облако тэгов
Я, конечно, смотрела и очень люблю старый советский фильм и Вячеслава Тихонова в роли Штирлица, но книгу, так вышло, раньше не читала. Собственно, ничего особенного не ожидала, но надо же что-то слушать, стоя в пробках каждый день. Ожидала то же, что в фильме: грустный, спокойный и умный фильм про войну. А прочиталось внезапно нечто совершенно другое.
Видимо, это как раз признак очень хороших книг: в разное время и под разное настроение они и читаются по-разному. Для меня роман про Штирлица внезапно оказался вовсе не романом про войну, а романом про аппаратные игры. Именно эта часть истории, а вовсе не страдания радистки Кэт или разговоры с пастором Шлагом о судьбах человечества меня занимала больше всего и показалась самой живой и интересной. На самом деле, то, как Семенов изобразил верхушку Третьего Рейха накануне полного краха — картина даже в чем-то неожиданная. Потому что невольно напоминает "правящую" верхушку любой крупной организации или компании, как там все устроено. А вот как: это сборище умных, сильных и беспринципных людей, которые забрались на самый верх благодаря своим талантам, если беспринципность можно отнести к талантам, а также склонностью именно к этому виду борьбы — подковерному. В нашем политбюро тоже таких полно было. Да и везде, собственно. Это люди, которые качественно, реально качественно умеют делать свое дело (причем в основном чужими руками, что для менеджмента как раз очень правильно), но основную свою задачу и интересы находят вовсе не в деле, а в том, чтобы переиграть друг друга. И работа, и общие великие цели, какими бы они ни были, являются не самоцелью, а средством в этой борьбе.
На самом деле, что-то очень похожее я подмечала, когда читала воспоминания Бажанова о Сталине, где Бажанов говорит, что Сталин в 20е годы вообще не интересовался управлением страной и все эпохальные решения, которые были в его компетенции в этой сфере, принимал как бы спустя рукава, полностью полагаясь на мнение советников. А вот чем он интересовался — так это аппаратными играми, перетягиванием каната в узком кругу.
Третий Рейх весной 45 года, каким его изображает Семенов — апофеоз этого похода. Все называют друг друга "дружище", и при этом думают только о том, как бы обыграть соседа хоть в мелочи, хоть в чем-то глобальном, сражаясь уже не столько за благосклонность фюрера, сколько, кажется, по привычке это делать, потому что иначе просто непонятно, как жить. И делают это весьма классно, между прочим: наблюдать за ними со стороны глазами Штирлица, который все видит и понимает, но не участвует — особое удовольствие. Это все равно, что наблюдать за фехтованием на Олимпиаде: если ты не разбираешься, это большую часть времени скучно, а знаковые моменты сложно уловить; зато если разбираешься, понимаешь, кто тут что круто сделал, а кто налажал. В Третьем Рейхе это тоже такая игра, практически спорт, и успешно в нее играют именно матерые шефы, типа Бормана или Шелленберга, а новички, типа Айсмана, сыплются на устаревших представлениях о товариществе и порядочности (это я имею в виду записку Айсмана в пользу Штирлица).
Не буду особо расхваливать классическую книгу, которую любят и цитирую наизусть миллионы, но написана она и правда изумительно — половину фраз хочется растащить на цитаты, только все это уже сделали до меня.