Перевел еще одну сказку из собрания народных киргизских сказок. Сказка записана от уже знакомого читателям моей колонки сказителя Турап уулу Ырысалы, участника Великой Отечественной войны, воевавшего под Смоленском, в Западной Украине и в Белоруссии (ранее я выкладывал перевод записанной от него сказки "Чарабзал").
Дракон-оборотень
Однажды где-то в степи издох вол. Забрались черви в воловью тушу через ноздри, уши и задний проход. Выели эти черви всю плоть, высохли кости, натянулась на них шкура как барабан. Когда закончилась в воловьей туше для червей пища, стали они пожирать друг друга — под конец остался только один червь, из которого вырос дракон. Да не простой дракон, а оборотень — то примет вид девушки, то обратно в дракона обернется. В это же время путешествовал в этих местах один хан со свитой в тысячу человек — выехали они потешиться и развлечься. Едут — смотрят, показался большой город. С какого конца в город не въезжай, нет в нем людей, а в очагах горит огонь, кипят котлы, еда в них готова. А это давешний дракон-оборотень сожрал всех жителей города. Проскакала тысяча людей хана через весь город, нет от жителей ни следа. Добрались они до окраины города, смотрят — стоит одинокая девушка. Предстала девушка перед ханом, лицом к лицу, и приглянулись они друг другу. Согласилась девушка выйти за хана, а хан взять её в жены. Как женился хан, время от времени его навещали визири. Стали они замечать, что хан начал спадать с лица, всё бледнеет день ото дня. Говорит хану его визирь: — Что вы думаете про эту девушку? Обшарили мы город вдоль и поперек, не нашли ни одного человека, что-то неспроста с ней. Как бы нам не пропасть всем зазря. — Как же нам остеречься? — Нельзя нам дальше оставаться в неведении. Под вечер прикажи приготовить жирный плов с большим количеством мяса. Как закипит казан, скажи ей, что надо тебе совершить омовение, пусть несет побыстрее воду. Только выйдет она за водой, насыпь побольше соли в казан. Дракон не чувствует насколько еда соленая, будет есть и есть. В доме не должно остаться ни капли воды. Воду из ведер вылей. Тогда все и выяснится. — говорит визирь. Сделал хан всё, как сказал визирь, как вышла девушка из дома, посолил он нещадно пищу. Съели они эту пересоленную еду, легли спать. Стала мучить дракона страшная жажда, сует он голову то в одно ведро, то в другое — нет воды. Вылез дракон через дымоход, отправился за водой. Огромным оказался этот дракон, лежит его хвост в объятиях хана. Напился он воды, сжался, вернулся в постель к хану, стал обратно девушкой. На рассвете явился визирь: — Проследили? — спрашивает. — Проследил. Как же нам теперь спастись? Говорит визирь: — Нет у нас другого выхода. Месяц не подавай вида, делай, все, что она скажет, я тем временем буду действовать. Соберу воинов, расплавим чугун, ради хана без сна и отдыха будем строить дом из чугуна. Иначе все пропадем. Днем и ночью плавили чугун и построили дом с двойными стенами. Все пространство между стен заполнили углем. Меньше чем за месяц закончили они дом. Устроили они в доме сорок дверей, а по четырем углам приделали кузнечные мехи. Как закончили дом, говорит визирь хану: — Садись у стены и держись за нее рукой. Как начнет стена нагреваться, оставь одежду в доме и выбирайся наружу так, чтобы она не заподозрила. Сделал все хан, как сказал визирь, не успел он перебраться от первой двери до четвертой, как раздался из дома дикий крик. Стали качать мехи, нагрелся дом и сверху, и снизу, раскалился чугун. Стал дом трястись, заходил ходуном, чуть не вывернулись его стены, показал дракон свой настоящий облик. Так благодаря мудрости визиря, накалив чугун, сожгли дракона, пока не обратился он в пепел — столько народа спаслось.
Перевел еще одну сказку из собрания киргизских народных сказок. Насколько я могу судить, ранее на русский не переводилась. Сказка примечательна тем, что довольно точно воспроизводит некоторые эпизоды из вставной новеллы о Булукии и Аффане "Рассказа о Хасибе и царице змей" знаменитого цикла "Тысяча и одна ночь". Записана она от сказителя Сагыналы Макебай уулу. Родился Сагыналы Макебай уулу в 1898 году в селе Кашкасуу нынешнего Аламединского района. С раннего детства был отдан в обучение мулле. Преуспев в учении, прочел и те книги, которые в обычную программу обучения не входили, например, произведения Навои или собрание историй "Пестрая книга". Был знаком со многими известными людьми своего времени, хотя работал простым скотником на ферме. Был большим знатоком народных легенд, сказок, преданий и родословных. Погиб в 1988 году в автокатастрофе
Балкыя
Как-то в былые времена один человек по имени Балкыя (вероятно Булукия из вставной новеллы "Рассказа о Хасибе и царице змей" цикла "Тысяча и одна ночь") пустился на поиски счастья. Не знал он, где его искать, ходил-бродил по всему свету. Случилось это весной. Повелитель змей Шаймаран со своими подданными нежился на солнце, когда Балкыя набрел на них. — Человек идет, — говорит одна змея своему владыке. Отвечает Шаймаран: — Не извергайте огонь, не убивайте его. Приведите мне его живым. Привели Балкыю повелителю змей. Шаймаран знал языки восемнадцати тысяч миров, спрашивает Балкыю: — Что ты за человек и что делаешь? — Я всего лишь горемыка, ищу счастья. — Счастье счастьем, но люди — вероломны, хитры и умны. — сказал Шаймаран. И потребовал от Балкыи поклясться, что если отпустят его, то он никому не скажет, что видел повелителя змей: — Раз ищешь ты счастья, не буду тебе препятствовать. С этими словами Шаймаран отпустил Балкыю. Покинув Шаймарана, Балкыя прошел еще столько-то дней и встретил одного человека. — Кто ты такой? — спросил Балкыя этого человека. — Я мулла Акоп (вероятно Аффан из той же истории), — отвечает человек, — Хочу завладеть кольцом пророка Сулаймана (в арабской традиции пророк Сулейман, отождествляется с библейским царём Соломоном), да не могу перебраться через реки и моря. Лишь один Шаймаран знает, как перейти реки и моря, поэтому ищу я его, если найду, то смогу перейти реки и моря. — Как? — Шаймаран знает языки восемнадцати тысяч миров. Есть одна трава, которая не тонет в воде. Если намазать ступни ног соком этой травы, то можно идти по воде, как по суше. Если бы я нашел эту траву, перешел бы я море и забрал бы кольцо Сулаймана. Если бы кольцо стало моим, то я бы стал понимать язык трав, воды, камней, любого живого существа, слышал бы я восемнадцать тысяч миров, стал бы их властелином. И тебе бы нашел твое счастье. Повелся Балкыя на такие слова, говорит Акопу: — Я бы нашел Шаймарана, так ведь ты его убьешь. — Не убью, расспрошу только про траву, с помощью которой можно переходить моря, и сразу отпущу. — Обещал я Шаймарану не выдавать его. Ладно, если отпустишь, то найду его я тебе, — сказал Балкыя и привел Акопа туда, где видел Шаймарана. Лежат там драконы, величиной с верблюда. Акоп с помощью заклятия "Азайымкан" погрузил змеев, величиной с верблюда, в оцепенение, застыли они без движения. Вызвал Акоп Шаймарана заклятием, приполз змей, принес серебряное блюдо, на котором лежал Шаймаран. Еще одно заклятие прочел Акоп, ожил Шаймаран, лежавший без чувств на блюде. Смотрит Шаймаран, сидит его друг Балкыя. Говорит Шаймаран своему другу Балкые: — Ты это сделаешь? Тут вмешался Акоп: — Я соблазнил этого человека. Спросим у тебя только одну вещь, если скажешь, отпустим. — Спрашивайте, отвечу, — говорит Шаймаран. — Окружает море одно место, куда мы хотим попасть. Не можем перебраться через море, оказались мы в затруднении. Вот прочел я в книге, что есть одна трава, если смазать ноги соком этой травы, можно перейти море как по суше. Не можем мы найти эту траву, — извлек тут Акоп свою книгу, — как только вы укажете нам эту траву, не причиним вам никакого вреда, сразу же отнесем вас на ваше место. — Коли так, видите вон ту траву, сорвите её, смажьте ею свои ступни и попробуйте пройти по воде, — с этими словами указал Шаймаран им на какую-то траву. Сорвали они траву, смазали ею ступни, попробовали сунуть ноги в воду арыка, не пускает их в воду какая-то сила. Сразу же мелькнула в голове Акопа мысль — "...стану я властелином восемнадцати тысяч миров, доберусь я...". Отпустили они после этого Шаймарана. Говорит Шаймаран Балкые втайне от Акопа: — Подойди ко мне, — подзывает его, — Говорил же я тебе, вот измучили меня, помытарили. — Сделал ты мне плохое дело, а я тебе сделаю доброе. Перейдете вы через пучину, доберетесь до места, где лежит Сулайман. Как дойдете, будет лежать Сулайман в глубокой ложбине. Вокруг будут сплошь драконы. Если приблизитесь — испепелят вас огнем. Как взойдете на гребень, увидите Сулаймана. Будет Сулайман лежать на престоле, покрытый дорогим покрывалом. Кольцо будет на мизинце левой руки. Прочтет твой спутник заклятие "Азайымкан", оцепенеют все змеи, застынут, обессиленные. Любой кто перейдет через гребень туда, где лежит Сулайман, сгорит дотла. Ты остановись перед гребнем. Если пойдешь дальше с Акопом, тоже погибнешь в пламени. Освободили они Шаймарана, попрощались с ним. Отправились Акоп и Балкыя в путь, как дошли до моря, смазали ступни соком той травы и перешли море как сушу. Вот вышли они на гребень того места, где лежит Сулайман. Смотрят — лежит Сулайман на престоле, наброшено на него дорогое покрывало, усеянное самоцветами. Охраняют Сулаймана со всех сторон драконы и тигры. Вышел на гребень Акоп, подумал "одурманю я всех этих стражей" и стал читать "Азайымкан". Застыли навытяжку драконы, тигры тоже улеглись в оцепенении. Стоит Акоп, думает одно — "Заберу кольцо, стану властителем восемнадцати тысяч миров". Позвал он тут Балкыю: — Идем! Не тронулся с места Балкыя: — На что я тебе, иди сходи один, я тебя тут подожду. Сделал Балкыя как говорил Шаймаран, уселся, не трогается со своего места. Пошел Акоп один. Читает заклятие, и змеи, и тигры застыли, не шелохнутся. Дошел Акоп, стал дергать Сулаймана за руку, хочет снять кольцо. — Руки прочь! — вдруг раздался глас Джебирейила (в арабской традиции ангел Джибриль, приближенный к Аллаху, отождествляется с библейским архангелом Гавриилом). Испугался его крика Акоп, сбился, читая заклятие "Азайымкан". Ожили застывшие змеи, извергли огонь, тут и погиб Акоп, сгорев дотла.
Очередная переведенная мной с киргизского сказка. Возможно ранее уже переводилась на русский, по крайней мере в сборнике киргизских сказок на русском языке, изданном в 60-е годы прошлого века, есть одна под таким названием. Но книжку эту я не смог заполучить в руки, так что вопрос остается открытым. Как обычно небольшие сведения о сказителе, от которого записана сказка. Сагын Ашырбай уулу Родился в 1918 году в селе Акбашат Московского района. Отец его был тамырчы (целитель, определяющий болезнь по пульсу пациента), лечил людей от разных болезней, определяя что за недуг, какое для него нужно лекарство, знал более 100 лекарственных растений. Отец, будучи очень религиозным человеком, отдал Сагына с шести лет в обучение мулле, у которого он проучился на арабском четыре года. В 1934 году закончил семь классов школы в Капталарыке, в 1937 году закончил финансовый техникум. С 1942 по 1946 годы служил в армии, участник Великой Отечественной войны, воевал в Крыму. С 1957 по 1978 годы до самой пенсии работал ветеринаром. Сдал в рукописный фонд Киргизской национальной академии наук около ста записанных сказок. Сагын аксакал часто приходил к нам (собирателям фольклора — прим. мое), рассказывал притчи, пословицы-поговорки.
Золотое кольцо
Когда-то в старину было у одного большого бая (богача) так много скота, что он не успевал выпускать его попастись. Несмотря на это, был он таким скупым, что не то, что целого яства, а даже чык (подливки) от него не давал никому попробовать. Так его и прозвали — чыка не дающий Чыгайбай. Был он таким скрягой, что сам ел не свежую убоину, а мясо павшего скота. Если кто-то навещал его во время еды, то он мрачнел, падал духом и сидел, повесив голову. Говорит ему как-то его жена: — Ай, старик, говорится же, что даже выкопанная могила лучше дома, куда никого не приглашают. Давай устроим жертвоприношение, угостим людей с округи, заручимся их благословением. Услышал бай такие речи своей жены и заплакал от жадности, заругался с женой: — Не касайся моего добра и моего скота! Соберутся люди, наедятся даром, какая мне от этого выгода? Если найдешь, чем угостить, устраивай той (пиршество) сама! — Вот негодный старик! Умрем мы без потомства, все добро после нас останется, весь скот сожрут собаки и хищные птицы! От дождя расцветает земля, от благословения — люди. Не упрямься, надо получить людское благословение! — втолковывает старуха своему старику. Но старик уперся. Были у старухи припрятаны на черный день золотые монеты, дала она их одному джигиту, купил тот на них одну кобылицу, две-три овцы и прочего припаса, чтобы устроить жертвенное пиршество. Обрадовался старик, что обошлось все без него, думает — "Не тронула старуха мой скот, нашла все сама, кобылица у нее жирная, а у овец курдюки величиной с футляр от котла". Зарезали кобылицу и овец, наготовили боорсоков (ромбовидные или прямоугольные кусочки теста, зажаренные в котле в большом количестве масла), подготовили все как надо, созвали народ и устроили жертвенное пиршество. Собрался тут и стар, и млад. — Среди семерых, хоть один да Кыдыр! (Кыдыр или Хидр — почитаемый среди мусульман легендарный пророк, по поверью скрывается среди людей в обличье простого человека) Нет у нас детей, благословите сородичи! — попросила старуха у людей. Зашумел собравшийся люд, стали благословлять хозяев пиршества. "Что за диво! Ни одного еще человека не угощали, так с чего бы устроили целый пир, никак сам бог их вразумил" — удивились все и поняли так, что все устроила сама жена бая. Прошло несколько дней, стоит старуха возле юрты, смотрит — летит какая-то черная туча. "А я белье развесила, никак дождь собирается!" — забеспокоилась старуха, тут появился из черного облака седобородый старец и говорит: — Ай, байбиче (здесь — хозяйка, уважительное обращение к женщине), исполнилось твое пожелание — будет у тебя сын. Сказал и скрылся с глаз, а облако развеялось. Обрадовалась несказанно старуха. Родился у неё вскоре сын, а когда ему исполнилось два года, оттаяло сердце у скупого бая, расщедрился он и устроил в честь сына пир. Поставил для него большую юрту, отдал в учение мулле. Стал старик растить сына, ничего для него не жалея. В шестнадцать лет усадил он сына на черного скакуна-аргамака с серебряным седлом и выпустил его в люди. Дали старые родители сыну три тысячи золотых монет и отправили на базар: — Ешь, пей, покупай все, что придется тебе по вкусу. Ходил юноша по базару, смотрел на товары, как видит, стоит какая-то старуха и держит на привязи огромного пса: — Ай, байбиче, что это такое? — удивился он. Отвечает старуха: — Это пёс. — А что он умеет? — Двор охраняет, лает, — отвечает старуха, — нашла я его щенком в горах, с тех пор вот такой громадный вымахал, стал буен, брехлив, да и не насытить его никак. Возьми его сынок, что ни дашь взамен, на все согласна. Купил юноша пса у старухи за тысячу золотых. Только повернулся, смотрит — продает человек черную кошку: — Это что за животное? — спрашивает юноша. — Это кошка, ловит и ест мышей, досаждающих в доме. Смотрю, купил ты пса за тысячу золотых, моя кошка в такую же цену. — Ладно, — согласился юноша и купил кошку за тысячу золотых. Пошел дальше, сидит человек и продает змею. — Что это? — спрашивает юноша. — Змея, — говорит тот. — А что она делает? — Собирали мои жена и дочь хворост, ужалила эта змея мою дочь, если кто купит — продам, нет — убью. — Ну так я куплю, сколько? — Тысяча золотых — объявил человек. Отдал ему юноша оставшуюся тысячу золотых и забрал змею. Вечером возвращается юноша домой, а его отец и мать стоят, смотрят на дорогу, его ждут. Видят они, что едет их сын и ведет за собой какую-то животину размером с теленка. Подъехал он, глядь, а это собака. — Это еще что такое? — говорят они ему. — Этого пса я купил за тысячу золотых. Еще за тысячу купил вот эту кошку. За тысячу золотых купил эту змею. Стала старуха ругать старика. — Это все ты виноват! Что же ты раньше не допускал его до людей? — напустилась она на мужа. Рассвирепел тут старик, разозлился на сына, на свою старуху, пуще всего жалко ему трех тысяч золотых. Взял, да и прогнал прочь сына. Повел юноша за собой пса, забрал и кошку, и змею. Шёл он, шёл, и пришёл к подножью одной горы. Лёг и заснул. Выползла у него из-за пазухи змея, засвистела, тут же оказались перед ними самые разные кушанья. Поели-попили они вчетвером, наелись досыта. — Ай, юноша, видишь вершину той горы? — говорит змея, — называется она Тальниковой Вершиной, в старину вылетал оттуда дракон. Если доберемся до этой вершины, то найдем там моего отца. Я тебя отведу туда и сделаю из тебя человека. — Вижу, — отвечает юноша. — Мой отец — повелитель змей, живущих под землей, зовут его Шаамаран, а я его дочь. Этот твой пес — Кумайык (мифическая собака, часто упоминаемая в фольклоре, от которой никакой зверь не может укрыться, рождается от хищной птицы грифа) среди псов, кошка — Кулустон среди кошек. Кумайык рождается от грифа. Снесенное грифом яйцо переживает две зимы, потом из него вылупляется щенок. До Тальниковой Вершины можно добраться только верхом на Кумайыке. Чтобы он мог довезти тебя до вершины, он должен наесться мяса белого архара, иначе не доберемся. На противоположном склоне этой горы есть родник, отправимся туда. Как придет на водопой к этому роднику белый архар, я укушу его. Ты должен сразу же успеть срезать кусок мяса с места моего укуса и выбросить его. Тушу архара скормим Кумайыку. Наелся Кумайык мяса белого архара, проспал два дня, затем усадил на спину юношу и отправился на Тальниковую Вершину. — Куда повернется моя голова, туда пусть поворачивает Кумайык, так и доберемся, — сказала змея. Еле-еле, захромав в пути, Кумайык добрался до вершины. Смотрят, стоит дворец из золота и серебра, светит яркое солнце, растут в изобилии разные фрукты, лучше чем в раю. Совсем захромал пёс, не может и шагу ступить. Нашла змея какую-то траву, растерла её в воде, смазала этим лапы — сразу зажили. Много диковинного увидели они во дворце, пока налюбовались, прошел целый год. Кушает и пьет юноша изумительные яства и напитки, играют с ним прекрасные девушки-пери. В один день вызывает юношу повелитель змей Шаамаран: — Год уже как ты прибыл сюда, сынок, почему не являешься ко мне? — Играю я с девушками-пери, ем и пью всё самое вкусное, любуюсь разными диковинами, окружает меня золото и серебро, оттого и не являлся. Прости меня, владыка Шаамаран. — Спасибо тебе, сынок, что купил мою дочь за тысячу золотых, а не убил её. Что возьмешь за это? Род людской ценит золото, возьми золота, есть и драгоценные камни, возьми и их. Если хочешь девушку-пери, забирай. — Не надо мне ничего, дай мне дракона, чтобы летать в небе. — Нет, не дам, — отвечает Шаамаран, — поклялся я себе, что не бывать такому. Как-то я заболел, тамырчы (целитель, определяющий болезнь по пульсу пациента) сказал, что исцелит меня молоко человеческого существа, послал я дракона, доставил он мне одного юношу. Дал я ему золота, чтобы добыл он мне немного грудного молока. Отправился юноша на землю. Нашел он одну, недавно родившую, женщину, собиравшую сухой бурьян на топливо, одарил её золотом и привёз от неё немного молока. Выпил я это молоко и исцелился. Выпросил этот юноша себе дракона, не отказал я ему в его просьбе. Обуяла юношу гордыня, ополчился он против своих соплеменников, и всех их вместе с правителем этих земель скормил своему дракону. Узнав о случившемся, я забрал у него дракона и поклялся себе, что никогда не дам дракона человеку. Отправился юноша к дочери Шаамарана: — Не дал твой отец мне дракона. — Тогда попроси у него золотое кольцо, которое он хранит у себя под языком, — говорит ему дочь Шаамарана. Дал владыка Шаамаран юноше свое золотое кольцо. — Шестьдесят дней проведешь возле меня, — сказал Шаамаран юноше и научил его за эти дни шестидесяти заклинаниям. Решил юноша вернуться в свои родные места, прочел он одно заклинание над кольцом, взял много золота и отправился в путь. Говорит ему на прощание красавица, дочь Шаамарана: — Если вдруг случится у тебя какая беда — возвращайся. Отдыхал юноша где-то в пути, смотрит — какой-то старик пасет свой скот. — Ой, сынок, откуда ты? — спрашивает старик. — Нет у меня ни отца, ни матери, стану я сыном тому, кто не имеет детей. — отвечает юноша. — Будь мне сыном! — сказал старик и привел юношу к себе домой. Обрадовалась его старуха: — В молодости родила я в поле, когда собирала сухой бурьян, и потеряла ребенка. Нашел ты мне моего сына. Устроили они большой пир. Через несколько дней говорит старуха: — Сынок, надо бы тебе жениться, избавила бы меня невестка от хлопот по хозяйству. — Тогда, матушка, сосватай мне ханскую дочь. — Ай, сынок, нет у нас такого достатка, как же хан отдаст нам свою дочь? — всполошилась старуха. Тут вмешался в разговор старик: — Разве не ты советчица самого хана? Чем молоть чушь, иди сватайся! В тех краях был такой обычай, если собирались посвататься к кому-то, то должны были три дня подметать землю вокруг его дома. Вот взяла старуха веник и стала подметать у ханских ворот. Дня не прошло, хан вызывает своих джигитов и говорит им: — Кто-то сватается к моей дочери. Узнайте сейчас же кто это! Посмотрели джигиты, а это старуха, советчица хана. Вернулись джигиты и говорят хану: — О, хан, это, оказывается, ваша старуха-советчица. Позвал хан старуху: — Ай, байбиче, вы же говорили, что детей у вас нет? — Думала, что нет у меня детей, так нашелся вдруг мой сын, которого я потеряла. — Ладно, не стану я отвергать твое предложение, — говорит хан, а сам собирается расстроить сватовство, — пусть сынок твой устроит, чтобы побежал рядом с домом быстрый поток, на берегах его ровными рядами пусть растут ивы, по одну сторону пусть будет озеро масла, по другую сторону озеро молока. Чтобы в саду пели соловьи, а из воды в воду прыгали рыбки. Чтобы во дворе у меня ночью было светло как днем, чтобы беседка для омовения была убрана яхонтами и изумрудами. И для калыма пусть пригонит несчетные стада скота! Объявил так хан и выпроводил старуху прочь. Опечалилась старуха, пришла домой вся в слезах. — Не плачь, матушка. — утешает ее юноша. На другое утро с помощью своего золотого кольца устроил юноша все так, как пожелал хан. Хан как увидел всё это, так и сел на землю от удивления. Стали считать пригнанный скот, со счета сбились, стали раздавать всем. Жадные ухватили по четыре-пять голов, остальные по два-три. Выдал хан свою дочь за юношу. На тридцать дней игрища устроили, на сорок дней пир. Вот пришла пора расходиться по домам. — Как теперь невестку поведем в наш неказистый дом? — переживает бедная старуха. Разозлился старик на старуху. А юноша утешает: — Не беспокойся, матушка! Пришли они, а вместо прежнего домишки стоит целый дворец со всем убранством. Позвали обратно хана в гости, устроили ему пышное пиршество. Опять хан удивился. Вот так вот юноша стал жить со своими родителями.
Перевел очередную киргизскую народную сказку. Сказка на русский язык до этого не переводилась, взята из собрания киргизских народных сказок, записана от сказителя Уезбая, Чапырашты уулу (сына Чапырашты). Уезбай Чапырашты уулу родился в 1890 году в селе Акчий долины Кетмен-Тобе в крестьянской семье среднего достатка. В 1914 году был принят в только что открывшуюся трехлетнюю русско-туземную школу в селе Шевченко, закончил ее в в 1917 году. В 1917–1919 годах работал секретарем Музторского волостного ревкома, в 1920–1923 годах комиссаром районной милиции, осенью 1923 года был назначен председателем Союзпатрочкома, в 1924–1926 годах был районным народным судьей, в 1927–1928 годах председателем Арымского райпотребсоюза. В 1928 году основал в районе колхоз, сначала как артель имени Орозбекова, в последующем колхоз «1-май», в который вступил одним из первых. В 1930–1956 годах работал заведующим фермой в колхозе «Москва». Также следует добавить, что Уезбай Чапырашты уулу с 1918 по 1928 годы принимал активное участие в борьбе против басмачей. Много раз удостаивался благодарности от командира Арстаналы Осмонбекова. Был заместителем командира Арстаналы Осмонбекова, принимая в эти годы непрерывное участие в борьбе с басмачами. Сказка, предположительно, восходит к "Рассказу о Хасибе и царице змей" из "Тысяча и одной ночи" и легендам о повелителе/повелительнице змей Шахмаране из курдского, турецкого и персидского фольклора.
Шаймаран, повелитель змей
В старину у одного муллы по имени Данияр родился сын, которого назвали Джээнша. Отдал отец сына в учение, чтобы сделать его тоже муллой, но мальчик оказался не способным к учебе. Обратился отец к прорицателям, чтобы узнать какая судьба ждет его сына, а они говорят ему: — Твой сын станет большим ученым. Опять стали учить мальчика, а он все также ничего не разумеет. Когда умер Данияр, его отец, то Джээнша остался без пропитания. Стал он собирать в горах дрова, этим и кормился. Как-то пошел он по дрова, присел в одном месте отдохнуть, смотрит — а из какой-то дыры выбрался жук со спинкой, блестевшей от чего-то. Засунул он руку в дыру, а к руке что-то липнет. "Похоже на мёд" — подумал он, раскопал дыру своим топором, и обнаружил колодец, полный мёда. Стал он продавать этот мёд и разбогател. Вычерпал он колодец досуха, смотрит, а у самого дна колодца расположена маленькая дверь. Повозился он с дверью, открыл её, а за дверью ход, ведущий вниз. Спустился он по этому ходу и увидел змей. Схватили его змеи и отвели к золотому трону, на котором сидит маленький белый змей. Говорит ему белый змей человеческим голосом: — Не было здесь раньше человека, как же ты попал сюда? Отвечает мальчик: — Нашел я колодец, полный мёда, через него и пробрался. — Много вреда испытали мы от людей, вот и скрылись под землей, а ты, оказывается, добрался до дна колодца и нашел нас, — сказал повелитель змей Шаймаран, и велел было змеям убить Джээншу. Но потом задумался, чего ради губить живое существо, и объявил ему, что если он выберется наружу, то нанесет им вред, поэтому останется он здесь, еда ему найдется. Прошло так три года, живет Джээнша у змей, кормится тем, что они ему дадут. Нет с ним рядом никого, с кем можно было бы перемолвится словом, и в один из дней взмолился он Шаймарану: — Соскучился я по родным местам, по соплеменникам. Отпустите на поверхность земли, что пожелаете, все исполню. Задумался Шаймаран на какое-то время, а потом говорит: — Так и быть, сделаю я тебя своим сыном до гроба. Если ты признаешь меня как отца, будешь исполнять, что я скажу, отпущу я тебя на волю. Стал просить мальчик: — Исполню я все, что прикажете, и ничего иного. Что хочешь, то и поручай. — Никому не говори, что видел змей и меня, их повелителя. Это первое, второе — никогда не мойся с другими людьми. Про колодец тоже никому ни слова. Станешь ты отныне великим муллой, ясновидящим и прорицателем. С этим доставили змеи Джээншу на поверхность. Стал он, как и обещал Шаймаран, великим мудрецом, зажил в достатке. Вот как-то заболел падишах этих краев проказой, покрылась коростой вся его кожа. Вызвали лекарей, не могут они вылечить падишаха. Только нашелся один сведущий мулла, вызвали его издалека. Осмотрел он правителя и говорит: — От этого вашего недуга только одно лекарство — надо сварить повелителя змей Шаймарана и выпить этот бульон, больше ничего вам не поможет. — Как же найти Шаймарана? — Надо найти человека, который видел Шаймарана. У человека, увидавшего Шаймарана, все тело под одеждой становится покрыто полосами, как у змеи. Объявите по своим владениям, чтобы все ваши подданные, что мужчины, что женщины, собрались в бане и вымылись под присмотром людей, которых обучат, что искать. Сделали так, как сказал этот мулла. Осмотрели всех, не нашли ни у кого такого признака. А Джээнша, когда услышал о приказе падишаха, спрятался и не пошел в баню с остальными. Это заметил кто-то и донес падишаху. Отправил падишах за Джээншой стражу, схватили они его и отвели в баню. Там раздели его и увидели, что тело у него точно как у змеи, все покрыто полосами. — Так вот он, нашли мы того, кого искали, — обрадовались стражники и поспешили к падишаху с радостной вестью. Предстал Джээнша перед падишахом. — Где ты видел повелителя змей, признавайся! — Не видел я, не знаю, — отнекивается Джээнша. — Говори правду, иначе велю тебя вздернуть на виселице! — Не видел! — твердит Джээнша. — Ну если не видел, повесить его! Пусть подохнет! — позвал падишах стражников. Поволокли Джээншу стражники на виселицу, понял он, что смерть неминуема, и сдался: — Скажу, так тому и быть. Владения змей под землей, ведет туда колодец, где был мёд, но не могу я туда вас отвести, убьет меня Шаймаран за предательство. Тут вызвался давешний мулла: — Покажи мне, где этот колодец, дальше я все сам сделаю. Отвел Джээнша муллу к колодцу. Мулла сел у колодца и стал читать молитву исмазан. В какой-то момент появились из под земли змеи, несущие на золотом подносе своего повелителя. Смотрит Шаймаран — а у колодца сидит Джээнша с каким-то человеком. Говорит Шаймаран: — Ты ведь обещал, что никому не расскажешь, что видел повелителя змей? Заплакал Джээнша: — Повесили бы меня на виселице, если бы я промолчал. Заболел наш падишах проказой, всех своих подданных осмотрел в бане, как я ни прятался, как ни скрывался, нашел меня вот этот мулла... — Ладно, сделал я тебя своим сыном, не буду тебе причинять вреда, видно пришла мне пора умирать, спускайтесь обратно под землю, — сказал Шаймаран и отпустил своих змей. Поманил Шаймаран Джээншу и говорит ему втайне от муллы: — Сделаю теперь я для тебя доброе дело в последний раз, убей меня и свари. Как вскипит отвар в первый раз, заставят тебя его выпить, ни за что не соглашайся. Падишах отдаст отвар мулле, если он выпьет, то умрет. Второй раз как вскипит отвар, остуди его, вскипяти еще раз и вылей бульон на землю. В третий раз залей воды и как вскипит, отдай падишаху, пусть выпьет, а остатками смажет все тело, исцелится после этого падишах от проказы. Сделал Джээнша все, как сказал повелитель змей, выздоровел падишах. Пошла слава о Джээнше, как о великом ученом, зажил он в спокойствии и достатке.
А давненько я, дорогие друзья, не постил здесь примечательных фотографий. Так что думаю, для продолжения надо выбрать нечто бомбическое.
Итак, встречайте -
Подпись под фото простая — Конрад Цузе на международной компьютерной выставке CeBIT дарит Биллу Гейтсу его портрет, нарисованный собственноручно. Ганновер, 1995 год.
Кто такой Билл Гейтс, наверное, объяснять не надо, личность в мире компьютерных технологий известная. Ну а Конрад Цузе был одним из основоположников этих самых технологий. Позволю процитировать из вики краткую характеристику о нем — пионер компьютеростроения, создатель первого действительно работающего программируемого компьютера (1941 год) и первого языка программирования высокого уровня (1948 год).
Фотография, насколько я понял, в русскоязычных источниках сети пока еще не появлялась. Я когда ее увидел, был в восхищении просто. Примерно то же самое, как если бы Королев нарисовал портрет Элона Маска и подарил потом ему этот портрет при личной встрече. Такие дела.
облако тэгов
