В субботу в рамках четвертого дня двадцать пятой московской международной книжной выставки-ярмарки на стенде издательства "ЭКСМО" проходил фантастический марафон, в ходе которого свои новые книги читателям представили Александр Конторович, Василий Головачёв, Вадим Панов и Ник Перумов. ФантЛаб, как и в среду, выступил информационным партнером мероприятия.
Вашему вниманию предлагается стенограмма презентации нового романа Вадима Панова "Кардонийская рулетка". Первые несколько вопросов задавал ведущий, дальше в дело вступили поклонники.
Вадим, вот новое произведение. Что сотрясает нашу любимую вселенную, что с ней происходит, какие, не побоюсь этого слова, катаклизмы ее сотрясают?
Да, главная тема нашей сегодняшней встречи для меня очень приятная, это выход книги "Кардонийская рулетка", третьего романа из цикла "Герметикон". Новые приключения, новая история, не только о Помпилио, но еще одна история о мире Герметикона, о том, что в нем происходит, о том, какие силы вступают снова в единоборства.
Кого из старых знакомых мы здесь встретим? Есть ли новенькие?
О новых героях я, понятное дело, говорить не буду, но они есть и играют серьезную роль. Но обещаю, что и старых знакомых будет много и будут в том числе персонажи, знакомые еще с "Последнего адмирала Заграты", то есть весь экипаж "Пытливого амуша", в том числе будет уделено время еще одному члену экипажа, который почти не появлялся в "Адмирале".
Если привести избитую банальную фразу, то все произведения — это любимые дети, а герои, таким образом, внуки. Есть ли у вас любимые герои?
Ну если книги — дети, то герои скорее волосы, ногти, пальчики. Мы же о фантастике говорим, в конце концов, вы же хотели фантастических ответов, вот теперь получайте.
Вы совершенно правильно начали. Нелюбимых детей не бывает, ни у кого. Каждая книга — это кусочек меня, это я в какой-то период, это в том числе мои мысли, моя история, мои чувства, каждый роман в каком-то смысле мой любимый ребенок. Все стоят на полке, тихо-тихо.
На сколь долгий цикл вы замахнулись? Может ли кто-то это предсказать? Как всякий фантаст вы можете это предсказать, насколько я понимаю, это в ваших силах
Да, я верю, что буду жить вечно, пока получается. Ну, не предсказуемо, конечно. Мне раньше довольно часто задавали такие же вопросы по Тайному городу — как долго он будет еще продолжаться, как долго я еще буду вас... радовать, я надеюсь. Ответ уже выработался и ответ простой. До тех пор, пока будут интересные идеи, интересные ходы, интересные сюжеты, до тех пор, пока мне самому будет интересно рассказывать истории о Тайном городе, о Герметиконе, эти истории будут появляться. То есть когда в Тайном городе были перерывы, я просто искал новые идеи, новые мысли, за которые можно было зацепиться и о которых можно будет рассказать. И когда я их нахожу, появляется новая книга. И когда я найду подходящий сюжет, появится новая книга о Герметиконе.
Добрый день, Вадим, у меня такой вот неожиданный вопрос. Я совсем недавно неожиданно узнал, что ваш цикл Тайный город почему-то позиционируется как женская проза. Меня это, честно говоря, поразило в самое сердце. Я понимаю, что там есть место и для глубокого психологизма, и для развития личности героя, но все равно это выглядит как-то странно. Скажите пожалуйста, как вы относитесь к такому позиционированию своих романов, и что касается фантастики, если есть мужской детектив и женский детектив, с женским понятно, мужской он более жесткий, и все равно разграничение довольно условно, то можно ли как-то делить фантастику по гендерному типу?
Ответ очень простой. Когда я только начинал писать, написал первую книгу, потом вторую, а потом была первая встреча с читателями. Я шел на встречу, волновался, конечно же, я всегда волнуюсь, и я предполагал, что я встречу там своих сверстников, ну как минимум людей своего поколения, ну может быть, чуть помладше, мне тогда было уже достаточно много лет, но все равно молодых людей. Вот такое вот было непонимание происходящего, но уже на первой же встрече я понял, как сильно ошибался, потому что выяснилось, что мои книги читают совершенно разные люди, понимаете, и мужчины, и женщины, и от пятнадцати до семидесяти лет. Я это видел, я это слышал, и потом в интернете на форумах, я понимаю, что меня читают принципиально разные люди, поэтому можно сказать, что я и женская проза, и суровая мужская проза, и фантастика. Ну в принципе можно сказать, что есть такое понятие — хорошая книга. Вот "Унесенные ветром", к примеру, — это типичная дамская мелодрама, но это блестящая книга, одна из лучших в двадцатом веке, и с этим трудно поспорить. Есть хорошие книги, которые читают все, а что касается разделения, с другой стороны, я только что на него вам ответил.
Вы начали писать с двадцати девяти лет. А что вас сподвигло на творческую деятельность? И откуда вы черпаете свои идеи?
Сподвигло... Ну, короткий ответ: мне стало нечего читать, и я решил написать для себя. В принципе, я думаю, любой писатель пишет для себя, потому что только в этом случае получаются книги интересные действительно для всех. Такой забавный случай — если ты пишешь именно для себя, то получается интересно для всех, если начинаешь под кого-то подстраиваться, то получается неинтересно никому, потому что тебе самому неинтересно, и так далее.
Ну, был видимо какой-то... то есть понятно, что этот вопрос типа "Как вы пишете втроем?", на них очень сложно ответить. Откуда берется идея? Отовсюду. Почему начали писать? Потому что в какой-то момент это стало жутко интересно, настолько интересно, что я готов жертвовать на это свое время, а время — это главная ценность, что у нас есть. А раз я стал тратить на это время, я стал стараться делать хорошо, и одно за другим как снежный ком покатилось.
Я прошу прощения, я не успел еще прочитать вашу последнюю книгу...
Так и подмывает пошутить: "Я тоже".
Это к издательству, скорее, претензия, потому что книга только-только поступила в магазины, а за одну ночь ее не прочитаешь. Но я собственно, к чему. После первой книги вы главного героя, извините, роняете с самолета или дирижабля...
Он сам падает.
Как скажете, после второй вы опять-таки где-то там его наверху взрываете...
Не я, не я...
Да-да, я понимаю, террористы. Как оно там будет с третьей книгой? Может, побережете его какое-то время, целым оставите?
Пока? Временно?
Да, ну вообще, на ближайшие пять-шесть книг. Но вообще у меня вопрос по другому циклу, может быть, к "Анклавам" вы сами вернетесь?
Когда я перестану издеваться над героями? Когда они перестанут лезть во все вопросы, которые их не касаются. Раз уж он лезет, куда не просят, то, соответственно, и получает, сколько получится. Тут уж я ничего не могу сделать.
Что касается "Анклавов", то никогда не говори никогда, как говорится. Собственно говоря, межавторский цикл появился именно потому, что мне самому было безумно интересно узнать, что будет дальше. А возникнет или не возникнет у меня желание добавить, мне пока трудно сказать.
Как вас устраивает продолжение вашей темы другими авторами? Насколько вам кажется, что они действительно продолжают вашу тему, потому что ваша тема интересует всех здесь собравшихся.
Давайте сразу оговоримся, что все эти истории произошли уже потом, и, соответственно, все основные темы, которые я показывал в первых пяти книгах, они пока не затрагиваются, не развиваются. А мир — да. Мы с автором обсуждаем новую книгу на уровне синопсиса, проговариваем и обсуждаем, находим общий язык, потом я в обязательном порядке читаю книгу, и если там возникают шероховатости именно по миру, мы их опять-таки обсуждаем. Есть некоторые вольности, то есть это естественно, всегда будет присутствовать, но это уже развитие мира.
Если бы эти книги меня не устраивали, они бы не выходили вообще.
Так уж вышло, что вы цикловый автор, стоит вам написать какую-нибудь книгу, как она тут же становится началом цикла. Когда автор садится писать книгу и понимает, что не укладывается в одну, он начинает писать вторую, третью, так и рождается цикл. На каком-нибудь этапе он понимает, что не сможет писать этот цикл вечно, и рано или поздно придется поставить точку. Например, есть такой норвежский писатель, Ю Несбё, он не фантаст, пишет детективы про сыщика Харри Холе. Я читал его интервью, в котором он сказал, что знал, чем все закончится, еще когда работал над второй книгой (сейчас у него их восемь) и заранее расписал весь цикл наперед. Меня вот интересует мой любимый цикл «Тайный город». Когда надо будет его заканчивать, и на каком этапе вы стали думать о финале, и сколько еще надо ждать новой книги?
Вы не путайте сериалы и циклы. Сериал – это, например, «Анклавы», там было начало, и я знал, что оно закончится, у меня был финал для них, я знал, о чем буду рассказывать и где поставлю точку. Цикл – это книги, объединенные миром, здесь истории могут пересекаться, могут не пересекаться, нет сквозной линии, которая куда-либо вела. Я не читал книги о Харри Холе, но приведу в пример Ниро Вульфа. Это огромное количество книг, и это именно цикл, не сериал, там нет сквозной линии, это просто рассказы о героях, которые становятся близки настолько, что я прочитал всего Ниро Вульфа и с удовольствием прочел бы еще столько, потому что это прекрасно написанные детективные книги.
Что касается того, почему у меня получаются именно циклы, то, как сказал бы Фрейд, ищите ответ в детстве. В детстве мне очень попалась книга Александра Волкова «Волшебник Изумрудного города», потом «Урфин Джюс», «Семь подземных королей», «Огненный бог Марранов», «Желтый Туман» и «Тайна заброшенного замка», и в какой-то момент книги закончились. Вы представляете, какой это был шок для ребенка. Как? Любимые истории закончились! Любимые герои закончились! Видимо, это где-то во мне затаилось, что нельзя так просто взять, и закончить цикл, и с тех пор я бегаю на дальние дистанции.
Нельзя просто так взять и закончить цикл
У меня вопрос по поводу суперсерии «Тайный город», которую обожают, наверное, все ваши читатели. Обращался ли к вам кто-нибудь из наших телеканалов по поводу снять сериал, именно фантастический сериал, а не фильм. Такого в принципе еще никто не делал, даже на российском уровне не было. «Тайный город» очень хорошо может пойти как сериал, и даже отговорки, что российское кино не может конкурировать с зарубежным и зарабатывать деньги, не помогут, поскольку российские сериалы зарабатывают довольно хорошие деньги, потому что в противном случае просто не было бы столько продолжений. Не хотели бы вы заняться именно предложением?
Предложения периодически возникают, но фантастические сериалы по умолчанию требуют больших вложений, чем те же детективы. Ведь почему у нас так много детективов и мелодрам? Потому что если есть история, есть сценарий, то это довольно легко, дешево снимать. А с фантастикой все не так просто, пока мы еще до этого не доросли. Пока у меня нет своего канала, которому я мог бы его предложить.
Вы пробовали себя в разных стилях, «Тайный город» — это городское фэнтези, «Анклавы» выполнены в области киберпанка, «Герметикон» можно отнести к стимпанку, в «Праймашине» вы работали в стиле фэнтези. А вот в каких еще направлениях фэнтези и фантастики вы бы хотели поработать?
Непредсказуемо. Непредсказуемо, потому что я не могу предсказать, что меня настолько увлечет, чтобы сделать на эту тему книгу или больше, чем одну книгу. Идея, концепция «Герметикона» как сочетание паровой эпохи и возможности путешествовать между звезд – это оригинальный ход. Обычный, классический стимпанк я не стал бы писать, мне не интересны викторианские декорации, мне не интересны гигантские шагающие роботы, потому что я в них не верю. Их даже сейчас нигде нет, как ни странно. А вот в полеты через червоточину я могу поверить.
Вадим Юрьевич, книги «Тайного города» построены по такому принципу – идет многоходовый рассказ о различных расах, которые живут в Тайном городе. Будет ли хотя бы одна книга, которая расскажет исключительно о любимых Красных шапках?
Вот, «Головокружение». Собственно, изначально был замысел вообще сделать эту книгу только о Красных шапках, поэтому их там так много, но в какой-то момент я понял, что в одиночку они всю книгу не вытягивают. Драматизма не хватало, то есть сцены-то появлялись, но в какой-то момент стало понятно, что для книги нужно что-то еще. Красные шапки – это, конечно, очень здорово, но их одних мало.
Когда я начал читать «Тайный город», я сразу же выделил для себя Сантьягу, это, наверное, самый герой, именно потому, что он там есть, видимо, какие-то очень интересные люди и относят «Тайный город» к жанру женской фантастики. Если бы все-таки стали снимать фильм, то кто-то мог сыграть Сантьягу?
Вы выделили Сантьягу? Оригинал! Обычно его никто не замечает. Это очень сложный вопрос, потому что отсылает нас к пословице «Делить шкуру неубитого медведя». Какой смысл сейчас обсуждать, кто, если фильма не будет. Пускай я фантаст, но отвечу как прагматик. Может быть, вы видели записи «Гамлета» в исполнении Высоцкого и «Гамлета» в исполнении Смоктуновского, это принципиально разные Гамлеты, скажем так, про внешность я вообще молчу, и по манере исполнения, и по энергетике, которую они прячут в себе, каждый нашел своего Гамлета, а кто из них больше-то похож на Гамлета? Не понятно совершенно, поэтому если человек станет Сантьягой, если мы увидим в нем, что это действительно Сантьяга, то пусть он даже будет белобрысым, веснушчатым и невысокого роста, он будет именно Сантьягой, он его сыграет, потому что важен именно образ, а не только внешность. Но даю слово, это будет не Безруков.
Скажите, а как происходит общение между мирами в Герметиконе? Исключительно путем путешествия на дирижаблях, или еще каким-то образом? Все-таки культура и новости должны распространяться и сообщаться.
Согласен, но здесь вопрос отсылает нас опять же к эпохе. В тот период, даже если брать заодно нашу цивилизацию, то в общем-то не было достаточно устойчивой связи между континентами, совсем уж устойчивой, так скажем. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в Герметиконе нет устойчивой беспроводной связи между планетами. То есть почтовые цеппели, но поскольку их много, я думаю, да не то что думаю, я знаю, что сообщение между планетами достаточно развитое.
Да и голубиную почту никто не отменял.
Да, запустите голубя туда, только в скафандре.
Вадим Юрьевич, в завершение темы женского романа хотелось бы услышать из ваших уст ответ, почему у навов нет женщин?
Тут вот какая штука. Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что такое книги о Тайном городе. Это, в общем-то, документалистика. Они позиционируются как фантастика, чтобы не началась паника. Я пишу о том, что рассказывают мне. Рассказываю истории, которым был свидетелем сам. А об этом навы молчат. Я пару раз закидывал удочки, но бесполезно. У них есть несколько вещей, о которых они помалкивают. А если нав молчит, как-то не тянет разжимать его челюсти ножом.
Фото позаимствованы из фотоальбомов издательства "ЭКСМО". Это последний репортаж о двадцать пятой московской международной книжной выставке-ярмарке, со следующей недели колонка возвращается в обычный режим работы (то есть две-три недели паузы, шесть рецензий, две-три недели паузы, пара рецензий и т.д.), спасибо что читали репортажи с выставки, надеюсь, вам было интересно.
АЛЕКСАНДР БАЧИЛО: «РАССКАЗЫ РАБОТАЮТ НА ИМЯ, А НЕ НА КОШЕЛЕК»
— Александр, в 1980-х, в самом начале литературной карьеры, вы принимали активное участие в КЛФ-движении, в событиях, разворачивавшихся вокруг «Школы Ефремова», ВТО МПФ... А потом как-то обособились, занялись совершенно другими делами, отошли от фэндома — хотя окончательно связь с ним и не разорвали. Вот это активное «вращение в кругах» — оно идет на пользу писателю, или лучше сразу научиться держать дистанцию?
— Как правильно намекал Воланд, человек не всегда сам управляет своей судьбой. То его в армию заберут, то болезнь и смерть кого-то из близких надолго выбьет из привычного круга, то сам вдруг увлечется чем-то совсем не похожим на то, что делал раньше. Да и насчет дистанции — тоже отчасти справедливо. Фэндом ведь не всегда поворачивается только белой и пушистой стороной. Я же, вероятно из врожденного эгоизма, люблю сохранять независимость от различных группировок, стараюсь не становиться под флаги, и по мере сил гну свою линию. В КЛФ-движении я участвовал постольку, поскольку оно помогало реализовать мои писательские амбиции. И надо сказать, мне всегда везло на людей, готовых помогать моей карьере. В 1983 году я пришел в новосибирский КЛФ «Амальтея», возглавляемый старейшим сибирским писателем-фантастом и детективщиком Михаилом Петровичем Михеевым. Он же был автором прекрасных детских книг и даже песен, которые давным-давно считаются народными. В общем, живой пример литератора, который умеет все. Это заставляло и молодых стремиться к должной широте горизонтов. Клуб, между прочим, заседал прямо в помещении новосибирской писательской организации, что тоже побуждало держать марочку, не только фантастическую, но и общелитературную. Какие люди вокруг! Они же все видят. И читают.
В «Амальтее» я познакомился с такими знаменитостями, как Геннадий Прашкевич и Алан Кубатиев. Последний преподавал тогда иностранную литературу в НГУ, что называется «нас заметил» и — дай ему Бог здоровья — благословил. То есть рекомендовал к участию в Малевском семинаре. С публикациями тогда было трудно, но зато, если что-то напечатают, так в серьезном литературном журнале «Сибирские огни» или в Западно-Сибирском Книжном Издательстве. Не хухры-мухры. Но даже если рассказик будет тиснут в каком-нибудь «Пожарном деле» или брошюре «За безопасность движения», можешь быть уверен, что вся страна его прочитает. Да еще и перепечатает в рукописных сборниках. Может быть, поэтому сейчас кажется, что мы вели какую-то активную литературную жизнь, а потом отошли от дел. Просто каждый был поначалу на виду, но растворился в хлынувшем позже книжном потоке. Чтобы держаться в нем наплаву и сохранять известность, надо было, прежде всего, писать много. Как говорится, иметь железную задницу. Это ведь основная часть таланта. А я оказался недостаточно талантлив.
К тому же в начале девяностых я страстно увлекся КВН-ом, как результат — попал на телевидение, закрутила нелегкая, унесла из родного города, поманила большими деньгами... в общем, типичная история всякого московского дворника. Но в писательской профессии своя выгода: любые превратности судьбы идут на пользу.
— В основном вы пишете повести и рассказы. Есть ли сегодня у рассказчика шанс пусть не разбогатеть, но хотя бы прославиться, добиться признания — и какой стратегии ему для этого стоит придерживаться?
— Сладкой жизни у рассказчика никогда не было, и сейчас не предвидится. Только прикормишься в журнале или издательстве, начинаешь регулярно печататься, входить во вкус, а их — бац! И прикрыли. Общий кризис бумажной литературы и периодических изданий — это не шутка, он объективен. Впрочем, зарабатывать рассказами на жизнь — это всегда было то же, что плясать на дороге перед автомобилями и кричать: «Давай дэнги! Дэнги давай!».
Рассказы работают на имя, а не на кошелек. Причем работают очень честно. Можно быть известным автором плохих романов — лишь бы их было много. Но прославиться плохими рассказами нельзя — их моментально забывают. Рассказ должен быть хорошим, и тогда он прославит своего автора, даже если будет опубликован только в Интернете. С этого начинал Каганов. И прославился..
В субботу в рамках четвертого дня двадцать пятой московской международной книжной выставки-ярмарки на стенде издательства "ЭКСМО" проходил фантастический марафон, в ходе которого свои новые книги читателям представили Александр Конторович, Василий Головачёв, Вадим Панов и Ник Перумов.
Вашему вниманию предлагается стенограмма презентации нового романа Ника Перумова "Гибель богов-2: Память пламени". Запись выступления приводится с сокращениями. Вопросы читательские.
Хотели бы вы повторить судьбу своих героев? И смогли бы?
Хороший вопрос, который постоянно надо мной довлеет. Смог бы я пожертвовать собой? Смог бы я как герой нашей с Верой Викторовной книги «Млава красная» пожертвовать своей честью и ради блага государства и спокойствия державы? Этот вопрос мучает меня постоянно, и очень трудно ответить на него честно. Я хочу верить, что такие силы во мне найдутся. Я хочу верить, что если припрет, и мне скажут, что я буду лежать с автоматом на последнем рубеже, я не побегу в ужасе в тыл крича «Окружают!».
Но вы бы хотели попробовать?
Если бы только я один, может быть, но не дай бог, чтобы такой опыт был на плечах других.
Вот есть еще один момент. Вот лично я, Николай Данилович Перумов, выиграл от того, что произошло со страной за последние двадцать лет. Я стал известен, стал издаваться, много путешествовал по миру, работал в лучших лабораториях американских университетов, в общем, реализовал себя. Но если бы мне сейчас ко мне подошел Господь или Дьявол и предложил «Сожги все свои книги, не напиши больше ни строчки, проживи жизнь скромным научным сотрудником, который даже не стал кандидатом наук, а мы вернем все в 1988 год, я бы согласился сразу, не колеблясь ни секунды.
Вы боитесь терять своих героев?
Конечно, боюсь. Это часть меня, так что это все равно, что убить часть себя, отрезать часть души и закопать ее в землю, чтобы она оставалась там вечно.
Какие советы или наставления вы можете дать начинающим авторам-фантастам, которые только входят в издательское дело?
Я уже много лет веду мастер-классы, здесь присутствуют мои соратники, которые почтили меня доверием давать им советы куда им двигаться. Могу дать такой самый главный совет. Заканчивайте начатое, никогда не бросайте на полпути. Даже если вам кажется, что вы пишете несусветную ерунду и полную чушь, преодолейте это и закончите, не бросайте, доведите до конца. Очень многое становится яснее по мере того, как вы работаете, как вы продвигаетесь по сюжету, а ваша книга обретает плоть. Я много раз давал своим ученикам, ну как сказать ученикам, младшим коллегам, товарищам по перу, которые может быть не хуже, чем я, давал один и тот же совет. Не сдавайтесь, продолжайте двигаться. Кто начал, тот уже не начинающий, идите вперед несмотря ни на что. Закончите хотя бы рассказ, потом повесть, потом роман. Закончите во что бы то ни стало. Не останавливайтесь. Только вперед.
Была информация о готовящейся экранизации «Черепа на рукаве», но потом появились новости, что проект заморожен.
Да, компания, которая хотела купить у меня права, потребовала убрать из текста всю нацистскую идеологию. Вы понимаете, что на некоторые темы я говорить не могу, и это как раз одна из них. В общем, книгу надо было выхолостить абсолютно, естественно, я на это пойти не мог.
Была уже компьютерная игра по книге «Алмазный меч, деревянный меч», а вообще как вы относитесь к такого рода проектам?
Очень хорошо отношусь, на самом деле. Я не хочу оказаться в положении шорника, вступающего в автомобильный век. Если у аудитории появляется новое восприятие, нужно идти в ногу с ним, постараться его возглавить, а не плакать, что традиционная бумажная книга умирает. Я всегда останусь поклонником бумажной книги, я не могу читать электронную, хотя по долгу службы мне приходится читать с экрана. Я бы хотел увидеть многопользовательскую онлайновую игру по своей вселенной, мне кажется, это было бы интересно. Я бы с удовольствием поработал над сценарием видеоигр, вкладывая в них свои идеи и превращая из примитивных стрелялок в нечто более вменяемое, но пока вот запросов на такое более качественное литературное наполнение нет.
Мы уже видели отрывки «Тысячи лет Хрофта», а можно будет где-нибудь увидеть эту вещь в более полном объеме?
Да, параллельно с грандиозным циклом «Гибель богов-2» будет также выходить так называемый цикл маленьких романов, куда как раз войдут сначала «Раб Неназываемого», потом «Тысяча лет Хрофта», потом «Восстание безумных богов», а последней, наверное, выйдет «Белая кровь рассвета». Это небольшие томики, размером примерно с «Память пламени», около 400 страниц, которые я планирую писать параллельно с основным корпусом текстов в ближайшие два-три года.
Вы не боитесь, что по своим размерам «Гибель богов-2» может догнать, а то и обогнать «Хранитель мечей», когда стремясь показать точку зрения всех действующих лиц вы будете растягивать и растягивать цикл все дальше?
Именно поэтому я и выделяю этих малышей в отдельные законченные произведения. Такая опасность существует. Всеми нами горячо любимый Джордж Мартин пишет свое семикнижье, которое изначально планировалось трилогией, уже сколько? Лет восемнадцать, а конца и края все не видать. Покойный Роберт Джордан так и не дописал «Колесо времени». Я рассчитываю, что все-таки успею все дописать и не отправлюсь в мир иной. Но такая опасность все-таки существует, поэтому некоторые линии я буду выносить в отдельные книги. Основная линия сюжета все-таки останется в таком сжатом виде.
Говоря о «Млаве красной», вы с Верой Камшей сказали, что ваши герои давно не носили русские имена и вообще занялись довольно непривычным для вас жанром. А стоит ли в ближайшее время ждать других жанровых экспериментов?
Ну, я надеюсь, что в скором времени все-таки выйдет «Черная метель», точных сроков дать не могу, не совсем от меня зависит. Что касается неожиданностей, то в моей записной книжке хранится около сорока сюжетов, две третьих которых никак не связаны ни с Упорядоченным, ни с Имперской дилогией, которая в ближайшие годы станет трилогией. Они есть, их много, жизни мой ни за что не хватит, чтобы реализовать все эти сюжеты. Но я все-таки надеюсь, что когда-нибудь до них доберусь, хотя в на ближайшие годы главным моим трудом конечно же станет «Гибель богов-2».
А вообще вам было трудно перестроиться от написания фэнтези на создание альтернативной истории?
Совершенно не трудно. Я занимаюсь русской историей не профессионально, но на серьезном уровне и долгие-долгие годы, всю мою сознательную жизнь шло начитывание литературы, шло создание фундамента и запаса знаний, так что писать о ней для меня также естественно, как читать лекции по своей основной специальности.
Вот вас тут уже называли автором, на книгах которого выросло целое поколение, у которого спрашивают советов. А вот для вас кто из авторов является учителем, примером, у кого вы черпали какие-то вещи?
Я, наверное, очень неправильный писатель, потому что не могу ответить на этот вопрос. Я учился на всех тех книгах, что я читал, перечисление может занять часы. В советском тоталитарном детстве, когда не было всех этих ужасных компьютеров, все, что мы могли делать, — это читать. Список можно начинать с «Мифов и легенд Древней Греции» и продолжать Стругацкими, Валентином Ивановым, Константином Симоновым, Юрием Бондаревым, всей нашей военной литературой, русской романтической поэзией, Николаем Гумилевым, Мариной Цветаевой, Роальдом Мандельштамом, все вместе. Не могу сказать, что я кого-то целенаправленно конспектировал, но только так могу ответить на этот вопрос.
Фото позаимствованы из фотоальбомов издательства "ЭКСМО".
Стенограмма секции вопросов зрителей. Вопрос номер 1 я честно пропустил мимо ушей.
Вопрос № 2. Василий, есть ли аналоги вашему проекту за рубежом, на чем вы базировались при работе над ним.
Василий Мельник: Базировались на том, что необходимо расширять сейчас пространство текста, так как просто текст сейчас плохо монетизируется, читатели не хотят платить только за текст. Поэтому безусловно деньги в творчестве писателя не главное, но писатель должен на что-то жить и получать деньги за свой труд. Он не может работать на двух работах и писать гениальные тексты по ночам, отрываясь от жены и от детей. Поэтому мы предприняли попытку сохранить максимум текста, но при этом дать какие-то инструменты современным людям для его прочтения. То есть какое-то музыкальное сопровождение, какая-то анимация, я очень сожалею, но я не могу сейчас раскрыть всех деталей проекта. Он получается очень интересным, мне кажется, он будет очень успешным и он создает новый формат книги будущего, так сказать. Это будут копировать, это буду делать, это будут производить.
Сергей Лукьяненко: Хочу поделиться гениальной идеей, которую применили мои издатели на Тайвани. Когда они выпускали книгу "Ночной дозор", они в нее вложили специальный купон, на котором можно было отметить, светлый ты или темный, прийти в ресторан русской кухни в городе Тайбэй. Если ты написал, что ты темный, тебе бесплатно наливали коктейль "Кровавая Мэри", а если светлый, то рюмку водки. И это была гениальная идея, которая позволила сделать книгу интерактивной, читатели были просто в восторге, и книга после этого стала знаменитой.
Вопрос № 3. Добрый день. Мы знаем, что книга существует уже более двух тысяч лет, и начинали не с того, что были большие красивые рукописные фолианты, красиво инструктированные, из переплетеной кожи. Но мне кажется, что сейчас мы возвращаемся к тому, чтобы книга была предметом роскоши, искусства, чтобы ее было приятно купить, поставить на полку и этим гордится. Имеет ли смысл, чтобы писатель помогал издателю, чтобы книга была не только источником текста, но и красива, ее было не жалко купить и хотелось не просто почитать, а иметь, хранить и бережно передавать потомкам?
Автор вопроса № 3
Лин Лобарев: Вся проблема с файлами состоит в том, что произошло отделение текста от книги как носителя этого текста. Книга тоже может еще очень неплохо отвоевать позиции, если уйти от сложившейся какое-то время назад политики максимальной рентабельности. В какой-то момент книга по качеству ничем не отличалась от сделанной распечатки. Если от этого уйти, эксперимент с "Герметиконом" это очень хорошо показывает, тщательно, с любовью подготовленная книга, с иллюстрациями, с дополнительными материалами. Можно вспомнить еще собрание сочинений Беляева, очень полное и хорошо подготовленное, тоже в "ЭКСМО" выходило недавно. Все это может помочь книге вернуть позиции.
Еще можно вспомнить такой момент как коллекционирование. Я не знаю, проводил ли какой-нибудь из электронных магазинов подобные эксперименты. Люди привыкли платить за книгу как за предмет. За файлы они не понимают, за что платят, за услугу, не за услугу, за предмет, не за предмет, никто не хочет ввести какие-нибудь сертификаты продавать, листочки бумаги красивые, которые тоже можно собирать, коллекционировать, употреблять, вот как-то так например?
Лин перехватывает инициативу
Вадим Панов: В серии "Герметикон" мы с издательством решили пойти на культурный эксперимент, и снабдить книгу не только полноцветными иллюстрациями, что, в принципе было и раньше, но и комиксными вставками, которые в некоторых случаях дополняют, а в некоторых заменяют текст. Это уже интерактивная книга, только в формате 3D, то есть то, что можно пощупать, поставить на полку. В принципе, как это получилось, тем кто читает, тем кто понимает, понравилось.
Вопрос № 4. Мне интересно мнение господ наших писателей, будут ли дальше они заниматься творчеством, продолжать писать, если их доход в будущем будут составлять исключительно добровольные перечисления от читателей?
Автор вопроса № 4
Вадим Панов: Именно добровольные? То есть книга бесплатно выкладывается в сеть, и затем уже дальше? Вам не кажется, что это некая форма современного креативного цифрового нищенства получается?
Ну вот допустим у группы "Би-2" был замечательный эксперимент...
Вадим Панов: Нет, мы сейчас о принципе, о самом механизме того, что вы сейчас предлагаете. Вам так не кажется?
Я так не считаю.
Вадим Панов: Ну вот видите, а варианты возможны разные. Вы знаете, когда за свой труд приходится выклянчивать деньги, я думаю, мало кто согласится заниматься этой работой, понимаете? Есть такая вещь как самоуважение. Я лучше буду писать просто для себя и выкладывать это в сеть, но не просить за это денег. Я буду писать столько, сколько мне интересно, вот и все, но просить денег — нет.
Но вам не кажется, что, допустим, эта форма ...позволит как-то воспитывать как раз таки людей, которые более-менее тянутся к прекрасному...
Вадим Панов: Нет, мне не кажется.
Алексей Калугин: Я вот соглашусь абсолютно с Вадимом. Мне не раз уже обращались с предложением сделать какой-нибудь кошелек, куда будут кидать пожертвования какие-то. Меня это коробит. Я сделал свою работу, я хочу получить за нее гонорар. К тому же смотрите, гонорар, который автор получает за книгу, можно расценивать как аванс за следующую книгу. Он получил деньги, он может продолжать работу над следующей книгой, а не ждать, кинут ему что-то в этот кошелек или нет.
Но согласитесь, люди, которые сами добровольно перечисляют средства своим любимым писателям, за творчество, которое они любят, им будет стыдно не заплатить за эту книгу.
Алексей Калугин: Ну я понимаю, но они могут книгу купить. Меня вот спрашивают читатели через сайт: "Скажите, вот я скачал вашу книжку, прочитал, и теперь хочу хоть как-то вас отблагодарить". "Ну спасибо", — говорю, — "пойдите купите книжку бумажную, она вам не нужна, но подарите другу, в библиотеку, мне будет приятно".
Ник Перумов: Я многие годы работал по специальности и писал книги одновременно и в России, и в Америке, и я категорически против того, чтобы собирать какие-то пожертвования и вообще принимать такого рода подачки, это как-то унизительно. Если будет совсем плохо, я просто вернусь в свою лабораторию, встану к станку. К сожалению, в пятьдесят лет в Америке уже нужно быть профессором и иметь собственную лабораторию, но если нет, я буду работать на какой-то низшей научной должности, писать буду в свободное время, выкладывать их в сеть раз пять лет и собирать эти, как их говорят "каменты" через "а": "Проду?", "Когда проду?", "Почему тянешь", на "ты", да, от восемнадцатилетнего мальчика пятидесятилетнему мне, да. "Эй, Ник, ты когда выложишь, а?" "А где скачать можно?". Ну что тут говорить? Но принимать вот так вот, тем более публиковать номера каких-то кошельков, счетов, с шапкой по кругу. Это как в Средние века перед благородными донами кувыркался шут, а ему за удачные шутки кидали в шапку кость. У меня полное ощущение, что люди, которые защищают такой способ, очень хотят почувствовать себя такими баронами. Эй ты, фургон, а-ну ка стой, покувыркайся, ну-ка давай, спой нам что-нибудь, а мы тебе кинем копеечку, а может, и не кинем. Нет, мы уж лучше сами, что называется, выложим все бесплатно, но вот клянчить, побираться, унижаться мы не будем, этим мы только унижаем собственное достоинство.
Василий Головачев: Ребята! Вам только что обрисовали ваше будущее! Так что учитесь сажать картошку!
Конец
А кто задавал самые классные вопросы (№3), тот молодец
Памяти Гарри Гаррисонапосвящается. Интервью было взято 31 августа 2009 года Полом Томлинсоном.
Прежде чем стать профессиональным писателем, вы были профессиональным автором комиксов...
Это было сразу после Войны, когда мы вернулись из армии. Те, кто собирались продолжать обучение, получали от правительства ежемесячные пособия для демобилизованных солдат в размере 75 или скольких-то там долларов. Я немного рисовал в средней школе, поэтому я нанялся к Берну Хогарту. Я знал его по его иллюстрациям к "Тарзану", которые мне очень нравились. У Хогарта была одна маленькая комнатушка, в которой сидели всего два или три парня, с которыми он начинал, но они стали настолько популярны, что сменили эту комнату на здание в центре города и стали называться Школой мультипликаторов и иллюстраторов. Там были и Росс Эндрю, и Майк Эспозито, и Эл Уильямсон, и Рой Кренкель. Все эти парни собирались себе сделать имя на комиксах. Затем показался Уолли Вуд. Мы начали работать вместе и рисовали ужасный хлам. Мы были ужасно некомпетентны, мы только учились рисовать. Он тогда совершенно не мог закрашивать рисунки, я делал это немногим лучше.
В школе мы создавали примеры шрифтов и иллюстраций. Уолли был очень застенчивым парнем, который терпеть не мог общаться с издателями, показывать образцы приходилось мне. Наши счета были в ужасном состоянии, но мы были настолько некомпетентны, что полностью этого заслуживали. Публикации в Fox были первыми, которые я запомнил — они платили по 25 долларов за страницу, в то время как другие платили от 40 до 60. 5 долларов нам приходилось отдавать агенту, чтобы он покупал наши работы, то есть, нам оставалось по 20 баксов за страницу. Результат соответствовал уплаченной ими цене.
Мы двое, да Рой Кренкель в качестве помощника по удалению фона, мы делали от двадцати до тридцати страниц в неделю, работая по пять или шесть дней. На одной странице было 6, 7, 8, даже девять окошек, история состояла из 10 страниц. Полностью заполнить и раскрасить лист бумаги 12 на 18 дюймов — на это уходит время.
Однажды я работал над шестидесятичетырехстраничным комиксом, который нужно было сдать за одну ночь. Думаю, нас над ним трудилось человек двадцать. Мы даже соревновались, кто быстрее закрасит одну страницу. Я победил, я справился со страничкой за 12 минут. Комиксы в те времена были ужасны, мы попросту вымучивали из себя новые выпуски. Думаю, ежемесячно мы выпускали до 600 номеров.
По мере того, как мы улучшали свое мастерство, мы сбавляли темпы. Мы стали действительно заботиться о качестве. И наконец мы получили работу на Билла Гейнса для E.C. Comics.
А затем все рухнуло, когда они сунулись в ужастики.
И вы из комиксов перевелись в писателей-фрилансеров.
Я перешел в упаковку комиксов, а затем я стал писать для них, затем стал писать все, чего хотелось редакторам. Вестерны, мужские приключения (отлично оплачиваются, надо сказать) и истинные признания — к тому моменту, когда я написал свою первую фантастическую историю, у меня набрался большой опыт в написании и продаже своих работ. И прежде, чем я отправил на рассмотрение рассказ, я уже около года или двух иллюстрировал научно-фантастические журналы.
Довольно рано вы написали историю о персонаже по имени Стальная Крыса.
Это был мой первый рассказ для Джона Кэмпбелла и шестая или седьмая опубликованная работа вообще. А когда я ее закончил, я понял, что у меня припасено еще одно приключение для этого героя. Потом я понял, что могу написать роман.
Могу сказать, откуда пришла идея. Я оставлял в повествовании крючочки. В те времена вы печатали рукописи на машинке на бумаге 8 на 11, в левом верхем углу указывали свое настоящее имя (на него отправляли чеки), в правом углу указывали количество слов. Посередине листа указывали название произведения и имя автора (настоящее или псевдоним), затем вам оставалось на странице около четырех строчек, с помощью которых вы должны были зацепить редактора и заставить его перевернуть страницу и сказать "Я перевернул страницу. Это я куплю!". Потому что в те времена в таких журнальчиках публиковалось множество всякого мусора.
И я написал такой крючок, что зацепил даже меня. Я все еще почти дословно помню его.
Я сидел за своим столом, когда распахнулась дверь, в нее вошел полицейский и сказал "Джим ди Гриз, вы арестованы по обвинению..." И на слове "обвинению" я нажал кнопку, приводящую в действие пороховой заряд, установленный на потолке, и пятитонный сейф рухнул ему прямо на голову. "Вам не следовало этого делать", — сказал он.
И что же случилось на следующей странице?
И спустя 52 года Джим все еще слоняется поблизости.
Я только что закончил писать одиннадцатую книгу в серии, она выйдет в Америке в июле следующего года.
Думаю, тогда вы и представить себе не могли, насколько сильным окажется этот персонаж...
О нет, тогда я считал его всего лишь очередной идеей для короткого рассказика. Но каждые несколько лет мне на ум приходит сумасшедшая идея, полностью идиотская идея, из которой получится хорошая книга про Крысу.
Стальная крыса также стала персонажем, вернувшим вас в мир комиксов, когда они были адаптированы для 2000 AD…
Надеюсь, скоро они снова появятся в виде графического романа. Я обсуждаю этот момент с издателем. Художник, Эскьерра, действительно хороший малый.
Вы все еще читаете комиксы?
Если я их покупаю, то только ради рисунка. Я купил несколько графических романов Мебиуса, лучшего художника комиксов в мире. Мне очень нравятся его работы. Роберт Крамб очень забавный — пошлый и остроумный.
Чьими работами вы восхищались, когда рисовали комиксы.
Уилла Эйснера, автора The Spirit.
Кого из современных авторов-фантастов вы бы порекомендовали?
Самая лучшая оригинальная вещь из тех, что я прочел за последние лет десять, — это сборник рассказов и повестей Теда Чанга — очень оригинальные вещи, отличные истории, он очень остроумный парень. Есть у него одна вещица, забыл название, о строительстве башни до небес в Вавилоне, описано с большим вниманием к деталям, и очень остроумно. Это действительно очень стоящий сборник.
А что насчет фильмов? Какой отличный фильм вы смотрели последним?
Оригинальный "Кинг-Конг". Я смотрел DVD ради эссе, которое я написал о науке в "Кинг-Конге".
Очень хорош "Вызов" с Дэниэлом Крэйгом, актером, играющим Бонда. Он играет роль еврея, воюющего против нацистов в Белоруссии. Очень остроумный, но и очень смертельный. Ну и в кои-то веки мы видим, как евреи сражаются и убивают нацистов! Очень умный, стоящий фильм, со множеством экшен-сцен и юмора, о том как вооруженные евреи-интеллектуалы приводят религиозные аргументы касательно убийства нацистов. А Крэйг очень талантливый актер.
Вы неоднократно были в жюри кинофестивалей.
Научно-фантастических кинофестивалей, но да, был.
Назовите самый худший фильм, который когда-либо видели на фестивале.
Я видел множество скучных картин, а также несколько по-настоящему ужасных фильмов. Пожалуй, самым кошмарным был авангардный проект из Франции на кинофестивале в Триесте. Лента была снята с помощью фильтра, полностью в темно-фиолетовом цвете. Это картина о человеке, который на протяжении двадцати минут ходит по Парижу с практически полномасштабной статуей солдата. Вот и все кино.
Самый же плохой фильм, по-настоящему отталкивающий, был снят немцами о коронере, выполняющем аутопсию на настоящем теле. Это было мерзко.
Как вы думаете, какие составляющие отвечают за создание хорошего научно-фантастического фильма?
Начнем с оригинальности. Но Голливуд не нанимает авторов-фантастов, потому что у них нет никаких заслуг в киноиндустрии. Вместо этого они нанимают засранцев, которые смешивают в один коктейль все, от ракет до машин времени и вампиров! Для них все одинаково. Их фильмы ужасны. Однако иногда в производство вовлечены авторы-фантасты, например Артур Кларк и "Космическая одиссея 2001". А временами нормальные режиссеры, любящие научную фантастику и имеющие вкус, снимают приятные вещи типа "Вторжения похитителей тел" или "Запретной планеты". Герберт Уэллс написал сценарий "Облика грядущего", до сих пор на порядок превосходящего любой научно-фантастический фильм.
Да и Джордж Лукас не сказать, что сделал плохую работу...
С Оригинальной трилогией, да. Это была приятная научная фантастика, в которой случаются всякие разные штуки, имеются бластеры и определенная доля воображения. Он черпал идеи в правильных местах!
В одном из интервью он сказал, что является вашим поклонником.
Он сказал, что ему не нравятся авторы типа (он назвал Азимова), но что ему нравятся писатели вроде Гарри Гаррисона. Звони мне, Джордж, я буду счастлив поработать вместе с тобой!
Итак, 2010 год принес нам новый роман о Стальной крысе. А что дальше?
Не могу сказать! Я работаю над одной идеей, но я никогда не говорю о книгах, пока не прорабатываю все детали с издателем и не продаю контракт на нее. Так что пока что это большой секрет.
облако тэгов
