Вот блин ...

via Dark Andrew

Новая книга Каганова таки выйдет, скорее всего, в мягкой обложке, как я и предполагал (исходя из эскиза, выложенного писателем в блоге). Из планов АСТ на февраль:

цитата

Каганов Л. Лена Сквоттер и парагон возмездия Поп.лит. 70x90/16 384 стр.

Те книга выходит в формате "под Метро", как недавно вышел Гейман. Ну что же, придется брать ... По мне это лучше, чем "танковая щель".

цитата

Неторопливо варю сборную солянку на семи мясных ингредиентах.

Неторопливо вожусь с деталями трубы нового телескопа и неторопливо размышляю, что в них еще можно улучшить.

Неторопливо пишу в ЖЖ.

Имею право: роман "Ребус-фактор" отредактирован и сдан.

А о новом романе не думаю. Возьму пример со Скарлетт О'Хара и подумаю о нем завтра.

Побольше бы нам таких дней, коллеги! :)

...

Сразу предупреждаю: это первая часть дилогии. Впрочем, функционально самостоятельная.

ЖЖ Громова :)

цитата

604 кбт. "Ребус-фактор" дописан, отредактирован и ушел в Эксмо. Наиболее вероятный срок выхода книги -- май.

Фан. форум.

цитата

— Вы один из старейших членов семинара Бориса Стругацкого, бывали в Малеевке, принимали участие в обсуждении рукописей в рамках ВТО МПФ... Научило ли вас это чему-нибудь? Стоит ли молодому писателю принимать все то, что советуют ему старшие коллеги, не грозит ли ему превращение в подражателя, слепо копирующего творческую манеру мэтров?

— Да, научило. Старшие товарищи научили внимательному отношению к слову, а радостное взаимное покусание молодняка на семинарах и иных сборищах, прежде всего учило, как не надо писать, а кроме того, в самую кровь внедрило простейшую мысль: если ты написал так, что тебя можно неправильно понять, тебя непременно поймут неправильно. И даже если написал так, что превратно понять невозможно, то тебя всё равно поймут неправильно. Так что самое последнее дело оправдываться и защищать собственное произведение. Если оно не защищает себя само, его уже никто не защитит. К великому несчастью, нынешняя молодёжь в массе своей этого не знает. Просто потому, что у неё нет опыта разбора своих и чужих рукописей.

Семинары важны не только потому, что там анализируются и препарируются бессмертные творения юных гениев. Если человек хочет учиться, то он будет учиться везде и всегда. Но участие во всевозможных семинарах даёт для этого куда больше возможностей, чем тусовка возле пивного ларька. В первую очередь это происходит из-за того, что на литературные игрища собираются люди нетривиальные, у которых можно учиться не только в процессе разбора рукописей, но и просто во время живого общения. А если молодой автор склонен к подражательству и не способен защитить собственную индивидуальность, то он станет слепо копировать кого-либо из мэтров, вне зависимости от того, был он у него на занятиях или и в глаза не видал своего кумира. Так что я за семинары, мастер-классы и другие формы вовлечения молодёжи в литературную жизнь.

Могут сказать, что эти формы вовлекают молодёжь не столько в литературную жизнь, сколько в корпоративное пьянство, но тут уж ничего не поделаешь. Возле пивного ларька туда вовлекают почти так же активно.

— Существует мнение, что писатель-фантаст, сколь бы уважаемым в «жанровой» тусовке он ни был, какие бы премии ни громоздились бы на его полках, должен выпускать как минимум одну новую книгу в год, чтобы оставаться на виду, чтобы читатель его не забыл. Такого мнения придерживаются, в частности, Дмитрий Громов и Олег Ладыженский, а они толк в этом деле знают: именно благодаря поддержке Г.Л.Олди сумели «раскрутиться» такие авторы, как Марина и Сергей Дяченко, Александр Зорич, Алексей Бессонов и многие другие. Не кажется ли вам, что количество допечаток и переизданий ваших книг остается довольно скромным именно потому, что вы не придерживаетесь этих разумных правил?

— Вполне возможно, и даже почти наверняка это так. Но дело в том, что я пишу столько, сколько способен написать, и качество написанного для меня важнее коммерческого успеха. У меня могут быть неудачные произведения, но наверняка нет скороспелых. Пока я не продумаю новый рассказ как следует, я не начну марать бумагу. Пока идея нового романа не будет окончательно оформлена в уме, пока я не переболею этой идеей, писать я не стану. Остаётся надеяться, что те, кому нравится моя проза, не забудут меня за это время.

В конце концов, Антон Чехов уже довольно давно не выпускает новых книг, однако читатели его почему-то не забыли, так что издатели, при всей своей нелюбви к сборникам рассказов, вынуждены регулярно делать допечатки и переиздания.

— Пропаганда атеистического мировоззрения — неизбежная составляющая практически каждой вашей книги. Не кажется ли вам, что это жестоко: отказывать «униженным и оскорбленным» в праве на утешение, которое дает человеку религия?

— Нищие духом, которым требуется утешение религией, фантастики не читают, так что моя пропаганда и агитация проходят мимо них. Я же не занимаюсь атеистической пропагандой среди старушек в своей деревне, хотя все тамошние жители прекрасно знают, что я некрещёный и в бога не верю. И ничего, живём дружно. И, вообще, чтение фантастики, как и чтение псалтири — дело добровольное. Жестоко было бы силком заставлять читать молитвослов или фантбоевик, но фантастика, даже самая атеистическая, никого в этом плане не насилует. Кино, к сожалению, куда навязчивее, так я туда и не хожу, и телевизор включаю крайне редко, только ради новостей. Религиозная пропаганда также прилипчива, что цыганка на базаре. Поэтому, когда ко мне начинают приставать странствующие проповедники, я шугаю их беспощадно. Особенно действует на них фраза: «Блажен муж, иже не идёт на совет нечестивых», — которой я отвечаю на приглашение посетить какое-нибудь молитвенное собрание очередных сектантов.

— В свое время вы немало сил и времени отдали научно-популярной литературе, писали статьи и эссе — почему сейчас вы охладели к этому жанру? Ведь спрос на такие тексты есть, и довольно устойчивый: в России выходят десятки научно-популярных журналов, от «Науки и жизни» до «Популярной механики», книги, скажем, Антона Первушина переиздаются постоянно, и изрядными тиражами...

— Чтобы писать серьёзные научно-художественные тексты, нужно быть в курсе современной науки, а я, честно говоря, последние годы выпал из этого процесса. К тому же, я никогда не писал научно-популярных книг, в этой области я также остаюсь приверженцем малых форм. А они, увы, совсем не кормят. Антон Первушин обладает счастливой способностью собирать свои статьи в увлекательные тома. Я этого никогда не делал, я не столько популяризатор, сколько учитель. Мне требуется живая аудитория. Все свои наиболее нашумевшие статьи я писал в ту пору, когда был членом фидошного сообщества. Это и кухонные очерки, и статья о Толстом и многое иное. Сейчас я практически не бываю в интернете, и, соответственно, количество очерков резко уменьшилось. Тем не менее, иногда они продолжают появляться. Последнее, что написано в этом жанре, эссе «Алхимии манящий свет». Надеюсь, в этом году оно появится в журнале Бориса Стругацкого «Полдень, XXI век».

— Критики признают вас одним из ведущих российских фантастов, специализирующихся в «малой форме». В чем для вас привлекательность именно этого жанра — по сравнению с романом, например? Существуют ли какие-то рецепты написания качественного фантастического рассказа?

— Сам я люблю читать рассказы. Хороший рассказ — всегда жемчужина: мысли, стиля. Хороший рассказ, как правило, обладает отточенным сюжетом, но может (иногда) обойтись без сюжета вовсе. Хороший рассказ любит ударную фразу в конце. То есть, хороший рассказ всегда неожиданен. Это кусок жизни, который писатель выхватил неведомо откуда и преподнёс ошарашеному читателю. А я люблю жить и видеть в жизни неожиданное и странное.

А если вдруг рассказ оказывается скучным или дурно написанным, то и тут катастрофы не случится. Это же не роман, на который нужно потратить несколько недель. Просто, когда мне попадаются плохие рассказы молодого автора, я прочитываю две-три штуки и, убедившись, что передо мною графоман, заношу данного товарища в персональный чёрный список. А прочитать два-три романа графоманствующего литератора для меня непосильный труд.

А теперь, спрашивается, почему, если читать я люблю рассказы, я должен писать в основном романы? Только потому, что делать их легче, а платят больше? А где сказано, что художнику должно быть легко? Денег, конечно, хочется, но душа дороже, это я, как воинствующий атеист, со знанием дела говорю. А большинство наших «романистов» душу давным-давно продали, за ту самую жирную чечевичную похлёбку, поэтому свои рассказы они разбодяживают различными физиологическими жидкостями до пухлых томов и называют их романами. Никогда не приходилось видеть больных водянкой? Так вот, это они и есть. Подобный автор может существовать на книжном рынке, если он ваяет не один, а три-четыре романа в год. Мне так было бы стыдно. Сам я толст и страдаю ожирением. Но с моими книгами такового несчастья не случится.

И, наконец, что касается рецептов написания качественного рассказа (не обязательно фантастического), то он точно такой же, как рецепт приготовления любого блюда. Лучше всего этот рецепт сформулировала моя бабушка, у которой я учился поварским премудростям: «Взять по вкусу и делать до готовности». Главное, чтобы получилось вкусно.

© Святослав Логинов, Василий Владимирский, 28.01.2010

Питербук.

(мнение владельца колонки может не совпадать как с мнением интервьюируемого, так и с мнением интервьюера, прим.)

цитата

Писатель-фантаст Сергей Лукьяненко в реальной жизни весьма прагматичен. В облаках не витает, а мыслит абсолютно реальными категориями. И его взгляды на современную жизнь, геополитику вряд ли можно считать плодом досужего воображения, вымыслом. Хотя если уж совсем строго, то, наверное, они чересчур оптимистичны. Впрочем, на то и фантасты, чтобы их идеи рано или поздно становились реалиями. Поэтому беседа корреспондента «Нашей Версии» с Сергеем Лукьяненко вопросов геополитических коснулась гораздо больше, нежели литературных.

–Сергей, вы – писатель-фантаст. А могли ли вы в своих фантазиях зайти так далеко и предугадать, что Казахстан, откуда вы родом, вдруг станет после развала СССР отдельным государством?

– Я как раз и начал писать в тот момент, когда это всё начиналось. Скажу честно: я этого не ожидал. Но некоторые фантасты предвидели развал СССР, хотя скорее это были исключения из правил. По-моему, те, кто тогда писал об этом, воспринимали это как некое мыслительное упражнение, мол, раз стало можно, то и давайте пофантазируем на тему распада СССР. Но реального ожидания этого у меня, конечно, не было.

– Под словами «некоторые писатели» вы имеете в виду писателей, а не политиков?

– У нас политики куда фантастичнее любого фантаста. Нет, тогда некоторые писатели-фантасты писали об этом очень странно читающиеся вещи, и в них СССР дробили на большее количество частей; возникали «сибирские республики», «уральские княжества» и так далее.

– Как вы думаете, мы сами раскололись или нам всё-таки помогли извне?

– Думаю, отчасти помогли. Другой вопрос, что общество, к моему огромному сожалению, было готово к этому. Во всяком случае, верхушка общества была готова на такой раскол. Резервы СССР были огромными, а в том, что нужно было меняться, никто и не спорит. Однако меняться можно было другими методами.

– Скажем, китайским путём.

– Да, это уже стало притчей во языцех. Я лишь могу сказать, что это не худший вариант. Изменения в обществе нужно было начинать с экономической демократизации, а не с политической. Это привело бы к меньшим жертвам и страданиям.

– Сейчас Грузия начинает войну с Южной Осетией (по сути, чуть ли не с Россией!), Украина поставляет ей оружие, а руководство этих бывших республик СССР мечтает о НАТО. Это какой-то страшный сон! Я взрослый человек, но ко всему этому так привыкнуть и не могу…

– И для меня это тоже совершенно нелепая и невозможная ситуация! Я испытал определённый шок, когда неожиданно понял, что мои украинские друзья, люди, с которыми я действительно долго общаюсь, встречаюсь, сижу и пью чай, совершенно искренне стали считать, что за всё то время, когда Россия и Украина вместе были в СССР, их всегда обижали. Они полагали, что в этом виноваты именно русские и Россия и что с приходом независимости у них всё мгновенно станет хорошо. Такой была их чистая и искренняя вера, и когда она стала рушиться, то на этих людей стало как-то жалко смотреть. Они убедились, что причина, видимо, не в России.

– Наверное, они прозрели. А в чём это выражалось?

– Во-первых, они перестали боготворить те силы, которые способствовали прийти к власти тому же Ющенко (не к ночи будет помянут). Во-вторых, они теперь признают, что у них нет ни внятной политики, ни внятного лидера и что не так уж и нужны той же Европе. Однако всё равно говорят, что мы и в Россию не пойдём, потому что она многие сотни лет нас обижала и мы страдали под её игом.

– Согласитесь, что майдан всегда был смешон, но, правда, этим и страшен. Нам-то отсюда было видно, что идёт просто нехорошая возня.

– Знаете, это видели и на Украине, причём вполне вменяемые и хорошие люди, но на то время они верили в те идеалы. И им было очень обидно, когда из России до них доходили голоса, мол, ребята, это смешно и через пару лет вы всё сами поймёте.

– А ведь «цветные революции» на определённом этапе стали мощным оружием, и Россия, к сожалению, не смогла оказать им должного противодействия.

– В это были вложены действительно большие деньги. К тому же во всех бывших республиках СССР выросло то поколение, которое о совместном советском прошлом судит по современным учебникам истории, в которых, кстати, можно прочитать удивительные вещи, рассказанные удивительными людьми. Они же в нужное время радостно выходят на площади, ругают Россию и кричат, что готовы пойти куда угодно, в то же НАТО, но лишь бы не быть с «ужасной Россией». К сожалению, это поколение упущено, а наша пропаганда не сработала и дала возможность Западу запудрить мозги миллионам людей в соседних странах.

– Наверное, не последнюю роль сыграло и русское авось. Как говорили некоторые политики сразу после распада СССР: «А, всё равно там всё наше…» А с Запада планомерно и неумолимо идёт и идёт давление, и там «наше» уже далеко не всё…

– Да, я тоже помню свои ощущения. Когда республики СССР становились независимыми, то мне это казалось некоей шуткой дурного тона. Помню, как мы хохотали, переезжая таможню. Думалось, что это просто какая-то дурная игра, которая вот-вот прекратится, потому что людям надоест такая глупость.

– А ведь давление не прекращается. Как это страшно, когда на Украине вытравливают русский язык! А в Грузии вообще молодое поколение говорит либо по-английски, либо по-грузински.

– Таков теперь их выбор. Относительно Грузии я могу махнуть рукой и сказать, что пусть учат и грузинский и английский, но при этом не забывают ещё учить и турецкий, который им скоро очень пригодится. Что касается Украины, это полный бред. Там всегда совершенно спокойно вместе сосуществовали и русский и украинский языки. Вернее будет сказать, русский язык и его малорусский диалект. Ведь гораздо больше доводов в пользу того, что украинский язык является частью русского.

– К сожалению, наши федеральные каналы с их огромной аудиторией так и не смогли ничего противопоставить «оранжевым». Теперь всё только в угоду коммерции.

– Да, общей проблемой братских республик является то, что мы сами отошли от себя и сами себя во всех областях предали. В том числе в области патриотизма, а также в области пропаганды и контрпропаганды. Тех людей, кто чётко и хорошо занимается пропагандой, можно просто пересчитать по пальцам. К тому же слово «пропаганда» с лёгкой руки некоторой части либеральной общественности стало чуть ли не ярлыком. А ведь это всего лишь донесение своих взглядов и убеждений до людей, которые, скажем, настроены по-другому, – и в этом нет ничего плохого. Это обычный метод идеологического спора, идеологической борьбы. Это не война и не диверсия. Так что надо пропагандировать нашу общую историю, наше возможное общее будущее, все плюсы и минусы – всё, что у нас было, ценности мирной и дружественной жизни. Но, к сожалению, у нас очень мало людей, которые заняты этим всерьёз. И даже те, кто, казалось бы, должен этим заниматься по долгу службы, зачастую лишь имитируют эту деятельность – возможно, в силу либо неумения, либо равнодушия.

– А ведь ещё и Интернет – мощное оружие. В одном интервью вы мне сказали, что это такая зараза, от которой очень трудно оторваться. Это тоже можно направить в хорошее русло, а не только в безумное общение на сайтиках и в чатах.

– Когда началась война в Осетии, как-то сами собой в Интернете сгруппировались самые обычные люди и стали отстаивать позицию России и доносить её до западных пользователей. Они объясняли, что происходит на самом деле, и, по-моему, это было прекрасно. Я считаю, что это во многом помогло хоть как-то изменить общественное мнение вокруг этих событий. Но ведь этим должны были заниматься не несколько сотен энтузиастов, которые, забросив свои личные дела и работу, сражались за идею на информационном фронте, но и государство, то есть профессионалы, потому что они это умеют делать лучше и эффективнее рядового человека. Интернет – это сейчас одно из основных полей битвы за умы, и в нём очень активно работают антирусские и антироссийские силы. В этом чувствуются и большие деньги, и большой заряд популистской ненависти к России, и большие надежды на то, что наша страна будет уничтожена. Да, всё это есть, и этому надо явно или неявно, официально или неофициально противопоставлять свою борьбу и свою пропаганду. Это же поле битвы ХХI века.

– Возвращаясь к судьбе СССР. Как вы думаете, мы воссоздадим державу? И не стали ли началом этого Южная Осетия и Абхазия? Или это лишь теперь уже мои фантазии?

– Я бы сказал так: Южная Осетия и Абхазия – это тот очень важный момент, когда власть продемонстрировала, что есть границы, дальше которых она никогда не пойдёт. Если бы эти республики были захвачены Грузией, то мы после этого получили бы очень мощный заряд на развал России. Власть сделала тот шаг, который от неё, в общем-то, ждал весь народ, – и слава богу! Что же касается возможности воссоздания какого-то союза стран, которые раньше входили в СССР или, скажем, в Российскую империю, то вся сложность этого процесса заключается в том, что Россия всегда присоединяла к себе территории не штыками. К России страны всегда стекались в поисках либо защиты, либо выгоды – и получали их. Если бы в своё время Россия не взяла Грузию под свою охрану, под свою руку, то сейчас не было бы ни Грузии, ни грузинского народа, а были бы разбросанные по миру крошечные диаспоры, которые стонали бы, как, например, курды по поводу своей утраченной родины. Это касается и Украины: если бы не воля России либо воля того же советского правительства, это была бы часть России, абсолютно растворённая в ней, и от неё не осталось бы ни слуху ни духу. Россия всегда была добровольным центром притяжения и единения близких друг другу народов. Так что если мы сами наладим жизнь у себя и поднимем свою страну, то к нам мгновенно потянутся, причём естественным путём, и Украина, и Белоруссия, и Казахстан, и множество других республик. Они сами снова запросятся в союз, конфедерацию – военно-политическую, экономическую и так далее. Но надо не действовать прямо в лоб, мол, мы возьмёмся, всех победим, завоюем и присоединим. Это не принесёт никакой пользы. Просто нужно поднимать себя, быть сильнее – и люди сами к нам потянутся.

Наша версия