Когда у Сапковского спрашивают, над чем он работает, Анджей отшучивается: "О паровых машинах". И объясняет: когда писал о гуситах, проболтался, и некий молодой да шустрый автор быстренько наваял на ту же тему свою книжку.

Это я к чему?

Да к тому, что ещё в 2009-м Аренев проболтался: "К примеру, работаю повесть «Всё племя Адамово». Действие там происходит в наши дни, в Киеве, — но в альтернативной вероятности, где князь Владимир Святославович принял не христианство, а ислам. Причём фон (исламский Киев-Куйаба) там не самоцель, повесть будет отнюдь не о том, «которая из религий лучше» или «что было бы, если»."

И в 2010-м не унимался: "Вот это — первая ласточка в «году повестей». Дальше — долго уже пишущаяся «Всё племя Адамово». Антураж — Киев двадцать первого столетия, но Киев альтернативной реальности. Он мусульманский, вот так там сложилось, Владимир в своё время выбрал этот путь. Повесть не религиозная, но мне нужен такой антураж для решения определённых задач — и придумывать этот фон... В общем, пишу потихоньку."

В феврале 2011-го дописал, к концу лета закончил последнюю редактуру...

А в октябре -- та-дам! --

цитата

Лернер Марик «Мусульманская Русь»

Издательство «Альфа-книга» («Фантастическая история»), твёрдая обложка, формат 84x108/32, тираж 8000 экз., 379 страниц

Аннотация издательства: «Нет Бога, кроме Аллаха, и Магоммед пророк его», — сказал великий князь Киевский Владимир Святославович. И обрезал он Русь мечом и огнём. Вот только земли русские находились на очень дальней периферии как мусульманского, так и христианского мира, и даже вера русская получилась не вполне правильная. Языческие пережитки, заимствования у соседних народов и своё собственное представление о роли Руси. Ну не получается у русских жить как все.

В 1931 году известный русский журналист возвращается с Ближнего Востока. Начинается очередное обострение международной обстановки в Европе. И у него тоже свои представления о том, что правильно и верно. Представления, иногда отличающиеся от государственных.

Судя по аннотации, как минимум несколько системных ошибок в "Мусульманской Руси" есть, но это я, конечно, из зависти. И очень даже может быть, что Лернер Марик (кто бы это ни был) интервью со мной не читал. Скорее всего -- не читал.

Но вот поостерегусь-ка я в следующий раз трепаться на тему недописанных книг. "О паровых машинах, господа, о паровых машинах!"

C 14 по 19 сентября я в Харькове. ;)

Огромное удовольствие -- получить от редактора, которая работает с твоей статьёй, письмо с вопросом: "Как прокомментируете следующие строки?" И дальше -- информация о том, что герой твоего материала мог (вопреки написанному тобой) учиться в университете, потому что вот ведь значится в списках такой-то товарищ, тёзка героя, а родом из города, в который собиралась сбежать его семья, к родне матери, во время очередных смут.

Вызов и азарт: решить логическую задачку, найти источник, объяснить, что это кто-то пересказал статью из "Католической энциклопедии" 1910 г., а по таким-то и таким-то причинам упомянутый тёзка -- вряд ли твой герой.

Но всё-таки он почти наверняка же должен был учиться в университете, ибо... /следует цитата, со ссылкой на источник/

Нет -- потому что...

А вот вы пишете, что /.../ -- уверены?

Да. Вот ссылка, на сорок шестой секунде видео можете убедиться...

Вот это работа редактора, какой она должна быть -- и которая в большинстве случаев уже не ведётся вообще. Проверка фактов, уточнение. На первый взгляд это может показаться более утомительным: на какие-то вопросы ты ведь знаешь ответы -- но их не знает читатель, значит, плохо объяснил, слишком "в материале"; зато на другие ищешь сам (подкинули факты, которые ты не заметил). Узнаёшь что-то новое, учишься, дошлифовываешь материал. Кайф от такой работы -- невероятный.

В общем, низкий поклон журналу "Личности" и его литредактору Наталье Кравцовой.

— Господи, ты веришь во всё на свете, да? Но как? Почему?

— Очень просто, — ответил я. — Я не делаю ничего, что я ненавижу, или то, во что не верю. Если бы ты предложила мне написать сценарий для фильма, скажем, о проституции или об алкоголизме, я не стал бы его писать. Я не стал бы платить проституткам, и пьяниц я тоже не понимаю. Я делаю то, что люблю делать. /.../ Чёрт, Констанция, я не гоняюсь за деньгами. Если б ты предложила мне /переписать в сценарий/ "Войну и мир", я бы отказался. Что, Толстой плох? Нет. Просто я его не понимаю. Это я убогий, не он. Но я, по крайней мере, знаю, что не могу сделать из него сценарий, потому что я в него не влюблён.

Р.Брэдбери. Кладбище для безумцев. (омнибус 2011 г.; С. 425)

У преподов май-июнь -- самый тяжёлый период. У студентов, в общем-то тоже, -- сессия, а с ней, конечно же, приходить необходимость сдавать долги... или принимать; смотря по какую сторону баррикад вы находитесь.

Я уже год как покинул это поле боя, но, пожалуй, изрядно задолжал и читателям, и издателям. Читателям этой колонки в том числе; в последнее время как-то здесь речь шла всё больше о Мартине да о журнале "Личности". В ближайшее время постараюсь исправить это и дать некоторое количество анонсов, самых разных. Ничего из разряда "хочу сделать", только "сдано в печать", максимум -- "завершено".

Ну-с, поехали.