Очень страшный рассказ ,иллюстрирующий еще один вариант индивидуального Ада. Ключом к его пониманию, думаю ,служит надгробный камень на могиле главного героя, описанный в самом начале и надпись на нем.

«По вере вашей да будет вам». В духовных размышлениях и убеждениях надо быть очень аккуратным, экология духа крайне важна. А то такого натерпеться придется на Страшном Суде ,что о раскаленной сковородке мечтать будет душа ,изнывающая от бесконечного испытания.

Забавно ,что для молодых людей идея и мораль рассказа, как их не интерпретируй, — пустой звон медного колокольчика. А вот стреляные воробьи серьезно призадумаются))...

Весьма своеобразное произведение ,в котором «мерцает» и стиль и объект описания.

С одной стороны, это сатира, имеющая сразу несколько целей — и энтузиастов изучения НЛО, и вынужденный консерватизм научного сообщества, и спекулятивную фантастику, размывающую в сознании читателя вымысел и реальность.

С другой стороны, это сдобрено мягким юмором и добродушным подтруниванием над естественными человеческими слабостями. Так что в тексте нет никакой злости или гневливости, обычно присущих сатирам.

Несчастного «контактера», попавшего в непонятное, отчего и так нелегкая жизнь стала чуть ли невыносимой, искренне жаль. Сочувствие вызывает и молодой ученый, который хотел ответственно подойти к научной загадке и, как все доброхоты, огреб за свою отзывчивость по полной.

Для Балларда необычайно добрый рассказ, с каким-то чеховским настроением. Что не может не радовать. Не всегда, значит, любимый писатель изучал человека и человечество с помощью терапевтических медицинских инструментов. Очень жаль, что вскоре личная трагедия навсегда его от добродушного гуманизма напрочь отвадила.

А непонятно ,кстати, на Марсе дело обстоит или нет. Описывается ведь невероятно отдаленное будущее. Может, это терраформированная Венера или вообще Земля. Но как всегда у Балларда идея завораживает. Спустя десять тысяч лет после гибели еще одной человеческой цивилизации далекие потомки изучают ее артефакты и пытаются оживить ее представителей, сохранивших свои цифровые копии в «могилах времени», своеобразных мавзолеях. То есть автор верит в отдаленные, пусть и не прекрасные, перспективы человечества ,и эту веру с удовольствием хочется разделить!

Сюжет действительно не нов, с какой стороны ни посмотри, что де-, что просто конструкция. Но таковым он сейчас кажется, а для 1962 года самый топ!

Но есть в нем чисто баллардовская черта ,его излюбленный мотив. Часто у него герой понимает ,что его мир обречен, или инициированный им проект в более поздних книгах, но предпочитает погибнуть вместе с этим миром или идеей ,чем стать стандартным обывателем из любого слоя общества и цепляться за существование, даже потеряв всякий его смысл.

А еще это любезная сердцу Балларда отходная по Космической эре. Ничего не получилось ,собираем манатки. Внутреннее пространство, изучению которого посвящает жизнь Абель, бесконечно больше и увлекательнее.

Однако, даже в самые черные дни пессимизм Балларду присущ не был. Он пророк, его от ветхозаветной яростной энергии распирало ,а не сгибало от уныния. Вот и здесь он походя составил целую программу подготовки к масштабным сверхдальним экспедициям. И он прав. Космос станет для нас доступен только за десятилетия, а то и столетия упорного, тяжелого и мучительного труда. Но иного выхода нет ,кроме всеобщей гибели.

Кстати, уже в 21 веке сняли трехсерийный телефильм (эх, забыл название!) на точно такой же сюжет, к сожалению не имевший продолжения. Бывают схожие идеи, но тут киношники Балларда просто как липку ободрали))

П.С. ура, нашел сериал! Это «Вознесение» 2014 года. Рекомендую! Не закончено, но хороший промежуточный финал есть.

Итак, «Вдохновение»...

В погожий летний день 1896 года в австрийском городе Линц на террасе кафе встречаются юный студент-физик из Швейцарии Альберт и начинающий английский романист мистер Уэллс. Их встреча далеко не случайна и будет иметь далеко идущие последствия для них обоих. Как и для маленького мальчика, видевшего эту встречу...

Сюжет не нов — спасти человечество с помощью пришельцев из будущего — и не особо интересен. Для меня солью этой истории было подтрунивание над самодовольством и близорукостью физиков в конце 19 века, заигравшихся в свой позитивизм. В наши-то дни физика, наконец, нашла свое истинное место. Когда ученые поняли, что им неизвестно содержимое 95% Вселенной и какие процессы в них происходят — ну, кроме гравитации и антигравитации — это сильно охолонило раздувшиеся научные эго. Зато и какой источник того самого вдохновения! Работы сколько на столетия вперед, а то и дольше!

И второй позитивный момент в рассказе. Часто задаются вопросом — может ли литература изменить мир? Научная фантастика точно может и меняет уже давно. Уже наверно сотни тысяч ученых и инженеров за истекшее столетие с лишком нашли свой путь благодаря НФ. Сколько открытий и технических решений было сделано благодаря этому! Да, всех проблем человечества наука решить не может (а научный подход — да!), но помочь решить — вне всякого сомнения!

Итак, «Дракон Винса»...

Винс — самый мелкий гангстер в Фили. Но страстно желает подняться вверх по иерархии в Семье. И вот, наконец, ему дают первое ответственное задание — поджечь старый склад. И чтобы сделать уверенный шаг по дороге к креслу босса, он не должен сразу же облажаться. Однако на задании возникли чудовищные трудности...

Поначалу кажется, что это просто непритязательная байка. Но позже история выруливает в новую притчу на старый мотив о том, что убивший дракона сам становится драконом. Ну, как убил... Ну, как сам стал... В общем, награда нашла героя!

При чтении я подумал, что благодаря развитию нейросетей народ скоро сможет такие вот забавные и остросюжетные истории пачками экранизировать за мизерные ресурсы. Вот сбыча мечт-то случится!))

Ух ты! Молодой Баллард экспериментирует! Недаром он в предисловии к «Полному собранию рассказов» назвал имена Рэя Бредбери и Эдгара По. Пробовал и он себя в подобном стиле осовремененной готики. Не сразу стал писать свои тексты хромированным скальпелем.

Рассказ по хорошему жуткий, честно говоря, сердечко ближе к финалу ёкнуло. Очень убедительным оказался свихнувшийся рассказчик.

Вот, что сразу пришло в голову — а ведь братья Стругацкие читали на языке оригинала современную англо-саксонскую фантастику, и имя Балларда всегда было на слуху и почиталось в мире профессиональных писателей. Так что идею для их поздних сольных романов мог и он заронить. Как сам мог подхватить идею от случайно прочитанного Гоголя, которого обильно англичане переводили уже лет сто ко времени написания рассказа. Как бы то ни было, текст получился со многими связями с произведениями о границах человеческого разума и потери его.

Итак, «Долгий путь домой»...

После разрушительной ядерной войны последняя надежда человечества на сохранение и возрождение цивилизации — энергетический спутник, который необходимо дособрать из компонентов, отправленных на геостационарную орбиту еще до конфликта. Миссия тяжела и опасна, но историк Томас Моррис соглашается на нее ради возможности вернуть человечество на прежние высоты развития...

Начинающему творческий путь Бену Бове показалось мало НФ «ближнего прицела», и он соединил его с ядерным постапом. Получилось неплохо, с нужной предостерегающей нотацией, с добрым гуманным посылом. Главный герой Том не может вызвать ничего, кроме уважения и почтения и к поступкам его и правильным идеям.

Жаль ,что это так не работает. В смысле, собрать ракету из всякого хлама в изолированном посреди радиоактивных пустошей поселке ,чтобы она с первого раза отправилась на геостационарную орбиту и состыковалась с полуразобранным спутником. Надо Илону Маску про этот лайф-хак рассказать, а то мучается бедолага зазря.

Ладно, это художественное допущение. Рассказ для дебюта очень хорош. Технически устарел, но морально очень верный. Резанул разве что заход Бена Бовы насчет «Железного занавеса». Мол, Советский блок отделился им от «свободного мира» и сгнил в изоляции.

Не-а. Не работает, как и твоя ракета из дерьма и палок! Это вы, «эффективные прохиндеи» отделили нас от своей паствы, чтобы не мутили податному населению умы теориями о всеобщей справедливости и дружбе народов. А вот каюк СССР настал, когда разложившаяся партийная верхушка взяла на вооружение идею о «конвергенции» — мирном сосуществовании кап- и соцсистем. Тут его и слопали, как жвачку «бабл-гам».

Если и есть на свете доказательства бытия Божьего, то одно из них, несомненно, литература. Она оказывает прямое воздействие на реальность, прежде всего психическую, конечно, но она ведь важна также, как и вся прочая материальная вселенная.

По пальцам одной руки можно пересчитать вещи или явления, не разрушительные, но которые я ненавижу всем сердцем. Одна из них — рыбалка. В романе Бротигана, ближе к концу, упоминается один бедолага ,который семь лет ходил на рыбалку и тщательно записывал упущенных за это время рыб. Всего вышло 2231 форель. Он не поймал ни одной! Написал, что страшно зол и разочарован, и пусть теперь другие недотепы этой ерундой занимаются.

Вот абсолютно мои впечатления и отношения к рыбалке! И Бротигану удалось переломить мое к ней отношение буквально за несколько страниц! Да так, что я с упоением не только читал описания бесчисленных рыбалок, но и различные способы приготовления рыбы ,к коей я тоже довольно-таки равнодушен. Ну разве не чудо?!))

Но книга мне понравилась не из-за того ,что в ней я нашел родственную душу. Это честный и высокопоэтичный рассказ о жизни, полный юмора и умных, часто сатирических, наблюдений.

Рыбалка в Америке — это американская жизнь во второй трети 20 века и жизнь одного ,самого наипростого американца в США. Однако он снабжен багажом культуры нескольких тысячелетий, поэтому видит четче и глубже окружающих его обывателей.

(Один из бесчисленных примеров. Бротиган вспоминает свое детство и нищего друга ,который обожал порошковый лимонад. Мать попросила его помыть посуду. А тому не хочется этим заниматься, а хочется нашарить себе галлон лимонада. И пацан заявляет: «Посуда подождет». «Даже Бертран Рассел не выразился бы точнее», — замечает Бротиган. Мелочь ,казалось бы, а блестит, как может блестеть только крупица золота.)

И всяческих наблюдений, забавных приключений и встреч с интересными людьми тьма-тьмущая в этом куцем томике. Книга написана потому, что автор в двадцать шесть лет понял ,что может выразить все свои жизненные наблюдения и самые сокровенные смыслы в прозе. Описать жизнь как он ее видит, но не искренне, а с точки зрения истины.

Лапидарностью стиля, живым и искрометным юмором, даже объемом, роман напомнил мне книги Сергея Довлатова. Только без саморазрушительной злобы, характерной для нашего рассказчика.

А вот еще одно чудо — как я эту книгу прочитал, точнее, когда. О Бротигане я узнал лет двадцать назад, просто купив два томика в магазине «Букберри». Молодой креакл ,я любил все модное и западное. Так как это автор трагической судьбы ,к коим у меня есть «постыдное пристрастие», то я покупал и все его прочие выходящие книжки. Но прочел всего три, лет пятнадцать назад. И в 2022-м случайно прочитал совершенно изумительного «Генерала Конфедерации из Биг-Сура». И вот вчера мне непонятно почему страстно захотелось прочитать что-то из Ричарда Бротигана, хотя планы и интересы лежат последнее время в совершенно иной плоскости. Почему бы и не его дебютную книгу?

Увлекся с первой же страницы. И отмахав около четверти романа, решил укрепить фундамент прочтением краткой биографии автора. И увидел ,что он родился 30 января! Ничего себе напоминание с того света! Конечно, девяностолетний юбилей у этого несчастного самоубийцы только через год, но все-таки...

Прекрасная проза, и очень правдивая книга. В качестве прививки от голливудской пропаганды, коей мы все грешные подвержены, всячески рекомендую.

П.С. Часто удивляют не только сами книги, но их читатели. Улыбку грусти вызвал отзыв Тима Скоренко. Оказывается на просторах Фантлаба круглыми дураками любят себя выставить не только малограмотные подростки, но некоторые «российские фантасты».

Подростки — народ циничный, и падкий на всякое непотребство. Году эдак в 1991-ом читал я антологию из серии ЗФ ,кажется, «Лалангамену». И там в послесловии автор-составитель приводил отрицательный пример плохой фантастики. Мол ,есть такой рассказ про мир после ядерной войны авторства некоего Харлана Эллисона, далее следовал краткий пересказ «Парня и его пса» и удрученный вывод: вот какое бывает циничное и антигуманное НФ, не то что у замечательных человеколюбивых авторов нашего сборника! Плевать мне было на этих дурацких гуманных добреньких писак, а вот циничный постъядер от неизвестного автора прочитать очень хотелось!

Но взрослые люди ленивы и не любопытны. Лет двадцать как я мог прочитать эту повесть Эллисона, да все откладывал до особого случая — мало ли зачетных книжек на белом свете?

Честно говоря, таких как эта повестуха — мало! Великолепный образчик постапокалиптики. История, герои, локации, атмосфера — все просто сочится жизнью! Не тонкая французская кухня, а кусок мяса на костре изжаренный, но как дьявольски вкусно! (Потянуло меня на съестные метафоры после чтения последней страницы)) Сейчас так не делают. Нынче Стеллы-Джейн спасают человечество, но не путем размножения, а приучая к строгой дисциплине и повиновению всяких там Виков и Клыков.

Тут еще перевод очень важен. Я читал версию Михаила Кондратьева. Посмотрел еще вариант Андрея Бурцева. У него хороший текст, но чересчур литературный. Вик там больше напоминает не парня, выросшего среди радиоактивных руин, а позднесоветского пионера, коим и я был когда-то. А М. Кондратьев отличную работу проделал, похоже, оторвался по полной, как и автор, когда сочинял повесть. И коллеги его старания оценили. Небьюла в этом случае как никогда заслуженна!

Жаль у Харлана Эллисона далеко не все тексты на таком уровне сделаны. Но и за сделанное низкий поклон и вечная благодарная память.

П.С. А, вспомнил! Особый случай для чтения повести таки наступил. Действие в ней разворачивается в 2024 году! Есть с чем сравнить предсказания автора. Не так уж он в прогнозах и ошибся...

О том, что о жизни человека можно рассказать по-разному, задумался еще Лев Толстой (вот, чье имя я беру как мерку, начиная разговор об этой книге). Джеймс Грэм Баллард изучает жизнь и эпоху с точки зрения тела (Выставка жестокости — это человеческое тело, об этом сказано уже в первом отрывке) и описывает то, что время делает с ним. Проблема в том, что его центральный персонаж находится в состоянии острого психоза, временами соскальзывая в шизофрению, поэтому он вырван из кокона пространственно-временного континуума, и, чтобы привязать себя ко времени, он акцентирует внимание на двух женщинах — случайной любовнице и объекте своего исследования Карен Новотны (фамилия любовницы братьев Кеннеди), а также коллеге и друге докторе Кэтрин Остен (это личное, о чем ниже), ангеле-хранителе в белом медицинском халате.

Их тела и являются маркерами времени, а оно таково, что даже человеческий организм перестал быть цельным объектом. Баллард разлагает тело на список медицинских анализов и проб органических тканей. Психика же человека до отказа заполнена городской инфраструктурой, ареалом его обитания, а также медиа-персонами, транслируемыми в мозг из тысяч источников. Инспирируется и питается работа сознания картинами чудовищных разрушений в тотальной войне и техногенными катастрофами.

Два аспекта очень любопытны в контексте этой книги. Ее роль художественного артефакта в пространстве культуры и как определенного результата в творчестве и биографии автора.

Тут интересны реакции двух разных людей в разные эпохи. Журналист из лондонского «Таймс» вспоминал, что в конце 1990-х, когда происходила какая-то значимая политико-медийная встряска мирового масштаба, например, гибель принцессы Дианы, редактор говорил ему: «Звони Балларду», ибо лучше него никто не мог бы объяснить самые глубокие подоплеки происходящего. Но эта репутация ему дорого досталась. В том числе, благодаря «Выставке жестокости».

Когда эту книгу собирались издать в США в начале 1970-х, рукопись ее попала в руки жены издателя и вызвала нервное потрясение. «Это нельзя публиковать ни в коем случае, заявила она мужу, этому человеку даже психиатр не поможет!»

Видела она все правильно и глубоко, но Баллард глубже. Когда он писал, отрывками, свою «крайне взрывоопасную книгу», он думал, что описывает «ближайшие пять минут будущего», в данном случае 1970-е, в соответствии со своей теорией, разработанной еще в начале творческого пути. Однако невольно, увлекшись, далеко перепрыгнул эти рамки. Так далеко, что и сам не сразу это понял. Уже в начале 21 века он сказал интервьюеру, что ребенком воспитывался в Шанхае в американской культуре и позже, уже в 1960-х писал о том, как будет выглядеть Америка через пятьдесят лет.

А так как недолгий Гегемон инфицировал своим духом всю планету, то у Балларда вышла картина всей Западной цивилизации образца первой четверти 21 века.

Он ничего не знал — шестьдесят лет назад — о глобальном финансовом капитализме, «гуманитарных бомбардировках», Интернете, мессенджерах, пабликах, видео-хостингах и сотовой связи, но описал наш мир, набитый всеми этими гаджетами и транслируемой через них пост-правдой с точностью медиума.

Иногда точность его предсказаний даже в мелочах пугает до жути. Он описывает фотографию вьетнамской девочки, обожженной напалмом, а обнародована такая фотография и всемирно известной стала только десять лет спустя. В сумке доктора Травена хранится «карта болот возле Припяти» — за двадцать лет до катастрофы в Чернобыле!

Читая «Выставку» в январе 2024 года я был просто шокирован точностью и правдивостью увиденных им картин будущего. В конце прошлого века мейнстримом стало явление атомизации общества. Последние четверть века сам человек распадается на все более мелкие фрагменты. Уже не яхты, игровые дома и шикарные курорты обернулись далекой мечтой. Унылое монотонное существование в локациях «работа-дом» стало светлым, но не исполнимым идеалом для большинства граждан, в какой бы глухой дыре они ни жили. (Если кому-то кажется, что у него в жизни мало экстрима и огонька, то он может просто уволиться или взять кредит. Или, не дай бог, заболеть).

И все это было показано Баллардом с тотальной честностью и бескомпромиссной жесткостью.

Но откуда взялась эта жесткость? В отрочестве он прошел через японский концлагерь, в юности познал депрессивную столичную жизнь распадающейся Британской империи. Казалось, ко всему можно привыкнуть. Но внезапная трагическая смерть его молодой жены, отправила Балларда в полный аут. Видимо, еще на автомате он написал роман «Хрустальный мир» о полном распаде всей Вселенной, а потом впал в безумие. «Выставка жестокости» написана по ту сторону «края ночи».

Не могу не восхищаться силе духа, мужеством и умом этого человека! Гибель любимой жены и дочери свела с ума его персонажа доктора Травена. Результатом чего стал полный распад личности. А вот Баллард сдюжил. Мало того, вынес из-за края тьмы настоящий шедевр, писаный кровью сердца, который во многом определил пути литературы на целые десятилетия. Не многие его поняли, но понимающим ,как говорили римляне, оказалось достаточно.

Конечно, у Балларда были точки опоры. Из безумия, как барон Мюнхгаузен, сам себя за волосы не вытащишь. Помогли дети, искусство, творчество, шотландское виски и женщина. Его подруга журналистка Клэр Черчилль была рядом, стала вдохновенным прообразом для ангелоподобной Кэтрин Остен и всех последующих его умопомрачительно сексапильных и чертовски умных докторш.

Это, правда, не спасло женское тело от сравнения с многоэтажной автостоянкой и описания десятков видов надругательств над ним. Но как известно, тонущий человек так и норовит утопить своего спасителя. Жена американского издателя оказалась права, психиатр помочь Балларду не смог, он сам себе помог, в содружестве с еще одной эманацией Вечной Женственности.

Итак, итог. О «Выставке жестокости», провозвестнице безумного и кошмарного будущего, ставшего нашим настоящим, можно писать целые трактаты, и все смыслы не исчерпаешь. Тут явлена нам даже не нейтронная плотность письма и насыщенность образами. Это сверхновая какая-то! Книга не выдержала давления собственной массы и рванула так, что засияла ярче одновременно сдетонировавшего термоядерного боезапаса на планете. Поэтому она и теперь так опасна. Взрывная волна от ее взрыва по сию пору гуляет по земному шару. (Не верите? дайте ее почитать малахольной «митушнице» или дерзкой и резкой «сильной и независимой» и будете лицезреть, как их порвет в мелкие клочья!))

Поэтому, кстати, у нас «Выставка жестокости» не вышла в наиболее благоприятный и нужный момент, в конце прошлого века. В момент низшей точки нашего падения в хаос. Потому что слишком страшную правду открывала о том ,куда нас всех хотят завести либеральные капитаны российского корабля.

Часто авторы дают своим книгам громкие названия, чтобы привлечь покупателя. Но Баллард назвал свое творение предельно честно. Читайте с большой осторожностью! «Выставка жестокости» описывает реальность с беспощадной жестокостью.

П.С. Читал я «Выставку» в переводе Виктора Лапицкого, но после каждого отрывка штудировал подробные и очень нужные комментарии, сделанные другим ее переводчиком Александром Ибсоратовым для фундаментального издания, осуществленного командой «Найди лесоруба». Низкий поклон обоим переводчикам за вдохновенную работу! Также глубочайшая благодарность С. Соболеву и И. Клюжеву за возможность прочитать на русском одну из главных книг любимого писателя!

Да, увы, как это не печально, но Баллард при всей своей демонстративной жестокости прав. Медиа убивают все человеческое в человеке. Самый трагический и травматичный опыт превращается в источник роста рейтинга и высоких доходов, а на личном уровне — становится чьим-то объектом вожделения.

Фигура Джеки здесь взята как образец. Особа яркая и всем известная ,чтобы урок из этого извлекло как можно больше реципиентов. Но, судя по отзывам, дошло до немногих. Но Баллард — молодчага: видишь зло — не потворствуй ему, не молчи бзеропотно. Этот урок еще нужнее.

Самый ранний из рассказов книги, но и самый хаотичный. Провозвествование второго явления медиа-Христа ,который не будет распят, а растворится в миллионах бессмысленных артефактов «общества потребления», не искупая грехи, а оправдывая страдания.

Из рассказа впервые становится понятно, что действие книги происходит в ближайшем будущем, в 1970-х годах.

Это последний по времени написания текст книги и самый связный, но не менее, а может и наиболее жестокий, то есть полностью соответствует тематике выставки.

Работой психованного доктора Траверса-Травена заинтересовались телевизионщики и стали снимать о нем и его исследованиях документальный фильм. А жесткое столкновение сознания, изображения и воображения может быть невероятно опасным и деструктивным. здесь наиболее прямолинейно автор говорит о влиянии тотального и всесильного медиа на современного человека.

Для олдовых же читателей Балларда изюминка этого рассказа и в том ,что здесь впервые появляется режиссер-документалист Роберт Воэн, главный герой-идеолог романа «Крушение». С ним доктор-псих вступает в странные и изощренные отношения. Что интересно, в экранизации «Крушения», сделанной Дэвидом Кроненбергом, есть два гомоэротических эпизода, мужской и женской пары, я всегда недоумевал: что за отсебятина? А это не отсебятина, эти эпизоды взяты из данного рассказа, без сомнения являющегося зерном замысла романа.

Поедающая друг друга парочка курортных влюбленных как эпицентр сексуализированного пространства. Эротизируется все — и просторы пустынного пляжа, и приборная панель автомобиля, и увеличенное изображение Брижит Бардо на киноэкране, и жестокая смерть в автомобильной катастрофе. От жары плавится мозг, и нечего желать кроме увековечивания мига в белой пыли.

Женщина, раньше служившая свихнувшемуся доктору Тальберту-Травену объективированным инструментом для достижения некой цели ,теперь сама становится объектом преследования. Любовница доктора Карен Новотны, возвеличенная, возведенная на пьедестал, обманута. Она всего лишь модуль, замена истинной богини психоза — актрисы Элизабет Тейлор. И когда Карен оказывается неспособной сыграть отведенную роль, безжалостно приносится в жертву.

Совершенно в духе своих кумиров — сюрреалистов Баллард изображает женщину как список взятых у нее анализов и проб тканей. После подобных эскапад порнография действительно может показаться непритязательной прихотью.

новый пункт в путешествии доктора Траберта-Травена по спирали собственного психоза. На этот раз триггером послужила гибель трех астронавтов в капсуле «Апполона-1». Несмотря на то ,что они являются его фуриями, его эриниями, аспектами психоза, бичами сознания, он пытается их воскресить. И раз за разом терпит неудачу. Ни Марина Освальд ,ни Джеки Кеннеди, ни жена, ни любовница не в силах ему помочь в этой грандиозной задаче. Но финал дарит нам психотическую надежду: Траберт понимает ,что астронавты воскрешены в миллионах растиражированных медиа-продуктах — «в положении ног сотни старлеток, в тысяче погнутых автомобильных крыльев, в миллионе смертей в рассрочку из серийных журналов».

Это темная сторона миросозерцания Балларда. Когда не психика выражается через пейзаж, а живое человеческое тело. А ведь оно может возжелать выломаться из рамок психоза, объективирующих его до состояния статуи. И тогда символом Вечной Женственности может стать гипсовый слепок погибшей при извержении Везувия римлянки или труп Мэрилин Монро.

А какой еще картины «Курортный роман» можно ожидать на выставке жестокости?

Попытка автора описать изнутри сознание, расколотое давлением технотронной цивилизации. Психоз, оборачивающийся шизофренией. Полная утрата ориентации во времени и пространстве. Остатки разума пытаются зацепиться за знакомые образы, но они статичны и бессвязны, поэтому якорями или ресурсами служить уже не могут.

Однако Баллард показывает пациента-шизофреника не только изнутри, но и глазами его родных и близких. И глубокое сопереживание, внезапное сочувствие, наука, властные регуляторы тут бессильны. Всего лишь одни из неизбежных результатов социальной и технической эволюции.

По сравнению с этим текстом, «Сияние» или «Молчание ягнят» просто комиксы для детей.

В минуту острого социального противостояния Баллард понял то же, что и наделенные властью господа из западного истеблишмента, — цель обучения молодежи в вузах в том, чтобы они убили своих учителей. Мало того, сделали из их смерти символ крушения западной цивилизации. Поэтому-то и взят был курс на снижение уровня образования в университетах. Результаты мы видим сегодня — евроатлантическая политическая элита утратила всякую самостоятельность и адекватность.

Но этот диагноз был бы просто маркером времени сейчас, рассказом о прошлом. Но книга Балларда по-прежнему взрывоопасна. В рассказе есть и другой важный сюжет. Принесение женщины в жертву ради собственного спасения.

И какой женщины! С одной стороны, это новый Христос (ведь автомобильная авария ,в которой она должна погибнуть, это Распятие 20 века). С другой стороны, она показана с такой степенью объективации, что цисгендерный шовинизм кажется на ее фоне невероятной благодатью.

Объективизация с целью последующего безжалостного уничтожения ,при этом никакого искупления грехов не наступает. Спасения нет даже через подобную жертву. Женщина сексуально соблазняет, дарит ложную надежду, но напрасно. Баллард не случайно дал своей героине фамилию женщины, бывшей любовницей братьев Кеннеди. А их обоих убили.

В этом сжатом романе Баллард фиксирует момент сразу трех революций — молодежной, сексуальной и феминистической — и момент этот катастрофический. Ударная волна от него до сих пор по всей планете разносится.

Заглавная новелла легендарного сборника-романа — это ,конечно, одно из самых мощных пророческих высказываний Балларда. Тут он предвосхитил даже записного гуру футурологии Элвина Тоффлера и диагностировал футурошок в буржуазном сознании человека времени кризиса «индустриальной эпохи». Причем неважно, каким будет будущее — атомный геоцид или растворение в тотальном медиа-гламуре — для человека опасность несут любые варианты. И пятьдесят с лишком лет спустя дилемма не меняется, только ее технологические обертки. В этом смысле никакой ремейк идеям Балларда не нужен. Скорее, современная футурология плетется за ним, едва поспевая.

Ну и, конечно, вся эта поэтика хромированных медицинских инструментов!...

Одной из главных тем книги классик психоделики и бита Берроуз видит в разыскании несексуальных корней сексуальности. Как мы отбираем объекты нас соблазняющие, а если смотреть шире — как психическая реальность становится реальностью.

А метод Балларда — увеличение образа до масштабов всеобъемлемости и неразличимости. Образ, разрывающий сознание. А так как человек состоит из образов, то эта книга взрывоопасна!

И судя по отзывам на некоторые тексты ДжГБ ,ему таки удалось порвать несколько русскоязычных читателей, как тому пресловутому Тузику ни в чем не повинную грелку.

Для всех тонких ценителей творчества Дж.Г. Балларда это нежданный подарок. Прямое наследование его «сжатых романов» пятидесятилетней давности. И по духу, и по стилю, и по тематике.

1 момент. Всепожирающие ТНК готовы делать бизнес, а реклама — это его двигатель, даже на тотальном разрушении. Руины города, снятые крупным планом, — блестящий маркетинговый ход.

2 момент. Юные квалифицированные потребители, воспитанные Капиталом, готовы головы сложить ради сиюминутного наслаждения топовым гаджетом. Нелепая гибель — это только прорыв в стратосферу удовольствия.

3 момент. А что же Бог, этот седобородый дедушка на облаке от взрыва? Он может только проявить милосердие, но не указывать дурным людишкам, как им распоряжаться его бесценными дарами.

Но честно говоря, скучно все это анализировать. Рассказ просто рвет башню твоего сознания и хочется несколько минут в тишине упиваться энергетикой взрыва.

Очень часто в Стивене Эриксоне больше ученого, чем писателя. Он лучше рассказывает о чем-то, чем что-то. Я Глена Кука много раз пытался читать. И мне он казался унылым и скучным графоманом. Но то, как описывает его романы Эриксон, вынуждает сделать очередную попытку приобщиться к бессмертным шедеврам, оплодотворившим таланты многих авторитетных авторов фэнтези последующих после Кука поколений.

Великолепный рассказ-мемуар о том, как Эриксон, еще подростком, отправился со товарищи сплавляться по реке в одном из национальных парков и внезапно оказался в команде огнеборцев посреди циклопического лесного пожара.

Все больше убеждаюсь, да и сам Эриксон об этом говорил, что он прежде всего рассказчик ,а не романист. Именно в коротких историях он блистает, как чертов бриллиант. Тут тебе и яркие персонажи, и напряженное действие, и драматизм, и бездны тонкого английского юмора.

Все время чтения я ржал как лошадь, а история-то страшная рассказана! Сила таланта!

Очень надеюсь ,что закончив с Малазаном после трилогии о Карсе Орлонго и последнего тома «Харканаса», на старости лет он займется как следует короткой прозой. Она у него просто отлично получается!

Эх, ма! вот бы такую книжку у нас издали, а то вечно публикуют пособия по креативному письму от авторитетных ноунеймов с кучей заслуг, о которых никто никогда не слышал. А тут все сплошь достойные авторы, к тому же признанные эксперты в одном из самых популярных направлений в фантастике.

Сам Эриксон дает важнейший совет ,который стоил ему много крови и жестоких испытаний. «Доведи начатое до конца» — вот его заповедь начинающим авторам. Если этот призыв вывел вас из зоны комфорта и сильно расстроил, что ж, Эриксон не зря получил свой гонорар за участие в сборнике дельных советов.

Первый заход Эриксона в этом предисловии — признание фантастики полноценной литературой — не особенно интересен: уж столько об этом говорено-переговорено ,что скулы сводит от скуки, да и сам автор не настаивает на своем — не хотите фантастики, не читайте. Вам же хуже.

Второй заход более любопытнее. Для меня это необычный ракурс. Эриксон и в интервью своих постоянно настаивает ,что писать фэнтези намного сложнее, чем подражательную литературу (так он ее называет), основанную на известных фактах и общих представлениях о реальности. Автор реалистичного НФ больше думает о сюжете и героях, тогда как автор фэнтези должен выдумать целый мир с его собственными законами.

От себя могу только добавить, что некоторые авторы, как например, сам Стивен Эриксон так надрываются при «ворлдбилдинге», что ни на что остальное их сил не хватает. А жаль.

Двенадцатилетним мальчишкой он пришел в деревню со стороны поля. Поселился в доме однорукого мужчины и подслеповатой женщины и стал жить посреди русского запустения и тоски...

Бедные-бедные советские читатели эпохи Перестройки! То им Анатолий Рыбаков глаза на Страшную Правду откроет, то Варлам Тихоныч с Александром Исаичем, то вообще какой-нибудь Василий Гроссман.

Но ,видимо, к концу 1989 года запасы лежалого литературного товара стал у стариков иссякать, и в застрельщики стали допускать молодежь. Новелла Дмитрия Бакина открывала раздел прозы в номере, а тираж у журнала 385 тыс. экз.!

Однако, с Бакиным у них дело не выгорело, простите за каламбур (учитывая огненную концовку новеллы). Пронесся он как серый дым от горелых листьев между пальцами «прорабов Перестройки». Ибо нет у него в тексте чернухи и суицидальной саморазрушительной ненависти ко всему русскому. то есть, я думаю, они ее у него находили и какой-то, единственно нужный им, сиюминутный гешефт получали. Но литература Бакина досталась не им, а нам, потомкам.

Дмитрия Геннадьевича мучат те же вопросы, что мучили русских писателей испокон веку. И Александра Сергеевича, и Николая Васильевича, и Федора Михайловича, и Антона Павловича — всех не перечислить.

Как же так живут люди на белом свете? Откуда жизнь берется, как так случайно проходит — через целую череду трансформаций — и куда девается? Не дымом же в небо, в самом-то деле?

Однако, Дмитрий Бакин был сыном Атомного и Космического века. И ответы он искал, устремляя внутренний взор не только в душу человеческую ,но и вперяя его в даль Вселенной и в глубину квантового мира.

Звезда, яблоня, кошка и человек существуют по одним и тем же законам мироздания. И путь нашего познания божьего мира находится в самом начале. Рассказ этот вклад писателя в общую копилку знаний. Он толкает мысль вперед, обогащает.

Эриксон очень интересно деконструирует научную фантастику с точки зрения теории эгалитаризма. Говорит, мол, в НФ чаше всего сохраняется скрытая иерархичность нашего нынешнего общества, даже когда речь идет об очень далеком будущем. А в МКП он старался этого избежать, так как магия в его мире доступна всем, вне зависимости от пола и социального статуса.

С другой стороны, он признается, что конфликты в его эпопее носят личностный характер и масштаб их зависит от того, какие силы стоят за спиной того или иного персонажа. Вот тут беда. Он ведь не смог создать разнообразных и многогранных персонажей. А значит все конфликты получились однотипные. «Мне твоя рожа не нравится» — и пошла резня на полконтинента. К четвертому тому это приедается хуже горькой редьки.

Получается, раз нет иерархии в обществе, то мы сваливаемся ментально в период первобытной дикости, войны всех против всех. А все произведения про первобытных людей не случайно такие короткие — много тут не насочиняешь.

Раз уж он такой знаток древних культур в динамике, мог бы придумать что-то пооригинальнее, чем борьба между однообразными юнитами за личное преуспеяние.

Ох ,у нас тут много копий сломано было по поводу фальстартов издания цикла Эриксона. А вот пожалуйста — во Франции в 2018 году аж третий рестарт наметился, ибо предыдущие два провалились. И ничего! Нужно было всего-то поменять политику издания и не томить потенциальную аудиторию.

У нас ,кстати, так же сработало с «Колесом времени» Роберта Джордана от «Азбуки». Стали издавать по три книги в год — в этом году вообще четыре выйдет! — и все как по маслу покатилось.

Что касается самого МКП, то Эриксон не устает повторять, что цикл возник из многолетней настольной игры. И в этом его главная проблема! Это инструкция к настолке объемом в 10 000 страниц. Схема движения картонных фишек по нарисованному полю. Эриксон говорит о цикле ,как о масштабной трагедии. Но для трагедии нужны прежде всего трагические герои. А их-то и нет! Может, за исключением Карсы Орлонга. Не зря он стал самым популярным персонажем, и о нем будет написана целая трилогия. А картонные силуэты на подставках интересны только любителям ДнД, да и то не всем подряд.

Интервью сосредоточено на более общих гуманитарных вопросах человеческого общежития. Эриксон как писатель и человек жаждет больше примеров кооперации между людьми. Знал бы он о нашем волонтерском движении!

Он признает, что гримдарк симптом болезни общества, но себя к нему не причисляет, говорит ,что «вы меня недостаточно внимательно читали». Возможно. Но от себя скажу, что трудновато было разглядеть искорки человечности в МКП под всеми этими горами трупов.

Видимо, Эриксон осознал, что переборщил. Захотелось еще сильнее прочитать «Кузницу тьмы» и посмотреть, что же такого так не понравилось тру-фанам МКП? Мне вот само МКП не понравилось)) Возможно, «Харканас» станет новой точкой доступа в этот мир.

Речь идет о его новом — на тот момент — романе «Радость, словно нож у сердца». Эриксон называет его мысленным экспериментом — как Контакт ввергнет человечество в самый глубокий за всю историю экзистенциальный кризис.

Интересна мысль, что первый настоящий Контакт будет содержать в себе и кнут, и пряник. Человечество — слишком сложный социальный организм ,чтобы подходить во взаимодействии с ним одномерно.

Как и во всех интервью Стивен Эриксон показывает себя большим умницей. Как ученый он прекрасно осведомлен о происхождении и качественном содержании таких явлений, как расизм, социальный шовинизм, инклюзивный капитализм. И утверждает, что это враги человечества и только в преодолении их мы сможем завоевать свое место во Вселенной. Цивилизация строится на сотрудничестве, а конкуренция ее убивает. Об этом говорят все тысячи лет уже прожитой нами истории.

Рассказчик в своей бронечасти служил не тужил. Но тут стал к нем у примазываться новобранец, некто Венский. Интеллигентский хлюпик, болезненный и страшно уродливый. Однако за его хилыми шагами рассказчик слышит страшную поступь судьбы...

Бакин и начинал с жесткой экзистенциально прозы. О чем рассказ — о вечной вине интеллигенции пред народом, на чьем горбу она всегда выплывает из тектонико-исторических передряг? О неуставных отношениях в армии?

Даже странно, что этот текст был опубликован в перестроечном «Огоньке» В. Коротича. Там любили всякую русскую хмарь и хтонь, но у виденную с точки зрения ее «безвинных жертв». Здесь же рассказчик — суровый работяга, соль земли. Да еще и подвиг совершает.

В рассказе остро чувствуется подтекст «афганского излома», но в то же время это и подсознательное пророчество о нашем, уже случившемся, будущем.

Добавление. После рассказа прочитал письма Бакина к родителям из армии, опубликованные в его посмертном сборнике «Про падение пропадом». Оказывается, в армии он был как раз Венским. Интеллигентным хлюпиком, правда, не болезненным и не уродливым. Но такой же изгой с неправильными паттернами поведения. Однако благодаря силе таланта и в юном возрасте смог встать на противоположную сторону при художественном осмыслении своего армейского опыта. Еще более ценным для меня этот рассказ стал. Надо все-таки знать биографии авторов. Книги их лучше понимаешь при этом.

На третий день движения эшелона прочь от Москвы, посреди дорожного загула у одного из командировочных, Шадрина, открылась язва и он временно выбыл из спаянных рядов трудового народа...

Ох эта великая сила искусства! Рассказ ,конечно, написан синхронно, свидетелем событий (опубликован в перестроечном 1987-м), но так выпукло и достоверно, что меня мигом выбросило в мое позднесоветское детство и я вспомнил многое из того, что — думал — забыл навсегда. По ощущениям ,очень достоверно. Чернуха, так тогда было модно. Но автор совсем молод и верит в светлое начало в человеке и в его высокое предназначение. В этом он и впрямь на Фолкнера похож. Ни в коем случае не призывает, вслед за «прорабами Перестройки», разрушить эту мрачную, но величественную действительность.

Формально — умелое сочетание фотографической точности описаний с магией и хтонической глубиной неизбывного прошлого.

Не прорывное, но довольно любопытное интервью. Начинается оно, правда, со славословий Джеффа Вандермеера в адрес МКП. На голубом глазу он заявил ,что Эриксон пишет «реалистичную фантастику». Видимо, на фоне творений самого интервьюёра))

Зато сам Эриксон показал себя умницей. Мысль о том, что литература структурирует реальность и помогает человеку не сойти с ума от творящихся вокруг непотребств, не нова, но проговаривать ее никогда не бывает лишним.

Также хорошо было сказано о негативном влиянии СМИ на сознание современного человека. Интересно, сейчас он так же думает? Когда видит по телеку, например, выступление столетнего нациста в канадском парламенте под громкие овации?

Еще понравилась мысль о том, что не смотря на стремительный рост интереса к «темному фэнтези», этот интерес может так же быстро и схлынуть, и вкусы читателей станут более консервативными. Со мной лично так и произошло.

Он смог и утешить меня, объяснив, почему я бросил попытки одолеть «Малазанскую книгу павших». Он сказал про себя: «Я стал меньше читать фэнтези. Я стал разборчивым читателем. У меня нет времени на небрежную литературу и небрежных писателей». Прямо в точку!

А вот короткие вещи у него чудо как хороши!

В единственном пока отзыве на антологию «Мечи и темная магия» справедливо сказано, что нынешние авторы, работающие в традиции Роберта Говарда, не уступают в мастерстве родоначальнику жанра, и тот порадовался бы творениям своих последователей. Новеллы Эриксона это касается точно.

Здесь есть все, что нужно преданному поклоннику, — колоритные и брутальные герои, мрачная атмосфера магического Зла и крутейший замес в центре истории.

А мелкие придирки, например, к чулкам капитана На-Мели можно и отбросить. Чулки у нее были скорее всего кожаные, как у того же Натти Бампо — Кожаного Чулка или у любителей садо-мазо)) Не совсем удобно, конечно, но, если большую часть дня проводишь в седле, можно и потерпеть.

Что же касается самой битвы и неравновесия сил, то с некоторых пор я такое называю «Армия мертвых» здорового человека». Если бы «Нетфликс» вместо того, чтобы тратить деньги на упоротую галиматью Зака нашего Снайдера, потратили их на покупку прав у Эриксона, вышел бы отличный кинец для стриминга под пивко. Кстати ,и Дейв Батиста отлично подошел бы на роль сержанта Лоскута.

И тот же сержант Лоскут справедливо в конце замечает: «Мы этим на жизнь зарабатываем». Бывают и тяжелые ночные смены, не впервой.

А насчет якобы открытой концовки ,которая столь многих столь сильно огорчила, то это ничего не значит. Просто шуточная виньетка в традиции жанра.

Тут еще и перевод подкачал. Например ,в переводе Никифоровой сержант Лоскут говорит, мол, «год назад у нас ушло полдня», чтобы этот мост перейти. Тогда как на самом деле он сказал «УШЛО БЫ» полдня. Да и из дальнейшего контекста понятно, что раньше в этих краях они никогда не бывали. Одни «рэмы» вместо «Муфлонов» чего стоят!

Так что хорошо, что я в свое время не прочитал эту новеллу, даже в период своего недолгого романа с МКП.

И низкий поклон бойцам из Malazan Army за новый качественный перевод. Текст Стивена Эриксона этого достоин.

Единственный серьезный недостаток текста в том, что мне очень захотелось вернуться к чтению «Малазанской книги павших». О нет, только не это!)) Так что я компромиссно скачал сборник повестей про чернокнижников. Короткие вещи у Эриксона получаются замечательно, вот и почитаем-полюбопытствуем!

Завод в Капашине.

Завод этот «работает» уже шестьдесят лет, но в него никто не входит и никто не выходит, продукцию он не выпускает. И принадлежит Владетелю, сущности почти незримой и совсем не уловимой. Но вот, коренное население этих мест — индейское племя Болотные кри — решило вернуть некогда утраченное наследие...

Еще один сюрреалистически-сатирический выпад Эриксона против инклюзивного капитализма. А вы как хотели? «Невидимая рука рынка» поддерживает, поддерживает штаны работяг, а может сдуру и придушить!

И с ней нельзя ни договориться, ни наказать, ни заставить подчиниться.

А если кто-то думает, что проблематика опасности ультракапитализма для всего человечества далека от завзятого фэнтезиста Стивена Эриксона, тот, значит, не читал его цикл «Своенравный потомок», который посвящен ей процентов на восемьдесят.

Шумиха из-за Билла.

Лось Билл решил, что в этом году доверенные ему на время состязаний переходящие сувенирные рога ни за что не достанутся какому-то рвачу и выжиге из обширного лосиного племени. Это эгоистичное решение вызвало целый каскад невероятных и волнующих событий...

Умеет Эриксон и дурака повалять, и бодро пробежаться по пути от абсурда к маразму. Но при этом он не забывает об увлекательности и метких наблюдениях за кричащими противоречиями американской действительности.

И вправду, шпильки в адрес американских военных представляют заметный нерв интереса в рассказе, но также стоит отметить и остроумное подтрунивание над разностью менталитетов янки и канадцев.

Итак, я добрался до экватора. И даже не хочется говорить «уф-ф». Напротив, тот случай, когда с аппетитом смотришь на оставшиеся тома и думаешь — жаль, что все в этом мире заканчивается, даже жизнь. Что уж о прекрасных книгах говорить!

Мрачноватая мысль? Так сам роман настраивает на минорный лад. Градус жестокости у Джордана повышается с каждым томом. Теперь уже он не чурается и расчлененки, почище какого-нибудь Аберкромби будет. От некоторых сцен кровь холодеет, уж на что всяких книжек начитался, но тут сила таланта. Умеет так подать, что никакой читательский опыт не спасает.

К счастью, как талантливый и опытный художник Роберт Джордан хорошо понимает, что Танатос всегда уравновешивается Эросом. (Может, этому его Сага о Конане научила?) Сексуализация в КВ также идет по нарастающей. В этом томе за нее в основном Мэт отдувался, но и прочие старались не отставать. Даже недотрога Ранд вынужден отмечать всюду окружающие его женские прелести)) Видимо, в присутствии постоянной смертельной опасности чувства очень обостряются. И герои каждый день живут так, будто он последний.

И это отражается на их внутреннем мире, что отлично показано автором. Как уже было отмечено, персонажи постоянно развиваются. Причем стремительно — на поле боя иначе нельзя, просто погибнешь. В этом томе наиболее ярко это было показано в случае с Найнив, она испытала аж два мощных душевных перелома в считанные дни. Тут чья угодно психика сломаться может, а она молодцом — держится! Начинает меньше раздражать и вызывает большее к себе уважение. И показано это не в лоб, а тонко, с широкой палитрой чувств и переживаний.

Поэтому странно выслушивать сетования о «замедлении темпа» в произведении. Действие происходит в течении десяти дней, а сколько всего с героями приключилось! Сколько душевных и физических сил требуют чуть ли не каждые сутки их бытия. Посмотрел бы я на читателя с уютного дивана в такой ситуации — многие ли сами бы выдержали подобные испытания?! Последние два года дают на это отрицательный ответ.

Вот и Роберт Джордан пишет не про приключения в драке с Темнейшим, а про жизнь огромного континента на переломе эпох. Поэтому требуется большой объем. Джордж Мартин считает, что эпопея Джордана перевернула мир фэнтези. Так и есть. По сравнению с КВ, ПЛИО — просто семейно-бытовой роман на фоне Гражданской войны. Все равно, что сравнить «Войну и мир» с «Белой гвардией».

Да к тому же Роберт Джордан бесконечно талантлив. Пишет так, что читаешь с удовольствием на самом деле очень сложный текст, и совсем не утомляешься. А когда понимаешь, какой объем внимания и интеллект был у автора, это поражает больше, чем любые эпические картины его собственной истории.

Так что можно предъявить только мелкие эгоистические придирки со стороны читателя. Да, некоторые сцены скомканы. (Особенно обидно за финальную битву). Есть схематизм в описании психофизики персонажей (поправление юбок). Но масштаб истории, ее невероятно сложная архитектура и сонм ярких и совершенно разных персонажей настолько потрясает воображение, что мелкие недочеты кажутся только едва видными пятнами на Солнце.

В который раз пообещаю себе поскорей возвратиться к этому великому эпосу, интерес к которому с каждым томом только возрастает.

Лучшее место для жизни.

Преподавательница антропологии Кандер после бурной ночи с сексом по дружбе вспоминает о прошедшей университетской вечеринке и созерцает свою не сложившуюся жизнь...

По форме напоминает опусы эпигонов «турбореализма» Андрея Столярова и ранние рассказы Владислава Женевского. Лохматые и обрывочные фразы ,много троеточий и эмоциональных пауз. Настроение создается, но до сути надо докапываться, с неясным результатом. В общем, популярна такая проза была на рубеже веков, и тогда я бы этот рассказ оценил по высшему разряду.

Однако, во второй половине текста проявляется главная идея рассказа и его нерв ,который я, кажется, ухватил.

Это пророческая история от палеоантрополога ,который отбросил приставку палео- и стал изучать окружающее его общество.

Хартланд западной мир-системы утрачивает лидерские позиции и мощь, занимается разрешением ложных задач и достижением ложных целей, прикрываясь, например, вопросами фундаментальной науки. При этом он разрушает себя изнутри ,в том числе, через промискуитет, массовые аборты (нет будущего) и деградацию семьи как основы общества.

А в это время бывшие колонии и угнетенные аборигены начинают рывок к свободе, независимости, обретении самостоятельной роли в истории (культурные артефакты возвращаются к законным владельцам).

Единственное спасение — оплодотворение угасающей западной ветви человечества первобытной дикостью, варваризация. Однако ,сказать легче ,чем достичь. Есть инерция мышления, ошибки, непреодолимая слабость... Но альтернатива у Запада только одна — вымирание.

Этот зловещий звук.

Канадская провинция Манитоба, начало 1980-х. Двадцатилетний Дэниел — траппер в местном заповеднике. Он не похож на современную ему молодежь, дикий, нелюдимый. но даже ему иногда хочется человеческого общения. И он навещает пенсионера Чарли, также оставшегося совсем одним.

Еще один рассказ Эриксона об одиночестве, зиме и печальном взгляде из жизни в смерть.

Южные соседи канадцев рассказывают о них лживые байки, мол, те нелюдимые сумрачные дикари. Это совсем не так, судя по книгам и фильмам из Канады. Но вот этот рассказ янки могли бы выдвинуть в виде веского аргумента.

Прочитал рассказ после прогулки по зимнему лесу на родник. И очень проникся)) Хорошо передана атмосфера таежной зимы.

«Машины»

Уилл — дальнобойщик с большим стажем. По пустынному зимнему шоссе на большой фуре он везет груз запчастей. Для согрева и отдыха он останавливается у небольшой придорожной забегаловки и видит рядом груду искореженных в авариях автомобилей...

Короткая зарисовка об одиночестве, чувстве вины и созерцании абсурдности бытия. Можно было бы развернуть в полноценный мистический триллер а-ля Стивен Кинг (потенциал есть и у истории, и у автора), но Эриксон ограничился «вирдовой» неопределенностью трактовок.

Вроде бы необязательное чтиво, но поклонникам Эриксона я бы рекомендовал обратить на него внимание. Ведь это написал уже автор «Садов луны» ,правда еще не опубликованных. В его опупее МКП действуют стотысячные армии, от которых впечатление, как от флажков, воткнутых в слишком масштабную карту. А здесь он всего в двух абзацах описывает движение грузовика по дороге и ты всеми фибрами чувствуешь мощь машины, напряжение работы двигателя, сложность и труднопроходимость трассы. Будто два разных человека эти тексты писали.

Кстати, пока читал рассказ сразу вспомнил очень увлекательный, но малоизвестный триллер 2001 года «Завтрак на обочине» с Радой Митчелл. Фильм такой же камерный, но захватывает. Любителям страшилок про нежданные встречи на пустынных трассах горячо рекомендую))

Ультрафиолет в Куаши Трапп.

Кингстон, 1789 год. Ирландец Моубри и Рыжая Шлюха любят друг друга, а тут еще ураган налетел, и лысая кошка — последовательница Аристотеля, и слон с колдуном-наездником, и паук-шпион, и Кецалькоатль... Короче, заверте...

История похожа на капустник, дружеский перформанс. Возможно, написано для приятелей по археологическим экспедициям, а то и для хозяев и посетителей реального кабака в Мезоамерике.

Но это на самом деле весело, драйвово и доставляет. Придумано и написано на пару порядков лучше чем печально (всемирно) известная «Малазанская книга павших».

Больше всего переживал за судьбу Рыжей Шлюхи, но такие пронырливые бабенки так запросто не пропадут!

Итак, «Мечта о лесах»...

Самые передовые круги немногочисленной колонии на Красной планете, в основном молодые ученые, задумали грандиозный Проект по терраформированию Марса. Пусть всюду вместо красного песка цветут яблоневые рощи. Мотором Проекта являются климатолог Архим Норуа и его невеста геолог Джена Даржир. Однако замыслы эти встречают мощное сопротивление среди старожилов колонии. Чтобы выручить прогрессивную молодежь с Земли прибывает спецпосланник Жорж Бейль...

Дисклеймер: книга необычная.

В том смысле, что обычно авторы стараются начать книгу с чего-то интересного, чтобы захватить внимание читателя, поймать на крючок.

Однако первая часть романа Клейна, действие которой разворачивается на Марсе не представляет из себя ничего интересного. Какая-то политическая возня в местной песочнице, терраформирование, мы об этом уже в десятках книг читали и фильмов видели. И написано это...

Вот о том, как написано, лучше сказать сразу. С давних лет юности я всегда со скепсисом относился к французской фантастике. Идеи и сюжеты у ее авторов встречаются занимательные и яркие, но написано это обычно в лучшем случае языком Жюля Верна или Жозефа Рони-старшего. Сочетание современных смыслов и архаичного стиля позапрошлого века создают такой эстетический диссонанс, что читать подобную бурду совершенно не хочется. Исключения составляли Франсис Карсак и Жерар Клейн. Причем сумрачный и меланхоличный стиль последнего мне больше импонировал.

В «Мечтах о лесах», однако, никакого сумрака или меланхолии — поначалу! — не наблюдается. Средний стилистический уровень американской НФ 1950-х годов. Прежде всего в голову приходят книги двух «сладких парочек» Каттнера с Мур и Гамильтона с Брэккетт. Отставание в тридцать лет маститого француза удручало. Однако потом я выяснил, что это переделка его раннего романа. То есть он всегда писал на уровне американцев, и это сразу очков ему в моих глазах изрядно накинуло.

А потом началась вторая часть — «Земля». И книга резко сменила галс, устремившись навстречу шторму (тут, похоже, и пошла основная переделка романа). Унылый политический детектив преобразился в грандиозную производственную сагу — со строительством космического масштаба, с коварными врагами, глобальными техногенными катастрофами и потрясающими панорамами космоса. И главное, как всегда и должно быть в искусстве — люди. Фактически Жерар Клейн описывает социалистическое планетарное общество будущего ,а живут в нем коммунары. Просто ярлыков не вешает, чтоб не отпугнуть нежные души «эффективных менеджеров» эпохи рейганомики. По духу его герои очень напоминают ученых и рабочих из советской прозы тридцатых годов периода Индустриализации. Они все сплошь передовики производства, отдают себя делу без остатка, готовы идти на самопожертвование и если встречают любовь, то это любовь товарищей по борьбе за светлое будущее. В общем фильм Александра Зархи «Высота» будет очень хорошей иллюстрацией к роману. Читаешь такое и упиваешься!

Но глобальной инженерии автору мало показалось. В последней трети романа также много внимание уделяется новейшим исследованиям в фундаментальной науке — квантовая телепортация, цифровизация сознания и прочее. А тут еще инопланетяне и религиозные сектанты подключились, в общем книга набирает бешеную скорость, которую так любит всякий русский. Не оторваться!

Жерар Клейн подтвердил свою давнюю высокую оценку, которую я выставил его книгам. Так что совет будущему читателю — перетерпеть первые скучноватые тридцать страниц, основной массив книги с избытком искупит этот недостаток!

Легко писать отрицательные рецензии на неудачные или слабые книги, или писать восторженные либо положительные рецензии на книги шедевральные или замечательные. Труднее с противоречивыми. Приходится начинать по-интеллигентски вилять — с одной стороны, с другой стороны... Ну что ж, надо — так надо.

Я читал эту книгу — не слишком объемную — целых пять дней. После первой части даже сделал перерыв на сутки, размышляя — стоит ли тратить время на сей опус. Ну не мог я проникнуться сочувствием к этим фашистским упырям — колонизаторам, прекрасно зная о всех их выкрутасах и преступлениях, творившихся на захваченных территориях в течении без малого полутораста лет: геноцид, угнетение, пауперизацию и наркотизацию населения и прочие мерзости «бремени белого человека». Причем сам автор никак себя не отделяет от политики и идеологии родной страны. Да, играет в объективность, но описывает неевропейцев так, что и Гитлер с Розенбергом подписались бы под каждым словом. В лучшем случае, негры и азиаты для Грина полезные домашние животные.

Однако ,посомневавшись, продолжил чтение. И вот вторая часть — лучшие страницы романа. Грин описывает глубокий тыл в стране ,ведущий тотальную войну за выживание. (А ведь экваториальная Африка для Британской империи — это глубокий тыл). Как оставаться человеком, если испытания запредельно суровые, но перед тобой никто экзистенциального выбора не ставит и не требует самых великих жертв? Откуда брать силы для деятельного гуманизма, а не скрыться в свою хату, на краю всего на свете? Ограничиться ли исполнением долга или взять на себя повышенные обязательства?

Вот тут-то проблемы романа и начинаются всерьез. Потому что главный герой Генри Скоби, заместитель начальника полиции пятидесяти лет, внезапно встречает свою «позднюю любовь» в лице девятнадцатилетней девицы-красавицы Элен. И вся дальнейшая история будет сосредоточена на его метании между опостылевшей женой, перед которой он испытывает острое чувство вины за не сложившуюся жизнь, и юной любовницей ,перед которой он также виноват в том, что сбил ее с понталыку.

И новая проблема у Грина. Потому что перед героем не встает никакой моральной дилеммы — точнее он периодически ухватывает «суть дела», но тут же его теряет. Скоби сосредоточился на своем католицизме, и на этот внешний фактор сваливает вину на свои обстоятельства. Католикам нельзя прелюбодействовать, значит надо завязать с католицизмом и жить в свое удовольствие. Но это уронит его честь офицера и бравого служаки. В общем все сосредоточено на том, быть ему католиком или нет. А Бог только под ногами мешается. Совесть, нравственность — не слышали! Только долг ,честь и запись в паспорте о религиозной принадлежности.

В общем, Скоби выбирает самый трусливый, но формально безупречный выход, чтобы к нему никто претензий не предъявлял, а то, что он поступил безответственно и глупо, сделал еще более несчастными двух якобы любимых женщин — это издержки исполнения долга.

При все при том, что Скоби идет к ложным целям и решает с негодными средствами посторонние проблемы, сама фигура вышла у Грина замечательная и безусловно трагическая. Карьеры он не сделал, брак неудачный, честной службой «палат каменных» не нажил, нет даже трехсот фунтов, чтобы отправить жену на безопасное жительство в Южно-Африканский Союз.

Мало того, Грин удивительно точно и глубоко раскрывает тему вхождения человека в «тоннельное сознание». Когда престаешь адекватно оценивать свои проблемы, окружающую действительность и видишь вокруг себя только смыкающиеся стены неразрешимых противоречий. Тут важно довериться близким и опереться на постороннюю помощь, так как самому из этого «каменного мешка» выбраться практически невозможно. И как раз на это Скоби и не решается пойти из ложно понимаемого чувства долга — а не потому, что его совесть мучает — и выбирает самый неудачный выход из всех возможных. Что также четко Грин и показывает в эпилоге истории.

В общем, то, что этот роман кризисный, понятно, даже если не знать биографию автора. Он написан в мрачные и тяжелые годы послевоенного десятилетия ,когда Британская империя рассыпалась, а правящая верхушка загнала свой народ в затяжной экономический кризис и блудняк новой — Холодной — войны.

А сам Грин вскоре после публикации этой книги бросит свою жену, из-за которой и перешел в католичество, сольется в экстазе с молодой любовницей и навсегда покинет Англию ,которая его создала и которая ему напрочь осточертела.

Может, я бы и закрыл для себя едва открытого Грэма Грина, если бы в прошлом году не прочитал его поздний роман «Комедианты». Вот это более идеологически выдержанная и правильная книга! Там тоже любовная история на фоне народной трагедии из-за живодерской диктатуры на Гаити. Однако ,в ней автор показывает ,что нельзя уходить в личные переживания и сиюминутные страсти ,когда зло торжествует и желает весь мир поглотить.

Грех Генри Скоби не в том, что он отверг католичество и Бога. А в том, что он погружен в страдания по поводу женского причинного места — и когда! — в 1942 году, в самый страшный час Второй мировой войны, на фоне гибели миллионов людей и навсегда разрушенных десятков миллионов судеб и во все не по каким-то личным или зависящим от каждого конкретного человека причинам.

Ну вот, интеллигентски повиляли, и хватит! Сильно оценку книге занижать не буду, потому что с художественной точки зрения она выполнена великолепно при всем своем идейном перекосе.

П.С. Кстати, когда читал роман Грина ,пересмотрел впервые за много лет «Касабланку» Майкла Кертиса с блистательными Хамфри Богартом и Ингрид Бергман в главных ролях. Мало того, что это киношедевр (за что режиссер заслуженно Оскара получил в 1944 году), так еще и идея строго противоположная идеям романа Грэма Грина — к черту любовь, когда фашизм торжествует на планете. Все силы надо отдать борьбе, а личные страсти отложим до Победы!

Итак, «Медовый месяц на Длеке»...

Грант и Сесилия, наследники крупных промышленных империй, молодожены, решили провести медовый месяц в райском уголку далекого космоса, а заодно привить тамошним маленьким зеленым аборигенам высокие стандарты человеческой культуры и быта ,воспитать квалифицированных потребителей. Однако ,с первого же дня праздник любви не задался...

Забавная сатира на филантропию и гуманитарные акции буржуазного истеблишмента. И написано хорошо, и есть над чем посмеяться, и задуматься тоже — почему ситуация такая грустная, а автору так весело?

Написано хорошо — и легко, и мастеровито. Эх, такой бы талант да в мирных целях!

Итак, «Сентиментальные»...

Радампсикус и Нодаликта, гигантские сверхразумные моллюски, живущие в открытом космосе, проводят медовый месяц на девятой планете системы Гамма Кита. В то же время на второй планете этой системы новоиспеченный колонист Лон Симпсон столкнулся с проблемами, которые могут превратить его из свободного фермера в поденного рабочего — батрака. А тут еще и космический апокалипсис на подходе...

Справедливо говорят критики-марксисты, что об ужасах и кричащих противоречиях капитализма никто лучше самих буржуев не расскажет. И вот эта страшноватая повестушка, рассказывающая о том ,как капиталисты в колониях делают из свободных людей рабов, ярчайший пример.

Правда примерно через полвека оказалось, что никакая дикость и беспощадная жестокость акулам большого бизнеса не поможет — рушится их система как миленькая и с не меньшим грохотом ,чем презираемый ими социализм чуть раньше. Однако громко хлопнуть дверью на всю планету перед уходом они стараются ого-го как!

Вот удивляют меня «интеллектуалы» подобные Мюррею Лейнстеру, а имя им легион: прекрасно все понимая про общество ,в котором они живут, они все также продолжали и продолжают восторженно созерцать и наяривать на миф о «Сияющем Граде на Холме» и другим предлагают разделить коллективную галлюцинацию.

Еще из смешного. Лон Симпсон очень хочет жениться на своей любушке Кэти, а поженить их некому. О том, что можно жить и просто так, т.н. гражданским браком, похоже, ни сам автор, ни его персонажи не догадываются. Так вот почему у НИХ разные аббревиатуры борются за разрешение им браков, ведь иначе-то никак. Не получается!

Итак, «Планета-призрак»...

На обратном пути к Земле, возвращаясь из экспедиции на Титан, корабль «Виддингнот» столкнулся со странным «призрачным» объектом, некоей шарообразной нематериальной сущностью. Пилот корабля Том Дрейк решил, что за этой встречей кроются воля и планы каких-то разумных существ, однако к его доводам на Земле никто не прислушался. Но это событие дало начало целой цепочки происшествий в результате чего опасности подверглось уже все человечество...

Искусство, поскольку оно опирается на интуицию, то есть на более глубинные слои разума, нежели логические умозаключения, всегда несколько опережало науку в постижении законов Вселенной. Правда, и давала при этом более туманные прогнозы, раздавала довольно зыбкие обещания.

Вот и Лейнстер в данной повести дает сразу несколько интереснейших прогнозов, до проблематики которых наука «додумалась» либо к концу 20 века, либо уже в наши дни. Тут вам не только «темная материя» и «темная энергия», но и отрицательные материя-энергия, с помощью коих мы якобы сможем-таки достигнуть звезд, даже есть намеки на т.н. «кварковые» звезды. Понятно, что все это немножко тонет в потоке псевдонаучной белиберды, и с терминами проблема. Но современный читатель, не чуждый научпопа в сфере точных дисциплин, сразу увидит в этом давнем тексте отсылки к лекциям ученых ,которые он смотрел на днях на Ютубе.

Мало того, Лейнстер показывает ,что общение с инопланетным разумом позволит не только увидеть отчетливо свое место во Вселенной, но и понять законы нашего родного Мироздания, познать саму суть всего. Схожие идеи из уст ученых, я лично стал регулярно слышать буквально в последние три-четыре года. Вот тебе и гуманитарий-сочинитель!

Правда ,при при всем при том Мюррей Лейнстер был никудышным бульварным писакой, поэтому повесть эту, при всем интересе к удивительным идеям, читать было несколько мучительно. А раз автор этот никогда не был кумиром моих читательских грез, то и оценку за сей опус я снизил, не дрогнув рукой))

П.С. Опять таки, справедливости ради... Принципильнейший наш Иван Ефремов ломился в своей повести «Сердце змеи» в приоткрытую дверь. Вот, пожалуйста, повесть того же автора, где не только предотвращена война с инопланетянами, а, напротив, возникла крепкая дружба и взаимопомощь для достижения общего светлого будущего. Потому что попросту не было у Лейнстера никакого мировоззрения и убеждений — дали задание, написал одно ,изменилась конъюнктура, написал противоположное. Но сервильными лизоблюдами были при этом, конечно, лакеи-совписы!..

А лучше так.

Март 1945 года, Иллирия (консенсус между Венгрией, Румынией и Болгарией) ввиду приближения Красной Армии оккупирована Вермахтом. Бывшего подпольщика Уго Барина выпускают из тюрьмы. Он пытается связаться с товарищами по Трудовой партии. Просит дать ему ответственное задание. Но ему не доверяют, хотя одно ответственное задание он уже выполнил — ликвидировал партийца-отступника Хёдерера. Теперь ему предстоит пройти последнее испытание на лояльность...

Давненько я не читал экзистенциалистских пьес, или политических, или старика Сартра. А тут сразу три в одном флаконе! И результат оправдывает ожидания.

Аннотация к сборнику в серии «Эксклюзивная классика» гласит, что «пьесы Сартра, входящие в эту книгу, часто называют «программными произведениями экзистенциализма», однако это, пожалуй, преуменьшение — ведь трудно себе представить степень влияния, которое они оказали и по-прежнему продолжают оказывать на мировосприятие молодых интеллектуалов всего мира.»

Конечно, редакции серии виднее, ведь в ней выходят книги Маркса, Ленина, Троцкого и других философов с мировым влиянием. Однако мне лично почти что глубоко начхать на «молодых интеллектуалов» всего мира. В последние годы, даже десятилетия они показали себя не на высоте положения. Скорее с каждым эпохальным событием они больше, кажется, соотносятся со стадом баранов до степени неразличимости.

А вот НАШИ дела меня волнуют очень сильно! И для НАС пьеса Сартра имеет сегодня очень важное значение.

Написана она семьдесят пять лет назад и была остро актуальна. Ведь как раз тогда в странах Восточной Европы после запредельно кровавой битвы с нацизмом шла беспощадная политическая борьба, в результате которой бывшие диктаторские и фашистские сателлиты Третьего рейха превращались в «страны народной демократии».

И Сартр ставит ребром и жестко самые насущные вопросы дня о методах, целях и смысле борьбы. Как конкретные, так и более общие, философского свойства — могут ли трудящиеся вступать в коалицию с буржуазией ради блага всего народа? Оправдано ли политическое убийство? Можно ли творить праведную политику «грязными руками»?

Ну и конечно проговариваются его излюбленные идеи — «важно не желание, а действие», человек состоит из определений его другими людьми и борьбы с этими определениями.

При этом Сартр не только блестяще разбирался в политике — как теоретик и как практик — но и драматургом был отменным, так что вопросы — философские и политические — не в виде деклараций представлены, а в развертывании острого драматического конфликта.

Разрешается этот конфликт просто и сурово. Белоручки и изнеженные интеллигентики, пестующие свое раздувшееся эго, неспособны добиться освобождения человека от угнетения другим человеком. Но даже они понимают законы текущей борьбы:

«Уго. ...У нас разные мнения.

Жессика. И людей, у которых другие мнения, нужно убивать?

Уго. Иногда приходится.

Жессика. Но почему ты выбрал мнения Луи и Ольги?

Уго. Потому что они правильные.»

К вопросу о сегодняшних дискуссиях по поводу «у каждого своя правда».

В общем и ситуация, в которую попал народ России, и вопросы, перед нами стоящие, очень созвучны этой давней пьесе Сартра. Вот на что бы «Театру.док» и другим единичным патриотическим площадкам обратить свое внимание. Блестящий и глубокий материал. Эх, не за красивые глаза и не за стерильность и безобидность писаний раньше Нобелевскую премию по литературе вручали!

«Но я был далек от мысли о каких бы то ни было анекдотов».

Действительно, по известной классификации Василия Шукшина, Газданов рассказов-анекдотов практически не писал. Рассказ-характер и рассказ-судьба — вот его излюбленные жанры.

Такова и эта история о женщине с пониженной социальной ответственностью, некогда соблазнившей Рассказчика и сделавшей его мужчиной. Во всех смыслах — влюбила его в себя, а потом легкомысленно бросила. Ее гулливый характер и предопределил ее печальную судьбу.

Как всегда у Газданова глубокий психологический анализ очень виртуозно сопряжен с тонкой чувственностью и скольжением по изгибам эмоций и колоратурой чувств. Вот хотя бы один пример. Рассказчик оказывается в более уязвимой моральной позиции даже по сравнению с обычной шлюхой, потому что она-то не ведает что творит, а он с его талантом к сильному анализу диалектики души все о себе прекрасно понимает, но ничего не может и не хочет исправить.

Газданов здесь идет семимильными шагами от достоевщины своей ранней прозы к суровому толстовскому морализаторству прозы послевоенной. Наследник всей нашей великой классики по прямой. Сам ставший таким же нерушимым оплотом богатейшей русской литературы.

Однако кажется, что это странное чтение для новогодней ночи. Как сказать. Этот печальный рассказ о несостоявшейся жизни и бесплодной любви написан в сентябре 1943 года, в самые темные и страшные дни оккупации. Автору ежедневно угрожает арест и расстрел за участие в движении Сопротивления. Однако только что закончилась Курская битва и идет жесточайшее сражение за Донбасс. Перелом во Второй мировой войне уже произошел и она идет к своему страшному закату, только об этом мало кто знает. И вот прочитав эту грустную историю восемьдесят лет спустя, глядя на тьму за окном, я думаю: может, это тьма перед рассветом. Очень хотелось бы в это верить!