«Когда сталкиваются две культуры и одна из них имеет преимущество в технологии – она побеждает. Побеждает, независимо от того, пришла она с миром или нет.»

Книга, которая вызвала во мне море негодования, хотя у нее были все шансы, чтобы оказаться восторгом. Итак, действие романа происходит через много лет после неудачной научной экспедиции на Марс, в ходе которой капитан корабля была вынуждена пожертвовать жизнью одного из членов экипажа ради спасения остальной группы. После этого НАСА было практически лишено финансирования, а спустя пятнадцать лет в космическом пространстве был замечен необычный объект, который начал замедлять скорость при появлении в Солнечной Системе, что было не свойственно обычному метеориту. Горе-капитана, некогда запоровшего марсианскую миссию, и команду абсолютно неопытных астронавтов отправляют к предполагаемому инопланетному кораблю. Их задача состоит в том, чтобы установить контакт и выяснить, можно ли считать угрозой неожиданного гостя на пороге нашей планеты. Я бы не сказала, что «Последний астронавт» Дэвида Веллингтона — плохая книга. С первых страниц мне очень понравился стремительный кинематографический стиль, в котором часть фабулы была отражена в виде записей интервью с людьми, занимающими ключевые позиции в линиях героев. Сама по себе история не казалась слишком новой. Однако возможность описать появление в жизни планеты Земля иных космических существ всегда являлась интересным способом раскрыть аспекты человечества, оставшиеся по разным причинам неисследованными. Общая структура начала книги создавала ощущение, что автор стремился погрузить читателя в психологические образы некоторых персонажей, несущих много лет своих внутренних демонов. К сожалению, странный выбор Веллингтона вести повествование ничем непримечательным литературным слогом в сочетании с блеклым сюжетом, лишенным логики, и глупым поведением главных действующих лиц окончательно лишили меня восторженных эмоций, предвосхищавших погружение во тьму космоса произведения.

«Орион-7» стартовал чудесным ясным сентябрьским днем на ракете-носителе СЛС-Блок 2, с площадки военной авиационной базы в Ванденберге. Запуск прошел штатно. Первая и вторая ступени отделились легко, проблем с выходом на орбиту не возникло. Нам надо было, чтобы все прошло безупречно. У НАСА еще никогда не было столь важного полета. Нет. Не у НАСА. У человечества.»

На протяжении всей книги мне казалось, что автор неправильно определился с жанром произведения. Создавалось впечатление, что изначально написанный научно-фантастический блокбастер, позже был облеплен очень неуместными элементами хоррора и триллера. В тексте напрочь отсутствовало реальное чувство напряженности. Элементы ужаса в повествовании были больше связаны с сюжетом, чем с тоном или общей атмосферой происходящего. Были моменты, когда автор погружался в описание антуража и настолько наслаждался этим, что забывал про элементарную логику. Находясь в атмосфере абсолютной темноты, подсвечиваемой только небольшими фонариками, мы вместе с героями наблюдали самые мельчайшие нюансы внутреннего устройства необычного космического Объекта. Что на уровне середины книги начинало раздражать по причине своей неправдоподобности.

«Если устранить различие между днем и ночью, человеческий разум скатывается на грань безумия.»

Отвлекаясь на описание внутреннего строения космического пришельца, автор не уделил даже маломальского внимания характерам и поведению персонажей. Я вообще не сопереживала им!!! Хотя объем моего читательского сердца не знает границ. Мне быстро стало очевидным, что эти персонажи (плохо подготовленные пилоты, астронавты и ученые) являются идиотами, неспособными выполнять простейшие требования своей работы. Доктор замирает в шоке при виде травмы и отправляется в опасное мероприятие без элементарных обезболивающих средств; пилот забывает о ремне безопасности и закатывает истерику, когда ему отдают приказы; ученый продолжает строить околонаучные предположения буквально обо всем, делая голословные выводы. В общем, когда надо было плакать от волнения за страшные судьбы героев, я смеялась из-за полного отсутствия профессионализма, который демонстрировали эти персонажи.

«Есть вещи, которые мы не можем говорить друг другу — вещи, которые никто не должен слышать.»

К финишу мы мчались, скорее с целью раскрыть природу инопланетянина, чем исследовать образы вовлеченных во всю эту катавасию людей. Что, на мой взгляд, противоречило первоначальному замыслу. Со временем я просто потеряла всякий интерес к роману о первом контакте до такой степени, что приходилось перечитывать абзацы. Общая загадочность пришельца и растущее безумие экипажа — хорошая основа для сюжета. Вот только здесь эти составляющие были неправильно собраны и воплощены в слова. Единственное, что заставляло меня продолжать чтение, — это интрига об инопланетном Объекте, которая была мной частично раскрыта еще в середине книги. Хотя идея автора была просто замечательной! Финал оказался вполне закономерным и логичным, и я бы с удовольствием посмотрела экранизацию этого романа в виде научно-фантастических ужасов. Вместо этого, произведение оказалось скучным, поэтому рекомендовать его к прочтению у меня нет особого желания. Всем хороших книг!

«В глубинах космоса все не так, как на Земле. Там темно, холодно — и нужно тратить массу усилий, чтобы выжить. Никакого обмена мыслями, никакой теплой дружбы.»

«Бытие — безмерное полотно кружева, сотканное из неожиданных поворотов, развилок и пересечений. В мире все непредсказуемо и изменчиво, и наша жизнь — всего лишь сплетение затейливых узоров. И только копья летят в цель по прямой...»

...Моя история началась за пределами мира. Там, где рушилась земля, раздробленная небесными жерновами; где мощные стены скал обрывались в пропасть, и где ревел океан, омывавший Мир Мертвых. Беснующееся море грохотало и вздымалось по воле ветров, дувших из Преисподней. А наполненный солью и брызгами сырой воздух источал вкус золота. Там, в сущности, из мрака и появился я, чтобы возродиться к жизни. Я Белловез, сын Сакровеза — короля туронов, сына Белиноса — короля туронов. Во время войны Кабанов был предательски убит мой отец. Обычные дела, когда речь идет о соперничестве между королевствами. Даже по прошествии многих лет мне чудится запах той смерти, витавшей вокруг нашей осиротевшей семьи. Нас с матерью пощадили, но вместе с тем обрекли на изгнание. Ссылка вглубь битуригских земель и необычное взросление вдали от родных краев. Я всегда буду любить колыбель своего детства. Этим я похож на других скитальцев. Однажды убийца нашего отца вспомнил про нас, и мы с братом отправились на поле сражения с окаянными амбронами. На свете есть немало тех, кто боится войны. Одни бегут от неё без оглядки, другие идут на неё скрепя сердце, по воле обстоятельств или долгу чести. А мы с Сегиллосом вдохнули дух кровавого сражения с упоением. От него веяло свободой. Тогда мы и поняли, что пойти на войну — это как очутиться по другую сторону жизни, попасть в соседний мир: привычный, но всё же совсем иной. Тогда меня и убили. Но я Неумерший. И теперь я точно знаю, как должен начать свой рассказ. Итак... «Они прибыли ранним весенним утром. Мы ждали их на пороге дома. Сеговез стоял слева от матери, а я держался справа…»

Как же долго по разным причинам я откладывала чтение этой книги. С позиции уже прочитанного моя отсрочка знакомства с творчеством французского фэнтези-писателя виделась жестокой пощечиной самой себе. Потому что буквально с первых строк мне стало ясно, насколько произведение Жана-Филиппа Жаворски прекрасно как по содержанию, так и по форме. Перелистывая страницу за страницей, я спускалась по течению рек и пересекала горы, проходила через леса и переплывала моря, которые простирались по правую сторону Света. Дорога привела меня к кельтским королевствам, к эллинским тиранам и к этрусским лукумонам. Все потому что события романа разворачиваются во времена Древней Галлии в период с 800 по 500 год до н.э. Давно забытая современностью культура, бесконечные войны между различными народами, охота в дебрях Сеносетонского леса и очень искусная магия. Магия, которая находилась на грани слышимости — в волшебных балладах барда, в неудержимой ярости воинов или в лихорадочном бреду больного ребенка. До мурашек...

«Мир — это бесконечно угрюмая мелопея с множеством ладов, мир — это дрога с беспрестанно меняющимися горизонтами, мир — это королевство, скроенное из самой материи мечты. Мир — это чудо, хоть и жестокое, позволившее мне познать вкус тревоги. Мир — это наваждение.»

Мне очень понравилась структура произведения, которая оказалась абсолютно нелинейной. Повествование велось Белловезом от первого лица, но принимало более сложную форму, чем простое воспоминание. По мере чтения сюжет собирался воедино, перемещаясь с каждой частью все дальше в прошлое героя. Даже тональность письма автора отражала и поддерживала эту сложную конструкцию. Обратные связи сюжетных линий из давно пережитого переплетались с настоящим и будущим. Писатель шикарно играл с тремя временными векторами, что несомненно вызвало восторг! Благодаря этому образ главного персонажа оценивался с нескольких ракурсов — умудренного опытом Белловеза, рассказывающего историю с высоты пережитых лет; Белловеза-юношу, который жил в этой истории; и Белловеза-мальчика из еще более далекого прошлого. Хочу также отметить, что образы второстепенных героев, описываемые через призму сознания постоянно преображающегося протагониста, тоже претерпевали изменения. За всем этим было интересно наблюдать.

«Ты, как и я, знаешь — ничто не бывает незыблемо, всё пребывает в движении, всё преходяще, и только скоротечность нашего существования создаёт видимость постоянства.»

«Неумерший» написан потрясающим слогом, который чудесным образом обволакивал читателя, лишал ощущения окружающей реальности, с головой переносил вглубь интересного путешествия...как в бездну. Наглядные описания антуража, до мелочей продуманные психологические портреты действующих лиц и шикарно вплетенная в ткань сюжетных нитей кельтская мифология. Работа автора по погружению читателя в культуру и общество древних народов, а также его взгляд на обычаи друидов были феноменальными. Роман имеет определенный исторический реализм. Думаю, что Жаворски провел немало времени, исследуя историю Европы, чтобы построить такой сложный, богатый и увлекательный мир. Кельты были изображены им во всей их сложности, с традициями и запретами. Литературное достоинство этого произведения усиливалось применяемой автором лексикой и терминологией. Такое использование топонимики позволяло создать реальную картину для читателя, знающего современную Францию, но далекого от Древней Галлии.

«Но деревья ломаются, камни рассыпаются, реки увязают в песке. Всё развивается, разрушается, проходит, и даже плоть живых — всего лишь материя мёртвых.»

Еще один важный элемент, который следует отметить о романе, является стиль письма автора. Язык рассказчика — Белловеза создавал настолько правдоподобную атмосферу, которая позволяла увидеть далекие времена с их пейзажами и воинственными людьми. Мне иногда чудилось, что я нахожусь на страницах фольклорной эпической песни, где основой сюжета являлось какое-либо героическое событие или примечательный эпизод истории отдельно взятого королевства. Казалось, что незаметный бард поведывал таинственные сказки о богатырях, волшебниках и Богах. Он перебирал струны своей лиры, которая пела голосом моросящего дождя, навевала воспоминания и щемила сердце. Еле заметные гиперболы, метафоры и многократные повторы мыслей, а так же противопоставление фантастических и реальных образов делали нарисованную автором вселенную осязаемой. Мне невероятно понравилось, как в романе мастерски пересеклись физический и сказочный миры, вызывая у читателя сомнения в реальности определенных событий жизни Белловеза.

«Властелин Сильных, заклинаю тебя! Я — безумец, что глаголит истину! Я — заплутавший проводник! Я — певец, я — чтец, я — тот, кто призывает духов! Я взываю к твоему могуществу! Я взываю к твоему превосходству! Не бросай меня на погибель в твоей собственной обители!»

Развязка позволила приподнять завесу над многими тайнами, обсуждаемыми на протяжении всей книги. По сути, данный роман — некий пролог, открывающий двери в увлекательное эпическое действо. Потому что в этой части цикла Белловез, ставший великим королем и великим воином, лишь начинает рассказывать нам свою историю с важных событий, произошедших в его далеком прошлом. В заключении хочу сказать, что этот роман неожиданно даже для меня самой оставил в душе очень теплые мысли о детстве. С сердцем, ожесточенным несметными заботами, я вспоминала, как любовалась игрой ветра и солнечных зайчиков в листве, как вдыхала морозный воздух зимней зари у сада за околицей. Каким чудом вдруг меня настигли все эти забытые мгновения? Мне не понять! Но они закружили мою голову, как глоток вина или утренняя прохлада? И я, как и все скитальцы, живущие вдали от родных земель, вкушала сладкую горечь ностальгии. Спасибо автору за это. С нетерпением жду вторую часть цикла, которая обещает дать ответы на многие вопросы.

«Я — сила и слабость. Я — лёд и пламень. Я — жизнь в недрах земли. Я тот, кто нашептывает старинные песни:

Три хохлатых ворона скачут в мураве,

Три коня распряженных резвятся на лужке,

Три кабана свирепых мчатся по тропе.»

«Император служит своему народу. В тот день, когда народ начнет служить императору, империя падет.»

Я чертовски рада, что последнее время неизвестные мне авторы-фантасты своими литературными творениями пусть и не рождают бурю эмоций, но уж точно вызывают ветер надежды на прочтение интересного фэнтези. Как только вы найдете в своем лексиконе слово «разочарование», так сразу сможете узнать основное чувство, которые я зачастую испытываю при знакомстве с новыми для меня писателями. Имя Девин Мэдсон не из их числа. «Мы оседлаем бурю» — первая книга фэнтезийного цикла под названием «Возрожденная империя». Действие происходит через 17 лет после окончания предыдущей серии романов «The Vengeance Trilogy», где накаленный до безумия сюжет повествовал о штурмующих улицы городов повстанцах, а империя разрывалась на части противоборствующими сторонами. Почему издательство решило познакомить читателей с творчеством автора, начиная публиковать основной цикл «Кисия» с промежуточной трилогии, — тайна, покрытая мраком. На уровне первой книги «Возрожденная империя» выглядит вполне самостоятельным произведением. Однако мне было бы очень интересно узнать о предвосхищающих данную историю событиях более подробно. Итак, о чем же книга. В центре сюжета лежит судьба Кисианской империи, гибнущей под гнетом очередного кровопролития. И без того шаткий мир с соседней Чилтейской державой рушится из-за неожиданного предательства. Принцесса, проститутка и воин-кочевник — вот славные герои, которым предстоит оседлать смертоносную бурю и в самый разгар жестокой войны постараться сохранить жизнь, следуя к намеченным целям и руководствуясь личными принципами... чего бы им это ни стоило.

»...правильный выбор редко бывает легким.»

Повествование романа идет от первого лица и переплетается из линий трех героев. Каждая сюжетная составляющая добавляет на страницы яркие эмоции действующих лиц, благодаря которым я физически ощущала связь с ними. На мой взгляд, умение заставить читателей сопереживать героям книги является признаком прозаического мастерства автора/переводчика. Одна из главных действующих лиц — принцесса Мико Ц'ай — падчерица императора-узурпатора Кисии, пленница в своем собственном замке, не имеющая ни власти, ни признания. Являясь постоянной мишенью для наемных убийц, принцесса не видит ни секунды своего существования без кинжала, который держит даже во время сна под подушкой. Она не по годам умна и расчетлива, что делает ее главы интересными. Я люблю зрелых персонажей с продуманными поступками. Принцесса меня порадовала. Грядет время, когда император должен объявить наследника трона. Для Мико, ее брата Танаки и для меня — любопытной читательницы, развязка этого события оказалась не совсем предсказуемой.

«Мико, однажды ты поймешь, что ничто не происходит в точности так, как нам хотелось бы. Приходится идти на жертвы и принимать трудные решения…»

Вторая главная героиня — Кассандра Мариус — проститутка на полставки и наемный убийца на полный рабочий день. Этакая «черная вдова» в человеческой плоти, из постели которой мужчина прямиком попадает в гроб (за редким исключением). Она довольно безжалостна и часто выступает орудием, освобождающим чей-то жизненный путь от ненужных людей. Плюс ко всему, Кассандра страдает слуховыми галлюцинациями: постоянно слышит голоса мертвых и свой «внутренний голос», именуемый ей «ОНА». Их взаимосвязь — отдельная изюминка данной сюжетной линии. Альтер эго героини — сущность, мучающая ее, лишающая покоя и сна, и по сути выступающая в роли своеобразной совести, с которой женщина не хочет иметь ничего общего. Было интересно наблюдать за их взаимосвязью и за тем, как одна личность перетекает в другую, наделяя ее своими особенностями. Кассандра важна для сюжета, так как иногда одного удара ножа убийцы вполне достаточно, чтобы между соседними странами с бурной историей громко зазвучали трубы войны.

«В часовом механизме важно даже самое мелкое колесико.»

Есть еще кочевник-левантиец Рах э'Торин, вынужденный воевать за своих врагов на чужой войне. Рах — человек, глубоко почитающий традиции и ставящий свою честь превыше всего остального. Однако его желание действовать по старым правилам приводит к большим неприятностям. Для гордого земледельческого народа наступило новое время, и оно диктует свои требования. Тот, кто не согласен с ними, должен умереть. Поэтому Рах и его Клинки стараются делать все в надежде, что когда-то смогут найти возможность восстановить свою свободу. Какая надежда может быть у маленькой кучки людей против могучей силы тысяч? Может быть больше, чем кто-либо подразумевает. Ибо надежда — опасная вещь, являющаяся невероятно мощным стимулом. Линия левантийцев иногда меня удивляла. Если вы не знаете, с какими трудностями сталкивается человек, обезглавливающий труп, то автор обязательно Вам об этом расскажет буквально на первых страницах книги. «Причем здесь кочевники и отрезание голов?» — спросите вы. Об этом я умолчу! Читайте роман.

«Я Клинок, что охотится, дабы ваши руки оставались чистыми. Я Клинок, что умирает, дабы вы могли жить!»

Интересное чередование глав героев несло в сюжет абсолютно разное настроение с хорошо прописанными антуражными композициями и зрелищными сценами. Линия левантийских бритоголовых кочевников восхищала огромными, грохочущими копытами лошадьми, которые врезались в битву, круша всех на своем пути. Кисианские города умиляли уютными улочками, на которых из чайных и домов гейш доносилась прекрасная музыка, а у встречных гостиниц останавливались кареты с людьми в шелковых одеяниях. Дворцовые декорации украшали страницы красивыми купальнями с рассыпанными на воде лепестками цветов, иллюзорно напоминающих горные озера. Окружающая действительность и ее яркое, мастерски переданное описание позволяли максимально глубоко проникнуть в суть истории. При этом роман радовал отличной динамикой и неожиданными поворотами, которые подобно зазубренному лезвию вонзались в сердце. Сюжетное напряжение усугубляли не только сцены сражений, но и диалоги, в том числе и с философскими уроками о лидерстве.

»...сколько ни кричать и ни метаться в темноте, это не помешает наступлению завтрашнего дня.»

Почти каждая глава книги была хорошо продумана и структурирована в части логической последовательности — начало, середина и интригующая кульминация. Это заставляло читать роман непрерывно, ведь каждое его новое событие постоянно порождало желание узнать, что будет дальше. Произведение содержало многочисленные жизненно важные сцены, вызывающие выброс адреналина в моей крови. Да и сам слог автора вкупе с переводчиком не влекли никаких нареканий. Изложенное простым языком повествование имело множество ярких нюансов, необычных сравнений и метафор, что создавало великолепную визуализацию действа. Мне также понравился придуманный автором мир. В нем практически не ощущалось магии, а были лишь намеки на ее существование посредством появления в романе интересных персонажей, обладающих сверхъестественными способностями. Мысленно экстраполируя события следующей книги, я самозабвенно мечтаю увидеть в ней большего раскрытия образов этих необычных людей.

«Здоровье тела и здоровье духа — это не одно и то же. Когда одно заболевает, как бы сильно ни было второе, приходит смерть.»

Я была поймана в ловушку бурных чувств и наслаждалась каждой страницей книги, поэтому ее заключительная часть подкралась незаметно. Вечер покрыл землю золотом, и мы вместе с главными героями остановились посреди пляски удлиняющихся теней финала. Который, надо сказать, оказался максимально открытым. Когда сюжетное единство переплетется из нитей повествования трех протагонистов и их спутников, судьбы двух враждующих государств навсегда изменятся. Кто из персонажей останется в строю кровопролитной войны, а кто посмертно покинет поле боя? Пока не ясно. Одно можно сказать наверняка: никому нельзя доверять. Ведь даже тот, кого вы считаете своим другом, вполне может оказаться вашим врагом, готовым в самый неожиданный момент перерезать вам горло или ударить ножом в спину. Во всяком случае, так гласит урок номер четыре Императора Кин Ц'ая. Продолжение следует...

«Но в защите невинных больше доблести, чем в их убийстве. В надежде на мир больше чести, чем в упоении войной.»

«Зло древнее нас, отлично от нас — больше нас. Оно простирается через все известные времена. Читатель, человек — не единственный демон. Есть и другие. Но наша развитая логика позволяет постичь лишь собственных демонов.»

Тьма! Ревущая тьма! Выдающийся писатель Кристофер Руоккио, поразивший меня своим дебютным романом «Империя тишины», продолжает украшать мое книжное настоящее Вселенной блестящего цикла «Пожиратель Солнца». Немного напомню, что данная серия книг рассказывает историю, разворачивающуюся в далеком будущем, где люди покинули Землю и распространили жизнь на тысячи других планет. На момент начала основных событий первой книги человечество уже более четырехсот лет вело ожесточенную и разрушительную войну с сьельсинами — космической расой инопланетян, уничтожившей сотни миров и миллиарды людей. Сюжет «Ревущей Тьмы» берет прямое продолжение у своей предшественницы. Прощаясь с космодром Боросево в финале «Империи тишины», я воображала, что предстоящая миссия героя будет выполнена за несколько месяцев. Как же мало я знала о фантазии автора и космических путешествиях! Потому что начало данной книги переносит читателей в будущее примерно на 50 лет. Сумеет ли Адриан Марло решить поставленную перед ним задачу и найти миф — затерянную планету, таинственный хозяин которой является связующим элементом на пути к долгожданному перемирию? Об этом мы узнаем, прочитав роман. В меньшей степени — благодаря находчивости главного персонажа, и в большей — благодаря его целеустремленности и цепкому прагматизму наши странствия продолжаются. На фоне фиолетового Космоса, переливающихся лазурным цветом звезд, вращающихся в звездной пыли еще не сформировавшихся планет и потрясающих космических кораблей путешествие набирает новые обороты. Со словами на устах: «Только вперед, только вниз, не сворачивая ни налево, ни направо», вместе с отважными людьми мы отправились в дальнейший путь. Я закрывала глаза и пыталась представить, как на скорости, в восемь раз превышающей световую, причудливая ткань мироздания сплеталась вокруг меня. Восторг!!!

«Святая Мать-Земля, храни нас во Тьме и в стране чужой. Береги нас, о Мать, от машин.»

«Ревущая тьма» — мрачный научно-фантастический шедевр, который было невероятно приятно читать. Роман, действительно, подчеркивал творческий потенциал автора и его способность создавать великую Вселенную с увлекательными особенностями. Говорить о сюжете можно до бесконечности... В нем было все, что я ценю в художественном произведении — неспешное развитие, интригующие детали, захватывающие твисты и удивительные (до мурашек!) образы действующих лиц. Несмотря на большой объем книги, скука ни на секунду не завладела моим сознанием. Удивляли собой неожиданно возникающие антагонисты, с которыми герою и его друзьям пришлось столкнуться. Ужасали создания-монстры, разбитые тела которых сохраняли способность двигаться, а шевелящиеся конечности норовили вцепиться в соперника. Восхищало множество новых локаций — будоражащие воображение странные места, представляющие собой замок ужасов в самом темном уголке Космоса. Я наблюдала, как бесконечная тьма порождает черноту, явившуюся из еще более темной тьмы. Как такое возможно!? И мне казалось, будто под толщей страниц таится неведомая рука, с каждой новой главой все глубже затягивающая меня в прекрасный омут тайн этого романа.

«Радость — редкая штука, существующая лишь в настоящем, без оглядки на прошлое или будущее, и не зависящая от них.»

Мне очень понравилось, что Руоккио продолжил писать свою историю в формате самописной хроники жизни Адриана, которая по-своему роднила его с читателями. В результате мы наблюдали созерцательную версию происходящего, рассказанную исключительно с точки зрения главного протагониста. Снова в произведении присутствовало реальное и невероятно ощутимое чувство сожаления, усиливающее мрачный тон повествования. Здесь транслировались события, которые не только направляли Марло на путь к определяющему моменту, но и травмировали его. «Сожаление — эмоция более сильная, чем гнев, и в равной степени неутолимая,« — говорил герой, и эти слова пропитывали страницы. Благодаря постоянной саморефлексии персонажа, мы получили гораздо более глубокое объяснение его мотивов, а так же переоценку и анализ давно минувших событий, умело проводимый им с высоты пережитых лет. По-прежнему очень радовали постоянные намеки автора на неизбежность некоторых ключевых поворотов, которые начнут происходить позже в этой книге или в следующих частях цикла. Такая драматическая ирония прекрасно нагнетала напряженность в и без того гнетущей атмосфере романа, и читатель понимал, что худшее еще впереди.

«Грусть — бездонный океан, в глубинах которого невозможно дышать. Ты можешь дрейфовать на волнах, можешь немного проплыть, но будь осторожен. В горести можно утонуть. Горе — глубокая вода.»

Возможно, самая большая сила Руоккио как писателя — это его удивительная способность создавать новую Вселенную, используя ее в качестве декорации для своей фантастической серии. Большая часть повествования данного произведения проходила за пределами главной Империи. Благодаря этому читатель получил возможность знакомства с новыми расами, населяющими миры цикла. Мне особенно понравилось, что автор позволил разгуляться своей неугомонной фантазии в части описания Экстрасоларианцев — варваров, живущих вне императорского контроля, зачастую являющихся носителями нелегальных кибернетических устройств. Как будто заблудившись в лабиринте черного железа и прохладного неона, мы наблюдали всевозможные технологические чудеса, генетические модификации и другие волшебства научной фантастики, с темной стороной которых предстояло столкнуться герою и его друзьям. А когда на поверхности сюжета появился один из важных антагонистов этой истории, я почувствовала холод времени, наблюдая древнейшее создание из всех когда-либо живущих на свете. Тишина, воцарившаяся вокруг его трона, впитывала в себя тысячелетия. Годы застыли в приглушенной темноте как янтарь, и я была бабочкой в нем...

«Но не нужно знать правду, чтобы ее говорить. Правда просто есть, и прийти к ней можно тем же путем, что к катастрофе. Достаточно отыскать причину или допустить оплошность.»

Как же давно в художественной литературе я не встречала такого количества жизнеутверждающих афоризмов на единицу текста! Будучи по своей природе схоластом — философом, Адриан искал приют своим мыслям в самосозерцании, думая о слове, о природе и языке вещей. Поэтому он наполнил эту историю множественными цитатами великих писателей и философов всех времен и народов. Джон Мильтон, Алирьери Данте, Джордж Байрон, Евангелие... Мне понравилось необычное сочетание элементов научной фантастики с основополагающими принципами бытия человека. Складывалось такое впечатление, что весь мир вокруг меня сжимался, а я становилась мельче атома, раздавленная весом слов рассуждений главного героя. И еще в этой книге была одна деталь, которую я полюбила, — это глубокая игра автора с понятием дьявола и всеми сопутствующими этому аспектами. Сатана — самое красноречивое дитя Творения. Поэтому коннотация (как смысловая ассоциация) Люцифера Марло будет для многих читателей очевидной. Свобода воли, предательство и искушение — вот важные темы, затронутые здесь. Посему сравнение цикла Руоккио с произведениями Ротфусса лично мне на уровне этой книги кажется неуместным.

«Стоять под бездонным небом, среди звезд — все равно что стоять среди колонн величественного храма, опасаясь промолвить хотя бы слово: вдруг бог услышит? Или дьявол.»

Еще одним существенным достоинством этого произведения в части главных действующих лиц и затронутой проблематики оказалась придуманная автором инопланетная раса под названием Сьельсины. Хищники, ставшие главными противниками человечества; чуждая культура, приписать человеческий образ мышления которой оказалось практически невозможно. На примере контакта представителей Империи со Сьельсинами Руоккио отлично демонстрировал непреодолимую пропасть между двумя видами гуманоидных рас из-за их фундаментальных различий в сознании. Было увлекательно читать о коммуникационном барьере, создающем абсолютно бессмысленное общение. Это был исключительный момент, чистый как кристалл, вырезанный из полотна времени. Я вместе с героем была невольным наблюдателем того, насколько создания могут быть друг для друга чужими...как грозовые облака в летнюю ночь.

»- Сэр! Вы, я вижу, успешный человек!

- Скорее, заблудившийся.

- О, сирра, так можно сказать обо всех.»

На мой взгляд финальная часть оказалась феноменальной! Под девизом: «Цена жизни — смерть. Чем расплатишься ты, Полусмертный?» — история Адриана Марло сделала новый виток и начала развитие в неожиданном для всех направлении. Надо ли говорить, с каким нетерпением я жду следующую книгу серии? Тем более, Руоккио оставил открытым огромное количество интригующих сюжетных линий. Поэтому новый извилистый путь как река, уносил вдаль наших героев. Никто тогда еще не знал, что улыбавшийся в тот драматический момент свет был лишь бликом, первым лучом грядущего огня. Каждый из них сделал свой шаг — вперед, вниз — к Гододину. К концу. К свету и огню. И я по-прежнему намерена продолжать этот путь вместе с прекрасным Адрианом, пока он все же не станет Пожирателем Солнца. Продолжение следует...

«Истина может быть глубже, чем кажется, но нет вернее истины, чем эта: те, кого мы потеряли, уже не вернутся, как не вернутся и прожитые годы. Но мы всегда несем частички тех, кого потеряли, внутри себя или на наших плечах. Призраки существуют, и нам от них не скрыться.»

****

Цитаты, не вошедшие в рецензию:

«Любовь — не просто эмоция, а клятва, данная друг другу. Клятва, которую постоянно нужно обновлять, пока в этом не исчезнет необходимость. Или пока судьба или смерть не разлучит вас.»

«Человек не оставляет мертвых гнить, он сжигает их, хоронит или возводит им усыпальницы, сохраняя тело и память об ушедших. Такова цивилизация. Ее фундамент — могила.»

«Будущего нет. Все уже есть в настоящем. Нужно только выбрать.»

»...человек может чувствовать себя поистине полноценным лишь тогда, когда духовно и телесно соединяется с другим человеком.»

«Но уродство мира остается неизменным, а страхи и горести время не лечит. Это мы становимся сильнее. Мы можем лишь плыть по их волнам, как выдры, рука в руке. Пока это не закончится. Пока этому не придет пора закончиться.»

«Когда мир переворачивается с ног на голову, знакомые места быстро становятся чужими.»

«Воодушевляющая сказка лучше горькой правды. Сказки правдивее реальности.»

«Говорят, древние верили, что Вселенная однажды сожмется. Время обратится вспять, и мир вернется к своей первоначальной форме булавочной головки, на которой танцуют ангелы.»

«Когда мы взрослеем, то узнаем о мире достаточно, чтобы понимать, что никакого такого волшебства нет, и учимся жить сегодняшним днем. Мы размениваем детские сказки на суровую реальность, которую считаем единственной истиной, забывая, что истина гораздо глубже и что во Вселенной все-таки есть место волшебству.»

«Человек – сумма своих воспоминаний, а также сумма всех тех, кого он встретил, и того, чему у них научился. Это весьма воодушевляет, ведь знания и воспоминания переживают внутри нас любую бурю, каждую маленькую смерть.»

«Многие из нас верят, что страх можно победить, обретя смелость. Это не так. Победить страх невозможно. Смелость лишь делает его меньше. Но он всегда с нами.»

«Множество вещей — на деле двери. Откроешь их — и впустишь неведомое.»

«Пока на жестокость отвечают жестокостью, на убийство — убийством, на огонь — огнем, не имеет значения, чей меч больше запятнан кровью.»

Свет! Казалось, само Солнце успело состариться, прежде чем я нашла слова, чтобы рассказать о полюбившемся мне романе. Это всегда сложно! Удивительно, насколько люди, места и литературные произведения являются своевременными. Эта книга появилась в моей жизни именно тогда, когда я нуждалась в ней, как в долгожданном глотке свежего воздуха. Не имеет значения, что именно произвело на меня такое впечатление — меткие мысли, глубокие образы героев, яркий антураж происходящего, увлекательные события или все это вместе взятое... Не важно. Главное, что оказавшись на финальной странице этой части цикла, я была в полной уверенности, что непременно хочу читать ее продолжение. Поэтому с чувством и с расстановкой своих мыслей спешу поведать Вам о том, что именно вы сможете прочитать на страницах этого амбициозного дебюта Кристофера Руоккио. Уважаемые любители книг, в том числе и эпического фэнтези! Если Вы хотите увидеть, как интересные персонажи и придуманные миры прекрасно находят свое отражение в космической опере, то «Империя тишины» обязательно порадует Вас. В этом романе автор знакомит читателей с Адрианом Марло. Кто он — разочаровывающий первенец благородного архонта или многообещающий наследник урановой империи, миротворец или подстрекатель, монстр или герой — решать Вам. Вся Галактика знает его имя. Но задолго до того, как он приобрел дурную славу человека, победившего инопланетную расу, уничтожив и погубив при этом миллиарды жизней, у него была своя история. Поскольку много правды о его прошлом было искажено, Адриан сам рассказывает нам о своей жизни, дав узнать гораздо больше, чем вышло когда-то на первый план. Итак, однажды из глубин Космоса прорвались похожие на ледяные замки корабли, погубив в пламени целые людские роды. Именно с этих печальных событий начинаются «Хроники Пожирателя Солнца Адриана Марло, повествующие о войне между человечеством и сьельсинами». Их мы и будем здесь лицезреть. Полетелиииии...

«Ошибочно думать, будто бы мы обязаны знать то, что на нас влияет. Ошибочно думать, будто бы то, что влияет на нас, обязано быть реальным. Реальна Вселенная, и мы находимся в ней, какие бы силы ни вели нас сквозь время...»

Написанная в традициях эпических фантастических романов «Империя тишины» представляет собой произведение в виде автобиографии. С высоты пережитых лет главный герой оглядывается на свою долгую и легендарную жизнь, описывая нам происходившие с ним когда-то события и давая им некую оценку. У автора блестяще получилось установить эмоциональную связь между читателем и Адрианом. Он умен, но по-юношески наивен, созидателен и по-хорошему идеалистичен, обладает инициативностью, но в то же время растерян и не знает, как выйти на избранный путь. Первая половина книги очень похожа на историю о взрослении молодого человека, изо всех сил пытающегося найти свое место в мире. Как и следовало ожидать, с ним происходит череда неприятных вещей, которые открывают ему глаза на правду об окружающих людях, заставляя от многого отказаться. Шагая быстро и уверенно по страницам, Адриан перебирает все виды трагедий, не оставляя читателям времени, чтобы перевести дух между жестокими ударами его Судьбы.

Стиль автора прекрасен, несмотря на то, что повествование шло от первого лица (чего многие не любят). Иногда мне казалось, что передо мной два рассказчика, разрыв в сознании которых обоснован накопленным столетним жизненным опытом одного из них. Все это связано с тем, что Руоккио шикарно работал с временными векторами — описывая прошлое в настоящем времени с интригующими экскурсами-намеками в будущее. Иногда такая игра с временем необычно влияла на динамику, ценой нескольких строчек перенося историю на много лет вперед. Лирические отступления, описания антуража, экспозиции и философские рассуждения героя настолько ярко разнообразили произведение, что следить за текстом было не менее интересней, чем за сюжетом. Мысли о взгляде человека на мир и месте в нем, сказанные устами героя, интерполировали содержание. Каждая строчка произведения была уместна и всяким словом входила созвучие со мной. Потрясающе!

«Будущее может наступить только в свое время, однако схоласты учат, что существует множество вариантов будущего, и только разбивающиеся о вечное Сейчас волны времени и вероятности создают этот мир. Это не то будущее, что существует в Непрерывно Ускользающем Времени, а варианты будущего.»

Я осталась в восторге от красноречивой образности автора, который рисовал сюжет словами настолько правдиво, что каждое описанное им хрупкое мгновение действительности виделось мне на расстоянии протянутой руки. Глазами юноши, умеющего по-мудрому вдумчиво созерцать прелести окружающего мира, мы видели море с отражением в нем розовой луны, восхищались звездами, мерцающими в небе. А огни орбитальных кораблей и спутников безмолвно разукрашивали небо на фоне россыпи мириады звезд. Все это прекрасно дополняло сюжет и на краткий миг раздумий помогало заглушить пронзительный вой хаоса, ежеглавно сопровождающего героя. Построение Вселенной в целом и отдельно взятых планет в частности тоже порадовало. На момент описываемых событий, которые переносят читателя в далекое будущее, человечество заселило больше полумиллиарда обитаемых миров, принадлежавшим к разным государствам. Различные политические фракции, религиозный орден и множественные философские аспекты также придавали этой истории сложный характер.

«Удивительно, как большой мир отбрасывает тень на нас, хотя наши мгновения быстротечны и несоизмеримы с ревущим напором времени.»

Этот роман — слияние жанров, поскольку читателям представлено масштабное полотно, содержащее столько же фэнтезийных элементов, сколько и фантастических. Кровавые интриги благородного общества в комплекте со столкновениями религиозно-политических взглядов отдельно взятых его представителей, города-замки с гладиаторскими зрелищами и межпланетные перелеты, открывающие перед читателями новые миры и людские расы. Иногда этот этот увесистый роман принимал форму эпического фэнтези, пусть без магии, но с необычными сверхъестественными существами, связь между которыми была похожа на паутину нейронного кружева. На самом деле, я не могу сказать, что в этом произведении много чего-то действительно оригинального. Однако энтузиазм и готовность Руоккио объединить все эти идеи в одну гремучую смесь делало его по-своему особенным. Изюминкой книги для меня стало пребывание главного героя в качестве гладиатора, общение с другими бойцами и обучение их мастерскому бою в команде.

«Никогда не знаешь наперед, какой человек окажется змеей, а какой — мангустом. Пока не укусишь его… или он тебя не укусит.»

Главная тема, которую, на мой взгляд пытался передать автор в компании главного героя, — это преодоление ксенофобии. Единственное, в чем Адриан находил истинное удовольствие — это желание исследовать и учиться. Он изучал языки всех рас Империи и за ее пределами, включая язык единственных существ, которые когда-либо боролись против человечества. Язык врага. С этого и начинается самая важная для меня интрига этого цикла, которая влечет непременно читать продолжение этой книги. Она связана с необычной инопланетной расой, именуемой сьельсинами. Нам не дается практически никакой информации о них, перед читателями постоянно звучат лишь догадки. А их важная тайна, неожиданно появившаяся на страницах романа, загадочно скрыта за черными развалинами древних сооружений. Неведомая архитектура этих пугающих построек будоражила мое сознание. Вместе с героем мне казалось, что в них была темнота не пространства, а времени, как разверзшаяся пасть неведомой пустоты, в которой отражается эхо будущего, навсегда закрытого для многих. Или эхо прошлого? Пока не ясно, но до мурашек проникновенно.

«Полезно вспомнить, что мы лишь малая часть Вселенной, а не центр ее...»

Рассказывать о хороших книгах можно до бесконечности. Поэтому я умолкаю, надеясь на то, что кто-то после моего отзыва все же рискнет познакомиться с этой историей. Так много всего случилось здесь, так много изменилось, прекрасно продолжалось, и все же...наступили заключительные страницы. Вместе со штормом мы покинули планету, поднимались сквозь чистое и горячее сияние Солнца, сквозь облака к тишине, скрытой в темноте ночи. Часть моей души навсегда осталась на улицах Боросево и в колизее, в замке и его бастилии. Она осталась с бесстрашной девушкой на дне канала и на арене Колоссо. Бывают минуты, мгновения, слова, которые становятся рубежами. Когда время расщепляется и остается только то, что начнет происходить после. Так случилось и здесь. У всего есть финал, и вот он пришел. Мне не дарована роскошь предвидения, поэтому сложно судить о том, что будет дальше. Но увиденное в этом романе настолько притягательно, что я непременно начинаю читать вторую часть цикла под названием «Ревущая тьма». Адриан, дальше я снова пойду с тобой. Продолжение следует...

«Тот, кто надеется на будущее, оттягивает его приближение, а тот, кто будущего боится, приглашает его войти в свою дверь.»

«За последние годы невероятно широкое распространение получили 3D-принтеры. Один такой принтер может создавать другие принтеры, роботов-рабочих и в конце концов машины фон Неймана. Эта технология должна развиваться и дальше, пока принтеры не смогут создавать любое вещество, атом за атомом.»

Эта книга забавная. Подлинная, приятная, доступно изложенная и при этом умная научная фантастика с приключенческими элементами Первого Контакта и приятными нотками юмора. Весело, интересно, динамично. Итак, знакомьтесь с Бобом Йоханссоном. Он только что продал свою компанию по разработке программного обеспечения и вложил состояние в сервис, предлагающий своим клиентам возможность криогенно заморозить себя в случае смерти. Несложно догадаться, к чему это приводит — наслаждаясь новой обеспеченной жизнью и свободой в Лас-Вегасе Бобу не пришлось. Удар, боль, темнота — это последнее, что он помнит, прежде чем проснуться более века спустя и обнаружить себя в виде искусственного интеллекта, созданного путем сканирования его головного мозга. А между тем его страна превратилась в теократию, объявившую, что репликанты, подобные Бобу, бесправны. И теперь он — оцифрованная личность, ставшая частью правительственной программы по созданию межзвездного зонда фон Неймана с целью исследования просторов Галактики. Если все пойдет хорошо, то его погрузят в межзвездный корабль и отправят путешествовать по Космосу в поисках пригодных для обитания планет. Конечно, все так и произошло. Однако по разным причинам миссия неунывающего Боба оказалась очень опасной.

«Сохранились у человечества нужные технологии или нет, но изучить ближайший космос не помешает.»

«Мы — легион» имеет яркий сюжет и умудряется сохранить хорошую динамику на всем своем книжном пути. Перед нами Земля, буквально раздираемая на части конкурирующими между собой силовыми группами, имеющими собственную программу межзвездных зондов. Львиная доля книги включает в себя стычки Боба с его коллегами-репликантами, исполняющими аналогичную директиву от своих разработчиков. По мере того как главный герой все глубже погружается в задание, он начинает осознавать необходимость увеличения своего потенциала. Это приводит к тому, что на страницах книги появляется «легион» клонов-копий Боба, каждый из которых рассказывает нам о своих собственных приключениях в бескрайнем Космосе. Вместе с ними сюжет разветвляется на несколько увлекательных линий повествования, перенося читателей на десятки световых лет в будущее. Идея создания персонажей, по сути являющихся разными версиями одного и того же человека, мне показалась на удивление замечательной. Мы наблюдаем за тревожными Бобами, общительными Бобами, антисоциальными Бобами и, конечно же, оригинальным Бобом, которые исследуют интересные планеты, странные миры, ищут новую жизнь.

«Да, клейкую ленту все еще производили. И она по-прежнему не давала вселенной развалиться на части.»

Одна из вещей, которую я полюбила в этой книге, — это стремление автора обосновать главную идею романа с научной точки зрения. Здесь очень часто цитируется лекция под названием «Изучение галактики», которую посетил герой еще на первых главах книги. В конце концов вся Вселенная будет исследована самовоспроизводящимися зондами. Сочетание данной мысли космического масштаба с ролью во всем этом отдельно взятой человеческой личности было блестящим. Да и сам герой оказался прекрасным украшением вышеперечисленного. Умен, красноречив и язвителен. У него всегда находился острый комментарий для любой ситуации, а веселые дебаты с другими альтер-эго, вероятно, составляли лучшую часть книги. Его милые самокопания, выраженные во внутренних монологах, являлись также важной составляющей этой истории. Боб — персонаж, обладающий сверхрациональным инженерным умом и неутомимым оптимизмом, независимо от обстоятельств. Я поймала себя на мысли, что испытываю восторг, когда он, не желая быть втянутым в неудачи, менял свое настроение выдуманной виртуальной реальностью. За этого героя будут болеть многие читатели.

»- Что у тебя с оборудованием, Хан?

- Ну, трусы придется переодеть, но в остальном все в норме.»

Кто-то в данном романе находит параллели с сериалом «Star Trek». И это неспроста — сам сюжет, да и многие шутки невольно отсылали читателей к «Звездному пути» и «Звездным войнам». Но, на мой взгляд, это никогда не выходило за рамки. Оказалось интересным наблюдать за героем, которому в силу ограниченности ресурсов необходимо было выбирать между самовоспроизводством, строительством кораблей-колоний для выживших на Земле и созданием других 3D-принтеров — основного механизма инженерной технологии. Не могу сказать, что история Боба привлекла мое внимания с первых глав. Основной интерес к книге у меня возник во второй части повествования. Создание легионов Бобов с назначение им различных ролей, исследование Космоса с безжалостными разборками между врагами, знакомство с более примитивным видом гуманоидных инопланетян и игра роли Бога, пытающегося отдать предпочтение одной группе перед другой... Будущее человечества буквально висело на волоске, Бобы массово умирали от вражеских зондов, и все сопровождалось хитрыми шутками и размышлениями о природе человеческой (постчеловеческой) жизни. Увлекательно!

«Мы уничтожили 99,9% человеческой расы, но психи все равно выжили. Это противоречит всем законам вероятности.»

Говоря о недостатках, хочу отметить отсутствие конкретики описываемых явлений. Пояснения автора читателям могут показаться скудными. Также мне не хватило литературности, красноречивого слога автора/переводчика. Хотя в целом переводом я довольна. Финал оставил после себя чувство незавершенности. Заключительная глава с точки зрения сюжета заканчивается на полуслове. Однако этого стоило ожидать, так как книга является началом цикла, который уже включает в себя 4 части. Считайте меня новой поклонницей и последовательницей Легиона Боба, но лично я жду продолжение. Мне интересна история, в которой современный человек превращается в искусственный интеллект, становится зондом Фон Неймана, открывает Вселенную и позволяет читателю следовать за ним. Если вам нравится научно-фантастическая комедия, которая способна быть одновременно умной и забавной, то добро пожаловать на страницы этой книги. Подводя итог, можно сказать, что «Мы — легион» — интересная космическая одиссея Боба, который начинал свой путь человеком, а продолжил как исследователь Космоса, мастер-стратег, ученый, фермер, военный вождь, политик и последняя надежда человечества. Другими словами, Хвала Бобу!

»...безудержный смех — одно из главных преимуществ разумного существа...»

«Позже из Разлома появляется нечто могущественное. Со временем оно обретет известность как Узурпатор, Аммаг или Зеленое Солнце, но сейчас у него нет и собственной формы, оно выглядит зеленой тенью, еще не родившейся злобой. Там, где оно проходит, наземь падают высушенные оболочки — в них едва узнаются черты отважных мужчин и женщин, которыми те были мгновения назад.»

Дебютный роман Питера Ньюмана рассказывает историю одинокого скитальца, странствующего по постдемоническому ландшафту. Целенаправленность его путешествия намекает на существование некоей важной миссии. Что ищет он в стране далекой, что кинул он в краю родном? Не ясно. Ясно одно — достичь желаемого можно, только пройдя по проклятым землям, зараженным восемь лет назад инфернальной чумой. Одиноко, грустно, безысходно, непонятно и местами до омерзения неприятно... Странник! Само название книги меня интриговало, вызывая вопрос, что же такого придумал автор, чтобы фантастическая история приобрела вращение вокруг такого героя. Бродяга! Я начала читать эту книгу, ничего не зная о ней, кроме того, что было изображено на обложке — черный мужчина в капюшоне плаща с мечом и грудным младенцем на руках, серый мир в грязных руинах былой жизни и белое пятно козы на переднем плане. Не могу сказать, что я влюбилась в эту книгу с первых строк. Отнюдь! Химия чувств между мной и этим произведением начала проявляться скорее с всестороннего отторжения (позже понятого мной как недооценка). Раздражал написанный в бесконечном настоящем времени текст, который то скатывался в односложный примитивизм, то превращался в бравирование непонятной образностью. Ужасал придуманный автором постапокалиптический мир с демоническими ордами и их лидерами, меняющими облик буквально всего, к чему прикасались. Жутко и страшно! Я ощущала себя очень отчужденной, получая от чтения чувство безнадежности и опасности за каждым углом сюжета этой книги.

«Странник идет дальше.»

Шаг за шагом, эпизод за эпизодом история странствий всеми забытого пилигрима и его неожиданных спутников смогла меня поглотить. Сюжетная линия путешествия Странника дополнялась интерлюдиями, получившими название «Восемь лет назад». Эти главы заполняли пробелы недосказанности в истории бродяги и собирали воедино события восьмилетней давности, послужившие началом демонического заражения мира. Постепенно мне стал любопытен сюжет и даже оказался понятен эфемерный стиль повествования. Ньюман не рассказывал историю, как это сделали бы другие писатели. Он старался ее показать словами, возможно, используя свой опыт драматурга (если верить биографии автора). Описания были одной из самых ярких сторон его очень простой, но в то же время лирической прозы. А еще в романе было много музыки. Ее можно было услышать, читая произведение внимательно и вдумчиво, как то требовал неторопливый сюжет. Прекрасная мелодия смеха бродяги, первых слов ребенка, песни меча. И жуткая музыка призыва к действию, послания злости, поглощения и проникновения демонов в святая святых человеческого тела, поющая гимн во славу собственной погибели. Музыкальная пауза, именуемая тишиной, приходила внезапно вместе с сумеречным временем, демонически влекомая теплой или еще теплой людской плотью.

С каждой главой все больше становились интересны описанные в романе люди и небезразличны их судьбы. Бродяга... Он был странным персонажем, лишенным не только голоса, но и имени. Молчаливый рыцарь, в руках которого пел меч. История отдельно взятого отрезка его жизни очень скупо, по фрагментам рассказанная автором, вызвала во мне чувство глубокой симпатии к этому мужчине. Несмотря на всю мрачность происходящих событий, именно его образ на протяжении всей книги нес моменты покоя. Его молчание являлось необычной изюминкой не только для самого персонажа, но и для всего произведения в целом. Отсутствие диалога превратилось из раздражения в начале книги в мастерский штрих к концу. Ньюман оказался способен передать чувства, эмоции и движущие Странником мотивы, используя невербальные элементы общения — жесты и мимику. Зачастую казалось, что малейшее выражение на лице бродяги говорило больше, чем тысячи слов его внутреннего возможного монолога.

«Отсутствие очевидной угрозы порождает беспокойство. Когда нет настоящей проблемы, у разума остается простор для домыслов.»

В этой книге есть и другие персонажи, которые по-своему украшали сюжет, например, ребенок и коза. Они внесли в произведение лучи невинности, моменты простых радостей и юмор милого козьего упрямства. Глядя на эти образы, еще сильнее ощущалась чернь и гнусность окружающей их реальности. Какими же удивительными виделись существа, способные жить, любить, смеяться и даже забавно бунтовать перед лицом мрачных и губительных обстоятельств. Отношения между бродягой, ребенком, Вредом и козой были невероятно хороши. В каждом из этих действующих лиц была глубоко укоренившаяся доброта. Темнота здесь исходила от самого мира, а не от главного героя и второстепенных персонажей. Еще одна вещь, удивившая меня, заключалась в том, что автор убивал, не дрогнув. Мы в какой-то степени шли по трупам, и каждая смерть продвигала историю вперед, что-то иллюстрировала из книжной действительности. Мир, описанный в произведении, ошеломлял до жути. Сплетая воедино элементы, заимствованные из фэнтези, научной и апокалиптической фантастики, Ньюман создал удивительные декорации. Грязная туша мира, кишащая искореженными остатками человечества и разрушенными технологиями. Различные фракции демонического воинства были показаны во всем их гротескном великолепии, придумана их внутренняя борьба и описано искажение людской сущности.

Несмотря на небольшой объем, книга преодолевалась долго из-за разного темпа чтения. Мне не нравилось, что сюжет был собран из клочков разновременных эпизодов, и зачастую некоторые моменты повествования становились непонятными. Однако финал своей лиричностью и завершенностью меня порадовал. Автор сумел логично закончить этот роман без изнуряющей недосказанности. Книга понравилась еще и тем, что оставила после себя интересное послевкусие — о добре и зле, о гордыне и самопожертвовании, о силе и слабости. А так же о том, как много опасных дорог надо пройти, прежде чем достичь зеленые луга своего собственного рая. ПС: это произведение трудно запечатлеть в рецензии, и лучший способ понять, по пути ли вам со «Странником» — это начать читать его самостоятельно. Мое знакомство с творчеством Ньюмана увенчалось успехом, поэтому обязательно буду читать вторую часть трилогии под названием «The Malice». Всем хороших книг!

«Видя судьбу подобных себе, последняя из высших сущностей спешно движется над побоищем, мир уже впивается в ее оболочку. Неспособная найти подходящее вместилище, она сплетает вокруг себя накидку из мертвых тел. Черепа, ноги и ребра с трудом сливаются воедино. Внутри шара из омертвелой плоти рождается Нелюдь.»

«Демоны не всегда выглядят как чудища. Они рождаются из людских слабостей и растут, питаясь страхами. Борьба с демонами — это борьба с собой.»

Люди всех времен и народов с давних пор пытались понять, что ждёт каждого из нас после жизни земной. Когда-то над этой темой красноречиво рассуждал Алигьери Данте в своем шедевральном произведении «Божественная Комедия». И вот, спустя семь столетий, свой вариант возможных загробных событий на суд любителей фэнтези-литературы вынесла Амелия Грэмм. До настоящего момента я ничего не знала ни об авторе, ни о судьбе ее литературных достижений. Честно признаюсь, книга мне приглянулась красивой обложкой. Прочитав аннотацию, я еще больше загорелась желанием как можно быстрее познакомиться с этой историей. Только представьте себе, что в центр сюжета этого романа писательница поместила шестнадцатилетнего подростка. Невероятно смелое решение! Какие вопросы можно раскрыть в контексте этой сложной темы, используя образ желторотого парнишки? Мне стало крайне интересно! Тот же Данте рассказывал о герое, достигнувшем середины своего жизненного пути. Скорее всего, завышенные ожидания стали главной причиной моего разочарования. Но у меня так и не случилось любви к истории непутевого мальчишки по имени Флинн Морфо, ожидающего Страшный (или не очень Страшный) Суд в горниле Чистилища. Расскажу об этом подробнее.

«Только сами люди властны над своими судьбами. Как бы ты ни старался им помочь, пока они не захотят — ничего не произойдет. Даже если ты поможешь кому-то пройти несколько шагов, он вновь увязнет в болоте. Потеряв веру и силу, они потеряли твердую почву под ногами!»

Роман был написан легким языком и изобиловал бесконечными поучительными фразами-транспарантами. С этой точки зрения книга, возможно, будет полезна любознательным читателям-философам. Если, конечно, они не уснут на одной из тех глав, где повествование очень медленно набирало обороты. Незамысловатый сюжет был выстроен настолько сумбурно, что приходилось напрягаться, чтобы понять происходящее. Здесь практически не было юмора и интриг. О том, что главный герой проживает жизнь после смерти мы узнали буквально на первых страницах. Местами было откровенно скучно. Единственная загадка, на крыльях синей бабочки порхающая по главам, тоже не вызвала особого восторга. Писательница делала несколько раз жирные намеки на разгадку этой тайны. Основной понятийный упор был сделан на рассуждениях о грузе ошибок, совершенных людьми при жизни и анализируемых лишь за гранью смертного одра. Загробное существование души в книге выглядело невероятно интересным, а само понятие смерти не вызывало страха.

«Все в этом мире относительно... и десять минут кому-то покажутся вечностью.»

Невольное сравнение с творением Данте вызывали и герои. Только вместо поэта проводником по Чистилищу выступал смешной мальчишка, а место чудесной Беатриче занимала девушка с «болезненной» судьбой. Надо заметить, что все действующие лица романа имели за плечами душещипательные жизненные истории, которые, по идее, должны были своими откровениями разорвать мое сердце в клочья. Однако, увы, этого не произошло. Автор сильно не драматизировала, и все мои эмоции от описанных судьб зиждились на уровне легкой печали. Образ главного персонажа представлял собой заблудшую душу, полную смятения из-за ошибок земной жизни. В шестнадцать-то лет!!! Он тоже ассоциировалась с персонажами «Божественной комедии». Особой симпатии Флинн Морфо у меня не вызвал. Этот мальчик был чрезмерно эмоционален, податлив влиянию момента, категоричен, вспыльчив, с трудом признавал свои ошибки и постоянно принимал спонтанные решения как при жизни, так и после смерти... Обычный трудный подросток с шаблонной судьбой.

»- Быть человеком трудно!

- А быть хорошим человеком еще труднее. Для этого ты должен принять в себе худшую сторону, а после двигаться от нее, а не к ней.»

Образ Чистилища XXI века оказался наивно-сказочным с иногда неуместными элементами. Герои (в большинстве своем подростки) посещали кафешки-бары, ходили на вечеринки, объединялись в пары и проходили испытания-квесты. Эпизоды, в которых Флинн старался разобраться с демонами прошлого, были по-литературному сюрреалистичны. Я очень люблю в произведениях подобные стилистические приемы, заставляющие читателя, используя различные аналогии или намеки, додумывать содержание. Но все мои догадки шли вразрез с заключительными главами, где меня тоже ждало небольшое разочарование. На страницах, посвященных Суду, автор делала несовместимые с предыдущими событиями выводы, выдавая действительное за желаемое. Абсолютно неправдоподобно. Из всех возможных финальных вариантов дальнейшего развития событий Амелия Грэмм выбрала самый для меня не интересный. Судя по всему, продолжение этой истории окончательно превратится в городское фэнтези, читать которое мне совсем не хочется.

«Твоя душа слишком тяжела для полётов. Груз вины и ответственности не даст тебе подняться.»

Книга небольшая по объем, поэтому была преодолена мной достаточно быстро. Даже перелистнув последнюю страницу, я не могу с полной уверенностью назвать целевую аудиторию этого произведения. Хочу ли я посоветовать ее детям, находящимся на пороге юношества. Думаю, что нет! Несмотря на все самокопания и бесконечную рефлексию героя, казалось, что смерть — это нисколечко не страшно, и можно жить, наплевав на все мыслимо-немыслимые предосторожности. В Чистилище тоже будет весело! Да и надо ли вообще подросткам задумываться о загробном мире и его прелестях? Этот сложный вопрос отчасти подчинен сфере деятельности родительской ответственности. Надо отметить, что испытывая легкое разочарование, я не жалею о потраченном на чтение этого романа времени. Всегда интересно знакомиться с творчеством новых авторов. Амелия Грэмм, несомненно, обладает писательским талантом, и я желаю ей всяческих успехов на этом интересном поприщем. Всем хороших книжных историй, друзья!

«Изменить можно только будущее. Прошлое — это пройденный этап. Вселенная не глупа, она не даст нарушить свои же законы.»

«Кто в России более всех повинен в пытках да казнях? Рабский дух — вот кто. Он-то и рождает шпионов и доносчиков всех мастей. А чем больше шпионов и доносчиков, тем крепче рабский дух. Каков круговорот?»

Детство...Ах, детство! Прекрасная пора безудержной радости, непоколебимой веры в чудеса и огромной любви в каждом мгновении. Для кого-то оно ассоциируется с «Тремя мушкетерами», для кого-то — со «Смешариками». Для меня же золотое время, давно оставленное в прошлом, неразрывно связано с фильмом «Гардемарины, вперед!» Светланы Дружининой. Стремительные погони на лошадях с развевающимися на ветру черными плащами, прекрасные женщины в драгоценно усыпанных роскошных нарядах, потрясающие песни с завораживающими словами и бесстрашные мужчины, готовые самоотверженно отдать свою жизнь за Родину...! Много ли надо открытому детскому сердцу, чтобы на всю жизнь влюбиться в фильм!? Узнав про его литературный первоисточник, я разрывалась между страстным желанием еще раз пережить вместе с героями невероятные события этой истории и страхом разочароваться, увидев в книге жалкое повторение сюжета уже полюбившегося фильма. Забегая вперед, хочу сказать, что не пожалела ни секунды, потраченной на чтение романа о трех гардемаринах, судьбы которых неожиданно соприкоснулись с историей огромного государства. Итак, немного о сюжете. Российская Империя XVIII века. Находящаяся на престоле Елизавета Петровна, получившая власть путём дворцового переворота, во всём подозревает смуту и заговоры. Тем временем трое молодых курсантов — Александр Белов, Алеша Корсак и Никита Оленев проходят обучение в навигацкой школе, решив со временем стать «морскими питомцами». Вместо этого по странному стечению обстоятельств они оказываются впутаны в сложные государственные дела. Их жизни, любовь и даже благополучие российской короны находятся под угрозой. Поэтому смелые мальчишки решаются рискнуть и отправляются в опасные приключения, стараясь не потерять в этом чужом противоборстве свою честь и достоинство.

«Будем веселиться, пока мы молоды… Вперед, гардемарины!»

Есть такие книги, которые хочется читать вслух, чтобы смаковать каждое слово, черпая в них наслаждение. Роман Нины Соротокиной — одна из таких книг. Автору удалось, используя различные литературные тонкости и хитрости, создать воистину живое произведение, в которое с удовольствием хотелось погрузиться. Легкий стиль повествования с ноткой ироничного остроумия, меткая метафора в размышлениях и большое количество красочных описаний способствовали тому, чтобы читатель с удовольствием ненадолго ушел из окружающей реальности. Приятно порадовала невероятная красота душевных признаний, вызывающая во мне желание раствориться между строк.

«Помнишь, я рассказывал тебе про сосновые корабельные леса? Все сбылось, туда наш путь. Софья, Софья, нежность моя... Ежевика поспела, и из ее колючих веток я сплету нам свадебные венки. Ведь это ночь нашего венчания, Софья. Из омытой в роднике травы я сделаю обручальные кольца, листва зашумит свадебной песней, и месяц будет наш посаженый отец. Люблю...»

В книге, на мой взгляд, была прекрасно передана атмосфера восемнадцатого столетия с его блестящим аристократическим обществом и таинственной полутьмой, едва рассеиваемой мерцанием свечей. Вырвавшись из-под московских сводов Сухаревой башни, где размещалась Морская академия (навигацкая школа), мы постепенно переносились в Петербург, пропитавший строчки ароматом свежести находившегося поблизости моря. Бревенчатыми избами на высоких подклетях, чистыми кельями с деревянными божницами, светом лампады и тихой молитвой встречала читателя в романе монастырско-церковная тема. Вышеупомянутый период ознаменовал собой новую эпоху в истории Русского Православия. Неделимая связь государства, людей и церкви хорошо отразилась в сюжете произведения, задев отчасти имущественные отношения монастырей и монастырского крестьянства.

«Плоть и кровь — это только темница души, в которой томится она и страждет искупления вины.»

Автор интересно выстраивала повествование — вела явный диалог с читателями, с помощью флешбэков играла временными отрезками, обогащала текст трактатами-размышлениями и необычно перебрасывала нити сюжета между главными и второстепенными персонажами. В «Гардемаринах, вперед!» сразу две любовные линии. Однако в отличие от кинематографического воплощения этой истории они хоть и были сюжетообразующими, но выглядели мало заметными на фоне остальных событий. Это относилось и к женским персонажам. Что касается главных героев, то для каждого из них писательница выделила в книге личное пространство для максимально полного раскрытия их образов. Все это вызывало во мне ощущение еще большей близости с гардемаринами, их внутренними переживаниями и актуализированными мотивами. Давно знакомые лица этих юношей с милой внешностью дополнялись еще и жизненными историями их родовых семей, занимающих далеко не блестящее положение в дворянском обществе Российской Империи XVIII века.

«Недаром в школе говорили: « Козла бойся спереди, коня сзади, а тихого Алешу Корсака со всех сторон».

Продолжая сравнивать с творением Светланы Дружининой, хочу обратить внимание, что сюжет литературного произведения пересекался с фильмом лишь в первой части романа. Здесь не было тех сумасшедших приключений с гонками-преследованиями, и все вращалось вокруг политических интриг, запутанных заговоров и давно забытых архивных историй, с которыми случайно столкнулись курсанты навигацкой школы. Учитывая это, кому-то может немного не хватить в сюжете динамики и драматизма. Надо также отметить, что Нина Соротокина сумела использовать в романе реальные исторические события, придав им в отличие от фильма романтизированный оттенок и лишив некой доли официальности. При этом описание исторической подоплеки происходящих событий были очень интересно изложены. Поэтому я очень советую этот роман всем тем, кто когда-то полюбил его потрясающую экранизацию — они как две половинки одной общей истории отлично дополняют и обогащают друг друга.

«Россия тем хороша, что у нас ничего нельзя, но все можно.»

Финал был прекрасен до слез..., прекрасен от тех эмоций, которые испытывала писательница к героям, завершая первый роман. В этих строчках было столько неиссякаемой душевности, которую так сложно встретить в реальной жизни. Я окончательно потеряла ощущение времени и пространства. Не слушая гул машин, забыв про асфальт под ногами и провода над головой, мне казалось, что я нахожусь на улочках Петербурга XVIII столетия. Недалеко от меня остановился Саша Белов. Его движения были уверенны, а заносчивый взгляд искал и находил двух молодых людей. Да, это были они: Алеша Корсак — мечтательный путешественник, и Никита Оленев — умница и поэт. Они обнимались, хохотали и радостно уходили. К счастью, не навсегда... Для меня эти герои вечны, дороги моей душе, потому что они — мое детство и молодость, а их звучный призыв: «Жизнь Родине, честь никому!» всегда найдет отклик в моем сердце. Счастья вам, мои гардемарины! Когда-нибудь мы обязательно встретимся на страницах следующей книги цикла с говорящим названием «Свидание в Петербурге». Продолжение следует...

«Народы не процветают под гнетом тиранов...»

Мир вашему дому, господа! Рассуждая о таком важном виде искусства, как художественная литература, хочется утверждать, что как и вся культура в целом она безоговорочно нуждается в новаторских идеях. Это в частности относится и к жанру эпического фэнтези. Глядя на ставшее привычным зрелище, когда издательства жадно штампуют уже надоевшие бестселлеры, несложно понять, что любители книг жаждут видеть нечто смелое и необычное в постоянно появляющихся новинках. Кажется, что-то свежее станет пусть даже скромно успешным, но при этом сможет заполнить новую или якобы новую нишу писательского творчества. В моих глазах именно «Трилогия Дэвабада» неожиданно стала таким своеобразным произведением. Обладая поистине колдовскими чарами слова-образы Чакраборти буквально с первых страниц смогли заманить меня в необычный мир, расположенный в объятиях Ближнего Востока. Он во многом отличался от привычной для фэнтези-романов Средневековой Европы. В этом авторском творении мне понравилось практически все, поэтому вплоть до финальных строк я оказалась невольной рабыней во власти волшебства тревожных событий этой истории. На скатерть бытия рукой таинственного гончара писательница ловко опрокинула словно чашу придуманное ей иномирье и в нем зажгла пылающий страстей пожар. Итак, милостивые читатели. Добро пожаловать в Дэвабад! Это город, в котором древние огненные существа вызывали пламя щелчком пальцев, и каждая частичка пространства была окутана разнообразной магией. Ломаные линии его башен и минаретов, куполов и пирамид, как россыпь драгоценных камней, с высоты поражали гостей своим великолепием. Здесь кровь могла быть опаснее смертельного заклинания, а ловкая мошенница из Каира оказалась способной изменить судьбу огромного королевства.

«Иногда скромные начала приводят к поистине могучим свершениям.»

Начну с того, что на протяжении повествования всей трилогии автор демонстрировала хороший стиль прозы, создавая моменты серьезных размышлений на злободневные вопросы, живые образные описания окружающей действительности и, украшая все перечисленное диалогами с острым юмором и искорками пафоса. Эти произведения заворожили меня красочным величием и таинственной опасностью, которые мы так часто ассоциируем со стилем сказок «Тысячи и одной ночи»: массивные городские ворота, храмы-мечети и заигрывающие куртизанки в постели гостя в качестве радушного подарка. Чакраборти также оказалась замечательным сценаристом экшн-эпизодов, наполняя сложные боевые сцены психологизмом, магией и неожиданными поворотами. С зульфикаром в одной руке и ханджаром в другой я вместе с героем прорезала толпу нежити, которые яростно щелкали зубами и разлагающимися костлявыми конечностями...Ух! Это было страшно и увлекательно одновременно. История возникновения фэнтезийного мира была очень аккуратно вплетена в канву романов, что не утомляло, даже при наличии большого объема новой для читателей информации. Исключение, на мой взгляд, составила финальная книга, которая немного удивила множественными «провисами» в сюжете. На уровне первой и второй части трилогии события проносились перед глазами так стремительно, что прежде чем я успевала сказать: “Сезам, откройся!”, упыри и ифриты уже находились на хвосте героев, вынужденных спасаться бегством. Читая же третью книгу, мне хотелось скорее услышать финальный аккорд, а автор уводила фабулу вглубь морских пучин, что было бы более актуальным в предыдущих книгах. Поэтому иногда неровный темп повествования оказался для меня самым существенным недостатком.

«Люди могут быть способны на нечеловеческие зверства.»

Львиная доля истории разворачивалась в волшебном городе под названием Дэвабад — древнем мегаполисе с такими же древними политическими и культурными корнями. Сам город казался мне своего рода отдельным персонажем, а различные группы магических народов, называющие его домом, являлись одним из лучших и интересных аспектов этого произведения. Политические особенности этого мира были настолько сложны, что порой они сбивали с толку. В такие моменты я обращалась к глоссарию, находящемуся в конце книги. Мне пришлось выучить массу новых терминов, названия одежды, оружия, людей и мест, а также восточные ритуалы. Это не было похоже на типичное западное фэнтези, и в каждой строчке чувствовалась любовь писательницы к придуманному ей миру и необычным его созданиям. Чакраборти не чуралась известных джинновских клише — здесь было множество заклинаний огня, ковер-самолет, легендарные пылающие двуручные мечи, принадлежащие к разным стихиям свирепые существа, гаремы с прекрасными женщинами и даже предметы-реликты, которые держали в себе души огненных созданий. При этом красивая сказка содержала в себе глубокий подтекст: геноцид, расовая дискриминация, религиозный экстремизм, насилие над полукровными джиннами, махинации и интриги королевского двора, а также соперничество между шестью племенами — все это в той или иной степени имело место быть в прекрасном Дэвабаде. Казалось, что в этом экзотическом антураже автор проводила интересные параллели с социально-политической ситуацией привычного всем нам человеческого мира.

«Я — оружие, таким меня сделали Нахиды. Ни больше ни меньше. По-видимому, этот крест со мной на всю вечность.»

Кроме того, в этом произведении конфликты существовали не только вокруг Дэвабада, но и в сердцах главных героев. Автор сумела наградить всех действующих лиц душераздирающими жизненными трагедиями, которые на протяжении всей истории не переставали удивлять бесконечно появляющимися нюансами. Представ пред наши очи с первых глав трилогии, образ каждого из них менялся буквально ежестранично. Все они были по-своему интересны и в равной степени, но в разное время вызывали то раздражение и грусть, то радость и ликование. Подойдя к кульминационной битве, каждый герой имел свою уникальную особенность, поэтому решающее сражение с учетом всего перечисленного немного разочаровало. Однако развеять печаль от осознания происходящего и вдохнуть жар в сердце сумел один исполненный чар персонаж, холодные зеленые глаза которого кому-то виделись в ночных грезах, а кому-то — в кошмарах. Посему одна из финальных глав оказалась великолепной. В ней был лес, превращающийся в цветочную долину; в ней был запах кедра и жженых цитрусовых, который щекотал нос; а еще в ней была фраза, сорвавшаяся с губ как молитва и сумевшая своей вечной актуальностью вызвать во мне слезы: «Найди свое счастье, маленькая воровка. Укради его и никогда не отпускай». Я думаю, что завершая трилогию, талантливая Чакраборти сумела достичь яркой смеси меланхолии о том, что было потеряно и осторожной надежды на то, как много всего интересного еще ждет впереди. С удовольствием советую всем любителям хорошей литературы «Трилогию Дэвабада», в которой прекрасно ужились джинновская магия, человеческая любовь и ближневосточный макиавеллизм. Всем хороших книг. Да будет гореть ваш огонь вечно!

«Какая глупость — от одного вида чьей-то улыбки терять всякий контроль...»

«Ни одна разумная женщина или разумный мужчина не хочет войны, а те, что хотят, никогда бы к ней не стремились, если бы думали, что она оставит краску на их пороге.»

Море! Как много чувств и эмоций заключено для меня в этом слове! Море! Я люблю его ещё с детства и скучаю по нему — мы так редко встречаемся. Возможно именно поэтому, когда в моих руках появилась книга с аннотацией, обещающей взять меня с собой в водоворот морских приключений, то я не задумываясь приступила к ее чтению. Но, перелистывая страницу за страницей, я испытывала скорее громкое разочарование, чем неудержимый восторг. Так о чем же этот роман? Представьте себе огромную группу островов под названием Разбросанный Архипелаг. Его сушу населяют люди, а морские пучины кишат самыми необычными тварями. Материковые флора и фауна во многом отличаются от известных и привычных нам с вами. Цепочка островов, ставших на несколько дней нашим приютом, были покрыты розовыми, голубыми и пурпурными цветами, выраставшими из моря, точно сломанные в челюсти зубы. А боевые морские суда изготавливались из единственных подручных средств — костей морских драконов и стеблей растения, высушенных и сплетенных для дополнительной прочности между собой. Сотни лет жители Ста островов и Суровых островов — двух частей Разбросанного Архипелага — вели друг с другом бесконечную войну за господство в открытом море. Однако все драконы исчезли, а костяные корабли постепенно изнашивались. Есть ли шанс у островитян в конце концов закончить вечную бойню в условиях новозможности строительства новых кораблей? Об этом мы узнаем, находясь на борту необычного корабля по имени «Дитя приливов». Чем же он необычен? Все дело в том, что все его кости и крылья были выкрашены в черный цвет, как и положено «кораблю мертвецов»... Именно с командой, состоящей из преступников, приговоренных к смертной казни, нам и суждено будет отправиться в авантюрное приключение, решая невообразимо опасную задачу.

«Преданность. Именно это заставляет корабль существовать — верность и преданность команды.»

Вялая динамика произведения, пустые события с неинтересными перемещениями персонажей и плоские образы героев — все это вызывало тоску. Сказать по правде, я не ожидала от истории бесконечного экшена, но в этом романе вплоть до событий финальной части не происходило ровным счетом ничего. Плавание на борту черного судна оказалось самым скучным в моей книжной жизни. Я всегда была уверена, что могу наслаждаться медленными книгами с размазанным по страницам сюжетом, но если в них есть качественные людские образы с интересной проблематикой. К сожалению, это литературное творение не из их числа. Повествование шло от третьего лица и вращалось вокруг Джорона Твайнера — постоянно ноющего 19-летнего юноши, олицетворяющего собой бессмысленность человеческого существования и воспринимающего жизнь как тяжкое бремя. Его прямой противоположностью была активная и предприимчивая супруга корабля Миас Джилбрин (Удачливая Миас), которая в конечном итоге превратилась в сентиментальную идеалистку. Автор не удосужился украсить произведение информативными экскурсами в прошлое главных действующих лиц. В этих образах не было ни капли психологизма. Поэтому мое отношение к ним было настолько равнодушным, что за время чтения ни один мускул на моем лице не дрогнул от переживаний за их судьбы. При этом я вообще молчу о второстепенных лицах, имен которых я даже не запомнила, не говоря об их личностях. Радовали, правда, два персонажа, которых и персонажами то сложно назвать. Один из них интригой своего существа держал на плаву мое любопытство, другой — выражал всеобщее мнение относительно ерунды, происходящей на страницах. «Задница!»

»...Величайшая месть совершается не с мечом в руках, гораздо лучше выслушать оскорбления врага, а потом швырнуть их ему в лицо.»

Как опытного читателя книг, меня очень веселила любовь писателя к придумыванию новых слов. Я не имею в виду слова, характеризующие новые понятия и определения описываемого мира. Я говорю о замене общепринятых слов на авторскую абракадабру. Например, «Глаз Скирита» вместо «Солнца» или «курнов» вместо «сабли». Пытаясь ослепить нас своими успехами в построении мира, он использовал бесконечное множество этих окказионализмов, преуспевая лишь в том, что лишал возможности нормально воспринимать происходящее. И если убрать ворох всей этой белиберды, то с литературной точки зрения роман «Костяные корабли» для меня не представлял никакой ценности. Есть здесь и немного фольклора в виде морских песенок. Но и этот элемент не оказался интересным. Доблестные переводчики даже не попытались сохранить в тексте песен хотя бы мало-мальскую рифму, и все они воспринимались странным набором слов:

«Течение несло их мили,

Оставив корабли и команду без воды.

Не приноси в жертву крошку,

Вскричало море.»

Пожалуй, мир и его устройство оказались одним из достоинств этого романа. Часть меня задавалась вопросом, понравилось бы мне это произведение больше, если бы история была сосредоточена на материке. Так как большую часть времени мы находились на корабле, то практически не видели того, что происходило в обществе. И только небольшими порциями мы постепенно узнали, что в придуманном автором мире процветал матриархат. По ступеням социальной иерархии могла подняться каждая женщина, наделенная отменной фертильностью. Религия и магическая система тоже казались интересными, но задеты они были настолько поверхностно, что оставляли после себя лишь вопросы. И если бы повествование шло от лица Удачливой Миас с ретроспективными сценами из ее прошлого, то ответов было бы значительно больше. В какой-то степени порадовали немногочисленные боевые эпизоды, которые своими захватывающими моментами заполнили заключительную часть книги. Ну а финал, на мой взгляд, был невероятно предсказуемым. Особенно на фоне бесконечных упоминаний мифов и легенд о морских драконах, а также постоянных спорах о морали выбранного пути. Если все вышеперечисленное вам не будет резать глаза, то добро пожаловать на страницы этой истории. Напоследок лишь скажу, что на вопрос буду ли я читать продолжение, отвечу скорее НЕТ, чем ДА. Всем хороших книг!

«Вот тебе мой совет: суди о них, глядя на то, кем они являются, когда ты их встретишь, а не по слухам, которые распространяют те, до кого они доходили в виде историй.»

«Когда сражаешься слишком долго, то теряешь из виду то, ради чего все это начинал. Когда сражаешься слишком долго — ты проигрываешь все равно.»

Светлое время влюбленных и романтиков, именуемое весной, постепенно набирает обороты. Это период обновления, прилива сил, первых теплых солнечных лучей, веселого птичьего гвалта и легкой грусти. И тем не менее, выбирая читать ту или иную книгу, я невольно потянулась к абсолютно не весеннему по своему настроению томику, являющего собой начало эпической истории. «Ярость драконов» — яркий дебют вдохновленного африканской культурой Эвана Уинтера. Роман переносит читателей в мир, где на протяжении сотен лет избранный народ Омехи ведет непрекращающуюся войну с народом дикарей Хедени. На стороне одних — количественное преимущество, на стороне других — одаренные женщины-маги, способные получать силу из подземного мира Исихого. Сам сюжет вращается вокруг истории жизни юноши по имени Тау, которому в этой бесконечной войне суждено стать, или безмолвным мясом, или машиной для убийства. Возможно мои слова о том, что некоторые произведения способны буквально с первых своих строчек лишить покоя и сна впечатлительного читателя могут показаться надоедливыми и необъективными. Однако с этой книгой у меня произошла именно такая эмоциональная близость. Здесь есть все, что я люблю в жанре фэнтези — продуманная структура мироздания с необычной системой магии, динамичный сюжет, украшенный неожиданными поворотами, яркие образы героев с психологическим подтекстом и...конечно, боевые состязания!

«Я не могу представить мир, где мужчина с мечом в руках не имеет последнего слова над мужчиной без меча.»

Произведение многогранно и сложно. Уже в самом его начале у меня возникли небольшие трудности с авторской терминологией, которую необходимо принять и запомнить. Не могу сказать, что порог вхождения в эту книгу был слишком высоким, но к глоссарию и приложению с перечнем каст избранных я обращалась очень часто, особенно на протяжении первых 100 страниц. Мир открыл перед читателями свои объятья невероятно сильным Прологом, который описывал события, произошедшие с народом Омехи за 186 циклов до начала основного действа. Как же давно я не читала настолько эмоционального введения в историю, которое подобно яркому пламени поразило мое воображение повелевающей живым огнем королевой и кровопролитной битвой, ставшей доминантой в этом эпическом фэнтези. После такого пленительного старта события основной части в своем истоке казались немного однообразными и предсказуемыми. Однако совершенно неожиданно наступило то славное мгновенье, когда я окончательно потеряла контроль и попала на крючок этой истории. Не вдаваясь в излишние подробности и избегая спойлеров, я лишь скажу, что с момента основной завязки сюжета и вплоть до финала повествование было настолько захватывающим и увлекательным, что я перемещалась по страницам с крейсерской скоростью. Всего несколько дней мне потребовалось, чтобы испить до дна события этой части цикла. Надо ли говорить, что я хочу читать продолжение?

«Жизнь — всего лишь моменты времени. Чтобы достичь величия, тебе придется пожертвовать ими. Тебе придется отдать свою жизнь ради этой цели.»

Если бы мне пришлось выбирать самый выдающейся аспект романа, то это определенно были бы батальные сцены. Я не могла насытиться кинематографически подлинными эпизодами дуэлей и турниров. Каждый поединок или сражение объединяли в себе по ювелирному точное описание техники боя, важные элементы антуража и психологическое состояние каждого из участников. Выдох облегчения можно было сделать, лишь дождавшись кульминации. Каждую паузу-передышку автор, настоящий мастер слов, старался заполнить внутренними переживаниями героев, подчеркивая мотивы каждого из них. И не было ни одного момента, когда их действия становились машинальными. Переходя от простого к сложному, хочу отметить еще одно из однозначных достоинств книги — необычная картина смоделированного автором мира. Ее отдельно взятые особенности объяснены достаточно интересной мифологией. Магическая система и демоническая составляющая тоже были хорошо продуманными и в чем-то даже оказались новаторскими. Мне невероятно понравилась задумка писателя-демиурга, связанная с темным миром под названием Исихого. Всякий раз пребывая на страницах книги, посвященным Исихого, мое сердце от волнения пропускало несколько ударов. Резкая волна странного спокойствия пробиралась в тело, позволяя реальности ускользнуть прочь и уступая свое место прозрачной темноте, в которой демоны атакуют живые души и выворачивают их наизнанку в чудовищном желании отомстить за свое вечное заточение.

«Дни без боли не дают вам развития. Дни без развития — это дни, когда вас догоняют те, кто позади.»

По своей сути, центральная тема романа — месть, и главный герой отлично справился со своей задачей, максимально точно передав всю ее остроту. Очнувшись на финальных строчках, я с удивлением осознала, каким страшным изменениям подвергся образ этого мальчика-юноши-мужчины. Его горе превратилось в гнев, глаза застилала пелена насилия, он видел перед собой только демонов, превратившись в мясника, сражающегося с несправедливостью социальной иерархии. Тау — человек с неукротимой волей, ведомый сильной яростью и несгибаемой решимостью. Мне, действительно, не нравились некоторые его действия и особенности личности, но его упорство и трудолюбие заслуживали несомненного почтения. Не могу сказать, что автор сумел придумать нечто сногсшибательное. Однако история народа Омехи в целом и Тау в частности захватила мое внимание с первых слов и не отпускает до сих пор. Даже закрыв книгу, я чувствую жар солнца, терзающего землю; слышу вой толпы в молчаливых утесах; и вижу поединок мечников. Сначала их мечи демонстрируют гравюрное искусство плавного танца, затем плавность уступает силе, и живописное состязание превращается в бой на смерть. Кружа, атакуя и защищаясь, они с пылом фанатиков напирают друг на друга, стремясь вывести соперника за грани его умений... За те пределы, которые определяются не телом и даже не кровью. Они определяются несокрушимой жаждой мести, ставшей больше жизни и сильнее любви...

«Если ты не готов драться, то подставляешь себя и все, что тебе дорого, под клинки других и молишься, чтобы они не зарубили тебя. Я уже знаком с милосердием мужчин с оружием, и больше я не останусь перед ними беспомощным.»

«Пройти по жизни в нынешнем мире — значит отдать все, что есть.»

Вот уже несколько дней в моей голове бесконечно повторяется неожиданно появившийся вопрос: к какой когорте сознания относятся те или иные окружающие меня люди. Подобное состояние долгих раздумий возникает у меня всегда после прочтения хорошего романа жанра научной фантастики. Особенно, когда речь автора задевает одну из любимых мною тем — природа человеческого сознания. Вслед за «Ложной слепотой» Уоттса и «Нейропатом» Бэккера этим вопросом задался канадский писатель-фантаст Роберт Сойер, выразив свои мысли в произведении с интригующим названием «Квантовая ночь». Говорить о сюжете, не затрагивая спойлерные моменты, сложно. Повинуясь аннотации, скажу лишь, что однажды главный герой по имени Джим Марчук с ужасом понимает, что 6 месяцев его прошлого стерты из памяти. Являясь психологом-экспериментатором, разработавшим методику выявления психопатов в обществе, Джим начинает догадываться, что в темный период своей жизни мог совершать чудовищные поступки. Вместе с ним и его спутниками нам предстоит погрузиться в святая святых человеческого сознания, чтобы понять, какие тайны скрывает забытая часть жизни главного героя. Итак, перед нами — захватывающий технотриллер, соединяющий в себе квантовую механику, социальные науки и сумасшедшие в своей извечной злободневности философские рассуждения об этике мироздания. Ну что тут сказать? Гремучая смесь!

»-Ты знаешь, в чём разница между психопатом и гомеопатом? Она покачала головой. — Некоторые психопаты не приносят вреда.»

Пожалуй, давно я не читала книгу в таком странном темпе. С одной стороны, динамика сюжета очень интенсивно набирала обороты буквально с первых страниц. С другой стороны, произведение было украшено огромным количеством разного рода информации, осложнено повествованием в двух временных диапазонах и прыжками между линиями нескольких ключевых героев. Иногда даже приходилось заглядывать в словарь, чтобы заполнить пробел в знаниях. Поэтому зачастую скорость моего чтения уподоблялась тахиону, а иногда снижала свои показатели до мизерных величин. Автор очень интересно продумал сюжет, доводя некоторые моменты до внезапного для читателей абсурда. Думаю, что такой прием я бы отнесла скорее к достоинствам книги, чем к ее недостаткам. Например, очень интригующим оказался вступительный эпизод, когда запланированное обсуждение научного метода неожиданно превратилось в перекрестный допрос героя. Преобладание диалогов над описательной частью тоже хотела бы отнести к плюсам для читателей. Так как в процессе общения действующих лиц очень доступно объяснялись некоторые нюансы затрагиваемых около(научных) теорий как общеизвестных, так и открытых персонажами. Я до сих пор нахожусь под огромным впечатлением от теории квантовой суперпозиции, разделяющей людей на философских зомби, психопатов и совестливых рефлексистов. А открытие квантово-сознательного суперорганизма, окутывающего собой всю планету Земля, было настолько подлинным, что вызывало страх.

»...sollicito ergo sum — беспокоюсь, следовательно, существую.»

Из множества деталей, касающихся физики, психологии и когнитивистики, встретившихся нам на страницах этой книги, большинство были либо документально точны, либо представляли собой строгую экстраполяцию существующих фактов и выводов. Автор даже привел перечень научных работ, которые вдохновляли его в процессе написания данного романа. Сойер так увлеченно вплетал науку в реальность, что во время чтения читатель смутно осознает сложность и выдуманность описываемых событий. Мне казалось, что происходящее в книге — часть окружающей меня действительности. Поэтому находиться на страницах этой научной фантастики было абсолютно не скучно и тем более не утомительно. Может ли человек совершать тяжкие преступления лишь только потому, что такова природа его личности? Почему одни люди не имеют внутренней защиты против иных взглядов и идут на поводу у чужой (не)мудрости, а другие — способны к самооценке и мыслительной интроспекции? Эти вопросы создают тектонику романа, являясь его содержательной основой. При этом автор взял мысль о том, что нельзя изменить человеческую природу и развернул ее в диаметрально противоположное положение. Мне было не по себе от достоверности происходящего и от собственных рассуждений об управляемости сознания каждого из нас. Джим Марчук может уже ходит среди нас, и, учитывая планетарные масштабы, сложно быть начеку.

«Два самых тяжёлых известных вещества — это нейтрониум и коробки с книгами.»

Несмотря на обилие самых разных персонажей, для меня во главе сюжета присутствовал только психолог-экспериментатор. Я задавалась вопросом, где та тонкая грань, которая отделяет героя от антигероя? Ее не было в этом романе, и мое отношение к главному действующему лицу было крайне неоднозначным. Джим считал себя просветленным философом и вместе с тем практиковал утилитаризм. Утилитарный подход заключается в достижении максимального счастья для большинства людей, жертвуя никчемными единицами. И это меня пугало, когда я немного задумывалась обо всем затронутом с оглядкой на себя и свое окружение. Похоронным звоном в этой истории оказался финал, который был слаб и тороплив. Мне думалось, что наибольший восторг от произведения был недостижим именно из-за финальной части. Я дочитывала скорее машинально, чем под воздействием эмоциональной потребности увидеть, чем все завершится. Разочаровала политическая подоплека заключительных глав с ожидаемыми психопатами у власти. Вот ведь гадство! Мне было смешно. Соединенные Штаты, Канада и Россия с неотъемлемым элементом в виде Владимира Путина... Зачем все это? Эта книга с шикарной задумкой нуждалась в лучшем завершении. Однако, несмотря на все это, роман бесспорно интересный. Поэтому, если вам не противны философы-утилитаристы, не чужды вопросы сознания, а также есть небольшая любовь к квантовой физике, то вы оцените «Квантовую ночь» по достоинству.

«Но люди — не аналоговые устройства. Жизнь вообще не аналоговая: она цифровая. Да, не двоичная — четверичная. В буквальном смысле четверичная: четыре основания — аденин, цитозин, гуанин и тимин — составляют генетический код. В нём нет ничего аналогового. Так же как ничего аналогового нет в большинстве состояний человека: он либо жив, либо нет; у него либо есть гены болезни Альцгеймера, либо нет; он либо психопат, либо нет.»

«Разум есть способность использовать силы окружающего мира без разрушения этого мира.»

Тема первого контакта жителей Земли с представителями внеземного разума уже давно терзает светлые умы писателей жанра научной фантастики. Разные идеи, необычные сценарии.., но если авторы талантливы, то читать их произведения невероятно интересно вне зависимости от развития событий. К числу таких мастеров слова относятся и братья Стругацкие со своими работами, в числе которых — впервые изданная в 1972 году фантастическая повесть. «Пикник на обочине» — это меньше двухсот бумажных страниц плотного как осмий и в то же время невероятно простого текста, в котором ни одно слово, мысль, идея, персонаж или сюжетный поворот не являлись неуместными. Шедевр! Да, потому что именно так, на мой взгляд, и должно выглядеть высшее творение литературного мастерства. Так о чем же эта повесть? Ориентировочно 13 лет назад до начала описываемых в книге событий на разных территориях планеты Земля появились шесть странных областей. Вот представьте себе, что как будто кто-то, образно говоря, раскрутил земной шар и принялся палить в него из огромного револьвера, расположенного где-то на линии между нашей планетой и альфа созвездием Лебедя. Отверстия от пуль легли на некую плавную кривую, а каждая из них ознаменовала собой аномальное место на поверхности планеты, в котором были нарушены известные законы физики. Научные светила предположили, что данные Зоны — прямой результат визита внеземных цивилизаций с непонятной ни для кого целью. Находиться внутри таких Зон Посещения любому существу было опасно для жизни — там изобиловали места повышенной и направленной гравитации, а также присутствовали области искривления пространства и наличия коллоидного газа, способного превратить все, что с ним соприкасалось в смертоносный студень. И в то же время среди грязи и опасных руин там хранились уникальные артефакты, волшебные свойства которых легендами передавались из уст в уста. Как вы уже поняли, одно из таких славненьких местечек, находящееся в небольшом городишке, именуемом Хармонтом, нам и посчастливилось посетить.

»- Молишься? — спрашиваю. — Молись, — говорю, — молись! Дальше в Зону, ближе к небу...

- Что? — спрашивает он.

- Молись! — кричу. — Сталкеров в рай без очереди пропускают!»

Повесть состояла из четырех частей и в общей сложности охватывала восемь лет жизни центрального персонажа по имени Рэдрик Шухарт. Рыжий — необразованный человек, склонный к пьянству, распутству и дракам. Уже в возрасте двадцати трех лет Рэд был экспертом по опасным местам и смертоносному потенциалу Зоны. Не для кого не секрет, что это место вероятного кратковременного пребывания инопланетян привлекало нелегальных сталкеров, коим и являлся наш отважный герой. От вешки к вешке, гайка за гайкой он, рискуя своей жизнью, посещал Зону с целью отхватить какой-нибудь интересный предмет, чтобы в дальнейшем сбыть его на черном рынке за неплохие денежки. Будоражило сознание даже само придуманное Стругацкими аномальное место. Авторы прекрасно подбирали говорящие названия для всего, что могло хоть как-то охарактеризовать ужасы Зоны, тем самым очень образно передавая необычную атмосферу. «Браслеты», «пустышки», «ведьмин студень», «комариные плеши», «мясорубка»... Совсем не перегружая воображение, я воочию представляла все перечисленные страшные прелести этого странного места. Отчаянные смельчаки-сталкеры, как продукты Зоны, тоже имели прозвища («Стервятник», «Суслик», «Гуталин»), которые еще больше отдаляли их от реального мира, где люди обыкновенные носили нормальные имена. Несмотря на предельную лаконичность, я оказалась в восторге в том числе и от слога писателей. Они умудрились в минимум строчек вложить максимум смысла. Вот уж воистину — правильно подобранные слова важнее их количества. Авторы блестяще демонстрировали свой литературный талант, превращая текст то в притчу, то в гадание, то в молитву. Здесь на одной строчке мог соседствовать «Бог» и «Черт», реалистичность задуманного подпитывалась пессимизмом происходящего, а жизнелюбивая ироничность граничила с едва уловимой меланхоличной трагедией. Суть названия раскрылось ближе к финалу в потрясающем диалоге между двумя героями, который хотелось разбить на цитаты и читать по слогам/по буквам, чтобы не упустить ни единой мысли.

«Вы спросите меня: чем велик человек? Что создал вторую природу? Что привёл в движение силы, почти космические? Что в ничтожные сроки завладел планетой и прорубил окно во Вселенную? Нет! Тем, что, несмотря на всё это, уцелел и намерен уцелеть и далее.»

Казалось бы... Где мы, и где 1971 год написания этого произведения? И все же повесть в каждой своей фразе звенела от актуальности, а высказанные в ней мысли завораживали отсутствием банальности. При этом Стругацкие вели интересную игру с читателями, поднимая массу важных вопросов и не давая ни одного вразумительного ответа. Например, вступившие в кульминационную дискуссию на сюжетообразующие темы герои рюмка за рюмкой выдвигали каждый свои, все более емкие аргументы, которые в конечном итоге не привели ни к одному окончательному выводу. Думайте сами, милостивые господа читатели! Проблемы космического масштаба плавно перетекали в общечеловеческие, которые в свою очередь находили отражение в тонкой психологии отдельно взятого индивидуума и вопросах морали. На мой взгляд, «Пикник на обочине» можно читать абсолютно разновозрастной категории любителей книг. Одни будут в восторге от динамичного сюжета, другие — от необычного взгляда фантастов на вопрос вселенского общения с братьями по разуму, третьи — от политической аллегории. Те же читатели, кто предпочитают философские размышления, могут с легкость разбросать все сказанное авторами по осям системы координат своего личного мировоззрения, чтобы чуть глубже задуматься об истинном значении происходящего. Другими словами, каждый сможет найти здесь что-то свое, и никто не уйдет отсюда обиженным и оскорбленным. Это та самая книга, которая, без сомнения, имеет все шансы дать читателю еще больше интересных мыслей с каждым новым ее прочтением.

«Гипотеза о боге, например, даёт ни с чем не сравнимую возможность абсолютно всё понять, абсолютно ничего не узнавая... Дайте человеку крайне упрощённую систему мира и толкуйте всякое событие на базе этой упрощённой модели. Такой подход не требует никаких знаний. Несколько заученных формул плюс так называемая интуиция, так называемая практическая смётка и так называемый здравый смысл.»

Пожалуй, чтобы понять финал необходимо перечитать повесть не единожды. Я до сих пор закрываю глаза и с ужасом представляю себя на месте главного героя, оказавшегося лицом к лицу с купелью предельного числа возможностей. Его бессилие и отчаяние находило в тот момент во мне свое продолжение. Жарило солнце, перед глазами плавали красные пятна, дрожал воздух на дне карьера, и в этом дрожании казалось, будто окружающая нас действительность приплясывала на месте. Я думала над тем, как внутри собственного сердца найти то самое заветное желание, когда какие-то темные силы мгновенно сминали то самое хорошее, что когда-то было в душе, оставляя в сознании одни только рыла, рыла, рыла...? Поэтому для меня горькая правда повести заключается в том, что планета Земля погрязла в бесконечных Стервятниках, алчущих набить свою утробу за счет жизни окружающих людей, и каждый винтик этого смрадного мира надо когда-то менять. Так стоит ли удивляться, что в контексте этой повести братья по разуму в лучшем случае повернулись к нам спиной, а в худшем — даже не заметили нашего существования? Завершить свои впечатления от этого произведения решила вместе с советским фантастическим фильмом-притчей Андрея Тарковского под названием «Сталкер», снятым по оригинальному сценарию самих братьев Стругацких. Оказалось, что киниматографическое произведение не менее шедеврально, чем его литературный вдохновитель. Всем хороших фильмов и книг!

«Вся беда в том, что мы не замечаем, как проходят годы. Плевать на годы, мы не замечаем, как всё меняется. Мы знаем, что всё меняется, нас с детства учат, что всё меняется, мы много раз видели своими глазами, как всё меняется, и в то же время мы совершенно не способны заметить тот момент, когда происходит изменение, или ищем изменение не там, где следовало бы.»

«Рука Всевышнего разит скоро, особенно если ей помогает рука человека.»

«Проклятые короли” — это, по сути, один роман в семи частях, которые в своей совокупности охватывают первые десятилетия жизни Франции XIV века. Не являюсь поклонницей жанра исторической прозы, поэтому свои первые шаги по страницам книги «Железный король» я совершала с некоей долей скептицизма по отношению к восторженным отзывам окружающих меня людей. Однако события, подстерегающие меня там, не дали никакой возможности свернуть с выбранного пути. Цикл начинается весьма драматично — преследуемый желанием окончательно уничтожить Орден Тамплиеров король Франции Филипп IV Красивый приговаривает к сожжению на костре великого магистра Ордена Жака де Моле и приора Нормандии Жоффруа де Шарнэ. Этот охваченный пламенем костра и в то же время леденящий душу момент со страшными словами анафемы еще надолго останется со мной. И если бы мы сейчас находились на самом кончике острова Сите под мостом Пон-Нёф и смотрели бы на надписи мемориальной доски Жака де Моле, то легко смогли бы представить себе, как его слова гулким эхом отдавались в страшной парижской ночи. Они эхом отдаются и в романах, где стали предвестниками странного падения страны, которая в начале XIV века была могущественным, самым густонаселенным и богатым государством во всем христианском мире. Думалось, что никогда не придет заря на смену бесконечной ночи, не принесет ни покоя, ни надежды, ни забвения, ни спасительного самообмана! Густой дым костра, охрипшая от криков толпа, привязанные к позорному столбу два старика и пронзительный голос одного из них, казалось, пришедший из нездешнего мира:

»...не пройдет и года, как я призову вас на суд Божий и воздастся вам справедливая кара! Проклятие! Проклятие на ваш род до тринадцатого колена!..»

Думаю, что немногие читатели знают особенности жизни средневековой Франции. Тем более проникнуть в события этой необычной эпохи отважилось крайне небольшое число писателей, трудящихся в жанре исторического романа. Даже всеми любимый Александр Дюма, с книгами которого многие постигали историю европейских держав, совсем не удостоил своим драгоценным вниманием этот период. Благодаря Дрюону нам представилась возможность вместе с героями цикла окунуться в средневековый двор Франции и увидеть, как сильнейшая династия Капетингов стиралась с лица страны, приводя к кризису престолонаследия, а первые Валуа семимильными шагами стремились к Столетней войне. Филипп IV Красивый, Людовик X Сварливый, Карл IV Красивый...Кто следующий постарается окончательно свести на нет все достижения предыдущих королей? Романы не рекомендуется читать брезгливым и сильно впечатлительным, однако человек с крепкими нервами сможет оценить по достоинству то, что увидит на этих страницах. В книгах полно коварных убийств — одна королева задушена, другой король отравлен, третьего считают отравленным еще в младенчестве на крестинах. Сплошь и рядом торжествуют мошенничество, заговоры, адюльтеры коронованных особ и гражданские войны. И едва ли найдется страница без драматического поворота событий. Иногда история перепрыгивает в Англию, где влачит свое недолюбленное существование королева Изабелла — жена Эдуарда II и дочь Железного короля. Даже в то время, когда Дрюон добросовестно делает паузу, чтобы объяснить читателям те или иные политические и социальные реалии Франции вышеупомянутого века, повествование все равно скачет галопом. Лично я очнулась от всего прочитанного в начале финальной книги. Лишь для того, чтобы перевести дух и оценить, насколько необычно автор задумал завершить свою историю.

«Человек, отрицающий свет, подобен слепцу, ибо слепец не видит света. Для слепца свет — величайшая тайна!»

Как же долго литературные критики, в том числе и французские классицисты, утверждали, что писатель может правдиво изображать только ту действительность, свидетелем которой он был, и что исторический роман — опасная ложь, коль скоро автор выдает свои выдумки за подлинную историю. Возможно, под влиянием этих взглядов, а может быть с целью разнообразить свой писательский опыт, Дрюон передает повествование самой важной заключительной книги в руки очевидца всего происходящего — проницательного кардинала Перигорского. Немного подшучивая над читателями, автор утверждает, что у него больше нет желания рассказывать о Проклятых королях, так как его любимый герой умер. Таким образом, от лица кардинала нас ждет обобщение всего прочитанного в предыдущих частях и проникновенное продолжение, в котором с высоты своего сана герой рассказывает о беспрестанных смутах, трудностях и поражениях правления наибездарнейшего Иоанна II Доброго. Именно этот король сумел дать своей стране наглядный урок ненависти и насилия, заканчивая демонстрацию своего посредственного мышления финальной битвой при Пуатье. В форме доверительной беседы кардинал рассуждал над тем, что могло так круто повернуть судьбу сильнейшего государства. Может быть вовсе не проклятие сыграло свою роль, а скудоумие правителей? И, задыхаясь от дыма в пламени костра, Жак де Молэ лишь обрел пророческий дар в час своей смерти? Да и не все ли равно народу, которому предстояло испить многолетнюю чашу страдания? Ему придется ходить под мудрым королем, под королем безумным, под королем слабым и терпеть различные бедствия, прежде чем загорится новый костер, на который пошлют как искупительную жертву Деву Франции, а воды Сены унесут проклятие Великого магистра. Но это будет уже совсем другая история.

«Военные неудачи обычно открывают слух королей для голоса мудрости.»

Персонажи тоже впечатляют, но немногие из них достойны восхищенного уважения. Неоднозначные герои-перевертыши, отношение к которым меняется также быстро, как перепродается между ними корона страны на аукционе тщеславных притязаний. Несколько сюжетный линий переплетаются между собой и несут каждая свое настроение. Одна из них принадлежит графу Роберу Артуа и его бесчисленным попыткам вернуть себе графство отца, обманом полученное тетей. Эта линия настолько втягивается в основной «королевский» сюжет, что ее едва ли можно назвать второстепенной. Еще один вектор внимания автор обратил к банкирам — важным фигурам в романах. Дрюон не позволяет нам забыть, что даже в его мире королей, баронов и рыцарей правят деньги, которые смазывают колеса войны и политики. Эта линия несет читателю почти единственного симпатичного героя цикла — молодого сиенского банкира по имени Гуччо, сердечные события судьбы которого в один прекрасный день сумели изменить историю Франции буквально в королевской колыбели. Напоследок хочу несколько слов сказать о послевкусии от прочитанного цикла. Когда наши современники стараются представить Средневековье, то многим кажется, что средние века — это зловещая, в корне отличающаяся от нашей эпоха, отступившая во мрак прошлого. А ведь достаточно получше присмотреться к нашей Вселенной, чтобы понять — Средневековье всегда стоит у нашего порога и не желает уходить. Нравы, людские стремления и беды, бесконечная чехарда в борьбе за власть... все это всегда живет в той части нашего мироздания, которая зовется действительностью. Может быть не в той мере и не в той форме, но оно повторялось, повторяется и будет повторяться во веки веков.

«Все гибнет, когда во главе государства стоят, сменяя друг друга, скудоумные и жадные люди. На обломках величия распадается единство.»

«Щит будет разрушен, а завеса порвана с помощью крови Таут Де Дананн.»

Королева бестселлеров — Нора Робертс известна в основном как автор любовных романов и детективов. Не являюсь любительницей ни того, ни другого. Однако не могу ответить на вопрос, почему сей факт не лишил меня желания прочитать эту книгу. Скорее всего, мне просто стало любопытно, как проявит себя писательница в новом постапокалиптическом амплуа. Хотя ее творчество до настоящего момента мне вообще не было знакомо. Я настолько редко читаю жанр постапокалиптики, что удивить меня самыми разными, в том числе и незатейливыми, поползновениями сюжета произведений этого литературного направления проще простого. Здесь я все же была удивлена, но мягко говоря, неприятно. Начну с того, что постапокалиптика — необычная фантастика. Вместе с романами этого жанра читатели невольно переносятся в мрачные условия авторской действительности, по тем или иным причинам пережившей какую-либо страшную катастрофу. Грязь запустевших городов, эстетика смерти, разрушенные судьбы, неизведанность новой жизни и приспосабливающиеся к странным условиям люди... Все это я планировала встретить на страницах этого романа, который по всем своим характеристикам занимает вышеупомянутую литературную нишу. На фоне происходящего в книге ужаса я хотела оценить относительно устойчивый мир, окружающий меня. Однако все мои чаяния остались напрасными.

«Грядут конец и беда, распри и ужас — начало и свет.»

Хочу заметить, что первые главы дарили надежду на то, что история окажется действительно интересной. Несмотря на то, что, на мой взгляд, сама завязка романа была какой-то абсурдной. Итак, однажды привычное существование человечества рухнуло в тартарары после неожиданного события — в жертвенном круге была пролита кровь. Это послужило началом страшной вирусной пандемии, которая за считанные дни унесла жизни миллионов людей по всему миру. С этого все и понеслось. Жуткий приход болезни-рока, бесконечные слухи-упоминания о сумасшедших людских потерях, ужасное состояние безысходности от осознания того, насколько распространение вируса неуправляемое... Однако напряжение от происходящих событий постепенно сошло на нет, и роман стал постепенно принимать форму бульварного чтива. Плачевность ситуации усугубилось, когда на страницах появились ОНИ — люди со сверхспособностями. Внезапно герои развили магические умения, бешено бегали по улицам, стреляли огненными лучами из рук, на крыльях магии порхали в небесах, читали мысли и предвидели будущее. Феи, эльфы, ведьмы, сирены и колдуны. Я чувствовала себя так, как будто меня забросили в очередное произведение о супергероях YA, и все темное ожидание атмосферы мира постапокалипсиса, которое нарисовалось исключительно в моей голове, превратилось в хаотичную историю с бесконечным выяснением межчеловеческих отношений в отдельно взятой группе людей.

«Отныне между рождением и смертью времен воспрянут от долгого сна силы — как темные, так и светлые. И грядет кровавая схватка между ними.»

Возможно любители постапокалипсиса будут разочарованы, так как в романе напрочь отсутствовала атмосфера мира, пережившего страшную вирусную катастрофу. К середине книги человечество потеряло 80% доблестных своих представителей. Только вдумайтесь в эту цифру! Однако здесь этого не ощущалось. Я вовсе не мечтала читать о разложившихся телах, запахе сгоревшей плоти, крысах-людоедах. Но в контексте истории, на страницах которой каждые 8 из 10 человек по всему миру достучались до небес, без подобных неприятных упоминаний сложно проникнуться во всю тяжесть положения. Неправдоподобно. Желающие прочитать очередной любовный роман также будут разочарованы. Абсолютно куцые любовные лини без какого-либо огонька. Мужчины...ох, уж эти всепонимающие, всезнающие, на все согласные мужчины. Они снизошли на страницы этого произведения из самых милейших книжуль. Буквально с полуфразы, с полуслова, с полувзгляда они понимали окружающих женщин, которые в противовес им разочаровывали бесконечной тупостью. Чтение романа оказалось для меня тяжелым испытанием, ужасной рутиной. Удивляли бесконечные диалоги! Диалоги-диалоги-диалоги... Книгу можно читать по диагонали, вертикали, совмещая с просмотром чего-то более интересного. А можно вообще не читать. Ничего нового вы не упустите. Герои-плохиши чувствовались за версту, а откуда появится Избранный/Избранная было ясно со второй главы. Здесь отсутствовала какая-либо интрига. И это писала мастер детективных историй?!

«Но родится средь молний Избранный, коему подвластен будет меч.»

«Год первый» постарался показать распад общества, под воздействием смертоносного вируса с говорящим названием Приговор. Ранее скрытое людское зло становилось очевидным, выходило наружу. По мере чтения мы наблюдали, как выжившие люди делились на новые группы, пытались вырваться из возникшего хаоса, занимали сторону Света или Тьмы. Повествование состояло из нескольких сюжетных линий, которые ожидаемо сплелись в одну. Обожаю подобную сюжетную конструкцию, но здесь все было очень сумбурно. Удивляло неоправданное множество персонажей. Иногда приходилось возвращаться в прочитанное, чтобы вспомнить кто есть кто. Ни к одному из героев я не прониклась ни уважением, ни сочувствием. Все действующие лица оказались донельзя пресными, в том числе и отрицательные. Про главную героиню вообще не хочется вспоминать. Она относилась к тому числу пустых женщин, которые каждую секунду находятся в поиске того, кто решил бы за них проблемы. Пусть придет гремящий доспехами рыцарь, который спасет от бандитов, предоставит кров и хлеб, поможет избавиться от бремени и полюбит всем сердцем. И такой герой (спойлер!!!) конечно же пришел. Приторность вызывала тоску. Полагаю, что финал может порадовать акушеров гинекологов. Такого подробного описания родовспоможения я еще не встречала на страницах фантастических книг. Не смогла меня зацепить эта история ровным счетом ничем, поэтому продолжение я читать не буду. Для тех, кто все же решится читать эту трилогию, мой вам совет — прочитайте первую главу этого романа и дождитесь выхода второй части. Самое интересное, возможно, будет там. Всем хороших книг!

«И давно забытая магия снова благословит наш мир. Радость можно испытывать даже сквозь слезы.»

«Истинное счастье человека заключается в том, чтобы помогать другим людям тоже стать счастливыми.»

Вот это восторг! Вот они, самые настоящие книжные приключения! На несколько дней я, сама того не ожидая, выпала из жизни. Всему виной — толстенная книга с историей Наследника из Калькутты абсолютно неизвестного мне до настоящего момента автора. Этот писатель любил Гумилева и без конца цитировал Байрона; прожил невероятно сложную и интересную жизнь, но откровенные покаяния-воспоминания писал «в стол»; долгое время находился узником в лагерях ГУЛАГА, но сочинил при этом наполненный необъятными морскими просторами роман. Очарованный странник ушедшего века — Роберт Штильмарк. Я не жалею ни секунды, проведенной на страницах его произведения, магия которого заворожила меня. Ненадолго освободившись из плена сибирской зимы, я вместе с героями отправилась в невероятное путешествие...туда, где ветер свистит в снастях, наполняя чуть зарифленные паруса. Где воды теплого моря фосфоресцируют за бортом. Над мачтами, среди глубокой черноты ночного неба, виднеется мерцающее золото Южного Креста. А амбициозные пираты верят, что среди светил этих двух красивейших созвездий северного и южного небосвода находится счастливая звезда, звезда удачи! Эта история началась с того, как однажды в Индийском океане пиратское судно захватило корабль с пассажирами. Воспользовавшись случаем или происками Госпожи Удачи, один из морских разбойников решил присвоить себе имя наследника виконтского титула, находившегося на борту захваченной бригантины. Руководствуясь собственной выгодой, заядлый авантюрист начинает плести тугие сети коварных интриг и обманов, которые и легли в основу этого невероятного романа о настоящей любви и верности, справедливости и самопожертвовании, предательстве и алчности.

«Небесное-то царство и достается обычно растяпам! Ловкачи предпочитаю земное.»

Шквальная волна динамичных событий и накала страстей подхватила меня с первых эпизодов. У автора отлично удалась попытка ускользнуть от обыденности и ужаса окружающей действительности в мир приключений и героизма, взяв при этом с собой читателя. Постоянно чередующиеся сюжетные линии не отпускали от чтения вплоть до финальных страниц. Хочу отметить, что каждая нить повествования была выверена, продумана до мельчайших деталей и логически завершена в унисон с заключительными аккордами произведения. Это был невероятно огромный и сложный труд, учитывая количество персонажей, разнообразие географических мест, сюжетообразующие события и временной диапазон всего описываемого в общей сложности. Невероятно понравился красивый слог автора, богатый исторический контекст и яркий антураж. Удивительно даже представить, что за время чтения я участвовала в войне за независимость Америки, в стычках доведенных до отчаяния рабочих Англии, в интригах корыстных иезуитов, а также в противостоянии жестоким работорговцам. География романа шокировала размахом от Индийского океана и Африки до Европы и Северной Америки. Монастыри, замки, необитаемые острова и сумасшедшие путешествия на самых разнообразных морских судах. Отсыревшая в промозглом тумане одежда, улыбка обветренных треснувших губ, волны, ветер в парусах и восторг от всего происходящего...! Я смаковала каждую строчку в глупой надежде, что эта книга никогда не закончится. Браво, гениальному автору, сумевшему создать шедевр в жутких условиях исправительно-трудового лагеря.

«Но имя человека — это пустой звук, пустой сосуд, который наполняется содержанием только деяниями его носителя.»

Вслед за масштабностью произведения росло и число героев. Поэтому хочу предупредить — если вы не любите книги с большим числом действующих лиц, а от обилия интриг у вас может закружиться голова, то вам будет сложно на страницах этого романа, где количество участников и хитросплетений их судеб увеличивалось буквально с каждой страницей в пугающей прогрессии. Несмотря на множество лиц, в фокусе внимания писателя львиную долю повествования присутствовал необыкновенно интересный дуэт противостоящих друг другу людей. Уровень любви и ненависти к каждому из них у читателя формировался постепенно. В том числе и благодаря поглавно раскрывающегося их прошлого, объясняющего выбранный жизненный путь на поприще пиратства. Как же интересно и художественно автор окунул всех в события давно минувших дней. Все дальше и дальше от английских берегов, серых утесов и чаек с пронзительными голосами уносил героев призрачный корабль их воспоминаний необычными флешбэками, предсмертными исповедями и иносказательными историями, всплывающих на страницах книги. Жестокая судьба, отнявшая право носить имя отца; жизнь, превратившаяся в орудие мщения человечеству за свершенную несправедливость; борьба за власть, опустошающая и без того пустую душу... Впервые за много лет чтения книг мне было интереснее наблюдать за поступками главного гада произведения, чем за всеми остальными героями вместе взятыми. Повышенный интерес писателя к центральным персонажам не мешал развитию второстепенных героев, вышедших в финальной части на первый план и ловко получивших бразды управления сюжетом. Говоря о героях, не могу не упомянуть образы, волшебством авторского таланта обретшие на страницах этого романа душу. Это парусные корабли, которые, казалось, тоже были неотъемлемыми участниками всего происходящего. С трепетом в груди мы наблюдали их рождение и смерть, вместе с ними преодолевали штормы и сражения, а также наслаждались слепящей глаза красотой раскинувшегося над головой небесного пространства.

«Это Город Солнца, и если его еще нет, то нужно непременно помочь людям создать его.»

Мне виделось это произведение в какой-то степени эпическим приключением, в котором автор очень интересно рисовал портрет затронутой им эпохи, воскрешал определенное общество, человеческие коллективы разных стран XVIII века в изображении хорошо выписанных людских масс. Европейские державы делили между собой колонии за океаном и жадно обогащались за их счёт, росла промышленности в Европе, велась борьба за независимость в Америке, гремела революция во Франции — все это происходило на фоне зарождения смелых гуманистических идей. Штильмарк не терялся в деталях, сумев в подлинном масштабе создать события в интересном видении природы всего упомянутого. При этом автор создавал многослойную интригу, помещая на страницы романа в помощь основным персонажам самых неожиданных героев, среди которых — английские луддиты, итальянские иезуиты, испанские инквизиторы, пираты, работорговцы, африканские негры и американские индейцы. Финальная идея Города Солнца недвусмысленно наталкивала на мысль, что данная книга не только портрет определенного общества и эпохи, но и интересный образ индивидуального мироощущения писателя. Однако мне совсем не хотелось портить впечатление от прочитанного, рассматривая роман сквозь призму коммунистически-советских идей, которые при желании читателей отчетливо были здесь слышны. Для меня на веки вечные это произведение останется невероятно увлекательным путешествием, которое всем своим существованием доказывало, что гений писательства побеждает над условиями, торжествует и будет жить в литературе, воодушевляя книголюбов до тех пор, пока существует этот мир.

»- Мисс Дженни, не знаю, выпадет ли мне радость полностью воплотить мою мечту, не знаю, увижу ли я Город Солнца окончательно завершенным, но он будет заложен! Пройдет, быть может, много времени, но этот город справедливости и свободы возникнет! И это не в легендарной Утопии, не в стране мечты…

- Где же, Джорджи?

- В далеком Индийском океане, на Солнечном острове.»

«Герой, с которым не случается ничего, — не герой, а просто избалованный неженка.»

Приступая к чтению того или иного литературного произведения, каждый любитель книг мечтает встретить на его страницах по-настоящему уникальную историю. Нам хочется восхищаться смелыми авторскими решениями, удивляться своеобразными сюжетными твистами и влюбляться в интересных, ни на кого доселе не похожих героев. В угоду нашим желаниям предприимчивые авторы пытаются что-то менять в устоявшемся каноне, стремясь вывернуть наизнанку давно знакомые направления писательства и ожидания читателей. Свой вклад в маленькое преображение жанра фэнтези постаралась внести американская писательница Дженн Лайонс, представляя на наш суд свое дебютное произведение. «Погибель королей» открывает пятикнижный цикл «Хор драконов» и повествует нам необычную историю подростка по имени Кирин. Мальчик — сирота, выросший на балладах усыновившего его слепого музыканта по имени Сурдье, зарабатывающего на хлеб насущный игрой на арфе в борделе. Как это обычно бывает, однажды Кирин случайно оказывается свидетелем жуткой сцены, что в одночасье меняет его привычную жизнь. Он становится нелепой пешкой в амбициозных и властолюбивых играх сильных мира сего. Все, во что он когда-либо верил, превращается в ложь, а новые истины ему открываются вместе с болью, потерями близких и насилием. И, конечно, именно ему предстояло оказаться активным участником событий, которые стали предвестниками начала исполнения древнего Пророчества. Возможно, прочитав мою маленькую аннотацию, вы скажете, что все вышеперечисленное сотню раз встречалось на страницах тех или иных фэнтези-книг. В защиту данного произведения хочу заметить, что автор постаралась и сумела создать интересную словесную поэтику во многом индивидуальную как по форме, так и по содержанию. Об этом сегодня и поговорим.

«Большие волны начинаются с маленькой ряби. Лавины начинаются с одного камешка.»

История действительно интересна, когда автор до мельчайших деталей продумывает все ее составляющие. И вдвойне интересна, если он при этом выбирает необычный способ организации сюжета. Начало книги встречает нас в тюрьме, где главный герой находится под чутким наблюдением тюремщика по имени Коготь. В ходе диалога они решают восстановить в памяти все предшествующие заточению события. С этого момента и начинается самое любопытное. Повествование разрывается на линии, которые поглавно начинают между собой чередоваться. Таким образом, перед нами несколько разновременных частей сюжета. Во-первых, диалог, происходящий в тюрьме в настоящее время. Во-вторых, рассказ Кирина, начинающийся с событий в прошлом, но не с завязки конфликта, а с середины его приключений. В-третьих, недостающая первая половина путешествий героя, поведанная нам его тюремщиком. Поэтому чтение напоминало мне некую чехарду — от главы к главе приходилось прыгать между событиями, которые верно, но медленно складывались в общую картину произошедшего. Главы двух основных направлений были короткие, динамичные и невероятно захватывающие. Плюс ко всему, в романе присутствовали многочисленные сноски-комментарии, принадлежащие (и это очень оригинально!) не автору, а другому персонажу, который фактически и являлся ироничным рассказчиком этого романа. По сути — еще одна, небольшая временная линия. Пожалуй, с таким интересом я еще никогда не читала подстрочные замечания. Их изюминка заключалась в том, что они не просто дополняли книгу необходимой информацией, а зачастую вносили противоречия к уже имеющимся сведениям и создавали еще большую путаницу. Но и это еще не все! Мало того, что многослойное повествование вносило свою неразбериху, так писательница добавила еще больше сумятицы, придумав мироустройство со сложными уникальными чертами. Надо ли говорить, что от подобного мозгоразрушающего чтения я была в восторге!?

»...настоящее зло — это не демон и не волшебник, а империя вроде Куура, общество, которое пожирает собственных бедняков и угнетенных, словно мать — собственных детей. Демоны и монстры — очевидные мишени; мы всегда объединяемся, чтобы отразить их натиск.»

Дженн досконально продумала огромный по масштабам мир и постепенно описывала нам его богатую историю, культурные ценности, военные конфликты, особенности религии и магию. Поэтому периодическое обращение к приложениям и глоссарию было неотъемлемым атрибутом моего чтения. Само мироздание оказалось сложным и состояло из двух миров (мира живых и мира мертвых), разделенных между собой метафизической рекой — магией. Система магии основывалась на понятии «аура», которой обладали даже неодушевленные материалы. Заглянуть за Первую Завесу и увидеть ауру могли лишь одаренные люди, а изменять ее — только волшебники. Не могу не отметить, что в книге было очень много музыки. Вместе с героями мы играли на арфе, пели с драконом, выбивали чарующий ритм на огромных барабанах и наблюдали танец превращающегося в круги песка. Также произведение пестрило всеми цветами радуги, передавая читателям не только мерцающую палитру сияния ауры, но и краски внешнего облика невообразимо ярких героев. Интересным показался пантеон, состоящий из восьми божеств. Автор сумела придумать необычное возникновение и развитие божественной сути этого фэнтезийного мира. Вместе с тем поражало, насколько тесной была связь Богов с людьми и различными фантастическими существами, среди которых были драконы, демоны и мимики. О последних я умышленно умолчу, дабы создать вокруг романа дополнительную интригу. Вдобавок ко всему, в этом мире существовала реинкарнация, была возможность воскрешения умерших, а редкие магические предметы позволяли обмениваться телами. Другими словами, если в начале книги вы познакомились с персонажем, то не было абсолютно никакой гарантии, что к ее середине он останется тем же, за кого выдавал себя ранее. Многочисленные герои-перевертыши, от которых не знаешь, что можно ожидать. По-моему это шикарно!

«У всех действий есть причины, даже у тех, которые на первый взгляд могут показаться бессмысленными. И, как ты красноречиво выразился, мы действуем только ради собственной выгоды.»

Достаточно интересными получились у автора конфликты главный герой/антигерой (своего рода) и главный герой/социум. Сюжетные линии были подчинены режимам повествования как от первого лица, так и от лица рассказчика. При этом весь сюжет вращался вокруг образа Кирина, рост личности которого мы наблюдали на протяжении всего чтения. Однако надо отдать должное писательнице — развитие Кирина не мешало наслаждаться другими героями, которые иногда выглядели значительно интереснее, чем он сам. Каждый второстепенный персонаж имел свою индивидуальность и свой отчетливый голос в общем хоре произведения. Поэтому центральный персонаж приобретал интересные черты лишь в жестком зацеплении с другими действующими лицами. Говорить, что перед нами яркий представитель подростковой литературы, я не могу. Книга задевала все отвратительные аспекты человеческого существования: рабство, расовые войны, инцест, убийства, человеческие жертвоприношения. Перед нами раскрывал объятия опасный и жестокий мир, представители которого имели темные истории и еще более темные мотивации. Здесь также присутствовали сцены насилия, которые я бы не советовала читать целевой аудитории жанра Young Adult. И в двух словах хочу сказать о том, что мне не понравилось в этом романе. Всегда считала, что во время погружения в книгу читатель должен не просто анализировать слова, а переживать эмоционально прочитанный текст. Именно переживаний от сердца и души я не испытывала. Было интересно и увлекательно, но лично мне не хватило небольшого драматизма, неких трагических ноток, которые заставили бы меня всецело пропустить через себя историю мальчика по имени Кирин. Не теряю надежду встретить недостающие октавы в следующей части цикла, которую я обязательно буду читать. Финал принес развязку основополагающего конфликта, однако много всего интересного нас еще ждет впереди.

«Смерть — последний и окончательный экзамен, к которому, как я полагаю, большинство из нас хотело бы готовиться еще много лет.»

«Мир делится вовсе не на победителей и побежденных. Мир делится на должников и кредиторов.»

Если бы мне кто-то однажды сказал, что существует темное юмористическое фэнтези, то я бы как минимум удивилась, а как максимум не поверила. И тем не менее, уже на первой странице данного произведения я поняла, что автор сумел создать подобный жанровый гибрид. Сюжет в соответствующем темному фэнтези мире (с присущей вышеупомянутому жанру проблематикой, атмосферой и антигероями) был мастерски замаринован в сатирико-юмористическом рассоле. И получилось это, на мой взгляд, очень даже неплохо. Некоторые читатели сравнивают «Танец марионеток» с Черным Отрядом Глена Кука и Малазанской «Книгой Павших» Стивена Эриксона. Я тоже хочу немного блеснуть читательской эрудицией, сказав, что роман Низиньского немного напомнил мне «Сказания Меекханского пограничья» Роберта Вегнера в части северной сюжетной линии. В центре повествования произведения лежит судьба Седьмого полка — отряда наемных солдат, размещенных в оккупированном на протяжении многих лет городишке с очень труднопроизносимым названием. Д’уирсэтх — захолустная столица не менее захолустной пограничной провинции Каэлларха королевства Эреи. Политическая и социальная обстановка этого чудесного местечка оставляет желать лучшего: не согласные жить по правилам новых времен жители открыто заявляют о мятеже, а выстроенный вокруг отпрысков голубой крови старый мир медленно, но верной умирает. Все это мило усугубляется невероятно скверной погодкой, которая на территории этой провинции делится на дождливую и очень дождливую. Именно в таких прекрасных условиях нам и предстояло познакомиться с Исевдриром Норгаардом — исполняющим обязанности лейтенанта Седьмого полка и по совместительству рассказчиком данного романа.

«Что же касается моральных качеств… можно ли винить пешку за то, что ей пришлось играть на стороне черных?»

Творение Низиньского оказалось для меня очень необычным, а отсюда — интересным. Повествование шло от первого лица, что влекло за собой основную юмористическую прелесть произведения. Мы в прямом смысле слова находились в голове лейтенанта Исевдрира (Иса) — саркастичного прагматика, который незатруднительно комментировал нам любой сюжетный поворот и каждую идиотическую выходку того или иного персонажа. А идиотов здесь вполне хватало. Точнее идиотами в этом романе в какой-то степени были все. Поэтому следует выбросить из головы мысли о том, что «Танец марионеток» словесно иллюстрировал историю доблестных солдат, стремящихся изменить мир своим героизмом. Так как на страницах произведения мы видели отряд пытающихся выжить наемников, которыми постоянно кто-то манипулировал. Причем не всегда за деньги или полезную информацию. Иногда наши марионетки рисковали жизнью и добрым именем за полупустые обещания. Надо сказать, что образы многих персонажей получились у автора вполне незаурядными. Был здесь великолепный фехтовальщик, вступивший в сделку с демоном; наглый интендант, для которого провести сложную операцию — пустяковое дело из разряда рутины; обдолбанный колдун, управляющий мертвецами; а также авторитет, создавший вокруг себя мощную ауру власти. Я абсолютно не являюсь яростным ценителем тупого юмора, посему слог рассказчика Иса и странные поступки пустоголовых персонажей априори должны были вызвать во мне скорее зубной скрежет, чем улыбку. Однако (и мне не стыдно в этом признаться) непрекращающийся маразм, творившийся на страницах этой книги, красочно и язвительно озвученный лейтенантом, невероятно поднял мне настроение. Более того, в процессе чтения я даже умудрилась привязаться к упомянутым героям, которых местные жители любя называли не иначе, как «эти ублюдки из Седьмого полка». Также любопытно было наблюдать за развитием основной темы романа и постепенно раскрывающимся перед читателями миром.

»- Прости, Вул, — вставил алхимик. — Но знаешь, как говорят: «Благими намерениями…

- …из пустого не нальешь». Да, я знаю.»

Удел стартовой книги любого литературного цикла — ознакомительная миссия, в ходе которой писатель постепенно открывает перед читателями важные особенности созданного им мироздания, выстраивает звенья цепи краеугольной интриги и представляет вниманию основных действующих лиц. Поэтому львиная доля сюжета данной части оказалась как раз введением в историю. И все-таки роман читался на одном дыхании, в чем, безусловно, была заслуга легкого слога повествования и динамичного сюжета. При этом каждая строчка произведения соответствовала темному жанру, и все события сопровождались кровавыми разборками на фоне мрачного антуража. Вместе с героями мы немного поучаствовали в небольшом расследовании появления нелегальных источников производства святой воды, сделали несколько шагов на пути к древней книге «О появлении монстра», стали свидетелями межличностных отношений представителей старого рода городка Д’уирсэтх и множество раз посетили бордель на Окольной...причем совсем не с той целью, для которой, собственно, и было создано это гнездышко любви. Однако основная заварушка трилогии начала проявлять себя лишь в заключительной части романа. И, пожалуй, это один из главных недостатков книги — она заканчивается на полуслове в самом интересном месте сюжета. Стоит также отметить, что небольшой объем произведения содержал совсем мало интересных характеристик королевства Эреи в целом, и провинции Каэлларх в частности. Эта авторская недоговоренность также стала для меня слабым местом повествования. Хотя присутствовавшие на страницах небольшие элементы местного фольклора и толстые намеки некоторых персонажей на необычную историю этого захолустья (с тайнами и запретными традициями) сулят по-настоящему завораживающее продолжение. Его я обязательно буду читать.

«Как говорил один мой знакомый бард, в любой истории должен присутствовать злодей, и если в моей истории такого нет, значит, этот злодей — я сам.»

«Ничто не вечно в этой тьме;

Здесь принц и нищий наравне.

Святой поник, узнал он страх.

Ну что ж, теперь и он лишь прах.»

...За окном морозно. В такие зимние дни над мертвенно-бледным городом всегда торжествующе нависает синее небо. Его яркий и загадочный цвет невольно напомнил мне глаза одного знакомого незнакомца. О нем я узнала из прекрасной книги, про которую непременно желаю вам рассказать. Давайте ненадолго перенесемся в комнату, где на столе лежит древняя тетрадь, в тиснении сафьянового переплета которой отражается золото свечи. Именно это хранилище каждодневных впечатлений ученого позволит нам узнать тайны необычной и давно забытой истории. Есть такие воспоминания, которые должны быть низринуты в бездонную яму прошлого со всеми мерзостями падшего человечества. И, возможно, события этой книги — одни из них. Ибо ее повествование возвращало нас в те далекие времена, когда великая Тьма пыталась затмить свет Добра. День нес покой, а с приходом темноты самые страшные мифы о вампирах становились явью. Дети Ночи! Суеверие или реальность? На этот вопрос и пытался ответить герой книги, отправляясь в безумное путешествие. В тот момент он даже не догадывался, сколь странно поступила с ним судьба, поместив в условия, испытывающие на прочность его материализм и веру. Он не знал, что выстроенная им картина мира даст трещину, а огонь «варварского невежества» сможет оказаться огнем преисподней. И было это в 1755 году на землях великих Габсбургов. Тех землях, что затаились в прекрасных горах Моравии...

«Я лишь предупреждаю Вас о Бездне, которая однажды посмотрит на вас и заговорит с вами. И вы не сможете спастись.»

Начну с того, что книги Екатерины я читаю с завидной регулярностью, постоянно восхищаясь тем, насколько необычным получается у писательницы каждое новое произведение. Ни для кого не станет неожиданностью, если я скажу, что данный роман также не стал исключением. Уже на первых его главах меня поразило то, как мастерски автор сумела передать важную историчность затронутой эпохи, таинственно-мрачную атмосферу небольшого городка, а также глубину человеческого духа каждого из представленных нам героев. Сила слова многократно возрастала благодаря тому, что вышеупомянутое «дело о вампирах» было поведено нам посредством дневниковых записей главного участника происходящего действа — Герарда ван Свитена — ученого и придворного врача австрийской императрицы Марии Терезии. Так было уготовано судьбой, что мои эмоции незамедлительно вошли в унисон с авторскими. Я влюбилась в эту готическую историю, написанную с проникновенностью мудрой сказки. И одной из причин моего восторга стал слог повествования, который снова оказался выше всяческих похвал. Его красноречие и яркая образность в мгновение ока погружали меня в страшную действительность, которая по многим причинам рождала во мне одновременно оторопь, ужас и ликование души.

»...людей не от мира сего, особенно юных, незачем выдергивать из эфемерных облаков; позже их все равно ждет падение.»

Герои также не смогли не оставить неизгладимый след в моем трепетном читательском сердце. Ах, насколько живыми получились образы этих людей. В небольшом по объему произведении автор сумела раскрыть психологические портреты и истории жизни самых важных из них. Душевное созвучие во мне вызвал бесстрашный доктор, украшающий сюжетное волшебство милыми притчами. Веселил невероятной тягой к приключениям журналист с душой упрямого авантюриста. Восхищал самоотверженностью смелый рассказчик, который позабыв о седине, готов был ринуться в самую безысходную ситуацию. И все же был среди них персонаж, таинственность которого оказалась самой для меня завораживающей. Безуспешно хватаясь за осыпающуюся перед глазами реальность, я самозабвенно искала в строчках каждой страницы синеву его глаз, застенчивую улыбку и милую деликатность манер. Вместе с этими людьми нам предстояло преодолеть все тяготы мистической детективной истории, события которой постоянно щекотали нервы. Иногда накопленный в кровоточащих стенах маленькой часовни людской страх дышал со страниц вязкой, безмолвной пустотой. Иногда обрывки туч освещали уродливый оскал маленькой фигурки, вызывая ожог-распятие неожиданно раскалившимся нательным крестиком. Однако самый ужас ждал всех в тревожном финале, который встретил нас страшным поединком на фоне сливово-синих небес. Это небо надолго проникло в мою память.

«Удивительно, как иногда жизненно необходимо находить даже мелкие, косвенные подтверждения чудесам, в которые мы слепо верим.»

Если кто-то ошибочно подумал, что эта книга — страшилка о вампирах, то я спешу вас разуверить. Перелистывая последнюю страницу данной истории, я думала над тем, насколько глубокие понятия несла она в своих словах и междустрочиях. Тысяча мыслей пронеслась в моем сознании, когда вместе с героями я стояла коленопреклоненная на полу небольшой часовни и за ее окровавленными стеклами наблюдала бледнеющий рассвет новой жизни. Я думала о том, что сами люди Злом и Ненавистью отравляют земли, которые затем порождают Тьму и ее созданий. Я думала о Вере, казавшейся такой шаткой и в то же время жизнеутверждающей. Я думала о подвигах и мучениях, о потерях и очищении, а также о Смерти — Великом Уравнителе. Но все же послевкусием от прочтения романа в первую очередь звучала тема Выбора. Вокруг любого человека бурлят Свет и Тьма. И определиться, кому из них открыть свое сердце — подчас нелегкая задача. Произведение «Отравленные земли» дало много пищи для размышлений, поэтому я не смогла вернуться неизменной с его страниц в окружающую действительность. Где за окном по-прежнему лежал снег, в воздухе ночи главенствовал холод, а в пламени свечи горел свет. Тук. Тук. Тук. Тихо. Тихо. Тихо. Тьма ушла. Однако маленькая тайна так и осталась тайной, а вечная истина так и осталась истиной. О них мы и будем помнить...

«Зло ведь бессмертно. Оно по-прежнему существовало и будет существовать всегда, как тень добра, как то, в борьбе с чем оно раскрывает суть и обретает новые смыслы.»

«Я изменюсь. Я знаю, как это происходит! Человек слишком много видит, слишком много думает и слишком мало живет своей жизнью.»

Добро пожаловать в Волчью Долину! Здесь созданное двумя ручьями Озеро отражает в зеркале своих вод крытые соломой избы маленькой деревушки, притаившейся в горном склепе и забытой всеми. На холме виднеются молчаливые контуры старого замка, холодные руины которого, казалось, следят за каждым малейшим движением в ожидании жертвы. У скалистого берега на мелководье смертоносные создания с длинными зелеными волосами напевают странную песню. А в лесной глуши крылатые богинки танцами, звонким смехом и красотой тел сводят с ума случайно заблудившихся путников. Здесь день проходит лениво, а ночь несет несчастье. Ведь то, что при свете дня остается незамеченным, после захода солнца отправляется на охоту. В нереальной атмосфере этого странного места чувствуется постоянное присутствие страшных созданий — призраков, оборотней, неупокоенных душ и демонов. Поэтому благополучное существование людей Волчьей Долины целиком и полностью зависит от хранителя — человека, знающего секреты населяющих это странное место темных существ и защищающего от них. Однажды при странных обстоятельствах внезапно погибает Хранитель деревни. Абсолютно не готовые к подобным ударам судьбы жители предлагают его приемной дочери, неопытной молоденькой травнице, стать новым Хранителем. С этого начинается эта мрачная сказка — произведение столь же пугающее, сколь и очаровательное.

«Ко всем, кто живет в темноте! Я не взываю к вам и не призываю к войне! Но заявляю, что с сегодняшнего дня я беру эту долину и ее жителей под свою защиту, и хотя я не желаю битвы, клянусь, что если вы будете угрожать им, я появлюсь, чтобы свести с вами счеты.»

Давно я мечтала прочитать книгу с мастерски вплетенной в ткань сюжета славянской мифологией. Возможно, именно поэтому история Волчьей Долины захватила меня с первых страниц, окунув в школьно-гоголевские годы. Увлекательное в своей жути начало встретило нас мистическими происшествиями с мертвецами, способными покинуть навсегда мир живых только с серебряным гвоздем во лбу. Общую интригу происходящего мрачно обогащали всевозможные представители потустороннего мира. На мой взгляд, роман получился достаточно интересным — фольклорно-сказовое в нем совмещалось с трезвостью в восприятии реального. При этом данное произведение есть отражение полярных сторон как художественного замысла автора, так и жизни помещенных в него героев. Мне до сих пор кажется непонятным, что именно хотела вывести Марта на передний план. Устрашающее и добродушное здесь шли рука об руку на протяжении всего повествования. На фоне жути и нечисти окружающей действительности линия главной героини несла настроение всеобъемлющего добра. Также очень понравилось, что проза автора очень аккуратно задевала тему народности, состоящей не в описании сарафанов, а в самом духе принадлежащих ей людей. Нас невольно уносило в то время, когда незамужние девушки бросали венки-желания в воду, а Купаль-ночь пробуждала в естестве каждого тайные желания. Мне виделась во всем этом поэзия уютной жизни, которая осталась в далеком прошлом, затуманенная блеском огней городов привычной нам с вами повседневности.

»...не верь тому, что говорят волки, только тому, что они делают. Потому что слова обманывают, но настоящая природа волка всегда будет видна в его поступках, ибо таковы волки.»

Не только фольклорные мотивы произведения оказались интересными. Меня поразила та живописная пестрота образов, которые олицетворяли персонажи, соединенные романом в людской разноцветный хоровод. Главная героиня по имени Венда оказалась воплощением настоящей душевности, искренней, непринужденной, без жеманства и чопорности. Я переживала за эту девушку, только вступившую на порог той жизни, когда приходилось принимать сложные решения, от которых подчас зависели судьбы многих людей. Сама автор, Венда и еще несколько женских персонажей несли в строчки необычную энергетику. Но это не утомляло, а, наоборот, создавало интересный контраст темному антуражу данной истории. Дела сердечные писательница, конечно, тоже затрагивала. Да и какая сказка без любовной составляющей. Тем более, когда во главе сюжета находилась молоденькая девушка, готовая раскрыть в себе женскую чувственность. И все же, на фоне выяснения причин смерти старого Хранителя и параллельным раскрытием тайн жизни других героев, любовная линия не была сюжетообразующей. Здесь чувства прежде всего с новой стороны раскрывали образы героев и делали их чуть ближе читателю, реалистичнее. Даже редкие сцены близости оказались напрочь лишенными подробностей и лишь дополняли характеры персонажей. Поэтому «Иди и жди морозов» сложно назвать романтическим фэнтези. Однако автору удалось ценой нескольких предложений передать эмоциональную красоту страстных моментов. Сквозь феерию золота удовольствия проникал стон полуоткрытых губ, а будоражащие сны добавляли яркости, окутывая негой от жадных прикосновений к коже холодных ладоней. Красиво!

«Живем только раз, а какая любовь без капли безумия?»

Хочется также заметить, что читатели эпического/героического фэнтези с масштабными литературными полотнами, пространственными путешествиями и грандиозными сражениями могут быть разочарованы камерностью происходящего действа. Все события книги были сосредоточены в руках нескольких персонажей и ограничивались пределами небольшой деревушки. Также недовольство может поджидать любителей красноречивого повествования. Слог автора и переводчиков оказался невероятно простым и зачастую характеризовался однообразием текста с преобладание диалогов. Неприятно удивляло наличие одинаковых имен и постоянно повторяющихся слов/выражений. Однако было и в этом тексте что-то интересное. Например, меня порадовало описание природы, отлично передающее настроение важных сцен. Чувствовалось, что Марте нравится рассуждать на затрагиваемые темы и, что она невероятная любит придуманные ей образы. Эта небезразличие сумело найти ощутимый отклик в моем сердце. Вместе с героями я сумела поверить в господство природы над человеком, в силу произносимых слов-молитв, в существование грезящих, а так же в любовь, способную творить чудеса. Финальные события подстерегали всех в черно-белой долине, окутанной тишиной и озаренной светом всевидящего полнолуния. Именно такой мир стал первым эпизодом новой жизни странного существа, зловещий вой которого ознаменовал страшную охоту и... продолжение трилогии «Волчья долина». Его я обязательно буду читать.

«Некоторые чудовища совсем не хотят любви. Они просто не знают, как от этого защититься. И не могут остановиться.»

«Я видел Бога и знаю, как его зовут.»

С чего же начать? Этот вопрос всегда кажется неразрешимым, когда душа, переполненная желанием поделиться со всем человечеством эмоциями от прочитанного шедевра, мечется в горячем бреду. Поэтому начну необычно, но с банального...с финала. Финал года, финал книги, финал жизни — магические понятия. Это время, когда перед лицом приближающейся фатальной неизбежности невольно приходит итоговое осознание всего самого важного, сакрального и дорогого. Жизнь полна неожиданностей, но не случайностей. Поэтому не просто так книга с черным лицом, черным мышонком и летним названием на черной обложке оказалась на моих книжных полках. Именно она неожиданно вошла в созвучие с моим философским настроением и согрела собой руки в конце холодного декабря странного 2020 года. «Причем здесь Зеленая Миля»? — заинтриговано думала я. Ведь речь в романе шла о приговоренных к смерти подонках, переступивших всевозможные человеческие и Божьи законы. Я чувствовала, что в этом произведении должно произойти что-то особенное, какое-то Чудо. И моя интуиция меня не подвела. Чтобы получить ответы на множество судьбоносных вопросов, главным героям предстояло пройти страшный путь по зеленому коридору в кирпичном блоке смертников. Вместе с ними шаг за шагом я постаралась тоже преодолеть этот путь, параллельно наблюдая отображение вечной борьбы тьмы и света в той области нравственности каждого из нас, издревле именуемой сердцем. Итак, эта история случилась в 1932 году, когда тюрьма некоего штата располагалась в местечке под названием Холодная гора, а одной из ее достопримечательностей являлся электрический стул.

«Время вбирает в себя все, время уносит прошлое все дальше, и наконец остается только темнота. Тьма. Иногда мы кого-то находим во тьме, иногда снова теряем. Вот все, что я знаю...»

Великое всегда уникально и прекрасно в своей неповторимости. Мысль эта справедлива и по отношению к творчеству Кинга. Мое знакомство с ним еще в самом начале, но снова его произведение поразило меня своей необычностью и неожиданным раскрытием всяческих тайн жизни — смешных и печальных, трагических и прекрасных, обыденных и мистических. Всегда снисходительно относилась к повествованию от первого лица, коим характеризуется сие творение. Однако Кинг доверил рассказ своей истории одному из самых выигрышных героев, максимально точно раскрывая образ самого персонажа и его устами высказывая очень смелые собственные мысли. Также благодаря этому у автора была отличная возможность усилить и обострить интригу за счет того, что читатель получал ограниченные сведения о происходящем, транслируемом через призму субъективности рассказчика. Возможно именно поэтому у меня произошла небольшая осечка в предугадывании событий. К примеру, исход детективной составляющей этого романа для меня оказался неожиданным. Хотя на фоне ужасающих событий из жизни «живых мертвецов» упомянутой тюрьмы и тревожной авантюры по спасению жизни упустить нить расследования убийства было не сложно. Несмотря на то, что повествование в буквальном смысле слова привязывало автора к своему рассказчику, Кинг не был ограничен в описании знаковых точек развития романа. Я бы даже сказала, что он блестяще использовал возможности выбранного стиля письма и сумел достаточно правдоподобно завершить тему «зеленого» пути каждого героя, показывая их судьбы в перспективе пережитых лет.

«Я видела тебя во сне. Я видела, ты блуждал во тьме, как и я. Мы нашли друг друга.»

О ком этот роман? Чтобы ответить на этот вопрос, мне потребовалось со жгучей тоской в сердце погрузиться в текст еще раз. Несомненно, все действующие лица этого произведения вызвали во мне особый восторг. Каждый герой был отлично продуман автором и играл свою маленькую роль в этой мрачной мистерии. По причине того, что бразды управления сюжетом принадлежали одному герою, остальных — мы вынуждены были видеть глазами рассказчика. Тем не менее автор постарался приложить максимум усилий, разбрасывая по страницам очень меткие, яркие и глубокие мазки, описывающие каждого персонажа. Поэтому мысленно дорисовывать в голове их образы было невероятно интересно. Поразительную, на мой взгляд, вещь изображал Кинг в рамках этого романа. На протяжении всего чтения у меня возникало чувство постоянного узнавания в действующих лицах тех или иных окружающих меня людей. Парад бесчисленных двойников с отлично прописанными психологическими портретами, на фоне которых особняком выделялся один-единственный. Лишь вышеупомянутый образ с первых страниц занял особое место в моем читательском сердце. Спокойный взгляд влажных глаз странного убийцы, казалось, смотрел в самую душу читателя. Обшарпанная временем окружающая меня действительность переставала существовать, уступая свое место тому пространству, в которое уносил водопад непрекращающихся размышлений, связанных с этим необычным человеком. Усталость от бесконечного одиночества, ощущение страшной боли за других, человеческая ненависть, пугающая тьма смерти и вселенская скорбь от осознания собственного бессилия...Он плакал, глядя на людей обыкновенных, и я захлебывалась слезами вместе с ним. И мне не стыдно в этом признаваться.

«Он убил их вместе с их любовью… И так каждый день. По всему миру.»

Очень увлекательный сюжет был многослойным и задевал большое количество интересных вопросов, среди которых звучали даже философские и теологические рассуждения. Не обошлось и без краеугольной для многих произведений темы — финала жизни. О, смерть! Злобная тварь, кара божья, любовь безнадежных, благодетельница обреченных, сладкий вздох отчаявшихся или дорога в сверкающие небесные врата, которые так долго ждут безгрешных. Ее лики были такими разными на страницах этой истории. Возможно, я даже по-новому осмыслила что-то в жизни. На фоне этой мистерии все, чем обычно живет человек, становилось незначительным и неважным. Столкнув героев лицом к лицу в сумасшедшей кутерьме человеческих отношений, Кинг продемонстрировал, как можно на высшем уровне духовного общения прочувствовать глубину окружающих тебя людей. Глядя на все это, я не могла не задуматься над извечным вопросом о безусловной любви — того редкого, всеобъемлющего и светлого чувства, которое позволило плюнуть в лицо неизбежного, превратив с неожиданной нежностью боль и смерть в черно-белых мотыльков. Ночь финальных страниц далась мне невероятно тяжело. Не гремел гром и не бушевала гроза, но свет миллионов звезд падал на скорбные страницы. Под этим сиянием вместе с героями я совершала последнее шествие по коридору цвета перезрелого лайма. Мы — апостолы 20 века — шли и беззвучно плакали, бессильные что-либо сделать, как и подобные нам люди 2000 лет назад. Поэтому послевкусием от прочтения были мысли о вечном. Жизнь прекрасна! И это важно понимать задолго до того, как каждый из нас начнет делать свои первые шаги по уготованной для него Зеленой Миле. Такие простые и такие проникновенные слова. Они — почти молитва.

«Дитя Иисус, кроткий и добрый, помолись за меня, сиротку. Будь моей силой, будь моим другом, будь со мной до конца. Амен.»

«Я не собираюсь быть жертвой. Я намерена выжить.»

Ледяная арена, игроки с клюшками, двое ворот, табло с цифрами, рев болельщиков с трибун и неугомонная шайба в вечном стремлении покорить желанную цель. Банк-банк-банк-банк-банк... «Причем здесь хоккей?» — уместно спросите вы. Все очень просто. События этой истории происходили в маленьком городке под названием Бьорнстад. Как последний уголок нетронутой природы, он был окружен ошеломляющей красоты лесами и полон работящими людьми, которые любили жизнь и...спорт. Да, именно спорт! Потому что этот городишко, большую часть года покрытый снегами, стал знаменит хоккейным клубом. Хоккей в Бьорнстаде — не самая важная вещь. Он здесь — всё! Лично мне хоккей всегда казался агрессивной, нелепой игрой, неким странным противостоянием на ледяном поле разгоряченных людей. Поэтому я брала в руки книги дилогии с надеждой на то, что писатель сможет меня удивить и порадовать. Забегая вперед, скажу, что все мои ожидания вполне оправдались. Бакман написал романы не только о спортивной игре. Нет! Внутри холодного четырехугольного аквариума существование казалось таким простым и понятным. Автор же решил рассуждать более сложными категориями на очень глубокие темы и сумел создать два взаимодополняющих друг друга мира с размытой границей в виде стен ледового дворца. Внимание читателей бесконечно металось между пределами спортивной площадки и той сложной, страшной действительностью, именуемой реальной жизнью. Поэтому эта история о том, как соперничество между хоккейными командами смогло перерасти в яростную борьбу за деньги, власть и выживание. Эта история о холодных стадионах и горячих сердцах, что бились в них и ради них. А еще эта история о людях, которые думали о детях, сокрушались в проблемах, ликовали об удачах, мечтали, любили и уничтожали. То есть, в какой-то степени, о нас с вами.

«Каждый день — это либо целая жизнь, либо один удар сердца, в зависимости от того, с кем ты этот день проведешь.»

Назвать романы Бакмана достоянием мировой литературы и можно, и нельзя одновременно. Прелесть его прозы вовсе не в литературности, а в невероятной душевности, трепетной открытости, которая сквозила из всех междустрочий. Он сумел абсолютно простыми словами раскрыть настолько сложные и душещипательные истины, которые ценой нескольких строчек разрывали в клочья сердце впечатлительного читателя. Слог написания произведения тоже был лишен велеречивости, и тем не менее, этот текст содержал тысячи цитат. Если сравнивать романы дилогии, то «Мы против вас» оказался, на мой взгляд, немного слабее своего предшественника. Всему виной — припевное повторение событий «Медвежьего угла». Тех, кто планирует неотрывно читать два произведения сразу, такое положение вещей может утомить. И все же, несмотря ни на что, история Бьорнстада и его людей не отпускала меня на на секунду. Где скрывалась столь обобщающая сила притяжения данной дилогии? Конечно, в невероятно драматичном сюжете, а также в смысле речей, произносимых автором. На протяжении всех страниц у меня складывалось очень убедительное впечатление, что Фредерик вел со всеми нами интересный разговор, выраженный с исключительной проникновенностью. Каждое незамысловатое слово этого необычного общения несло в себе звенящую житейскую мудрость, которая благодаря простоте высказывания становилась близкой и общедоступной любому книгочею вне зависимости от возраста и географического пребывания. Я также не успевала восхищаться удивительной образности, с которой писатель передал страшные и жгучие от бессилия сцены, нарушающие покой и сон не только пострадавших героев и героинь, но чувствительных читателей. Мне вспоминалось, как тело душит крик мольбы, виделась темная комната с кубками, маленькая пуговица на полу и уходящая за Холм тропинка, на которой коленопреклоненный человек под дулом ружья просил пощады. Жутко...!

«Никто не знает точно, как зарождается насилие. Тот, кто легко раздает удары, просто чувствует, что оно всегда под рукой, наготове.»

Говорить о книгах автора всегда хочется с особой осторожностью, подбирая каждую фразу. Ведь малейшее слово или эмоция в рассуждениях способны стать огромным спойлером. Все потому, что Бакман даже в очевидности задетых тем не разучился удивлять. И все же для полноты рецензии хочу немного рассказать о персонажах книг и своем отношении к ним. С большой эмоциональной отзывчивостью я вглядывалась в образы юных героев. Особенно меня поражали мальчишки, год за годом отдававшие себя большому спорту и не надеявшиеся на взаимность. Словно ураганы они врывались в школьные коридоры, на ледовое состязание и в сердца читателей. С первых страниц вопрос о достоверности психологических портретов действующих лиц выглядел неуместным. Мы буквально встретились лицом к лицу с самими собой по ту сторону книжной реальности. Такие злободневные вопросы демонстрировали многие из них, что хотелось иногда закрывать глаза, обдумывать смысл сказанного и тяжело переживать послевкусие. Насилие, противостояние единиц массам, выбор жизненного пути и разноцветная толерантность. Даже тема родительства обрела в переплетах этой дилогии невероятно тревожный оттенок. Сложные вопросы, простые ответы. А между ними — бесконечная череда важных решений, слез и угрызений совести. Не могу сказать, что данные романы перевернули во мне душу. Однако многие мальчишки и девчонки со страниц истории Бьорнстада останутся в памяти еще надолго. Может быть потому, что их судьбы оказались так по-жизненному трагичны, а образы были невероятно похожи на окружающих меня людей. А может быть потому, что нравственно каждый из них был настолько черно-белым, что понять разницу между «плохим» и «хорошим» вышло не так-то просто. Так как порой они одновременно являлись и теми, и другими. Впрочем, как и все мы, в какой-то степени.

«Хорошие люди иногда делают чудовищные вещи, думая: мы защищаем то, что любим.»

«Поверьте, волю Богов понять несложно.»

Никогда не думала, что смогу получить колоссальное удовольствие, читая электронную книгу — бездушный гаджет. Но...вот эта книга в руках, вот она я, и вместе со мной весь спектр доступных мне чувств и рождаемых ими эмоций. А всему виной очередная часть литературного цикла «Полари», который уже с первых своих страниц легко и непринужденно постучался в двери моего читательского сердца. Спешу сказать, что волшебство писательского таланта автора, несомненно, продолжает достигать новых высот. Данный роман в моих глазах оказался самым-самым-самым интересным из уже прочитанных. Итак! Сегодня в ходе своих пламенных речей, полных справедливого восторга, я постараюсь описать словами чехарду всего того, что я испытала на страницах этой книги. Предыдущие части потрясли умы читателей невероятными событиями. Быстрые поезда, мощные цеха, гениальные инженеры — много искры, больше света и тепла. Мир Полари исторически вошел в эпоху большого прогресса. Однако его ростки стали ломать проверенные веками порядки, традиции и законы. Реформы привели к усугублению феодальных конфликтов и людским восстаниям. Наступило время, когда под давлением новизны зашатались незыблемые устои и перемены посыпались градом. Хаос происходящего создал плодотворную почву для появления закрытых орденов и властолюбивого Кукловода, которому сам Темный Идо дал шанс овладеть тайной Священных Предметов. Кто он, этот жестокий проходимец, и на какие древние загадки знает ответ? Королевские гончие уже вышли на его след.

...Янмэйская...Охота...Началась...

«Мир гармоничен, все подчинено законам и порядку, хаос противен Богам.»

Рассуждая о произведении, хочу в очередной раз восхититься личностью автора. Суржиков — главное лицо романа, и весь текст формировался его волей — его целями, особенностями, уровнем мастерства и эстетическими пристрастиями. Проза данного писателя продумана в каждом слове, она несет в мир интересные идеи, интеллектуальные мысли и необычные наблюдения из разных областей человеческого познания. Здесь появились завораживающие элементы из астрономии, морского дела и даже нумерологии. Теснейшим образом связанное с пространством и временем цикла повествование продолжает радовать возникновением новых сюжетных линий и неожиданным пересечением давно знакомых. Оставив военную тему с битвами, осадой замков и подавлением мятежа в предыдущих частях цикла, эта книга нас встретила максимальной концентрацией интриг, тайн и загадок. Детективная подоплека одной из них, нашедшая свое трагическое начало в одной из предыдущих частей, достигла в этом произведении окончательной развязки. Милорды и миледи, судари и сударыни, советую вам во время чтениях этого романа надолго отложить менее срочные дела, потому что лучи вашего бесценного внимания, так или иначе, будут устремлены к событиям, связанным с захватывающим судебным процессом. Так ярко изобразить героев во всей красе их психологических портретов может не всякий мастер пера. Они кривлялись и паясничали, унижали и оскорбляли друг друга, скрывали сведения и лицемерили наперекор жаркому правдоискательству. За этим было невероятно интересно наблюдать. Сомнения, что все узнают истину перед тем, как отправят на плаху человека, тут ютились на каждом шагу, а постоянно возникающие нюансы удивляли даже в свете своей очевидности. Хочу заметить, что каждая составляющая интриг цикла имела логическую основу, поэтому много событий оказалось вполне ожидаемыми. Однако автор сумел преподнести все в таком ключе и в такое время, что предугадываемые моменты тоже удивляли в не меньшей степени.

...Смятение...Черта...Времени...

«Я совершил злодеяние не ради денег, а по зову сердца. Я тоже умею летать.»

Мне очень понравилось, что Суржиков продолжил использовать новые для цикла языковые средства, хорошо украшая тем самым произведение. К примеру, некоторые главы умиляли непосредственным обращением самого писателя к читателю, кое-где звучали риторические вопросы, размышления вслух и цитаты из печатной периодики. Все это помогало необычно оттенить детали описываемого действа и личностные качества героев, а также еще глубже погрузиться в мир романа. Среди многословия огромного книжного тома не было ни одного утомляющего своим многократным повторением эпизода. Даже сцены поединков присутствовали здесь в единичном количестве, но своим красочным описанием запоминались надолго. Воин встречал неприятеля с голыми руками, телесно перетекал в пространстве, как ручей меж скал. За долю секунды он ловил рукою край плаща, вскидывал ее вверх, молниеносно превращаясь в громадный вихрь хлопающей ткани, окутывая ею противника и предоставляя ему мизерные шансы на победу. До мурашек зрелищно! Индивидуальный стиль писательства Романа я бы назвала скорее субъективным. Каждый эпизод был пронизан его эмоциями, которые мгновенно передавались читателю. Максимально подробное описание и яркая психологичность происходящего вынуждали погружаться в историю целиком и полностью. Невероятный восторг ощущался при виде гранитных скал и разломов ущелий, проплывающих под необычными путешественниками. Два величия сплетались в тот момент: беспредельные красоты и сила человеческого разума, способного покорить небо. Радость от созерцания прекрасного контрастировала с ужасом загадки заточенного в подземелье Узника. Открыв потайную дверь, мы попадали в мрачную романтику темницы, сырая темень которой скрывала страшные истины. Ледяная затхлость окутывала все мое нутро, врывалась в легкие, замораживала дыхание. Цепенея от ржавого грохота железной двери, я всматривалась в глаза непролазной черноты и просто умирала от удушья. То не был страх, то была холодная тьма.

...Чуть...Светлее...Мрака...

«А вот ты — наполовину иллюзорна. В этом легко убедиться: просто отъедь на десяток шагов — и все померкнет, подернется дымкой тумана. Жизнь продлится, как шла, но тебя в ней уже не будет. Ты — гостья. И в тумане, и в жизни.»

Святые боги! С каким невероятным волнением я читала линию каждого героя. Словно играла в человеческие судьбы. Настолько реалистичными мне казались эти люди, что я прикипела сердцем к каждому из них. Следует отдать должное наблюдательности автора, его умению детально анализировать образы своих персонажей и мотивацию их поступков. Очень интригующе Суржиков вспоминал некогда забытых героев и аккуратно добавлял новых, впуская тем самым поток свежего воздуха в произведение. Таким образом, абсолютно чуждый для меня герой, упавший когда-то в пропасть безнравственности, приобрел в этой книге интересное дополнение в виде спутницы — живого символа правильного пути. Поразительно до дрожи было следить за образом затравленной людьми и изломанной жизнью девочки, которая напоминала птичку, чудом сохранившую крылья души. Я продолжала невероятно любить двух действующих лиц, игриво текучий ум которых был подобен ручью, способному обогнуть любую преграду, даже собственную веру в свою непогрешимость. По-прежнему до замирания сердца я наблюдала за героиней с душой Северной Птицы. Мне хотелось впитывать каждую ее холодную эмоцию, разделять тяжесть невыплаканных слез и быть готовой понимать все поступки, даже в контексте опустошительной заключительной главы, принесшей мне гигантское восторженно-сокрушительное удивление. Однако любимые герои, такие славные и значимые, несколько поблекли на фоне необычного персонажа, вскрывающего новые загадки мира и особенности основной интриги цикла. Ясноокий юноша поглотил мои мысли, покой и внимание. Я ежестранично ждала появления сюжетной линии с названием «Свидетель», потому что именно она являлась самым ярким эмоциональным пятном, порождая удивление, радость и восхищение.

...Сегодня...Лучше...Вчерашней...

» — Тебе бывает страшно?

- Часто.

- Отчего?

- От чисел. Когда их мало, не хватает, когда в матрицах много пустот.»

Как сговорившись между собой, финальные главы каждой сюжетной линии вызывали шок. Звуки выстрелов, хлопанье пламени и треск горящей плоти в затопленном скорбью воздухе гробницы. Взрывы шаровых молний, раскаленные пятна кипящей земли под ногами девушки с детской песенкой успокоения на устах. И снова некоторые любимые герои оказались по разные стороны огня. Тьма сожри! Как всегда волнительно! Однако ярче всего в памяти запечатлелось маленькое финальное слово, прогремевшее сильнее всяческих взрывов. Именно оно интригующим многоточием проложило мостик в следующую книгу шикарного цикла. Несмотря на то, что некоторые загадки оказались разоблачены автором, все еще наличествует множество открытых вопросов. Пока не ясно, сможет ли Империя найти путь развития, который станет гармонировать с законом Праматерей и расти, развивая свои силы и впитывая мудрость. Куда приведет линия странствий неуловимого Священного Предмета. Чем закончатся боевые действия Южного Пути. Кто скрывается за маской Кукловода, и какую страшную тайну видели сырые стены черного подземелья. Сам автор устами одного из героев однажды сказал: «Чтобы раскрыть загадку, нужно дословно следовать ее тексту». В трепетном ожидании финальной части с удовольствием перечитаю все книги, чтобы еще раз разобраться в происходящем. Поэтому от всей души желаю Роману Суржикову творческого вдохновения. Да помогут ему праматери! Ну а напоследок хотелось бы процитировать небольшую фразу, отражающую маленькую особенность людского существования. Она метафоричным послевкусием звучала в голове, одним из многочисленных примеров подтверждая созвучие моих ожиданий от произведения и авторских мыслей в нем.

«Волны легко заметить: они сверху, на виду, они суетятся, пенятся, бьются о берег. Но главная часть моря — это ж не волны, а тихая спокойная вода в глубине. Ей обычно и дела-то нет до поверхностных волнений. Исчезнет рябь — в глубине ничегошеньки не изменится. Но волны — вот смешные! — думают, будто они правят морем.»

Продолжение следует...

«Бездна бездну призывает.»(с)

Очень необычное произведение стало началом моего неожиданного знакомства с творчеством одного из самых популярных писателей нашего времени. С первых строк меня невероятно удивило, насколько проникновенно-лирическим у Кинга получился данный роман. Здесь было очень много тонких мыслей, ярких чувств и сильнейших людских переживаний. Все это, конечно, оказалось неспроста. Ведь в центре сюжета «Дьюма-Ки» лежала пронзительная в своей трагичности история жизни некогда успешного человека, однажды попавшего в немилость оскалившейся Судьбы-злодейки. Несчастный случай, сотрясение мозга, покалеченное тело и полная зависимость от опиумных анальгетиков. Что может быть хуже? Однако и без того пущенная под откос жизнь осквернилась еще и предательством любимого человека. Правда ли, что Бог одной рукой забирает, а другой — дает что-то взамен? Вопрос спорный. Вот только оказавшись на небольшом острове с желанием начать жизнь с чистого листа, главный герой открывает в себе необычный и роковой для него талант сюрреалиста-художника. Боль и восторг, любовь и смерть, дар и проклятие — все перемешалось на страницах этой книги, вызвавшей во мне бурю самых разноцветных эмоций.

«Искусство — магия, спорить тут не о чем, но все искусство, каким бы странным оно ни казалось, берет начало в привычной повседневности.»

Буквально с первых страниц Кинг удивил своим мастерством, объединяя в произведении несколько видов искусства — природу, музыку, живопись и литературу. Никто же не станет отрицать, что природа — тоже своего рода искусство. Они проистекали одно из другого, дополняли и подражали друг другу в круговерти сюжетного единства. Динамика происходящего уподоблялась морскому пейзажу за окнами «Розовой громады» — тайного убежища на берегу залива, приютившего потерянного героя. Стремительное начало и финал по силе эмоционального накала были схожи с морским штормом, стихийная мощь волн которого сводила на нет цену любой человеческой жизни. При этом центральная часть книги была олицетворена главами спокойного повествования, которые напоминали штиль в строчках и страницах. Именно тогда вместе с героем мы переживали новые эмоции, привыкали к странной жизни, превращали линии в образы, а образы в пророчества, рождая доводящую до мурашек мистику. В ужасе бури и темноте неосвещенной комнаты, перемещая руку вверх-вниз и из сторону в сторону, мы рисовали картины, и казалось, будто дирижировали страшной грозой. А озорные волны прибоя поднимали ракушки и выкладывали из них необычные картины, нашептывая при этом кажущиеся только нам с ними знакомые истины.

«На каком-то уровне сознания, если мы не безумны, думаю, большинство из нас знает различные голоса своего воображения.»

Говорить про героев — главных и второстепенных — можно до бесконечности. Я осталась в восторге от каждого из них, даже от тех, кто своим предательским и неоднозначным поведением создавал литературную реалистичность. Прекрасные девушки несли на страницы романа краски молодости. Великолепные представители взрослого поколения демонстрировали мудрость и эпохальность в контексте пережитых дат. Также будоражила сознание необычная тема, являющаяся важной сутью образа главного героя. Неожиданно вспыхнув над миром в сиянии своего таланта, он даже не предполагал, какие силы сумел привлечь яркостью этого свечения. Линия за линией, слово за словом автор вырисовывал перед нами проникновенные истории каждого из героев, буквально вывернув наизнанку всю душу переживших страшные трагедии людей. Именно одна из такие историй и стала неожиданной основой всего происходящего безумства. Кинг великолепно построил сюжет, в котором мы по фрагментам воспоминаний, найденным фотографиям и мистическим видениям собирали воедино картину событий давно минувших дней. Напрашивалась мысль, что все наши судьбы — часть большой игры, и Дьюма-Ки позвал Эдгара, чтобы раз и навсегда остановить произвол страшного зла и упокоить с миром достойнейших людей. Может, si, может, нет. При этом мастер слова потрясающе играл с читателями: оперировал разновременными событийными векторами, убивал интригу очевидными ответами, увеличивая степень напряжения к финалу, и завораживал странными фразами, смысл которых был ясен лишь в заключительной части.

«Трагедия — всегда трагедия, а если копнуть до самого дна — все трагедии глупы.»

К апрельскому дню флоридского финала мы продвигались, переходя от эпизода к эпизоду, как между отдельными кадрами, вырезанными из красочного фильма. Поэтому роман мне виделся невероятно кинематографичным. Не скрою, что некоторые моменты книги мне показались немного «затянутыми», но этот небольшой недостаток терялся на фоне очевидных достоинств произведения. Несмотря на нервотрепку и людские потери, заключительные страницы вселили в меня несокрушимый оптимизм. Кинг порадовал глубиной содержания, наделяя каждую сцену интересными мыслями и значением. Среди прочего явственно выделялись темы искусства и магии, с ним связанной. Как талант требует воплощения, а воплощаясь с дьявольским мастерством, вырывается из-под контроля своего творца. Как рисунки начинают управлять нашей жизнью, а мы корректируем жизни окружающих нас людей. Как кажущаяся простота скупости линий и ограниченной цветовой палитры картины способна наполнить полотно необъяснимым могуществом. Как маленькая вещичка из воплощения добра может превратиться в самый большой и сокровенный кошмар. Лирическое настроение произведения несло аналогичное послевкусие. Мне вспоминался силуэт корабля на фоне умирающего света, пойманный в тот самый момент, когда день сменяется ночью. Я думала о шуме прибоя и шепоте ракушек, обсуждающих всякие странности. Мои мечты пребывали на морском берегу и были наполнены дыханием ласкового ветра за спиной, играющего, увы, не со мной...

«А время между событиями? Оно сжалось в мгновения, необходимые для того, чтобы кивнуть или помахать рукой чистому синему небу. В конце мы все разбиваемся об пол.»

«Говорю тебе, это нелегко — быть богом.»

Внимание! Отзыв 18 «плюс». Я буду ругаться, цитировать брань, комментировать и красноречиво описывать нецензурщину, то есть...полностью уподобляться стилю автора. Прежде чем приступить к изложению краха моих несбыточных надежд побывать на страницах очередного писательского шедевра, хочу внести важную оговорку. Давайте здесь и сейчас ненадолго забудем о щекотливых этических темах и очень деликатно рассмотрим данное произведение с точки зрения мировой литературы в целом и жанра фэнтези в частности, не обращая никакого внимания на сексуальные предпочтения главных героев и цвет их кожи. Как я уже сказала, перед нами фэнтези, а точнее темное фэнтези, построенное по вполне классическим своим канонам. За основу сюжета взята все та же пресловутая тема борьбы со Злом. При этом, следуя темному жанру, суровый мир и общее в нем настроение не дают никаких надежд — Зло уже давно здесь поселилось, во многом диктует правила жизни и объясняет падение нравов разумных людей. А основным персонажам остается лишь всеми способами стремиться к тому, чтобы господство темных сил не стало абсолютным, и человеческое существование окончательно не скатилось в геенну огненную. Я, конечно, была готова к шокирующим моральным особенностям общества, атмосфере гнетущей безнадеги и удушающего мрака. Поэтому неприятно удивили совсем другие аспекты данного произведения. О них и продолжу.

«Люди лгут тем, кем правят, супругам и товарищам, сколь угодно близким, даже самим себе, если от этого мир вокруг становится чуть менее невыносимым.»

Начну с общего содержания трилогии, огромная доля которого была переполнена лишней информацией. Нельзя было без раздражения и уныния читать все эти пустословные страницы, на которых мы вместе с автором благополучно растеряли и психологичность героев, и мало-мальскую логику сюжета. На мой взгляд, нужно быть крайне снисходительным, чтобы не заметить, как цикл (особенно его вторая часть) превратился в буквенную бродилку с содержанием, проясненным до уровня бессмысленной беллетристики. Вместе с тем автор не переставал удивлять. Потому что на смену странной беготне приходил не менее странный сюжетный штиль. В этих главах история не сдвигалась с заколдованной точки ни на миллиметр. Хотелось рвать на груди рубаху и толкать впереди себя паровоз из застывших букв, продираясь через дебри остановившегося действа. Эти строчки не несли практически никакой информации относительно общего понимания концепции всей истории и абсолютно не раскрывали образы главных героев. «Уходим на хрен отсюда!» Можно было сдаться и покинуть серую ночь окружающей меня книжной действительности, не мучая себя дальнейшим чтением. Но отзывы уже прочитавших это произведение рецензентов придавали мне сил. И, отдав себя на милость пыточных страниц литературного безобразия, я добралась до середины третьей части. Именно там я встретила все то, что люблю и жду от книг. Сюжет получил равномерную динамику, мироздание приобрело по-мрачному яркие черты, а действующие лица стали немного психологически раскрытыми. Я в них даже стала верить. Более того, появились второстепенные персонажи, наблюдать за которыми было даже интереснее, чем за основными. Одни из них вносили интригу в скучную нить повествования, другие неожиданным появлением поворачивали ход истории.

«Поэтому нельзя просто сидеть на жопе, скулить и ждать, когда смерть тебя разыщет. Надо самому ее искать. Выследить сучку, вызвать на бой.»

Поражали расставленные автором странные акценты. Жанр темного фэнтези априори подразумевает, что на страницах книг литературные персонажи окажутся отъявленными мерзавцами или яркими мудаками. Не стало исключением и данное произведение. Темная ночь жизни этих людей приветствовала нас на каждой странице, лишь иногда уступая свое место дымящему в окна рассвету. Взойдет солнце или нет, мало интересовало главных героев, зачастую встречающих светило на влажных от похоти простынях с соленым привкусом перенесенной близости во рту. Потенциал роста нравственности этого мира был значительно ниже потенции людей, жизненные ценности которых опустились на уровень низменных инстинктов. Но ведь перед нами дарк. Точно! Посему к этому я относилась нормально ровно до того момента, как на страницах появились сексуальные сцены. Нисколько не стесняясь, автор позволил заглянуть в святая святых, раскрыв словно муслиновую ткань перед нами интимную жизнь придуманных им людей. Именно в этих сюжетных откровениях минуты таинства были превращены в нечто настолько мерзкое, что читать все это было до неприятия смешно. По привычке вдумываясь в каждое слово, я постоянно задавалась вопросом не «ЧТО» он описывает (это, увы, было очевидным), а «ЗАЧЕМ» он делает это в таких биологических подробностях с размазыванием извергающихся липких жидкостей по телесам и страницам. «Да ну, на хрен!» Сказать, что я прониклась симпатией к тому или иному персонажу, было нельзя. Слишком по разные стороны небес мы с ними находились. Но не это было разочаровывающим. За развитием их личности было просто неинтересно наблюдать, потому как развития как такового и не было вовсе. Образ одного из доблестных воинов неожиданно померк на уровне финала первой книги. Героиня-полукровка, насквозь пропитанной наркотиком, так и осталась для меня темной тенью, немного обретшей плоть к финалу всех финалов. Активным (во всех смыслах) был только один из них, размахивающий направо и налево своим огромным мечом. На фоне других действующих лиц он был интересен именно шокирующим поведением, иногда лишенным логики. Многие важные темы, транслирующие всеми ими, были либо слишком мало затронуты, либо оказались выкрашены в такие цвета, что превращались в клоунское посмешище.

»- Удобно?

- Иди на хуй, пидор.

- Осторожно, а то ведь я размечтаюсь.»

Однако не все было так упаднически плохо, как я здесь намалевала. Одним из плюсов этого произведения являлась переводчица. Несомненно, своим присутствием Наталия украсила достойную своих героев страну. Осояну и (возможно) Морган даровали трилогии прекрасный слог повествования. Красноречием обладали даже бранные слова. Подобно утопающему, чтобы не погрязнуть в болоте вышеупомянутых мной непонятностей, я хваталась за потрясающе переданные антуражные описания, яркие сцены битв и поединков, а так же за захватывающие эпизоды борьбы со смертоносными жуткими существами. К слову сказать, я бы даже назвала автора мастером пейзажных зарисовок. Они контрастно разбавлялись жуткими сценами. Например, болотами, усеянными отрубленными головами, разноголосый крик которых пугал своим неупокоением. Поддерживали мрачность жанра и сцены насилия, подробно расписанные автором с милосердием садиста и иногда растянутые на несколько глав. При этом мне невероятно понравился придуманный им мрачный мир, как будто сшитый из интересных фрагментов различных мифологий, легенд и мистерий. Его масштабы радовали разнообразием локаций и пугали отсутствием под рукой элементарной карты. Интригующими и немного загадочными оказались сюрреалистично-мистическая и божественная составляющие мироздания цикла. Под девизом: «Пусть эта сучка отсосет мое гребаное невезение. В конце концов, для чего еще нужны боги?» — мы снова плавно опустились на дно моральных устоев одного из героев и попали в самый эпицентр необычного богочеловеческого конфликта, который тоже вполне удался Моргану. Об этом свидетельствовал достаточно логичный и интересный финал, хоть и далекий от ожидаемого мной катарсиса.

«Куда бы ты ни пошел, есть одна хрень, которая не меняется. Людям нужно кого-то ненавидеть. Это позволяет им чувствовать себя сильными, гордиться собой. Находить единомышленников.»

Говорить о том, что цикл не оставил после себя никаких воспоминаний для разума, было бы подло с моей стороны. В той горстке задетых писателем вопросов присутствовали темы, которые горьким послевкусием находили все же маленький отклик в моей душе. Морган мастерски играл с эмоциями читателей, вплетая грязные, приземленные события в иногда поэтичное повествование не лишенной смысла истории. Возможно, все это предназначалось для того, чтобы хоть как-то затронуть глубинные чувства людей, необычно вытягивая на поверхность истины, лежащие в основе мира. «Ну да, ну да!» Однако не смогла я понять всей полноты передаваемых им мыслей, всецело врасти в мертвую жизнь чуждых мне людей. Хотя тема крепкой дружбы, рожденной из товарищества военных лет, была по-своему трогательной. Ну а послевкусие от прочитанного все же оказалось созвучным с названием самого цикла. Непонятно за что сражающиеся воины и рваная со всех сторон страна, сгребающая золу остывающих глаз своих героев... Кто кого достоин и достоин ли? Этот замкнутый на себе вопрос и постоянно ускользающий на него ответ в процессе всего чтения бились под сердцем в тоске моей. Думаю над ними и сейчас. Не могу сказать, что знакомство с творчеством писателя у меня не сложилось. Но на данный момент у меня нет никакого влечения к очередному его роману, да простят меня преданные поклонники Ричарда. Нисколько не жалею о потраченном времени и в очередной раз делаю вывод — лучшее из прочитанного мной темного фэнтези по-прежнему принадлежит стараниям Бэккера.

»...по обе стороны от каждой сыгранной ноты есть два момента. По одну — звук, по другую — тишина.»

«Вы показали дно, на которое могу упасть...и у меня сразу прибавилось сил, чтобы карабкаться вверх.»

За окном странным балластом прошлого остался спящий город, дома и улицы которого укрыты серой дымкой. Снова волшебство ночи и образности слов автора уносят меня за собой в пространство чужой реальности под названием Полари. Ни на секунду не задумываясь, прочь от смятения души спешу в другой наиярчайший мир вслед за невероятно увлекательным действом. Казалось бы, непредсказуемый финал предыдущей книги внес внезапное спокойствие на страницы истории, стерев с ее лица признанного многими злодея и воцарив долгожданный мир. Война окончена, тьма позади, наступил рассвет нового царства. Однако глава империи в блаженной печали занимается самоуничижением и топит мысли на дне бокала. В сердцах героев еще слышится отзвук былых баталий, победные кличи триумфаторов и стоны сотен поверженных врагов. Встают за спиной тысячи миль пройденных дорог войны, а на лицо неожиданной тенью падает давно возникший вопрос. Его нерешенность и важность оставляют в существовании мира огромную трещину, сквозь которую проникают страшные и подчас неуправляемые события. Спровоцирована война между сильнейшими родами — Янмэй и Агатой. В неподконтрольной для столицы части Южного Пути начался крестьянский бунт под названием Восстание Подснежников. А степные шаваны в кои-то веки сплотились под сильной рукой единого вождя и атакуют Королевство Шиммери. Кто за всем этим стоит, и куда пропали магические Предметы Династии? Вместе с героями мы постараемся разобраться в происходящем и как можно ближе подойти к ответам на все вопросы. С благословением Святой Глории-Заступницы и под аккомпанемент «Уху — уху — хуууу» таинственного чимбука наше путешествие продолжается.

...Башня...Провал...Второй из Пяти...

«На что похоже одиночество? На черную крупицу среди белого песчаного пляжа. На голоса сотен людей, что звучат неразличимо, как один-единственный голос.»

Прежде чем говорить о содержании самой книги (целом ряде ударов и отдач), хочу два слова сказать о литературном даре Суржикова-фантаста. На мой взгляд он огромен, ибо создавал то чудо, когда почти над каждой главой произведения слышался вздох читателя. Неделимость формы и содержания — формула сущности таланта автора. И я готова бесконечно говорить о том, насколько мне близок стиль его писательства. Поэтому эмоциональную тоску по шедевру на страницах книг цикла я не испытывала и вряд ли испытаю. Повествование не становилось надоедливо привычным и не теряло своей привлекательности на на одной строчке. Автор продолжал экспериментировать с текстом, ловко применяя свое мастерство и радуя нас тем самым. Например, в этой части он очень удачно украсил структуру отдельно взятых глав дополнениями в виде назидательных рассказиков, передающих аллегорическую житейскую мудрость. У небольших притч сохранялась специфическая форма построения сюжета и напряженно-выразительное содержание. Но даже здесь Роман не забывал по-доброму иронизировать и неожиданно выделять особое место каждой из них в детективной составляющей, используя принцип отвлеченного предмета. Посему пребывать на страницах Полари по-прежнему невероятно интересно, даже с точки зрения придирчивого толкования произведения. Надо ли говорить, насколько ярким выглядел роман, когда ко всей вышеперечисленной словесности добавились увлекательные сюжетные хитросплетения, состоящие из нескольких, дополняющих друг друга нитей. Удивляло, как необыкновенно гармонично они вписывались в канву истории, устанавливая через подлинность действующих лиц с читателями поразительное доверие.

...Тирья...Тон...Тирья...

«Смерть есть повсюду, лишь в разном количестве. Никто и никогда не уходит мгновенно, переступив черту. Человек входит в смерть, как в море: шаг за шагом углубляясь...»

Снова чтение уподоблялось реалистичному сну или попаданию в параллельную действительность, тревожные события которой нам транслировались из абсолютно разнонаправленных линий. Я от ужаса происходящего закрывала глаза в финале одной главы, чтобы очутиться с началом следующей в объятьях совсем иной истории. Не изменяя привычному, автор в ход повествования добавил новых протагонистов, чуть ближе знакомя нас с второстепенными, а иногда и совершенно новыми действующими лицами. Так перед нами раскрывалась душа Западных земель Империи, где в борьбе за независимость ретивые шаваны устроили мятеж. Эти главы были наполнены воздухом бескрайних степей и эмоциями горячих от бурлящего внутреннего огня людей. Внешнее осуществление их было прекрасным: что-то одновременно и от стрелы, и от коня — настороженность, вслушивание, и (вот-вот) полнейшая готовность к молниеносному действию. Очень радовала детективная линия уже знакомого персонажа с говорящим вороньим прозвищем. Туман густел, шепот воплем бил по ушам, скрип дерева казался стоном и черные птицы каркали навзрыд. От страха лихорадочно билось сердце, когда вместе с ним мы шли по следу бандитов, оставляющих за собой руины из пепелищ и обгорелых трупов. Нельзя сказать, что какая-то из нитей сюжета была интереснее прочих, как нельзя из груды драгоценных камней выбрать один лучший. Но все же среди шума экипажей, детективного поиска украденных Предметов, перестрелок на западном фронте, интриг в дворцовых апартаментах и бесконечной смены мизансцен линия Северной Птицы оказалась мне невероятно близкой. Кто она, эта еще вчерашняя незнакомка, способная видеть в каждой едва заметной черточке мироздания величайшие истины? Из глаз ее глядели неповторимое и тайна, в сердце жила любовь из ландышей и мотыльков, а в руках таился страшный пузырек, холод стекла которого был способен заморозить и без того состоящую из кристаллов льда душу.

...Север...Так...Не прощает...

»...проснуться в одной постели — не всегда так же радостно, как вместе уснуть.»

Несмотря на то, что данная часть — золотая середина цикла, и впереди читателей ждет еще как минимум два романа, уже на ее страницах отчетливо видно, что автор ведет историю к определенному финалу, давно им задуманному. Начиная с первой книги, каждая глава была прописана до мелочей и органично переплеталась с другими составляющими произведений. Читать их бегло, не вдумываясь в каждое слово-фразу, у меня не получилось. Здесь не было ничего лишнего — любая деталь имела свое значение. Цвет глаз героев был так же важен, как их выражение, а антуражные предметы интерьера — не менее слов, на их фоне сказанных. Это относилось и к фоновым героям, знакомство с которыми было практически шапочным. Финал снова подтвердил, что Суржиков умеет удивлять. Не могу сказать, что заключительные события выбили почву у меня из-под ног, но нетерпение узнать ответы на бесконечное количество вопросов держало в состоянии напряжения до последней строчки. Накопившихся интригующих моментов очень много. Мы по-прежнему знаем о Священных Предметах лишь то, что ничего о них не знаем. Но именно эта с каждой книгой растущая загадка и вызывает сумасшедший интерес. Также не терпится увидеть, как будут развиваться межличностные отношения героев, и за маской кого из них прячется коварный Кукловод. В игре на стратегическое определение следующего шага автора я все еще нахожусь в положении абсолютно бездарного участника. Поэтому мне совершенно неясно, куда сюжет свернет дальше. Ясно одно — очевидными путями Суржиков не пойдет, и это чертовски привлекательно. Мне хочется, чтобы полюбившаяся мне история не заканчивалась, и в то же время, я самозабвенно мечтаю скорее увидеть финальную книгу. В таком диссонансе я, переполненная всяческими эмоциями, делаю паузу и свято жду заключительное произведение. Его я планирую читать вместе с уже написанным романом «Янмэйская охота». «Итак, генерал, вам слово.» Продолжение следует...

«Чтобы поймать зверя, сестрица, нужна приманка. Животное ловят на пищу, человека — на чувства.»

«Кто правит Фаунтеррой, тот правит миром… Есть лишь одна Звезда...»

Несмотря на интриги, суды, убийства и протесты лордов, время идет тем путем, который указал первый человек Империи. И вместе с течением времени воплощается в жизнь его головокружительный план по реформированию государства. Крупные города сплетаются прочной сетью железных дорог, устанавливается центральная власть, искореняется феодализм, а в столице лучшие умы науки изобретают штуковины, заблудиться в устройстве которых проще, чем в потемках человеческой души. Однако мирные дни Полари остались в прошлом предыдущей книги. Алые и лазурные фишки на землях мира уже расставлены. Под лукавым взглядом автора продолжается невероятно увлекательная игра-стратема. И без того неспокойные сюжетные события сотрясаются от шквала гражданской войны. Соперники одинаково сильны и опытны, а значит повторить тактику уже знакомых поединков будет невозможно. Кто окажется победителем, а кто отправится на Звезду? Опытные воины, которые давно разучились терпеть поражения, или полнокровные искровые полки́ Янмэй Милосердной? Об этом и многом другом мы постараемся узнать в этой части цикла. Поэтому рисуем в воздухе священную спираль и отправляемся в дальнейшее путешествие по яркому миру Полари. Да помогут нам боги и Светлая Агата.

...Плакса...Душа Запада...Искра...

«Совесть — дивная роскошь, только бедняк может ее себе позволить...»

Финал предыдущего романа разбросал основных героев по разным уголкам необъятного мира, оставив их там в самом неудачном положении. Уже начало этой книги дало понять, что вторая часть порадует не только объемом литературного материала и масштабом происходящего, но и увеличением числа главных персонажей, вокруг сюжетных линий которых будут вращаться основные действия. На помощь уже знакомым по первой части рассказчикам писатель бросил ярких героев, занимающих некогда второстепенные позиции. Благодаря чему цикл украсила новая потрясающая детективно-ориентированная нить, принадлежащая Грозе Преступников Короны — шикарному фигляру и насмешнику. Также в сюжете появились одни из самых загадочных глав, пропитанные не то мистикой, не то черным дымом, дурман которого вызывал удушье и странные тошнотворные видения. Вместе с этими главами на первый план постепенно вышел герой-загадка, образ которого мы собирали по маленьким кусочкам впечатлений окружающих его людей. Стóит отметить, что творческий талант Суржикова по-прежнему позволял придать линиям каждого персонажа свою индивидуальность как в плане уникальных речевых характеристик, так и в плане эмоциональных особенностей личности каждого из них. Их чувства представляли собою непрерывное чередование жара и холода, огня и снега, сменяющих друг друга в безумной круговерти. Роман погружал каждого из них в пучину страданий и непрекращающихся проблем переломного исторического периода. При этом перед читателями обнажались самые нелицеприятные стороны каждого из них, за счет чего они выглядели еще более реалистичными в своих меняющихся с каждой страницей образах. Скрытые страхи вели диалоги с сознанием, внутреннее уродство выходило наружу, а красота принимала черты чудовищного оскала. Блестяще!

...Меч...Перо...Колпак...

«Хорошо думается в беседе с умным человеком. Хочешь разобраться в чем-то — поговори с тем, кто не уступает тебе интеллектом. Беда в том, что умных людей мало. В особенности мало таких, кому можно доверять.»

Я в восторге от того, как автор владеет письмом, выигрышно выделяя свое литературное детище из общей массы благодаря использованию некоторых хитростей и тонкостей художественных приемов. Читать Суржикова — в каком-то смысле эстетическое удовольствие. Структура некоторых глав удивляла своей необычностью, характеры героев вызвали неподдельный интерес, а постоянно появляющиеся загадки поддерживали непрекращающееся желание поскорей дочитать цикл до финального занавеса. Удивляла хорошая динамика происходящего, которая ценой каждой главы добавляла новый виток в ход истории. На этих страницах не скупились на милую иронию, иногда придавалась тексту дополнительная смысловая и эмоциональная нагрузка интересными повторами фраз, употреблялись олицетворение и метафоричность, избегая при этом затрудняющие понимание обтекаемые выражения. Иногда слог писателя звучал сухо и кратко, обрывчатыми резкими фразами, похожими на осколки стекла с отблесками редчайшего смысла. А иногда — касался взора невероятно красноречивыми виньетками, поражающими своей яркой действенностью. В волшебстве переплетающихся мыслей даже низменность обретала высоту, а неподвижность, такая как смерть, становилась ощутимой. На глаза наворачивались слезы, когда превращение-сжатие стискивало большое в ничтожное, лишая права занимать место в мире живых и вытесняя прочь за трагичной ненадобностью.

...Вой...Горящие балки...Ледяная вода...

«Единственная улика, которую нельзя сфабриковать, — это умозаключение. Единственное непогрешимое доказательство — логика. Все прочее — шелуха.»

Если на страницах романа «Стрела, монета, искра» читатели иногда могли самодовольно предугадать исход пусть и промежуточных, но важных событийных звеньев общей цепи истории. То здесь каждую главу приходилось читать в непроглядной неизвестности, затаив дыхание из-за страха за любимых персонажей. Победоносные ходы игры-стратемы окончательно и бесповоротно перешли в руки фантаста. Всю книгу я буквально с завязанными глазами продиралась сквозь дебри происходящего, ожидая удара отовсюду. При этом Суржиков умело тасовал персонажи и мастерски брал говорящие ракурсы, неожиданно иллюстрирующие читателям весь ужас военного положения государства во времена страшной гражданской смуты. Мы находились в прямом смысле слова в мыслях людей, по воле злой Судьбы оказавшихся по разные стороны баррикад. Поэтому сказать, что автор щадил чувства трепетных книголюбов, значит солгать. Когда на глазах читателей один любимый герой позволяет зверски пытать другого любимого героя, такое чтение вряд ли можно назвать умиляющим. Нас постоянно подстерегали самые что ни на есть тревожные события. Из подземелья холодного монастыря бросало в плен неприступной башни, из морского путешествия — в аномальность Запределья. А небесным огнем на наших глазах был вероломно захвачен один из самых прекрасных замков мироздания, золотые башни которого горделиво устремлялись в небесные выси. Сцены же сражений запоминались не только кровавыми стычками, а скорее шокирующими поворотами и волнительными отступлениями. Время превращалось в тяжелую черную смолу, вязко тянувшуюся в воздухе, а мгновенья сменяли друг друга так медленно, будто швыряя с высоты северного милосердия лишние секунды для молитвы.

...Думай...Молись...Убивай...

«Есть сила, стоящая выше Предметов — сила духа и жажда свободы.»

В очередной раз книга порядком потрепала мне нервы, но это оказалось невероятно увлекательным. Каждая страница доказывала, что мои шансы сыграть с автором хотя бы вничью тают, как первый осенний снег. По уже доброй традиции финальные главы вызвали состояние легкого шока. Сумеют ли герои использовать полученные ими знания, чтобы изменит ход войны? Что кроется за личностью Императора, истинные мотивы поступков которого пока находятся далеко за пределами понимания даже самых смышленых читателей. По-прежнему тайной за семью печатями остается природа и суть Священных Предметов, редкое появление которых на страницах этой части цикла добавляло лишь дополнительную крупицу в общую интригу. Невероятно любопытно, как в дальнейшем будут развиваться взаимоотношения героев, объединенных автором в самые непредсказуемые союзы. Лично мне не дают покоя именно эти вопросы. Заключительная часть загадочно намекнула, что следующая книга имеет все шансы быть еще более масштабной и интересной. А ее странное название «Кукла на троне» подобно звенящему спойлеру манит читать продолжение, которое следует...

«Все случается своим чередом с тою скоростью, которую предназначило Подземное Царство. Не дело смертных — даже величайших из них — поторапливать богов.»

«Любить — значит крепко дружить...»

Часто слышала, что рожденные на Башкирской земле писатели своим творчеством внесли огромный вклад в развитие литературы в целом и детской литературы в частности. Мои скромные познания о талантах вышеупомянутых авторов остались в безоблачном детстве вместе с «Аленьким цветочком» Сергея Аксакова. Немного заполнить пробел в этой области позволила повесть, абсолютно не случайно попавшая в мои руки. Детские истории хороши тем, что их можно читать и в детстве, и в компании ребенка во взрослом возрасте. Небольшая книжка с музыкальным названием и веселой детворой на красочной обложке не могла не привлечь нашего внимания. Датой первой публикации этой повести является 1957 год. Поэтому мы с удовольствием отправились в один из самых светлых периодов истории жизни нашей страны. В каком-то плане это произведение можно даже назвать биографическим. Уже на первых строчках складывалось впечатление, что в очень интересной и увлекательной форме автор доверчиво и любезно открыл юным читателям дверь в свое прошлое. Вместе с десятилетним мальчишкой он рассказал нам о маленьком приключении длиною в несколько месяцев жизни разновозрастных школьников, нашедших вместе со своими семьями теплый приют в стенах многоквартирного дома. Итак, перед нами славный город Уфа и один из его небольших дворов, со всех сторон окружённый только что возведенными каменными и деревянными постройками. Именно этот дворик станет неизменным местом дружбы, первой влюбленности, ярких споров и забавных столкновений мальчишек и девчонок, метко названных Анвером Бикчентаевым «Большим оркестром».

«Солнце нельзя разделить. Птица — часть синего неба. В нашем доме нет одного хозяина — все мы хозяева. Дари людям всё, что ты можешь: улыбку, труд, воздух и солнце.»

Повествование шло от лица десятилетнего мальчика по имени Мансур — третьего человека во дворе после коменданта и мамы-дворничихи. Повесть представляла собой яркий калейдоскоп из множества небольших глав, связанных между собой основными идеями и персонажами. При этом каждая из них имела свою законченную историю из жизни ребят, которой автор с присущим ему юмором спешил порадовать любознательных читателей. Мальчишки смешно подражали взрослым, ввязывались в авантюрные мероприятия, фанатели от героев прочитанных книг, ненавидели опрятную одежду и постоянно соперничали с девчонками, которые мечтали их перевоспитать, а своим раздражающе-безукоризненным поведением вставляли палки в колеса их вольготно-развеселой жизни. Ведь воспитанный мальчик — это тот, который сто раз в день говорит «прости» или «извиняюсь», пьёт кипячёное молоко и никогда не обманывает. Что может быть хуже этого?! С одинаковым волнением и интересом мы следили за милыми «подвигами» ребят из братства «Красных мушкетеров» и забавными мерами «по воспитанию характера» девочек. Все это невероятно поднимало настроение, вызывая искренний смех. При этом эти же ребятишки стремились быть полезными, испытывали сердечные чувства и пытались сознательно разобраться в том, что значит «дружить по-настоящему». Было невероятно интересно читать про детей, которые на сегодняшний день годились бы мне в родители. И пусть некоторые идеи в угоду той жизни звучали идеалистично, сама атмосфера произведения была настолько доброй, уютной и светлой, что в моей душе́ даже возникло чувство необычной ностальгии по временам, которые я никогда не видела и уже не увижу.

«Опоздали мы на свет родиться! На всё опоздали!.. Всё без нас понаоткрывали. На полюсах побывали, на дно океана опускались. Ничего нам не оставили! Вот такие дела, ребята!.. Остаётся одно: арыки пускать...»

Гостеприимный дом с восемнадцатью квартирами приютил под своей зеленой крышей абсолютно разные семьи, полифония языков которых была слышна в каждой строчке повести. Поэтому для меня — взрослого читателя — главным плюсом этого произведения оказалась задетая автором тема народности, возведенная им в степень интернационализма. С растущей горестью я наблюдаю, что современная детская литература в большинстве своем ловко обходит эту тему стороной. А жаль... Хочу также отметить, что здесь звучало многоголосье не только речи, но и характеров, менталитета, нравов и непростых судеб детей, родители которых (не) пережили один из самых страшных периодов истории. Такие книжки невероятно ценны для юного читателя. Они помогают ему, еще не окрепшему душой, но и нравственно не испорченному, ценить каждого человека и его потенциальные возможности в деле благоустройства общего дома не только в отдельно взятом уфимском дворе, но и на всей Земле. Могу смело рекомендовать эту повесть детям среднего школьного возраста. После прочтения у меня появилось огромное желание посетить один из красивейших городов нашей необъятной страны. Чтобы на улице Коммунистическая — 45 увидеть достопримечательный пятиэтажный дом, в котором когда-то было принято жить для детей и во имя людей.

«Гора может быть одинокой. Или дерево. Они не имеют ног, чтобы подойти друг к другу. Человек идёт куда хочет! Он может найти себе товарищей. Значит, человек сильнее дерева и горы. Человек от рождения добрый, добрый и весёлый. Весёлый человек много думает о жизни. А жизнь любит песни и смех.»

«То бремя, которое тебе предстоит нести самому, — бремя выбора. Без помощи нашей ты будешь принимать решения. В этом право смертного, в этом и его проклятие.»

2020 год продолжает открывать мне имена интересных авторов, с творчеством которых я не была знакома. В их числе оказался молодой и одаренный писатель-фантаст — Роман Суржиков. Как же давно я мечтала очутиться на страницах произведения, хотя бы отдаленно напоминающего полюбившихся «Гардемарины, вперед» Нины Соротокиной и «Отблески Этерны» Веры Камши. Уже с первых страниц меня охватил восторг — неотъемлемый предвестник признания литературного таланта автора в моих глазах. Буква за буквой, фрагмент за фрагментом Суржиков погружал читателя в необычную сказку с волшебными Предметами, лихими путешествиями-приключениями, сетью завораживающих интриг власти жаждущих, психологически яркими персонажами и до мельчайших деталей продуманного мироздания. Мир Полари открылся перед нами на рубеже переломного исторического момента для человечества. Император намечает большие реформы, которые грозят огромными переменами для жизни всея Империи. Рельсовые составы, электрические провода, всеобщий налог с доходов, сотрясающие устои державы законы, еретические эксперименты со Священными Предметами и драматическое ожидание грядущей помолвки первого лица государства. Престолу нужен наследник, а Императору — Императрица.

...Монета...Стрела...Искра...

«Какие мелкие случайности порою поворачивают колеса истории, какие глупости руководят судьбами людей?»

Насыщенное повествование состояло из трех разноплановых линий, каждая из которых не спеша раскрывала особенности сюжетных хитросплетений. Легкий и в то же время красочный слог гипнотически позволял всем попасть в иллюзию завораживающей истории. При этом, что самое главное: всё было логично, красиво увязано в пространственно-временном ракурсе, без наличия пустословных отступлений и утомительных реприз. Музыкой девичьей юности главной героини звучала линия придворных событий. Иногда книга ложилась шелком в руки. В этот миг мне хотелось вместе с семнадцатилетней девушкой облачиться в великолепный наряд и под музыку скрипок опьяняющего бала растаять в пестром тумане людской толпы. Однако не отпускало фонящее осознание того, что мы попали в общество, где отвратительная череда кровавых преступлений угрожала безопасности Империи и трона. Здесь страшное убийство приравнивалось к «заурядной феодальной усобице», каждый пытался превзойти всех роскошью нарядов, удивить успехами в политике и торговле, а так же страстно желал когда-нибудь увидеть на лицах окружения ответную зависть и даже ненависть. Сбылась моя неконтролируемая мечта очутиться на страницах книги, где в антураже фэнтезийного Средневековья плелись изощренные дворцовые интриги, способные перерасти в государственный переворот. Буквально с первых страниц мы постепенно становимся участниками не только необычного детективного расследования, но и жестокой борьбы за звание первой миледи Империи.

...Живая...Умная...Отчаянная...

»- Тогда чего нам ждать?

- Нового убийства, дорогая. Нового убийства.»

Сюжет в части дворцовых событий весьма и весьма ловко чередовался с приключенческими главами. Вместе с одним из героев мы испытали на себе всю тяжесть удела узника и познали тщетность усилий перед лицом чудодейственного влияния магии священности. Оказались втянутыми в интересные и вместе с тем волнительные события, связанные с абсурдным на первый взгляд вояжем. Герои тонули в непроходимых болотах и топях, держа путь в земли, куда не ступала нога здравомыслящего человека. Суржиков очень непринужденно переплетал эпизоды этой истории, создавая завораживающую атмосферу. Помпезная многолюдная столица уступала свое место небольшим городам, втискивающимся в уютный просвет меж водой и скалами. А сверкающий миллионом огней Дворец Пера и Меча гармонично контрастировал с герцогской крепостью Первой Зимы, черным клыком врезавшейся в синеву озера. Бесконечные странствия на фургонах торговца дополнялись необычными поездками по железной дороге. Пройдя через мраморное здание станции, мы попадали на перрон. Вдоль него тянулись блестящие струны рельс, на которых стояло бронзовое чудовище, напоминающее дракона. Поезд блистал золоченными вензелями, сверкал стеклами и пестрел резными украшениями. Автор внес такую долю волшебства в описание сего монстра, что мне казалось, я никогда не видела подобного чуда техники и понятия не имею о той странной силе, что зажигает огни и бежит по проводам, таинственно именуемой в мире Полари искрой.

...Боги...Реформы...Наука...

«Поступают по велению сердца обыкновенно те, у кого между ушей манная каша вместо мозгов. Умный человек всегда знает, что он делает и зачем. В том, что делаешь, и в том, что говоришь, должен быть смысл — иначе зачем зря трясти руками и языком молоть, верно?»

Браво автору! Как же шикарно он вел бесконечную игру с читателями, добавляя ироничный юмор, по-хорошему издеваясь над героями и оперируя субъективными оценками происходящего всевозможных действующих лиц. Некоторые из них казались перевертышами, истинность намерений которых скрывалась в глубине дальнейшего сюжетного развития. При этом словом Суржиков закреплял каждое мгновенье, каждый жест, каждый вздох! Но не только жест — и форму руки, его кинувшей. Не только вздох — и вырез губ, с которых он, внезапный, слетел. Поэтому персонажи, их поступки и переживания максимально ощутимы даже в своих неоднозначных образах. Импонировали все герои без исключения. Было до слез обидно за судьбу невероятно умной девушки, попавшей в змеиные объятия дворцовых кулуаров. Сердце кровью обливалось на страницах сумасшедшей эксплорады в Запределье, которая жестоким образом перековывала юношу в воина. В душу запала странная жизнь человека, оставившего в мертвом прошлом тепло и колесившего по миру с бесценной, но холодной тайной за пазухой. У читателя была возможность прочувствовать не только внешнюю сторону происходящего действа, но и глубину психологизма раскрытых перед ним людей во всех их душещипательных трагедиях. Иногда они испытывали влюбленность, пробовали на вкус успех, заводили умных друзей, находились в центре внимания, наслаждаясь красотою в разнообразнейших ее обличьях. А иногда удача превращалась в блеф, потеря сознания приравнивалась к везению, одиночество становилось основой жалкого существования, и жизнь норовила закончиться под свист арбалетного болта, загнанного в переполненную жаждой мести и молитвами голову.

...Кинжал...Яд...Багровая тьма...

«Говорят, Боги оценивают намерения, а не поступки. Надеюсь, что это так.»

Казалось, что на страницах книги происходила бесконечная игра-стратема, в которой читатель выступал активным участником, а автор нарочно пускал пыль в глаза очевидными сюжетными поворотами. Усыпив бдительность прорицательных любителей книг, Суржиков направил историю в русло, где ее никто не ожидал увидеть. Заключительная часть финалом каждой главы била под дых, а книга норовила от неожиданности выпасть из рук. Пожалуй, более невыгодного положения для каждого из героев сложно было представить. Догадаться, что финиш этой книги окажется прямой дорогой в следующую часть цикла, было несложно. Но что открытый финал станет таким изнурительным, я даже и предположить не могла. Поэтому не позже, чем немедленно приступаю к чтению продолжения под названием «Лишь одна звезда». Близятся перемены, которые никому не по душе, даже если эти перемены к лучшему. Что принесут они с собой: гражданскую войну, годы мира и благоденствия, расцвет науки и прогресса, упадок династии или, напротив, усиление Короны, но увядание Великих Домов. Это мы узнаем в следующих частях. А еще я надеюсь, что автор немного приоткроет тайну Священных Предметов, забытую много веков назад. Продолжение следует...

«Люби тех, кто тебе дорог. Люби каждую минуту, не теряй времени. Когда-нибудь человек уйдет, и это случится внезапно.»

«Игроки, не умеющие владеть собой, долго не живут.»

К знакомству с творчеством американского писателя-фантаста Гарри Гаррисона я подошла в уже достаточно взрослом возрасте, прочитав к этому моменту уйму другой литературы. Поэтому думалось, что его произведение, написанное в середине прошлого столетия, будет невольно казаться тусклым и многочисленными моментами каждой главы напоминать другие книжные истории. При этом я абсолютно равнодушна к боевикам с перестрелками, погонями и драками, вне зависимости от того, в антураже какого мира они происходят. Я не люблю романы, львиная доля повествования которых состоит из диалогов, а сюжетные происшествия даже мало-мальски не поддержаны рассуждениями на важные этические вопросы людского существования. И, наконец, меня очень утомляют книги, до отказа забитые бесконечными судьбоносными поворотами, подстерегающими героев (а вместе с ними и читателей) на каждой странице. В связи с этим, ознакомившись с аннотацией, я открывала книгу с полной уверенностью в том, что она не произведет на меня должного впечатления. Как же я ошибалась! Роман Гаррисона с легкостью подтвердил свою литературную значимость для жанра научной фантастики и доказал, что есть произведения, которые сохраняют свое очарование и актуальность вне зависимости от эпох и сред обитания читателей.

«Мозг вывел человека из пещер и открыл ему путь к звездам. Если опять впереди мозга поставить мышцы, мы вернемся к пещерному уровню.»

Развитие сюжета романа начинается с того, как однажды Язон динАльт — игрок космического масштаба — под дулом пистолета получает предложение, от которого (по очевидным причинам) не может отказаться. Сорвать денежный куш и унести с ним ноги — на первый взгляд невероятно сложная задача оказалась пустяковой на фоне событий, которые приготовил нам автор в дальнейшем. Одна глава веселила необычной игрой в казино и неожиданными погонями/перестрелками. Другая — оглушала ревом двигателей космического корабля, вызывая удушливую перегрузку и обморок. Однако все самое интересное Гаррисон приберег для страниц, на которых мы попали в атмосферу необычной планеты, ужасающую своими прелестями. Местная жизнь здесь находилась во власти двойного тяготения, сумасшедших колебаний температур, вулканической активности гор и животно-растительных представителей, существование на одной территории с которыми для человека оказалось абсолютно несовместимо с жизнью. Гипертрофированные автором опасности планеты при всем своем грубоватом описании полноценно сыграли свою ужасающую роль для произведения. Тревога росла с каждой главой, а основной посыл всего происходящего стал понятен в середине повествования и нашел выводы основной своей морали лишь на заключительных строчках. Хочу отметить, что сумасшедшая динамика не была тошнотворной во многом благодаря очень легкому авторскому слогу и неунывающему главному герою.

«Все на свете поддается объяснению, надо только разобраться в фактах.»

Думаю, что даже скептически настроенный читатель с большой склонностью к критицизму не станет отрицать тот факт, что литературное дарование Гаррисона ушло далеко от графомании. Не могу назвать слог автора/переводчика идеальным для моего читательского вкуса, я все же люблю произведения с более красноречивым стилем. Однако надо отдать должное автору — роман написан простым для восприятия языком с идеальным балансом между диалогами, описаниями антуража и действиями. При этом он сумел в стилистически мертвый жанр прозы, коим для меня являлся боевик, вложить максимальную литературную яркость. Гаррисон рассказывал свою историю не только занимательно и складно, он это делал с отображением всемерной остроты происходящих событий, удивительная динамика которых не снижалась ни на одну главу. Мы еще не успели прийти в себя от побега с планеты и изнурительного космического перелета, как в стенку нашего контейнера вцепилась тварь, олицетворяющая квинтэссенцию смерти. Слепой страх, заставлявший сжиматься в комок и казавшийся иллюзорным спасением, был моим неотъемлемым спутником. Жизнерадостный герой и небольшой юмор, встречающийся в тексте, отлично добавляли контраст оптимизма в кажущуюся непреодолимой безнадегу. Я даже взяла себе на вооружение крылатую фразу, которая вызвала улыбку и показалась невероятно меткой во все времена для всех планет:

«Пожалуйста, подтверди свое превосходство над другими обитателями галактики, держи себя в руках и не разлагай меня на атомы.»

Прекрасным украшением романа оказался невероятно интересный главный герой. Он не клеймил позорным поведением страницы и представлял собой тот редкий сорт людей, которых можно смело назвать эмоциональными искателями приключений. Суровые условия смертельно опасной планеты задавали его образу привлекательную отчаянность с душой нараспашку. Одинокий воитель против полчищ планеты смерти, отважный чужепланетчик с живым умом, жизнь которого ежестрочно висела на тонкой цепочке догадок. Феноменальный авантюризм и умение засунуть голову в пасть самой кошмарной ситуации отлично камуфлировали самопожертвования во имя общества. Учитывая его натуру прожженного шулера, очень необычно было воспринимать авантюризм, неожиданно превратившийся в альтруизм. При этом все свои поступки он совершал без нытья и креста великомученика, а с азартом сумасшедшего игрока, поставившего на кон игры жизнь. Мне также очень понравилась краеугольная тема этого произведения, животрепещущая актуальность которой не померкнет во веки веков. Загадка планеты и ее жителей с инертным мышлением казалась замкнутым кругом, выйти из которого не представлялось никакой возможности. Однако полные оптимизма финальные строчки вселяли в сердца читателей надежду на то, что у обитателей планеты есть все шансы на будущее и мирное в нем сосуществование. Этот роман — начало пути героев, которое находит свое продолжение в других книгах цикла. С ними я тоже когда-нибудь обязательно познакомлюсь.

«Но ты прислушайся — слышишь овации на хорах? Это тебя приветствуют духи всех подонков, которые когда-либо бряцали оружием и кричали о пользе войны. Знай себе тверди старые фразы, которые губят людей, сколько существует человеческий род. «Трусливый мир» — это надо же! Мир означает отсутствие войны, прекращение военных действий. При чем тут трусость?»

Вот и подошло к своему логическому завершению мое книжное путешествие по страницам Кабирского цикла. Поэтому уже не голословно могу сказать, насколько абсолютно разными оказались романы, ознаменовавшие три этапа исторического развития прекрасного эмирата. Очень аккуратно посредством общего антуража, именами великих людей и, конечно, поэтическими ниточками авторы постарались объединить все в один литературный цикл. Забыв про револьверы, выстрелы и своеобразную современность книги «Дайте им умереть», мы стремительно перенеслись на несколько веков в прошлое. Перед нами мир, в котором спустя сотни лет произойдут события первой части под названием «Путь Меча». Здесь в горных пещерах проводились обряды обретения шахского кулаха, а под горбатым небосводом в серой слякоти общества людей разворачивалась история жизни Абу-т-Тайиба аль-Мутанабби — поэта, ставшего царем, но не сумевшего принять вольготную жизнь венценосной куклы в черной магии ослепленности священным фарром.

«Вы хотели подарить мне ваш Кабир, вместе со всем шахством и венцом владыки?! Подавитесь вашими подарками! Я возьму сам!»

Снова хочу сказать о речи авторов. Основное ее свойство — это гибкость. В образных описаниях она напоминает кисть художника, в диалогах — меч воина, в бесконечных философских размышлениях их слог становится трамплином для роста множества важных дум. В каждой строчке видно, что не слово ведет Олди за собой, а они — слово. При этом текст подобен ювелирной работе, для создания которой творцы провели множество времени в кропотливом состоянии литературного эстетства. Пожалуй, более красноречивого языка я еще не встречала в жанре фэнтези. Язык восхвалений и поношений, язык правды, язык открытого сердца. Этот роман превзошел в моих глазах другие прочитанные произведения данных писателей. Каждое слово в нем дышало эмоциональной душевностью, а значит имело все шансы незыблемо существовать в воображении читателей. Не утомляла восточная витиеватость изречений, и невероятно уместно выглядели стихотворные украшения повествования. На страницах «Я возьму сам» происходило забавное волшебство — проза и стихи текста превращались друг в друга настолько часто и неожиданно, что все произведение казалось одной большой балладой о судьбе шаха, отринувшего скорбный удел меча, чтобы остаться в вечной памяти потомков великим поэтом. Обожаю стихи Олега Ладыженского, потому что они всегда разные и всегда душещипательно говорят о любимых многими темах. В строчках этого романа была видна вся суть красивой поэзии — равенство дара души и глагола, неделимость сути и формы.

"…Но вот она приходит ниоткуда, и всем забытым переполнен кубок: любовь, дорога, море, паруса… Боясь шагнуть с привычного порога, ты перед ней стоишь, как перед Богом — и все-таки не веришь в чудеса.»

Я буквально утонула в красочности произведения, важную композиционную роль которого играло описание антуража в целом, и пейзажа в частности. Природа была не просто реалистична, она выступала в роли неотъемлемого участника этих необычных событий. В ней наблюдалась неиссякаемая жизненная энергия, которой она поддерживала сюжетные тяготы и внутренние переживания героев. С кривых улочек Кабира мы попадали в ковыльные просторы степей, петляя меж сопками и шурша в камышах. Видели, как солнце нежными пальцами лучей гладило хребты гор и белизну их снега, который не в силах сдержать ответного восторга, взрывался изнутри нежнейшим золотом. Путешествовали в туманной дымке по извилистым тропам к пескам пустыни, барханы которой уныло ласкал ветер, оплавляя их желтыми сыпучими струйками и грустно посвистывая в сухих ветвях колючника. Отличие этого романа заключалось еще и в манере повествования. Здесь была видна невероятно интересная последовательность в изложении событий, плавность в ходе которых нарушалась пространственно-временными перемещениями. Эти элементы сюжета носили зачастую запутанный характер, суть понимания которого была ясна лишь в финальной части. Всего было вдоволь на страницах этого романа. Мы побывали в битвах, где металл звенел о металл, мимо проносились стены, кричали люди и бились в агонии кони, а над столицей плыл в зените черный дым, вторя проникновенным строкам «Касыды о взятии Кабира». Побывали в краю, кажущемся заколдованным королевством, и путешествовали по землям эмирата, оставляя следы в грязи, степной траве, на камнях гор и в рыхлом песке. Одни строчки звенели торжеством и помпезностью, а другие вызывали слезы и были горькими на вкус, будто не слова вовсе, а вяжущее растение мирар.

«Ты лежишь передо мною мертвой бабочкой ночною,

Неоправданной виною — я молчу, немея.

Отливают кудри хною, манит взор голубизною,

Но меж нами смерть стеною — я молчу, не смея...»

В контексте затронутых тем отлично звучали персонажи и их сюжетное многоголосье. Восторженная, искренняя и от того еще более ненавистная покорность подданных, согласных во имя шаха перерезать себе глотку, казалась приторной. На фоне этого выделялись некоторые герои, открытое неповиновение которых хотелось смаковать. Одни истинной любовью любили только свою секиру с говорящем именем «Улыбка вечности». Другие удивляли смешливыми огоньками боевого безумия небесных глаз, иногда сменяющегося тихой безмятежностью пропасти. Не разочаровал образ главного героя, который раскрывался постепенно вместе с многочисленными рассуждениями и неожиданными поступками. Он заставлял сопереживать и мысленно рвать странные оковы. Его прошлое скрылось в шершавом сумраке холодной пещеры, будущее смеялось в лицо с отчетливым привкусом безумия, а час нынешний стал всем временем сразу. Неприкаянно шляющийся по эмирату бродяга попал в плен роскошной жизни, освобождение из которого было равносильно смерти или разрушению привычного всем мира. Сквозь пелену метаний героя слышались мысли, которые звучали подобно голосу старца, умудренного кровью, возрастом и знающими истоки бытия пророками. Как вопреки всему на свете повлиять на свою Судьбу? Надо ли оставаться верным себе? Можно ли взять самому от жизни все необходимое, а не принимать на блюдечке милостыню-подаяние? Причем сделать все это тем единственным способом, который идет из твоего собственного сердца. Эти вопросы придавали роману пронзительность, они проникали под кожу и вызывали головокружение своей ненадуманной важностью.

«Этот череп — тюрьма для бродяги-ума.

Из углов насмехается пыльная тьма:

«Глянь в окно, неудачник, возьмись за решетку!

- не тебе суждена бытия кутерьма!..»

Финал для меня оказался прекрасным. Спасибо авторам за него!!! И сложно было сказать, чем являлись заключительные строчки — концом этого романа или началом следующего. Потому что снова захотелось со знанием истории прошлого попасть на страницы романа «Путь Меча». Ну а река времен все же вынесла героя к заключительным страницам с высоко поднятой головой. Сумел ли он доказать, что не всегда Золотой Овен способен проникнуть в сердце и разум думающего человека, превратив их в хлев? Об этом вы узнаете, прочитав это прекрасное произведение. Послевкусием в голове вращалось множество мыслей. Когда слишком долго существуешь на свете, жизнь незаметно превращается в необычную беседу со временем. Ты плывешь в его потоках и думаешь о прошлом, а оно становится настоящим...Думаешь о будущем, а оно тоже становится настоящим или вообще не наступает никогда. Многие прекрасно знают, куда несет их это течение, и тем не менее каждый надеется, что именно его забросит в иное русло. И вся жизнь в ее многовариантности событий кажется одной большой иллюзией. А вечность смотрит в глаза, на которые наворачивались то ли слезы радости, то ли слезы печали. Может быть, потому что размышления обо всем этом подтверждали — мертвых не существует...совсем.

Я лежу перед собою цитаделью, взятой с бою,

Ненавистью и любовью — ухожу, прощайте!

Тенью ястреба рябою, исковерканной судьбою,

Неисполненной мольбою — ухожу, прощайте!

В поношении и боли пресмыкалась жизнь рабою,

В ад, не в небо голубое ухожу. Прощайте.

Ухожу…

«Тень от ствола клеймит висок,

Как вечности печать.

Я слышу голос — это Бог

Идет меня встречать.»

Утонул в дымке почти нереального прошлого мир средневекового Кабира с турнирами и Блистающими Мечами, словно улыбающимися в бликах солнечных лучей. Взяв эстафетную палочку очень интересной основной сюжетной линии у предыдущего романа, мы перенеслись в Кабирский Эмират современности. Здесь тема насилия приобрела еще более страшную для восприятия форму, перевоплотившись в рамках этого произведения из холодного в огнестрельное оружие. Жесткая цитата печально известного Александра Башлачева в преддверии начала романа не сулила ничего радужного, как и сам Пролог. Зябкая ладонь предчувствия чего-то очень тяжелого легла на мои плечи с первых строк, на которых история уже закипала в своей остросюжетности. В них было испорченное трупами шоссе, грохот вертолета, рой маленьких металлических игрушек, укутанная в тепло вязанной ткани тоненькая фигурка и как результат всего вышеперечисленного — страшная фраза «приговор приведен в исполнение». Из темной сказки с Блистающими, мечтающими о сильной руке и справедливом поединке, мы перенеслись в не менее темный философский триллер, где с каждой главы черным зрачком револьверного дула на нас смотрел хищный абрис, угрожая разнести вдребезги вместе с собой венец сотен веков человеческой эволюции.

«Нерожденные слова

горло теребят.

Я училась убивать,

начала с себя.»

Повествование романа шло от лица наблюдательного рассказчика и было разделено на сюжетные линии разных героев, которые постоянно чередовались и создавали между собой интересную перекличку кочующими крылатыми фразами. Если «Путь Меча» завораживал меня плавной и абсолютно неспешной динамикой, то данный роман будоражил кровь постоянно непрекращающимися тревожными событиями. Радовать взор любителей хорошей литературы красивыми переплесками слов и мыслей — одна из успешных граней творчества авторов. Олди способны выстрелом одного-единственного предложения попасть в самое сердце. Любая строчка этого романа являла собой незримую ниточку, соединяющую читателей с литературными творцами. Иногда подобное общение напоминало своеобразный диалог, иногда — игру в загадки. Но все чаще этот необычный разговор превращался в некую исповедь, пусть и устами литературных людей, но от этого не менее пронзительную. Очень необычно авторы задевали сакральные вопросы философско-эзотерического характера. Они нанизывали бусины вымысла на нити души персонажей и читателей, сшивая сюжетное полотно двух частей произведения очень необычными главами. И это были не просто флешбэки в прошлое героев. Нас ненадолго окунуло в пространственно-временной отрезок событий давно минувших дней и даже других воплощений. Полночь бродила на мягких лапах по этим страницам, слизывала шепот с белых губ, передавая из столетия в столетия, из уст в уста страшные слова, от которых мурашки бежали по телу: «тварь, змея,...сколопендра.»

«Так и живем. То платим, то не платим

За жалкие подачки от судьбы —

И в рубище безмолвные рабы,

И короли, рабы в парчовом платье.

Так и живем, не слыша зов трубы.»

Для меня данный роман — парад потрясающих персонажей, каждый из которых был ярок в своей индивидуальности и скульптурно-осязаем в диалогах. Здесь снова была видна особая авторская манера владения словом — при всей витиеватости фраз они не занимались бумагомаранием и описывали лишь важные элементы характеров героев, очень четко вырисовывая их образы. Мысли/фразы/переживания каждого действующего лица были настолько очевидными в буквах строк, что все происходящее в первую очередь имело психологический подтекст. При этом реалистичность событий была киниматографически яркой, а эмоциональный контраст отлично поддерживался бесконечной трансформацией юмора в душещипательные сюжетные откровения. Особенно радовал необычной иронией человек «с сомнительным прошлым, темным настоящим и, несомненно, светлым будущим». И я иногда смеялась, а иногда хотелось плакать. Отдельное спасибо хочу сказать авторам за прекрасного героя, обладающего способностью видеть суть окружающих его существ. Он нес совсем другое настроение в роман, ежедневно пребывая в трясине низменных пороков общества. Вместе с ним я попыталась заглянуть в глубины сознания тех, кто был создан палачами чужих жизней. И почему-то чернота пороха на руках и его запах в воздухе мне показались до Смерти родными. Каждый выстрел растекался черной болью и уподоблялся маленькой агонии, пока неумолимая свинцовая оса в оболочке из нержавеющей стали совершала плавное скольжение по нарезам ствола.

«Здесь агнца любит лев, здесь хищник мил и кроток,

Да здравствует наш рай — рай клеток и решеток!»

Творческий порыв и огромное желание донести до читателей важные темы преображают произведение, которое во второй половине повествования приобретает еще и мистическую окраску. Кокон сошедшего с ума времени и свихнувшегося пространства превратили страницы в сюрреалистичная картину, а описанное ироничным языком происходящее безумие казалось еще более смешным от неясности ситуации. Призрачные стены, фанатичные астрологи, способные изменить Мироздание люди, и потусторонние силы, бороться с которыми кажется нереальным. Пожалуй, это одно из немногих произведений авторов, финальные страницы которого несли пусть правдивую, но горечь. Жизнь и Смерть — две стороны одной медали. Поэтому всему, что когда-то было рождено, надо однажды дать умереть. И это, увы, важно признать. Послевкусие от прочтения было по-хорошему печальным. Перед глазами — опадающая с плеч поздней листвой шаль, обнажающая не красоту женского тела, а скованную ножевой перевязью худенькую фигурку. В сердце звучали слова-стихи, надрывом каждой строчки исполосовавшие его. Их я готова цитировать бесконечно. А мыслями я находилась на холме, где черноглазая девочка в белом платье несла в руках сверкающий эспадон, а вокруг нее — разноцветье одежд, блеск оружия и радостные крики людей. Буду мечтать, что когда-нибудь мне это приснится. И кто-то, кто знает все, наверняка сейчас ухмыляется в свою бороду.

«И одни из них шли, уходя в темноту,

Свято веря, что ночь, словно сажа, бела,

За черту,

Что чертой не была.»

*

Продолжение следует...

«Будь проклят день, когда оружию стали давать имена!»

*

После прочтения потрясающего цикла «Ойкумена» я была всецело уверена, что готова ко всяческим фантазиям авторов. Однако Олди умеют удивлять, и это оказалось понятным уже буквально на первых страницах данного романа. Я даже ненадолго прекратила чтение, обдумывая необычную задумку писателей и восхищаясь ей. Итак, перед нами мир, в котором вместе с людьми живут и здравствуют разумные Мечи, именуемые себя Блистающими. Роман встречает нас в восточного колорита стране под названием Кабирский эмират. Он славится турнирами, яркими одеждами и оружейными залами, до краев наполненными звоном мечей. Здесь уже долгие годы царят благополучие и покой, а Блистающие скорее готовы сами умереть, чем пролить чью-то кровь. Но, как обычно бывает, всякому хорошему периоду приходит конец. Наступают черные дни Кабира, который слишком долго жил в светлое время. Над его домами медленно сгустилось кроваво-красное марево огня Масуда. Реальность переворачивается подобно песочным часам, и прошлые песчинки вновь сыплются в чашу настоящего. Того настоящего, в котором залита кровью мостовая, и гудит ночной город, вторя прерывистому шепоту шута-мудреца. Легенды возвращаются, и привычная жизнь стремительно меняется, скрещивая лезвия в попытке научиться убивать. Поэтому, облачившись в доспехи и вооружившись мечом, мы вместе с героем отправились в Путь. Туда, где ремесло нести смерть по-прежнему осталось ремеслом, а боевая ярость в душах мастеров кипит, и брызги ее солоны и кровавы. Один, как мир против Неба — единственно верный наш путь — Путь Меча...

«Будущее ждало, возбужденно скалясь и рыча.»

Много вобрал в себя данный роман из неисчислимых сокровищ литературного арсенала как для содержания, так и в смысле оснащенности художественными приемами, сюжетными ходами и раскованностью видимого авторского участия в самой архитектонике произведения. Я снова наслаждалась красивым стилем изложения мысли, который увлекал не только образностью высказываний, но и последовательностью событий, плавностью повествования, а так же интересной ролью во всем этом сновидений главного героя. С одной стороны они усиливали интригу сюжета, с другой — еще лучше раскрывали внутренний человеческий мир, неприкрытый сознанием. Олди смело рассказывали нам историю от первого лица, позволяя прочувствовать книжных людей во всей полноте их характеров, силе иронии и уважения к окружающим, в том числе и к самому читателю — неотъемлемому участнику развернувшегося действа. Всеми возможными способами они сумели создать атмосферу настоящей средневековой восточности, используя труднопроизносимые имена, по-философски задумчивые изречения, элементы антуража и даже фольклор (например, в виде шуточного джира «О хитрозлобном Чэне»).

«Ах, юность, юность, почему ты так любишь спорить и доказывать?.. и почти всегда — не вовремя, не там и не тому, кому надо…»

Сколько интересных и ярких героев собрал данный роман на своих страницах! Подобно персонажам восточных сказок их речь витиевата, насыщена красочными, эмоциональными всплесками и выразительными оборотами. И все же для меня это произведение оказалось посвящено двум образам — человека/дополнение меча и меча/продолжение человека. Мое удивление одушевленности и даже сознательности Мечей было настолько сильным, что с первых и до последних строк основной темой взаимоотношения действующих лиц для меня была необычная связь между Мечами и Людьми. Она оказалась настолько крепкой, что в какой-то момент чтения уже было не разобрать, где заканчивался Человек и начинался Блистающий. Без лишних слов, неразрывнее двух смертельных врагов, они сливались в едином порыве правдивых движений смертельного танца, обмануть которыми было нельзя. И в этот миг не существовало ни прошлого, ни будущего — все посвящалось сокровенному мигу настоящего, очищенного от шелухи чувств и дышащего полной грудью сиюминутного ветра. Всем любителям философии восточных боевых искусств посвящается. Это было шикарно!!!!

«Я заворочался, вспоминая прошлые обиды. И расслабился, вспомнив, что обиды — прошлые.»

Оставляя на просторах интернета очередной отзыв о романе писателей, не могу обойти стороной трех основных китов, на которых (помимо всего прочего) титанически держится мое восхищение их творчеством: милый юмор, красиво описанные поединки и (О, услада очей моих!!!) потрясающие стихи. Снова Олди радовали непрекращающейся тонкой иронией, забавными словесными выпадами и немного насмешливыми шутками, которые были добрыми и несли с собой лишь улыбку. Когда герои книги только рассуждали насчет того, что Бой может быть Искусством, авторы уже описывали его настолько восхитительно, что происходящее на страницах казалось сказкой. Находиться внутри этого великолепия было одновременно тревожно и радостно. Я закрывала глаза, и мне чудилось, что в мглу вечерней прохлады одной рукой я подбрасывала смятый комок, который превращался в белую кружевную бабочку. Другая моя рука ложилась на невидимый пояс, в пряжке которого что-то звонко щелкало — и освобожденный металл сладостно пел, за секунду становясь Блистающим и приветствуя меня ритуальным свистом. Восторг! И еще несколько слов о прекрасном из прекрасного. Это о стихотворных дополнениях канвы романа, которые в руках Олега Ладыженского сверкали многогранным алмазом волшебства. Мне думается, что сложно найти хоть одного человека, сумевшего остаться равнодушным к его стихам. Лично в моей памяти они остались на всю жизнь.

«Стояли двое у ручья, у горного ручья,

Гадали двое — чья возьмет? А может быть — ничья?

Стояли двое, в дно вонзив клинки стальных мечей,

И тихо воды нес свои израненный ручей...»

О выношенности и полноте продуманности замыслов говорит тот факт, что роман в финале не оставил ни одного затронутого вопроса открытым. Авторы расставили точки всех основных линий сюжета, создав при этом хороший задел для продолжения. Очень интересного продолжения!!! По уже доброй традиции, заключительные строки светились уютом, позитивом и вызывали радость. Перелистывая последнюю страницу книги, я наблюдала, как за окном уже мерцали любопытные звезды, время близилось к полуночи, и на улицах Кабира уже простучали колотушки третьей стражи. Но в тот момент мне было не до сна — в голове вертелись образы повитух-оружейников и двух Мечей, до половины скрытых в холоде горного ручья. Они вызывали множество мыслей, которые проносились в сознании красно-желтыми листьями ушедших дней. То были мысли о Судьбе и Предназначении, о насилии, о трудностях Выбора и о том, что рано или поздно в каждый Кабир может прийти своя Шулма. И это казалось таким же неизбежным, как наступление нового Дня. А впереди меня ждал следующий роман «Кабирского цикла» под названием «Дайте им умереть» и утро. Иногда встречая его, я буду думать, что однажды снова побываю на страницах этой истории.

«Мне снился бесконечный путь,

Пронзающий миры.

И в том пути таилась суть

Загадочной игры,

Игры, чьи правила — стары,

Игры, чьи игроки — мудры,

Они не злы и не добры...

И я кричал во сне.»

*

Продолжение следует...

«Если не бороться с прошлым, оно может победить.»

Еще одним удивительным творением человеческого гения в рамках космического цикла «Павлыш» оказался роман «Последняя война». Он был написан автором в 1968 году и по праву может считаться еще одним ярким представителем произведений советской научной фантастики. Экипаж галактического корабля «Сегежа» любезно принял меня на борт, и вместе с ними я отправилась в спасательную экспедицию. Пережив дематериализацию во время бесконечно долгого большого прыжка через пространство, мы очутились в атмосфере Синей планеты...в атмосфере ядерной катастрофы. Совсем недавно там жили люди, сумевшие довести уровень конфликта между собой до состояния Последней Войны. Кто спасся от взрывов — умер от радиации, заразившей воздух, воду и почву. Специальным заданием Галактического Центра являлось возрождение жизни в этой мертвой зоне Космоса. Однако стоило ли воскресать цивилизацию, которая не справилась с атомом в борьбе за власть и, по сути дела, кончила жизнь самоубийством? На этот вопрос и постарался ответить автор в контексте своего литературного детища.

«Когда мир можно объяснить удобной схемой, очень не хочется отказываться от неё и искать какие-то сложные и ненужные в повседневной жизни решения.»

Несмотря на кажущийся небольшой объем, роман характеризовался очень плотным текстом, насыщенным многочисленными событиями. Тайны странной планеты раскрывались постепенно и сопровождались неожиданными поворотами с погонями, перестрелками и другими сюжетными твистами. Чтение превратилось в невероятно увлекательное и в то же время очень познавательное приключение. Иногда на этих страницах автор позволял себе чуть заметно демонстрировать качества деликатного полемиста. При этом слог Булычева по-прежнему обладал исключительными достоинствами стиля, цельностью, единством формы и содержания. Снова покоряла высокая степень убедительности повествования. Даже корабль ощущался физически и казался живым организмом. Его коридоры наполнялись гулом далеких голосов, шорохом воздуха в кондиционерах, перешептывающих шагов роботов и утробном говоре двигателей. Подобная достоверность присутствовала и на страницах, описывающих мертвую планету. И эта постапокалиптика была страшна с моральной точки зрения. Неужели ужасные события Синей планеты — возможное будущее нашей Земли? Я не могла избавиться от постоянного сравнения с ней. Да автор и сам периодически проводил явные параллели. Но хочу отметить, что роман читался, как увлекательная история, хоть и в мрачных условиях придуманного мира. Он был написан в удивительных тонах всеобъемлемого оптимизма, который пропитал все строчки и отлично поддерживался ярким юмором милых сердцу главных героев.

» — Что такое лопата? — поинтересовался Аро.

- Очень простой инструмент. С его помощью построены все великие памятники земной цивилизации. Прадедушка экскаватора.»

Очень порадовала фантазия автора в создании действующих лиц. Необычные персонажи с чешуйчатой кожей и несколькими глазами стали украшением этих страниц, вызывая у меня оторопелую улыбку. Они придавали книге некий дополнительный фантастический шарм, привнося с собой технологии планеты, шагнувшей далеко вперед по земным меркам развития науки и техники. Образы членов экипажа космического корабля очень импонировали, но удивляли иногда феноменальной доверчивостью. Они не депрессировали в тяжелых ситуациях, а с огромной легкостью решали возникающие проблемы, являясь неотъемлемой частью всей происходящей неразберихи. Доктор Павлыш снова оказался находчивым, любознательным и невероятно жизнерадостным. Были здесь и герои, своим поведением вносившие контрастную агрессию. Эти люди своего времени и пространства выглядели наглядными живыми примерами возможного возникновения причин произошедшей катастрофы. Наблюдать за ними было интересно, а читателям школьного возраста еще и очень поучительно. Посему эта книга будет прекрасным украшением уютного вечера как для юного, так и для взрослого читателя. Рекомендую ее всем — от ма́ла до вели́ка. В заключении скажу, что «Последняя война» — это поразительная литературная демонстрация человеческого духа, личного мужества и непоколебимой уверенности людей в правоте того дела, которому они отдали свои жизни. А еще он отлично иллюстрирует немного наивную, но светлую веру автора в историческую необходимость антивоенного социума. Булычев любил человечество и надеялся на его разум. Это ощущалось в каждой строчке.

«Нельзя решать космические проблемы со своей человеческой точки зрения.»

«Если у людей нет бумаги, они учат историю наизусть. Без истории люди перестают быть людьми.»

Самым ярким событием космического цикла «Павлыш» для меня стал роман «Поселок». Сразу хочу отметить, что это произведение можно смело рассматривать, как абсолютно самостоятельное. Перед тем, как взять в руки книгу, я не ознакомилась с аннотацией. Поэтому понятия не имела, как межпланетные приключения неунывающего доктора Владислава Павлыша могли быть связаны с «поселком» в его общепринятом значении. Холод осознания чего-то трагического начал проникать в мое сердце уже в самом начале повествования. Спустя несколько глав пришла окончательная убежденность в том, что здесь случилось страшное бедствие, которое не могло не вызвать трепетного сочувствия. Исцарапанный ветрами и снегом борт, осколки приборов и холодное запустение смерти... Великое достижение науки и техники, распластанное на арене холодного цирка. А где-то вдали за клочьями серого тумана и цепью снежных гор притаились жалкие хижины с кривыми крышами и покосившейся изгородью. Жизнь во имя ожидания и ожидание во имя жизни маленькой группы людей, по воле странных усмешек Судьбы ставших космическими заложниками. У этого произведения не было ни малейшего шанса стать незаметным в моей читательской жизни.

«Ждать всегда плохо, особенно когда не знаешь, чем кончится ожидание. Жить надо так, чтобы совсем не ждать...»

Речь автора, как всякое истинное творчество, питалась двумя источниками: личностью и любовью к людям. За каждым словом здесь скрывался творец, который знал, о чем он пишет и к чему ведет. Отсюда проистекал важный основополагающий плюс этой книги — она целостна и полностью логична на всем своем протяжении. Он продумал и передал читателю все ключевые детали, так или иначе влияющие на ход истории. Что поражало в описании? Действенность всех наличествующих предметов, в том числе и являющих упомянутую планету. Силой фантазии автора мир романа раскрылся перед нами во всей красе своей флоры и фауны. Умиляли насекомые-мустанги, забавляли живые грибы, ужасали свирепые шакалы, удивляли чудовищные козы и гигантские деревья. Все это виделось мне необычным отражением в кривых зеркалах привычного мне мира. Очутиться физически в «прекрасной» среде неприветливой к землянам планеты у меня не было никакого желания. Но повествование было настолько подлинным, что пребывать вне реалий придуманной автором действительности было выше моих сил. Мир оказался осязаем сквозь бездну разделяющего нас космического пространства и пропасть времени.

«Он слышал о звездах, старшие всегда говорили о звездах, но никогда раньше он не догадывался, какое величие и простор открываются человеку, который видит звезды.»

Даже на примере маленького общества автор сумел очень четко изобразить высокодуховную важность веры в людей, поддержания наследия, уважения к каждой отдельно взятой личности и самопожертвования во благо общества. В рассуждениях некоторых героев слышались немного наивные идеалистические нотки, такие же добродушные и иногда загадочные, как улыбка самого Булычева на черно-белых фотографиях всезнающего интернета. Осмысляя глубину задетых автором вопросов, еще больше удивлялась невероятно динамичному и увлекательному сюжету. О, Булычев — великий мастер в создании необычного созвучия. Совсем маленькими деталями он настолько аккуратно соединил несколько линий повествования, что переход между ними был абсолютно незаметным. Хотя он постарался придать каждой сюжетной составляющей свою окраску. Одни события носили форму увлекательного исследования с шутливым настроением и легкой эмоциональной нагрузкой. Другие — тревожили сердце уже с первых страниц, заставляя сжимать кулаки и широко раскрывать глаза. Я очень ждала появления линии с ключевым персонажем, который считал, что критерием цивилизованности мира должно служить чувство юмора. Его образ снова стал глотком свежего воздуха оптимизма в безвоздушном пространстве поглавно растущего упаднического состояния посельчан.

»...бывают моменты в жизни, когда человек не имеет права принадлежать только себе. Это бывает тогда, когда от его действий зависит судьба других людей.»

В самое сердце попадали образы героев, которые были всех возрастов, нравов и стремлений. Автор очень продуманно лишил повествование ненужных мелочей, стараясь больше внимания уделить внутренней сути образов главных действующих лиц. Именно психология феноменальной осознанности каждого их поступка была еще одним основным плюсом этого романа. Очень неожиданно на первый план сюжета вышли дети и подростки, властью безысходности вынужденные вступить на опасный жизненный путь. Как же красиво он сумел противопоставить их друг другу, постоянно чередуя сюжетные линии разных протагонистов. Настолько противоположные во всем они создавали потрясающий в своей сплоченности тандем, демонстрируя при этом уникальную самостоятельность. Однако видеть прелесть этой истории в тонких чертах молодого поколения — непростительная ошибка. Несомненно, юность равнялась всяческому магнетизму, но магнетизм — не только юности. В том числе и взрослые представители притягивали взоры читателей, также являясь неотъемлемыми двигателями этой истории и несомненной плеядой прекрасной мудрости, не уничтоженной ни холодом космоса, ни вынужденной нищетой жуткого существования.

«Смерть становится окончательной в тот момент, когда с ней пропадаешь не только ты, но и все, что привязывало тебя к жизни.»

Вместе с героями читатели познали и прелести, и тяготы распахнувшегося перед ними мира. Мы ползали в морозе изможденными дикарями по снегу, любовались хребтами сверкающих под солнцем белоснежных гор, а под шипение горелки и скрип веревок наслаждались головокружительным полетом подобно птицам с щекотным чувством могущества и уверенности в себе. В сумасшедшем ритме постоянного меняющихся сюжетных фрагментов заключительная глава приблизилась необъяснимо быстро. Ее я читала с перерывами на вытирание слез и установление сердечно-душевного равновесия. Еще раз вспоминая фотографии с доброй улыбкой автора, я мечтала о счастливом исходе всего происходящего. Поэтому благодарна ему за отсутствие чрезмерного гробокопательства. Хотя без потерь, конечно, не обошлось. Мне очень понравился финал, который полностью завершил основную сюжетную составляющую. При этом у читателей осталась приятная возможность самостоятельно додумать продолжение второстепенных линий романа, связанных с межличностными взаимоотношениями героев. «Поселок» оставил после себя необычное послевкусие — мысли о человеке. В лице огромной Вселенной мы кажемся мизерные существами, абсолютно беззащитными перед свербящей пустотой окружающего нас космического пространства. Да и пустотой ли...?

«До чего мы здесь чужие. Маленькие кусочки протоплазмы в пластиковой оболочке. Поймем ли мы этот мир? Отвергнет ли он нас? Или просто не заметит нашего присутствия?»

Вот уже несколько месяцев окружающий меня книжным мир пестрит сумасшедшими восторгами красно-черного цвета. Всему виной — дилогия под названием «Мара и Морок». Неугомонное любопытство не позволило мне пройти мимо этого расхваленного многими читателями романа. Поэтому, смахнув могильную землю с толерантности, постараюсь рассказать Вам максимально аргументированно о своих впечатлениях от прочитанной первой части этого произведения. Да поможет мне Богиня! Скажу сразу, что давно не испытывала такого разочарования. Оно началось уже с первых страниц, на которых я познакомилась с авторским стилем повествования. Если бы я не знала, что автор — русскоязычная барышня, то скорее всего подумала бы, что передо мной лежит пресловутый подстрочный перевод. Текст произведения было очень сложно читать. Он оказался перегружен огромными предложениями с многочисленным пространственными перечислением всего нужного и ненужного. Мешали воспринимать информацию постоянно повторяющиеся слова, иногда даже в пределах одного предложения и абзаца. Мучение доставляли недочеты: неразбериха с возрастом главной героини (13+7=19?), постоянные прыжки в пределах одной линии сюжета между прошлым временем и настоящим, несоответствие описаний внешности. Не нужно быть гением, чтобы осознать полное отсутствие элементарной редакторской работы над этим романом. Откуда такой восторг!? Неужели людям абсолютно наплевать, КАК написана книга. Это же чистой воды литературная халтура как по форме, так и по содержанию. Перейдем к содержанию.

Мары и Мороки. Связанная с двумя орденами задумка являлась одним из плюсов этой истории. Орден Мороков в этой части дилогии практически не был раскрыт, поэтому именно он вносил хоть какую-то интригу на страницы. А вот Мары немного удивили, причем в плохом смысле этого слова. Сюжет начала книги был разделен на две разновременные линии. Одна нить повествования рассказывала нам о событиях настоящего времени. Другая — переносила читателей в прошлое, где автор чуть больше знакомила всех с главной героиней Агатой, ее личной трагедией и орденом уникальных представительниц слабого пола. Мары — это женщины, поклоняющиеся Богине. Они обладают определенными способностями и представляют собой этаких ведьмаков в юбках. Однако абсурдные события в истории давно минувших дней заставляли задуматься над тем, как орден Мар вообще сумел просуществовать столетия? Абсолютно глупые поступки его представительниц вызывали шок. Странная месть, эмоциональные решения... Поворотная битва у ворот дворца окончательно вогнала меня в ступор. Несколько разновозрастных Мар с мечами наперевес решили противостоять арбалетчикам. Чудеса да и только! Для кого все это было написано?

Непродуманные детали. Не будет спойлером, если я скажу, что главная героиня романа — поднятый из могилы мертвец. Ее вернули на свет белый, чтобы она выполнила определенную миссию. Львиную долю книги мы наблюдаем ее в состоянии живого трупа — ее сердце не бьется, органы не работают, она может даже не дышать. При этом она кушает, пьет любимый клюквенный морс и чувствует боль. Снова чудеса?! Неправдоподобными виделись сцены борьбы Агаты с упырями. До сих пор ума не приложу, как только что поднятый из могилы труп, 200 лет пролежавший под землей, легким движением руки переколошматил уже на 15 странице (!!!) нескольких тварей. Оооокей. Что касается описания мира и антуража, то оно практически отсутствовало. Повествование шло от первого лица, и окружающую действительность мы видели через призму мироощущений Агаты. Поэтому, прочитав книгу, я так до конца и не смогла понять, каков все же мир романа. Нам прекрасно рассказали о мелких подробностях гардероба действующих лиц, вплоть до цвета рюши на платьях и рубашках. Все остальное приходилось мысленно додумывать самой. Хотя атмосфера происходящего была именно такой, какую я люблю — лошади, черно-красные развевающиеся плащи, снег. И автор пыталась немного передать ее, но акценты расставляла совсем иные.

Любовная линия и герои. Несмотря на то что Агата мертва, перед нами — самый что ни на есть любовный роман. Если честно, то для меня это было немного неожиданным. У героини синюшный цвет кожи, седые волосы, ее сердце не бьется, и живет она на взятой чужой энергии. Какая с ней может быть любовная линия, и что это за извращения такие? Некрофилия (не побоюсь этого слова), не иначе. Ан нет, воздыхатели нашлись. Быть может я бы смогла понять все это, обладай Агата мало-мальски человеческими качествами. Но само ее поведение было омерзительным — беспричинные колкости в словах, дерзкие поступки, фырканье и закатывание глаз в ответ на реплики собеседников. От нее веяло могильной теплотой, и читать все это было неприятно. Окружающие ее персонажи вообще оказались картонными — мы знали только внешнюю сторону их образов. Насколько шелковистые волосы у одного героя, и как хорошо сидела рубашка на другом, мне было вообще не интересно. Роман демонстрировал полное отсутствие какой бы то ни было психологичности. Интересен был только образ Морока, который прятался за маской Тьмы. И именно он сумел в финале немного меня удивить.

Дилогия у автора дебютная, поэтому моя оценка немного завышена. В целом, это очень среднее романтическое фэнтези для ярых любителей YA. Продолжение читать не буду, так как для меня все интриги раскрыты. Что-то мне подсказывает, что вторая часть будет посвящена выяснению отношений между главными героями. А наблюдать за этим у меня нет ни времени, ни желания. Напоследок немного юмора из романа.

»- Не могу понять. Твоё чувство юмора меня пугает или удивляет, что ты вообще способен шутить.

- Если ты считаешь это чувством юмора, то ты ещё не видела, как ради забавы я давлю людям глаза и топлю котят.»

*

Всем хороших книг!

«Единое, чтоб всеми править,

Единое, чтоб все сыскать,

Единое, чтоб их собрать и в цепь сковать...»

Есть писатели — волшебники в каждой строчке. Их произведения — зеркала, собирающие множественные лучи волшебства и отражающие их со страниц книг в читательские души. Их творчество вдохновлено множеством муз — муза в лавровом венке, муза в венце из терновника, муза в доспехах и даже муза-прелестница с арфой в руках. Доказать, откуда идет это волшебство — из слов текста, из образов героев или из постановки сюжета — абсолютно непосильная задача. Магия таится здесь повсюду. Таким чудотворцем для меня оказался Дж. Р. Р. Толкин. Как же долго я шла к знакомству с его литературным талантом, любовь к которому была очевидна уже с первых страниц. Могла ли я догадываться, что невзрачная на первый взгляд книжка с клеймом огромного кольца на обложке окажется настолько удивительно прекрасной? Конечно, я догадывалась. Вдохновленные отзывы о прелестях данного творения бежали впереди моего запоздалого знакомства с ним. Эта толстенная книга стала двухнедельной гостьей в моих руках, а сокрытая в ней история навсегда поселилась в моих мыслях, душе и сердце... Подходить к роману Толкина, как к сугубо литературному явлению — слишком малая мера. В пределах столетий «Властелин Колец» — достаточно молодое произведение, поэтому его ценность еще до конца не определена. Однако мотивы этого шедевра звучат в песнях, стихах и романах других авторов, а сотни литературоведов, лингвистов, филологов и даже философов продолжают писать монографии в попытках понять подлинный его смысл. И это неспроста. Ведь здесь автор показал себя не только основоположником фундаментальных идей жанра классического фэнтези, но и создателем вымышленных языков и системы письменности. Я читала и испытывала от всего этого головокружительный восторг, многократно помноженный на самого себя.

«Дорога должна быть пройдена, она будет очень нелегка. Ни сила, ни мудрость нас на ней не выручат. Слабый может выполнить Дело не хуже сильного.»

Много ликов у волшебства этой истории, и одним из них является слог повествования. Я так и не смогла определиться, чего в нем было больше — слов или мелодии? Пожалуй, более музыкального произведения я не читала ни разу. Благородным тембром золотистых струн арфы была заполнена каждая строчка. Весь цикл виделся мне бесконечным бархатным потоком непрекращающейся прекрасной мелодии. Она произрастала эланорами и нифредилами в восхитительных балладах, легкой дымкой присутствовала в сценах сражения и поддерживала силы умирающего оптимизма героев в страшных крепостях, сырость мрака стен которых вызывала жуть. Не нужно быть опытным текстологом, чтобы понять, насколько мастерски автор проработал каждую строчку романа. Все здесь было наполнено опытом, причем сразу двух талантливых людей. С первых страниц сказочной повести «Хоббит, или Туда и обратно» я с радостью осознала, что нашла идеальный для себя вариант перевода — Валерии Александровны Маториной. Она отлично слышала звучание слов автора даже в мудрости тишины описательных моментов, чувствовала эмоциональный тон его настроения, который менялся от главы к главе. На уровне первой книги мы еще могли радоваться в прыжке «счастливое детство», петь и плясать за компанию с загадочным Томом Бомбадилом со словами: «Хей-дол! Динга-дон!.. Веселей, прыг да скок, ребятки!» Вместе с развитием сюжета постепенно набирал свою силу уровень тревоги, взяв свое маленькое начало в прологе сказочной повести. Глава за главой милая сказка превращалась в героическое произведение, а ближе к финалу стала эпическим. Надежда оказалась обреченностью, улетучился оптимизм героев, со страниц исчезли витиеватость диалогов и песни. Редкие стихи тоже понесли потери, окончательно лишившись рифмы. Все это прекрасно уловила переводчица и смогла передать читателям. На протяжении всего чтения хотелось искать намеки Толкина в каждом слове, сравнивая с уже прочитанным. Даже с этой точки зрения читать было абсолютно не скучно. Тем более, динамика тоже не уходила со страниц ни на одну главу.

«Тебя окружает огромный мир — можно построить вокруг себя забор, но нельзя перечеркнуть мир этим забором: он все равно существует.»

Каждая книга трилогии отлично дополняла другие, и сложно было рассматривать эту историю, разбив ее на части. Сюжет подобно бутону цветка раскрывался, постепенно приобретая несколько линий повествования. Их многообразие и особенности можно было по достоинству оценить лишь в финальной части. Буквально с первых глав загадки этого дуального мира потрясли мое воображение, лишив покоя и сна. Алчные лапы Зла с Черными гончими всадниками, банды орков, птицы-шпионы, крылатые посланцы ужаса, огненный балрог... И вместе с тем — говорящие деревья, великолепные эльфы, сверкающие пещеры, белые башни, золотые дворцы и стройные корабли с раздутыми парусами. Иногда казалось, что некоторые волшебные существа были друг для друга двойниками в странном отражении кривых зеркал. Как можно не испытывать восторг от всего этого? Я влюбилась в вымышленный писателем мир. Он весь был пропитан неназойливыми, но яркими чудесами. Мне не хотелось покидать сердце эльфийских владений, чье золото листвы и гладкие серебряные колонны стволов навсегда поселились в строчках песен Темнолесья. Толкин — мастер деталей, которые, возникнув подобно неожиданной вспышке, в корне переворачивали сюжетное направление романа. Тому доказательством являются интересные сцены сражений, которые даже в ожидаемых моментах удивляли внезапными поворотами. И вот уже славные воины, выросшие на песнях времен ушедших, сами становились героями баллад. И все же на страницах этих книг было до умопомрачения уютно. Даже там, где зловещие Тени шли по следу, спокойствие оставалось по ту сторону Тьмы, а мечты проваливались в бездонную пропасть отчаяния. Душевность несли сами персонажи, рассыпанные автором по карте Средиземья. Поэтому эта история для меня была, есть и будет сказкой. Сначала милой и веселой, затем героически-помпезной и в финале лирически-эпичной.

«Самой страшной правде лучше смотреть в глаза. Нечего спотыкаться в тумане!»

Несомненно, читать это произведение ребенку, шагающему по дороге к юношеству, и увлекательно, и познавательно. Мне же (уже взрослому человеку) пришлось эмоционально сложно. Толкин мастерски раскрыл на страницах трилогии много злободневности, которая сильно резонировала с накопленным жизненным опытом. Разговор об испытаниях и совершенных ошибках, о судьбе, долге и свободе выбора, об искушении властью и безграничной тяге к мировому господству. Все это и многое другое присутствовало здесь и остро отражало свою мораль. Однако в моих глазах именно тема преданной дружбы звучала настолько ярко, что на ее фоне все остальное казалось либо темно-серым маревом Мордорской Тьмы, либо прозрачным туманом Старого леса. Я бы даже назвала такую дружбу нечеловеческой, потому что трудно было представить среди людей-обыкновенных такое феноменальное самопожертвование. Когда нельзя было доверять даже открытому небу над головой, наши герои надеялись на дружбу сильнее, чем на силу и мудрость. Отсюда произрастал мой интерес к действующим лицами и сумасшедший восторг от образа одного из них. Благородные воины с храбрыми сердцами, прекрасные эльфы со звонкими голосами, смешные гномы с топорами наперевес и светящийся внутренним светом мудрости старец в белоснежных одеждах — все эти персонажи были по-своему замечательными. Однако особое место в моем сердце занял маленький народец с огромными сердцами и широкими душами. Как на Голгофу со страшной ношей на шее я поднималась вместе с ними по страницам финала. И маленькое колечко тяжким крестом гнуло к земле, а любимый друг казался легким перышком. Ну разве это не писательское волшебство, когда дружба воспета в таких проникновенных красках?! Поэтому повелителем моих мыслей и всей этой истории в переплете тысячи страниц стал маленький хоббит, пронзительно иллюстрировавший колоссальную преданность. Он по-хорошему разбил мое сердце, вызывая слезы.

«Не бросайте меня! Не надо уходить туда, куда я не смогу за вами пойти!»

После прочтения данного романа голоса остальных историй еще долго будут казаться пустыми. Но с литературным творением такого высочайшего уровня по-другому и быть не может. Конечно, мой отзыв — капля в океане тысяч других слов. И все же я надеюсь, что в двоичной кодировке бесконечного потока окружающей нас информации кто-то, увидев мои эмоции, захочет прочитать/перечитать/дочитать этот шедевр. Поэтому здесь и сейчас я заранее буду счастлива. Как и миллионы поклонников автора по всему миру, я стала окольцованная этим произведением. А это значит, что однажды вновь захочу посетить Неожиданную вечеринку, утирая через много лет на пристани Серой гавани добрые слезы. Там ветер снова окажется в парусах, удаляя от берега по серебристой воде белый корабль, а маленький человек будет вглядываться в темноту ночи, слушая прекрасную музыку Моря. И именно к нему я еще обязательно вернусь...

«Убегает Дорога вперед и вперед,

Уходя от родного порога.

Пусть другие уходят теперь на восход,

А оттуда — подальше немного.»

*

100/10

«За Мглистые Горы далеко уйдем,

За гномьим сокровищем прошлых столетий.

Уйдем на рассвете, пусть бесится ветер,

Но мы свои арфы и клады вернем!..»

Не могу не поделиться своими эмоциями от прочтения прекрасной книги. В моей читательской жизни она одновременно ознаменовала и знакомство с творчеством талантливейшего писателя, и начало увлекательного путешествия в мир Средиземья. Некоторые считают, что сказочный жанр литературы недостоин взрослого человека. Для меня же очутиться в атмосфере прелестной сказки, имея за спиной далеко недетский багаж пережитых лет, — отдельный вид удовольствия. Сотни прочитанных книг остались позади, множество личностных трагедий пережито. Но стоит только открыть первую страницу волшебной повести, и ты молниеносно переносишься в далекое детство, в котором не было места несправедливости и разрушенных жизнью наивных мечтаний. Так случилось и в этот раз. Я взяла в руки красочно оформленную книжечку, открыла разноцветные картинки и погрузилась в чудеса, написанные всемирно любимым автором. Быстро-быстро перебирая ножками по дорожке с Кручи, пробегая мимо большой мельницы и по мосту через Реку мы вместе с малюсеньким главным героем и его друзьями пустились в увлекательное Приключение. Каждый новый эпизод знакомил нас понемногу с особенностями волшебного мира. Буквально с первых глав я ощущала себя зачарованным пилигримом, на веки вечные затянутым в магическое кольцо переплетенных между собой лесных тропинок и горных дорог фэнтезийной реальности. Для отображения моего состояния оказалось сложно найти слова, потому что смертные давно забыли перенятые у эльфов выражения из тех времен, о которых здесь и пойдет речь.

Сразу хочу оговориться, что читала повесть в переводе Валерии Александровны Маториной. Мне очень понравился ее художественный слог, особенно в стихотворных фрагментах текста. Переводчице удалось сохранить напевно-мелодичный стиль повествования с элементами диалога между рассказчиком и читателями. Невольно уносясь в теплый плед детства, мне казалось, что в звуках этой истории я слышала немного забытый и очень любимый голос родного человека. Это создавало невероятный уют и делало историю еще более близкой для меня. Очень понравилось, что здесь было много музыки, которая отлично снимала общее напряжение от происходящих событий. Походный гимн гномов, зловеще-залихватский напев троллей и лирические баллады эльфов с нежными звучаниями арф, от которых ночь теплела, а камни источали запах весенних цветов. Восторг! Динамика событий тоже радовала, позволяя каждой главе вносить новый поворот в развитие сюжета. Страница за страницей история наполнялась чудесами, увлекательными происшествиями, превращениями и необычными знакомствами. Основная понятийная функция была возложена на диалоги между героями. При этом они вовсе не казались избыточными, так как автор отлично дополнял их смешными внутренними переживаниями главного героя и лаконичным описанием антуража. Пугал своей мрачностью и жуткими обитателями таинственный лес, ужасали собой каменные гиганты, завораживала великой тайной Одинокая Гора и вызывали яркие эмоции потрясающие полеты! Эти полеты еще надолго останутся в моей памяти. Завитки туманов украшали вершины гор, ветер свистел в ушах, а еще утреннее солнце светило в глаза, зажмуренные от страха. На тот момент мне было абсолютно плевать, что у самой нет крыльев за спиной, и моему ликованию не было предела. И это я еще не рассказала свои впечатления от героев.

Как и у любой сказки, сюжет этой повести строился на конфликте, который разворачивался между негативными и позитивными героями. Антитеза, скрывая за собой мысли-лейтмотивы, отчетливо выражалась здесь в торжестве добра над злом, правды над кривдой, дружбы над враждой, жизни над смертью. Поражало своим великолепием многообразие самых различных персонажей. Одни из которых вызывали теплоту в душе, а другие — ужас. Компания длиннобородых гномов и совсем малюсенького хоббита с кругленьким животиком вызывала трепетное умиление. Идея сделать маленького человечка главным действующим лицом мне показалась гениальной. Классического героизма, пришедшего к нам из историй о великих воинах, в нем было чуть больше, чем футов в росте. Иногда волнительно, а иногда забавно было наблюдать, как крохотный герой совершал неожиданные подвиги с мыслями о еде, робел от неожиданности, плакал при расставании и дрожал от страха. Ну просто прелесть! Гномы тоже радовали. И пусть их бороды никогда не поредеют!!! Потому что эти герои были прекрасны! Считайте, что я впала в детство, но мне совсем не хотелось, чтобы сказка заканчивалась. Думаю, что многие меня поймут. Я с грустью оглядывалась назад в мрачное даже весной Лихолесье, на виднеющуюся где-то вдали Одинокую Гору, к оставшемуся позади Приключению. Успокаивало осознание того, что небольшая сказочная повесть положила начало огромной трилогии под названием «Властелин Колец». Любопытство от основной интриги сгущало вокруг меня действительность, рассыпаясь мириадами разноцветных воздушных колечек. Они подобно веселой игре Гэндальва меняли форму, гонялись за другом, улетали вдаль и манили меня за собой туда, где это невероятная история находит свое продолжение. Честно признаюсь, что на данный момент завидую сама себе. Потому что мое знакомство с произведением, ставшим для миллионов людей культовым, еще впереди. Поэтому...Йохоооо! Здравствуй, « The Lord of the Rings». Продолжение следует...

«Плавно кружитесь в танцах, забавах

Поступью легкой по шелковым травам!

Тени скользят по серебряной речке...

Радостен Май — время радостной встречи!»

«Картинка стóит тысячи слов...»

Ярким событием в моей читательской жизни стало знакомство с творчеством Ярослава Гжендовича. Оно прошло под эгидой тетралогии «Владыка Ледяного Сада». Надо ли говорить, с каким нетерпением я ждала очередное литературное творение полюбившегося мне автора. Увы, «Гелий-3» оказался не таким шедевральным, как упомянутые мной романы. Сама идея показать мир недалекого будущего в контексте кричащих проблем современности, хоть и не блещет новизной, но интересна всегда. Однако здесь ее реализация вызвала неоднозначное впечатление и массу противоречивых эмоций, валентность которых менялась во мне с космической скоростью. Открыв книгу, я перенеслась в 2058 год привычного мне мира. За несколько десятилетий человечество претерпело множество изменений, результат которых сложно было назвать радужным. Очень ожесточенный вид приняли одни из самых насущных проблем, уйдя по самым незавидным путям своего возможного развития. Принудительная тотальная вакцинация, сертификация продуктов питания, свернувшая всем мозг экологическая щепетильность и обострившийся кризис мировой энергетики. Доведись мне выбирать, я бы вряд ли склонилась в сторону жизни в такое время. Плюс ко всему, средства массовой информации окончательно превратились в электронно-цифровую версию. Правда дня сегодняшнего вещалась зрителям из поглотившего всех МегаНета, повелителями которого являлись свободные ивентщики. Одним из них был главный герой произведения — Норберт. Надев противосолнечные «рэй-баны», проверив на работоспособность омнифон и вживленные в кожу импланты, вместе с ним мы пустились в сумасшедшие приключения в поиске ивента, чтобы в безднах информационной паутины встряхнуть общественность новым Событием. И, конечно, ждать пришлось совсем недолго.

В традиционной для автора манере письма начало романа оказалось невероятно динамичным. С первых страниц герой и читатели попали в самое жерло остросюжетных событий. Воздух вибрировал от взрывов, трещали автоматы, а одетые в черное люди вылезали отовсюду подобно смертоносным скорпионам. Яркий литературный язык Гжендовича тоже сделал свое дело, и некоторые моменты своей пронзительностью заставляли кровь застывать в жилах. Я до мурашек обожаю колючую образность его слога, которая придавала некоторым эпизодам потрясающую достоверность. Например, здесь «дуло пистолета казалось огромным, словно колодец в ад», а «жаркая волна внезапно сменилась дуновением из сердца Арктики». Такая реалистичность имела и обратную сторону, когда на страницах произведения возникали шокирующие сцены, способные ввести в состояние глубокого оцепенения любого читателя. Недолгие минуты сюжетного покоя знакомили всех с главным героем и особенностями мира. Однако все это происходило до того момента, когда из сумасшедшего вихря антиутопии мы неожиданно очутились в безвоздушном пространстве космического путешествия. На страницах цикла «Владыка Ледяного Сада» автор продемонстрировал свое мастерское умение объединять в рамках одного произведения несколько литературных жанров. Сказать по правде, я до сих пор не определилась, чего для меня в «мидгардском» цикле было больше — научной фантастики или темного фэнтези. В бесконечной веренице сюжетных экивоков границы их пересечения были напрочь размыты. Подражая примеру вышеупомянутой тетралогии, Гжендович постарался и в этом романе проделать нечто подобное. Вот только здесь такое жанровое совмещение было шито белыми нитками, и две половинки одного романа выглядели историями из разных книг.

Изменение отношения к главному герою происходило в аналогичном ключе. В начале книги его образ вызывал во мне необъяснимое чувство азартного интереса. Мне казалось, что вместе с ним я иногда превращалась в регистрирующую машину, записывающую происходящее и соединяющую его из миллионов фрагментов «возможно». Он очень удивлял своим наглухо пробитым инстинктом самосохранения и сумасшедшим желанием дать общественности если не хлеба, то зрелищ. Автор отлично передавал психологию героя, заставляя читателей переживать все события вместе с ним. Однако ивентщик ко второй половине книги постепенно превратился в растение с постоянной тягой закапать нос успокаивающими транквилизаторами. К отсутствию какой-либо динамики в финальной части появилась еще и самая для меня скучная из когда-либо существовавших в литературе тема — политика. Мне хотелось вернуться на грешную Землю и спрятаться как можно дальше от власть имущих, наемников, изотопов и судеб мира. История превратилась в скукотищу, и ото сна я очнулась на заключительных страницах. В финале автор снова неожиданно сделал попытку шокировать читателей, которая оказалась удачной, но не произвела должного эффекта. Другими словами, книга имеет прекрасный старт, полностью загубленный финалом. За антиутопию я ставлю 8 баллов, за космическое путешествие — 5 баллов, ну а дальше — математика. Хочу сказать, что я по-прежнему нахожусь под влиянием липкого чувства надежды, которое не покидает меня со времен последних страниц «Владыки Ледяного Сада». Надежды на то, что когда-нибудь я снова прочитаю новый шедевр польского фантаста. Поэтому пан Ярослав Гжендович с его неоспоримым литературным потенциалом остается для меня автопокупаемым и авточитаемым писателем.

«Луна не наша, берегите Землю.»

«Это дивное место, где вы сейчас находитесь, называется Командория 54 Ордена Серой Стражи. Известная также, как Жопа Мира.»

*

Польские авторы продолжают появляться на полках российских читателей и удивлять нас своим фэнтезийным творчеством. Вот только радовать получается не у всех. Я очень ждала выхода первого романа трилогии «Орден Серых Плащей». Забегая вперед, скажу, что мои ожидания совсем не оправдались. Итак, перед нами пограничный зáмок в одной из Империй, находящейся в очень похожем на Средневековье мире. С целью прохождения обучения для дальнейшей службы в Ордене Серых Плащей сюда прибыла небольшая группа разнополых и разношерстных рекрутов. Их главной задачей являлось поддержание порядка на границе, где свирепствовала запрещенная магия, скрывались плащеубийцы и совершали набеги враждебно настроенные племена дикарей. Проходя обучение, герои были невольно вовлечены в расследования необычных преступлений, и главы романа постепенно рассказывали нам о каждом из них. Увы, исход некоторых заданий был для меня абсолютно предсказуемым. Само повествование напоминало странный винегрет из перемешанных линий разных персонажей, между которыми в процессе чтения нас постоянно перебрасывало. Сказать по правде, подобное мельтешение порядком утомляло, но со временем стало привычным и даже интересным в финале. А вот постоянно возникающие между мальчиками и девочками вопросы межличностного характера, периодически выливающиеся в конфликты, меня выбивали из колеи. От кого-то скрыли правду («Ты меня обманула! Не прикасайся я ко мне!»), кто-то вернулся из смертельно опасного происшествия в объятия к горячо любимой («Я не хочу уже никогда больше тебя не увидеть.»)... Выяснение отношений, а также демонстрация подростками своих прелестей и разнокалиберных амбиций занимали львиную долю сюжетного эфира. Практически отсутствовало описание личностного становления героев, а вот развитию партнерских отношений было уделено очень много букв (от первого «честного» поцелуя до долгожданной близости, и наоборот). Я ВООБЩЕ не была готова к подобному. Уважаемое издательство, этот роман точно относится к темному фэнтези или я что-то перепутала???

*

С точки зрения возрастной категории будущих блюстителей магического порядка Империи и задетых автором вопросов перед нами яркий представитель жанра подросткового фэнтези. Вот только я бы не советовала читать книгу подросткам. Во-первых, здесь было много необоснованно-безнаказанных сцен насилия и разного рода аморального поведения. Во-вторых, в романе полностью отсутствовал сюжетный стержень в виде зрелого действующего лица, который вносил бы сюда мудрость и был бы неким маршрутизатором между желторотыми стражниками. Бразды управления сюжетом полностью принадлежали юным рыцарям без страха и упрека...и мозгов. Психологические портреты образов главных действующих лиц — еще одна темная сторона произведения. Чтобы дочитать сие литературное творение до эпилога, приходилось додумывать многое самой. Автор сделал большой акцент на описании внешней стороны натуры главных героев, не знакомя читателей с их мыслями, переживаемыми чувствами, внутренним миром. Из всех рекрутов мне больше всего запомнился Монах (который любил читать книги) и Трубадур (который пытался немного шутить). Хотя обещанного на обложке «черного юмора» на страницах не было. Зато здесь было очень много километровых диалогов, большинство из которых не несло никакой важной информации. В ворохе этих ненужностей был большой шанс упустить нечто важное. Также хочу уделить особое внимание слогу повествования и переводу. Иногда от кривого содержания некоторых предложений мне было невероятно весело. Переводчик подбирал абсолютно неподходящие по содержанию слова-синонимы, а иногда и вовсе не утруждал себя подобным занятием. Это особенно заметно на примере чарующего своей вульгарностью слова «курва». В этом произведении у него сотня значений, оно практически служило для связи слов в изречениях любого персонажа и присутствовало на каждой странице. У впечатлительных читателей была большая возможность поймать этого паразита в свой ругательный (а может даже повседневный) лексикон. А еще мне резанули глаз несколько слов, например «декадентских». На фоне событий, происходящих в альтернативном Средневековье, оно выглядело нелепой сороконожкой в сахарнице. Конечно, ИМХО.

*

На протяжении всего чтения я лелеяла мысль найти в романе незабываемого героя. Это желание превратилось в навязчивую идею, которую я так и похоронила на заключительных страницах. Многие герои казались настолько шаблонно-картонными, что до конца виделись мне пустышками. Поэтому, когда в финальных главах Марцин начал избавляться от некоторых из них, ни одна струна моей души не лопнула от переживаний. Мое опустошение от прочитанного немного поубавило решающее сражение, присутствовавшее в последней главе книги. Мерцающий эффект постоянно меняющихся сюжетных линий здесь был очень кстати. Эта батальная сцена порадовала своей динамикой и удивила неожиданными потерями. Хочу поблагодарить издательство за оформление книги, которое мне очень понравилось. Но, на мой взгляд, это единственное ее достоинство. Немного насторожила фраза на обложке о том, что данное произведение — «быстрый, увлекательный и чрезвычайно жестокий рассказ». Возможно, если вычеркнуть несколько пустых глав (и забыть как страшный сон), то получится интересный приключенческий РАССКАЗ. А так...это разочарование, и моя оценка немного завышена из-за обнадеживающего финала. Книга очень мало раскрыла перед читателями особенностей фэнтезийного мира. Как дальше будут поддерживать порядок и обеспечивать безопасность Империи стражи Ордена Серых Плащей, читатели узнают в следующих романах трилогии. Данная часть вполне завершена, но намекает на интригующее продолжение, читать которое у меня нет ни малейшего желания. Всем хороших книг!

*

«Новые Серые Стражники. Лучшие защитники человечества. Не знаю как вам, а мне кажется, что с такими защитниками человечеству жопа.»

«Кто не знает сомнений, тот стоит на месте... Кто стоит на месте, тот не придёт к истине.»

*

Абсолютно незаметно наше путешествие по страницам цикла «Ойкумена» подошло к финальному произведению. Поэтапно познавая новые прелести придуманного авторами мироздания в рамках наиболее простых форм многоголосной музыки, мы неожиданно очутились во власти одной из самых сложных представительниц полифонии – фуги. Казалось, происходящее до этой части действо было большой прелюдией для Космической Фуги. Все предшествующие романы имели настолько разное настроение, что соединялись в грандиозный цикл по принципу определенного контраста. Гравитационное поле этой трилогии было настолько велико, что затягивало читателя с головой, и покинуть ее оказалось невозможным вплоть до финальных звуков. Тревожные и интригующие загадки основной ее темы обретали мощь и яркость буквально с первых нотных листов. Бутон клубящегося мрака Космоса, жемчужные паутинки силовых линий межзвездного пространства, внезапная флуктуативная атака и искаженное криком лицо человека, сумевшего за несколько ударов сердца познать истинное великолепие распахнувшейся перед ним Вселенной. Так начиналась главная загадка этой истории, приведшая к нарушению всех мыслимых межрасовых соглашений и крушению привычных основ существования людей, заставляющая даже убежденных атеистов молиться неистово и самозабвенно. Эти книги подвели итоговую черту и стали началом нового витка развития галактики. Ойкумене никогда не быть прежней, потому что населяющее ее человечество снова стояло на пороге эпохальных открытий.

«Марути же с хохотом прыгнул, как бес,

И взмыл до подбрюшья девятых небес.

Летел он, стремительный, радости полный,

А тень его снизу бежала по волнам...»

Авторы зарекомендовали себя непревзойденными мастерами в создании сложного единства литературных элементов Космической Фуги. Повествование было построено на последовательном проведении нескольких сюжетных линий. Для более полного раскрытия основной темы каждая глава романа снова дополнялась невероятно интересными контрапунктными отступлениями, погружающими всех в сумасшедшую авантюру с непредсказуемым исходом. Но на этот раз я не могу определить, какая из всех составляющих оказалась второстепенной, если таковая вообще имела место быть. Потому что даже контрапунктные части и эпизодические сцены выглядели настолько важными и самостоятельными, что зачастую перетягивали львиную долю моего интереса от основного направления сюжета на сопровождающее. Радовало стремительное развития событий, вполне соответствующее самому термину «фуга» (бег, бегство). Однако авторы сумели придать этому «бегу» иногда спокойный, а иногда даже величественный вид. Олди не утомляли читателей чрезмерным напряжением происходящего, отлично удерживая баланс между продвижением по роману и лирическими передышками. Они с радостью даровали минуты отдохновения, в которых с невероятной душевностью по-доброму несли нам житейскую мудрость. После чего дальнейшее повествование казалось еще динамичнее. Очень понравилось, что в цикле было много отсылок к звенящим афоризмам современности, а также наличествовал невидимый литературный диалог писателей с читателями.

«Мы так устроены. Боимся, ломаем, чтобы выяснить: что там, внутри? Как оно работает? А когда выясним, то уже ничего. Уже легче. Оно даже иногда работает. Только оно всё равно сломанное…»

Олди не просто так называют жанр своих произведений «философскими боевиками». Война, теракты, восстания, военные учения — все это непременно присутствовало на страницах книг данной литературной общности, в том числе и этой эпопеи. Однако вышеперечисленные элементы истории транслировались очень аккуратно, без неприятных кровопролитных подробностей, иногда напоминая собой захватывающие кадры увлекательного фильма. По-прежнему радовал авторский слог, музыка слов которого лилась бесконечным потоком, украшая историю где-то витиеватыми изречениями, а где-то милой лаконичностью фраз. Следуя традиции предыдущих романов, данная часть цикла чуть ближе знакомила нас с особенностями представителей еще одной человеческой расы Ойкумены, именуемой себя брамайнами. Отрешившись от суеты сует внешнего мира, в позе Лотоса сосредоточившись на внутренних духовных аспектах и мыслях о дхарме, мы вместе с героями попали в святая святых аскетов-мазохистов, накапливающих энергию через физические страдания и даже истязания плоти. Нищие и перенаселенные планеты брамайнов вызывали во мне сочувствие. Было грустно читать про желчно-вонючую реку и невыносимо находиться на пыльных улочках, зной которых густым киселем плыл в воздухе. Очень необычных героев подарила нам брамайно-йоговская линия. Припадая к лотосным стопам одного из них, благодарю за тонкую восточную философию, с небольшой долей иронии переданную писателями.

«Каким бы путём ты ни шёл, сколь бы далеко ни продвинулся, не стоит забывать о терпении и смирении. Ибо, как известно, на дне терпения находится небо.»

Авторам удалось создать произведение, которое органично сочетало в себе решение сложных задач финальной части огромного цикла, высокую динамику сюжета и изумительную яркостью литературных героев. Эти книги являли собой парад моих самых любимых действующих лиц, пришедших сюда со всех предыдущих трилогий. Со времен начала первого романа вместе с ними мы пережили столько всяческий испытаний и решили массу различных загадок, что говорить о том, насколько реалистичными виделись мне эти персонажи, будет излишним. В них не было ни грана притворства, все казалось честным, предельно открытым и естественным. При этом они не переставали периодически удивлять. Иногда постыдно думалось, что эти герои реальнее некоторой части моего людского ежедневного окружения. Я была в восторге от шикарных диалогов с остротой оскала помпилианских клыков, восточной йоговской мудростью брамайнов и открытой эмоциональностью ларгитасов, которые вели общение на двух уровнях — реальном и ментальном. Хочу обратить внимание, что в цикле практически нет проходящих персонажей. Даже абсолютно второстепенному действующему лицу Олди часто давали возможность проявить себя и высказаться на страницах одной из книг. Поэтому каждый ойкуменец оставил неизгладимый след в моей душé. Даже не знаю, как буду теперь жить без потрясающих стихов Венечки Золотого, метких высказываний старого клоуна, а также непредсказуемых поступков бритоголового помпилианца с повадками неисправимого солдафона и с душой, необъятной как сама Ойкумена. Благодаря потрясающему юмору героев я сверкала улыбкой на всю галактику, а мой арсенал афоризмов для рубрики «Но злобу дня» пополнился новыми шедеврами.

«Дамы и господа, минуточку внимания: кажется, мы вступаем в дерьмо без перспектив.»

Мне так не хотелось расставаться с этой историей, что в заключительные части романа я вступала с решимостью и отчаянием самоубийцы. Здесь царила атмосфера возбуждения, ожидания, предвкушения, любопытства и невероятной душевности. Олди снова не разочаровали. Они раскрыли все карты, ответили на все давно задетые вопросы, оставив после финальной точки множество интересных мыслей для читательского рассуждения. О Добре и Зле, цикличности Жизни и Смерти, важности единства и перспективах развития человечества. Я осталась в восторге от того, каким ярким и незабываемым получился финал потрясающего Космического Цикла. На фоне таких историй многие другие будут казаться рядовым случаем. Могу с полной уверенность сказать, что авторы очень ценят своих читателей и всецело любят своих книжных людей. В финале на глаза наворачивали слезы — то ли Альфа светила слишком ярко, то ли прощание с близким героями оказалось не совсем легким. Но мне радостно от осознания того, что где-то на другом конце мироздания меня ждут друзья, за которыми я готова уйти хоть в черную дыру. И что-то мне подсказывает, что они меня обязательно дождутся. Ойкуменцы, однажды мы снова встретимся. На последних страницах романа меня переполняло настроение в стиле Космического Блюза, которое я хотела бы увековечить в эмоциях своего отзыва. Виват, Олди!!! Ваши произведения прекрасны!

*

«Знаешь, мама, всё ты знаешь, моя мама,

Одному могила, а другому яма,

А тому, который третий,

Нет дорог на белом свете,

А на чёрном свете все шагают прямо!

Если чёрный свет, иди, приятель, прямо!»

«К чему твои победы, если жизнь проходит мимо? Научись жить между взмахами меча.»

*

Яркая Ойкумена продолжает открывать для меня необъятные красóты своих фантастических миров. Взяв в руки книги четвёртой трилогии, я снова поражалась, насколько каждая история уникальна и удивительна. Это произведение вызвало во мне новые эмоции. Космический Марш с торжественным звучанием и помпезностью остался позади, а на сцене цикла неожиданно появилась проникновенная гитара. Иногда бархатный и мягкий гитарный тембр тихо шептал о чем-то нежном, невероятно лиричном, а иногда создавал гармонию темпераментного звучания в диалоге с зажигательными кастаньетами. Несложно догадаться, насколько интересно мне было оказаться во власти истории, чувственные события которой продолжили данный цикл. Вечный гимн любви, превращенный галактическими просторами Ойкумены в Космическую Серенаду. Бушующие страсти как на вселенском, так и на межличностном уровне сделали эту трилогию незабываемой. Неравные отношения, фамильные счеты, запретная любовь, соперничество сильнейших рас, новые технологии и Космические призраки. Казалось, что свет сошёлся клином на скромном учителе фехтования. Потому что именно Диего Пераль был вынужден познать на себе весь ужас душераздирающих событий всей этой сюжетной композиции. Переживания за героя неумолимо заставляли заслушиваться музыкальными мотивами самого романтичного и эмоционального романа-эпопеи данного Космического цикла.

»...а любовь

мелькает в небе,

Волну венчает

белым гребнем...»

Авторы продолжали удивлять. Повествование по-прежнему состояло из основной и контрапунктной сюжетных линий. Любая серенада своими действиями чем-то напоминает театрализованное представление, и Космическая Серенада не стала исключением. Возможно поэтому от рыцарей плаща и кинжала основных глав романа мы попадали к жрецам искусства на подмостки театральной сцены. Драматичные события главных сюжетных линий фехтовальщика и представителей Великой Помпилии несли повсеместное напряжение, печаль и тревогу. Они отлично разбавлялись поэтическими вставками, которые своим фривольным и шуточным содержанием создавали легкость и вызывали улыбку. Уважаемые сеньоры и сеньориты, контрапунктные части романа приглашают вас лицезреть пьесу «Колесницы Судьбы» непревзойденного Чуда Природы — Луиса Пераля. Это было очень неожиданно и весело! Не утомлял однообразием и антураж истории, который кардинально менялся от планеты к планете. «По эфира волнам! Нынче здесь, завтра там!» В этих книгах удивлял новизной даже вид межпланетных перелетов, которые, по уже доброй традиции, были описаны очень красноречиво. Ослепительный фейерверк оплетал страницы, искры шипящими шнурами соединяли все в единое целое, и разверзнувшиеся небеса принимали временный дар. Шикарные поединки тоже были переданы ярким языком. Вместе с героями нам предстояло сражаться как в космическом пространстве, так и на поверхности планет. «Здесь Хиззац, здесь пляшут!» — живописно говорил слоган одной из частей книг. И под музыку клинков на страницах трилогии происходил потрясающий танец соперников в борьбе не только за жизнь, но и за медаль. Герои демонстрировали здесь, воистину, чудеса ведения боя. К лязгу стали шпаги и мельканию тел добавлялись скрежет кинжала и хриплые, почти бессвязные выкрики людей. Внеземные баталии вообще приняли абсолютно неожиданный вид, став с легкой руки фантастов чем-то мистическим и сюрреалистичным. При этом авторский слог хамелеоном подстраивался под происходящие события и действующих лиц, радуя потрясающим юмором, образностью и новыми афоризмами.

«Но от «наверное» до «наверняка» — три дня бегом по пересеченной местности.»

Невероятно динамичный сюжет с обострением вечных межрасовых конфликтов фэнтезийного мира продолжал обогащать базу знаний читателей относительно уникальной галактики. Несмотря на то, что события основного направления вращались вокруг разных линий нескольких героев, путаницы в понимании сюжета не возникло. Хотя в бесконечной попытке разобраться в происходящем читатели были вынуждены постоянно перепрыгивать от одного персонажа к другому. Каждый новый роман цикла традиционно знакомил всех с особенностями одной из рас Ойкумены. В этот раз основными литературными героями оказались самые расчетливые и бесстрастные представители человечества, которые тараном своей железной логики были способны сокрушить всех окружающих. С вероятностью 99,9% вы обязательно обратите внимание на эти ходячие статуи и с большóй долей вероятности (для конкретной цифры не хватает данных) они молниеносно поднимут ваше настроение. Благодарю авторов за гематров! Говорить о действующих лицах романа можно очень долго. Каждый из них радовал психологичной и эмоциональной зрелостью. Но в самое сердце попал именно образ Диего, с которым мы ладонь в ладонь прошлись по всем кругам его земного Ада. От первой до последней строчки читатели наблюдали, как жизнь обычного человека иногда способна превратиться в сумасшедший бег, а точнее побег...Побег на рывок от жестокой толпы, навязанных условностей и оков плоти. Я разделяла с ним каждую эмоцию, поддерживала любой поступок, понимала навеянные чувством вины сумасшедшие терзания. Снова очень аккуратно авторы соединяли в единое полотно все трилогии цикла. Поэтому появление уже знакомых по предыдущим историям героев было само собой разумеющимся, но от этого не менее желанным. Подобно вспышке сверхновой звезды иногда приходило осознание того, что сюжетообразующий персонаж этой части уже встречался когда-то в небольшом эпизоде на страницах уже прочитанного романа.

«Мы — лишь пылинка в замысле Творца.

Досмотрим же спектакль до конца!»

Среди многоголосья мотивов театра жестокой войны, бескомпромиссной борьбы за власть и сумасшедшего стремления к новым открытиям звучала тонкая, но весьма пронзительная мелодия серенады, скользившая сквозь пространство и время. Эта музыка трепетно навевала мысль об истории любви двух людей, рассказанной на языке струн. Мужчина, женщина и песня, наполненная романтикой и чувствами. Пылкость и нежность, теплота и прохлада, надежда и опустошение после несмываемой трагедии. Исход этого музыкального свидания мне было сложно предугадать. И разрываемая сопереживанием герою я готова была простить авторам даже банальный финал этого представления. Но они, к счастью, не пишут свои шедевры по готовым шаблонам. Поэтому заключительные страницы удивили, а вся история стала для меня гимном прекрасной и вечной любви. Волшебство этой трилогии необъяснимо будоражило мое воображение, оставаясь в памяти красивыми фрагментами и мыслями о надежде. Я закрывала глаза и слышала море, его волны ласково перебирали струны песка, создавая мелодию. Из залива вставало солнце, выше которого находились небеса, где оставалось место не только облакам, но и милосердию. Окрыленная такими лирическими мыслями, лечу скорее узнать, чем авторы порадуют еще. Общевселенские события данного произведения создали смертельно опасные трещины в фундаменте привычного бытия Ойкумены. Мне невероятно грустно осознавать, что впереди заключительная трилогия Космического цикла. Пока ее смысл скрыт от меня за интригующими обложками с общим названием «Блудный сын, или Ойкумена: двадцать лет спустя.» Продолжение следует...

*

«Надежда, сказал себе маэстро. Отравленное вино надежды. Пьяницы, мы хлещем его даже у ворот преисподней.»

«Стою с пустой ухмылкой на лице

Под ливнем, за которым — темнота.

А как хотелось, чтобы тот, в венце…

Мы — комики, нам имя — суета.»

*

Да здравствует Ойкумена с ее удивительными мирами, по просторам которых продолжается наше путешествие. Уважаемые дамы и господа, добро пожаловать на страницы Космического марша. Мощный вскрик духового оркестра, тихий плач хора, строгая размеренность ритма, лидирующая роль ударных инструментов и трубы. После лирической сюиты мы строевым шагом в компании прекрасных героев входим в тревожную, кипящую от возбуждения историю. Ясный голос трубы придавал оркестру величественность и патетичность, а насыщенный тембр ее звучания создавал в воображении слушателей-читателей героические, волевые и мужественные образы. Для меня очень неожиданной оказалась такая смена настроения цикла. Но все это было неспроста. Именно здесь речь зашла о представителях расы, военная мощь которой гремит по всей Ойкумене. Помпилианцы! Создавшие свой социум хищники в человеческой плоти, рожденные для командования и подчинения других. Солдаты и офицеры Великой Помпилии — энергеты, стаей волков охотящиеся для порабощения других. И каждой клеточкой своего существа они стараются, чтобы их охота оказалась успешной. А как же иначе!? Ведь на кону стоит судьба целого отечества, ежеминутно нуждающегося в рабах. Воинская бодрость и боевой дух здесь звучали из всех междустрочий. Накал охоты прослеживался буквально с первых страниц, которые фрагментарными, как осколки кошмара, сценами уводили читателей в жуткие прелести еще одного яркого мира Ойкумены. Непролазные джунгли, стрельба из лучевиков и вопли раненых людей. Оп-ди-ду-да! Оп-ди-ди! И это было только начало...

«Смотри и понимай: где нет показного блеска, там есть опора и фундамент.»

Я по-прежнему убеждена, что анализировать эти книги лучше всего в контексте всей трилогии. Основная идея этого романа-эпопеи раскрывалась вслед за тревожными событиями постепенно, расставляя все точки над «i» лишь в самом финале. Тогда и только тогда выводы относительно серии выглядели самыми что ни на есть объективными. Хочу отметить, насколько гармонично Космический марш звучал в переплетах этих книг. Его музыка зачастую придавала произведению драматический характер, поражая читателей очень стройным, но в то же время удивительно мощным звучанием, особенно в сценах сражений. Снова радовало меткое и лаконичное описание как боев, так и поединков. Реалистичность событий достигалась ценой минимума слов, которые были точны как лезвие обсидианового ножа и беспощадны как приговор трибунала. Авторы не спешили завоевывать популярность читателей кровавыми подробностями происходящего. Их здесь было ровно столько, чтобы Космическая фантастика смогла удовлетворить широкую читательскую аудиторию. При этом по-литературному зрелищных сцен было предостаточно. По сравнению с предыдущими романами, повествование этого казалось более динамичным и непредсказуемым. «Alles!» Кожаный шамберьер сюжета щелкал раз за разом, планеты вращались вокруг звезд, а доблестные представители помпилианской расы в поисках человеческой «ботвы» путешествовали по галактике, открывая новые поля деятельности для своей охоты и сталкиваясь лицом к лицу с такими же хищниками, только в более неожиданной форме.

«Если у вас паранойя — это еще не значит, что за вами не следят.»

Не устаю восхищаться тому, насколько интересной вырисовывается модель мироздания цикла. Каждая его составляющая открывает перед читателями все новые черты Ойкумены, в том числе и относящиеся к человеческим расам. О некоторых особенностях помпилианцев мы узнали еще на страницах стартового романа. Здесь же у нас появилась дополнительная возможность еще глубже проникнуть в психологию этих людей, познакомившись с внутренним миром одного их представителя, попавшего в абсолютно невероятные для него условия. Спойлерные названия частей данного произведения подсказывают, что на глазах читателей главный герой из эмоционального волчонка должен превратиться в уверенного вожака. Увы, этот путь для него не был устлан лепестками роз, и когда-то сказанная им фраза-реакция на очередной удар судьбы: «Лучше б я сдох!» — очень недвусмысленно свидетельствовала об этом. Было невероятно любопытно наблюдать за личностным ростом мальчишки, который выбором жизненных направлений ни на секунду не вызывал во мне раздражения. Что само по себе является чудом, если учитывать природу его хищнической натуры. Снова поражало, как интересно с позиции помпилианцев раскрывалась очень необычная авторская задумка, именуемая «вторичным эффектом Вейса». Одни из самых прекрасных минут моего пребывания в волшебстве этой истории как раз связаны с ним. В эти мгновения мироздание стремилось рассыпаться передо мной осколками, рассудок пытался устоять на краю трещин, и сквозь бледнеющую ночь зыбкой голограммой проступала иная реальность. Я чудом удерживала себя на грани между несколькими мирами. И это было шикарно!

»...шутки зависят от слушателей. То, что одному — ниже пояса, другому — выше головы.»

Повествование оказалось многослойным и состояло из нескольких линий. С завидным постоянством здесь менялось  настроение описываемого. Строевой марш неожиданно для всех уступал свое место цирковому тушу, и на арену контрапунктных глав романа выходили...клоуны!!! А точнее — клоун. Его истории несли в текст потрясающие мысли и очень удачно заполняли собой паузы между номерами героев основного сюжетного направления. Если угодно, между смертельными номерами героев. Такое противопоставление сюжетных составляющих оказалось очень заметным и вызывало неожиданную реакцию. Как бы странно это не звучало, но здесь клоуны выглядели не так смехотворно, как их окружение — военные и политики. Браво! Я очень ждала момента переплетения этой части с предыдущими, поэтому еще одним подарком для меня стало появление в романе уже знакомых по первым трилогиям персонажей. От радости я готова была танцевать качучу, потому что эти книжные люди своими образами озаряли историю. Кто читал, тот поймет. Также вызывала улыбку авторская иногда милая, иногда саркастическая ирония. Она отлично поднимала настроение и полюбилась мне еще со времен предыдущих произведений цикла. Иногда Олди немножко подыгрывали читателям, позволяя самым романтичным из нас насладиться моментами, в какой-то степени ожидаемыми, и в той же степени — желанными. Например, мне очень запомнилась яркая сцена, в которой холод вызывал жару, безлунная тьма украшала голубизну шелка, порабощение превращалось в страсть, а ворох одежды был подобен полету стаи птиц.

«Женщина — инструмент очень тонкий, ранимый. Прежде чем играть, надо подготовиться. Размять мальчики...»

Юмор, образный язык, интересный сюжет и множество превращенных в афоризмы мыслей — все это завораживало и не отпускало вплоть до финала. Среди полифонии задетых авторами важных вопросов, лейтмотивом, на мой взгляд, оказалась тема свободы. Начиная со вступительных и заканчивая финальными аккордами, она постоянно передавалась из рук в руки, обсуждаемая на всех уровнях социальной жизни обитателей Ойкумены. Несмотря на то, что отдельные строчки романа горчили, заключительные эпизоды были наделены теплом и семейным уютом. Исполнители Космического марша создавали музыку до последних страниц, на которых они не спешили покидать сцену, гася свечи, закрепленные на пюпитрах для нот. Я даже уверена, что с некоторыми из них мы еще обязательно встретимся в следующих частях. А меня впереди снова ждет невероятно интригующее произведение под названием «Побег на рывок». Рапира и кинжал, выпады и защита, учитель фехтования и невероятно знойные страсти. Аааах! Продолжение следует...

*

«Столкнувшись с необходимостью выбирать по-настоящему, мы умираем от страха. Не привыкли. Не умеем. Паникуем. Как бы не прогадать? Ведь выбрав, мы — о ужас! — теряем тьму нереализованных возможностей, получая взамен одну-единственную. Верную? ошибочную? — в любом случае, с ней нам жить дальше. Выбор для человечества — потеря. А должен быть находкой.»

«Что внутри, то и снаружи! Наше восприятие реальности всегда соответствует нашим представлениям о реальности.» Тогда мне виделось это откровением. Позже — спорной гипотезой. Еще позже — шуткой старого оригинала. Чем мне видится это сейчас? — приговором.»

*

Мое путешествие по мирам Ойкумены продолжается на страницах романа-эпопеи «Urbi et Оrbi, или Городу и Миру». Свои сегодняшние путевые заметки традиционно посвящаю всей трилогии в целом. Вслед за умопомрачительными приключениями неунывающего директора театра контактных имперсонаторов «Вертеп» цикл знакомит читателей с историей телепата Регины ван Фрассен. Авторы продолжают рассуждать о самых необычных пси-способностях представителей человеческих рас Ойкумены, не забывая украшать произведение потрясающей музыкой и восхитительными элементами восточной культуры. На смену Космической симфонии с ее размахом, темпом и финальной победоносной полифонией приходит инструментальное звучание Космической сюиты для флейты с оркестром. Эта музыка казалась более камерной и настолько выразительной, что своим звучанием была способна попасть в самое сердце читателя. Теплый выдох исполнителя магически даровал флейте жизнь, и ее ласковая мелодия плыла в пространстве, волшебными переливами уводя читателей за собой в невероятно интересную историю. Снова вместе с героями нам предстояло попутешествовать по бескрайним просторам ярких миров. Однако в этой части цикла межпланетные перелеты уже не казались диковинными, а постоянно появляющиеся вселенские тайны еще неизученного космического пространства неожиданной мистикой пугали и восхищали одновременно. Неугомонная фантазия авторов приготовила читателям нечто невероятно увлекательное. Скучать не придется, и это стало ясно уже на первых страницах, где детский сад затопил крик ребенка, а перед глазами желторотой публики начала разыгрываться Космическая свадьба, которая могла бы стать черной...

»...что отыщется внутри, если ободрать все, лепесток за лепестком? Кто прячется в черной сердцевине? Душа — или тварь? Обе с крыльями — не сразу отличишь.»

Распределение ролей между сюитными исполнителями не утомляло своим однообразием и во многом зависело от образа главной героини (флейты). На уровне первой книги участники, ожидаемо для всех, только присоединялись к реализации общего художественного замысла. Вторая часть предоставила героям больше возможностей для самодемонстрации. На ее страницах действующие лица дополняли друг друга, иногда выходя на уровень контрастов. Ближе к третьей части достигнутое равноправие участников нарушалось, постепенно превращая их взаимоотношения в некоторого рода состязание, в котором сталкивались интересы и иногда оттеснялись исполнители. При этом неизменным сольным высказыванием владела проникновенная флейта. Вслед за сюжетом ее партия периодически меняла настроение — от оптимистично-игривого до меланхолично-трагического. Именно благодаря истории жизни Регины эта трилогия оказалась для меня чуть ближе, чем ее предшественница. Не могу назвать главную героиню идеальной, но иногда на нее хотелось равняться. Как и все люди она совершала ошибки, как и все женщины зачастую руководствовалась эмоциональными порывами. Но от этого ее образ казался еще более реалистичным, достоверным что ли. Она любила и ненавидела, прощала и жертвовала собой, переживала предательства и познавала весь спектр настоящего одиночества. Несмотря на центральность этого персонажа, её переживаниями и проблемами авторы не затопили книжный эфир, сделав из всего упомянутого легкий флер сюжетного фона. В этом романе были прекрасны даже второстепенные персонажи, которые не растворялись в памяти подобно флуктуации континуума, а надолго поселялись в сердце. Кто-то из них вызывал улыбку (привет вечно сопливому Скунсу), кто-то превращал страницы в сборник стихов, изобразительные средства которых мне очень напоминали персидскую поэзию.

«У моей госпожи миллион палачей —

Это взгляды ее беспощадных очей.

До утра палачи мою память терзают,

Умножая страданья жестоких ночей!»

Повествование можно условно разделить на несколько историй, так или иначе связанных с главной героиней. Благодаря дару телепата она была способна напрямую воздействовать на мозг человека, поэтому по разным причинам с завидным постоянством попадала в самую гущу абсолютно непредсказуемых и животрепещущих событий. Одни из них напоминали остросюжетные триллеры с заложниками и перестрелками, другие — завораживающую космическую фантастику с элементами мистики. По-прежнему радовали контрапунктные главы, представленные в виде небольших выдержек из дневниковых записей Регины. Они несли в себе не только шикарные рассуждения, но и теплоту человеческих интонаций. Иногда хотелось несколько раз перечитывать строчки романа, чтобы постараться найти интересные мысли, со скрупулезностью ювелира спрятанные авторами между строк. Счастье как ограничение, насилие как главный инструмент искусства, дар как проклятие, свобода как жизнь без кси-контроллера, выбор как укрепление стенок социального кувшина, а животная страсть как оправдание низкого предательства... Перечислять важные темы этого произведения можно долго, а размышлять над ними — бесконечно. Казалось даже, что в 2011 году авторы лично для меня сегодняшней писали эти потрясающие романы. Настолько все, затронутое ими, было мне близко. Как такое возможно?! Талант. Поэтому я очень благодарна Олди за то, что их книги всегда играючи заставляют читателей о многом задуматься.

«Иногда мне кажется, что основательность — это умение разделять, опираясь на разум. Но смелость — это талант смешивать, опираясь на интуицию. Одно без другого ущербно.»

Данная трилогия во многом отличалась от предыдущей — настроением, масштабом описываемых событий и даже слогом повествования. При этом авторы остаются верны себе, сохраняя в тексте потрясающую образность, а также поэтические и музыкальные паузы между судьбоносными сюжетными откровениями. Когда я читала, что «солнце, отменный фехтовальщик, сделало выпад в щель между задернутыми шторами», а «угольное небо плакало, роняя редкие капли пламени», я светилась от радости. У этой потрясающей метафоричности есть уникальное свойство — она молниеносно срывает с меня все ограничители, с головой погружая «под шелуху» — в параллельный, невероятно яркий мир книги. И в этот самый момент я нахожусь не «здесь и сейчас», а «там и тогда». Где из космической тьмы возникают новые утесы, глыбы величественно проплывают мимо, а время застывает и позволяет вечности заглянуть в лицо людям. И кажется, что вся Вселенная смотрит в этот миг на них...на меня. За такую «неземную» реалистичность я и люблю фантастику, а вместе с ней — романы цикла «Ойкумена».

«Музыка успокаивает. Это странно, но меня успокаивает даже самая громкая, самая быстрая музыка. В гармонии, ритме, мелодии, какими бы они ни были, есть что-то особенное, выходящее за пределы собственно чувственной информации. Возможно, это талант. А соприкосновение с талантом позволяет забыть о своих проблемах, отставить их в сторону.»

Под эгидой фразы: «Небо упало на землю!» финальная часть романа встретила читателей сумасшедшими событиями. Мир и все привычное существование героев стремилось рухнуть в пропасть, а скорлупа будней пошла трещинами, осыпаясь хрупкими осколками. Напряжение от происходящего не снижалось вплоть до последних строчек, которые (о, Великий Космос!!!) расплывались перед глазами. Пожалуй, о таком неожиданном финале я даже не могла мечтать. Благодарю авторов за него. Сейчас большой загадкой для меня является то, как они сумеют вплести мотивы этой истории в общевселенское полотно цикла. Послевкусием же от прочтения данной трилогии навсегда в сердце поселились слова одного прекрасного героя, который напомнил ими городу и миру, и Всей Ойкумене, что торопиться на небеса не стóит. «Все, кто был нам дорог, будут ждать нас там сколь угодно долго — время в тех краях не имеет значения.» Ну а мое путешествие по мирам Ойкумены продолжается. В руках уже нетерпеливо сжимаю книги романа-эпопеи под названием «Дикари Ойкумены». Что-то мне подсказывает, что предстоящее знакомство меня приятно удивит. Но не буду бежать впереди звездолета, а скорее начну читать следующее произведение. Продолжение следует...

*

«Играть принципами — легко. Но оказаться в мире, где знакомы лица, и голоса, и повадки, и запах, и вкус, но судьбы изменены, пути перенаправлены, мама смотрит по-другому, отец улыбается непривычно… Нет, не смогла бы. Если есть ад, я представляю его таким.»

«Мы связаны нитями. Для одного это паутина, для другого — шерсть маминого свитера, для третьего — нити марионетки, а для четвертого — струны арфы. Потому что смысл — не в ответах, а в вопросах. Во всяком случае, мне так кажется.»

*

Повседневность с ее неизбежной суетой бытия в окружении «человеческого» общества скорее невольно норовит затянуть тебя на моральное дно, чем предложит мирно сосуществовать на празднике жизни. В такие минуты робким призраком надежды приходит осознание того, что в мире существуют маленькие «спасательные круги» в виде небезразличных людей, музыки и книг. Уже на первых страницах романа «Кукольник» стало ясно, что трилогия как раз относится к тем шедеврам фантастической литературы, которые сумасшедшим «неземным» сюжетом заставляют забыть обо всем окружающем, руками-лучами яркого юмора поднимают из тартарары настроение, а шикарными философскими высказываниями способны молниеносно войти в резонанс с твоими мыслями и эмоциями. За это я и полюбила этот роман в трех частях, написанный в абсолютно незнакомом для меня жанре «космической оперы». Открывая для себя новое направление литературы, я ошибочно ожидала лицезреть бесконечные бои на звездолетах, главных действующих лиц с лазерными мечами наперевес и в причудливых шлемах, а также декорации для всего перечисленного в виде холода темного Космоса. Я очень рада, что авторы пошли по другому пути, написав психологический роман с элементами научной фантастики в антураже интересных планет галактического пространства, теплое сияние звезд которого хотелось сравнивать с бриллиантовыми гвоздиками, дырочками в бархатном покрывале небес или взглядами ангелов. Семь планет нам посчастливилось посетить вместе с героями! А так все просто начиналось — труппа контактных имперсонаторов «Вертеп» в рамках гастролей прилетела на планету Китта, и понеслось...

«Обычная история. Вечная, как звезды. Впрочем, звезды иногда гаснут. А сплетням сиять во веки веков! Этим сорнякам даже дерьмо не нужно, чтобы расти. Ах, малыш, если бы за каждую сплетню в мире мне давали медяк — я бы купил себе Вселенную!..»

В первую очередь я хотела бы акцентировать внимание на шикарном слоге авторов, который менялся вслед за сюжетными составляющими. Это тот редкий случай, когда в контексте одной страницы читатель способен хохотать (!!!) от тонкого юмора и тонуть в волшебном омуте потрясающей образности. Например, здесь «людское толпище сошло половодьем со ступеней здания», а «сумерки падали на город хлопьями небесной сажи». Повествование космической симфонии разделено на две контрастные партии: главная сюжетная линия и контрапунктная. Рассуждая о них, не могу не возрадоваться, насколько логичной у авторов получилась история. События пролетали перед глазами с космической скоростью, каждую главу ставя перед главным героем очередную сумасшедшую задачу. Ваги управления людьми переходили из рук в руки, ведущие становились ведомыми, кукловоды превращались в рабов, а рабы порабощали хозяев. При этом авторами не была утеряна ни одна ниточки ни одной марионетки. Особый восторг вызвала второстепенная — лирическая линия, в которой авторы контрапунктно восхитительные рассуждения на злободневные вопросы всех галактик сумели соединить с описанием разновременных событий, так или иначе относящихся к основным. Были здесь и сцены боев как в космическом пространстве, так и на поверхности планет. Однако они не утомляли своим присутствием, а скорее украшали сюжет яркими эпизодами, в которых континуум вскипал рытвинами, а потоки безжалостного излучения и буйство плазмы сливались в единый безумный смерч, чтобы сокрушить противника.

«Глупо бередить душу. Прошлое не подправишь, как неловкий жест куклы. В одну и ту же реку нельзя войти дважды…»

Рассматривать данное произведение, разбив его на составляющие, я не смогла. Каждая часть неотъемлемо дополняла другие, образовывая гармоничную симфонию со стройным звучанием из букв-слов-образов-мыслей лишь в финале. На уровне первой книги сложно было что-то говорить о заявленном авторами созвучии, так как в центре сюжета вращался один герой — невропаст (кукольник) Лючано Борготта — специалист, способный при согласии пациента управлять его моторикой или речью. Образы других действующих лиц начали активно проявлять себя со второй части, подтверждая талант авторов в плане достоверного психологизма книжных личностей. Снимаю шляпу перед ними за образ Борготты — величайшего неудачника всей Ойкумены. Олди прекрасно объединили в Лючано два разных качества — невропаста и экзекутора, которые отголосками внутренних переживаний героя превратились в назойливые и ироничные диалоги его альтер-эго. Пожалуй, влюбиться в него я не сумела, а вот поднять мое настроение Борготта смог на все сто. Используя масштабы заявленного жанра, здесь охватывались огромные звёздные пространства, богатые многочисленными людскими расами. Вехдены, гематры, брамайны, вудуны, помпилианцы, варвары, техноложцы — одни накапливали энергию через физические страдания, другие повелевали внутренним огнем, третьи черпали жизненные силы из заклейменных рабов... Об этих людях можно говорить бесконечно. Шикарная задумка авторов, продуманная до мелочей. И еще одной сюжетообразующей изюминкой для меня оказалось наличие на страницах флуктуаций и необычных людей, способных переходить в волновое состояние.

«Чувства и эмоции омывают душу, как вода — тело. Но ходить целый день мокрым — глупо.»

Весь роман пропитан звуками от и до, и жанровое авторское определение его, как «Космическая симфония» — лишь вершина музыкального айсберга этого произведения. Мутные пятнышки звезд здесь плясали тарантеллу, небеса стремительно меняли цвета с безумством диссонансной гаммы, а чувственные гитарные пассажи сопровождали вскрик золотой нити трубы и гулкий звук контрабаса. Даже количество упомянутых планет и число главных действующих лиц в финале тоже очень музыкальное. На страницах книги ноты передавали также и эмоциональное состояние персонажей. Потрясающе проникновенной была сцена, в которой на пике бытия лицом к лицу сливались две противоположности, даруя друг другу запредельное наслаждение на грани страдания. Мучитель играл мелодию на струнах нервов, принося мýку и боль. Боль, способную вознестись к вершинам блаженства и швырнуть не только звездолет через половину Галактики. Ну и высшей ступенью для меня (запойного меломана) оказалась яркая «блюзная» зарисовка. В этой сцене шипящий свист пересохшего рта, надтреснутый звук импровизированной трубы и гитары вызывали легкий холодок восторга. Вместе с героями я, что называется, ловила кайф, щелкая пальцами в ритм песни, раскачиваясь и притоптывая ногами. Аплодисменты, дамы и господа!

«Говорят, у моей девочки дурной характер,

Издеваются: у крошки, мол, дурной характер —

Слышишь, мама, эти парни только что из буцыгарни,

А горланят, что у девочки дурной характер!

А я все смеюсь над ними: дураки!»

Моя уверенность в том, что такие книги надо перечитывать с кратностью в 5-7 лет непоколебима. Они несут читателям не только мысли на извечные темы, но и невероятное душевное тепло. Клянусь, мне не хотелось покидать страницы, где сквозняк гулял по гостиной, раскачивал коромысла, заставлял маленьких кукол, висящих на вбитых в стену гвоздиках-крючках, играть странный спектакль. Здесь за окном звучала таинственная музыка — тончайшее вступление скрипок-звезд, пение метеоров-валторн, басы мрака Космоса и бой комет-литавр. Партии множества необычных инструментов сливались в одну симфонию... Космическую симфонию! И если вы до сих пор не знаете, что все это означает, тогда добро пожаловать на страницы первой трилогии фантастического цикла «Ойкумена». Я же вместе с героями точку невозврата уже пересекла, поэтому продолжаю свое путешествие по безбрежной галактике Г.Л.Олди. Впереди меня ждет роман-эпопея под названием «Urbi et Оrbi, или Городу и Миру». Продолжение следует...

*

"…всегда вперед, кривя в улыбке рот,

За кругом круг, за другом – враг, и снова,

Опять, всегда, в начале было слово,

В конце был жест, а в середине – мы,

На хрупкой грани вечности и тьмы,

На острие ножа воздвигся дом…

Мы, впрочем, заболтались. Что ж, идем.»

«В мире есть не только война. Прекрасного в нем не меньше, чем уродства. Пока у человека есть глаза — он может видеть красоту.»

*

...Что такое Дар и насколько он важен? Ведь какими бы талантами и способностями мы не обладали, каждый из нас — всего лишь маленький яркий огонек на этой земле. Сегодня я — писака и скромный слуга своей Империи, влекомый даром владения мыслью и словом, поведаю вам о том, как завершилась история о славных людях, которые не побоялись бросить вызов свирепому врагу, принесшему в мир рабство и смерть. Мой главный литературный труд «История Объединенного Королевства» достигает желанного финала. Старые времена бессмысленных свар умерли, ведь таинственный противник принес нам неожиданное единство. Мы должны были объединить силы и умения всех народов и племен, чтобы единым фронтом вступить в решающее сражение под стенами небывалого по красоте города. Я расскажу о движении Великого освобождения, огненных морских сражениях и загадках Севера. Итак, в последний день месяца илльнасура к стенам Южной башни привели войска — путешествие во имя жизни людей началось еще до начала весны...

*

»...мудрость и война редко спят в одной постели.»

Вот и осталась позади трилогия о легендарном воине и его соратниках. Лишь на уровне этой книги можно объективно дать общую оценку всему циклу, потому что именно здесь финальные откровения достигли своего исторического звучания. Столько истин, простоявших столетия и казавшихся незыблемыми еще на уровне первых книг, здесь разлетелись прахом. Надо отдать должное автору — все многочисленные загадки и умопомрачительные тайны, которые он так ловко разбросал по страницам трех книг, нашли в этой части свое логическое объяснение. Сюжет по-прежнему имел линейно-параллельное повествование, состоящее из четырех линий, каждая из которых до последней страницы не теряла своей увлекательности для читателей и значимости для романа. Несмотря на то, что в каждом глотке книжного воздуха чувствовалось неумолимое приближение долгожданной развязки, автор иногда давал очень необходимые минуты передышки между бесконечными судьбоносными событиями. В эти моменты устами своих героев он по-житейски мудро рассуждал о важных понятиях бытия, а так же интересно передавал легенды придуманного им мира, постепенно приближая нас к раскрытию сути его возникновения и особенностям существования. К слову сказать, Райан оказался отличным демиургом, и мне очень понравилась его модель мироздания. Особенно в части необычной магии, позволяющей повсеместно работать со стихиями, животными, психологически воздействовать на окружающих людей и даже совершать астральные выбросы.

«Произошедшее неизменно, к нему нельзя прикоснуться. Изменение — привилегия будущего.»

По-прежнему яркие и активные в своих жизненных позициях главные герои придерживались строго отведенных им ролей, утвержденных еще в первых книгах. Для себя я выделила две сюжетные линии, которые не переставали меня радовать. Стратегические расчеты цепкого ума, непреклонная решимость и целеустремленность одной героини прекрасно дополнялись динамичными приключениями и странствиям другого героя, сумевшего поднять восстание в сердцах тех, кто скован цепями. Зачастую поведение каждого ведущего персонажа в рамках их образов казалось настолько безукоризненным, что даже хотелось, чтобы хоть кто-то для разнообразия прыгнул в бездну глупости и немного порадовал меня тем самым. По-прежнему интересно было наблюдать за второстепенными персонажами, которые ощутимо украшали собой историю и не забывали удивлять. Достаточно было немного приглядеться, и вот уже я тонула в омуте спокойного взгляда сурового мудреца или поражалась искусству ведения боя девушки-воина. Пожалуй из всех трех книг, эта оказалась самой менее психологичной с персонажной точки зрения. Не все герои смогли дожить до итоговой битвы, и было удивительно наблюдать полное отсутствие эмоций у оставшихся в живых по утрате друзей и любимых. Основной упор здесь ожидаемо был направлен на развитие событий, которые в финальных абзацах каждой главы шокировали неожиданными поворотами, производя эффект взорвавшейся бомбы. И тем не менее, были и здесь лирические отступления, когда на фоне погребальных костров глупые и нелепые дрязги представлялись еще более бессмысленными, а последний рассвет в жизни казался самым желанным и красивым.

«Не разделить знание с другими — все равно что выбросить сокровище.»

Благодаря тому, что герои каждый со своей важной задачей распределились по миру, антураж происходящего радовал своим многообразием. Массивные горы, увенчанные снежными шапками, дополняли брызги морских волн, рождаемые коварным зимним штормом. Автор хорошо работал с контрастами, причем делал он это абсолютно неназойливо, но ярко и реалистично. Вместе с героиней я чувствовала, как ветер нес аромат вишни — тонкий, но достаточно насыщенный, чтобы заслонить собой смрадный запах умирающих тел. А прекрасный город решающего столкновения казался огромной ложью, сотканной из сияющих на солнце мириад мраморных белых башен и черной ямы низменных людских стремлений к безграничной власти. Финал я встретила с неоднозначным настроем. С одной стороны, вообще не хотелось расставаться с шикарными героями, многие из которых были идеальными для моего восприятия. С другой стороны, не терпелось поскорее узнать, чем все-таки закончится эта сумасшедшая вакханалия из разрушенных судеб и поруганных тел на кровавом песке. Заключительные страницы подарили мне крылья, на которых я бы с удовольствием впорхнула в продолжение. Ожидаемого удовлетворения от финала я не испытала, так как личные истории многих героев остались под большим вопросом. Из всех частей цикла первая оказалась мне ближе всех, поэтому когда-нибудь я обязательно ее перечитаю. В целом трилогия мне очень понравилась, но однажды и она сотрется из памяти, уступая свое месте какой-то другой. И возможно хотя бы в той — еще не прочитанной — белый свет вновь не окажется бесконечным парадом безумия в поисках власти и войны. Кто знает...

*

«Любой, твердящий о своем таланте к войне, — совершенный глупец, ибо успешное ведение войны есть упражнение в руководстве глупостью.»

«Великая победа есть лишь морок.»

*

...Сложно быть прославленным воином, заслужившим звание Меча Королевства, если у тебя душа ненавидящего насилие миротворца. Тем более во времена непрекращающихся войн. Сегодня я — Вернье Алише Сомерен — хронист и непревзойденный мастер слова, продолжу свой рассказ о бесстрашных героях. Пока наши взоры были обращены к одной угрозе, назрела другая — огромное войско безжалостного народа уже пересекло океан. Жестокость есть в каждом из нас, но именно эти люди превратили ее в добродетель. Кто стоит за всем этим и почему стремится поработить весь мир, затягивая человечество в сети изощренного коварства? Разгадать эту загадку постарается Ваэлин Аль-Сорна со своими соратниками, которые являются единственной надеждой на спасение Королевства. Уверяю Вас, господа, мой рассказ будет весьма тревожным. Итак, штурм начался в полдень...

*

«Хорошие люди умирают постоянно. Точно так же, как и плохие. Но всегда лучше умирать не напрасно.»

Судьба большинства промежуточных книг трилогий незавидная. На их долю вместе с растущим напряжением происходящих событий выпадает большая сюжетная неразбериха, распутать которую читателям предоставится возможность в финальных откровениях следующей части. Однако писательский талант Райана позволил ему мастерски сохранить баланс между появляющимися вопросами и высказанными на часть из них ответами. Интрига продолжает расти очень аккуратно, скорее маня дочитать до заключительной части, чем выматывая неопределенностью. Более того, эта книга динамикой описываемого и территориальными масштабами показалась мне интереснее ее младшей сестры по циклу. Вот только сравнивать их абсолютно неуместно — настолько они разные. Здесь изменилось буквально все — структура произведения, манера повествования, темп происходящего и даже его настроение. Немного огорчило, что нет больше истории в истории, хотя летописец по-прежнему является важным персонажем. Казалось, что обновился даже антураж, благодаря появившимся новым сюжетным линиям, которые глава за главой постоянно чередовались перед читателями. По воле злого Рока наши герои оказались разбросанными по разным уголкам мира, откуда вещали каждый свою драму, аккуратно дополняя общую картину происходящего. Приключенческое настроение этой части трилогии прекрасно совмещалось с неожиданными моментами, мрачность и жестокость которых вызывали шок.

«Милосердие — сладчайшее вино и горчайшая полынь. Оно вознаграждает милостивых и повергает в стыд виноватых.»

Вместе с героями нам пришлось под властью необычного колдовства хладнокровно пополнять кровавый список странных жертв, участвовать в морских сражениях, стать членом партизанского отряда, укрываться в лесах под плащами, строить укрепления для защиты города во время штурма и дать финальное сражение, пустив историю по новому витку ее развития в следующую часть цикла. До мурашек ярко автор описывал окружающую природу. Суровая красота земель украшалась плавным перетеканием оттенков облаков и проглядывающим сквозь прорехи в них солнцем, пронзительный северный ветер трепал стенки шатров, а прелесть леса отражалась в вековых деревьях, ленивых ручейках и зеркальных прудиках. Сцены боев не пестрили подробностями и очень хорошо передавали эмоциональное настроение героев. Их долг перед обреченными на гибель людьми стучал в висках подобно топоту табуна, а мечта о тихой жизни оказывалась втоптанной в грязь. Миротворцы, вынужденные убивать, — знакомая история, которая никогда не надоест в свете своей актуальности. Поэтому со взором, устремленным в небеса, и по колено в кровавой трясине они гордо шествовали по страницам, влекомые предназначением. И невероятно пронзительной слышалась песнь главного героя, созвучная с криком раненого стерха, необычно выстраивая кровавый мост между даром и болью.    

«Наш дар, милорд, — это всего лишь мы сами. Он не приходит извне, он — часть нашей сути, как мысли или чувства. И, как любому усилию, ему требуется топливо, которое сгорает и питает его. Пока наконец огонь не выжжет нас дотла.»

Вслед за сюжетными составляющими растет и число протагонистов. Центральной фигурой предыдущей книги, вокруг которой вращалось все основное действо, был Ваэлин. Здесь же на первый план вышли еще несколько героев/героинь, судьбы которых выглядели не менее захватывающими. Несмотря на кажущуюся достоверность образов, феноменальный героизм некоторых из них воспринимался абсолютно неправдоподобным, показным. Иногда больше радовали второстепенные герои, красочный фон из которых не забывал выстраивать автор. Причем делал он это очень убедительно, не без доли душераздирающих неожиданных признаний. Благодаря чему читатели радовались и переживали за людей, появившихся в сюжете всего несколько раз. Редко хвалю женские персонажи, но на данный момент есть такое желание. Они не затмили своими образами ярких мужчин, но и второстепенным дополнением тоже не были. В поддержку к уже знакомым со времен предыдущей книги девушкам здесь появляются женщины-воины с мечами и луками наперевес, очень органично вписывающиеся в главную военную тему этой истории. Неповторимые девчонки влекли за собой абсолютно разные любовные линии — одна задела тему однополой любви, другая указывала на важность личностных сходств у партнеров, третья даровала слову «любимый» такой оттенок, что оно скорее оскверняло страницы, чем приносило читателям радость. Исход многих из них казался очевидным, но об этом мы узнаем уже в третьей части. Финал же этой книги настолько интригует, что я незамедлительно начинаю читать заключительную под названием «Королева пламени». Продолжение следует...

*

«Что есть смерть? Смерть — это врата в мир Вовне и единение с Ушедшими. Это начало и конец. Страшись её и желай её.»

«Война всегда приключение — для тех, кто никогда ее не видел.»

*

...Юный Ястреб, Убийца Святоча, Тень Ворона...у него было много имен и титулов. А легенды о славных его подвигах разлетались по всему белому свету. Жизнь любого человека, превращенная в слова, реальна лишь отчасти. И эта история началась задолго до того, как высокий мужчина привел маленького мальчика к металлическим вратам Шестого Ордена Королевства. Но именно в этот день Легенда о рыцаре Ордена Битв сняла с себя покровы иллюзорности. Он Ваэлин Аль-Сорна — прославленный воин своего времени, сам поведал мне о своих удачах, поражениях, кровной ненависти, первой любви и крепкой мужской дружбе. Сегодня я расскажу Вам о безумном короле, Бегущих Волках и начале того нелегкого пути в братстве Шестого Ордена, который через много лет привел его к возможной смерти в старинном амфитеатре с незнающем жалости мечом в руках. Итак, мой рассказ начинается: в то утро над землей стелился густой туман...

*

«Верность — моя сила.»

Данный роман — прекрасный образчик того, как должно выглядеть произведение, которое открывает собой художественный цикл книг. Несмотря на небывалое количество постоянно появляющихся на страницах нюансов, у большинства читателей есть все шансы дойти до финала этой части, не расплескав интереса к продолжению. Нераскрытые автором тайны создают яркую интригу, а раскрытые шокируют неожиданными сюжетными поворотами. Роман написан в виде воспоминаний главного героя, рассказанных в дороге вынужденному сопровождать его спутнику. Куда они держат путь и почему легендарный воин оказался в описываемых обстоятельствах, мы узнаем по мере чтения книги. С высоты тридцатилетнего возраста Ваэлин поведал всем о своей жизни, параллельно раскрывая тайны и особенности раскинувшегося перед читателями необычного мира. Ярко выраженная мрачностью в антураже холодных стен крепостей и повсеместная жестокость разного рода отношений невольно напоминали о Средневековье. На уровне этой книги сказать что-то о полноценности придуманного автором мироздания сложно. Однако меня очень заинтриговала религиозная составляющая жизни Королевства, основанная на принятии Веры, и тайная сила, именуемая Тьмой.

«Война? Война — это кровь, дерьмо и люди, обезумевший от боли, которые зовут маму, истекая кровью. Никаких почестей в ней нет, малый.»

Шестой Орден Королевства, в стенах которого нам суждено было провести много времени, держал в руках меч правосудия и поражал им врагов Веры. Поэтому сражения и битвы оказались основой жизни наших доблестных героев. Призванием каждого из них являлась война, а ремеслом — смерть во всех ее обличьях. И следить за тем, как жестоко маленьких мальчишек перековывали в закаленных, грозных и опытных воинов было интересно и тяжело одновременно. На глазах читателей они превращались не только в смертельный инструмент, но и в мудрых мужчин. Каждый их поступок был логичен и продиктован скорее рассудительностью, чем эмоциями. С большинством из них мы прожили важные годы детства, переходящего в юность, и юности, только переступившей порог зрелости. С доверчивостью зеркала я готова была верить каждому их слову, принимать за правду любое деяние, разделять горе. При этом, несомненно, особняком на фоне других стоял образ Ваэлина. Идя по зову Песни Крови, он не упускал возможности жертвовать собой и своим счастьем под натиском изнурительного чувства всепоглощающей вины и ответственности. При всей центральности упомянутого персонажа, второстепенные герои не казались им задавленными. Они принимали свои решения, давали советы и очень органично вписывались каждый со своей линией поведения в общий узор повествования. Не могу не заострить внимание на достаточно хорошо прорисованной автором их психологичности. Она позволяла проникнуть в глубину внутренних переживаний этих людей, не лишая при этом интриги тайного присутствия в образах некоторых из них двойного дна.

«Власть — ужасно соблазнительная штука, Ваэлин. Но, чтобы ею владеть, ее надо ненавидеть не меньше, чем любишь.»

Женские персонажи пребывали лишь на эпизодических ролях. Но даже оттуда прекрасные представительницы слабого пола очень тонко влияли на сюжет. Кто-то из них демонстрировал высокий уровень интеллекта, кто-то излучал свет неукротимого сострадания, а кто-то удивлял своей ненавистью, сила которой, казалось, способна просочиться даже сквозь погребальное одеяние. Была здесь даже любовная линия, абсолютно лишенная пошлых подробностей и ненужных выяснений отношений. В общей панораме сюжета те несколько страниц, занятые любовью, выглядели лишь маленькими передышками между боевыми марш-бросками.

»- А я думал, это был сон.

-Значит, сон общий для нас обоих.»

Вместе с героями мы побывали в нескольких странах, участвовали во множестве сражений и перенесли массу межличностных испытаний. Но у меня ни разу не возникло ощущения сумбурности и несвоевременности происходящих событий. Созданная Райаном планомерность повествования радовала своей логичностью и уравновешенностью сюжетной динамики. Все это украшал шикарный слог автора/переводчика, который пронзительной красочностью некоторых моментов попадал в самую душу. Горные вершины купались в лучах утреннего солнца, открытое море ослепляло всех дневным золотом перелива волн, а ночная тишина любовалась прекрасным женским силуэтом, который нежно омывал лунный свет. Сказать, что я смогла остаться равнодушной к поэтичности описаний антуража, было бы чистой воды фальшью.

«Человек, в гневе атакующий готового к бою врага, умер прежде, чем нанес первый удар.»

Весьма проникновенной оказалась затронутая автором тема мужской дружбы. Она мне напомнила ту незыблемую сплоченность людей, которую я очень полюбила в книгах/фильмах детства про гардемаринов и мушкетеров. Здесь каждый был готов отдать жизнь, защищая своих братьев, доказывая при этом, что кровные узы иногда меркнут на фоне родства душ. Хочу также отметить особенности сцен сражений, которые являлись неотъемлемым элементом этой истории. Очень понравилось, что автор описывал их без отталкивающих кровавых подробностей, не упуская при этом неожиданные повороты и небольшую долю психологизма. Рыцари Ордена были частью большого механизма, призванного убивать. Огнем и мечом здесь решали конфликты как внутри Королевства, таки за его пределами. Поэтому финальная часть встретила героев вдали от их дома. Война катилась волной на Альпиранское побережье, где и решилась судьба Ваэлина. В очередной раз тень ворона пролетела над его сердцем, меняя жизнь. А к добру или к худу — пока неведомо. Но в его Песне Крови пока не слышно прощальных нот, поэтому продолжение следует...

*

«Время — такая же иллюзия, как и твоя вера, брат. Заглянув в пустоту, ты увидишь, насколько все огромно и мелко одновременно, в один-единственный миг ужаса и изумления.»

«По мере постижения всякого искусственного языка и отвыкания от естественного, боговдохновенного, человек приоткрывает свой разум бесам.»

*

Жизнь любого общества в переломный период на рубеже веков часто претерпевает великие потрясения. Они оказывают влияние на все аспекты человеческой деятельности, в том числе и на культурный. Данный роман рассказал нам о периоде, который метко назвал «Серебряным веком» русский философ Николай Александрович Бердяев. То было время со странным предчувствием уже надвигающихся революций и войн. И все это не могло не отразиться на литературе. Главными героями этого произведения как раз являются писатели и поэты начала ХХ столетия. Итак, перед нами Василий Розанов, Борис Бугаев (известный широкой общественности под псевдонимом Андрей Белый), Николай Вольский и Велимир Хлебников. Роман по структуре представляет собой сборник, состоящий из четырех повестей, в которых наши выдающиеся герои-литераторы взялись за совсем несвойственное им занятие — они разгадывали необычные загадки. Каждая повесть — отдельное детективное расследование, где в качестве объекта преступления выступает писательская деятельность, а в качестве возможных подозреваемых — некие тайные организации и сообщества. Мне очень понравилось, что идейным фундаментом сюжетов каждой представленной здесь небольшой истории послужило реально произошедшее когда-то событие. Читатель узнает авторскую версию исчезновения оккультистки Анны Минцловой, сделает первые шаги на творческом пути «Мечты растоптанной лилии» вместе с Марией Папер и даже раскроет секрет судьбы печально известной 10 главы «Евгения Онегина».

Потрясающий художественный слог повествования радовал меня на протяжении всей книги. Калашников сумел передать стилистику произведений того времени, используя давно забытые слова и крылатые выражения. Вместе с тем, еще одним достоинством данного произведения стал милый юмор («Нам с вами, Боря, вместе котят в ведре не крестить»), зачастую граничащий с тонкой иронией. Неожиданно встречались отсылки к современности, намекая на пророческие таланты поэтов и писателей («Планшет устроив на коленях, перстами сотворяю фляк, и вырезаю в фотошопе кровавый знак...») Так же в шуточной форме ценой нескольких абзацев здесь была изложена очень интересная теория истинного предназначения карт Таро до того, как они намеренно были заклеймены в инструмент для предсказания будущего. Поэтому повесть «Карты на стол» оказалась для меня самой незабываемой. А в части романа, посвященной Артели чертежников, автор умудрился высмеять даже «трансцендентальную алгебру» Якова Линцбаха, буквально превратив страницы книги в побоище, где местом ведения кровопролития оказался чертежный зал, а орудием выступали иглистые циркули и деревянные угольники. Все это было описано настолько смешно, что незамедлительно поднимало настроение, заставляя улыбаться. «За какие-то секунды со взрыва чертежники в совершенстве освоили новый язык — язык крючников, извозчиков и торговцев скобяным товаром: мат.»

Я благодарна автору за то, что в качестве действующих лиц он выбрал не самых известных на сегодняшний день представителей «бумаги и пера» Серебряного века. Например, если рассуждать о творчестве Блока или Маяковского, то многие не задумываясь гордо продекламируют несколько стихотворений и того и другого. А вот что касается поэзии Андрея Белого, то его стихов не просто процитировать, лично я их даже никогда не читала. Это относится и к творчеству Василия Розанова — религиозного философа, литературного критика и публициста. В этом романе именно он является сердцем небольшой группы лиц, именуемой себя «Лига выдающихся декадентов». Иногда образы героев казались гипертрофированными — карикатурами на когда-то реально существовавших людей. Организатор расследований-приключений Василий Розанов радовал противоречием своей натуры. Забавно было наблюдать, как прославленный на весь литературный мир наличием в книгах порнографии автор, не упускающий возможности «зайцем» проехать в общественном транспорте, громкоголосно и назидательно рассуждает о морально-нравственной жизни общества. Другой представитель Лиги, даже в самой критической ситуации старался отключиться от мира сего и уйти в медитационный эффект, веселя многих читателей абсолютной несвоевременностью своего поступка. И это, конечно, не все причуды упомянутых автором ярких представителей странного направления, называемого Декадансом.

Для меня эта книга была прочитана под знаменем фразы: «Было бы не так смешно, если не было бы так грустно». Даже само название, в котором фигурирует Декаданс, а не модернизм, символизм или неоромантизм скрывает в себе важную драму затронутой автором эпохи. «Извращенцы, позеры, отщепенцы» — именно так называли и называют по сей день Декадентов, и это неспроста. Они — продукты переломного времени, для которых жизнь представлялась бесперспективным существованием, пропитанным насквозь предапокалиптическим настроением. Сумерки сознания, патологические душевные состояния, извращенная любовь и странные чувства — вот важные темы жизни того периода. Наличие кризиса религиозных ценностей влекло за собой жизненные ориентиры, которые резко отличались от прежних. И автор не акцентировал на этом внимание, но оно мрачным фоном маячило на горизонте. Именно в результате всего вышеперечисленного и происходили сюжетообразующие события данного романа. Послевкусие от него немного печальное, ведь знание истории явно говорит о том, что борьба с тайными обществами, религиозными сектами, антимузами и искажением семейных ценностей оказалась, увы, безрезультатной. Да и была ли она...?

*

»- Вы социалистка? — осведомился Розанов, сматывая шаль и запихивая в карман.

- Сами урод уродом, а обзываетесь, — буркнула прачка.»