Все отзывы на произведения Виктора Пелевина

narsyy, 03 марта 2014 г. в 18:23

Я был бы рад, если бы товарищ Пелевин больше не писал такие романы. Неприятно было пытаться это читать. И если в предыдущих книгах автор добавлял грязь, пошлость и маты только там, где было надо, то эту книгу он окунул полностью в туалет. Там ей и место, рядом с книгами Чака Паланика. У последнего все книги через туалет проходят, хотя и не сказать, что они плохие.

Даже не хочется оставлять SNUFF на полке, хотя Пелевин мне нравится. Впредь буду более аккуратен с покупками.

Julia74, 09 февраля 2014 г. в 14:25

Читала роман и думала: что же это — некая фантасмагорическая притча или видения парня, объевшегося мухоморов? Но после прочтения поняла — зацепило. Вспоминается и собака о пяти ногах по имени Пиздец, уснувшая где-то в снегах России, и политики, которых на самом деле не существует. Порой ловлю себя на мысли: а может все эти «медийные лица» в ящике и правда всего лишь растровые изображения? Да и собака, похоже, начинает просыпаться...

Arhc MC, 31 октября 2013 г. в 11:34

На меня этот рассказ повлиял, как удар молота. Пожалуй, это самый жуткий рассказ из всех, прочитанных мною. Тягучая жуть, нагнетаемая на протяжении рассказа, и концовка, рождающая какой-то запредельный, смертный ужас. Кто-то нашел рассказ забавным... но не для меня. Заставить себя прочесть этот рассказ еще раз, сравнить впечатления от того прочтения и от «сейчас», не могу.

Написано, как почти все у раннего Пелевина, блистательно.

prouste, 25 августа 2013 г. в 17:01

Виктор Олегович прекрасен и уникален. Его ниша — в сочетании сатиры с вариациями на тему соллипсизма, условностями познания и проч. — определенно предполагает как точность наблюдения, так и богатство культуры, знакомство с традицией. Мне «Бэтман» не понравился, но я совершенно четко понимаю, что это книга умная, изобретательная и артистичная. Пусть она уступает лучшим романам Пелевина, но по гамбургскому счету весь Лукьяненко ( например) по выходу из женровой ниши этой книги не стоит. Роман необычайно амбициозный — в отличие от предыдущего В.О. свел к минимуму внешнюю интригу, фабульность, плюнул на характеры и сатиру. Никогда роман Пелоевина не был так близок к платоновским диалогам и эта сверхзадача сделать вещицу читабельной при таких исходных впечатляет. Мастерство жестикуляции, афористичность, верность своим иным текстам и упорная последовательность в создании как бы своего мира — все это есть.

У Пелевина ведь достаточно именно костанедовского типа поклонников — которые ценят его именно за ментальные выкрутасы и попытки обнажить покрывало майя. Есть, наверное, и те, кому «Шлем ужаса» нравится больше «Чапаева». В этом смысле «СНУФФ» им показался легкомысленным боевиком, а вот «Бэтман», наверное, покажется книгой респектабельной. Мне лично всегда солипсические рисунки В.О. казались самым в нем неинтересным — при том, что чертает он их уж как-нибудь повариативнее, смешнее и литературно лучше чем признанный корифей жанра Ф.Дик. Литературно-сатирическое анекдотное и пародийное начало у В.О. мне как-то импонировало больше, хотя самого автора сравнение с Салтыковым-Щедриным сккорее покоробило бы.

В «Бэтмане» запомнились авторские суждения о протестном движении — с высокой колокольни на суеты всякой политики плевал В.О. Упомянул и хомячков, инвективу в адрес Собчак трудно не опознать. Ряд внятных паассажей относительно взаиимоотношений с женским полом, сколь забавных, столь и ожидаемых. Афоризм про пикап и стеб в адрес Аркадия Тургенева( чью книжку сравнивали по манере с пелевинскими) слабоваты, но зато в них трогательным образом проявляется личностное, человеческое в В.О. В «Ампире» все же были черты романа воспитания, трогательная концовка, а продолжение получилось даже и по меркам В.О. неэмоциональным, избыточно диалогичным, чуждым кроме нескольких эффектных афоризмов по-настоящему чего-то нового, ранее у автора не встречавшегося.

Самое интересное, что респекта автору и после эттой неудачной книги не убавилось — В.О. настолько исполин и решает, по-видимому, свои идейные задачи, так что как его осудить за несовпадение с личными умонастроениями.

Renat Asadullin, 06 августа 2013 г. в 08:24

Примечательно, что все рецензенты, в основном, обсуждают второстепенные моменты — атмосферу, содержание страшилок, ностальгию, но забывают о главном. Основной мотив рассказа — классический постмодернистский вопрос о реальности происходящего — а что если мы все уже мертвы, но думаем что живём? Этот вопрос представлен в виде детского розыгрыша с «принятием в мертвецы». Одна из ключевых фраз в контексте — «Когда в мертвецы принимают, то не говорят».

Еще один интересный момент — история про чёрного кролика, которая явно не является просто деткой страшилкой. Ребёнок бы не придумал такую странную историю. Тут представлена мнимая реальность в виде сна. Впоследствии эта тема затронута в романе «Чапаев и Пустота».

Рассказ безусловно интересен, мысли писателя совмещаются с интересным антуражем, но, как говорится, без бутылки тут не разобраться, и для большинства он останется просто рассказиком о страшилках в лагере.

ferus, 13 апреля 2013 г. в 13:19

Почти все отзывы на роман, которые успел прочесть в разных источниках — негативные. Говорят, Пелевин повторяется, говорят — это одна и та же история, а ля пост совковая «Матрица».

А чего вы ждете?! Это — Пелевин. Он всегда был таким. Вспомните культового Кастанеду.. У него 10 толстых книг про общение с индейцем и сдвиг реальности. 10 гениальных книг, прогремевших на весь мир..

Пелевин разнообразней. И кто? Кто сможет лучше? Или хотя бы также..

Просто для человека, посвятившего свою жизнь духовности вне концепций — это единственная достойная история. Ее Пелевин и копает. И каждый новый роман — на новой глубине. Просто не надо относиться к книгам Пелевина, как типичной беллетристике в ожидании яркого сюжета.

Здесь — совсем другое. Это — путь, интуитивные прозрения, изящно выраженные современным русским языком для душевно взрослых людей. И «Бэтман Аполло» в этом отношении не подкачал.

Единственный минус романа на мой взгляд — это его концовка. От такой книги ждешь чего-то эпического, чего-то просветляющего. Но книга идет по иному пути. Вместо нагнетания, сходного с половыми фрикциями, здесь мы имеем ровный фон, насыщенный маленькими прозрениями. Картинка мира переворачивается не один раз, а имеет множество небольших сдвигов и поворотов.

Для тех, кому роман понравился, очень советую почитать также «Механический Бог» — Игоря Саторина, — вот там концовка полный вынос мозга.)

Alopex lagopus, 04 февраля 2013 г. в 13:51

Роман очень веселый, издевательский и увлекательный.

Такого сочетания приколов и приколов над приколами, кажется, я еще не встречал. Сначала высмеивается релистическая точка зрения с точки зрения популярного солипсизма, потом высмеивается популярный солипсизм, а потом очень тонкие подколки и над этим. Ирония и ирония. Как классно Пелевин пошлые анекдоты превращает в притчи и буддистские коаны!

Хотя, временами, роман очень мрачен, даже как-то трагичен. Особенно в мыслях об истории России, о политике.

В форме издевок, многообразных шуток все равно Пелевин таким вот манером ставит очень интересные вопросы о том, что произошло с Россией в 20 веке.

Хорошо накрутил.

pitiriman, 24 января 2013 г. в 07:13

Страшный и безжалостный мир будущего, мир, в котором мы будем жить, если современная цивилизация будет развиваться тем же путем, что и сегодня. И хотя фирменные пелевинские шутки немного разгоняют безысходность этой антиутопии, впечатление от неё довольно мрачное.

Но, при всей отдалённости происходящего, в романе хорошо угадываются черты и современной действительности: подтекст имен, фамилий, понятий, а также политических и культурных событий, которые уже прошли или происходят.

Во всех своих произведениях Пелевин точно угадывает и описывает квинтэссенцию современной политики, ту основную составляющую информационных новостей ближайших лет. Применительно к данному роману, это – стремительное развитие технологий и организации информационных войн, невиданное по масштабности наступление на вековую незыблемость института семьи, растущую толерантность общества к вопросам сексуальной ориентации.

Непривычное вначале обилие ненормативной лексики настораживает, но затем понимаешь, что именно такой лексикон и возможен в описываемом автором мире. Особенно, если вспомнить те шоу с юмором ниже пояса, которые выливаются на нас с телеэкранов, те, невозможные ещё лет двадцать назад, пошлые и грязные тексты современных «шлягеров».

Два героя – два совершено разных мира. Утончённый и образованный человек, безразличный к окружающей жизни, без раздумья отдающий все свои стремления и силы на получение изысканных удовольствий. Молодой, воспитанный грубой окружающей средой, орк, старательно ищущий смысл главной движущей силы цивилизации.

Даже в этом простом приёме повествования с двух разных точек зрения содержится напоминание читателю, что развитие стран «золотого миллиарда» и всех остальных продолжает уверенно идти своим чередом. И пропасть между ними продолжает расти.

razrub, 14 октября 2012 г. в 15:47

Оба предыдущих отзыва не слишком лестные, оценки невысокие... Если рассматривать этот текст, как самостоятельный рассказ, то возможно, в чем-то авторы предыдущих отзывов и правы. Только вот — это никакой не рассказ. Это отрывок из повести «Омон Ра», и именно с таким подзаголовком текст и был впервые опубликован в журнале «Знание — сила», #9 за 1991 год. Потом текст дважды включался в сборники, увы, не знаю, как он там был позиционирован, вполне возможно, что и как рассказ, но это уже вина издательств.

А отрывок, он отрывок и есть: несет прежде всего функции ознакомительные и рекламные. Дабы заинтересовать читателя, вызвать у читателя желание узнать, «что дальше было» и заставить читателя прочитать полный текст повести. И в общем-то, с этими функциями отрывок отлично справляется. А я бы рекомендовал все-же прочитать «Омон Ра» полностью, и тогда многие вопросы по этому так называемому «рассказу» отпадут.

ivan2543, 06 ноября 2011 г. в 18:30

Еще пять лет назад, прочитав роман «Чапаев и пустота», попытался я взяться за «Generation П», открыл на середине, прочитал пору страниц – и закрыл. Скучновато показалось – больше социологии, меньше психоделии и буддизма. Да и вообще не хотелось мне тогда социальной сатиры.

Интерес с книге вернулся после просмотра фильма. Совершенно очевидно, что наукообразно созерцательный пелевинский текст невозможно на 100% перенести на киноэкран (забегая вперед, скажу, что режиссеру и актерам это почти удалось сделать). В любом случае, я представлял, на что похожа эта книга – длительные размышления, психоделические трипы и мистические практики (и при всем этом – минимум «приключений тела») – так что многое просто должно было остаться за кадром.

Основа романа – метафорическое представление современного общества потребления в виде библейского Вавилона, греховного языческого царства магов. Этот образ явно пересекается с образом Вавилона в творчестве Хорхе Луиса Борхеса – образом мистического первоосновного Города, являющегося воплощением бесконечной и непредсказуемой игры. Наконец, все это помножено на атмосферу «лихих 90-х», когда окружающая действительность казалась апокалипсическим веком зла – или, скорее, пародии на зло, ибо в царстве «орануса» категория зла не имеет смысла, как лишенная финансовой наполненности. Да, кстати — без Зигмунда Фрейда, естественно, не обошлось.

«Generation П» — книга о том, как после крушения советской идеологии стихийно возникла новая – чисто животная, инстинктивная идеология жажды обогащения. В романе выдвигается мысль о ее бессознательной природе, примитивной и близкой к самым простым механизмам физиологии. «Монолог Че Гевары», в значительной мере является экономическим переложением метапсихологии Фрейда – здесь Бессознательному человека под воздействием рекламы и СМИ предлагается мутировать в некую безликую «идентичность», являющуюся как бы клеткой единого социального организма, поглощающего и испускающего деньги. В общем, излагать эту теорию подробнее особого смысла нет. Надо сказать, несмотря на некоторую комичность эпизода, монолог этот ближе к концу попахивает кафкианской безысходностью. Сама же теория – очень убедительна, хоть и доведена до абсурда. Да, в наше время коммерциализация человеческих отношений достигла опасного уровня (который ранее был недостижим ввиду отсутствия необходимых технических средств, и, как следствие, социальных технологий), но вот в чем штука – этого не произошло бы, не будь это свойственно человеку вообще. Как ни крути, от денег никуда не деться, особенно парадоксален факт, что идеология коммунистов и даже анархистов, желающих навсегда освободить человека от гнета товарно-денежной системы – все равно строится изначально на экономическом базисе. То есть на сегодняшнем этапе человек не может, как это ни грустно, существовать вне товарно-денежных отношений. Так что по здравом размышлении, не все так плохо… как на самом деле.

Насчет того, что ничто не существует вне системы – это и верная, и не совсем верная мысль. Очень позабавило четкое определение понятия «альтернативная музыка», настолько точное, что в соответствующей статье на Луркморе стоит в качестве эпиграфа. Действительно, западная капиталистическая социально-экономическая система способна переварить любую форму «протеста». Но ведь есть же в «Generation П» тот же Гиреев – и вполне симпатичный персонаж, хотя автор и относится к нему, похоже, весьма иронично. А путь Татарского – полная противоположность жизненной философии Гиреева, он понимает, что если систему нельзя сломать, ее нужно возглавить. Вот и пробирается не спеша к вершине зиккурата.

В какой-то степени «Generation П» можно рассматривать как антиутопию. Доведенной до абсурда коммерциализацией нас уже пугали – хотя бы Рэй Брэдбери в «451 градусах по Фаренгейту». Пелевин относится к перспективам куда спокойнее. Зачем жечь книги, зачем запрещать опасные мысли – ведь на всем этом можно так хорошо заработать! Вытесняющий вау-фактор, внутренний бессознательный цензор, куда эффективнее пожарных в черных касках. Большинству «протест» не нужен, ну а кому нужен – пусть протестуют на здоровье по сходной цене.

«Generation П» можно рассматривать как настоящую энциклопедию «лихих 90-х». На страницах романа весь паноптикум эпохи – новые русские, чеченские боевики, олигархи, коммерсанты, рекламщики, пиарщики, телевизионщики… Сейчас это все выглядит гротескно, но если вспомнить – ведь в то время все было как раз заражено этим абсурдом, метаниями, хаосом.

Кстати, в недавней рецензии на экранизацию романа, в журнале «Мир Фантастики», натолкнулся на мысль, что «Generation П» уже неактуален – дескать, апокалипсис не наступил, реклама уже не давит на мозги, да телевидение уже не имеет такого влияния на людей, уступая позиции Интернету.

«…однако «Generation П» постигла участь тотальной неактуальности. По его книге двенадцатилетней давности люди зомбированы телевидением, а собственный рекламный ролик — вершина самореализации любого коммерсанта, но сегодня ТВ только фон для застолья, а во время рекламной паузы каждый второй зритель раздражённо переключает канал.»

Что тут сказать – Пелевин никакого апокалипсиса не предсказывал, он только показал механизмы того, как сложившая ситуация становится самоподдерживающейся, устойчивой. К бешеному количеству рекламы мы просто привыкли, но это не значит, что она перестала въедаться в подсознание. Что касается значимости телевидения, то, конечно, читатели, а тем более авторы «Мира Фантастики», вряд ли смотрят «зомбоящик» круглосуточно, и это прекрасно. Но, к сожалению, большинство в нашей стране не читают «Мир Фантастики», да и вообще читают мало. А вот телевидение смотрят – еще как. Интернет – это круто, но есть очень много людей, для которых он так и останется враждебной и непонятной средой, не говоря о том, что в ряде населенных пунктов доступность всемирной сети оставляет желать лучшего. И, наконец, на основе своих наблюдений, для большей части тех, кому за 30 (особенно на селе), телевидение является основным досугом и источником информации. Да и не было бы сейчас его, телевидения, если бы оно было не актуально – в наше время то, что не актуально, не приносит дохода, а то, что не приносит дохода, перестает существовать. Так что считать «Generation П» анахронизмом не стоит.

А вообще – не стоит слишком серьезно относиться к этой книге. Несмотря на довольно жуткие философские выкладки некоторых героев – мир таков, каков он есть, и другим не будет.

В «Generation П» неприятие вызвал только один момент – обилие наркотической тематики и мата. Понятно, что в 90-х годах в литературном мейнстриме была мода на эти две вещи, понятно и то, что для той среды, в которой обитает главный герой, это все очень характерно. Но все же остается впечатление, что автор какбэ говорит нам: «Я крутой плохой парень, я знаю много плохих слов и запрещенных веществ, не то, что эти ваши классики». Впрочем, повторюсь, для современной «Большой Литературы» это вообще симптоматично.

Достоинства произведения:

оригинальная авторская философия;

элемент литературной игры;

очень четкие и правильные мысли о негативной динамике развития общества потребления.

Недостатки:

стилистические неровности, местами читается легко, местами – очень трудно;

сильно раскрыта тема «веществ»;

многовато мата и пошловатого юмора.

Итог: несмотря на эпичные тиражи, «Generation П» — все же книга не для всех. Пелевин – провокатор от литературы, и каждую его фразу нужно хорошенько обдумать, чтобы увидеть разницу между тем, что автор говорит и что хочет сказать на самом деле. Однако несмотря на ряд недостатков, все же рекомендую книгу любителям современной прозы и социальной фантастики, не лишенным чувства юмора. Да, и пользуясь случаем – экранизация великолепна, и здесь МФ совершенно прав – не хватает только буддийского способа просмотра телевидения.

Footer, 21 июля 2011 г. в 10:26

Давал почитать эту книгу нескольким друзьям, искренне надеясь отвадить их от суеверий, связанных с числами. Кто-то в бассейне выбирал все время один и тот же шкафчик, кто-то, играя в бильярд почему-то панически боялся шара с четырнадцатым номером, а в каждом ряду забитых шаров пытался найти какую-то закономерность. Затея моя провалилась начисто. Этот безобразно красивый стебный фарс только усугубил их положение.

А вообще, конечно, это не просто книжка о суевериях и не болтовня на пустые и похабные темы с целью вызвать у читателя чувство брезгливости. Читаю отзывы. Многих отталкивает форма изложения, они сразу загораживаются и отказываются принимать что-то для себя полезное. Те же, которым хватает цинизма, чтобы получить от «Чисел» удовольствие, выносят из книги каждый что-то свое.

Для меня, например, главной оказалась тема безоговорочной веры во что-то и влияния этой веры на жизнь героя. В бога ты веришь, в черта, в коммунистическое светлое будущее или же это совершенно идиотская вера в числа — особой разницы нет. Ты перекладываешь с себя ответственность, освобождаешься от ее груза, чувствуешь себя спокойнее и уютнее, когда кто-то или что-то принимает за тебя решения. Жить становится легче, легче чего-то добиться. Но чем больше ты втягиваешься, тем в большую зависимость попадаешь.

Footer, 29 марта 2011 г. в 17:13

Аннотацию однозначно нужно поменять. Жуткий спойлер. И предупредить, чтобы не читали комментарии пока повесть не осилят, так как спойлеров очень много, а именно здесь очень важно не знать всего сразу. В Затворнике и Шестипалом я впервые получил удовольствие от настолько неожиданного оборота. Это позднее уже стал в каждой новой книжке настороженно предполагать: а вдруг здесь речь идет совсем не о том, что я думаю. А тогда восторг был просто необычайный.

glupec, 24 ноября 2010 г. в 23:01

Ну, та же «Жизнь насекомых», только вычищенная бережно от всякой шелухи и нормально отредактированная. Сюжет приведен в более-менее божеский вид.

Тогда это читалось как постмодернистская философская притча. Сейчас (то ли вкусы стали менее тонкими, то ли общество наше воспринимает все куда проще, чем под конец «новорусской эпохи») — по-любому отнесут к «галимой фонтастеге». Имея в виду фантастику как жанр, а не как метод. Два мира, странно перекрещивающихся друг с другом (и не только перекрещивающихся, но и — один в другой ощутимо перерастает): первый, где Чапаев — дзен-буддист, а вся наша реальность — «сон пьяного Котовского», и второй — гнилая совейская психушка, где, кажется, и врачи-то не вполне здоровы (ну, как и все в нашем государстве). Между этими двумя мирами передвигается некто с фамилией Пустота. При этом он еще и пишет странные рассказы — например, про то, что такое «внутренний прокурор», «внутренний адвокат», можно ли стать там, у себя внутри (в голове?) «внутренним президентом»... и всё такое.

Тем, кто уверовал в хитрый «твист», придуманный автором (всё, описанное в романе —

Идея?.. Она вот в этом: что из пересечения трех реальностей (третья — та, которая в записках Петра) складывается еще одна, и вот она-то и есть — единственная настоящая. Можно сказать так: мир Чапаева — это «то, какими мы себя хотели бы видеть» (красные — добрые, белые «вынесены за скобки», всё как в древней ностальгии наших бабушек и дедушек), 18-я больница — «то, что мы есть», весь сейчасошний совок, а записки Петра — это та самая «жизнь духовная», которую так прямо нигде не увидать, но без которой невозможны те две, первые.

Не ново? Да, не ново. Но в меру интересно, даже — актуально и посейчас. Во всяком случае, это вам не из пальца высосанные «речи светляков» о Марке Аврелии и навозных шарах, которые можно прямо из книги вырезать и издавать отдельной брошюрой. Тут все-таки имеем именно КНИГУ, где все взаимосвязано, есть какие-то образы, эмоции и мысли, развитие их. Не так уж плохо, пожалуй, написано. Может, и средне — но неплохо.

mastino, 29 сентября 2009 г. в 20:50

Роман, очень понятный тем, кто хорошо помнит 80-е — 90-е года. Ведь главный герой романа — это не просто конкретный человек, конкретный бизнесмен. Это весь наш отечественный бизнес, собирательный его образ. Бизнес, начинавшийся с торговли всякой ерундой, бизнес, начинавшийся с мест на толкучках, бизнес, выросший до банков и холдингов. Но при этом, так и не выросший , по большому счёту, из масштабов барахолок, стрелок и мелкого (не в смысле денег, а в смысле «моральности» поступка) кидалова.

ГГ романа — «повёрнутый» на придуманных им самим приметах, связанных с определёнными числами. Все эти приметы не подчиняются логике — точнее вся логика подгоняется под них. Так и вся наша жизнь порой нелогична, не подчиняется законам природы. И в результате мы пытаемся подогнать эти законы под себя.

Произведение переполнено иронией и сатирой. Порой — насмешливо — беззлобной. Порой жёсткой и едкой.

Крайне сложно давать оценку и разбор этому роману — умному, многогранному, глубокому. Лучше — читать...

Alexandre, 16 сентября 2009 г. в 10:43

Вот интересное впечатление — не читал я Кастанеды, да и Ерофеева тоже не читал (пара забытых цитат не в счёт), но прочёл сейчас эссе Пелевина — и сразу согласился с ним. Убедительно написано. Толково. Честно говоря — талантливо. А этому обычно веришь. И хотя про Кастанеду и Ерофеева не было у меня своей точки зрения, то теперь она появилась. Тоже результат, и не самый худший.

sham, 20 октября 2008 г. в 05:42

данный роман купил по рекомендации друзей, которые утверждали, что это лучшая вещь Пелевина... прочитал и хочу сказать из прочитанного мной — он мне понравился намного больше чем Чапаев и Поколение... наверно я опять же не понял ВСЕХ задумок автора (вот тут предыдущий оратор написал, что даже ежу ясно, что это о Микрокосме. я честно говоря не понял ибо не знаю что это... )

Теперь чуть-чуть о содержании... главная характеристика романа — Жесткость... для меня этот роман стоит где-то рядом с Осиной фабрикой Бэнкса... Пелевин явно не может ужиться с советской действительностью... и чтоб показать ее абсурд и жестокость пишет этот роман, где гибнут дети, вместо медведя убивают сына лесника, зажравшиеся мерзкие коммунисты... даже космос и тот, которым гордились все в советском союзе, оказался вымышленным, отчего гибель детей становится еще более абсурдной...

лично мне не очень понравился этот литературный ход... в котором поливается все и вся... Пелевин не первый и не последний, который критикует социализм... но методы, им выбираемые... навевают тихий ужас... перечитывать роман врядли буду, так как запомнится он я думаю надолго... но в случае, если действительно захочется почитать, что-нибудь о несовершенстве советской действительности лучше возьму С.Довлатова и в 10-й раз его перечитаю...

baroni, 12 октября 2008 г. в 22:44

Новый сборник В. Пелевина «П5» разумеется состоит из пяти рассказов и повестей. Все произведения, вошедшие в П5 сюжетно вполне независимы, и, в то же время, тесно связаны между собой некоей сквозной авторской сверхидеей. Так что если вы собираетесь приступить к чтению «П5», то начинать читать лучше всего не выборочно («методом тыка»), а по порядку: последний рассказ «Ассасин» тесно смыкается с первым рассказом из сборника — «Залом поющих кариатид». На самом деле, «П5» — это даже не сборник рассказов, а самый настоящий «роман-кольцо».

Все рассказы/повести написаны собственно об одном — об извращении человеческой сущности. О том, как обыкновенных, нормальных людей последовательно и целенаправленно делают либо настоящих монстров, либо полных уродов. Мир идеологий, в котором живут и действуют персонажи пелевинских рассказов — это мир замкнутой самой на себя системы, мнимо вырабатывающей «идеи», «новизну», «будущее», а по сути гоняющей ничто, пустоту. В эту пустоту и проваливаются абсолютно все герои «П5» — девушка Лена, исполняющая роль кариатиды в специальном убежище для олигархов; сами олигархи, легкомысленно возомнившие себя «хозяевами жизни»; ментовской генерал и его жертвы -рядовые гаишники... Лишь герою последнего рассказа сборника, — ассасину Али, — удается скользнуть по краю и обмануть профессиональных промывателей мозгов.

Рассказы и повести, собранные в «П5» причудливо сочетают в себе черты фантасмагории, социальной сатиры, политического памфлета, литературной пародии. Причем, налицо явное преобладание именно памфлетной составляющей над собственно художественной. Причем аналогичный «перекос» в сторону социально-политического заметен не только у Пелевина, но и у других уважаемых авторов, взявшихся за описание так называемых «нулевых»: Д. Быкова («Списанные»), В. Сорокина («День опричника», «Сахарный Кремль»). Впрочем, эту особенность современной прозы раньше меня тонко и точно отметила ALLEGORY. Что ж, как сказал около 30 лет тому назад один известный поэт, «какое время на дворе — таков Мессия»...

baroni, 12 октября 2008 г. в 00:59

Заверщающего сборник «П5» «Ассасина» вполне можно отнести к категории так называемого «производственного рассказа». Рассказывая историю жизни Али, молодого воспитанника «школы ассасинов», Пелевин наглядно демонстрирует принцип действия универсальной технологии манипулирования человеком. При помощи подобных технологий, разнящихся только формами воздействия, взрослые «богомолы-манипуляторы» успешно лепят из десятилетнего мальчика идейно выдержанного убийцу, превращая ребенка в один многочисленных винтиков, что скрепляют весь механизм Системы. Прходят столетия, меняются идеологии, река времени смывает целые государства и народы, но методы идеологической обработки человеческого материала остаются в своей основе неизменными. «Дяди Алаудины» продолжают успешно обрабатывать все новых и новых мальчиков и девочек...

Следует заметить, что любитель задавать «неудобные» вопросы, юный ассасин Али, убедившись в том, что обещанный наставником «рай» — не более, чем фикция, оказался единственным персонажем пелевинской книги, которому удалось выскользнуть из рук изощренных идеологических манипуляторов. «Ассасины» композиционно «закольцевывают» сборник, великолепно стыкуясь с первым рассказом про девушку-кариатиду (своеобразная пара к ассасину Али), гуру-богомола (наставник Алаудин) и Условную Реку Абсолютной Любви.

ALLEGORY, 09 октября 2008 г. в 01:00

За неполные четыре дня с момента официального выхода новой книги Пелевина уже успело появиться множество мягко говоря критических отзывов – мол, «гуру ничего нового нам не преподнес», «за Пелевина писал негр» и «кто угодно так сможет». Ничуть не сомневаясь в том, что Виктору Олеговичу для защиты не требуются мои «переломанные копья» в моих же несильных руках, от положительной оценки и комментария по поводу нового сборника всё ж не удержусь…

Каждый любитель Пелевина знает, что, получив в руки новую книгу, он гарантированно – железобетонно гарантированно, как в швейцарских часах – получит качество текста, стиль и порцию искрометности (нелюбителям же на территории «П5» делать нечего)). Всё упомянутое в сборнике обнаружилось, что и раскрасило вечер чтения во все цвета радуги ;)) А если чуть более всерьёз, то я, как обычно, благодарна автору за, как минимум, два момента – за расширение моего «понятийного аппарата» и за «конкретизацию» страха.

В силу собственных невеликих способностей часто ловлю себя на том, что множество имеющихся ощущений от текущей жизни – внутренней, «внешней», общественной и т.д. – никак не получается лаконично сформулировать. И спасибо автору, который, видимо, чувствует что-то подобное (или что-то другое, а мне кажется, что подобное)), но дивно он одарен и способен дать такую формулировку, которую хочется цитировать. Обилие цитат приводить здесь, конечно, не буду, но отдельная моя благодарность за «боевое НЛП» и то, что «небогатые люди продают совсем бедным свои фантазии о жизни.. фантастически богатых».

Что же до страха, то… Мм.. В последние несколько лет обнаружилась такая тенденция, что авторы, когда-то предпочитавшие сложный образный язык и непростые же литературные методы «не для всех», стали говорить практически прямым текстом. Прямые тексты теперь пишет Гребенщиков, Сорокин написал «День опричника» и «Сахарный Кремль», а Пелевин – «Ампир…» и «П5». Видимо, разглядывая текущую реальность и подумывая о завтрашнем дне, они все от этой «тошноты» уже не считают возможным и не могут писать иначе. И лично мне от этого делается еще страшнее…

suhan_ilich, 06 октября 2008 г. в 16:24

Если бы меня попросили назвать писателя, нашедшего источник вечной модности, то я бы сразу назвал Пелевина. Насколько я помню, со времен «Чапаев и Пустота» его новую книгу всегда ждут. В последние годы к этому еще добавилось увлекательное предвыпускное гадание на ромашке: «украдут — не украдут» и «пиар — не пиар». Что же, в статье Олега Нестерова мелькнула информация, что Викторий Олегович был так озабочен вопросами безопасности рукописи, что макет новой книги в типографию прибыл на диске, а не электронной почтой. Но не помогло. «Прощальные песни политических пигмеев Пиндостана» были украдены и в продажу появились еще в конце сентября, и вроде бы это был не пиар.

В книгу Пелевина вошли 5 произведений: «Зал поющих кариатид», «Кормление крокодила Хуфу», «Некромент», «Пространство Фридмана» и «Ассасин», причем четвертый рассказ был до этого уже опубликован в журнале Форбс. Автор по-прежнему демонстрирует завидную эклектичность, продолжая с шутками и прибаутками совмещать на первый взгляд несовместимые темы и стили. Во время чтения совершенноне удивляет то, что с притчами «Кормление крокодила Хуфу» и «Ассасин» соседствуют злободневные, остроумные и постмодернисткие сюжеты из «Зала поющих кариатид», «Некромента» и «Пространства Фридмана».

Выделять рациональные зерна в книгах Пелевина занятие неблагодарное, слишком уж хочется просто наслаждаться тем, что получилось. Единожды вторгнувшись на пространство нынешних хозяев гламурной жизни: олигархов, чиновников, политтехнологов, работников ФСБ и обслуживающих их потребности персонала, Пелевин никуда уходить не собирается. Думаю, его чуткий к политическим веяниям нос не ошибается, так что можно счесть это предсказанием, что их эпоха еще не прошла. По-прежнему среди любимых приемов автора буквализация метафор — в этот раз «лежащие полицейские» («Некромент»). Никуда не пропало и умение сделать слово пластичным, выделить и показать читателю скрывающиеся в нем неожиданные значения — один из самых впечатляющих примеров, Hugo Boss, в котором 2 последние буквы превратились в сдвоенную руну зиг («Зал поющих кариатид»), тут же и название упомянутого в предыдущем предложение рассказа. Также Пелевин не разучился легко жонглировать фантастикой и реализмом, безошибочно отыскивая в них точки соприкосновения. Развлекательная поезка олигарха и двоих его сотрудников посмотреть на знаменитого уличного фокусника превращается в посмертное путешествие и выбор нового рождения («Кормление крокодила Хуфу»). Суфийская притча о ассасине, ищущем ответы на вопросы о своем предназначение и награде за свои поступки, заканчивается подробным культурологическим, юридическим и наркологическим анализом текста («Ассасин»). Именно этот завершающий рассказ для меня во-многом обозначает еще одну характерную особенность творчества Пелевина, множество возможных трактовок позволяют легко каждому из читателей подобрать подходящую для себя. Впрочем, такой способ как нельзя лучше подходит для того, чтобы переносить на бумагу смешной абсурд современной российской жизни. 8/10

nightingle, 29 сентября 2008 г. в 18:13

Атмосфера 90-х переплетается с атмосферой первых в стране персоналок и «молодых» ещё игр. Царит безвременье, наполненное, однако, гнетущим ощущением — пугающим наступлением «чего-то», от которого герой, да и все его окружающие, сбегают в мир игр. Отвратность и серость обстановки столь сильна, что даже пиксельная реальность оказывается гораздо привлекательнее.

Стоит, спускаясь в метро, вслушаться — не несётся ли из-за стены простенькая, но притягательная мелодия.

vsvld, 27 сентября 2008 г. в 11:38

Разочарование. Пелевин как бы забыл, что все это он уже писал. Ладно бы он просто повторился (Толстой с Достоевским, к-рые «нервно курят», тоже ведь повторялись, и не раз), так он еще и стал делать вид, будто нет! он не повторяется! вы что! И стал пересказывать краткое содержание своих же предыдущих книг с таким видом, как будто их и в помине не было. Вот и вышла тягомотина. К тому же женщина не получилась. Позднего Пелевина женщины, дети, личности (то есть все иррациональное, несводимое к философским выкладкам) не то перестали интересовать, не то уста немотствуют (В.Ерофеев). Нет, мелкие хохмочки великолепны, переписка лисиц тоже, короче, в плане юмора — отлично, как всегда, но есть и явные проколы: древний Китай (уже 100 раз было), вой в тундре (мдааа...) Попытка вернуться к литературе чувств, пожалуй, скорее провалилась. Пытаясь уйти с уже ставшего привычным поля, ПВО слишком уж опасно ступил на грань фола. Оборотни в погонах — слишком явная реализация метафоры, да и метафора чужая и 100 раз повторенная. Вот в «Числах» патетики — ни на волос, зато ржешь в полный голос. А по прочтении — задумываешься, глубоко задумываешься... Здесь — не то. Слишком уж прямо сказано, и чуда не получается — слишком прямолинейное высказывание всегда повторяет чье-то более раннее! Новое слово никогда не звучит прямолинейно — только цитата.

В свое время Абличительный пафос задушил великого писателя в Салтыкове-Щедрине, оставив от него отдельные хорошие шутки на общем невозможно пафосном фоне. И вот в этом романе Пелевина, увы! — то же самое. Народу этот роман нравится за обилие шуток. Мне тоже. За остальное — нет.

На Афише можно ознакомиться с очень глубокой (даже в 2-х главах!) рецензией Л.Данилкина, где он трактует роман как притчу об отношениях народа (Хаврошечки) — художника (А Хули) — власти (оборотней в погонах). Рецензия хороша, ничего не скажешь. Прочитав ее, я подумал — нет, вдруг я дурак? — и опять открыл роман, надеясь, что иерихонская роза зеленеет там, где мне виделась одна пустыня. Ну и вот. Что я прибавлю... Рецензия — хороша, роман — не хорош!

majj-s, 27 октября 2023 г. в 11:29

Проволочный космос

Ненавистная моя родина...

...Мать и мачеха,

благослови.

Это хрестоматийный Пелевин, которого все, кто есть кто-то давно прочли. Конечно и я как все, хотя и не тридцать лет назад, когда книга вышла, а двадцать, когда он сделался модным автором и о нем заговорили вообще все. И я спросила у своего книжника — мы тогда покупали книги у лоточников, книжные магазины никуда не делись, но работали бестолково, и ассортимент там обновлялся медленно, а у книжников можно было не только покупать, но брать модные новинки напрокат, как в библиотеке, только за деньги. Недолгий период, когда все менялось феерически быстро, вот-вот я стану распечатывать для себя книги на лазерном принтере, после научусь читать с монитора, с телефона, обзаведусь электронной читалкой, и забуду о бумажных книгах, но самое начало нулевых было временем книжных развалов. Я спросила: — Сереж, а Пелевин как тебе? Что он вообще пишет? — Такое, бред наркомана, — был ответ. — Ну давай какую-нибудь книжку на пробу».

Не помню сейчас, что взяла, кажется «Желтую стрелу». Прочитала и пришла в смятение я тогда еще не умела понимать постмодернизма, это было не похоже ни на что, читаное прежде, совсем не наркоманские бредни и очень хорошее — встроенный определитель качества литературы мое имманентное свойство. После перечитала у него все, до чего могла дотянуться, не прониклась Generation «П», но оценила «Жизнь насекомых» и насмерть влюбилась в «Затворника и Шестипалого». Активно не понравился мне тогда только «Омон Ра» Просто не люблю вивисекции ни в каком виде. Да и чернуха девяностых в начале нулевых уже превысила возможность восприятия, хотелось оптимистичного, верилось в лучшее, Россия поднималась с колен и вот это вот все. Тогда как нельзя более некстати была...

История русского египтянина Омона Кривомазова, которого папаша, отставной мент и алкоголик назвал так, чая для сына милицейской карьеры — с таким именем далеко пойдешь! Не имея представления ни об орфиках с их метемпсихозом, ни даже о теории инкарнаций, он сильно удивился бы, скажи ему кто, что омонимически приманенный именем Амон войдет в душу кривомазовского мальца стремлением к Высокому небу. Однако вышло так, мальчишка подрос и стал мечтать о космосе. И сильно удивился бы, скажи ему кто, что это не тяга к полету как таковому, но в большей степени тоска по гармоническому упорядоченному мироустройству, которое первоначальное значение этого слова, в противоположность хаосу реальности, данной в ощущениях. Семантика порой играет с нами жестокие шутки.

Пересказывать роман объемом меньше двух сотен страниц было бы глупостью, к тому же жестокой по отношению к тем, кто возьмет эту книгу и прочтет, а лучше — послушает, я в этот раз слушала в исполнении Михаила Горевого. Со времени первого раза много воды утекло, изменилось время, изменилась я, и теперь это была совсем другая книга, умная, тонкая, всклянь налитая горькой нежностью к нам, бывшим советским детям. И ненавистью к тем, кто переплавлял их веру в дерюгу, кирзачи и телогрейки подземного космоса.

Я сейчас в чатике однокурсниц педа прочла восторженное описание одной из нас своего дня рождения, проведенного под девизом «Назад в СССР», с музыкой и едой из 70-х, с гостями, которые оделись по моде того времени, с пионерскими галстуками и мороженым в хрустящих вафельных стаканчиках, и какая у нас была прекрасная страна. И я подумала: как странно, у всех нас был свой СССР, чуть отличный от того, что у других, однако мой ближе к пелевинскому.

А ваш?

O.K., 11 июня 2023 г. в 22:13

Сюрреализм, постмодернизм, психоделика, дзен-буддизм… Как по мне, так термин «шизофрения» гораздо проще и точнее. Но признаю, что эта шизофрения наслаивается сама на себя с определённой долей изящества. Я оценила. Спасибо опыту с «Москва-Петушки». Там тоже был бред, но тот бред был мерзким, а этот абстрактный, элегантный, многослойный, с примесью поэзии, юмора, философии и религиозного мистицизма. Отсюда и такая высокая оценка – максимально возможно высокая для полной чуши.

Потому что при всей многослойности и оригинальности, чушь не перестаёт быть чушью. Каждый конкретный эпизод выглядит ярким и осмысленным, но всё вместе – бред. Который, увы, нужно понять и простить, учитывая время написания: вся страна жила в этом умопомешательстве разрушения прежнего – классического – и поиска нового – пусть даже и абсурдного, но если не похожего на прежнее – значит, хорошего. Но не надо обманываться: ничего принципиально нового автор не придумал, он всего лишь вовремя разглядел запрос рынка и откликнулся на него. Вернее, пошёл на поводу. Есть запрос на брезгливую ненависть к прошлому – получите! Есть запрос на называние половых органов именами собственными – получите! Есть запрос на побег от реальности – получите! Есть запрос на филосовствование под кайфом, когда несёшь ахинею, но сам себе кажешься очень умным? – получите! Нет запроса на здравый смысл – не будет здравого смысла! Получите, распишитесь…

P.S. Принято в отзывах отзываться и про Шварценеггера с Просто Марией. А мне вот они как-то к слову не пришлись. Но подтверждаю: они присутствовали.

Никтонигдеиниког, 13 апреля 2023 г. в 05:25

Спонтанно решил написать рецензию на одну из любимых у Пелевина книг – «Омон Ра» и только в процессе написания понял, что на дворе 12 апреля. Вот так так! Банально, наверное, но скажу от себя, что ранний Пелевин был и точнее, и нужнее, чем поздний. Мне кажется, что Виктор Олегович состарился, но не повзрослел, исчезла какая то легкость в текстах. Маты, цинизм, которые раньше воспринимались как нечто естественное, в текстах позднего Пелевина звучат как мерзкое стариковское подхихикиванье. Ну да ладно, перейдем к «Омону». Космос, модельки летательных аппаратов, военное училище, дружба, капитан Ландратов, строительство светлого будущего – все это создает с одной стороны реалистично-узнаваемую (для тех, конечно, кто застал советскую эпоху), а с другой – мистическую, таинственную атмосферу книги, в которая и жутковата, и оттого привлекательна. Скажите мне, дети 60-80х, ну кто из вас не хотел в детстве стать героем и примером для всех? Кто не мечтал о Подвиге, о жертве собою ради…Ради чего? Да хоть чего, хоть Родины, хоть коммунизма, хоть светлой памяти Ленина? Так уж были мы воспитаны. Ну, или изуродованы – тут уж как кто воспринимает это, красота – она в глазах смотрящего. Сам для себя даже не знаю как относиться к тому, о чем повествует книга. С одной стороны все понятно – уродство советского строя, казенный патриотизм, юные герои как жертвы нового культа, серость и безнадега, и невкусный куриный суп со звездочками. С другой стороны, при чтении у меня возникает смутная тревога от того, что мир сытого довольства, в котором мы живем сейчас – это мир лишенный каких-либо героев совершенно, это мир, променявший мечту о Великом на машину в кредит и новый айфон, на лайки в соцсетях. И уродства этого мира тоже не менее отвратительны. И жертвы, принесенные на заклание Идее, ставшие топливом, энергией советской онтологии так и остались жертвами, только уже онтологии новой — рыночной или даже рыночно-постмодернистской, в которой ее статус низведен до презираемой роли офисного планктона, расходующего свою жизнь в протирании штанов на офисных креслах, или ипотечника, пожертвовавшего своею жизнь ради квадратных метров. Эх, Омон, Омон, как же сложилась твоя судьба в дальнейшем, надеюсь, ты жив и счастлив. 10 из 10

Zangezi, 19 октября 2022 г. в 19:20

Что ж, можно сказать, довольно личный и исповедальный роман получился у автора.

Легкая грусть по поводу того, что его вбойки-книги действуют на публику какое-то мгновение, все еще едкая критика критиков (хотя с высоты просветления можно было бы уже и не обращать внимания), обязательная атака на самые актуальные повестки (даже несмотря на то, что это все равно что «обмазаться говном»). Немного любви, как она еще возможна, щепоть буддизма в его самое удобоваримой технической форме — ну и много самолюбования. Ничего нового, ничего неожиданного, ничего прорывного. Поэтому очень скучно. «Трансгуманизм» немного выручал полифонией разных персонажей, здесь очередной (как в «Непобедимом солнце») нескончаемый усыпляющий монолог.

В общем, эта книга как рифма «Россия — агрессИя»: вроде и верно, но кринжово.

Ekgregor, 05 апреля 2021 г. в 13:29

Осилил. Вот, пожалуй, наиболее емкое описание этого романа.

На мой взгляд одна из наиболее слабых работ автора. Первое впечатление после прочтения было: может, все-таки, пора взять отпуск? Отдохнуть, переосмыслить что-то, не гнать лошадей?

Градус ненависти ко всему русскому возрастает от романа к роману. Интересно, это какой-то личный пунктик автора?

По поводу феминизма тоже уже поднадоело, если честно, одно и тоже читать. Если это ирония, то очень уж больная и какая-то не ироничная. Она незаметно так перерастает в презентацию взглядов, развертывающуюся в реальном времени.

Складывается впечатление, что автор сам стал разделять эти взгляды, и теперь транслирует их от работы к работе. Эдакая рекурсия овертоновского окна. Мы, памятуя о нем, незаметно его внедряем.

Не все еще потеряно, Виктор Олегович, мужчины еще не сдали позиции и не так зашуганы, как вы показываете в своих романах.

Может быть, пора перестать сочинять оды глупым девочкам, которым открыты все дороги? Пусть даже в формате типа-иронии?

Субъективизм: если в работах ПВО и дальше будут культивироваться подобные «тренды», есть риск, что его следующую книгу я не осилю, хотя и из «этих», которые большие поклонники автора.

Соглашусь с другими ораторами, что вот и настал тот момент, когда ПВО не во всем угадывает актуальщину, а его ирония уже не столь искрометна, да и взгляды автора слегка пообветрились. Поезд в виде ежегодной повесточки, который оседлал Виктор Олегович и эксплуатировал на протяжении нескольких лет, кажется, свернул не туда.

Lightspeed0, 28 октября 2020 г. в 23:18

Непобедимая... скука.

Но таки я дослушал аудиокнигу до конца, из принципа. Виктор Олегович потерял писательскую потенцию, это свершившийся факт. И попытка написать «от противного», а я уверен что феминизм автору противен — провалилась. Крайне схематичная главная героиня, слабые попытки экскурсов в эпоху римских императоров, рутинный дзен буддизм...

На следующую книгу автора, к-я выйдет точно в срок по контракту с издателем — я уже «не куплюсь».

beskarss78, 03 октября 2020 г. в 18:34

Не мне первому пришла в голову мысль, что Пелевин пишет одну большую книгу, единое повествование.

Если заменить практикующего буддиста на какого-нибудь воодушевленного марксиста — то получим пару дюжин историй, начиная от подобия «Трехгрошового романа» Брехта до аллюзии на «Красную звезду» Богданова — по результатам прочтения которых в памяти у потребителя должен всплыть текст «Капитала» Маркса. И чтобы все четыре тома «распаковались» одновременно — персонажи книг будут постоянно разъяснять читателю единственно верное учение.

Очередной фрагмент голограммы представлен в двух книгах. Путь в нирвану станет немного отчетливей.

Что хорошего можно о нём сказать?

Во-первых, здесь есть сюжет — причем с парой финтов. Может быть, и не таких оригинальных, но ведь не первое произведение Пелевина я читаю, далеко не первое. Минимум три линии развития событий — и целая куча «отрывков». Сочетание событий античности и современности — работает, однако для всех мало-мальски читавших историю кризиса Римской империи III-го века — будет слишком много предсказуемого :)))

Во-вторых, есть добротная работа над персонажами. Героиня — при том громадном количестве идеологических пассажей, которые приходиться воспринимать сквозь призму этой женщины — остаётся живой, делает выбор, даёт миру право на существование. Мышление нечеловеческих сущностей здесь выносится за скобки, есть разве что пара намёков, зато присутствует целая пачка эффектных зарисовок. А сделаны они с натуры или обработаны яркие персонажи социальных сетей — так ли это важно в мистическом тексте?

В-третьих, автор не изменил своим обществоведческим штудиям, и сколько-то ярких социальных наблюдений можно прочесть в репликах персонажей. Например: «Каждый американский Social justice warrior, выступающий за свободную раздачу долларов американцам, на самом деле просто microslaver, глобальный рабский микроплантатор, предлагающий переложить трудовое бремя на пеонов из остального мира, где имеют хождение доллары. А хождение они там имеют строго потому, что любая попытка заменить их чем-то другим кончается ударами ракет «hellfire» с дронов. Про это мог бы многое рассказать покойный полковник Каддафи. Поэтому для внешнего мира нет большой разницы между американскими SJW и пилотами штурмовиков и дронов. Карма у них общая, хотя пилоты в чем-то честнее. Но самое трогательное, что бывает – это колониальная интеллигенция, внедряющая заклинания и ритуалы левых американских активистов среди работающих за доллары туземцев – и называющая это борьбой за прогресс…»

В-четвертых — есть новая порция русско-английских каламбуров и шуточек, разной степени остроумия, равно как переделок известных фраз. «Я подняла глаза и в очередной раз прочла: THE BIG OTHER IS LISTENING!»

Чего нет, но хотелось бы?

Не пахнет, к сожалению, целостной социальной моделью, вроде оффшарного взаимодействия людей и орков.

Нет выдуманного направления искусства, или же иронично описанной отрасли креатива. Да, прилетает коучам с архатами-трансгендерами, но ведь в который раз?

Не видно препарированной социальной прослойки. Или детально разобранного обычная. Или — духа времени. Наброски есть, а картина не складывается.

Из-за этого стандартные фишечки кажутся слишком повторяющимися.

Были уже «вращающиеся дервиши смерти». Стали смертники с поясами шахидов, которые хотят взорвать уникальный артефакт.

Были уже и разговоры с мертвецами, и таинственная яхта в море, и близкие олигархам люди. И сожаления-негодования по поводу Союза были много раз — просто теперь они в кубинских декорациях. И даже серый гравий, на котором танцевал юный Элагабал — он ведь прибыл из японских «садов камней» при дорогих ресторанах, из «Бэтмана Аполло»...

Аналогично с идейными пассажами. Когда черт знает какой раз читаешь аллюзии на платоновскую пещеру, освещенную огоньком буддизма — это начинает надоедать.

Чем же «Непобедимое солнце» отличается от «марксисткой мозаики» литературы начала 20-го века?

Тогда все было максимально плотно привязано к обстоятельствам и к миру вокруг людей. Прибавочная стоимость, продолжительность рабочего дня, профсоюзы и кружки подпольщиков — именно они давали персонажам как бы право на свое мнение, на революцию.

У Пелевина строго наоборот. Все обстоятельства, которые он с дотошностью бытописателя каждый раз вытаскивает их интернетовских потоков суеты — равно как и очередные пересказы благородных истин — служат лишь одному. Созданию того странного, возможно, буддийского, настроения, которое должно быть у человека, отрешенного от мира, и одновременно живущего в нем.

Будто автор всеми силами стремится опровергнуть известную фразу: «Жить в обществе и быть свободным от общества — нельзя».

Вот русскокультурный буддист снова и снова уводит читателя во внутреннюю миграцию, Монголию, миграцию, Монголию — и это одно и то же...

Итого: для Пелевина — средний по уровню текст, который куда сильнее «5П», или «Т», но явно не дотягивает до романов «Ампир V» или «S.N.U.F.F.»

На любителя, 7-8.

Paul Atreides, 25 сентября 2020 г. в 23:07

Признаюсь, этот роман сумел меня удивить. Точнее не так — именно здесь Пелевин сумел меня удивить. Атмосфера 90-х передана потрясающе — все эти новые русские, чеченцы на базарах, абсолютно трешовая подача рекламы и т.д., но самое главное зацепила потрясающая идея о порабощении «старого» мира новым благодаря поколению, которое выбрало Пепси. Суть рекламы и её мотивы доведены до тотального абсурда, начиная от правительственных заговоров и заканчивая тесным переплетением с древней шумерской легендой про богиню Иштар.

Наверное, я даже причислю роман к магическому реализму и не буду мудрствовать лукаво, если скажу, что переплетение мистики и реализма (реализма ли?!) сыграло на моём интересе так сильно, что я быстро прочитал роман. Ещё хочу похвалить Пелевина за стиль — точные описания, ровный язык, одномерный темп и умение работать с эпитетами. А уж фразы тут какие встречаются, любо цитировать где попало.

Отличная вещь. Пусть написана крайне абсурдно, пусть она порой «издевается» над читателем, она заставляет задуматься над происходящим в мире. Ведь реклама никуда не делась...

KindLion, 17 июля 2020 г. в 21:48

Начинался роман так здорово! Автору удалось пробить меня на воспоминания о годах, которые я сам пережил. Пролетел я лихую перестройку выживая, радуясь тому, что молод, что есть руки-ноги-голова, позволяющее заработать денег столько, чтобы семья не голодала. Да еще появилась возможность покупать книжки, о которых мы и мечтать не могли «при Брежневе»! И, собственно, как я сейчас понимаю, я был достаточно легко внушаемым потребителем ментальной продукции из «черного ящика». Той продукции, производителем которой являлся Вавилен Татарский, главный герой романа Виктора Пелевина «Generation П».

Но, вскоре после начала чтения, большие куски какого-то бредового потока сознания начали раздражать. Эти куски были достаточно большими и попадались довольно часто. Видимо сам сознавая слабость своей позиции – ну не может нормальный человек, даже «под мухоморами», нести такую чушь, автор в какой-то момент прибегает к мистическому техническому средству – планшетке.

Язык романа хорош. Обилие метафор, сочность и точность заставляли порой смеяться в голос. Впрочем, и тут не обошлось без изрядной порции дегтя в виде отборного мата. С матом, на мой вкус, автор изрядно переборщил. Я не ханжа, иногда иначе и сказать-то невозможно, — только выругаться. Но когда в художественном произведении сплошь и рядом мат и скабрезности, то, по-моему, такое произведение перестает быть художественным.

Ro Man, 03 января 2020 г. в 14:00

Давайте сразу, я ни в коей мере не стороник СССР. И вообще за либерализм в литературе. Однако, эта книга не вызвала у меня особого интереса. Все дело в том, что кроме игры на запретной для многих теме в книге нет вообще ничего. Да, места с

bvelvet, 14 сентября 2019 г. в 23:32

Итак, перед нами снова бандиты, кокаин, буддизм, монахи, много сурьезных мыслей и рецензия на философа Пятигорского вдобавок.

В общем, «рецензия» — это, пожалуй, единственное, что мне понравилось в романе.

Пелевин попытался рассказать о просветлении и спроецировать этот рассказ на судьбу братков из 90-х и их боевых подруг. Получилось... Да ничего не получилось. Финал угадывается к 50-й странице, шутки не смешные, буддизм этим бандюганам идет как корове седло. А уж модная тема феминизма раскрыта так, что хоть святых выноси. Пелевин синтезировал движение #Metoo с теориями Кастанеды — вышло и неубедительно, и элементарно скучно. Впервые я пролистывал страницы в книге одного из любимых писателей. Все эти ящерицы и Великие Матери попросту не работают, сочетание двух схем не дает нового качества, ничего не объясняет и не намечает развития тенденций (это есть даже не в самых лучших книгах мэтра). Ближе всего эта книга к «Числам» — недаром есть общие персонажи и даже один ключевой эпизод получает (неубедительное) объяснение. Но в «Числах» нумерологическая модель была больше, чем просто игрой; безумие общества, помешавшегося на цифрах, переключалось как бы в иной регистр. Тот роман мне не понравился — но мне все равно хотелось его перечитывать и обдумывать. Здесь — увы...

Так плохо и беспомощно Пелевин еще не писал. Пора перечитывать «Чапаева...» или «T».

А насчет буддизма — это, пожалуйста, к философу А.М. Пятигорскому)

george1109, 28 января 2019 г. в 14:56

Пелевин бывает трех видов. Близкий к гениальности, годный и простой. Причем во всех трех ипостасях он остается автором высшей лиги. Замечу, что русскоязычных писателей, неизменно пребывающих в высшем эшелоне, что бы они не писали, о-о-очень немного. Большинство из мэтров все же нет-нет, да опускается в первый, а временами даже во второй, дивизион.

Так вот, «Тайные виды…» – Пелевин годный. На грани с близким к гениальности. (На мой, придирчивый взгляд).

Это – общее. Теперь… а вот в частностях о книгах Пелевина говорить сложно. Сложно, ибо архетипы, сюжетные ходы, иллюзии (это не опечатка – именно «иллюзии»))) и конфликты у него практически одни и те же. Да, их немало, но этот круг конечен, не глобально велик и крайне неохотно расширяется. Что, кстати, требует незаурядного мастерства и изящества. Из года в год собирать из одних и тех же паззлов разные картины – дорогого стоит. А ведь при определенном старании и не самых больших усилиях можно понять, что все еще и происходит в едином мультиверсуме...

На этот раз Пелевин выбрал духовные практики, российский олигархат и combat feminism.

Инь, янь, PR, маркетинг, вещества и текущий политический момент оказались всего лишь на задворках. Они есть, но не играют никакой роли. Упоминаются. Информационные технологии (и то, как посмотреть), гламур и спецслуцжбы и вовсе – за бортом.

Скроенный на основе выбранного двойной квест привычно расцвечен сатирическо-патриотическими декларациями («Русские олигархи – последние свободные белые мужчины на Земле. Почему только мы? У простых русских самцов для свободы банально нет денег. А белые англосаксы давно в неволе – их сковали нейролингвистической цепью и под охраной черных пантер отправили в ссаных грузовых трюмах на бессрочные символические работы в королевство Ваканда»); философскими максимами («Грести, – подумал он. – Надо опять грести. Все куда-то гребут… Зачем? Ни один ведь пока не доплыл. Ни один…»); социальными парадоксами («У тебя ведь есть крутой мобильник? Тогда ты знаешь, что такое нарратив продвинутой бедности. При римлянах хозяин раба хотя бы оплачивал ошейник, а в наше время рабы недоедают, чтобы его купить»); и экономическими сентенциями («Вот в Сколково как?.. Хотят, значит, чтобы наши юноши и девушки, затянув пояса, в условиях санкций с нуля раскрутились на вечной мерзлоте аж до продаж и клиентов – и только потом отечественный инвестор, экономя на футбольных клубах и баскетбольных командах, понесет им свои кровные. Которые на залоговом аукционе заработал…»). Все вместе – безумно красиво, достаточно вкусно и до неприличия по-пелевенски… привычно.

Фанатам и просто любителям Пелевина – читать обязательно. Вряд ли получится открыть какие-то новые грани и горизонты, но существенное удовольствие гарантировано.

Да и для первого знакомства с Виктором Олеговичем «Тайные виды…» подходят более чем.

URRRiy, 04 января 2019 г. в 17:11

Гениальное произведение. Несмотря на конъюнктуру. И юнкера, и обстановка («ночь, улица, фонарь, аптека и два веселых, гм. человека»), лысый картавый бес и его чухонский прислужник. Ирония, четкость образов, противостояние идеи долга и идеи цель оправдывает средства — в общем рассказ о важности правильного выбора в критичной ситуации.

Рекомендую — неустаревающая вещь.

Ctixia, 18 ноября 2018 г. в 14:38

Очень странное впечатление осталось от книги. С одной стороны, мне нравится Пелевин, нравится его слог, стиль речи, сарказм и злой ироничный взгляд на окружающее, нравятся излагаемые мысли, даже если я не со всеми согласна. Но я его знаю по более позднему произведению «S. N. U. F. F.», а между им и «Поколением» целых 12 лет разницы. И Generation «П» меня разочаровало.

Слишком тяжело продираться сквозь метабред грибного/кокаинового/алкогольного угара рекламщика 90хх, резко окунувшегося из уютного советского понятного быта в хаос развалившейся страны, которую с одной стороны пытаются собрать обратно, а с другой стороны тащат в разные стороны по кирпичикам. Пелевину неплохо удалось передать дух тех времен, с их ларьками, крышуемыми Гусейнами, с новыми русскими на шестисотых (сегодня есть, завтра нету), домашними философами в трениках с вытянутыми коленками, уставившими горизонтальные поверхности бутылками от Хэннеси и дешевой паленой водки. Жесткие такие стереотипы, навсегда отпечатавшиеся на подкорке у среднестатистического россиянина. Только вот те средства, которыми автор это всё передавал, дались мне с усилием. Интереснее стало к концу, когда пошел TV-сюр, но и он был безнадежно испорчен масками и прыгалками.

А к русской идее мы так и не пришли.

Groucho Marx, 19 марта 2018 г. в 15:55

В этой повести Пелевин пытается двигать сюжет лишь в первой четверти текста — в интродукции. Он расставляет персонажей, знакомит с ними читателя, пускает персонажей в действие и... всё зависает. Ничего не происходит. Дальнейшее, то есть, три четверти повести, представляет собой набор вопросов и ответов, причём вопросы специально подогнаны под ответы, чтобы получился своего рода задачник или, если угодно, катехизис.

О развязке читатель, если он не совсем уж глуп, догадывается с середины повести. Конечно же, это интернетовский форум, где заскучавшие форумисты-сторожилы «разводят» новичка, разыгрывая для него забавные психодрамы с заранее рапределёнными амплуа. Заканчивается повесть так, как обычно заканчивается «движуха» на форумах, которые пережили своё время и посещаются лишь старожилами, знающими друг друга от и до: «новичок» молча покидает форум, потому что ему стало скучно. Как можно заметить, под конец стало скучно и самому Пелевину — требуемый для конкурса объём текста он настучал на клавиатуре, а больше корячиться незачем. Поэтому «Шлем ужаса» кончается, хотя мог бы тянуться до бесконечности.

Демьян К, 01 декабря 2017 г. в 01:00

Очень бодрая антиутопия, в которой Великий и Ужасный ПВО, с одной стороны, занимается вполне себе банальной футурологией, доводя до абсурда уже довольно чётко проявившиеся в нашем мире тенденции, но, с другой, наконец-то — дождались! — впервые за всю свою литературную карьеру откровенно, без всяких там хиханек и хаханек высказывает свои личные представления о мире и о человеке. Всё до сих пор им написанное было игрой ума, игрой типичного постмодерниста, но, видимо, и постмодернистам надоедает в какой-то момент играть в бирюльки. И хотя в этом мире ничего и никого нет, самое ценное в этом мире всё-таки человек. Вывод неоригинальный и вроде бы совсем не вытекающий из текста романа, но автор считает нужным это сказать. По мне, честь и хвала автору, что таки решился открыть душу — и претензии, что всё это скучно, неинтересно читать, мне представляются бьющими мимо цели: Пелевин никогда никого не развлекал (к чему его тексты никогда не относились, так это к разряду «лёгкого чтива»), он толкал некоторые идейки и смотрел, как на это среагируют. Очень часто у него это получалось в довольно забавной форме, но получалось, как мне кажется, ненароком. Этакий побочный эффект творческого метода: надёргать отовсюду всего понемножку и хорошенечко взбить. В отличие от некоторых авторов ему была интересна реакция — причём не только критиков, но и публики, — как бы он что над первыми, что над вторыми ни изгалялся в этом своём опусе. Если коротко определить его жанр — это идеологический роман. Роман идей. И если идеи не нравятся, то и читать скучно. Читайте других — многие из них действительно пишут всю жизнь одну книгу, а точнее, толкают одну идею. Пелевин идеями всегда просто фонтанировал. Только и ему надоело клоуничать — решил резануть правду-матку. Резанул. Принято к сведению. В мире по-прежнему ничего и никого нет. Но человек — это звучит гордо. И таки — я люблю тебя, жизнь, что само по себе и не ново.

Тиань, 19 ноября 2017 г. в 17:28

Весьма занятный и поучительный литературный опыт, в котором Автор раскрывает секреты метода создания современного текста, как бы в виде насмешки над современной литературой, критикой, философией. Достается также и современному искусству в целом, искусствоведению, массмедиа, политическим кругам, европейской толерантности. Такой фронтальный разбрызг острой злой насмешки, из-под которого Автор не выводит и себя самого. Под слоем стёба же спрятана вполне серьезная мысль: человек сам кузнец своей наковальни.

Искусство, для обнаружения которого необходимо надеть специальные очки заговорщика от искусствоведения, оказывается не столь уж безобидной вещью. Мы то сами про это искусство догадываемся. И про литературный метод тоже, хотя в этой части роман читался с особенным интересом и постоянно смешил. Но человек создает не только абстрактные культурные конструкты — сплав уродства и извращения. Он еще и технологии развивает.

И в этом контексте условно-фальшивые культурологические мемы становятся реально опасными. Машинный мозг, в отличие от человеческого, мыслит конкретными категориями и склонен доводить до конца логические выкладки. Человек в очередной раз выпускает демона из бутылки: сотворяет не пойми что, самоуверенно полагает себя хозяином ситуации, и в мир незаметно вползает нечто. Причем даже непонятно, вползет оно или нет, враждебно или нейтрально.

С этим творением понятно лищь одно — оно по образу и подобию, но не светлого лика, запечатленного на иконе, а образины, выглядывающей из извращённого арт-хаусного перформанса, где представления о любви и красоте вытеснены всё более усложняемой техникой садо-мазохистких самоудовольствий. Каждый творит, что может. В мире Пелевина человек может сотворить только это.

Роман можно растащить на цитаты. Из этих цитат можно составлять отзывы и рецензии. В своем злобном стёбе Автор талантлив и профессионален: он, как циркач, жонглирует вербальными конструкциями — вот текст компьютерной программы, вот речь человека-искусствоведа, вот реплики ценителя искусств, для которого единственным понятным предметом на аукционе оказалась дверь общественного туалета с соответсвующим граффити. Эта игра завораживает сама по себе, независимо от смысла.

Смысл прорывается на первый план, когда все голоса сплетаются в один, но это происходит ненадолго, и сущность носителя этого единственного настоящего голоса до конца остается непонятной. Понятно лишь главное — единственный настоящий голос не принадлежит человеку, человек даже не понял, что, как и зачем он сотворил в своей извращенности.

Странный роман. Он процентов на девяносто состоит из не связанного с сюжетом монолога и при этом затягивает. Но это злая книга, в ней нет ни одного живого человеческого лица.

etoneyava, 24 августа 2017 г. в 13:54

В самые первые годы постсоветской России у меня был один знакомый книжный жучок (так тогда называли спекулянтов книгами — ага-ага, на этом можно было зарабатывать!). Так вот, этот парень в те годы на полном серьёзе утверждал, что кроме Пелевина в Этой Стране писать фантастическое худло никто не может. Тогда я его не послушал, и правильно сделал. Ведь если бы я начал знакомство с автором с этой омерзительной, наглой, глупой и постыдной параши, то возненавидел бы гениального (впоследствии) автора навсегда. При всём моём тогдашнем (и теперешнем) антисоветизме я ни на миг не согласился бы с такой гнусной трактовкой режима. Это даже не удар ниже пояса. Это куда хуже. Это как прилюдно назвать своих родаков говном.

З.Ы. Прочитал это пару месяцев назад. Хорошо, что мне теперь так много лет, и я способен на снисхождение...

osipdark, 18 августа 2017 г. в 00:32

Как раньше было просто. В том числе и сама простота. Ведь были лишь один язык, одна вера, один пантеон богов и система ритуалов для поклонения им. Одна идентичность, одна ментальность и одна история, рассказываемая вечерами у костра. С одним героем и одним подвигом. И была только одна реальность, или, во всяком случае, одно наиболее реальное представление о ней. Точнее, наиболее простое.

А потом, спустя тысячелетия, настали дни странствий и переселений. А вместе с ними и метаморфоз. Открытий, войн, разных языков и народов, Великих Книг. Великих Идей. И когда-то одна история, рассказываемая у одного костра, о Герое и его Подвиге, трансформировалась и преобразилась, приумножилась обрела новые черты. Теперь она превратилась в несколько базисных сюжетов и сами эти сюжеты, доносящиеся до нас сквозь века и прямо сейчас из сказок, мифов, священных писаний, рассказов и романов, игр и книг, сериалов и фильмов. И вот теперь, спустя столько столетий и поколений, все эти тысячи версий одной истории, основанные друг на друге, в Информационной-Постиндустриальной Эпохе переплетаются и смешиваются с новыми историями из уже не одной, а разных реальностей. Реальностей, которые все дальше уходят от той изначальной и простой ее версии, ее видения Первыми Людьми. Лишь симулякры симулякров, сплошные знаковые системы, воздвигаемые на уже имеющихся. Поэтому неудивительно, что в рамках так называемой Литературы, в результате жанровой эволюции, скрещивания, гибридизации и селекции, от классицизма с романтизмом и реализмом через модернизм, возник постмодернизм. Ибо только литературе постмодерна посильно разгрести и систематизировать все культурное наследие человечества, свести разрастающийся информационный хаос с множеством интерпретаций к чему-то. Постмодерн в литературе — это Конечный Библиотекарь, Великий Классификатор текстовых комбинаций, начинающихся от полузабытых мифов островных народов и оканчивающихся творениями мировых классиков и современной беллетристикой. И секрет упорядочивания кроется в авторском ключе, который писатель-постмодернист передает читателю, меняясь с ним ролями и давая ему возможность найти свой вариант реальности. А лучше всего ковать эти ключи, чуть ли не штампуя их, получается у Виктора Пелевина.

Получается не только из-за того, что он отличный писатель и рассказчик, один из лучших современных российских сатириков и прозаиков, умело и изящно передающий проблемы из обычного обывательского жития на бумагу на ровне с глобальными кризисами и нерешаемыми вечными вопросами, но и из-за, собственно, самого ключа. Ведь ключ этот — универсальный. Во всех имеющихся смыслах. Даже в самом понятии «универсальности». Ведь, как истинный постмодернист, Пелевин предлагает не только качественный юмор, пародию, иронию, красивые и запоминающиеся цитаты, элегантные переходы от одного жанра к другому. Он предлагает выход из мыльного пузыря хаотичного переплетения многообразий символов и цифр, а именно отказаться от реальности. Что с большой буквы, что с маленькой. Что реальности социума, что и реальной («реальной?») реальности. Что реальности текстов, что реальности текстов, основанной на других текстах. Ибо как писал сам Виктор Пелевин, еще в романе «Чапаев и Пустота», реальность лишь в голове. В сознании. А сознание состоит из набора культурных схем и шаблонов поведения и восприятия, привносимых из реальности. Поэтому проходя через эти искусственные, а также естественные органы чувств, от Реальности или реальности, той самой, истинной и единичной, не остается ровным счетом ничего...

...Именно это доносит незадолго до финала романа Кая, очень качественная и высокотехнологическая секс-игрушка пилота-оператора Дамилолы Карпова, своему владельцу. При этом ставя его и читателя не только перед проблемой «философского зомби», высокого искусственного интеллекта и парадокса китайской комнаты, но и перед вопросом реальности бытия и собственного «я». Ведь в этом очередном книжном мире Пелевина, в принципе, как и всегда у него, трудно найти что-то настоящее. Крах прошлого, нашего «нового», мирового порядка из-за окончательного смешения информационных правды и лжи (приведших мир к асфиксии в художественно-новостной удавке), постановочные войны и убийства, Маниту, бог, состоящий из экранов и денег, творцы, которые не творят (сами называя себя таким сладко-звучащим словечком, как «сомелье»), выдуманные истории и культуры целых народов (работа ребяток из офшара похлеще и порадикальней будет, чем у азимовских психоисториков), ради удовлетворения тяги к сексуальным и убийственным жертвоприношениям нью-эйджеского божества продвинутых и изнеженных богачей сверху. И, в конце концов, черт, порнуха, которая представляет собой запись просмотра записи порно! Что за чудовищный симулякр... И в сменяющих друг друга сюжетных линиях о судьбах Дамилолы, Каи, Грыма, Оркланда-Уркаины и офшара Бизантиума, с политическими аллюзиями-предвидениями о России и Украине Пелевина и историческими экскурсами (и, разумеется, историческими аллюзиями и политическими экскурсами), читатель видит, что культуры, что человеческая личность (так называемое «я»), что реальность — все они состоят из кирпичиков шаблонов, стереотипов и структур. Из одних и тех же, общих для всех моделей общества, кирпичиков. И Кая, как и Чапаев из другой книги автора, как и другой писатель, американский брат Виктора, Филип К. Дик, говорит нам если и не разрушить, то хотя бы выглянуть за Черную Железную Тюрьму, которую мы кличем Реальностью. В Пустоту, которая и является истинным миром. Девственным, правдивым, честным, счастливым и незапятнанным страданиями. Во Внутреннюю Монголию. В счастье. Туда, где можно создать свой мир и найти себя самого.

«S.N.U.F.F.» Виктора Пелевина — это такой же очередной шедевр, как и его «Чапаев и Пустота», во многом похожий на него, но скорее лишь дополняющий и расширяющий данное классическое произведение новой российской литературы (а также добавляющий еще несколько глав в огромный пелевинский же метароман, состоящий из всего его творчества). С оригинальными крылатыми фразами и выражениями, очередными интересными размышлениями и аллюзиями на современный мир, заставляющие задуматься и посмотреть в другом направлении. С увлекательным сюжетом, живыми героями и чарующим юмором. И идеей всесокрушающей и побеждающей Пустоты, которая, как-таки и в «Чапаеве и Пустоте», одержит верх над симулякрами насилия и страданий. Идеей, которая должна побудить тебя, читатель, не к индуистско-буддистским паломничествам или искать иллюзорные высокие замки, а к тому, чтобы задуматься над содержанием собственной жизни. А именно перестать принимать регулярные дозы дозволенного в клетке СМИ-правительства-общества и продолжать бесконечный бег в их кабалическом колесе, а начать мыслить, обрести независимость и начать творить свой собственный мир и своего собственного себя.

roypchel, 05 января 2017 г. в 16:08

Фейковая советская космонавтика, безногие летчики-инвалиды, ручная (в прямом смысле слова) отстыковка ступеней ракет и прочие ужасы! Секретная подготовка военных кадров в эпоху холодной войны. Вы думаете, что Гагарин и Королев настоящие герои? Нет! Настоящие герои, это испытатели вроде Омона Кривомазова (Карамазова?), которые жертвуя собой вели Советский Союз на вершину технического прогресса! Глумливая и острейшая сатира, пропитанная звенящим духом тоталитаризма, где люди за «счастливое завтра» с ужасом смотрят в ужасное «сегодня».

Одним из ключевых является эпизод, где маленький Омон и его друг Митя разбирая картонную ракету, видят внутри пластилинового человечка. Всю конструкцию собрали вокруг него, не сотавив и сантиметра пространства. А дверь в ракету — это лишь нарисованный люк, без шанса выбраться, без надежды на удачный исход.

InOutline, 18 апреля 2016 г. в 07:00

Зачем я это читала ... просто роковое стечение обстоятельст вынудило прочитать эту книгу. Первое и последнее произведение автора с которым я ознакомилась. Как же нужно не любить страну, государство, людей этой страны, чтобы такое писать.

martinthegod9, 01 февраля 2016 г. в 18:46

На теплых берегах постсоветского пространства, в непосредственной близости от моря расположен пансионат. Людей там практически нет, воздух чист, свеж, тишина, покой. Но так может показаться лишь в том случае, если не вглядываться в детали. На самом деле побережье просто кишит иммигрантами, наркоманами, военными, молодыми девушками, задумчивыми юношами и детьми, которых воспитывают взрослые. Черт возьми, немного не так... Попробуем заново. На самом деле побережье просто кишит комарами, жуками, клопами, червяками, муравьями, мухами, скарабеями, мотыльками, светлячками и навозными жуками. Да, скорее так.

Шестнадцать историй о довольно распространенных и среднестатистических типажах, о характерах и ситуациях, нашедших свое воплощение в конкретной «насекомной» оболочке. Но почему именно в «насекомной»? Мне кажется, дело в следующем:

И американский комар Сэм, развлекающийся с русской мухой Наташей, которая мечтает уехать в Штаты и однажды после соития спрашивает у Сэма: «Скажи, а в Америке много говна?»;

И два жука-навозника, папа и сын, где первый учит второго толкать по жизни свое Йа, то есть свой навозный шар, склад воспитанных в нем стереотипов, установок и проблем;

И червяк Сережа, хорошо устроившийся рэкетир, ищущий себя и бабки, и вполне себе ровно двигающийся по жизни в своем тоннеле;

И конопляные клопы Никита и Максим, часто накуривающиеся, не понимающие, что сами-то они как раз и находятся в огромном «косяке», что скоро от них самих ничего не останется;

И моя любимая муравьиха Марина, сперва строящая себе дом, потом нашедшая себе мужа военного, с которым они вместе ходили в театр (Марина была завёрнута в цветную занавеску), а позже родившая прекрасную маленькую дочь, из которой выросла обычная.. муха;

И, наконец, Митя и Дима, два мотылька, два субъекта, ищущих понимание мира, открывшие для себя, что свет заключен в них самих (эпизод со светлячком), нашедшие некий колодец, сумевшие вылететь из черной дыры, придя к пониманию, что она — то, что отражает их сознание, даже они;

...Все эти герои, их проблемы, заботы, дела, жизнедеятельность... Всё это настолько мелко... Настолько малого это стоит на фоне огромной Вселенной, или даже на фоне истории отдельно взятой страны, что все они — просто насекомые. И пусть даже Митя и Дима постигают свой солиптический мир, якобы претендуя на что-то высокое — всё равно они лишь мелкие насекомые в комнате маленькой девочки, очередной каприз которой пытается преодолеть её отец.

Хороший роман, имеющий много граней как по отдельности в историях, так и в целом по общей концепции.

Myrkar, 01 августа 2015 г. в 12:38

Основная идея любого посмодерниста ясна — человеческая мысль ушла в застойный цикл и вырождается в самой себе. Пелевин в своем романе берется за две таких мысли: реальный образ Чапаева с его Петькой-адьютантом, и истинное лицо России. Первая попадает в область фольклора, а значит опошляется и теряет свой смысл. Вторая подвергается попыткам «алхимического брака» — избитым идеям сближения с Западом или Востоком — и таким же образом из одного хаоса приходит к другому. Но все это лишь контекст, потому что идеи и способы объяснения действительности, ее интерпретации могут быть любыми — Пелевин уже затрагивал мысль, что болтовня часто не приводит к тому, о чем талдычит. События двух эпох, описанных Пелевиным (Гражданская война начала века и лихое десятилетие его конца) попали на времена беспорядка и разрухи, когда орудовали самые решительные люди, для которых дело было превыше слов. Помещение в них главного героя — это отличная попытка героя среди окружающей неразберихи разобраться в самом себе.

Зарубежные постмодернисты заполняют деталями бессмысленные пространства, в то время как Пелевин ясно указывает на наличие небытия в пустотах и даже ставит западному мышлению в укор, что его представители норовят эту самую пустоту забивать мельтешащей мишурой. Уж не знаю, почему вдруг роман записали в культовые, но он интересен как явление, попавшее в моду своего времени. В девяностые и нулевые как раз терлись эзотерические темы и псевдодокументалистика на основе квантовой физики (фильм и книга «Секрет», например, или пресловутый «Трансерфинг»), которые множественность реальности равняли под ее отсутствие, а потом провозглашали материальность мысли и делали ставку на магические силы визуализации. В этом плане осмысление постмодернизма играет ключевую роль в перестановке акцентов: утверждение мысли как реальности — безумие. Лучше уж осознавать пустотность окружающего бытия, чем пытаться его заполнить фальшивкой.

Постмодернизм активно использует образ зеркала. У Уилла Селфа (британский постмодернист) — это зеркальные городские здания, а у Пелевина дискотечный шар в клубе. Хаос современности на самом деле ничем не отличим от отсутствия чего бы то ни было. «С возрастом я понял, что на самом деле слова «прийти в себя» означают «прийти к другим», потому что именно эти другие с рождения объясняют тебе, какие усилия ты должен проделать над собой, чтобы принять угодную им форму». Пелевин обращает внимание на человека, а не на то, каким его пытается сделать мир или заедающая среда. Петру Пустоте легко свыкнуться с мыслью о своем отсутствии, когда и сама реальность настолько иллюзорна. Тут главное не вокруг смотреть, а попытаться себя увидеть в реальной перспективе, где не существует навязанной иерархии, а пошлый солдафон неотличим по свободе действий от начитанного петербургского поэта. И действительно, какая может быть разница, когда едешь с ними на одном поезде-жизни из одной пустоты в другую?

Зря Пелевина критикуют за его бессодержательность. Подобные критики либо хотят очередной псевдонаполненности, либо повтора вечных тем, продолжение которых они назвали бы развитием традиции. Еще один парадокс: так все-таки смена заевшей пластинки о неумирающих ценностях или засорение литературного пространства различными вариациями того, что слышали уже тысячу раз? А разве фраза Чапаева «живи по законам того мира, в который ты попал» не похожа на христианскую истину жить тем, что есть и не придумывать иной жизни?

Что разочаровало, так это похожесть романа «Чапаев и Пустота» на дидактическую литературу с типичным сюжетом, где педагог-философ решил направить своего сбившегося с пути ученика на верную тропу и выпустить его в мир с полным осознанием собственной личности. Помню в детстве наткнулась на советскую книгу для юношества о подростке, который познавал истину через путешествие по сюрреалистичным мирам собственной психики с помощью переделанного под эту процедуру зубоврачебного кресла. И лучше уж произведение с таким посылом будет действительно написано в художественной прозой, а не станет претендовать на статус эзотерического труда. А с другой стороны, Пелевин таким образом не изобрел ничего нового, зато смело открыл глаза на забытое и скрываемое мишурой современности важное креативное начало — пустоту.

Ёла Пална, 16 марта 2015 г. в 16:48

Пелевин невероятно талантлив это я с первой страницы «Чапаева» поняла и больше никогда не усомнилась. Он одарен силой слова и нечеловеческой проницательностью. Любую его книгу смело (и заслуженно) можно разбирать на афонаризмы. Но, на мой вкус, он зол и циничен — это не по мне. Я читала не все его романы, у меня редко бывает настроение читать Пелевина, но из всего что я читала — «Книга оборотня» — однозначно лучшее. Она захватывает в начале, очаровывает нетривиальной эстетикой в середине, а к концу становится так пронзительна, что оглушает на некоторое время. Прочитав письмо, которое А-Хули написала Лорду Крикету по просьбе Александра, я впервые настолько оценила юмор Пелевина, что расхохоталась в голос. До этого я отдавала должное его юмору больше умом, чем сердцем. Я с большим уважением отношусь к творчеству Пелевина, действительно считаю его книги настоящей литературой, но всё-таки «Священная книга оборотня» это единственная вещь пера Виктора Пелевина, которую я беру на себя смелость посоветовать прочитать.

Teppop, 05 января 2015 г. в 14:49

Когда я только приступал к чтению этой книги, у меня уже сформировались некоторые негативные мнения.

Во-первых, прочитанная ранее «Священная книга оборотня» не сказать, что отбивает желание знакомиться с творчеством автора далее, но уж точно не вдохновляет.

Во-вторых, мельком заглядывая в книгу и в отзывы, я встречал различного рода пародийные словечки — и не сказать чтобы вдохновлялся, опять-таки. Все эти «пупарасы», «ганджуберсерки» смотрелись слишком топорно, нелепо, и я не представлял, как можно вставить все это в книгу, не испортив этим стилистику и вообще — само восприятие.

То есть это было бы уместно, скажем так, в непритязательной юмористической пустышке (или даже не в пустышке, но всё равно — главным образом в юмористической). Перенести все это в довольно серьезный, хоть и очень специфический роман, и не спустить таким образом весь роман в откровенный фарс довольно трудно.

Но Пелевин сумел.

Все встало на свои места: и все словечки, которые теперь смотрятся невероятно уместно; и все сюжетные декорации, описания реальности будущего, поразительно гротескные, порой ироничные (Рван Дюрекс, надо же), но от этого не теряющие своей внутренней логики и правдоподобия. Это тот очень редкий случай, когда всё это не вредит роману, и он от этого не съезжает, повторюсь, в бездну обычного стеба. К примеру, в той же «Священной книге оборотня» меня очень бесили невинные, в принципе, и не такие уж навязчивые реплики лисы во время секса по типу «Не долби ты так, Волчина чертов». Такое лично для меня сильно портит общую атмосферу романа. И если бы мне сказали, что я буду с удовольствием и на полном серьёзе читать роман, где фигурируют вышеупомянутые пупарасы, ганджуберсерки, Рваны Контексы и проч., я бы не поверил.

Еще одно очевидное достоинство романа — сюжет именно в традиционном его проявлении, конкретное фантастическое произведение со своим сюжетом, проработанным миром, а не просто набор декораций и действующих лиц, чтобы через все это пропускать фирменные пелевинские рассуждения и диалоги.

Две сюжетных линии, в конце соединяющихся в одну, тоже отношу к достоинствам. Во-первых, взгляд на одни и те же вещи через разных персонажей — опять-таки, большая проработанность мира, многослойность, если хотите; во-вторых, большая часть рассуждений, мыслей, диалогов, в общем всего типично пелевинского, сконцентрирована в линии с Каей, и здесь (в отличии от «СКО», другие произведения, увы, не могу приводить в пример, но, судя по отзывам, там тоже не все гладко) все это выглядит уместно и логично, не возникает ощущения, что тот или иной отрывок написан специально, чтобы впихнуть туда очередное рассуждение, диалог и т.д.

В общем — отличнейший роман, все фирменные пелевинские достоинства на месте, при этом без большинства пелевинских недостатков.

Очень рекомендую.

ЗЫ. Сам пока уже приступил к чтению «Омон Ра», прочитана где-то треть, пока что вообще не вдохновляет. Похоже, поздняя проза Пелевина мне больше по душе. Впрочем, не ЧиП, не ГП еще не прочитан, выводы рано делать :-)

Teppop, 04 января 2015 г. в 12:49

Мое первое знакомство с Пелевиным.

Роман оставляет противоречивые ощущения, но, вообще, скорее не понравился.

Сюжет пестрит различными нелепицами и неувязками (так, совершенно неправдоподобно выглядит сцена с коровьим черепом, хотя не очень умно, конечно, применять термин «неправдоподобно» к роману, главный герой которого — лиса-оборотень)

Стилистика написания тоже выбивает из колеи — я как-то не привык, чтобы в одном романе уживались высокие рассуждения на тему жизни в стране, оценка философских учений Беркли, Канта и т.д., и пошлые шуточки на следующей странице (пример — описания секса с Александром, все эти «Не долби, Волчина» окончательно погружают роман в какую-то странную нишу социально-философского гротеска, но гротеск которого создается не тем, чем надо. Не понятно, как относиться — пытаться воспринимать серьезно или же махнуть рукой и просто продолжить читать далее).

Некоторые диалоги, опять-таки, выглядят совершенно не к месту (в конце романа философствования двух оборотней в своем бомбоубежище просто убивают. Нет, они даже довольно интересны, но впихнул их автор туда крайне грубо. Ну не будут в такой ситуации двое, пусть и оборотней, разговаривать таким образом!)

Еще эпизод с Желтым Господином не понравился. Вот чисто субъективно, совсем не понравился. Как будто все окончательно скатилось в сказку.

В общем, как я понял из отзывов к другим романам писателя, да и из этого, прочитанного мной, творческий метод Пелевина — использовать сюжет просто для связки кучи умных диалогов и рассуждений. Ничего не имею против такого метода, но в данном романе, во-первых, это сделано крайне грубо, и подобные куски резко выделяются (письма двух сестер — еще один пример), во-вторых, сама философия довольно сомнительна (хотя, конечно, встречаются очень «аппетитные» куски, прям готовые цитаты).

Но читалось, должен заметить, несмотря на все это, достаточно интересно, не было желания бросить или отложить.

Как-то так.

ЗЫ. Уже прочитано 200 страниц пелевинского же «Снаффа», впечатления на порядок более положительные, мои опасения за творчество Пелевина в целом, похоже, не подтвердились.

Игорь Екимов, 26 сентября 2014 г. в 22:50

На мой взгляд — редкостная чушь. Мне самому не нравится советская власть, но ТАК передёргивать — это слишком. После прочтения у меня появилась мысль, что автор свихнулся. Не вижу здесь абсолютно никаких идей, кроме обличения советской власти, но тогда нужно привести реальные факты, а не придумывать такое. Реальных фактов, чтобы обличать, тоже хватало. Зачем Пелевин придумал этот бред — в упор не понимаю.

Сейчас книга давным-давно устарела (правда, я читал её несколько лет назад). В конце 80-х, в разгар перестройки, могла бы пойти на «ура», но всё равно это самый настоящий пасквиль.

Одно из худших произведений Пелевина.

atgrin, 26 сентября 2014 г. в 11:31

Обычно с годами автор набирается техники и создаёт всё более филигранные произведения, но в случае с Виктором Олеговичем все обстоит с точностью до наоборот. Ранние его вещи отличаются гораздо большим стилистическим мастерством, чем поздние. Понятно, что со стороны Пелевина это намеренное снижение «градуса литературности» для большей доходчивости, и выбранная им «простота» — кажущаяся, скрывающая глубину иного рода, не художественного, но метафизического. С годами автор не утратил того, что называется талантом, но вывел его в иные измерения, далеко за пределы классического понимания литературы. При этом нельзя назвать его списавшимся – это будет неправдой, ведь не так давно он подтвердил свою художественную состоятельность – и в качестве великолепного стилиста, и в виде «полноценного» писателя – осуществив блистательное возвращение в литературное пространство романом «Т», а чуть позднее и сборником «Ананасная вода для прекрасной дамы». Из этих книг на читателя, истосковавшегося по одновременно светлому (но не оптимистически глупому), скептическому (но не уничижающее циничному), трезвому (но не равнодушному) и проникновенному (но не оголтело бездумному) взгляду на действительность, дохнуло этой невообразимой смесью, которая для многих и является «тем самым Пелевиным, со слоном».

«Откат назад» для Виктора Пелевина будет возвращением на вершину, поскольку он уже начинал с гениальных литературных работ, постепенно отходя всё дальше в нехудожественное писательство, на территории мистических штудий, но не художественного искусства. Виртуозно сохраняемый в ранних произведениях баланс нарушен, и сейчас метафизическая эквилибристика в его произведениях даёт огромную фору их литературной составляющей. Вещи структурно и стилистически становятся всё проще, каким бы изощрённым не было их идейное содержание.

Эту заметку меня заставила написать «Водонапорная башня», один из его самых первых пелевинских рассказов. Его великолепная форма (рассказ является одним предложением, растянувшимся на десяток страниц) полностью оправдана и не кажется напыщенной или надуманной. В это непрерывное предложение собрана одна отдельно взятая жизнь, а потому, как и жизнь, предложение не обрывается с окончанием каких-то эпизодов – оно тянется дальше от начала к концу, которые, кстати, идентичны друг другу: «водонапорная башня» – данным словосочетанием рассказ начинается, им же он заканчивается. Таким образом, расхожее и уже порядком набившее оскомину «начало – это конец, а конец – это начало» наглядно и очень изящно воплощается в текстовой форме, обходясь без дидактичности, и пошлой банальности. Рассказ в виде змеи-предложения (или, если угодно – смысловой нити) витиевато движется от одной ассоциации к другой, здесь трудно найти хоть один лишний элемент – всё гармонично связано, одно перетекает в другое, и без какого-либо из этих сегментов не получится целостности. Так и жизнь – лишаясь одного из событий в последовательности, она превращается в приглаженную биографию и перестаёт быть реальной. Хотя, кто-кто, а Пелевин по количеству обращений к пассажу о сомнительности реальности может посоревноваться с самим Филипом Диком.

А ещё в «Водонапорной башне» не ощущается писательского монтажа – этот рассказ является вербальным «Русским ковчегом», но вопреки сокуровскому, пелевинский ковчег русской словесности не вызывающе «однопланов» (именно то, что картина Сокурова снята одним непрерывным планом, особенно превозносилось в своё время во всех материалах о фильме, а художественные достоинства обычно не упоминались, видимо, ввиду их отсутствия), а ненавязчив, шепотлив, вкрадчив, задумчив. Даже само понимание того, что это одно единственное предложение, появляется не сразу, оно приходит позднее, уже после того, как прочитана пара-тройка страниц, да и то об этом подскажет взгляд, оцарапанный отсутствием абзацев и красных строк, чувствующий себя неуютно в непривычно структурированном буквенном пространстве, лишённом точек.

Удивительно, но практически весь будущий Пелевин здесь проявился: игра слов, игра смыслов, метафизическая символика, разведённая бытовыми деталями, бытовые детали ставшие метафизическими символами, смерть и перерождение, и всё это на фоне безвременной, нависающая над всем и вся водонапорной башней – альфой и омегой существования. Это божество, подобием которого является человек – цитирую по тексту – «почти что двухметровый столб воды, способный самостоятельно перемещаться по поверхности земного шaрa». Высокие смыслы соседствуют с зубоскальством и зачастую сливаются вместе, чтобы составить ту неповторимую пелевинскую смесь юмора горечи, музыка вселенской грусти. Здесь одновременно звучит мажор устремления к идеалам и минор разочарованности в них, надежда на осмысленность сливается в экстазе с верой в человека, а поиски правды заканчиваются нахождением истины, а цель дальнейшего квеста – уже совсем другие смыслы, отстоящие одинаково далеко от всех истины и правд, вместе взятых.

Пелевинская проза течёт рекой. Афоризмы и парадоксы объединяются в разухабистую труппу Riverdance, отплясывающую ошеломляющий канкан на бумажной сцене, слова разоблачают прохудившуюся реальность и разоблачаются сами, обнажая свои сакральные значения, задирают вверх двусмысленности, вертят каламбурами, и пляшут, пляшут, пляшут. Нет, не танцуют, размеренные меланхолические танцы – это удел героев Мураками, пелевинские персонажи отплясывают по полной, пьяными вдрызг, укуренными в дум, закинутыми и скрученными в колесо, укушавшимися мухоморов, и упившимися настоев из вавилонских трав, но сохраняя при этом абсолютно трезвое сознание. Так беснуется вселенский ветер, пытаясь задуть костры бойцов Вальгаллы, так выплясывает пламя в топке паровоза, так солнечная волна несётся сквозь космическое пространство, звеня свою вечную песню на всех уровнях бытия.