Светлана Ерёмина

ЦЕЛИНА

Знаю, где-то лежит целина —

Нераспаханный метр планеты,

И ее я поднять должна

И собрать урожай за лето.

Целина не заселена.

Но над нею солнце горячее.

В Землю брошу я семена

Моего с тобой настоящего.

Мне сейчас моя цель видна:

Жизнь дает нам свои понятья.

Где-то есть еще целина,

И должна целину поднять я.

Не печальтесь, грядущие юные.

Что планета будет засеяна.

Вы пройдете полями лунными —

Пусть на них будет тоже зелено.

Вы каналы Марса распашете.

Там, где солнце жжет неземное.

Бросьте в них семена пропахшие

Целиною, поднятой мною.

(1965)

Из воспоминаний прозаика Виктории Тубельской:

цитата

Адриан попал к нам благодаря бородатому писателю, снимавшему дачу по соседству. Борода была отменная — длинная, широкая, густая. Меня очень занимало, что он делает с бородой после купанья в море: сушит ее на солнце или она не впитывает воду, как перья уток или шкура бобра? А, может, Александр Петрович заплетает бороду в косичку, как поп — еще один наш сосед — свои длинные волосы? Поп залезал в воду в длинной рубахе, из-под которой выглядывало исподнее с завязками на щиколотках. Перед тем как вступить в море, поп крестился. Но подсмотреть за Александром Петровичем мне никак не удавалось — у него был другой распорядок дня. Наверняка борода была предметом его гордости. Она делала его похожим на ученых прошлого, девятнадцатого века, подвижников технического прогресса, и очень подходила к тому, что он сочинял — а писал он толстенные научно-фантастические романы. Это был совершенно особый окостеневший жанр, скучный донельзя, перешедший в советскую литературу прямиком от Жюля Верна, минуя Уэллса. Фантазия заключалась в том, что герои, обладавшие всеми возможными положительными качествами, куда-то летели, погружались или зарывались. А научность — в подробнейшем описании на 500 страницах всяческих гаек и болтов, из которых состояли их хитроумные аппараты.

Жанр этот идеологически был очень востребован, и «фантасты» жили безбедно, не подвергаясь гонениям даже во времена борьбы с космополитизмом. Но у бородача тоже была своя страсть. Он предъявил ее миру гораздо позже, когда на увлечения, чуждые марксизму, стали смотреть сквозь пальцы. В сущности это был главный и единственный научно-фантастический роман его жизни, преисполненный поэзии. Фантаст пытался доказать — в публичных выступлениях и прессе, — что Тунгусский метеорит, упавший в 1911 году в тайге, на самом деле потерпевший катастрофу космический корабль инопланетян. Он сражался за свою мечту много лет, дожив до самого почтенного возраста, когда его борода стала совершенно седой, и обрел множество адептов.

В изданной переписке Ефремова есть официальное письмо от Анатолия Днепрова (июнь 1967):

цитата

Сейчас я работаю в издательстве АПН, возглавляя науку, технику и.. фантастику (наверное, это у меня написано на роду!). К последней области моей компетенции и относится просьба к Вам.

Британское издательство «Макгибон» в прошлом году издало сборник фантастики советских писателей. Сборник был составлен из опубликованных у нас материалов, и, насколько я понимаю из переписки с этим издательством, имел успех. Сейчас они обратились к нам с предложением подготовить ещё НЕСКОЛЬКО сборников, но с одним существенным «НО». В них должны быть включены произведения, не опубликованные в СССР или где-нибудь ещё.

Издательство АПН обладает исключительным правом в СССР передавать за рубеж не опубликованные у нас рукописи. Оно платит авторам гонорар, а зарубежные издательства, куда рукописи перепродаются, переводят в СССР валюту. Через полтора года после издания рукописи за границей автор имеет право опубликовать её в СССР на обычных основаниях.

Сейчас я комплектую следующий сборник научной фантастики для Англии.

Не могли бы Вы каким-либо образом принять в нём участие?

Может быть, у Вас есть рукописи, которым по некоторым причинам нужно долго ждать напечатания дома?

Может быть, у Вас есть написанная статья о советской научной фантастике, которая не была опубликована в СССР?

Любые Ваши предложения, Иван Антонович, будут для нас очень ценными.

Считайте это письмо официальным приглашением АПН к сотрудничеству в области пропаганды советской научно-фантастической литературы за рубежом.

Очень хочу с Вами встретиться и поговорить о многом, что назрело за последние годы.

И ещё искренне желаю, чтобы Вы никогда не болели и написали множество хороших вещей вовсе не для Вашей славы, — её у Вас и так достаточно, а для тех, кто, читая Вас, получает наслаждение.

Наш адрес Москва-Центр Подколокольный пер. 13/7 Издат. АПН тел. Б-7-98-95

Искренне Ваш

Анатолий Днепров (Мицкевич)

Изданный в прошлом (1966) году сборник советской фантастики — это

антология Path into the Unknown Издательство: New York: Dell, 1968 год, Формат: другой, мягкая обложка, 192 стр. Комментарий: The Best of Soviet Science Fiction. Cover art by Powers.

(В базе ФЛ переиздание Dell 1968 года, но первое издание вышло в McGibbons в 1966)

Предполагаемый к изданию сборник — это, очевидно

антология Vortex. New Soviet Science Fiction Издательство: London: MacGibbon & Kee, 1970 год, твёрдая обложка + супер, 224 стр. ISBN: 0-261-63178-0 Комментарий: Collecton of Soviet science fiction short stories.

По крайней мере, это объясняет, каким образом неопубликованные произведения Мирера и Смагина, а также (на тот момент) Горбовского могли легально попасть в британское издательство. Правда, "Гамма времени" и "Второе нашествие марсиан" опубликованы в СССР в том же 1967 году. Даже если рукописи были куплены до этой публикации, условие о промежутке в полтора года не соблюдено.

Кстати, Ефремов ответил принципиальным отказом: "я — русский писатель и пишу на русском языке для русского народа. Все другие народы благоволят меня переводить с изданных у нас книг."

Воспоминания Виктора Сытина о встречах с Казанцевым и Ефремовым.

Из юношеских воспоминаний переводчика Дмитрия Симукова:

цитата

Мы быстро нашли общий язык: Стругацкие. Пройдет еще немного времени, и мы как Библию будем читать с моим самым близким другом «Попытку к бегству», «Трудно быть богом», «Понедельник начинается в субботу» и другие их выдающиеся книги.

До сих пор поражаюсь, как ухитрились эти писатели под видом «научной фантастики» обойти со своими идеями цензуру тех времен. Наверное, здесь сказалось то, что этот запретительный орган в лице Главлита относился к фантастике снисходительно, как к одному из направлений детской литературы, к тому же описывавшей какое-то отдалённое будущее. И проглядели партийные идеологи, что благодаря Стругацким в сознание многих молодых людей моего поколения закладывалась стойкая нетерпимость к любому виду политического, религиозного или националистического мракобесия, которое ежечасно, ежесекундно способствует возрождению фашизма и тоталитаризма. Это в полной мере относилось и ко мне, и к Павлу.

«После серых всегда приходят черные». К сожалению, этот постулат Стругацких актуален и в наши дни.