В последнее время в Англии наблюдается прямо-таки взрыв интереса к исторической тематике, в первую очередь ко всему, что связано с Генрихом VIII, «синей бородой» популярного сознания и человеком, изменившим ход истории. Начало этому в какой-то мере положил бестселлер Филиппы Грегори, набившей руку на женских романах и написавшей историю о двух сестрах, «сражающихся за любовь короля». Причем исход схватки предрешен еще пять столетий назад, а потому интригующим в книге является не «что», а «как».

В первую очередь надо отметить, что исторический процесс автора волнует мало. Перед нами любовный роман в исторических декорациях, где герои думают и ведут себя как наши современники. Однако же он чуть более серьезен и психологически достоверен, чем опусы какой-нибудь Джейн Плейди или Жюльетты Бенцони, в чем возможно заключается секрет его популярности, вознесшей Грегори на вершины продаж.

Еще десять лет назад имя и само существование Марии Болейн, сестры самой спорной и обсуждаемой королевы-консорта Англии, было известно только интересующимся темой. Сейчас чуть не каждая вторая женщина (по крайней мере, на родине автора и неугомонных сестричек) имеет довольно ясное представление о судьбе «еще одной из рода Болейн». Это, как и относительная историческая достоверность, которой неплохо бы поучиться создателям сверхпопулярных «Тюдоров», можно отнести к достоинствам книги. Есть, конечно, и спорные моменты, скажем, возраст сестер, и откровенные ляпы, но в целом Грегори придерживается общепринятой канвы повествования.

Характеры героинь обрисованы довольно точно и лишены карикатурности. До конца избежать соблазна обострить контраст между доброй и пушистой Мэри и упертой и амбициозной Анной у автора не получилось, но определенная изящность в романе есть. Мэри часто вызывает отторжение своей нерешительностью и, несмотря на свою доброту и искренность, способна на довольно низкие чувства по отношению к сестре и радуется её неудачам, но все же всегда в глубине души поддерживает её и не может поверить в то, что «другой Болейн» может что-то угрожать. Анна по задумке автора должна вызывать самые разные чувства, от ненависти до восхищения и жалости, но отделаться от ощущения что она получила по заслугам и оценить её выдающиеся качества никак не выходит.

Другие персонажи обрисованы довольно поверхностно и чаще всего используются только как «двигатель сюжета». Исключение составляет разве что королева Екатерина, но ее в романе до обидного мало. Однако надо признать, что образы второстепенных героев, включая короля, более-менее близки к представлениям современных исследователей об этих людях и неплохо выполняют свои функции.

Главный недостаток романа — его заранее намеченная целевая аудитория. По последней моде дамских романов Грегори добавила голубых тонов и густо приправила все это этаким «нео-феминизмом» в стиле «дайте женщине быть независимой, но женщиной, матерью». Причем последнему в переживаниях Мэри уделено больше времени и места, чем происходящим событиям.

Этот момент косвенно связан с еще одним большим недостатком книги. Анна Болейн известна прежде всего религиозной реформой, которую она спровоцировала, и современные биографы не сомневаются, что помимо меркантильного интереса в разрыве с Римом у Анны были еще и духовные причины поддерживать реформу, её собственные религиозные убеждения. Кому, как не родной сестре, самому близкому человеку, знать об этом? Но нет, Грегори ни словом не упоминает эту часть жизни Анны. Как и её покровительство гуманизму, книжному делу, художникам, поддержка Северного Ренессанса, вкус к изящному, интерес к политике и дипломатии и самодостаточность на политической арене — то, что отличало Анну Болейн от большинства её современниц. Её ум и развитие. Разве что использование моды и стиля для создания и поддержки иконы Анны-королевы находит место на страницах романа. Без всего этого образ Анны становится каким-то однобоким, она представляется всего лишь стервой, каких сотни, добивающейся короны. И с впечатлением, которое Грегори явно хотела произвести своей героиней, это никак не вяжется.

Более того, без духовного развития и политических убеждений Анны невозможно объяснить тщательно спланированное её бывшим сторонником Кромвелем падение королевы. Согласно Грегори, исключительно выкидыши и желание Генриха отдохнуть в тихой гавани Джейн Сеймур были достаточны для крушения молодой еще (тут аукается неточность с определением возраста Анны) королевы и она представляется полной идиоткой, не подготовившей себе политических сторонников и полагающейся только на непостоянство страсти короля, что полностью контрастирует не только с настоящей Анной, но с образом, тщательно создаваемым Грегори на шестистах страницах, предшествующих первой в истории Англии казни коронованной особы.

Итог:Невыразимо раздутый и легковесный роман, написанный простоватым, хотя и неплохо воспринимаемым, слогом. Более того, вдохновленная успехом, Гегори написала еще один роман, полностью скопировав композицию, героев и идейное наполнение из своего первого бестселлера и лишь поменяв имена героев, что явно не делает чести ей как писательнице. Если вы хотите узнать что-то о настоящей Анне, лучше обратиться к замечательной биографии Эрика Айвза «Жизнь и смерть Анны Болейн». Если вы хотите качественный исторический роман, настоящую литературу, на эту тематику, потраться время на поиск «Волчьего зала» Мантел. Если же добраться до них нет никакой возможности, а почитать что-то об этой эпохе страстно хочется, можно и рискнуть. Но на таких книгах надо большими буквами писать «For women only».

Uneasy lies the head that wears a crown…

Иногда она лежит на плахе. Как убедились на собственном горьком опыте две кузины, очаровавшие одного короля. С другой стороны, такое обилие драматических ситуаций делает тюдоровскую эпоху особенно привлекательной как для авторов исторических романов, так и для многочисленных читателей.

Скажем, та же Филиппа Грегори написала по книжке о каждом мало-мальски значимом эпизоде данной эры. Её работы относятся к так называемому жанру historical romance, проще говоря — костюмированный дамский роман, где внимание писателя акцентируется не на политических интригах или проработке исторических деталей, а на чувствах и переживаниях героинь.

«Наследство рода Болейн» продолжает сагу, начатую нашумевшей «Еще одной из рода Болейн». В этот раз Грегори рассказывает историю не яро обсуждаемой Анны Болейн, а её менее известной и талантливой кузины Екатерины Говард, глупой девочки-подростка, волею судьбы оказавшейся на английском престоле. Но так как написать полновесный роман о только и только и Китти Говард не слишком-то легко, автор добавляет еще две полновесные сюжетные линии — Анны Клевской, недолго бывшей четвертой женой Генриха и запомнившейся только своим якобы уродством, и Джейн Паркер, жены брата Анны Болейн, обрекшей мужа на смерть своим доносом.

Каждая линия написана от первого лица, и такая полифония идет роману только на пользу. Балансирующая на грани безумия Джейн и глупышка Китти получились если не и особо глубокими, то вполне достоверными, а вот в рассуждениях умной Анны слишком уж много от собственной позиции автора, что несколько мешает воспринимать героиню как самостоятельную личность. Однако надо отдать Грегори должное — она заново открывает рядовому читателю женщину, в течение веком оклеветанную черным пиаром карикатуры. Объяснение реакции Генриха на немку и причины их развода вполне обоснованы, а чувства героини, которые многие годы не воспринимались никем всерьез, — логичны и достоверны.

Вопреки последней моде, Грегори беспощадна по отношению к Генриху. У нее он — не обманутый и доверчивый, вспыльчивый, импульсивный, избалованный, но все же по своей природе честный король, а самовлюбленный самодур, маниакальный монстр, подчиняющийся только прихотям собственного не слишком ясного разума. Не поймите меня неправильно, я не призываю к полному оправданию человека, повинного в гибели тысяч людей, но в противоположную крайность ударяться тоже не стоит.

Как и положено по законам жанра, герои Грегори ведут себя как наши современники — от замены платья Китти на футболку и джинсы ни её поведение, ни манера речи не изменятся. Несмотря на старания автора убедить читателя в обратном, мне лично дурочку жалко не было — королевой мало называться, ею надо быть.

Итог: Продолжение дворцовой сантабарбары. Лучше, чем «Тайна Марии Кровавой» и за счет структуры текста лучше, чем «Еще одна из рода Болейн». Читается легко и быстро, повествование от лица разных персонажей немного освежает роман, но это не отменяет того факта, что имя подобным книгам — легион. Есть похуже, есть получше (к коим относится и Грегори) — но все строго в рамках жанра. Прочесть можно, особенно если вам интересна тематика, но ничего выдающегося с литературной точки зрения ждать не стоит. Тогда, вполне возможно, вы будете приятно удивлены.

К популярным книгам у меня лично отношение двоякое. С одной стороны, совсем уж плохие книги действительно популярными становятся не так часто, особенно если тортик из первых мест в списках бестселлеров и количеству взявших почитать в библиотеках венчает вишенка Букеровской премии. С другой, читать то, что читают абсолютно все вокруг, слишком уж банально, поэтому обычно я жду, пока буря поутихнет и можно будет ознакомится с книгой, не отвлекаясь на всеобщую истерию.

В течение последнего года-двух от «Волчьего зала» было просто некуда деться. Он потеснил детективы и лавбургеры, интеллектуальную прозу и вездесущие «Сумерки», Терри Пратчетта и даже очередные мемуары Стивена Фрая, сделав из компетентной, но рядовой писательницы Мантел звезду национального масштаба.

В чем же, помимо сарафанного и не очень пиара, причины такой популярности? На мой взгляд, причин несколько, но главная заключается в том, что Мантел стопроцентно попала в точку с выбором темы и её преподнесением. Эпоха Тюдоров в последние лет восемь, а то и десять, на коне (от «Тюдоров» и Грегори с Сэнсомом до бесконечного потока популярной истории по теме), но действительно серьезного романа, не запачканного презренным клеймом жанровой прозы, о ней еще не было. Таким образом, массам было любопытно прочитать еще одну книгу , так сказать, в струе, а морщившие носик при виде детективов о Шардлайке или дворцовых мыльных опер получили наконец благовидный предлог прочесть роман на популярную тему. Еще один фактор привлек внимание к произведению Мантел — правильно выбрав тему, не ошиблась она и с выбором героя. На лавине популярности Тюдоров было написано, кажется, уже обо всех. Кроме самого серого и отталкивающего персонажа эпохи, человека, которого при здравом рассуждении можно уважать, но очень непросто любить — Томаса Кромвеля.

В чем, помимо экстраординарного количества Герниховых жен, популярность эпохи? Почему именно Тюдоры, а не Карл II или Ангевинская имерия? Мне кажется, что одна из наиболее привлекательных черт этой полной драматизма истории, своеобразно сочетающей в себе Шекспировскую глубину и таблоидные скандалы, — количество действующих лиц, никто из которых не смог победить в схватке с судьбой. В других знаменитых историях кто-нибудь да побеждает, выигрывает битву, но не войну, становится триумфатором. Здесь же не победит никто.

Эпоха была богата на невероятные взлеты и потрясающие падения, причем взлетали и были растоптаны одни и те же люди. История Кромвеля — как раз из таких. Сын кузнеца, ставший негласным правителем Англии и поплатившийся за это головой, завораживает поколение за поколением. Обычно Кромвель представлен в лучшем случае эффективным бюрократом, методично и скрупулезно разбирающим церковь и страну, в худшем — олицетворением абсолютного, безжалостного зла, а чаще всего — просто грязно-серым фоном других историй.

Удивительно то, что Мантел, тщательно обработавшая тонны материала, умудряется сделать так, что вы всегда будете на его стороне. Храбрый, умный, компетентный, благородный человек, любящий семьянин, щедрый по отношению к друзьям — и все это не противоречит известным нам фактам. Честно признаюсь, я немного побаивалась того, что автор построит книгу вокруг образа, вызывающего невольное восхищение, но глубоко отрицательного по своей сути. Не тут-то было. Мантел аккуратно защищает своего героя от всех популярных нападок. Предал Вулси, бросив тонущего кардинала и переметнувшись в стан врага? Нет, нет и еще раз нет — он единственный остался верен ему до конца, а потом всего лишь продолжил его дело самым очевидным способом, заняв его место. Место, которое однажды позволит ему отомстить. Помог уничтожить Томаса Мора, автора «Утопии», гуманиста, мученика и святого, принципиального и несгибаемого? Нет, Томаса Мора, фанатичного приверженца идеи физического уничтожения еретиков, упертого, несгибаемого, уверенного в собственной правоте, в сухом остатке — такого же убийцу. И далее по списку.

Мы видим мир глазами Кромвеля. Человека, безжалостного в оценке характеров своих врагов, но достаточно благородного, чтобы попытаться спасти или хотя бы дать возможность сохранить лицо тем из них, кого он уважает. Человека, с одной стороны в большинстве случаев четко разграничивающего политику и личное, но в то же время способного вынашивать месть годами, выжидая удобного случае расквитаться с теми из врагов, которые недостойны ничего, кроме презрения. Да, он далеко не всегда безвозмезден, но в престолы по-другому не поиграешь. Если для Шекспира весь мир — театр, для Мантел этот мир (или, как минимум, английский двор) — один огромный Волчий зал, где человек человеку сами понимаете кто. И среди грызущихся родовитых придворных сын кузнеца оказывается самым благородным, верным и честным.

Некоторые обвиняют Мантел в несправедливости по отношению к Мору, слишком плоском и одномерном изображении этого полного противоречий горе-мученика. Да, и вправду, вместо умного и образованного, но ограниченного собственными религиозными убеждениями человека мы видим слабого и близорукого фанатика. Но нельзя забывать о том, что это не Томас Мор. И даже не Томас Мор глазами Хилари Мантел. Это Томас Мор сквозь призму восприятия Томаса Кромвеля, который, как и все люди, субъективен и подвержен своим порокам.

Небольшое раздражение поначалу вызывает то, что временами Кромвель рассуждает, как наш современник, а не как в меру циничный, но все же человек раннего Нового Времени. Но постепенно замысел автора становится понятен. «Волчий зал» не только и не столько попытка перенести читателя в прошлое, сколько мастерски разыгранное представление, правдоподобное, но не лишенное уместной в такой стилистике театральности. Мантел часто упоминает вещи, известные почти каждому, нарочито помещая их на самое видное место. Кромвель будет носить кольцо с самого известного своего портрета, мы увидим «Послов» (наяву и в процессе работы над ними Гольбейна), конечно же мы прогуляемся по дворикам Хэмптон-Корта и пока только услышим о Тауэре. Немало в романе и своеобразной иронии: в некоторых сценах Мантел позволяет себе китч, подходящий опасно близко к дурновкусию, но умудряется обратить его в грубую и эффектную драму. (В подобном ключе, но несколько иначе Капур поставил свой «Золотой век», хотя, надо признать, он пошел гораздо дальше, чем Мантел). Никоим образом не противореча известным фактам, Мантел заполняет пробелы, о которых история умалчивает, театрально-показными допущениями. Да, Смитон мог говорить то, что говорит он у Мантел — никто не записывал. Да, по логике вещей Брертон, Норрис, Уэстон и Джордж Болейн могли быть актерами, исполняющими роли чертей в издательской сценке о Вулси, но такое совпадение крайне маловероятно. Прекрасно зная это, Мантел все же допустила такую возможность для пущего эффекта. То же можно сказать об отношениях Кромвеля и Марии Болейн. Одно из двух дошедших до нас писем Марии адресовано Кромвелю (то самое, которое цитирует Мантел), так что додуманная автором история как минимум не противоречит существующим документальным свидетельствам. Что не делает её более вероятной, признаю, но Мантеловская Мария психологически хотя бы более правдоподобна, нежели белый и пушистый барашек Грегори. То же можно сказать и о бледной Джейн — мы видим то, что технически могло случится, но что скорее всего никогда не могло.

И это работает. Работает так, как работают классические греческие трагедии. Мы знаем, чем все закончится для каждого из них, и упоминания имен производят колоссальный эффект.

Некоторые ругают роман за якобы неудачную финальную сцену, де можно было бы закончить первый том казнью Анны Болейн, а не Мора. Но тогда первый том был бы страниц на 400 толще, а второй, соответственно, тоньше, так что Мантел верно выбрала финал, оставив себе возможность для маневра в продолжении.

Справедливости ради надо признать, что одна маленькая мелочь автором упущена — ни читатель, ни король, ни сам Кромвель так и не понял, как он оказался на самой вершине власти. Чуть более четкий показ пути наверх, а не моментальное и на первый взгляд почти случайное превращение из проигравшего клерка во второго человека в государстве было бы весьма кстати. Да, понятно , что в реальности никто тоже не понял, как это случилось, но сам-то Кромвель должен бы был осознавать, как именно это происходит. Пара сцен пустяковых разговоров с Генрихом, пара сцен каждодневной работы и вуаля, вопрос закрыт.

Перевод на русский язык достаточно удачен, как и научная редактура, хотя в примечаниях есть несколько не слишком значительных, но довольно грубых ошибок (количество жен Чарльза Брэндона, например). В общем и целом издание достойное.

Итог:Мощная драма в которой, как мы знаем, победителей не будет. Лишь трое — Чарльз Брендон, Стивен Гардинер и Мария Болейн — сумеют выцарапать у судьбы ничью, остальные же, включая несравненного Кромвеля, падут. Роман будет интересен почти всем — тут есть и историчность, и интриги, точные психологические портреты, живой язык, компетентность (автора и героя), чувство чего-то огромного и необъятного, неподвластного одному человеку — пресловутая поступь истории — и в то же время творимого людьми. Книга подобна отточенной шахматной партии, ни в коем случае не скатывающаяся в холодный анализ, остающейся человечной, порочной и благородной — такой живой. Оторваться от нее невозможно, как невозможно не симпатизировать главному герою. Читая предыдущую книгу автора, «Чернее черного» я сетовала на разрозненность элементов. Здесь же все находится в идеальной гармонии, мелкое и крупное сосредоточено вокруг характера основного персонажа и банальной, но оттого не менее актуальной идеи о «Волчьем зале».

Рекомендация: Очень высокая

Если автор заставил вас ненавидеть главного героя всей душой, значит ли это, что книга мерзкая и вообще мусор, не достойный быть оцененным выше армадовской жвачки? Если из-за стилистической задумки автора читать книгу поначалу очень сложно, означает ли это что читать её не следует вообще? Если всегда под рукой общепризнанная шедевров экранизация, надо ли тратить время на какие-то там буковки на бумаге?

И каковы вообще критерии хорошей книги, заслуживающей прочтения? На мой взгляд, книга должна быть гармоничной, логичной, в ней должен быть соблюден баланс между философским, социальным и психологическим аспектом. Для ввиду его закостенелости довольно сложного жанра антиутопии этот баланс важен вдвойне.

Хотя психологический аспект может отступить на второй план, ведь большинство антиутопий в той или иной форме рассказывают о взаимодействии личности и системы, а в такой типовой ситуации персонаж тоже может быть вполне себе типовым. Однако «Заводной апельсин» — не «Мы» Замятина, общество Бёрджесса не подчинено тотальному контролю, оно более индивидуально, а, значит, и герой должен быть более реалистичным.

Конечно, пусть и отрицательные, но сильные чувства, которые вызывает Алекс — от ненависти до отвращения — несомненный показатель мастерства автора. И то, что Алекс типичный продукт системы, а, значит, делать его не типичным было бы странно, вполне объяснимо. Но мне кажется, Бёрджесс мог бы сделать персонажа более цельным, а его развитие — логичным. Да, конечно, убедительно показать невыплеснутую энергию подростков (Неужели вам никогда не хотелось орать во все горло или начать швырять все подряд о стены?), пусть и в уродливо-гипертрофированной форме, автору удалось. Но вот со степенью гипертрофированности возникают серьезные проблемы.Потому концовка, в которой Алекс кардинально меняет взгляды на мир, списывая это на взросление, вызывает смех. Можно вырасти из детских шалостей, вроде ора на родителей, возвращения в студенческое общежитие под утро, вырезания на коже названия любимой группы или даже легких наркотиков, но из убийств, грабежа и изнасилований, тем более обильно приправленных прожженной тюрягой, не вырастают.

Поэтому финал Бёрджесса кажется скорее не выводом умудренного опытом человека, а наивной надеждой, наспех прикрывающей глубокий страх и неуверенность. Так что упущение в психологическом аспекте произведения напрямую влияет на два других, а фальшивить в социальной и философской сферах претендующему на написание антиутопии никак нельзя.

Впрочем, до финала еще надо добраться, а вот на пути туда роман не может не радовать. Буднично, мимоходом, но, как ни удивительно, ни в коем случае не поверхностно, Бёрджесс ставит очень любопытные вопросы и горько констатирует очевидное.

Алекс — отвратительная личность, любящая классическую музыку. Разве может отвратительное и злое любить красоту или наоборот, любящее классическую музыку быть плохим? Мы как-то привыкли, что если человек увлекается искусством, он — воспитан, интеллигентен, интересен. Как же Алекс? Еще одна недоработка автора? Нет, ни в коем случае, тут Брёджесс предельно ясен. Алексу нравится в музыке внешнее, её эффект, звуки, их громкость и богатство, не столько пробуждающее эмоции, сколько усиливающее уже существующие. Таким образом, слушая музыку (Брёджесс очень явно расставил акценты, показывая, какую именно классику слушает юный подонок), Алекс подсознательно использует её, не понимая того, что слушает. Да, может быть, музыка исподволь меняет его и он чуть лучше, чем его дружки, но не принципиально. Музыка для Алекса — тот же наркотик, он гонится за ощущениями, которые она ему дает, а не за ней самой.

Кто такой Алекс — подросток, определяющий и создающий мир вокруг себя, или сам в свою очередь продукт системы в целом? Тут, по-моему, Бёрджесс тоже вполне конкретен. Алекс применяет насилие, но и к нему применяют еще большее насилие. Его бьют стражи порядка, бьют заключенные в тюрьме, бьют охранники и врачи, старики и интеллигенты, бьют враги и друзья. Общество пропитано насилием, порождающим еще большее насилие. Око за око? Нет, око за око, а потом за то, что наболело, накопилось и требует быть выплеснутым, за то, что ты слабее, моложе, не сопротивляешься, оказался под ногой в конце-то концов. Жертвы Алекса сами создают мир, в котором живут. От этого преступления главного героя не нашего времени не становятся менее бесчеловечными, но хотя бы находят объяснение их причин.

Становятся ли навязанное добро настоящим и лучше ли оно, чем свобода воли? На этот вопрос каждый читатель сам найдет ответ, поэтому поставим его чуть по-другому. Заслуживает ли насильно ставший беспомощным подонок того мира, в который его выпихнули? Какую бы ненависть парень не вызывал, мир вокруг него еще гаже, гаже настолько, что даже для негодяя Алекса трудно не найти хоть каплю сочувствия.

Причем больше всего сочувствия он у меня лично вызвал не тогда, когда его в очередной раз избивали (поделом, кстати), а тогда, когда его начали использовать для политических целей. Как бы мерзко не было стихийное насилие, несдерживаемая буря ярости, елейный макиавеллизм расчетливых политиков, что стоящих у власти, что «благородных революционеров», не брезгующих отпетым подонком, хуже, много хуже. Вам жалко писателя, чью жену изнасиловали и убили, писателя, все еще не утратившего человечности, добра и сострадания? А жалко ли вам холодного горе-Ленина, выхаживающего униженного и оскорбленного, сострадающего ему только для того, чтобы потом использовать в собственных целях?

Таким образом, хочешь того или нет, выбор прост — отвратительный Алекс или еще более отвратительный мир.

Как ни удивительно, при таком количестве насилия нельзя сказать, что «Заводной апельсин» тяжело читать. Продираться через язык надцатых (эх, несбыточная мечта — прочесть книгу глазами о русских словах слыхать не слыхавшего!) поначалу трудно, а вот через избиения почему-то не очень.

Помимо языка, оригинальной, но трудной для приспособления смеси английского с русским, роман выделяется продуманной композицией. Бёрджесс, в лучших традициях своего времени, проводит Алекса через его персональные Ад, Чистилище и Рай, затягивая туда же читателя. «Шалости» Алекса и его дружков и, соответственно, отвращение, испытываемое при виде них читателем, играют роль Ада, справедливое, но слишком мягкое наказание и шанс исправиться пародируют идею Чистилища, а вот Рай насильно доброго Алекса показывает, что как бы плох не был недоданте, блаженным ему там не выжить.

Итог:И все же я не смогу оценить роман очень высоко. Не из-за того, что Алекс мерзок, а автор его оправдывает (или так кажется наименее внимательным читателям), не из-за того, что от текста на латинице рябит в глазах и даже не из-за того, что растиражирован он был во многом благодаря известной экранизации. Все это как раз говорит о высоком качестве произведения, вызывающего живой эмоциональный отклик (было бы намного хуже, если бы читатели были равнодушны к Алексу и его зверствам, это показало бы, что Бёрджесс был прав в сомом примитивном смысле), блещущего оригинальностью стиля (попробуйте придумать что-то действительно оригинальное и неиспользованное в ремесле, которому тысячи лет!), послужившего основой легендарного фильма (сколько вы сможете перечислить экранизаций, хотя бы не уступающих первоисточнику?). А вот недоработки психологии и совершенно искусственный трусливый финал, показывающий тотальную неспособность дать ответы на неплохо поставленные вопросы — уже намного более серьезное обвинение.

Рекомендация: Достаточная

В любом литературном направлении всегда есть определенный набор мотивов, идей и приемов, используемых в данный момент времени, по которому можно безошибочно определить, когда именно была написана та или иная книга. Как мне кажется, наибольшее впечатление на читателей производят вещи, стиль которых является плотью от плоти современной автору реальности и потому естественен, а не намерено втиснут в рамки уже прошедшего этапа.

Сейчас в мейстримном фэнтези правит бал растиражированный Мартином натурализм и макиавеллизм, а вот истории об всемогущих Избранных, время от времени пафосно спасающих мир, кажутся архаизмом толкиеновских эпигонов. Конечно, есть определенные группы читателей, на ура воспринимающих написанное в традиции литературной сказки или мифа, но основная аудитория жанра голосует за современный подход. Поэтому успех донельзя старомодного романа дебютанта Ротфусса на первый взгляд кажется странным.

Итак, завязка проста: Хронист, известный разоблачитель популярных мифов, вроде бы случайно оказывается в захудалой деревушке, держатель трактира в которой — прославленный герой, ушедший на покой. Трактирщик рассказывает горе-биографу истинную и неприкрашенную историю своей жизни, от скитаний с бродячими артистами и нищенствовавшем в огромном городе до учебы в Университете и первых подвигах. Время от времени их отвлекают странные события, начинающие происходить в деревеньке.

При довольно банальном сюжете поневоле ожидаешь подвох: либо все является не тем, чем кажется, либо герои будут настолько живыми, что ваши семья и друзья покажутся замшелыми картонками, либо слог автора будет подобен пению ангелов...Так вот, не дождетесь. С невозмутимость «Титаника» фабула несет читателей сквозь вполне закономерные события в жизни героя. Более того, в большинстве случаев можно с ходу назвать с десяток книг в которых эти же элементы (правда, чаще всего, по отдельности) реализованы намного качественнее, достовернее или увлекательнее. Причем речь не только о пресловутой школе волшебства — и жизнь в таборе, и выживание в трущобах, и хождения по лесу не просто очень часто используются в литературе вообще, они являются иконичными сюжетными элементами жанра фэнтези.

Ротфусс строит свой роман по лекалам прошлого, добавив, впрочем, капельку новомодного реализма — героя будут шпынять, он переживет голод и лишения на улицах, нищету в университете и далее по списку. При этом действительно проникнуться страданиями героя не выходит — стилизация под легенду, пусть и правдивую, делает свое дело, и рассказ получается каким-то отстраненным и поверхностным. Не будет вам ни глубокого портрета трущоб, ни психологической достоверности в описании подростков (ни по Роулинг, ни по Хобб), роман выхолощен настолько, что во внежанровую категорию даже не суется. Беда в том, что и в жанровой у него соперники не промах.

Много говорили про хваленую красоту языка. То ли перевод виноват, то ли я чего в красоте языка не понимаю, но звучит роман вполне банально. На мой взгляд, красив тот стиль, в котором автор правит словами, а не наоборот, в котором каждая буковка стоит на своем месте, в котором слов не больше и не меньше, чем нужно. Тут же точности языка нет. Может быть, есть активное использование прилагательных для создания эффекта старины, но назвать это красотой я, увы, не могу.

С другой стороны, в «Имени ветра» есть какая-то притягательность, вызывающая ассоциации даже не с «Властелином колец», а с «Сильмариллионом». Ротфусс преуспел в создании атмосферы легенды, устами умудренного опытом рассказчика обретающей плоть и кровь. Читая книгу, легко забыть, что вы сидите в своем уютном кресле — как лучшие из рассказчиков, Ротфусс уносит читателя в неведомые края, только вот края эти не трущобы или громадина Университета, а полянка с костром, вокруг которого собрались уставшие путники, дабы послушать историю бродяги-сказителя. Несмотря на предсказуемость истории (вы когда-нибудь замечали, что все великие истории довольно предсказуемы?), она затягивает, заставляя жадно слушать дальше и дальше, не отрывая глаз от испещренного морщинами лица странника ни на минуту. И пусть с самого начале понятно, что Одиссей в конце концов доплывет до своей Пенелопы, а Фродо бросит-таки Кольцо в жерло Роковой горы, мы снова и снова возвращаемся к этим историям.

Итог: А вот вернемся ли к истории Коула — пока не ясно. Скорее всего, само это сомнение значит, что нет. Несмотря на банальность романа, читать его приятно и мысль бросить книжку на полпути не возникает ни на минуту. С другой стороны, желания тут же мчаться за продолжением тоже нет. Объективно в дебюте Ротфусса можно найти множество недостатков (или даже решить, что из одних недостатков он только и состоит), но в романе есть какая-то изюминка, не позволяющая судить его слишком строго. Однако приходится признать, что «Имя ветра» безнадежно отстало от жизни, а потому сейчас, в XXI веке выглядит искусственно, как выглядела бы псевдовикторианская стилизация, не обремененная хулиганской ухмылкой постмодернизма. Фэнтези в лучших традициях — если вы такое любите, вам сюда. Если нет, тоже можно попробовать, хотя бы для общего ознакомления. К тому же есть что-то заманчивое в погоне за мечтой...

Рекомендация: Достаточная

Обычно перед прочтением любой книги есть определенные ожидания, которые могут с разной степенью вероятности воплотиться в жизнь. В случае же с практически легендарным «Последним единорогом» Бигля к ожиданиям примешивалась изрядная доля опасений. И не только потому, что завышенные ожидания имеют гнусную привычку не оправдываться. В первую очередь они были связаны с тем, за что роман обычно хвалят и что посвященному читателю знакомо под емким названием мифопоэтичность.

Признаюсь, я боялась что «Единорог» может оказаться чем-то вроде «Томаса Рифмача» или раскрученного «Имени ветра» — переизбыток красивостей, искусственная претензия на изящность и излишнее обилие описаний, обратная сторона дотолкиеновской медали, редко играют тексту на руку.

Не поймите меня неправильно: все вышеперечисленное может быть божественно красивым. Но, скажем, картины Прерафаэлитов тоже божественно красивы, но при этом выхолощены и совершенно безжизненны. Так вот, я очень боялась, что Бигль этаким окажется Россетти от фэнтези, и потому долго не бралась за эту книгу.

Не оказался, разрази меня гром, не оказался! Да, в книге есть и описания, и бессмертная красота, и обильное использование мифологии, но это не делает её застывшей. Автору удалось сделать книгу о единороге, создании существующим вне смерти (а, значит, и жизни) абсолютно живой и доступной любому читателю, вне зависимости от возраста, пола, расы или убеждений.

Дети не смогут оторваться от волшебной истории про единорогов и магов, доблестных принцев и прекрасных принцесс, хмурого короля в его черном замке и великой любви, которая, как известно, сильнее смерти. Подросткам придется по вкусу уморительное подтрунивание над штампами жанра и совершенно хулиганский постмодернизм автора (Я понял наконец. Названье сцены, Как видно, «Похищение Елены»). Взрослые же увидят в небольшой книжке глубокую медитацию на извечную тему жизни и смерти. Причем Бигль очень ответственно отнесся к каждому компоненту своего коктейля — забавные реверансы-отсылки (вроде слов о превращении воды в вино — «избитый фокус, который когда-то был в моде, но сейчас слегка устарел») не вставлены для красного словца, а играют важную сюжетообразующую роль, размышления не идут плотными блоками в пару абзацев, персонажи убедительны и достоверны, а сама основная история, при всей её банальности, подобно лучшим из историй наполнена истиной магией.

О чем же она, эта вечная история? О пресловутом Чуде, которое нельзя посадить в клетку, и до меня много написано. Я же увидела в «Последнем единороге» прежде всего историю о том, что бессмертное может быть бесконечно прекрасным, но лишь смертная красота красива по-настоящему. Потому что лишь смертное может быть живым. То, что смертно, постоянно изменяется, течет, становится другим, новым, а существующее вне смерти (а, значит, и жизни) — бесчувственно, застывшее, безжизненно. Как работы уже упомянутых многострадальных Прерафаэлитов.

Итог:Но сам роман не такой. Бигль создал искрящуюся забавную сказку, в которой возвышенное благоговение перед Чудом органично смешано с всегда уместным приземленным юмором. Красивую сказку для всех возрастов. Умную. Добрую. Такую живую.

Рекомендация:Очень высокая

Вызывает ассоциации с: «Королем былого и грядущего» Уайта — как у Артура может быть гувернантка, так и принц может читать журналы!

Жанровая литература может сыграть с автором, пусть и очень талантливым, злую-презлую шутку. Я долго не могла понять, почему же без сомнения талантливо написанный роман Нацуо Кирино вызвал у меня весьма смешанную реакцию. Снова и снова пыталась я отыскать причины, по которым не могу не то что занести его в список любимых книг, а хотя бы порекомендовать всем и каждому. Наконец, более менее внятное объяснение у меня все же созрело, причем оно оказалось весьма далеким от того, что именно я чувствовала во время прочтения книги.

История, рассказанная Кирино, достаточно проста, но затягивает с первых же строк. нам по очереди представляют четырех женщин, работающих на фабрике в ночную смену. Яои зарабатывает на то, чтобы вести семью, так как муж тратит все деньги на азартные игры. Йоси с трудом сводит концы с концами, содержа дочь-подростка и больную свекровь. Кунико тратит намного больше, чем зарабатывает, и вечно влезает в долги. Наконец, загадочная Мисако, раньше работавшая в приличной компании, ждет лучших времен. Однажды Яои приходит на работу в растрепанных чувствах — её избил муж. А на следующий день она его убивает. Три подруги, каждая по своим причинам, помогают ей отделаться от тела, но их план идеального убийства быстро летит в тартарары...

Тугой клубок событий, от которого невозможно оторваться ни на секунду, выстроен очень профессионально. Сюжет романа дает фору многим, если не большинству современных триллеров, оставаясь при этом достаточно простым и прямолинейным.

Слог Кирино минималистичен и безжалостен. Каждое слово стоит на своем месте, каждый абзац несет какую-то информацию об истории и её героях. Стиль изложения очень подходит к характеру главной героини, Мисако — конкретен, лаконичен, но не сух и уж точно не бесцветен.

Мастерски владея словом, Кирино никогда не скатывается к использованию языка ради языка. Напротив, каждая буковка работает на раскрытие характеров главных героинь. Каждая же вызывает довольно живые чувства, чаще всего отрицательные. Кунико с самого начала отвратительна, как могут быть отвратительны только мелочные и недалекие люди, считающие, что весь мир должен быть или уже есть у их ног. Яои, как бы жалко её поначалу не было, раздражает своей нерешительностью, легковерностью и одновременно отталкивает отношением к факту убийства, будничным и нарочито непринужденным, поверхностным. Йоси, к которой жизнь безумно несправедлива, к слишком зависима от денег, чтобы быть привлекательной для читателя, да и к тому же корень её бед, как и несчастий её приятельниц, лежит в ней самой, её малодушии, лицемерии, неспособности, при всей её силе духа, бороться с обстоятельствами. Её положение — плод её усилий настолько же, насколько вечные долги Кунико — дитя её расточительности. Однако больше всех чувств вызывает Мисако, которой, при всех ужасных вещах, что она делает, невозможно не восхищаться, пусть и восхищение это будет смешано с отвращением. Её упорство, сила духа, твердость, решительность и отточенный ум, однако же, не помешали ей оказаться в её ситуации — у разбитого корыта с разбитой семьей и разбитой жизнью. В её одиночестве, как мне кажется, она виновата сама. В итоге все четыре героини вызывают сопереживание и участие, но не сочувствие. В своей безжалостности и холодной аналитической отчужденности роман напомнил мне «Слуг темного Властелина» Скотта Бэккера, хотя начальный том «Князя Пустоты» не затянет вас и вполовину так же сильно, как японский триллер.

Вообще, главные герои истории — вовсе не четыре японки, а Одержимость и Одиночество. Одиночество Мисако и Одержимость Сатакэ, владельца казино, еще одного основного персонажа. На мой взгляд, тут Кирино переборщила. Слишком уж чужеродной на фоне тщательно воссозданной реальности смотрится его мания. Что хотела сказать писательница — что в обыденной жизни есть такое, о чем мы и не подозреваем, что во всех нас сидит бездна, будь то внезапно появившаяся способность расчленить труп или годами лелеемая всепожирающая убийственная любовь? Мелковато, по-моему.

Конечно, Кирино пишет и о том, насколько люди зависимы от материального, и о том, насколько одиноко каждому из нас в коконе, который мы сами себе создаем, и о свободе — власти над своей судьбой...Но темы, согласитесь, довольно избитые, а с такими способностями, как у Кирино, можно было бы сделать что-то еще.

Нельзя не отметить Кириновскую Японию. Вы не найдете здесь суши, сашими, татами и роскошных вееров, это не пестрая поделка на потеху охочей до экзотики западной публики. Япония Кирино болезненно реальна, как реальны и проблемы, которых она касается то вскользь, то зачерпнув пригоршню аргументов, но никогда не ныряя в нее с головой. Ксенофобия, подростковая распущенность, криминал — все это обрастает в романе Кирино мелкими бытовыми подробностями, вроде того, какие пирожки любят старшеклассницы, спящие с сорокалетними любителями сладенького или как мечты иммигрантов из Бразилии, сыновей японских отцов, о прекрасной и далекой родине разбиваются о будничное слово «гайдзин».

Так мы плавно подходим к причине по который этот мощный роман, под завязку упакованный деталями, не дающий передышки, написанный хлестким языком, показывающий людей, их отношения и проблемы, полный горьких мыслей автора, не может в полной мере называться тем, чем он должен был бы быть. Кирино тщательно расставила декорации, приготовила персонажей, будто обретающих чернильную плоть у вас на глазах, придумала, что с ними произойдет и...Написала великолепный психологический триллер. Однако жанровые рамки мешают ей сделать его чем-то большим, хотя все необходимое для этого есть, отчего недоумение усиливается еще больше. Представьте себе, что Раскольников убил бы старуху-процентщицу только и только из-за давления депрессивной социальной среды да пары медяков, которые ему непременно надо выплатить назавтра же петербургскому мафиозо, а про разницу между человеком и тварью дрожащей даже бы не задумывался. Изменилось ли бы от этого «Преступление и наказание»?

Итог:Грустно смотреть, как то, что делает книгу успешным психологическим триллером, мешает ей стать блестящим образцом пресловутой Большой Литературы. Понятие, в теории, не взаимоисключающие, но на практике усидеть на двух стульях — писать одновременно качественную беллетристику и серьезную литературу, причем в одном и том же произведении — безумно сложно. Дело даже не в том, что триллер (детектив/фэнтези/космоопера — не в том суть) не может быть блестящей книгой. Дело в том, что у Кирино способности, мягко говоря, другого калибра, и от неё хотелось бы получить что-то еще более глубокое. А то получается, что она палит из пушки даже не по воробьям — муравьям, растрачивая свой талант.

Рекомендация: Достаточная

Моя оценка: 7/10

Вызывает ассоциации с: «Впусти меня» Линдквиста, «Слугами Темного Властелина» Бэккера

Проклятый вопрос о балансе формы и содержания не дает покоя любителям книг уже очень давно. Осложняет его и то, что определение формы и содержания весьма расплывчато. Жанр — это форма или содержание? Содержание детективного романа — это «убивать — плохо» или «убийца — дворецкий? Если первое, то что же тогда блатсеры в руках Бэрримора 23 века или волшебная палочка в ладони фэнтезийного Холмса?

Взять, к примеру, «Смерть Шалтая» Джаспера Ффорде. Что это? Остроумная социальная сатира? Описание утопии книголюба? Полицейский детектив? В зависимости от того, как читать эту книгу, вы получите совершенно разные впечатления.

Начнем с завязки — честный редингский полицейский Джек Шпротт получает один шанс спасти свой захудалый отдел от закрытия — как можно быстрее закрыть расследование не-совсем-загадочной смерти Шалтая-Болтая, мошенника, филантропа, любимца женщин и, по совместительству, огромного яйца. Помогать ему в этом будет бравая команда, состоящая из говорящего двоичным кодом инопланетянина, убежденного в своей болезненности и скорой смерти ипохондрика, огроменной бухгалтерши и новенькой помощницы Мэри Мэри, пришедшей в ужас от всего этого балагана и только бы и ждущей, как побыстрее слинять к детективу из Лиги — элитарного клуба лучших в мире сыщиков, открытого самим Шерлоком Холмсом.

Одно хорошо — на этой работе можно позабавиться, причем как Мэри, так и читателям. Как вам суд над Тремя Поросятами, садистски сварившими в кипятке господина Волка? Или подпольный цех по переработке соломы в золото?

Это приводит нас к первым выводам. С одной стороны, все эти литературные ленточки позволяют всласть высмеять современное общество, ведь «свиньи тоже имеют право на суд равных — в нашем случае, двенадцать других свиней». С другой, эти же отсылки к сказкам показывают, что по-настоящему насладиться романом сможет только человек, выросшей в определенной (в данном случае — британской) культурной среде и в совершенстве знающий английский язык. Признайтесь честно, многие ли из вас читали «Сказки матушки-Гусыни»? А теперь поднимите руки те, кто слыхать не слыхивал о Томе, сыне волынщика? То-то же.

С высмеиванием штампов детективного жанра дела обстоят получше, но, опять-таки, забавнее всего оно будет для любителей оного, а простые смертные просто получат порцию понимания и , при удачном стечении обстоятельств, хорошего настроения.

В самом романе детективная интрига тоже есть. На протяжении повествования она развивается ровно и, на первый взгляд, непредсказуемо. Но, каким бы низким или постыдным для серьезного литератора не был жанр, надо иметь изрядное мастерство и, для достижения действительно поразительных результатов, талант, чтобы с ним справиться. Ффорде не профессионал и даже не любитель, он пародист. Спародировать неожиданную развязку у него получилось, а вот сделать её вменяемой и изящной — нет. Мне кажется, что если роман прикидывается детективом, он должен делать это до упора, а не до того времени, пока не развалятся нифнифовские декорации, наспех сооруженные автором.

Детектив и пародия одинаково далеки от серьезности, по крайней мере, в понимании большинства читателей, поэтому серьезной работы с персонажами от Ффорде никто и не ждал. Они честно выполняют свои функции, но не более того. Действительно запоминается только сам Шалтай, который даром что умер в начале романа, на протяжении всего повествования остается самым живым, обаятельным и человечным из всех. Пусть он и огромное яйцо.

Итог: Как и весь роман в целом. Если вы ждете потешного подтрунивания над штампами, причем приправленного едкими замечаниями насчет страхов и стремлениях современного общества- не разочаруетесь, тут его тонны, хотя приправы и маловато будет. Если вы хотите побывать в удивительно уютном мире, о котором мечтали все сказочное детство и детективную юность — тем более. Но больше тут ловить нечего. Ффорде — блестящий стилист, играющий формой и содержанием, но не до конца определившийся, что же из них что.

Рекомендация: Достаточная

Вызывает ассоциации с: «Кто подставил Кролика Роджера» — убойная смесь, которая, вопреки всем законам и правилам, работает.

Одно из золотых правил медиапродукции — продолжение всегда хуже оригинала. Конечно, это в первую очередь устоявшееся клише, а на деле часто все бывает совсем наоборот, но сама концепция глубоко укоренилась в сознании потребителя книг, игр и фильмов.

В случае с ярко выстрелившим дебютным романом Скотта Линча, «Обманами Локки Ламорры», дополнительные осложнения создавала определенная двоякость книги. С одной стороны — бессовестно хулиганская история о до дрожи обаятельном авантюристе не позволяла оторваться от книги ни на минуту, с другой — откровенно логические ляпы, слабенькая интрига и, в случае с российским изданием, халтурный перевод мешали сразу отнести роман к вершинам жанра. Перед Линчем стояла обоюдоострая задача — с одной стороны, доказать, что успех «Обманов» не случаен и что молодой автор может стабильно выдавать развлекательные книги такого качества, а с другой, не теряя достоинств первого романа, качественно улучшить хитовый рецепт, провести своеобразную работу над ошибками.

Не мудрствуя лукаво, скажу, что с обеими он справился на ура. До конца избавится от логических нестыковок, правда, не удалось, но в бешеном темпе наглой и привлекательной книги о них как-то не задумываешься. Все же остальные ингредиенты доставляют истинное наслаждение.

Первый роман имел четкий промежуточный финал, разрешающий интригу, но позволяющий начать продолжение с этого же момента. Линч, однако, был бы не Линчем, если бы просто предоставил читателю пресное линейное повествование, поэтому «Красное море» начинается с кульминации.(Или того, что кажется кульминацией — Линч, опять-таки, не был бы Линчем, если бы все было так просто). Относительно не заезженная композиция позволяет автору сразу захватить внимание читателя, и отпускать его ближайшие 600 страниц он не намерен.

Локки и Жеан задумали ограбить самое охраняемое казино в мире, но по пути мешать им будут и политиканы, и пираты, и собственные непростые отношения. Вопреки последней моде, Линч не стал разбавлять книгу голубыми тонами, но попытался изобразить дружбу, которая сильней любой страсти. Душевные метания Локки и Жеана вносят приятное разнообразие в исключительно развлекательный роман, а их недюжинное обаяние делает эту часть книги не менее интересной, чем пресловутые импровизации.

Теперь, в отличие от «Обманов», вся вещица держится не только на харизме самого Локки. Отсутствие других членов шайки позволяет Линчу всласть поиграть на противоположности характеров Локки и Жеана, в полной мере раскрыв последнего. Сильный бугай, любящий классическую литературу и, вопреки логичной бы в его роли недопортоса толстокожести, тонкий и чуткий человек, умом часто не уступающий другу — именно тот партнер, который нужен Бичу Каморра. Сам же Локки под всей свое бравадой и искусной игрой оказывается, сюрприз-сюрприз, честным парнем, искренне переживающим за несчастных бедняков и чувствующим себя не в своей тарелке, обманывая друзей. В общем и целом, главные герои получились очень живыми и, несмотря на кое-какую недоработку, настоящими, близкими, за что Линчу огромное спасибо — таких персонажей я в фэнтези не встречала давно. Пусть герои второго плана и шаблонны, Локки с Жеаном окупают все.

Показательно и название их шайки, перекликающееся с ненавязчивой идеей произведения. «Джентльмены-ублюдки» действительно безродные бастарды, но при этом благородства у них больше. чем у прирожденных аристократов, и поэтому они в намного большей степени джентльмены, что кто ли бы то ни было еще.

Рассуждение о главных и не очень героях подводит нас к еще одной особенности романа. С одной стороны, автор, по последней моде черного фэнтези, поработал над так называемой реалистичностью — бедняки выставлены на потеху морально разлагающимся лордам, из любой подворотни может выпрыгнуть шайка грабителей, а макиавеллизм политиков далек от идеала добрых королей в фэнтези. С другой, главные герои, выросшие в трущобах, благородны и честны, хорошие пираты не убивают захваченные команды и грабят только разжиревших купцов, слово «предательство» среди положительных персонажей не к месту в принципе, будь они хоть трижды воры, и даже гроза преступного мира всего лишь смеется над ограблением, не помышляя о мести. Последнее делает обманы самым что ни на есть традиционным фэнтези, практически сказкой в причудливых и чуть грязноватых декорациях.

Справедливости ради надо признать, что главы, действие которых происходит в городе, ярче и интереснее почти всех морских. Локки смотрится естественней в среде, где все друг друга предают, заключают хрупкие альянсы, и где его способности великого импровизатора так нужны. После же попадания на настоящий пиратский корабль темп сбивается, среди своих, где не надо больше притворятся, Локки немного теряется, и, соответственно, снижается градус интриги. К счастью, действие быстро возвращается с морей на землю, и аккуратный финал в стиле первой книги, улучшенный работой над ошибками, ставит красивую точку в искрометной и яркой книге.

Радует и то, что Линч добавил в потешный роман немного ненавязчивой морали о духовном разложении власть предержащих. До сверх в идее, конечно, далеко, но для развлекательного чтива — в меру и к месту.

Радует и положение женщины в мире Линча, сильно отличающееся от стандартного квазисредневекого в современном фэнтези. конечно, боевых дамочек многовато, но сам факт, что женщина, причем не в виде исключения, может быть политиком, военным или купцом, весьма привлекателен (особенно для перспективных ролевых игр).

Роман здорового бы смотрелся в виде голливудского фильма, настолько он красочен и визуален.

Чуть улучшившийся перевод не позволяет в полной мере оценить виртуозный стиль Линча, но позволяет получить о нем какое-никакое представление, за что уже надо сказать большое спасибо родимому АСТ.

Итог:Потрясающая история, на голову превосходящая свою предшественницу. При желании можно отыскать довольно много недостатков, но талантливый мистер Линч позаботится о том, что такого желания у вас не возникнет. Сочные персонажи, крышесносящий сюжет, бесшабашный стиль, уместный юмор — вот рецепт идеального развлекательного романа. Может, я и натягиваю балл, но, скажу честно, давно уже ни одна книга не доставляла мне такого чистого и незамутненного удовольствия.

Рекомендация: Очень высокая

Книга начинается с обложки и форзаца. Мой экземпляр нашумевшего романа Линдквиста принадлежал раньше другому человеку, и на форзаце я обнаружила дарственную надпись — папа девочки поздравляет её с праздником весны. Как минимум очень странный выбор.

Зима не просто близко, роман насквозь пропитан зябкой атмосферой слякоти, физической и моральной. Нет, «Впусти меня» не написан всеми оттенками черного. Скорее, доминирующий цвет тут — темно-серый, цвет скандинавских сумерек, цвет обшарпанных подъездов, цвет истрепанных пальто, цвет безысходности и безнадежности.

Формально главный герой — мальчик по имени Оскар, которого все шпыняют в школе, чьи родители развелись, отец имеет проблемы с алкоголем, а любящая мама порою бывает слишком занята зарабатыванием денег, чтобы действительно глубоко вникнуть в проблемы сына. И вот он встречает странную девочку, недавно переехавшую в пригород. Переехавшую примерно тогда же, когда вокруг начались жуткие убийства.

Линдквист разбавляет повествование несколькими побочными линиями сюжета, косвенно относящимися к истории Оскара и Эли. Мы увидим «отца» Эли, её раба, готового ради девочки на все, нескольких её жертв (то, что девочка — вампир, надеюсь, не спойлер?), местных алкоголиков, знакомого Оскара, и его мучителя из школы. Причем некоторые персонажи второго плана вызывают больше сопереживания, нежели главные герои.

Линдквист играет своим читателем, попеременно показывая ему охотника и жертв. Поначалу испытываешь острое отвращение к Эли из-за того, как она разрушает чужие жизни, но постепенно девочка привлекает все больше и больше, так что мощная кульминация в квартире вампира бьет еще сильнее.

Кстати, идея с возрастом вампиров очень интересна. Я и раньше задумывалась о концепции нестарения вампиров, но не встречала такой подход в вампирских книгах. Обычно вампиры — существа вне времени, как, скажем, в книгах Райс или Холланда. Они древнее и опытнее любого человека, вечная жизнь дает им вечное развитие. У Линдквиста же Эли навсегда осталась двенадцатилетней. Да, её интеллект, несомненно, очень развит, но она все еще ребенок, она воспринимает мир, как ребенок.

Если характер Эли, в силу обстоятельств, сложен и её двоякий взгляд на мир объяснить несложно, Оскар, как мне кажется, получился чуть чуть неестественным. Он описывается с высоты опыта взрослого мужчины, поэтому некоторые психологические моменты, которые в книге Оскар может проанализировать, в жизни тринадцатилетний мальчик, я думаю, понять бы не смог. Почувствовать — да, но не осознать.

Линдквист прикрывает вампирской историей самую настоящую социальную драму. Алкоголизм, подростковая преступность, семейные отношения в разрушенных серыми пригородами парах, детская проституция — классический джентльменский набор социально значимой книги на месте. с другой стороны, ни одна тема не упомянута вскользь и ни одна не разобрана достаточно глубоко, что создает ощущение того, что автор пытается рассказать обо всем и сразу, не рассказывая ни о чем по-настоящему. Эта проблема актуальна для многих дебютантов и, надо сказать, «Впусти меня» -далеко не самый худший её образец. Правда, слишком уж в книге много натурализма, откровенных сцен, экскрементов. Мне показалось, что для достижения художественных целей Линдквиста большинство из этого не нужно, и излишние подробности только портят книгу, вызывая неприятный осадок.

Автор умудряется показать, что алкоголики, несмотря на свое опустившееся состояние, могут и понимать очень сложные вещи, и любить, и сопереживать, не впадая при этом в излишнюю сахарность в стиле «непонятые Отверженные». Он без прикрас препарирует проблему и остается достаточно объективным. В то же время Линдквист — не холодный и отстраненный аналитик, его теплое отношение к персонажам хотя бы чуть чуть разбавляет мрачную атмосферу романа.

Главное в книге — две души, нашедшие друг друга. Более точный перевод названия книги «Позволь правильному войти». Оскар же впустил в свою душу чудовище. Но так ли это? Если бы у него была способность убивать, не будучи наказанным, он бы ей воспользовался. Ради мести. А Эли убивает, чтобы жить. Или ответ Оскара — не взаправдашний, мальчик не может осознать, что смерть — настоящая? Впустил ли он на самом деле в душу, кого следует? А Эли? Ведь не только он, но и она тоже впустила его...

Финал мне лично показался натянутым. Вместо того, чтобы принять мир, Оскар бежит от него. В фантастическом романе это сделать можно, в реальной жизни — нет. Учитывая, что весь роман Линдквист тщательно прописывал именно реальную жизнь, такое закапывание голову в песок в конце выглядит несколько непрофессионально.

Итог:Нет, все же дарить такую книжку на восьмое марта по меньшей мере странно. Но, с другой стороны, несмотря на всю депрессивность, в книге есть любовь. Не слишком красивая, но выстраданная и правдоподобная. Может, как раз поэтому её и нужно дарить на такой праздник?

Рекомендация: Достаточная

Могут ли произведения, стилизованные под определенного писателя или эпоху, иметь самостоятельную ценность? Или же, при всех достоинствах подобного рода книг, при глубокой проработке материала, в них слишком мало своего, личного, слишком мало автора, который написал это?

Этими вопросами я задавалась при чтении романа Сары Уотерс «Тонкая работа». Уотерс, известная своими книгами о нетрадиционной ориентации, написала викторианскую драму «под Диккенса», с воришками, социальным неравенством, таинственным красавцем, старинным особняком и рождающейся на фоне всего этого любовью.

Сью Триндер, выросшая среди мошенников, ввязывается в кажущуюся легкой аферу, где ей нужно помочь своему партнеру по преступлению влюбить в него наивную наследницу огромного состояния. Однако же все оборачивается совсем не так, как новоявленные Бонни и Клайд себе представляли...

Тщательная проработка материала сразу бросается в глаза. С этой точки зрения стилизация, безусловно, удалась. Уотерс собаку съела на викторианской «нетрадиционной» прозе, и глубокое знание предмета не дает о себе забыть ни на секунду. С другой стороны, это же придает роману некую прилизанность, не позволяя ему быть излишне искренним.

Но главная беда даже не в этом. Вроде бы и сюжет наполнен интригами и загадками, решение который Уотерс выдает маленькими порциями, и герои прописаны неплохо, но чего-то не хватает. Роман не кажется естественным, настолько полная стилизация под девятнадцатый век смотрится не просто старомодной, она лишает книгу актуальности. Любой автор и его стиль — продукт своего времени, и попытка Уотерс притвориться викторианцем выхолащивает её книгу, делает её неживой. Как, это же стилизация, так и должно быть! — скажете вы. Но ведь есть стилизации, в плане языка и фона не уступающие «Тонкой работе», но искрящиеся оригинальностью и самостью автора — та же «Женщина французского лейтенанта», к примеру, или «Остаток дня». Уотерс, прячась за Диккенса и Коллинза, теряется как на их фоне, так и среди наших с вами современников.

Даже если не брать проблему стиля, кому-то способную показаться спорной, в книге не все так прекрасно. Герои, при всех стараниях автора сделать их достоверными, не слишком убедительны. К примеру, почему девчонка, выросшая среди прожженных мошенников, так наивна как в области обмана, так и в области чувств? (Я говорю сейчас о её отношении к приемной матери, а не о главной любовной линии романа). Или почему Мод, с её прошлым, в свою очередь, подозрительно нормальна? Кстати, насчет прошлого. Может быть, Уотерс и специалист в своей области и вещи, которые она описывает, действительно происходили на самом деле, но мне, неискушенному читателю, линия дяди Мод показалась притянутой за уши. Нет, такие люди скорее всего были, но в контексте всего повествования эта линия выглядит неестественно.

Наконец, порою читать книгу было попросту скучно и я в нетерпении перелистывала страницы не затем, чтобы узнать, что же дальше, но чтобы выяснить, когда же это все закончится.

И, наконец, зачем была написана эта книга? В чем её пресловутая сверхидея? Что Уотерс хотела сказать своей историей? Что и в 19 веке, и сейчас, были и есть лесбиянки? Это мы и без нее знаем. Что дальше?

Ах, да — катарсис невозможно выдавать порциями, поэтому после нескольких резких поворотов сюжета эмоциональное восприятие текста резко снижается, и финальный твист не вызывает того живого отклика, на который, видимо, рассчитывала автор.

Итог:Все же приходится признать, что хорошая стилизация не отменяет обязательной программы «сюжет, персонажи, идея». В таком виде роман Уотерс — абсолютная победа формы над содержанием. Внутри же скорлупы из псевдодиккенса и недоколлинза скрывается полное отсутствие оригинальности, самобытности, самой Уотерс. Жаль, автор то ведь не бесталанный.

Рекомендация: Средняя

Вызывает ассоциации с: «Потерянные мемуары Джейн Остин» Сири Джеймс.

Блестящий начальный роман цикла — это не только восемьсот страниц чистого удовольствия, это еще и вполне справедливое ожидание того, что жадно желаемое продолжение будет как минимум не хуже.

«Марш теней» Тэда Уильямса — это не только густой, атмосферный, тягучий роман, в котором неповторимо передана эпоха упадка и гибели, это еще и первое произведение, влюбившее меня в жанр фэнтези всерьез и надолго.

Как видите, мои ожидания на «Игру» были завышены вдвойне. И что же я получила, открыв наконец вожделенный томик? Глубокую и трагичную историю разрушения королевства, чьи наследники борются с собственными демонами? Индейское национальное, как говорится.Просто неоправданные ожидания — это еще полбеды. Но чего я уж точно не ожидала, так это муторной, занудной фэнтезятины, скроенной по лекалам годов этак восьмидесятых. С забегами по карте, восстающими богами, темными властелинами, плоскими до невозможности героями, упрощенными донельзя интригами и, о Боже, кандидатом на роль Избранного.

Все достижения первого романа сведены на нет, а все его немногочисленные недостатки приумножены в разы. Вместо того, чтобы развивать образы уже показанных нам героев, Уильямс зачем-то вводит кучу новых, а знакомые по первому тому персонажи вместо того, чтобы расти над собой, бегут куда-то то то по стране Теней, то по лесу, то еще где...Причем ладно бы бежали оперативно, так нет, они делают это медленно. Нет, не так. Мммееедддлллееенннооо.

В романе несколько сюжетных линий, но они крайне несбалансированы. Поэтому мы то десятками страниц наблюдаем за бесцельными мытарствами Баррика по стране Теней, то всего на парочку перемещаемся поближе к более-менее живым политическим интригам на другой стороне той самой карты мира, где нас поддразнивают намеком на хоть какое-то развитие событий только для того, чтобы тотчас же вернуться к очередным мытарствам, для разнообразия, в лесу.

И ладно бы это все было написано живым, сочным языком. Нет, занудству автора нет пределов! Поэтому читатель наравне с плоским и скучным сюжетом будет наслаждаться еще и плоским и скучным слогом.

Может, в книге много глубоких рассуждений о природе бытия? Тоже мимо. Вообще, понять, зачем это было написано, очень и очень трудно. Ни метких и острых наблюдений о человеческой натуре, свойственных Мартину, ни глубокой проработки психологии живых и человечных героев а-ля Хобб, ни всепобеждающей сверхидеи Профессора мы не встретим.

Итог: Некоторым романам с открытым финалом, продолжение которых хочется заполучить сразу же после закрытия последней страницы, лучше оставаться одиночными романами, как бы больно не было что поклонникам, что автору. И пусть в «Игре» есть более-менее интригующий финал, все же впечатления от всей книги это не улучшает. Читать стоит разве что ярым поклонникам первой книги. А, может, им как раз и не стоит близко к этому подходить. По крайней мере я дальше в этом кислом бульоне вариться не собираюсь.

Рекомендация: Ниже среднего

Бывают книги, после прочтения которых явственно видны их недостатки, но, несмотря на это, на протяжении всего повествования они вызывают лишь бурный восторг. «Маскарад лжецов» — образцовый тому пример. Но обо всем по порядку.

«Чума пришла в Англию, и ваша ложь станет вашей смертью» — таков лозунг единственного изданного в России романа Майтленд. Действительно, чума пришла в Англию XIV века, а главным героям книги, тому самому «отряду» лжецов, есть что скрывать. В лучших традициях «Кентерберийских рассказов» герои, некоторые из которых имеют общие тайны, а другие бережно хранят только свои, бегут от всепоглощающей болезни, а по их следам неустанно мчится загадочное Нечто, убивающее их одного за другим. Что скрывает ночь? Расчетливого наемного убийцу, помешанного на правде психопата, голодного волка или что-то непостижимое?

Перед нами девятеро (виват Братству Кольца!), пытающихся справиться с возрастающим безумием окружающего мира — торговец поддельными реликвиями, девочка-предсказатель, тихая целительница, подмастерье с женой, менестрель и его ученик, саркастичный бродячий фокусник и романтичный сказитель. Герои получились очень колоритными и выпуклыми, но не слишком глубокими. Однако же наблюдать за ними — одно удовольствие, и некоторые вызывают неподдельное сопереживание. Те самые пресловутые тайны в большинстве своем щелкаются читателем, что твои орешки, и продержать на них одних интригу невозможно. (К примеру, из 7 так называемых тайн я не смогла сразу отгадать только одну). Интригу же поддерживает другое — кто все-таки объявил охоту на незадачливых полуобманщиков?

И вот тут начинается сладенькое. Настолько хорошо воссозданной атмосферы сгущающегося ужаса, захватывающего постепенно, но неотвратимо, обволакивающего читателя и героев густым туманом страха и погружающего их, нас в самую пучину отчаяния, я не встречала давно. Начинается история не слишком бодро, но чуть позже, когда все в сборе, Мейтленд закручивает гайки все туже и туже, вплоть до бешеного крещендо финала. Правда, развязка мне лично не слишком понравилась, и нечто более реалистичное, на мой взгляд, сделало бы финал более эффектным. С другой стороны, оборотни и прочие призраки были для обитателей XIV века более реальными и вписывающимися в их мироздание, чем, скажем, картофель, кофе или подозрительно узкоглазые люди с желтоватой кожей, так что с натяжкой можно простить и это.

Украшают роман и рассуждения о природе лжи и правды, и порою наблюдать за идеологическим спором Камлота и Зофиила даже интереснее, чем за основной сюжетной линией. Утверждать, что лейтмотив произведения скатывается к банальному «обманывать нехорошо» было бы просто глупо — авторская позиция в интерпретации её текста явно видна в интервью-приложении. Что можно считать ложью? Любое практическое несоответствие фактам, умышленное сокрытие этих самых фактов или только и исключительно неправду? Является ли молчание ложью или если вас не спрашивают, а вы не говорите, это и не ложь вовсе? Чего больше хотят люди — убедиться в том, что они правы, или надежды на то, что они ошибаются? И кто чаще обманывает — другие или мы сами себя?

На десерт нельзя забывать о том, что написано все это достаточно приятным и не совсем уж упрощенным языком (или это по сравнению с Сэнсомом мне все вдруг Сарамагами начали казаться?). В любом случае, стиль очень и очень неплох, хоть и не блещет оригинальностью. Но на главное достоинство романа — атмосферу — он работает на все сто, и на том спасибо.

Все эти эмоции возникают во время прочтения книги. После же закрытия последней страницы еще больше бросается в глаза убогость и простота разгадки тайн персонажей, еще более безвкусной кажется последняя страница, написанная в лучших традициях фильмов категории «Б», а авторские рассуждения вмиг теряют свою глубину и новизну. Но все же…

Итог: Прочитать это стоит, ведь сначала вы читаете, а потом закрываете последнюю страницу. Главное в романе — атмосфера, чувство, эмоция, а не анализ. Если вы читаете в большей степени сердцем, нежели умом, «Маскарад», безусловно, стоит самого пристального внимания.

Рекомендация: Высокая

Большое количество поклонников какой-либо Вселенной приводит к появлению еще большего количества сопутствующих товаров, от игрушек до музыки по мотивам. Обычно цель всей этой кутерьмы сугубо коммерческая и качество продукта оставляет желать прихода Валл-И, который все это дело переработает. Однако «Плоский Мир» — не какая-нибудь рядовая франшиза, и, соответственно, то, что у других — способ выжать деньги, тут превращается в настоящее искусство.

Красочно иллюстрированный том демонстрирует уже не читателю, а зрителю всех героев и злодеев бесконечно прекрасного и опасного кривого отражения нашей с вами Земли. Хотя и почитать там чего найдется. Все иллюстрации поделены на разделы (Ведьмы, Стража, Мир Смерти, Гильдии и так далее), а каждый яркий разворот сопровождается комментариями самого Творца- Пратчетта — о создании того или иного обитателя Плоскомирья. Конечно, многие комментарии украшены хлесткими оборотами, уже использованными в оригинальных романах, но менее подходящими к иллюстрации или герою это их не делает. В качестве бонуса секретами создания одной из самых популярных фэнтезийных Вселенных делится не только Пратчетт, но и Пол Кидби, официальный иллюстратор цикла, подаривший читателю «Последнего героя». То, как он пришел к тому или иному образу и на ком его моделировал ничуть не менее интересно, чем то, как Пратчетт вообще додумался этот самый образ создать.

Как многие романы Пратчетта пародируют установившиеся в массовом сознании сюжеты, крупные картины Кидби основаны на очень известных работах земных художников, знакомых каждому. Особо ярким получился, конечно же, «Ночной дозор», с Ваймсом в роли капитана Франса Баннинга Кока и абсолютно очаровательная Мона Ягг, но и стилизованные под постеры «На игле» вполне себе шотландского писателя Уэлша Нак-Мак-Фиглы, и научные изыскания незримых академиков под Джозефа Райта из Дерби вышли просто потрясающими.

Есть, правда, и небольшие разочарования. На страницах томика отсутствуют Мойст Фон Липвиг, пес Гаспод и С.Р..Б.Н. Достабль, без которых мне лично сложно представить Плоский Мир. Нам не покажут Агатовую Империю и Клатч, да и вообще помимо краткой экскурсии в Ланкр путешествий не ждите. А жаль.

Итог: Но даже в таком виде — абсолютный must-have для всех, кто желает с чистой совестью считаться фанатами сэра Терри. И для всех, кто просто хочет очень хорошо посмеяться.

Рекомендация:Must-have

Моя оценка: 10/10

Старые раны лучше не трогать. Кажется, она затянулась, и больше никакой боли, но чуть потянешь — и все начинается снова. Изрядно разочаровавшись в давно вышедшем предыдущем томике Камши, я немного смирилась с мыслью, что в моей жизни больше нет Марселя Валме и Валентина Придда, не говоря уже о Рокэ Алве, и даже вполне серьезно подумывала бросить чтение сей псевдомушкетерной простомарии. Но старые привязанности, бывает, меняют наши решения. Итак, вооружившись многочисленными отрицательными отзывами и изрядной долей скептицизма, я дала себе слово «просто одним глазком посмотреть, как там дела у Робера-Роберушки сотоварищи».

Дела, прямо скажем, неважно. Откуда-то, словно черти из табакерки, выпрыгивают вскользь упомянутые и давно забытые личности, туда-судя непонятно зачем заунывно мотаются целые армии, а желанных Рокэ с Марселем, не говоря уж о Валентине, на горизонте не предвидится. В неклассифицируемом с точки зрения литературоведения скопище заполненных буквами страниц четыре основные сюжетные линии, одна из которых успешно достигает промежуточного финала примерно к середине повествования. Оставшееся время неравно поделено между показанной глазами нескольких мужчин, среди которых достаточно Савиньяков, но ни одного Валмона, войне, местечковым интригам и романтике в снова ставшей Олларией столице Талига, и злоключениям одного очень обаятельного козла (на этот раз, для разнообразия, с Валмоном).

По хорошему надо бы сказать, что большинство эпизодов проходные, что в книге, в отличие от ее предшественницы, нет ничего взрывоопасного, что характеры героев не развиваются совершенно и что показывают нам всяких дэвенопортистых Ариго и прочих арностых Ли Савиньяков и вальдесообразных Руппи Фок что-то там, вместо привычных Роберов и Матильд (заметьте, я молчу про Валме, не говоря уже о Рокэ с Валентином). Более того, стиль у Камши, особенно при описании сражений, еще натужнее, чем в этом отзыве, да и украшен он очень нехарактерными для автора пошлостями в стиле «на Матильде ничего не было, зато в ней кто-то был».

Так вот, несмотря на то, что полезного из 700 страниц шрифта средней степени убористости от силы глав на пять, которые можно успешно раскидать по соседям по полке, книга мне понравилась. Одно загадочное забугорное слово — «фансервис». Камше достаточно время от времени выводить на сцену уморительного Марселя, застегнутого на все пуговицы Придда или целых двух Рокэ Алв, и я млею. Позор, скажите вы. Хитрый автор, подцепивший слабое женское читательское сердце на крючок вымерших в реальной жизни трагикомических красавцев, оправдаюсь я. После этого уже и традиционно муторные сражения кажутся неплохо выписанными и, за счет постоянной смены репортеров и время от времени вставленных в гущу драки спокойных интриганских эпизодов, довольно свежими и не раздражающими. И редкое появление Луизы и еще более редкое — Мэллит, не вынуждает набросить на автора с диким воплем «На святое!». И совершенно непонятные эпизоды Дика смотрятся не бредом Камшинского сознания, тщетно вопиющего о потерянном вдохновении, а возможностью посмотреть на умилительно уязвимого Первого Маршала.

Итог:Все-таки не надо трогать старые раны. Не трогаешь — вроде и нет их. А так, пусть даже Валентина, не говоря уже о Рокэ с Марселем, в «Закате» не так много, опять придется ждать, высчитывать дни, перечитывать, что есть и лихорадочно решать, что же все-таки делать — плакать, саркастически ухмыляться или прыгать от счастья, узнав, что последний «Отблеск» может снова размножится почкованием.

Рекомендация: Для фанатов

Перед авторами так называемой жанровой прозы стоят очень непростые задачи. Конечно, можно лихо закрутить интригу и ограничится только этим, но чтобы книга запомнилась читателю, а не вылетела из головы сразу же после прочтения, в ней должно быть что-то кроме крайне непредсказуемой концовки. Некоторые авторы берут антуражем, другие — ярким героем, третьи же вкладывают в роман нечто большее, нежели тривиальное «убивать плохо».

Сэнсом решил, что виннипуховский подход «все и сразу» — ключ к успеху. Судите сами — перед нами детектив в исторических декорациях, хулигански сверкающий отсылками к классическим романам жанра, от Кристи до Эко. Однако главным его украшением является не жанровый постмодернизм и не тщательно прописанная эпоха, а обаяние и душевные метания главного героя, Мэтью Шардлайка — реформиста, меланхолика и просто умницы. В дополнение к этому в романе есть и правдоподобно и подробно прописанная идеологическая борьба, выражающаяся в спорах Шарлайка и его ватсоноподобного помощника.

Итак, Шардлайк сотоварищем по просьбе-приказу всесильного Кромвеля едет в монастырь, для того чтобы расследовать странную и жуткую смерть королевского посланника. Год на дворе 1537, на носу расформирование монастырей, объясняющее оригинальное название романа (про «горбуна» и «лорда» постарались родимые переводчики). Однако загадочное убийство — только начало кошмара, который придется пережить обаятельному горбуну, причем самым страшным на его пути будут не новые трупы, а собственные сомнения в правоте Реформации.

Главное достоинство романа — образ самого Шардлайка. Причем его нельзя назвать «влюбляющим с первого взгляда». Скорее, он прокрадывается к вам в душу незаметно, и вы сами не осознаете, как начинаете разделять его радости и горести и желать этому погруженному в душевные муки человеку только добра. Более того, Шардлайк — не Джеймс Бонд и даже не Шерлок Холмс. Он может ошибаться, причем неоднократно, а убийство раскрывает чуть ли не по чистой случайности. То, что герой далеко не идеален делает его еще более человечным и привлекательным.

Показать перерождение Шардлайка Сэнсому удалось. Даже само название романа играет на раскрытие заглавной темы. Английское «dissolution», расформирование, созвучно «dissillusion», утрате иллюзий. Жаркая борьба католической и реформистской идеологий разрушает все на своем пути, и закономерное в подобных условиях охлаждение религиозного пыла является пыткой для Шардлайка. Окончательно же его мир рушится, когда ему все же удается раскрыть убийство.

А вот тут начинаются недостатки. Несмотря на «подход Шахеризады», где в каждой главе раскрывается загадка предыдущей, но закидывается удочка на следующую, объем романа можно было б и подсократить. Неопытность автора, проскальзывающая на протяжении всей книги, ярче всего выражена в оригинальной, но слишком уж неуклюжей концовке, сводящей на нет достаточно крепко созданное на протяжении пятисот страниц напряжение. Приплетение реальных исторических личностей, до этого присутствующих только на периферии, но активно участвующих в концовке, фатально вредит исторической правдоподобности романа. Несостоятельность книги с жанровой точки зрения не окупается идейным наполнением, а отсутствие стилистических излишеств не только не мешает погрузиться в фабулу, но и изрядно оголяет недостатки сюжета.

Итог: При всех своих многочисленных достоинствах роман не дотягивает до действительно качественного уровня. С другой стороны, все недостатки книги — чисто технические, а запал у автора есть. Чуть больше опыта, чуть меньше уклона в политику — будем надеяться, в следующих томах серии Сэнсом преподнесет более увлекательную жанровую форму, не теряя внимания к деталям и проработки характеров.

Рекомендация: Достаточная

Книги Терри Пратчетта подкупают тем, что несмотря на обилие эльфов, гномов и прочих вампиров, они описывают нашу с вами реальность. Это касается не только злободневности некоторых тем, поднимаемых автором, но и персонажей, о которых он пишет. Несмотря на диктуемую законами жанра шаржированность, какая-нибудь нянюшка Ягг или Ваймс — вполне реальные люди.

В разных своих вещах Пратчетт по разному соблюдает баланс между реальным и абстрактным. В книгах из цикла о Смерти автор чаще всего говорит о более абстрактных проблемах, в то время как бичевание пороков общества отходит на второй план. Вот и «Вор времени», вопреки названию, даже не столько о Времени хотя это слово упоминается там довольно часто, а о том, что делает человека человеком. О том, что эмоции, искусство, душу невозможно разложить на атомы. В этом роман чем-то напоминает знаменитый мюзикл тандема Бертон-Селлик, «Кошмар перед рождеством», однако, без присущей готической сказке лиричности.

Однако, такой подход к идейной составляющей имеет свои минусы. Мне лично романы о Смерти всегда казались немного холодноватыми и отчужденными, оторванными от реальности, и это чувство не покидало мне при прочтении «Вор Времени».

Главных героев в романе несколько: исторический монах Лю Цзе и его ученик, часовщик, с помощью Игоря изготавливающий идеальные часы, и Сьюзен Сто Гелитская, в очередной раз доказывающая, что страшнее учителя зверя нет. И если молодые главные герои вроде Джереми и Лобсанга, не являющиеся колоритными фриками, Пратчетту традиционно не очень удаются, то фирменные персонажи второго плана очень хороши. «Вор времени» больше всего порадует фанатов Лю Цзе и поклонников Игорей, а вот любителям других ярких обитателей Плоского Мира ловить тут почти нечего.

Обычно в романах Пратчетта на такую мелочь, как сюжет, я внимания не обращаю (есть и ладно), а вот тут фабула довольно занятна. Помимо всего прочего, роман очень забавный — от «крайне волнительного саундтрека» и мастерской монаха Ку до абсолютно шедевриального «он ушел до того, как они стали знаменитыми».

Справедливости ради нужно заметить, что «Вор» в чем-то вторичен по отношению к своим предшественникам по подциклу. По атмосфере и форме подачи идей он напоминает «Санта Хрякуса», а по общему настроению и тематике поднятых в нем вопросов — «Роковую музыку».

И еще, кое-что в романе выглядит несколько небрежным. Скажем, линия одного человека, разделенного на два, могла бы быть чуть более достоверно прописанной с психологической точки зрения. Если память мне не изменяет, в предыдущих романах каждый из Всадников имел свою уникальную манеру речи, в то время как тут только Смерть использует свой фирменный голос. Не знаю, чья это недоработка, издателя или автора, но, судя по замечательному переводу, винить нужно не «Эксмо».

Итог: Ожидаемо очень хороший, но не самый лучший роман маэстро. Он прежде всего порадует любителей пародий в качестве формы и отвеченных тем в духе Когда в качестве содержания, а вот жаждущим социальной сатиры лучше еще раз перечитать «Правду». «Вор Времени» рассчитан на уже состоявшихся поклонников автора, начать знакомство с его творчеством лучше с чего-нибудь другого.

Рекомендация: Высокая

Историческое фэнтези — жанр весьма интересный, позволяющий писателю переосмыслить какие-то моменты истории и использовать фрагменты судьбы человечества в качестве вдохновения для построения своего собственного мира.

К сожалению, бывает и так, что автор берет какое-то реальное событие и, не меняя фабулы, делает черных белыми и наоборот.

Вера Камша, известная своей нездоровой страстью к Ричарду III, напоминает Дона Кихота, сражающегося с ветряными мельницами. Почему-то вбив себе в голову, что все и каждый считают Ричарда исчадием ада, она упорно пытается переубедить окружающих в этом. И если в «Крови заката», охватывающей события до рождения Ричарда, видно этого, к счастью, не было, то в «Доводе королей» мы будем долго и упорно наблюдать за белым и пушистым доблестным рыцарем Александром Тагэрэ (переименовать англичан во французов -мелкая женская месть очернившем образ кумира автора?).

Основано все это, как вы уже поняли, на Войне Роз. Только Вера Викторовна, кажется, забыла, в каком жанре творит, поэтому многие моменты книги с логикой не ладят совершенно. Скажем, автор переместила действие на материк и оставила все ключевые моменты Войны неизменными. Но, если чуть-чуть поразмыслить, можно понять, что Война Роз развивалась так, как развивалась, именно потому, что Англия не была окружена другими странами (кроме Шотландии, но к этому мы еще вернемся). Арция же ведет перманентную войну с южным соседом. Значит, по законам развития феодализма, на границе должны были появиться мощные феодалы, наделенные большой властью, и, естественно, в гражданской войне они бы непременно приняли участие. В реальной истории так и произошло — и Уорвик, и Нортумберленд, и даже Стэнли, не говоря уже о самом Ричарде, стали настолько развитыми лордами с тренированной военной силой именно потому, что их обширные владения находились на границе с Шотландией, с которой мелкие стычки никогда не прекращались и от которой была постоянная угроза. В Арции же, вопреки логике, сильных феодалов на юге нет, и именно поэтому гражданская война развивается по сценарию Войны Роз. Таким образом, мирок, который наспех соорудила Камша, разваливается еще на форзаце с картой, саму книгу открывать не обязательно.

Но мы её откроем. И что же? Ричард белый, Ричард пушистый, Ричард чудо...Аж тошнит. И, самое главное, Камша очень избирательна. Многие защитники Ричарда предполагают, что сам факт деформации плеч был придуман тюдоровской пропагандой, и тому есть неплохие подтверждения. Но нет, Камше же нужен трагический герой, поэтому даже своих сторонников она будет слушать только до тех пор, пока это соответствует её планам. Неудивительно, что противников она не слушает вообще. Вместо того, чтобы построить вменяемую защиту своего героя, которую было бы очень интересно послушать, она использует форму романа как способ подтасовать улики. Жаль.

Если абстрагироваться от исторических параллелей, что весьма непросто, перед нами увесистый том, написанный очень простым и скучным языком. Герои в нем плоски до невозможности, начиная идеальным Александром и кончая мерзкими злодеями, а фабула предсказуема для любого, кто хоть раз открывал учебник истории. Плюс ко всему линия эльфов, наверное, важная для развития глобального сюжета, к этому конкретному роману отношения не имеет никакого, и смотрится откровенно лишней.

Итог:Скучно, господа, причем и тем, кто Ричарда любит (они знают сюжет) или ненавидит (эти просто читать не станут), и тем, кто о нем никогда не слышал. Желающим полемизировать на тему Войны Роз тут тоже делать нечего, ибо автор бессовестно подтасовывает карты. В романе полно исторических ляпов и нестыковок, а в качестве жанровой развлекательной прозы он проигрывает как западным аналогам, так и другим книгам Камши. Наверное, жаждущим посмеяться его прочесть можно, но «зачем все это, если есть водка Пратчетт»? Роман не настолько плох, чтобы сжигать его на костре, но не настолько хорош, чтобы читать его тем, кто к творчеству автора равнодушен. Любители же идеологии Джозефины Тей и Пола Кендалла возрадуются, и на том спасибо.

Рекомендация: Фанатам автора; ниже среднего

Перед прочтением книги обычно что-то от неё ожидаешь. Ожидания могут полностью оправдаться или автор может раскрыть тему под совершенно другим углом. И интересно потом, после прочтения, сравнить свои ожидания с тем, что есть в книге на самом деле.

От «Чернее черного» я ждала реалистичную историю о спиритизме и медиумах. Того, что потустороннее будет аккуратно вплетено в повседневность, что-то вроде романов Элис Хоффман, только в меньшей степени заточенное под женскую аудиторию.

В итоге мои ожидания в этом плане не совсем оправдались. Да, Мантел, в отличие от многих современных авторов, особенно жанровых, временами выглядывает в окно и выходит из дома, так что едкое упоминание о постоянной скупости (читай — экономности) её соотечественников или претендующие на социальную остроту описания бездомных выглядят неплохо. Сделать ремесло медиума реалистичным у автора тоже получилось: все эти обсуждения того, где купить карты «Таро» или подробности налоговых льгот прибавляют книге особого повседневного шарма. Но, на мой взгляд, кое с чем Мантел перебрала. Почему-то современные авторы, описывающие наш мир, обязательно добавляют в текст или изнасилование, или проституток, или инцест. Или все сразу. И трудное детство Элисон выглядит как-то инородно на фоне прилежно сфотографированной обычной жизни, и потуги автора поднять социально значимую тему вызывают лишь недоумение. Несмотря на то, что своей героине Мантел действительно устроила жизнь чернее черного, в романе постоянно проскальзывают социальные льготы, выполняющие свою работу продавцы и угрозы кого-нибудь засудить. В итоге кое-что в романе выглядит как минимум странно: в нем много натуралистичности, но недостаточно реализма.

Не понравилось мне и то, как Мантел проходится по вроде-как-табу темам: от принцессы Дианы до исламских террористов. Облить политкорректность грязью и всласть поиздеваться над ней — тоже форма политкорректности, причем весьма банальная.

Характеры персонажей прописаны весьма старательно, но неровно и порою нелогично. Скажем, откуда в Элисон, с её ужасным детством и наследственностью, столько света?

Главное, чего не хватает книге — стержень, способный объединить разрозненные фрагменты. Роман похож на варево, из которого то тут, то там всплывают неплохие ингредиенты: замечания, мысли, детали, упорно не желающие становиться единым целым. Появляющаяся ближе к конце тема добрых дел, претендующая на положение лейтмотива, раскрыта весьма квело, и выполнить роль идейного цемента, увы, не может.

Перевод романа в целом, неплох, но несколько небрежен. Особенно это касается британских реалий. Скажем, в английском языке «master bedroom» — установившееся выражение, тогда как по русски «хозяйская спальня» звучит как-то диковато.

Итог: Роман очень неровный, какие-то моменты весьма неплохи, иные авторские потуги выглядят жалко. Написано все это любопытным стилем (при напсиании от третьего лица достигается эффект того, что повествование идет от первого), но простоватым языком. В итоге последние 150 страниц читать просто безумно скучно, ибо «реализм» начала заменяется там каким-то псевдопостмодернистским бредом. Если все же будете читать, до конца лучше не идти: ничего принципиально нового и интересного там нет.

Рекомендация: Ниже среднего

В творчестве Джоанн Харрис есть два основных направления: затягивающие, часто оставляющие неприятный осадок тугие триллеры вроде «Джентльменов и игроков» или свеженького «blueeyedboy» и милые книги о французской глубинке и чужаке, обычно женщине, пытающейся в неё вписаться. «Остров на краю света» явно относится ко второй группе.

В роли французской глубинки — крошечный бретонский островок, на котором веками ничего не меняется. Чужаков целых два — девушка, главная героиня, от лица которой ведется повествование, уехала с острова много лет назад еще девочкой и после смерти матери вернулась на малую родину, и, по законам жанра, загадочный притягательный мужчина, о котором автор припрятала немало тайн.

Роман прежде всего атмосферный — описание изолированного в красотах диковатого островка общества получилось очень сочным и приятным. Харрис немало времени уделяет особенностям ментальности гордых и неискушенных островитян и очаровательным деталям быта. В итоге книга читается на одном дыхании и погружение в мир Колдуна получается особенно полным. Однако нельзя не признать, что подобная история могла бы произойти практически на любом изолированном островке — в Шотландии или на юге Италии, к примеру — и именно бретонского колорита в книге могло быть и больше.

Сюжет, несмотря на кажущуюся простоту, захватывает с первой страницы и содержит в себе немало напряженных моментов и роковых разоблачений. Последние поданы аккуратно и не без иронии, что компенсирует некоторую водевильность определенных эпизодов.

Все персонажи романа получились очень живыми и достоверными, их поведение соответствует возрасту, национальности, социальному происхождению и наследственности, так что искать схожие черточки в главной героине и её отце ничуть не менее интересно, чем разбираться в кознях главного местного богача.

Написан роман очень неплохо, но перевод портит все впечатление от русского издания. Такое чувство, что некоторые абзацы переводчик просто ввел в компьютерную программу и слегка пригладил после этого. Как вам, скажем, героиня, «растягивающая процесс пития»? (Кофе, а не того, о чем можно было бы подумать). О занятной тавтологии в стиле «героиня побежала к домам, домой» (надо понимать, в оригинале было houses и home?) и вспоминать не хочется.

Итог: Светлый, вдохновенный, размеренный роман о доме, который не отпускает, о влиянии современного захваченного глобализацией мира на маленькие мирки, о непростых человеческих отношениях и простых чувствах рассчитан скорее на женскую аудиторию, но это его совершенно не портит. А вот перевод мешает насладиться им в полной мере, но не настолько, чтобы лишать себя удовольствия знакомства с хорошей книгой.

Рекомендация: Достаточная (из-за перевода, роману — высокая).

Что такое жанровая литература? По каким критериям стоит её оценивать? Многие авторы используют фантастику, фэнтези, мистику иди детективную интригу прежде всего как прием, позволяющий им в наиболее комфортной для себя форме донести до читателя мысли и идеи, которыми они хотят поделиться.

Мэри Рассел — как раз из таких. Её мало интересуют инопланетяне, моделирование будущего или технические характеристики космического корабля. «Птица малая» — роман о человеке и Боге, а контакт с внеземным разумом — дело десятое.

Фабула незатейливая и сюжет романа можно пересказать в паре предложений — группа землян отправляется на другую планету для установления связи с местным населением, но благородная миссия оборачивается форменным кошмаром. Единственный выживший — иезуит-полиглот Эмилио Сандос, получает вместо поддержки и чествования осуждение общества. Почему же так получилось — главная интрига романа.

Рассел прежде всего увлечена раскрытием внутреннего мира своих персонажей и вполне закономерно, что главы, действие которых разворачивается на Земле, получились более интересными, хотя и жизнь экспедиции на Ракхате описана весьма достойно. Достаточно умелый слог автора как минимум не мешает наслаждаться остальными компонентами романа, а кое-где приятен и сам по себе. Композиция произведение точно выверена, чередование Ракхатских и земных глав продумано и логично, интрига подана изящно и тонко. Надо признать, технические детали и, в некоторых случаях, элементарная логика повествования и достоверность хромают на обе ноги, но не в них суть. Повторюсь, это тот самый случай, когда фантастика используется как средство, а не самоцель.

Все члены экспедиции получились у автора не картонными героями-функциями и даже не просто книжными персонажами, а удивительно достоверными, воистину живыми людьми и это, на мой взгляд, одно из главных достижений романа. Рассел проникает глубоко в душу каждого из героев, показывая, как их прошлое, сформировавшее их характер, влияет на их настоящее и будущее, а, соответственно, и на судьбу экспедиции. При подготовке к полету совершенно разные люди учились понимать и принимать друг друга, учились работать сообща в любой ситуации, быть настоящей командой. Их объединяет одно — страсть к музыке внеземной цивилизации, искреннее желания установить контакт с чуждой расой, познакомиться с существами, создавшими эти божественные звуки.

Несмотря на то, что все персонажи выписаны сочными красками, все-таки это прежде всего история Эмилио Сандоса, человека, ищущего Бога, но потерявшего все.

Подавляющее большинство монотеистических религий делают одним из своих основных постулатов смирение — будь то жертвоприношение Абрама, призыв подставить другую щеку или само название ислама. Во многих людях, считающих себя религиозными и искренне верящих в Бога, любовь к Господу неотделима от любви к самому себе, тогда как Господь выше любого из нас, Он необъятен. Нельзя верить в Бога только когда все хорошо, или когда есть настроение, или только по понедельникам и средам. Вера с какими-то оговорками и условиями — не вера вовсе, а какой-то извращенный контракт с самим собой. Но при этом так уж получилось, что человек — существо сомневающееся, вечно ищущее подтверждения. И одного ему мало, надо еще и еще. Господь милостив и милосерден, поэтому Он дает эти подтверждения, но люди видят их только тогда, когда им это удобно. А это опять-таки «вера с условиями».

Создатель вложил в каждого из своих детей частичку себя, частичку этой необъятной силы, и именно она помогает слабому человеку не потерять веру (в том числе и в себя) и преодолеть жизненные невзгоды.

Роман Рассел можно прочесть как необиблейскую притчу о поиске смирения своей гордыни. Поиск Сандоса кончается тогда, когда он готов верить в Бога безоговорочно и покориться Ему, найти в себе силы снова зажечь пламя любви к Создателю. Именно поэтому мне кажется, что книга идейно абсолютно завершена — Эмилио Сандос, энное количество страниц пытающийся понять «за что», решает, что однажды он будет готов подставить другую щеку — поехать на Ракхат еще раз.

Итог:Бриллиант, странным образом затерявшийся среди бесчисленных стекляшек. Пусть технические погрешности огранки и заметны, но мастерство ювелира видно невооруженным глазом. Потрясающий роман, в котором прекрасно практически все: от психологически достоверных персонажей и любопытной информации об ордене иезуитов до композиционной сбалансированности и идейной завершенности. При желании можно найти новые и новые вопросы на показанную автором тему — скажем, если Бог — Создатель всего сущего, значит, население Ракхата создал он. Почему же тогда Он не явил себя этим существам каким-нибудь образом?Но в целом именно та конкретная тема, выбранная Рассел, раскрыта очень полно, а такие вот вопросы -скорее, ответвления от основной идеи.

Да, в конце книги автор оставила себе простор для создания продолжения, но финал сюжетно скорее похож на концовку фильма «Назад в будущее» или «Гипериона» Симмонса — продолжение создать можно и вроде бы нужно, но все, что автор хотел сказать, уже сказано, а продолжение будет уже совершенно другой историей. Подозреваю, вносящей ясность и придающей логику некоторым моментам фабулы, более сбалансированной и приземленной, но менее искренней и эмоциональной.

Рекомендация: Очень высокая

Сложно сказать что-то о романах, пусть и неплохо написанных, но не вызвавший никаких чувств. Вещица Хоффман не сказать чтобы очень хороша или, наоборот, плоха, и что хвалить, что ругать её непросто.

Роман повествует о судьбах двух женщин, в жизни которых возникал выбор: быть или не быть матерью. Лэйла, гадалка в кафе, много лет назад отказалась от ребенка, а другая, Рей, должна выбрать сейчас. Язык у Хоффман достаточно приятный и отторжения не вызывает, что делает книгу подходящим чтивом для долгого вечера.

Многие прочитавшие видят в книге прежде всего одиночество. Мне же показалось, что основная тема произведения совершенно иная, и одиночество является следствием раскрытия этой темы, а не самоцелью. Роман — о материнстве. Хоффман показывает огромное количество разных вариантов материнства — родительницы главных героинь, мать мужа Лэйлы, приемная мать её дочери, старая гадалка и, конечно, сами героини. Пожалуй, только одного у Хоффман нет — стандартной «обычной семьи», в которой родители, пусть и ссорятся, но любят друг друга, поженились по любви и не против воли родственников, дети не больны и в хороших друг с другом отношениях, семья не бедствует и т.д.

Интересно наблюдать за контрастом между поколениями, добавляющем роману социальный подтекст. Вообще, достоверность — сильная сторона книги. Любопытны способности Лэйлы — чаще всего она просто придумывает предсказания для клиентов, но иногда её интуиция позволяет ей увидеть то, что другие не видят — обычно беременность на очень ранней стадии. Немного раздражало то, что приемная мать ребенка Лэйлы дает ему поиграть с мобильным телефоном — это в 1960-ом! Либо у меня какие-то извращенные представления о техническом прогрессе, либо автора или переводчика надо благодарить за подпорченное впечатление. Мелочь, а неприятно.

Итог:У романа есть и сюжет, и какая-никакая композиция, но отделаться от ощущения, что ты наблюдаешь за случайно подсмотренной из-за плеча чужой жизнью не выходит. В целом, он четко нацелен на определенную аудиторию и в таком качестве вполне неплох, совсем уж пустышкой его не назовешь. Но сильной прозы, какого-то нерва от него ждать не стоит.

Рекомендация: Средняя

Никогда бы не подумала, что мне понравится книга с таким количеством секса, насилия, мата и фекалий. Но, черт возьми, до чего же она хороша!

Подразумевалось, что это будет семейной сагой. Это и есть семейная сага, но довольно необычная. Вместо того, чтобы рассказать о нескольких поколениях одной семьи в контексте стремительно меняющегося мира, ценностей и приоритетов, Ирвинг предлагает читателю камерную притчу, весьма далекую от реальности, акцентируя внимание на каких-нибудь 10-15 годах. Повествование ведется от первого лица и номинально главный герой — Джон, средний ребенок в многодетной семье. Однако его история абсолютно неотделима от истории его семьи, они фактически — одно целое. Порою роман напоминает «Пятый персонаж» Дэвиса — герой-рассказчик не принадлежит себе целиком и полностью, он — наблюдатель, описывающий жизнь других, будь то его оторванный от реальности и полностью поглощенный мечтой отец, умная и волевая сестра или медведь по имени Штат Мэн.

Вообще, несмотря на обилие имен собственных и четкую привязку ко времени действия, роман невозможно воспринимать как реализм. Он полностью соткан из метафор и аллюзий, порою непристойных, порою грустных, но почти всегда истерически забавных. Ирвинг построил свой собственный мир, в котором воинствующие радикалы пытаются взорвать венскую оперу, чучело усыпленного пса, как и любовь, не тонет, а «Отель» знаменует погибшую, но постоянно возрождающуюся мечту. Однако в этом калейдоскопе символов и трагикомического абсурда Ирвинг умудряется не терять своиз героев, таких живых и достоверных, которых, несмотря на все их слабости и недостатки, он любит всей душой.

Словно камушки по сокровищнице султана, по роману разбросаны красивые, иногда поэтичные, иногда прямолинейные, мысли автора. О любви, о мести, о свободе, о мечте, о мире, который слишком плох, чтобы в нем жить, но в то же время неизменно прекрасен.

Легкий, нарочито простоватый язык автора как нельзя более подходит общей стилистике романа, в котором самое низкое или самое печальное всегда выставлено в крайне забавном ключе, когда умом понимаешь, что смеяться не стоит и что потом за этот смех будет очень-очень стыдно, когда смешки прерываются резкими всхлипами «о ужас», когда читать дальше противно, но не читать не получится.

Именно поэтому, из-за экскрементов, секса, насилия и мата, я не могу заставить себя оценить роман выше, прекрасно осознавая, что без них он потерял бы часть своего безумного обаяния. Но, на мой взгляд, перебор.

Итог: Но главное — Ирвинг, несмотря на огромное количество боли и смерти в книге, неисправимый оптимист. И свет, исходящий от каждого эпизода, каждого предложения, каждой буковки, искупает все. Очень вдохновенная и притягательная вещь.

Рекомендация: Высокая/очень высокая

Вызывает ассоциации с: «Пятым персонажем» Дэвиса, которому вкололи сверхдозу непристойностей.

В чем секрет долголетия некоторых книг? Они, пусть и являясь продуктом своей эпохи, актуальны для всех времен. Пытаясь написать книгу о насущной и обсуждаемой проблеме или описывая какие-то явные тренды авторы загоняют себя в ловушку. С одной стороны, такие книги могут вызвать широкую полемику сразу после выхода, с другой же через пару лет становятся лишь историческим документом, памятником эпохи, живо ухватившим суть своего времени.

Так вот, «Степфордские жены» — как раз из таких. Заботливо прикрытая оберткой научно-фантастического триллера социальная сатира об отношении консервативных мужчин к феминизму сегодня читается с легким недоумением.

Написан роман неплохо, аккуратный стиль автора отторжения не вызывает, а некоторые моменты приятно удивляют своей живостью. Левин, как и его героиня, фотограф, запечатлевающий как внешнее проявление своей эпохи, эти провинциальные городки, супермаркеты и моды, так и внутреннее, стремление уже освободившихся женщин оставаться свободными и освобождать других, а мужчин — их в этом ограничивать.

Все-таки писатель на то и писатель, а не документалист, чтобы обрамлять кадры реальности художественным вымыслом. К сожалению, тут Левин сдает позиции без боя. По форме роман — триллер, но напряжения в нем не чувствуется, а финал просчитывается странице на тридцатой. (из двухсот с лишнем). Последнее, а именно объем, как мне кажется, самый большой недостаток романа. Да и не стоило ему вовсе становится романом. То, что Левин пытается донести до читателя, проблематика книги, вполне достаточна для средней длины повести. Да и форма от перехода в другой формат только бы выиграла, сфокусированность текста придала бы ему толику так необходимого по законам жанра саспенса.

Итог:Гладенько, чистенько — прямо как сами идеальные жены из городка Степфорда. Главный недостаток вещицы — её неактуальность сегодня, помноженная на слабость в жанровом сегменте. Будь «Жены» повестью, они бы производили более целостное впечатление. Хотя отторжения при прочтении не вызывает.

Рекомендация: Ниже среднего

Вызывает ассоциации с: «Розовый коттедж» Мэри Стюарт (общие ощущения), «Историческая личность» Малькольма Брэдбери (слепок вполне конкретной эпохи).

Спасибо Imoto FF за книгу! :beer:

Фантастика о нашем с вами мире, максимально приближенная к реальности, всегда задевает чувства читателя, заставляя его задуматься о «здесь и сейчас», а не какой-нибудь далекой галактике. Поэтому начало «Цифрового» вызывает неподдельный страх за себя и своих близких. Дяченко описывают современный мир высоких технологий и высокоскоростного интернета, мир равнодушия и агрессии. Первые страницы читаются как самый настоящий триллер и вызывает сильные эмоции. Однако, когда первый шок проходит, просыпается здоровый скептицизм. То внешнее, на что напирают авторы — опасности виртуальной жизни, затягивающие блоги, онлайн игры, не позволяющие вспомнить о близких, является атрибутом повседневной жизни многих, но далеко не всех. Актуальны ли эти проблемы для доярки в деревне, ветерана войны, очкарика-интеллектуала, помешанного на археологии, политического активиста-радикала, домохозяйки или большей части «офисного планктона»? Такое чувство, что Россия по Дяченко состоит только из молодых обеспеченных людей, живущих в больших городах и работающих в «фирмах».

Хорошо, допустим, роман не о внешнем, а о внутреннем. О манипуляциях (любимо словечко авторов, после прочтения вас неделю будет тошнить от любого слова на букву «м»), о человечности, об агрессии и равнодушии вообще, а не только в современном мире интернета и мобильных телефонов. В таком случае, читать книгу попросту скучно, потому что, во-первых, идеи авторов поданы очень прямолинейно и грубо, а во-вторых, они весьма избиты, а «осетрины второй свежести не бывает». До банальностей в духе Коэльо Дяченко не опускаются, но порой подходят опасно близко. Очень хорошо видно, что именно хотели сказать авторы тем или иным эпизодом (к примеру, Арсен, заботящийся о виртуальных собаках как о живых), но эпизоды эти настолько показные, а между собой шиты нитками белее зубов после «Орбита», что некоторые моменты хочется просто пролистать. Более того, ближе к концу авторы оперируют исключительно абстрактными материями манипуляций, совершенно забывая о логике развития персонажей, так что тщательно созданный с помощью стилизации под мысли современного подростка образ Арсена идет коту под хвост. И после прочтения я осталась в недоумении. Почему Арсен? ничего выдающегося, как пытается настоять Максим, в нем нет. Почему именно он? Или авторы вместе с антагонистом решили поиграть с обычным мальчиком, вскружив ему голову его мнимой исключительностью?

И ладно бы форма была хороша. После захватывающего и «цепляющего», по-настоящему страшного, тугого начала, самой большой, на мой взгляд, удачи романа, повествование здорово сбрасывает обороты и переходит в какую-то абстрактную плоскость. В контрасте с правдоподобной первой сотней страниц остальное воспринимается как кукольный театр, почти как фарс. Причем и в форме нет ни одной свежей идеи, роман похож на конструктор «Лего», собранный из всем известных материалов. В основе лежит история Фауста, переложенная на современный цифровой лад. Хорошо, это можно списать на «новое прочтение старых сюжетов», хотя зачем было выбирать «Фауста», когда недавно на эту же тему вышел пессимистично-маниакальный роман Суэнвика, мне лично не понятно. Но остальные-то моменты зачем было так нагло переписывать из всего подряд? Тут мы встретим и «Рыцарей сорока островов» и их оригинал, «Игру Эндера», и идею про молодого Фауста (что нужно Фаусту в 14 лет? Деньги, слава и женщины! Ладно хоть без Рисвинда обошлись), и популярное в киберпанке «Мир — система, а я — вирус», прилежно скопированное из «Экспериментов Лейн», и даже эстетику «Падения Гипериона». Ближе к концу эта игра в «угадай, откуда авторы позаимствовали это» настолько затмевает сам роман, что всерьез его воспринимать уже невозможно.

Итог: И да, финал. Он вбивает последнюю крышку в гроб этого монстра Франкенштейна от современной массовой культуры, которого даже изрядной самоиронии авторов, увы, не спасти. По-ученически выверенный, он, кажется, скопирован отовсюду сразу. Одно в нем хорошо: логике предыдущих трехсот страниц не противоречит. И на том спасибо.

Рекомендация: Средняя. Роман не пуст, но стойкое чувство дежа-вю, помноженное на здоровый скептицизм, при прочтении вас, скорее всего, не покинет.

Спасибо Imoto FF за книгу! :beer:

Дебютный роман маститого автора — это всегда риск. Начинающим писателям принято делать скидку «за дебют», хвалить авансом и расцвечивать отзывы спасительным «есть куда расти». К уже известным писателям отношение другое: любая их книга вольно или невольно сравнивается с лучшей или самой нашумевшей (что не всегда одно и то же). А если еще и сам автор в предисловии предупреждает, что книга слабая, тогда можно готовиться к худшему.

С такими мыслями приступила я к дебюту популярной нынче Джоанн Харрис, автору знаменитого, но мной еще не прочитанного «Шоколада». И была очень приятно удивлена. Первая половина романа — хлесткая, лихо закрученная, тугая, сочная и затягивающая. Перед нами история «трех с половиной» персонажей. Почему с половиной? Четвертая сюжетная линия появляется относительно поздно и занимает меньше пространства, чем три другие, и, на мой взгляд, только перегружает текст. Основных героев трое: не слишком адекватный художник с раздутым самомнением, его на первый взгляд слабохарактерная жена и ее разбитной любовник.

В каждой сюжетной линии повествование ведется от первого лица, что позволяет автору вдоволь наиграться со стилем речи и мышления непохожих друг на друга людей. И если в первых главах Генри она несколько перегибает с количеством метафор на единицу текста, позже ситуация исправляется, а история Моза с первой и до последней страницы выверена и аккуратна. Справедливости ради надо отметить, что его история в литературном плане самая простая и примитивная, так что в данном случае Харрис просто выбрала вменяемые «элементы» и чистенько их исполнила. С Генри и Эффи не все так просто. Как мне показалось, со всеми этими греховностями писательница просто слишком высоко подняла планку и в итоге развитие Генри получилось карикатурным и размытым, хотя и по-своему логичным.

В целом, прием с тремя персонажами позволил ввести любопытную композиционную конструкцию: в каждой из линий и для каждого из героев есть своя кульминация и развязка, но кульминацией при этом является одно и то же событие, по разному влияющее на становление героев. Однако же, несмотря на продуманный финал, композиция романа размыта и несбалансированна. Если начало оставляет весьма приятное впечатление и по-настоящему захватывает, чем ближе мы приближаемся к тройной развязке, чем больше становится на страницах книги опиума и мистики, тем больше Харрис ослабляет хватку. В итоге примерное с середины романа читать его нет, не скучно, но заметно менее интересно, чем вначале.

В книге очень четко видны мотивы и идеи, используемые автором в последующих романах. Несмотря на это, Харрис — не какая-нибудь Филиппа Грегори; она не будет слепо копировать идеи из предыдущих вещей в будущих работах. Она развивается, строит свои новые книги на прочном фундаменте предыдущих. И в «Сестре» видно, что станет «Шоколадом» с его цыганами и плотным текстом, а что — «Джентльменами и игроками», в которых негодяй рассказывает о своих непотребствах. И, надо признать, «Спи, бледная сестра» — фундамент весьма приличный. Не идеальный, но крепкий.

Итог: Все-таки это дебют. Очень неплохой, но не без огрехов, как стилистических, так и композиционных. Самым же большим разочарованием для меня стало отсутствие сверхидеи, того, ради чего книга была написана. Роман вовсе не глуп и пуст, просто основной мысли автора, изложенной ясно и изящно, я там не увидела. В итоге роман распадается части; какие-то из них хороши, какие-то хуже, но в единое целое он упорно не складывается.

Рекомендация: Достаточная

Редко, редко я видела столь единодушное мнение о книге! И те, кто оценил роман достаточно высоко, и те, у кого он вызвал отрицательные эмоции, говорят о нем примерно одно и то же. В довершение всего, я могу описать его лишь теми же словами.

В первую очередь надо сказать, что это роман Робин Хобб, причем все отличительные черты автора увеличены в разы и подчеркнуты жирной линией.

Готовьтесь: будет долго, муторно, бессобытийно, наполнено рефлексиями главного героя и тяжелыми испытаниями для его тела и духа, столкновением культур и каким-то бытовым феминизмом в стиле «какие же мужчины толстокожие и непонимающие». Весь этот коктейль подан в узнаваемом бокале пространного повествования от первого лица ,а коронный прием «они все думают, что я умер, а я им не скажу» по ходу действия использован аж несколько раз.

Действие раскачивается невероятно долго, и все начало (по меркам Хобб — страниц 300), вполне можно урезать раза в два, да и всему остальному тексту кое-какая липосакция точно бы не помешала. Книгу можно условно разделить на две части: сначала основным конфликтом романа является резкое неприятие Невара окружающими его людьми и его мысли по этому поводу. Далее, после приезда в Гетис, на первый план выходит столкновение культур, и эти две темы переплетаются в главный лейтмотив произведения: отношения Невара и магии, подобное непониманию между гернийцами и спеками.

Очень приятно удивило раскрытие темы контакта. Обычно в подобных произведениях, вроде нашумевшего «Аватара», индивидуальные особи из «цивилизованных» безуспешно пытаются убедить начальство в необходимости консенсуса, а потом, убедившись в подлости, продажности, тупости, низости (по отдельности или всем сразу) собственного народа, готовы жизнь отдать за правое дело «дикарей». Так вот, на протяжении почти всего романа Хобб удержалась от соблазна разделить две культуры на «плохую» и «хорошую». Причем по пути «у каждого своя правда» она тоже не пошла. Невар, от лица которого ведется повествование, привязан к представителям своего народа — Спинку, Эпини, Амзел, Ярел — и эта привязанность не позволяет ему полностью и безоговорочно принять сторону спеков даже тогда, когда он видит недалекость своего начальства и осознает, что помощь «дикарям» предотвратит кровопролитие. Ближе к концу романа, когда Хобб ясно определилась с культурой, которую читатель должен поддерживать, эта прелестная неопределенность и неоднозначность пропадает, но на протяжении книги автор довольно умело показывает всю многогранность конфликта.

Как обычно, Хобб прекрасно справилась с изображением внутреннего мира героев. Большую часть книги мы наблюдаем бесконечные мытарства жиреющего Невара, но, несмотря на это, другие персонажи получились весьма достоверными. Невар же порою взывает жгучее раздражение. Он нерешителен и эгоистичен, причем даже для самого себя он прикрывает эгоизм заботой о других и искренне верит в это. Недаром Хитч, перенесший похожие изменения, называет его «Нэвар», что созвучно с английским «Никогда». Невар предпочитает плыть по течению, он никогда не сделает первый шаг, его постоянно что-то должно двигать, выталкивать его из уютного мирка определенности и предсказуемости, который он норовит создать для себя. Во многом он похож на Фитца, но ему не хватает живости, глубины и ответственности фирменного героя Хобб, а потому в сравнении с ним он кажется бледной тенью. Помимо изощренной формы эгоизма, они похожи своей толстокожестью по отношению к женщинам. Причем их женщины — Молли и Амзел — похожи меньше, чем заглавные герои двух циклов, и это не может не радовать. Однако явный феминизм Хобб в стиле «эти мужчины ничего не понимают», который она мастерски демонстрирует во всех своих книгах, смотрится здесь забавно и вызывает понимающую улыбку.

Наконец, эти темы и образы, знакомые по другим работам автора, сплетаются в главный, пожалуй, идейный посыл книги, являющийся лейтмотивом всего творчества Хобб: свобода. Свобода выбора и собственного пути. Если в «Дороге Шамана» Невар не осознавал, что находится в клетке узкого взгляда на мир и постепенно приходил к этому пониманию, здесь Хобб куда больше интересует предопределенность. Судьба, если хотите. Хотя с её промежуточным выводом хочется не соглашаться и спорить, все же стоит дождаться завершения истории. И ответ на вопрос: «Властен ли человек над своей судьбой?» по версии Хобб меня лично интересует куда больше, чем финал злоключений Невара.

Итог:С одной стороны — затянуто, слишком уж , по сравнению с «Дорогой шамана», прямолинейно и несколько грубовато в плане подачи идейного пласта, вторично по отношению к Саге о видящих в подборе образов и фабулы. С другой: это роман Робин Хобб, по традиции написанный на очень высоком уровне, в оригинальном ключе раскрывающий тему, которая в других её вещах появляется лишь на втором плане. Рекомендуется в первую очередь уже состоявшимся поклонникам автора.

Рекомендация: Высокая

Джоанн Харрис — очень странная англичанка. Она любит Францию, а это — смертный грех. Наплевав на общественное мнение, она превозносит Францию в своих романах, особо смакуя еду, больное место своей родины. Честно отдав долг родной стране в дебютном романе, она долго не пересекала Ла Манш. Однако, будто вспомнив детство, она взялась за английский до мозга костей роман: детектив в частной школе.

Любители изящных кроссвордов в стиле «какой же поросенок это совершил?» остаются практически ни с чем. Роман «Джентльмены и игроки» — скорее психологический триллер, а его тщательно закрученная интрига без особых стараний разгадывается на первых пятидесяти страницах. Тем не менее сюжет гипнотизирует и затягивает, все же не зря миссис Харрис училась у французских кулинаров.

Мы наблюдаем за тщательно выстроенной шахматной партией, в которой автор не боится ломать все условности. На страницах книги убивают детей, сыщик разгадывает преступление только когда преступник сам открывается ему, а наибольший интерес вызывает не личность преступника, а его романтические отношения. Каждая глава заботливо претворена белой или черной шахматной фигурой, цвет которой зависит от личности рассказчика. За «белых» играет пожилой преподаватель Классики, посвятившей «Сент-Освальду» всю жизнь, за «черных» — человек, который страстно желал и до сих пор желает стать своим в этой школе и мстящий ей за невозможность совершить это.

Сент-Освальд не просто привилегированное учебное заведение. Это — Святой Грааль, символ и утраченных надежд, и социальной несправедливости, и незыблемости, а, главное, это квинтэссенция самого смысла жизни для двух людей.

История главного героя достаточно проста — он не мог быть частью того мира, который его манил. Много лет спустя он возвращается в свой Эдем чтобы уничтожить его. Его методы абсолютно бесчеловечны, и, несмотря на попытки автора объяснить причины его поведения, сопереживать горе-герою не получается. Рассказ о его детстве, занимающий большую часть «черной» истории, вызывает любопытство, смешанное с отвращением, причем негативные чувства только поначалу занимают мучители персонажа; большую часть времени глубокую неприязнь вызывает он сам и его друг.

Книга — рассказ об одержимости. Оба героя отдали свою жизнь прожорливому монстру из камня и стекла, и на их примере автор показывает контраст между созидательной и разрушительной силами. Инь и Ян человеческого сознания, два пути служения идее. Рей, пожилой неженатый преподаватель, тридцать лет не покидавший городка, посвятил жизнь преподаванию истории, передаче знаний, наставничеству. Он отдает свою энергию другим. Он — настоящий Квазимодо своего Собора, охраняющий его в самые тяжелые времена. Второй персонаж тоже посвятил жизнь, только не собственно Сент-Освальду, а мести — очень эгоистичному чувству, и в течение жизни он только брал, холил и лееял идею о разрушении системы изнутри. С самого начале он остается у разбитого корыта, потому что посвятить жизнь только себе любимому невозможно. Такая жизнь превратится в существование, бессмысленное и беспощадное. И человеку, зацикленному только на себе, Грааль не достанется никогда.

Несмотря на все достоинства романа, захватывающего с первых строк, прочтение вызывает легкое чувство омерзения, слишком уж неприятным типом получился главный герой. Более того, рассказ ведется от первого лица, поэтому создается ощущение, что автор его поддерживает, а мне лично этого делать совсем не хотелось. Поэтому книга была дочитана с чувством выполненного долга. Роман вызывает определенные чувства, и это признак несомненного таланта. Но перечитывать его я не стану.

Итог: Все же Харрис вернулась во Францию. Её герой провел там большую часть жизни.С одной лишь мыслью — когда-нибудь вернутся домой, в мир, который ему не принадлежит. В мир сдержанной частной школы, где за фасадом благопристойности бурлят интриги преподавателей и грязные мыслишки учеников, где знания доступны тем, кто хочет их получить, где, несмотря на все недостатки (у какого мира их нет?) есть место и светлым чувствам, и самоотверженности, и любви — такой разной в душах двух героев.

Рекомендация: Высокая

У каждого времени не только свои герои, но и присущие именно ему образы, мысли, средства самовыражения и сюжеты. Со школьной скамьи нам известно, что в 19 веке российские писатели страдали патологической любовью к «лишнему человеку», а вот героем нашего времени, рубежа веков, кажется, является смерть. Нет, не так: Смерть. Персонификация этого столпа бытия волнует умы авторов всех жанров и направлений, от Чарльза Бковски до Жозе Сарамаго и Кристофера Мура, а Смерть Плоского Мира и вообще превращается в «лицо (или все-таки череп?) эпохи».

Для своего дебютного романа австралиец Зузак выбрал необычную, но в какой-то степени модную форму: повествование ведется от лица Смерти. Причем несмотря на довольно панибратское отношение заглавного героя к читателю, настраивающее на уютный лад, смерти и боли в книге много, однако же манера повествования смягчает эту боль.

И вообще, книга не о Нем. Он просто рассказывает нам, смертным, историю одной девочки, слишком рано и слишком часто с ним встречавшейся. История сама по себе банальна, их тысячи: приемные родители, друзья, влюбленность, взросление. Главное: где и как. в данном случае — в деревеньке под Мюнхеном в годы Второй Мировой.

Зузак попытался показать привычное под новым углом. Однако взгляд «с другой стороны» получился несколько смазанным, ведь показать фашистов в положительном свете, во-первых очень и очень трудно, а во-вторых, чревато фатальными последствиями для писательской карьеры. Поэтому рассказывает о не о «чужих», а, скорее, о «своих» в тылу врага — отец главной героини — коммунист, арестованный гестапо, приемные родители отказались вступать в партию и прячут в подвале еврея, лучший друг мечтает во всем быть похожим на чернокожего спортсмена, а фашисты в романе либо не появляются, либо играют роль пугающего «оно», либо имеют ярко выраженные негативные черты, или, на худой конец, вызывают жалость, смешанную с отвращением.

Однако место действия и связанные с ним особенности романа — далеко не главное. Важнее любовь, взаимовыручка, помощь ближнему, надежда, пылающие на страницах романа. И книги, конечно же, книги. Книги как метафора, этакая рука, позволяющая людям соединяться и помогать друг другу. Совместное чтение сблизило Лизель и приемного отца, позволило девочке привыкнуть к новому миру, библиотека жены бургомистра помогла Лизель вернуть миру этой потерявшей надежду женщины хоть какие-то краски, сказка Макса — связать Лизель и полуживого от страха еврея и помочь им пройти сквозь тьму, в которой все вокруг славят истребление людей, чтение вслух во время бомбежек спасло людей от сумасшествия.

Книжный воришка крадет и получает в дар не просто информацию, записанную на бумаге, а спасает крупицы человеколюбия, взаимопомощи и человечности, помогающие людям остаться людьми даже в самые мрачные времена.

Помимо утверждения этих нехитрых, но таких важных истин, роман трогает самые глубины души читателя. Он невероятно эмоционален и вызывает живейшее участие. Этому помогает оригинальная манера повествования, лирические отступления Смерти об урожаях Мрачного Жнеца в роковые сороковые и манера в начале каждой части романа рассказывать о том, что произойдет в конце. Читатель готовит себя к тому, что будет, но расслабляется, и тогда недосказанное бьет сильнее всего, вызывая самые настоящие слезы.

Из книги получился бы прекрасный фильм, снять который, мог бы Милош Форман — больно уж сочетание абсурдно-забавного и вдохновенно-светлого с темными и мрачными темами похоже на его работы.

Итог: Наивная манера повествования, упрощение стиля — еще один отличительный признак прозы нашего времени. Этот штрих завершает образ книги, по-другому она и не могла быть написана. И все же есть в ней какая-то нет, не наигранность и не расчетливость, но...Скажем так: выбор темы априори не позволяет низко оценить роман, выбор девочки в качестве героини и оригинальность повествования — тоже. Честно говоря, эти «страховочные меры» книге не нужны, она и так хороша, но само их наличие не позволяет назвать его абсолютным шедевром.

Но прочтения и места в коллекции она безусловно заслуживает.

Рекомендация: Высокая

Бывают книги — холодные, отточенные, идеально выверенные, запоминающиеся, дающие обильную пищу для размышлений. Книги для ума, достоинства которых можно долго и упорно препарировать и анализировать, но которые очень редко западают в душу, вселяя в нее только самые светлые чувства.

Так вот, добрый и пушистый роман Флэгг — полная им противоположность. Умом осознаешь и его банальность, и легковесность, и нереалистичность характеров героев, но сердце принимает и понимает эту незатейливую историю с первой строчки.

Вся фабула романа умещается в пару фраз — старушка умерла, попала в рай и вернулась обратно, туда, где её ждали люди, чьи жизни она изменяла к лучшему все 80 с лишним лет пребывания на свете. Характеры этой череды забавных и умилительных человечков выпуклы и сочны, причем судьба каждого иллюстрирует собой какую-нибудь нехитрую мудрость, вроде прекращения вечных сомнений или жизни «для себя», а не других. В романе, если не считать появляющегося в одном эпизоде маньяка, нет ни одного отрицательного персонажа. Герои — обычные люди со своими недостатками- начисто лишены присущих обычным людям «бытовых» пороков. Скажем, настоящие старушки в таком возрасте обычно имеют кучу всяких маразмов и капризов, доставляющих окружающим много хлопот. У Флэгг все это в какой-то степени есть, но особенности Элли, главной героини, воспринимаются читателем как милые шалости, а в ее абсолютной положительности усомнится нам не дает ни на секунду.

При этом книга настолько искренна, что при всей своей пушистости умудряется не скатиться в сахарность и слащавость. Причем во второй половине романа автор сгущает краски, добавив немного жестокости и боли реального мира, алчности адвокатов, желающих отбить побольше денег неважно откуда, болезнь Дауна у дочери одной из героинь или уже упоминавшегося маньяка, отчего мир Элли, тот рай, что она при жизни создала вокруг себя любовью к ближним и неугомонным энтузиазмом, приобретает еще большую ценность.

Итог:Беллетристика в лучших своих проявлениях. Да, произведения такого толка противопоказаны в больших количествах и читать их подряд сложно, но время от времени очень приятно окунуться в такую легковесную светлую историю, напоминающую нам о вечных ценностях и добре. Уныние снимает как по волшебству.

Рекомендация: Высокая; по настроению

В любую информацию, будь то случайно обороненная фраза или восьмисотстраничный роман, человек вкладывает определенный смысл. Загвоздка в том, что воспринимающий эту информацию также вкладывает в нее смысл. Прелесть интерпретации переводных осложняется тем, что и переводчик вносит в книгу свой вклад, а, скажем, модные нынче аудиокниги обогащают восприятие произведения голосом читающего.

Зачем весь этот абзац? Искреннее восхищаясь талантом Хобб, я наконец добралась до романа, не имеющего отношения к Стране Элдерлингов, и решила поставить эксперимент — прослушать большую часть книги на языке оригинала, а остаток дочитать на русском, чтобы сравнить впечатление, производимое романом в разных форматах и на разных языках.

Конечно, в основе своей рассказанная Хобб история не изменяется. Перед нами шикарно выписанный «роман взросления», повторяющий и развивающий характерные для творчества автора темы — самосознание, свобода и изменчивость мира. Какие-то мотивы, как, скажем, право женщин выбирать собственную судьбу, встречались у Хобб и раньше в практически такой же форме, а на другие вопросы она взглянула под новым для себя углом.

Главный герой, Невар Бурвиль, на протяжении всего романа постепенно осознает, что привычный для него мир, где отец — мудрый и любящий, но все же «царь и бог», мать всецело насаждается своей ролью хозяйки дома и думает только о красивой музыке и благопристойном браке для дочерей, а король с помощью своих верных аристократов, готовых поддержать друг друга, стремиться к славе своей державы, — всего лишь маска. Постепенно, под влиянием разных событий и более близком знакомстве с реалиями своего мира, герой осознает, что отец может быть упрямым и деспотичным, мать и женщины вообще — одушевленными людьми со своими желаниями, а не недалекими созданиями, ни на что не способными без мужчин, что среди аристократов царит вражда, амбиции и постоянное желание обогащения, король намеренно раздувает все это в политических целях, а Добрый Бог — далеко не единственная сила, имеющая власть в этом мире. Невар сталкивается с необычными, неприемлемыми в его мировоззрении вещами, и магия — далеко не главная из них.

Вообще, порою складывается такое чувство, что и жесткий иерархический мир Гернии, контрастирующий с «варварством нецивилизованных народов», и монотеизм, противопоставленный мощи стихий, созданы автором лишь для более полного раскрытия образа героя. Он не столько выбирается из клетки, сколько осознает, что он находится внутри неё.

Причем то, что именно Невар — главный герой, очень странно и в то же время логично. В обыкновенном романе с упором на фабулу героем мог бы быть, скажем, Спинк — гаррипоттерообразный нищий сын погибшего героя, Трист с его обаянием балансирующего на грани добра и зла героя XXI века, обладающая магическим даром и близкая ко двору Эпини или воитель Девора. Но нет, главный и единственный герой — именно Невар, не обладающий никакими особыми качествами, характером, положением и способностями, присущими героям фэнтези. В любом другом романе он был бы сюжетообразующим существом, этаким «пятым персонажем», без которого развитие фабулы затруднительно, но ради которого книгу никто читать не будет. Однако Хобб настолько точно передает душевные терзания героя, каждую черточку его взросления, что этот скучный человечек вызывает неподдельный интерес.

Ясное и мощное раскрытие образа Невара построено на полутонах; оно плавно и постепенно, и талант Хобб к написанию объемных книг проявляется тут в полной мере. В принципе, роману не требуются продолжения — несмотря на затянутую экспозицию, в нем есть и кульминация, и развязка, причем дальнейшее разжевывание может только ухудшить впечатление. В таком виде история Невара получилась очень сбалансированной и тонкой.

К сожалению, своя ложка дегтя есть и тут. «Дорога Шамана» близка к другим вещам Хобб не только на идейном уровне, она вторична по отношению к её предыдущим работам и в композиции, и в подборе персонажей. В отличии от трех предыдущих трилогий, в романе нет яркого и обаятельного персонажа, ради которого хочется, чтобы книга никогда не кончалась.

Итог: Может быть, эти недостатки будут более явными в продолжениях. Сам же роман очень аккуратный, глубокий и изящный, а главное — просто мастерски написанный.

Рекомендация: Очень высокая

Издания: Вот тут нужно вспомнить долгое и мутной вступление к отзыву. Очень советую послушать аудиоверсию романа на английском — актер настолько полно вживается в образ Невара, что просто книгой это уже не назвать. Это — совместный труд автора-создателя и исполнителя его воли, привносящий в роман еще больше интимности и тепла. На русском языке и в печатной форме достоинства книги никуда не деваются, но все же.

Вам знакомо это щемящее чувство легкой эйфории и чуть заметной грусти, ведь четыре с лишним сотни страниц и год упорного ожидания проглотятся за, в лучшем случае, три дня? Вы искренне переживаете за успехи и неудачи полюбившихся героев, как за свои собственные? А в течении следующего мучительного года постоянно переслушиваете «Тень на стене» Канцлера Ги и рыщете по сети в поисках новых иллюстраций со столь знакомыми лицами трех заветных Эр? Тогда вы уже прочитали «Шар» и без моих напоминаний и составили о нем свое мнение. По законам жанра, совершенно необъективное.

Оценивать второй том пятого романа цикла объективно — практически невозможно. Поэтому лучше попытаться рассмотреть его, во-первых, в контексте цикла, и, во-вторых,с точки зрения фаната данного цикла (ибо не фанаты до, простите, восьмой томины доберутся вряд ли. Только если они не литературные мазохисты).

Признаюсь честно, даже для фаната книга неимоверно растянута, занудна и бессобытийна. Первые три четверти, за неимением лучшего слова, романа вызывают откровенную зевоту и желание пролистывать многие эпизоды. Практически весь том посвящен войне, но войне тихой и неважной. Сюжет топчется на месте, прямо как этот отзыв, а то немногое, что в романе все-таки есть, вполне можно было бы раскидать по соседним томикам, благо их предостаточно.

В целом, вся последняя трилогия, почему-то названная автором «роман», напоминает этакий ремейк первых трех книг цикла. В таком случае, сие творение соответствует «От войны до войны», лучшей книге цикла. Такое сравнение, судя по композиции явно задуманное автором, окончательно добивает и без того скучный роман.

Балом правят персонажи, не являющиеся фаворитами читателей (вроде Руперта и Жермона), в то время как полюбившиеся Алва, Марсель, Луиза и даже Робер либо вообще отсутствуют как класс, либо появляются настолько редко, что желание прорываться сквозь главы о «войне» ради них становится все слабее и слабее.

Да, ближе к концу автор подготовила сюжетный фортель, все начинает крутиться-вертеться и лихорадочный блеск в глазах фанатов и желание немедленно прочесть продолжение возвращаются. Но впечатление к этому времени уже испорчено. И хуже всего то, что книга довольно быстро забывается, а вот послевкусие рыбьего жира остается, и перечитывать её перед финальным рывком нет никакого желания.

Итог: Фанаты все поймут, фанаты все простят и побегут за следующей порцией. В какой-то степени из-за любопытства, вызванного конкретно этим томом, в большей же — элементарным желанием узнать, «чем все закончится». Не зря же предыдущие восемь были прочитаны, правда?

Рекомендация: Поклонники цикла и без моих рекомендаций книжку по косточкам разобрали, а еще не ознакомившимся с циклом следует начать с первого тома. Ведь несмотря на то, что это — самый слабый «Отблеск», сама «Этерна» вполне себе интересна. Так что — «для фанатов» only, увы.

Произведения двуединого харьковчанина с совсем не харьковским именем славятся в первую очередь глубоким философским подтекстом, серьезностью затрагиваемых автором проблем и общей оригинальностью концепции. Но рано или поздно каждый автор хочет попробовать что-то нетипичное для своего творчества.

Период после 2000 года и стал для Олдей временем творческого поиска и экспериментов. В результате мы можем наслаждаться ярким, запоминающимся, забавным, но несколько легковесным циклом фэнтези.

Знакомство с этим циклом, как и с Плоскомирьем, которое он неуловимо напоминает, можно начинать с любого произведения. Есть, конечно, что-то и «для своих», но фабулу и идею (да-да, в этом Олди верны себе) понять можно и не читая других томов. Итак...

Завязка проста: существует что-то вроде ролевой игры для «золотой» (и позолоченной) молодежи, заключающейся в том, что ребята делятся на две команды (как и положено, черных и белых), выбирают себе предводителей и сражаются за Цитадель и заключенный там Пуп. Кто победит, тот будет управлять Цитаделью некоторое время, до следующего квеста. На момент начала романа Цитаделью владеют Черные, а Белые хотят её отвоевать. Начинается новый квест, белые квесторы собираются в гостинице «Приют героев» и...пропадают. Расследование поручено обер-квизитору Бдительного Приказа Конраду Фон Шмуцу, по совместительству дяде главы квесторов. Расследование, как водится, проведет его истинным квестом чуть не по всей карте королевства...

Перед нами несколько шаржированный фэнтези мир, однако, достаточно тщательно проработанный и невероятно уютный. Олди собрали многие штампы магических миров (мана, состав и количество нечеловеческих существ-хомобестий, абсолютизм как единственно возможное государственное устройство, некроманты) и составили логичный, очень живой мир, в котором так и хочется поселиться навсегда. Вообще, помимо всего прочего Олди знамениты своим демиуржьим талантом (в том же Кабире или их варианте Древней Греции тоже хотелось «жить и работать»), но на этот раз они в какой-то степени превзошли себя. Сделать что-то по-своему новое и настолько обаятельное из штампов очень и очень нелегко.

Под стать миру и персонажи: достаточно стандартные, милые, но каждый — со своей изюминкой. Нельзя сказать, что авторы глубоко проникают в душу своих героев, но сделать их запоминающимися у Олдей получилось. Еще один нюанс: в романе нет ни одного отрицательного персонажа. И Черный Аспид, и некроманты получились милейшими людьми, а единственное, что вызывает хоть какие-то опасения, это вопрос, уживутся ли герой с героиней после свадьбы?

В «Приюте» нет характерного для Олдей финала с горчинкой, чистый и незамутненный хэппи-энд просчитывается чуть ли не с первой страницы. Общая расслабленная атмосфера романа достигается с помощью рельефных героев второго плана и полного реминисценций и всяческих отсылок и реверансов текста. Забавный, несколько хулиганский слог вызывает ощущения, что для Олдей эта книга — возможность отдохнуть и расслабиться. Она полна оптимизма, уверенности, что все будет хорошо и какой-то эйфории.

В последней трети книги авторы словно бы спохватились, и ввели в роман определенный идейный пласт. Причем в отличии от того же Пратчетта, «Приют» — ни в коем случае не сатира. Олдей интересуют не пороки общества, а человек. Не столько психология личности, сколько определенное право человека. Мне кажется, главная идея романа в том, что нельзя оставаться статичным, что пресловутое «остановись, мгновенье» ведет в никуда. Человек должен постоянно развиваться, что-то кончаться, а что-то новое начинаться. Эта мысль очень созвучна общей оптимистичной атмосфере романа.

Итог: И все же «Приют» — в первую очередь буйство формы, а не содержания. Язык авторов и атмосфера запоминаются больше, нежели грустная притча в финале. Олди захотели подурачиться — получилось здорово. Рецепт идеального развлекательного романа не так сложен, как кажется на первый взгляд. Но и не так прост.

Рекомендация: Высокая

Вызывает ассоциации с: «Плоским миром» Пратчетта; отчасти с «Чужаком» Фрая.

Есть такой кинематографический жанр — роуд-муви, «дорожное кино». Чаще всего это фильмы, в которых герой (или герои) едут по дороге, встречают разных людей, по разному на них влияющих. Главная идея такого фильма — в конце дороги герой будет не совсем таким, как в её начале. С таким же успехом, как мне кажется, можно говорить о роуд-бук, дорожной книге. Так ли сложно воплотить основные каноны жанра в литературной форме?

Как раз с формой есть небольшие проблемы. В отличие от классического роуд-муви, главная дорога в книге — не путь в Детройт как таковой, а путешествие в прошлое. И персонажи, встречающиеся герою на пути, соответствующие — люди из его детства, невыразимо изменившиеся за это время.

Можно подумать, что эта книга — воспевание детства, времени без проблем, времени, когда одуванчики еще были желтыми и из них можно было делать чудесное вино, спокойной, размеренной жизни, пропитанная щемящей ностальгией. Но это не совсем верно. Мы видим события двадцатилетней давности глазами взрослого героя. Мы наблюдаем не за детством, а за воспоминаниями о нем. Таким образом, устами главного героя автор рассказывает нам о детстве с высоты своего нынешнего возраста и опыта. Анализирует события, которые были ему не понятны тогда, много лет и зим назад. Единственное, чего он не может — избавиться от давления этих воспоминаний.

Композиция романа достаточно занимательна. Основная сюжетная линия — история 1994 года. Мэтти, главный герой, человек, так и не сумевший ничего добиться в жизни, возвращается в город своего детства чтобы найти там кого-то или что-то. Параллельно мы видим историю 1977 года, той страшной зимы, когда в Детройте орудовал маньяк-детоубийца. Но эта книга — не о поиске маньяка (общеизвестный факт, что Снеговика так и не нашли), она не выдвигает никаких теорий и предположений на эту тему. Главная идея книги — призраки детства, окружающие нас. Единственный способ изгнать их для Мэтти — найти подругу детства, чей образ преследовал его всю жизнь.

Тереза — удивительно яркий и запоминающийся образ. Черная ленточка, непостижимый, ускользающий, почти осязаемый взгляд, блуждающие мысли, запоминающиеся, пугающе притягательные сцены (девочка, стоящая по щиколотку в воде, девочка, упирающаяся коленями в растерзанную грудь человека)...При этом мы видим её глазами Мэтти, который никогда, ни в детстве, ни сейчас, не мог понять её. Таким образом до самого конца эта девочка останется для читателя загадкой, любое решение который лишь разочарует. Наверное, именно поэтому неудивительна концовка романа. Главная интрига — что же случилось с Терезой. Ответ автора (а точнее, его отсутствие) оставляет горьковатый привкус смутного разочарования, но со временем понимаешь — он вполне жизнеспособен.

Итог: Но все же в первую очередь это история не столько конкретно этих детей, сколько самого факта агонии детства. Наверное, у каждого был такой период, когда детство кончилось, а что-то другое еще не началось. Не у многих, подобно Мэтти, есть осязаемая черта, подводящая итог этому периоду жизни, но не это важно. Главное, автор сумел ухватить и довольно точно препарировать именно этот момент. В итоге мы получаем неуютный, несколько тягучий,порою пугающий, но невероятно притягательный роман без малейшего намека на фантастику.

Рекомендация: Достаточно высокая

Вызывает ассоциации с: В чем-то — «Милые кости» Сиболд, «Лезвие сна» Де Линта.

Саундтрек: Fairytale gone bad от Sunrise Avenue

Верят ли любители фэнтези в благородных рыцарей и прекрасных дам?

В доблестные поединки и честную войну? В конце концов, в то, что в людях может еще остаться капля благородства и доброты?

Читая большую часть современных авторов данного направления, можно прийти к выводу, что в какой-то степени да, как бы наивно это не звучало. В каждой книге можно найти персонажа (или персонажей), за которых хочется «болеть», которым хочется сопереживать, которых можно не просто понять, но и простить. Читатель готов поверить в этих людей, в их стремления, в их мечты.

Даже в таком, казалось бы, мрачном направлении, как темное фэнтези, можно найти кого-то или что-то, что хочется поддержать, о чем хочется читать снова и снова. Но иногда встречаются книги, в которых важно не кто, но что.

«Слуги темного властелина» — роман о войне. Нет, не так. Это роман о Войне. Она затмевает всех персонажей книги, она — главный герой, главный двигатель сюжета, главный способ показать человеческие пороки и слабости, главный прием для объяснение авторской идеи.

Бэккер пишет роман не о людях на фоне глобального конфликта — он показывает конфликт со всех ракурсов глазами многих людей. Мы видим войну изнутри, видим причины, по которым она развивается именно так, а не иначе, видим простых людей, гибнущих во имя многоступенчатых интриг правителей-союзников.

Каждому персонажу известна только часть общей картины, тогда как читатель видит её целиком глазами всех героев. Глава Тысячи Храмов развязывает войну во имя какой-то цели. Император интригует, чтобы подчинить войну себе. Адепты Завета, древней школы, которую все окружающие считают глупостью, пытаются разобраться в причинах этой войны с помощью шпионов. Варвар является идеальным окном для вида со стороны, сразу замечая недоверие, постоянные конфликты, откровенную вражду и бездействие союзников. И все они лишь показывает необъятную, бесконтрольную Войну со всех сторон.

При этом нельзя сказать, что автор отнесся к героям спустя рукава. Психология всех, даже третьестепенных персонажей — императора и варвара, колдуна и шлюхи, молодого жреца и великого полководца, шпиона и наложницы — прописана с большим знанием тонкостей человеческой натуры. Малейшее движение души логично и мотивированно. Однако автор абсолютно безжалостен ко всем своим персонажам. Герои не вызывают ни капли сочувствия. Даже относительно положительные персонажи вызывают скорее раздражение или недоумение. Проститутка Эсменет получает удовольствие от своего ремесла, а связавшись с более серьезными материями, относится к ним, как к игре в интриги. Да, в её жизни раньше не было ничего интересного. Она постоянно чувствовала себя в опасности. Это её оправдывает, но переживать за неё не хочется. С остальными героями так же. Колдун — сторонник половинчатых решений. Его неуверенность, нерешительность, нежелание нести свою ношу вполне понятно, но...

Всех героев, даже императора-интригана и варвара-убийцу, можно понять. С определенной оглядкой можно даже простить. Но принять их, впустить в свое сердце, считать их победы и поражения своими собственными не получится.

Формально главный герой — тот самый князь пустоты, монах из далекой-предалекой земли, о которой остальной мир почти ничего не знает. Кредо его секты — полной контроль над собой и другими. С помощью наблюдений за людьми он может найти свой ключик к любому сердцу. Причем для него это достаточно скучно, людей он, образно выражаясь, щелкает как орехи. Но один достойный противник у него есть — варвар, уже встречавшийся с представителями этой секты и знающий об их способностях. За их смертельным поединком наблюдать ничуть не менее интересно, чем за развитием Священной Войны.

Именно в диалогах между этими двумя персонажами ( и вообще в этой сюжетной линии) автор прозрачнее всего выражает свою позицию, высказывает наиболее интересные и глубокие мысли. Иногда это больше похоже на философский трактат, нежели на художественное произведение.

Келлхус может разгадать любого человека, ведь он умеет находить причины настоящих событий в прошлом. А понимание — это контроль. По его учению, все возникло из первозданной тьмы и пустоты. И поняв тьму и пустоту, можно понять что угодно. В Келлхусе нет места чувствам, лишь интеллект. Такое торжество интеллекта и делает его князем пустоты. Пустота — это не только первозданность. Это прежде всего пустота духовная, отсутствие души. Идеальный интеллект, тотальный контроль над всем и вся, отсутствие эмоций подразумевает приводит к её потере. Нельзя ставить ум над душой. Иначе зачем он нужен? Все это подано намеками, через мысли, внутренние метания Келлхуса и тех, кто его окружает.

Ощущение нехудожественности романа подчеркивают псевдоотрывки из выдуманных трактатов, вызывающие ассоциацию прежде всего с произведениями небезызвестной Ирулан. Вообще, сходства с «Дюной» налицо — тот же акцент на причинно-следственных связях событий, а не на людях, холодный, отстраненный стиль повествования, масштабность происходящего, обилие философских вставок. Но что-то пока мешает назвать Бэккера Гербертом от фэнтези.

Итог: Тяжеловесная, сложная и многогранная вещь, которая может далеко не всем прийтись по вкусу. Чтение скорее для ума, нежели для сердца.Холодный, отстраненный роман о причинах и следствиях, переполненный многоступенчатыми интригами. Рекомендуется тем, кто ценит в литературе события, их причины и последствия, выше человеческих чувств и стремлений.

Рекомендация: Честно скажу, меня этот роман не захватил, но ознакомиться с ним стоит.

Издания: Полиграфия хороша во всех трех. Обложка нормальная только у нового, но оно раза в два дороже. Если вы уверены, что роман вам понравится — купите новое. Хотите просто ознакомиться — издание в МиМе.

Каково там, на небесах? Люди больше всего боятся смерти и в то же время она манит их своей непостижимостью и загадочностью. Не удивительно, что смерть часто становится ощутимым, почти живым героем романов, а тема жизни после смерти волнует не одно поколение авторов.

Естественно, наиболее органично этот прием используют писатели-фантасты. И при этом действительно достойных книг на эту тему не так много. Роман Элис Сиболд — из их числа.

Ирония в том, что фантастики как таковой в книге очень и очень немного. Главная героиня, Сюзи, трагически погибает от рук маньяка-насильника на первых страницах романа и с небес наблюдает за жизнью своих родственников. За тем, как все они — родители, бабушка, брат и сестра — пытаются освободиться от её влияния, от чудовищного груза ответственности.

Первые же слова, первые же сцены настраивают на нечто мрачное и шокирующее. Но на самом деле первое впечатление обманчиво.Если не считать сцены изнасилования и убийства, книга получилась очень и очень уютной. Люди живут своей жизнью, на земле и на небесах. Пытаются найти для этой жизни хоть какой-то смысл.

Интересно показано место, где оказалась девочка. Небеса разделены на несколько зон, причем попасть в некоторые можно лишь полностью отринув земное. Сюзи пока не готова к этому.Она ходит в школу, качается на качелях, ест мороженное и смотрит за родными.

Родители Сюзи постоянно задают себе один и тот же вопрос: почему их не было рядом с дочерью во время убийства. Почему они не смогли помочь ей. Почему она должна была погибнуть от руки их соседа в нескольких десятках метров от дома. Так много почему...

И каждый пытается найти ответ (а правильнее сказать, убежать от ответа) по-своему. Отец клянется найти убийцу и доказать его вину. Мать «хватается за соломинку спасительной измены» и хочет начать жизнь сначала, выстроить её снова, в совершенно другом месте. Сестра Сюзи перестает быть собой в глазах окружающих, в ней все видят только сестру погибшей девочки. Почти на десять лет смыслом её жизни становится самоутверждение, помощь отцу, зацикленному на смерти старшей дочери. И Линдси справляется. Сначала — потакание отцу в попытках найти убийцу, потом — попытки примирить отца и брата. В конце концов, мягкое, но решительное «нет», сказанное не сестре, но той части памяти о ней, которая мешает жить.

Убийство полностью изменяет жизнь двух других героев романа — странной одноклассницы главной героини и мальчика, влюбленного в Сюзи. Первая получает редкий дар-проклятие, возможность видеть и чувствовать смерть. А мальчик никогда не сможет по-настоящему забыть смешную девочку, тело которой так и не нашли...

И при этом в романе мало что происходит. Плавное течение времени, простая жизнь, попытки собрать по крупицам казалось бы навечно разрушенное...И любовь, конечно. В итоге именно любовь позволяет семье вновь объединиться, а Сюзи — почувствовать то, чего она была лишена. Любовь же и приводит к единственно возможному варианту светлого и радостного конца.

Итог: Да-да, именно радостного. Несмотря на печальную завязку, роман полон света и какой-то нежной красоты. Стилизация под речь девочки-подростка позволяет наиболее полно показать переживания её семьи, не углубляясь в излишнюю темноту. В итоге чтение этой книги удивительно расслабляет. Её хочется читать и перечитывать. Может, она и не слишком глубока и многогранна, но безусловно уютна и наполнена незримым светом и теплом.

Рекомендация: Высокая

Сложно оценивать книгу, являясь фанатом цикла. Часто автор приберегает множество мелочей, так называемых «плюшек для своих», тем самым ориентируя энную часть сериала в первую очередь лишь вернейшим фанатам. С одной стороны, фанаты радуются и получают удовольствие. С другой, вне узконаправленного фэндома такие книги обычно не воспринимаются.

К счастью, большинство произведений Пратчетта о Плоском мире (состоящим на данный момент из около сорока томов), помимо этого «фанатского» направления имеют и второе дно, превращающее его книги из местечковых событий в шедевры современной сатиры.

В предыдущей тираде ключевое слово — «большинство». Роман «Творцы заклинаний» — одно из самых плоских и, простите, скучных произведений о Плоскомирье. Самое интересное, что и фанатам он показан в первую очередь в ознакомительных целях.

Во-первых, хрестоматийный образ матушки Ветровоск, одного из самых любимых читателями персонажей Пратчетта, раскрыт в невероятно странном ключе. Мало того, что Ланкрская ведьма не похожа на себя из последующих томов серии, она даже живет не в Ланкре! Во-вторых, «Творцы заклинаний» — один из первых романов о Плоском мире. Таким образом, еще не сложилась своеобразная мифология этой реальности, не появились и не получили развития знаковые образы, Боги и Герои мира на спинах четырех слонов. Даже Анк-Морпорк какой-то...благопристойный. Самое обидное: нет столь привычных именно для этого цикла нянюшки Ягг с неповторимой песенкой про ежика и её неверного кота Грибо. В общем, «плюшки для своих» еще не изобретены.

Для человека, не знакомого с творчеством сэра Теренса, начинать чтение романов о Плоском мире с этой книги и вовсе не стоит. В нем нет второго, смыслового дна, нет какой-то общей идеи, присущей более поздним работам мастера. В итоге алчущие получить пищу для сердца и ума в равной мере останутся разочарованными.

Все так плохо? Не совсем. Роман прежде всего забавный. Да, над этими шутками хохотать во весь голос не получится и горькую саркастическую ухмылку они вызвать тоже не в состоянии. Однако порция хорошего настроение гарантированна. милые, приятные, хотя несколько однообразные гэги спасают роман.

Итог: И все же от Терри Пратчетта мы вправе ожидать много большего. Идея написать роман о феминизме в Плоском мире сама по себе очень заманчива, но конфетка в итоге не получилась. Читать стоит прежде всего фанатам автора, одолевшим все остальные (или хотя бы большинство) тома серии. Ведь переводят книги Мастера со скоростью черепахи. Сухопутной. С четырьмя слонами и Диском на спине.

Рекомендация: Средняя (Для упертых фанатов, к коим относится и ваш покорный слуга) — достаточная. Начинать знакомство с автором с этой книги категорически не рекомендуется.

Один из самых сложных форматов — дилогии. Слишком велик риск превратить дилогию либо в два не связанных между собой ничем, кроме героев, произведения или вообще в один огромный роман. Действительно удачные дилогии, полностью соответствующие заявленной форме, можно пересчитать по пальцам. Таким образом, именно дилогия — настоящий вызов авторскому мастерству. Удачно написанная, она может стать весьма и весьма весомым доказательством творческого успеха автора.

Сразу оговорюсь, «Ахейский цикл» — очень хорошая, почти идеальная дилогия. На её примере можно выявить истинную формулу успеха.

Во-первых, оба романа очень органично уравновешивают друг друга. Идейный и стилистический фон обоих произведений составляет, по сути, одно целое, не сливаясь при этом в один роман. В какой-то мере тезисы, высказанные соавторами, противоречат друг другу, причем для пущего эффекта введен очень любопытный прием. Олди не говорят, вот одно, вот другое — выбирай. В первом романе лейтмотив произведения звучит как аксиома, постоянно повторяясь для большего давления на читателя. Герой должен быть один. Один против неба.

Во втором же романе Олди намеренно отказываются от намека на подачу материала как нечто, не требующее доказательств. Нет хлестких лозунгов или призывов, идейный пласт реализован тоньше: на примере одной судьбы мы видим, что герой может иметь крепкий тыл свою тихую гавань, в которую он обязательно вернется. Любой ценой. Причем несмотря на увещевания автора наличие любящей и любимой семьи не лишает Одиссея статуса героя. Чтобы быть героем не обязательно совершать подвиги. Не обязательно к этому стремиться. А семья, дом могут стать именно тем маяком, который держит героя на Земле, не позволяя ему возвыситься. Ведь его возвышение будет означать нравственное падение в самые глубины Тартара. Чего боятся боги? Того, что придет кто-то более сильный. Поэтому в мире богов нет места простой человеческой любви и заботе. Интриги, предательства, кровь, смерть, безразличие к людям — вот что такое мир богов в реальности Одиссея. И то, что человечеству придется с ними расстаться — только в радость.

В противовес этому лейтмотив «Героя» — уход магии из мира. Добровольный со стороны богов развод земли и неба вызывает слезы. Магия, время великих богов и непобедимых героев уходит, оставляя за собой лишь повседневную серость. Беспросветный финал навевает лишь самые грустные мысли.

Возможно, именно поэтому «Одиссей» логически продолжает и завершает «Героя», а не наоборот. Да, боги уходят, но неужели это такая беда? Светлый, оптимистичный финал «Одиссея» мало похож на традиционные Олдиевские хэппи-энды с горчинкой. Мир людей создан для того, чтобы в нем жили люди.

Еще одна смысловая плоскость дилогии, по разному обыгранная в романах — тот самый Номос и Космос. Первый роман — портрет эпохи, слепок Золотого века. Эпический, эпохальный, размашистый. История Одиссея, самого человечного героя самой знаменитой войны человечества, предельно эгоцентрична. Это история Одиссея, сына Лаэрта и Антиклеи, лучшей из матерей. Внука Автолика...И так далее. История одного конкретного человека в контексте эпохи.

Может быть, это главная мысль произведения? Важно не мы, но я? Человечество — скопление индивидуальностей, которые сами в ответе за свою судьбу?

Итог: Да, Ахейский цикл — идеальная дилогия. Однако слишком хорошо видно, что она часть еще чего-то большего. Мы рассмотрели предмет с двух точек зрения, противоположных и тесно переплетенных. Впереди еще две. И это прекрасно.

Рекомендация: Очень высокая

Издание:Попробуйте все же найти томик в ШОФ. Вместе с версией Валентинова, эти вещицы — одна из лучших вариаций на тему античных мифов.

В чем разница между фантастикой и так называемым мейнстримом? Где проходит та хрупкая граница, которая позволяет различать эти понятия?

Что считать фантастикой? Строго ограниченную рамками того или иного направления прозу?

Согласно всем канонам, причислить «Дочь железного дракона» к фантастике довольно-таки трудно. Это один из самых необычных и психоделических романов, которые мне приходилось читать.

Впрочем, начинается все вполне благопристойно. Маленькая девочка, похищенная в детстве высокомерными эльфами, трудится на фабрике по производству железных драконов. Единственное, о чем она мечтает — свобода, возможность вырваться из плена собственной судьбы, ведь единственная функция взрослых человеческих женщин в этом странном и гротескном мире — рожать, рожать и еще раз рожать эльфам полукровок, которых сразу же отбирают у матерей. Только те, в чьих жилах течет человеческая кровь, могут управлять железными драконами. И девочка-подменыш решается на дерзкий шаг — похитить одного такого дракона и улететь навстречу свободе...

Так начинается один из самых талантливо написанных и вызывающих глубочайшее отвращение романов современной литературы. В нем нет места логике и чувству прекрасного. Отбросьте все предрассудки и штампы и готовьтесь к худшему. Наслаждайтесь шедевром.

Одна из самых интересных авторских находок — сочетание несочетаемого. Психоделика граничит с фотографической точностью деталей. Возвышенное — с отвратительным и мерзким. Безупречная холодная логичность — с полнейшим абсурдом мироустройства. Чувства — с стальной отстраненностью.

По сути дела, это история одной девушки. Все — мир, остальные герои, фабула — подчинено её метаморфозам. Роман делится на четыре части, четыре круга ада, по которым автор водит Джейн, Сорри, фату Джеану, наконец. Героиня из вполне себе честной, почти миядзаковской девочки превращается в воровку, шлюху, убийцу. И, самое главное, никогда не вызывает омерзения. Поневоле читатель всегда оказывается на стороне девушки. Весь остальной мир оказывается еще гаже, еще отвратительнее её. И гонка начинается снова.

Один из хрестоматийных образов романа — Спиральный замок, обиталище Богини. Композиция романа — самая настоящая спираль. Каждый раз, переходя на другой виток, другой уровень, Джейн теряет почти всю связь с предыдущими. И каждый раз повторяется одна и та же ситуация. Ведь в первую очередь это роман о любви.

В каждой из четырех историй девочка, подросток, студентка, молодая женщина встречается с Тетигистусом, мальчиком-Иглой, вечным возлюбленным. Каждый раз перед ней один и тот же выбор (а точнее, его отсутствие), один и тот же финал. Любящий и любимый, Задира-Питер-Пак-Ракет должен умереть. Умереть, прокладывая путь к свободе Джейн. Умереть, потому что она попыталась его спасти. Умереть, потому что иначе умерла бы она. Умереть, потому что она его убила. Снова и снова, снова и снова...

С Тетигистусом напрямую связан идейный пласт романа, а точнее, четырехуровневый идейный пласт. Да-да, авторский посыл также строго подчинен спиралевидной композиции. Во-первых, прежде всего книга напоминает старый недобрый киберпанк. Связки человек-система, верхи-низы, анархия-тоталитаризм будто напрямую перекочевали из киберпанкровских манифестов. Джейн борется за свободу. Прежде всего — за свободу от предопределенности, за свободу от собственной судьбы. Каждый раз, оказываясь в одной и той же ситуации, она не имеет выбора. Её борьба — борьба против того, что карты в колоде изначально мечены, против фатализма. И противник у неё соответствующий — сама Богиня...

Далее Джейн внушают, что богини попросту нет. Идейный посыл резко поворачивается на 90 градусов. Теперь нам предлагают вариант, в котором Джейн сама во всем виновата. Её действие бездействие запускает цепочку причинно-следственных связей и в конечном счете уничтожает все, что ей дорого. Нет высших сил, человек в ответе за свою судьбу. Сам. Один против неба.

И снова резкий поворот. В финале нам открывается истинная мотивация всех событий, истинная идея автора...Любовь — это Бог. Бог — это Любовь. Каждый раз, в каждой истории Джейн видит вокруг себя лишь боль, страдание, мерзость, грязь, смиряется с ней, живет по её законам. В романе нет семьи, доброты, простых человеческих чувств, материнской любви, заботы...Может показаться, будто автор и сам живет в мире тьмы и злобы. Будто он не верит и дарит всем и каждому это неверие. На самом деле, главная идея романа как раз в том, что несмотря на все то, что существует в современном мире, всю пошлость и грязь, любовь есть. Горе нам, ибо мы не хотим её видеть. В каждой истории Тетигустус олицетворяет собой бескорыстную Любовь, истинный свет и, в конечном итоге, Божественное начало.

А все та гадость, отвратительные сцены, похоть, грязь, убийства, вся эта беспросветная тьма, которая вязким покровом обволакивает читателя с первой страницы, привнесена автором лишь для пущего контраста между ней и светом. Проблема в том, что Джейн (читай — мы все) не хотим поверить в существование бескорыстности, любви, теплоты. Мы боимся её. Не доверяем ей. Считаем её мифом, красивой сказкой, созданной чтобы хоть как-то смириться с окружающей нас тьмой. И в итоге своими сомнениями и недоверием губим её. Сами. Но свет всегда остается где-то там, впереди, недосягаемый для неверующих.

В конечном итоге все вокруг, весь мир, придуманный автором, подчинен одной цели — привести Джейн к этой любви. И дракон, и вечная соперница (еще один кочующий образ, антагонистичный по своей природе Тетигистусу-любви), олицетворяющая единственный выбор, сделанный Джейн — недоверие, и мальчик-тень, и Город, и весь мир — сама Джейн. Её внутренний мир. На самом деле она...

Итог: А вот теперь решайтесь — в чеп отличия между фантастикой и мейнстримом. Какой вариант толкования финала вам больше нравится? К тому направлению и относится этот многогранный, глубокий роман, в котором Любовь граничит с непристойным «траханием» (по другому не выразишься), красота — с уродством физическим и духовным...Лучше всего роман характеризует один из самых запоминающихся образов произведения — Джейн, косящая под эльфийскую соплюшку в разваливающихся кроссовках и дизайнерских брюках. Джейн — это глубокая и многогранная личность. Соплюшка — форма романа, где кроссовки — немногочисленные отвратительные эротические сцены, граничащие с откровенной порнографией, а дизайнерские брюки — хлесткий, сочный язык автора и безупречная композиция. Однако этот очень необычный роман далеко не всем придется по вкусу...

Рекомендация: Очень высокая, но сильно, очень сильно на любителя.

Вызывает ассоциации с: Такое чувство, что самое место роману — в «Альтернативе» или «Book Revolution»

Саундтрек: Chop Suey от System of a down. Идеально передает все чувства, возникающие при чтении.

Насколько важна в фантастике реалистичность? Достоверность? Злободневность? Большинство современных авторов пишут книги только для того, чтобы рассказать какую-то историю, занимательную или нет. А вот зачем надо рассказывать эту историю, мало кто задумывается.

Последний на данный момент роман Святослава Логинова фантастикой можно назвать с большой натяжкой. Да, там есть путешествия во времени. Да, они невозможны в нашей с вами реальности. Но все остальное — наша жизнь, как она есть. Простые люди, которые не хотят совершать подвигов или ломать историю. а туннель во времени используют для торговли сеном. Которые не стремятся использовать свои знания и способности для великих деяний, а просто возделывают землю. Доят коров. Служат в армии. Выходят замуж. Попадают в неприятности, связанные с милицией.

Причем люди эти абсолютно достоверны. Автор не тратит сотни страниц для глубокого проникновения во внутренний мир своих героев. Достаточно пары мазков — и вот перед нами живые, любящие и страдающие, такие настоящие люди.Помогает воссозданию атмосферы и великолепная стилизация под деревенскую речь.. Правильно подобранный стиль речи для каждого, пара ключевых эпизодов — и вот они, выпуклые,сочные характеры простого русского мужика, в котором внутренней культуры и благородства больше, чем в ином барине, решительного, ответственного солдата, тихой молодой жены, подчиняющейся мужу матери семейства, предприимчивого подростка ХХI века, потерянного, никому не нужного в современной реальности советского пенсионера-шестидесятника, все стремления, надежды, ценности оказались выброшенными на улицу...Казалось бы, эти приемы давно известны, но мало кто может вот так просто использовать их во всей красе.

Книга реалистична, но в ней нет излишней натуралистичности. Мы не видим бандитского произвола 90-х годов, опасных улиц современных городов, подробного описания пьянства и опасностей современной деревни. Все передается полутонами, намеками. Да, такая жизнь тоже есть, но большинства обывателей она не касается. К примеру, со сколькими насильниками или бандитами в реальной жизни встречались вы? Обычные люди заняты своим обычным трудом, дети ходят в школу, дочь выходит замуж, у неё свои проблемы, сын в армии (без широко освещаемой в прессе дедовщины! просто армия, просто школа жизни), второй сын ввязался в авантюру...

Такой простой и честной жизни — простые и честные мысли. Люди любит жалеть себя, бездельничать, проклиная судьбу. Главная мысль автора — честный труд, бесхитростное желание быть счастливым, работа — вот что спасет Россию. Не надо сдаваться, всегда надо идти только вперед. Очень близки к этому и выводы автора отностительно популярной нынче темы «белого (и не очень) реванша», имперского торжества. Дело даже не в том, что горе-господа офицеры способны только важно рассуждать об ассимиляции одних народов, присоединении других, переселении миллионов людей...Дело в том, что они действительно способны ( то есть допускают с моральной точки зрения такую возможность) решать судьбы миллионов ни в чем не повинных людей. По Логинову, историю нельзя изменить, её можно только творить. Легко сбежать в прошлое и наводить там свои порядки. А справиться с уже существующим положением вещей слабо? Вот и получается, что перекроить историю в угоду величия России(не такая уж плохая цель) хотят трусы, попросту сбегающие из своего мира. Можно и нужно пытаться менять существующее положение вещей. Получилось бы? Мы никогда не узнаем. Получится ли? скоро увидим.

Итог: Абсолютно нефантастичная книга о судьбе России.Настоящие люди, настоящие проблемы(и прекрасно воссозданные стремления многих современных интеллигентов-реваншистов. Остается только снять шляпу перед автором за такую тщательную проработку исторического материала и психологии недостолыпиных). Отличие романа Логинова от других работ современных «думающих» авторов в том, что он предлагает хоть какой-то выход, а не только освещает собственно проблему. Можно с ним не соглашаться, спорить, предлагать свое. В этом-то и прелесть романа. Как на ладони перед нами три века русской жизни, три типа человека, три веры. В Бога и царя. В коммунизм. В деньги. Во что верите вы?

Рекомендация: Очень высокая.

Вызывает ассоциации с: книгами Терри Пратчетта, перенесенными на русскую почву (исключительно по социальному аспекту, никакого юмора у Логинова нет), деревенская проза. Есть еще «эффект классики» — вызывает ассоциации с чем-то, прочитанным в школе давным-давно...

Редко встретишь ровный литературный цикл или сериал. Чаще всего авторы выпускают романе на волне популярности(или хотя бы коммерческой оправданности) первой части. В лучшем случае сериальность — это повторение в последующих частях ходов первой части с минимальными изменениями. А если сериал получил три «Хьюго»?

Итак, Майлз Форкосиган снова в деле. Во втором романе амбициозному импровизатору придется побывать на отдаленной станции в снегах, на время стать продавцом оружия и, как водится, спасти империю. Как всегда? Не совсем.

Роман делится на две неровные части, логически связанные между собой. Сначала Майлз безуспешно учится подчиняться начальству на станции. Ему необходимо выдержать полгода, испытательный срок для назначения на имперский флот. Сам того не желая он ввязывается в темную историю, благодаря которой о мечтах о флоте приходится на время забыть.

Позже Майлз отправляется в другую систему как агент, чтобы разобраться в хитросплетениях местных интриг (во имя Барраяра, конечно). И тут как раз рядом оказывается наемный флот адмирала Нейсмита...

Роман логически продолжает предыдущий том, однако имеет вполне самостоятельный и завершенный сюжет. Сочная, лихая фабула, рискованные импровизации «Ученика воина» на время уступают место более спокойным сценам на станции, однако примерно в середине книги повествование начинает нестись вперед, в лучших традициях предыдущей книги. В «Игре» много чего намешано: интриги, взросление Майлза (и не только), перестрелки, нюансы отношений отцов и детей...

Вообще, сильнейшая сторона книг Буджолд — герои. В них невозможно не влюбиться. С первых страниц возникает ощущение, будто ты знаешь этих людей уже очень давно. Принцип сериальности (лучшая его сторона) работает на все сто. Честный регент Эйрел Форкосиган, начальник имперской службы безопасности, молодой и порывистый император Грегор и, конечно же, сам Майлз становятся настолько родными, что читатель уже не представляет, что когда-то, фигурально выражаясь, не был с ними знаком. При этом нельзя сказать что Буджолд препарирует человеческую душу, проникая в самые неведомые её глубины...Просто её герои — близкие и понятные люди. И на своем уровне прописаны они вполне прилично и ведут себя согласно заявленному развитию собственного характера.

На протяжении всей книги не возникает ощущения угрозы главным героям. Непоколебимая уверенность в хэппи-энде вызывается не только и не столько наличием еще десятка томов. Сама атмосфера книги не располагает к серьезности. Это авантюра императора и его друга, их небольшое приключение. Яркое и захватывающее.

Итог: Отличный приключенческий роман для всех возрастов. Не надо ругать его за недостаточную глубину, ведь он идеально вписывается в рамки своего жанра. Еще один нюанс: во время чтения он вызывает куда больше восторгов, чем после, не оставляя того особого послевкусия, которое делает просто хороший роман чем-то большим.

Рекомендация: Высокая

Вызывает ассоциации с: «Звездными войнами» (оригинальная трилогия) по атмосфере приключений, «Обманами Локки Ламорры» Линча по количеству и качеству импровизаций главного героя.

Издания:Относительно неплохое издание предлагает серия ЗБФ, но весь сериал о Майлзе лучше собирать в АСТ-вской «Библиотеке фантастики». Конкретно этот роман неплохо издан тандемом АСТ-Люкс.

Писать детективы о магическом мире — не самое легкое занятие. В любом детективе читатель хочет сам догадаться, кто же все-таки совершил преступление. В фэнтези же сделать это несколько сложнее, ведь автор в любом случае ознакомлен с реалиями своего мира намного лучше читателя. Писатель может и не использовать колдовство или другие особенности своей вселенной для завязки сюжета. Этот путь чреват возмущением читателя : зачем вообще было огород городить? Не проще написать обыкновенный детектив?

Вот и оказывается писатель в положении «бегущего по лезвию». Важно найти определенный баланс между магией и логикой, найти смысл использованию другого мира в качестве декораций. И на этой дистанции небезызвестный Генри Лайон Олди ставит очередной мировой рекорд.

Перед нами несколько карикатурный фэнтезийный мир. Герой из псевдоевропейской страны попадает на таинственный Восток — и вот уже читатель готов отождествлять себя с ним, сопереживать ему — как же, человек с нашим мировоззрением попал почти на другую планету. Восток у Олди получился знатный — цветистые речи продавцов сладостей, разговоры прохожих, крики зазывал...Так и чувствуешь себя на улицах Стамбула. Но Восток — лишь декорации, пусть и очень колоритные.

Сама повесть стопроцентно европейская. Европеец ведет расследование независимо от восточных властей совершенно европейскими методами. В целом повесть вызывает ассоциации прежде всего с Агатой Кристи — тут даже свои Томми и Таппенс есть! И собственно развязка разыграна в фирменном стиле мисс Марпл.

Но если бы этот рассказ был просто «Кристи в мире меча и магии», читатель бы заскучал. Каждый автор вносит в ту или иную идею что-то свое. Так что это скорее изящная стилизация, этаких реверанс в сторону королевы детектива. недаром больше всего повесть похожа на пародийных «Партнеров по преступлению» — роман, в котором в каждой главе Томми и Таппенс используют методы известных литературных сыщиков. Так же и тут: совершенно хулиганские отсылки к Сименону и Конан Дойлу делают повествование еще ярче, немного разбавляя общий не самый радостный настрой повести.

Олди не были бы Олдями, если бы написали всего лишь очаровательную стилизацию. В этой повести, как и в любой сказке, есть мораль. Причем мораль настолько туманная и нечеткая, что читателю придется постараться, чтобы до конца понять замысел авторов. Разумеется, о цене за могущество говорили и до именитого автора. Но сама идея «Лысого гения» — не главная в романе. Это скорее прелюдия, настраивающая читателя на определенный лад. Проходящая через все произведение толстой красной линией фраза про око и зубы — лишь верхний слой общей идеи авторов. В чем же смысл, спросите вы. Для каждого — свой. В чем-то — развитие лейтмотива «Пути меча» (в повести есть и совершенно очаровательная отсылка к этому раннему роману Олдей). Но главное, как всегда, должен найти читатель. Сам.

Итог: Очень разноплановая вещь. Восточная стилизация? Полупародийный «классический детектив»? Литературная игра? Филосовская притча? И многое другое. Однако надо заметить. что чтобы в полной мере понять и воспринять эту вещь надо быть как минимум в половину таким же разносторонним человеком, как и сами авторы. А чтобы понять смысл замечательного финала — прочесть его явно не один раз.

Рекомендация: Очень высокая.

Издания: Повесть входила в многие сборники. на мой взгляд, лучше всего купить её в сольном сборнике соавторов, нежели в какой-либо антологии.

Обычный отзыв:

Некоторые фэнтези-романы лишь используют другие миры и магию как декорации для сложных филосовских рассуждений или правдивого изображения характеров. Цикл Линн Флевелинг «Ночные странники» ни на минуту не забывает о своей фэнтезийной сущности. Да, это самая настоящая волшебная история, причем собственно волшебство и сама история играют в ней лидирующую роль.

Итак, в первых двух томах перед нами разворачивалась очень интересная история, камерная и эпичная одновременно. Первые два тома — завершенная дилогия, оставляющая простор для создания продолжения. Таким образом, «Луна предателя» — вполне завершенное произведение, которое, однако, лучше не читать без первых двух томов. Дело не в сюжете — Флевелинг поступила очень мудро, каждый момент разъяснен для тех, кто не читал предыдущие части, в двух-трех фразах. Атмосфера — главное достоинство книг автора — наиболее ярко проявляется в первых двух частях. Волшебная и уютная, атмосфера истинного фэнтези, почему-то довольно редко встречается в книгах этого жанра. Третий же том имеет несколько другую направленность. Он чуть жестче, грубее и, на первый взгляд, скучнее первых двух.

Во-первых, в «Луне предателя» очень много интриг, точнее, претензии на интриги. На деле «виновник торжества» просчитывается примерно на середине повествования, но автор почему-то упрямо водит и читателя, и героя сквозь множество многозначительных фраз, туманных предсказаний и обрывков сведений. Таким образом создается иллюзия сложности местной игры престолов. Иногда начинает казаться, что автору просто не хватило мастерства задать читателю действительно непростую задачку, отсюда и эти попытки исскуственного усложнения сюжета книги.

Определенное чувство дискомфорта вызывает и попытка автора покопаться в душе Серегила. С одной стороны, этот персонаж запомнился в первую очередь своей загадочность, аурой тайны. Здесь же его прошлое, переживание и проблемы показаны довольно подробно, но нереалистично. В итоге благородное начинание превращается чуть не в фарс, настолько мелодраматичны и банальны некоторые моменты, связанные с попыткой раскрытия образа главного героя. С другой стороны, Серегил — настолько полюбившийся герой, что читать о нем хоть что-то — уже большое удовольствие, а некоторые моменты биографии, волновавшие читателя в начальной дилогии, прояснены здесь в полной мере.

Естественно, говоря о Серегиле, невозможно обойти вниманием его тали, возлюбленного, Алека и их отношения. Надо заметить, что в любовной линии стало намного меньше щемящей нежности и неопределенности, чем в первых двух томах. Да, Алек и Серегил — любовники, и не скрывают этого. То есть из книги априори исчезли все терзания Серегила относительно его чувств.

И еще: на протяжении всей книги они расстаются максимум на несколько часов. Казалось бы, написать что-то напряженное, не разделив возлюбленных, проблематично. Но с этой задачей Флевелинг справилась на отлично.

Итог: Несмотря на все достоинства книги, все же приходится признать, что она интересна в первую очередь за счет полюбившихся героев и знакомого мира. В то же время, несмотря на все недостатки романа, его нельзя назвать просто дополнением к начальной дилогии. Скорее это — мостик к следующей части и еще один кирпичик в мироздании удивительного края, придуманного неистощимой фантазией весьма и весьма достойного автора.

Рекомендация: Высокая, но только после прочтения начальной дилогии; для фанатов цикла.

Издания: Первое издание давно стало раритетом, поэтому особых альтернатив нет. В современном издании сохранен прекрасный перевод 1996 года.

Экспериментальный отзыв.

10 причин моей ненависти

1. Я ненавижу эту книгу за то, что в ней в меньшей степени проявляется знаменитая волшебная атмосфера цикла.

2. Я ненавижу эту книгу за отсутствие хрупкой нежности и щемящей неопределенности в отношениях Алека и Серегила.

3. Я ненавижу эту книгу за слабую, но искуственно усложненную интригу.

4. Я ненавижу эту книгу за пунктирно набросанные характеры персонажей второго плана.

5. Я ненавижу эту книгу за претензии на психологизм в изображении образа Серегила.

6. Я ненавижу эту книгу за отсутствие напряжения и риска ночных вылазок.

7. Я ненавижу эту книгу за обилие туманных фраз и предсказаний.

8. Я ненавижу эту книгу за постоянные разъяснения сюжета первых двух частей для тех, кто не читал начала.

9. Я ненавижу эту книгу за то, что продолжение будет нескоро.

10. Но больше всего я ненавижу эту книгу за то, что не могу ненавидеть её.

Рекомендация: Высокая, но только после прочтения начальной дилогии; для фанатов цикла.

Одна из самых сложных форм написания циклов — дилогия — очень редко используется авторами. Вот и произведение Гуровой — не дилогия, а начало как минимум трех-(а скорее — четырех или пяти)томной эпопеи. Но начало очень и очень достойное.

Одна из особенностей первого романа — сюжетные линии прошлого и настоящего — еще ярче проявляется в этом. Если в первом романе с самого начала было понятно, кто, зачем и почему, а мы лишь следили за развитием событий, то теперь мозаика эпизодов складывается в единую историю, причем последний кусочек мы получим аккурат к концу книги.

Фактически в романе две основные сюжетные линии — Кима и Сахемоти/Кагеру. Причем создается впечатление, что первая занимает гораздо меньше пространства повествования. Формально главный герой все еще Ким , но на самом деле намного больше интереса вызывает история бывшего киримского бога Сахемоти, пытающегося вернуть себе былое могущество, и его раба — чародея Кагеру, основного антагониста первой части. Изюминка в том, что теперь Кагеру оказался именно в такой ситуации, в которую поставил Мотылька в первой части. Его попытки освободиться, вернуть себе даже не могущество и силу, а просто возможность полноценно жить — один из трех основных сюжетов книги. Образ чародея вышел довольно занимательным — это не классический темный маг, стремящийся подчинить себе силы природы. Его цели, в принципе, достаточно благородны, а средства...Что ж, каждый выживает так, как может.

Другая большая загадка романа, бывший бог Сахемоти, тоже получился довольно неоднозначным. Он стремится к возвращению собственной силы, что априори означает освобождение Кирима, провинции империи, этакого гибрида Кореи и Японии. Но для него все средства хороши. Причем хладнокровно пожертвовав кем-то или чем-то, он потом вполне искренне посожалеет о душе умершего...Недолго. Вообще, раб и хозяин, чародей и бог довольно похожи. Но что-то мешает мерить их одной меркой.

Еще один образ вызывает неподдельный интерес. Бывший бог удачи, 500 лет скрывавшийся под личиной простого смертного, научившийся понимать и любить людей, противопоставлен холодному макиавеллизму Сахемоти и Кагеру. Но и назвать его абсолютно положительным тоже нельзя. Ведь изначально он принял такую жизнь из-за трусости и все того же желания выжить.

Вообще, для большинства героев это основная мотивация. Выжить хочет и Ким, и его бывший побратим Рей, и киримские боги, и чародей...Только цена для всех разная.

Важное отличие романа от первой книги — наличие восточной атмосферы. Может быть, такой эффект возникает из-за использования мифов и легенд (японская история о первых людях и сказка о рыбаке) , основных архетипов «восточной истории» (монастырь, великие воины, обучающиеся в горной долине, кисэн-гейши, мудрый наставник...Хорошо хоть гуннов и самураев нет), бОльшего количества описаний...

И, конечно, прекрасен финал. Чувствуется, впереди та еще игра престолов, ведь гражданская воина с четырьмя основными центрами и большим количеством разнообразных мелких группировок — благодатная почва для создания великолепного полотна.

Итог: Многообещающее начало перспективной эпопеи. Правда, есть вероятность, что в итоге все скатится к стандартной истории Великого Воина(тм), шинкующего сначала смертных, а потом и богов, вставших между ним и его возлюбленной. Да, того самого, который «силой возьмет то, что принадлежит ему по праву». Если автору удастся этого избежать, сохранить неоднозначность героев (нет плохих и хороших — выбирай кого хочешь!), эта эпопея станет одной из лучших в отечественной фэнтези.

Рекомендация: Очень высокая

Вызывает ассоциации с: «Песней цветов аконита» Дильдиной (антураж) , «Герой должен быть один» Олдей (боги — персонажи, со своими плюсами и минусами).

Издание: Альтернатив нет. Оно одно, и оно вполне неплохое.

Что такое ориентальное фэнтези? Особый жанр, в котором действие происходит на востоке или псевдовостоке? Но тогда с тем же успехом можно было бы говорить и о «западносредневековом» фэнтези. На мой взгляд, очень часто эпитет «ориентальное» значит просто авторский прием, использование восточных декораций.

Роман Гуровой — самое настоящее приключенческое фэнтези. Приятный, захватывающий, яркий. Перед нами две взаимосвязанные сюжетные линии — история деревенского мальчика, попавшего в обучение-услужение колдуну, и юноши — приемыша одной из самых влиятельный семей псевдокитайской Империи. Изюминка в том, что оба — одно и то же лицо. То есть параллельные сюжетные линии в итоге складываются в цельную картину жизни Мотылька-Кима. Обе сюжетные линии в целом неплохи. История Мотылька достаточно любопытна, но лишена интриги — ведь мы знаем, что через 10 лет этот мальчик станет Кимом. «Современная» (относительно линии Мотылька) история интересна, но не лишена определенной предсказуемости. (Но не заштампованности! Никакой империи зла и благородных повстанцев, лишь народ, в свое время завоеванный таким же народом, но с другими богами. То есть абсолютно правых и виноватых нет). Гурова поступает очень мудро. Шила в мешке не утаишь, и достаточно предсказуемые моменты, другими авторами позиционируемые как интрига, раскрываются ею почти сразу. Таким у читателя не возникает абсолютно никакого раздражения относительно сюжета. Мы догадываемся о чем-то, и автор сразу же это подтверждает (или опровергает, там уж как придется). Некоторые опасения вызывает тот факт, что Гуровыа достаточно туго закрутила интригу. Получится ли вовремя ответить неа все эти вопросы за один том, не спеша и не растягивая повествование? Хотелось бы надеяться, что автору удастся разрешить глобальный конфликт всего за два тома.

Герои вполне вменяемы, не вызывают недоумения или раздражения. Особо проработанными их тоже нельзя назвать, но для своей приключенческой ниши они выглядят вполне прилично.

Человек, пишущий о другой культуре или эпохе, должен быть достоверным, должен много работать с материалом. А вот в романе Гуровой достаточно мало специальных слов или терминов, имена скорее «с намеком на Восток» (впрочем, я мало в этом разбираюсь). В романе используется китайская и, в большей степени, корейская мифология.Можно сказать, вокруг имперских и киримских богов и крутится основная интрига романа.Стиль автора в принципе вполне приятен и не вызывает отторжения. Есть пара не совсем удачных моментов, но общего положительного впечатления это не портит.

Итог: Но все же главное достоинство книги — атмосфера. Причем не атмосфера Востока ( её там почти и нет), а дух приключения и фантазии. Это истинное, ничем не замутненное фэнтези в восточных декорациях. Очень приятное фэнтези для тех, кто в первую очередь ценит хорошую историю, а не глубокие размышления или самокопание героев.

Что такое классическая героика? Один герой, много врагов, много боевых сцен, девушка и награда в конце. В общем, довольно узкий жанр. Можно ли сделать его интересным для всех и каждого? Конечно.

Первый том саги Сапковского «Ведьмак» был основан на пересказе классических сказок в новых декорациях. И с неподражаемым ведьмаком Геральтом в главной роли. Сочный язык, яркие персонажи, интересные размышления автора и, главное, неповторимая атмосфера с первых страниц подкупали читателя, заставляя с головой погрузиться в приключения охотника на чудищ из Ривии. Что же мы находим во втором томе?

Все тоже самое, но еще лучше. Постмодернистская игра в сказки отошла на второй план, эмоциональный и идейный накал возрос, общая концепция осталась прежней. Роман состоит из 6 логически завершенных частей, которые в итоге складываются в некую масштабную картину. Каждый элемент этой мозаики прекрасен и сам по себе, но вместе, единым произведением они производят еще большее впечатление.

В чем секрет такого успеха? Во-первых, потрясающе живой язык Сапковского. Вроде бы ничего особенного, но...Остановиться невозможно. Я не знаю ни слова по-польски, и, наверное, не могу хвалить или ругать перевод, но, на мой взгляд, он прекрасен. Ведь что такое хороший перевод? Это незаметный перевод. Вот и здесь возникает ощущение, что книга изначально написана на русском. Причем написана очень талантливо.

Персонажам Сапковского искренне сопереживаешь. Причем как Геральту или другим кочующим из повести в повесть героям, так и эпизодическим. Но, разумеется, главный герой вышел лучше всех. Геральт — один из самых любопытных персонажей фэнтези. Причем он практически стопроцентно положительный. В наше время не принято делать главными героями таких вот «рыцарей». Хорош и бард Лютик. На первый взгляд он кажется карикатурным, но потом постепенно понимаешь, что он намного глубже и умнее, нежели просто бабник-поэт. Лично у меня он вызвал даже больше симпатий, чем заглавный герой.

Каждая история, как и положено правильной сказке, содержит мораль. Порою мораль обоюдоострою, горькую, не всегда удобную...

Все это вместе дает удивительный результат, создают просто очаровательную атмосферу. События книги словно видишь вживую, герои через две страницы становятся добрыми приятелями, а разочарование от книги лишь одно — историй всего 6, а не 36.

Итог: Сложно написать героику, которая будет интересна тем, кто ищет от книги приключений прежде всего духа, а не тела. Еще сложнее написать героику, которая будет интересна и тем, и другим. У этой книги словно несколько слоев, и каждый найдет в ней что-то свое, что-то близкое и понятное...«Меч предназначения» — это нечто большее, чем героика. В чем-то — нечто большее, чем фэнтези. А уж в своей весовой категории «меч и магия» у Сапковского просто нет конкурентов.

Рекомендация: Очень высокая

Вызывает ассоциации с: Ведьмак похож только на ведьмака)) По форме- классическая героика «пришел, увидел, не всегда победил».

Издания: Почти все издания АСТ — просто убожество. Но приходится выбирать из того, что есть. На данный момент доступны: первый и второй тома «Ведьмака» в ЗСФ и ВД-2(одинаковое не слишком высокое качество). «Меч предназначения» можно купить отдельной книгой в «Лучшей фантастике», но без первого тома это теряет смысл. Всю сагу о Ведьмаке лучше купить в двухтомнике БФ (если вас не пугает перспектива расстаться с минимум 600 рублями за том).

Одна из первых фантастических книг, прочитанных мной — томик Куна «Легенды и мифы Древней Греции». 11 лет назад эта книга вошла в мою жизнь. Я не могу сказать, что очень хорошо её помню или что очень её люблю. Нет, просто эта книга стала частью меня. Любимая богиня — Афина, любимы герой — Одиссей, любимый сюжет... Я не могла воспринимать себя самое без богов и героев тех давних времен. Естественно, художественное произведение, основанное на переосмыслении древних легенд, не могло меня не заинтересовать, но в то же время вызывало двойственные чувства.

Long ago, in the far away land of ancient Greece

Итак, перед нами Древняя Греция, золотая эпоха богов и героев. Греция именно мифическая, где за тоненьким деревцем вполне может скрываться юная дриада, где, умерев, вы встречаетесь с Гермесом, навеки переплываете Стикс...

Именно с Гермеса и Стикса начинается эта история. История богов и героев. Но прежде всего — история людей.

there was a golden age of powerful gods extraordinary heroes

Практически все персонажи знакомы нам по классическим мифам. В то же время соавторы показывают нам этих людей ( и богов) такими, какими они могли бы быть в реальности, без прикрас. Практически каждый персонаж достоверно прописан, причем часто с учетом реалий эпохи, в которой он живет. Конечно, общечеловеческие качества и ценности одинаковы для всех времен, но определенная реакция на некоторые события, модель поведения присуща и каждому конкретному времени в отдельности.

Тщательно восстановленный фон эпохи, любовно расставленные декорации, деление книги на эписодии и стасимы...И вот история начинается.

Миф, с одной стороны, показан так, каким бы мог стать в реальности. Логика соавторов практически безупречна. С другой стороны, всем событиям добавлена совершенно новая подоплека, изменяющая саму суть мифа. Но отторжения это не вызывает. Наоборот, становится действительно интересно. А как будут развиваться сюжет согласно данной версии? Точнее, с какой стороны он будет показан?

Персонажи получились просто очаровательными. Очень живые, яркие боги ( Гермес, главный персонаж-Олимпиец, просто бесподобен), действительно любопытные герои на заднем плане, невероятно достоверный Амфитрион, который раскрывается с первой и до последней страницы, постоянно показывая себя с какой-то новой стороны и при этом оставаясь самим собой...

and greatest and strongest of all these Heroes was the mighty Hercules

Пожалуй, только заглавный герой (в смысле, герои) не вызывают особых чувств. Заставляет задуматься о судьбе героев название романа. Герой должен быть один, потому что не должно быть других героев, или потому что он должен быть одинок?

Вообще-то роман не о Геракле. И даже не об Амфитрионе и Гермесе, человеке, который вполне мог бы стать богом и боге, в котором с каждым днем все больше и больше человеческого. Нет, это роман об эпохе. когда люди верили. И о том, что эта эпоха обязательно должна кончиться. В этом роман очень сильно похож на другое известное произведение авторов того же периода — «Путь меча». Мир богов и героев (читай — Блистающих) подвергается определенным переменам. Этому миру, в чем-то не идеальному, но все равно волшебному и по-своему великому, приходит конец. И один из двух классических русских вопросов уже не так важен, а другой...

В этом-то и проблема. Первая, более светлая часть романа, намного привлекательней (как и в «Пути меча», кстати). Мрачная атмосфера разряжается остроумными замечаниями, приятный, ненавязчивый юмор не дает погрузиться в отчаяние. Авторы лишь задают вопросы, дают возможность читателю поразмышлять, попробовать найти ответы самим. А читатель, в свою очередь, надеется узнать мнение авторов. Индейское национальное, как говорится. Такое чувство, что авторы и сами их не знают.

Может быть, спасение в той самой вере в чудо? Человеку нужно верить...В Зевса, в Единого Бога, в святых или прорицателей, в Нострадамуса и приведений, в Вангу и НЛО...А иначе мир не выживет. Без чуда. Без надежды.

Но в романе всего этого нет. финал, горький и изматывающий, вызывает почти физическую усталость. А ведь так хочется хотя бы надеяться...

Итог: Почти идеальное переосмысление классических мифов о Геракле на самом деле нечто большее, чем просто «вариация на тему». У каждого из нас свой Тартар, хотим мы этого или нет. И надо суметь заглянуть в него, заглянуть в себя — вот, пожалуй, одна из основных мыслей романа. И, конечно, та же, что и в «Пути меча» — мир разрушающийся, мир без чуда...Мир, который приводит к тому, о чем мы читаем в «Дайте им умереть». Мир, в котором мы живем. Однако к выводам Олди приходят (или приходит? Автор должен быть один...) весьма неутешительным. Может, поэтому, а может, из-за довольно резкой смены настроения повествования и отсутствия Гермеса, вторая часть романа читается тяжелее, а воспринимается хуже. Во второй раз дуэт лучше задает вопросы, чем находит ответы.

And that's the gospel truth

P.S. А любимый греческий бог у меня теперь другой...Без подсказки догадаетесь?

P.P.S. Спасибо, Ruddy, за книгу)

Рекомендация: Очень высокая.

Вызывает ассоциации с: «Путь меча» Г.Л.Олди.

Издания: Самое доступное — «Стрела времени», Самые приятные — «Миры» и «Без маски». В первом — уже ставшая традиционной иллюстрация Бондаря на обложке, зато второе имеет более солидный, лишенный каких-либо признаков «фэнтезийности» вид.

Саундтрек: Как ни странно, нейтральная версия «Полюшко-поле».

Личность формируется с самых первых дней. Перевоспитать человека в 17-18 лет невозможно. Как известно, один из главных воспитателей — книги. На каждом этапе — свои.

Именно поэтому детская литература так важна — она в первую очередь воспитывает, формирует моральный облик человека, учит различать добро и зло. Но это не значит что книги для «младшего и среднего школьного возраста» должны быть максимально упрощены. Наоборот, нельзя относиться к ребенку снисходительно-покровительственно, надо уметь воспринимать его как равного.

В свою очередь, действительно хорошая детская книга должна быть интересна человеку любого возраста.

Роман (или все-таки повесть? ) «Ключ от королевства» открывает трилогию детско-юношеской фэнтези Марины и Сергея Дяченко, прославившихся непростыми и глубокими вещами. Сразу оговорюсь, это было мое первое знакомство с соавторами, поэтому никакие «внешние факторы» не влияли на восприятие этой книги.

Итак, простая девочка...Можно не продолжать? В общем, фабула довольно заурядна для такого рода произведений. Это, конечно, не клон «Гарри Поттера», но и особой оригинальностью завязка (как, впрочем, и развязка) романа не отличаются.

Что же найдет читатель под неплохо оформленной обложкой? Неплохой детский фэнтези-роман, рассчитанный в первую очередь на детей чуть младше главной героини. В правильных местах сказаны правильные слова, книга учит только добру...Но нет в ней какой-то искренности, жизни. Нет, ребенку довольно легко будет представить себя на месте главной героини, благо роман написан от первого лица. Стиль замечательно отражает характер главной героини, авторы подбирают именно те слова, которые могла бы использовать честная, храбрая девочка 13-ти лет. Вообще, и героиня, и стиль — главные плюсы романа. Но в целом он напоминает скорее картонные декорации. Картонные слова.

Итог: Некоторые книги, прочитанные в детстве, можно потом перечитывать все жизнь. «Братья Львиное Сердце», «Три мушкетера», «Вино из одуванчиков» прекрасно воспринимаются и в 13, и в 30. А эта книга — слишком одновозрастная, слишком одноразовая. Да,все правильные слова сказаны, но... Все же будем надеяться, что дети и подростки её все-таки прочтут. К сожалению, большинство тринадцатилетних предпочитают Сальваторе.

Рекомендация: По возрасту; до вневозрастной книги не дотягивает, причем сильно.

Вызывает ассоциации с: Советской детской литературой; современной типовой детской фэнтези

Издания: Если вы все же решитесь покупать эту книгу (скажем, своим детям), лучше дождаться омнибуса со всеми тремя романами в одном томе. Все же немного любопытно, что там дальше...Но не за отдельную плату)

Из нынешних изданий самое красивое ( на безрыбье) — в серии «Люди против магов». Самое дешевое — в «Стреле времени» (2 романа в первом томе).

Каждый писать — в какой-то степени жонглер. Авторы с разной степенью виртуозности показывают нам галерею образов, сюжетов, идей. Некоторые пытаются выиграть за счет смешивания самых разных жанров и направлений в одном произведении.

Данный роман Роберта Силверберга открывает знаковый для его творчества цикл книг о планете Маджипур, написанный на стыке фантастики и фэнтези. Да, теоретически Маджипур — другая планета, давным-давно заселенная людьми и другими расами, на ней есть космопорт, но вообще-то отношения с внешним миром не особо развиты, на планете существует магия, а технологии скорее напоминают что-то стимпанковое, нежели технику из классических работ о «далеких-далеких галактиках».

Мир — первое, что привлекает в романе. Планета Маджипур огромна, но на ней расположено лишь одно государство с несколько необычной формой правления. Официально это -дуумвират, но размеры планеты не особо располагают к централизованному правлению, так что на деле выходит что-то среднее между олигархической империей и феодальной монархией. Правители Маджипура — корональ и понтифекс — настолько далеки от народа, что воспринимаются массой как какие-то полубоги, увидеть которых хотя бы раз в жизни — большое счастье.

Но вот один из короналей, Лорд Валентин, оказывается в самой гуще своих подданных, лишенный власти, семьи, воспоминаний, даже собственной личности, а трон тем временем занимает узурпатор, принявший облик Валентина. Постепенно к бывшему короналю возвращается память, и он решается попытаться вернуть себе трон. В этом ему помогают его новые друзья : команда бродячих жонглеров, к которым он присоединился, когда у него внезапно проявился недюжий талант к жонглированию, наемница-телохранитель, пришелец с другой планеты...

В целом, роман — история взросления Валентина, обретения им утраченной личности, развитие совокупности его старого и нового характеров. На фоне достаточно подробно выписанного главного героя теряются другие персонажи книги. Нельзя сказать, что психология — сильная сторона работы, хотя по идее это должно было бы быть так. Ведь в первую очередь произведение вызывает ассоциации со словами «мягкая научная фантастика». То есть проблемы человека, его взаимоотношений с окружающим миром, собственно мироустройства волнуют автора куда больше, чем лучевые мечи и возвращение утраченного трона.

Вообще-то автор мимоходом ставит весьма любопытные вопросы, не акцентируя особого внимания ни на одном из них. Философия, авторские идеи подаются ненавязчиво, не раздражая морализаторством. Роман — о власти, об ответственности талантливого человека перед другими. Главный, на мой взгляд, посыл романа — имея талант к чему-то, необходимо его использовать. Если ты — прирожденный правитель, ты несешь ответственность за тех, кто находится под властью бесталанного правителя. Если ты жонглер, ты должен использовать свой талант, чтобы приносить радость. Нельзя убежать от своего дара, как бы порою не хотелось, какие бы сомнения это не вызывало. Нельзя сказать себе «Я не смогу» и на том успокоиться. Нельзя сомневаться, надо идти вперед.

Главный плюс романа — ни с чем не сравнимая атмосфера даже не фэнтези, а именно фантазии. Красивый гуманный мир, красивые герои...

И тут возникает некая заминка. Да, роман прекрасен, но мне показалось, что автор не до конца определился с направленностью своей работы. Общественное устройство Маджипура выписанно слишком подробно, чтобы быть просто декорацией. С другой стороны, в нем достаточно самых обидных логических нестыковок. Как могло такое общество просуществовать столько лет? Почему заговор возник именно сейчас? Неужели его причины не могли проявиться на тысячи лет раньше? Зачем нужна была такая сложная и путанная структура, зачем посредник, когда

И таких моментов довольно много. Да, некоторые из них объяснены автором, убедительно или не слишком, но остались и те, что вызывают лишь недоумение.

Итог: К этому прекрасному, немного грустному, но при этом вдохновенно светлому роману следует относится прежде всего как к старой притче, где собственно конфликт — лишь возможность показать метаморфозы героя. А логику и убедительность оставьте для «твердой» фантастики.

Рекомендация: Высокая; Прежде всего для тех, кто готов воспринимать произведение в целом, не разбирая его на части.

Вызывает ассоциации с: Игровым сериалом Final Fantasy

Издания: Все доступные на данный момент варианты изданы

ЭКСМО. Самое современное — карманный покет, достаточно удобный для путешествий, но не слишком внушительно смотрящийся на полке. Томик в «Шедеврах фантастики» включает в себя все романы классической трилогии о Маджипуре и прекрасно подходит для тех, кто любит издания «в одном томе». Мой же выбор — старенькие «Мастера фантастики». Во-первых, само издание ничем не хуже многих современных — удачный шрифт, нормальная ( увы, не белая) бумага. И, самое важное, — оригинальная иллюстрация, занимающая все пространство обложки. Похоже на западные издания.

Давно известно — за двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь. Еще раз доказать эту не требующую доказательств аксиому может роман небезызвестной Эллен Кашнер, автора нашумевшего «Томаса Рифмача», «На острие клинка».

Чудо,что мы вообще увидели эту книгу на языке Пушкина и Лермонтова. Причуды отечественных книгоиздателей в кои-то веки сыграли нам на руку, и теперь мы можем ознакомиться с ранним произведением Кашнер,открывшим её единственный цикл о мечах Риверсайда.

Ожидания были заведомо завышены,поэтому вероятность провала была чрезвычайно высокой.

Итак,что же мы видим? Перво-наперво, множество хвалебных отзывов самых разных авторов фэнтези — от Мартина до Кея с Де Линтом. Опять-таки подобное «смесь Диккенса и Дюма в лучших традициях» и прочая прочая прочая весьма настораживает. Но все же попытаемся выяснить, что привлекло столь разных и непохожих людей в романе Кашнер.

Во-первых, никакое это не фэнтези. Да,города с таким названием в нашем с вами мире не существует, однако других признаков фэнтези я не вижу. Нет здесь ни магии, ни перемещения во времени/пространстве, ни иных рас...Почему было не поместить действие романа,скажем,в Англию или куртуазную Францию?

Ах,да: одно отличие от нашего мира есть. Вряд ли в описываемую эпоху в нашей реальности столь открыто могло бы существовать такое обилие однополых отношений. В принципе, любовная линия — главный двигатель сюжета.

Роман получился каким-то сырым и невнятным. В принципе, этот материал можно было развить в любую сторону: сделать замечательные приключения в духе «плаща и шпаги», интриганско-куртуазные салонные игры, сильную психологическую любовную драму. В итоге не получилось ни то,ни другое, ни третье. Кашнер погналась не за двумя зайцами, а за целым зайчатником. Со всем известным итогом.

Хотя одного она все-таки подстрелила. Отношения Алека и Сент-Вира получились весьма и весьма любопытными. Сент-Вир действительно по-своему умен, хоть и не образован, в чем-то красив, абсолютно точно хладнокровен и крайне уверен в себе. При этом он немного грубоват, достаточно прямолинеен, но не лишен определенной хитрости. И из этого без сомнения сильного и яркого человека любовник просто веревки вьет! Вопрос: чего такого в Алеке, что он крутит Ричардом, как ему заблагорассудится? Образ Алека поначалу интригует и в чем-то зачаровывает (в принципе,основная интрига романа связана с ним и его происхождением), но объяснение автора оказывается настолько тривиальным, что всё тщательно нагнетенное напряжение растрачивается впустую. Очень жаль. Немного терпения, и все могло быть намного лучше, ведь отношения героев действительно нетривиальные. Два сильных характера сплелись в этой странной любви-прихоти, и наблюдать за возникновением и разрешением этого конфликта интереснее, чем за вялой попыткой покуситься на правителя города.

Хотя кое-что связанное с Алеком и Ричардом удалось на славу. Читавшие «Томаса Рифмача» наверняка помнят удивительно красивые любовные сцены. Так вот,в этом романе они тоже есть. Нежные, вдохновенные и определенно изящные и мягкие. Не могу назвать их особо откровенными, но кое-кого они могут вогнать в краску. Но надо признать,этот аспект удался.

К сожалению, все остальное намного слабее. Другие герои не сказать чтобы картонны,но как-то неубедительны. Диана,которая совершенно не интересуется политикой, дракон-канцлер выглядят слегка переиначенными штампами.

Но все меркнет по сравнению с линией Майкла. Мало того что она абсолютно предсказуема ( кстати, много лет спустя другой яркий дебютант с именем из трех букв и непроизносимой фамилией один в один скопирует её), так еще и бесполезна. Треть текста обрывается в никуда. Может,этот вопрос был прояснен в рассказах-продолжениях (виват издателям!), но произведение позиционируется как роман. А роман должен быть идейно завершенным.

Бог с ней,с завершенностью Иногда важнее не о чем написан роман,а как. В данном случае все весьма печально. Если в начале еще проклевывается обещанная легкая очаровательная ирония над происходящим и героями(сцена в гостиной Мэри), то странице на пятидесятой это благородное начинание сходит на нет. еще одно большое спасибо следует сказать за классический перевод АСТвской школы. Нет,все не так плохо,как кажется. Читается роман легко и гладко, но у меня возникли смутные подозрения,что в оригинале все было немного по-другому. Тоньше. Изящнее. Элегантнее. К примеру, слово «мечник» в таком романе просто режет слух. Импозантное «фехтовальщик»,на мой взгляд, куда лучше подошло бы куртуазной атмосфере романа.

Ладно бы вещь была просто никакой. Вдвойне обидно, потому что в романе Кашнер есть огромный потенциал. Можно было развить его во многих разных направлениях — по отдельности или все вместе. Жаль.

Итог: Любите приключения в стиле «плаща и шпаги»? Лучше в сотый раз проследите за судьбой подвесок королевы Анны. Хотите игры престолов в куртуазных декорациях? Возрождайте великую Талигойю!(или спасайте Талиг,там уж как придется). Любите отношения в небесных тонах? Есть замечательная книга про другого Алека и ловкого фехтовальщика. Что,все уже прочитано? Можно рискнуть...Но лучше не ожидать многого. Тогда,быть может, вам и понравится.

Рекомендация: Средняя; фанатам жанра, которые остальные аналоги уже одолели.

Вызывает ассоциации с: Обсуждаемыми дебютами последних лет,особенно «Кровью и железом» Аберкромби (линия Майкла); «Опасные связи» де Лакло («салонная» линия, лишь отчасти)

Издания: Единственное российское издание вполне традиционно для «АСТРЕЛИ». Больше всего оно напоминает «Мост птиц». Если есть возможность,лучше приобрести зарубежное издание сборника «Swordpoint». В дополнение к роману там прилагаются еще три рассказа из цикла,которые наши издатели не удосужились перевести. Хотя и отечественное издание чуть лучше большинства других творений АСТ. Но конкуренции с ЭКСМОвским внесерийным продуктом(«Изабель) не выдерживает.