Роман примечателен тем, что в нем магия рассматривается как физическое свойство реальности, увы, утерянное в середине 19 века. Спецслужбы США пытаются вернуть магию и использовать ее как средство для геостратегической борьбы, но закономерно в силу своей неразборчивости и беспринципности попадают под влияние ведьм.

«Цель ведьм – откатить научный и технический прогресс примерно на уровень позднего Средневековья. Думаю, уровень техники Леонардо да Винчи их устраивает, но как только дело доходит до Галилея или даже Фрэнсиса Бэкона, у ведьм начинается трясучка, и они хотят это прихлопнуть.»

Альтернативная группа «научной и технической интеллигенции» пытается решить задачу воссоздания магии на новых технологических основаниях без отката прогресса, но в конце концов вынуждена тупо бороться с деятельностью ведьм и спецслужб.

Поучительная для разработчиков будущего книга.

Жители далекой планеты покидают свой мир, чтобы на субсветовых скоростях бороздить галактику. Они понимают, что в силу теории относительности, годы, проведённые на космическом корабле, превратятся в тысячелетия на родной планете, и что нет резона возвращаться домой, он давно стал чужим. Настолько же чужд, например, историческому Иисусу наш современный мир. Со временем они осознают, что вместе с домом потеряли и смысл жизни. Случайная встреча позволяет им этот смысл обрести вновь…

Что поместить в центр жизни, когда из него уходит привычное? Мир своего Я? Всю Вселенную? Любой другой разумный мир? Этот вопрос может оказаться актуальным для Человека Космического.

Фантастика родом из 80-х прошлого века еще полна артефактами советского модернизма, но уже отмечена рефлексивной тоской по несбывшейся утопии. «Нептунова арфа» Андрея Балабухи погружает читателя в ближайшее будущее, уже наше настоящее, где герои книги оказываются в центре столкновения прогессизма и экологизмом. Гелиостанции на земной орбите собирают солнечную энергии и передают её на планету. Гигантские Колеса поднимают в стратосферу избыточное тепло для сохранения климата. Ученые бьются над суперхлофиллом — веществом, поглощающим из атмосферы CO2, чтобы вернуть в неё кислород, а также произвести алмазы и графит. Эта технологическая поступь цивилизации свершается за счет потерь дикой (первой) природы, становящейся непременной жертвой прогресса. Герои — носители прогрессистских и экологических позиций — ищут компромисса, пытаются найти возможности для сосуществования первой и второй природы, но у них это плохо получается. Проблематизация в книге не разрешена. Кажется, что технооптимизм автору ближе, но тоскливый финал указывает на глубокие сомнения и растерянность перед будущим.

Книга не из первого ряда «золотой полки советской фантастики», но мне ее приятно было почитать, чтобы вспомнить дух 80-х, а также утвердиться в возможности более смелых технологических ответов на глобальные вызовы нашего времени.

Прочитал у Павла Амнуэля повесть «Уходящие в темноту». Очень жалко, что такая добротная фантастика проходит, судя по отсутствию отзывов и оценок в ФантЛабе, мимо современного читателя. Кажется, что автор писал ее для немного другого мира с нашего «куста» мироздания, где повесть встретила наверняка успех, а в нашем мире она осталась незамеченной. И зря!

Сюжет захватывает. Соединение космогонического с психологическим, адронов темного вещества Вселенной с аксонами мозга очень оригинально. И ведь объяснительная сила данной гипотезы очень большая. Детективный сюжет подробно и качественно выписан, образ детектива, ведущего дело, взращен на старом добром Коломбо. Мне — нелюбителю детективов — жанровой специфики было многовато, но я ее все же поглотил не без удовольствия. Смысловой ход недоопределен. Главный герой пытается разорвать привязанность к находящейся в коме жене, влюбляется в медсестру, но казалось бы свершившийся выбор в конце повести подвергнут сомнению.

Вообще, автор очень красиво ближе к концу повести как бы стирает марево научного мистицизма, кажущейся объясненности при помощи сложных научных теорий и идей ситуации. Все вдруг становится понятным на более простых основаниях без сложного сочетания мультивселенной, темной материи, сознания аутистов. Но потом оптика опять подкручивается на нужный фокус, возвращается тайна Вселенной и Человека.

Повесть понравилась. Она оставляет послевкусие — сюжет крутится в голове, приоткрытая тайна мироздания не дает покоя. И как с этим теперь жить? :)

Жаль, что качественная фантастика от мастеров еще советской школы остается незамеченной! Всем рекомендую читать.

Прочитал рассказ и мне вспомнился «Кибернетический манифест» Валентина Турчина: «Наша (человеческая) организация постоянно переживает частичную смену материала, в котором она выполнена. Не видно причин, по которым эта смена не могла бы идти сколь угодно далеко, включая переход к совершенно новым материалам и к принципиально неограниченному времени существования». Герои рассказа такой эксперимент и решили провести.

Роман Кристофера Джона Сэнсома «Темный огонь» стал виновником того, что в 2018 году я буду читать преимущественно книги по «ранней весне Нового времен». Период истории с 1450 г. по 1550 г. очень насыщен событиями и новыми процессами, определившим дальнейший облик цивилизации. Падение Византийской империи, рост и укрепление Османской империи, Высокий Ренессанс открытие Америки, Реформация, освобождение Руси от монгольского ига. Мир проснулся от долгого сна, в нем стали прорастать новые социальные явления, из которых очень скоро будет складываться фундамент буржуазного общества. Это очень интересный эпизод мировой истории.

И это все я почувствовал, читая «Темный огонь» Сэнсома. Детективный сюжет совершенно не мешает автору раскрыть дух (а иногда и душок) эпохи. Яркие описания Лондона, представление характерных типажей городского общества, раскрытие перипетий политических интриг — все это создает объемное отчетливое видение того времени. Главный герой — Мэтью Шардлейк — горбун-адвокат, порученец Томаса Кромвеля — вызывает особую симпатию своей рефлексией, интеллектуальной активностью, своим желанием нести в мир добро. Переплетение двух детективных историй — одна про поиски формулы греческого огня, другая про защиту девушки, злонамеренно обвиненной в убийстве двоюродного брата — сами по себе увлекательны, но несут в себе еще и примеры противостояния добра и зла на макро и микро-уровнях.

Для меня эта книга, вторая из серии романов о Шардлейке, и пока лучшая, стала обзором через окуляр исторического перископа по «ранней весне Нового времени». Рекомендую!

В предисловии к роману «Ковчег 47 Либра» (Борис Е. Штерн) была обещана «сверхтвердая научная фантастика», а я вычитал «мягкую» научную романтику. И мне это понравилось.

Удивительно, что могут быть планеты, потенциально готовые принять жизнь, но в которых естественным ходом жизни не случилась. Теплое море, желтый песок, голубые горы, белые облака. И все зря!? Да, если нет того, кому это все может принести радость. Одна из таких планет обнаружена у звезды 47 Либра. Всего 60 световых лет! Почему бы не слетать?

Принципиальная невозможность (в рамках современной научной картины мира) межзвездных путешествий людей компенсируется другой практикой — распространением среди «неоплодотворенных» планет зародышей разумной жизни. Для транспортировки (более 1000 лет) ковчега с жизнью, его приземления на целевой планете, разворачивания системы обеспечения, поэтапной подготовки планеты к появлению человека, «рождения» и выращивания первых людей прорабатывается целый комплекс научно-технических, психологических, социальных задач. Что ни задача — то вызов. Особенно интересно то, что автор решает эти задач с использованием доступного сейчас научного знания, особо не используя фантастических допущений. Это сильно!

На фоне актуального в настоящее время социально-политического контекста, связанного с ситуацией вокруг РАН и науки вообще, автор, он же главный редактор известной газеты «Троицкий вариант», не мог не отразить свои переживания по данному поводу и свои надежды на то, что ситуация изменится в лучшую сторону. Штерну удается передать радостное ощущение от социального подъема на Земле, возникшего в связи с появления Большого цивилизационного проекта, вернувшего человечеству интерес к науке. Эти страницы произведения пронизаны светом великой повести «Понедельник начинается в субботу». Жалко, что прояснение временно, судя по всему, новые темные века опускаются на Землю.

Боковая сюжетная линия, связанная с развитием клона земной цивилизации на Марсе, навевает размышления об условиях социального развития. Человечество, перебираясь в новые пространства, приносит с собой культурное поле социальных норм и знаний. Но пространство, еще свободное от тотального давления культурных артефактов прошлого, воспроизводит старые культурные нормы с меньшей интенсивностью, более либерально принимает новое. В результате происходит качественная трансформация культурного поля. Социально-культурное устройство жизни землян на Марсе существенно отличается от того, что было в «метрополии». Кстати, такое уже происходило при освоении новых территорий на Земле...

Я уже отметил, что много интересных научно-технических проблем и решений поднято в книге. Меня особо заинтересовала Реплика. Это технология формирования с использованием методов и средств искусственного интеллекта копии личности человека. Оригинал наговаривает своей Реплике различные тексты, отвечает на вопросы, рассуждает, беседует с ней. Реплика распознает паттерны мышления и коммуникации человека, обучается рассуждать как оригинал, строить похожие мыслекоммуникационные конструкции. Потом эта Реплика вполне может замещать человека в некоторых функциях, таких, например, как дача интервью, чтение лекции, советование. Мне представляется, что такая задача вполне решаема в перспективе 5-10 лет. На основе подобных технологий может быть и мое давнишнее желание исполнится. Мне всегда хотелось, чтобы появилась программа, которая по текстам, начитанным знаменитыми актерами прошлого (к сожалению, умершими), обучается озвучивать произвольные тексты с теми же характерными особенностями/красками речи, эмоциональными способами подачи, игрой.

В целом книга оставляет умеренно позитивные впечатления Разум движется по космической эстафете вполне успешно, задача воспроизводства разумной жизни решена. Но мы помним у Стругацких: «Главное — на Земле». А про это автор ничего утешительного сказать не захотел...

Книгу рекомендую к прочтению.

Удивительно, что вычеркивание электричества из числа благ цивилизации, приводит к обществу утопического характера. «Мы не пьем, потому что для этого нет больше причин». Мне всегда думалось, что когда технологии отступают, тогда приходит дикость. А здесь невольный отказ от электричества приводит к умиротворению, благочестию, разумности в общественной жизни. Для меня в этом фантастическое допущение рассказа, а не в пришествии цивилизации волновиков.

Рваный, грубо сшитый сюжет. Не очень интересно раскрыто содержание.

Но есть несколько хороших идей, которые могут стать полезными для нашего ближайшего будущего.

Во-первых, это про организацию в Западной Сибири экспериментальной практики — первого многоэтажного компакт-города. Это сейчас обсуждается — использовать российские «неудобия» для формирования новых практик организации промышленности и жизнедеятельности.

Во-вторых, про профессию проблематиста. «Я проблематист. Каждое открытие или конструктивная перестройка какой-то отрасли порождает множество проблем, которые затрагивают смежные области. Мы стараемся найти такое решение, чтобы развитие одного направления не ущемляло интересов другого или не сказывалось на экологическом окружении.» Это будет скоро осознано и востребовано в контексте практики развития.

Очень атмосферная повесть, ухватившая дух советской фантастики 50-х. Приятная на вкус.

Сюжет любопытен — альтернативная история с СССР, в результате Третьей мировой войны захватившем Европу. Невозможность летать в атмосфере и в космосе запустило другую логику развития цивилизации, скорее ее стагнацию. Мысль, что отказ от освоения воздушного и космического пространства приводят к деградации общества, интересная.

Понравились небольшие философские замечания в начале глав.

Мне не хватает таких крепких текстов в фантастике.

Рейнольдс глубок и мастеровит. Рассказ «Голубой период Займы» захватывает интеллектуально и эмоционально.

Разум, сердце, душа ... Вечные темы, тысячилетние вопросы. А если человек тоже будет жить тысячи лет, то поменяется ли его отношение к эти вопросам? Механика действий человека, закрепляемая годами практики и поддерживаемая современными средствами фиксации происходящего, вытесняет из человека живую душу. Из его жизни уходят искажения и ошибки. Замораживается воображение. Человек превращается в бездушную машину с живым телом и сердцем. Но, если человек-машина вернется к своим живым воспоминаниям, то он возвращает душу. Живая память с ее искажениями и неточностями помножает разум, сердце, душу, создает объемное пространство для развития. Только живая память способна породить произведение искусства. Она превращает каждого человека в центр Вселенной, откуда но взирает на мир как Создатель. Она делает его способным познать истину.

Мрачная история. Но всегда есть надежда на природный самобаланс, если человечество вовремя остановит свое вмешательство в естественные процессы.

Рассказ приятно напоминает визит проф. Селезнева и К на планету Блук из мультфильма «Тайна третьей планеты». Разнообразие жителей планеты зашкаливает. Немудрено нарваться на специфические суеверия.

Рассказ интересен не столько сюжетом, сколько настроением, атмосферой. Комета Химера предъявила загадку, потенциальную возможность Контакта. А в этом ведь мечта первопроходцев всех времен — контакт с неизведанным. А для нас мир, в котором удовлетворение любопытства, решение загадок, приключения возведены в норму, не мечта ли?

Для меня это книга-исследование о столкновении двух форм правления — новгородской демократии и становящегося московского самодержавия. Архаичная форма демократии малоэффективна, консервативна, воспроизводит традиционную политику. Самодержавие приводит к более эффективному принятию решений, проведению целенаправленной политики, обеспечивает развитие в новых условиях. Новгородские политические игроки — Великие женки, получившие высокий социальный статус, прежде всего, благодаря богатству — по сути мечтают о самодержавии, но вынуждены играть в демократию. Когда эти игры приводят к постоянным потерям, чувствительным для игроков, тогда наступает проблематизация и переход к самодержавной форме правления становится закономерным.

Критическое мышление не принято в нашем Отечестве. Представитель трудового класса не может справиться с навеянной им проблематизацией и выходит из игры. И даже циничный представитель интеллигенции, владеющий критическим мышлением, при оборачивании его острых вопросов на себя, испытывает замешательство.

«Чичероне» — очень милый и полезный рассказ про критическое мышление и Россию.

Человек-творец, когда преодолевает границы личности, становится Творцом (с большой буквы). Кажущееся безумие это только видимая и плохо осозноваемая для обычного человека проекция Сверхличности на плоскость привычного нам мира.

Рассказ вызывает интересные мысли.

Я закончил читать книгу Олдоса Хаксли «Серое Преосвященство» сегодня (4 ноября), в день рождения главного героя этого этюда о религии и политике — отца Жозефа. Не готов сделать глубокий разбор произведения — надо, чтобы материал сначала осел в сознании. Скажу несколько слов об основном «нерве» книге — сочетании в деятельности одного человека мистической религии и реальной политики.

Отец Жозеф упорно и самоотверженно шел по пути святости. Он владел методами мистической религии, умел в умной молитве взойти к мучениям Спасителя, тайне воплощения. Но светские таланты — интеллект, дар убеждения, воля к действию — привели его в большую политику. По сути, он стал министром иностранных дел в «кабинете» кардинала Ришелье. Проводя международную политику, приводящую к войнам, массовому голоду, другим бедствиям, он продолжал вести жизнь аскета и праведника. Более того он всегда верил в то, что вся его политическая деятельность продиктована «подлинной волей Бога». Несмотря на это он получил славу человека, неразборчивого в средствах достижения своих целей, способного на предательства и преступления.

Вердикт Хаксли: «Отказавшись от провиденчества ради правления, он постепенно, вопреки своим усилиям, утратил мистическое видение, которое придавало ему духовный авторитет». Смешение ролей провидца и политика не приводит к их симбиозу. Что-то одно начинает преобладать, «снимать» другие роли. Вероятно, это так.

И все же, на сколько была оправданной его ставка на реальную политику, заманчивую тем, что она позволяет осуществлять масштабное социальное воздействие? Хаксли делает вывод, что эта ставка была проигрышной, т.к. имеющиеся тогда (да и сейчас) инструменты политической деятельности всегда имеют отрицательный эффект для высоких духовных целей. Заряд духовности растворяется при масштабировании. И, вероятно, у отца Жозефа не было оснований (не исторических, не теоретических) быть уверенным в успешной реализации своих высоких намерений. Но он рискнул и … проиграл. Понял ли он это, повторяя многократно на смертном одре одну и ту же фразу: «Дать отчет, дать отчет, …»?

Остается мучиться и нам в сомнениях. Лелеять в себе и в ближайшем окружении духовность (что сложно, но возможно) или перейти в область политики, обладающей масштабом социального воздействия, но не имеющей до сих пор прецедентов духовных свершений? Хочется надеяться, что когда-то второе тоже станет возможным.

Повесть вполне читабельная. Шерлок Холмс на фоне российского интерьера выглядит экзотично и любопытно. История немного вычурная. Но слог легкий — в самый раз для выходного дня.

P.S. Интересно, что это за Андрей Болотов?

1. Да, про мир стариков душевно написано. И про трагедию перерождения в существ иного порядка трогательно.

2. Хотя для кого это трагедия? Для стариков — это продолжение жизни, также далекой от остальных землян, как и на момент рассказа. Для тех, кто остался на Земле, стариков будто и не существует. Эта ситуация трагична для нас, читателей, ведь нам явлен разрыв между людьми, разлад между душами. Грустно, что этот разрыв наблюдается и в нашей реальности...

3. Но в отличии от люденов Братьев Стругацких старики помнят свой долг и исполняют его до последнего.

Мораль рассказа такова — коммерческий формат победил смысл. Этот очевидный для современного медиа-пространства факт, обостренно воспринимается на материале космических путешествий. Как это ни печально, но что-то подобное с практикой освоение космического пространства в ближайшее время начнет происходить.

Познавательно. Я историю древнего мира совсем не знаю, оказывается. Она очень динамичная, молодая, пассионарная. Но мне этот мир всегда был не интересен. Может быть еще встретятся зовущие, поучительные образы, который заставят меня с этим миром познакомиться.

Содержательный комментарий. До прихода арабов (642 г.) Египет оставался египетским. Завоевания со стороны греков, римлян, сирийцев, нубийцев, кажется, не меняли значительно культурного поля места. Арабы сделали Египет таким, какой он нам известен. Это другой Египет.

Интересно, что гид на экскурсии — египтянин, профессиональный историк — , так прокомментировал данную ситуацию: «в истории Египта было три больших этапа, три языка, три религии». Они не воспринимают (что естественно, т.к. прошло почти 1,5 тыс.лет) арабизацию Египта, которая существенно поменяла социо-культурную ситуацию на данной территории (по оценкам Азимова поменяла в худшую сторону), как трагедию. Нет рефлексии утерянного величия.

Не люблю я про древних людей читать. Очень там все примитивно. Нет психологизма. Нет романтики. Нет философии. Но этот рассказ порадовал концовкой — казалось несокрушимая грубая сила встречает неожиданный отпор от Человека Разумного.

При прочтении Джеймса Глика, вспомнились мои подростковые увлечения научпопом. В лучших традициях советских книг из серии «Эврика» в данной книге приводится много исторической (достаточно интересной) информации. И уже в исторический несколько развлекательный контекст вплетено изложение той или иной научной теории. Такой симбиоз кажется продуктивным, ведь увлекательная история сопрягается с серьезными научными знаниями. Но в моей практике большого желания вчитываться в таких книгах в научный текст особо не возникало. Надкусить хотелось, но съесть целиком никогда. Здесь вспоминается Мортимер Адлер, автор трактата «Как читать книги. Руководство по чтению великих произведений». Он утверждает, что человек читает книги для развлечения и книги для обучения разными способами. Смешение жанров, требует сочетания разных способов чтения и ни каждый человек может эффективно переключаться между ними.

Но в целом, можно отметить, что книга является полноценным навигатором по областям знаний, относящимся к информации как предмету. Имеются любопытные размышления о роли языка в развитии сознания\мышления, что меня в настоящее время особенно интересует.

Не помню, что меня подтолкнуло к прочтению романа С.Моэма «Тогда и теперь». Но могу сказать точно, после романа «Остриё бритвы», у меня были большие ожидания, тем более что, это книга про интереснейших исторических персон — Никколо Макиавелли и Чезаре Борджиа. Однако в получившаяся у автора комбинация плутовского романа и беллетризированного жизнеописания мне не приглянулась. Рефлексивные рассуждения хитроумного человека на фоне драматичных исторических событий — богатая тема. Первая половина произведения, выполненная в данном залоге, очень любопытна. Советы Макиавелли своему ученику Пьеро, вероятно, являющиеся пересказом некоторых положений «Государя», заставляют задуматься — не стоит ли использовать их в моей работе (судьба подбросила мне эту книгу видно в подходящий момент). :) Но вторая часть романа, отданная в большей мере плутовской истории, меня не вдохновила. Интеллектуальный и эмоциональный накал произведения здесь существенно спадают и дочитывать роман уже не столь интересно. А жаль!

Что-то не пойму в чем дело. Почему такие отзывы хмурые? Вещь вполне себе АБСовская. В лучших традициях.

1. Сюжет живой, не затянутый. Про подобие на всех планетах животных, про биоцивилизацию, про эмбриомеханику, про 5-километровые деревья очень любопытно.

2. Рассуждения героя про ошибки в программе, увлеченность своей работой, а также погруженость во время ареста в решение задачки про адресацию параллельного синтеза по позитивному настрою очень даже НИИЧАВо напоминает.

3. Боялся, что все закончиться какой-нибудь никчемностью. Ан нет, получилась концовка. Рассуждение про уровни развития человека, разрыв в понимании с группой контактеров, желание остаться на планете — все пронимает, как в повести «Волны гасит ветер».

4. Я ведь правильно понял, что люди из поселка потому разные, что это с разных планет существа приехали за люденским просветлением? И зачем же такие высокие деревья? — не понятно. И кое-что еще осталось не приоткрытым... А так ведь и надо, чтобы фантазия поработала, чтобы странные мысли в голове появились.

Мне очень понравилось!

1. «Лже -Нерон» хорош! Это второй прочитанный мною роман Лиона Фейхвангера (первый был «Лисы в винограднике») и второй раз чтение превзошло мои ожидания. В анонсе написано, что роман является сатирой на нацистскую Германию. Но из-за недостаточного мною знания истории становления фашистского режима роман прочитывается как самостоятельное историческое произведение с любопытными деталями и поучительными выводами.

2. Фейхтвангеру хорошо удаются рефлектирующие творческие персонажи. На их действии строится сюжетная канва, их размышления раскрывают основной смысл произведения. В «Лже-Нероне» таким персонажем является бывший сенатор и друг Нерона Варрон. Именно он замышляет большую игру и постигает в ее завершении свои ошибки. Для меня он центральная фигура романа и предмет моего анализа.

3. Может ли один человек противостоять мощной империи, столетиями удерживающей власть на половине известного мира? Оказывается может, если сумеет «оседлать» нарождающийся естественный общественный процесс и использовать мотивацию субъектов власти. Варрон, снедаемый чувством мести, нашел способ направить один такой процесс против Римской империи. Еще при жизни Нерона он, будучи видным государственным деятелем, проводил политику мирного сосуществования и сотрудничества Запада и Востока. Не ему ли было знать, что политика императора Тита, приведшая к охлаждению отношений с Востоком, была искусственной преградой на пути естественного течения жизни. Надо было только немного интенсифицировать процесс. И с этим Варрон искусно справился, материализовав желание к лучшей жизни, ассоциировавшееся с нероновским правлением, в фигуре Лже-Нерона. А как восхитительно он включал все новых и новых персонажей в антиримский заговор!

4. Позже, оценивая свои действия, Варрон признается, что 10/10 успеха определяет конъюнктура, которая не подчинена ни одному человеку. Его задача была только воспользоваться этой конъюнктурой. То, что человек может быть творцом истории — миф. Интересно, что эта рефлексия пришла к Варрону тогда, когда он потерял контроль над «экспериментом» c Лже-Нероном, который сам стартовал.

5. Причину потери контроля указал парфянский царь Артабан. Активная деятельностная позиция Варрона не позволила ему своевременно увидеть главную свою ошибку. Место переопределят личность: извне внутрь. Лже-Нерон — создание, как его иногда называл Варрон, оказался на качественно новом для себя месте и это с неизбежностью стало трансформировать его личность. Оставив это процесс бесконтрольным, Варрон поставил под неминуемый удар весь свой эксперимент. Кстати, в реальности Артабан, прописанный в романе очень прозорливым и крутым политиком, продержался на троне всего два года и сгинул в пучине событий, вероятно, допустив уже свою, непоправимую и роковую ошибку.

6. Варрон симпатичен тем, что чутко улавливает изменение ситуации, признает свои ошибки, меняет при необходимости стратегию и тактику поведения. А это ведь очень больно осознавать, что твои планы и плоды твоей деятельности рассыпаются на глазах в прах. Только психотип игрока позволяет выдержать горечь поражения и быстро восстановиться. Только рефлексия позволяет пройти кризис с прибытком. У Варрона случилась проблематизация — «сколько не познавай, никогда всего не познаешь». Он понял не только свою ошибку с Лже-Нероном, но и осознал узость своего национального мышления. Этим объясняется то, что он с особым интересом принимает новую бродяжническую жизнь, предложенную ему во спасение Артабаном. Варрон осознает необходимость обогатиться новыми познаниями.

7. Варрон проиграл. Но между Римской империей и Парфянском царством (крупнейшем на Востоке) был заключен договор, закладывающий основу для долгосрочного мира и сотрудничества. Т.е. идея, которой служил Варрон, победила! Случилось бы это все без эксперимента? ... А какой была бы наша жизнь без нацистского или советского экспериментов?

Еще одна удача. Браво маэстро Акунин! Благородный муж, идущий по жизненному пути, сплетенному из множества перепутий, альтернативных дорог, ложных ответвлений и тупиков, — не эта ли тема для размышлений у камина? Особенно для читателя, который уже прошел половину отведенного пути. Хочется понять, что делает дальнейшее движение по жизни осмысленным, когда уже ощутимо бремя совершенных ошибок. Ошибок трагичных и необратимых…

1. Эраст Петрович ступил на Путь роскоши. Мы приучены приключенческими фильмами, что главный герой редко получает те сверхбогатства, ради которых отправляется в путь и терпит многие беды. В конце пути обязательно случается какая-то незадача, которая списывает весь бенефит с баланса, оставляя лишь крохи для ностальгических воспоминаний в кругу друзей и передачи в качестве семейных реликвий потомкам. Однако наш герой поймал свою удачу за хвост и стал богат, хотя и меньше чем планировал.

Пока Фандорин проходит испытание роскошью в лучшем городе мира – Париже, в России разворачивается большая трагедия. Государство российское вступило в зону бифуркации (это 1906 год) и, набирая темп, движется к социальной пропасти. Эраст Петрович еще раньше понял, что не может представить себя ни на стороне революции, несущей кровь и хаос, ни на стороне стражей существующего порядка. Он сделал свой выбор — выйти из ситуации выбора и уехать из страны. И теперь Фандорин бережет себя от новостей с родины, потому что они неуклонно возвращают его к оценке ранее принятого решения о неучастии. Это тяготит его. Выбор был ошибочен? Оставим вопрос без ответа. Но запомним одну из максим благородного мужа: «Пока человек жив, он может изменить свою жизнь тысячью разных способов».

2. Случайно попавшее на глаза газетное сообщение о трагическом событии в заволжской глуши оказывается связанным с последней «обязательной женщиной» (последней любовью) Эраста Петровича. Это ломает баланс в душе нашего героя и он снова отправляется в путь. Российская глушь встречает его героем своего времени – Саврасовым, которого Фандорин классифицирует как satrapus rossicus medium vulgaris (российский сатрап среднеразмерный обыкновенный). Будучи фактически «хозяином» Темнолесского уезда (здесь разворачиваются основные события), Саврасов не собирается давать Фандорину возможности «совать свой нос» в дела, касающиеся его территории. Легкий удар в точку «Махи» обездвиживает местного держиморду и развязывает Эрасту Петровичу руки для проведения расследования. Великолепная развязка в ситуации. Герой мимоходом представляет себе, как было бы здорово справиться с российскими бедами, парализовав на годик пару тысяч подобных носителей зла. Мечты, мечты. Даже если бы задача была решаема, то ничего бы не изменилось, появились бы другие сатрапы, так как система воспроизводит сама себя. Хочется процитировать знаменитого сантехника: «Систему менять надо!» Позиция Фандорина ошибочна? Ведь он утверждает (правда в другой повести), что «… от благородного мужа не требуется, чтобы он спас все сущее. Он лишь обязан сделать то, что мог, а там уже как получится».

3. «Обязательная женщина» Эраста Петровича семнадцать лет назад ушла в монастырь, нарекшись Февронией, и погибла нелепо. Невольное чувство вины, ностальгические воспоминания, бессилие перед невозвратной потерей мучительно подталкивают его к вопросу — во имя чего была так потрачена жизнь любимого человека? «Во имя химеры, во имя веры в какие-то сказки?» Он находит ответы на эти вопросы тогда, когда обнаруживает бесспорные доказательства того, что он был любим все это время. Феврония сделала свой выбор ради любви к Эрасту. Можно ли назвать этот выбор ошибочным?

И все же, Фандорин воспринимает случившееся как неизбежное, закономерное следствие той ошибки, что была совершена семнадцать лет назад. Он, являясь последователем буддистского мировоззрения, уговаривает себя не горевать о том, что не сбылось. Ибо будет еще бесконечно много шансов найти правильную дорогу. Он помнит максиму: «Для благородного мужа непреодолимых преград не бывает. И если он не сможет вскарабкаться на кручу в нынешней жизни, то разобьется насмерть и одолеет преграду в жизни следующей».

4. «Акунин подводит к теме экзистенциального выбора, но не дает удовлетворительного выхода из нее. Он не дает ответа на мой исходный вопрос о целесообразности дальнейшего движения по ошибочному пути. Это меня не устраивает» — подумал я, закрыв последнюю страницу повести.

Тогда я отправился в горы, ведь был теплый весенний день. Недалеко в небольшой долине двигалась блеющая отара овец, ведомая пастухом, который время от времени что-то кричал нечеловеческим голосом. На тропе у подножья скалы, на которую я хотел взобраться, мой путь пересекся со змеей. Я явно нарушил ее планы, но она, не долго думая, поменяла траекторию своего движения и поползла по своим делам. Всходя на вершину скалы, я заметил юркую ярко зеленую ящерицу, которая, обнаружив меня, испуганно стала искать свою норку, чтобы спрятаться. Присев отдохнуть на большой камень, что лежал на вершине скалы, я осматривал местность и увидел вдали несколько коней, которые с достоинством и изяществом несли куда-то своих наездников. И тогда подумалось мне — не обнаружил ли я на этой прогулке все основные типы движения по жизненном пути, для которых характерны различное отношение к ошибкам. Одни, как овцы, идут туда, куда их ведут, не рефлексируя ошибок вообще. Им это не нужно. Другие, как змея, идут своей дорогой, но гибко меняя направление движения, подстраиваясь под обстоятельства. Для них рефлексия ошибок и реакция на них – это постоянный процесс. Третьи, как ящерица, никуда не идут, ничего не делают, поэтому не совершают ошибок пока ошибки сами не настигают их в потоке изменяющейся реальности. Последние, как кони, красиво и достойно идут по своему пути, не боясь бремени ошибок, так как их всеохватно влечет предназначение.

Эраст Петрович культивирует в себе ценности благородного мужа. Но его жизненная интерпретация этих ценностей выглядит сиюминутной мелкой, при том, что ему удается участвовать в крупных делах. Но он не сделал главного для благородного мужа — жизненного выбора. Он следует модели поведения «змеи», заменив стратегической выбор своего предназначения гибкой тактикой. Феврония же, выбрав семнадцать лет назад путь служения Милосердному Богу, сделала много благих, но мелких, кажется никчемных дел. При этом тысячи молитвенных записочек в пользу неверующего Эраста показывают неотступное движение в след своему предназначению. Она следует модели «коня», сделав свой стратегический выбор и спокойно с достоинством его реализуя. Не это ли истинная модель поведения благородного мужа!?

5. На заметку благородным мужьям: «Когда идешь по жизненному пути, освещенному звездой предназначения, даже, если свершаешь ошибку и отклоняешься от курса, то всегда находишь верное направление и силы для возвращения на истинный путь».

Сюжет, после Жюля Верна и Александра Беляева, вторичен и поэтому не очень интересен.

Рассуждения про мир, который не будет развиваться если его контролировать единой волей, любопытны. Модель рационального управления обществом как технической системой против модели противоречивого зачастую иррационального развития общества как живого организма.

Зарисовки из жизни Фандорина, как всегда, чудесны. По внутреннему самоощущению похож я на него. :)

Антиподами искусственности в написании книг для меня всегда были братья Стругацкие. Большинство их произведений органичны, естественны.

Недавно перечитал «Волны гасят ветер». Вообще-то я книги не люблю перечитывать. Но взгляд, бродивший по полкам, ни за что не зацепился и я решил почитать то, что надежно даст радость от прочтения.

В книге рассказывается о попытке раскрытия прогрессорской деятельности Странников (представителей внеземной сверхцивилизации). Однако оказывается, что цепочка таинственных событий является результатом деятельности новой расы землян — люденов. И тут начинается самое интересное – динамика сюжета заменяется на динамику смысла. Вертикальный прогресс. Расса, ушедшая в отрыв. Отношение к оставшимся как к надоедливым детям. Раскол человеческой цивилизации. Раскол по семьям и судьбам. Выбор героя в пользу вертикального прогресса. Герой забывает прийти на встречу с Учителем. Уход люденов с Земли. «Собственно говоря, они ушли. Совсем. Несчастные, и оставив за собой несчастных.»

Выбор между сверхзнанием и властью над Вселенной и между жизнью в старом, добром, кофортном, бесконечно любимом человечестве. Вот смыловой нерв книги. Авторы не дают однозначной оценки выбора героя.

И еще интересная мысль Стугацких. Раскол, осуществляемый по рубежу старого и нового (а значит и проблема выбора), является неизбежным фактором искусственной эволюции. Развитие людей и есть всегда преодоление кризиса проблемы выбора. Управление развитием людей это искусство формирования «расколотой» среды, в которой вынуждены двигаться люди. Наверное это и есть «ливневый процесс». J

При обсуждении моего поста, посвященного роману Кира Булычева «Поселок», книги Клиффорда Саймака были отрекомендованы как образцы настоящей фантастики. Решив освежить свои впечатления, я выбрал для прочтения «Космические инженеры». Выбор, по всей видимости, оказался не самым удачным. Вещь механистична, наивна, лишена художественных ценностей и, при всей бурности повествования, скучновата. Ситуация объяснима т.к., насколько я понял, это одно их первых произведений Саймака. Тем же (молодостью автора) можно объяснить и щедрость, с которой Саймак разбрасывается в небольшом по объему произведении интересными научно-фантастическими идеями. Их с лихвой хватило бы на несколько романов.

Одна идея была для меня нова и особенно интересна. Главная героиня волею судеб была сослана в космос. Для своего спасения она умудряется изобрести анабиоз и усыпает на 1000 лет. Когда ее случайно обнаружили и разбудили, выяснилось, что анабиоз сработал не в полной мере и ее мозг все эти годы был активен. Как это, наверное, ужасно тысячу лет быть наедине с самим собой!? Героиня остается в рассудке и применяет свои развившиеся в заточении мыслительные способности и научные наработки для спасения человечества. :)

Книга «Поселок» стала для меня новой жемчужиной творчества Кира Булычева.

Участники межзвездной экспедиции в результате аварии космического корабля попадают на молодую планету. Многие погибают. А выжившие в спешном порядке (из-за радиации) покидают корабль и поселяются на пустоши около леса. Проходит двадцать лет и маленькая колония землян, находящаяся в агрессивном окружении дикой природы, решает здесь и сейчас серьезную проблему недопущения деградации социума, оказавшегося в изоляции.

Очень наглядно показаны факторы социальной деградации. Жизнь в изоляции, практическое отсутствие предметов культуры (книг, бумаги, картин, …), повседневная ситуация выживание, взросление детей, родившихся вне Земли, за два десятилетия вкорне меняет этот маленький социум. Вживление в природу (а значит социальная деградация) является естественным трендом в данных условиях. И даже фактор высокого культурного уровня первого поколения поселенцев – это были крупные ученые и исследователи – не может остановить регресс. Один из героев книги констатирует: «Борьба за существование в элементарной форме приведет к безнадежному регрессу. Выжить ценой вживания в природу, принятия ее законов – значит сдаться».

Подкупает обостренная эмоциональность сюжета. Все очень реалистично, несмотря на фантастический антураж. Последние страницы очень душещипательны. Давненько не встречалось мне книги, которая смогла бы меня так растрогать.

P.S. Есть мультфильм по первой части данного произведения — «Перевал». Художник-постановщик этого мультфильма — Анатолий Фоменко (по образованию — математик, ныне — заведующий кафедрой мехмата МГУ, создатель «Новой хронологии»). Александр Градский — автор музыки и исполнитель единственной песни, но на стихи Саши Черного! Закадровый голос — Александр Кайдановский… Мультфильм завораживает и потрясает.

Очень качественное фэнтази отечественного автора.

В городке Спектр происходят невероятные события: около маяка строится ракета для полета на Марс, старуха-колдунья изводит людей по фотографиям, доктор в результате какой-то странной болезни постепенно превращается в ящерицу, загадочная корпорация ищет дракона и многое многое другое. Все это сплетается в клубок странных событий, которые удается распутать сыну человека, которого большинство сограждан считали выдумщиком и чудаком. Динамичный и увлекательный сюжет.

Очень интересно и колоритно выписаны персонажи, места, события. Хороший язык. Произведение просится на экран – может получиться хороший анимационный фильм (а-ля «Планета сокровищ»).

Смысловая ткань произведения сформирована на основе темы невозможного. Автор отказывается от традиционной гипотезы спонтанности невозможного. Отец главного героя проводил эксперименты с невозможным и обнаружил, что невозможное — это потенциал, который воплощается (оФОРМляется) в реальности при помощи фантазии людей. И отец главного героя оказался не городским сумасшедшим, а Созидателем новой реальности. Он не ВЫДУМЫВАЛ, а СОЗИДАЛ.

У меня были большие ожидания прочтения произведения братьев Стругацких «Отель «У погибшего альпиниста». Подростковые воспоминания подогревали интерес. Когда я был в пионерском лагере, один мой товарищ читал эту книгу. Я очень хотел ее тогда почитать, но попросить стеснялся. Так и не почитал. Помню, что видел кино, и по кино знаю сюжет. Впечатлений сильных кино не оставило.

И вот прочитал книгу. И … ничего не случилось. Книга не стала для меня событием. Сюжет обычный. Форма обычная. Смысл не возбуждает интеллектуальное сопереживание. Диллема главного героя инспектора Глебски — соблюдение закона или помощь пришельцам – не выглядит значимой.

Борис Стругацкий так комментирует написание «Отеля» http://www.rusf.ru/abs/books/bns-06.htm):

Нельзя, впрочем, сказать, что мы были вполне довольны результатом. Мы задумывали наш детектив как некий литературный эксперимент. Читатель, по нашему замыслу, должен был сначала воспринимать происходящее в повести как обыкновенное «убийство в закрытой комнате», и лишь в конце, когда в традиционном детективе обычно происходит всеобщее разъяснение, сопровождающееся естественным провалом интереса, у нас сюжет должен был совершить внезапный кульбит: прекращается одна история, и начинается совершенно другая – интересная совсем по-своему, с другой смысловой начинкой, с другой проблемой, по сути, даже с другими героями...

Так вот, замысел был хорош, но эксперимент не удался. Мы это почувствовали сразу же, едва поставив последнюю точку, но уже ничего не могли поделать. Не переписывать же все заново. И, главное, дело было не в том, что авторы плохо постарались или схалтурили. Дело, видимо, было в том, что нельзя нарушать вековые каноны таким образом, как это позволили себе АБС. Эксперимент не удался, потому что он и не мог удаться. Никогда. Ни при каких стараниях-ухищрениях. И нам оставалось только утешаться мыслью, что чтение все равно получилось у нас увлекательное, не хуже (а может быть и лучше), чем у многих и многих других.

Книга не пошла! Может быть все дело в том, что я просто не люблю читать детективы?

В книге С.Цвейга «Жозеф Фуше» есть несколько интересных тем. Но я особо выделили бы линию противостояния Фуше – Талейран.

Эти два самых способных министра Наполеона — психологически самые интересные люди его эпохи — не любят друг друга, вероятно, оттого, что они во многом слишком похожи друг на друга. Это трезвые, реалистические умы, циничные, ни с чем не считающиеся ученики Макиавелли. Оба выученики церкви, и оба прошли сквозь пламя революции — этой высшей школы, оба одинаково бессовестно хладнокровны в денежных вопросах и в вопросах чести, оба служили — одинаково неверно и с одинаковой неразборчивостью в средствах республике, Директории, консульству, империи и королю. Беспрестанно встречаются на одной и той же сцене всемирной истории эти два актера в характерных ролях перебежчиков, одетые то революционерами, то сенаторами, то министрами, то слугами короля, и именно потому, что это люди одной и той же духовной породы, исполняющие одинаковые дипломатические роли, они ненавидят друг друга с холодностью знатоков и затаенной злобой соперников.

Их противостояние интересно постольку, поскольку за этими двумя незаурядными политическими фигурами стоят разные модели поведения.

Более ослепительным, более очаровательным, может быть, и более значительным из них является Талейран. Воспитанный на изысканной древней культуре, гибкий ум, пропитанный духом восемнадцатого века, он любит дипломатическую игру как одну из многих увлекательных игр бытия, но ненавидит работу. Ему лень собственноручно писать письма: как истый сластолюбец и утонченный сибарит, он поручает всю черновую работу другому, чтобы потом небрежно собрать все плоды своей узкой, в перстнях рукой. Ему достаточно его интуиции, которая молниеносно проникает в сущность самой запутанной ситуации. Прирожденный и вышколенный психолог, он по словам Наполеона, легко проникает в мысли другого и проясняет каждому человеку то, к чему тот внутренне стремится. Смелые отклонения, быстрое понимание, ловкие повороты в моменты опасности — вот его призвание; презрительно отворачивается он от деталей, от кропотливой, пахнущей потом работы. Из этого пристрастия к минимуму, к самой концентрированной форме игры ума вытекает его способность к сочинению ослепительных каламбуров и афоризмов. Он никогда не пишет длинных донесений, одним-единственным, остро отточенным словом характеризует он ситуацию или человека. У Фуше, наоборот, совершенно отсутствует эта способность быстро все постигать; как пчела, прилежно, ревностно собирает он в бесчисленные мелкие ячейки сотни тысяч наблюдений, затем складывает, комбинирует их и приходит к надежным, неопровержимым выводам. Его метод — это анализ, метод Талейрана — ясновидение; его сила — трудолюбие, сила Талейрана — быстрота ума. Ни одному художнику не придумать более разительных противоположностей, чем это сделала история, поставив эти две фигуры — ленивого и гениального импровизатора Талейрана и тысячеглазого, бдительного калькулятора Фуше — рядом с Наполеоном, совершенный гений которого соединил в себе дарования обоих: широкий кругозор и кропотливый анализ, страсть и трудолюбие, знание и проницательность.

Талйеран умеет красиво переживать поражения.

Слушатели окаменели. Всем не по себе. Каждый чувствует, что император ведет себя недостойно. Только Талейран, равнодушный и нечувствительный к оскорблениям (рассказывают, будто он однажды заснул во время чтения направленного против него памфлета), продолжает стоять с высокомерным видом, не меняясь в лице, не считая подобную брань оскорблением. По окончании бури он, прихрамывая, молча проходит по гладкому паркету в переднюю и там бросает одно из своих ядовитых словечек, которые поражают сильнее, чем грубые удары кулаком. «Как жаль, что такой великий человек так дурно воспитан», — говорит он спокойно, в то время как лакей набрасывает на него плащ.

Фуше в минуты поражения внутренне дрожит от ярости.

14 декабря Талейран и Фуше встречаются на одном из вечеров. Общество ужинает, беседует, болтает. Талейран в прекрасном настроении. Вокруг него образуется большой круг: красивые женщины, сановники и молодежь, все жадно теснятся, желая послушать этого блестящего рассказчика. И действительно, в этот раз он особенно charmant [очарователен (фр.)]. Он рассказывает о давно прошедших временах, когда ему пришлось, во избежание выполнения приказа Конвента о его аресте, бежать в Америку, и превозносит эту великолепную страну. Ах, как там чудесно — непроходимые леса, где обитают первобытные племена краснокожих, великие неисследованные реки, мощный Потомак и огромное озеро Эри; и среди этой героической и романтической страны — новая порода людей, закаленных, крепких и дельных, опытных в битвах, преданных свободе, обладающих неограниченными возможностями и создающих образцовые законы. Да, там есть чему поучиться, там в тысячу раз больше, чем в нашей Европе, ощущается новое, лучшее будущее. Вот где бы следовало жить и действовать, восторженно восклицает он, и ни один пост не кажется ему более заманчивым, чем должность посла в Соединенных Штатах.

Внезапно он прерывает как бы случайно охвативший его порыв вдохновения и обращается к Фуше: «Не хотели бы вы, герцог, получить такое назначение?» Фуше бледнеет. Он понял. Внутренне он дрожит от ярости: как умело и ловко, на глазах у всех, выставила старая лиса за дверь его министерское кресло. Фуше не отвечает. Но через несколько минут он раскланивается и, придя домой, пишет свою отставку. Талейран удовлетворен и, возвращаясь домой, сообщает, криво усмехаясь, своим друзьям: «На сей раз я ему окончательно свернул шею».

В последние дни своего существования Фуше, потерявший смысл жизни, одинок и жалок.

Один из современников Фуше очень образно описывает в своих мемуарах посещение им одного из публичных балов: «Было странно видеть, насколько любезно принимали герцогиню и как никто не обращал внимания на самого Фуше. Он был среднего роста, плотный, но не толстый, с уродливым лицом. На танцевальных вечерах он постоянно появлялся в синем фраке с золотыми пуговицами, украшенном большим австрийским орденом Леопольда, в белых панталонах и белых чулках. Обычно он стоял в одиночестве у печки и смотрел на танцы. Когда я наблюдал за этим некогда всемогущим министром французской империи, который так одиноко и покинуто стоял в стороне и, казалось, был рад, если какой-нибудь чиновник вступал с ним в беседу или предлагал ему партию в шахматы, — я невольно думал о бренности всякой земной власти и могущества».

Талейран завершил свой земной удел вполне блистательно. Вот как комментирует этот факт Е.Тарле:

И опять все пошло как по маслу вплоть до мирной кончины в 1838 году, которая одна только и могла пресечь эту блистательную карьеру и которая поэтому вызвала, как известно, тогда же наивно-ироническое восклицание: «Неужели князь Талейран умер? Любопытно узнать, зачем это ему теперь понадобилось!» До такой степени все его поступки казались его современникам всегда преднамеренными и обдуманными, всегда целесообразными с карьерной точки зрения и всегда, в конечном счете, успешными для него лично.

Складывается впечатление, что слабым звеном в модели поведения Фуше было то, что он был по сути рабом власти. Она составляла всепоглощающий смысл его жизни. Фуше не был достаточно рефлексивным, чтобы увидеть себя со стороны и принимать решения вне сиюминутного процесса. «И бешеный честолюбец Фуше, совершает эту глупость, чтобы еще несколько часов истории пить из источника власти». Для Талейрана же власть была средством к другим радостям жизни — «она-представляет ему лучшую и пристойнейшую возможность пользоваться земными наслаждениями — роскошью, женщинами, искусством, тонким столом». И это позволяет ему физически или мысленно выходить из политического процесса, принимать верные решения. Фуше был азартный игрок, игравший по правилам, а Талейран антиигрок, который менял правила по ходу игры.

«Десятки лет меня занимало одно примечательное явление. Столь разные люди, как Бомарше, Вениамин Франклин, Лафайет, Вольтер, Людовик Шестнадцатый, Мария-Антуанетта, — каждый в силу совершенно различных причин, — оказались вынужденными способствовать успеху американской революции и тем самым революции во Франции.» — пишет в послесловии автор.Мне такая постановка темы тоже показалась увлекательной, тем более, что я не ожидал того, что указанные выше исторические персонажи вообще пересекались в пространстве и времени. Таково уж мое знание истории — отрывочное и нецелостное. В связи с необычностью темы я начал читать роман с большим энтузиазмом. И не прогадал.

Прежде всего, привлекает к себе образ Франклина — ученого-дипломата-эпикурейца. Человека, способного, как опытный охотник, долго ждать до момента, когда сложится благоприятная для политического действия ситуация. Демонстрирующего на фоне своих молодых коллег из Америки успешность тактики действия окольными путями. Рефлексирующего свою старость. Получившего, благодаря интересу европейского общества к американским делам, под конец жизни шквал славы и восторгов. Эгоистичный, честолюбивый (но как без этого стать знаменитым?). Обладающий тяжеловесной, слегка ироничной галантностью в общении с женщинами. В общем, получились достаточно яркий образ и интересная модель социального поведения. Кстати, в сериале «Джон Адамс» Франклин изображен похожим на фейхтвангеровского.

Интересен и другой главный персонаж — Бомарше — драматург-коммерсант. Легкий на подъем, остроумный, фееричный, щедрый, импульсивный, поверхностный, тщеславный. Удивительно было узнать, что он занимался поставками оружия для американцев, борющихся за независимость с Англией. Демонстрирует привлекательную модель социальной креативности. Испытывает постоянное легкое опьянение от величия стоящих перед ним задач. Проводит в жизнь девиз: «Смеясь, изменяю мир».

В романе несколько упрощенно, но зато ясно проводится мысль, что прогресс мировой истории не умолим и, что под его напором не может устоять самая абсолютнейшая власть.

Роман мне напомнил произведения М. Алданова. В нем есть интересная историческая интрига, значимая смысловая канва, личностные ассоциации. Роман у меня вызывал мощный эффект сопереживания. Рекомендую!

P.S. Я не написал, но мне еще понравился образ Людовика XVI — короля-кузнеца, против своей воли выковашего основу для Великой французской революции. Его образ у меня окончательно сложился на основе статьи в Википедии, в которой приведен следующий факт:

«Когда Людовика XVI вели на эшафот из Тампля, он спросил у палача, у последнего человека, к которому он мог обратиться:

— Братец, скажи, что слышно об экспедиции Лаперуза?»

Я познаю творчество Стругацких обратным ходом – одно из последних произведений, которое я прочитал, — «Страна багровых туч» (СБТ), первое большое произведение, написанное братьями совместно. И не смотря на то, что по признанию самих авторов, СБТ это самое нелюбимое их произведение, мне оно очень понравилось. Есть конечно некоторый затянутости и советские анахронизмы, но ради повседневного героизма завоевателей космоса все огрехи можно потерпеть. Кроме всего прочего, интересно было после «Стажеров» встретиться с помолодевшими Быковым, Юровским, Дауге, Крутиковым.

«Никто из нас, наверное, не боится смерти. ... Мы только не хотим ее.» (Алексей Быков)

Интересно то, что данное произведение пошатнуло одну мою гипотезу по поводу вклада каждого из братьев в их совместные произведения. У меня сложилось впечатление, что фантастичность, романтика, загадочность шла больше от Аркадия, а социальный уклон формировался под воздействием Бориса. Этой гипотезой я объяснял то, что мне не нравятся самостоятельные произведения Бориса. Однако история утверждает, что в СБТ первые две части, построенные в традициях соцреализма, были написаны Аркадием, а наиболее замечательная (фантастическая и загадочная) часть книги о пребывании на Венере – 3 часть – написана Борисом.

Мне показалось, что это произведение знаменует переход братьев Стругацких к социальной фантастике. Аркадий Стругацкий называет «Радугу» последней повестью о «далеком» коммунизме.

Интересны рассуждения про белые пятна науки, как следствие распределения финансирования науки по успешным направлениям. Одно из пятен — Массачусетская машина, которая «начала себя вести» и ее через 4 минуты обесточили и замуровали. Один из создателей сказал: «Леонид, это было страшно».

Раскол эмоциолистов и логиков – парадокс Камилла, который снимается новым типом личности, являющимся синтезом эмоциолистов и логиков.

Что спасать во всепланетной катастрофе — передовых ученых или детей?

Горбовский со своим великолепным «Можно я лягу?» снял со всех груз сложного решения. Он решил, что спасать надо детей. Многие приняли это предложение. Тем более от Горбовского, который, казалось бы, как капитан звездолета, вне опасности и способен принять хладнокровно решение. А он остался со всеми, погибать! И знал об это сразу!

- Трусов и преступников не бывает, — сказал Горбовский. – Я скорее поверю в человека, который способен воскреснуть, чем в человека, который способен совершить преступления.

- Да, я понимаю, — проговорил он. – Мочь и не хотеть – это от машины. А тоскливо – это от человека.

Горбовский – это зовущий образ, достойный пример для подражания, абсолютно положительный герой. У меня он несколько ассоциируется с образом Аркадия Стругацкого.

«Америго. Повесть об одной исторической ошибке» — очень интересная новелла Стефана Цвейга. Представленное объяснение загадки названия новой части света, открытой Христофором Колумбом, мне нравиться больше, чем традиционная «конспирологическая» версия злонамеренного обмана со стороны Америго Веспуччи.

Цвейг очень ясно и убедительно показал, как складывается история. Страшно подумать насколько же отличается реальная история от того, что остается в памяти потомков!?

Одно ясно – человек, заставивший ученых в течение четырех столетий решать одну из самых сложных проблем, сам, по существу, прожил весьма несложную, бесхитростную жизнь. Решимся же утверждать следующее: Веспуччи был не более как человеком посредственным. Он не был первооткрывателем Америки, не был amplificator orbis terrarum , но не был равным образом и обманщиком, каким его ославили. Он не был великим писателем, но и не воображал, что является таковым. Веспуччи не выдающийся ученый, он не глубокомысленный философ, и не астроном Коперник, и не Тихо де Браге [52]; и, пожалуй, даже слишком смело ставить его в первый ряд великих мореплавателей, потому что нигде его печальная судьба не позволила ему проявить собственную инициативу. Ему не доверили флотилии, как Колумбу и Магеллану; занимая различные должности, Веспуччи всегда был лицом подчиненным и не имел возможности самостоятельно что либо исследовать, открывать, приказывать или руководить. Он всегда был во втором ряду, заслоненный чужой тенью. И если, не смотря ни на что, сверкающий луч славы пал имению на него, то это произошло не в силу его особых заслуг или особой вины, а из за своеобразного стечения обстоятельств, ошибок, случайностей, недоразумений. То же самое могло произойти с любым другим участником того же плавания, рассказывавшим о нем в своих письмах, или со штурманом какого нибудь соседнего корабля. Но история не позволяет спорить, она выбрала именно его, и ее решение, пусть даже ошибочное, пусть несправедливое, – бесповоротно. Два слова «Mundus Novus», которыми сам Веспуччи или неизвестный издатель озаглавил его письма и «Четыре путешествия», – причем даже не установлено, во всех ли плаваниях он принимал участие, – ввели Веспуччи в гавань бессмертия. Никогда уже его имя не будет вычеркнуто из книги человеческой славы, и, пожалуй, всего точнее можно определить его заслуги в истории мировых открытий парадоксом: Колумб открыл Америку, но не знал этого, Веспуччи ее не открывал, но первым понял, что Америка – новый континент. Это единственное достижение Веспуччи связано со всей его жизнью, с его именем. Ибо никогда сам по себе подвиг не является определяющим, а решающее значение имеют осознание подвига и его последствия.

И все же Америке не следует стыдиться своего имени. Это имя человека честного и смелого, который уже в пятидесятилетнем возрасте трижды пускался в плавание на маленьком суденышке через неведомый океан, как один из тех «безвестных матросов», сотни которых в ту пору рисковали своей жизнью в опасных приключениях. И, быть может, имя такого среднего человека, одного из безыменной горстки смельчаков, более подходит для обозначения демократической страны, нежели имя какого нибудь короля или конкистадора …

Данный роман является продолжением традиции наиболее светлых произведений братьев Стругацких – «Стажеры», «Полдень, XXII век».

Сюжет же сводится к истории жизни летчика-космонавта, всю жизнь мечтавшего вырваться в бездонные просторы «звездных морей». Он ходит в рейсы Земля – Луна, он любит и теряет любимую, он летает к Венере и к Юпитеру, он спорит с противниками межзвездных перелетов и с самим собой, он уходит из Космоса и становится колонистом на Венере, он как будто уже и отказывается от своей мечты ради светлого счастья, которое дается семьей и нужной работой, но мечта все равно в нем, не расстается с ним, только таится, дожидаясь своего часа (из рецензии братьев Стругацких).

Если отбросить футуристический антураж, то произведение очень похоже на тривиальный производственный роман.

Однако роман хорош. Он хорош для подпитки энергией энтузиазма, для знакомства с представлениями о коммунистическом обществе, для размышления о глобальных проблемах и задачах развития человечества (перенаселение Земли, планетарная инженерия, психологический разрыв колонистов с жителями Земли).

Смысловым ядром произведения является проблематика рационализма развития. Должны ли быть рационально обоснованы шаги по развитию или необходимо осуществлять свободный интуитивный поиск, кажущийся с позиций настоящего времени иррациональным? Не трудно догадаться, как авторы отвечают на данный вопрос.

Я бы, наверное, никогда не стал даже делать попытки почитать роман, автор которого носит такую «подозрительную» фамилию, обложка которого настолько непритязательна и анонс которого на задней обложке настолько примитивно типичен для средненькой фантастики. И взялся я за эту вещь только из-за того, что в блоге одного из френдов прочитал, что данная книга это свежий образец качественной научной фантастики. Я скачал книгу в электронном виде, начал читать. Потом, когда у меня «грохнулась» электронная книга, я купил книгу в бумажном варианте и дочитал ее с удовольствием до конца.

Девочка – «космический Маугли» — выживает в космической аварии и в течении десяти лет борется за собственное существование на астероиде. В возрасте 13 лет ее спасают и она оказывается в мире людей. Образование, полученное на астероиде при помощи необычного робота и повседневной школы выживания, сформировали в девочке сплав воли и множества талантов. Однако этот сплав начал «крошиться», попав под воздействие мира людей. На жизнь девочки несколько раз совершаются покушения, из которых она с трудом и с большой потерей духовных сил выходит. Отношения с окружающими ее детьми и взрослыми людьми тоже далеки от благополучия. «Социальные джунгли» мира людей чуть не раздавили «космического Маугли».

Книга мне понравилась не захватывающим сюжетом, не существенной долей научности, не хорошим литературным стилем. Книга мне понравилась смысловыми посылами автора. Мир должен стать другим, мир надо изменять к лучшему. Это должен быть мир справедливости. Это должен быть мир, в котором «ум ценится больше кулаков». Это мир смелых идей, дерзновенных поступков, ярких открытий и повседневного научного подвига. Зовущая сила этих посылов при всей их ясности не так сильна как у некоторых любимых мною произведений братьев Стругацких. Но зато они поданы в более понятной для современных подростков форме (в частности, в произведении используется поттерианский сюжет и антураж). Так что, можно посоветовать книгу ребятам 12-16 лет и взрослым, оставшимся в душе подростками. Своей 14-летней дочери книгу я «подбросил» для каникулярного прочтения.

P.S. На своем блоге Ник. Горькавый (don_beaver ) пишет так: «Родители, заинтересованные в интеллектуальном развитии своих детей, помните — в жестокой войне за умы подростков каждый снаряд на счету. И я на вашей стороне».

Везет мне последнее время на хорошие книги. Потянуло недавно почитать Джека Лондона «Мартин Иден». И не ошибся! Получил огромную радость от знакомства с умным и захватывающим произведением.

Понравилось:

- целеустремленное самосовершенствование личности Мартина Идена, движимое мощной силой воли и служению любви;

- страстное становление писательского мастерства главного героя – познание истинного творчества и ремесла ради зарабатывания писательского хлеба;

- демонстрация деградации от беспробудного и тупого («скотского») труда;

- интеллектуальное развитие Мартина, разрушение старых иллюзий и поиск «настоящих людей»;

- завоевание вопреки всем обстоятельствам социального статуса и вычеркивание себя из жизни после разочарования в любви, работе, идеалах

- и многое, многое другое.

Книга написана прозрачно, понятно, отточено. Там все объясняется. По прочтении не остается никаких недомолвок или незавершенностей.

Несогласие или даже протест по отношению к концовке книги бессильны. Мартин Иден, разделяющий мировоззрение индивидуализма и исповедующий биологические законы мирового развития, не оставил себе шансов для другого исхода. Осознав убогость старого образа жизни и еще большую убогость образа жизни высших слоев буржуазного общества, так привлекательного и блестящего на первый взгляд, Иден оказывается в пустом пространстве без цели, без воли, без любви. Мировоззрение индивидуализма не конструктивно по отношению к обществу, к окружающей среде. Только преобразующее действие, не к себе, а к обществу, позволило бы Мартину выбраться из социальной и духовной пустоты. И именно это главный герой не готов был принять, что в итоге привело к трагедии. Не возымели даже действие слова друга Мартина — Бриссендена: «Мне бы очень хотелось, чтобы вы стали социалистом, прежде чем я умру. Только это может спасти вас в час разочарования в жизни, который, несомненно, наступит».

Наверное, «Мартин Иден» будет одной из немногих книг, которую я прочитаю повторно. Интересно, также хороши другие произведения Джека Лондона?

P.S. Было интересно посмотреть «Мартина Идена» с Юрием Богатыревым в главной роли. А еще более впечатлила радиопостановка Эфроса с Владимиром Высоцким в роли Идена.

Моэм хорош! Сразу попал на полку любимых писателей. Роман «Острие бритвы» захватил с первых страниц и держал до последних строк. А это значит, что книга затрагивает что-то очень-очень важное для меня.

Чрезвычайно любопытен исторический фон романа — начало 20 века — цивилизация затаилась перед техно-промышленным и социо-культурным прыжком. Накапливается и бурлит творческая всеразрушающая социальная энергия. На глазах у одного поколения меняется уклад жизни. «Как ты можешь отсиживаться в этом болоте, когда мы переживаем самое увлекательное время во всей истории? Европа свое отжила. Сейчас мы — самая великая, самая могущественная нация в мире. Мы движемся вперед огромными скачками. У нас есть решительно все.»

Интересен автор как действующее лицо романа. Завидно наблюдать его разговоры по душам, постоянные разъезды между Лондоном, Парижем, югом Франции и различными частями света. Любопытны зарисовки жизни высшего света и парижской богемы. «Одна из мелких неприятностей парижской жизни состоит в том, что вам в любое время суток могут предложить стаканчик скверного портвейна. С этим нужно мириться».

Ну и конечно, зовуще привлекательна история духовного становления главного героя — Ларри. Человек, познавший горе утраты близкого друга и выживший на войне, решил разобраться на что ее потратить. Путешествия героя в физическом и духовном мирах позволяют ему найти свою истину. Он не находит утешение в религии и осознает, что искать поддержки надо в собственной душе. Он идентифицирует самый высокий идеал для человека в самосовершенствовании. И выбирает, отвергая любовь красивой женщины и материальное благополучие, свой путь. « ... подлинное удовлетворение может дать только жизнь духа и еще что, следуя кротко и бескорыстно по пути к совершенству, он будет тем самым служить людям не хуже, чем если бы писал книги или проповедовал перед тысячными толпами».

Но почему-то Ларри становится гораздо менее привлекательным, когда находит свой путь «святого». Он становится скучным, блеклым отражением себя ищущего. Не могу с собой ничего поделать. Но к концу книги какое-то разочарование наступило. Видимо я еще духовно не дорос до его уровня. :)

Еще одна прекрасная книга, воспевающая научное творчество, причем творчество в самом предельном его выражении, ибо эта история касается математики — Царицы наук. Но жизнь математика терниста, если речь идет о великом служении математике гения. Таковой сродни «Идеальному Романтическому Герою, Ведущему Великую Битву, Хотя Знаешь, Что Нет Надежды На Победу». И это очень хорошо описано в романе.

Вот основные реперные точки пути великого математика:

1. Математиком рождаются, а не становятся. Не надо идти в математику, если у тебя нет к ней природной предрасположенности в самом крайнем ее проявлении. Изначально в человеке должна тлеть искра математического таланта, бродить неназываемая мощь.

2. Математика изучает абстрактные интеллектуальные построения, которые не имеют никакого отношения к миру физическому, ощущаемому. На самом деле психологический склад настоящего математика ближе всего к складу поэта или композитора: другими словами, человека, занятого созданием Красоты и поисками Гармонии и Совершенства.

3. Не математик не может представить себе радости которой он лишен. Соединение Истины и Красоты, открывающееся в понимании важных теорем, никаким другим видом человеческой деятельности не достигается.

4. С другой стороны, математик обречен на одиночество. Он в самом буквальном смысле слова живет в абсолютно недостижимой вселенной — как для общества, так и для своего ближайшего окружения. Даже самые близкие к нему люди не могут по-настоящему радоваться его радостью или разделять его горести, потому что не могут понять их содержания.

5. В тоже время, математики движимы очень даже человеческими чувствами. Наиболее возвышенно настроенные ученые вполне могут быть безразличны к материальной выгоде, но нет ни одного, которым не движет главным образом честолюбие и сильнейший дух соревнования. Еще более данные чувства подстегивает то, что математические открытия это удел людей молодых. Не так много времени дается на то, чтобы состояться в математике.

6. Математик становится великим тогда, когда делает шаг с передовой границы знания дальше в неизведанное. Нужна воля, чтобы этот последний шаг сделать. Трагична потеря боевого духа в конце пути — перед великим прыжком в неизвестность и грядущим триумфом.

7. Мозг человеческий, пребывая слишком долго в математических (оторванных от физического мира) дебрях, забывает дорогу обратно на физическую землю. Великие математики редко хорошо заканчивают свою бренную жизнь — болеют, сходят с ума, оканчивают жизнь самоубийством. Это цена, которую они платят за то, что слишком приблизились к Истине в ее абсолютной форме.

Сюжет в романе интересен, а развязка достаточно оригинальная, хотя и ожидаемая. Книга затрагивает ум, но не затрагивает чувства. Поэтому я ее не оцениваю максимально. Но несмотря на это, роман попадает на мою «золотую полку».

1. Когда-то, еще в школе, помню свое удивление от прочтения романа Константина Симонова «Живые и мертвые». Поразило чудесное (спасительное и всегда неожиданное) пересечение сюжетных линий и героев. Это казалось неуместным в серьезном произведении, претендующем на реалистичность. Ведь в жизни так не бывает!

2. Этот тезис полностью опрокинула книга Елены Якович «Дочь философа Шпета». В книге представлена сборка тридцатичасовых бесед с Мариной Густавовной Шторх дочерью Густава Густавовича Шпета. Его перевод гегелевской «Феноменологии духа» мне рекомендовал почитать один современный философ, ссылаясь на то, что Шпет сам философ и хорошо знал немецкий язык. А другой современный философ наоборот отговаривал. По его мнению Густав Густавович не любил Гегеля и поэтому многое напутал. Но это все нисколько не умоляет чудесность истории семьи Шпета.

3. Линия жизни Шпета и его близких пересеклась со многими выдающимися людьми начала 20 века: философами, художниками, артистами, писателями, поэтами. Поражают уже одни только родственные связи: Гучковы, Зилоти, Рахманиновы, Пастернаки. Кроме того, будучи талантливым и активным человеком, Шпет встречается, дружит, работает кажется со всеми персонажами русской философии и культуры Серебряного века. Есть яркие примеры чудесных совпадений. Проживая еще в Киеве, он преподавал в школе и его ученицей была Анна Ахматова. А когда Шпет переехал в Москву, то служил в Алферовской гимназии, где училась Марина Цветаева.

4. Ретроспективно яркость судьбы часто подчеркивается трагичностью ее окончания. Молодое советское государство не могло справиться с инакомыслием иначе чем расстрелами и высылками. «Философский пароход» ознаменовал закат русской философской мысли. Шпет, будучи знакомым с Луначарским, добился, чтобы его исключили из списков высылки за границу. Но в 1935 году его арестовали, а в 1937 году — расстреляли.

5. Марина Густавовна, естественно смотрит на отца глазами дочери — «Я всегда побаивалась папу, стеснялась, никогда с ним так просто и откровенно не могла говорить». Ну и самому Шпету не хватало времени на детей. Мать (Наталья Гучкова) объясняла детям: «Он вообще не очень любит детей, не очень умеет с маленькими, а вот когда вы вырастете, он будет с вами иначе». Когда дети выросли, времени на общение уже практически не осталось. Но несчастье помогло. Пока Густав Густавович находился в ссылке у него всегда кто-то из родных жил. Это было время на то, чтобы наверстать упущенное, отдать дань детям и жене. Марина Густавовна два месяца была с отцом в Енисейске — «Сейчас если вы меня спросите, я считаю, это, конечно, лучшие два месяца в моей жизни».

P.S. В жизни бывает разное — чудесной и трагическое! Надо только жить, держа ежедневно ответ перед Вечностью.

Примитивизация потребления результатов науки, приводит к примитивизации самой науки. В рассказе указан убедительный и правдоподобный способ деградации научного сообщества. «Поделись мудростью» — формула пассивного потребления научных знаний, «дойка», как говорит один из героев рассказа. Низкие требования от потребителя, отсутствие обратной связи (на первом этапе), несоразмерно большое вознаграждение — вот составляющие этой формулы.

А верно ли обратное утверждение — усложнение потребления результатов науки, приводит к ее развитию?

Помимо, весьма милого, юмористического сюжета в рассказе присутствует важное рассуждение о мечте Человечества: «У природы слишком много законов. Мы их открываем и используем, и все они нам мешают. Закон природы нельзя преступить. Ему можно только следовать. И это очень скучно, если подумать. А вот Человек Всемогущий будет просто отменять законы, которые ему неугодны. Возьмет и отменит.»

Любопытная намечается перекличка с размышлениями современного отечественного философа Сергея Чернышева, который, в свою очередь, интерпретирует одно эссе Дж.Р.Р.Толкина: «Для фэерис нет нужды «перестраивать» наш Первичный Мир, копать в нем траншеи и подправлять ход времени: они свободно творят Вторичные, Третичные и т.д. миры, повинуясь лишь одному закону: Абсолюту в ипостаси Прекрасного».

Т.е. достаточно независимые суждения разных людей о постчеловеческом будущем находятся в области чародейства/волшебства! Но почему у Стругацких утверждается, что эта новая мечта вернет человека не Землю? Авторы неуклонно проводят эту мысль в нескольких произведениях. Вспоминается фраза Жилина из «Стажеров»: «Главное — на Земле». Но людены в «Волнах гасят ветер» уходят с Земли, чтобы построить свое общество. Или людены еще не Человек Всемогущий?

«Скитания» главного героя в режиме «свободного поиска» для знакомства с новым миром или прощания со старым миром — тема многократно обыгранная в фантастике. Прежде всего, вспоминается «Возвращение со звезд» и «Магелланово облако» Лема. Что-то подобное было у Снегова и у Павлова. Тема интересна тем, что во время «скитаний» явно представляется наиболее значимые черты мира. А еще более интересна рефлексией и размышлениями героя по поводу себя в этом мире. Рефлексия, вообще, редко встречается в художественной литературе, хотя штука очень любопытная.

Данный рассказ особенно замечателен пассионарным пафосом межпланетной экспансии Человечества. Такие рассказы Стругацких даже с устаревшими символами коммунистической пропаганды хороши тем, что создают притягательный образ будущего. Причем эффект «притяжения» возникает на эмоциальных, рациональных и смысловых волнах. Это сильно!

Освоение Космоса путем героических усилий и гибели людей проблематизируется в конце рассказа. Но противоречием между потребностью человечества в космической пассионарной разрядке и ценностью жизни каждого человека только усиливает желание оказаться в реальности, где такая проблема поставлена самой жизнью.

Какой чудесный рассказ. Про аналогию с «Днем сурка» отметил практически каждый. Но, кроме этого, мне рассказ напомнил концепт Дениэла Деннета (философа, специализирующегося на теории сознания) «личности как центра нарративной гравитации». Здесь этот концепт представлен очень ярко. Главный герой вынужден регулярно восстанавливать свою личность на основе текста и на основе высказываний о нем окружающих людей. По теории Деннета так происходит с каждым человеком. Только герой рассказа делает это дискретно и, за счет ускоренного внутреннего времени, очень быстро, а мы это делаем непрерывно всю жизнь.

Попутно всплывает идея индивидуального обучения, заточенного на психологические и физиологические особенности человека. Текст, формирующий личность, настроен на особенности главного героя, что помогает ему быстро обучаться. Наверное, в этом направлении будет развиваться система интернет-образования.

И еще одна интересная деталь. Книга, которую для восстановления личности каждый день читает главный герой, является в основной своей части дневником. Т.е. человек пишет текст о себе, который формирует его личность на следующем шаге. Это красиво. Нечего ждать милости от социального окружения, нужно формировать нарратив для своей личности самому. Это по новому высвечивает роль дневника в жизни человека.

Короче говоря, рассказ С.Сухинова «Дворник» является удачной иллюстрацией к сложной научно-философской концепции.

Повесть несколько похожа на доклад о научном проекте. Сухо, суконно, строго. Любопытно разве только то, как описано превращение случайного научного открытия в масштабный международный проект, сулящий значительные эффекты для человечества. В наше время упадка науки о механике формирования таких проектов можно вспоминать только по фантастике из прошлого.