Густав Майринк «Голем»

Прочев произведение, вспомнились слова Конфуция «Однажды мне приснился сон, будто я бабочка. И когда я проснулся, долго не мог понять, кто я: человек, которому приснилось, что он бабочка, или бабочка, которой снится, что она человек? Так всех нас когда-нибудь ожидает великое пробуждение. А дураки спят и думают: «Я — царь, я — пастух...» Автор тонко передал внутренний мир главного героя через сложное переплетение сна и реальности... читаешь, словно смотришь на изображение дороги, которую постоянно размывают кляксы, из-за которых теряешься, не понимаешь, что происходит с главным героем...но, постепенно, словно мозаика, выстраивается картина, из которой понимаешь, что «голем» есть в каждом, тот кто рассмотрит его и одержит над ним верх, станет для себя другом...замечательное произведение!!!

:pray:Лучшее, что мне пока довелось прочитать за свою жизнь:biggrin:

где-то в аннотации читал, что Булгаков писал «Мастер и Маргариту» под воздействием этого произведения.

Увы Булгаковское произведение не призвело на меня такого впачетления как «Голем».

Одна моя знакомая читать не стала -«депресняк» говорит.

ГОЛЕМ — это явно не для любителей Донцовой, не каждый способен оценить это одно из лучших произведений мировой литературы!!!

Обязательно прочитайте или купите аудиокнигу, где читает Виктором Рудниченко, очень советую!

Одна из наиболее знаменитых и загадочных книг двадцатого века, оказавшая огромное влияние на мировую литературу. Книга загадочная (между прочим, одна из любимых книг такого оригинала как Даниил Хармс — это уже о чём-то говорит!). Мистический детектив и глубокая эзотерическая философия. И всё это на фоне мрачных, глухих районов Старой Праги. К тому же повествование ведётся от первого лица — читая книгу, полностью погружаешься в чувства главного героя, его видения и мучительные переживания. Шедевр!

Я полюбил эту книгу, только прочитав её в оригинале. Русский перевод красив и тяжеловесен и напоминает словополетения Соломона Абта, велеречивого переводчика экспрессионистской прозы. Русскую версию приятно не столько читать, сколько вспоминать прочитанное и думать над ним. А оригинал читается легко и эта лёгкость добавляет силы сложным конструкциям «Голема».

«Голему» Майринка не везёт в кино. Было несколько превосходных киноверсий еврейской легенды о Големе, не имеющих ни малейшего отношения к роману, но все убеждены, что это и есть экранизации. На самом же деле экранизацию «Голема» (издевательскую по отношению к оригиналу) сделал только кинопанк Петр Шулькин — как об этом сказано в исходной информации. Совсем недавно Иржи Барта, чешский аниматор-авангардист, порывался экранизировать роман, но не нашёл денег и ограничился информационным трейлером — вполне гениальным.

Я думаю, что проблема отсутствия толковых экранизаций заключается в том, что художники, пытающиеся собрать деньги на фильм по роману Густава Майринка, попросту не могут внятно объяснить продюссерам, о чём, собственно, будет этот фильм. Они путаются в пересказе, да и в самом деле, если сюжет «Голема» освободить от психопатологических, поэтических и оккультных нагромождений, он выглядит по-идиотски. Весь роман, целиком, как есть — гениален, а стоит начать раскладывать его на элементы, как всё разваливается в кучу мусора, как разваливается сам голем, если вынуть у него изо-рта листок бумаги с заклинанием. И в этом — магия.

Я испытывал отвращение к этому негодяю; он положительно плевал мне в лицо своей лестью.

Густав Майринк -- Голем

Могучая книжка. Старое, но грозное оружие, как сказал бы поэт, полное забытых нами смыслов. Размеренное повествование, колоритные персонажи, хлесткие суждения, суровая ирония, причудливые нити сюжета (Голем, големы — одна из них) — из тех книжек, к которым можно то и дело возвращаться в поисках новых нюансов. Классика в классическом её понимании. :) Чего нельзя отнести к творческой удаче, так это финал.

Единственное доступное для меня достоинство романа — его стилистическое совершенство. Если говорить о стиле в «околошпенглеровском» понимании слова, то «Голем» — результат выражения тех подспудных сил, которые формируют высокий стиль: целостный — и оттого эстетически прекрасный. Целостность в нашем случае диктуется сложностью и герметичностью эзотерических доктрин, адептом которых был автор. Но отсюда вытекает и условный недостаток книги: чтобы понять, что происходит с героем, нужно быть посвященным в «Цепь Мириам». Буквально. Такое заключение (и следующие ниже) — результат не только (и не столько) моих размышлений, сколько работы по наведению справок на тему Майринка.

Ещё раз. Если вы считаете, что описываемое в романе — это как бы художественный «сюр», за которым ничего принципиально важного не стоит и который, следовательно, можно пропускать мимо ушей — то это методологическая ошибка. Майринк не писатель, увлекающийся эзотерикой, а мистик, увлекающийся литературой. Поэтому все, что он писал (или почти все) имеет реальный, подлежащий расшифровке смысл. Но расшифровать все эти слои непосвящённому не по силам. Увы мне, я непосвящённый, поэтому ничего не понял, хотя знаю, что в романе реально ЕСТЬ, что понимать.

Обратите внимание на то, как автор выбрал героя. Атанасиус Пернат — наименее интересный и наиболее похожий на читателя персонаж. Он только пассивный участник или свидетель происходящего. При этом понимает не намного больше читателя. Гораздо более интересным персонажем является, например, студент Хароузек. Почему тогда главным героем автор сделал Перната, а не его? Потому что Хароузек понимает происходящее как посвященный. То же самое с Гиллелем. Но сделать главным героем кого-то из посвященных автор не имел права, так как это требовало обнажить таинства ордена. Поэтому Пернат, поэтому он «участник» и, скорее, жертва играющих с ним таинственных сил, чем действующее лицо, и поэтому мы с вами мало что понимаем. Как Фолкнер любит с ходу и без объяснений погружать читателя в вымышленный мир, так это делает и Майринк. Только у Фолкнера — Йокнапатофа, а у Майринка — реально существующее эзотерическое пространство с реально существующими мистериями, и инициатическими практиками.

Пространство для досужих интерпретаций широкое, но любые попытки будут фехтованием пальца с небом, поскольку, повторюсь, есть одна конкретная корректная интерпретация, которую знали автор и круг посвященных. Впрочем, глупостью такие попытки назвать не могу. Они, как минимум, чреваты философскими идеями, над которым можно поразмышлять.

Книга для продвинутого читателя. Для читателя-мистика, знатока тайных учений, который сможет оценить все существующие в тексте отсылки, привязки и намеки.

Для обычного читателя роман малоинтересен, герои скучны и специфичны, события, происходящие в книге, не увлекают. Голема как такового (глиняный истукан с заклинанием во рту) в книге нет. Есть маленькие люди Праги на рубеже XIX-XX веков.

На любителя. На знатока

Поспорить с тем, что для прочтения данного текста у читателя должен быть невероятный багаж оккультных и эзотерических знаний, сложно. Сам я похвастаться таковыми уж точно не могу. Мои познания в этой области имеют место, но для «Голема» они скудны и, пожалуй, ничтожны... Тем не менее, это не помешало мне восхититься книгой. Интеллектуального понимания я, разумеется, не достиг, однако искусство также требует и чувственного, межстрочного, подлинного восприятия. И здесь меня ждал шедевр мастера, одна из любимейших моих книг.

Густав Майринк относится к разряду мистиков и мастеров темного жанра литературы европейского толка, наряду с такими авторами как Стефан Грабинский или Жан Рей. Именно по этой причине вся проза Майринка глубоко пронизана европейскими легендами, еврейской мифологией и потусторонними образами, обрамленными старыми европейскими пейзажами и интерьерами. Так и «Голем», самое знаменитое его произведение, рассказывает о событиях, происшедших в одном из красивейших городов Европы – Праге.

В узких переулках этого удивительного града однажды появляется жуткое, странное человекоподобное существо, искусственный человек, которого можно создать согласно иудейским канонам из глины – Голем.

О подробностях его появления и обстоятельствах последовательно рассказывает главный герой, которого преследуют власти и сажают в тюрьму, дабы сломить волю. Хотя сюжет в романе не слишком захватывающий, это следует признать, зато атмосфера происходящего весьма насыщенна благодаря живописным деталям, географическом подробностям города и познавательным фактам из мифологии и истории. Также в романе есть центральный образ – Луна, поскольку основная масса событий происходит именно ночью, под ее призрачным, серебристым светом, который как известно усиливает мистический эффект и усиливает разные магические заклинания.

Но «Голем» — это не фэнтези в традиционном понимании жанра. Никакого сеттинга здесь нет и близко, Майринка не интересует сама по себе магия, ему гораздо более интересны смыслы, порождаемые магическими ритуалами и знаками. Как истинный эзотерик, автор исследует уровни текста, мира и сознания, переплетая все это в единое целое, отчего представляется весьма сложным какой-то рациональный анализ текста. Действительно, любая попытка познать «Голем» с научных позиций будет обречена на провал; нет, здесь надо действовать иначе, такие истории узнают интуитивно, образно, ассоциациями, что роднит произведение с лучшими образцами магического реализма и тревожно-компульсивной прозой Кафки. Наверно поэтому действие романа разворачивается ночью, в период, когда люди спят, а их подсознание выбирается наружу и обретает над человеком абсолютную власть, стирая все границы дозволенного.

При этом «Голем» нельзя назвать легким, развлекательным чтивом. Он не пугает, а чарует и заставляет размышлять о психологии героя и его судьбе: Майринк создал яркий, драматичный образ далеко не самого счастливого человека, несущего на себе бремя Виктора Франкенштейна, то есть бремя создателя. А как известно из произведения Мери Шелли, создатель несет ответственность за свое творение, раз уж претендует на статус бога. Но это только первый слой, первый уровень. Повторимся: в тексте уложено таких смыслов немало.

Словом, «Голем» — нестандартная, очень атмосферная мистическая вещь, несомненным достоинством которой является образный ряд и декорации. Вязкий, аморфный, смутный как сон, этот роман либо запоминается навсегда, либо забывается без следа — как это и происходит со сновидениями с приходом дня.

Откровенно говоря,роман меня разочаровал. Перед покупкой я знал,что не стоит ожидать в нём чего-то инфернального или откровенно хоррорного,стоит же ждать глубокой оккультной мистики и огромных (длинною в абзац!) предложений. Как кто-то правильно заметил:«Сейчас так уже не пишут»,и это верно,образы,рисуемые Майринком,порой и правда ужасны,но в тоже время,чем дольше ты читаешь роман и чем дальше уходит повествование,тем больше сей стиль начинает приедаться,начинает казаться слишком тяжеловесным. Чем дольше читаешь,тем сильнее начинают отталкивать герои (и тем скучне и однотипнее становится повествование),ни один из них не был мне по настоящему симпатичен,а главный герой вообще начал раздражать. Я покупал этот роман в покет-буке (мягкой обложке) и поэтому,через некоторое время после прочтения,со спокойной душой убрал его на «полку плохой литературы»,может так оно и лучше.

P.S.: ещё хотелось бы отметить,что прочитанные ранее рассказы Майринка мне понравились,не могу сказать,что запомнились,но понравились точно.

Крайне занятно, как Майринк до того как Юнг разработал свои концепции, создал роман о бессознательном, снабдив это всё знатной долей теософии и мистицизма.

В своей основе — это чисто диккенсовская история о маленьких людях, и она, будем честны, для современного человека не очень увлекательна. Герои несимпатичны и «расплывчаты», драматургия примитивна, разве что закольцованное повествование может ещё продемонстрировать какое-то художественное содержание.

А вот для любителей поисков инакосмыслов, эзотерики и оккультизма здесь откроется настоящая бездна мистического поиска.

Не ищите в тексте того самого Голема, чудища из иудейской каббалистики — это ещё один символ, аналогия с героем, который находится в поисках души для своего пустого потерянного тела.

Безусловно очень трудное для понимания произведение, но оно одно из самых достойных и захватывающих произведений, чувства главного героя переживаютья так, как будто находишся рядом с ним, живешь на его улице. Эта книга должна стоять у вас на полке, и для ее понимания прочесть ее мало, нужно знать Майринка буквально досканально.

Хорошая, сложная вещь, идею которой я понял прямолинейно: все мы големы от рождения, и только немногие могут это осознать и встать на человеческий путь развития. Если уж мы ещё и не человеки даже, то о сверхчеловеке (по И. Ефремову) остаётся только мечтать и мечтать...

Без преувеличения шедевр. Ничего равного «Голему» я еще не читал. Помнится, у Маркеса «Голем» охарактеризован как «книга снов, растворяющихся в других снах». Очень точная характеристика. Мастерски написанная, изящная и очень оригинальная вещь.

Вышел на Майринка в поисках «чего-то похожего на Кафку». Был разочарован. Ален-Фурнье, на мой взгляд, куда ближе к Кафке в «Большом Мольне». Местами «Голем» интересен, живописные вставки повседневности, реалий далеких мест и времен. Но перемежается скучными, совершенно не нужными и пустыми мистическими вставками, которые местами просто до смехотворности нелепы. Хотя вкрапления похожего на Кафку все же встречались. Подумалось, что если бы люди в те времена читали Кафку, может, Второй Мировой — чем кто-бы то ни было не шутит — и не было бы... Но люди читали такую вот мутноватую и не шибко умную лабудень... Кстати, рассказы Майринка понравились гораздо больше