Итак, «Цепь Мэрли»...

Наверное, это мой самый любимый период в англосаксонской фантастике — пятидесятые годы. Только что отгремела Вторая мировая, и началась Холодная война. Американцы еще не привыкли чувствовать себя хозяевами всей планеты. А вот испытывать страх перед всеобщим уничтожением научились. Да и жанр научной фантастики набирал обороты с каждым годом. Так что тексты писались мрачные, жесткие и уже без всяких скидок интересные.

Этот рассказ к тому же ничуть ,к сожалению, не устарел в смысле идей, в нем заложенных. Расовая дискриминация, шовинизм — это удручающая повестка наших дней.

По закону исторических закономерностей великий роман чернокожего писателя Ральфа Эллисона (который МИФ уже сколько лет все издать не может!) «Невидимка» вышел в том же 1952 году, а в следующем получил Национальную книжную премию. Борьба за расовое равноправие разгоралась!

Итак, «Добро пожаловать! Охота на землян!»

В ближайшем будущем Земля становится охотничьим заказником для проведения сафари коалицией высокоразвитых, но агрессивных инопланетных цивилизаций. Однако человечество не собирается становиться безвольной жертвой чужого спортивного интереса и дает отпор всеми возможными средствами. Используя свои ум ,смекалку и стойкость прежде всего. Тем временем проводник жестоких захватчиков — Мастер Охоты — ведет свою таинственную игру...

это прямо-таки базовый Филипп Хай. Все, что ожидаешь от его романа ,все, что любишь в них, то и получаешь. Причем сполна.

Он по-прежнему не умеет писать про «любофф» и создавать ярких харизматичных персонажей (при этом они у него психологически убедительные). Зато с лихвой перекрывает это напряженным и сложным сюжетом, потрясающе реалистичными описаниями битв и спецопераций, а также невероятно плотным и стремительным действием с постоянным повышением ставок до самых грандиозных масштабов.

Посудите сами, в романе всего 120 страниц. При этом начинается он с охотничьей вылазки пресыщенных туристов, а завершается битвой, от которой зависит судьба всей нашей Вселенной! И нигде читатель не чувствует торопливости, скомканности или иных композиционных издержек. Автору веришь безусловно.

Однако не эти художественные достоинства сейчас мне наиболее интересны в этом романе. Идейная составляющая — вот что подкупает.

Он здесь даже отказался от своей излюбленной (как в известном анекдоте) РЕАЛИСТИЧЕСКОЙ версии спасения Земли: прилетят инопланетяне и все за нас сделают, в пользу ФАНТАСТИЧЕСКОГО сценария: люди сами взялись за ум и сами все необходимое совершили.

К тому же еще раз подтвердилась моя давняя теория о том, что время создания книги и время, когда читатель с ней встретился, крайне важны для раскрытия ее идей и понимания их.

Этот роман Хая отличается от его же книг, написанных в 1960-е годы. Там война, ее философия и сама плоть ее — это некий конструкт. Воспоминания автора о личном опыте Второй мировой, наложенные на богатое воображение и способность к экстраполяции. Но «Охота на землян» — это явно книга эпохи Войны во Вьетнаме. Видно ,что Хай очень интересовался этой темой, как и весь мир тогда, впрочем, и черпал оттуда много для наполнения собственной выдумки. Даже сама идея — коалиция высокоразвитых социальных групп устраивает охоту в лесу на более отсталых аборигенов — явно навеяны вьетнамской бойней (Заодно при чтении я впервые осознал, что легендарный фильм «Хищник» — это своеобразная ПТСР-реакция коллективного бессознательного Америки на Вьетнам и другие похожие авантюры истеблишмента США). Книга и задевает за живое потому, что автор не в облаках витает, а с упорством и тревогой думает об актуальном состоянии человечества и путях его развития.

И тут есть важный урок. Коалиция высокоразвитых упырей считала, что влегкую сломит сопротивление кучки жалких унтерменшей и разорвет их общество в клочья. А не тут-то было! Высокомерие и теория расового превосходства ,вера в собственную уникальность до беды довело обитателей райского сада!

Но и это оказалось не все. Я дочитал этот роман 22 июня 2023 года. А потом наступило 24 июня. И все еще думая об актуальности романа Хая, я понял, что из него можно извлечь еще один, намного более важный урок. Человечество победило только потому, что объединилось. Нашло путь к взаимопониманию, отринуло мелкие амбиции, рознь и соревнование эгоизмов и вместе выстояло в годину самых судьбоносных испытаний.

Филип Хай и видел, и был участником самой страшной войны в истории на данный момент. И к его идеям о всеобщем братстве стоило бы прислушаться.

На чтение этой небольшой, но весомой книги у меня ушло четыре дня. Накопились текущие дела, да и дни эти были страшные. В написании отзыва мне помогут две цитаты из русской литературы и русской политики, что крайне характерно для этого романа.

Но для начала немного о обстоятельствах. Как говорил Конфуций, взаимосвязь — одно слово, которым можно объяснить все сущее.

С этой книгой мне повезло больше, чем с предыдущим романом Уэльбека. «Карту и территорию» я купил осенью 2011 года, а прочитал в сентябре 2022-го. Причем книга стояла все это время на главной книжной полке, на самом видном месте. Такая вот мистическая невстреча. «Покорность» была приобретена с большой скидкой где-то в 2018 году, когда уже давно не была новинкой книжного рынка. То есть, пылилась на той же полке всего пять лет. И прочтена была накануне, удивительно вовремя. Жаль ,что не в 2022-ом, когда происходит действие. С другой стороны, история завершается в 2023-ем, так что и тут получается все вовремя.

Итак ,поговорим о содержании и форме произведения. Одинокий профессор Сорбонны, специалист по писателю-католику Ж.-К. Гюисмансу наблюдает за тем , как его «ла белль Франс», Пятая республика, превращается в Халифат, с прицелом на то, чтобы стать центром халифата общеевропейского. Причем переход происходит абсолютно мирно, исламистский же террор оказывается повержен.

«Бывают странные сближения», написал Александр Сергеевич Пушкин по поводу того, что создание им поэмы «Граф Нулин» — пародии на крупное историческое событие — и выступление декабристов на Сенатской площади произошли в один день 14 декабря 1825 года.

По роковому стечению обстоятельств, выход романа «Покорность» в свет произошел 7 января 2015 года, когда исламистскими террористами была расстреляна редакция журнала «Шарли Эбдо», усиленно рекламировавшего этот роман. По Франции и Бельгии (об исламизации которой тоже есть рефлексия в книге) прокатилась волна жесточайших терактов. Ислам был в очередной раз крайне скомпрометирован. Уэльбек ошибся?

А вот и нет. Каким-то шестым чувством художника он относит действие в ближайшее будущее. В наступившем будущем президентом стал Эммануэль Макрон, который пришел к власти точно тем же путем ,как и романный Мухаммед Бен Аббес — за считанные месяцы создана из ничего партия, к ней присоединяется широкая коалиция посрамленных леваков и вместе они одолевают Национальный фронт Марин Ле Пен. Выдуманный Бен Аббес и реальный Макрон являются креатурами политического истеблишмента и его верными автоматчиками. Также оба они делают все, чтобы перехватить бразды правления Евросоюзом у поверженной в экономический крах Германии (больше леопардов богу леопардов) и стать новым центром сборки нового Евросоюза.

Мало того, пусть и с опозданием на год и в соседней стране произошло два характерных события. В Великобритании премьер-министром становится индус Риши Сунак, креатура английского истеблишмента, а парламент Шотландии и его ведущую партию Шотландских националистов (!) возглавляет Хамиз Юсаф, выходец из Пакистана. И к власти они пришли после череды совершенно отбитых и позорно провалившихся премьер-министров — аборигенов.

Кстати, еще о сближениях. Именно в последние пару лет ведущие отечественные эксперты и аналитики сошлись в консенсусе относительно главной перспективы будущего развития человечества — макрорегионов. В таком регионе должно жить и трудиться от семиста миллионов до миллиарда человек, только тогда это будет эффективно. Вскоре пройдет судьбоносный саммит БРИКС, союза, в который желают вступить еще от двадцати до тридцати государств. В романе Уэльбека новый президент Бен Аббес делает все для того, чтобы в Евросоюз вступили страны Магриба, а Средиземное море вновь стало Внутренним или Нашим морем. Так что и тут «Покорность» является очень тренди.

И еще. Главные темы романа — политика и религия. Во Франции побеждает не просто ислам, побеждают идеи традиции и духовности. Буквально на днях слушал краткий спич философа Александра Гельевича Дугина на полях ПМЭФ, как раз по поводу макрорегионов. Он вспомнил Питирима Сорокина, одного из главных социологов 20 века. Тот утверждал, что на смену сенситивной эпохе, эпохе чувственности, царившей во второй половине прошлого века безраздельно, придет новый идеационный цикл радикальной духовности. И придет он на штыках новых варваров.

Именно об этом Мишель Уэльбек пишет не только в «Покорности». Этому посвящена вообще львиная доля его творчества. Генетическая инженерия, секты, новые бизнес-стратегии, революционное искусство, религия — именно об этом.

А теперь о форме. Один из лаборантов ниже высказался: роман — жуткая антиутопия. Но Уэльбек — один из главнейших писателей Запада в нашу эпоху, и ведет он более тонкую игру. Поэтому требуется уточнение.

Антиутопия — это мир первой половины романа. Тяжелейший экономический кризис, атомизация социальной ткани общества, разгул терроризма, полная профанация идеи и институтов демократии. А потом приходит новый политический и духовный лидер ,страна становится ультрарелигиозной и все приходит в норму, движется от хорошего к лучшему — экономика ,политика, криминогенная обстановка, социальное общежитие. Уэльбек написал утопию под зеленым знаменем ислама. Роман заканчивается потрясающей мощи хэппи-эндом.

Владимир Ильич Ленин говорил про такое (вот и политическая цитата): «По форме верно, а по сути издевательство». Чтобы лучше понять мысль Уэльбека пере- или прочитайте его роман «Платформа» 2001 года, из-за которого мусульманское сообщество подало на Уэльбека в суд за дискредитацию их религии. А что сказал верховный муфтий Франции по поводу «Покорности»? Скорей всего, ничего не сказал. А что скажешь о романе, в котором один из героев — очень симпатичных, положительных, — протагонист, заявляет: «Высшее счастье заключается в полной покорности (Богу)».

Даже финальные фразы «Платформы» и «Покорности» — близнецы, только разной масти: черной и белой.

Это очень резкая, едкая и жестокая сатира. Хлесткая пощечина истеблишменту Запада. Уэльбек заявляет: ваша социальная и экономическая политика, ваши профанные институты ширмочной демократии — это гибельный тупик и белый флаг, выброшенный в приветствии нового варварства.

Не смогли они его купить своей Гонкуровской премией. Уэльбек остался таким же злобным врагом разлагающегося общества Евросоюза, каким и был. Надеюсь и орденом Почетного легиона не купили. Почитаем роман «Уничтожить», полюбопытствуем.

И немного о личном напоследок. По двум причинам я глубоко проникся этой книгой. И опять взаимосвязь. Во-первых, главный герой Франсуа мой ровесник — 21 мая 2022 года ему исполнилось 44 года. И про одиночество и жизненные трудности и перспективы одинокого мужчины Уэльбек пишет очень жестко, но точно. Все про правду. Из личного опыта, наверное.

Во-вторых, читать 24 июня 2023 года про неудавшийся вооруженный мятеж в Париже, поднятый под знаменами уберпатриотизма и жажды справедливости, и приведший к противоположным результатам, было крайне волнительно. Поражала точность, с которой автор описывает ситуацию, реакцию отдельного обывателя на страшные события и всего гражданского общества в целом. Это от досконального знания и понимания своей эпохи.

Уэльбек всегда был в центре идеологических и политических битв современности. И никогда не пытался избежать и отсидеться. Неудобная, хмурая личность, один из тех праведников, без которых мировая деревня не устоит.

Говорят, от любви до ненависти один шаг. Видно, бывает и наоборот. Не то чтобы я прям возненавидел этот роман с первых строк, а потом полюбил. Но переход от резкого неприятия до понимания и принятия точки зрения автора действительно произошел.

Очень точно описав конкретную историческую эпоху, Гари попал в болевой центр нашего времени. И не случайно.

Рубеж 1960-1970-х годов во всем мире был тем осевым временем, которые сформировали нашу современность, которая просуществовала пятьдесят лет, а теперь в муках и крови издыхает, чтобы уступить место новой эпохе. А концы и начала ,как известно, сопрягаются. И роман Ромена Гари этому яркое свидетельство.

Главный герой романа Ленни, родства не помнящий, бежит от войны в горы, как и многие его ровесники не желая участвовать в империалистической агрессии США во Вьетнаме. (Он ,кстати ровесник беглеца от войны Уильяма Гибсона и Роберта Джордана, оттрубившего два года на «нуле» в джунглях). Все, чего он желает, это бездельничать и чтоб никто ему не мешал нагревать атмосферу Земли своим дыханием. На всех ему плевать с высокой горы, на родную страну в первую очередь, на людей труда, которых он считает вонючим быдлом и на женщин, соблазняемых им и бросаемых, как негодные тряпки. В общем, тип, известный нам преотлично.

Внезапно, на свою беду, спустившись с гор в Женеву, он влюбляется в американскую элитную девочку Джесси Донахью, с тонкой душевной организацией, которая не может «найти себя», получает какое-то бессмысленное образование и ухаживает за собачками в ветклинике.

Роман люмпена и мажорки — это сюжетный парадокс книги. Но она вся построена и на идейных и психологических парадоксах. «Нам не о чем говорить, значит, мы родные души». «Я тебя люблю, поэтому нам надо немедленно расстаться». «Все американцы — каратели и массовые убийцы, поэтому по всему свету их встречают с распростертыми объятьями».

Это порождает и парадоксальное восприятие творчества Гари в России. Общий рефрен — он писал о любви и человеческом достоинстве. Рассмотрим.

Любовь в романе есть, и еще какая страстная! Это любовь дипломата Алана Донахью к своей дочери Джесси и ее к нему. От интима их останавливает только общественное неприятие инцеста, а не отсутствие взаимного желания. Но тут все даже сложнее, ибо у дочери и отца отношения матери и сына. Ибо Алан — безвольный алкоголик, а Джесси — его заботливая опекунша. И когда любовь Ленни и Джесси разгорается не на шутку, у них также складывается связь матери и сына. Поначалу Ленни постоянно с тревогой вспоминает ужасную судьбу античного Эдипа, но потом смиряется с этой участью и готов пройти преступный путь своей любви до конца.

Человеческое достоинство, якобы воспеваемое Гари. Главные герои его книги — законченные эгоисты и мизантропы, ненавидящие близких своих, как самих себя. Они живут в точном соответствии с заповедью Парадоксалиста «Записок из Подполья» Достоевского, который вещал: «Миру ли провалиться или мне чаю не пить? Так вот я скажу, что миру провалиться, а мне чтоб непременно всегда хороший чай пить!»

Ленни Америку и американцев ненавидит, Джесси — презирает, а Алану уже просто все равно, «что же будет с родиной и с нами».

Зачем же читать книгу об этих отбросах? Все дело в том ,что действие происходит не в сферическом вакууме. Описывая мир своих героев, вроде бы нейтральную Швейцарию и специфические сферы дипломатии и университетов, Гари попадает в самый болевой центр эпохи и дает очень точный ее анализ и прогноз на будущее (наше недавнее прошлое).

Ярчайший пример. Война во Вьетнаме — важнейший базис романа, одна из основных его проблематик. Гари заканчивает работу над французской версией книги в марте 1968 года. А 16 марта 1968 года лейтенант Келли и его парубки устраивают массовую бойню в деревне Сонгми. 500 человек убитых — женщины, дети, старики. Групповые изнасилования, пытки — все как у карателей полагается. Жесточайшее это преступление на весь мир прогремело.

Джесси вращается в кругах бунтующего студенчества. Политические и идеологические провокации молодежи — постоянный фон романа. (Характерная реплика в книге: «Французских студентов не раскачать! Они «нулевые»). Именно в это время выходит масштабное социологическое исследование под названием «Франция спит». Мол, во Франции построено общество всеобщего благополучия, а недовольными осталась только кучка маргиналов, которые вынуждены по углам тихариться. А 30 апреля 1968 года Париж буквально взрывается — на улицы выходят 100 тысяч человек и начинают строить баррикады, случается то, что позже назовут «Майской революцией».

Но Гари не только верно ухватил основные тенденции эпохи. Он и точно предсказал их дальнейшее развитие. Сюжет романа приводит к тому, что молодежь уходит в криминал и политический террор, а истеблишмент Запада берет твердый курс на построение фашистского режима планетарного масштаба (Характерная реплика в книге: «Между капитализмом и фашизмом разница только в нескольких миллионах трупов». И истеблишмент с готовностью выплатит эту разницу из своего кармана).

Гари также точно предсказал поражение Революции 1968 года. Молодежь — ее главный мотор — повзрослеет и остепенится. Ее банально купят. Хиппи станут яппи. Бунтари Сорбонны — евродепутатами.

Грустная книга, грустный финал. Сам минорный тон романа предсказывает, что эпоха, начало которой фиксируется на его страницах, и заканчиваться будет очень печально. Французские критики посчитали эту книгу, да и написанные позже, малозначимыми. Потому что были близорукими снобами. А Ромен Гари очень точным хронистом и пророком.

В конце не могу не отметить одну из важнейших тем романа. Гари и коммунизм.

Его мамаша хотела покинуть молодую Советскую Россию, и ей препятствий никто не чинил. А вот во Франции она не могла натурализоваться, устроиться на работу и до конца жизни мыкалась в нищете. Зато у сынка «Франция течет в крови», а коммунистов ,которых он лет до тридцати и в глаза не видел, он ненавидит.

До смешного доходит. Герой Гари Алан Донахью стал алкашом якобы из-за того, что проклятые коммунисты повесили его друга болгарского партийного босса Ставрова, ни за что, конечно, а Алан потом был вынужден вести светские беседы на раутах в посольстве с его палачами. Джесси рассказывает своему любовнику-дикарю Ленни эту грустную историю и добавляет: «Он был за свободу! Он был демократом!» «Так его республиканцы повесили?» — недоумевает наш новый наивный Кандид.

Но тут! Пятьдесят лет спустя рассекретили архивы ЦРУ и выяснилось, что за всеми бунтами и политическими заговорами в странах соцлагеря ,как и за вручением Пастернаку Нобелевской премии, как и за Пражской весной позже, стояло именно ЦРУ США. Так что Алану Донахью не в русском посольстве нужно было вымаливать спасение для друга, а поехать в Лэнгли, штат Вирджиния и тамошних заправил попросить: прекратите вы диверсионную политическую деятельность и провокации в странах Варшавского договора!

Так что наивный дикарь Ленни оказался прав: болгарина Ставрова повесили именно республиканцы, ведь президент США Дуайт Эйзенхауэр был именно республиканцем, только руками русских коммунистов. Это ведь их излюбленная тактика — устроить провокацию, подставить других, а потом и навесить всех собак на них ради пиара «Свободного мира».

Ромен Гари чем и хорош, даже там, где он жестоко ошибался, он оказывался часто прав и точен.

Привыкнув оставлять отзывы на прочитанные книги, я начинаю их сочинять еще по ходу дела. И вот дойдя примерно до середины третьего романа «Книги льда», я собирался сравнить эту трилогии с рекой. В горах она, мол, бурная и быстрая, а спустившись на равнину расширяет русло и теряет темп движения воды. В первом романе «Девушка и звезды» нас ожидал ураганный экшен, а действие уместилось в считанные дни. В «Девушке и Горе» темп снизился, мы долгие месяцы странствовали вместе с героями по обширным ледяным пустошам, зато были резкие смены локаций и сильно возрос масштаб повествования. А вот «Девушка и луна» приземлила нас в двух изъезженных еще в «Книге Предка» вдоль и поперек «точках сборки» сюжета — Монастыре и Верити, столице Империи. И действие сменилось подробными и неспешными описаниями двух отдельных приключений. И даже становилось порой скучновато, что со мной при чтении Лоуренса случилось впервые (а я больше десяти его книг прочитал во всех жанрах, даже стихи!).

Но тут! Лоуренс с математической точностью инженера ровно на середине романа пускает упряжку сюжета во внезапный галоп. И до самого финала это будет безостановочный ураганный экшен, так знакомый нам по первому роману трилогии.

Новых особо харизматичных персонажей при этом не появится, но зато старые наши знакомцы — команда Яз и ее враги отработают свои номера на 150%.

Что хорошо всегда у Лоуренса получается, так это злодеи. Ну такие они коварные и всемогущие мерзавцы, что просто хочется, как в детстве, схватить рогатку и начать стрелять в них алюминиевыми пульками! Севс, Эулар и их присные делают все возможное для тотальной драматизации повествования, и делают это на отлично!

По ходу повествования у меня возникла претензия к Лоуренсу по поводу его демонов — ошметков Пропавших. Они справедливо считают себя негодными обрубками. Но ведь и то, что Пропавшие оставили себе — это точно такие же обрубки! Нельзя от человека кусок отрезать или демонтировать — это не испорченный механизм. Человеческая психика не так работает! И опять-таки оказалось, что Лоуренс понимает сам прекрасно, о чем пишет. Ближе к финалу романа Яз говорит то же самое, осуждая Пропавших. Негативные черты человека — это его неотъемлемая часть и без ущерба целому от нее нельзя избавиться.

Кстати, насчет финала. Если в «Книге Предка» с его битвой за Верити и слиянием человеческого сознания Избранной и ИскИна финал достигает невероятного эпического крещендо, от которого ум за разум заходит, то в «Книге Льда» финальный эпик разбивается на несколько промежуточных итераций, и впечатление от происходящего несколько размывается. Лоуренс постоянно меняет регистры от пафоса до паузы, и сверхмощного катарсиса при этом не испытываешь. Но так как все сюжетные узлы тщательно завязаны и развязаны в нужных местах, чувство глубокого удовлетворения от финала трилогии непременно наступит.

Также мне весьма импонирует исторический оптимизм Марка Лоренса. В «Разрушенной империи» мы встречаем человечество, впавшее в состояние дикости после ядерной войны. Но потом оно возродилось из пепла и доросло до межзвездных путешествий. Из двух трилогий Книг мы узнаем о пяти таких экспедициях, но по некоторым оговоркам Элиаса Тэпрута можно понять, что только ими дело не ограничилось.

И так приятно знать, что один из лучших персонажей этой сложной и разветвленной Вселенной и десятки тысяч лет спустя продолжает свою эпическую борьбу, став полноценным Мифом и дуайеном цивилизации будущего.

Вообще, мне жаль тех читателей, что с высокомерной брезгливостью полистали «Принца Терний» и отвергли дальнейшее знакомство с Марком Лоуренсом — «а, мол, это кровь, кишки, цинизм, чернуха». Вот и не узнали они настоящего автора замечательных романов в жанре «сайнс фэнтези». Одного из самых гуманистичных и добрых создателей боевой фантастики.

П.С. Вот что меня по-настоящему шокировало при чтении «Девушки и луны», когда я понял, что Госпожа Пути, сестра Кастрюлька — негритянка!)) Что-то читая «Книгу Предка» я этот факт упустил))

Это статья об Уильяме Сьюарде Берроузе ,который в первых же строках назван гением и главным мифотворцем середины 20 века. Наследником Джеймса Джойса по прямой. А английские критики его просто не понимают.

Почему?

А у них устаревшие представления о литературе. Современность — это то, что случилось двадцать-тридцать лет назад и актуальны те идеи, которые уже превратились в общественные клише.

Однако так современность не поймешь и не опишешь. Здесь Баллард, возможно, впервые формулирует свою теорию «ближайшего будущего». Мол, только заглядывая вперед, можно понять современность. То, что позже он назовет «ближайшие пять минут будущего».

И тут научная фантастика становится самым необходимым инструментом. Ее ,как известно, Уильям Берроуз подобрал, словно старый консервный нож, и с успехом применил в своих романах.

Однако, и тут не все так просто. Баллард сетует, что приемы и идеи классической НФ уже к середине 1960-х также превратились в клише. Они неизменны со времен Герберта Уэллса и уже давно абсорбированы сознанием современного общества. Он смеется над «глупостью Кэмпбелла», который считал, что космические полеты нужно описывать реалистично. А зачем? Мы теперь в космос и так отправляемся. Кондовый реализм никого не вдохновит, не пробудит ничье воображение, не заставит думать.

Это строго противоположно задачам Берроуза. Тот сталкивает противоположные метафоры и высекает искры новых смыслов. Семантическое поле для него также важно ,как пространственно-временной континуум. Это сконструированное мироздание, в котором происходит — на моделях — изучение и предсказание путей развития человеческой цивилизации.

Также любопытна его психологическая теория. Интеллект и сексуальность — это два психических паразита, которые сосуществуют в симбиозе внутри человека и заставляют его плясать под свою дудку.

Баллард во многом солидаризируется с Берроузом — кроме его наркомании и гомосексуализма — и в своем творчестве будет всю жизнь показывать плодотворность их общих идей.

Писать на такие книги отзывы невероятно трудно. Вспоминаются при этом слова Льва Толстого об «Анне Карениной»: чтобы объяснить, о чем роман, нужно написать еще один точно такой же. Я пока читал, заметки делал. Страниц на пять печатного текста получилось. И это только при первом приближении. Но возможного читателя этой заметки утомлять не буду ,постараюсь быть сверхкратким — только главные впечатления.

В прошлом году был в «Бункере на Лубянке» на презентации книги поэта Ивана Приблудного «Все написанное». Представляли издание его идейные вдохновители — команда КПД: Алексей Колобродов, Захар Прилепин, Олег Демидов. У всех я взял автографы. Для прилепинского притащил с собой огромный том «Есенина» и сказал, протягивая: «Эта книга мне жизнь спасла!» Прилепин удивленно взметнул брови, но пожелал в надписи «веры и сил».

Если я и несколько преувеличил, то ненамного. В любом случае, чтение книг Захара Прилепина находится в максимально удаленной точке от пункта «писатель пописывает, читатель почитывает». Первое же впечатление очень острое: особое состояние читать книгу, автор которой выздоравливает после чудом пережитого диверсионного теракта. Я, собственно, и засел за «Шолохова. Незаконного» после того, как посмотрел на Ютубе презентацию книги на Красной площади. Автор не смог на нее прийти, как планировалось, было только короткое включение из больницы с приветственными словами.

Это уже третий заход Прилепина на эпическую биографию. Но и в этом жанре он никогда не повторяется. «Леонид Леонов» — было исследованием-расследованием загадочной судьбы, историко-литературным детективом. «Есенин» — грандиозного масштаба каддиш (похоронный плач) по родному человеку, погибшему, идя напролом сквозь великую историческую бурю. «Шолохов» — невероятная палитра возможностей эпического жанра. Это Теогония, Титаномахия, «Илиада» недавно ушедшей эпохи.

При этом один том вмещает в себя сразу несколько книг меньшего масштаба. Вначале это драматическая любовная история двух «несчастливцев», приведшая к рождению гения. За ней следует трагическая историко-революционная повесть о Гражданской войне. Потом повесть в стиле Бальзака о приключениях и завоеваниях юного провинциала в столице.

Четвертая часть самая сюжетно увлекательная. Две главы о 1930-х, «Коньяк Сталина» и «Погоня» — это невероятно напряженный политический триллер-детектив о схватке Шолохова с высшим руководством НКВД СССР. И битва эта была — без всяких скидок — не на жизнь, а на смерть. Потому что проигравший отправлялся на расстрельный полигон. И у Захара Прилепина получилось ни на йоту не хуже ,чем у Юлиана Семенова. Какие типажи, какие остросюжетные ситуации! Наемные убийцы, погони, пытки в застенках тайной полиции, судьбоносные встречи с высшим руководством государства, тонкие политические маневры. Есть даже заход в самую настоящую «альтернативку» — Прилепин придумывает очень брутальный и реалистичный эпизод с расстрелом Шолохова. Могло быть и так. (В который раз кусаешь локти, читая, — ведь это готовый сценарий шикарного мини-сериала! И даже есть много милой сердцу Фонда кино антисоветчины, преступлений сталинского режима. Но нет! Куда интересней снимать дешевое в художественном смысле телемыло, написанное мажорными девочками-припевочками из ВГИКа, которые НКВД от ФБР не отличили бы даже под дулом пистолета).

За этим следует крепкая «лейтенантская проза» о сражениях и потерях одного полковника на фронтах ВОВ.

Затем социально-психологическая повесть в жанре «предварительные итоги» о заслуженном авторе-лауреате, школа Юрия Трифонова.

Перед заключением Прилепин выдает уникальную увертюру в оригинальном жанре историко-литературной сатиры, рассказывая о хулителях Шолохова ,которые пыжились доказать, что наш нобелиат всего лишь жалкий вор и подражатель. Читая. чуть живот от смеха не надорвал. А потом, конечно, крепко взгрустнулось от картин человеческой подлости и злобности.

Венчает все эпилог о закате эпохальной жизни, исполненный в традициях советского авторского кино 1970-80-х годов — Динара Асанова, Илья Авербах вспоминаются.

Невероятная жанровая полифоничность эпического биографического романа. Но есть на всем протяжении его одна сквозная линия ,которую автор не педалирует, но читатель сам ее осознает и вынужден отрефлексировать. Постоянный рефрен в описании личности Шолохова ,которое дают его родные, близкие и просто знакомые — скромный. «Скромный, скромный»... В конце концов это и самому Шолохову надоело и он воскликнул: «Скромный у Бога теленка увел!»...

Этот скромный лично спас от казни и тюрьмы тысячи человек, а от голодной смерти целые десятки тысяч.

Захар Прилепин тоже скромный. (Политическая самореклама не в счет, на то он и политик!) Но постепенно, подспудно возникает отчетливое впечатление:

- когда он рассказывает о простом гении из народа

- о том, как подросток Шолохов пережил крушение государства и Гражданскую войну

- об общении Шолохова с высшим руководством страны, о его нахождении в самом центре литературных битв эпохи, об общении его с главными литературными звездами планеты

- о фронтах, исхоженных Шолоховым

- о принципиальном провинциализме его

- о ненависти к нему либеральной литературной тусовки

- об ответственности народного кумира перед народом

- о Шолохове-политике

Захар Прилепин ведь все это о себе пишет! Он — Шолохов наших дней ,и даже больше. Не в размере таланта — на таких высотах не меряются — а в погруженности в эпоху. Многое из того ,чему Шолохов был только свидетелем ,пусть и близким, Прилепин был непосредственным участником. Например, Гражданской войны в России в 1990-е годы.

Но он скромный, рассказывает о классике — Нобелевском лауреате. А ведь и сам общался тесно с руководством РФ и мировыми знаменитостями, основал партию. А простые землеробы — односельчане — помогли ему, когда он, тяжелораненый, выбрался через лобовое стекло из подорвавшегося на мине автомобиля.

В аннотации «Молодой гвардии» правильно сказано — не только творчество, но и судьба Шолохова сейчас для нас актуальна. Она воплотилась, например ,в судьбе главного писателя нашего времени — Захаре Прилепине.

Да и эпоха не подкачала. Прилепин размышляет о романе «Они сражались за родину» и его великой экранизации, описывает, обильно цитируя, как Стрельцов с Лопахиным жгут фашистские «Тигры». Каково это читать сразу после того, как посмотрел фронтовую сводку и видеофиксацию с дрона ,как горят в степи расхваленные на весь мир новейшие «Леопарды«! О нет — это точно не «писатель пописывает, читатель почитывает«!

Кстати, напоследок о том ,как написано. Пять лет назад посоветовал я одному гражданину почитать Захара Прилепина. А он мне ответил ,что не любит книги, написанные в журналистском стиле. Я обиделся за любимого автора, но по здравому размышлению... В своих художественных текстах Прилепин сильный и оригинальный прозаик, но таких сегодня в нашей литературной среде можно назвать целый ряд. А вот его публицистика, пронизанная тонким и трепетным лиризмом — уникальна! Это все настояно, конечно, на Проханове и Лимонове, но сейчас других таких документалистов у нас нет.

В «Шолохове» меньше лирики, чем в «Есенине», но здесь, следуя за своим героем, Прилепин смешивает в оригинальном стилистическом коктейле публицистику и народный эпос. Как это делал Шолохов в своих очерках и «Науке ненависти», например. С точки зрения стиля, книга Прилепина — миметический шедевр.

Этот огромный том не станет, думаю, главной книгой для меня в этом году потому что я собираюсь прочитать еще таких авторов, как Вальтер Скотт, Джейн Остен, Федор Достоевский, Лев Толстой, Джеймс Джойс, Михаил Шолохов — но ряд примерно такой.

В отличие от Шолохова, творчество Захара Прилепина пока шло по нарастающей. «Паталогии», «Грех», «Восьмерка», «Обитель», «Есенин», «Шолохов» — этапы большого пути. Будем надеяться на его скорейшее выздоровление и эгоистически желать, что Бог, военная удача, политическая борьба не воспрепятствуют, а поспособствуют завершению его исторического эпоса о казаках и написанию еще нескольких литературных шедевров.

Долгие лета, Евгений Николаевич!

Примерно в середине книги Павел Басинский призывает читателя романа Толстого быть внимательней. Но и к его произведению следует относиться также. Я не был и сам ввел себя в заблуждение.

Правда, и сам Басинский в предисловии способствует недопониманию со стороны читателя. Он говорит, что решил зафиксировать свое прочтение бессмертного шедевра Льва Николаевича и остановить поток интерпретаций романа. Однако, книга его называется «Подлинная история Анны Карениной». Без кавычек. И вот это очень точно. Это не история создания романа и не разбор его по всему широкому фронту поднятых Толстым, как плугом на пашне, пластов тем и проблем. Это именно что исследование характера и судьбы центрального персонажа — Анны Карениной и ее взаимоотношения с кругом родных и близких. Реконструкция одной выдуманной жизни.

И вот она удалась Басинскому просто блестяще. Очень тонкий и изощренный анализ. При этом написано чрезвычайно увлекательно, от книги невозможно оторваться. Автор говорит вначале, что в романе Толстого все персонажи отражаются друг в друге как в зеркалах, усиливая оптику и добавляя измерений. И опытный литератор Павел Басинский не боится пойти вслед за классиком ,проделывая то же самое. Он не талдычит нудно — Анна то, Анна сё. Он показывает и анализирует других персонажей и через взаимодействие с ними высвечивает фигуру своей центральной героини. От этого образы получаются живыми и динамичными.

Басинский сделал акцент на вопросах психологии и нравственности, совсем не много уклоняясь в социальную и бытовую обстановку. Так что книга понравится больше любителям психологической прозы и любовных романов. У него получилась современная кавер-версия половины романа, посвященная Анне. Басинский пишет, что книга создавалась спонтанно и без плана, но на самом деле он идет строго по канве «Анны Карениной», используя необходимые инверсии и флеш-форварды, к которым современный читатель давно приучен. Так что мы получили полноценный ремейк. При этом Басинский обильно цитирует Толстого, так что и со стилем гения читатель вполне объемно может ознакомиться.

Мне книга понравилась. Как раз хотел прочитать что-нибудь по истории литературы, а получил целый филологический роман. Не знаю, тянет ли книга на первую премию. Наверно, это был компромиссный выбор в такое суровое время. Интересное историческое совпадение. Ведь и роман Толстого публиковался на фоне начавшейся русско-турецкой войны.

Это первая книга знаменитого исследователя ,которую я прочитал. Впечатлен весьма и обязательно продолжу знакомство с его творчеством.

Иногда и призадумаешься: а не является ли античный миф о Золотом веке суровой правдой жизни?

Вот взять этот миниатюрный шедевр классика. Какой живой и яркой кажется чернокожая девочка-телепатка Ли по сравнению со всеми этими современными Шури-фигури и прочими «Вакандами навеки». Не бывает и впрямь, похоже, никакого прогресса в искусстве. Поэтому человечество, даже расселившееся по Солнечной системе, будет все также спасаться старым-добрым рок-н-роллом. Правда настоящих чувств спасет человека и в далеком космосе.

Прочитав этот щемяще-лиричный и при этом очень жесткий рассказ, ничего кроме презрительной жалости к современным авторам-повесточникам не испытываешь.

Противоречивые впечатления. В высшем смысле, но все-таки.

Когда прочитал начало рассказа, где искалеченный отшельник встречает на пляже русалку и приглядевшись понимает, что она — биотехник, подумал: очередной гениальный шедевр от Дилэни. Однако потом последовал и сам рассказ.

«Стекляшки» написаны сразу вслед за «Да, и Гоморра», первым рассказом Дилэни. И, похоже, написан по инерции. В первом рассказе — высший взлет поэтической интуиции, наложенной на мастерство. А тут видна мастеровитая деловитость. Рассказ крепко скроен и ладно сшит, но и только. Настолько искусственен, что даже предсказуем. А это нарушает законы самого автора, которые он декларирует в своих эссе и статьях.

Заранее известно, что произойдет. И это не власть Рока или иная мистика судьбы мира, а инерция жанра и его мышления. Да и тема — освоение человечеством нового Фронтира и плата за прогресс. И персонажи — избранные люди нового будущего — все повторяет «Гоморру», только в ремесленном варианте.

Однако, это ремесло высшего порядка. В рассказе-зерне спрятан уже весь Питер Уоттс, например, с его темами и проблематикой.

«Стекляшки» уступили «Гоморре» в борьбе за Небьюлу, и справедливо. Так фанерный аэроплан уступает ракете.

Этим рассказом Харлан Эллисон завершил свою великую антологию «Опасные видения», определившую развитие жанра на следующие сорок лет. И особо отметил ,что это его сознательный выбор. Ибо рассказ гениальный, как и его автор.

Это сказано в предисловии к рассказу, и можно было бы усомниться таким дифирамбам. Но за последние две недели я прочитал три повести Дилэни, написанные им во второй половине шестидесятых, и в целом был согласен с именитым автором-составителем.

А потом прочитал рассказ. За полночь, перед сном.

Божечки! Молодой гений берет мозг читателя в свои нежные руки, а потом выбрасывает его в космос! Мозг, а не всего читателя. Тело мое осталось на бренном диване, таращиться в бесконечность.

Лет за сорок до того, как это стало модно, Дилэни в своих текстах описывал Постсингулярное человечество, и так правдоподобно, что в это веришь даже в наши пресыщенные подобными дефинициями дни, когда слово постгуманизм уже стало чуть ли не ругательством. Когда Дилэни говорит, что человечество может жить на просторах Галактики и даже дальше, ему веришь безусловно. Как будто он сам там побывал и рассказывает теперь об увиденном.

Но он прекрасно понимал высокую цену такого гиперболического взлета. В чем смысл названия рассказа? А ведь оно исполнено скрытого трагизма. Эпиграф ко всему сборнику с тем же названием все разъясняет.

Это вопль Лота, видимо ,только что овдовевшего. (Так и представляю его рядом с соляным столпом).

Да, и Гоморра была уничтожена вместе с Содомом. И некуда больше вернуться, ибо родной дом утрачен навсегда, вместе с обжитым миром. И придется все строить с нуля на новом месте. Человечеству суждено заплатить горькую цену сиротства и бесприютности за шаг, сделанный за дальний горизонт Ойкумены.

И конечно этот рассказ, как зерно, несет в себе весь будущий постмодернизм НФ рубежа тысячелетий. Я когда-то боготворил Уильяма Гибсона как автора-фантаста, и он весь уже тут есть — стиль, образы, построение сюжета и т.п.

Невероятно пронзительная и фундаментально прекрасная история об одном сверхчеловеке.

Прочитано в рамках фэнтези-марафона на буктьюб-канале 2 Talk Girls.

Я отчетливо помню, как тридцать один год назад меня впечатлила аннотация к этому роману, изданному в легендарной серии Fantasy от «Северо-Запада»: в далеком будущем люди, выжившие после гибели Земли, правят на одной из планет как боги индуистского пантеона. Идея будоражила воображение, так что позавчера я решил все-таки прочитать «Бога Света» в ряду другой пропущенной классики «Новой Волны».

За прошедшие двадцать лет на этом ресурсе о романе Желязны сказано, видимо, все, так что позволю себе отметить только то, что впечатлило непосредственно, без долгой рефлексии.

Больше всего впечатлила первая глава. Она исполнена весьма поэтическим стилем, атмосферная, загадочная, в хорошем смысле. Мастерски завлекает внимательного читателя дальше.

Интересная композиция. Первая и последняя главы закольцовывают долгую ретроспекцию о неудавшемся в общем-то бунте Махасаматмана против богов. Так что в результате мы имеем в финале сразу две эпические битвы богов и людей, разделенные полувеком.

Язык романа простой и суховатый, но умело стилизованный под древние религиозные тексты. Это видно даже по двум имеющимся плохим переводам.

Как уже многие отметили, Желязны глубоко в мифологию и религию не копает. Но ,во-первых, он мастерски собрал структуру противоборствующих сторон ,и каждому сумел отвести значимую и понятную роль.

Во-вторых, он дал простую, но любопытную версию того, почему буддизм не прижился в Индии и вместо этого стал мировой религией. Буддизм — это религия прогрессоров революционеров. Он пытался вырвать общество из тенет родо-племенного строя и позволить цивилизации развиваться. Это религия прямого времени, движения в будущее, сродни христианству. Любящим циклы и касты индусам это не нравилось категорически. Не случайно буддизм вернулся в Индию уже в 19 веке вместе с пароходами и скорострельными винтовками. Бедолаг, любящих сжигать женщин заживо, заставили поменять систему приоритетов ,чтобы сделать из них ответственных потребителей.

Именно поэтому дело Сэмюэля Калкина, то есть Сиддхартхи, в итоге — упс, спойлер! — победило. На этой безымянной далекой планете с тремя лунами и мощнейшим магнитным поясом жили потомки англосаксов, которые только притворялись правоверными индусами. (Это, видимо, авторская ирония — девушки с обложки «Плейбоя», которые воображают, будто они индианки).

Единственная и существенная претензия ,которую я готов предъявить роману — это его миролюбивый финал. Да ,резня была страшная по идеологическим причинам, но все закончилось хорошо ,ко всеобщему удовольствию. Бунтарь-шестидесятник Желязны сделал жест сродни той самой американской студентке, которая в дуло винтовки, на нее направленной цветок вложила. Вот только ей после этого в лицо выстрелили.

Уже через пять лет истеблишмент США показал, что он думает о консенсусе в обществе и требовании народа о реформах. Закатали в бетон все благие пожелания и урезали по максимуму образовательные стандарты. Чтобы свободолюбивые книжки вроде «Бога Света» новым поколениям больше в голову не влезали. С вас и ковыряния в песочнице ,в смысле и БЛМ с «миту», хватит.

Однако, нельзя слишком строго корить Желязны. Он как и любой другой писатель-фантаст, будущего не знал. А только гадать мог и надеяться.

поэтому о ни подарил нам столь лиричный и щемящий душу финал со спасенной девушкой-красавицей ,что подносит цветы к статуе героя ,который всех освободил.

Память о героях угасать не должна, иначе новые не народятся.

Продолжаю знакомство с переводными новинками тридцатилетней давности.

Если в ту далекую пору я не прочитал этот роман по какой-то нелепой случайности, ибо имел в двух экземплярах, то двадцать последних лет я не брался за него вполне сознательно. Возьмешь бывало пухлый том из двухтомника ,изданного АСТ, — а не почитать ли нам, господа, «Вавилон-17» — нет, мудрено. Лингвистическая фантастика, ё-мое! Это, ну, как Грег Иган заставляет читателя вместо чтения заниматься интегральным и тензорным вычислением, так и Дилэни засадит нас за спряжение глаголов и синтаксический разбор предложений. Мне этого и на работе хватает, спасибо — не надо!

А вот и нет!

Второй раз я повелся на дурацкий ярлык, навешанный высоколобым сообществом. Я пять лет не брался за «Посольский город» Мьевиля — ибо лингвистическая фантастика! — а это оказался крутейший эпик про крушение инопланетной цивилизации и мрачный постап в дальнем космосе.

Так и роман Дилэни совсем не то, что его рекламная кампания обещает. Поймите меня правильно — я большой любитель заумной высоколобой классики. Для души читаю Томаса Пинчона, Пруст с Джойсом лежат на прикроватной тумбочке для вечернего лампового чтения.

Но фантастику я люблю крутую. Чтобы шарашило. Чтоб завораживала и открывала горизонты до самых дальних далей космоса.

И роман Сэмюэля Дилэни именно такой. Освоено пять галактик, два союза из семи разнопланетных рас ведут тотальную межзвездную войну на уничтожение. Этим меня сразу автор и выкупил. Суровым описанием нации, живущей в блокаде из-за объявленной ей тотальной войны. А также описанием жестоких испытаний, которым подверглось человечество. Резонирует до печенок.

Но это космоопера нового типа, может, первая в своем роде. И война здесь увидена с точки зрения лингвиста и поэта. Да еще и капитана корабля. И когда Ридра Вон с помощью лингвистики решает одновременно задачу по космонавигации и делает открытие в расшифровке инопланетного языка — это была вторая убойная подача автора! Невозможно не полюбить такую виртуозную игру.

Это нейтронной плотности текст. Столько невероятных героев, сюжетных планов, фабульных ходов на единицу текста — немыслимо! Шпионы, мутанты, киборги-убийцы, пираты, Захватчики, грабители банков, призраки: Вселенная — место контрастов!

А какие шикарные космические битвы, основанные то на психиатрии, то на строительстве.

При этом главные фишки романа — лингвистику и гносеологию — автор ни на миг не забывает, но невероятно умело вплетает их в сюжет и общую философию книги.

Это настоящая жанровая революция. Когда в раньшие времена «Новую Волну» корили: мол, «она схлынула», так это было скороспелое суждение членов секты «конца истории». Культурные волны — они такие: опадают, а потом вновь вырастают и поднимают все корабли на своем гребне. Она еще много раз обогатит жанр, буде в этом найдется необходимость.

По большому счету мне не хватило в книге субъективного взгляда на ментальную битву в финале, что и названо, видимо, многими лаборантами его скомканностью. Нужно было сделать его в стиле финала фильма «Джонни-мнемоник», когда Киану Ривз погружается в глубины собственного разума и именно там одерживает победу. Что сказать, Уильям Гибсон читал Сэмюэля Дилэни крайне внимательно и дожал тему, которую обозначил отец-основатель. В искусстве часто бывает, что кто-то пасует, а кто-то, приняв подачу, забивает победный гол.

Напоследок. Из этого безусловного шедевра можно извлечь и еще один важнейший моральный и эстетический урок. Ридра Вон стала великим и всегалактически известным поэтом потому, что во время жесточайшей войны сумела говорить с людьми о том, что их волнует больше всего, о самом больном, дорогом и любимом у каждого человека. У нас же сегодня просто толпы рифмачей, которые, сидя в теплой и темной норке, лелеют Страшную Травму своего обиженного Эго и за каким-то бесом считают себя при этом совестью нации. Ридра Вон и Александр Пушкин с этим бы категорически не согласились.

П.С. Низкий поклон Д. Базиджи за новый замечательный перевод этого прекрасного романа.

Между выходом первого и второго тома цикла «Пламя и кровь» прошло десять лет. И автор времени даром не терял. Рос над собой. И Тетралогию о Мордимере писал не начинающий, но Пекара не захотел останавливаться на достигнутом уровне мастерства, а это благодарный читатель может только приветствовать.

Книга получилась цельная, практически роман в связанных некрепко между собой эпизодах, чем сборник новелл. Но не это главное. Пекара невероятно расширяет мир и лор, делает свою вселенную более загадочной ,сложной и увлекательной для изучения. Хочется знать больше, и с других точек зрения, а не только инквизиторской.

Если в цикле о Мордимере всякая мистика и магия укладывалась более-менее в разумные рамки, то есть происходящее можно было списать на суеверие, отравление спорыньей, религиозный фанатизм и считать книги просто остроумной альтернативкой. То в рассказах об Арнольде Ловефелле ставки резко повышаются. Жестокие и могущественные колдуны, иномирье, ведьмы, ангелы, экстрасенсы, призраки. Это настоящий мир колдовства ,в котором магия цветет пышно и вольготно. Возможно, тут и впрямь нужен был Иисус Мститель, а не Бог, смертью смерть поправший.

Но мне больше нравится размышлять об идеологии произведений Пекары. Вброшу и тут пару тезисов.

«Искусство-в-себе» сыграло с Яцеком Пекарой злую шутку. Объясню суть, а потом скажу, почему шутка — злая.

Многие читатели возмущались, знакомясь с похождениями Мордимера Маддерина — а как это у него все так просто получается?! Пришел ,провел допрос ,узнал версии свидетелей преступления и хвать негодяя за шкирку. А тот такой сразу лапки к верху — гражданин следователь, я во всем раскаиваюсь и предаюсь покорно в ваши руки! Что за притча? Ты же вроде колдун, вампир, еретик?

А ответ в детстве и юности автора. Он ведь родился и вырос в Польской народной республике и как все нормальные пионеры рос на фильмах о советской милиции. Посмотрите ,как ведут себя злобные уркаганы в фильмах 1950-х годов — «Дело пестрых», например, — когда угрозыск их, не долго думая, прищучит. Немедленно идут на сотрудничество ,а кто послабее даже и раскаивается. Вот то-то!

Рассказы о Мордимере Маддерине — это истории о советских органах госбезопасности и внутренних дел, только опрокинутые в средневековое прошлое и мир ,полный магии. Однако ,если в Тетралогии инквизиция-милиция больше похожа на «кровавую гэбню» из современных российских сериалов про «тоталитарный совок», то в цикле об Арнольде Ловефелле это уже чекисты времен «эпохи застоя» ,строгие, но мудрые и справедливые ,которые врагу не дадут ни малейшей поблажки. Ловефелл — это герой Вячеслава Тихонова из телефильма «ТАСС уполномочен заявить», только в фэнтезийной локации.

А почему шутка-то злая? А потому что Яцек Пекара убежденный фашист. Судя по его собственным словам. Верный фанат Пилсудского, Франко, Пиночета. Уверен, что известный австрийский художник и итальянский журналист правых взглядов ему тоже по душе ,вот только признаваться в любви к ним ,в поклонении их культу, как культу Пилсудского, совсем уж не комильфо. Пекара ошибочно считает ,что только политкорректность не позволяет людям возносить этих героев на пьедестал. Однако, ему и в голову не приходит, что большинство людей нормальные, естественные гуманисты и не желают разделять его человеконенавистническую идеологию.

И вот наш пилсудсколюб и франкофан взял для литературного образца советскую милицию, оставив своей инквизиции даже ее светлые идеалы.

Да, в отличие от своих менее умных коллег — Дукая, Колодзейчика ,Майки и Гузека — он в своих произведениях свои политические взгляды не транслирует и не пропагандирует. Голос автора в томах «Пламени и крови» — это голос мелкого лавочника ,который мечтает о сильной руке, что наведет и поддержит порядок, способствующий бизнесу. Но кто кинет в него камень за эти милые буржуазные ценности? Кому порядка не хочется, тем более, что враги его невероятно могущественны ,коварны и бесчеловечны.

Поэтому я, объективности ради, высоко оцениваю книги Яцека Пекары. И эту в том числе, вне зависимости от политических воззрений автора. В своих книгах он читателя ни к чему злодейскому не призывает. И на том спасибо!

Прочитано в рамках фэнтези-марафона на буктьюб-канале 2 Talk Girls.

Решил сделать перерыв в освоении «новой волны» и глянуть, что в это же время «отцы» делали, когда дети так мощно контркультурно отжигали. Как раз и книга подходящая по времени нашлась.

Для меня этот роман Джека Вэнса имеет то общее с ранними работами Дилэни, Желязны и Муркока, что я его тоже должен был прочитать тридцать лет назад, когда купил том серии fantasy издательства «Северо-Запад» аж под номером 2, со смешным чудищем на суперобложке. Но Джек Вэнс так и не стал героем моих читательских грез, ни тогда, ни потом. Ни одной его книги я не прочитал, несколько рассказов и повестей только. Они не впечатлили, я не продолжил знакомство... И вот книга прочтена, причем именно по тому антикварному тому СЗ ,который был куплен благодаря прекрасному Озону))

И оказалось ,что Джек Вэнс ничуть не уступал молодым в таланте, лихости, задоре и бездне фантастических выдумок!

Солнце гаснет, Земля умирает. Остатки человечества влачат жалкое существование, забыв о тяжком пути познания и ввергнув свои судьбы в руки полоумных шаманов. В умах царит безразличие к будущему и отрешенность от настоящего. Радость доставляют только сиюминутные удовольствия, а любимое развлечение обывателей — подкузьмить ближнему своему ,облапошить, а при случае и воткнуть нож в спину.

Тут-то и действует ловкий прохиндей Кугель, который решив ,что звучное имя залог счастливой судьбы, поименовал сам себя Хитроумным. Но все его житейские навыки годятся только на то ,чтобы из последних сил унести ноги из очередной опасной передряги. Сколько раз он чудом спасся — лучше бы себя Везунчиком назвал!

Дочитав примерно до середины книги, я призадумался. Опять мне это что-то напоминает, культурный багаж-с, куда деваться! Главгерой за каким-то бесом чужой непреклонной волей отправлен на другой край света (а дабы избежать этой участи — дурачком прикидывался). Там он с помощью хитрости и обмана исполняет возложенную миссию и отправляется в долгий и опасный путь обратно домой. В дороге ему встречаются жуткие монстры, прекрасные принцессы, предлагающие свою руку и свои королевства в придачу, но Хитроумный (имечко-то какое!) продолжает путь... так... «не спас он сопутников», «тщетны были заботы его», «много и сердцем скорбел». Да еще и хвастливо заявляет, что он «многоопытный муж«!

Ёшкин кот! Да это же «Одиссея«! Чистой воды ремейк одного из первых в истории эпических произведений! Да, Джек Вэнс — наглость и впрямь второе счастье.

Без шуток, я люблю ,когда авторы берут один из четырех сюжетов мировой культуры — вот, например, «возвращение домой», и наверчивают на этот стержень свое вИдение и плоть оригинального «перла создания». К тому же у Вэнса это имеет и идеологическую основу.

Если Гомер писал о заре человеческой цивилизации (причем, он не знал ,что это заря), то Вэнс описывает финал долгого пути и уж он-то точно знает ,что «конец близок». Это пророчество по-настоящему «многоопытного» художника, созданное методом экстраполяции в будущее современных автору тенденций. Он очень скептичен относительно перспектив выживания человечества в долгосрочной перспективе. Молодежь могла ликовать в своих свободолюбивых иллюзиях, но когда тебе под полтинник, а за спиной опыт Второй мировой... Карибский кризис, Война во Вьетнаме, убийство Кеннеди, бунты гражданского неповиновения, которые только набирают обороты...

В первой же новелле романа Джек Вэнс беспощадно расправляется с иллюзиями «общества всеобщего благосостояния». Ваш счастье призрачней дыма, да и основано оно на труде бесправных рабов, и отнять его может первый же попавшийся мошенник, а рабы взбунтуются. (Вот это пророчество сбылось целиком, и начало сбываться еще при жизни автора).

Все встреченные Кугелю на пути персонажи (людьми их трудно назвать) — двуличные скоты, которые приветливы на словах и людоеды на деле. Да и сам Кугель — высокомерный «самокатчик свободы», который знает только один метод решения проблем — бегство туда, где меня нет.

Людишек на белом свете осталось всего ничего (пламенный привет упоротым мальтузианцам!), а они продолжают друг друга самозабвенно «душить, душить, душить». Такое человечество, да и его яркого представителя Кугеля не ждет ничего хорошего. И это не наказание за плохое поведение и аморалку, это закономерный итог расы, не способной решить структурные противоречия своего мироустройства. Один из вариантов того самого «Великого Фильтра», о котором так много говорят в последние десятилетия.

Это все, конечно, метафора возможного конца. Ибо Солнце никогда не потухнет, а Земля не остынет (Наше светило расширится до красного гиганта, а Земля сгорит в его верхней оболочке). Но в любом случае человечество кончится намного раньше. И пророк не предсказатель. Он говорит о том, как нельзя жить сейчас — во лжи, лицемерии и бездумном угнетательстве — а не о том, как мы покинем сей бренный мир в далеком последствии.

Да, а еще это невероятно изобретательная и смелая фантастика, которая написана уникальным языком ,синтезировавшем в себе неоромантизм, ранний модернизм и журнальный палп до «золотого века» НФ. Мне хотя бы ради этого хочется прочитать теперь все, что написано об «Умирающей Земле», даже и другими авторами. Но содержание идей Джека Вэнса намного глубже виртуозной формы книг цикла.

Отлично! Яцек Пекара дописался до попаданцев)) А что, надо быть в тренде, чтоб тебя читали, йо-хо-хо! Впрочем, Пекара — автор такого уровня ,что я скорее бы соотнес эту историю с приключениями известного янки из Коннектикута, чем с деяниями десантника, чье сознание было перенесено в голову Николая Второго Кровавого накануне Первой мировой)).

Самый цимес здесь умение автора в атмосферу. Опять на двух страницах ему удалось создать настолько сочную картину поздней Римской Империи, раздираемой смутой ,что хочется немедленно прочитать толстый талмуд ,описывающий эпические приключения в этой локации.

Ну и конечно, шокирующий финал!

Отличный образец медтриллера. История о прочной связи врача и пациента, о долге целителя.

Пекара либо сам занимался восточными духовными практиками, либо штудировал литературу о них. Хотя личный опыт чувствуется. Очень реалистично у него описывается сверхчувственная интуиция и прочие трансцендентные персональные переживания.

особенно ценны рассуждения о Деле и о готовности человека пожертвовать самым дорогим в себе и своим ради высшей цели. Сейчас принято трястись над своим эго и зубами цепляться за насиженную зону комфорта, сиюминутные плюшки. приятно, когда автор своих читателей призывает о высоком подумать. Такой писатель не сказочник-пустобрех, вызывает доверие и привязанность. Возможно, создавая исключительную в своих интенциях личность Арнольда Ловефелла, Пекара и сам проникся его идеалами.

Или сам всегда был таким.

Месть — это блюдо, которое лучше не готовить и не подавать. Ну или быть осторожным, как при приготовлении и поедании рыбы-фугу. Сам повар может необратимо пострадать.

Невероятное завершение невероятного странствия. Я бы не назвал финал справедливым для нашего героя(-анти), скорее поучительным, как в другой гениальной новелле — «Пиковой даме» Пушкина.

Просто великолепный эпизод! Вначале это острая сатира на магическое сознание, которое подменяет подлинное понимание мироздания самыми нелепыми и вредными фантазиями. Да еще и идет рука об руку с упоротым фанатизмом. А потом нас ждет удивительно странствие по экзотическим локациям и множество страшных и жестоких приключений.

К тому же тут чуть ли не впервые Кугель оправдывает свое прозвище Хитроумный. Причем он не выпутывается из передряги, самим собой и учиненной, а осознанно ставит цель и упорно ее добивается, пусть и мошенническими методами.

Рад бы в рай, да грехи не пускают!

Кугель пытается устроиться в крупное и эффективное коммерческое предприятие, где сотрудникам обещают невиданный по щедрости соцпакет и прочие плюшки. Правда ,придется для этого стать карликом или великаном и пилить каменные глыбы лобзиком, но где наша не пропадала.

Но дальше-больше, его отправляют в командировку в деревню полоумных сектантов с промытыми пропагандой мозгами, которые становятся добровольными жертвами ангелов со светлыми лицами из райской страны.

Джек Вэнс не устает троллить и высмеивать современных западных обывателей, которые на все издевательства над ними сильных мира сего только радостно продолжают хлопать ушами и беспрекословно подчиняться самым немыслимым и иезуитским требованиям эффективных менеджеров.

Случайная встреча Арнольда Ловефелла со старой знакомой, ведущая к продолжительным последствиям.

В новелле есть одна важная идея, выводящаяся из поучительного события в жизни. Ловефелл абсолютно прав, нельзя хвастаться чудесами, которые с тобой произошли. Зависть и прочий негатив со стороны твоего окружения могут сильно тебе повредить. От себя добавлю и хвастаться нельзя, и чрезмерно радоваться и упиваться внезапным счастьем тоже. Чудо — слишком сильное потрясение для души ,кармы — называйте, как хотите, — и чрезмерная эйфория только усугубит ситуацию. Маятник ведь и в другую сторону качается, об этом нельзя забывать.

Размышляя же о сюжете рассказа я подумал ,что с новыми томами мир, придуманный Пекарой, становится все сложнее, обширнее и интереснее. И было бы любопытно прочитать произведения о нем, в которых бы он был показан с другой точки зрения. А не только инквизиторской. Ведь были же там не только люди молитвы, но и люди меча, и труда.

На Умирающей Земле наступило время волков в человеческом обличье. Кугель и сам не образец чистоплотности, но на пути ему попадаются сплошь отъявленные мерзавцы, лжецы и прохиндеи. Прямо-таки начинаешь переживать за странника по миру, где демоны и вурдалаки выжившим людишкам уступают в кровопивстве.

Настоящий провозвестник жанра «темное фэнтези». Мерзавец, который вступает в конфронтацию с другими психопатами и подонками. В плюс как раз-таки всякие «штучки» из коллекции «меча и магии» — морские чудища, вурдалаки, демоны, злобные колдуны.

Но все это было бы коллекцией погремушек ,если бы не завораживающий, холодно-отстраненный стиль автора. Он умело воссоздает атмосферу «Умирающей Земли», от которой бросает в дрожь и заставляет целиком погрузиться в рассказываемую историю.

Одна деревня, в которой жители, обитая среди груд мусора и хлама, воображают себя собранием великолепных и высокородных лордов, и другая деревня ,в которой люди десятилетиями пашут от зари до зари, кормя галлюцинирующих дармоедов и питая призрачную надежду занять свое законное место среди них. Да ведь это великолепная метафора-панорама капиталистической мир-системы! Одни бесправные рабы Мамоны из-за обладания красивыми шмотками и тачками воображают себя повелителями Мироздания, схватившими бога за бороду, другие — рабы рабов надеются урвать свой кусок пирога. И каждый готов зубами загрызть каждого ради своего кусочка лживой иллюзии счастья. Действительно, прекрасный венец эволюции человечества!

Когда злой и саркастичный Джек Вэнс писал эту новеллу ,ему уже было пятьдесят лет и он всякого в жизни насмотрелся. Не зря он назвал свой цикл «Умирающая Земля», ох не зря!

Отлично! Если и дальше так пойдет, многие лаборанты правы окажутся — шедевр.

Как будто Пекара услышал мою критику предыдущего эпизода и предвосхитил ее)). Тут Ловефелл представлен и как искусный лекарь, и как психопомп, умеющий общаться и обращаться с призраками. Да еще крайне фактурный Колодец Душ и ментальный паук!

Есть самоповторы, топтание на месте, но в целом эпизод атмосферный. Скажем, это была интересная, но филерная серия увлекательного сериала с зацепухой в конце. Почитаем, полюбопытствуем дальше.

Еще один шедевр от молодого гения-нововолниста. Первое, что я ПЕРЕчитал у Дилэни. Лет десять назад я проглотил эту емкую и умную повесть, как «спейс оперу», усиленную хронофантастикой. Но это подлинная художественная литература, многослойная, как термоядерная бомба. И новый жизненный и культурный опыт при следующем прочтении дает и новые обертона и смыслы.

Во-первых, здесь очень много автобиографии. В шестидесятые Дилэни вел богемный образ жизни в нью-йоркском Гринич-вилидж, а также много бродяжничал. И этот опыт легко считывается на первом плане повести. Приключения в новых необычных местах. встреча с интересными людьми. Бьющие фонтаном молодые силы и острое чувство свободы. Все эти поэты ,музыканты, ученые и бродяги, что встречаются в странствиях Джо Комете, — видно ,что они списаны с натуры. Кухонными посиделками за полночь под гитару от повести несет за парсеки.

Если знаешь хоть кое-как американскую послевоенную культуру ,становится очевидно, как сильно повлияли на авторов «Новой волны» битники. С их культом бродяжничества, духовного и бытового, с их ориентацией на восточный мистицизм и квиетизм.

Во-вторых, это круг проблем современной культуры. Влияние каждой расы на общий фон коллективного сознания разумных существ. Интеллектуальная сегрегация ,которая только усилилась за прошедшие шесть десятилетий, несмотря на казалось бы всеобщую грамотность и развитие информационных технологий.

Повесть Дилэни находится в самой сердцевине культурной истории. Прочитав первую ее треть, я призадумался о сюжете. Одинокий мальчик с захудалой планетки ,который отправляется в судьбоносную миссию и встречается со множеством интересных и своеобразных личностей, что помогают его духовному росту. И в финале он познает важные сокровенные истины. Что-то мне это сильно напоминает...

«Маленький принц» Антуана де Сент-Экзюпери. Ох ,чует мое сердце ,читал эту сказку Дилэни! Уж слишком много совпадений. Не стоит при этом забывать ,что впервые «Маленький принц» был издан именно в США в разгар Второй мировой и был очень популярен. Да и жил тогда его автор в Нью-Йорке. Так что тут ничего необычного.

Плюс много общего у этой повести со снятым много позднее знаменитым французским мультом «Властелины времени» — сюжет, герои, композиция, основная идея. Надо бы глянуть ,когда был написан французский роман, который этот мульт изобразил на экране.

Но главное, сердцевину смысла, я, конечно, оставил для финала отзыва.

параллельно с чтением молодых американцев-нововолнистов я смотрю по вечерам цикл лекций Валерия Бондаренко, исследователя из Самары, о Петре Яковлевиче Чаадаеве. И нахожу много удивительных точек сопряжения. Казалось бы, что может быть общего у русского философа-консерватора, жившего за полтора столетия до 1960-х, и у начинающих свой путь писателей-модернистов. Иная ведь эпоха, иная страна...

Следите за руками.

В трактовке Бондаренко ,Чаадаев считает ,что главная история рода людского — История метафизическая. Пресуществление Воли Божьей в человечестве. Чтобы стать деятельным участником этой Истории, человек должен отринуть свое Я, осознать, что есть трансцендентного в его душе и осуществить это трансцендентное в реальности. При чем главное — это процесс осознания, а не деятельности. С осознавшей свою трансцендентность личностью само все произойдет. При этом личного спасения для Чаадаева не существует. Ему все равно на участь собственной души, своей жизни и судьбы. Главное — это стать осознанной частью великого Замысла. Важнейшая задача — отделить то, что является твоей самостью, от того, что принадлежит Истории.

Все это, конечно, восточная мистика чистой воды. Деперсонализация, растворение души в Божественном... Не случайно в концептуальном письме к Пушкину он ссылается на Магомета. Но смотреть можно было и дальше на Восток.

Вся «новая волна» также пронизана восточным мистицизмом — от рационализатора-аналитика Балларда до поэта Желязны. А у Дилэни? Его Джо Комета является лишь частичкой великой Миссии ,самой важной в истории Разума во Вселенной. Миссии всеобщего освобождения — и рабов, и рабовладельцев. Джо — ничтожная часть Истории. Осознать это и выполнить свой долг перед единым духом Человечества ему поначалу мешает, как и Чаадаеву, собственное Эго. Личные потребности и хотелки. Капризы, сиюминутные страсти. Только отринув себя самого, он смог внести важнейшую лепту в Историю. Ему и его подруге-спутнице-учителю Сан Северине придется принести на алтарь Свободы наибольшую жертву. Ведь самый могущественный человек подвергается самым жестоким испытаниям и делает самый суровый выбор. Только осознав себя как частицу Духа, а потом и отвергнув себя, можно не только выстоять, но и победить.

И вот что важно. И Чаадаев, и авторы «Новой волны» делали свои открытия, совершали свои духовные подвиги не только, и даже не столько для своих современников, но для грядущих поколений. Для нас с вами. Чаадаев задохся в каземате России Николая Первого, «Новую волну», как и прочих бунтарей 1960-х задушили с одной стороны консерваторы, боящиеся будущего, с другой стороны, наймиты транснационального Капитала, желавшие во что бы то ни стало это будущее контролировать и направлять.

Но эпохи сменяются. Мы переживаем невиданный со времен промышленной революции катаклизм человеческой цивилизации. Сейчас очень много людей пытаются спастись лично. Предав, продав все святыни, прошлое, будущее, не понимая, что нет такой норы, в которую можно безопасно зарыться при нынешнем-то развитии техники уничтожения биосферы и самой жизни на Земле.

Дилэни оставляет своего Джо Комету на пороге принятия своей Миссии и понимания дальнейшего пути. А действовать он предлагает уже читателю. Вполне в духе той эпохи трансцендентных поисков и открытий. И выбор — принять судьбу или влачить существование — предстоит делать всем нам.

П.С. Кстати, насчет прогностических способностей фантастики. Дилэни походя, но красиво, показал, что поэты не только незримые владыки мира, но и его первооткрыватели. В повести он описывает планету, вращающуюся вокруг белого карлика. За пятьдесят лет до того ,как ученые вначале обнаружили такие планеты в далеком космосе, а потом и смогли объяснить ,как те могли там оказаться после гибели первоначальной звезды (они заново образуются из сброшенной оболочки светила, такое и в нашей Солнечной системе может произойти через миллиарды лет).

П.П.С. Низкий поклон Ольги Исаевой за блестящий перевод это повести! Просто прелесть что такое))

Астральный детектив. Действие происходит в Иномирье нашей вселенной.

Приходит к сыщику длинноногая блондинка с зелеными глазами и говорит, что нужно найти пропавшую женщину. Как и положено по канонам жанра, в ходе расследования нашего сыщика ожидают глобальные и шокирующие открытия.

Когда много лет сам занимаешься медитативными практиками, читать чужие побасенки о путешествиях по «тонким мирам» обычно невыносимо скучно. Например в писаниях Пелевина для меня это самые тягомотные куски.

Но Пекаре удалось меня несколько раз по-хорошему приятно удивить.

Плюсы. Сжатая, но очень сочная и атмосферная картина арабского Востока. Рассказ идет о Персии, понятно, но явно после арабского нашествия. Прям любимый в детстве фильм про волшебную лампу Алладина вспомнился. Тепло на душе стало от нежной ностальгии.

Демон очень хорош и разборка с ним. Весьма брутально и фактурно. Весомо и зримо. Веришь автору и следишь за действом, затаив дыхание. Не хуже, чем у Питера Бретта в «Войне с демонами».

Но настоящий крышеснос — это история про Христа в Германии! Это прямо-таки бездны мистические открывает. Вопросов становится намного больше, чем ответов, но понимаешь, насколько глубок и многослоен этот выдуманный мир. Жаль, что нет возможности читать эпопею про инквизиторов в хронологическом по изданию порядке. Непонятно, какие вещи являются сенсацией, а что уже было упомянуто в более ранних по выходу книгах.

А минус у этого эпизода, помимо нудного описания лора Иномирья, только один. Это главгерой Арнольд Ловенфелл. Если для Мордимера автор постоянно придумывал новые черты характера и способности, по завету Конан Дойля, создавшего так Шерлока Холмса, то с Ловенфеллом он не заморачивается. Одними и теми же словами талдычит о том, какой он верный слуга Господа и как раскаивается в предыдущих грехах. Разве что все больше тоски по былым денькам наваливает. Но все равно персонаж пока плоский выходит. Даже краткое описание его прошлого бытия в роли персидского колдуна намного ярче и красочнее получилось.

Но загадок, конечно, Пекара навалил полный короб! Поэтому читать очень интересно. В отличие от новелл о Мордимере, здесь есть настоящие тайны, увлекающие и будоражащие воображение.

Продолжаю знакомиться с книгами «новой волны», которые должен был прочитать тридцать лет назад. За все эти годы романный дебют Желязны был у меня во всех трех или четырех моих погибших библиотеках, в десятке наверно изданий и разных переводах. А звезды сошлись только вчера. Содержание книги во многом повторяет биографию ее чтения.

К сути. Никакая это не «мифологическая» фантастика, навеянная легендами Эллады. Есть отсылки, лейтмотивы, но и только. Если читатель ожидает увидеть прародителя «Американских богов» Геймана, то не дождется. Хороший крепкий постап в локации Средиземноморья. Плюс мутные инопланетяне с неясными целями. От синхронных романов Фила Дика отличается только поэтическим стилем, с уклоном в модернизм. Многим из нынешних читателей не заходит такое. Вероника Рот и Сьюзен Коллинз не так пишут, а старый хрыч Желязны фигли выделывается?

Начало скучновато. Из него можно только извлечь вывод, что автору в его «собесе» крепко нервы потрепали и душу повынимали страждущие граждане и педантичное начальство. Отношение к бюрократии у Желязны крайне скептическое с переходом в ненависть. В финале герой недаром собирается уничтожить ненавистную Контору. Месть поэта страшна!

Путешествие по Египту и Греции, детективная фабула, шашни со шпионками-психопатками сильно повышают градус интереса и побуждают ко все более жадному чтению. Помогает тут и сюжетное наполнение — террористы, наемные убийцы, боевые роботы, мутанты, чудовища, масштабные катаклизмы. И все это пронизано элегическим плачем по погибшей цивилизации, что создает грустное, но бодрое настроение.

Но все это только внешние слои, а живет роман на особой глубине. Под покровами мифа, детектива, ужастика и лав-стори скрыт роман идей. Это политическое высказывание в форме постапокалиптического триллера.

Шестидесятые годы стали эпохой падения колониального империализма в его классическом изводе. 1960 — год освобождения Африки. Затем Алжир, Индонезия, Индокитай. Революционерам-идеалистам той поры казалось, что цепи рабства навсегда падут. США виделись последним оплотом угнетения. Можно считать символическим фактом, что американское вторжение во Вьетнам началось в том же году, когда был опубликован в журнале роман «...И зовите меня Конрад». Но ведь колониальная экспансия США длилась уже лет сто пятьдесят. Так что это была вечная тема для тамошних интеллектуалов. Вот у поэта Роджера Желязны и срезонировало.

Один из персонажей романа — незадачливый поэт-лауреат Фил Грейб говорит, что поэзия живет вне времени пространства. Добавим, даже если это поэма в форме научно-фантастического романа. Матерый революционер и террорист Конрад Номикос с двухсотлетним опытом борьбы ведет войну и идеологические битвы с поработителями и коллаборационистами без компромиссов и страха потерпеть поражение. Его мысли и его идеи, пафос борьбы — они не только для тех, кто голосовал за вручение премии Хьюго Роджеру Желязны в 1966 году. Они для нас, для нашего здесь и сейчас.

Вывод, к которому Конрад пришел за долгие годы невероятных страданий, потерь и испытаний на пути к победе очень прост, но невероятно глубок и актуален. Он отстаивает ее и в схватке с врагом, и сопротивляясь потугам своих недалеких соратников.

Нельзя, говорит Конрад, отдавать свою землю на потраву хищникам в человечьем обличье. Нельзя и все. Какие бы разумные законы и благополучие не предлагали вам эти новые данайцы, их дары нужно отвергнуть. Нельзя продавать то, что свято. Иначе не будет вам прощения и боги вашей земли сотрут вас с ее лица.

У нас много есть людей, верящих словам Светлых Эльфов с Сияющего Града на Холме, как Гласу Небесному. Ну вот и прислушались бы к словам одного из них. Он был очень успешен у себя во Граде, лауреат десятка высших литературных премий, в том числе за этот подрывной роман о революции. Не все же вам Джорджа Сороса и Джерома Пауэлла слушать.

Этот роман Желязны пришел в нашу страну очень вовремя, как раз тридцать с небольшим лет назад, во время одной из точек исторической бифуркации. Но главный идейный посыл автора ,его призыв в борьбе за независимость от незваных опекунов и учителей жизни услышан не был. А ну да, это же мифологическая фантастика в космической обертке! Мы еще и не такое читывали! И заряд заложенный в книгу автором хлопушкой лопнул.

Но опять-таки. Это поэзия на все времена. Пока еще не поздно и сегодня эту книгу читать в правильном свете и услышать ее призыв. Иначе с нашей землей произойдет то же, что в романе произошло с пирамидой Хеопса. Только без надежды на воссоздание.

Книга важная и нужная. Своей репутации и высшей премии, статуса классики заслуживает безусловно. Но за что же оценку снижу?

За добренький финал. Древние хищники — инопланетные капиталисты оказались благодушными дядюшками. И земляне победили просто так, на шару. Прямо-таки ненавистное мне булгаковское «не надо ни о чем просить, сами придут и все дадут». А двести лет поражений, потерь и страданий были — что? — ошибкой, недоразумением?

Только в борьбе человек и социум обретает право свое. А иначе деградация и гибель неизбежны.

То ли и я становлюсь стар (суперстар), то ли искусство изящной словесности и впрямь деградирует вместе с обожаемой капиталистической системой, но после десятка современных — хороших и крепких — романов-фэнтези эта давняя повесть показалось как мощный вдох чистого кислорода. Зашибает невероятно и крышу рвет напрочь!

Произведение это плотности термоядерного синтеза. На восьми десятках страниц, на простенький сюжет — пришел, увидел, победил — наверчено несколько слоев глубочайших смыслов.

Во-первых, отражение эпохи создания шедевра. Шестидесятые в США, борьба чернокожих за свои права. Отстаивание самостоятельной культуры. То, что позже Дилэни будет исследовать на примере творчества Томаса Диша: культура уличной банды не менее ценна, чем культура Ротари-клуба. Здесь это выражено метафорой Звездного племени изгоев. (И глубинные заправилы примут подобные декларации к сведению: не хотите культуры белых? Значит, у вас никакой не будет! (БЛМ? Это же курам на смех!))

Во-вторых, это настоящая историко-филологическая фантастика методом экстраполяции. Дилэни перенес реальную историю открытия Генрихом Шлиманом Трои в далекое будущее и дальний от Земли космос.

В-третьих, предупреждение об угрозе деградации общества после утраты цели его существования. (К вопросу, нужна нам идеология или нет?) Возможно на эти размышления Дилэни натолкнула реальная история племени с острова Пасхи.

К тому же это весьма оптимистическая версия совершенно невероятного Контакта. Она мне намного больше импонирует, чем скепсис Станислава Лема. Вероятно, дело тут в самих авторах. Дилэни — негр, выросший в мультикультурном Нью-Йорке, Лем — еврей, выросший в католической Польше. Вот и на Контакт у них воззрения разные.

А еще великолепная поэзия. А еще эмоционально душераздирающая история Одноглазых и капитана Лилы. И все это опять-таки завернуто в простой, но крепкий и ладный сюжет.

При этом повесть создана в эпоху бурной НТР. Поэтому и о технике автор не забывает. Всякие крутые штуки постсингулярной цивилизации завораживают и впечатляют.

К тому же это отличный мотиватор для студентов. Препод из-под палки заставил нерадивого ученика заниматься скучным исследованием. А он в результате сделал эпохальное открытие. Ибо старших надо слушаться!

А в общем-то, хочу сказать, что ваять такие шедевры в двадцать два года просто преступно! Он кем себя возомнил — американским Артюром Рембо от фантастики?! Впрочем, по результату он вполне заслуживает таких посягательств.

П.С. Низкий поклон переводчице Ольге Исаевой за ее работу. Просто сердце радуется! Может и хорошо, что я не прочитал эту Балладу двадцать или тридцать лет назад. Вот вчера прочитал и многое понял.

Впервые для меня в цикле об инквизиторах эпизод выглядит не законченным целым, а частью более крупного произведения. Жаль, а то написано так искусно. что можно было поставить эту новеллу на театре. Напряжение создается не острым драматизмом фабулы, а характерами персонажей. Два смертельно опасных и могущественных субъекта вынуждены действовать сообща. И вот они проверяют границы возможного друг для друга. Меряются... могуществом и связями с важными людьми.

Два несомненных плюса эпизода. Подробно разъяснено, насколько прочна крыша над головой Мордимера. И почему, в какую бы стрёмную заваруху он ни попал, к нему на помощь несутся самые сильные и компетентные из ответственных товарищей. К сожалению, я прочитал только два первых тома «основной тетралогии», так что не в курсе, может это и раньше объяснялось. А так получается, что Пекара своих читателей 15 лет в неведении держал относительно реальной подоплеки деятельности Мордимера. Множил себе на голову хейтеров и критиканов))

Второй плюс — отличное расширение лора. Истории и географии. Целый исторический очерк втиснут в рассказ. Я так понял, в этом мире и Крестовых походов не было. Да и зачем бы в принципе они были нужны, если вся история их религии непрекращающийся крестовый поход и ежедневная мясорубка во имя Христа-меченосца.

Ну, я такой: ф-у-у! А он такой: на еще! А я: да лана, харе! А он: ни в жисть, хавай! А я: ну лады, прием, типа!

В общем, это был жалкий закос под великолепного пилота (великолепную пилотку?) корабля «Своенравный потомок» Джосс Стикс, ибо дурной пример заразителен!

Чтение этого романа Стивена Эриксона было для меня не меньшим приключением, чем авантюры, пережитые отважными исследователями в самом сюжете книги. Подходил я к этом тексту с крайним предубеждением. Разве что палкой не стал в него сначала тыкать для проверки его безопасности для собственного ума. Ибо прочитав шесть с лишком тысяч страниц «Малазанской книги павших», я буквально возненавидел автора этой опупеи и его графоманскую стряпню (спойлер: интересного я так и не дождался).

И первые пятьдесят страниц «Своенравного потомка» оправдывали мои худшие ожидания. Ну что это за унылая и скучная пошлятина, думал я уныло, зевая от скуки. Однако долг звал вперед, в глубины космоса, вслед за экипажем. И когда автор развернулся во всю ширь межзвездного и межпланетного пространства, с заходом в иные измерения, я оказался разбит, раздавлен и вовлечен в происходящее неистовство буквально по уши.

То есть ,поймите меня правильно: пошлятины и дури там хоть отбавляй от первой до последней страницы. Описаны все возможные извращения, включая межвидовые, все возможные жидкости, которые может исторгнуть из себя биологическое существо, все глюки, что способен испытать шизанутый ИскИн, весь ущерб, какой только может причинить одна инфраструктура другой. Но масштаб этого бедлама поистине галактический. Он поражает воображение, покоряет, сминает любое читательское сопротивление.

Это и впрямь подражательная фантастика, но выполнена она в своеобразной манере. Представьте себе пятнадцатилетнего дворового пацана с архаичными тараканами в голове. То есть, он помимо гоп-стопа любит еще и посмотреть вечерком старые фантастические телешоу, а также документалки канала «Дискавери». И вот он решил в школьном туалете или на пятачке-курилке за хозблоком пересказать корешам полюбившиеся серии «СтарТрека». Вот примерно роман «Своенравный потомок» у него и получился бы.

С поправкой на писательское мастерство Стивена Эриксона, конечно. Ведь он, накатав пятнадцать тысяч страниц фэнтезийной галиматьи, научился писать! У него получилась глубокая и многогранная книга.

Помимо похабного юмора, в книге еще полным-полно крутых харизматичных персонажей, невероятно увлекательный сюжет, описание множества Странных Миров и своеобразных цивилизаций. Да к тому же еще автор не только расширяет свою выдуманную вселенную, но и идет вглубь сотрясающих ее обитателей проблем.

Многоуважаемый лаборант tapok все верно написал про идейную составляющую романа. Эриксон нещадно бичует современное западное общество и его заправил-империалистов. Никому, конечно, это не помешает пытаться ввергнуть человечество в бездну глобальной катастрофы, но это не вина писателя. Его дело — слово. И он его делает на отлично. И вывод финальный, что за светлое будущее надо биться до конца, не считаясь с личными потерями, можно только приветствовать.

Ну и напоследок пылкое признание. Самую чистую, незамутненно-детскую радость мне доставило описание масштабной и сверхнапряженной космической битвы с использованием плюшевых игрушек и садовых гномов, а также тяжелым вооружением в виде старых диванов и шифоньеров. Тут Эриксон дорастает до некоторых забубенностей моего любимого Томаса Пинчона.

Оценку я снижу только за первые мучительные страницы, которые понадобились автору, чтобы трансмутировать мой разум для последующего адекватного чтения этого увлекательного и умного романа.

Прочитано в рамках фэнтези-марафона на буктьюб-канале 2 Talk Girls.

Когда на книгу имеется 150 отзывов и рецензий, то, не завышая свое ЧСВ, можно разве что вбросить собственные пять копеек, добытые тяжким читательским трудом.

Отмечу те моменты, что лично меня зацепили и крайне заинтересовали.

Метод. История рассказана с точки зрения маленького мальчика, который в процессе повествования становится подростком. При этом перед нами мемуары, написанные десятилетия спустя после произошедших событий. Такая двойная оптика мне еще со времен прочитанной в детстве «Капитанской дочки» Пушкина очень импонирует. Ребенок познает мир, в котором ему предстоит жить и действовать, и читатель познает его вместе с героем. Весьма выгодная позиция для раскрытия лора, но почем-то редко используемая авторами фэнтези. Видимо потому, что толково и реалистично показать психологию и мировосприятие ребенка много сложнее, чем примитивную психику великовозрастного головореза. Хобб это с блеском удалось. Отсюда...

Конфликт. Автор отлично показала беспомощность и беззащитность человека в период раннего взросления. Детство — время крайне суровое. К тому же перед нами история талантливого ребенка с тонкой душевной организацией, растущего в атмосфере жесткой борьбы за выживание и сугубо низменных меркантильных интересов. Очень правдоподобно получилось. И вывод, к которому приводит автор — прямо по Хемингуэю — жизнь поломает такого ребенка, но он только станет сильнее на сломе, превращает художественную выдумку в беспощадную правду. Последнее слово в романе — нет! — бьет в цель без промаха.

Пересечение. Поразительно, но несколько авторов приблизительно одного поколения синхронно написали очень похожие романы. Эта книга Робин Хобб, Гай Кей «Львы Аль-Рассана» и «Игра престолов» Джорджа Мартина. У Хобб очень много пересечений с первым томом ПЛИО. Смотрите: Завоеватель с острова захватил и объединил Шесть Герцогств; главный герой — бастард с темным прошлым, которого все понуждают равняться на великого отца; ребенок-телепат, связанный с животными ,который превращается в жестокого убийцу; дозор из отбросов общества; набеги островных пиратов, да много чего еще. Талантливые люди часто мыслят одинаково.

Также понравилось, что в романе почти нет повышенной эмоциональности, присущей женщинам-писательницам. Если кому-то показалось, что мера страданий главгероя превышена, то это вы «Колесо времени» Роберта Джордана не читали. Вот где психологическое и физическое садо-мазо процветает во все края!

Да к тому же Фитц не обременен никакими «комплексами Раскольникова». «Я — человек короля», приказали убить, значит этому персонажу крышка. Вопрос стоит только о способе и целесообразности. Творческая натура все-таки мешает ему стать безмозглым инструментом, что, в общем, и помогает в итоге выжить.

И мир получился у Робин Хобб многогранным и интересным. Без всякого засилия натурализма ей удалось показать жестокость и брутальность средневекового общества. При этом люди у нее остаются людьми, а не превращаются в зверей в человечьем обличье.

И — что бывает не так часто — я точно знаю момент, когда Робин Хобб меня подловила и влюбила в свою книгу. Самый конец первой главы: «Меня считали причиной всех бед, и я стал причиной всех бед.» После такой ударной финальной фразы, я уже не мог внимать этой книге равнодушно.

Вообще, оценку я хотел снизить только за одну линию романа — собачки. Я сам убежденный кошатник, и милование Фитца с этими блохастыми и глистастыми барбосами вызывало просто-таки отвращение. Но в финале мотив «собачки» был обыгран автором на высоком художественном уровне, так что снижу субъективную оценку по минимуму.

Робин Хобб удалось невероятно увлечь меня своим выдуманным миром и его обитателями. Теперь хочется прочитать весь цикл об Эрделингах. Во всяком случае первые три трилогии, которые другие читатели оценили более высоко.

П.С. Роман я по большей части прослушал в замечательном исполнении Александра Городиского. Горячо рекомендую. Тембр голоса и темп чтения очень подходит эпическому стилю Робин Хобб. К тому же есть раскладка на разные голоса. В общем, очень здорово.

П.П.С. Совсем забыл. Многих читателей смутило несоответствие названия содержанию романа. Действительно об учебе у убийцы автор как-то впроброс рассказывает, наравне с кручением хвостов лошадям и беготней взапуски с жУчками. А это вина НАШИХ. В оригинале книга названа «Подмастерье убийцы». И вот это точно. Львиная доля истории посвящена эпизодам «работы» Фитца. Когда он на практике осваивает азы мастерства.

Прочитано в рамках фэнтези-марафона на буктьюб-канале 2 Talk Girls.

Несмотря на то, что это замечательный роман, придется писать критический отзыв. А ведь не хочется. После того, как прочитал большинство отзывов.

Поэтический стиль Кея сыграл с некоторыми читателями злую шутку и знакомство с книгой скатилось в грустное «а я ничего не понял». Сюжет показался нереалистичным, а герои слишком романтично-возвышенными. Мол, если современной мировой политикой рулят пигмеи и клоуны, а отношения между народами скатились в циничный каннибализм, то и в прошлом должно было быть то же самое.

А вот и нет!

Только к концу первой части я смог точно локализовать хронотоп романа. Это альтернативная вторая половина XI века, а один из главных героев — Родриго Бельмонте, Капитан — имеет своим прототипом всемирно известного Родриго де Вивара, Сида Кампеадора. Просто я великолепный байопик «Эль Сид» с Чарлтоном Хестоном и Софи Лорен смотрел лет пятнадцать назад, а «Песнь о моем Сиде» читал и вовсе студентом в конце прошлого века.

А ведь как интересно читать историческое фэнтези, когда знаешь, какой эпохой и какими историческими деятелями вдохновлялся автор! Но параллельно я — как люблю — смотрел на Ютубе ролики о Реконкисте и вскоре все встало на свои места.

И случился второй затык, что препятствовал чтению на протяжении всей книги.

Г.Г. Кей в своих интервью говорит, что историческое фэнтези ему импонирует тем, что можно пренебрегать буквой исторической эпохи, но зато передать ее дух. В «Львах Аль-Рассана» у него с этим не срослось. Это, конечно, никакой не XI век. Слишком модернизировано. Высокая культура, всеобщая грамотность, нравы, больше похожие на Италию позднего Возрождения, а не на конец раннего Средневековья.

А первый затык был связан с фигурой Джеаны бет Исхак, женщины-врача. Это несомненно «сильная и независимая» героиня. Но создан сей образ в ту эпоху, когда западные художники делали это от души, а не «по заданию партии». Джеана родная сестра Эллен Рипли и Сары Коннор, а может и вдохновлена была этими крутыми героинями. Проблема ее не в самой себе, а в том, что она в эту эпоху не вписывается от слова «никак». До нас, слава Клио, дошли сведения о нескольких женщинах той поры — леди Годива, Анна Ярославна, жены некоторых королей и северных конунгов. Они были невероятно тертыми и суровыми тетками, но на Джеану совсем не походили. А вот королева Инес Вальедская и Миранда Бельмонте, жена Капитана, на них похожи, но к сожалению, в этом романе они играют эпизодические роли и не могут полноценно работать на воссоздание духа эпохи.

Был и третий затык — Джад любит троицу! Это первый опыт Кея в жанре исторического фэнтези. И этот блин в каком-то смысле точно вышел комом. Ему не удалось слить воедино историческую хронику, частную жизнь людей прошлого (по завету Вальтера Скотта) и драматический конфликт сильных характеров. Это ему с блеском удастся в более поздних романах, но пока нет.

И тем не менее роман замечательный! И тоже по трем причинам.

Герои. Многим показалось, что они чересчур эпичные, возвышенные, картинные. У автора есть недоработка по этому вопросу, только с противоположным знаком. Он своих героев недостаточно возвеличил. Взять Капитана, Родриго Бельмонте. Он — бледная тень Сида Кампеадора и вовсе не потому, что жену боится. Реальный Сид был еще более эпичным, сильным, умным и талантливым полководцем. Одна гибель его легендарная чего стоит! Он даже после смерти, благодаря верной жене, смог возглавить успешный натиск своего войска. Финал пути Капитана неизмеримо скромнее будет.

Я не знаю, с кого Кей списывал своего Аммара ибн Хайрама, но тот тоже «не дотягивает» до знаменитых витязей арабского Востока. Того же Салах-ад-Дина, жившего в нашей реальности на сотню лет позже.

Историософия. Наверно первый автор современного фэнтези — Роберт Джордан — все еще следовал в русле «отца нашего» Толкина. Его персонажи слишком зависят от структуры эпического сказания. Да, они яркие индивидуальности, но их судьбы и поведение подчинено Великим Целям мироздания. Они пешки в большой игре.

Той самой Игре, имя которой дал Джордж Мартин спустя год после выхода «Львов Аль-Рассана» — Игра престолов. Он и создал канон, показав всемирно-исторические события как столкновение частных интересов нескольких семей, которые хоть и являются представителями противоборствующих сил, но придают политической борьбе яркую личностную индивидуальность. Серсея Ланнистер, первая своего имени, стала королевой потому, что она этого ХОТЕЛА, а не потому, что была избрана для столь высокой миссии некими высшими планами бытия.

А вот Гай Кей находится где-то посредине. Ему, похоже, просто не хватило объема книги, или тогдашнего уровня мастерства, чтобы более органично сплести линии своих героев и тонкую многовекторную политику, которой было переполнено то время.

Зато он смог создать интересную альтернативку. Если бы в нашей реальности Альфонсо Кастильский не препятствовал и не ставил палки в колеса Сиду Кампеадору, то он тоже мог бы закончить Реконкисту на три столетия раньше, обстоятельства этому благоволили. Но вместо этого из-за своей мелочности, завистливости и мстительности он навлек жестокие беды на свою семью и свою страну.

А третья причина — финал романа. Затыки мешали мне целиком отдаться стихии чтения на протяжении большей части романа, но в последнем раунде своей истории — «Даже солнце заходит» Кей так разгулялся, что меня будто ветром унесло в самую суть происходящего. Ох и мастер же он нагнетать драму и слезу коленом вышибать! Эпичность сказания достигает высоты Эвереста, так что дышать тяжело становится. Но тем не менее открывающиеся красоты сказания завораживают душу.

Этому способствует мастерская кольцевая композиция книги и великолепный стиль автора, который с годами будет только крепчать, как хороший коньяк.

Поэтому, хоть и мешали мне некоторые недостатки книги — недостатки лично для меня — но все-таки «девятка». Потому что 99% авторов фэнтези такой крутой роман написать не смогут, даже если дьяволу душу продадут. Ну или, отвернувшись от солнца, станут поклоняться звездам.

Прочитано в рамках фэнтези-марафона на буктьюб-канале 2 Talk Girls.

А мне понравилось)) Действительно! Я Толкина не читал (и не осуждаю!), но следование тропами Мартина и Джордана у дебютанта прослеживается очень отчетливо. Ну и ладненько. Мог бы взять для примера и худшие образцы (сколько я за последние несколько лет перечитал эпигонов Аберкромби — уму непостижимо!)

Главное в чем я не согласен с критиками Айлингтона — ему все-таки удалось сыграть отличную импровизацию на всем известную мелодию. Понимаю, нынешним пресытившимся постмодерном интеллектуалам подавай деконструкцию, но тут ее нет и в помине.

И тем не менее оригинально. Я сейчас глубоко погружен в «Колесо времени», став ярым фанатом, и видя у австралийца знакомые тропы, знакомого же исхода из них и ожидал. И почти всегда Айлингтон мои ожидания обманывал. В хорошем смысле. Фабула крайне непредсказуема. И все благодаря персонажам.

Они не мегахаризматичные, как у того же Абера, но буквально каждый из них не тот, кем кажется на первый, второй, а то и на третий пристальный взгляд товарища прокурора. Собственно в постепенном срывании всех и всяческих масок с героев сюжет и состоит. Роман даже заканчивается шокирующим осознанием одним из героев самого себя. И тут я подумал: вот каким крутым мог стать сериал «Кольца власти», если бы его делали умные и талантливые люди, вроде Айлингтона.

Он даже претензии к своей книге разрушает остроумно. Меня и впрямь большую часть книги бесило запанибратское отношение владетельного герцога со своими помощниками ,какими бы крутыми брахманами они ни были. Феодальная система не кастовая, она не так работает. Но объяснение такому поведению настолько занимательно, что я в голос рассмеялся и чуть не зааплодировал автору — ай, молодца!

Я как-то обычно не обращаю внимание на позитивный момент «легко читается», но тут и впрямь надо отметить, что текст идет влет. Даже приходилось себя силком останавливать ,чтобы не проглатывать слишком много зараз — иначе история в кашу превратится. Особых интеллектуальных изысков в книге, действительно, нет, но зато нет и псевдоглубоких изречений, что так изобилуют у современных авторов-фэнтезеров. Будто не роман, а сборник дзенских коанов читаешь!

Это развлекательная литература в лучшем смысле слова, каким был тот же рыцарский роман в 14 веке.

В общем, я добровольно вступаю в секту свидетелей Джеймса Айлингтона. Мое сердце, если не ум, он завоевал. продолжение прочту с удовольствием.

Как любителю в юности историй о приключениях Шерлока Холмса мне байки, рассказанные инквизитором Мордимером Маддерином пришлись по душе. Но я категорически не согласен, что «Пламя и Крест: том первый» слабее «основного корпуса».

Напротив, этой книгой Пекара показывает сколь велик его стилистический диапазон. Книга не похожа ни на цикл об Аривальде (хотя есть следы в описаниях волшебников и их жилищ), ни на тетралогию о Мордимере (прямо-таки сочащуюся черным юмором и сарказмом). Здесь же суровость и серьезность на все деньги «дарка».

Рассказ от третьего лица позволяет расширить лор и дать рост ворлдбилдингу, персонажи получились более объемные, с интересными внутренними и драматическими конфликтами. Да и атмосфера, особенно в повести о Крестьянской войне, качает дай боже.

В общем, Пекара сильно вырос в моих глазах прежде всего как мастер фэнтезийной прозы. Я поставлю книге восьмерку ,как и томам тетралогии, но если там я ее натягивал, как сову на глобус, то в данном случае это почти девятка. Крепкая вещь, без сомнений рекомендую любителям мрачноты. И сам с удовольствием погружусь во второй том, когда он попадет в мои цепкие лапки.

Самая простенькая история в книге. Всего две беседы Ловефелла и два предложения к нему. Зов из собственного мрачного прошлого он с негодованием отвергает, а вот посулы нынешних друзей заставляют о многом задуматься. Финал открыто-заманушный. Учитывая, что польским читателям пришлось ждать продолжения десять лет, то это скорее в минус.

И прощальный бонус: жесткий ответ Пекары Радужному Комитету по поводу новомодной толерантности. Сурово, но справедливо. Пожалуй, только в католической Польши пока такое и возможно.

Первая повесть о расследовании в этой книге, чем собственно и должна заниматься Инквизиция. Тут Пекара показал всем маловерам, что он может и в сложное многоступенчатое расследование. Получилось и остросюжетно, и атмосферно. Идея произведения лучше всего выражается известной строчкой: «Цель высшая моя, чтоб наказанье преступленью стало равным»...

И бонус: раскрыта тайна Арнольда Ловефелла.

Чуть ли не лучшая повесть Пекары об Инквизиции из тех, что я читал. За основу взята знаменитая Крестьянская война 1524 года в Германии. Написано все с точки зрения гонористого шляхтича, впрочем просвещенного, который понимает, что на угнетателях податного населения есть вина за произошедший взрыв народного гнева, но все-таки нет для него большего удовольствия в жизни, чем резать и вешать быдло, посмевшее сбросить хоть на миг скотское иго.

Центральный эпизод сражения имперских войск с бунтовщиками получился довольно красочный, хоть и странный. Вначале у него фламандские аркебузиры сражаются в конном строю, а после залпа атакуют в копье, словно жандармы. Потом бургундцы с копьями и щитами, судя по контексту — ростовыми, на перевес несутся бегом на врага, каким-то чудом при этом выровняв строй. А после рыцари с первого же наскока разбивают подготовленный к обороне вагенбург. В общем, это боевое фэнтези а-ля Голливуд («Храброе сердце»), а не реконструкция настоящей битвы эпохи раннего Нового времени.

Впрочем, хорошо. Жестоко, мрачно, натуралистично. Настоящий дарк ,в отличие от подавляющего большинства текстов о Мордимере.

И кстати, бонус: Мордимер обретает имя.

А вот некоторым девицам с пониженной социальной ответственностью не удается поступить в Академию Магии, чтобы обучиться там древнейшей профессии, приходится брать уроки частным порядком. Что жутко затратно и может быть рискованно по нынешним-то непростым временам! Ведьмочку Катеньку эти частные уроки до добра не довели. Ну и в пекло ее, редкая была гадина.

Больше всего было интересно узнать о начале большого пути Герсарда, архиепископа Хез-Хезрона. Вот кого было по-настоящему жалко: пострадал человек ни за что из-за выходки мерзкой дряни в женском обличье! Но ведь хватило благородства, чтобы потом всю жизнь к Мордимеру по-доброму относиться. Хороший человек ,пусть и возжелавший беды ближнему из-за отчаяния.

Повесть начинается как фривольный эротический рассказ из дешевой газетенки, а заканчивается жестокой драмой. Пекара умело выстроил рассказ, так что все-таки «восьмерка», хотя до середины относился к тексту скептически.

Хороший бонус: раскрыта жуткая тайна близнецов, сподручных Мордимера.

Вторые тома фэнтези-трилогий имеют общий композиционный недостаток — они начинаются с полуслова и заканчиваются либо «на самом интересном месте», либо и вовсе на середине действия. Не избежал этой проблемы и Лоуренс в своей «Книге Льда». Но тут всему мера — талант. Автору удалось выстроить сквозной сюжет так, что не прерываясь на т.н. таймскипы, действие все же имеет четко очерченные рамки, и у читателя возникает стойкое ощущение завершенности произведения. Наличия завязки, кульминации и развязки.

Вообще, иногда кажется при чтении, что инженер по первой профессии Лоуренс и романы свои пишет с помощью рейсшины и логарифмической линейки — настолько композиция и всей книги, и отдельных ее частей выверена и точно рассчитана. Например, дойдя ровно до середины романа, читатель может подумать, что автор ошибся и неточно назвал свое произведение. А это оказывается ловкой художественной засадой. И «Гора» — вспоминаешь позже — слово-то многозначное, и автор понимает, что сочиняет, получше многих))

Мне вообще импонирует глубокий и насыщенный стиль Лоуренса. Вроде ничего особенного он не рассказывает, но дух захватывает от его письма, и читателя увлекает словно на Путь в иные измерения.

Впрочем, еще раз убедился, что и мир автор придумал невероятно богатый и многообразный. И сама идея объединить первобытных дикарей и технологии Постсингулярности, неотличимые от магии, невероятно плодотворна. Сражения первобытных людей с одержимыми, монстрами-мутантами, киборгами-убийцами и свихнувшимися ИскИнами, вообразившими себя богами Олимпа, — это сама мякотка боевой фантастики. Иной раз при чтении аж подпрыгиваешь, так тебя захватывают ужасающие сцены кромешного сверхнасилия.

Но это не тупое приключалово. Книга насыщена огромным количеством интересных научных и технических идей (сразу видно, что автор инженер в сфере компьютерных технологий). Но Лоуренс также рвется в сферу боллитры — и по праву — его романы — это книги прежде всего о нравственных выборах героев, с тонкими психологическими дефинициями, и полны размышлений как о жизни простых людей, так и о судьбах человечества. Над этими страницами есть о чем подумать читателю любого возраста. Если, конечно, охота возникнет.

Второстепенные персонажи трилогии хорошо и ярко прописаны, имеют четкую индивидуальность и особливый характер. Но все держится на образе Яз. Это ее Путь. Лоуренс — благослови его Господь!)) — возвращает нас в эпоху второй половины 20 века, когда западное искусство умело создавать образы по-настоящему сильных и независимых женщин, ориентируясь на Жанну Дарк, а не на клинических истеричек из психдиспансера. Когда на экранах действовали такие персонажи, как Эллен Рипли и Сара Коннор. Яз из Иктов в той же когорте. (Но вот не вмещу я, как Яз можно обзывать Мэри Сью?! Ту, которая столько ошибается и косячит из-за элементарного отсутствия опыта. Например, она виновата в гибели близкого ей человека только потому, что не догадалась использовать в качестве отмычки инструмент, который постоянно был у нее под рукой, и что сразу поймет любой внимательный читатель ( — Это иголка, конечно! — Молодец, правильно. Возьми с полки пирожок и возвращайся за свою парту.)

Далеко ей до всесильной и непобедимой. Она еще маленькая и плохо соображает. Но у нее цепкий ум и большое сердце. Так что уверен, все у ней получится.

Стиль романа более ровный, чем у первой части. Лоуренс перестал насыщать текст визуальными образами из кино и аниме. Остались только отдельные штрихи, но в целом он ориентируется на память приключенческого жанра (отсюда все эти внезапные совпадения и чудесные спасения — из Жюля Верна, Майн Рида и Райдера Хаггарда) и истории о временах первобытности — «Борьбу за огонь» и «Приключения доисторического мальчика» откройте и убедитесь.

Это еще и вопрос предпочтений. Лоуренс — мой автор. Мне нравится ход его мыслей, его стилистическая походка и композиция игры на нервах читателя. Другим не зайдет, а я в восторге и с нетерпением жду встречи с новыми книгами автора.

Балл я снижу за две вещи. Первобытные персонажи в романе постоянно используют в речи и мыслях слова, которые знать не могут — альтернатива, гравитация, подсознание и т.п. Понятно, что автор облегчал себе и читателю задачу вхождения в ситуацию действия. Но меня лично от таких анахронизмов коробило.

И еще в не очень подходящий момент Яз собирает небольшой митинг и толкает пламенную речь, полную возвышенных лозунгов. Вообще-то концептуальные вопросы нужно решать заранее, а не когда у вас свихнувшийся ИскИн на загривках висит. Я понимаю, она маленькая и неопытная. Но все равно, неловко вышло.

П.С. Русскому читателю повезло с переводами Лоуренса. Руслан Гимазов хорошо «поймал» его стиль и умело транслирует на язык родных осин. Низкий поклон ему за труды и дальнейших творческих успехов!

Новеллы о Мордмере Маддерине хороши, но к сожалению выветриваются из головы даже быстрее, чем романы Агаты Кристи. Поэтому не могу сравнить второй том новелл с первым, ибо почти ничего не помню из оного. Но второй том и сам по себе хорош. В целом, на одном уровне написаны тексты, по-видимому залпом. Хотя «Змей и голубь» и «Жар сердца» можно выделить как более брутальные и увлекательные.

И даже хорошо, что по обстоятельствам мне придется прочитать приквелы о «годах учения» Мордимера, прежде чем завершить знакомство с основным циклом. Потому что характер нашего Рыцаря Морали и Веры обрисовался в этом томе более выпукло и четко (похоже, он в голове автора, прежде всего, более отчетливо обрисовался, чем во время работы над первым томом), и захотелось узнать: откуда он такой красивый и суровый взялся.

В общем, со второй книги цикл меня точно увлек и поэтому смело могу рекомендовать его всем умным и здоровым головой читателям.

П.С. (Запоздалый). В оригинальном польском издании был допущен обман трудящихся, повторенный поневоле и в русском издании. Я имею ввиду красивую и мрачную обложку с отрубленной женской головой. Так вот ни в одной из новелл сборника ни одна женщина не была подвергнута декапитации. Ни мечом, ни топором, ни — тем более — на гильотине. Так что это просто такая замануха)) Впрочем, и сказать, что ни одна женщина не пострадала, тоже безусловно нельзя.

Отличный финал довольно крепкого сборника детективных новелл. Сама по себе история схватки со священником-психопатом любопытна, но также впервые в историях о Мордимере подробно описываются пытки. То есть получилось по-настоящему брутально.

Но все-таки недостаточно хорошо мы защищаем наших людей от заведомо вредной для них литературы, судя по первому отзыву на эту новеллу. Произведения Пекары об инквизиторах крайне специфические, и читать их людям с поломанной психикой или промытыми мозгами строго не рекомендуется.

Блестящая готическая новелла. Не особо интересуюсь этим жанром, но уж если что талантливо сделано, то не может не увлечь. Пробирает, дух захватывает. Опять-таки не стареющая (ха-ха) тема бессмертия. Одно из лучших произведение о скромном слуге Господа. К тому же будет продолжение, которое я с удовольствие прочту.

Наверно наименее интересная новелла из всех, что я уже прочел-прослушал о подвигах инквизитора Мордимера. Резюмировать можно словами Герцога из «Ромео и Джульетты»: «Чума на оба ваших дома».

Нельзя в свои политические дрязги впутывать потустороннее Зло, потому что Мать-Церковь разбираться не будет, кто прав, кто виноват: кара постигнет всех ослушников.

Меня подчас смущает широта натуры Мордимера — то он выступает как рыцарь без страха и упрека, то — как в данной новелле — как циничный подонок. При этом все более настойчиво возникает вопрос: а Господу ли он служит? Или?..

Во время чтения вспомнил слова известного Евгения Фокса: «Хитры вы, конечно, легавые, с подходцами вашими!..»

Хороший получился детектив. Как всегда, Мордимер раскрывает преступления, опираясь скорее не на дедукцию, а на знание человеческой природы и опыт.

Однако впервые соглашусь с критиками цикла с точки зрения формы. Обычно Пекара ловко выбирает коллизии, как говорил Шерлок Холмс, «на одну трубку». Однако эта история тянула явно на небольшой роман: слишком богата задумка. Но автор положил фабулу на «прокрустово ложе» и безжалостно обрубил ей руки и ноги, чтобы умять в формат короткой повести. Получилось скомкано, а жаль.

Мотив преступления в детективном жанре так же важен, как и личность преступника. Данная детективная новелла как раз основана на раскрытии мотива преступления. А их даже два оказывается — религиозный и «человеческий, слишком человеческий». Так что новелла получилась очень насыщенной с точки зрения жанра.

Плюс поднят вопрос о давнем религиозном парадоксе — почему Царь Небесный не возжелал стать царем земным ,поднять антиримское восстание и т.п. Викинги и другие авторитетные в таких вопросах товарищи долго не могли этого парадокса разрешить... а потом просто привыкли))

Импонирует ,что Мордимер выступает настоящим рыцарем справедливости. Не остается канцелярской крысой, а вершит праведный суд даже за пределами своих полномочий.

С точки зрения стиля Пекара творит скорее в традиции Рекса Стаута и других авторов «ироничного детектива», чем следуя Агате Кристи или Реймонду Чандлеру.

Кажется, я прочитал какую-то другую книгу, в отличие от большинства предыдущих спикеров.

Сюжет почти не движется — общий рефрен. Сюжет этот сосредоточен на трех персонажах — Найнив с Илэйн и Ранде, остальные только хор в трагедии по большей части, хотя есть и интересные арии у каждого из второстепенных героев. Так вот никого из скучающих читателей не зацепило, что за время романа парочка Принятых оказалась в центре крестового похода, потом работала в цирке, а после оказалась посреди народного религиозного восстания. Дракон же завоевал два государства и уничтожил несколько «боссов» Темного Властелина? Каждому из этих событий обычно писатели посвящает целый роман. У Джордана же все увязано в единое многослойное и многовекторное повествование.

Ладно, это дело внимания и вкуса. Лично я отметил прежде всего две вещи прежде всего. Вспоминая роман приснопамятного писателя Хэнка Муди, этот том КВ можно было бы назвать «Секс и насилие».

Произошла заметная эротизация повествования. То, что лаборанты называют «мелодрамой» и «женским чтивом». Прежде описываемые Джорданом сногсшибательные красотки были столь же привлекательны, как мертвые ведьмы и утопленницы в повестях Гоголя. Ты просто не верил в эти говорящие и ходячие мраморные статуи. Но в «Огнях небес» он показал новую грань своего таланта. Оказывается, он может писать чувственно, выражать человеческую — женскую, прежде всего — сексуальность в образах, а не только декларировать ее. Даже был замах на постельную сцену и этот эпизод ни в коей мере не отдавал фальшью, тем более, что потом это оказалось важной сюжетной вехой, а не просто для галочки.

Второй момент — резкое повышение градуса насилия. Да, Джордан обходится без натурализма а-ля гримдарк, но от этого повествование не становится мягче. Пытки, казни, бессудные расправы, массовые убийства, гекатомбы человеческих жертв. Чуть ли не на каждой странице кого-то режут, душат, а то и просто затаптывают ногами насмерть. А уж сколько в книге психологического насилия! Многообразные картины человеческого горя не могут оставить равнодушными. Ты веришь, что автор описывает тектоническое социальное потрясение мирового масштаба. Уничтожаются не только целые семьи, но и народы, и государства. Декларации о судьбах человечества подтверждаются постоянными и жуткими фактами. Это делает книгу невероятно насыщенной эмоционально, хоть и страшноватой.

Также крайне увлекательно следить за развитием характера Дракона Возрожденного. Как он из харизматичного лидера некоего общественного движения превращается в политика и военного вождя. Привыкает к вкусу власти, борется со слабостями своей натуры, научается принимать важные, даже судьбоносные решения. Одно движение этой сложной и сильной души чрезвычайно насыщает повествование, обогащает полотно Узора. Джордан не боится вести повествование с точки зрения сверхчеловека, и у него здорово и аутентично выходит. Что ярко говорит об интеллектуальной мощи самого автора.

Ложка дегтя в романе, конечно, есть, как без этого. Для меня это была Найнив, коей посвящено примерно треть книги. Я был знаком с несколькими подобными высокомерными злобными суками, и тесно общаться приходилось в течение многих лет. Так что могу с уверенностью утверждать, что образ этот и характер получился у Джордана очень реалистичным. Подчас от омерзения меня просто трясло)) И совершенно правильно Джордан показывает, что на подобных стерв не то что конструктивная договоренность, но и ни порка, ни побои не действуют. Они только ожесточаются, и становятся еще более деструктивными, хотя казалось бы, куда больше? Никакие редкие добрые и правильные поступки не отменят всего того зла, что причиняет ближним и дальним этот персонаж. Надеюсь ближе к концу эпопеи ее разорвет в клочья парочка троллоков, это будет достойное завершение для подобной дурной пакостницы. Но, повторюсь, персонаж очень живой, выпуклый и многослойный.

Вообще, думаю объявляют феминистом Джордана те, кто мало задумывается над страницами эпопеи. У автора скорее антифеминизм прослеживается красной линией. Если бы не Суан Санчей и Морейн Демадред, да еще теперь более-менее Бригитта, в цикле вообще не было бы вменяемых женских персонажей. Вздорные, взбалмошные, недалекие, слабые ниже пояса, да еще и гендерные шовинистки — ведь только из женских уст в книгах мы слышим рассуждения о превосходстве женской расы над мужской.

Так что, перефразируя известную шутку про армию и флот США, можно сказать, что для Ранда Темный Властелин только противник, а враги его — женщины. Они очень хотят добиться гибели человечества и чтобы силы Зла сделали из Колеса Времени пресс-папье. Вот такой вот странный феминизм.

Да, и еще про многословие и «воду». Если желаете узнать, что такое настоящая графомания, рекомендую прочитать романы ровесника Джордана — Стивена Кинга, которые тот выпускал синхронно с томами цикла «Колесо Времени». Вот где клиническая логорея представлена в своем эталонном виде!

«Огни небес» прочитались влет и залпом, ничуть меня не утомив. Придется сделать перерыв на важные труды, а потом скорей хочется вернуться в этот невероятно обширный и красочный мир, продолжить следить за приключениями настоящих героев.

Отличный образчик этнографического фэнтези, только с уклоном в сказку. Приходит герой к горной хижине ведьмы и загадывает заветное желание...

Понравилось, как следуя канону Говарда, Алекс Маршалл смешал Тибет с Африкой.

А вот мультигендерная повестка как раз не понравилось. Она тут не несет конструктивной сюжетной функции, никак не влияет. Скорее просто заявление: я актуальный, я тренди. Чтобы совет по печати Радужного комитета рекомендовал новеллу даже для дошкольных учреждений.

«Сагу о Хильде Ансгардоттир» Буллингтон сплел весьма искусно. Этнография и погружение в атмосферу эпох разных стран и народов всегда у него является сильным местом. А также простой, но насыщенный сюжет.

Многоуважаемый Seidhe дал исчерпывающую характеристику этому тексту, разве что дам небольшую поправку. ЕМНИП последние известия о поселениях викингов в Гренландии относятся к 1410 году. Вряд ли Малый ледниковый период дал бы им еще 150 лет на кукование там. Времена были крайне суровые, что например в «Андрее Рублеве» Тарковского хорошо показано. Та же эпоха.

В общем, Буллингтон-новеллист — мастер. И то, что он будет представлен теперь на русском языке столь обильно — достойно и справедливо по отношению к этому автору.

Кровавые корни.

Вор и мошенник Канг Хо согласился стать проводником по архипелагу Непорочных островов для команды корабля ,оказавшейся кучкой полоумных культистов. И теперь перед ним стоит тяжелейший выбор в жизни, ведь на кону судьба целого мира...

Просто блестящий образец «меча и магии». Абсолютно в традиции рассказов о молодом Конане, в которых вор и проходимец, не боящийся цвета и запаха крови, сражается с кошмарными чудовищами и мерзкими сектами. Вот-это-поворот в финале великолепен для тех ,кто, как и я, за давностью лет забыл содержание основной трилогии цикла.