Габриэль Гарсиа Маркес «Сто лет одиночества»

«Лев рычит во мраке ночи,

Кошка стонет на трубе,

Жук-буржуй и жук-рабочий

Гибнут в классовой борьбе.

Все погибнет, все исчезнет

От бациллы до слона —

И любовь твоя, и песни,

И планеты, и луна».

(Поэт Олейников о сути данного произведения еще задолго до его написания)

Если я когда-нибудь буду составлять список народе «Книги, которые должен прочесть каждый», то это не отнимет у меня много времени. Точнее, не отнимет его вовсе. Потому что таких книг попросту не существует.

Немного объясню, почему. Как по мне, все люди разные и проживают разные жизни. У многих могут быть схожие, но все же немного различающиеся вкусы. Даже человек вроде меня, поглощающий литературу самых разных сортов, может пропустить в свое время определенные ключевые вещи (ибо никто не в силах объять необъятное), а потом из-за уже отнюдь немолодого возраста, личных предпочтений или общей пресыщенности данные произведения уже совершенно не захочется читать. Универсальных творений, что стопроцентно подходили бы всем и каждому, не было, нет, и не будет. Потому что человеческая среда порой создает слишком разных индивидов с совершенно различными запросами.

Есть же такая вещь как субъективность восприятия и мнения. Вот я, например, считаю, что одна из книг, с которой стоит действительно ознакомиться – это «Эпос о Гильгамеше», потому что чтобы судить о литературе, сперва нужно узнать о самых что ни на есть ее истоках. Но эту точку зрения никому не навязываю, так как понимаю, что мрачная шумерская мифология – она, мягко говоря, на любителя. Хотите – читайте. Не хотите – не надо, может вам эти первоосновы письменного творчества вообще не нужны.

И уж тем более не стоит читать нашего сегодняшнего пациента просто потому, что он там постоянно входил в какие-то табели о рангах. Не пошло – даже не думайте терзать себя дальше. Лично я уже после трети принялся просто бегло листать, чтобы побыстрее добраться до пустопорожнего финала. Из этого произведения мог бы получиться неплохой рассказ в стиле «жили они долго и несчастливо, а в итоге упал метеорит и все умерли». Но получилась длинная и несвязная мыльная опера про инцест и душевную суету. А так называемый «магический реализм», вплетенный в ткань повествования, мне скорее напомнил вполне обычные галлюциногенные приходы. Мало ли что приведется жителям изолированного селения, в особенности учитывая их стиль жизни… Ей-Богу, вообще не понимаю, чем этот колумбийский балаган смог зацепить массового читателя. Может и правда, разве что лишь своим экзотическим антуражем. И что же в итоге все-таки хотел сказать автор всем этим сумбурным многословием? Подчеркнуть тягостность и тщетность бытия? Интересная мысль, но, во-первых лично я с ней не согласен, а во вторых, зачем ради простого «все погибнет, все исчезнет» было столько мучать своих читателей…

Что еще сказать об общих впечатлениях? Это конечно не какой-нибудь Коэльо (тьфух3), но ощущение «культа на пустом месте» после ознакомления с это книгой у меня осталось. Возможно, для кого-то это и правда книга на все времена, но я — пас. В упор не вижу в этом произведении ничего действительно выдающегося. Может просто на старости лет развилась литературная близорукость, может просто не мое. А может это книга, что завлекает читателя яркими образами и необычным местом действия, но своим содержанием в итоге не дает ему ничего особенного и глубокого.

Как итог могу сказать лишь одно. Читайте то, что вам действительно нравиться, а на всякое чужое мнение смотрите хотя бы с небольшой, но оглядкой. Ибо любое творчество, и литература в том числе – материя зыбкая.

А как насчет дурацкого вопроса. А если все то же самое, но только описывался бы род Булыгиных на севере Уральских гор? Насколько бы меньше русских читателей восхитились бы? Так все экзотичненько, так все «не по-нашему», так все глупо и плохо. Чтобы не подохнуть от тоски за чтением «Ста лет одиночества» приходилось развлекать себя вылавливанием авторских блох – а, собственно, блох этих (заимствований прежде всего, которые сильно отличаются и от аллюзий, и от намеков) навалом. Так что этим блохоискательством я себя и развлекал, а сам «прославленный» роман, конечно, сугубо посредственная штука.

Мода в литературе – штука довольно похабная, мода на те или иные «темы» в литературе – похабнее втройне, а мода на национальные литературы еще похабнее. К сожалению, Маркес со своими «Стами годами одиночества» стал известен и популярен именно благодаря всем этим модам. Ну да бог с ним.

Историю Маркес рассказать не смог, хотя выбрал путь самый легкий и примитивный – что-то вроде притчи. Спародировать или толком обыграть сам жанр притчи (а также жанры: семейного романа, мифологической истории) тоже автору не удалось. Все события моментально разбиваются по категориям: трагедия, любовная трагедия, семейная трагедия – возможно, этим обыгрываются некие мифологические условности, но как блекло все это, как очевидна сама пародия! Никакого изящества или тонкости, если это пародия, то совсем какая-то площадная. Все Буэндия просто поразительно никакие: банальные, плоские и скучные. Даже на персонажей притч и мифов они не тянут – простые литературные шаблончики с именами и этикетками: «страстный», «прекрасная» и т.п. Да даже Ахиллес у Гомера куда более «живой» персонаж. Но самое грустное, что так почти со всеми образами романа, особенно «ключевыми». Взять хотя бы дождь, образ сильный, можно развить, можно поиграть, но нет же – все стандартные штампы перечислены Маркесом.

Очень поверхностные рассуждения (причем тысячи раз до него повторенные), почему-то принимаемые за «философию», Маркес облекает в тягучий и напевный стиль – маневр хороший, но уж больно примитивно исполненный. И зачем так много и так грубо заимствовать у других? Куски Джойса в тематическом плане, куски Борхеса (с кусочками экзистенциалистов, тоже очень модных тогда) в плане стилистическом. И эти куски прямо торчат из романа, их можно было бы переработать обыграть, но так грубо втискивать – глупо и неуклюже.

На мой взгляд, само название «магический реализм», сама мифология и стереотипы накрученные вокруг этого романа, весь этот фон и производит на некоторых читателей вполне понятные впечатления. Сам-то роман – вялый, нудный и вторичный.

Скуууууучно!

- А сколько надо прочитать чтобы удостовериться — не пошло. Треть?..

- Ну, хотя бы...

Открывала, стиснув зубы, приготовившись к долгой борьбе за вкладывание романа в голову. Вместо этого Маркес усадил на пригретую солнцем лавочку и начал рассказ. Становилось прохладнее, тени удлиннялись, а я все сидела, забыв о времени и слушала, слушала... Читала и читала...

Он развертывал панорамы далеких мест и почти забытых совершений, так прочно и уверенно вплетая сказочность, что едва услышанная, она уже облекалась обычной жизнью, о которой «говорили» целый день.

Все бытовое, все простое, все внятное. Гражданская война преисполнена тем же житейским спокойстивием, что перестройка дома или выпечка хлеба. Ужасающая несправедливость деяний, оправданных долгом и революцией, бессчетные безымянные смерти, расстрелы друзей — все на светлой безмятежности фона уже другого поколения галдящих детей, уже заново посаженных бегоний в горшках...

А потом, вдруг очнувшись, замечаешь, что нет больше залитой солнцем скамейки, где обо всем было так уютно поведано. И через последнюю сотню страниц приходится продираться самостоятельно.

Орнаментальная лента рассказа, льющаяся вначале быстрой рекой у ног густеет и замирает. Красочные узоры счастливого дома, семьи, ребятни уже змеятся непроходимыми джунглями отшельнической старости и безнадежным запустением. Не успевающая расцвести в сумасбродстве приключений молодость скрючивается чахлыми ростками, сгнивая в безвременье. К финалу прорубаешься сквозь все поглотившие заросли разочарования и безнадежности. С влажным хрустом, с титаническим трудом бредешь почти наугад к закату рода Буэндиа.

Ни диалогов, ни посторонних чувств. Только самое главное. Только жизнь, как она есть.

Не мое.

Роман, безусловно — Литература с большой буквы. Но не мое. Вся эта фантасмагория совершенно не цепляет, приключения отдельных людей из рода Буэндиа не увлекают. Ну и смысл книги я не понял — все пройдет? все люди рождались, страдали и умирали? Все персонажи видят странное, страдают, постигают бессмысленность жизни и умирают. Никто из них не был счастливым. Единственная мысль в книге, которую автор совершенно четко нам дает — это бессмысленность гражданской войны в ее латиноамериканском варианте. Люди умирали для того, чтобы ничего не изменилось.

В общем, для знакомства с автором годная книга. Понимаешь, что больше тебе Гарсию Маркеса читать не надо, не твое

Выход в 1967-ом году романа Габриэля Гарсиа Маркеса «Сто лет одиночества» Марио Варгас Льоса сравнил с литературным землетрясением. Во-первых, никто не ожидал подобной книги от писателя, который до этого был в основном известен суховатыми произведениями на острые политические темы (хотя дань мистике и фантастике Маркес отдал еще в раннем творчестве). Во-вторых, сам роман оказался столь мощным мифопоэтическим высказыванием на тему истории Колумбии, что просто сносил неподготовленным читателям голову. Но при этом книга не получилась местечковой, Маркес рассказал вековую хронику одной семьи так, чтобы она была понятна любому человеку во всем мире. В итоге «Сто лет одиночества» практически мгновенно стали бестселлером, довольный издатель выпускал тираж за тиражом, а переводчики по всему миру сели за свои столы. Не прошло и трех лет, как «Сто лет одиночества» были опубликованы и на русском. Остается только удивляться, как советская цензура пропустила роман с библейскими аллюзиями, безудержными сценами секса (тем не менее, порнографии вы тут не найдете, не беспокойтесь) и полномасштабно разработанной темой инцеста, но факт остается фактом – Маркес быстро стал одним из любимейших писателей в СССР. Закономерно и то, что, в конце концов, он получил Нобелевскую премию. Несомненно, не было бы этой книги, не было бы и премии.

Все это, конечно, уже история. Прошло более пятидесяти лет, слава романа не угасает, уже давно стало ясно, это без всяких скидок великая книга. Нет ничего удивительного, что многие бросились писать в таком же стиле, магический реализм перестал быть культурным явлением исключительно Латинской Америки и превратился в мировой феномен. Тем не менее, равного по силе произведения в этом жанре, кажется, до сих пор не появилось. Хотя многие пытались, это да.

Отказавшись от буквального описания тех или иных событий, придав им свойства мифа и соединив воображаемое с действительным, Маркес дал материалу архаичное дыхание, которое очаровывает, ошарашивает и пленяет читателя именно тем, что перестает казаться чем-то сиюминутным, репортажным, слишком близко стоящим. Как древние греки увековечили Троянскую войну, так и Маркес поступил с гражданскими войнами в Южной Америке, массовым убийством работников банановых плантаций в 1928-ом году и приходом в обыденную жизнь технологических достижений. Персонажи романа совершают великие подвиги, подобно древним героям, им все под силу. И переживают они страсти именно такого масштаба. Кто-то любит до смерти, кто-то несокрушим на полях сражений, кто-то обладает даром ясновидения и прочее, прочее, прочее. Они все гиганты и иными не могут быть. Кто-то делает огромное состояние на продаже леденцов, а кто-то возносится в небо. Окружающий мир полон чудес, но персонажи романа не считают их таковыми. Просто из вот этой вот могилы вечно доносится стук костей, а у этих хозяев невероятно плодовит скот, просто на город может обрушиться эпидемия забвения, а в какой-то момент зарядить непрерывный ливень на почти пять лет. Где-то в уголке глаза прячется всяческая нечисть (и не только), по коридорам дома ходят призраки, к кому-то может прийти сама Смерть, а кого-то пользовать телепатические врачи. И все это является фоном для вековечной летописи одиночества одной семьи, хотя так и хочется сказать, что всего человечества, ведь, простите за трюизм, каждый из нас приходит один в этот мир и уходит точно так же один, пусть между этими событиями и заключены встречи и отношения с великим множеством людей.

Этот роман больше внутри, чем кажется снаружи. Текст концентрированный, густой, насыщенный. На каждой странице семейной хроники Буэндиа событий столько, что некоторым романистам их хватило бы страниц на пятьдесят. В «Сто лет одиночества» проваливаешься с головой, путаешься в персонажах с одинаковыми именами (думается, так и было задумано), порой бываешь ошарашен неожиданным поворотом сюжета, а порой впадаешь в восторг от особо героического поступка того или иного героя. А еще диву даешься. При том, что роман кажется порой слишком уж путанным, а сюжетные линии слишком уж разветвленными, все тут починено единому авторскому замыслу. Маркес, словно демиург, творит свой мир с центром в затерянном в джунглях городке Макондо, следит за всем, ничего из виду не выпускает, помещает в книгу не только самого себя, но и свой роман, с поразительным изяществом все подвязывает, подшивает, закругляет, а потом ставит как бы окончательную точку.

Можно по-разному трактовать «Сто лет одиночества». Для кого-то это будет книга про историю Латинской Америки. Для кого-то – про всеразрушающий ход времени. Для кого-то – про прогресс и регресс. Для кого-то – про вечное возвращение. А для кого-то – просто про жизнь одной семьи. При этом нельзя отвертеться от библейских подтекстов: на страницах романа вы найдете и первозданный рай, и грехопадение, и всемирный потоп, и самый натуральный конец света, вот только Страшного суда не случится. В конце концов, говорят же, что за грехи расплачиваются до седьмого колена. В этом отношении символично, что в романе рассказывается о семи поколениях Буэндиа, а все начинается с убийства, которое совершил основатель рода Хосе Аркадио Буэндиа, чем и навлек на себя и своих потомков проклятие одиночества. Но опять же это лишь один из взглядов на происходящее. Маркес написал книгу, которую так и тянет перечитывать, но при этом не только, чтобы заново пережить с персонажами их истории, а еще и чтобы по-новому взглянуть на общую картину.

Есть мнение, что люди делятся на две категории: одни без ума от этого романа, другие же – ненавидят его лютой ненавистью и не понимают, что же такое великолепное в нем нашли их оппоненты. Этот текст написан, понятное дело, человеком из первой категории. Ему неведомо, к какой относится тот, кто сейчас его прочитал. Но если еще ни к какой, самое время прояснить этот вопрос. А сделать это можно, понятное дело, только одним способом — начать читать: «Пройдет много лет, и полковник Аурелиано Буэндиа, стоя у стены в ожидании расстрела, вспомнит тот далекий вечер, когда отец взял его с собой посмотреть на лед…».

Видимо латино-американский магический реализм в исполнении Маркеса — абсолютно не мой жанр. Первый прочитанный роман был «Осень патриарха» — его я полностью домучил и поставил заслуженную 3/10 только за знание языка. Второй подход к творчеству автора увенчался все тем же отвратительным впечатлением. Маркес — это вам не Борхес. Если второй — истинный гений, то первый дешевый спекулянт, который попал в струю популярности.

Если коротко о романе. Мои впечатления, тезисно: ЦИРК, СОВОКУПЛЕНИЯ, ТРЕШ, БЫТОВУХА, БЕЗВКУСИЦА.

Можно сколько угодно копаться в тексте и пытаться выискивать там двойное дно и скрытые великие философские смыслы, но оставлю это занятие профессионалам филологам. Я читал достаточно настоящей интеллектуальной литературы, чтобы утверждать, что Маркес к ней никакого отношения не имеет. Его место рядом с Кастанедой и Коэльо.

Разбирать подробно сюжет и характеры тоже не вижу смысла, ибо толком нет в романе ни того ни другого. Могу только сказать, что когда наконец-то наступил тот долгожданный момент и все кузины, дедушки, мамаши, и т.п. уже успели перечпокаться со всеми племянницами, внучками, приемышами и т.д., ребенок с свиным хвостиком все-таки родился, последний из Буендия издох, — я сказал аллилуйя и закрыл эту никчемную книгу, чтобы больше к творчеству этого замшелого колумбийского автора не возвращаться. Не читайте этот шлак, цените свое время, популярность и шедевральность сего опуса высосана из пальца!

Буду совсем не в тренде высоких оценок произведения, входящего в разнообразные списки маст рид.

Это явно не моя книга и не мой автор. Я абсолютно не понял это произведение и еле вымучил себя дочитать.

Как по мне, это просто какой-то наркоманский бред, таки не даром речь идет про Колумбию.

Попытался отыскать ненайденный мною смысл романа в рецензиях, говорят, что:

«Это книга о боли, трагедии, о порочности наших желаний, о цикличности совершаемых ошибок...»

«Роман, оставляющий шлейф мыслей и ощущений после прочтения....»

А у меня после прочтения осталось только омерзение. Может, конечно, я слишком чувствительный стал с возрастом, прям как кисейная барышня, но ничего другого многочисленные инцесты у меня не вызывают, а вся нить повествования построена именно на них... Я прекрасно понимаю, что в глубинках инцест это довольно распространённое явление, например, истории про хиллбилли, но наслаждаться и смаковать это, ну уж нет...

В рецензии GomerX прекрасно передано краткое содержание романа: «Мои впечатления, тезисно: ЦИРК, СОВОКУПЛЕНИЯ, ТРЕШ, БЫТОВУХА, БЕЗВКУСИЦА.»

Баллы только за аутентичность Южной Америки.

П.С.

Так же, как раньше мне было трудно сказать, почему эта книга так пугает и угнетает (несколько раз начинала и бросала), так и теперь тяжело писать о том, почему она, вопреки ожиданиям, мне понравилась. Это как с поэзией: на словах не объяснишь, что это такое, откуда берётся и почему в одних стихах она есть, а другие так и остаются просто стихами.

«Сто лет одиночества» в этом смысле очень поэтичны. (Наверное, от книги с таким названием другого глупо было ожидать). Вот идёт дождь. Много лет. Разум силится понять: что это? к чему? зачем? Может, кто-то очень умный и глубокий всё увидел и понял, но простой смертный вроде меня в конце концов признаёт: да затем, что это трогает душу. Как и чем трогает — неизвестно, но пытаться расковырять поэзию и не надо, а то испугается и улетит.

И кинематографичность тут не обязательна. Не обязательно создавать эффект присутствия — Маркесу вполне достаточно рассказа. Его язык и манера повествования в очередной раз напомнили о том, что умелый рассказчик с выразительным «голосом» и художественным чутьём может заменить, а порой и переплюнуть любую «картинковую» картинку.

Хотя признаюсь, что всё же приучена к сценичности в литературе, и поэтому острее всего воспринимались те эпизоды, которые автор преподносит как сцены. От воспоминаний про вагон, в котором везли Хосе Аркадио Второго, внутри то сжимается, то ворочается что-то холодное и тяжёлое. Одна из причин, по которой очень сочувствовала этому члену семьи Буэндиа. Да и вообще, конечно, ужасно, когда несёшь подобный груз в одиночку, потому что никто не верит, что всё было на самом деле.

Если говорить о других симпатиях, то не буду оригинальна: ближе всего мне Урсула, полковник Аурелиано и самый старший Хосе Аркадио. Те, кто старался в первую очередь не для себя. Для семьи, над которой навис рок. Для справедливости — да, не без ошибок, но насколько он понимал её. Для блага людей вокруг (такой трогательный мечтатель, да ещё со своим личным привидением, не мог мне не понравиться; каждый раз, как он появлялся в повествовании, даже атмосфера вокруг как будто менялась, словно озарялась грустным солнцем сквозь морось).

Помню, что раньше в какой-то момент становилось не по себе от постоянного иррационального предчувствия трагедии; герои казались вообще не героями, а просто людьми, которые увязли в липком сиропе и не управляют своей судьбой, не подозревают даже, куда их влечёт её огромное бездушное колесо. И в какой-то степени отстранённый, сверху, взгляд рассказчика усиливал эти ощущения. Теперь думаю, что они не совсем верны. То есть многие герои действительно просто живут как получается (ну, вряд ли Аурелиано Второй сознательно обратился к первобытной симпатической магии, во всяком случае, поначалу), но есть и другие, борцы и мечтатели — как вышеназванные трое.

Причём это не означает, что все остальные не интересны. Каждый несёт своё одиночество как врождённую болезнь, а эта тема всегда актуальна. И сила тяготения к противоположному полюсу, к исцелению, заставляет историю двигаться вперёд.

В какой-то момент и на сей раз накатило нечто неуютно-тревожное, но я рада, что в итоге не бросила. По ходу чтения к вязкому сиропу постепенно привыкаешь и уже не чувствуешь себя одной из застрявших в нём мошек. И тут раскрывается вся прелесть классического магического реализма с полным растворением ирреального в реальном и раздвижением рамок.

Правда, финал для меня всё-таки очень тяжёлый и мрачный. Хотя я заранее знала, чем всё кончится, — но эта-то неотвратимость и угнетала сильнее всего. (И почему-то отталкивает образ Амаранты Урсулы, но это уже совсем субъективное).

Продолжаю сравнивать роман с повестью «Полковнику никто не пишет», удивляться и размышлять: как вышло, что во многом похожие, связанные друг с другом произведения одного автора подействовали на меня почти противоположным образом? Повесть — воплощённая надежда (петух был в форме, да), а роман — о безнадёжности и обречённости.

Но обязательно перечитаю его — предчувствую, что в следующий раз восприятие сильно поменяется.

Читал более 10 лет назад, в переводе. Детали сюжета помню уже не очень чётко, остались впечатления. Ну, и поскольку Латинская Америка мой конёк, кое-какие знания реалий. Буду краток.

Язык «Ста лет одиночества» течёт как река, то срываясь водопадом, то приостанавливаясь и замедляясь в меандрах, то спотыкаясь на камнях. Он затягивает с первой фразы и не оставляет до последней. Немного по духу напоминает Мастера и Маргариту, только намного богаче, сочнее. Сюжет основан на судьбе небольшой деревни (а позже городка) Макондо в Колумбии и в аллегорической форме, на примере «хроники одной семьи» рассказывает о знаменательных событиях колумбийской истории — правда, весьма выборочно и выставляя страну в самом неприглядном свете, как место рабства, постоянных свар, партизанских войн и историй с плохим концом.

Главное впечатление от книги — депрессняк. Читая её, перебрал несколько способов самоубийства (под конец чуть не лёг в муравейник). По сравнению с Маркесом даже такие мастера мрачности, как Достоевский, Леонид Андреев или Дж. Мартин — робкие эмо в чёрных штанишках.

Интересно, почему она так популярна с таким содержанием. Во-первых, немного в этом есть от попсы, как и в случае упомянутого Мастера и Маргариты или Паоло Коэльо. Во-вторых, семья Буэндиа и Макондо представляют целый каталог различных человеческих судеб, характеров и демонов, выраженных через разные виды одиночества, отсоединённости от прошлого и будующего, а также поднимает вопросы кармы — пятна семейной травмы, падающей с поколения на поколение несчастных жертв авторского мазохизма.

Наверное, такое есть в каждом роде, и поэтому каждый читатель увидит себя как в кривом зеркале, если, конечно, у него хватит терпения и воображения разгадать всю символику, достаточно чужую русской, да и вообще европейской культуре. Например, огромную роль во всей книге играет стыд, различные сексуальные табу, вопросы чести и достоинства — темы, не очень популярные в нам близком контексте. Во всяком случае, помню, что когда я читал книгу в первый раз, впечатление было «красиво, но непонятно». Многое дошло лишь задним числом, после того, как начал изучать этот регион глубже.

Отмечу одну деталь, ИМХО важную, но не связанную с романом напрямую. Представлять себе по этой книге Латинскую Америку — то же самое, что, начитавшись Достоевского, видеть во всех русских социопатов с болезненным восприятием мира. Ну, или всерьёз принимать их образ, популярный на Западе, как поголовных пьяниц по имени Борис и Влад, которые ездят на велосипедах в ушанках, а зимой пьют медвежью мочу.

Какая-то доля правды в этом есть, но это карикатура, которая не приближает к истине. Латинская Америка — это также открытые и дружелюбные люди, хорошие друзья, мир, где есть место спонтанности и приключениям, замечательные рассказчики, а также особенное восприятие мира, где есть место мистике, анимистической образности, языческим нотам, практически полностью вытравленным в Европе. Её музыка известна во всём мире, но посмотрите, к примеру, мексиканское кино (нет, не мыльные оперы, а кино) — вы не пожалеете. Не забудьте, «Сто лет одиночества» были написаны в Мексике :)

Ставлю 6 баллов именно за депрессняк. Несмотря на всю красочность повествования, книга не пробудила лучших сторон души (ну, моей). И возвращаться к ней не хочется. Как-то всё уж очень...апокалиптично.

Наверное правы те, кто говорят, что эта книга переоценена в общелитературной канве, но сама по себе...

Я читала «Сто лет одиночества» в полупустых электричках несколько дней подряд и едва-едва не пропускала собственную остановку. Мне казалось, что за пыльным окном шепчет нескончаемый дождь Макондо, что вот-вот зашумит веселый караван Мелькиадеса и что если я не усну, вернувшись домой, то мне придется ходить по дому и клеить на все бумажки с надписями: «Это дверь — ее открывают».

Говорят, когда Маркес писал часть про появление Амаранты, то его частенько находили флегматично жующим стенную штукатурку. Надеюсь, он не слышал побрякивание костей ее родителей, способное свести с ума кого угодно.

К чему я об этом? А неужели никто из читавших эту книгу ни разу не ощутил хотя бы малой толики того, что пережили герои. Не ощутил снедающей тоски генерала Буэндиа, вечной суеты и обеспокоенности Урсулы, страсти, которую испытывали поклонники Ремедиос Прекрасной. Габриэль Маркес не только сам пережил все то, что довелось пройти его героям, но и погрузил нас в их сумасшедший мир.

Некоторые рецензенты часто твердят о заимствованиях, сделанных Маркесом то у Кортасара, то у Джойса, то у кого-либо из других авторов. Но может, стоит прочесть лишь «Сто лет одиночества», испытать все вышеперечисленное, и потом, находя пути к этим аллюзиям, улыбаться про себя и вспоминать шепчущий ливень Макондо.

«До сих пор ему не приходило в голову, что литература — самая лучшая забава, придуманная чтобы издеваться над людьми.»

Г.Г.Маркес «Сто лет одиночества».

Трудно сказать что-то новое про «Сто лет одиночества». Поэтому постараюсь быть краток и выскажу только основные мысли.

По части поляризации мнений этот роман, если и не входит в топ 10, то в топ 20 — запросто. Мне кажется, в данном случае истина лежит где-то посередине и я прекрасно понимаю как яростных критиков, так и тех, кто книгу восхваляет. По-своему правы и первые и вторые. Все дело в подходе.

Если вы еще не читали «Сто лет», но собираетесь это сделать, задайте себе вопрос: «Что я хочу получить от данного чтения?». Если хотите с удовольствием провести время, скоротать пару вечеров, расслабиться, и насладиться интересной историей — вам, скорее всего, не по адресу.

Если же вы неплохо разбираетесь в истории Латинской Америки (Колумбии в частности), любите многочисленные исторические, религиозные аллюзии, фанатеете от магического реализма в целом (а данный роман, без преувеличения — самое известное произведение в данном жанре, в свое время выведшее маг. реализм на иной уровень и благодаря которому о нем узнал весь мир), либо интересуетесь художественной литературой на уровне несколько более высоком, чем просто любительский и вам, скажем, интересны ее возможности и те пути, куда ее может завести, если вы — эстет, если — любитель национального колорита — почти наверняка, вам — сюда.

Возможно причины того, что многие остаются разочарованными — крайне низкий порог вхождения. Эта книга не пытается отпугнуть вас с самого начала (как, какая-нибудь «Радуга тяготения»), нет, она чертовски дружелюбна и словно шедевры поп-литературы сразу берет вас за руку и влечет за собой. И не сказать, что в дальнейшем все сильно меняется. Книга не становится трудночитаемой, заумной. Но Маркес и не старается понравиться всем и каждому. Он не идет на поводу ожиданий и упрямо выстраивает свой замысел, понять все аспекты которого, без определенной подготовки практически невозможно.

Вот и я, понял, вероятно, самую малость. Хотя и слышал ранее про некоторые события колумбийской истории, и даже читал мемуары автора («Жить, чтобы рассказывать о жизни»).

Ну и, собственно, ради чего все это затевалось? Что вообще хотел сказать Маркес? Образ Макондо, это образ Колумбии или всего рода человеческого? Одиночество, к которому под конец жизни приходят все многочисленные персонажи романа, одиночество ли это каждого конкретного индивидуума, который как бы активно и насыщенно не жил, перед лицом смерти будет одинок? Или это нечто большее, глобальное и Макондо — наша вселенная, стремящаяся к энтропии?

У меня нет ответов на эти вопросы. Все интерпретации, возникшие в вашей голове имеют право на существование. В конце концов это и отличает великие произведения — они заставляют нас шевелить извилинами, ну а мы шевелим в меру способностей. ))

Эти книгу я прочитал совсем недавно, буквально год назад. Нет, слышать то я про неё слышал, но, терзаемый смутными сомненьями, никак не решался прочитать.

В середине 1990-х я проходил производственную практику в одном московском НИИ. Работы там практически не было, денег не платили, но некоторое количество сотрудников предпенсионного возраста исправно отбывало положенные часы для того, чтобы до этой самой пенсии дотянуть. В той лаборатории, где практиковался я, стоял постоянно включенный телевизор, что уж тогда показывали я не помню, большинство передач воспринималось мной фоном, но был один сильнейший раздражитель, нарушавший моё душевное равновесие — сериал «Просто Мария». Дамы постбальзаковского возраста, вынужденным коллегой которых я был, выключить или хотя бы переключиться на другой канал не давали, так что, тщетно пытаясь абстрагироваться от навязчивых голосов, я старался на этот кинопоказ просто не обращать внимания, однако душевное здоровье несколько пошатнулось и слова «латиноамериканский» и «сериал» ещё многие годы вызывали у меня крайне негативные ассоциации.

Прошло несколько лет, жизнь в нашей стране наладилась, можно даже сказать — изменилась самым радикальным образом. Люди перестали заботиться лишь о пропитании и стали думать о духовном. Появился даже довольно устойчивый архетип (по крайней мере я, волею судеб, таких людей встречал частенько) — барышня или молодой человек рассеянно-творческой внешности с книжкой под мышкой. Зачастую к творчеству эти молодые люди имели весьма смутное отношение, а книжки свои так и не осиливали до конца, но узнал я это не сразу, а тогда наблюдал на обложках имена различных высокодуховных авторов, к примеру — Габриэль Гарсиа Маркес, встречавшийся почему-то чуть ли не чаще всех. В общем, знакомство с автором опять у меня не состоялось. :)

После столь долгого вступления осталось констатировать — книгу я в итоге прочитал и она мне понравилась, хотя начинал чтение с изрядной опаской. Это была далеко не первая «семейная сага» прочитанная мной, не самая динамичная и сюжетно-закрученная, да и не самая интеллектуальная, что уж там говорить. Но что-то зацепило меня в этом неспешном тягучем повествовании, в этих повторяющихся из поколения в поколение именах, в этих бесконечных родственниках, путчах и переворотах. Местами повествование было экзотично и заставляло вспоминать прочитанные в детстве приключенческие книги, местами — казалось что всё происходит в родных палестинах. Несколько поколений одной семьи от мифологически-героических деятелей прошлого, до прозаически-серых потомков. Ну и вообще, вся книга — это миф, легенда для потомков, о тех благословенных временах, что были когда-то, об обмельчании и очеловечивании полубогов, населявших некогда описываемые края.

Очень легко читающийся, несмотря на свою неспешность, роман. Поэтичный и задумчивый, лично для меня окрашенный в яркие, но слегка приглушённые, будто бы осенние, краски. Модная и распиаренная книга тоже может быть хорошей. :)

Книга неоднозначная — это факт. Противоречивость мнений и отзывов о ней — показатель незаурядности текста.

Если садиться за чтение «Ста лет одиночества», нужно обязательно отключать внутреннего цензора. И непременно дочитать до самого конца. Тогда коловорот описываемых и сложно усваиваемых событий находит своё разрешение буквально в нескольких абзацах, всё становится на свои места: пазл собирается.

Да, читать местами было сложно из-за повторяющихся имён. Кто кому отец, бабушка, дочь или дядя — уследить трудно. Лишь в начале, когда Буэндиа ещё не расплодились, и под конец, когда род практически угас — было полегче. Но стилистика повествования такова, словно читатель слушает реальную историю малознакомой тебе семьи. Мало диалогов и фокусировки на деталях, но зато описания действий (ушёл, построил, женился, встретил, купил) хватает с лихвой. Лично мне довелось послушать много всяких подобных историй. Очень похоже на роман Маркеса. И даже там, где имена не повторялись, я терялся сразу и уже плохо соображал, кто кому кем в роду приходится. Думаю, такая манера повествования — намеренный приём.

Другой аспект. Роман интересен уже тем, что он о Латинской Америке. На фоне злоключений рода Буэндиа мы видим историю Колумбии, о которой, будем откровенны, в наших краях мало известно. Книга показывает тот самый жизненный бульон, в котором отражены чаяния и страхи людей, политика и технические достижения эпохи, суеверия и быт и многое другое. И далёкая и неизвестная Колумбия обретает вполне осязаемые формы и наполнение. Даже с учётом четырёхлетнего дождя, эпидемии бессонницы, алхимических штучек Мелькиадеса и прочих атрибутов магического реализма.

Роман понравился своей необычностью. Текст тёк подобно реке. То стремительно продвигался, то попадал на пороги и низвергался водопадом, то разливался широкой поймой. Были трудные участки, были восхитительные моменты, в лучших традициях жанра. Сложно оценивать его по горячим следам. Но это не мыльная опера и не пустышка. Рекомендовать не буду. Книга достаточно известна, чтобы самостоятельно находить своего читателя.

Скажу честно — не совсем уловила ГЛУБИННОГО посыла книги, про который некоторые пишут. Но этого было и не нужно. Да и вообще, поговаривают, что последний, кто отыскал истинный смысл этих пятисот сорока трёх страниц текста, погиб под развалинами, хе-хе. А вообще, дело ясное — каждый восполнял своё бесконечное одиночество и неспособность к любви как умел, имена и судьбы повторялись и этот замкнутый круг никто не мог прорвать, etc.

Просто-напросто — это был очень тяжёлый путь сквозь столетие от благодатной долины, в которой даже кладбища не было, до селения-призрака, стёртого с лица земли. Крайне депрессивная книга. И такому вечно хандрящему человеку, как я, она просто не могла не зайти.

10 Хосе из 10 Урсул

Больно читать негативные отзывы об этом гениальном произведении. Если при начале чтения вам показалось, что вы читаете сценарий мексиканского сериала, немедленно прекратите! Это не ваше! Не стоит насиловать себя, чтобы потом оставить отзыв о том, что вы ничего не поняли. Это магический реализм, в нем смысл и истина не лежат на поверхности. Читала давно, но помню, как книга впитала меня в себя, а я — ее, помню как начав ее читать, не могла остановиться, пока последние строки не были мною проглочены. Это книга о боли, трагедии, о порочности наших желаний, о цикличности совершаемых ошибок...

Читалось легко и быстро, не понимаю, отчего многие запутываются в семейном древе Буэндиа, ведь это всего лишь прием автора, чтобы показать нам несостоятельность героев вырваться из порочного круга. Однозначно следует приобщиться к «мистическим грёзам» Маркеса.