Станислав Лем «Путешествие двадцать второе»

Надо сказать, Станислав Лем был атеистом, что в то время было непросто. Дело в том, что в Польше даже в эпоху социализма продолжали верить в бога на самых высоких уровнях (так, в школах была обязательна общая утренняя молитва). Особая смелость была нужна, чтобы опубликовать острую сатиру на религиозные темы. Тем не менее, автор сделал это в двадцать втором путешествии «барона Мюнхгаузена космической эры». Начало рассказа не предвещает ничего крамольного: герой говорит о личной значимости для него некоторых вещей и повествует об одном из таких предметов — обычном перочинном ноже. С ним связана история посещения планет Сателлина, Андригона и планеты меодрацитов. На первой не происходит ничего значимого (если не считать потешного общения со своим отраженным от луны сигналом). На второй забавным выглядит убеждение местных жителей, что жизни на Земле нет (так автор посылает «привет» школьной программе Польши). А вот то, что случилось на третьей планете без названия, является для данной новеллы ключевым — та самая сатира на религиозные взгляды. Она не случайно поставлена в самый конец повествования — видать, польская цензура читала только самое начало произведений писателя. Мораль высказанной мысли очевидна: чтобы стать христианским святым, нужно умереть в мучениях. Этот нонсенс религиозной догмы очевиден для атеиста, но не вполне осознаваем верующими. Даже в известном произведении Сенкевича «Крестоносцы» один из сподвижников главного героя занимался продажей мнимых святынь: мощей (т.е. костей) умерших праведников, обрывков их одежды и вещей, которых касались их руки. Люди охотно покупали такие подделки, за что торговца «реликвиями» постоянно упрекали все персонажи романа без исключения. Но он считал, что если люди верят в чудодейственность его товара, то он, наверное, действительно святой. В своей хронике Лем пошел дальше — он показал абсурдность института святых, доведя идею канонизации до полного идиотизма: крещеные мемноги с особой жестокостью убивают своего проповедника для того, чтобы он гарантированно попал в рай. Иначе, как издевкой над верой это не назовешь! Но автору и этого мало: он низвергает и прочие христианские постулаты, выдумывая такой тип инопланетян, для которого церковные чудеса становятся ничем не примечательной обыденностью (бжуты и воскрешение, пятиронцы и адский огонь). А Ватикан на все запросы миссионера упорно не отвечает... Это тоже символ: чего стоят эти ответы, если всё учение о воскресшем Мессии — сплошная выдумка? В самое яблочко, пан Станислав!

------------------

РЕЗЮМЕ: антирелиозный опус от Станислава Лема показывает ограниченность веры и смехотворность ее святынь. Быть проповедником в век межзвездных перелетов — нелегкое занятие: все ритуалы христианства привязаны к человеческой расе. А как быть с нечеловеческой? Ватикан молчит и, похоже, так и не ответит...

Весьма едко получилось. Антирелигиозно и сатирически. С другой стороны — нет каких-либо противоречий христианству: высшее благо для верующего — стать святым, а святым можно стать лишь через мучения, так не благом ли будет помочь ближнему с мучениями?

Кому-то может показаться оскорбительным, однако подобная точка зрения имеет право на существование.

В остальном же — фирменный добротный стиль Станислава Лема. Думается мне, рассказ будет интересен широкой аудитории читателей.

Мне нравятся произведения, где авторы тем или иным, но остроумным способом, проезжаются вдоль и поперек религии. Так и в этом рассказе автор сумел очень умно посмеяться над догматами религии, и ведь посмеялся не обидно, а очень доходчиво и доказательно.

При всей, ставшей уже привычной, нелепости приключений Ийона Тихого, а также сознавая юмористический характер рассказов данной серии, здесь я был, как говорится, в шоке: Тихий улетел с планеты и запутался — с какой же именно, так как их было слишком много в той солнечной системе:-))) Я так понимаю, господин Тихий в своих странствиях по галактике обходился без навигационных приборов и расчетов курса:-))) И потом, читая жалобы отца Лацимона на крушение веры (и это действительно очень увлекательная и познавательная часть рассказа), мои мысли постоянно возвращались к пресловутому ножику, который потерял Тихий в самом начале. При чем здесь ножик? — думал я. В конце Тихий таки обнаружил пропажу. Эта «история» с ножиком слишком сильно диссонирует со всем остальным, уж больно резкие и странные получились переходы, не в тему.

Посвящение инопланетян в христианство — незаезженная тема. Возникают непредвиденные трудности: одни инопланетяне не могут креститься из-за отсутствия рук, другие хотят попасть не в рай, а в ад, третьи не воспринимают воскрешение Иисуса Христа как чудо. Вот и посвящай таких в христианство!

Вопрос вероисповедания личный, таинственный. Однако «опиум для народа» никто не отменял. Поучая, нужно представлять себе последствия, так сказать, воздействия. Рассказывая не о добре, а о муках смертных, вполне можно на них и «нарваться». Возможно, это путешествие Ийона Тихого послужило вдохновением для Гарри Гаррисона: рассказ «Смертные муки пришельца».

Пожалуй худший рассказ цикла. Высмеивание миссионерства и догматов веры безо всякой изюминки в разговоре с Лацимоном. Лучше бы получила продолжение история с невозможностью жизни на Земле — могло бы получиться интереснее.

Когда читал этот рассказ впервые, несколько лет назад, я выделил его для себя как один из самых искрометных и легко читающихся. Вместе с интересным сюжетом, чувством юмора и качеством на такой небольшой объем это составляет очень хорошую пропорцию высококачественной прозы данного направления. А если ещё добавить всю оригинальность стиля и идей Станислава Лема, то в результате получается рассказ, который можно назвать одним из самых лучших в сборнике путешествий.

Итак, «Путешествие двадцать второе», или «Миссионеры в космосе». Надо ли говорить о том, что практически для всех читателей по воздействию рассказ делится на две половины. Первая вызывает искренний смех, а вторая буквально заставляет волосы на голове шевелиться. Вот и я, когда читал описание всех сувениров и памятных вещей, привезенных Ийоном из дальних путешествий и готовящихся к тому, чтобы быть выставленными в специальном музее, посвященном великому космопроходцу, я буквально не мог отдышаться от смеха. Каждая вещичка имеет свою индивидуальную историю. А когда после всего этого главный герой заявляет о том, что после выставления всех этих экспонатов на всеобщее обозрение уже ни у кого не возникнет сомнения в правдоподобности всех невероятных приключений Ийона, потому что вот они, доказательства, прямо перед ними, после этого я просто был сражен наповал! Надо ли говорить, что к перечитыванию «Двадцать второго путешествия» я приступал с особым удовольствием, предвкушая повторные минуты радости и смеха.

А вторая половина рассказа, в которой Ийон разыскивает среди сотен планет свой перочинный ножик, чтобы почистить яблоко, получилась очень эмоционально насыщенной. Вначале поразил снобизм обитателей планеты, на которой главному герою буквально доказали, что на далекой планете Земля жизни нет и быть не может. Да, Станислав Лем как ученый действительно может позволить себе такую иронию по отношению к научным аксиомам, непреложным фактам и к своим читателям. Ну а далее случилось то, ради чего этот рассказ и писался. Ийон Тихий встретился с отцом Лацимоном. Который и поведал ему о всех трудностях, опасностях и фатальностях, с которыми может встретиться мирный, прогрессивный пастырь с миссионерской задачей в глубинах галактики. Да, Станислав Лем никогда не задавался целью щадить чувства и нервы своих читателей, а особенности инопланетных рас он всегда описывал со стопроцентной реалистичностью, порой даже используя прием гиперболизации. Поэтому черный юмор вместе со всеми физиологическими, можно даже сказать визуальными подробностями, в этом рассказе несомненно на высоте. Стоит только заметить, что Ийону нужно как можно скорее улетать подальше от пастыря. Потому что если учесть его увлекаемость новыми идеями, как бы он не оказался втянут в межгалактический крестовый поход. Станислав Лем является автором многих философских работ. И действительно, кому как не философу можно пройтись едким пером в сатирической форме по религиозным перегибам? Особенно если манера письма выбрана такая, что не становятся задетыми чувства ни верующих, ни атеистов. А если учесть, что рассказано всё в увлекательном, хотя и немного задевающем по нервной системе стиле, то стоит ли говорить, что приступая к перечитыванию, я предвкушал удовольствие от второй половины рассказа не меньшее чем от первой.

И надо ли говорить, что все мои ожидания оправдались. Потому что рассказ великолепный.

На мой взгляд, весьма политизированная и пропагандистская вещь.

Все намеки довольно толстые и легко заметные. Во-первых, экзамен, на который пригласили Тихого. Доказательство невозможности жизни на Земле, и от кого? От самого одаренного и умного ученика... Наглядно демонстрирует распространенное на Западе мнение об СССР.

Во-вторых, встреча со священником на каменистой планете. Здесь также все просто. Нигилисты, атеисты и иже с ними — страны Восточного блока, священник же представляет противоположную сторону. Опять же, американцы, мгновенно подсуетившиеся для пропаганды...

Несколько простовато для Лема.

Одно из любимых путешествий, написано в 33 года — гармония писательского мастерства и интеллекта. Интересно, что с возрастом Лем превратился в желчного скептика и разочаровался в идеалах молодости — «О выгодности дракона», 1983г.

Я, грешным (!) делом, атеистка, и с большим удовольствием читаю всю эту историю с преподобным Лацимоном.

В общем, согласен с mitra'ой. Рассказ довольно прямолинеен и не так изящен, как многие другие произведения Лема. Разумеется, это не делает его плохим, но все же и в числе лучших рассказов Лема я бы его не назвал.

Насколько же мы иногда привязаны к своим старым вещам и не хотим их терять ;-) Облететь столько миров в поисках пропавшего предмета, выслушать откровения пастыря и всё-таки оты-скать пропажу ;-)

Повествование о Вере, Боге и Созидании Божественном. =)))))

Прогресс либо духовная аскеза? Хороший вопрос для теологических дискуссий. Но я бы на стороне Ийона улетел бы от этого проповедника куда

подальше: крестовые поход во имя веры в звездном масштабе -- звучит слишком зловеще. Да и добродетелью это не назовешь. =)

7 баллов. =)