цитата

На вражеской шхуне было тихо и покойно. Чадила в котлах разожженная смола, которой моряки собирались закидывать их корабль. Возбужденно кудахтали в клетках, закрепленных на корме, куры.

— Вот уже недочет, — весело сказал Паклус. – Гляньте-ка, на животных заклинание не подействовало!

На всякий случай он больно пнул окованным железом сапогом одного из моряков. Но тот действительно спал.

— Если даже у них тут есть пара сторожевых барсов, нам это не помешает, — свирепо сказал Шараж. – Ну что, ищем девочку?

Трикс кивнул. Что-то его тревожило… что-то все-таки было неправильно в заклинании, составленном Щавелем… какая-то маленькая неточность… Сон, сладкий сон, приходит…

— Стойте! – завопил он. – Я понял, в чем ошибка!

Громогласный хохот разнесся над палубой – и из открывшейся двери юта вышел рыцарь-маг Гавар. Черные доспехи зловеще блистали на солнце, в одной руке витамант легко сжимал длинный двуручный меч, в другой – магический посох.

— Поздно, самоуверенный мальчишка! – проревел он. – Поздно! А ну-ка, мои верные слуги… вперед!

Из дверей за спиной Гавара с рычанием выскочили зомби – с раздутыми синими лицами, опухшими руками и ногами, мертвыми слепыми глазами и оскаленными гнилыми зубами. Защищали их доспехи из гнилой рваной кожи, а вооружены они были тупыми ржавыми мечами.

— Сонное заклинание действует лишь на живых! – продолжал витамант. – Узнаю глупость Щавеля!

— Твоя мертвая рать нас не страшит! – крикнул в ответ Паклус и сильным ударом перерубил ближайшего зомби на две половины. Верхняя поползла к Паклусу, цепляясь руками за палубу и оглашая воздух зловещими криками. Нижняя принялась слепо бродить между воинами, пытаясь, тем не менее, пнуть противника.

— Но ты же должен был уснуть! – не выдержал Трикс.

К его удивлению Гавар не только его услышал, но и ответил. Он поднял забрало шлема и уставился на Трикса белыми бельмами мертвых глаз.

«Никогда не буду есть вареные яйца…» — обморочно подумал Трикс.

Синие губы витаманта шевельнулись и он сказал:

— Если бы я был жив – я бы уснул. Но я уже давно мертв… и все из-за этого гнусного Щавеля!

При каждом слове изо рта витаманта вываливалась какая-то труха.

— Это лич, колдун-мертвец! — выкрикнул Хорт и Трикс с ужасом увидел, что даже бесстрашный варвар побелел от страха. – Как страшно жить! Мы все умрем!

— Колдуй, Трикс! – рубя очередного зомби, проревел Паклус. – Ты маг или сопля собачья?

Простые и веские слова рыцаря помогли Триксу собраться с духом.

— Кровь воинственных предков бурлила в жилах рыцаря! – закричал он. – Меч, будто пушинка порхал в его руках, одним прикосновением рассекая мертвую плоть! И… — в приступе вдохновения добавил он, — так велика была отвага рыцаря и его ненависть к витамантам, что после его ударов зомби умирали окончательной смертью и превращались в лужи отвратительной слизни!

Зомби, которому Паклус только что отсек руку, обиженно посмотрел на Трикса. И – растекся зловонной лужей.

— А ты силен, мальчик, — зловеще произнес Гавар. – Что ж, когда я убью вас всех, тебя я оживлю – и сделаю своим рабом! — Витамант нахмурился и громогласно произнес: — Страшное заклятие превращало мертвых воинов в зловещую слизь – но даже она продолжала бороться, ползла на врага, жгла живых едкими брызгами и отравляла ядовитыми испарениями!

Лужи слизи, в которую под ударами Паклуса и присоединившегося к нему Хорта превращались зомби, задрожали – и поползли вперед, шипя и брызгаясь. Хорт, которому на лицо попала капля отравы, взвыл от боли.

— Но яркое солнце светило с небес! – закричал Трикс. – И его животворные лучи сжигали отвратительную мерзость, превращая ее в безобидный серый прах, уже не способный причинить никому вреда, что бы там ни говорил подлый лич!

— Ах, так! – взвыл Гавар, обнаружив, что ряды его мертвых бойцов тают, а ядовитая слизь превращается в безвредный серый порошок. – Ну, погоди! Могучий лич не испугался заносчивых слов юного колдуна! Он нахмурился и произнес самое страшное из известных ему заклятий, призывая со дна моря неслыханное чудовище, истлевшее еще в доисторические эпохи! Вставай же, проклятьем заклейменный! Твой возмущенный разум кипит, ты готов идти в смертный бой!

Шхуна начала раскачиваться. Вода за бортом забурлила. Что-то огромное и страшное готовилось подняться на поверхность – в глубине уже угадывался неимоверных размеров силуэт, похожий на исполинского спрута.

Трикс задрожал. Попробовать наколдовать еще большее чудовище? Какого-нибудь кита? Или гигантскую белую акулу-убийцу?

— Любимый! – дрожащим голоском прошептала ему в ухо Аннет. – Не стремись состязаться с ним в гигантомании! Поверь, не размер важен!

— Да? – поразился Трикс.

— Конечно! Могучий медведь в панике убегает от стаи отважных пчел!

— Понял! – просиял Трикс. И громко, вдохновенно произнес: — Но прежде чем мертвое чудовище, очнувшись от векового сна всплыло на поверхность, навстречу ему ринулись тысячи и тысячи живых обитателей моря! Крошечные рачки отщипывали частицы мертвой плоти, маленькие рыбки пожирали мертвечину, ядовитые медузы жалили монстра своими щупальцами. Не успев подняться на поверхность, навстречу убийственному для него солнечному свету, монстр развалился на части – и вновь окончательно умер!

Вода будто вскипела – косяки рыбы носились вокруг кораблей, раскачивая их ударами плавников. Бурая муть и зеленая кровь монстра окрасила воду. Всплыл обрывок щупальца длинной с корабль – и тут же был растерзан разноцветными рыбками.

Рыцарь-маг Гавар подбежал к борту и растерянно посмотрел вниз. Потом повернулся к Триксу. Все его мертвые прислужники были повержены, Паклус и Хорт угрожающе наступали, высоко занеся свое оружие.

— Что ж… — произнес лич. – Если магия бессильна, то честный меч и подлые финты решат наш спор!

Он вытащил из ножен свой длинный черный меч с зазубренным лезвием. Потом зловеще оскалился:

— Ну и, конечно же, старый верный огненный шар! Простое и смертоносное оружие колдунов, сжигающее людей колдовским пламенем!

Гавар взмахнул рукой и метнул в Трикса комок огня, вспыхнувший в его руке.

Трикс так растерялся, что даже не успел уклониться.

Спас его Паклус. Отважный рыцарь шагнул навстречу огненному шару – и тот вонзился в его доспехи.

Трикс закричал от ужаса. На «Каракатице» завопили комедианты и Иен, затаив дыхание наблюдавшие за боем.

Паклус стоял неподвижно и, опустив голову, смотрел на почерневший от огня нагрудник. Его борода слегка дымилась.

— Ты чего не падаешь? – растерялся Гавар.

— Все-таки надо честно признаться, — печально сказал Паклус, — хотя бы самому себе… Наверное, я не совсем человек... Наверное, я, в большей степени, гном… — Он тряхнул тлеющей бородой и испустил древний боевой клич гномов: — Киркой по голове!

— Молотом по… — воинственный клич варвара утонул в радостных криках команды.

И началась битва. Черный меч Гавара с неимоверной ловкостью отбивал удары варвара и рыцаря. За спинами двух сильнейших бойцов суетился Шараж, ловкими ударами кинжала держащий лича в постоянном напряжении и Бамбура, потрясающий мечом и оскорбительными выкриками выводящий витаманта из равновесия.

Очень медленно живые теснили мертвеца к борту. В какой-то момент Гавар, едва не оступившийся на теле крепко спящего моряка, приставил к его груди меч и выкрикнул:

— Бросайте оружия, или он – покойник!

Паклус и Хорт остановились и недоуменно переглянулись.

— Ну и что? – спросил Паклус.

— Он нас с кем-то путает, — решил Хорт и вновь взмахнул молотом.

Гавар с проклятьями отпихнул сонное тело и вновь принялся обороняться.

Надо признать, что мастерство витаманта было так велико, что нападающим тоже досталось. Хорт был ранен в плечо и в ногу. Доспехи Паклуса покрылись вмятинами. Но они не снижали свой натиск и прижали витаманта к фальшборту.

Гавар рассвирепел. Подпрыгнув, он ловко встал на планшир и выкрикнул, размахивая мечом:

— Ну что ж! Если вы хотели увидать витаманта в гневе – вы добились своего! Сейчас вы увидите подлинную магию!

— Зачем он хвастается? – удивленно спросила Аннет.

— Это необходимый элемент волшебства, — признался Трикс, у которого зуб на зуб не попадал от страха. – Чтобы заклинание сработало, в него должны поверить… и сам волшебник, и слушатели…

Паклус и Хорт в ужасе застыли перед размахивающим мечом витамантом. А тот, оскалившись в злобной ухмылке, произнес:

— Я придумал такое страшное заклинание, что даже мое мертвое тело сотрясает озноб! Итак… сама основа материи, мертвая от сотворения мира…

— Не хочу слушать! – закричал Халанбери тонким голоском. – Не хочу!

И запустил в витаманта своим маленьким боевым молотом.

Кувыркающийся молоточек пролетел в опасной близости от макушки варвара и тюкнул витаманта в грудь. Не ожидающий такого подвоха Гавар, как раз в этот момент занесший меч опасно далеко назад, пошатнулся от удара – и полетел вниз, в щель между бортами кораблей. Молоточек отлетел назад, под ноги варвару.

Раздался громкий «буль» и наступила тишина.

Все кинулись к борту и долго стояли, глядя, как исчезает в глубине блеск черных доспехов.

— Он умер, да? – спросил Халанбери дрожащим голосом. Поскольку он был слишком мал, чтобы заглянуть за фальшборт, то ему приходилось непрерывно подпрыгивать, опасливо поглядывая в пучину моря.

— Как же он может умереть? — успокоил его Трикс. – Он давно уже мертвый…

— Ему и дышать не надо, и кушать не обязательно, — подтвердил Паклус.

— До ближайшего берега – миль пятьсот, — сказал Хорт. – Если идти со скоростью пять миль в час…

— Четыре дня, — подсказал Трикс, не без оснований гордившийся своими знаниями арифметики.

— Там ила, небось, слой метров десять, — злорадно сказал Бамбура. – А на нем доспехи тяжелые. Хорошо, если он за день пять миль пройдет.

— Рыбий корм, — подытожил Паклус и плюнул за борт.

— Я что-то неправильно сделал? – чуть не плача спросил Халанбери. – Надо было бить молоточком по ногам?

Хорт легко поднял его, посадил себе на плечо и сказал:

— Ты? Да ты всех нас спас! Ты героический воин! В тебе, наверное, есть кровь варваров!

Халанбери мигом повеселел и гордо посмотрел на Трикса.

— Между прочим, вначале нас всех спас Трикс! – обиделась за своего любимого Аннет. – Причем несколько раз!

Варвар подумал и кивнул:

— Да. Мы все проявили себя в этом поединке. Мы все герои.

— Это я подсказала Триксу, как победить чудовище! – решила закрепить успех фея.

— И ты героиня, — признал Хорт. – Но я думаю, нам стоит поскорее найти княжну и возвращаться домой.

Трикс кивнул, со стыдом осознав, что совсем позабыл о целях их дерзкой экспедиции.

— Как тебе твой первый магический поединок? — настороженно ощупывая подпаленную бороду, спросил Паклус.

Трикс подумал и ответил:

— Знаешь… вот если честно… Это очень похоже на то, как ты мерялся оружием с Хортом.

цитата

Щавель покачал головой и сказал:

— Их оружие — ложь, следовательно, наше оружие...

— Правда? — предположил Трикс.

Волшебник смерил его снисходительным взглядом.

— Нет, что ты. Их оружие ложь, следовательно, наше оружие — чудовищная ложь!

цитата

Трикс пребывал в такой печали, что не стал спорить. В общем-то он вовсе не был против легкого послевоенного грабежа. Когда отец приходил из похода – это случалось нечасто, Солье не отличались воинственностью, но все-таки случалось – маленький Трикс всегда первым бежал ему навстречу. Отец смеялся, подхватывая сына на руки, сажал перед собой на коня… «Папа, папа, что ты мне привез?» — спрашивал Трикс. «Вот, играйся!» — отвечал отец, вручая ему красивую маленькую саблю, или книгу с изукрашенной финифтью обложкой, или вкусный печатный пряник… «Откуда это, папа?» — любопытствовал Трикс. «От зайчика!» — со смехом говорил отец. «А зайчику не жалко было?» — спрашивал Трикс, любуясь расшитым бисером плащиком или мастерски сделанной игрушечной мельницей. «Нет, ничуть!» — хохотал отец

цитата

— Если ее и здесь не будет, — сказал Паклус, подходя к последней двери, — то мы в чем-то просчитались…

— А что здесь? – глядя на большой замок, спросил Трикс.

— Карцер. Для провинившихся моряков и пленников, — Паклус примерился и ударом меча сшиб замок. – По совести говоря, самое место где плененную княжну держать…

Трикс прошмыгнул мимо рыцаря в карцер – маленькую тесную каморку без окон. Под потолком болталась потухшая лампа, на полу стоял ночной горшок.

Тианы не было. Вообще никого тут не было.

— В чем-то мы просчитались… — мрачно сказал Паклус. – Что ж, пошли, волшебник…

— Куда? – спросил убитый горем Трикс.

— Кладовую пограбим, — пожимая плечами ответил Паклус.

— Как же без этого, — поддержал его Шараж. – Золото, серебро… Оружие…

— Пойдем, пойдем, милый, — поддержала их Аннет. И фальшивым голоском добавила: — Ужасно жаль, что мы не нашли твою подружку!

Трикс пребывал в такой печали, что не стал спорить. В общем-то он вовсе не был против легкого послевоенного грабежа. Когда отец приходил из похода – это случалось нечасто, Солье не отличались воинственностью, но все-таки случалось – маленький Трикс всегда первым бежал ему навстречу. Отец смеялся, подхватывая сына на руки, сажал перед собой на коня… «Папа, папа, что ты мне привез?» — спрашивал Трикс. «Вот, играйся!» — отвечал отец, вручая ему красивую маленькую саблю, или книгу с изукрашенной финифтью обложкой, или вкусный печатный пряник… «Откуда это, папа?» — любопытствовал Трикс. «От зайчика!» — со смехом говорил отец. «А зайчику не жалко было?» — спрашивал Трикс, любуясь расшитым бисером плащиком или мастерски сделанной игрушечной мельницей. «Нет, ничуть!» — хохотал отец.

Трикс вздохнул и поплелся за Паклусом.

Кладовая располагалась рядом с капитанской каютой и оружейной. Как ни странно, но первым делом Паклус с Шаражем вскрыли оружейную и стали изучать мечи, сабли и пики, закрепленные в стойках у стен.

Трикс подошел к двери кладовой и осмотрел замок. Потом откашлялся и как можно увереннее сказал:

— Горе придало юному магу такие силы, что он без труда вырвал замок вместе с петлями…

Аннет, сидя на его плече, зааплодировала и воскликнула:

— Ты такой замечательный!

Трикс схватился за замок и дернул. Заклинание явно получилось не ахти какое, но одна из петель все же выскочила, вытянув за собой гнутые гвозди. Трикс открыл освободившуюся дверь – и ахнул.

В кладовой не оказалось ни мешков с золотом, ни драгоценностей, ни даже колбас и окороков. В кладовой горела яркая лампа, на полу лежал яркий самаршанский ковер, а у стены стояла заправленная кровать. На кровати сидела княжна Тиана – в красивом длинном платье из розовой парчи и с пяльцами в руках. Княжна тревожно смотрела на дверь.

— Тиана! – завопил Трикс.

Лицо девочки просветлело. Отбросив пяльцы (вышивала она палача, отрубающего кому-то голову, что наводило на определенные размышления) Тиана вскочила, ловко задвинула ногой под кровать ночной горшок и закричала:

— Трикс!

Не помня себя от радости, Трикс обнял Тиану и несколько секунд они молча стояли, прижавшись друг к другу.

Потом сверху донесся возмущенный голос феи:

— Вообще-то тебе положено пасть на колено и сказать…

Голос и стрекот крылышек прекратился, будто кто-то ловко сгреб фею в кулак. И Шараж ласково произнес:

— Какая трогательная встреча… Да вы не смущайтесь, не смущайтесь…

Трикс и Тиана, покраснев, отшатнулись друг от друга. Паклус и Шараж с умилением смотрели на них из коридора.

— Старина Гавар был не лишен определенного стиля, — изрек Паклус. – Посадить княжну под замок в сокровищницу – очень символично!

— А где он? Гавар? – побледнев, спросила Тиана.

— На дне морском, — гордо ответил Трикс. – Мы пришли тебя спасти. Это друзья… благородный рыцарь Паклус и… благородный горец Шараж.

Паклус и Шараж склонили головы. Паклус даже сделал такое движение, будто собирался упасть на колено, но Тиана вовремя махнула рукой, освобождая его от церемоний.

— Отпустите! Отпустите меня! – задушено выкрикнула из кулака Шаража Аннет. Горец разжал кулак, фея вспорхнула, окинула всех оскорбленным взглядом и полетела прочь.

— Этот проклятый витамант… — глаза Тианы наполнились слезами. – Этот гнусный Гавар… Он… он заставлял меня… он лишил меня…

— Княжна, вам вовсе не обязательно говорить об этом… — сказал Шараж.

— Нет, я скажу! – Тиана топнула ногой. – Я все скажу! Он заставлял меня саму убираться в этой каморке! Он лишил меня служанок!

Паклус и Шараж переглянулись.

— Неслыханно, — сказал Шараж. – Это просто за гранью добра и зла.

— А где служанки? – спросил Трикс, который за последнее время стал относиться к физическому труду более философски.

— Он их отдал капитану, — печально сказала Тиана. – И вы представляете себе… они смеялись! Пили с капитаном вино и смеялись, я сама слышала!

— Ну, учитывая внешность тех дамочек, — пробормотал Паклус, — их можно и простить. Только на корабле полном зомби и неотесанных матросов они могли обрести хоть какое-то женское счастье…

— Тиана, нам надо уходить отсюда, — твердо сказал Трикс, решив не вдаваться в столь деликатные вопросы. – Я нашел верных людей, но все-таки тебя надо спасать тайно. Ты понимаешь… это ведь наш король приказал отдать тебя витамантам.

Тиана кивнула и глаза ее опять опасно увлажнились:

— Я знаю. Это все их проклятая дипломатия! Ненавижу политику!

— Тиана, я должен тебя замаскировать… — признался Трикс. – Понимаешь… мой учи… один волшебник очень советовал. Я должен тебя превратить. В кого-то или во что-то. Чтобы когда мы вернулись, тебя не смогли найти. Это не надолго, не бойся! Ну на несколько дней, на неделю…

— В кого-то или во что-то? – заинтересовалась Тиана.

— Ну да. В мальчика, например. Или в бабушку. Или в белочку. Или… или в драгоценный перстень… — Трикс вздохнул. – Нет, в перстень не смогу. В металлическое не получится. Во что-то живое, деревянное… керамическое…

— Керамическое?

— Ну, в вазу, наверное… — Трикс пожал плечами. – Но лучше не надо, вдруг разобьется… Ты кем хочешь быть? Или чем?

— Бабушкой не хочу! – сразу ответила Тиана. – И мальчишкой не хочу, и белочкой! А это вообще обязательно?

Трикс печально кивнул. Ему вовсе не хотелось, чтобы Тиана в кого-то или во что-то превращалась. Но ослушаться Щавеля он не смел.

— А какого размера может быть превращенный предмет? – поинтересовался Паклус. – Я слыхал, что нельзя превращать более легкое в более тяжелое. Но как волшебник способен превратить толстого грубияна в маленькую изящную ящерицу?

— Точно не знаю, — признался Трикс. – Кажется, при этом лишнее рассеивается, а потом берется из окружающей среды… Тиана?

Девочка задумчиво смотрела на него. Потом отважно сказала:

— Знаешь, что… А преврати меня в какой-нибудь музыкальный инструмент. В дудочку, или во флейту… Я музыку люблю. А тебе будет нетрудно меня носить.

Трикс представил себе, как он подносит к губам флейту-Тиану и начинает наигрывать тихую нежную мелодию – и задрожал от волнения.

— Я попробую, — сказал он. – Сейчас… чтобы не ошибиться… Айпод!

Он открыл верную заклинательную книгу, достал карандашик, на миг задумался. И принялся строчить:

«Юный волшебник произнес слова заклинания и красивая восхитительная прекрасная девушка преобразилась. Что развеет одиночество мага? Что может говорить, хоть и не имеет голоса? Что лучший собеседник в час раздумий, что развлечет и даст повод задуматься, что позволит передать все чувства, обуревающие человека, что позволит понять чужую душу? Вместо молодой юной нежной красавицы перед ними оказалось творение искусного мастера, созданное из благоухающего сандалового дерева…»

Трикс задумался. Что там еще есть во флейте? Обязательные для благородного юноши музыкальные уроки он проходил давно и многое успел подзабыть. Вроде как на новых флейтах делают клапаны из меди. Это не годится. А вот на старых – из кости и кожи. Очень даже хорошо!

«…из благоухающего сандалового дерева, драгоценной слоновой кости и нежной телячьей кожи.»

— Кхм, — заглянувший через его плечо Паклус, шевеля губами читал текст. – Ты знаешь, Трикс… я, конечно, не волшебник… и вообще узнаю стиль Щавеля…

— Что-то не так? – обиженно спросил Трикс.

— Ну… — Паклус пошел на попятной. – Тебе видней, конечно.

Трикс перечитал написанное и остался доволен.

— Ты готова, Тиана? – спросил он.

— Да, Трикс, — храбро ответила девочка. – Я готова.

— Юный волшебник произнес слова заклинания и прекрасная девушка преобразилась, — начал Трикс. — Что развеет одиночество мага? Что может говорить, хоть и не имеет голоса? Что лучший собеседник в час раздумий, что развлечет и даст повод задуматься, что позволит передать все чувства, обуревающие человека, что позволит понять чужую душу? Вместо нежной красавицы перед ними оказалось творение искусного мастера, созданное из благоухающего сандалового дерева, драгоценной слоновой кости и нежной телячьей кожи…

Тиану окутало мерцающее розовое свечение. В воздухе возник странный нежный запах. Потом сияние померкло – и розовое платье из парчи осело на пол. На нем что-то лежало. Трикс наклонился – и охнул от удивления.

— Не переживай, — Паклус положил руку ему на плечо. – Я не раз убеждался, что излишне цветастые заклинания могут не достигать цели. Ты очень красиво все говорил…

— Ты только ни разу не сказал, что хочешь превратить Тиану именно во флейту, — вставил Шараж.

— Проще надо быть, — кивнул Паклус. – Четче формулировать. Вот я простой человек… но мне как-то сразу показалось, что ты говоришь не о флейте.

— Я вообще вначале подумал, что речь идет о боевом барабане, — признался Шараж. – Но их из сандалового дерева не делают.

— Но ведь это тоже неплохой вариант, верно? – ободрил Паклус лишившегося дара речи Трикса. – И все верно… и развлечет, и чувства передаст, и одиночество развеет… и может говорить, хоть не имеет голоса… Размер небольшой. В общем, все вполне удачно получилось.

цитата

Трикс, бережно державший в руках небольшую, переплетенную в светлую кожу книгу с инкрустацией их слоновой кости, складывающейся в название «ТИАНА», вздохнул и открыл ее на первой странице. Прочитал: «Княжна Тиана появилась на свет в половине четвертого утра, чем доставила изрядные неудобства своей матери, до полуночи танцевавшей на балу. Повитуха, обтерев младенца чистой тряпицей, поднесла его поближе к лампе, всмотрелась и громко сказала: «Простите, ваша светлость, но это девочка!» Князь Дилон, ожидавший под дверью опочивальни вместе с собутыльниками, услышал эти слова и издал горестный вопль…»

Трикс покраснел и захлопнул книжку.

цитата

На палубе «Живодера» было тихо и спокойно. Похрапывающие моряки лежали кружком вокруг грота, головами к мачте, ногами наружу. Рядом бродил Халанбери с молоточком и кровожадно поглядывал на беспомощных врагов. При виде Трикса он оживился:

— Ага! Тиану нашли?

— Нашли, нашли, — кивнул Трикс. – Все в порядке.

— И в кого ты ее превратил?

— Это тайна, — отрезал Трикс. – Ты чего здесь бродишь-то?

— Ну… вот… — Халанбери развел руками. – Лежат…

— Даже не думай! – погрозил ему пальцем Трикс.

— Ага… — печально сказал Халанбери, пряча молоточек за спину. Отошел к борту – и тут же утешился, обнаружив в планшире плохо забитые гвозди. Принялся увлеченно тюкать по ним, вколачивая заподлицо.

Трикс вздохнул и пошел к команде. Отправил вниз Майхеля, а сам перебрался на «Каракатицу» и пошел в капитанскую каюту. Подумал немного, запер дверь на щеколду, и, отерев рукавом стол, положил на него книгу-Тиану. Погладил пальцем переплет. Смутился, отдернул руку. Сходил к умывальнику, вымыл руки. Снова вернулся к столу. Бережно открыл книгу где-то ближе к началу.

«Тиана бежала по лужайке, путаясь ножками в высокой траве. Она увидела прекрасную ромашку, понюхала ее и сорвала. Побежала дальше. Увидела еще одну чудесную ромашку. Понюхала ее и сорвала. Оглянулась. Мама с фрейлинами была далеко – шагов десять. Тиана побежала назад. Увидела замечательную ромашку, понюхала ее…»

Трикс на всякий случай заглянул на соседнюю страницу, вздохнул и пролистал сразу страниц двадцать.

Похоже было, что книга все-таки рассказывает не всю жизнь Тианы минуту за минутой, тогда это был бы уж очень толстый том, а самые важные события. Вот только Трикс не всегда был готов согласиться с критериями отбора.

«Гадкая, гадкая, гадкая няня! Я княжна и не должна стоять в углу! Вот вырасту – посажу няню в башню, пусть там сидит и плачет!»

«Почитай еще минуточку, милая нянюшка! – взмолилась Тиана. – Я хочу узнать, спас ли принц прекрасную принцессу, или его съел дракон!»

«Этот смешной мальчишка сразу понравился Тиане. Было очень обидно, что он на нее совсем не обращал внимания, а предпочитал играть с оруженосцами во дворе или рыться в библиотеке. Поэтому Тиана то и дело подходила к нему, закатывала глазки, как взрослые фрейлины и говорила: «Мне скучно, благородный юноша, развлеките меня!» У мальчишки сразу делались тоскливые и обиженные глаза, но он, печально поглядывая в окно, начинал что-нибудь рассказывать или покорно играл с красивыми куклами Тианы. Так ему и надо, подумаешь, со-герцог…»

Трикс покраснел. Это же про него! Это про их поездку в Дилон! Тиана его помнила, и он даже ей понравился! Вот это да!

Он пригладил волосы, вытер вспотевшие руки о мантию. И перелистнул книгу на самую последнюю страницу.

«Тиане было очень страшно, но она даже не подала виду. «Преврати меня в дудочку или флейту», — сказала она и с замиранием сердца представила, как этот смешной, влюбленный в нее мальчишка будет прикасаться к флейте пухлыми губами.

Но все пошло не так! Юный маг оказался таким недотепой, что превратил ее не в дудочку, а в книгу. В волшебную книгу, описывающую всю ее жизнь! Он прижал книгу к груди, напротив бешено стучащего сердца, притащил на свой корабль и принялся читать. Ему даже в голову не пришло, что это очень нехороший поступок, что это даже хуже, чем насильно выдать княжну замуж за витаманта! А особенно Тиана боялась, что Трикс заглянет на двести шестую или триста восьмую страницу…»

Трикс захлопнул книжку. Сердце у него и впрямь колотилось как бешенное.

— Я не буду туда заглядывать, — пообещал он.

И тут же почувствовал, как сильно ему хочется прочитать эти две страницы!

Ну просто ужасно хочется!

В дверь легонько постучали. Трикс засуетился, спрятал книгу под мантию и открыл дверь. На пороге стоял Иен.

— А чего ты закрылся? – спросил он.

— Да… так…

— А что в капитанской каюте?

— Хорт все равно трофеи собирает, а тут светло и стол большой.

Иен уселся за стол и хитро посмотрел на Трикса:

— Ну как, Тиану нашли?

— Угу.

— И во что ты ее превратил?

— Не твое дело!

Иен надулся.

— В книжку, — смилостивился Трикс, решив не уточнять, что это получилось случайно. – В книжку под названием «Тиана». Там вся ее жизнь описана!

— Ух ты! – восхитился Иен. – Покажь?

Трикс положил книгу на стол, сказал:

— Только не лапать!

— Ладно… — Иен с любопытством рассматривал книгу. – С картинками?

— Нет.

— Жалко…

— Иен… вот послушай, — не удержался Трикс. – Я ее полистал… ну, чуток… Такое дело…

Он коротко рассказал Иену то, что прочел в книжке.

— Ну и что было на тех страницах? – заинтересовался Иен.

— Ты что! Я не заглядывал!

— Ну и дурак.

— Это же нечестно! Она же сама сказала, что не хочет этого!

— Она как сказала? Не хочет или боится?

— Ну… боится.

— Это две большие разницы, — веско сказал Иен. – Если женщина говорит, что не хочет – значит, она боится. А если она говорит, что боится...

— Значит не хочет?

— Нет! Наоборот! Если женщина говорит, что боится, значит хочет!

Трикс задумался.

— А ты уверен?

— А то! – фыркнул Иен. – У меня папаша всегда так говорил. А он у меня не дурак был. Только воду пил сырую, думал, она здоровее…

— Если женщина говорит, что не хочет, значит боится, если говорит, что боится, значит хочет… — повторил Трикс. – Странно как-то. Но убедительно.

— Да и вообще, чего ты ее слушаешь! – нагло сказал Иен. – Ты же в нее влюбился, верно? И хочешь на ней жениться?

— Ты что мелешь! – завопил перепуганный Трикс. – Я просто выполняю свой рыцарский долг!

— Да ладно, — пренебрежительно сказал Иен. – Это всякому видно, что ты в нее втюрился. А что такого? Она сирота, ты сирота. Оба благородных кровей. Тем более, ты ради нее подвиг совершил!

— Ну, вообще-то в летописях после этого положено жениться, — признался Трикс. – Так обычно и пишут. «И победив дракона, герой поднялся в покои прекрасной дамы. После чего, как честный человек, был обязан на ней жениться…»

— Вот! – махнул рукой Иен. – Читай!

Трикс колебался. Потом сказал:

— Все-таки хорошо бы еще проверить. У какой-нибудь женщины спросить.

— Где ты здесь найдешь женщину? Те две страшные фрейлины и на женщин-то не похожи, да к тому же спят как сурки.

— А фея? Она ведь не мальчик. Где Аннет?

— Сидела на плече у Бамбуры и тебя ругала. Тоже влюбилась, — непоследовательно, но как-то убедительно сказал Иен.

Трикс нахмурился и громко позвал:

— Аннет! Фея Аннет, твой повелитель вызывает тебя!

Раздался шелест крыльев и в открытое окошко влетела фея. Обиженно сказала:

— И вовсе незачем так орать.

— Аннет, хочешь, я тебя поцелую? – спросил Трикс.

Фея затрепетала в воздухе. Покраснела как маков цвет. И тихонько ответила:

— Я боюсь…

— Значит, хочешь, — задумчиво сказал Трикс. – А ты хочешь, чтобы я дружил с Тианой?

— Не хочу!

— Значит, боишься… — хмыкнул Трикс. – Да, как-то все верно получается. Аннет, милая, пожалуйста, слетай к Паклусу. Поторопи их. Надо возвращаться.

— Для тебя все, что угодно! – просияла фея и выпорхнула из каюты.

— Вот! – гордо сказал Иен. – Говорю же, мой папенька не дурак был, только…

— Только воду во время горячки не кипятил, — кивнул Трикс. – Ладно, сиди и молчи!

Он осторожно раскрыл книгу на двести шестой странице. И принялся читать:

«Весь день, с раннего утра до позднего вечера княжна провела за пяльцами. Она вышила сорок семь маргариток, четыре лилии и три незабудки. С незабудками было труднее всего…»

— Ерунда какая-то! – дочитав страницу, воскликнул Трикс. – Она тут сидит и вышивает!

— Что вышивает?

— Цветочки!

На всякий случай Трикс прочитал и соседние страницы, но ничего хоть сколько-нибудь интересного или относящегося к нему не увидел. На двести седьмой странице, правда, княжна умылась и отошла ко сну, но описано это было так кратко и целомудренно, что вряд ли могло кого-то смутить.

Для верности Трикс открыл и триста восьмую страницу. Здесь его ожидало долгое и скучное описание придворного бала, на котором Тиана даже не танцевала, поскольку лазая по деревьям за орехами подвернула ногу, и просто сидела на стульчике, обмахиваясь веером.

— Фигня какая-то! – сказал огорченный Трикс. – Сидит на балу, веером машет как дура!

— Девчонкам веры нет! – согласился Иен.

Трикс вздохнул и открыл книгу на последней странице.

Удивительное дело – текста стало больше.

«Конечно, если бы Трикс не заглянул на эти страницы – Тиана бы обиделась. Ведь если Трикс по-настоящему в нее влюблен, то никакие уговоры не должны были ему помешать узнать побольше о прекрасной княжне! Но вот если Трикс всерьез вздумал прочитать всю книжку и узнать про Тиану все-все-все – это будет очень большой ошибкой. Всякой женщине лестно, когда мужчина старается узнать о ней как можно больше. Но ни одной женщине не понравится, если мужчина узнает про нее все.»

— Как сложно-то, — задумчиво сказал Трикс, откладывая книгу. – Колдовать куда легче…

— Вредничает? – мудро спросил Иен. – Это ничего. Главное, что она у тебя благородная, значит драться не станет…

Трикс вздохнул, спрятал книгу и пошел на палубу – где Паклус с Шаражем честно делили на всех принесенное с «Живодера» добро.