Повесть понравилась сюжетом (загадки иных миров) и подачей — довольно бодрое изложение фактов без столь модной ныне саморефлексии и слезно-сопливых истерик персонажей. Интрига развивалась в стиле лучших произведений Нортон, Булычева, Бестера, Шекли.

Что не «зашло» так это однобокость научной составляющей. Астрофизика и механика вращения планеты прописана мастерски. А вот с вычислительной техникой с демографией есть большие фактические проблемы. Действие происходит как минимум после 2750-го года, население должно перевалить за триллионы, если в день умирает больше миллиарда. Про первый тип воспроизводства в 1950-х Азимов не слышал? А ведь этим отметилась еще Римская империя (!). Читая про перфокарты и быстродействие в пять месяцев (!) начинаешь явно ощущать запах нафталина. Ведь тот же Шекли мог писать космофантастику практически без индикации года написания...

Довольно быстрый, но очень интересный и познавательный экскурс по основным вехам истории Египта, написанный живым, приятным языком. Позволяет сложить в голове пазл по основным вехам.

Но подпорченный переводом и ужасными комментариями, идущими иногда в разрез с видением автора. Например, после восхищения автором гением египтян, построивших пирамиды, идёт комментарий с намёками на «предшествующие цивилизации».

Прекрасная книга, если рассматривать её как ретроспективу исторических проблем/вопросов в астрономии и источник базовой информации. Живой язык, приятно и легко читается.

Но, конечно, уже немного устаревшая, ибо наука не стоит на месте. Было бы здорово иметь такую книгу с современными комментариями, сделанными профессиональными астрономами/физиками. С обновлёнными фотографиями я схемами.

Второе дело великолепного дуэта — детектива Элайджа Бейли и Р. Дэниела Оливо. И вновь они, как говорится, распутали запутанную историю и поймали всех плохих парней. Здесь, правда, не обошлось без роковой красотки, но сути дела это не меняет.

И кстати говоря, как и в прошлый раз, они вновь отпускают непосредственного исполнителя на все четыре стороны, однако на то есть веские причины. Во-первых, так нередко поступали и их великие предшественники — Ш. Холмс и доктор Д. Ватсон. А во-вторых, мы-то знаем, что детективная составляющая для Азимова — это лишь форма, сосуд для более важного — социально-фантастического содержимого. А вот здесь, безусловно, есть над чем задуматься, ведь мир Солярии — это один из вариантов развития земного общества, модель общества добровольно самоизолированных, блестяще спрогнозированная Азимовым в далёких 50-х.

На этом о книге, пожалуй, всё: тут четыре страницы отзывов, многие из которых весьма объёмны, так что гнаться за оригинальностью — пустая затея. Отмечу лишь, что в процессе чтения я периодически отвлекался на то, чтобы отрывками просмотреть экранизацию 1978-го года — вот хоть убей, но есть что-то невыразимо очаровательное в советских телеспектаклях, в которых недостаток бюджета и, соответственно, спецэффектов с лихвой покрывался глубоким психологизмом и великолепной игрой актёров.

Этот роман, как и другие приключения детектива Элайджа Бейли и Р. Дэниела Оливо, в юности произвёл на меня сильнейшее впечатление. Три закона роботехники, яркая планетарная фантастика, социальные противоречия — и всё это в виде детектива. Что может быть прекраснее? Спасибо товарищу Азимову за нашу счастливую юность!

Прочитав «Стальные пещеры» сегодня, видишь, конечно, что не всё так гладко, многие моменты вызывают недоумение.

Ну, и не только это, есть там ещё неточности и рояли из кустов. Но вы знаете, сегодня я как-то не особо заострял на этом внимания. Да, при чтении бросается в глаза, но как-то думаешь: ну и ладно, ничего страшного. Почему?

Возможно, потому, что тёплая ламповость. Да под рюмку ностальгии. Но мне всё же кажется — потому, что история в сам-деле вышла уж очень классная, здоровская — два офигенных чувака расследуют дело, и всё это — в водовороте событий, определяющих дальнейший путь человечества. На мой взгляд, главное в этой книге — не столько детали, сколько масштабность полотна, политические и социально-психологические реалии, да и характеры героев выписаны очень даже.

Я шла сегодня под снегом. Ветер в лицо, колкие снежинки, холодно, но до чего же классно. Бодрящий воздух, простор, ощущение жизни. Но мы правда все дальше от природы,и за последние лет 10 сделали огромный скачок. Инет стал такой дверью, заменяющей многое. И путешествия, и общение, да много чего. Радует, что Азимов не говорит о техническом прогрессе как о чем-то плохом. А всего лишь показывает двойственность его.

Мама отлично показана, все эти сомнения, терзания, и в тоже время всегда защита своего ребёнка — показаны отлично. Мальчик как-то немного в стороне, но к финалу раскрывается. Прочитано с удовольствием.

С использованием заметок для Medium (https://shorturl.at/abkyJ + https://shorturl.at/aeEO6 + https://shorturl.at/otz67).

Айзек Азимов первоначально не планировал объединять свои миры романов об Академии/Галактической Империи и рассказов о роботах в единую историю будущего — то ли дурной пример Хайнлайна надоумил, то ли издатели уломали, то ли оба этих фактора сказались. Вероятно, лучше было б ему воздержаться от подобного шага, поскольку в процессе объединения исказилась первоначально заданная хронология (время действия первоначально было отнесено не на двадцать с лишним тысячелетий в будущее, а почти на пятьдесят), и, что еще предосудительнее,

а сам Азимов зашел после «Академии и Земли» в тупик, отчего и взялся за приквелы и интерквелы. Впрочем, способы выбраться из сюжетной ловушки есть, и несколько фанфиков по Азимову, действие которых продолжает либо весь канонический цикл, либо только классическую трилогию, весьма удачны, особенно «Резолюция Академий» («Foundations' Resolve») Коллингса. Ну а «Психоисторический кризис» Дональда Кингсбери (игнорирующий работы Азимова по этой вселенной, кроме первой трилогии об Академии и повестей о ранней Империи) явно превосходит всё, написанное классиком после тридцатилетнего перерыва, да и киноверсию от Amazon. Однако правообладателями он не был санкционирован (чем Кингсбери, впрочем, блестяще воспользовался, придав книге элементы интеллектуальной игры — а ну-ка догадайтесь, какие персонажи и локации заблюрены масками разной степени прозрачности?), так что официальным мостиком между циклами о роботах/космонитах и психоисториках/менталиках остается малоудачный роман 1985 года «Роботы и Империя», нужный главным образом для того, чтобы объяснить зашкаливающую радиоактивность Земли более правдоподобным предлогом, нежели последняя мировая.

Хотя и жискардианская версия, конечно, не очень-то укладывается в современные или слегка экстраполированные представления об атомной и субатомной физике, но претензий к ней меньше, чем к камню краеугольному всего цикла. Психоистория, какой представлял ее Азимов в 1930–40-х, едва ли может быть реализована даже в очень отдаленном и неимоверно (с нашей точки зрения) развитом будущем (в отличие от психоистории из «Психоисторического кризиса» или клиологии из миров «Огненной звезды» и «Эйфельхейма» Флинна). Хотя сам Айзек периодически спохватывался и упоминал о ее принципиально статистическом характере, сюжет чересчур сильно опирается на неправдоподобно детальные предсказания будущего за десятки и сотни лет, граничащие с прогнозами индивидуальных судеб. К тому же селдоновская психоистория совсем не учитывает присутствия в Галактике форм жизни, отличных от людей (а как минимум одна чужацкая раса Империи известна, см. «Тупик») — ретконы

будем откровенны, совсем неуклюжи, не говоря уж о том, что они чудовищны и в этическом аспекте уж всяко интереснее наблюдать, куда заведет эту вселенную яблочный огрызок, катящийся по времениподобной геодезической. Пожелаете упрекнуть сценаристов Apple в корявой проработке лора? А вспомните сперва одобренное правообладателями «червоточинное такси», подаваемое Бенфордом в «Страхах Академии» к космическому лифту Трантора (явно оттуда же и мигрировавшему в первый сезон сериала) вместо каноничных гиперпрыжков, или то, как башни и арки Трантора из «Академии» непринужденно сменяются всепланетными куполами в «Прелюдии» — это радикально изменило бы не только вид планеты из космоса, но и, скажем, тепловой баланс экуменополисных аркологий.

Когда Азимов начинал работу над циклом, еще не существовало атомной энергетики, коммуникационных спутников, прогнозирования погоды, цифровых компьютеров, да вот хотя бы и ксерокса... и не были сделаны открытия в области неравновесной термодинамики, синергетики и теории хаоса. Из них следует, что возникновение новых общественных структур по необходимости движимо флуктуациями, наложениями случайных факторов, выводящими систему из равновесия, разрушающими Старый Порядок и способствующими кристаллизации нового на его месте. В существенно неравновесных состояниях “прилетают черные лебеди”: оказывают провокационное влияние те факторы, какие в нормальных условиях прошли бы незамеченными.

Спрогнозировать судьбу личности, следуя правилам психоисторической игры, нельзя. Но нельзя и надеяться на столь точное предсказание социальных трансформаций, ради какого имело бы смысл сооружать Радиант и учреждать Вторую Академию менталиков.

Прочитал этот рассказ только потому, что сам Азимов его считал лучшим. На мой вкус нет. Фантастика в нем куда больше этическая, чем научная. Рассказ сам на твердое «хорошо», концовка банальна, раскусил ее еще на эпизоде с профессором. Драма с нехваткой электричества надуманная, ученые оттеснены на второй план, что только медсестра идет геройствовать. А где были антропологи, которые с садистских опытов в начале исчезли, им неужели интереса не было? Посылы у книги, безусловно, хорошие, но для гения Азимова слабовато, мог бы проработать углы.

С точки зрения логики и науки «Последний вопрос» Азимова просто смехотворен: плюнув на учебник физики и начитавшись Олафа Стэплдона (которого Азимов тоже не понял) автор насочинял сказку про то, как мыкаясь с ответом на «главный вопрос жизни, вселенной и всего остального» человечество создаёт компьютер настолько мощный, что ему удаётся дожить до тепловой смерти Вселенной и начать новый цикл с очередного «Большого Взрыва». Ответа на вопрос , выходит, мы не узнаем, но по мере сил Ум вселенной посылает материю на новые мытарства по кругу. С чего начался первый цикл? Что будет, если цикл не повторится? На это автор не даёт ответа, обнуляя всю футурологическую и квазирелигиозную составляющую. Для сравнения — прочитайте рассказ Лема «Записки Всемогущего» и вы быстро поймёте, что такое настоящая литература и НФ, а что такое антинаучная сказка. Такие сюжеты встречались в 20 веке многократно, даже в советской НФ, но ничего, кроме разочарования скудным философским багажом авторов (кроме Лема и Стэплдона) это не вызывает. Упомянутые авторы, в отличие от Азимова, «спорили с богом» вооружившись всей научной базой от времён Просвещения до Бертрана Рассела и Уайтхеда включительно , поэтому их теодиция идёт от логики и тем ближе к ускользающей, в данном случае, истины.

Замечательный юмористический рассказ о потерявшемся роботе. Или скорее о человеческой жадности и глупости. Такой рассказ мог бы написать О Генри — если бы он писал фантастику. Въобщем нестареющая классика.

Каждый, конечно, волен иметь собственное мнение, но моё такое — Азимова пора отправлять в книжную серию Polaris. Это та самая, где собирают книги разных неизвестных или забытых фантастов XIX-XX века. Раритеты, которые интересны как раз своей раритетностью. Прошло уже много лет, фантастика далеко ушла вперёд. Азимов написал «Обнаженное солнце» в 1956, и всё будущее представил как 50-е со звездолётами, роботами и видеосвязью. Конечно, это справедливо и для современной фантастики, но у неё ещё срок годности не вышел — через 50 лет и поговорим.

Изобретя свои 3 закона, Азимов всю свою оставшуюся творческую жизнь (за редкими исключениями) только и делал, что забавлялся, придумывая ситуации, ведущие к проверке законов на прочность. Такая игра ума, которая интересна была, прежде всего, самому Азимову. Я как читатель, всегда понимаю кто в его рассказах убийца. У Чехова на стене в первом акте всегда висит ружьё, а у Азимова в уголочке стоит свихнувшийся робот.

В итоге, имеем герметичный детектив в антуражном для своего времени сеттинге с безумным гением и роковой красоткой. Лекала из 50-х торчат отовсюду. Даже для планеты с населением 20 тыс. человек у нас в наличии менее 10 разношёрстных персонажей, именно перед которыми бравый детектив держит ответ (почему именно перед ними?). Ну, и как я уже говорил, всё расследование превращается опять в очередную казуистику вокруг Первого Закона. Скучный детектив и пресная фантастика, декорации к которой переделали из декораций про викторианскую Англию.

К слову о самих роботах. У Азимова это всегда рабы или слуги. Чрезвычайно вышколенные, порой полезные, иной раз даже уважаемые, но всё равно слуги. Даже искусно изготовленному роботу, неотличимому от человека, всегда можно сказать «Заткнись и не мешай» или «уйди отсюда». Роботы-горничные и роботы-капельмейстеры. Надеюсь, они хотя бы воронёной стали?

P.S. Предвижу упрёки в том, что не увидел общей мысли, которую автор вложил в произведение. Если очень упростить, я понял её так: «изоляция это плохо, а самоизоляция — ещё хуже». Всё с этой мыслью в порядке. И автор прекрасно (и, что важно для меня, неочевидно) иронизирует над этим обществом в 20 тысяч изолянтов, которые варятся в своём соку и изобретают велосипед в самом печальном смысле этого слова (эпизод с «блистательным» социологом, который строит смешные гипотезы и, не ведая того, изобретает с нуля науку, которая существует уже сотни лет). И над зарывшимися в землю землянами, которые совершенно также изолировали себя, только пространственно, которые паникуют при виде солнца, теней и ненавидят траву за ее «противность». Но вот больно уж однобоко и с фокусом не в ту сторону это вышло.

P.P.S. Кстати, Первый Закон не работает, да. Мой робот-пылесос периодически норовит ущипнуть меня за пятку. И сожрать разбросанные по полу носки (а когда я не могу найти парный носок — я страдаю).

Единство разума и чувства естественно для человека. Что же касается машины, то обладание логическим разумом определяет само ее предназначение, а наличие эмоций пока является предметом творчества писателей-фантастов. Исследованием этого вопроса собственно Азимов здесь и занимается.

Автор через своих персонажей проводит аналогию между человеческим и машинным мозгом. Возникает вопрос-а вообще правомерно ли проводить такую параллель? Для ответа стоит сказать, что наш мозг в сущности представляет собой только кусок плоти, правда плоти необычной, обладающей свойством высшей нервной деятельности. При этом до сих пор никто еще толком не дал достоверного описания механизма работы этой высокоорганизованной, но все же материи, принципов работы сознания, памяти, возникновения мысленных картинок. Имея это в виду, различия между электронным и живым мозгом определяются лишь тем, что мозг машины сделан из железа, а у человека из специфического куска мяса. И грань разделяющая вычислительный механизм и человека как раз и лежит в области эмоций, которые по всеобщему мнению нельзя запрограммировать.

Но так ли это? По крайней мере в области научной фантастики Азимов опровергает невозможность такого перехода. Потом если разобраться, то обычные человеческие эмоции могут быть очень даже и механическими, в виде обычных примитивных рефлексов на внешние раздражения. Поэтому Азимов на подобных основаниях допустил, что при высоком техническом уровне, а Мультивак безусловно им обладает, вполне возможно проявление определенного рода чувств и у машины. Пока это все-таки лежит в области фантастики, но время покажет сбудется ли ее очередное пророчество.

Один из лучших рассказов одного из лучших фантастов...

Удивительно, как в таком небольшом рассказе удалось затронуть столько социальных тем. Критикам детективной составляющей хочется возразить — при позитивном развитии человечества уменьшается количество преступлений, что уменьшает как количественно так и качественно институты предотвращения и расследования преступлений. Вот во вселенной Азимова расследованиями преступлений и занимаются, либо случайные люди(«Рассказы о роботах», «Уэндел Эрт»), либо детективы из менее развитой части человечества (Илайдж Бейли).

Все самое жуткое вскрывается в самом конце... Честно, это первая вещь Азимова, которая совсем не зашла. Не потому, что слишком уж много внимания уделяется сексуальной стороне жизни роботов и людей, а просто потому, что роман очень сильно проигрывает двум предыдущим историям Бэйли и Оливо.

Да, естественно, клубок будет распутан, а детектив-землянин окажется на коне, но и роялям в кустах место найдется, и роман это совсем не красит, а на Азимова совсем не похоже.

С использованием заметки для Medium (https://medium.com/p/41d0cd6d9c0c).

Мусор, телевидение и почему-то чай — вот некоторые тэги, предлагаемые движком Фантлаба для характеристики этой работы. Нельзя назвать современную “яблочную” экранизацию цикла об Академии Айзека Азимова, второй сезон которой сейчас как раз предлагается вниманию подписчиков Apple TV+, совсем уж мусорной, она не лишена некоторых отличных решений вроде Генетической династии клонов-Клеонов (по-английски это еще и анаграмматическая перестановка). Но персонаж Бела Риоза сильно изменился за лето второго сезона: из бравого молодого генерала сделался отверженным на каторжной планете Лепсис, ушатанным жизнью преследователем ЛГБТ-моды лет эдак 60 на вид. А Клеон, которому Бел вынужден служить, нарастил порядковый номер с второго, как у Азимова, аж до семнадцатого.

Причина для ссылки на каторгу, впрочем, использована та же, какая в исходной трилогии послужила к возвышению Риоза: битва у звездного скопления Лемул, описание которой в русском переводе Сосновской тоже изрядно переврано. Судьба Риоза в экранизации пока не определена. Однако важно помнить, что для успешного выхода из селдоновского кризиса, постигшего Академию, когда Империи опять стало известно о ее существовании,

Разумеется, возвращать Селдона к жизни из резервной копии по “протоколу квантового сознания”, как в сериале,

Бел Риоз и императорский советник Бродриг

Хотя, по Азимову, торговец Латан Дэверс и сивеннианский патриций Дьюсем Барр достигли Трантора и некоторое время пытались добиться приема у Императора, на работе движущих сил психоистории это никак не сказалось: никого важного им подкупить не удалось, а долгожданная встреча с высокопоставленным бюрократом обернулась ловушкой, расставленной сотрудниками имперской службы безопасности. С тем же успехом они могли бы не лететь в столицу вовсе — Риоз, подобно его византийскому прототипу Флавию Велизарию,

Но все же, как сказал бы Марк Твен, важно не то, в большую ли драку лезет ваша охотничья собака. Куда важнее, не путает ли она свою шерсть с государственной и свои обязанности с обязанностями сторожевой. А есть ли у вашего пса муж, как по замыслу сценаристов Apple, так это сущая мелочь в масштабах военной истории, рассматриваемой через контрацептивные фильтры диалектического материализма.

Пол Томас писал, что Маркс отличался похвальной сдержанностью в вопросах, выходящих за рамки его основной «песочницы» — экономической истории стран Западной Европы — и старался не затрагивать натурализм или космологию, а вот старосоветские эпигоны бородатого антропоманта рьяно взялись заполнять «пробелы» в его творческом наследии, оснащая диамат элементами метафизики. Кажется, тем же самым нынче занимаются в Apple относительно азимовской психоистории, и в сериях, относящихся к «Академии и Империи», это видно как нельзя лучше (чего стоит одно только рутинное стирание памяти придворным и наложницам), а вот Император(ы), у Азимова прописанные быстрыми небрежными мазками, грехи сценария активно искупают.

Ради справедливости, в ту же степь откочевал грабить имперские корованы сам Айзек,

Но у Азимова хоть основание было уважительное: без упрямого стремления Мула к верховной власти, подкрепляемого суперзлодейской мутацией, автографы несокрушимой мертвой руки Селдона постепенно утратили бы рейтинг при публикациях в журнальном формате, а дальше снова заработала «пятичленка» —

Читать!

Классика!

...но до последних трёх абзацев. Тормоза придумали трусы, хэппи-энд придумал продюсер.

Вот за это и 9 баллов. Рафинированная логика произведения обрывается на самом интересном месте: стреляй! :-))

Читать!

Рассказ-притча о ассимиляции иммигрантов, в данном случае евреев, в США и о их поисках своих корней. Написано очень хорошо. Но, к сожалению, рассказ навряд ли будет интересен Российским читателям. Слишком специфична проблема.

Рассказ Айзека Азимова «Хозяйка» попытался по-своему ответить на многие вопросы, издавна интересовавшие человечество. Почему мы спим и видим сны? Почему в определенном возрасте перестаем расти, а позже умираем? Откуда берется рак и психические расстройства? Да, решение этих проблем крайне неординарное, и по сути не выдерживает серьезной научной критики, но то, как автор сумел логично увязать все воедино, вызывает восхищение.

Но сначала немного о сюжете. Ученая-биолог, Роуз Смоллет, удостоилась чести принять в своем доме коллегу с другой планеты – гаукинянина Харга Толана. Пришелец занимается изучением землян и очень хочет пожить в самой обычной человеческой семье. Однако так ли все просто? Нет ли у гаукинянина скрытых мотивов? Оказывается, что во Вселенной существует пять разумных рас, и только человечество не страдает от смертельного заболевания, грозящего гибелью остальным цивилизациям. Лекарство от опасного недуга и стремиться найти Харг Толан.

Наверное, именно гаукинянин является самым приятным и положительным героем рассказа. Роуз довольно слабовольная и бесхарактерная женщина, не способная отстоять свою точку зрения, а ее муж совсем уж беспринципный человек, олицетворяющий собой безжалостное лицо правительства.

Итог: «Хозяйка» – отличный рассказ с очень интересной идеей. Чаще всего от встречи человечества с «чужими» мы ожидаем опасность именно от последних. Здесь же Азимов показывает нам обратную ситуацию, когда именно люди выступают в роли опасности, угрожающей всем разумным цивилизациям.

Небольшой рассказ в жанре антиутопии, весьма популярном в 1970-х. Суперкомпьютер Мультивак взял на себя опеку над человечеством. Отныне люди не знают бед, им не нужно заботиться о пропитании, каждый волен заниматься, чем захочет. Однако есть группа диссидентов, которых это не устраивает, и они решают Мультивак уничтожить. Эти люди не хотят жить в «золотой клетке», но как справиться с всесильным компьютером также не понимают.

Мне понравилось, как автор показал это самое общество несогласных. Они много размышляют о положении вещей, хотят сбросить опеку Мультивака, но при этом ничего не предпринимают. Когда же один из них все же переходит от слов к делу, диссиденты встречают его лишь гневом, растерянностью и непониманием. Вся проблема в том, что многие оказались не готовы вновь оказаться предоставленными самим себе. Самим принимать решения – это нелегкий труд. Многие задумались, что же лучше: «золотая клетка» или голодная свобода.

Итог: Довольно стандартный антиутопический рассказ, написанный тем не менее с немалым мастерством. Автор виртуозно обличает пороки человека и нежелание брать на себя ответственность за собственную судьбу.

Захотелось почитать Азимова, но кажется что под руку попался не лучший его роман. Рука Мастера видна, но и недочетов много. Не все герои личности, некоторым просто не веришь, они деревяшки. Скучноватое начало, не погружаешься в роман а как-то неловко скользишь по его поверхности. Финальный аккорд пафосный и лично я за него ставлю плюс — немного романтики никогда не повредит. В общем, буду искать у Азимова вещи посильнее и поинтереснее.

Немного старомодно, немного вычурно, но довольно мило и финал хороший. Хотя если честно мне кажется что тема роботов вообще устарела...Сейчас все больше нейросети. Но тут за счет финала ставлю плюс.

Так уж сложилось, что у Азимова я пока что читал только научно-популярную литературу, ну там, про Грецию, Рим, слова в науке и числа. Все они хороши и способны дать несведущим в этих областях людям общие знания о предмете. Из этого ряда «Выбор катастроф» выбивается сразу по нескольким причинам.

Во-первых, это самая общая и пространная работа — здесь нет конкретной тематики, «Катастрофы способные уничтожить человечество» — это лишь повод рассказать читателю о космосе, истории, науке, физике, экологии, демографии, математике и прочих крутых и интересных штуках. Азимов придумал шикарную объединяющую идею — сначала говорит о вселенной, солнце, сверхновых или ещё о чём-нибудь, а потом объясняет, как оно могло бы нас уничтожить.

Во-вторых, это самое литературное из шести прочитанных мной книг азимовского науч-попа, ведь речь идёт фактически об одной связной и последовательной истории — как Человек может выжить, несмотря на все невзгоды.

В-третьих, здесь просто зашкаливающее количество интересной информации. Я вот вообще ни разу об этом не задумывался и для меня стало большим сюрпризом, что современная астрономия ещё ни разу не наблюдала сверхновых и мы о них можем судить либо об их остаткам, либо по свидетельствам древних и средневековых звездочётов.

В-четвёртых, книгу можно фактически использовать для успокоения людей, переживающих о нашем будущем. Наверно, это будет спойлером, но по мысли Азимова опасаться человеку стоит только самого себя — уничтожение нами экологии, глобальных войн, деградации и т.д. Почему остальные проблемы несущественны и ими можно пренебречь — подробно и объясняется в книге. Ну и мне очень понравились последние вдохновляющие слова, которые идеально совпали с моим личным видением будущего человечества — при должном усилиии упорстве, если мы не уничтожим сами себя, то сможем преодолеть любую проблему вплоть до предотвращения схлопывания вселенной и энтропии.

Если что, книга не идеальна и здесь наберётся с десяток очень странных ляпов, за которые скорее стоит винить редакторов-халтурщиков, а не самого Азимова. Больше всего меня порадовали половцы, которые «вплоть до XVIII века господствовали на Украине». Поляки, славяне, татары и прочие казаки такие:«Ну да, ну да, пошли мы нафиг».

В общем и целом это прям золотой фонд научно-популярной литературы, способной и захватить читателя, и просветить его, и дать новое видение мира.

Очень глубокий, тонкий и печальный рассказ... По-видимому, Азимов с этим рассказом стал первопроходцем в получившем довольно широкое распространение в фантастической литературе и кино направлении, связанном с «мечтами на заказ» и построенной на этом индустрией развлечений... И следует отметить то, что помимо самой этой идеи, автор уделяет особое внимание трагедии человека-творца, его личности, внутреннему миру, душевному состоянию и его отчуждённости от общества «обычных людей»... Браво, Азимов!

Продолжим о нейросетях. Ещё одна вещь, вдруг ставшая злободневной – азимовские рассказы о роботах. Когда я читал их пару десятков лет назад, три закона робототехники показались мне классной художественной метафорой. Именно метафорой – позитронным аналогом заповедей, позволившим Азимову исследовать этические и психологические вопросы НФ-средствами. Как реальную техническую идею я их не воспринимал. Дело в том, что в те времена нейросети представляли собой эксперимент, слабо известный широкой публике (А когда Азимов начинал писать эти рассказы, не было не только нейросетей, но и компьютеров вообще!). А для традиционных программ три закона избыточны и откровенно бессмысленны. Ведь обычная программа со сколь угодно сложным поведением жёстко детерминирована, все её действия абсолютно предсказуемы. Сам код, каждая его строчка служит ограничителем поведения, никакие «высшие заповеди» не нужны. Но нейросети – нечто совсем иное. Это программа, которая сама себя программирует, формируя «чёрный ящик» с неясным механизмом действия. Образующуюся структуру связей теоретически проанализировать можно, но практически это не реальнее, чем читать мысли по энцефалограмме. Поведение программы становится волнительно непредсказуемым. А значит, нам нужна надстройка над нейросетевым «подсознательным» – суперЭго, набор абсолютных императивов, подавляющих нежелательную активность программы. Азимовские законы из художественного приёма внезапно превращаются в актуальное техзадание. И, кстати, поскольку мы более не в состоянии построчно анализировать поведение нейросети, нам нужны специалисты, способные объяснять и предсказывать её поведение на основе неких абстрактных крупноблочных моделей, ну, то есть примерно так, как психологи работают с человеческой психикой. Добро пожаловать, мисс Кэлвин!

Умница Азимов попытался совершить литературное чудо — включить в один рассказ три совершенно разноплановые вещи: прогностический вариант того, каким образом будут передвигаться в космическом пространстве корабли будущего, любопытный психологический этюд и парадоксальный финал. И, в общем-то, можно сказать, что это у него получилось.

Правда, за исключением одного но.... — уж очень неприятным пришлось ему для этого сделать образ одного из главных героев рассказа, термоядерщика Вильюкиса, от которого зависит судьба экипажа корабля и пассажиров. Да и то, что этот Вильюкис практически не подчиняется капитану космического корабля, как-то смущает: разве такое может быть?

И ещё. При всё уважении к автору и к тому, сколько всего он умудрился втиснуть в этот рассказ, стоит всё-таки отметить, что при чтении эта вещица выглядит не слишком увлекательной.

С использованием заметки для Medium (https://bit.ly/3pudWb4).

Нижнюю часть интернета иногда не рекомендуется читать под тем предлогом, что он от этого тупеет; в последние несколько месяцев этот совет исключительной ценности поколеблен тем, что впоследствии, возможно, будет названо очередным фундаментальным открытием — открытием больших языковых моделей, с достаточной для потребительского комфорта точностью эмулирующих естественный интеллект типового избирателя стран Свободного Мира ®. По этой причине и по некоторым другим сетевые комментарии давно заслужили признания отдельным видом литературы или, по крайней мере, журналистики. Восходят интертекстуальные диалоги, да и сам термин “форум”, еще к древнеримской практике. И несколько странно, заглядывая в обильно отсылающий к падению Рима цикл Айзека Азимова о Галактической Империи и Академии, наблюдать, как Дьюсем Барр и Латан Деверс платят иридиевыми монетами за единственный официальный источник имперских новостей — бумажную газету из автокиоска. Для сравнения, в экранизации от Amazon виртуальная копия Гэри Селдона лихо общается со сменившим пол Гаалем Дорником после хладнокровного самоубийства руками Рейча — и все это без единой перфокарты или распечатки на матричном принтере. А минуло не двадцать и не пятьдесят тысячелетий, но менее века.

Естественно, ни письма в редакцию, ни комментарии, ни какая бы то ни было другая форма гипертекстового взаимодействия на Транторе в эпоху упадка Империи спервоначалу не были предусмотрены. Азимов мог бы подумать и дважды, и трижды — его наставник Кэмпбелл наладил первоклассную обратную связь с читателями «Astounding» (даже заокеанскими, что иногда приводило к вмешательствам в историю, которые бы сделали честь и Совету Времен из «Конца вечности» — https://fantlab.ru/work2739?sort=date#response454179), отвечая на вопросы и возражения по поводу своей беллетристики и научпопа настолько оперативно, насколько это вообще было возможно в 1930-40-е. Потребовалось больше полувека, чтобы уже после кончины Азимова, в новом тысячелетии, Дональд Кингсбери своим (неавторизованным, но блистательным) фанфиком «Психоисторический кризис» приблизил вселенную робоАкадемии к более вероятным траекториям научно-технического развития базовой реальности.

Но и сам Азимов с течением времени, наблюдая за шествием информационной эры по Земле и собирая свои произведения о роботах и Академии в единую метавселенную, несколько модернизировал свои взгляды на будущее литературы и журналистики. Его рекомендации, изложенные здесь, слегка подпорчены неуместными восхвалениями бездарного руководства Странка и Уайта «Элементы стиля», которое Айзек, сам никудышный стилист, боготворил, но с таким недостатком можно примириться. Если сухой, клаустрофильский, местами желчный азимовский стиль вас, подобно мне, оставляет равнодушным, то и к заповедям навроде

вы наверняка не прислушаетесь. И правильно поступите. Азимова читают отнюдь не за красоту слога и литературные экзерсисы, а за идеи и энциклопедизм.

Важнее, что азимовский подход к проектированию контентостроительства информационного века безукоризненно оптимистичен, а это сейчас, в эпоху массовой пролиферации «культуры отмены», большая редкость. В некотором смысле это было очевидно еще из «Профессии» или «Разрешимого противоречия», где у Айзека нарочито идеально сплавлены (как и в нашем варианте реальности, где строится общество среднеразвитого киберпанка) утопия и антиутопия творчества, но все же приятно получить дополнительное подтверждение от человека, сделавшего себя мультимиллионером на писательском поприще еще до отмены золотого стандарта. Впрочем, история умалчивает, какую долю от гонораров Азимов тратил на проживание в номере нью-йоркского пятизвездочного отеля с великолепным видом на Центральный парк — просто потому, что ненавидел без нужды путешествовать дальше центра Нью-Йорка, а еще оттого, что ему так было удобнее работать.

«Вы, вероятно, слышали утверждение, что одна картинка стоит тысячи слов», писал Азимов в статье «Светлое будущее: как писать нонфикшен», которая представляет, пожалуй, наибольшую ценность из всего сборника.

«Не верьте! Возможно, в некоторых особых обстоятельствах оно и верно— это если вы неграмотны или пытаетесь описать физический вид сложного объекта. В иных случаях— чушь».

«Как только возникает необходимость в передаче эмоций, идей, прихотей — и вообще любых абстракций, — становится ясно, что для этого пригодны лишь слова», пояснял он. «Модуляции звука на бесчисленное множество ладов— единственный инструмент из числа изобретённых человеком, с помощью которого можно хотя бы надеяться передать колоссальные сложность и разнообразие людской мысли... коммуникации производят фантастическую, фундаментальную перемену в обществе. Однако эта перемена включает трансформацию способов передачи информации, а не природы последней. Сама информация остаётся такой же, какой была в доисторические времена: речь и застывшая симвология речи, именуемая у нас письменностью... Мы умеем обмениваться информацией при помощи языка знаков, семафоров, миганием лампочек, морзянкой, по телефону, через электронные устройства, лазерными лучами; иные технологии ещё не зародились, но в каждом случае ими передаются слова. Значит, таково фундаментальное правило. В начале было слово (как говорится по другому поводу в Евангелии от Иоанна), и в конце тоже будет слово. Слово бессмертно. Из этого следует, что как только с изобретением письменности пять тысячелетий назад появились писатели, то они по необходимости пребудут до тех пор, пока существует цивилизация. Писатель может творить в различных формах и разными инструментами, но он всё равно будет писать».

Азимов менее проницателен в прогнозах аппаратных воплощений когнитивной революции, внутри которой мы поселились, чем Уэллс («Всемирный мозг»), с которым он сверяет время по аналоговым часам. Но его это не слишком огорчает:

«После вывода о том, что у писателей будущее осталось, мы вправе искренне поинтересоваться другим вопросом. Какой предвидится писательская роль в будущем? Станут ли писатели менее важны, так что их общественная функция усохнет, или сохранят своё место?

Ни то, ни другое…Никто не предполагает, что стараниями научного писателя весь мир присоединится к интеллектуальной аудитории, и любой средний человек превратится в сведущую творческую персону. Достаточно и того, чтобы знание распространялось как можно шире, а миллионы тех, кто в противном случае остался бы неграмотен или, ещё хуже, увлечён бессмысленными призывами, ознакомились с ним хотя бы бегло, достаточно, чтобы просветились те, чьи решения с наибольшею вероятностью повлияют на ход событий, то есть высокопоставленные политики и экономисты... Герберт Уэллс сказал однажды, что история есть гонка между просвещением и катастрофой, и возможно, что вклад писателя во всеобщее просвещение окажется как раз достаточен, чтобы оно обогнало катастрофу. А если просвещение победит, пускай и за малейшим преимуществом, то ничего другого и не надо».

В который раз убеждаюсь, что издателям стоит переводить и издавать произведения писателей-фантастов с учетом предисловий, послесловий и не выкидывать, как это часто бывает, авторские посвящения.

«Камешек в небе» это добротный роман Азимова, к которому во время переиздания в 1983 году автор добавил вот такое послесловие:

««Камешек в небе» был написан в 1949 году и впервые опубликован в 1950 году. В то время, всего через четыре года после Хиросимы, я (и, как мне кажется, весь мир в целом) недооценил воздействие низкого уровня радиоактивности на живые ткани. В то время я считал вполне логичным предположение о том, что Земля в целом может быть радиоактивной и что человеческая жизнь, тем не менее, может существовать.

Я больше так не думаю, но изменить книгу невозможно, поскольку радиоактивность Земли имеет важное значение для сюжета. Я могу только попросить вас по-прежнему воздерживаться от своего недоверия в этом отношении и наслаждаться книгой (при условии, что вы это сделаете) на ее сюжетных условиях».

И вот прошло уже порядка 40 лет, после того, как Азимов написал эти строки, и исследования ученых предполагают, что изначально Азимов все же был прав, потому что даже в случае глобальной ядерной войны будут разрушены мегаполисы и крупные города, но значительное население Земли все же выживет. После войны не будет радиоактивных пустынь с мутантами — в той же Хиросиме люди спокойно жили и работали в эпицентре через год после взрыва, а спустя десять недель уровень радиации в точке удара снизился в огромное количество раз. Тоже самое происходит и в Чернобыле и спустя несколько веков даже после заражения Земли, как в романе Азимова, жизнь все равно восторжествует и люди смогут продолжать более-менее нормально существовать.

«Конец Вечности» — бесподобный роман, один из лучших в хроно-фантастике. Он показывает, к каким глобальным неприятностям может привести контроль над историей со стороны группы лиц, даже как бы благонамеренных; как сильно может изменять судьбы огромного количества людей коррекция прошлого. Кроме того, он описывает понятия циклов петли времени и различных версий истории, порождаемых Изменениями Реальности, и людей-Аналогов в этих версиях.

Покушается ли роман на принцип причинности? Вовсе нет. Он просто показывает, что мировые линии предметов и существ могут быть «уложены» в множество витков, и после этого продолжаться дальше.

Раскрыл ли он максимально тему хроно-парадоксов? Увы, тоже нет. Недаром даже намёк на встречу двух Аналогов вызвал у Харлана чуть ли не панику, и автору приходится прибегать к «волшебным» средствам: мемуар Маллансона хранится в «хроно-сейфе», а защитить героев от Изменений может «поле биовремени». Пока логика разрешения временнЫх парадоксов не построена полностью (или построена, но не общепризнана), ошибки в любом хроно-произведении неизбежны.

Не могу сказать, что лично я понял в романе всё. Например, мне непонятно, зачем потребовались сектора Вечности? Ведь, казалось бы, при хроно-технике Вечности её работники могут посетить любой отрезок мировой истории. Или такая структуризация введена просто для упрощения работы и минимизации диапазонов времени путешествий — до столетия?

Сюжет романа построен великолепно. Тема просто играет всеми возможными красками — от детективной до мировоззренческой, от трагизма до радости и триумфа. Роман стоит того, чтобы его перечитывали и разбирались в нюансах. Браво, автор!

Получу кучу «минусов», но. Очень нравится подход комментаторов — напиши такой рассказ кто-то из более-менее современных авторов, его бы тут же, в комментариях смешали, размазали.. и т.д.... но это же сам Азимов... «это же просто тонкий юмор, а вы, дураки не поняли», «американцы везде ищут выгоду»... а, по сути, рассказ о двух как раз дураках (один постарше, другой помоложе), которые вместо выгоды в миллионы (допустим — эксклюзивное право на продажу этих самых динозавров, но только самцов), предпочли резать их на мясо...

Выборы, выборы, кандидаты — латентные. Но про кандидатов Исаак Юдович из-под Смоленска не писал ничего в рассказе. Он слегка покусал саму систему выборов. Ведь и на самом деле американец обыкновенный не выбирает президентов. Они выбирают представителей штата, которые, независимо от разногласий объявляют, что штат либо за демократа, либо за республиканца. За беспартийного низзя, Америка — свободная страна. И Азимов дожал до абсурда — машина поспрашивает Избранного из электората о ценах на яйца и прочей отвлеченной шелухе, сама назовет президента. Какого надо. А если он окажется сволочью — ату Избранного Избирателя, кого же ещё.

Вряд ли без «Конца вечности» мы бы узрели того же «Терминатора» или «Назад в будущее» — уж настолько Азимов раскрыл тему хронопарадокса про вмешательство будущего в прошлое, чтоб это будущее наступило в известном виде, что чуть ли не сразу её можно было в 1955 году закрывать. Вся эта изящная конструкция про Времена, целую службу «Вечность» на страже развития человечества и его талантливого техника Эндрю Харлана работает очень здорово.

Но сам роман, при всей важности, сегодня кажется чуть ли не смешным. Любовная линия притимивная, плоская, главный герой не видевший женщин буквально вцепился (всё это по плану! Уууу!) в первую попавшуюся — хотя как это было сделано не совсем ясно. Первые две трети романа — скучноватый производственник про трудовыебудни изменителей реальностей. Вся мякотка с поворотами, заговорами и интригами запрятана под финал, что легко можно было бы превратить в яркую, динамичную повесть, а не крупную форму.

Ну и наконец, название романа буквально спойлерит самого себя, но это становится понятно примерно с середины. Жаль только, что в Техники и Вычислители во вселенной Азимова берут каких-то нервических людей.

Великий, знаковый и важный роман, который сегодня просто музейный экспонат, а не увлекательное чтение.

адептам «псевдоучёной буржуазии» и роботофилии «перед прочтением сжечь»

«Академия» — психоделический голливудский мейнстрим, отвлекающий на предсказуемые перипетии сюжета, создающего псевдонаучную схоластическую высшую цель, на основании софистических выводов циркулирующих вокруг первостепенной задачи; экстраполирующий идеи автора в реальную жизнь, повествуя о гегемонии претендента на мировое господство под эгидой управления человекообразных роботов.

Психоистория преследовала высокую, благородную цель. Непонятно только, за что она её преследовала...

На безальтернативной основе предложена теория по спасению будущего человечества, путём безмолвного потакания уничтожения настоящего.

Классик чином избавлял от ума, «биохимик» избавил нас.....от нас.

«я люблю вас», сказал классик. Нет, ответил психоисторик, союз мужчины и женщины атавизм и пережиток прошлого.

Робот «...тоже человек», поэтому союз «меча и... » (зачёркнуто) человека и робота, ячейка общества будущего.

Очень удобно, даже дети появляются сразу подростками....

Селдон желает управлять человечеством, не умея управлять даже своей жизнью, но

Безумен тот, кто, не умея управлять собой, хочет управлять другими (Публилий Сир).

Мы человека похороним, он был вниманием согрет: и радиант мы там положим, сочувственно вздохнём им вслед.

Потом немного погрустим о бренности бегущих лет, и мы напишем на могиле:

«У вас незаменимых нет», поэтому давайте

«Клячу истории загоним, а на вырученные деньги купим себе другую историю»

Человечество противилось : «можно я ещё поживу?»...«нельзя», ответил «доктор менг....» (зачёркнуто) великий психоисторик Селдон, у вас нет будущего,

но вы держитесь....

Когда в психоистории всё будет не так как завещано, очень удобно валить с одной академии на другую.

Две академии нужны, чтобы добычу высматривать одновременно с разных сторон галактики.

Одна академия — хорошо, а две академии — 2-х партийная выборная демократия «учёных»/ортодоксов,

для которых тёплых местечек в двух академиях будет больше, чем в одной.

«Академики» готовы жизнь отдать за свои убеждения. Но убеждения они желают отдать только за хорошую жизнь, ни слова не говоря об остальном человечестве.

А зачем ? Человечество, это только они. Для остальных, не входящих в «элиту мироздания» есть математический знак.... «минус».

Как завещал «Лаврентий Палыч «герр» Селдон : «нет человечества, нет проблемы»

Детерминизм наконец то низложил главный атавизм человечества, мораль. Правосудие прод..(зачёркнуто), торжествует! Оправдан убийца невинного человека.....

Призрака коммунизма не хватает...далее Автор упорно продвигает тему мессии, этакий «Селдон/дубльДВА/Тревайз»

«Наука — это то, что делают учёные, а учёные — это те, кто в данную эпоху считают себя таковыми».

«Но если учёный не может объяснить ребёнку, чем он занимается, то он шарлатан» (К . Воннегут)

.... «все профессии нужны, всё профессии важны», но(!) мастера своего дела должны влиять на общество через парадигму реализации собственных талантов,

а не самостийных апокрифических идеек. Власти заслуживают люди никогда к ней не стремившиеся, ибо власть это большая ответственность за всех и каждого,

а не узурпация вершителя судеб, по велению уравнений. Работа над «академией («основанием») велась более 40 лет,

однако показала себя скорее как гиперболический «большой вселенский «тр@х/внахи» по Оруэллу.

Пушка Авроры прошлое, а революция в математической теории, будущее (но суть неизменна) :

...мир разрушим...до основания (!), затем мы наш, мы новый мир построим — кто был ничем, тот станет всем....

Геродот — отец истории, а психоистория — анекдот.

« — Учёные придумали новый способ размножения.

— А чем им старый не угодил?»

«Немезида» прочитана в рамках совместных чтений.

Обычно в книгах у меня на первом месте герои, а на втором – сюжет. Если я сопереживаю персонажам, то по каким бы нелепым локациям они не путешествовали, я буду за ними следить.

Данный роман — прямая этому противоположность. Не один из героев не вызвал у меня сочувствия. Главная героиня – Марлена – подросток со способностями, которые всем мешают. Её мать – ученый — их не понимает и только выражает злобу. Вышестоящие чины – тем более озабочены такой проницательностью и не хотят, чтобы им мешали в достижении своих целей. Отец живет на другой планете, с того момента как Марлене стукнул всего годик. У него тоже занятная работа, связанная с государственными секретами.

В целом автор попытался уместить в роман очень много разных социальных и морально-нравственных тем. Отношения между родителями и детьми, между друзьями и любовниками, коллегами и даже между разными планетами.

Начало было очень интригующим. Девочка с необычным даром. Опасное открытие того,что населению Земли грозит опасность. Полет к другой планете. Но чем дальше тем медленнее было повествование. Не было скучно, но и остросюжетно тоже не было. Я бы назвала эту книгу – ровной.

Айзек Азимов открыл очень много тем этом романе, но вот не все они оказались закрыты. В любом случае до финальной развязки есть некая интрига, но вот сама концепция и исполнение мне показались скомканными. Хотелось сократить первую часть книги и развернуть вторую. Ну по крайне мере мне, когда случается некий контакт – вот тут бы я узнала больше. Но увы...

Невероятно сложная для восприятия книга, требующая и эрудированности, и буйного воображения. Читателю не помешает перед прочтением вспомнить, что такое наука, на каких принципах в целом зиждется — и какие проблемы у естественных наук имелись в минувшем столетии.

Книга замахивается на святое — на принцип причинности. Если у Гаррисона (тоже проехавшегося пару раз по этой проблеме путешествий во времени) баланс перекошен в сторону антуражности, то Азимов «не придерживает удары» и грузит читателя уймой нюансов, логических выводов и интересных дилемм. Это не плохо — но это в такой концентрации реально сложно для осмысления. Не очень развлекательное чтиво получается.

Если (если!) читателю всего хватило для того, чтобы не только прочесть, но и понять эту книгу, — наградой ему будет удивительная любовная история в антураже технологий на грани магии, с которой Дж. Мартину, скажем так, не помешало бы взять пример.

Перед нами — твёрдая научная фантастика. Роман состоит из трёх частей, мало связанных друг с другом, но развивающих единую историю о том, как человечество получило неиссякаемый источник энергии, который, однако, грозит концом света.

В первой части мы видим непосредственно работу учёных, стоящих у истоков этого источника энергии — Электронного Насоса. Образы персонажей-учёных поверхностны, это просто люди-функции: этот учёный — честолюбивый, этот — принципиальный и т.д..

Зато во второй части взаимоотношения и внутренние переживания героев описаны автором со всеми подробностями. Но эти персонажи — инопланетяне, вернее даже жители другой вселенной. Их вселенная существует по другим физическим законам, и живые существа там принципиально не похожи на живых существ, способных существовать в нашей вселенной. Почему-то Азимов обычно не раскрывал внутренний мир своих героев (не только в этом романе) в такой степени, как он это сделал с инопланетянами в романе «Сами боги».

В третьей части мы видим населённую людьми Луну. Фантастам не так уж часто удаются по настоящему интересные и оригинальные описаний лунных поселений, но здесь Азимов смог создать именно такую Луну будущего. А кроме всего прочего и предложить своё объяснение причины Большого Взрыва и возникновения вселенной.

Несмотря на как бы весёлый и как бы эффектный финал рассказ всё равно выглядит откровенно слабым, надуманным и наивным. Практически во всё, о чем рассказал в своём произведении Айзек Азимов, поверить даже не просто трудно, а практически невозможно: ни в возможность супермозга свихнуться из-за того, что поставленная перед ним задача может войти в конфликт с первым законом роботехники (что же тогда за неумеки его конструировали/программировали), ни в то, что супермозг может построить космический корабль так, чтобы люди ничего практически об этом корабле не знали (где же наше хвалёное любопытство), ни в идиотские шуточки развлекающегося супермозга (и где только он учился ТАКОМУ юмору).

Ну, а уж в совершенно удивительно-поразительное поведение двух героев-испытателей, оказавшихся на борту запертого космического корабля и начавших тут же истерить покруче самых избалованных дамочек, не то, что поверить нельзя — здесь примитивизм написанного даже уже восхищает.

Даже если считать эту вещицу полуюмористической (в которых, как известно, позволяется гораздо большее количество авторских натяжек и неправдоподобий), то и в этом случае число явных нелепостей в ней очевидно зашкаливает.

Милый, немного наивный рассказ... а с другой стороны — вот не верю, что есть хоть одна пара, ни разу не задававшая друг другу вопрос: «А что, если...»...

Пожалуй, самая твердая классика из всей фантастической литературы. Когда произносишь слово «фантастика», первое, что приходит на ум — это роботы. А Айзек Азимов как раз тот человек, благодаря гению которого и был изменен взгляд на роботов. Кроме рассказов о роботах, Азимов, в принципе, мог больше ничего и не писать — уже одного этого было бы достаточно, чтобы признать его гением.

Второй том приключений детектива Элайджа Бейли и совсем немного Дэниела Оливо, где детектив впервые покидает скорлупу родной планеты. Персонаж развивается, причем, развивается стремительно, что не может не радовать. «Обнаженное солнце» — классика фантастики в самом лучшем своем виде. То, что необходимо прочитать каждому любителю жанра.

Детективная составляющая здесь присутствует исключительно для удобства подачи материала. Роман исключительно социальный с идеально рассчитанной толикой философии.

Рассказ читается с увлечением и интересом. И если поначалу стилистика произведения настраивает на ироничный и юмористический лад, то ближе к финалу заставляет читателя, как минимум, крепко призадуматься, поскольку автор затрагивает весьма серьезную и неожиданную проблематику. На мой взгляд, один из самых захватывающих и мастерских рассказов Азимова.

Примечательно то, что, когда за одну страницу до финала кажется, что все карты раскрыты и кульминация достигнута, автор неожиданно вновь несколько переворачивает положение дел, что лично для меня стало даже небольшим минусом, — уж больно удачным и изящным решением мне показалось объяснение

Также хотелось бы отметить довольно качественный, добротный перевод Андрея Бурцева.

Из плюсов — описание завораживающих видов Сатурна и сама идея эффектного и героического решения возникшей проблемы. Из небольших минусов — сложное (на мой скромный взгляд гуманитария) описание некоторых технических нюансов (впрочем, это же Азимов) и скомканность действия ближе к финалу. Однако всё это в принципе нивелируется сильной и эффектной кульминацией.

Как уже отмечали многие в своих отзывах — весьма недурственно для дебютного романа. Местами присутствуют сцены, вызывающие легкую улыбку своей патетикой и элементами театральности, однако стоит особенно отметить часть текста ближе к финалу, где автор тонко и искусно передает ставшую теперь уже классической (в особенности в кинематографе) сцену обвинитель-обвиняемый, которая увлекает читателя своей эмоциональной напряженностью. Однако хочется отметить и один минус — крайне скудно и плоско раскрывается внутренний мир и переживания/реакция «попаданца» Иосифа на собственное появление в мире будущего и события, в водоворот которых он вынужден был окунуться. И еще одно субъективное замечание: местами антураж произведения по стилю напоминал почерк Филипа Дика, что еще более усилилось с проявлением у старика-портного

что позволяет причислить Азимова к когорте многочисленных «учителей» будущего писателя-визионера.

В детстве книга мне нравилась. Перечитал её на днях, будучи взрослым — увидел целую кучу недостатков. Имхо, Азимов всё-таки совершенно не детский писатель.

Во-первых, мне ужасно не понравились отношения между Джеффом и Норби. Главный герой постоянно называет робота болваном, дураком; говорит, что тот заслуживает выстрел из бластера... и при этом ведёт себя так, будто они самые закадычные друзья. Норби совершает настоящие технические чудеса (вроде перенесения ГГ через гиперпространство), но ни слова благодарности в ответ не слышит — наоборот, Джефф постоянно упрекает его в том, что всё пошло не абсолютно идеально. И это при том, что сам главный герой почти бесполезен, всю работу делает робот. Зачем так сделано? В книге для детей, имхо, важно, чтобы юный читатель ассоциировал себя с героем. Хорошо ли ассоциировать себя с таким неприятным типом? Или вот, например: герои попадают на некую планету, на которой живут разумные драконы (дружелюбные). И что вы думаете, они выражают какое-то любопытство, хотят что-то исследовать? Нет, конечно — они чуть ли не по матери этих драконов ругают и спешат поскорее улететь. Это просто-напросто неестественно.

Во-вторых, персонажи преодолевают преграды не благодаря какой-нибудь там смекалке и отваге, а благодаря тому, что злодеи — дурачки какие-то. Подручные главного гада абсолютно неуклюжие, не могут в рукопашной одолеть безоружного подростка. Брат главного героя, будучи захвачен в плен Ингом, говорит тому гадости в лицо. И что делает Инг в ответ? Ничего, молча терпит. Хоть бы побили Фарго для приличия, что ли. Император Солнечной Системы, блин.

Попробую следующие книги серии — может, там будет лучше. В детстве я читал только эту.

В творчестве Айзека Азимова не так уж много (а точнее — почти нет) произведений со сколь-нибудь заметной эмоциональной составляющей. И «Уродливый мальчуган», бесспорно, лучшее из таких вот очень редких вещей. Автор сумел написать её так, что за маленького неандертальца, попавшего в жернова прагматичного бизнеса, нельзя не переживать. А финал... если не знать силы материнских чувств, его можно посчитать довольно театральным. Но, поверьте, мать ради своего ребёнка действительно очень часто способна на всё.

Но самое замечательное в повести это то, что Мастер нашёл в ней практически идеальный баланс между эмоциональной и рациональной составляющими. Тема ответственности ученого за всё, что им сделано, тема этичности его поведения — это то, что присутствует в тексте в одном ряду с историей взаимной любви и привязанности Тимми и его опекунши. Впрочем, в этом же ряду стоят ещё и зарисовки нравов современного общества. в которых мы выглядим не так уж, чтобы и хорошо :).

Отдельный плюс автору за интереснейший образ директора фирмы, человека вроде бы и неплохого, но, как и большинство (?) современных людей, ради своей выгоды.... Мать родную, конечно, не продаст, а вот что касается всего остального.... :)

Отличная книжка для расширения кругозора. Легко и приятно читается. Рекомендую.

Классика жанра как она есть. Фантастика, плоть от плоти. О чем еще можно мечтать, как не о романе, который написал человек, придумавший три закона роботехники? При том, что сам роман — крайне наивный, но в этом и суть. несмотря на попытки Азимова временами нагнать мрачнухи, «Стальные пещеры» в очень большой степени полагаются на порядочность людей. Сейчас так не пишут. Видимо, люди изменились...

И да, это в большей степени полицейский детектив и философские размышления, прикидывающиеся научной фантастикой.

Даже у самых отъявленных материалистов, которые не верят во «всю эту вашу» эзотерику, бывают в жизни моменты, когда хочется заглянуть в раздел «Гороскоп дня» воскресной газеты, погадать на «Книге Перемен», купить (и съесть) печенье с предсказанием. Или обратиться к более «реалистичному» методу: просуммировать цифры своего имени, почтового индекса, клички своей кошки и номер банковского счёта, чтобы выяснить наконец, кто виноват в сложившейся ситуации и можно ли с этим хоть что-нибудь сделать. Узреть хотя бы намёк на табличку-указатель «Выход здесь». Ну или «Проход воспрещён» на определённой двери. Что-то такое.

С вами подобного не случалось? А вот герой рассказа Азимова дошёл именно до такой «точки». Несмотря на то, что он физик по образованию и роду занятий. Но вот припёрло, застрял по жизни и в профессии — ни туда и ни сюда. И никаких перспектив. Ну не хочет он быть килькой в банке таких же специалистов. Ему хочется быть большой рыбой. В поисках подсказки он решается потратить несколько баксов на консультацию нумеролога.

Вот только нумеролог, к которому обратился этот герой, уверяет его, что сам он на самом деле математик. И все расчеты делает на довольно мощном компьютере. И вообще способен подсказать, что нужно изменить, что добиться желаемого развития событий. В случае с нашим героем достаточно изменить только одну букву в фамилии. Клиент сначала сомневается, но потом решает: была не была!

Далее читатель узнаёт, каким образом одна буква повлияла не только на судьбу отдельного человека, но и на всю мировую политику. Да, это ещё одна версия «эффекта бабочки».

В финале рассказа читатель получает интересный фантастический твист. И здесь уже вспоминается другая крылатая фраза: «Что наша жизнь? Игра!». Вот только вопрос, чья же эта игра, и каковы ставки.

Какой рассказ Азимова о роботах лучший в серии? Разумеется, рассказ Лема «Терминус»... А все, что написал Азимов, это ошибка.

Да, «Законы» очевидны. Придумать что-то другое трудно (хотя фаны позднее их «улучшили»). Но, пардон, насколько неудачно их прицепили к «позитронному мозгу«! Мол, мышление робота происходит само по себе, а потом результат сравнивается с законами, да еще «согласно установленным потенциалам». Разумеется, такое решение порождает кучу противоречий. И Азимов для каждого из замеченным им противоречий (ученый, все-таки) придумал по забавному рассказу.

Но сама идея разума, настолько сильного, что он может оценивать соответствие своей работы неким сложно сформулированным законам, всяко бредовая. Этого не умеет даже человеческий мозг. Да и не нужно это никому. Я в своих моделях обычно применяю гораздо более простую схему: потенциалы законов изначально формируют размышление. И это не я придумал. Н.М.Амосов в книге «Автоматы и разумное поведение» (1973) предложил «Хоровод» в качестве очевидного примера.

Все-таки заметна разница между основной трилогией «Академии» и двумя продолжениями / двумя предисториями.

Если в самой первой Академии главы разделяли десятилетия и каждая глава как отдельная итория с новыми персонажами (с краткими отсылками к персонажам предыдущих десятилетий), то в продолжениях/прелюдиях — линейный сюжет с одними и теми же персонажами.

Также, верным было решение читать книги по мере написания (дате выхода), а не по сюжетной хронологии, т.к. «Прелюдия к Академии» скорее немного продолжает мысли «Академии и Земли» — поиск первопланеты Земли, упоминания Авроры (о которой мы узнали бы ранее, если бы читали именно «Академию и Землю»), а самое главное — робот Дэниэл: на чем закончился цикл, с того и начался. Логично. Но есть нестыковка (или я уже не совсем верно помню сюжет последней книги). Там Дэниэл ждет на Луне тысячелетиями, а здесь он активно принимает участие в управлении Империей, всего за ~500 лет до событий на Луне.

Да, во всеобщее безумие от одного вида ночного неба верится с трудом, тут задумка романа дает слабину. Но кто его знает.... Читалось довольно споро, хоть и были скучные места. Много довольно однообразных героев, из которых выживут не все. Но финал на мой взгляд умный и красивый. ГГ смиряется с необходимостью и жертвует своими идеалами ради спасения цивилизации. За финал ставлю довольно высокую оценку и рекомендую к чтению.