|
Там в теме интервью меня спрашивали о том, как вообще пришутся рассказы и какие у них предыстории написания. Ответ получился довольно большим, учитывая количество текстов, и с согласия администрации Клуба я дублирую его и сюда:
Итак, я постараюсь дать в меру краткий и в меру развёрнутый ответ об истории написания каждого рассказа сборника.
С самого начала должен заметить, что я ничего нарочно не сочиняю, я записываю то, что само по себе приходит мне в голову. Всё, что я написал – я написал под вдохновением. Люди, которые считают, что вдохновения не существует, существует упорный труд и всё такое, могут дальше не читать. Это в моём случае не больший труд труд чем ходить по грибы или плавать на тут сторону речки – ты в принципе можешь устать в процессе, но это не работа. Для меня это вообще всегда было расслабляющим развлекающим занятием, сравнимым скорее с отдыхом на пляже.
Да, я могу грызть матчасть, искать какие-то факты, уточнять свои фольклорные знания, переписывать сцены, но эта техническая сторона всегда в основе имеет тот отрешённый от внешнего мира полёт воображения, когда ты просто пишешь то, что тебе придумалось само или придумывается в данный момент. Я не знаю, как может быть иначе, я не конструирую ничего намеренно, я могу зарисовать простенькую схему на первом попавшемся под руку листке, чтобы не запутаться потом пришедших в голову сюжетных ходах, но нарочно, по принуждению или самопринуждению, я ничего написать не могу и не смогу.
Вдохновение есть вдохновение, а вдохновляет тебя попавшаяся на глаза тема литконкурса и предвкушение соревновательного азарта, или случайный взгляд на бойлер (да, такое тоже бывает, однажды мой бойлер напомнил мне некую капсулу гибернации и за мгновение в голове возникла идея людоедского космохоррора) – это дело абсолютно десятое.
По порядку в сборнике:
1. Фемур
Однажды писатель Майк Гелприн, с которым мы хорошо знакомы, спросил меня, не хочу ли я поучаствовать в сборнике про гномов и эльфов. Я никогда особо не любил высокое фэнтези и ставший клишированным набор рас, но его вопрос заронил мне в голову некоторую мысль, о тех гномах, что пытались спереть коня Корвина ближе к финалу первого пятикнижия Амбера. Гномах, которые в наши времена промышляли бы угоном автомобилей. И эта неоформленная мысль о криминальной драме в антураже фэнтези, и о европейской мифологии, какое-то время обреталась в сознании в фоновом режиме, пока однажды завязка не сложилась без моего участия и я понял что время сесть и писать первую сцену: «я не думал, что запахи могут сниться, но тяжёлый дух болота преследует меня и во сне» и всё прочее.
А сборник отменили, ага, и Фемур в итоге попал в Мир Фантастики тогда. )
2. Эффект дефекта
Тут всё просто, я застрял как-то на грани засыпания, перестал, как оно случается, бодрствовать, но в сон так и не погрузился. И эта история – с атмосферой, визуалом, сюжетом, фишками и персонажами, – плавно сложилась у меня в голове. Наутро я с удивлением обнаружил что помню её всю, и мне оставалось только потихоньку её записать.
Эффект – единственный рассказ, с которым мне удалось подняться на пьедестал крупного конкурса «Пролёт Фантазии», я занял тогда третье место)
3. К Зверю
Рассказывал эту историю и в ВК и в теме Книжного Клуба, расскажу и здесь:
Это была единственная в моей карьере литературная дуэль, и организаторы задали жёсткую фабулу, которую можно найти под спойлером в теме Книжного Клуба.
Я выиграл ту дуэль 6:1, и больше в такие развлечения не играл (мне не понравились ни жёсткие сроки – неделя бессонных ночей после работы; ни жёсткие сюжетные рамки). Но рассказ мне понравился. Теперь это воспоминание неразрывно смешано с грустью – мой тогдашний соперник Саша Придатко, отличный штучный автор и хороший человек, организатор небольшого, но прекрасного конкурса «Большой Куш» и других, умер в июне после тяжёлой болезни.
4. Долли
Отвечал на этот вопрос для паблика канала озвучек «Халапса», приведу здесь чуть сокращённо:
Я куда-то собирался, по телевизору шёл «,Наруто», серию я воспринимал разве что краем глаза, и какой-то кадр вызвал у меня в голове образ, сцену: девушка и мальчик пережидают опасный момент в лесной хижине, пока в окно смотрит что-то страшное. Образ, по которому хочется писать рассказ, обычно очень яркий и что-то цепляет внутри тебя, тебе интересно становится посмотреть, что там такое, как будто ты на секунду правда сунул голову в другой мир.
Потом где-то в том же месяце я поздним вечером решил пройтись. Было темно и, кажется, тепло, дул сильный ветер, я отправился в наш парк, который стоит на месте старого города, где 1000 лет назад был детинец и крепость; не встретил никого. И, когда я шёл в темноте среди старых деревьев под шум ветра, эта немного печальная атмосфера непогоды над древним местом, уютная и неуютная одновременно, в какой-то момент вызвала у меня в голове образ одинокого кота, который не совсем кот, идущего через лес.
В ту секунду мне придумался Клайд и всё, что связано с его линией.
У меня в голове хранится где-то десяток историй про Долли. Я коллекционировал всякие придумки, например, некоторые не вошедшие в заглавный рассказ штуки пришли мне в голову, когда я срезал путь под ёлками с работы домой; одна из ярчайших идей, сюжетообразующая для всего цикла, мне приснилась. Цикл я так и не написал, впрочем, но идею отлично помню, она всегда со мной.
5. Приблуда
Ну поскольку многие истории про Долли сложились примерно в то же время, написать Приблуду было с одной стороны несложно (я до сих пор храню в голове множество сюжетов про Лес), а с другой – требовало особого настроения. Во многом поэтому я больше и не написал ничего из этого цикла – кроме обычного безмятежного покоя, который мне требуется, для Долли мне нужно нечто чуть большее, и чуть более специфичное, чтобы не сломать ощущения, которые я хочу вынести из этого леса. Основной сквозной сюжетный ход ненаписанной части, кстати, мне тоже приснился (в других декорациях, но на мир Долли он лёг идеально).
6. Игедо
Всегда хотел написать про инопланетное вторжение в мире меча и магии, образ человека в плаще и шляпе, который едет к месту падения некоего объекта с небес, вооружённый клинком и ружьём, однажды возник пред глазами, и я понял, что знаю общие черты его истории. Каринка была в духе Сталенхага, не знаю, чувствуется ли это в рассказе. Сталенхаг мне близок, однажды я увидел у него работу, напоминающую мой давний-давний сон про затопленные в стоячей воде ржавые механизмы… И этот образ тоже в Игедо есть.
7. Остиль.
Написан на маленький конкурс «Зарисовка-мини» с лимитом в 3000 знаков и темой «Странные твари». Размер не мой, но тема была настолько моя, что решил попробовать.
8. Чувство долга
«Усталость догоняла меня, догоняла, и настигла, когда до моста оставалась всего миля. Я остановил лошадь у полосатого дорожного столба и, обернувшись, молча взирал на причину моей усталости. На ней была белая фарфоровая маска и алый корсет с золотой шнуровкой». Эти слова почти в таком виде пришли мне в голову, когда я шёл по тропинке вдоль кладбища, вместе с образом Беллатристе Ранд. Подумав о механизме усталости, я понял что устоявшееся сочетание «чувство долга» для героя этой истории имеет прямой сенсорный и долговой смысл.
Я оставил начало рассказа неизменным, когда закончил его, хотя построение фраз иногда и вызывает вопросы, но так оно должно быть.
Участвовал с ним в «Пролёте Фантазии», в том раунде не вышел в финал, но именно он вписан у меня в диплом литпремии «Рукопись Года» 2014.
9. Ёлка
Отлично помню. Однажды я увидел тему очередной «Рваной Грелки» – «Фантастический Новый Год», – и, как я понимаю, фирменное грелочное недовольство по поводу темы (вот там я как раз ни разу не участвовал, я не умею писать быстро)). Я тогда подумал – хм, нормальная же тема, вот например… И мне представилась измученная девочка, которая совсем не хочет праздновать Новый Год, но вынуждена идти в странный снегопад в нехороший лес за этой самой полумифической для неё ёлкой как за символом, иначе… А что иначе? Садясь записывать первую сцену, ответ я уже знал.
10. Сие – тварям
Тоже отлично помню: я шёл по тропинке за своей пятиэтажкой, думал о своём, и мне представилась эпичная картинка – с неба падает пепел, кружат вороны, нестерпимо жарко, и рыцарь в обгорающем плаще и плавящемся доспехе идёт к какому-то огромному существу.
Это было ощущение края мира, и однажды я вернулся к этому образу и написал историю о крае мира.
11. Крам
Это была маленькая дочерняя заруба на форуме «Пролёта Фантазии», жанр – тёмное фэнтези, в темах – Новый Год и единороги. Лимит 5000 знаков. Я тогда давно ничего не писал, но что-то в этом всём сочетании затронуло мой тёмный юмор, и я понял, что знаю, о чём могу рассказать.
12. Ларец
Рассказ долго обретался фоном где-то на задворках, на уровне образов: мне всегда нравилась тема нелюдей, которые притворяются людьми, я люблю картинки с русалками где над водой красота девичья а под водой – мертвецы, кости, когти; мне всегда хотелось написать свою версию сказки про Кащея, про Марью Моревну и 12 цепей – эта история в детстве была для меня восхитительным триллером, – и вообще то, как переосмысливают народные сказки в нашей литературе (да и в кино), мне в основном сильно не нравитлось.
И когда Майк Гелприн спросил, нет ли у меня фольклорного рассказа какого-то, этот вопрос послужил катализатором. Болотница, Кащей, каменный лес и всё такое сошлись у меня в голове воедино. А имя Явор, пришедшее на ум, оказалось настолько прекрасно двусмысленным, что в основном занятии главного героя я даже не сомневался. Правда, история оказалась довольно сложной для сведения в рамках текстовых и временных лимитов, я еле успел, помнится, к сроку.
...И только потом я узнал что рассказ требовался в сборник памяти Михаила Успенского и вообще-то читатель вряд ли ожидал от сборника такой мрачной безнадёжной истории. Так что я рад, что у «Ларца» случилась вторая публикация, поближе к целевой его аудитории.
13. Волк, Всадник и Цветок
Году так в 2008 или 2009 я болел гриппом, уже выздоравливал, но был ещё в температурно-бредоватом состоянии, и эта штука в духе Желязны просто придумалась мне. Через пару дней я был в состоянии её записать и удивился, насколько рассказ оказался больше, чем я рассчитывал. Впрочем, это практически дебют, до ВВЦ из законченных связных вещей я написал только повесть «Эдна».
Это до сих пор мой любимый рассказ и я считаю его лучшим у себя. Он ближе всего к тому идеалу, который существует где-то в моём сознании.
14. В своё время
Почему-то запала в голову тема одного из конкурсов на Прикле, где я так и не поучаствовал, но фразу «Раньше это делали так» запомнил. Однажды, когда я спускался по старой каменке к речке вдоль кленовых зарослей (в детстве я звал это место «Олений Лес», лес со мной всегда, как видите)), и крутил в голове эту фразу, мне придумалось, как в тёмном лесу некая погоня ищет колдуна и не видит, а не видит по особым причинам. И что раньше делали так, я тоже понял, я ещё не закончил спуск к реке как уже знал финал истории.
Я смог написать начало, но… В современных условиях я его просто не вывозил, и когда понял, что охапка в общем-то годных сцен никак не превращается в рассказ, я позвал Евгению Ульяничеву – не знаю никого круче неё по части многодетального нездешнего и славянскотго одновременно. Женя прекрасный автор и справилась идеально, добавив головокружительную вторую линию от другого первого лица, космическость, от которой у меня мурашки, и второе дно финала.
Мы выиграли с ним конкурс Креатив №32 и как приз получили публикацию в «Мире Фантастики». Это сложный комозиционнно и стилистически текст, и многие читатели об него ломаются, но кто дочитывает и заценивает – тот любит этот чужеродный триллер, рассказанный языком сказки, так же как и мы.
15. Молоко
О, судьба Молока пожалуй чуть отличается от остальных. С публикациями мне всегда везло, но Молоко, написанное по просьбе приятеля, Максима Филатова, ещё в 2016 году, очень долго оставалось не то что неопубликованным, а даже незасвеченным в сети.
Естественно, просто по просьбе я написать рассказ не могу, но тут опять же – Макс собирался делать сборник и спросил нет ли у меня фолк-хоррора, а мне всегда хотелось что-то такое написать. Ну я и написал, объединив славянские и скандинавские представления о ведьминых фамильярах, как-то легко и быстро – история захватила меня.
И, ясное дело, сборник не состоялся. Я без каких-либо договоров оставил рассказв покое на три года, чтоб у макса было время подыскать проект, но так и не сложилось. Позже Молоко я отправлял в ССК, но оно туда не прошло; в журнал «Рассказы» его тоже не взяли, однажды я откатал его на «Большом Куше», а после отправил в Астрель в проект «Твист». В Твист его не взяли, но внезапно взяли в клёвую серию «Потустороннее» и в «Костяного», и вот – спустя семь лет рассказ увидел свет.
16. Костяной
А вот мне очень хотелось поучаствовать в «Чёртовой дюжине», знаковом конкурсе русхоррора, в первый раз я там с космохоррором «Глафира» не вышел из группы. Но хотелось, мне нравился тамошний движ и вообще была прекрасная возможность зарубиться со столпами)
И я сел писать, не зная вообще ничего, кроме того, что местный силовик везёт на допрос мёртвую, и при том, что он с мечом и огнестрелом – он страшно боится, потому что никогда раньше не сталкивался с колдовством.
Я написал его за неделю, а это быстро для меня; и до самой финальной точки не знал, чем кончится история.
Интересно, что Костяной стал самым известным моим рассказом – не мой любимый ВВЦ, не самый тиражный (за счёт 15-тысячных тогда тиражей МирФа) Фемур, а Костяной, который являет собой концентрат моих основных фэнтезийных фишек, только с вывернутым в сторону хоррора регулятором ужаса, кровищи и безнадёги.
17. Способы управления.
Старый рассказ, для меня всегда сопряжённый с новогодним настроением (если так посчитать, многовато у меня рассказов про Новый Год!))
Писался на Золотую Чашу 14 лет назад (или около того). Просто захотелось рассказать историю про мексиканскую дуэль в фэнтезийном городе, птицечеловек-правитель города посерди пустыни в синих и жёлтых тонах тоже придумался мне картинкой, и я понял что вся эта предпраздничная ночь, богатая на события – его затея.
18. Дунг
Это один из тех рассказов, когда я пишу начало и потом на годы откладываю его куда-то. У меня много таких лежит. «Дунг» я периодически вытаскивал и дописывал; но особо не продвигался. Прошлые времена, когда я мог писать сколько хотел, ушли, а в нынешние мне остро недостаёт покоя на душе, чтобы я мог преодолеть некий порог и отключиться от внешнего мира в пользу внутреннего. Увы.
Сцена с Гестевальдом и Дафной, которая пришла в голову одной из первых, навеяна клипом «Du riechst so gut» Раммштайна и какой-то полузабытой серией старого сериала из девяностых про Синдбада.
В общем, когда из многолетнего небытия опять нарисовался вопрос о сборнике, изначально на месте «Дунга» стояла моя старая вампирская сказка «Ночь, день и ночь», но мне хотелось чтоб читателю досталась хоть одна абсолютно новая история в качестве мотивации к покупке (меня не особо волнуют продажи, гонорар я получил заранее, но вообще-то они волнуют издательство, а там ко мне всегда хорошо относились, так что я со своей стороны должен был проявить хоть какое-то участие в судьбе книги))
Это единственный рассказ в книге, про который я могу сказать, что дописывал его с трудом. Заржавевшие механизмы моего писательства никак не хотели раскручиваться. Я успел сдать его в сборник, но больше таких фокусов повторять не намерен. Хотя людям он вроде нравится.
19. Железо
Одна из лучших вещей, что у меня когда-либо получались, «Железо» вообще-то написано под вдохновением от прозы Жени Ульяничевой, которая как редко кто другой умеет совмещать этно и техно, дух фэнтези и ядро НФ. Джина Вулфа я прочёл уже гораздо позже, да. )
Я выиграл с ним «Большой Куш», впервые в жизни выиграл тогда литконкурс и денежный приз. За него я кстати и купил тот бойлер, о котором упоминал вначале, такая вот закольцовка творчества.)
Я хотел написать рассказ который выглядит как нечто одно, а является другим. Позже я повторил этот приём в Ёлке и ни о чём не жалею. )
Вот как-то так. Исходя из всего этого, можно заметить, что творчество моё куда ближе к бессознательному чем сознательному. Даже топонимы Бартоломеева Жижа и Полумянная Отмель я взял из снов. Запомнил и записал, а после использовал.
Поэтому я и не пишу ничего если оно не пишется – это не от меня зависит и никогда не зависело.
|
цитировать
