По наводке уважаемого Dentyst’a прочитал Тим Скоренко «Сад Иеронима Босха». Сразу скажу – понравилось!

Автор успешно имитировал фирменный паланиковский стиль. Стиль, но не то, чем он наполнен. Паланика отличает не только жесть и нон-конформизм, но и «подпороговые» душевные переживания героев, катарсис. Этого нет у Тима Скоренко. Паланиковским героям сопереживаешь. В «Саде» нет ни единого героя, которыму бы сопереживал (за исключением проститутки Ванды с задетой профессиональной гордостью :smile:). Паланик не забывает об иронии, Тим Скоренко о ней вспоминает. У Паланика сюжет закручен, постоянно присутствует интрига. Сюжет Тима Скоренко настолько линеен, что читается со скукой. Эту книгу читаешь ради другого — ради нон-конформизма, злобных истин, цинизма, неполиткоректности. Ради своего отражения в, наконец-то!, некривом зеркале. Опять же, Паланик жесток, циничен и честен; ТС же, ради получения того же воздействия на читателя, – злобен и отвратно-натуралистичен. Я не говорю, что все это – плохо. Просто — до уровня мэтра не дотянул.

Ряд сюжетных сцен, да и сама ИДЕЯ книги основаны на апокрифических евангелиях и фильмах,

Так что, текст этот наполнен непроверенными данными, друзья, фильтруйте их и не цитируйте :wink:.

И последнее: Джереми Л. Смит – Антихрист.

Что главное в Христе? Учение. Чудеса – лишь их обрамление. Джереми же ничему не учит. Он тупо творит чудеса и повторяет речи имиджмейкеров. Ради привлечения паствы и собственного удовольствия. Иисус был добрым, но не добреньким. Почитайте Евангелие – он был жестким и категорическим в своей принципиальности. Он не кормил сотни голодных просто так, не разбирая агнцев от козлищ. Он четко проводил границы и чудеса являл только ради дела и только своим. Никогда – ради чьего-то любопытства. Он не сыпал манну с неба просто так. Он никому ничего не доказывал. Он дарил голодному сеть, не рыбу. Он УЧИЛ людей любить, а не одаривал любовью всех без разбора, без цели, кратковременно и без внятных последствий. Джереми делал это все. Благими делами он развалил Церковь. Читатели осознали, какой это прогнивший институт, паства и церковники из «Сада» перешли в другую веру, а судя по последней главе — остались неизменными. И те и другие отвернулись от христианства. Вот она – цель Сатаны. Антихрист правил Царством Земным, но не служил ему, как Иисус, царство которого – на Небесах.

Это, кстати, признак таланта — писать об одном, но сказать правду. Писать о Мессии, описав Антихриста.

Очень хочу похвалить эту историю! Она здорово отличается от предыдущих, весьма круто-развлекательных, текстов Панова. Не, тут развлечения и крутизны – по самую крышу, и вовсю куролесят харизматичные герои прошлых книг, – но они оказываются БЛЕДНЫМ КОНРАСТОМ основной истории. И это – обалденно.

Перед нами – классический хоррор. Загадошная Готика-а-а… (эта фраза не столько ирония, сколько признание мастерства и чувства выбранного автором стиля)

Мне крайне импонировали логичные, психологически обоснованные поступки и действия (почти у всех героев, окромя мутных мотиваций парочки ГлавГерычей, поведение которых, впрочем, не выбивается за рамки прошлых книжек; так что их туповатость и жадная до денег пассионарность — оксюморон – не вызывает мгновенного отторжения – привычны-с). В целом, поступки таковы, как поступил бы я. И при этом Панов всё равно постоянно удивлял! Это однозначный плюсище.

Второй плюсище – толстые отсылы к неотлицензированной в РФ компьютерной игре, коей я являюсь законченным фанатом.

Ну и порадовало появление ФИЛОСОФИИ. Суть её: «Тьма не поглощает. Тьма берёт своё» Подпишусь. Это на поверхности современной жизни, и не надо ни Навей, ни Дуричей. Панов молодец, он – сформулировал (я раньше такой формулировки не встречал. Самое близкое – у Книга в «Кладбище домашних животных»: «Бойся открывать дверь тому, что стучится в неё посреди ночи» и «За что заплатил, тем и владей; а то, чем ты владеешь рано или поздно вернётся к твоему порогу»).

Безумно понравилась главная анти-героиня. Просто очаровала и покорила. Я стал бы очередным её мужем. И я уже знаю, как бы я кончил, так что – хорошо, что не стал… А может, оно того стоит, а?..

И, конечно!, художник – обалденный многогранный образ. Вдумайтесь: влюблённый, он, наконец-то достиг вершины своего творчества. Он смог написать КРАСОТУ. А с полотна смотрит ЗЛО. Его полотна – щит Персея, через который только и можно увидеть Медузу Горгону.

Ох, как мне хочется ещё почитать Панова-такого))

-

К слову, серия эта (от киносериала) – самая отличная от текста. Многое огорчило. Что-то импонировало, но меньше… Линия с Сошей – в книге лучше; и линия с ИНИЦИАЦИЕЙ ЮВЕЛИРА в клубе – стопудово лучше. Однозначная трусость со стороны фильмоделателей. Но героини (особенно, ах, Анна)… Блин, где они таких баб набрали?!

Покажи мне людей, уверенных в завтрашнем дне.

Нарисуй мне портреты, погибших на этом пути.

Покажи мне того, кто выжил один из полка.

Но кто-то должен стать дверью, а кто-то замком,

А кто-то – ключом от замка.

Земля. Небо. Между землей и небом – война.

И где бы ты ни был, чтоб ты ни делал,

Между землей и небом – война.

(Виктор Цой ЖИВ!)

Эти строки НЕ используются в тексте. Но каждый прочитавший поймет — это эпиграф ко всей книге.

Та же война всё чтение бушевала внутри меня – прекрасно это или ужасно? Сыро ведь, не Литература никак. Язык ровный, глаз скользит и за корявости не цепляется, респект. Но это обычный язык, до Литературного ему еще шаг-два. Диалоги иногда радовали, да. Иногда прям ВКУСНО.

Глубже – хуже. Гнёздные, как аллопеция, ненужные уточнения (по опыту – когда пишешь, кажется, что добавляют достоверности, но это неправда: они добавляют самодовольства и наивности); психологические вольности, из которых вытекает герой-мямля с претензией на независимость и силу (последнее в местах, угодных автору, разкумеется (фуууууу!)); свойственное молодым авторам морализаторство. И, конечно же, Мартин Сью – (беее).

Но идем глубже в слои сюжета: тонко поданая документалистика в сердцевине каждой главы: рок-н-ролл-шаманство-Чудь-история Перми. Браво! Мешанина из этих фактов и, казалось бы, сюжетообразующих линий – вдруг оказывается стройной цепочкой тех самых сюжетообразующих линий; узором композиции, небезупречным, но не вызывающей отторжения – браво!

(реалистичность – сквозь пальцы, но, блин, стройно, красиво; не придираясь – не подкопаешь; респект!)

Девять из десяти, попытавшись свести эти линии в одно, потерпели бы крах.

Знаете, почему я посмотрел на все вышесказанное сквозь пальцы? Простил то, за что любой другой роман огрёб бы не больше 6? За те самые исторические справки, за эрудицию, за смелые, пусть эфемерные, построения. За то, что я узнал в авторе раннего себя.

И, конечно, за рок-н-ролл. Роман пропитан не столько музыкой, сколько Судьбой. Я, как адепт рока, не мог не утонуть в любимых ритмах, любимых именах. У меня голова кружится от мысли о бездне проделанной работы, что породила главу о судьбах рок-звезд, только истинно верующий был способен провести эту работу! У меня трепет душевный от звучания в моей голове блюзов, которых я никогда не слышал!!! От звучания гитары, которая «имеет форму женщины и голос ангела», но шесть аккордов для нее написаны Дьяволом.

Интересно, что было бы, воспевай автор шансон?)) Но любители шансона не пишут таких книг!

Интересно, оказывается, глядеть на рассказ романтичными глазами престарелых поэтов, оставляя женщинам в автомобиле даже не роль чеховского «человека-с-молоточком», а просто — алкоголичек, привлекших их внимание и ставших музами для пары красивых фраз, родившихся в старческих мозгах. Можно, наверное, не ужасаться оторванным детским ручкам (хоть это и странно). Но как можно не ужаснуться тому отчаянию, в котором пребывают героини, их безнадежности, той бездне, лучший выход из которой — смерть? Смерть детей ради детей. Жутчайший рассказ.

А пожилые прожигатели жизни, ни дня ни за кого не отвечавшие, ни дня не снимавшие розовых очков... Мило, конечно, но им я нисколько не сопереживаю.

Прочитал запоем и с удовольствием! Импонирует стиль — жестко, безжалостно, честно. Слова и мысли, которые в нашем политкорректном обществе почему-то непринято обсуждать вслух. Кровяку со страниц лить почему-то можно, но вот идейно ее обосновать (ДОСТОЙНО! обосновать) почему-то нельзя. Какой-то внутренний барьер не позволяет. Почему-т стыдно (ой! а что обо мне подумают?!) Тем и ценна книга, в которой автор смело говорит о пограничном. В частности поэтому, несмотря на ряд сюжетных огрехов (о которых уже все сказано), я считаю книгу выдающейся.

Лично мне не хватало экшена. Как-то все очень легко получалось у главных героев, а намечающиеся интриги раскрывались пару страниц спустя, но это ненамного омрачило для меня удовольствие от чтения. Ибо происходящее — лишь фон. Да, обычно иначе: есть Идея, которая образует среду, в которой развивается действо. Здесь же действо — лишь обрамление Идеи. Спасибо автору за честность в аргументации: по полочкам разложены и за и против. И пусть автор финалом обозначает свою точку зрения

но читатель получает полноценную картину для формирования собственной точки зрения на проблему.

Таким образом, перед нами не просто развлекательный текст, как его, к моему удивлению, рассматривают многие. НЕт, это — Литература.

Замечательное героическое подростковое чтение! Именно на таких книгах должны воспитываться пацаны. Сюжет, конечно, белыми нитками шит за ради эпотажа, но вставляет нормально. Я аж прослезился к концу. Сентиментальный стал... Старею, наверное. :smile:

Странно, основное достоинствно Галеева — атмосферность — никем не упоминается! А ведь с атмосферностью сюрреалистических тридцатых — все более чем в порядке! Да, книга не столь атмосферна, как КМ и ЧС, но этот изящный постмодернизм, налет декаданса и упадка, фирменное смешение времен и личностей — ради одного этого читаешь эту книгу, ДЫШИШЬ ею. И поровну на некоторые нестыковки (к примеру, откуда нефть для бесконечных пробок... Ну и т.п.) Девятка только в сравнении с первыми двумя книгами — безусловными шедеврами.

Знаете, понравилось. Язык и изложение примитивны, но эта примитивность словесности вообще характерна для современных японцев. Впрочем, возможно, это погрешность переводов, но переводов подавляющего большинства японских текстов (я столь политкоректен лишь потому, что не прочел достаточно много японской литературы, но абсолютно всё, что я читал, характеризуется именно таким примитивизмом). Именно психологизм ставил автор во главу угла. Именно поэтому, сама СИСТЕМА подана штрихами, которые даже особо не состыкуются друг с другом. Автору не внешний мир интересен. Он пытался изучить детскую психику, и ему это удалось на все 100. Лучше фильма — однозначно. Не соглашусь с мнением, что книга ужасна, поскольку детям приходится убивать детей. Каждое убийство психологисчески обосновано, и эта психологичность (в противовес примитивизму слога) вполне достоверна. Это — то, что подкупило в книге. Кровяки ровно столько, чтоб сделать текст коммерчески привлекательным. Особенно понравился образ Кадзуо Кириямы — та самая сумасшедшая японская НЕНУЖДАЕМОСТЬ в мотивации, что завораживает в аниме и японских фильмах ужасов. В его безумии видится непостижимая высшая логика, настолько высшая и непостижимая, что воспринимается священной. Хотя, конечно, — ублюдок. В целом — рекомендую,несмотря на некоторое занудство.

Тонкий, чарующий, милый текст. Милый – вот то слово, которое просится.

Здесь и девичья душа, такая родная и понятная в своей нелогичности.

Здесь и патриархальность, зажатая в кандалы бедности и условностей, но прорывающаяся своей фантазией – читай суевериями – так далеко за ткань разорванной ею же реальности…

И минорность, и камерность, и местечковая локальность Галиной — в такой вот деревенской прозе как нигде к месту.

Фэнтези без фэнтези – малости не хватает, чтобы отказаться от раздражающей реалистичности сказочных персонажей. А ведь как здорово было бы, если бы они, эти бумажные окаменелости, эти пошлые эльфы-тролли, этот копипаст… если бы они ушли в рябь на поверхности воды, в муть пузыря, заменяющего оконное стекло, в искажения дешового крестьянского зеркальца… Если бы они остались суевериями, невоплощёнными, но абсолютно железобетонными (хотел написать «в глазах», но как раз не в глазах – а во что ни на есть мечтах!) в мировоззрении наивной полуязыческой общины.

Как раз тот случай, когда фантастика облегчает задачу автора – задачу, с которой он не справится, попытайся осуществить её в реализме. Тут фантастика как стиль – способ убежать от трудностей.

Две заметочки: 1) Пусть вместо «эльфёнка» будет «лешачок», а вместо «тролля» — ну… не знаю, «великан»? «водяной»? «зарница»? – текст от такой замены лишь заиграет, не правда ли? 2) Что касается ключевого тезиса – бабы – бляди – то это всем давно известно, с тем и живём. Биология, эволюционная механика. Куда уж от неё?..

Роман про конец эпохи, и про ростки чего-то нового , так и оставшегося за кадром понимания и героев и читателя. Порно — не более чем аллегория, уазывающая на чувственность как цель обывателя и на непритязательность его, обывателя, вкусов. Роман о смене культур, но не парадигм. Роман об их прогресирующей деградации. Роман о том , что поиткорректности не существует — она не более чем реверанс и лицемерие, рядом с которым прекрасно свществуют нормальные человеческие чувства, желания, шаблоны, предрассудки и искренность. Политкорректность как коммерческая возможность.

Роман читается трудно и тяжело, ну и ладно — кому тяжело читать, тому незачем это читать. Интересно следующее: Лазарчук был одним из основателей стиля « турбореализм», когда линия голого действия зияет пустотами , и лишь из последующего действия читатель может догадаться, что тогда произошло. Здесь какой-то гипертурбореализм — действия нет вообще. Есть лишь лихорадочные мысли в шоковом сознании человека, только что нечто пережившего. И по этому мутному, специально усложненному потоку сознания мы должны догадаться, что же именно поизошло и следствием чего оно стало! Сложно, интересно, утомляет, уничтожает динамику. Но это — Литература.

Хороший рассказ про шизофреника, который очень любит есть и очень боится смерти :) Вот так, чтоб не спойлерить, но кратко передать свой анализ. Кто читал, тот поймет, на какой трактовке я настаиваю.

На удивление — понравилось. Намного больше, чем фильм. Прекрасно переработанный сюжет, изящно обойдены скользкие места (разная память, девочка-оживлялка), выкорчеваны тупизмы фильма. Этническая составляющая — великолепна. Прекрасная мистическая атмосферная книга. Прочел, стану перечитывать и остальным рекомендую.

Иногда, чаще в предвкушении долгожданного отдыха, случается настроение «расслабить мозги» какой-нибудь незамысловатой шнягой. Для этой цели существует даже своя ниша в литературе. Но есть и небольшое количество падших сверхчеловеков, которые испытывают рвотные позывы при прочтении полста странниц подобной макулатуры. Нашей «могучей кучке», попади она под описанное настроение, я и хочу посоветовать этот опус.

Угарный трэш, или трэшанутый угар (нужное подчеркнуть). Мега-эго-реализм, отличающийся от «Эдички» и «Тропика Рака» сведенными к минимуму сюрреализму, трагизму и философии, зато сдобренный самоиронией, выгодно оттеняющей безмерное чувство собственного величия ГГ-автора.

Книга, обласканная Захаром Прилепиным; конечно, я кинулся искать в ней Литературу. Слава богу, вовремя окстился, плюнул на это занятие, и лишь по окончанию чтения готов признать: да, блин, Литература.

Как в том анекдоте:

ЦВЕТИК: «Незнайка, скажи рифму к слову «пакля»?»

НЕЗНАЙКА (вытаскивая изо рта беломорину): «Х...кля»

ЦВЕТИК (теряет сознание): «Нет, Незнайка, ты не поэт»

НЕЗНАЙКА (затягивается беломориной): «Да, не поэт. Я – БАРД, б..!» —

Тоже искусство.

Сразу отвращает язык. Добрых полкниги я не мог отделаться от ощущения, что все это лингвистическое безобразие на самом деле не пофигистическая игра долбанутого филолога, а тупо – безграмотность автора. Ну что еще можно предположить, когда на одной странице в одном и том же слове меняются безударные гласные? Когда тонешь в потоке неологизмов, даже поняв смысл которых так и не осознаешь их семантику! Но больше всего бесило отношение автора к понятию «род»: мальчик Репа в книге «она», девочка Зельцер, как не сложно догадаться, — «он». «Папа» у автора тоже – «она»? Я как-то привык все-таки ориентироваться на вторичные половые признаки (с первичными сложнее – ортодоксальные мед.школы причисляют к таковым исключительно эндокринные железы, безотносительно того, внутрь они вложены или болтаются снаружи).

По прочтению сотни страниц я таки плюнул на орфографию и стал воспринимать сие безобразие как «оригинальный язык». Следующей проблемой стали предложения, а они здесь масштабные, как весь ЛТ вместе с бородой. Причем, малые конструкции (части больших) автору удаются великолепно (изящны, ироничны, умны), но вот крупные – тушите свет. Когда-то я прочитал в обучаловке для писателей-чайников, что «все пишут «гусеницами», но при редактировании их нужно разбивать на удобоваримые предложения». Мне показалось, что редактированием себя автор совсем не утруждал.

Я плюнул и на это тоже – скользит взгляд и скользит; не понимаю, о чем этот наркотический бред – и хрен с ним. Чего, в конце концов, нового о жизни мне может сообщить О.Шепелёв?

Зато текст – поток сочного, вкуснейшего, отборнейшего, изобретательного, изысканного, совершенного мата. Услада сердца и души. Бескомпромиссность, нонконформизм, политНЕкоректность и (скажем в рамках правил) «отрицание» приличий и норм. Короче – глоток свежего воздуха.

В общем, положил я на всё вышесказанное и начал наслаждаться маргинальным алкоголизмом, брутальным сексом, эгоистичной (а какая она еще может быть в том возрасте?) любовью и безбашенной атмосферой юности.

Чего и всем желаю.

PS: отзыв изуродован пошлыми многоточиями по требованию модератора badger 19.10.14г.

А я считаю, что он по-прежнему может. После последних двух мною прочитанных книг: Под куполом и Доктор сон — занудных, пафосных, лубочно-американских, Кинг вдруг выдает первоклассный психологический триллер! Есть недостатки: невнятная мотивация, раздражающе ирреальное нежелание сотрудничать с полицией, смещение акцентов сюжета

Но на другой чаше весов множество достоверных нюансов: здесь и тонкости полицейского расследования, и разные технические подробности, и, главное, ГГ «с человеческим лицом», т.е. способный что-то не заметить, чему-то не придать значения, к чему-то отнестись предвзято. Вторая линия, линия преступника, по-началу меня разочаровала: я люблю по-больше детектива, чтоб только на последней странице узнать, что убийство совершил дворецкий. Но в дальнейшем я изменил точку зрения: эти главы полны своего очарования, очарования погружения в больную психику — по-настоящему больную, без театральных преувеличений симптоматики. Были в ней и несколько психологически очень сильных моментов, когда я прикрывал книгу и просто сидел, уставясь в стену, внутри переживая что-то вроде катарсиса — давненько со мной такого не бывало. Ну и наконец, я впервые получил негодяя, которого жалко.

Прикупил на днях «Обитель» Прилепина, прочел пару страниц, вновь почувствовал разницу между Литературой и развлекательным текстом, и по контрасту наморщился на кинговский стиль. А потом вдруг вспомнил, что Стивен сам себя неоднократно называл «рассказчиком», а не писателем. Он — рассказывает истории. И с этой точки зрения — он снова великолепный рассказчик. ММ, к счастью, не столь многословна, как у него это обычно бывает, и читается на одном дыхании. Лично я прочел за одни сутки. Находясь под впечатлением леплю десятку.

Я в восторге. Не, я полностью согласен со всеми критиками, но претензии их не считаю существенными: лично мне интереснее выживание, подтверждённое кучей формул, чем голый экшен (это я одним), и в то же время, тот объем науки, что предоставлен, мне, обывателю, вполне достаточен, и незачем углубляться в совсем уж специальные слои (это я другим): в конце концов, вряд ли мне придётся добывать воду, сжигая водород в кислороде, так то я не удивлюсь безмерно, получив из литра того и другого не два литра воды, как ожидал, а всего 100мл. Зато мне на пальцах объяснили что это принципиально возможно! (вопрошателям «а чем вы в школе занимались» отвечаю сразу: школа осталась двадцатью годами в прошлом и в дальнейшем я вообще не имел дела с неорганической химией, даже сахар в чае не растворял).

Да, мне не хватило художественной выразительности, да, с характерами беда, да, катастрофически(!) не хватает марсианских пейзажей! Но самое странное, что технологические проблемы и их решения захватили меня настолько, что я от всего вышеперечисленного просто отмахнулся (хотя обычно так не поступаю). Самое для меня печальное — отсутствие ощущения одиночества. Это ведь целая вселенная. Мозг одиночки выдаёт интереснейшие психопатические реакции! Самое простое — слуховые галюцинации. Марк просто обязан был периодически слышать, будто в доме он не один, или кто-то скребётся в шлюз снаружи или что-то подобное! А дальше начинаются воображаемые друзья, попытки изобразительного искусства и т.д. Все это просто проигнорировано.

Итак, минус балл за бесхудожественность и минус балл за психологическую недостоверность. И минус триста рублей из семейного бюджета на покупку книжки в бумаге — пацан подрастёт, пусть прочитает Таинственный остров, а следом — Марсианина.

Не в тот раздел занес я эту книгу. Поверив основной массе отзывов и обсуждений, начал читать, желая чего-то типа сплаттера. И в результате — неудовлетворение. Лишь отстраняясь — понимание, что книга очень-очень качественная. И лишь к концу, смирившись и через смирение осознав свое заблуждение , я впился во все эти описания реального, не лубочного, быта Техасса начала века, в весь этот «кислотный вестерн» с деконструкцией этого порядком мифологизированного жанра, в развенчание привычных культурных архетипов...

Безумно понравилась старуха-мизантропка — самый колоритный, живой, запоминающийся персонаж, персонифицированная история-психология Юга...

Натуралистические описания? Смерть, трупы, увечья, нищета, поедание отбросов — были тогда повседневной действительностью, ничего запредельного. Избалованные современным гуманизмом, мы не хотим того знать того, и позволяем себе циничные замечания, типа «со времен средневековья ничего не изменилось». Негр-маньяк (к сожалению — с закономерными предпосылками детства — четко следуя фарватеру психологии, зато — полноценно рисующие нам варианты «счастливого дества» тех времен, времен, кстати, индустриализации СССР), тогда и Тома Соера в триллеры давайте запишем: индеец Джо — самый жуткий персонаж моего детства.

Вобщем, я должен был внести роман в рубрику «Современная классика», и тогда, прочтенный в соответствующее настроение, он понравился бы мне гораздо больше.

Именно ради этого выкладываю отзыв: надеюсь, что кто-нибудь прочтёт и не ошибётся с выбором)).

Сложно, ох как сложно отозваться об этой великолепной отталкивающей книге. Возможно, только – меня. Специально усложненный архаичными терминами и допотопным стилем изложения текст довольно быстро – спустя каких-то полторы сотни страниц – становится удобоваримым, пусть и не понимаешь смысла абзацами, но уже и не перечитываешь вдумчиво, чтоб тот смысл осознать – плевать, для общего сюжета не важно, зато как перекатывается, как журчит текст – нет, не зря этот абзац прочитал. Но как же мне ненавистен главный герой! Хам, гад, сволочь, себялюбец, тварь, паскудник, бездушный поганец, неимоверный ЭГОИСТ. Насильник и убийца. Ни секунды не сопереживал я этому паскуде. И никак не укладывается в моей голове, за что его привечает автор. Нет-нет да припечатает словами второстепенного героя, но далее многостранично оправдает. С каким бы удовольствием я влепил бы книге единицу, если бы возможно было от нее оторваться, если бы, закрыв обложку возвращался разумом в двадцать первый век, а не оставался бы в восемнадцатом, если б не снилась она по ночам… Но ведь закрывая и просыпаясь, я не испытываю приятных эмоций (даже добротный треш дочитывая испытываешь что-то вроде благоговения), нет – злость, отторжение, испорченное настроение, — вот что оставляет после себя этот текст.

И все-таки, меньше восьмерки поставить не могу.

Повесть понравилась. Язык, конечно — сложный, излишне «адаптированный», что очень усложняет восприятие. Текст скомкан, даже больше, чем обычно у Лазарчука. Сложилось впечатление, что задачей его было только донести свою позицию по русским корням и сегодняшней геополитике. Это удалось на все 100! Поскольку мнение автора в этом случае совпало с мнением читателя — я проникся.

Говорят, Толкиен под орками выводил немцев (2-я мировая), а под роханом — русских. (опять же западное мнение — деревянные крепости, вольная степь, элементы анархии :smile:; может, я не прав, спорить не стану). Но глядя на сегодняшний мир, соглашаешся с Прашкевичем — орки — мы...

Кстати, почемы мы не любим эльфов? Не я один, многие, даже книжку на ветке просили такую — чтоб эльфов ненавидеть? И Лукьяненко к этой теме в сборнике «Убить чужого» приложился, и Еськов прекрасную книгу написал (Последний кольценосец), и еще множество названий я на форуме прочитал...

Не потому ли?

Изящная игра разума — первая половина книги.

Игра разума, изящная местами: «Ну, погоди» — цинична по отношению к святыням моего детства настолько, что я лично похохатывал; «Колобок» — жутка настолько, что у меня попортилось настроение перед лицом давлеющей беспощадной неизбежности и безвыходности, рассуждения хоть и высосаны из пальца, но непоколебимы в своей архитепической логике (другое дело, что на той же основе можно было накропать совершенно противоположные, но столь же логичные смыслы); «Снежная королева. Развенчание гностического мифа» — у меня, краешком знакомого с вопросом, вызвала восхищение и аплодисменты стоя.

Игра разума, местами беспомощная: тот же «Бурратини», убейте, но не могу понять, за что название вынесено в общее название — фашизм Буратино доказывается одной датой и местом пребывания. Фашизм как движение много шире, чем противостояние условному еврею-Барабасу. Вобщем, эпатажный бред. Туда же спишем натужные попытки с Незнайкой и массонами-поросятами (пусть они и есть свиньи).

Зато мультики про попугая я теперь не смогу смотреть в ином понимании. Читал тексты про них, лихорадочно внимая, без тени улыбки, ибо — правда. Про любимое «Собачье сердце» — не мог не согласиться, такая точка зрения вполне может иместь место.

Вторая часть книги — привычные эссе. Всё на месте — лиризм, рассуждение, попытка смены точки взгляда от обывательской, нежная ностальгия по детству... Вот только мыслей особо нет. Запомнилась только: «Мы верим словам, произнесенным «в сердцах», потому что вежливость — буфер между правдой и личностью». Сравнение городов с человеком прикольно, но, к примеру, про Харьков я совсем не понял деталей. Как-то , после прилепинских эссе, нечего мне больше написать про классичесские эти.

Оценка — не среднеарифметическое. Те, несколько реально бронебойных, серьезно перекосили весы моего восприятия книги.

Необычная книга. Причем, необычность в глаза не бросается.

Почему точка именно в этом месте? Я слишком уважаю Рубанова, чтоб подозревать в отсутствии смыслов. И еще одно — вопреки фактам у меня осталось чувство завершенности.

Похоже, что «Конец» пишется не в тексте, а в Читателе. Прожив четыре дня с этим нервным, воюющим, бесчеловечным человеком, Читатель принимает окончательное решение о своем отношении к ГГ и тому миру, в котором он живет.

То, что ГГ — банкир, не важно. Просто так случилось в его судьбе. С тем же успехом он мог стать политиком. Или все-таки музыкантом (если бы не сменил приоритеты). Не было таланта к музыке? Так и банкир он весьма посредственный, о чем сам неоднократно говорит. Просто — человек, который воюет с мирным населением, не может не получить того, к чему стремится.

А он — именно воюет. С собой, с миром, с Государством, с временем, с близкими, с дорогами... Недаром именно ему пришла в голову идея гипермаркета с ассортиментом из кирзовых сапог, хозяйственного мыла, спичек, телогреек, водки и консервов. Ладно бы сеть торговых точек, но — Гипермаркет! Эта, несколько нелепая, идея кажется ГГ идеальной, потому что он живет в состоянии войны. И то, что другие этой войны вокруг себя не видят, — их проблемы.

Абсолютный эгоцентрик, не интересующийся ничем, кроме собственых достижений, и почему-то уверенный, что эти достижения интересны всем окружающим. Никакой друг. Нет в книге места, когда он оказывал бы кому-то дружескую помощь (пусть дажи в виде взаимопонимания!), при этом сам спикулирует дружескими чувствами других — по принципу «они мне друзья, а я им — нет». Он патологически фиксирован на целесообразности, что выливается в непрерывный подсчет потраченных секунд. Он не живет, он существует в непрерывном КПД. Либо работа, либо самосовершенствование. В том числе — через самоистязание. Ради чего? Пусть и говорит обратное, но ГГ презирает тех, кто получает удовольствие от жизни. И даже ненавидит их — не за то, что те умеют быть счастливыми, а за то, что потраченные на удовольствие секуны (в его понимании) потеряны зря! При этом он не трудоголик, и этот факт вообще выворачивает читательскую систему восприятия действительности. Очень хочется объяснить ГГ мелкие радости, поучить его жить, но это бессмысленно — он не нуждается ни в учителях, ни в утешителях. Он просто не понимает других. Точнее — отказывается понимать. И, если вдуматься, сказать-то мы ему можем лишь банальщину.

Мы видим перед собой становление Сверхчеловека Ницше. Он уверенно считает, что за подобными будущее. И где-то он прав, ведь темп жизни непрерывно ускоряется, и не я один уже не могу поспеть за ним, а вот такой ГГ — легко. Но проживи с ним эти 400 страниц, и пойми, что тебе не нравится его жизнь. Тебе не нравится этот человек. Ты бы не хотел с ним общаться.

Получается, это эволюция. Та самая, социальная дарвиновская эволюция. ГГ отторгается обществом как чуждый элемент. В свои сорок он выглядит на пятьдесят. Он не проживет долго. Но он — лишь первый из нового биологически-социального вида Homo. Homo Speedus :). Он еще не приспособил среду под себя. Это переходный эволюционный этап. Кроме того, что мы сами гробим экологию, мы гробим и социальную нашу среду обитания — в частности, ускоряя мир, меркантилизируя его, стремясь к эффективности, равняясь на темпы роста... Тем самым способствуя собственному вымиранию от нервных стрессов и зарождению таких вот новых людей.

Наверное, кто-то проникнется Идеей. Кто-то попробует вступить на этот путь. Но пусть тогда будет готов к тому, что критерий «счастье» исчезнет из его жизни, станет лишь словом, чье значение нужно будет искать в толковом словаре. Пусть готовится к одиночеству, потому что женщины — это профессиональные пожиратели времени, а дружба — лишь рудимент, и полезность его под вопросом, потому что эти объекты — друзья — раздражают, отвлекают и понижают КПД времени. Готовся к войне.

И ты, кому неприятна новая эволюционная ветвь, — тоже готовся. Потому что тебя не спросят.

Я на биостанции не работал, и мне, в отличие от авторов положительных отзывов, понравилась как раз сюрреалистическая составляющая. Этот жанр мне знаком по 90-тым: то ли модно тогда было так писать, то ли стало модно издавать написанное в этом ключе ранее...

У Иванова оно, сюрреалистическое, обрамлено вкуснейшими, практически языческими, описаниями природы (чего стоит хотя бы «изъеденный лунный плуг, вспахивающий небесную целину и засевающий ее сверкающими звёздами» — это я просто из последнего выхватил), и, в конце концов, чудесно распускается лепестками ореола любви, — тем, что неизбежно сопутствует ей, и одновременно тем, без чего она, любовь, невозможна. Возраст писателя именно тот, когда любовь понимаешь лучше чем раньше, и намного правильней, чем позже; именно поэтому автор так атмосферно описал именно любовь, и, антитезой, бескислородно изобразил глумливую атмосферу безлюбия. Тем прекраснее последняя глава, где ГГ, потеряв сомнения, понимает/отрицает тех, кому безлюбие кажется естественной средой. «Чтобы любили — люби сам» — и он разбивает флакон элексира (а в нем миллион лет приворотного зелья!) о форштевень корабля, что несет в тот момент и его самого, и всех его друзей, оросив таким образом, и себя и их; и бросается, объятый любовью, не только к своей Хвостику, но и в целый мир.

Мне хотелось подчеркивать фразы. Повесть однозначно буду перечитывать — нелепую, юношескую, претенциозную, и бесконечно искреннюю. Как глоток родниковой воды из собственного прошлого.

Неплохой детектив. Детективная составляющая на высоте – «дворецкий» выясняется под окончание и он достаточно неожиданный. Есть, конечно, и «озарения», и рояли в виде случайной, но актуальной информации, но значительная часть расследования – именно кропотливая работа, с подозреваемыми, постепенным накоплением данных и т.п. Межличностные отношения так же реалистичны, отрихтованы самой жизнью, что лично для меня самое важное в книгах. Герои, поначалу шаблонные, постепенно обретают глубину и оказываются отнюдь не картонными. Начавшись, как классический Чандлер, постепенно книга превращается в триллер, не столько психологический, сколько социально-психологический. Ненавязчиво раскручивается философская спираль о месте насилия в современном мире. (Особенно порадовал список судебных разбирательств, последовавших за раскрытием тайны – он, как лакмусовая бумажка, диагностирует морально нездоровое общество.)

Такое ощущение, словно книга взрослеет вместе с нумерацией страниц.

Чудесны «исторические» главы. Прекрасен саспенс. Но он никуда не приводит! Идея демиурга, идея мира, живущего лишь в чьем-то мозгу возникает изниоткуда, внезапно и... ни к чему. Это сродни — «а затем все проснулись!» Я читал интервью. Глуховский говорит, что писал повесть много лет и через множество жизненных событий и перемен. Это многое объясняет. Сквозь страницы я вижу, как «мужает» автор, как новые проблемы и философские вопросы вытесняют из его разума устаревшую картину мира. К сожалению, для героев книги это не развитие, это — катастрофа. Для автора эти перемены занимают года, для них — мир рушится, воссоздается и меняет вектора развития в течение нескольких дней. Прав был Кинг, когда писал («Как писать книги»), что ЛЮБОЙ роман должен быть закончен в полгода. Я, тогда не понял Кинга. Прочитав «Сумерки» — понял.

И все же финал, когда ГГ поднимается на крышу дома, как древний индеец ждать рассвета, ибо только его ожидание и может в тот момент — конца света — вернуть солнце... Он со мной навсегда.:pray:

Во-первых, практический совет для скачивающих: Fb2 формат сильно сокращен и порезан, не знаю почему, но это показал опыт неоднократных скачек. rdf моя книга почему-то не смогла открыть, наверное — слишком большой файл. Я разбил его на 3 приблизительно равные части, в таком виде и читаю.

Книга хорошая. Действительно, взгляд с ТОЙ стороны барикад. Меня давно интересовал вопос — привычный образ зверя-фашиста, но ведь это обычный «призывник» — бюргер, там, или землепашец... Как они могут соответствовать? Вот и почитал — как. На пальцах разложена человеческая психология.

Книга читается как документальная. Даже удивительно, что автор довольно молод, и к тому же француз.

Цитата с самых первых страниц, на тот момент я еще колебался, читать или нет:

«Средние показатели для рассматриваемых мной групп в сумме дадут следующие цифры: 572 043 смерти в месяц, 131 410 смертей в неделю, 18 772 смерти в день, 782 смерти в час и 13,04 смерти в минуту — каждую минуту каждого часа каждого дня каждой недели каждого месяца каждого года на протяжении рассматриваемого периода, длившегося — напоминаю — три года, десять месяцев, шестнадцать дней, двадцать часов и одну минуту. И пусть те, кого смешила та самая дополнительная минута, которую я и в самом деле учел из педантизма, примут во внимание, что речь идет о 13,04 погибших (и это усредненный показатель), пусть представят себе, если смогут, как тринадцать близких им людей погибают разом за одну минуту. Кроме того, можно вычислить временной интервал между каждой смертью. Тогда получится, что один немец погибал каждые 40,8 секунды, один еврей — каждые 24 секунды, один большевик (в том числе еврей, являющийся гражданином Советского Союза) — каждые 6,12 секунды. Если суммировать эти показатели, окажется, что в течение всего обозначенного выше периода каждые 4,6 секунды погибал один человек. Теперь, опираясь на эти цифры, вы легко можете пустить в ход воображение. Вооружитесь для наглядности часами и отсчитывайте одну, две, три смерти и т. д. каждые 4,6 секунды (или каждые 6,12 секунды, или каждые 24 секунды, или каждые 40,8 секунды, если у вас есть определенные предпочтения). Постарайтесь представить себе, как они падают рядами у ваших ног — первый, второй, третий убитый. Кстати, отличное упражнение для медитации»

Емкие, грамотные описания мест, деталей быта, эффект присутствия потрясающий, но периодически автор становится зануден — многостраничные исследования истоков языка малых народностей кавказа, путешествия по «лермонтовским местам», и т.п. Конечно, неловко, что француз (а в его интерпретации — эсэсовец) занет мою страну и мою историю, а так же класисческую литературу, лучше меня, но читать это все невозможно. А затем следует фраза, типа: «Объемы расстрелов уменьшились. Сегодня расстреляли только пятнадцать евреев». Дико извиняюсь, но книга позиционируется как об «окончательном решении еврейского вопроса», а не как путеводитель по Минеральным Водам. Редкие детализации акций вызывают жуть и оторопь.

8 за нудность (плюс солидарен с Алексом). Повторно книгу прочту вряд ли, но один раз прочитать ее нужно.

Сегодня я добил-таки «Каменный мост». Потрясающе утомительная книга. С первого взгляда воды нет, но – все по одному да потому же, по одному да потому же! Бесконечные замысловатые рассуждения об эфемерности истины, о сути смерти и разнице ее с забвением, о цеплянии за мерзостную жизнь, главная ценность которой представлена отвратительными автору однотипными женщинами. Мутный коктейль из постмодернизма, сюрреализма и документалистики. Зато атмосфера тридцатых-сороковых передана потрясающе достоверно. Мне кажется, что ни в одной из прочитанных мною исторических книг я не встречал подобной достоверности. Снимаю шляпу перед проделанной автором архивной работой. В целом текст из серии – пока читаю, интересно, закрыл, и возвращаться не тянет. Рекомендовать кому-либо я, пожалуй, не стану, но и бал занижать не буду.

Красивый атмосферный рассказ. Да, тема не нова, начиная с «Убика», но Кинг таинственности и не нагнетает. Рассказ о страхах и отрицании, об иллюзорности и неотвратимости. Хороший рассказ.

Оценку высокую поставил только потому, что повесть вызвала во мне очень бурные эмоции. Поставленную перед собой задачу Урсула выполнила на все сто, «тема раскрыта» и понятна, но эмоции мои крайне отрицательные. Подробно расписал на форуме, после чего выдержал жесткий бой. ИМХО: повесть воспевает врагов рода человеческого, и человека-предателя. Колонию, утопленную в крови, прощать Нелюдям нельзя. Кровь близких на руках прощать нельзя. И не важно, кто «первый начал». Мы — человечество. У нас общая кровь. «Права она или нет — это моя страна».

Надеюсь, научившись убивать, обезьяны перебьют друг друга сами.

Прочел [b]«Тьма — и больше ничего» [/b] (жаль, что все-таки перевели не как «Тьма кромешная») — очень понравилось! Значительно сильнее, чем «После заката». Четыре повести — две мощнейшие и две так-себе. Мощнейшие, это, конечно, «1922» (американское «Преступление и наказание», сдобренное историческими реалиями САСШ столетней давности; повесть написана настолько крепко, что практически «кинематографична», настолько психологически достоверно, что чувствуешь то же, что и ГГ

, вобщем, соглашусь с мнением, что это Его лучшая повесть за последние годы) и «Счастливый брак» (жесточайшая жизненная ситуация, очень жесткий психологический выбор, даже задуматься о таком страшно) .

Посредственны «На выгодных условиях» посыл понятен, полностью согласен с LAS, но о

Как-то выбивается рассказ из канвы кинговского творчества. А «Громила» напомнил мне тарантиновские сценарии — полфильма болтовни и краткое мочилово. Не, само по себе это неплохо, но Вобщем — психологически недостоверный сценарий категории «В». Попкорном я запасся, где там Квентин?..

В целом, книге поставил восьмерку и всем горячо рекомендую.

Занимательный рассказ. На поверхности — бытовуха, под поверхностью — контакт ангелов и демонов. Одни вызывают раздражение, вторые — просто чувство гадливости, и то и другое как на бытовом, так и на трансцендентальном уровне. В целом атмосфера зелёной тоски, атакованной злобой. Автор тему раскрыла на все сто, рассказ получился именно таким, каким должен был быть, но лично у меня осталось мерзкое послевкусие — очень субъективное, но поэтому восьмёрка.

Впервые читаю анимэ :)

Поскольку я любитель этого стиля, то мои слова — комплмент. Что книга напоминает именно анимэ, я понял уже за половину — и неторопливость, и несколько невнятная философичность, и поверхностное самобытное отношение к религии, и некоторая гротескность психологических картин... Герои книги, даже второстепенные, — каждый уникален, причем подчеркивается какая-то неосновная черта характера, вокруг которой крутится образ; Все они очень колоритны — по-мультяшному, все горды и харизматичны. Особое внимаение уделено внешнему виду, в котором всегда есть какая-нибудь специфическая яркая черта. Опять же, «хороший» главный злодей, и странная «вражда» обоих главных героев — абсолютно не характерны для европейской традиции ))

Не удержусь, представлю сцену, на которой я сделал это открытие (включаем манга-воображение!):

Она кивнула.

— Я знаю.

Их взгляды встретились, и, возможно, в то мгновение они увидели друг в друге зеркальное отражение самих себя. Как будто они стояли посреди карнавала и смотрели в кривое зеркало. Темпл вздохнула и отвернулась.

Она подошла к трупу Боди, склонилась над ним и ухватилась за рукоятку кухонного тесака. Лезвие застряло в ребрах. Ей пришлось приложить силу, чтобы вытащить нож из тела. Когда она просунула его сквозь прутья клетки, Мозес даже отступил на шаг.

— Возьми его, — сказала Темпл.

Тодд не двигался. Он стоял спиной к стене и рассматривал ее лицо. В его глазах искрилось чувство, в которое она боялась поверить. С ненавистью она бы справилась. И она знала, как отвечать на антипатию. Однако такая привязанность была сейчас неуместной.

— Прости, но я не дам тебе ключи, — произнесла она. — Этот нож ничего не значит. Он просто поможет тебе в тяжелом сражении. Лично я надеюсь, что мутанты справятся с тобой, и ты сгниешь в земле. Надеюсь, ты понимаешь меня?

Тодд вытер пыль с ладоней и, не меняя выражения лица, принял нож из ее рук.

— Я не спасаю тебя, — продолжила она. — Не считай это слабостью или уступкой. Если ты выберешься отсюда и выследишь меня, приходи ко мне с лютой ненавистью, потому что я не собираюсь воспользоваться твоей симпатией.

Мозес молча кивнул. Его взгляд скользил по лицу Темпл, как будто он заканчивал читать книгу, с которой не желал расставаться.

— Я не спасаю тебя, — повторила она.

Ей хотелось прервать разговор. Все ее последние слова звучали как клятва или даже просьба.

— Я не спасаю тебя, понимаешь?

Его взгляд, такой жесткий и мудрый, не позволял ей уйти. И когда он ответил, его слова напоминали подпись на контракте:

— Я понимаю.

Темпл повернулась, чтобы уйти, но у порога она услышала, как Тодд окликнул ее.

— Еще кое-что, — сказал он.

Она остановилась, боясь повернуться к нему. В голосе Мозеса появились насмешливые нотки, как будто он подшучивал над ней.

— Я видел зло, малышка. И ты — не оно!

— А кто же тогда я? — спросила она, не глядя на него. Темпл подождала несколько секунд, но Тодд не ответил.

И тогда, чувствуя на себе его взгляд, она покинула подвал.

Типичная сцена из анимэшки! ))

И финал — такая нетипичность (для европы) опять же характерна для японского мировоззрения, вспомните хотя бы последние серии «Евангелиона» )))

А книга хороша. Она нетороплива, она достоверна, она вкусна. Ей наслаждаешься, как стаканом бурбона, играющего в лучах заходящего солнца. Солнца угасающей цивилизации. На смену коорой идет новая.

И снова тема беглеца от судьбы. От сделанного когда-то выбора — ключевого и однозначного. Предательство, пусть не де-юре, но самим героем осознанное именно так. И он несет свое прошлое с собой; свой оборванный путь, — каждый день доказывая себе, что он прав. А ведь бежал туда, где, ему мнилось, будет лучше. Прибежал...

Это был мой первый рассказ Майринка. Сразу захотелось перечитать Борхеса. Почему бы?..:smile:

С интересом прочитал эту статью, т.к. книгу считаю нужной и полезной. Активно рекомендую ее друзьям не как художественную литературу, а как — идеологическю. Статья понравилась. Я понимаю, что автор пытается презрительно высмеять «Мечеть», но в статье звучит та самая ирония, о которой говорят — «в каждой шутке есть доля ШУТКИ». Хорошая, честная статья.

Прочитал Паланика Рэнт. Чтож, Паланик не то чтобы себя реабилитировал, но вполне на уровне. Очень занимательное развлекательное чтиво. Жаль, что без фирменной паланиковской злобности, и на революцию не сподвигает, и вообще, окружающий мир ненавидеть сильнее я не стал... Это, конечно, минусы (для Паланика). А в остальном — прочел запоем и другим советую!

Нормальный «черный романтизм» про нормального такого сумасшедшего. В настоящее время тема избита, но если дать себе труд читать с позиции современника автора, не избалованного «Бойцовским клубом» и иже с ним, то — здорово.

Роман характерный для «позднего» Лазарчука. Во-первых, бросается в глаза профессионализм: проделана громадная работа по достоверности деталей, в первую очередь армейских. Читаешь, и понимаешь, что именно так оно все и происходит, именно так бой и просчитывается. Во-вторых (вытекает из во-первых), наотмашь бьет реализм. В других книгах серии условность Зоны в глаза не бросается, но все равно текст, несмотря на всю чернушность, воспринимается абсолютной выдумкой, населенной сочиненными обитателями. Здесь же все очень прагматично: приземлено, буднично, рутинно, cкучно. Зона угрюмо сгорбилась, как подтаявший сугроб, утратила свой ореол. И читать это странно, но увлекательно (при этом бьется где-то в груди возмущение: да как же это?.. да за чтож мы, сталкеры, кровь свою!..))). Конечно, это не STALKER. Лазарчуку явно тесно в заданных пределах. О Зоне напоминают редкие упоминания знакомых монстров, полтора листа вводных лекций и один полигон.

(У меня закралась мысль, что на самом деле книга была просто книгой, и Зона в нее добавлена постскриптум дабы опубликовали хотя бы в сточкере. Может, не прав). Но читать интересно, даже первую треть книги, в которой вообще ничего не происходит. Зато последняя треть подкачала, поскольку книга вновь наскучила самому автору. Все скомкано, детализация второстепенных действий и галоп по сюжету, куча непонятно вообще для чего проделанных движений (объем а.л.?),

Если раньше, даже в моем любимом Штурмфогеле (к которому, кстати, в тексте намечен отсыл)), перегруженном недомолвками, присутствовали маячки, по которым можно было восстановить логику событий, то здесь я их не нахожу. Оценка больше за качество текста и за увлекательность первых двух третей.

(warning! Спойлер-отзыв!)

PPPS: и всётаки мне кажеца нужно есчо один поттекст расшифравать. Патаму што, кажеца будто эта повесть написона в пятом класе и просто на бумагу перинисены децкие фонтазии афтора. Но што это, как не защитные миханизмы децкой психике, расцвечивающей радужными кразками быдловатые будни? Предание бональным весчам иных смыслов? Милицианер с катёнком, сбижавший борав, пьианая драка стенка-на-стенку, бесканечные бухарики, нимативированная взпышка злости или внизапная забота от взрослого… Што это, если не аправдание собственной шаласти (пурген в катлетах) и приступных намериний знакомых с децтва соседий: (и вовсе они не денижный поезд пот-аткос пустили, а это влесшие в них багародные инопланетяни от царской ахранки спасались, а поезда ваабще не было… ) Но с какого-то момента начинаешь тонуть в болоте возраста.

И либо тонешь, превращаясь в такого же циничного, скучного и до омерзения простого взрослого, либо тебя в какой-тио момент спасает последний инопланетянин твоей фантазии, и ты зависаешь, меж ними и ними, сидишь, тоскливый, потому что

«Звездолет черной полосой прошел над горизонтом и исчез навсегда. Навсегда. Вот и все. (…) Только что убегали, спасались, переживали… А теперь – бац, и все. Пусто. (…) Всех червонцев все равно не поймаю. Да и не купить на них билет на космический корабль»

После второго прочтения, я сильно поднял бал.

Нет, к сожалению, современный Паланик категорически не дотягивает до уровня себя-прошлого. Нет ни той великолепной революционной идеологии нон-конформизма (более того, нет-нет да проскочат именно конформистские чаяния), нет и пронзительной глубины ранних романов. Искаженное зеркало, отражающее действительность, превратилось в гротескное искусственное сочинение.

Но мастерство речи никуда не делось: в предложении из трех-пяти слов (в рамках контекста) по-прежнему звучит столько смыслов, сколько иной писатель, пожелай выразить ту же мысль, не вложит и в страничный абзац. Перед нами простенькая, но очень качественная постмодернистская проза. Я вдруг понял, что мешанина, которую я таковой воспринимал в первое чтение, есть монолитный текст. К сожалению, миллион использованных имен ни о чем мне не говорит, и не раскрыл своего потенциала. Но названия песен, звучавших по радио – генеральная тема сцены; читаемые сценарии, а после — события мюзикла, это то, как ГГ воспринимает происходящее; отрывки фильмов – ее эмоциональное ощущение событий; повторяющаяся сцена второго акта – динамика отношений глазами ГГ.

Надеюсь, это мое озарение кому-нибудь поможет в осязании данной книги.

И вот, что я подумал ещё: может стоит его, Паланика, отпустить? (Читай: хватит мне сравнивать его новые книги с ранними-великими.) Может стоить сбросить ему планку (он уже сказал миру, все что мог сказать, и сказанное им хоть немного, но изменило этот мир), и начать сравнивать... например, с этим романом?.. Как минимум, при чтении будет меньше фрустрации и больше удовольствия.

PS: Любовь Пигмалиона, словно кислотой, спрыснута завистливой ненавистью. Да, бывают такие родители, но раньше Паланик мог так извернуть, что их становилось жалко, а зло все-таки наказывалось, пусть через переживаемый катарсис. Здесь же… мне очень нравится большинство главных героев Паланика; малая часть – раздражает; но эта, единственный случай, — ненавижу.

Главное достоинство книги – ее атмосферность. Роскошные осязаемые картины: что плавящийся в зенитном солнце Мемфис – альтернативный, конца «века пара», но пропитанный древнеегипетским наследием, — что ночные задворки параллельной «немытой России» (последнее, конечно, слегка покоробило). Великолепна находка с дирижаблями – романтично и величественно. Язык тоже хорош – витьеватый, конечно, но в рамках жанра/времени, текстом плывешь, зацепиться не за что. С сюжетом же обстоит несколько хуже. Начнем с того, что подчинение текста музыкальному альбому делает его несколько ломаным, «мечущимся», ряд сюжетных ходов и сцен написаны исключительно в угоду одноименной песне. Фантазии авторам, конечно, не занимать, и масса поворотов неожиданны, и масштабность присутствует, но в целом мы имеем обычный «дамский роман» в обрамлении стимпанка. Главная героиня, разумеется, «вся прекрасная такая, растудыть твою туды», и все её вожделеют, и она даже не прочь одарить кого-нибудь благосклонностью, но имеет Великую Любовь. В начале книги она предстаёт милой барышней с коробочкой нюхательной соли от обмороков, и вдруг, мановением руки, становится Мэри Сью. Сюжет комканый, характеры начинают развитие и не заканчивают его, зарождающиеся и даже сформированные сюжетные линии обрываются в пустоту, когда сюжет выходит на новый уровень, для которого эти линии оказываются слишком мелкими; на мой взгляд, было бы профессиональней преобразовать их и вплести-таки в новые реалии.

И все-таки книжка увлекательна и нетривиальна. Хотя, одноименный альбом несравненно лучше.

Дабы уменьшить спойлерность отзыва, буду писать экивоками.

Люблю эту дискуссию — возможно ли понять чужой разум; как относится к разуму без сознания и самосознания? Впрочем, острота этой составляющей рассказа на фоне «Ложной слепоты» бледнеет. Улыбнули параллели с её же «Волчьей звездой», но покоробил (в отличии от «Волчьей звезды») один тезис — сложилось впечатление, что назвав «подделкой», автор от НИХ отмахнулась, как бы отказав в разумности, как бы сведя к манекенам. А это неправильно. Ну и «решение проблемы», одобренное, как я понял, остальными отзывавшимися, лично мне кажется абсолютно ненатуральным — уже при сегодняшнем уровне политкорректности, информационной прозрачности и контроля «общественным мнением» подобные решения проблем невозможны, а уж в будущем... (см.Пелевин «Зенитные кодексы Аль-Эфесби — Freedom Liberator» — скорее будет нечто подобное). Ладно, спишем на фант. допущение (хотя больше похоже на наивность). Пожалуй, самый финал — удар по врагу слабостью — единственная неожиданная и оргинальная для меня идея.

Очень странный рассказ — атмосферный, плавный, саспенса в дозу. И заканчивается... ничем. Как-то не хватает какого-то штриха, пары фраз, абзаца, чтоб рассказ стал завершенным. Какого именно — не знаю, но на то он и Король, чтоб найти. А без этого рассказ кажется просто наброском.

Книга неплоха.

Для Паланика (старого доброго Паланика) эта фраза — ругань.

Куда-то исчезли социальные смыслы, куда-то делся нонконформизм. Если убрать вкусный фирменный паланиковский стиль, на выходе мы получим вполне себе качественный триллер. (написанный обычным стилем, он может даже стать лучше — в рамках жанра).

Сюжет — качественный. Абсурд — натянутый. В целом текст несколько исскуственный и вымученный. Очень жаль.

Тем, кто берется за эту книгу, посоветую онестись к ней не как к Фирменной Паланиковской Нетленке, а рассматривать ее именно как триллер-детектив с элементами сюрра. Тогда разочарований не будет :)

Возможно, ключ к рассказу в предисловии. Я не нашел. И был в недоумении от пересказанной легенды. Зачем она Фаулзу? Понятно, что заинтересовал его любовный треугольник, к которым писатель питает нездоровую страсть)). Но все достаточно банально, и разрешается этот треугольник богом из машины

Но зачем же эту легенду переписывать и включать в сборник? Я задумался и зацепился за три фактора: 1) Критики пишут о рабочем названии сборника — «Вариации» — и указывают на то, что «Элидюк» является вариацией темы «Башни из черного дерева». Дэвид не смог, Элидюк смог. 2) Фаулз — постмодернист. Их творчество подразумевает дополнительные смыслы. 3) Посреди пусть идеализированно, но мотивированных действий спотыкаешься о поступок Элидюка: он везет принцессу к себе домой, не поставив в известность ни одну из своих женщин. На что он рассчитывал? Казалось бы, расплюйся с женой и приводи свежую возлюбленную (тем более, что на выяснение отношений были и время и возможность). И тогда я увидел под покровом легенды реальную историю, легшую в основу. Мужик поехал на заработки, вернулся с новой бабой, а старую сдал в монастырь. Диссонансом остался мажорный финал о всеобщем посвящении себя Христу. Что это? Красивые менистрельские домыслы, свойственные веку?.. Или чувство вины? Муки совести. Самонаказание. То, что ждало Дэвида, реализуй он ту возможность. Может, действительно — «уцелел»?..

Впрочем, все равно — банальность в красивой упаковке.

Нудноватая книга с потугами на атмосферность и эпичность.

О, как увлекла меня глава 2 (Франклин) со смачными описаниями реалий северных экспедиций! С каким предвкушением вчитывался я в дальнейший текст! И что? А, ничего. В смысле — ничего столь же сильного там не было. Прекрасно описан быт полярников 19го века. Выразительность, ранее отличавшая Симмонса, хромает на обе ноги — «картинки» перед глазами видишь редко — основная часть текста напоминает пересказ с вымученными литературно-коммерческими «украшалками». Красота и величие арктики... не раскрыты. Ужасы Арктики кожей не ощутил. Канибализм из кошмарной реальности превращен в слабость небольшой кучки отребья, чью порочность подчеркнули с самого начала книги.

И, наконец, главное — Чудовище. Не, оно было бы к месту, если бы экспедиция была вымышленной. Но Симмонс описывает настоящих людей. Невообразимо смелых, погибших во льдах, и сделавших для будущего столько, сколько ни сам Симмонс, ни подавляющее большинство читателей... Ну хоть толику уважения нужно к ним иметь! Оказывается, не цинга, не голод, не морозы, не непосильная работа, не вероятные усобицы, нет, их перебил ни то реликт ни то демон! Вот так и получаются «Президенты Линкольны — истребители вампиров». Тьфу, срамота!

Неужели не хватило бы таланта написать по-настоящему жуткую реалистичную книгу об этой экспедиции?

Как глоток воды — прикосновение последних глав к культуре эскимосов. Именно — прикосновение. Тема далеко не вычерпана. Такое ощущение, что Симмонс второпях слил воедино 2 книги — о полярных исследованиях и мистически-атмосферное повествование о мифологии и быте эскимосов. Это слияние погубило обе идеи. Жаль.

Разочарован. После психоделического нуара «Черной обезьяны» с поисками нравственности в пыльных закоулках разума, «Санька» — конкретный железобетонный «реализм», а следовательно, вся чернуха его – просто чернуха. После удивительного конструкта, где все до единой детали заточены под раскрытие авторского сакрального замысла (даже в ущерб физическому сюжету) – постоянные лужи «воды». Да, я ожидал несколько другого текста. Более совершенного.

Еще меня удивила политическая составляющая книги. Я во многом разделяю позиции Прилепина. Я люблю эту страну и ненавижу это государство, я социалист, сочувствую националистическим течениям, слово «либерал» для меня – ругательство. В книге же представлен полный спектр аргументации либералов, и полностью отсутствует платформа левого движения. За ради чего бьются эти дети? Чего они хотят? Революции? Согласен. А потом? Что строить на развалинах? Без этого конструктивизма все их акции, и без того хулиганские, становятся вообще бессмысленными. А ведь оно так и есть, на самом деле. Эти люди, они именно – такие. Это просто вопль бессилия. Молодежь, в ярости от окружающей социальной несправедливости, кидается в любое попавшее на глаза экстремистское движение, подпитываемое только ненавистью, но не любовью. А самое страшное, что государству того и надо. И партии, подобные описанной, и «порицаемое» движение скинхэдов (несколько лет назад) – все это тайком поощряется государством, этакий «взгляд сквозь пальцы». Это прекрасный клапан для «сбрасывания давления» народного гнева, для создания картотеки «деструктивных социальных элементов» и, главное, для дискредитации Идеи! И книга Прилепина (потому, наверное, и пропущенная в печать) в конце концов служит той же цели.

Но это тоже полбеды, в конце концов, культовый фильм «Romper Stomper» («Скины» в русском прокате) тоже показал скинхэдов именно такими, какие они и есть, и вроде как показал их крах и несостоятельность всех их идей, но он до сих пор — флаг скин-движения. Больше всего мне не понравился ГГ. Откуда они выползли опять, эти самовлюбленно-аутодеструктивные нелогичные подонки, которых автор позиционирует как «сильную личность»? Стоит взять в руки книгу, относящуюся к Литературе, как вот он, нарисовался! У Прилепина, у Иванова, часть – у Рубанова, у Кузнецова-Тулянина, да, блин, везде! Наследие Печорина-Онегина-Базарова? Так Онегин хотя бы пощечину в конце такую получил, что абсолютно понятна стала порочность его жизненной позиции (по крайней мере, мне)! А эти если и гибнут в конце, то «в силе и славе»! И мне предлагают брать с них пример. Вокруг них почему-то кучкуются остальные герои, заглядывают им в рот или очень серьезно дискутируют, незаметно вытирая с лиц плевки, которыми эти хамы-ГГ отвечают на доводы оппонентов. Вообще не понимаю! Он сидит на шее у нищей матери, осознает в свете этого свою ничтожность, и НИЧЕГО не делает, чтоб исправить положение! Депрессирует с гордо задранным подбородком, о судьбах Родины рассуждает… Чего я здесь должен зауважать?

Далее, все поступки этих «сильных» людей диктуются не разумом-логикой-целесообразностью (я не с позиции рыночных отношений и приспособленчества говорю, с позиции их собственных целей нелогичны! Возьмите подготовку акции в Риге – он же ужратый в хлам на нее идет!), нет, все их действия диктуются их же сиюминутным настроением (и обласканная всеми сцена похорон отца – вопиющий пример: это же аутодеструктивное истеричное решение, более подобающее кисейной барышне – переться в снега, когда вас могут довести до деревушки с лошадьми и санями). А я, уж извините, отказываюсь считать «сильным» человека, который раб своих эмоций. Антитезой – Гумилев. Его сборник «Костер». Написан во время разрыва с любимой. Гумилев тогда страшно страдал, но в стихах – ни словом, ни межстрочьем, ни атмосферой не выказал своих «соплей с сахаром»! Вот это – Мужик. А эти – рефлексирующая, разрушающая все близкое злокачественная опухоль.

Я описал общего ГГ современной русской Литературы на примере «Саньки». Почему их опять позиционируют как «героев нашего времени»? Презираю. Бесят. Похоже, на этом романе мое знакомство с Прилепиным приостанавливается на неопределенный срок.

Предупреждение один: для тех, кто книгу не читал. В своем отзыве я ни словом не коснусь сюжета, но буду говорить о смыслах книги, а это, на мой взгляд, ещё больший спойлер, чем в том анекдоте про «только на последней странице узнаешь, что убийца был дворецкий». Впрочем, прочитав другие отзывы, где разбирается именно сюжет, я уж и не знаю, что для вас спойлернее…

Предупреждение два: для тех, кто книгу читал. Возможно, у меня неполный текст. Он состоит из 8 глав и заканчивается словами «Я хватаю сумку, проношусь по коридору, всовываю ноги в кроссовки и со скрипом открываю тугую дверь. И бегу», после чего следует номер следующей главы «9» и пустота. Кого не затруднит, сообщите в личку, полный это текст или нет. А то вдруг я отзываюсь на отрывок? Заранее благодарен.

Итак, книга, влюбившая в себя первыми страницами и разочаровавшая последующими. Перед нами одинокий, рефлексирующий подросток, легко и надолго убегающий от реальности в свои фантазии. И если в первой главе реальность и фантазии чётко отделены друг от друга, то в дальнейшем граница между ними размывается. Вымысел становится сложнее отделить от реальности, но здравый смысл читателя с этим справляется. Потом фантазии начинают доминировать, однако ткань их всё ещё прорывают углы настоящего мира, и становится ясно, какие события легли в основу того или иного фантастического выверта. Затем на то, что вокруг всего лишь игра воображения, указывают лишь отсылки дрим-квэста к пережитым на прошлых страницах мыслям и мечтам главного героя, к сюжетам фильмов, которые он посмотрел и образам людей, которых он когда-то мельком встречал. Потом пропадают и эти маячки. А потом название главы – и пустота. Вроде бы классно! Если б было вот так коротко. Но последняя часть, где воображение абсолютно перестает опираться на реальность, занимает больше половины книги! Сотни электронных страниц. Простенькая пубертатная фантазия особого интереса не вызвала, но читал я внимательно, именно в поисках точек сопряжения с реальностью. Не нашёл. Один раз – главы про Козла-Сочинителя – мне показалось, что вокруг сгустились стены палаты в сумасшедшем доме, где главгерыча иногда навещают, а сами «Сказки» — экзистенциальный ключ к пути парнишки, ведущем в пустоту и забвение… Но экзистенция экзистенцией, а книга ей не подчинена, книга пытается быть материалистичной.

Складывается впечатление, что ты держишь в руках две книги под одной обложкой: первая, потоньше, интеллектуальное пиршество об экзистенциальном поиске границы между фантазией и реальностью, о точках сопряжения между реальным миром и нашим его восприятием, о ментальных фильтрах, через которые мы пропускаем этот мир себе в сознание; и вторая, потолще, недалёкий криминальный боевик с восточным уклоном. (PS: признаю, дневник человека-торпеды, вошедший в эту вторую книжку, — вообще класс!)

Да, о любви, но еще и о том, кто сошел со своего пути. Зная о том, что ждет в конце, оставался на дороге, пока ему это было приятно, но не сделал последнего шага. Сбежал. Жалкое зрелище...

Абсолютно согласен с ПанТуманом. Маленькая ремарочка: в жэтой книге скины избили русских раза в три больше, чем нацменов ))) Вопрос: нахрена такие скины нужны? ))) А ведь они действительно — такие.

Мне рассказ показался скучным. И дело даже не в том, что 11 сентября — локально-американская трагедия; трагедию можно заменить на любую другую. Рассказ не об 11, а о людях — переживших и нет. Постоянно крутилась в голове часть «Сердец в Атлантиде» _ «Слепой Уилли». Та же вина выжившего... Но Уилли был какой-то живой и честный без соплей. Здесь же все как-то натянуто, вымучено.

А мистика в этот рассказ вообще зря приплетена.

И еще интересно — Кинг, периодически рисующий картины о безжалостности государственных структур (навскидку — Воспламеняющая взглядом), безоговорочно придерживается официальной исламской версии, когда столкнулся с вероломством государства в реальности.

Чак Паланик возвращается!

Именно так я планировал начать свой отзыв. И, получается, начал. Чтож, пусть. Ведь первые 2/3 книги я проглотил взахлеб. Фирменный искрометный юмор — он снова был едким и смешным. Новая прослойка социума, выбранная для прицельного бичевания, того заслуживает, и получает свое остроумно и добродушно. Цинизм выведен на новый уровень — просто аплодирую стоя. Вновь появились глубокие, цепляющие мысли, пусть не столь крупнокалиберные, как в Бойцовском клубе, Удушье, Колыбельной или Невидимках (о! те романы меняли мировоззрение читателя!). Если бы Паланик закончил через эти 200 страниц, роман получил бы заслуженные 8 или даже 9 балло!

Но вместо слова «Конец» Паланик написал еще 100 страниц невнятного недоумения. Из гротеска роман скатился в кромешный сюрр. Ирония исчезла, сменившись драматизмом и озлобленностью. Вместе с юмором исчезли интересные мысли. Потенциально богатые для развития сюжетные линии были подло скомканы и завершены двумя предложениями. То что пришло им на смену — так же не развито и потенциально нежизнеспособно, — перемешивается в бессмысленный компот. Не могу пройти мимо одной из них, безобразно нераскрытой, хоть и предполагающейся стержневой. Чтоб не спойлерить отзовусь так: прежде чем браться за эту «изюминку», Чаку стоило познакомиться с творчеством Виктора Олеговича, и понять — кто тут на самом деле с яйцами. Герои стали картонными. Складывапется впечатление, что автору наскучили и они и сама книга. Конец — вообще никакой!

В общем, перечитывать стану первые 200 страниц — ибо это лучшее, что написал Паланик за последние годы. Больше не удивляюсь, что следующий его проект — комиксы по мотивам Бойцовского Клуба!

PS: кстати, о комиксах. В 90-х появился отечественный комикс «Капитан Донки ищет правду. Книга 1: Ад». Горячо рекомендую — идея та же, но реализация на 2 головы выше паланиковской!

Скомканно, голопом по евроопам, куча незавершенных сюжетных линий, но фантазия есть, такое ощущение, что — зажатая пока, автор подсознательно не решается ее отпустить, но — есть. Безжалостно скомканный финал. Но по сравнению с абсолютным большинством «Метро» (к примеру, с обласканным Березовым) — на порядок лучше. Даже не знаю, какой балл и поставить. Наверное, крепкий середнячок — 5.