Когда-то я собирался заняться сравнением переводов «Дюны». Где-то примерно в то время, когда мне в руки попал перевод А. Нового (это псевдоним). Но как всегда это дело оказалось не по моим скромным силам и квалификации. Однако пара мыслей осталась, и в связи с переизданиями «Дюны», пожалуй, стоит их высказать, тем более что на форуме я эту тему начал, но немного не закончил. Так что попробую я зафиксировать здесь несколько черновых мыслей по самому обсуждаемому и уже даже набившему оскомину опытных участников дискуссий на литературных форумах рунета вопросу: кто у нас по имени главный герой. К тому же в процессе аргументации всё равно получится частично затронуть вопрос сравнения переводов, если не скупиться с их цитированием.

Инициатором споров по поводу имени главного героя была публикация перевода и послесловия к нему от Павла Вязникова, в котором главный герой стал именоваться «Паулем». Хотя в переводе «Северо-Запада» его уже называли «Поль» на французский манер (не потому ли что замок Атридисов на побережье?), но кто видел этот перевод (50 тыс. экз.)? Я его увидел сам только в середине двухтысячных. И Вязников в послесловии «Его звали Пауль», это издание не упоминает. Хотя, возможно, потому, что большинства разбираемых там ошибок этот перевод избежал, а следовательно, был не так интересен. Или же дело в его относительной распространённости.

Фрэнк Герберт Дюна Издательство: СПб.: Северо-Запад, 1993 год, 50000 экз. Формат: 84x108/32, твёрдая обложка, 671 стр. ISBN: 5-8352-0185-5 Серия: Science Fiction (зарубежные авторы) Комментарий: В книге представлен первый роман цикла «Хроники Дюны». Иллюстрация на обложке П. Борозенца. Внутренние иллюстрации С. Лемехова.

Штука в том, что «Пауль» у Вязникова — это и его личная «пятиногая собачка» для читателей

цитата

«в то время как холодноватое «Пауль» – имя куда как подходящее для этого персонажа! И все, возражения не принимаются»

Фрэнк Герберт Дюна Издательство: М.: АСТ, 1999 год, 8000 экз. Формат: 84x108/32, твёрдая обложка, 736 стр. ISBN: 5-237-03077-7 Серия: Золотая библиотека фантастики Комментарий: Первый роман цикла «Хроники Дюны». Иллюстрации на обложке С. Лунда, Ф. Гамбино, С. Гарднера (в издании не указаны).

Итак, Вязников прикалывается над читателями и издателями уже который год. Наверное, по той же причине, что и писал своё послесловие переводчика. Потому что Пауль это на самом деле Павел, он же святой Павел или апостол Павел (англ Paul the Apostle), он же Паулюс/Паулос в латинском варианте.

Почему?

Во-первых, потому что Атридес (Атрей, Атрид).

Во-вторых, потому что

цитата

Как воинствующий фарисей, Савл участвовал в преследовании первых христиан. На пути в Дамаск от внезапного ярчайшего света с неба ослеп (Деян. 22:11) и, услышав укоризненный голос Иисуса, уверовал в Него (Деян. 9:3-8). Шедшие с ним привели Савла в Дамаск, где он был исцелён от слепоты Ананией и принял крещение.

цитата

Павел, раб Иисуса Христа, призванный Апостол, избранный к благовестию Божию, которое Бог прежде обещал через пророков Своих, в святых писаниях, о Сыне Своём, Который родился от семени Давидова по плоти и открылся Сыном Божиим в силе, по духу святыни, через воскресение из мёртвых, о Иисусе Христе Господе нашем, через Которого мы получили благодать и апостольство, чтобы во имя Его покорять вере все народы... Послание к Римлянам святого апостола Павла 1-5

цитата

Ф. Ницше в «Антихристе» считал Павла подлинным основателем христианства, «распявшего Спасителя на своем кресте».

Отчасти подобный поворот можно найти и в сюжете книги. Мы помним, что Бене Гессерит пытались создать своего Мессию. Вот отрывок из конца первой части «Дюны»:

цитата

Jessica pressed her hands to her mouth.

Great Mother! He’s the Kwisatz Haderach!

She felt exposed and naked before him, realizing then that he saw her with eyes from which little could be hidden. And that, she knew, was the basis of her fear.

“You’re thinking I’m the Kwisatz Haderach,” he said. “Put that out of your mind. I’m something unexpected.”

цитата

Джессика продолжала прижимать пальцы к губам.

Преподобная Матерь! Он — Квизац Хадерак!

Она чувствовала себя перед ним беспомощной и совершенно беззащитной, понимая, что он смотрит на нее глазами, от которых ничего не укроется. Вот в чем была причина ее страха!

— Ты думаешь, что я — Квизац Хадерак. Забудь об этом. Я — нечто иное, неожиданное для них

Если вслед за некоторыми исследования проводить параллели между Квисатц Хадерахом и Иисусом Христом это становится ещё более забавно: Иисус ставший Павлом. Но лично я бы не стал этого делать, потому как Квисатц Хадерах Бене Джессерит был предназначен (по видению Пола) для всё того же Джихада.

цитата

He had seen two main branchings along the way ahead—in one he confronted an evil old Baron and said: “Hello, Grandfather.” The thought of that path and what lay along it sickened him.

The other path held long patches of grey obscurity except for peaks of violence. He had seen a warrior religion there, a fire spreading across the universe with the Atreides green and black banner waving at the head of fanatic legions drunk on spice liquor.

цитата

На пути, ведущем вперед, он увидел два главных ответвления. На одном из них он стоял перед старым бароном и приветствовал его словами: «Здравствуй, дедушка!» От мысли об этом пути и обо всем, что с ним связано, ему чуть не сделалось дурно.

Другой путь был почти сокрыт серым туманом, в котором иногда мелькали вспышки ярости и насилия. Там он видел религиозные войны, пожар, охвативший всю Вселенную, черно-зеленое знамя Атрейдсов впереди легионов фанатиков, опьяненных пряными настойками.

С другой стороны в Исламе Павел считается лжеапостолом, как тот, кто не был личным учеником Иисуса. Привет всем параллелям Библии и Корана, а также тому, что

Ну и ещё кучу всего.

С другой стороны есть аргументы и для Пауля (Паулюса/Паулоса/Паулуса), которые сам Вязников не приводит. А мы их приведём, тоже в количестве трёх для равновесия:

1. Собственно римский вариант имени Павел — это Paulus/Paullus (да и греческий, вроде бы, тоже, см. Παῦλος), по поводу связи Римской империи и её провинций с христианством, думаю, объяснять не надо.

2. Его латинское значение «скромный, малый». Вспомним, сразу же в начале книги (заодно заглянем в разные переводы)

цитата

Paul’s mother answered in her soft contralto: “The Atreides are known to start late getting their growth, Your Reverence.”

“So I’ve heard, so I’ve heard,” wheezed the old woman. “Yet he’s already fifteen.”

“Yes, Your Reverence.”

“He’s awake and listening to us,” said the old woman. “Sly little rascal.” She chuckled. “But royalty has need of slyness. And if he’s really the Kwisatz Haderach … well….”

цитата

Он как будто маловат для своих лет, Джессика? — спросила она. Ее голос дребезжал и скрипел, как расстроенный бализет.

— Атрейдсам вообще свойственно некоторое отставание в росте, Ваше Преподобие, — ответила мягким контральто мать Поля.

— Слыхала, слыхала, — проскрипела старуха. — Тем не менее ему уже пятнадцать лет.

— Да, Ваше Преподобие.

— Он проснулся и подслушивает. Ишь, тихоня, притворяется! — она захихикала. — Ничего, людям королевской крови скромность не помешает. А если он и в самом деле Квизац Хадерак… хм

цитата

Не слишком ли он мал для своего возраста, Джессика? — спросила старуха дребезжащим, словно расстроенный бализет, голосом.

Мать Пола ответила мягким контральто:

— Известно, что Атридесы поздно начинают расти, ваше преподобие.

— Знаю я, знаю, — продребезжала старуха, — но все-таки ему уже пятнадцать.

— Да, ваше преподобие.

— Он проснулся и подслушивает, — сказала старуха, — лукавый негодник. — Она хихикнула. — Но в крови властелина должно быть лукавство. А если он и впрямь Квизац Хадерач… ну

цитата

– Не маловат ли он для своих лет, Джессика? – спросила старуха. У нее была одышка, а резкий, дребезжащий голос звучал как расстроенный балисет.

Мать Пауля ответила своим мягким контральто:

– Все Атрейдесы взрослеют поздно, Преподобная.

– Слыхала, – проскрипела старуха. – Но ему уже пятнадцать.

– Да, Преподобная.

– Ага, он проснулся и слушает! – Старуха всмотрелась в лицо мальчика. – Притворяется, маленький хитрец! Ну да, для правителя хитрость не порок… А если он и впрямь Квисатц Хадерах – тогда… впрочем, посмотрим

Кроме того Герберт оставляет пространство для роста даже на символическом уровне, потому что это имя маленького Пола, до его обряда его инициации у свободных (фременов, вольнаибов).

Ну и ещё Оранжевая Католическая Библия (она же Экуменическая у Вязникова) добавляет пару очков за латинизацию в русском варианте.

3. Термин «Паулианство» из философии и истории религии.

цитата

Паулиа́нство, или павлинизм, или паулинизм (от лат. Paul — Павел, англ. Pauline Christianity — павловское христианство) — термин, который используется для описания взглядов на традиционное христианство как религиозное учение, возникшее в результате искажения первоначального учения Иисуса Христа под влиянием идей апостола Павла.

Но было бы, наверное, странно, если бы у нас был рядом и Павел Атрейдес и Павел Вязников, поэтому переводчик и решил подзакрутить и немножечко напустить туману. Судя по количеству Пауль-хейтеров и тех, кого «холодноватое Пауль» вполне убедило, ему это вполне удалось.

Как видим, весь вопрос состоит в выборе одного из вариантов. Причём в русском переводе все имена излишне настойчивые по смыслу. С одной стороны у нас в Дюне есть уже Владимир Харконнен. Так что почему не быть греко-славянско-православному Павел. С другой стороны у нас появляется

Собственно, грамотный по теме истории религий человек, наверное, приведёт ещё кучу разных аргументов и в пользу Паулюса и Павла и вполне подходящего (всё-таки здесь это не Джон-Баптист) нейтрального, но мало говорящего русскому читателю англоязычного Пола.

На этом можно и заканчивать. Говорящие греческое Павел и латинское Паулюс не подходят либо по смещению явности отсылок, либо по наполнению лишними смысловыми оттенками.

Таким образом в тексте вполне сойдёт Пол, со сноской (или несколькими сносками по мере развития событий) — и все дела.

В целом книгу Герберта стоит читать как можно раньше. Вне магии первого прочтения или вне погружения во вселенную Дюны книга воспринимается не слишком ровно, и сделана она не так хорошо как представляется. Стоит только выйти из ритма повествования, вместо интересного развития достаточно актуальных тем и экзотичности антуража в глаза начинают бросаться противоречия. Многие темы скорее эксплуатируются (как в обычном смысле так и в смысле exploration movie), а читателем манипулируют не хуже чем Бене Гессерит своими подопечными. Чем дальше разбираешься, тем сильнее появляется ощущение, что слишком грубо всё сделано, и возникает понимание насколько примитивно эксплуатируются некоторые темы. И в итоге ты понимаешь как и из чего это сделано, что находится внутри у этой громады, её монументальность и величие начинают исчезать. Журналист Герберт лепил Дюну из того что было: из страхов, злободневности, экономического усиления арабского мира только-только замаячившего на горизонте (1965 год, СССР только-только подбирается к Самотлору и остальным зауральским месторождениям-гигантам), модности экологии, связке путешествий за пряностями эпохи Великих географических открытий и полезным ископаемым, которое сначала стало прочно ассоциироваться с движением на дальние расстояния, а затем стало иносказательно именоваться «чёрное золото». Словом всё, что прекрасно работает на вторичном, скрытом уровне, при разборе на части успешно помирает. И возникает понимание как много в книги заимствований, как мало находок, да ещё и знание об увлечении Гербертом привычной для многих американских фантастов «Общей семантикой» разрушает магию. «Дюна» оказывается одной из книг с великолепным первым впечатлением, когда восторженно смотришь из отдаления невооруженным глазом и несколько разочаровывающих вблизи. «Дюну» надо читать увлечённо, некритично и не без восторга экзотикой, восточным колоритом мира без компьютеров, без эллинистического доминирования, без огнестрельного оружия, без демократических ценностей, но с феодальным устройством, и с беспредельной эксплуатации человека, человеческого тела и человеческого разума, исключительной их специализации, многовековых евгенических программах, который представляет собой самую благоприятную среду для идеи мессианства и вселенского католического Джихада. Увлекательное и нестойкое сочетание несовместимостей прошлого и будущего. В «Дюну» надо верить, если не исповедовать.

С другой стороны, чем меньше мне нравится первая книга, тем больше начинают нравится последующие и весь замысел в целом. Поэтому мы не будем покушаться на статус великой книги, но несколько усомнимся в её безусловной культовости. И лучше бы её прочитать и полюбить хотя бы лет до 30-ти. Нескептиком и увлекающимся человеком.

Что касается качества трёх существующих литературных переводов «Дюны» в целом, там вопрос выбора далеко не однозначен. Лично я просто бы советовал каждый из них разным категориям читателей. Например, если вы не зайдёте дальше первой книги и просто увлечённого чтения, то по целому ряду причин стоит читать перевод Нового. Нравится внимания к деталям и не пугает суховатость языка — перевод Вязникова (плюс факт наличия и регулярного появления новых изданий). Ну а настоящим фанатам Дюны, вселенной Дюны подойдёт перевод Соколова, тем более что его всё-таки обещают переиздать.

Фрэнк Герберт Дюна. Том 10 Издательство: Рига: Полярис, 1992 год, 50000 экз. Формат: 84x108/32, твёрдая обложка, 656 стр. ISBN: 5-88132-005-0, 5-88132-006-9 Серия: Мастера фантастики Аннотация: Первой сюжетной линией повествования, открывающейся читателю, является вражда двух могущественных Великих Домов: Атрейдес и Харконнен. Может создасться впечатление, что это — очередная история борьбы добра и зла, чести и коварства, благородства и корыстных интересов. Однако это впечатление — лишь первая ловушка, в которую попадает читатель. Далее вы узнаете, что главный герой — Пауль Атрейдес, наследник одного из враждующих Домов, является также важным звеном в таинственной генетической программе ордена Бене Гессерит и обладает необычными способностями. Но способностям этим лишь предстоит раскрыться. По приказу Императора (вступившего в сговор с Харконненами и нарушившего тем самым Великую Конвенцию), Атрейдесы переселяются на Арракис — пустынную планету ужасных бурь и гигантских песчаных червей, населенную жестокими фанатиками — фрименами, называемую также Дюной. Эта планета должна стать их золотой гробницей. Почему золотой? Да потому что эта планета — единственный во всей Вселенной источник Пряности, важнейшей субстанции в Империи. Пряность, обладавшая гериатрическими свойствами, продлевала жизнь; Пряность использовалась орденом Бене Гессерит для развития особых способностей (например, правдовидения). Но, что самое главное, Пряность, которую невозможно синтезировать, а можно лишь собрать на Дюне, использовалась Космической Гильдией для осуществления межпланетных перевозок. Особым образом подготовленные Гильдией специалисты — навигаторы употребляли огромные количества Пряности и это открывало их внутреннему взору пространство и время, что позволяло им предугадывать безопасную траекторию движения для космических кораблей, несущихся с чудовищной скоростью сквозь мировое пространство. Исчезнет Пряность и любые межпланетные коммуникации во Вселенной прекратятся навсегда, что приведет к распаду Империи. А миллиарды людей, употреблявших этот наркотик (Пряность вызывает непреодолимое привыкание!) умрут. Вот почему владение Арракисом сулит золотые горы. И Харконнены, которым принадлежала ранее планета, накопили немалые запасы. Теперь они используют все свое богатство для того, чтобы уничтожить своих врагов — Атрейдесов и вернуть себе Дюну. Получится ли это у них? Ответ можно узнать лишь из книги. Комментарий: Том 10. Первый роман цикла "Хроники Дюны". Художественное оформление М. Захаренковой.

Это всё можно попытаться объяснить на примерах, но это будет уже на другом уровне моего знания оригинала, если таковой когда-то случится. В общем, так: бегло и не слишком обоснованно, я изложил всё то, что я хотел сказать по этой теме.

Как я узнал, что есть такой переводчик — Сергей Борисович Ильин? Да просто читал книжки в переводах с английского и обращал внимание на некоторые из них. На переводные тексты, к которым Сергей Борисович приложил руку, нельзя было не обратить внимания.

Но я никогда не думал, что мне будет не хватать его постов в Фейсбуке. Ничего не могу с собой поделать, мне всё кажется что он и после смерти напишет у себя на в хронике что-то вроде: «Есть такое место — вечность. Только ангелов сфотографировать не смог. К тому же Питер Бигль всё несколько преувеличивал».

Одна из тех простых вещей, которые мы, читатели и ценители переводческого таланта можем сделать, взять в руки кое-что из сделанного переводчиком. Лично я потянулся к нескольким отложенным для того, чтобы их перечитать, книгам и вот к этому тексту Сергея Ильина о себе самом, пятидесятилетнем. Многое уже тогда было сделано и многое ещё предстояло сделать. Вот этот «Мемуар» от 1998 года: «Моя жизнь с Набоковым» (в авторской версии, как я уже сказал, это просто «Мемуар»).

Есть ещё блок текстов, которые я находил к ещё не законченному тематическому материалу. А пока дам ещё ссылку на вот это «Интервью с Сергеем Ильиным», не сколько потому, что я имею к нему отношение, сколько потому, что оно, как мне кажется, короткое, простое и не сильно пафосное, и там в конце есть ещё несколько хороших ссылок.

Я совсем не тот человек, который может сказать что-то правильное сам по себе или угадывает всеобщие чувства и мысли. Наверное, я буду самый посторонний из тех, кто напишет про Dark Andrew. И это будет одновременно самая экзистенциальная заметка: мне грустно и не по себе. Так что простите меня за субъективизм и личные мотивы. Возможно, дело ещё и в том, что я на эти выходные был в таком состоянии, что почти не в силах был выползти как в интернет, так и на Фантлаб. Так что печальное известие медленно пробиралось к сознанию сквозь жар и токсины до этого текста, до этого момента. Сразу извините за сумбур: сейчас я ещё далеко не в лучшей форме.

Как быстро распространяются новости в том числе и трагические. Как растянуто медленно, но неизбежно в наш «информационный век», век сокращения дистанций, наступает осознание потери. Ждёшь опровержения, ошибки, уточнения, фейка в конце концов. Возвращаешься, ищешь другие источники.

Сообщение на сайте, подтверждение в профиле социальной сети. Фотографии с места происшествия, те самые, на которые или на подобные ты казалось бы уже научился смотреть, но не видеть сквозь поглощающий и отстраняющий фильтр восприятия.

И ты сидишь, час, два, до вечера, и вот уже читаешь первые соболезнования и сожаления. И наконец начинаешь понимать, что всё это по-настоящему.

Пассажир «Нивы» 1979-го года. Почему-то люди в оперативных сводках — это возраст или год рождения?

Андрей.

Мне всегда казалось, что мы были на одной волне. В чём-то похожи, в чём-то просто пересекались по интересам.

Муркок. Вэнс. «Северо-Запад».

Когда на сайте появилось возможность объединять контакты в группы, я как-то сразу почему-то начал складывать одну из них по дате рождения. В этой группе было несколько человек, иногда они переходили в другие, но несколько человек там неизменно оставались.

1979 год.

И дело даже не в общих оценках и общих интересах, я примерно понимал: откуда мои одногодки любят фантастику, какую фантастику они любят, и даже что может им понравиться.

Андрея я немного, отрывочно, знал и до Фантлаба. Мы не могли не пересечься по интересам. Я и Dark Andrew — два ровесника (в прямом и даже буквальном смысле этого слова — я пересёк возраст 38 лет 18-го марта, свой День Рождения Андрея отметил бы 25-го апреля), у которых немало общего, которые иногда неизбежно пересеклись в сети и никогда друг друга не видели.

Странно, но я почему-то теперь как всегда в такие минуты иррационально и в чём-то эгоистично задумываюсь, что учитывая мои командировки, в том числе на автотранспорте, то же самое вполне могло случиться и со мной, хотя вероятность разбиться в какой-нибудь авиакатастрофе была, наверное, больше. Но я в 2012-м с командировками, да и вообще с необходимостью куда-то двигаться по чужой команде совсем завязал. Memento mori.

И вот я теперь сижу, пишу этот невозможный для меня текст и смотрю на фотографии из оперативной сводки. И это уже не взгляд простого читателя новостей. Интернет то отдаляет, то сближает даже таким странным образом.

Мы были разные.

Для меня фантастика частично осталась в детстве, частично развалилась на клише, частично была впитана большой литературой либо эволюцией авторов. Андрей в этом смысле был оптимистом и человеком будущего.

С фантастикой, когда посчитал, что из неё вырос, я завязал где-то в начале 2000-х. Когда ещё не было Фантлаба. Развязал же в конце десятых, когда Фантлаб уже вовсю был.

И я понимаю, что я не только пропустил всё самое интересное, я, наравне с младшей аудиторией, воспринимаю сайт как данность, когда как были и есть люди, которые его создали.

Никто заранее не задумывается о случайностях, никто обычно не задумывается о случайностях нелепых и случайностях трагических.

Кто-то знал Андрея лично (и я надеюсь, что я хотя бы косвенно узнаю больше каким он был). Большинство, как и я, наверное, написали или ещё напишут про общение сетевое, которое подчас более содержательное и смысловое, но отфильтровано способами и формой.

Почему-то вспоминаю фантлабовскую тему Муркока.

-------------------------------

цитата

Dark Andrew спасибо за то, что он продолжает усовершенствовать российского Муркока. Возможно, в качестве капитана «Очевидность», но всё же. Один редактор на протяжении десятилетий — дорогого стоит. Ну и всё такое прочее из седой старины Танелорна :-).

цитата

Спасибо за добрые слова. Я хочу, чтобы эти издания получились бы хорошими и качественными, поэтому и участвую. Сразу только скажу, чтобы потом не было вопросов: я всё-таки люблю фантастику Муркока, поэтому именно туда есть и будут направлены мои усилия. То есть "Византию" я прочитал, но т.к. текст совсем не фантастический, то моего участия там опять же минимум. То же будет и по "Лондону", если он будет, и по прочим подобным текстам.

-------------------------------

Посмотрел — прошло всего лишь полтора года. И вроде бы это в свою очередь стало ожидаемым проектом и даже само-собой разумеющимся будущим. В котором было место всему.

Но я хотя бы чуточку рад, что задумался над его заслугами тогда и всё-таки успел сказать за это спасибо.

Я не понимаю, почему я этого не делал это и по другим поводам.

И я не понимаю, что лично мне теперь делать в некоторых темах на форуме.

Одно время я прочитал немало литературных in memoriam. В них обычно пишут про совместные приключения, достижения, дурачества. Вспоминают какие-то общие интересы и события.

Даже по сети я общался с Андреем немного, на горизонте этих более чем десяти лет — ничтожно мало, просто как-то через месяца и даже года — нет-нет да пересекался по определённым темам на самых разных ресурсах.

Уже на Fantlab'е как-то несколько лет назад я пообещал отправить пару книг, и почему-то забыл об этом на пол года. Теперь думаю, хорошо хоть исправился. Другой раз мы договорились при случае плотно заняться суперобложками «Северо-Запада» по карточкам изданий «Лаборатории фантастики» в хорошем качестве. Но вот этого случая теперь не представится.

И я понимаю, что это довольно нелепое сожаление.

Зато случайно получилось, что он ознакомился с большинством моих черновых материалов по SZfan.ru, которые при текущем раскладе не выйдут ещё, как минимум, ещё несколько месяцев. Это хорошо или ничего не значит? Или просто чуть уменьшает сегодня моё сожаление?

Я не понимаю как это всё уложить и понять.

Я всё ещё продолжаю осознавать. И такое осознание будет происходить и со мной и на Fantlab'е ещё долго. Кому-то будет не доставать привычных модераторских замечаний. Кому-то общения в личке. Кому-то оперативного совета. Кому-то МФ-овских рецензий. Да и вообще про его заслуги на Фантлабе ещё кто-нибудь обязательно не раз напишет.

Мы ещё долго будем понимать и принимать каждый по-своему.

Простите, я всегда вздрагиваю от стандартных, общепринятых, устоявшихся: «покойся с миром» и «земля пухом». Пытаюсь как-то их осмыслить.

Старшие уносят с собой мир, в котором мы выросли. А наши ровесники двигаются вместе с нами или на обозримой дистанции, обозначают вехи и горизонты, и наряду с привычным уносят с собой ещё и мир, который теперь уже не случится.

Если воспринимать жизнь как пространство вовне или некоторую совокупность связей, то она, всегда, неизбежно, заполняется и уравновешивается. И в этом смысле да, покойся с миром, Андрей, мы постараемся что-то восполнить.

Если воспринимать жизнь как совокупность векторов возможностей и устремлений, ведущих к новым состояниям, сколько же мы теперь не увидим, и куда теперь уже не сможем добраться.

Выражаю соболезнования родным и близким Андрея, для которых это горе настоящее и непосредственное со всей пронзительной реальностью и простыми скорбными заботами.

Андрей Семенович Зильберштейн.

Рецензент, куратор, модератор, редактор, муркоковед. VK, FB, G+, Fantlab, МФ.

— Трагическая новость: Ушел из жизни Dark Andrew

— creator: Светлому человеку

— «Мир фантастики»: Погиб наш автор и друг Андрей Зильберштейн

— angels_chinese: Эндрю

— Вертер де Гёте: Тёмный рыцарь Фантлаба

— Verveine: Андрей...

— suhan_ilich: [без названия]

— Gelena: Такой светлый Темный...

Разбирал файлы. Вспомнил, что грядёт первое апреля. Может, кому-то будет забавно смотреться и сейчас. Пара-тройка кривых «фотошопов» из темы про обложки.

О пользе наружной рекламы.

Говорите, Ченнинг Татум? Да бог с ним, мало что ли знаменитостей позировали для наших фантастических обложек. Вот животный мир нам больше интересен.

Иногда дилемма обложка или суперобложка может обретать весьма экзотическое развитие. Лаконичность красок или удачность ракурса?

Надеюсь, вы улыбнулись хотя бы рефлективно на теме «селфи». С первым апреля!

Решил я как-то поискать иллюстрацию большего разрешения к «Гаррету» (Sweet Silver Blues) Кука от «Хильдебратьев» (или от одного из них, так сразу не разберёшь).

Загрузил картинку в поиск.

Понятно, что алгоритм Яндекса взял за базовую фигуру тёмный силуэт Гаррета, плюс окружающая фоновая компания. Но некоторые примеры из результата в сочетании с исходником весьма забавны.

Прям иронично.

Боюсь представить, что можно будет увидеть в будущем во времена нейронных сетей.