Михаил Булгаков «Собачье сердце (Чудовищная история)»

Мое первое восприятие «Собачьего сердца» — блестящая социальная сатира. Как же автор клеймит победивший социализм! В каком же жалком виде — отвратительном и смешном одновременно он выставляет его представителей! И насколько же мудрым и правильным человеком предстает носитель интеллигентности и профессионализма профессор Преображенский. Пусть не во всем я разделяю политические идеи Булгакова, не могу не восхититься его мастерством.

Язык повести просто роскошен. В книге есть множество эпизодов, которые запоминаются на всю жизнь, множество фраз, которые стали крылатыми: «разруха не в сортирах, а в головах», «не читайте за обедом советских газет», да всех их и не перечислишь.

Очень яркими получились образы основных действующих лиц — профессора Преображенского, доктора Борменталя, Швондера. И, конечно, впечатляет Шариков — достойный преемник чудовища Франкенштейна, этакий монстр, вобравший в себя все худшее от животного и от человека. Поначалу он больше смешон, но затем становится действительно страшен.

И ведь действительно, за сатирой в романе как-то не сразу видно, что с точки зрения фантастического допущения «Собачье сердце» — тот же «Остров доктора Моро», ставящий очень сложную проблему границы между человеком и животным, ответственности ученого за свои действия. Увы, как правило, джинна выпущенного из бутылки, не удается так легко загнать обратно, как это смог сделать профессор Преображенский.

Говорят, что каждое произведение, прочитанное в одном возрасте и перечитанное спустя несколько лет, осмысливается совершенно по-разному. С данной повестью у меня случилось именно так.

Если в детстве меня бросало в дрожь от таких строк как, например, вот эта: «Негодяй в грязном колпаке, повар в столовой нормального питания служащих Центрального совета народного хозяйства, плеснул кипятком и обварил мне левый бок», — то позднее стало более интересно наблюдать и за тем, как автор изображал общество в начале 20-х гг. И тогда уже начинаешь понимать, что мысли простого пса Шарика: «… подворотня, безумная стужа, оледеневший асфальт, голод, злые люди… Столовка, снег… Боже, как тяжко…», — относятся не только к бездомным животным. В данном случае это олицетворение тех самых «злых людей», на долю коих выпали такие тяжёлые испытания как война, революция, повлекшая за собой колоссальные изменения практически во всём (в политических и религиозных взглядах, в культуре и образовании, наконец, в мировоззрении в целом).

Но уважаемый Михаил Афанасьевич не был бы самим собой, если бы в его произведениях не было столь прекрасной сатиры и искромётного юмора, которые тоже заставляют задуматься о весьма сложных проблемах. При всём трагизме разве можно без улыбки читать диалог профессора Преображенского с новым домоуправлением дома (Швондер и иже с ним); разговоры того же Преображенского, но уже с превратившимся Шариковым или ассистентом профессора доктором Борменталем?

А в завершение хотелось бы добавить слова Филиппа Филипповича, которые, на мой взгляд, будут актуальны всегда:

«- … Какого такого Шарикова? Ах, виноват, этого моего пса… которого я оперировал?

- Простите, профессор, не пса, а когда он уже был человеком. Вот в чём дело.

- То есть он говорил? – спросил Филипп Филиппович. – Это ещё не значит быть человеком!».

Классическое произведение, растасканное на цитаты, осмысленное и переосмысленное во многих вариантах трактовок в такой степени, что прибавить что-либо не представляется возможным. Пожалуй, не ошибусь, если скажу, что каждый в этой повести найдёт что-то своё: кто-то — политико-историческую сатиру, кого-то более привлечёт твёрдая научно-фантастическая составляющая или социально-психологические эволюции героев, а может быть, философские смыслы, бытовые подробности...

Перечитывая книгу сегодня, я поймал себя на том, что пытаюсь идти не спеша, крайне медленно, дабы найти и просмаковать какие-то моменты, на которые ранее не обращал внимания. А учитывая, что фильм Бортко уже давно выучен наизусть, при чтении перед внутренним взором представали, разумеется, именно киношные герои. К некоторому моему сожалению, какие-либо новые детали и нюансы обнаружить не удалось, чего, впрочем, и следовало ожидать. Но вообще говоря, не такое это уж и большое разочарование, ибо само перечитывание принесло удовольствие.

Можно было бы добавить что-то о личных трактовках, о глубинном понимании замысла автора. Но — к чему? Эту книгу лучше просто читать, оставляя выводы и суждения при себе.

«Собачье сердце» — значимая веха советской литературы, а также детальный социальный слепок первых лет послереволюционной России. Рад, что перечитал эту повесть в более сознательном возрасте. На этом месте хотелось бы выразить негодование по поводу того, какие же трудные для понимания произведения предлагаются в курсе уроков литературы. Собачье сердце-то ещё ладно, пойдет, хотя и оно главной своей идеей имеет метафору (или аллюзию) на революцию, эксперимент над народом. И так во многих наших книжках по программе, сплошная социалка, на которую школьникам откровенно плевать, им главное интересный сюжет и мощные герои по типу Воланда. Но вернусь к Собачьему сердцу.

Главная идея повести в том, что эксперимент, революция, операционное вмешательство не способно в итоге дать здоровый организм, отстранившийся от своего дооперационного состояния. И не зря на фоне ежедневных дел Филиппа Филипповича к нему в квартиру заваливаются какие-то партийные контролёры, извините, их должностей не помню. Ну это же рэкетиры чистой воды! Просто выглядят они на этот раз более канцелярски, но это всё те же бандиты, вчерашние неимущие, решившие захапать заработанное чужим трудом. И раскулачивание мне вспомнилось, и всё остальное. Кошмар, товагищи. И вот через такую аллюзию, на примере единичного Шарикова, Булгаков демонстрирует, что революционным путем (как противоположность эволюционному) такие глобальные перемены невозможны. Ключевой лейтмотив — «разруха не в клозетах, а в головах». Весьма удивило меня в этот раз при прочтении, как Филипп Филиппович, выражаясь сегодняшним модным сленгом, бомбил. Во всей повести он самый негодующий, взрывающийся персонаж. Вроде бы это должно быть свойством слабости, но нет — это свойство натуры человека, которому не всё равно, который видит и понимает, что многое совсем не так, как должно быть. Мне очень понравился момент противопоставления сложных решений и взглядов Филиппа Филипповича и простых лозунгов Шарикова. Например, «взять всё, да и поделить» — ну шикарный показатель убогости простых и резких, чуть ли не фашистских решений. За этот гимн сложности отдельное спасибо Михаилу Афанасьевичу.

Помимо идей повесть прекрасна в своём воплощении, форме. И описания жизни собаки, очень достоверные, и минимальные, но цепкие маркеры эпохи через случайных персонажей и декорации. И вообще, стиль письма здесь очень хорош, одно удовольствие.

П.С. Рекомендую для дополнительного погружения в повесть найти аудиозапись лекции Дмитрия Быкова конкретно по «Собачьему сердцу». Очень толково и интересно.

Великолепная повесть. Сладкое чтение. Язык – чистое удовольствие. Вот всласть читается и всё тут, не оторваться. Читал на новогодние праздники – и это был отличный выбор. Своеобразный колорит, дух – от жара батарей и мороза за дверью до напряжения и конфликтной неуютности – и всё в какой-то сто процентной осязаемости. И сатира – тонкая, как хирургическая нитка. И смысл – это человеческое сердце, более жестокое и злое чем собачье… и новый мир… людей с собачьими сердцами…

Конечно, эту повесть (ИМХО) уже нельзя воспринять отдельно он шикарного фильма Бортко, который копирует повесть достаточно подробно, надо сказать. Читаешь – и представляешь сцены из фильма, замечательных актёров. Да и тот дух… Мне кажется, это редкое явление, когда и первоисточник и фильм в моём представлении являют какой-то симбиоз, только улучшая друг друга. Такое интересное, хорошее явление для меня. Дух-то один, ощущение одно. Здорово, просто здорово. Получил сильное удовольствие в эти новогодние праздники.

Ценность повести в том, что мастерски написанные портреты героев заставляют примерить из на себя. Вот читала и понимала, что не могу быть такой неблагодарной, как Шариков, но понимаю его обиду и желание отомстить. Не хочу быть такой беспринципной и примитивной, как Швондер, и понимаю, что Швондеров к власти пускать категорически нельзя. Понимаю, что профессор Преображенский старается сохранить все хорошее, что накопила русская интеллигенция,но не могу оправдать его чрезмерную гордость и невнимание к примитиву Шарикову.Вижу недостатки и достоинства героев «Собачьего сердца» и стараюсь изменить себя к лучшему, потому что не хочу видеть вместо себя в зеркале Шарикова или Швондера, даже из-за одной какой-нибудь маленькой черточки характера, не хочу носить клеймо высокомерного интеллигента.

Еще мне кажется, что Булгаков предупреждал о недопустимости вмешательства в промысел божий. Бог создал очень хорошую собаку. Люди вмешались — и получился отвратительный человек. Богу было виднее.

Эта книга прежде всего является прекрасной сатирой мастера на окружающее его общество. Наиболее ярко она представлена в противостоянии профессора Преображенского и Швондера. Столкновение многранное и глубокое по своей сути. На его основе можно точно представить ситуацию сложившуюся на тот момент в обществе. Когда власть, пускай иногда она и не значительная, получили люди не имеющие ни малейшего понятия о интелегентности и культуре. Массово, и самое главное продуктивно, начали заражать общество своим внутреннним миром, а правильнее будет сказать мирком. И интелегентность Преображенского потерпела бы поражение в борьбе, если бы не его мировая известность, его профессионализм, который был нужен «сильным мира сего». Ведь такие «Швондеры» боятся только вверхстоящей власти.

Интересно и цепочка превращения:Шарик-Шариков-Шарик. Превращение собаки в человека, который, прошу прощения, был хуже собаки. И в этом нет вины собачьей составляющей. Все пороки Шарикову достались по наследству от его человеческого прародителя. И только расцвели пышным букетом. только запах у этого букета отнюдь не запах роз (еще раз прошу прощение). В середине книги мне даже стало жаль собаку. И я был рад обратному превращению.

Нельзя не упомянуть и прекрасный стиль Булгакова. Весь текст наполнен крылатыми фразами, которые легко запоминаются и находят применение при общении в современном обществе.

После прочтения «Мастера и Маргариты» решил ознакомится и с другими повестями Михаила Булгакова, которые всё же имеют этакий определённый литературный статус у нас в стране. И наверно даже не пришлось долго думать о том, а какие произведения выбрать для дальнейшего знакомства с автором. Решил взяться за «Собачье сердце». С одноимённым фильмом я и знаться не знался, как и никогда не знакомился с самим рассказом. К тому же на досуге читал я не отдельный рассказ, а этакий сборник рассказов, конечно же под эгидой титульного «Собачьего сердца».

Повествование в «Собачьем сердце» Булгакова начинается от лица и восприятия бездомного пса, который в буквальном смысле доживает свои последние деньки на улице, в холоде, голоде, и вот-вот может умереть. Но неожиданно для Шарика, происходят невероятные перемены, его подбирает или точнее сказать, заманивает колбасой, один добропорядочный джентльмен, который ещё и оказывается видным и крайне опытным профессором медицины, настоящим оперирующим хирургом. Только вот для Шарика это не сулит ничего хорошего, ведь буквально через пару недель, бедный, но хотя бы сытый пёс, оказывается на столе у этого самого хирурга, который вовсю ковыряется своими руками у него в грудной клетке, а затем ещё и в том, что когда-то было мозгом пёселя. Правда цели попусту живодёрствовать не было, ведь всё было во благо науки, и после так называемой «операции», Шарик идёт на поправку, а попутно ещё и начинает обретать речь, да превращаться в самого настоящего человека.

Вообще конечно странные впечатления у меня вызвал этот рассказ. Вот вроде бы понимаешь, что этим рассказом Булгаков пытался что-то раскрыть своему читателю, озвучить какие-то важные и существенные проблемы, но при этом у тебя нет желания размышлять о них. Вообще нет желания рассуждать по поводу «Собачьего сердца», ведь лично мне этот рассказ показался каким-то неприятным. Даже у Стивена Кинга для меня не было ничего такого, что показалось бы мне неприятным, а вот у Булгакова этим чем-то оказалось именно «Собачье сердце». И тут как бы понятно, что одной из основных идей рассказа ставится то, что собачью натуру не вытравить из человека, если это является его естеством, что даже тот, кто когда-то буквально находился на грани гибели, со временем и в силу каких-то обстоятельств, может стать совершенно непорядочным и щеголять самыми худшими человеческими пороками. Но как-то подано это всё у Булгакова топорно, совершенно не тонко, грубыми мазками. Что касательно других рассказов – «Роковые яйца», про луч, который увеличивал деление клеток и буквально любой микроорганизм мог превратить в этакого качка на стеройдах, или та же самая «Дьяволиада»… Ну вот совершенное уныние. Какие-то образы, лица, действия, почему, зачем, для чего? Просто скука смертная. Скажу честно, я не в восторге от творчества Булгакова. Мне он показался откровенно проходным автором. Вероятно и то, что вернусь со временем к его творчеству, но пока что мне определённо нужна этакая передышка.

Гениальная повесть гениального автора, дополненная великолепной экранизацией. Не теряющая популярности, что видно как по количеству, так и по частоте отзывов на Фантлабе. Отмечу, что автор написал книгу в 1925 году, и тема отнюдь не настолько фантастическая как это может показаться — в то время абсолютно безбожное коммунистическое правительство действительно предполагало вывести сверхчеловека методом скрещения человека (женщины) с обезьяной (шимпанзе), для чего в Абхазии была создана специальная лаборатория. Так что «мадам, я вам поставлю яичники обезьяны» — это вовсе не только прикол сатирика, а и показатель информированности автора о новых «веяниях» советской «науки».

Что касается сатиры, думаю, кроме всего прочего, автор мог осознанно простебать предложенный в книге способ воскрешения главного мертвеца Страны Советов, возможно даже и слегка опасаясь подобной идеи:).

И наконец, гениальность Михаила Булгакова и в том, что высказанные им почти сто лет назад идеи до сих пор остаются весьма актуальными, например, про бутафорскую украинизацию в «Белой гвардии» прочитало и наверняка сопоставило с сегодняшними событиями множество грамотных людей русской культуры. А в «Собачьем сердце» основная идея достаточно четкая — незачем из хорошей собаки делать человека, поскольку размен получается неравноценный, а любого выдающегося человека может родить любая баба.

В общем, книга весьма многогранная, и в рекомендациях не нуждается.

Преображенский и его истинная природа

Многие до сих пор считают, что профессор Филипп Филиппович. Это настоящий герой и победитель. Интеллектуал, который спасает жизни и помогает людям. Так-то оно так. Но что на самом деле творится и почему профессор выбрал именно такой путь.

Многие скажут, что он диссидент и мыслитель, который показал «кулак и фигу» кровавому режиму Ленина и Сталина. В какой-то степени, так оно и есть. Однако, интересно и другое. Его отношение к людям и если так можно выразиться к нашим предкам (Швондер и его помощники, это же все выходцы из крестьян и рабочих, если кто не знал). То есть, его ненависть к пролетариату и ко всем его новым соседям. Это ненависть к нашим прадедам и праотцам. Конечно, многие скажут, что он отстоял квартиру и сохранил жилплощадь.

Да, я согласен. Это подвиг, достойный уважения. Он решительный и бескомпромиссный человек. Отдаю ему должное. В нем есть все, что нужно, безусловно, положительному персонажу. Но давайте подумаем. Хронотоп — то есть, время и место. Почему когда другие врачи, преподаватели и инженеры, которые жили и работали в досоветской эпохе. Теперь ездили по деревням и селам. Лечили людей, давали образование. Филипп Филиппович в этом время, занимается омолаживанием каких-то богатеньких членов партии. Заметьте, откуда у обычного человека такие деньги. Ясно, что не с потолка. И этим он занимается каждый день. Ну, кроме оперы и балеты, которые он регулярно посещает. Кстати, разговор со Швондером тоже заслуживает внимания. Он тут же звонит некому Григорию Александровичу, который тоже у него лечится. Последний, который в экранизации походил по голосу и внешности на Сталина. Тут же подозвал главу домоуправления. Естественно, все раскрутили. Кажись, чего Швондер так сердится и его команда тоже. Все понятно итак. Новые люди верят душой и телом в партию и считают профессора капиталистом (коим он является, по своей сути). И дело не в прислуге в доме и не ученика Борменталя (хотя, у того «как упоминалась» есть квартира).

В общем, профессору и его коллеги Борменталю нет дела до других людей. Зато рассуждать о вреде коммунизма и хорошо питаться есть. Еще раз говорю, их можно понять. Современный человек, он точно поймет это.

Кажись, что профессор, наконец, занялся делом, когда стал экспериментировать на трупе и бродячей собаке. Вопреки ожиданиям, опыт оказался успешным. Собака превратилась в человека. Но какого. Это уже другой вопрос. История стала пересекать с Бесами Достоевского и Островом доктора Моро Герберта Джорджа Уэллса. Казалось бы, что общего между этими тремя. А вот что, интеллектуалы и их дети (как родные, так и чужие). Достаточно почитать и то и другое произведение, и вы найдете множество отсылок к тому же собачьему сердцу. Шариковых создает интеллигенция. В Бесах тоже самое. Казалось, что разница в 40-50 лет. О чем тут можно говорить. Однако, ужас в том, что и здесь и там она в человеческом обличии (или похоже на него по интеллекту). У Моро это эксперименты, которые делают животных подобным людям. И все же, любопытен факт восстаний против отцов. Правда, в одном случае, отцы живы. В другом, например, Моро был убит свои «отпрысками». Однако именно Собачье сердце показывает, что бывает, когда интеллигенция недовольна властью. Кстати, почему Преображенский пережил революцию и не попал под горячую руку красных. Мне всегда было интересно. Возможно, что он ненавидел царя также, как многие сейчас ненавидят современных правителей.

Профессор осознал свою ошибку слишком поздно. Достаточно вспомнить диалог профессора и доктора:

Иван Арнольдович, скажите, я понимаю что-нибудь в анатомии и физиологии?

Филипп Филиппович, ну что вы спрашиваете.

Ну так вот-с, будущий профессор Борменталь

сделать из него человека никому не удастся. И не спрашивайте.

Я 5 лет выковыривал придатки из мозгов.

Вы знаете, какую колоссальную работу проделал. Уму непостижимо!

И спрашивается, зачем? Чтобы в один прекрасный день

милейшего пса превратить в такую мразь, что волосы становятся дыбом?

- Исключительное что-то.

- Совершенно с вами согласен.

Вот, доктор, что происходит, когда

исследователь вместо того, чтобы

идти параллельно и ощупью с природой,

форсирует вопрос и приоткрывает завесу.

Вот тогда нате вам Шарикова,

ешьте его с кашей!

Филипп Филиппович,

а если бы мозг Спинозы?

А на какого дьявола, спрашивается?

Объясните мне, пожалуйста.

Зачем нужно искусственно фабриковать

человека, когда любая баба

может его родить когда угодно.

- Филипп Филиппович…

Нет, не спорьте, пожалуйста,

не возражайте, Иван Арнольдович.

Теоретически это интересно. Физиологи

будут в восторге. Москва беснуется.

Ну а практически что?

Кто теперь перед нами, кто?

- Исключительный прохвост.

- Но кто он?

Клим. Клим Чугункин.

2 судимости, алкоголизм,

«всё поделить»

хам и свинья. Да.

Я заботился совсем о другом.

Об евгенике, об улучшении человеческой

природы. А что получил?

Вот что бывает, когда человек может взрастить семена раздора и хаоса в голове у неокрепших умах.

Удивительная совершенно книга — трудно представить себе, чтобы человек во времена Сталина написал такую антисоветчину и сохранил голову на плечах.

У украинского писателя Юрия Винничука были такие строчки (уж простите за авторский перевод с украинского:)): «... времена были тяжелые. Кто поднял голос, мог потерять голову. Кто молчал — терял лицо... Люди без лиц стояли в первых рядах борцов за свободу, когда это уже не угрожало потерей головы». Я это к чему — Булгаков никогда не молчал, не терял лица. Но голову сохранил — то ли сила таланта действовала на Сталина (говорили же, что Коба и Довженко — классика украинского кинематографа, бесконечно влюбленного в родную землю, а никак не в СССР — очень любил), то ли еще что. Да, «Дни Турбиных» периодически запрещали в театрах, но через время опять разрешали.

«Собачье сердце» тяжело назвать фантастикой, скорее, в образе Шарикова показана вся «родословная» проллетариата. Ведь если даже кухарка может управлять страной, то почему бывший пес подзаборный не может быть активистом парти?

Я эту книгу читал раз, наверное, пять, не меньше. И всякий раз поражался силе созданного Булгаковым образа, удивительной точности и меткости аллегории и невероятному обаянию профессора Преображенского.

«Никогда не читайте до обеда советских газет...»

Удивительно глубокое и образное произведение, по которому в школе я писал сочинение в выпускном классе. Перечитывая его снова, я не переставал удивляться тому, насколько оно погружает меня в мир аллегорий и вместе с тем, совершенно реальных описаний взаимоотношений интеллегенции и пролетариата, старого и нового мира юной страны советов.

В «Собачьем сердце» читается между строк сожаление самого Булгакова о том, в каком угнетённом состоянии находится высокоинтеллектуальная культура, как просвещенный разум ещё теплится в семи комнатах квартиры, в лице профессора «светила европейской науки» Филиппа Преображенского. Спокойный ритм жизни профессорской квартиры прерывается с избранием нового руководителя домоуправления — ярого коммуниста Швондера. И ярким свидетельством того, как новая молодая и агрессивная пролетарская власть резко отличается от просвещённого интеллегентного общества, становится вторжение в квартиру Преображенского правления домоуправления и требования освободить чересчур просторную жилплощадь, поскольку «в Москве больше ни у кого нет таких аппартаментов». И тут же автор вместе с Преображенским негодует и обличает невежество нового строя, пусть безсильно, используя покровительство высокопоставленного пациента, на время отодогвигает неизбежную смерть разума. А ведь профессор ещё не знает, что главная опасность таится в безродной дворняге Шарике, которого он случайно очеловечит в ходе медицинского эксперимента.

И вот это очеловечеченное существо по имени Полиграф Полиграфович, живя в квартире профессора служит своего рода троянским конём, внося диссонанс своими безудержными пороками и ярко выраженной безнравственостью. Ни дня не проходит без того, чтобы новый жилец, жизнь которому дал профессор, не показал свои слепые животные инстинкты, буквально сея вокруг разрушение и хаос. И здесь Булгаков, через диалоги профессора и его ассстента Борменталя, сожалеет о том, что интеллегенция слишком мягка и стремится избежать насилия, а потому терпит поражение от безнравственного пролетариата.

В финале Булгаков, пусть и на бумаге, всё же показал альтернативную победу интеллегенции над пролетариатом, разума над невежеством. Хотя в действительности, как мы с вами знаем, история пошла по другому пути.

Вместе с тем, Булгаков, как врач, постоянно восхищается человеческим гением и описание операции, проводимой профессором, читать неимоверно интересно. Здесь автор называет профессора богом, а его ассистента жрецом. И творение нового существа есть божественный акт, которым я восхищался вместе с Булгаковым. Особое место, если убрать алллегорически-сатирическое измерение повести, занимает вопрос: имеет ли право человек создавать новое существо или же, позволить эволюции творить новые жизни естественным путём, поскольку Шариков, как и всё сотворенное человеком, несовершенен.

Такой я увидел повесть «Собачье сердце» — многогранной, остроумной и, несмотря на подзаголовок «Чудовищная история», по своему доброй, поскольку автор всё же верил, что человеческий разум победит тьму невежества. Повесть, которая будет перечитана мной ещё не один раз. А значит, повесть на все времена.

Один из тех редких случаев, когда политическая сатира (а это именно сатира — злая, въедливая, беспощадная) сподобилась, что называется, преодолеть жанровые ограничения и воспарить над реальностью Бытия, явив миру очередной литературный шедевр.

Книга буквально растаскана на цитаты. Проще сказать — какой отрывок какой главы и по какому поводе НЕ цитируется. «...Разруха — она не в клозетах, а в головах...» — уже за одну эту «нетленку» Автору можно было бы поставить памятник из чистого золота в полный рост. Но тут главное — правильно уловить суть и понять, что первично, а что вторично. Цитируется не потому, что «звучит красиво», а потому, что произведение само по себе гениальное, и любая цитата — помимо банальной «красивости слога» — что называется, «тянет за собой» многослойный посыл самоего духа всего произведения, его смыслов, его сути, его бесконечной привлекательности.

Справедливости ради замечу: из всего «фантастического» здесь — только само фантДопущение, о том, что описываемое явление, в принципе, возможно. И я всегда — в том числе в некоторых иных отзывах — крайне негативно оценивал именно этот момент. Да, имеет место быть. Но — по сравнению со всем прочим — в данном конкретном случае воспринимается такой мелочью несущественной, что недостойно упоминания. И даже более того. Формально — по совокупности признаков — фантастика? Вот и уберите свои мейнстримовские, боллитровские руки от нашего шедевра. Это — наше!

Ну, и — немного меркантильности. Как же без оной-то.

Это — общепризнанная классика фантастики, стоит в одном ряду с «Мастером и Маргаритой», входит в известные списки «Сто книг, которые должен прочесть каждый интеллигентный....», ну, и так далее.

Так что, уважаемый потенциальный читатель, решай сам — какой ты, интеллигентный или НЕ интеллигентный. Ну, чтобы тебе было понятно чего там скрывается за этим маловыразительным «ууу...», когда ты сообщил своей тусовке, что — не читал, мол, пока

Решил вступиться за настоящего русского интеллигента с поповской фамилией. Профессор делает жизнь лучше! И больным и своим помощникам. Указывает пролетариям их место? Он прав: пролетарий по определению тот, кто ничего не умеет в отличие от настоящего рабочего-водопроводчика, на котором держится весь огромный дом. Бездомному псу не пожалел хорошей колбасы и хотел из него сделать счастливого человека. Ну не получилось (все получается у тех, кто ничего не делает) — вернул в исходное состояние и даже в более теплое и сытное. Спас прекрасного доктора Борменталя. Предостерег от страшного брака девицу. Преображенский настоящий герой нашего, пардон, постреволюционного времени. А их, увы, немного в нашей литературе...( какие герои из убийц своих друзей Онегина и Печорина?) Думаю, что Преображенский оклеветан теми, кому претят настоящие герои с русскими фамилиями, а многие бездумно повторяют эту клевету...А ведь благодаря таким Преображенским сейчас народ живет в среднем по 70-80 лет и с продвинутой молодостью. Давайте будем благодарны и в первую очередь мастеру, а не пролетарию от литературы Михаилу Афанасьевичу, создавшему великий дружеский дуэт Преображенский- Борменталь(когда они выпивали вдвоем, я прослезился...)вставший в ряд других великих друзей: Холмса и Ватсона, Брауна и Фламбо...А книга стала народной.

Увы, не нам судить о «Собачьем сердце». Эта книга была жесточайшей сатирой на жизнь и работу «старой гвардии» типа модных врачей, оставшихся с царских времен. Хотя сейчас мы видим тоже самое в ухудшенном варианте. Врачи, прикрываясь всегда модными учеными званиями кандидатов/доцентов/докторов/профессоров, а некоторые даже придуманных академиков, создают себе маленькие частные приемы, которые уже по факту своей организации не соответсвуют заявляемому уровню науки и качества помощи. Так, например, доктор наук для начала должен иметь в подчинении собственную как правило высоко специализированную лабораторию, на базе которой он готовил докторскую диссертацию, и на основании заключений которой он может делать свои глубоко научные выводы. В противном случае качество помощи этого доктора наук ничем не отличается от помощи участкового врача с той лишь разницей, что у участового врача намного больший опыт работы. В «Собачьем сердце» же совершенно нет указаний ни на какую научную базу, будь то анатомический театр, гистологическая лаборатория, общеклинические анализы и тому подобные вещи, которые уже присутствовали в то время и определенно были знакомы Булгакову, ведь он был в том числе практическим врачем. И так далее. Эта мало понятная многим послевоенным советским гражданам насмешка над царской «типа интелектуальной элитой» и была причиной, почему «Собачье сердце» по идее не должно было вызывать отторжения у Советской власти.

Вторая же подобная причина была в полном соответствии «Собачьего сердца» речи тов. Сталина «О хозяйственном положении Советского Союза и политике партии» от 1926 года, которую просто обязательно следует прочитать перед тем как садиться за «Собачье сердце». Они практически аутентичны по своему отношению как к стенографисткам так и к управдомам, проводящим политические собрания. Почему «Собачье сердце» не было напечатано, мы можем только догадываться. Может быть и потому, что сатирические мысли о имеющемся общественном строе из этой книги буквально через год целиком и полностью как-то оказались в вышеуказаной речи тов. Сталина, одной из величайших его речей, которая послужила идейной основой для первой волны зачисток в 1927-29 годах. Ну и зачем было опорачивать новизну такой важной речи каким-то юмористическим фельетоном про докторов?