Г. К. Честертон «Молот Господень»

Это не детектив. Нравоучительная новелла, психологический этюд, очерк нравов – назовите как угодно, но не детектив, потому что ничего отец Браун не расследует, а просто случайно оказывается на месте преступления, и путём мистического прозрения ему открывается истина. Как, впрочем, и в большинстве других рассказов про маленького толстенького патера.

Почему мистического? Потому что в тексте отсутствуют хотя бы малейшие зацепки для разгадки преступления или хотя бы намёки на таковые. Да и отец Браун не утруждает себя какими-либо объяснениями ни для окружающих, ни для читателя, а просто ласково говорит преступнику, что раскусил его. И что характерно, тот немедленно заливается слезами и идёт предаваться в руки правосудия – тоже своего рода волшебство.

Мало того, Честертон откровенно жульничает: подробно описан разговор благочестивого Уилфрида с распутным Норманом, а затем оказывается, что во время душеспасительной беседы благочестивый Уилфрид подобрал с земли и сунул себе за пазуху молоток. Ну так, между делом, незаметно. Такую мелочь автор решил читателю не сообщать, хотя всё происходило вроде бы у меня, читателя, на глазах. А вот отец Браун немного позже помолился и сразу всё понял.

Ну и идиотский способ убийства – Честертон это уважает. Высота церкви конкретно не указана, но с верхней её галереи «далеко-далеко внизу рисовался четкий квадратик двора». Молоток бросает сверху не специально обученный ниндзя-метатель, а почтенный служитель англиканской церкви. Ничего, справился: с первой попытки – в голову, да так, что головы мало чего осталось. Страшные люди, эти англиканские преподобные.

Читал «Отца Брауна» в юности, очень нравилось. А сейчас что-то все меньше и меньше.

Не греши, не прелюбодействуй и тебя не настигнет «Молот господень». Правда здесь он оказывается всего лишь небольшим молотком. И трудно понять, нам простым, приземленным людям, что «молот» это не только « Кара Господня», но и , как изумительно заметил отец Браун, не надо создавать миф, там где многое бывает реальностью. Как любим мы порой подвести действия под мифические основы, чтобы скрыть истину. Как любят наши разлюбезные телевизионщики и журналисты, создать ауру неизведанного, мистического, которая порой оказывается обычным пшиком. И как порой нам не хватает, такого отца Брауна, который развенчает все их потуги и простым языком объясняет нам: « Реальная случайность, порыв и уже... «Кара с небес», « Молот господень».

А ведь Честертон провидел мотивацию современного терроризма: постоянно разогревают себя ненавистью к «павшему» миру получая «сдвиг по фазе» и...долой! а что взамен? Засиженные птицами мертвые древние камни? Убиенный полковник не подарок, но лучше ли брат его? Что толку от его службы, если любви нет? И что толку от ночных бдений сектанта-кузнеца когда его жена от недостатка любви вводится в соблазн прелюбодеяния? И вокруг церкви только один христианин патер Браун, да еще деревенский дурачок, спасенный Брауном от психиатрической пожизненной тюрьмы.

А вот здесь хочу согласиться с bubnov1959 на все 100: «что толку от ночных бдений сектанта-кузнеца когда его жена от недостатка любви вводится в соблазн прелюбодеяния?» Собственно, рассказ этот читал после просмотра соответствующего фильма (из старого сериала, с более-менее аутентичным сюжетом) — там отношениям в семье кузнеца уделено больше времени. Но даже и в книге бросается в глаза: кузнец совершенно не удивлён не только способом наказания полковника (это как раз логично вытекает из контекста), но и причиной этого. Он прекрасно знает, что у него в семье не всё ладно. Знает — и всё равно ничего не делает (точнее, делает всё, чтобы ситуация, так сказать, накалялась). Сложно судить, что именно творится в душе у его жены и какая именно помощь её нужна. Пытается ли она возместить на стороне то, что недополучает дома? Или просто нуждается в защите от неуместных домогательств властного хама? Но кузнецу это не важно, он предпочитает возлюбить не ближнего, а дальнего своего.