"Уникальный сборник мистических рассказов европейских, американских и австралийских авторов XIX – начала ХХ вв. "Портрет дьявола" состоит из рассказов на тему «рокового» / таинственного / оживающего /пророческого портрета, которая прочно вошла в русскую и зарубежную художественную литературу. Как известно, страшными рассказами увлекались В. Скотт, Н. Готорн, Э. А. По, Г. К. Честертон. Многие переводы публикуются впервые, в книгу входят подробные комментарии.
Преступления, двойничества, пророчества – завораживающее чтение к Хэллоуину".
Роман Сенчин. Барби. Повесть. Про рок-музыкантов, таких, какие они есть в реальности, а не в телешоу, – про рок-группу с двадцатилетнем стажем творческой деятельности, участники которой подрабатывают, скажем, экспедиторами, развозящими по торговым точкам пиво, ищут помещения для вечерних – после работы — репетиций, и мучаются с выбором своего репертуара, пытаясь найти место для себя в нынешней массовой культуре – сенчинский вариант темы «искусство и жизнь».
Александр Киров. Давай расстанемся на лето. Повесть. Повесть «необыкновенного рассказчика» (именно так называлась номинация, в которой каргопольский писатель Киров стал лауреатом Всероссийской книжной премии «Чеховский дар»), написанная на материале поселковой жизни, с изображением трудных подростков и окружающих их взрослых, на самом деле, не менее «трудных»; проза социально-психологическая, жесткая и одновременно мифологическая – про два мира, в котором мы, увы, живем; один вроде как обжитой, освоенный и прирученными нами, ну а факт присутствия второго мира заставляет нас инстинктивно жмуриться, хотя непонятно, который из них более страшен. По колориту повествования сочинение Кирова можно было бы отнести к жанру «готического романа», если бы таковой можно было писать с использованием образных рядов славянской мифологии, и если бы не претензии автора – абсолютно обоснованные — на интеллектуальную прозу «для тех, кто умеет читать».
Евгений Эдин. Май фэмили. Рассказы. Традиционная для нашей литературы тема детства и семьи с сюжетом отнюдь не традиционным. Естественное для ребенка, каковым еще помнит себя повествователь в рассказах Эдина, самоощущение себя как части семьи, в котором (самоощущении) «ты» включает в себя еще и папу, маму, сестру, почему-то исчерпывает себя. Появляется отчетливое ощущение (осознание), что ты – один; то есть, что, на самом-то деле, ты это есть ты, им больше никто: «Ночью в ужасе уезжать из дома, внезапно осознав, что родной человек, спящий рядом – это страшно отдельный человек? Что это не ты, с непознаваемыми мыслями, который спокойно и чуждо дышит во сне в одной комнате с тобой. И в мире с одним ты спят миллиарды не ты».
Андрей Краснящих. Библиотека. Рассказы. «Борхесовское повествование» про сложные, драматические почти, взаимоотношения библиофила-писателя с обитателями своей библиотеки – с книгами, то есть с прожитым при ее чтении, или ее не-чтении; плюс сюжет с книгами собственными – написанными и ненаписанными, но уже имеющими своих поклонников.
СТИХИ
Подборки стихотворений Бахыта Кенжеева «Заветный колер», Петро Мидянки «Лужанское воскресенье» (перевод с украинского, вступление и примечания Аркадия Штыпеля, послесловие Инны Булкиной), Ильи Кутика «Из цикла "Топики русской поэзии"», Андрея Ранчина «За трудную дорогу», Алексея Алехина «В ласкательном падеже».
ФИЛОСОФИЯ. ИСТОРИЯ. ПОЛИТИКА
Николай Маркелов. «В рассуждения завоевания Индии...» За строками "Кавказского пленника" А. С. Пушкина. Исторический очерк о восточной политике России во времена Екатерины, о тогдашних идеях «греческих», «персидских», «индийских» походов; в центре повествования фигура военного гения той эпохи, молодого генерала Валериана Зубова – «Кто знает, не виделась ли Пушкину «даль романа» о Зубове: причудливый сюжет его жизни весьма к тому располагает. Круто вознесенный судьбою к самому подножию российского престола, он в одночасье лишился всех монарших милостей. Победоносно пробившись с войсками за грани Кавказа – так далеко, как никто еще из русских полководцев, был вынужден без славы покинуть поля сражений. Недавний баловень удачи, сосланный и забытый, в отчаянной попытке вернуть утраченное, он вошел в кровавый заговор цареубийц».
КОММЕНТАРИИ
Алла Латынина. Равенство или свобода? Заметки о романе Максима Кантора "Красный свет". Всерьез разбираться с художественными достоинствами романа Максима Кантора «Красный свет» критик утруждать себя здесь не стал, поскольку для самого Кантора – без колебаний воспроизводящего, как ему кажется, толстовскую манеру — художество на втором месте. Главная задача у Кантора: научить нас правильно думать и правильно жить; он писатель, прежде всего, идеологический. Латынина в данной статье пытается разобраться в комплексе идеологем, легших в основу сочинения Кантора, — «Идеям справедливости и равенства противостоят вовсе не идеи неравенства и несправедливости. Их никто и никогда не выдвигал как принцип общественного строительства (Это навет Кантора, что митингующих вывело на Болотную площадь требование неравенства). Позитивной идее равенства и справедливости противостоит другая позитивная идея: свободы. Но этой дихотомии Кантор видеть не хочет».
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Олег Юрьев. Буратино русской поэзии. Сергей Нельдихен в Стране Дураков. Про русскую поэзию начала прошлого века – в неожиданном ракурсе: творчество и судьба поэта Сергея Нельдихена, вошедшего в историю литературы с пометкой Гумилева «поэт-дурак» (что не помешало Гумилеву без колебаний принять Нельдихина в «Цех поэтов»); статья о том, кто такие «дураки» в поэзии ХХ века, что дали они русскому стиху, и какое место занимал среди них Нельдихен, которого пусть и трудно поставить в один ряд с Введенским, Вагиновым или Олейниковым, однако творчество этого «умненького Буратино из Страны Дураков» автор рассматривает именно в таком контексте.
ЛИТЕРАТУРНАЯ КРИТИКА
Александр Журов. Василий Белов: опыт разлома. Василий Белов глазами критика нового поколения, внутренне свободного от идеологическими и эстетическими противостояний вокруг фигуры Белова в критике последних десятилетий, – «Белов же, в первую очередь, писатель национальный. И придется признать его провинциальность, намеренную, нарочитую ограниченность русским миром, как точкой для сборки писательского и человеческого «я». Но в этой провинциальности можно увидеть не недостаток, а достоинство и своеобразие. Иначе понять Белова будет трудно. Но здесь же необходимо сказать: «русскость» Белова направлена в прошлое, она питается им, растет в нем, и она же ставит под вопрос будущее, потому что сознательно отворачивается и не видит его, она словно запинается, обращается в память, окутанную облаком усталости. Именно это отличает Белова от литературы классической, с недоумением, может быть, даже горько, но бодро вопрошавшей: «Русь, куда ж несешься ты?»
РЕЦЕНЗИИ. ОБЗОРЫ
Юлия Подлубнова «Мотыльки для кунстника» – о книге: Андрей Иванов. Харбинские мотыльки. Роман. Таллинн, «Авенариус», 2013.
Аркадий Штыпель «Вон там квадратики впотьмах…» — о книгах: Игорь Булатовский. Читая темноту. Стихотворения 2009 – 2012 годов. (предисловие Василия Бородина) М., «НЛО», 2013; Игорь Булатовский. Ласточки наконец. Июнь 2012 – январь 2013. New York US, «Ailuros Publishing».
Ольга Балла «Способность сказать «нет»» — о книгах: Сьюзен Сонтаг. О фотографии. Перевод с английского Виктора Голышева. М., ООО «Ад Маргинем Пресс», 2013; Сьюзен Сонтаг. Заново рожденная. Дневники и записные книжки 1947 – 1963. М., ООО «Ад Маргинем Пресс», 2013.
Книжная полка Дениса Безносова. Свою десятку представляет поэт, переводчик, литературовед, редактор издательства «ОГИ»:
Томас Пинчон. Радуга тяготения. Перевод с английского А. Грызуновой, М. Немцова. М., «ЭКСМО», 2012;
Сэмюэль Беккет. Про всех падающих. Пьесы. Перевод с английского М. Дадяна, Е. Суриц. М., «Текст», 2012;
Сергей Бирюков. Полет динозавра. Madrid, Ediciones del Hebreo Errante, 2011;
Вальтер Беньямин. Улица с односторонним движением. Перевод с немецкого И Болдырева. М., «Ад Маргинем Пресс», 2012;
Пьер Клоссовски. Диана и Бафомет. Составление, перевод с французского и послесловие В. Лапицкого. СПб., «Амфора», 2011;
Артур Хоминский. Возлюбленная псу. Полное собрание сочинений Составитель А. Л. Соболев. М., «Водолей», 2013;
Альфред Дёблин. Берлин Александрплац. История о Франце Биберкопфе. Перевод с немецкого; издание, подготовка — А. В. Маркин, Н. С. Павлова, Т. А. Баскакова. М., «Ладомир: Наука», 2011;
Амарсана Улзытуев. Анафоры. М., «ОГИ», 2013;
Альфред Кубин. Другая сторона. Фантастический роман. Перевод с немецкого К. Белокурова. М., Екатеринбург, «Кабинетный ученый» 2013;
Анна Альчук. Собрание стихотворений. Предисловие М. Рыклина; составление и комментарии Н.Азаровой и М. Рыклина. М., «Новое литературное обозрение», 2011.
Кинообозрение Натальи Сиривли. «Пена дней». Про несомненно талантливую, высокопрофессиональную работу кинорежиссера Мишеля Гондри, экранизировавшего «Пену дней» Бориса Виана — тем не менее, Сиривли вынуждена отметить парадоксальное явление: кинорежиссер, продемонстрировавший казалось бы оригинальность и смелость в выборе изобразительных средств, виановского текста «оживить» так и не смог. Что-то в этой, по-своему замечательной ленте не так. В этом «что-то» и пытается разобраться Сиривли, анализируя взаимоотношения поэтики прозы Виана со стилистикой современного кино.
Детское чтение с Павлом Крючковым. Настя и Никита. Часть 1. Представление одного из новых издательств детской литературы: «"Настя и Никита", вероятно, и есть наиболее точная реинкарнация легендарного довоенного ленинградского "Детгиза" – в своем замысле. Если, конечно, учесть снижение возрастной планки: книги авторов-"маршаковцев" рассчитывались все-таки на чуть более старший возраст. Помнится, когда мне в редакции православного журнала "Фома" (а проект является его брендом и френдом) подарили самую первую настиникитину книжку – а это была Наталья Ключарева с "Королем улиток", я подумал: если проект выживет, ему суждено войти в историю отечественной детской литературы. Уж больно хорошо придумано: и традиция присутствует (герой/герои поверх той или ной истории, вспомнить хотя бы "Аленушкины сказки" Мамина-Сибиряка) и возможность привлечения к проекту "взрослых" писателей, раскрывая возможности их дарования и – стремление "выращивать" новых литераторов – через конкурсы, чем "Настя и Никита" давно занимаются».
Библиографические листки. Книги (составитель С. Костырко). Периодика (составитель П. Крючков).
Номер начинается рассказами классика-аргентинца Хулио Кортасара (1914-1984) в переводе с испанского Павла Грушко. Содержание и атмосферу этих, иногда и вовсе коротких, новелл никак не назовешь обыденными: то в семейный быт нескольких артистических пар время от времени вторгается какая-то обворожительная Сильвия, присутствие которой заметно лишь рассказчику и малым детям («Сильвия»); то герой загромождает собственную комнату картонными коробами – чтобы лучше разглядеть муху, парящую под потолком кверху лапками («Свидетели»)… Но автор считает, что «фантастическое никогда не абсурдно, потому что его внутренние связи подчинены той же строгой логике, что и повседневное…» [b](Полный список рассказов Кортасара в журнале пока неизвестен)
[/b][/i].
Потом – стихи сербского поэта, прозаика и переводчика (в том числе и русской поэзии) Владимира Ягличича (1961) в переводе русского лирика Бахыта Кенжеева, который в кратком вступлении воздает должное «глубинной мощи этих стихов». Например, стихотворение «Телевизор» заканчивается такими строками: «Ты – новый мир, мы о тебе мечтали, / И я тебя, признаться, ненавижу».
«ИЛ» продолжает публикацию романа английского поэта и прозаика Адама Торпа (1956) «Затаив дыхание» в переводе Инны Стам. Героя романа, англичанина и композитора-авангардиста, в канун миллениума карьера заносит в постсоветскую Эстонию. Здесь у него завязывается короткий роман с местной девушкой. Но несколько лет спустя та случайная связь отзовется герою самым серьезным образом. Его любимая законная жена бесплодна, а прелестная эстонка объявляется в Лондоне с шестилетним сыном вундеркиндом. (Окончание в следующем номере.)
«Литературный гид: 1968» приурочен к сорокапятилетней годовщине вторжения в Прагу советских танков (войск «стран Варшавского договора», согласно официальной тогдашней формулировке). И открывают блок мемориальных материалов стихи Ивана Дивиша (1924-1999) под общим заголовком «Из книг поздних лет». Неистовый пафос и беспросветный мрак этих стихов подстать и мученической биографии поэта, о которой дает представление их переводчик и автор короткого вступления — русский «чех» Сергей Магид (1947). Его перу принадлежит и рассказ «Отчет за август», написанный от лица советского танкиста — участника тех событий, которым, совсем не исключено, писатель некогда был. Следом – чешский историк Адам Градилек (1976) с послесловием к чешскому изданию сборника Наталии Горбаневской «Полдень» — о демонстрации на Красной площади 25 августа 1968 года. Адам Градилек рассказывает о злоключениях с публикацией этой книги, автор которой «никогда не ратовала за создание ореола вокруг собственного участия в акции и всегда старалась привлечь максимум внимания к действиям других советских граждан, отважившихся на протест». Перевод Нины Фальковской. И завершается «Литературный гид» статьей чешского политолога и журналиста Иржи Юста (1983) «Слово предоставляется свидетелям», пытающегося развенчать миф о равнодушии по отношению к трагедии Пражской весны, во всяком случае, всеобщем.
Рубрика «Обратная перспектива». Повесть известного французского писателя Пьера Мак-Орлана (1882 – 1970) «Зверь торжествующий». Вот что пишет во вступлении к публикации переводчик повести Дмитрий Савосин: «Зверь торжествующий» — поразительно (а подчас подозрительно) напоминающий оруэлловскую притчу о восстании животных на сельской ферме, — написан за четверть века до нее, в 1919-м». Повесть может привести на память и чапековскую «Войну с саламандрами», и «Собачье сердце». Политическая антиутопия.
В разделе «Статьи, эссе» поэт и художник Сергей Слепухин (1961) самым скрупулезным образом отыскивает отголоски «Танца смерти» — традиционного мотива средневекового изобразительного искусства – в прозе Томаса Манна.
А в рубрике «In Memoriam» — к трехсотлетию автора неувядающего шедевра «Жизнь и мнения Тристрама Шенди, джентльмена», Лоренса Стерна — «ИЛ» публикует одну из его проповедей. Перевод и краткое вступление Ксении Атаровой.
«БиблиофИЛ». Марина Ефимова рассказывает об американском художнике Эндрю Уайете (1917 – 2009), а филолог Вера Полилова знакомит с некоторыми литературными новостями «По материалам зарубежной прессы».
Ксения Букша. Завод «Свобода». Роман (Предисловие Дмитрия Быкова). Возвращение современной прозы — неожиданное и во многом парадоксальное — к жанру «производственного романа» с использованием наработанных в сегодняшней литературе стилистик: история оборонного завода в лицах и ситуациях, в монологах и диалогах; портрет времени (позднесоветского и постсоветского), персонифицирующего саму энергетику этого времени. По строю проживания автором привлекаемого материала (в частности, «работа как одна из немногих отдушин в жизни советского человека») – роман может вызвать отдаленные ассоциации, скажем, с «Территорией» Куваева. Автор предисловия Дмитрий Быков охарактеризовал жанр романа Букши как «триллер, любовный роман, социальная драма». Можно и так. И пусть определение «триллер» кажется здесь немного притянутым, но тут важна некоторая растерянность маститого профессионала, столкнувшегося с ярким и не укладывающимся ни в какие рамки текстом; такую же растерянность испытал и составитель этого анонса: как могла молодая барышня написать подобный текст? Откуда она все это знает?
Григорий Аросев. Неуместный. Повесть. Про человека, жизнь которого уподобляется падению с полураскрытым парашютом, — человека «неуместного», то есть изначально «не имеющего своего места»: русского литовца, родившегося от родителей литовцев, говорящего на литовском как на родном языке, выросшего в России и говорящего на русском тоже как на родном, и потому для постсоветских времен – ни литовца, ни русского; и по той же причине — чужого для собственных родителей, хранящих свою национальную идентичность; чужого в среде русских дипломатических работников; человека в конце концов ставшего «временным израильтянином» и изо всех сил пытающегося стать «постоянным», иными словами, изо всех сил дергающего стропы своего парашюта, чтобы прекратить стремительное падение. Социально-психологическая проза, выстроенная с ориентацией на экзистенциальную проблематику нашей сегодняшней жизни.
Алла Горбунова. Рассказы про Ивана Петровича и стихи. Эпос про «ивана петровича» — социально-психологический, мифологический, культурологический и т. д. – написанный внешне абсурдистской (можно сказать, сюрреалистической) прозой, но с жестко выстроенной внутренней логикой. Цитата: «иван петрович сидел у себя на кафедре истории русской литературы, только кафедра эта находилась в сельскохозяйственном техникуме, а сельскохозяйственный техникум – в здании заброшенного завода на обводном канале. училась там одна неблагополучная молодёжь: наркоманы, алкоголики, больные СПИДом. в техникуме их кормили, выдавали минимальные дозы наркотиков, лечили по возможности и хоронили там же на кладбище на территории завода. и вот пришёл к ивану петровичу студент лыков пересдавать экзамен…»
СТИХИ
Подборки стихотворений Владимира Козлова «Ход в натуру», Хельги Ольшванг «Выше самих себя», Александра Климова-Южина «На звук, на просвет», Шеймуса Хини «Из книги “Human Chain”» в переводе с английского и с примечаниями Марии Галиной.
НОВЫЕ ПЕРЕВОДЫ
Из средневековой немецкой поэзии. Перевод, вступление и примечания Марины Науйокc. «Почему средневековая лирика так трогает нас, не раздражая своей наивностью, прямолинейностью и зачастую неумелой рифмовкой? Вероятно потому, что дает ощущение присутствия при рождении европейской поэзии»; «Предлагаемые читателям «Нового мира» стихотворения выбраны мною из антологии «Deutsche Gedichte» (Insel Verlag, Frankfurt am Main, 2009)».
ОПЫТЫ
Михаил Горелик. Семейный портрет на фоне эпохи. О фильме польского кинорежиссера Марцеля Лозиньского «Тоня и ее дети» и о проблеме, стоящей за ним, — «Общий вектор общественного сознания в России направлен на невротическое вытеснение исторической памяти. Было и прошло. Да и был ли мальчик? А если и был, что о нем помнить? Мемориал, где прошла московская премьера, озабочен сохранением памяти. Документированием эпохи жертв и палачей. Не должно быть забыто, уйти в песок. Помнить слезу ребенка и страдание матери. Коммунистический режим, импортированный из Кремля в Восточную Европу, виновен не только в гибели и страданиях прошедших через тюрьмы и лагеря десятков миллионов людей, в разрушении жизней их оставшихся на свободе родственников, но в растлении народов, в растлении не только палачей, но и жертв, в мистификации памяти. Документирование истории репрессий – благородный и самодостаточный проект: художественная сторона дела опциональна и необязательна. Но фильм Лозиньского далеко выходит за идеологические рамки. …»
ЛИТЕРАТУРОВЕДЕНИЕ
Олег Лекманов. Опыт быстрого чтения. «Стихи о неизвестном солдате» Осипа Мандельштама. «Сложнейшие «Стихи о неизвестном солдате» (1937) – это и камень Грааля, но и камень преткновения для исследователей творчества Мандельштама. Очень многие мандельштамоведы в какой-то момент своей научной биографии решали для себя – «готов!» – и принимались упоенно анализировать самое длинное и самое темное стихотворение поэта. Было сделано множество ценнейших наблюдений, выявлено несколько убедительнейших подтекстов, однако стихотворение в целом продолжает оставаться загадочным и недопонятым».
Вера Зубарева. Ахмадулина в 80-е. Библейский контекст в поэзии Беллы Ахмадулиной 80-х годов. О смысловом наполнении взаимоотношений лирической героини стихов Ахмадулиной с течением времени и датами.
Ирина Сурат. Неправильное слово. Вопрос о Ерёменко. Ирина Сурат, последние два десятилетия формулировавшая свои представления о русской поэзии, ее поэтике и содержании, преимущественно на материале творчества А. Пушкина и О. Мандельштама, размышление свое о литературе продолжает на материале творчества Александра Ерёменко, творчество которого, по ее мнению, является одним из центральных явлений современной поэзии. Почему так? – об этом статья.
Александр Жолковский. Ключи счастья. Про стихотворение Марины Бородицкой «Три ключа» и о мотиве ключа в русской – и не только – поэзии (Бродский, Есенин, Пушкин, Кузмин, «Песнь песней», Сапфо и т. д.), а также о смысловом поле, образованном скрытыми – но скрытыми не слишком — коннотациями этого мотива у Бородицкой.
РЕЦЕНЗИИ. ОБЗОРЫ
Дмитрий Бак, Татьяна Соловьева «Калейдоскопы памяти» — о книге: Странники войны: Воспоминания детей писателей. 1941-1944. Автор-составитель Наталья Громова. М. «Астрель», 2012;
Кирилл Корчагин «Довоенное детство» — о книге: Станислав Львовский. Все ненадолго. Предисловие Полины Барсковой. М., «Новое литературное обозрение», 2012;
Денис Безносов «Ветер в цирке, или Между логикой и абсурдом» — о книге: Василий Бородин. Цирк «Ветер». Книга стихов. М., «Книжное обозрение», «АРГО-РИСК», 2012;
Александр Чанцев «Вареное сердце манекена» — о книге Марина Ахмедова. Шедевр. М., "АСТ", 2013.
Книжная полка Ольги Новиковой. В этом номере десятку детективных книг предлагает прозаик, редактор отдела прозы журнала «Новый мир» Ольга Новикова
Элизабет Джордж. Верь в мою ложь. Перевод с английского Т. Голубевой. М., «ЭКСМО», 2012;
Кристина Ульсон. Золушки. Перевод со шведского Н. Пресс. М., «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2013;
Хеннинг Манкелль. Убийца без лица. Перевод со шведского С. Штерна. М., «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2012;
Вэл Макдермид. Тайные раны. Перевод с английского А. Капанадзе. М., «Иностранка», «Азбука-Аттикус», 2012;
Кейт Аткинсон. Чуть свет, с собакою вдвоем. Перевод с английского А. Грызуновой. СПб., «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2013;
Ю Несбё. Призрак. Перевод с норвежского Е. Лавринайтис. СПб., «Азбука», «Азбука-Аттикус», 2013;
Пиа Юль. Убийство Халланда. Перевод с датского Н. Киямовой. М., «Астрель: CORPUS», 2012;
Борис Акунин. Черный город. М., «Захаров», 2012;
Татьяна Устинова. Где-то на краю света. М., «ЭКСМО», 2013;
Александра Маринина. Оборванные нити. В 3 томах. М., «ЭКСМО». Том 1, 2012, Том 2, 3, 2013.
Non-fiction c Дмитрием Бавильским. 64. Модель для сборки. Эссе, спровоцированное выходом книги Хулио Кортасара «Письма к издателю» как возможностью поразмышлять и о писателе, и о писательских (не только Кортасара) стратегиях, творческих и имиджевых – «В случае с Хулио Кортасаром два таланта, организационный и, собственно, литературно-художественный (нужно ли говорить, что это два совершенно разных дарования? Разумеется, нужно, особенно теперь, когда литература сплошь состоит из мертворожденных «проектов коммерческой направленности») отчаянно совпадают. Да, Кортасар любит писать до дрожи, до самозабвения, однако, исполнив творческий долг за печатной машинкой… мгновенно превращается в амбициозного и тщеславного человека, алчущего чужого признания». Но дело здесь не только в авторском тщеславии – во-первых, забота писателя о своем образе для читателя это одно из естественных проявлений инстинкта самосохранения творческой личности; ну а во-вторых, письма к издателю в данном случае написаны именно писателем – «Вещество кортасаровской прозы летуче и неуловимо. Но зато попытки каждый раз написать другую книгу позволяют воспринимать «Письма к издателю» как еще один его интеллектуально концентрированный роман, в котором есть все важнейшие составляющие лучших его произведений. «Ты, наверное, схватился за голову, я это вижу отсюда. Это почти для романа о самом Кортасаре, вот тебе персонаж для книги, который в один прекрасный день решает перевести свою книгу на другой язык…». Другое дело, что в отличие от «Игры в классики» или «Книги Мануэля» здесь рассказчик и персонаж совпадают. Ну почти, почти …»
Мария Галина. Фантастика/футорология. Нежить, которая нас выбирает. Или еще раз о «вампирских романах» Виктора Пелевина. Начинает Галина как обозреватель, дающий краткий (но достаточно информативный) очерк того, как именно сегодняшние писатели обходятся с образом вампира, ну а затем — переходит к месту в этом контексте вампира пелевинского и к тому содержанию, которым грузит его автор. «Пелевин как раз и выстроил непротиворечивую концепцию. Непротиворечивую – значит с одной стороны до какой-то степени упрощенную (работает только простое), с другой – закрытую для развития и толкования, иными словами, мертвую. Мелочам (если где-то и прячется Бог в наше время, то только в мелочах) тут места нет – упрощение возможно, только когда мы работаем с общими понятиями, со схемами. А значит – нет места и человечности. Возможно, именно поэтому многие критики-обозреватели и сочли данный пелевинский роман неудачей. Но, повторюсь, Пелевин писал не роман, а беллетризованный трактат. Самое обидное, что трактат ему удался. И если все уже объяснено буквально на пальцах, возражать бессмысленно и двигаться некуда, то нам остается только Очень Сильно Расстроиться, дав тем самым еще немножко полакомиться сами-знаете-кому.»
Библиографические листки. Книги (составитель С. Костырко).
Периодика (составители А. Василевский, П. Крючков).
Номер открывается романом английского поэта и прозаика Адама Торпа (1956) «Затаив дыхание» в переводе Инны Стам. Героя романа, англичанина и композитора-авангардиста, в канун миллениума карьера заносит в постсоветскую Эстонию. Здесь день в день он получает известие, что жена его наконец-то забеременела, а сам влюбляется в местную девушку, официантку и скрипачку-дилетантку. Но, судя по развитию сюжета, несколько лет спустя та случайная связь отзовется герою самым серьезным образом (Продолжение следует).
Потом – фрагменты из книги «Дриблингом через границу. Польско-украинский Евро-2012». В редакционном вступлении сказано: «В 2012 году состоялся 14-й чемпионат Европы по футболу… Финальные матчи проводились… в восьми городах двух стран – Польши и Украины… Когда до начала финальных игр оставалось совсем немного, в Польше вышла книга, которую мы сочли интересной для читателей ИЛ… Потому что под одной обложкой собраны эссе выдающихся польских и украинских писателей, представляющих каждый по одному – своему, родному – городу из числа тех, в которых проходили матчи. Потому что все эти писатели – каждый на свой лад, не ограничиваясь «футбольными» рамками, — талантливо рассказывают о своих городах, своих согражданах, их ментальности и специфических чертах, о быте, нравах, истории, политике…» Итак, поляки — Павел Хюлле (1957) в переводе Елены Губиной, Марек Беньчик (1956) в переводе Ирины Адельгейм, Наташа Гёрке в переводе Дениса Вирена; украинцы – Наталка Сняданко в переводе Завена Баблояна и Сергей Жадан (1974) в переводе Мадины Алексеевой.
В рубрике «Документальная проза» — Адольфо Бьой Касарес (1914 – 1999) «Борхес» (Из дневников) в переводе с испанского Александра Казачкова. Сентенция на сентенции – о Шекспире, Сервантесе, Данте, Бродском и Евтушенко и т. п. Некоторые высказывания классика просятся в личный цитатник: «Важно, не чтобы читатель верил прочитанному, а чтобы он чувствовал, что писатель верит написанному». Или: «По словам Борхеса, его отец говорил, что одно слово в Евангелиях в пользу животных избавило бы их от тысяч лет грубого обращения. Но искать это слово бессмысленно, его там нет».
В рубрике «Статьи, эссе» — «Доджсон из Чешира и Кэрролл из Крайст-чёрч» английского писателя, драматурга и эссеиста Алана Гарнера (лауреат Всемирной премии фэнтези, 2012 // За заслуги перед жанром) (1934). Автор, земляк Льюиса Кэрролла, делится своими догадками об истоках его литературного стиля. Перевод Нины Демуровой. Здесь же – содержательная рецензия Веры Калмыковой «Квест по английской литературе» на книгу В.Л. Гопмана «Золотая пыль: Фантастическое в английском романе: последняя треть XIX-XX вв.».
В разделе «Слагаемые перевода» — «Гранат и соловей», очерк филолога-испаниста Натальи Малиновской, написанный увлеченно и увлекательно. Сравнивая танцы, прикладное искусство, архитектуру, отношение к частной жизни, жилищу и – шире – к месту проживания, автор дает представление об испанском и русском национальных характерах, в которых немало сходства, но еще больше различий. И все это и многое другое, по убеждению Н. Малиновской, следует иметь в виду, переводя литературные произведения с одного языка на другой.
И в заключение – рубрика «БиблиофИЛ»: «Информация к размышлению. Non-fiction c Алексеем Михеевым».
облако тэгов
