Продолжая тему о литературных снах, заявленную не так давно...

Так вот, пару недель назад приснился мне сон, будто бы я подписался написать роман под названием "Бесплатных пикников не бывает" — в продолжение, само собой, повести "Пикник на обочине" известно каких авторов. И будто бы для этого романа я там, во сне, придумал ход, который не использовал до сих пор ни один из многочисленных сиквелистов-фанфикеров.

Действие книги происходит в 80-х годах 20 века. Главный герой романа, некий советский ученый, имени которого я уже не помню, выдвинул гипотезу, благодаря которой он смог заручиться поддержкой руководства Международного института внеземных культур, который и ведает изучением Зон Посещения. А суть гипотезы заключается в том, что самое главное в Зонах — это не всевозможные артефакты и аномалии, а следы и остатки тех транспортных средств, благодаря которым и состоялось это самое Посещение. Мол, из всего корпуса артефактов и аномалий нужно выделить все эти "транспортные следы" и изучать их в первую очередь, потому что это позволит проложить путь к звёздам. И вот теперь, пользуясь своим карт-бланшем, главный герой колесит по всем филиалам Института и прилегающим к ним Зонам Посещения и общается там с местными учеными, администраторами и сталкерами: шесть частей романа — шесть Зон (как и было указано в первоисточнике). Одна из них — широко известная Хармонтская Зона где-то в Канаде. Другие пять: одна — в сибирской тайге на берегу Байкала; другая — на тихоокеанском атолле где-то в Микронезии (при этом бОльшая часть Зоны находится в лагуне под водой); третья — в одном из оазисов в пустыне Сахара; четвертая — среди ледников Гренландии; наконец, пятая — в джунглях Амазонки в развалинах заброшенного индейского города. В процессе перемещения по этим шести Зонам и изучения общих для них всех явлений наш ученый приходит к парадоксальному выводу, что не было на самом деле никаких шести инопланетных кораблей, прилетевших из радианта Пильмана и одновременно приземлившихся в шести местах на Земле. А была всего лишь одна-единственная капсула из полупроницаемого силового поля, внутри которой находилось свернутое пространство с иными, чем на Земле, физическими законами. Так что эта силовая сфера, прилетев из космоса (или выскочив из подпространства "темной энергии"), сначала ударилась о Землю в одном месте, сбросив там часть своего артефактно-аномального содержимого, затем отскочила, отрикошетив, и, как плоский камень, выпекающий "блинчики" по воде, запрыгала дальше и ударилась о Землю еще пять раз, пока не отлетела обратно в подпространство. Ну а чем этот роман должен был в итоге закончиться, я, уж извините, совсем не помню.

Короче — с Новым годом вас, дорогие мальчики и девочки с планеты Земля! Желаю вам всем новых тайн, загадок и чудес, но обязательно — только хороших, и ни в коем случае не плохих! Будем! Даёшь!

Олег Булгак -- Есть ещё порох! ))) Подсознание и подпространство не обманешь! )))

Александр Хакимов -- Богатейшая идея!!!

Mike Petroff -- была одна посадка, но на шесть лап. Земелька масенькая такая оказалась.

Андрей Чертков -- тоже интересная гипотеза....)))

надо будет провести по ней симпозиум...

Mike Petroff -- обязательно. С фуршетом.

Андрей Чертков -- и с корюшкой...)))

Александр Хакимов -- ...отдай мои посадочные ноги!.. )

Людмила Казарян -- Напомнило анекдот про резиновую бомбу)

Андрей Чертков -- кстати, союзники, когда бомбили Германию во 2-й мировой войне, для подрыва плотин использовали прыгающие бомбы... об этом даже несколько фильмов снято...

Людмила Казарян -- не знала

Андрей Чертков -- вот, нашел у себя в коллекции — фильм режиссера Майкла Андерсона — (1955) Разрушители плотин [126; avi-2.2; BDrip; 4-3; 720x544; 2c; vo]

Андрей Чертков -- рекомендую, режиссер очень хороший, снимал также фильмы по Оруэллу, Брэдбери и Жюлю Верну...

Людмила Казарян -- А вот фейк или не фейк то, что в Германии рассматривали идею Земли — внутренней поверхности сферы — и вычисляли, как бы стрельнуть по Америке через внутреннее пространство?

Андрей Чертков -- ну, в Анэнэрбе много всяких психованных теорий было, так что возможно и не фейк...

Людмила Казарян -- массаракш!

Андрей Измайлов -- А мне вот, Андрю, тож приснилось на охранной моей как бы службе... И, проснувшись, понял я, что жить буду ещё долго. Потому что это НАДО написать, а у меня ещё "текущий" рОман на середине. Пересказывать не стану. Прочтёте ещё. Когда таки напишу. Короче, длинных вам всем лет жизни!

Андрей Чертков -- и побольше, побольше...)))

Виноградов Виктор -- А вот расскажу я свою историю. Началась она в 1990 году, когда все дико увлекались уфологией и прочими онерами. И вот поехал я с другом в отпуске в М-скую зону под Пермью ловить тарелки. Это было тогда самое популярное место в Союзе. Там уже давно был лагерь всяких бездельников вроде нас. Не успели приехать и поставить палатки, как нас уже просветили на предмет местных достопримечательностей. Всё долго рассказывать. Была там одна горка, сопочка небольшая лесистая, нас туда в первую очередь направили. На самой её вершине был "вывал", пятно поваленных деревьев. Причём, сосны были поломаны, как карандаши, на высоте одной трети, и не просто поломаны, но как будто их скручивали как тряпки, а берёзы целые, но с обтесанными верхушками. И все завалено в одно сторону.

После осмотра мы решили не возвращаться по общей тропинке, а пошли по другому склону напрямик к своей стоянке. И обнаружили на склоне ещё два таких же пятна "вывалов" один другого меньше. И пришли мы к выводу, что "нечто" летело, возможно даже скачками, натолкнулось на сопку и три раза ударилось. И с каждым разом поле поражения было больше, потому что в горку шло.

Андрей Чертков -- ничего нельзя придумать, чего бы в жизни уже не было...)))

Запись 3-х-летней давности:

-- Я много раз говорил это и еще раз повторю — постоянное участие в этих бесконечных литературных конкурсах типа "грелки" просто выжигает автора изнутри (причем даже такого автора, который кажется бесконечно талантливым, могучим и изобретательным), практически ничего не давая ему взамен — кроме, разве что, набора ремесленных приёмов, помогающих побеждать на этом и на других подобных конкурсах. При этом писатель, потративший огромное количество сил и времени на все эти конкурсы, уже не способен написать настоящий, не проектный, а тем более прорывной роман — для этого занятия потребуются совсем другие умения и очень-очень много свежих сил.

Е.Б.Я.С.П.Ф. № 4

(аббревиатура сия означает "Если бы я стал писателем-фантастом", а вовсе не что-то нехорошее)

Придумался вдруг сюжет, косвенно вытекающий из "Понедельника", который "начинается в субботу". Ну вот, глядите сами — в Советском Союзе был НИИЧАВО — головной академический институт, изучающий данную тематику и собравший в своих стенах волшебников не только из РСФСР, но и многих зарубежных и именитых магов с тысячелетней биографией. Однако советские национальные кадры (за исключением товарища Ойры-Ойры и, наверное, Амперяна, не говоря уж про знаменитого профессора Выбегалло) в этом институте почему-то были не очень-то и представлены. А значит, можно предположить, что у НИИЧАВО были полноценные филиалы если не во всех, то во многих союзных республиках, где научные сотрудники изучали чародейство и волшебство местного фольклорного толка. Ведь понятно же, что украинские чародеи традиционно заклинают совсем не так, как, скажем, грузинские кудесники, а те — совсем не так, как узбекские дэвы, и всё это надо изучать и систематизировать. Но тут Советский Союз вдруг распадается, и филиалы НИИЧАВО оказываются предоставлены самим себе и местным властям, неожиданно получившим независимость и государственность, — как это и произошло, кстати, с ракетными, авиационными и судостроительными КБ. Спустя несколько десятилетий силовики, получившие власть в бывшей метрополии, захотели вдруг возродить былую империю и начали устраивать гибридные войны и спецоперации против бывших колоний. А у тех, естественно, и военных сил-то не особо есть, да и спецслужбы слабенькие, — зато, как оказалось, у них есть кое-что получше — бывшие филиалы НИИЧАВО. И таким образом все эти государства оказались втянуты в гибридную "войну заклинаний". И я уже даже пару эпизодов придумал — как это всё начинается...

ФБ-комменты — под катом.

Фейсбук опять напомнил одну мою старую запись (1 ноября 2016 г.):

-- В 80-е годы как у заматеревших, так и у свежесозданных старо-фэндомных КЛФ были, пожалуй, два самых любимых занятия:

1) придумывать, голосовать и присуждать внутриклубные и межклубные призы за лучшую фантастику года (самым известным из которых стал приз "Великое Кольцо", первоначально придуманный в Волгоградском КЛФ "Ветер времени" под командованием Бориса Завгороднего, но затем естественным путём эмигрировавший в Омск, где процессом номинирования и голосования стал рулить суровый Марат Исангазин);

2) путём межклубных голосований составлять списки самых любимых советских фантастов. Естественно, что первое место в этих списках всегда и неизменно занимали братья Стругацкие, но вот все последующие места в первой пятёрке, а затем и в первой десятке были подвержены достаточно бурной турбуленции, и на них постоянно перетасовывались Иван Ефремов, Кир Булычев, Владислав Крапивин, Север Гансовский, Зиновий Юрьев, Александр и Сергей Абрамовы, Евгений Войскунский и Исай Лукодьянов, Александр Мирер, Владимир Савченко, Ариадна Громова, Сергей Снегов, Ольга Ларионова, Геннадий Прашкевич, Сергей Павлов, Вячеслав Назаров и еще некоторые другие фантасты-шестидесятники и семидесятники (за исключением, разумеется, "слишком юных еще" авторов малеевской "четвертой волны", у которых от силы было лишь по нескольку рассказов в сборниках и периодике, но ни одной книги еще ни у кого, даже у Бориса Штерна).

Но, конечно, в пятёрко-десятке постоянно присутствовал и претендовал на самые высокие места Владимир Дмитриевич Михайлов. И это при том, что он почти не издавался в центральных московских издательствах (всего один сборничек в "Библиотеке советской фантастики" в 1971 году и одна повесть и несколько рассказов в "Искателе"). Михайлов по тем временам был типичным регионально-республиканским автором — всего несколько книг, изданных в Риге в 60-е и 70-е годы тиражами порядка 30 тысяч экземпляров каждая, что по советским временам было ну просто тьфу. И тем не менее — фэны выделяли его из общего ряда провинциальных фантастов, за ним охотились, его собирали. Я и сам каким-то чудом (через "черный" книжный рынок и отделы книгообмена в букинистах) умудрился отловить почти все его тогдашние латвийские издания — от "Особой необходимости" 1963 года до "Тогда придите, и рассудим" 1983-го.

Ситуация с изданием книг изменилась для него только в перестройку и позже, но время было упущено, и суперзвездой у массовой аудитории Михайлов уже не стал, благо и конкуренция предельно обострилась, а стиль у него был всё-таки тяжеловат. Кстати, у меня в Питере было много книг Михайлова, изданных после 90 года, причем многие из них с автографами, благо встречались мы довольно часто, начиная с конвента 1987 года в Новомихайловском под Краснодаром (где мы познакомились и где я и сделал вот это его фото) и семинара молодых фантастов 1989 года в Дубултах, ну а затем мы постоянно пересекались на "Странниках", где он был почётным членом жюри, а я, как ответсек премии, должен был его опекать. Увы, все эти поздние книги мне сохранить не удалось. Однако старые советские издания все уцелели и ждали на полке, пока я не вернусь в Севастополь. Правда, они без автографов. И теперь я иногда беру их в руки и бережно перелистываю — "Люди и корабли", "Исток", "Дверь с той стороны", "Сторож брату моему"...

И еще одна старая запись в Фейсбуке — 5-летней давности:

26 октября 2015 г.

И опять выношу свой коммент из комментов. А ну поспорьте, если хотите...)))

-- А насчет того, что фэндом "помирает, ухи просит" — так нет тут ничего удивительного. Мы-то жили во времена НТР, накануне грядущего всеобщего коммунизма (или, хотя бы, конвергенции социализма с капитализмом), а главное — в преддверии стремительно приближающейся быстрой и глубокой колонизации космоса. И это время требовало таких людей, как мы тогдашние — коллективистов-позитивистов, жаждущих мира, равноправия, справедливости и прогресса, но и, одновременно, интеллектуалов-мокрецов, желающих странного и нового — и в мыслях, и в текстах, и в жизни. А нынешние ребята — они же живут в мире победившего киберпанка, глубоко внедренного в новое средневековье, — а это мир индивидуалистов-одиночек, мир виртуального и очень неглубокого общения, мир транснациональных корпораций, перемешанных с архаичными монархиями и диктатурами и скрепленных замшелыми религиозными и идеологическими догмами. Это мир, где много и хлеба, и зрелищ, но где всё меньше и меньше странного и недоступного для тела и для ума. Вот под этот мир и изменилась фантастика, резко переставшая быть литературой передового мозгошевелительно-раздражающего типа о прорыве в неожиданное сияющее будущее, а превратилась в эскапистское, убаюкивающее постмодернистское чтиво, пережёвывающее разные виды привычного и такого сладкого прошлого, так что — соответственно — вместе с такой масскультной фантастикой изменились и фэны, ее потребляющие.