Это, конечно, комикс под названием «Конан и сокровища Хестерма». Не самая удачная из представленных в книге графических новелл, но свою задачу она выполняет. Подготавливает читателя, настраивает на нужный лад, предлагает окунуться в волшебный мир, напоённый коварной магией и героическими деяниями, чёрными колдунами и мускулистыми варварами, ну, и прекрасными женщинами, конечно! Сюжет простой, даже не по-Говардовски простой, он уж всяко придумал бы что-нибудь позаковыристее. Но эта простота в «Хестерме» смотрится довольно-таки органично.

От ожидаемого Конана переходим к неожиданному, которым заканчивается книга. «Конан: Белая смерть» в плане сюжета тоже не особо выделяется, но за счёт чего история, несомненно, «выезжает» — так это за счёт графической части. Она сделана просто великолепно! Мрачные виды холодных неприветливых краёв где-то на границе северных варварских стран зачаровывают. В «Белой смерти» киммериец встречается с женщиной из Асгарда, с которой... кхм... неплохо проводит время, но вот по пробуждении... Не буду раскрывать весь сюжет, но скажу, что мне это приключение напомнило Говардову «Дочь ледяного исполина» и — особенно — «Логово ледяного червя» де Кампа / Картера. Само место действия уже наводит на такие ассоциации.

Далее обратимся к жанру, в котором Говард тоже преуспел — мистическим ужасам. История о Джоне Тихом «Земные мертвецы» полна недомолвок и тайн, разбросанных тут и там. Действия главного героя кажутся нелогичными и непонятными, мы можем списать это только на влияние странной книги, которую Тихий носит с собой, пытаясь как-нибудь от неё избавиться. Кажется, раньше он терпел неудачи в осуществлении этого своего намерения, и удастся ли всё на этот раз?.. Джон Тихий — герой двух произведений Говарда, в одном из которых («Замок дьявола») он встречается с Соломоном Кейном.

Рассказ Роберта И. Говарда «Тварь на крыше» — один из самых известных и удачных его опытов в «Мифах Ктулху». Атмосфера, которую техасец создаёт в этом тексте, просто великолепна! Одноимённый комикс, который следует сюжету рассказа дословно, уже не настолько мрачен. Во-первых, здесь не остаётся места для полёта фантазии, когда в дело вступает ужасное Существо; во-вторых, сам рисунок не слишком-то подходит для мрачного хоррора, от которого кровь стынет в жилах. Вместе с тем — графическая новелла вышла весьма интересной и нетривиальной. Даже несмотря на то что сюжет рассказа уже давно известен (а ежели кому неизвестен — советую вначале прочитать оригинальную «Тварь на крыше»).

Моряк и боксёр Стив Костиган вдруг решил стать спортивным журналистом. Но на пути у него обнаружились две проблемы: во-первых, его всё ещё помнили как дельцы, так и бойцы ринга и не прочь были, как всегда, поживиться за счёт простодушного, но опасного в гневе парня; во-вторых, его репортажи вызывали зубовный скрежет у героев этих самых заметок, и те мечтали сказать корреспонденту пару ласковых. Костиган попадает из рук тех, кто представляет первую категорию, в руки тех, кто представляет вторую, и везде ему приходится раздавать мощные хуки и апперкоты. «Новая игра для Костигана» — вполне обычная ироническая история о моряке-боксёре, созданная на основе одноимённого рассказа Роберта И. Говарда.

Небольшая заметка о том, как американец Фрэнсис Ксавье Гордон по прозванию Эль-Борак (Молниеносный, Стремительный) возник в сознании техасца на самой заре его карьеры и каким образом этот образ трансформировался в настоящего миротворца, уважаемого всеми без исключения сторонами постоянных стычек на просторах Афганистана.

История об Эль-Бораке, его противостоянии с Хаким-ханом, рассказанная англичанином, что сотрудничал с последним. Фрэнсис Ксавье Гордон с небольшим отрядом верных людей атакует форт Привал Хакима, заставляя неприятелей поверить, что он в пылу сражения слишком увлёкся и попал в ловушку. Хаким преследует американца, но вскоре выясняется, что тот — парень не промах и сам обвёл врага вокруг пальца. Короткая история, вполне в духе приключений Эль-Борака, написанных Говардом. Правда, техасец предпочитал писать о своём Стремительном более объёмные вещи.

«Сонора Кид: Нож, пуля и петля» — это дословное воспроизведение оригинального рассказа техасца о приключениях на Диком Западе. В пути Стив Эллисон, также известный как Сонора Кид, столкнулся с неким Биллом Гелтом. Из-за последнего часть скота, который перегонял Сонора, погибла, тот и убил негодяя. Но в городке, куда Эллисон приехал, прошёл слух, что смерть Гелта была бесчестной, так что некий охотник за бизонами по имени Гриззли хотел бы потолковать с ковбоем по этому поводу. Отлично рассказанная и нарисованная история, динамичная, в меру кровавая, со стрельбой и впечатляющим пожаром!

Главным героем новеллы «Стив Харрисон: Пино-нуар» является частный детектив, о котором Роберт И. Говард написал небольшой цикл рассказов. В комиксе сыщику приходится расследовать дело о вине, вызывающем необъяснимую агрессию и галлюцинации. Харрисон ходит тёмными заброшенными переулками, заглядывает в неприглядные дыры, пока не обнаруживает собрание какой-то секты, где совершается жертвоприношение. Стив разгоняет это... мероприятие и выясняет, из-за чего весь сыр-бор. Мрачная и странная история...

Брул Копьебой, великий воин пиктского народа, ближайший друг и правая рука короля Кулла, властителя Валузии — величайшей из Семи Империй. Но в истории «Копьё и сирена» он — просто дикарь, плывущий к земле своих предков по просторам неведомых морей. В пути Брул встречает таинственное судно, на борту которого обнаруживает странную женщину. Когда он пытается её освободить, из пучины появляется огромное чудовище и едва не убивает Копьебоя. Однако пикт всё-таки справляется и освобождает пленницу, так и не узнав, кто она. Однако такая возможность предоставляется Брулу вскоре снова... История простая, лёгкая и волшебная. Рисунок может вызвать сомнения в его качестве, но, на мой взгляд, он успешно передаёт атмосферу комикса.

«Тёмная Агнес: Предание». Это мой фаворит. Замечательная история, частично основанная на произведениях Говарда, повествующих о девушке-воительнице Агнес де Шатильон, не побоявшейся бросить вызов миру мужчин. Здесь она тоже защищает свою честь и рождает, а точнее говоря, продолжает легенду о себе самой. Недруги из прошлого следуют за Тёмной Агнес, подсылают к ней наёмников, но бравой француженке эти горе-вояки нипочём! Её меч так и летает, разит без промаха. И изображено это всё — прямо загляденье!

И закончим этот наш обзор, собственно, самим техасцем. Его история «Проклятие моря», впервые изданная в знаменитом журнале «Weird Tales» в 1928 году, тоже попала в книгу... комиксов. Один из ранних «ужасов» автора, поклон теме «морского хоррора», здесь не мог появиться просто так, в виде голого текста. Рассказ сопровождают замечательные атмосферные иллюстрации, так что снова перечитать эту историю (или впервые с ней познакомиться) — чистое удовольствие!

---

Вот такой разнообразный и интереснейший сборник комиксов по мотивам творчества «техасского мечтателя». Есть здесь и созданные другими авторами новеллы, не связанные непосредственно с историями Говарда, есть и дословные интерпретации его произведений. Особенной изюминкой представляется иллюстрированный рассказ и сопроводительная статья к комиксу об Эль-Бораке.

Очень хочется верить, что второй том «Карающего меча» мы тоже увидим. А там, глядишь, будут и другие комиксы по Говарду — выбор велик, есть что посмотреть, есть что почитать! Будем надеяться!

P. S. Пара слов о переводе. По-видимому, переводчик выполнил свою работу в ряде случаев уж очень дословно, а в других местах просто не было дополнительной вычитки. Но в целом уровень перевода хороший, при чтении не спотыкаешься, всё довольно гладко и ровно.

Автор: Жан Рэй

Жанр: мистика, хоррор

Издательство: La Renaissance du Livre (1925), Editions Atalante (1946), Marabout (1965) и др.

Год первого издания: 1925

Похожие произведения:

1. иронические мистические рассказы Эдгара По, Джона Кольера и других авторов

2. другие сборники рассказов Жана Рэя

3. Жан Рэй «Город Великого Страха» (роман)

Первый сборник рассказов Жана Рэя вышел довольно рано — в 1925 году. Оговоримся, что рано для Рэя именно как писателя — ведь тогда Раймону Жану Мари де Кремеру было 38 лет. Первые его прозаические публикации появились лишь в конце 1900-х или начале 1910-х годов. И публикации эти были очень немногочисленны до тех пор, пока за пять лет до появления сборника «Сказки виски» он не пристроил в различные бельгийские издания порядка двадцати рассказов. Это были короткие истории о жизни моряков, ростовщиков, миллионеров — в общем, разных по социальному положению людей, связывает которых, пожалуй, одно: врождённый авантюризм. Наибольшее влияние на эти произведения оказало творчество Эдгара Аллана По — знаменитый американец и сам был мастер иронических ужасов и мистики.

Под обложкой «Сказок виски» оказались двадцать семь рассказов, как публиковавшихся ранее в периодике, так и изданных впервые в сборнике. Книга была разделена на две части. Первая из них носит то же название, что и весь сборник и в общем и целом освещает мистическую сторону припортового Лондона, затянутого вечной пеленой тумана и населённого любителями выпивки. Образ горячительного напитка виски проходит красной нитью почти через все рассказы. Он и спасает, помогая героям не сойти с ума от той чертовщины, свидетелями которой волею судьбы они становятся, и дурманит, навевая кошмарные галлюцинации...

Первая часть книги буквально пропитана иронией. Запоминающиеся рассказы, как то: «Полночь», «Лосось Поппелрейтера», «Мой мёртвый друг» — все не без авторской улыбки. Хотя есть произведения и более серьёзные. Среди них — «Ирландский виски», один из героев которого пал жертвой страшной мести. Триллер «Ночь в Камбервелле» — вещь вполне реалистическая, с толикой чёрного юмора, гораздо более чёрного, чем в иных иронических мистических рассказах. «Месть» повествует о том, что ничто не остаётся безнаказанным, и даже если тот, кто мог отомстить, уже мёртв, это не повод ничего не бояться. В «Джошуа Гуллике, ростовщике» Рэй касается, по-видимому, одной из острых для него тем. Гуллик из-за своей жадности приобретает очередную дорогую вещицу. Он и не подозревает — точнее говоря, не хочет слышать о том, что выменянное им ацтекское кольцо обладает таинственной силой...

О ростовщиках в «Сказках виски» есть и ещё один рассказ. В «Картине» главный герой берёт в залог незаконченное полотно художника Уортона с условием, что тот найдёт деньги, чтобы выкупить через десять месяцев свою работу и другие заложенные вещи. По прошествии этого срока Уортон не смог выполнить обещание, и его имущество было продано, а картина осталась у ростовщика. Автор полотна назвал его «Месть» — как выясняется, вовсе неспроста...

Рассказ «Картина» входит во вторую часть сборника, озаглавленную: «...И несколько историй из тумана». Эти произведения явно серьёзнее, чем то, что вошло в первый раздел. Забавное, но как будто какое-то немного болезненное «Окно с уродцами»; сюрреалистически-мрачное полотно «Двадцать минут первого», представляющее собой сплошной диалог; документально изложенный (и нотариально заверенный), а потому жутковатый «Кладбищенский сторож»; детектив с разоблачением ужасов «Заброшенная обсерватория»; кошмарная фантазия на тему иных миров (с приветом Лавкрафту!) «Странные опыты доктора Паукеншлагера»... Рассказы разные по сюжетам, по стилю — они предвосхищают Рэя более зрелого, склонного к сюрреализму и действительно умеющего рисовать чёрными-чёрными красками.

«Сказки виски» были первым словом молодого писателя, начиная с которого он, собственно, и стал формироваться как «бельгийский Эдгар По» и «европейский Лавкрафт». Кое-какую известность книга всё-таки приобрела — несколько произведений, вошедших в сборник, были опубликованы в 1930-х годах в американских палп-журналах «Terror Tales» и «Weird Tales» под псевдонимом Джон Фландерс. Правда, в главном сборнике малой прозы Жана Рэя «25 лучших чёрных и фантастических историй» первая его книга представлена лишь двумя произведениями («Кладбищенский сторож» и «Ночь в Камбервелле»).

Да, по большей части эти коротенькие рассказы вовсе не страшны — они пропитаны иронией и чёрным юмором. Но те материи, с которыми писатель продолжит работать, видны невооружённым глазом: вампиры, призраки, живые мертвецы... Лондонский туман, холодные ночи; моряки, завсегдатаи припортовых таверн, пьющие виски и гораздые на различного рода авантюры и приключения — вот что интересует писателя. И будет интересовать ещё многие-многие годы после «Сказок виски»...

---

Автор: Жан Рэй

Жанр: мистика, хоррор

Издательство: Les Éditions de Belgique (1932), Nouvelles Éditions Oswald (1984)

Год первого издания: 1932

Похожие произведения:

1. сюрреалистические мистические рассказы Томаса Оуэна

2. другие сборники рассказов Жана Рэя

3. Жан Рэй «Мальпертюи» (роман)

Первый сборник рассказов Жана Рэя вышел на семь лет раньше второго. Между 1925 и 1932 годом писатель опубликовал совсем ничего — и большая часть произведений, увидевших свет в этом интервале, вошла в сборник, названный «Круиз теней». Составляют его всего лишь семь рассказов.

Прошло несколько лет — и второй сборник разительно отличается от «Сказок виски». Если в прежней книге бал правила ирония с щепоткой призраков, то в «Круизе теней» всё куда серьёзнее. Сборник составляют странные, напонятные, сюрреалистические произведения. И именно для этой книги были отобраны два рассказа, которые стали самыми известными опытами Жана Рэя в малой прозе. Кстати говоря, «Марливекское кладбище», ещё одна из сильнейших работ писателя, к тому времени была написана и даже опубликована в периодике, но к остальным «теням» не присоединилась...

Но начнём по порядку. Открывается книга мощно и внушительно: первая же история, «Ужасающее присутствие», с головой окунает читателя в тягучую мрачную атмосферу неведомого ужаса. Обычно разговоры смолкают, когда в тёплую уютную компанию вторгается новый человек. Так же было и в таверне: в помещение из внешней тьмы, спасаясь от бури, вошёл незнакомец. Странный это был человек — он рассказал собравшимся свою жуткую историю. И хотя завсегдатаи таверны вовсе не сразу поверили ему, однако кое-что убедило их в том, что незнакомец не лжёт...

Второй рассказ, «Конец улицы», ещё более мистичен и непонятен. Действие разворачивается на борту грузового судна «Эндимион». С первых абзацев атмосфера морского путешествия — конечно, не без тайн и страха — охватывает читателя. Повествование скачет с пятого на десятое: это обычный стиль Жана Рэя, мастера создать этакий пазл, состоящий из отдельных фрагментов. Сложить их вместе и понять, что же вышло, он предлагает читателю.

И почти все рассказы в сборнике — именно такие. Следить за сюжетом таких произведений как «Этот идиот Дюрер» или «Mondschein-Dampfer» (что-то вроде: «Пароход «Лунный свет») представляется делом исключительно сложным. Первая из названных историй начинается весьма обычно: главный герой недолюбливает журналиста Дюрера, о чём и говорит без стеснения своему приятелю. Но разговор завершился, а вот что случается после... Калейдоскоп событий, достаточно мрачных, жутких — и в результате остаётся закономерный вопрос: «Ну и?..» Примерно так же обстоит дело и с «Пароходом».

И всё-таки, всё-таки... В книге есть ведь ещё «Последний пассажир» и два «ударных» рассказа в конце: «Переулок святой Берегонны» и «Майнцский псалтырь». Мистер Баттеркап, владелец отеля «Королева океана», из которого разъехались все гости, однажды ночью просыпается от ужаса: он слышит чьи-то шаги. Но сезон закончился, и внутри здания, кроме самого мистера Баттеркапа, никого не должно быть. Такова завязка рассказа «Последний пассажир».

Ну, а оставшиеся два произведения по праву стали не только жемчужинами в творчестве Жана Рэя, но и вошли в золотой фонд мистического рассказа ужасов XX столетия. К слову сказать, и «Переулок святой Берегонны», и «Майнцский псалтырь» вошли в объёмную антологию «вирда» под редакцией Джеффа и Энн Вандермейер.

Первому из этих рассказов зачастую даже неофициально отдаётся первое место. Действительно, «Переулок святой Берегонны» — место пугающее. Оно находится где-то между мирами, и путь туда однажды открыл главный герой. Ну, а как он туда попал, что он там нашёл — лучше узнать самостоятельно. «Майнцский псалтырь», впрочем, не слишком отстаёт от собрата. Это тоже рассказ о параллельных мирах, на один из которых натыкается команда мореплавателей на своём судне. Они проходят через странные воды и воочию наблюдают чуждые чудеса и кошмары. Рассказ вышел очень лавкрафтовским, хоть и написан европейцем на другой стороне Атлантики. Одна из излюбленных тем «бельгийского Эдгара По» — море и моряки — начатая в «Круизе теней» ещё во втором рассказе, получает в этом произведении достойное окончание.

Спустя семь лет после «Сказок виски» Жан Рэй заявляет: всё, баста! Хватит иронических страшилок, надо рубить мощный потусторонний хоррор! Это, конечно, преувеличение, так как до самых последних произведений «европейского Лавкрафта» никогда не оставляло чувство юмора. Но «Круиз теней» разительно отличается от первого сборника писателя соотношением страшного и смешного. Рэй подтверждает, что он умеет нагнать жути и очень чутко воспринимает Космический Ужас, о котором часто говорил Лавкрафт. И конечно, этот мрачный сюрреализм — он тоже становится визитной карточкой бельгийца начиная именно с «Круиза теней».

---

В оформлении рецензий использованы обложки книг Жана Рэя в серии «Fantastique / SF / Aventure» издателя «Nouvelles Éditions Oswald» (NéO). По моему мнению, шикарные обложки, если заинтересовались, поищите ещё в Интернете — очень стильная книжная серия.

Но прежде чем определять, чем же хороша/плоха новая книга, сначала окунёмся в историю.

На русском языке «чистых» сборников хоррора Говарда, считайте, и не было. Впрочем, можно ли составить такой «чистый» сборник, чтобы он достаточно хорошо представлял творчество «техасского мечтателя»? Мне представляется, что нет. Зачастую у Говарда хоррор неотделим от фэнтези, а без некоторых особенно удачных мрачных фэнтези-историй подобная книга была бы ущербна.

Как бы то ни было, хоррор автора стал известен с первых же его книг на русском языке. Известный сборник «Час Дракона» содержал такие вещи как «Пламень Ашшурбанипала», «Тварь на крыше», «Крылья в ночи» и «Голуби из ада» — не только одни из лучших «страшных» историй Говарда, но — вообще жемчужины в его творчестве! Пару лет спустя в четырёхтомнике издательства «Эридан» вышел сборник «Голуби преисподней», куда также вошли вышеперечисленные рассказы, а также добавился условный «Пиктский цикл», весьма мрачный и атмосферный.

Следующие книги, в которых в основном были ужасы, вышли уже в рамках пятнадцатитомного собрания сочинений Говарда от «Северо-Запада». Первый же том «Чёрный камень» представил как уже ранее публиковавшиеся на русском, так и новые рассказы в жанре хоррор. Эта подборка была повторена почти полностью в серии «Имена ЗФ» в книге под названием «Чёрный Канаан» в 2001 году. Второй «северо-западный» том, «Ночь волка», тоже оказался достаточно мрачным: многие истории, вошедшие в него, представляют собой смесь ужасов и мистики с историко-приключенческой прозой и фэнтези. Заключительным мощным ударом по хоррору стал сборник «Гончие смерти», собравший под одной обложкой малоизвестные «ужасы» техасца.

В рамках восьмитомного собрания сочинений Роберта И. Говарда, предпринятого тем же «Северо-Западом» в 2003‒2004 годах, два заключительных сборника тоже «прошлись» по «мрачняку». В седьмой том «Воин снегов» вошла небольшая, но представительная подборка хоррор-рассказов, а восьмой том «Хозяин судьбы» представил истории так называемого жанра «сверхъестественной угрозы» и мрачные детективы.

И вот, с 2004 года хоррор Говарда не переиздавался массовыми тиражами.

Когда появилась новость о сборнике под названием «Безымянные культы», первым же предположением стало то, что это будет издание на русском оригинального сборника «Nameless Cults: The Cthulhu Mythos Fiction of Robert E. Howard» под редакцией Роберта М. Прайса. Однако эти надежды не оправдались. Кто-то (в том числе и я) мечтал об издании на русском книги «The Horror Stories of Robert E. Howard» под редакцией Расти Бёрка, но продолжает мечтать до сих пор. А «Безымянные культы» собрали под одной обложкой много хоррор-рассказов Говарда, как самых известных, так и нечасто упоминаемых — но уже известных русскоязычному читателю.

Теперь давайте взглянем на наполнение сборника. Открывают книгу хоррор- и мистические фэнтези-рассказы, как то: «Долина червя», «...Delenda Est», «Черви земли», «Долина сгинувших», «Дети тьмы»... Эти произведения сразу представляют фирменный приём Говарда: фэнтези + хоррор. Кроме того, три последние из вышеперечисленных обращаются к теме «маленьких людей», так любимой «техасским мечтателем». Начатые в «Детях тьмы» сказания об ужасах далёкого прошлого, прорывающихся в настоящее, продолжают следующие два рассказа: «Погибель Дермода» и «Каирн на мысу». Не раз переиздававшаяся у нас история «В лесу Виллефэр» служит своеобразным переходом к следующему корпусу текстов.

Иллюстрация Грэга Стейплза к рассказу «Перестук костей».

Соломон Кейн, известный путешественник и пуританин, Бич Божий, способный истоптать в поисках справедливости полсвета, вступает на книжные страницы. «Перестук костей» и «Десница судьбы» представляют нам два «европейских» приключения Кейна, не самых захватывающих, где герой становится, в общем-то, всего лишь пассивным наблюдателем творящихся ужасов. Но уж в «Крыльях в ночи», где действие разворачивается в Африке, пуританин представлен во всей красе.

Иллюстрация Грэга Стейплза к рассказу «Из глубины».

Далее следует небольшой цикл «морского» хоррора: «Проклятие моря» и «Из глубины». Это хоть и ранние рассказы ужасов Говарда, но в них уже чувствуется рука будущего мастера. Сюжет «Народа Чёрного побережья» тоже связан с океаном, притом в произведении ощущаются лавкрафтовские мотивы (правда, без Дагона и Глубоководных). Незатейливая «Последняя песнь Казонетто» стоит несколько особняком — источник ужаса в ней довольно оригинален, у Говарда больше ничего подобного нет.

Иллюстрация Грэга Стейплза к рассказу «Дети Ночи».

Цикл о Джоне Кироване и его друзьях представлен в книге почти полностью. «Дети Ночи», «Не рой мне могилу», «Повелитель кольца», «Дом, окружённый дубами» (в «посмертном соавторстве» с Августом Дерлетом) и «Живущие под усыпальницами» — это одни из лучших мрачных рассказов Роберта И. Говарда. И если первый рассказ в цикле вряд ли можно назвать отличным (это была первая попытка техасца писать «Мифы Ктулху», в которой, однако, больше подражания Джеку Лондону и собственных размышлений Говарда, чем Лавкрафта), то с течением времени автору удалось привнести в цикл замечательную мрачную атмосферу и мотивы Космического Ужаса (менее всего это заметно, пожалуй, в «Повелителе кольца»). Неудивительно поэтому, что далее в книге идут «Мифы Ктулху» Говарда.

Иллюстрация Грэга Стейплза к рассказу «Пламя Ашшурбанипала».

«Пламя Ашшурбанипала», «Чёрный камень» и «Тварь на крыше» — пожалуй, эти вещи техасца, написанные под бесспорным влиянием старшего коллеги Лавкрафта, стали самыми известным его вкладом в «ктулхиану». Стоит отметить, что бытует мнение, согласно которому «Чёрный камень» является лучшим нелавкрафтовским «Мифом Ктулху». Также интересно, что первоначально «Пламя Ашшурбанипала» было написано как чисто приключенческий рассказ, и никаких Тварей в этом тексте не было.

Иллюстрация Грэга Стейплза к рассказу «Чёрный Канаан».

Подхватывают эстафету страха истории, написанные в так называемом жанре «сверхъестественной угрозы»: «Пришелец из Тьмы», «Чёрный Канаан», «Луна Замбибве»... Первая посвящена египетской теме, действие остальных двух разворачивается среди тёмных сосновых лесов южных штатов Америки. О «Чёрном Канаане» восхищённо отзывался Лавкрафт — и вполне заслуженно! Жаль, что он не читал следующих далее в книге «Голубей ада» — это явный фаворит среди всего хоррора, написанного «техасским мечтателем». А по мнению автора этих строк, это вообще лучшее произведение, вышедшее из-под пера Говарда.

Иллюстрация Грэга Стейплза к рассказу «Голуби из ада».

Закрывающие книгу рассказы оказываются довольно-таки разными и по стилю, и по сюжетам. Первые два принадлежат к раннему этапу творческой биографии автора: «Тень Зверя» рассказывает ещё об одном ужасе, таящемся где-то среди тёмных сосновых лесов, а «Змея из ночного кошмара» переносит нас в африканское поместье белых. «Сердце старого Гарфилда» и «От любви к Барбаре Аллен» написаны позже и представляют собой своеобразные легенды Дикого Запада с налётом мистики.

Действительно, большая часть лучшего хоррора в «Безымянных культах» есть. Но за бортом остались не менее интересные истории. Например, коли уж есть «Долина червя», то неплохо было бы вспомнить и ещё один «страшный» рассказ о Джеймсе Эллисоне — «Сад страха» (в нём хоррора даже больше). «В лесу Виллефэр» «добить» бы вторым рассказом о де Монтуре «Когда восходит полная луна», а к двум историям о городе Фаринге присовокупить «Беспокойные воды». Забыты и детективы Говарда, а между тем в цикле о Стиве Харрисоне есть чем поживиться (хотя бы лучшим произведением под названием «Кладбищенские крысы»). Кроме того, без внимания остались не входящие в циклы интересные жуткие рассказы писателя, как то: «Прикосновение смерти» и «Голос Эль-Лила», «Ужас из кургана» и «Чёрные когти», «Человек на земле» и «Гончие смерти», «Мёртвые помнят» и «Дом Арабу»... Будем надеяться, что в будущем у нас будет возможность увидеть и эти произведения в подобном же сборнике.

Остаётся ещё только сказать о переводах. Некоторые тексты переведены заново, и, надо сказать, достаточно хорошо. Отдельные произведения вновь пересмотрены переводчиками и улучшены. Как самый яркий пример — «Голуби ада», во всех прежних изданиях которых (возможно, за исключением одного — один перевод я пока не нашёл и не сверил с оригиналом) был опущен один диалог персонажей; в данном издании он восстановлен. С другой стороны, перепроверка велась не слишком тщательно: в «Червях земли», переведённых Владимиром Карчевским, как и в начале 1990-х, до сих пор пять глав вместо шести. Но это, впрочем, мелочь — текст рассказа представлен всё-таки весь.

Так что сборник хоррор- и мистических рассказов Роберта И. Говарда «Безымянные культы: Мифы Ктулху и другие истории ужаса» можно охарактеризовать так — книга, которую давно ждали. И это отлично, что она вышла! Надеюсь, она заинтересует читателей, ибо «техасский мечтатель» совершенно точно достоин того, чтобы его знали не только как автора Конана.

Завершим же мы цитатой ещё одного известного техасского писателя, который очень любит и восхищается творчеством своего земляка и старшего коллеги:

У него [Роберта И. Говарда] всегда получалось лучше, когда он писал о... невидимых ужасах; вещи, которых мы боимся, могут находиться под кроватью, или в темноте, или за пределами нашего понимания. Хоррор-рассказы — мои абсолютные фавориты среди его работ... он привнёс элементы ужаса во многие другие истории, включая и самое известное своё творение — Конана. Его способность писать ужасы придала очень много другим его произведениям.

Джо Р. Лансдейл

---

В оформлении статьи использованы иллюстрации Грега Стэйплза, созданные для сборника «The Horror Stories of Robert E. Howard».

В 1833 году вышла эта книга, произведшая, несомненно, фурор. Четыре повести, в которых рассказывается о похождениях неутомимого путешественника и авантюриста Барона Брамбеуса, сразу обратили на себя внимание.

Это было ярко, необычно и смешно. Неудивительно, что в памяти читателей Сенковский остался в первую очередь как автор «Фантастических путешествий...»

Первая часть книги, «Осенняя скука», только даёт нам возможность познакомиться с героем, который скучает в сыром и тёмном Петербурге. Чем бы ему заняться? На этот вопрос предлагаются разные варианты ответа, но ни один из них по разным причинам не устраивает нашего героя. Уже по «Осенней скуке» становится понятно, чего ожидать от книги в дальнейшем: насмешек над всем и вся, необычных историй и нескучного времяпрепровождения.

И вот, собственно, вторая часть книги — «Поэтическое путешествие по белу-свету». Здесь начинаются те самые похождения, правда, пока ещё не фантастического характера. Барон Брамбеус начинает свой путь: через Малороссию в Константинополь. Конечно, в дороге его ждут неожиданные встречи и невероятные приключения. За которыми, в свою очередь, скрывается сатира на современное писателю общество и его нравы.

Третий этап — «Учёное путешествие на Медвежий остров». Это вообще самый известный текст Сенковского, он не раз издавался в сборниках русской фантастики XIX века. Как предполагает название, объектом насмешек будут учёные, которых Сенковский хорошо знал и которым был сам. Научная экспедиция отправляется в Ледовитый океан, где на Медвежьем острове натыкается на следы исчезнувшей допотопной цивилизации. В одной из пещер на стенах обнаруживаются иероглифы, схожие с египетскими. Результаты расшифровки поражают: здесь описана интереснейшая и увлекательнейшая история людей, живших ещё до потопа! Это же будет уникальное открытие, которое перевернёт само наше представление о мире и человечестве!..

Написано «Учёное путешествие...» с большим вкусом.

Впрочем, как и всегда (или почти всегда). Замечательной интригующей иллюстрацией к этой повести может послужить образец тех самых иероглифов, которые расшифровывались учёными.

Заключительное приключение носит название «Сентиментальное путешествие на гору Этну» и представляет собой ещё одну замечательную сатирическую повесть. От начала к концу цикла похождения Брамбеуса становятся всё более фантастическими, и вот — апогей! Барон падает в жерло вулкана Этны, но не сгорает в лаве, а попадает на внутреннюю сторону Земли, где все ходят вверх ногами (относительно тех, кто живёт на поверхности). Наш герой поначалу сам ходит по потолкам, но затем приноравливается и «переворачивается». Мир, в который он попал, странен: здесь всё делается в точностью до наоборот относительно того, что на внешней поверхности Земли. Не сразу, но Брамбеус привыкает и к этому. В конце концов волею судеб он всё же возвращается на внешнюю сторону планеты, однако от привычек избавляется не сразу. Поэтому повесть заканчивается следующим образом:

При выходе моём из тюрьмы вручили мне разводную с женою и взяли с меня подписку, что я немедленно оставлю Италию, на пути нигде не буду гулять по потолкам и не ближе начну ходить вверх ногами, как приехав во Францию.

Но и кроме «Фантастических путешествий Барона Брамбеуса» у Осипа Сенковского есть на что обратить внимание.

Произведения когда-то знаменитого редактора-сатирика-востоковеда ныне почти забыты, если не брать во внимание кучку текстов, которые получили прописку в книгах так называемой «русской готики» и ранней русской фантастики. Это и неудивительно: среди писателей первой половины XIX века Сенковский стал вторым после Владимира Одоевского автором, который получил наибольшую известность именно как фантаст. Корпус текстов, которые издаются и переиздаются в рамках мистических и фантастических подборок, сформировался уже давно.

Самым известным является рассказ «Большой выход у Сатаны», который, надо заметить, не является плодом воображения одного только Сенковского. Это произведение представляет собой переработку сюжета Оноре де Бальзака. Тем не менее, сатирик и насмешник Сенковский виден здесь очень явно. Хотя рассказ нельзя назвать «страшным» или даже «тёмным», мрачным, он часто включается составителями в подборки «русской готики».

«Превращение голов в книги и книг в головы» — ещё одно интересное фантастическое произведение писателя, относительно много публиковавшееся. Здесь описывается та самая трансформация, которая вынесена в заглавие. Странно, необычно, но, опять же, это Сенковский — значит, будет лишь ложка мистики в бочке сатиры.

Третье место среди «готических» опытов автора занимают «Записки домового», вещица тоже довольно любопытная. Тематически она в какой-то мере продолжает «Большой выход у Сатаны», вместе с которым образует небольшой цикл. Причиной для объединения этих двух произведений стал один персонаж — чёрт, которого именуют не то Бубантусом, не то Бубантесом.

Но не обманитесь: здесь чертовщина — тоже только предлог для того, чтобы высмеять нравы общества.

Если какая из историй Сенковского и наполнена настоящей мистикой, то это — «Любовь и смерть». Всегдашней насмешки в этом рассказе, в общем-то и нет, а есть красивая и печальная история любви. Правда, чтобы до неё добраться, нужно преодолеть долгое и нудное вступление — бывало дело, автор увлекался подобными лирическими отступлениями, и не всегда это шло на пользу тому или иному произведению.

Озорная повесть «Похождения одной ревижской души» даёт понять, что Осип Сенковский очень интересовался историей и культурой Востока. Взяв за основу учение буддизма о реинкарнации, автор снова изрядно повеселился сам и позабавил читателя описаниями того, в чьих телах побывала одна отдельно взятая душа. Это просто калейдоскоп карикатур на всех и вся! Что уж говорить, если однажды душа «залетела» даже в деревянный посох!

К фантастике имеет отношение и такое произведение как «Падение Ширванского царства». Хотя с ним не всё так просто: по большому счёту, это повесть не Сенковского, а Джеймса Мориера. По утверждению Николая Данилевского, наш автор добавил несколько эпизодов к дословному переводу оригинального произведения. Так или иначе, а повесть вышла уморительная: знаменитый доктор Ди наводит свои порядки в благословенном Ширване.

Сказка «Антар» публиковалась даже в англоязычной антологии «русской готики», а у нас особой славы не снискала. Между тем, произведение это примечательное, местами жестокое — хотя и сказка в арабском духе.

В наследии Сенковского есть и ещё одна примечательная история, яркая, напряжённая, жестокая, но всё-таки ироническая. «Висящий гость» — это самый настоящий триллер, довольно динамичный и агрессивный. В начале произведения писатель снова позволяет себе лирическое отступление, насквозь пропитанное иронией, где похваляется тем, что может написать даже о разбойниках (раз уж среди современных литераторов стала модной эта тема) — и пишет замечательно!

Кровь есть лимонад модной словесности...

Все вышеперечисленные фантастические и «готические» произведения заслуживают, пожалуй, наибольшего внимания, потому что в литературе, которую не сковывают границы реализма, Сенковскому дышалось очень вольно и легко. Впрочем, такое понятие как «реализм», тем более уж «критический реализм», кажется, неприменимо к творчеству автора. Многие его произведения не содержат фантастических элементов, но вместе с тем и реалистическими их назвать не очень получается.

Среди другого творчества Осипа Сенковского выделяются прежде всего произведения, составляющие циклы. Ранние «Восточные повести» представляют собой переводы из тюркских и арабских источников и интересны как первые опыты писателя, своеобразные упражнения в искусстве литератора.

А вот «Петербургские нравы» более интересны: здесь виден Сенковский-сатирик, наращивающий «мышцы» своего лёгкого и насмешливого стиля. В нескольких фельетонах раскрывается вся жизнь Петербурга, причём в лицах. Где-то в этих строчках звенит весёлый смех, а где-то проглядывает и горькая, нерадостная насмешка, но «Петербургские нравы» — как всегда у Сенковского, увлекательны и не дадут заскучать.

Другие более или менее известные тексты автора обязаны своей популярностью единственному крупному сборнику его сочинений, вышедшему в 1989 году. Поскольку в книгу вошли, кроме «Фантастических путешествий...», «Петербургских нравов» и некоторых фантастических историй, всего несколько повестей и рассказов, то они по сей день и известны читателю больше прочих. Такие произведения как «Незнакомка» и «Что такое люди!», «Вся женская жизнь в нескольких часах» и «Турецкая цыганка», «Потерянная для света повесть» и «Теория образованной беседы» открывают нам всё того же сатирика, но с разных ракурсов. Какие-то из этих произведений больше похожи на очерки, фельетоны, другие — на полноценные приключенческие рассказы.

С произведением «Турецкая цыганка» снова вышла забавная история. Не так давно исследователь Нина Назарова определила, что повесть написана Филипом Слингсби, а на русском языке появлялся её перевод в журнале «Библиотека для чтения». Причём это был перевод только первой и второй частей произведения, тогда как оригинальная история состояла из трёх частей. Долгое время считалось, что «Турецкая цыганка», вышедшая за подписью «А. Белкин», принадлежит перу Осипа Сенковского — под его именем она публиковалась в собрании его сочинений и позже. А сколько ещё подобных работ проделал наш импровизатор? Ведь даже современники Сенковского охотно уличали его в плагиате, но есть вероятность, что плагиат выявлен ещё не во всех произведениях. В случае с повестью Филипа Слингсби, видимо, сыграло свою роль то, что и произведение, и автор очень мало кому были известны. Быть может, в будущем исследователи найдут в наследии писателя и других таких «Турецких цыганок»?..

Как бы то ни было, Осип Сенковский и по сей день остаётся видной фигурой литературного процесса 30-х годов XIX века. И хотя в основном принимается во внимание его редакторская деятельность, но собственное творчество тоже достойно прочтения. Как минимум это касается «Фантастических путешествий Барона Брамбеуса».

Читайте Сенковского, товарищи!