“Mineshaft” – это маленький журнал (всего 52 страницы), который представляет собой некую помесь комикса и литературного журнала. Несмотря на то, что это скорее фэнзин, нежели профессиональное издание, “Mineshaft” славен тем, что в нем в каждом номере появляются работы Роберта Крамба, а обложку этого номера украшает фотопортрет дочери Крамба, Софии. Семья Крамбов в этом выпуске представлена скетчами, небольшими зарисовками, а Роберт Крамб еще и отрывками из своего дневника снов. Удивительно, что в 2004 году Крамбу приснился сон, что он Николай II и схвачен большевиками, которые, однако, его расстреливать не собираются.
Открывают номер трогательные письма от поклонников журнала, андерграундных художников. Короткая зарисовка Пэт Мориарти, посвященная глобальному потеплению, удачно нарисована, но чересчур заполнена словами, отсюда теряется часть обаяния картинки. Рассказ Джея Линча “Eggwhites and Nehi” – забавная история, не претендующая на какую-либо литературность. Детальный критический разбор книги Крамба “The Book of Genesis” от Кима Дича интересен не только с точки зрения комикс-критики, но и позволяет узнать о влиянии Крамба на современных авторов графических произведений, а также о работах, которые повлияли на самого Крамба, считающегося сейчас в Штатах едва ли не самым великим комикс-автором андерграунда.
Саймон Дич в “The Devil`s Chicken” находит корни птицы Додо, которая появлялась еще у Льюиса Кэрролла в «Алисе в Стране Чудес». Несмотря на явную комичность заметки, автор сопровождает текст разного рода иллюстрациями, поясняющими происхождение птицы. Начало комикса Элизабет Кениг «Dark Grounds» укоренено в социальные проблемы внутри семьи. К сожалению, четыре страницы начала не позволяют сказать, насколько удачно автор завершила историю. Завершает номер история, рассказанная в темных тонах “The Procedure” автора Нины Буньевац. Социальный аспект истории – беременная девушка объедается и напивается – не дал мне полностью полюбить этот комикс.
Достойный внимания журнал, у которого два недостатка: он слишком быстро заканчивается, раз; два: тексты менее удачны, чем графика, так что хотелось бы больше комиксов.
Господь! Карая по заслугам наш человечий раскардаш, Ты иногда за недосугом, ну, скажем так, недовоздашь. В итоге бед — всего лишь бездна, а счастья — целая щепоть, и мне по-прежнему любезна Твоя рассеянность, Господь.
I am a book-lover, by which I mean I love more than just reading. I love books, hardcovers in particular. I love the weight of them, the dry kiss of the paper, the smell of a freshly cracked spine. I love matt dustjackets and blurbs that fib and critical quotes gratuitously taken out of context. Mostly, I love the way all my books (too many, not enough) bring me peace just by standing at attention along my bookshelves.
But where is the pleasure in increasingly having to put up with hardcovers that are drab, unremarkable and sometimes downright hideous? Surely with such savage competition from supermarkets, the internet and the ever-promised threat of e-books, publishers ought to be making their hardcovers more appealing, not less. Have you seen the new Margaret Atwood? Don't worry if you think you haven't — the design is so plain it looks like a mental health handbook from 1950s Kansas. It's not just the jacket (worryingly credited to "Webb & Atwood"): the board colour, the pages, the layout, all as drab as can be.
Я тут какое-то время назад обещал подобрать немного негативных отзывов о Little Brother Кори Доктороу. Наконец-то удалось насобирать цитат. В основном, конечно, книгу хвалят, потому отрицательных рецензий немного, но те, что есть, от моих любимых снобов-британцев, потому имеют тройной вес.
Little Brother? Part of me feels bad saying this, since Doctorow’s novel is in the fullest sense a righteous book—it contains a whole bunch of stuff that people, especially young people, really ought to know. And it’s been really successful, and a lot of young people are reading it, which is superb. And Doctorow is a lovely, lovely human being. But as a novel Little Brother is a mediocre piece of writing: stylistically dull; too formally stilted in execution; too monologic tonally. The novel’s drama is construed in a fatally one-sided a manner, with nothing to suggest why the bad guys do what they do apart from the fact that they are bad guys. The torture sequence at the end pulls it punches. Orwell’s Big-Bro bad guys are a thousand times nastier than anything here, no punches are pulled, and yet Orwell’s villains have a comprehensible, if repellent, rationale. It’s not good enough to say ‘but this is a YA novel’. The best YA novels are more than capable of covering all this stuff; and most young adults know the world is not a 2-D cartoon. I read Nineteen Eighty-Four when I was a teenager, for instance, like a great many people. I loved it. So Little Brother’s righteousness—and I’m not being snarky when I use that phrase—does not save it from being mediocre as a novel.
(Это вообще пост о Хьюго, там 147 комментариев, текст когда-то вызвал большой резонанс, так что читать полностью. Да и вообще всего Робертса надо читать.)
Мартин Льюис, reviews editor журнала Vector, да и вообще толковый критик (возможно, скоро про Vector напишу подробно):
Following a terrorist attack on San Francisco Marcus and his school friends try to resist the Department of Homeland Security occupation of their city. Little Brother is quite explicitly — technically and ideologically — a manual for this civil disobedience. You have to admire Doctorow for producing such a brazen work of propaganda aimed at children.
This does mean it isn't very satisfying as a novel though. In her review [info]fjm notes: "I have always regarded SF as a didactic literature and regarded that didacticism as a good thing." I can't agree. In Little Brother the narrative always takes second place to instruction:
(did you know that it's really easy to fake the return number on a caller ID? There are about fifty ways of doing it -- just google "spoof caller id").
There are dozens and dozens of chunks like that and not just on security issues but geek arcana like LARPing. It is less a novel than an entertaining lecture on Doctorow's prejudices
Plotwise things are broken early on when Marcus decides to keep the fact he has been kidnapped and interrogated by the DHS secret because then reality would intrude on Doctorow's rebellion plot. The politics are fairly cartoonish and the characterisation pretty light (Marcus's dad — the voice of unconcerned America — in particularly.) And in the end the good guys win by being smart and right and having a journalist on their side. It is a curiously old fashioned, even naive, conclusion.
Нил Харрисон, reviews editor журнала Strange Horizons, редактор журнала Vector, блогер (вдумчивый, но слишком словоохотливый критик, в отличие от Льюиса коротко написать вообще не способен):
So if it’s too didactic and infodumping to appeal to me through the politics and ideas, what about the rest of the story? Here it fares a little better – Marcus is likeable enough if a little too competent at everything he does, and his dilemmas at whether his tactics are causing as much trouble and harm as those of his opponents ring true. I could have done without the revelation that Marcus’s long-time female friend turns out to have feelings for him, especially when I was pleased that they’d managed to do the “hey, my nerdy female friend has grown up and become h4wt!” scene without it turning into a relationship. Marcus’s actual romantic interest is smart and geeky and cool, and basically a female Marcus but I can live with that. There are some neat ideas which have small but important twists on our world – using Livejournal quizzes as an information-gathering tool, the revolution will take places on X-Boxes running Linux, using flashmobs to cause a distraction in the real world. The writing is straightforward and functional, which mostly works – it falls short of conveying the terror of Marcus’s capture by Homeland Security early in the book, but the later scenes (I’m thinking of when Marcus meets Darryl’s father) work better.
У этой антологии очень заманчивое название. Что такое темная вера? Вера в темных богов? Завистливая вера в то, что у тебя все будет хорошо, но плохо у других? Вера неискренняя, приспособленческая? Вера в нечто светлое, но от которой одни неприятности? Прочитав эту книгу, я рассчитывал выяснить это. Но мне не удалось.
Составители старались, но усилия их не воплотились в качественный результат: почти вся первая половина сборника – довольно слабая. Так как вера – это все-таки больше о душе, нежели о теле, то чтобы получить хороший рассказ, нужно нетривиально описать душевные переживания. Но с этим у большинства авторов проблемы. Так или иначе, вера (чаще всего в Бога) действительно встречается в большинстве рассказов, но сводится она чаще всего к противостоянию хорошего человека и плохого бога. Бог несправедлив, считают люди, и нужно его наказать. Такими богоборческими мотивами полнится эта книга.
Уязвимые места многих рассказов в том, что они малосодержательны: люди в них ничем не занимаются, кроме как страдают, витают в облаках, мучаются после потери близкого человека – и на этом все. История начинается с абстрактных мучений и, пройдя короткий путь в несколько страниц, заканчивается ровно на том же самом месте, откуда и началась.
Не сумев выстроить сюжетную канву на малой площади, рассказчики могли бы компенсировать этот недостаток стилевыми маневрами, но и это у них не получается. (Это, повторю, относится к первой половине сборника в большей степени.)
Однако ближе к середине антологии ситуация начинает исправляться. Рассказ Кайла Джонсона «Go and Tell it on the Mountain» не просто чертовски смешная история (в нем Иисус шутит примерно как выпивоха в баре) о втором пришествии, но и грустное повествование в первую очередь даже не о людях, а о Боге, о том, что ему не легче, чем всем нам здесь, на Земле. Один из самых сильных рассказов сборника, к тому же написанный в разы интересней, чем стилистически блеклые рассказы многих других авторов «Dark Faith». Ник Маматас в своем очень ярком и щедром на детали «The Last Words of Dutch Schultz Jesus Christ» показал, что Бог – это нечто абстрактное, непередаваемое, поэтому и сама вера в Бога абстрактна, каждый видит в ней то, что может – и хочет – разглядеть. Половина рассказа описывает ситуацию с преимущественно студентами, которые посмотрели Фильм Бог (это не фильм о Боге, не фильм с участие Бога, даже не фильм, срежиссированный богом), вторая – собственно сам фильм.
«You Dream» Екатерины Седой – меланхоличная история о возвращении в Россию, о том, как те, кого ты потерял, будут преследовать тебя всегда. Седая берет лиричностью и родными пейзажами. Мальчик Дэнни Вайлдер в рассказе Джея Лейка «Mother Urban`s Book of Dayes» умеет вызывать дождь, видит духов, менять будущее. Не слишком оригинальный, рассказ тем не менее смотрится выигрышно по сравнению с соседями по сборнику: Лейк создал убедительного героя, которому уже за двадцать, но с мыслями и поведением десятилетнего. Притчу о Художнике и Смерти в антологии представил Д. Т. Фридман. В «Paint Box, Puzzle Box» автор затрагивает еще одну интерпретацию темной веры: веры в бессмертие. Слово «темная» здесь действительно к месту: художнику от Смерти так и не удалось уйти, но лазейку он все же оставил. Кэтрин Валенте в зомби-рассказе «Days of Flaming Motorcycles» повернула тему веры в необычном ракурсе через отношения не человека и Бога, а через человека и зомби. Имеют ли зомби душу? – спрашивает автор. Этим же вопросом задается и протагонистка, догадывающаяся, что у ее отца-зомби душа все-таки есть.
Финальная часть антологии, к сожалению, также оставляет желать лучшего. Все по тем же причинам: нет хорошо рассказанной истории.
Стоит отметить, что в антологии есть еще 4 рассказа, которые с темой сборника не имеют ничего общего, но рассказы сами по себе сильные. Это «The Mad Eyes of the Heron King» Ричарда Дански, «Scrawl» Тома Пиццирилли, «Ring Road» Мэри Робинетт Коваль и в особенности «A Loss For Words» Джона Хэя. Коваль умеет создать запоминающуюся картинку, Пиццирилли обладает отменным чувством юмора (герой его рассказа – писатель эротической прозы; сам рассказ очень смешной), Дански не так изящен стилистически, как Пиццирилли, но умеет рассказать историю. Джон Хэй же написал оригинальную историю о том, как тело женщины – в прямом смысле – становится источником вдохновения для писателя-мужчины.
Неплохая антология с десятком выдающихся рассказов, которой, однако, не совсем подходит ее название. Просто «faith» было бы достаточно.
облако тэгов
