Дебютный роман художника Ричарда Кирка — иллюстратора таких известных авторов, как Томас Лиготти, Чайна Мьевиль, Кейтлин Кирнан и Клайв Баркер, — погружает читателя в сюрреалистическую атмосферу выдуманного мира, который по уровню технологического развития примерно соответствует первой половине XX века, но при этом наполнен причудливой и пугающей магией. Погружение в этот мир происходит спонтанно, без вступлений и объяснений, да ещё и с переходом от воспоминаний о прошлом к настоящему и обратно, вследствие чего читателю придется быть очень внимательным.
История, которую рассказывает Кирк — это, прежде всего, история Ламсдена Мосса, в прошлом учителя, а ныне — беглого заключенного. Мы впервые встречаемся с Моссом, когда он ценой немалых усилий крадет из музея единственный экземпляр некоей книги, чей автор был его собратом по несчастью в тюрьме. Эта книга — и некоторые тайны из прошлого — не дадут Моссу залечь на дно в ожидании лучших времен. Ему придется столкнуться со многими людьми, чьи интересы пересеклись в связи с секретами Острова Козодоя и обители монахинь в самом его центре — где, как гласит легенда, десять тысяч лет назад упал метеорит, положивший начало цепи странных событий. В конечном итоге все пути приведут героев именно туда, на этот загадочный остров, который, стоит отметить, после недавней войны с применением магии превратился в запретную территорию, куда нельзя попасть без риска для жизни. Помимо Ламсдена Мосса мы также познакомимся с его лучшим другом Ирридисом, о котором ничего не стану говорить, чтобы не портить эффект неожиданности; с воровкой Имоджен, чей образ окажется в итоге куда сложнее, чем можно предположить по первым страницам, на которых она появляется; со зловещим Лэмбом, главой преступной группировки «Красная Минога»; с ведьмой по имени Элизабет и её подручным-монстром Эхо; с разумным вороном, который однажды украл то, к чему не стоило и прикасаться… а также со многими другими персонажами.
Главный герой, Ламсден Мосс, получился очень правдоподобным — он не герой в полном смысле слова, но просто маленький человек, который с детства винил себя в смерти подруги, что в какой-то степени наложило отпечаток на всю его жизнь. Временами Мосс действует как настоящий преступник, но приобретённые в тюрьме навыки для него словно одежда с чужого плеча, а под одеждой — человек, которому намного спокойнее и удобнее в библиотеке.
К безусловным достоинствам романа стоит отнести стиль. Изысканный, красивый, полный замысловатых мрачных образов, которые вполне соответствуют завораживающим, фантасмагорическим рисункам Ричарда Кирка. В сюжетном плане книга не безупречна: временами повествование провисает, буксует, и нетерпеливого читателя вполне может обуять желание пролистать несколько страниц, чтобы добраться до того места, где история вновь начнёт развиваться как положено. Впрочем, не стоит забывать о том, что мы имеем дело с произведением, чья жанровая принадлежность определяется без труда — конечно же, new weird, «новые странные». Логика сюрреализма — это не то же самое, что логика реального мира, поэтому должна предупредить, что читателей, склонных к рациональному подходу, эта книга, скорее всего, разочарует. Если вы склонны выше оценивать те книги, после которых не остается вопросов без ответов, «Монстры поневоле» явно не для вас. Как существ с рисунков Кирка не может быть в реальном мире, так и описанное им общество не могло бы существовать, и для некоторых читателей это явно станет камнем преткновения.
А вот тем, кому нравятся чрезвычайно запутанные фантасмагорические истории, которые не пугают ужасными событиями, но исподволь очаровывают зловещей магией, не раскладывают всё по полочкам, но вынуждают потом ещё несколько дней мысленно возвращаться к прочитанному и задаваться вопросом «что это было» (или «что курил автор»), не следуют традиционным схемам повествования, а углубляются в неизведанные территории, экспериментируют (пусть и не всегда удачно), я весьма рекомендую обратить внимание на эту книгу.
И, в конце концов, если вам нравятся рисунки, которыми сопровождается этот отзыв, не пропустите «Монстров поневоле». Потому что словами и чернилами Ричард Кирк творит, на мой взгляд, очень похоже.
Роман запланирован к изданию на русском языке в 2018 году.
P.S. Нет, его перевожу не я. :) Имена и проч. в этом отзыве могут не совпадать с тем, как их переведут.
P.P.S. Хоть по ссылке выше и написано, что книга может понравиться поклонникам иллюстрированных книг, на самом деле иллюстраций Кирка в ней нет — только обложка, по поводу которой в русском издании ничего не известно.
Так уж вышло, что сегодня я застряла на работе, мне скучно и совершенно нечем заняться. Поэтому случайный коммент в теме про сериалы вдохновил меня на пост. :)
Вчера посмотрела первую серию "Алиениста", которая мне весьма понравилась, но, разумеется, о сериале в целом пока что рано делать выводы. Речь и не о нем, а об одном из персонажей -- Саре Ховард/Говард, секретаре из полицейского управления, которая мечтает стать первой женщиной-детективом. Так, по крайней мере, было в книге:
цитата Калеб Карр, "Алиенист"
– На его языке «кролик» означает «крутого» клиента.
– Э-э… Надо будет записать. Я хочу, чтобы мои знания о преступном сообществе были по возможности исчерпывающи.
В ответ я смог только рассмеяться:
– Сара, милая, в наши дни женщинам открыто столько профессий, ну зачем тебе все это? Такая умница могла бы запросто стать, ну, скажем, ученой, а может, и доктором…
– Равно как и ты, Джон, – резко ответила она. – Только ты этого почему-то не хочешь. И так уж вышло, что не хочу и я. Честно говоря, порой мне кажется, что большего идиота, чем ты, на свете не сыскать. Ведь тебе прекрасно известно, чего я хочу.
Да, я это знал. Ее мечта не была секретом ни для кого из друзей: стать первой в городе женщиной-полицейским.
– Ну, хорошо, Сара, допустим. Ты стала ближе к своей цели? Столько всего пройти, чтобы получить место секретарши…
Она ответила мне мудрой улыбкой, хотя в уголках ее губ таилась прежняя резкость.
– Да, Джон, но, если ты заметил – я в здании, не так ли? Десять лет назад такое даже представить было немыслимо.
Действие "Алиениста" начинается в 1896 году. Именно в этом году в полиции Нью-Йорка начала работать некая Изабелла Гудвин, вдова полицейского с четырьмя детьми (!). Её назначили на должность полицейской матроны, чьи обязанности, в основном, сводились к обыску задержанных женского пола. Приблизительно в середине XIX века женские христианские ассоциации подняли вопрос о том, что содержать задержанных и заключенных обоего пола в одном помещении, а также подвергать женщин осмотрам, которые выполняют мужчины, нехорошо и неприлично; ценой немалых усилий им удалось добиться принятия в 1888 году закона, который предусматривал, что женщин в психиатрических учреждениях и полиции могут осматривать только женщины. Первую матрону, однако, назначили на должность только через три года -- после того, как полицейский сел в тюрьму за попытку изнасилования 15-летней задержанной.
Изабелла Гудвин, начав работать полицейской матроной, к 1912 году дослужилась до звания детектива первой степени. Пишут, что она успешно участвовала в различных полицейских операциях, а также работала под прикрытием, в результате чего удалось задержать банду гангстеров. :) Если я правильно поняла, именно общественное давление по итогам этого дела вынудило полицейское управление повысить Гудвин -- как ни крути, для того времени шаг был беспрецедентный. Пример этой дамы сподвиг многих женщин устроиться на работу в полицию, и в 1926 году даже было основано Бюро женщин-полицейских.
Можно погуглить Гудвин, информация про неё в сети есть. Или вот сразу ссылка, но на английском: любопытный материал.
Но самый интересный документ про Гудвин в интернете -- это, конечно, большое интервью с нею в "Нью-Йорк Таймс" от 3 марта 1912 г.
А вот ещё любопытный документ -- статья 1949 года, в которой перечисляются требования к полицейским матронам. Очень любопытные требования, стоит отметить. На английском.
Но вообще-то женщины-детективы появились задолго до 1912 года, просто не в полиции, а в агентстве Пинкертона.
Опять же, на русском можно без труда нагуглить информацию о даме по имени Кейт Уорн, которую Пинкертон нанял на работу в 1856 году. Он сильно удивился, когда выяснилось, что эта молодая женщина -- предположительно 23 лет, вдова -- пришла устраиваться не секретаршей, а детективом! Но Кейт сумела его убедить: она заявила, что женщины-детективы смогут делать то, что мужчинам не по силам, и оказалась совершенно права.
цитата
В начале своей карьеры Уорн поручили помочь с делом «Adams Express Company», железнодорожной компании, лишившейся сорока тысяч долларов, что составляло в те дни огромную сумму. Пинкертон считал, что деньги украл человек по имени Натан Маруни, управляющий филиалом компании в городе Монтгомери, штат Алабама. Уорн подружилась с женой Маруни, и та в конце концов вывела Уорн к деньгам, зарытым в подвале. Работа Уорн позволила предъявить Маруни обвинение.
Рекомендую, кстати, ознакомиться с этой статьей на ЛайвЛибе -- очень любопытный материал, а в финале названа книга на ту же тему, которую я сама ещё не читала: «Пистолеты и юбки: 175 лет существования женщин-детективов в реальности и литературе», Beacon Press, 2016 год (Erika Janik, PISTOLS AND PETTICOATS: 175 YEARS OF LADY DETECTIVES IN FACT AND FICTION).
Уорн так впечатлила Пинкертона, что он стал брать на работу женщин и создал для них отдельное подразделение; впрочем, пишут, что оно было закрыто, когда агентство перешло к сыновьям Алана. Также есть основания предполагать, что она была для Пинкертона не просто подчиненной, а чем-то гораздо большим. Достоверных изображений Кейт не осталось, есть лишь акварельный потрет и предполагаемое фото в мужском костюме, по поводу которого нет единого мнения. Даже точная дата её рождения неизвестна, что, с одной стороны, не такая уж редкость для того времени, а с другой -- чего же ещё ждать от женщины, которая была не только детективом, но ещё и шпионкой?
Как видите, иногда реальные истории куда интереснее -- и фантастичнее -- выдуманных. :)
Ретро-рецензия (2014 г.). Специально для тех, кого раздражает, что я "постоянно хвалю все подряд". Просто недостойное похвалы я, как правило, забрасываю -- времени-то мало. :) Но если уж дочитываю...
Рецензия написана до выхода книги на русском, поэтому имена и термины в ней могут не совпадать с изданным текстом.
Сеони Твилл завершила обучение в школе магов, мечтая о том, что после выпуска её отправят в ученицы к плавильщику и позволят навсегда связать свой дар и свою жизнь с металлом — ведь такова судьба всех волшебников, выбрать свой материал (стекло, металл, бумагу...) они могут лишь однажды. Однако Сеони ждал неприятный сюрприз: совет магов решил, что раз уж во всей Англии осталось только двенадцать магов, связанных с бумагой, пришла пора увеличить их число в добровольно-принудительном порядке. Сеони приходится выбирать «между бумагой и ничем», а потом выясняется, что её учителем назначен Эмери Тейн, который живёт затворником в весьма мрачном доме и, похоже, не в ладах с головой.
Как нетрудно догадаться, всё не так, как вообразила Сеони. Во-первых, волшебник Тейн, хоть и с причудами, но вовсе не безумен; во-вторых, бумажное волшебство оказывается куда интереснее, чем представлялось нашей героине, и к тому же оно отнюдь не безобидно. Сеони учится быстро и охотно, успевая лишь удивляться страным привычкам учителя — похоже, он ведёт двойную жизнь и кого-то боится...
И не зря.
скрытый текст (кликните по нему, чтобы увидеть)
Как-то раз во время обеда в доме появляется незваная гостья из числа кровавых магов-иссекателей (кровавая магия, разумеется, под строжайшим запретом). Она без особого труда побеждает Эмери Тейна — не только потому, что кровь сильнее бумаги, но ещё и в силу явного общего прошлого, которое сбивает учителя Сеони с толку, — и лишает его... сердца. Сеони, оставшись наедине с остывающим телом волшебника Тейна, в полубредовом состоянии складывает из бумаги новое сердце, которое и помещает в дыру в его груди.
Прибывшие на помощь маги сообщают ей ужасную новость: всего-то через пару дней магия перестанет действовать, и последствия будут самые печальные. Не стоит и надеяться, что за это время кто-то отыщет зловещую гостью и заберёт у неё трофей... или стоит?
Сеони берёт дело в свои руки.
---
Сразу скажу, что бумажная магия — главная удача автора. Она заимствует из оригами основные приёмы и материалы, но результат получается волшебный: герои складывают из бумаги существ, которых потом оживляют, приказав «Дыши!» (Эмери Тейн дарит Сеони бумажного пса, поскольку из-за его аллергии она вынуждена была оставить дома свою собаку; в доме прислуживает бумажный скелет-дворецкий); читая книги, они вызывают к жизни прочитанное, пусть и на недолгое время; Сеони удаётся полетать на бумажном самолёте; ближе к финалу дело дойдёт до бумажной гранаты с удивительно большой поражающей способностью. Значительную роль в повествовании сыграют бумажные цепи, свойства которых изучает Тейн. Впрочем, нельзя не отметить, что подобная цепь в определённый момент окажется «роялем в кустах» — одним из многих, потому что в целом у книги гораздо больше недостатков, чем достоинств.
1. МАГИЯ
1а. Нетрудно заметить, что бумажная магия выглядит довольно интересной — и потому не ясно, на чём основывается всеобщее пренебрежительное отношение к ней (не считая авторского произвола, разумеется :)).
1б. Вся магическая система целиком несовместима с викторианским антуражем, как мне кажется. Убрать магию — и получится практически наш мир, а ведь здесь волшебники живут открыто, не прячутся от магглов — почему же магия почти не влияет на общество и прочее? Как следует из списка благодарностей в конце книги, Чарли Н. Холмберг училась у Брендона Сандерсона, и ей бы стоило позаимствовать у учителя не только изобретательность в плане магии как таковой, но и у умение относительно гармонично вписать магию в мир, где разворачивается действие. Кстати, один из читателей на Goodreads заметил, что перенос в современную эпоху мог бы пойти на пользу сюжету — тот факт, что бумажная магия утратила важность, было бы нетрудно объяснить переходом к электронной почте, электронным книгам и т.д.
2. ПЕРСОНАЖИ
2а. По большому счёту, только Сеони Твилл можно считать полноценной, по-настоящему живой героиней. Пусть характер у неё противоречивый, пусть она временами вызывает раздражение, но поверить в эту смелую девятнадцатилетнюю девушку совсем нетрудно. Она меняется: если в начале книги мы видим почти ребёнка, одарённого и очень упрямого, то к финалу этот ребёнок позврослеет.
Эмери Тейн — фигура слишком пассивная. Он учит Сеони, он помогает ей в решающий момент, и ещё мы видим кое-какие его поступки во флэшбеках, но всё равно до самой последней страницы очень трудно избавиться от ощущения, что этот герой мог бы сделать гораздо больше. Кроме того, в описании Тейна присутствует одна раздражающая деталь: у него неестественно яркие зелёные глаза, которые тускнеют после вынужденных магических мер Сеони — красивая деталь, но об этих «ярких глазах» автор упоминает слишком уж часто. В целом Тейн производит впечатление старика, хотя по сюжету ему чуть за тридцать. С одной стороны, так и должно быть; с другой стороны, не получилось объяснить, почему он стал таким.
Остальные положительные или нейтральные персонажи — картонные болваны. Бумажный пёсик хорош, но он не считается.
2б. Со злодеями всё очень плохо. Иссекательница Лира -- просто ходячее клише из неудачного комикса. Ни малейшего намёка на глубину, подтекст, второй план; только внешний блеск и лоск, пафосные речи, нелогичные поступки. А ведь другая подача их с Тейном общей предыстории могла бы решить все вопросы по обоим героям сразу... Про союзников Лиры и вовсе нечего сказать, они намечены отдельными штрихами и не могут считаться полноценными персонажами.
3. СЮЖЕТ
Ещё один читатель с сайта Goodreads высказался, на мой взгляд, исчерпывающе: «When a book begins by feeling like a George Bernard Shaw play and ends by feeling like a Jane Austen novel, something has gone wrong» («Если книга начинается как пьеса Бернарда Шоу, а заканчивается как роман Джейн Остин, что-то пошло неправильно»). О сюжете трудно рассказать без совсем уж серьёзных спойлеров, но именно к сюжету у меня самые большие претензии. Автор ограничила срок действия магического приема Сеони одним-двумя днями, и из-за этого ей пришлось вводить в повествование вышеупомянутые рояли: в доме Тейна очень кстати обнаруживается большущий бумажный самолётик; в «видениях сердца» нематериальные вещи становятся материальными, осязаемыми, именно в тот момент, когда они нужны Сеони; да и сама скорость, с которой героиня усваивает новую информацию, не может не вызвать недоверия. Две трети книги ушли на путешествие Сеони по лабиринтам сердца (читай — души) своего учителя, и чуть ли не на каждой странице читателю напоминают о том, что у неё совсем мало времени. Периодические сетования в духе Белого кролика («Боже мой, как я опаздываю!») порядком раздражают, да к тому же эти две трети сюжета нарушают известное техническое правило «не рассказывать, а показывать» — о многих вещах нам сообщат в такой манере, которая не оставит места для сюжетной глубины. И... romance, боже мой! Меня обманули. :) С самого начала было ясно, что Сеони влюбится в своего учителя, но я всё-таки надеялась, что любовь-морковь не выберется на передний план, ведь в книге столько потенциально интересных вещей, о которых стоило бы поведать. Женский роман подрался со стимпанком на зонтиках и победил, увы и ах.
В финале, однако, случился небольшой сюрприз, благодаря которому общая оценка книги всё-таки доползла до 5. Ну ладно, до 6 — за пёсика, который, судя по отзывам, понравился всем. Не стану утвержать, что этот финальный финт ушами такой уж неожиданный — я предполагала поворот в эту сторону, — но сама форма подачи показалась мне достаточно интересной. В общем, потенциал у ученицы Сандерсона есть, однако ей ещё расти и расти. Я вернусь к её творчеству... книг через пять, наверное. Но этот цикл отложу.
Меня разозлили с утра, поэтому я решила написать пост на соответствующую тему, чтобы в будущем, когда этот вопрос всплывет опять (а он всплывет), просто дать ссылку, а не объяснять все заново, с цитатами.
В алломантической системе «Рождённого туманом» металлы идут парами: металл-сплав. Например, железо и сталь, цинк и латунь, медь и бронза; другие пары приводить не буду, это спойлер для тех, кто не продвинулся дальше первого тома. Проблемная пара — tin-pewter, олово и то, что я перевела как «пьютер», а Т.В.Голубева в издании ЭКСМО 2009 года — как свинец.
Я могу лишь недоумевать по поводу того, каким образом можно было не понять, что pewter — это НЕ свинец. Ведь автор устами Кельсера все говорит открытым текстом, посмотрите сами:
цитата
“Not intentionally,” Kelsier said. “The thing is, most of the terms that people use – words like ‘brass,’ ‘pewter,’ and ‘bronze’ – are really quite vague, when you get down to it. Pewter, for instance, is generally accepted as an alloy of tin mixed with lead, with perhaps some copper or silver, depending on the use and the circumstances. Allomancer’s pewter, however, is an alloy of ninety-one percent tin, nine percent lead. If you want maximum strength from your metal, you have to use those percentages.”
цитата
— Не намеренно, — ответил Кельсер. — Если разобраться, слова вроде «латунь», «пьютер» и «бронза» не вполне отражают суть вещей. Взять, к примеру, пьютер — обычно так называют сплав олова со свинцом, с добавлением меди или серебра, в зависимости от того, для чего он нужен. А вот в алломантическом пьютере девяносто один процент олова и девять процентов свинца. И если ты хочешь выжать максимум из металла, то должна использовать именно этот сплав."
Впрочем, у Т.В.Голубевой этот отрывок изначально звучал следующим образом:
цитата
— Не намеренно, — ответил Кельсер. — Дело в том, что под «бронзой» или «латунью» зачастую подразумевается не совсем то. Свинцом называют не чистый свинец, а сплав свинца и олова, в который может быть добавлено немного меди или серебра, в зависимости от его предназначения. Однако алломантический свинец — это сплав, в котором свинца всего девять процентов и девяносто один процент олова. И если ты хочешь выжать максимум из металла, то должна использовать именно это сплав.
Я не критикую чужие переводы из принципиальных соображений. Кроме того, откуда нам знать — может, это редактор настоял на замене и переводчик вообще ни при чем? Но последствия у терминологической путаницы такие, что мама не горюй. Кроме того, «свинец, в котором девять процентов свинца» — оцените сами, насколько это соответствует оригиналу, где для обозначения настоящего, химического свинца употребляется слово lead.
И, в конце концов, словарное определение pewter — сплав олова со свинцом, сплав на оловянной основе. Можно было перевести его как «певтер», да. Но не как «свинец». Потому что это не свинец. Dixi.
облако тэгов
