Ed McBain

The Gutter and The Grave

Hard Case Crime, 2005

Мэтт Корделл был когда-то частным сыщиком. Теперь он бухает с самого утра, просит подаяния и ночует в клоповниках (в лучшем случае). Все из-за бабы: Корделл застал свою красавицу жену в постели со своим напарником, сломал ему лицо, из-за чего едва не оказался в тюрьме, отделавшись потерей лицензии частного детектива.

Опухшего и вонючего Корделла находит в одном из парков Нью-Йорка давний знакомый, которого сыщик не видел больше пяти лет. Знакомый, Джонни, просит помочь с небольшой проблемкой на работе: в его портняжной мастерской из кассы вот уже полгода пропадают деньги, и он подозревает партнера по бизнесу, Дома Арчиза. С трудом согласившись помочь, Корделл с Джонни доходят до мастерской, где находят Арчиза застреленным, а на стене накорябанные мелом инициалы Джонни. Корделл предлагает Джонни сдаться полиции и стать главным подозреваемым, а Корделл обещает найти убийцу и очистить имя Джонни.

Думаю, это первый роман Макбейна, который я прочитал, и, думаю, он будет не последним. Макбейн, преимущественно знакомый читателям как автор полицейских детективов, уверенно держится на и на территории частных сыщиков. Как часто вам приходилось читать детективы, где сыщиком бы выступал пьяница и бомж? Корделл на время расследования частично уходит в завязку, то есть снижает дневной рацион виски, и это идет ему на пользу: убийцу сыщик в финале все же находит.

Макбейн играет по правилам, представляя постепенно всех подозреваемых, разбрасывая подсказки и давая возможность читателю самому вычислить убийцу. И пусть роман населяют некоторые штампы и банальности, «The Gutter and The Grave» читается с упоением. Макбейн здесь даже пародирует знаменитый прием, когда побитый детектив всякий раз сбегает из больницы, чтобы продолжить расследование. Непонятно только, кто всякий раз потом оплачивает медицинские счета за таких беглецов?

Сам Корделл фигура трагичная, да и мир романа не особо светлый, тем не менее, несколько шуток Макбейн в свой роман добавляет. В 1958-м году шутки про Гитлера еще не вышли из моды.

Отличный роман от мастера детектива.

Malcolm Mackay

The Sudden Arrival of Violence

Mantle, 2014

Заключительная часть The Glasgow Trilogy. Бывший хитмен-фрилансер Калум Маклин теперь вынужден оставить свою независимость. Он становится основным наемным убийцей криминальной группировки, возглавляемой Питером Джеймисоном. Калума такое положение дел не устраивает, но и уйти от своего работодателя он не может. В криминальном бизнесе свои правила, и для хитменов оно звучит примерно так – death in, death out. Покинуть организацию Калум может лишь вперед ногами, хотя и это будет не точно: тело бывшего хитмена скорее всего никогда не будет найдено.

Однако у Маклина созревает свой план по высвобождению из организации. Проведя финальный «хит» и убив сразу двух человек, в том числе и водителя босса организации, стучавшего следакам, Калум ложится на дно, зная, что в течение недели после работы его не будут искать. Калум за минимальное время должен собрать минимум вещей, продать машину и, самое главное, купить поддельный паспорт, чтобы сбежать за границу. Но план Калума срывается.

«The Sudden Arrival of Violence» имеет сюжетные параллели с другим хитменским романом, «The Butcher’s Boy». Только у Маккея наемный убийца по собственной воле пытается уйти от организации, а у Томаса Перри безымянный хитмен вынужден скрываться после покушений на него со стороны мафии. Маккей не держится одного персонажа, чередуя участников событий. Тут и вдова убитого водителя пытается разобраться в смерти гражданского мужа, и упорный детектив путается в подозреваемых и мотивах, и брат Калума волнуется за успешное выполнение плана побега. Роман предлагает весомое количество твистов, чтобы не утомиться за почти 400 страниц.

Этот роман закрывает трилогию, он же самый продолжительный среди трех, здесь путается больше всего сюжетных линий, что отягощает его усваиваемость. При всей комплексности картины Маккей предлагает не так уж и много действия. Роман предлагает и предысторию Калума, как собственно он стал наемным убийцей. И не могу сказать, что Маккей приводит убедительную биографию.

Не могу избежать спойлеров при обсуждении еще одного сюжетного хода, выбранного автором. Маккей, кажется, нарушает неписанное правило, сведя Калума и детектива Фишера. Калум в приватной беседе со следаком признается во всех своих убийствах и рассказывает о внутренних делах криминальной организации. Не секрет, что наемные убийцы сотрудничали и сотрудничают с полицией, обменивая показания на свободу. Есть и другой тип преступников, которые заигрывали со следователями, но при этом никогда напрямую не признавались в собственных преступлениях. И тем не менее Калум дает показания, но при этом остается на свободе. Этот эпизод встречи Калума и Фишера так и отдает какой-то фальшью. Фишер вряд ли бы упустил Калума. И все показания Калума не стоят выеденного яйца.

Маккей в финале дает своему герою шанс на реабилитацию. Калум планирует жизнь по эту сторону закона, завязав с убийствами. Но этот отчасти хэппи-энд можно рассмотреть и как пессимистический финал. Калум, человек без образования и каких-либо навыков, вряд ли найдет себя в свободной жизни. Куда он подастся и какую пользу он сможет принести обществу? Пойдет грузчиком в супермаркет? Станет менеджером по продаже пластиковых окон или пылесосов? Думаю, законопослушная жизнь станет для бывшего наемного убийцы худшим наказанием.

Особой проблемой этого романа – и вообще всей трилогии – стал стиль, выбранный автором. В лучшие свои моменты это рубленая проза, частично энергичная, частично мелодичная. В худшие свои моменты (коих здесь предостаточно) это набор трюизмов, наброски предложений, произнесение банальностей.

«Life moved on, but it left a scar. Takes real strength to shrug it off and move straight along.»

«Gumen, for example. For them it could be a matter of life or death. Capture or escape.»

«Tough, surly, but definetely honest. Everyone said so. Got a hard-on for gangland stuff. Just because people think he’s honest, doesn’t mean he is.»

Иногда кажется, что автор сдал черновые наброски романов издателю, а не сами романы.

Целиком трилогия недурное чтиво, где лучший из трех, пожалуй, второй роман. The Glasgow Trilogy заслуживает прочтения, но за такое не убьешь.

Doug Johnstone

The Dead Beat

Faber, 2014

Марта Флюк начинает стажироваться в эдинбургской газете «The Standard», где до недавних пор работал ее отец Иэн. Марта отца почти не знала и теперь уже не узнает поближе: за несколько недель до начала событий романа Иэн покончил с собой, спрыгнув с моста. В начальной сцене романа Марта навещает могилу отца, а потом спешит в редакцию газеты. Там ей выпадает занять место автора некрологов, писать о стариках и старушках, а желательно просить родственников, чтобы они сами написали о своем покойнике.

Марта едва успевает познакомиться с коллективом (в газете работает Билли, герой одной из предыдущих книг автора «Hit and Run»), как отвечает на звонок телефона, где на том конце трубки мужчина зачитывает собственный некролог. В трубке раздается выстрел, и Марта в ужасе сообщает коллегам, что произошло. Случай оказывается еще более загадочным, когда выясняется, что звонивший самоубийца – сам газетный автор, писатель некрологов. Марта с коллегами спешит домой к застрелившемуся и даже успевает его спасти, вызвав скорую, но ненадолго. Все признают, что застрелившийся Гордон страдал депрессией и причина его ухода из жизни понятна. И только Марту мучают вопросы по поводу смерти журналиста: откуда у Гордона пистолет? И что за шум был слышен в трубке после выстрела?

Даг Джонстон с каждой книгой взрослеет как писатель. Он меткий наблюдатель, хороший стилист, у него есть слух на диалоги. Первая глава романа – витрина всего произведения, и по ней видно, на что способен Джонстон как стилист:

«She read the inscriptions as she went past, and worked out the age that each person had been when they died. Eighty-seven, sixty-two, thirty-nine. Dead person bingo. The old-timers, fine. Twenties and thrities, ah well. One teenager, that made her think. She was older than a corpse.»

Вообще первая половина романа – крепкий производственный роман о жизни молодых журналистов в выживающем мире бумажной прессы. Таинственный звонок и самоубийство газетного журналиста в контексте первой половины романа смотрятся как побочные эффекты профессии, а вовсе не как элемент бытового триллера. Джонстон находится в своей среде, когда пишет о молодежи. Его героям за 20, они вступают во взрослую жизнь, но еще не растеряли молодецкого задора и куража. Алкоголь и наркотики сопровождают героев книги почти в каждой главе.

Джонстону интересна тема отцов и детей, то есть даже родителей и детей. Марта узнает о прошлом отца через его музыку, записанную на кассеты (она даже ходит по улице с древним «уокменом»), но и с матерью у нее сложные отношения. Вместе с братом Марта старается называть мать по имени, чем сильно родительницу раздражает («You called me Mum by accident, isn’t that sweet.»).

Но если темы Джонстона повзрослели, то уровень сюжетостроения остался на прежнем, не самом высоком, уровне. Автор методически обустраивает романный мир, делая его максимально приближенным к настоящему, а потом вдруг закачивает туда галлоны палповой атмосферы. Сюжет накреняется в сторону максимально далекую от достоверности, герои начинают хаотично бегать, логика улетучивается. От этих же проблем страдали и два предыдущих романа автора. Абсурдный сюжет в них подчинял себе полностью вполне реалистичных персонажей.

Дабы не заполонять рецензию спойлерами, скажу только, что финальная треть здесь словно фрагмент не самого хорошего палпового рассказа. Когда одному персонажу-злодею говорят, что самоубийцу спасли, злодей отвечает:

«Fuck, that’s annoying.»

Вот уж в палпе злодей вполне мог так ответить (за исключением слова «fuck»), но не в реальной жизни.

«The Dead Beat», пожалуй, свидетельствует о том, что автору стоит либо хорошенько в следующий раз поработать над сюжетом, или вообще оставить триллеры и писать «серьезную» прозу. Это у него получается куда лучше.

Gordon Lish

Goings

OR Books, 2014

Первый сборник оригинальных рассказов Лиша за последние 16 лет. Мастер авангардной прозы, считающийся гениальным редактор, Лиш остается верен себе и в новой книге. Сборник (тоненький, чуть более 130 страниц) не зря носит название «Goings: In Thirteen Sittings». За один присест его будет тяжело одолеть, несмотря на малый объем. Проза Лиша требует внимания, усердия, настойчивости. С каждым открытием книги делаешь попытку, один присест ограничиваешь одним (а то и вообще частью) рассказом.

Рассказы в сборнике нарочито автобиографичны. На каждое «я» здесь приходится пояснение в скобках (Gordon) или (Gordo). Так автор сокращает дистанцию между протагонистом и собственно собой, автором.

Даже автобиографичность многих рассказов условная. Деталь из прошлого или настоящего становится катализатором почти отсутствующего сюжета, а сюжет сводится к словесной эквилибристике. Доведенный до абсурда стиль кружит голову, зачастую вызываю кратковременную амнезию: тяжело вспомнить, с чего вообще рассказал начался.

Авангардность прозы всегда ставит под сомнение ее читабельность, и здесь Лиша спасает чувство юмора. В своих стилистических выкрутасах Лиш-писатель регулярно подшучивает над собой, Лишем-пожилым человеком.

«”Put it on,” she said.

I put it on.

“Come closer,” she said.

I did as she said, and before I could defend myself, she knocked my elbow out of the way and hooked her finger – from outside the shirt, from outside – through into the armpit.

And wiggled шею

The finger.

“What’s this?” she said.

“What’s what?” I said.

“This”, she said.

“What?” I said, wondering but not all that assiduously, how she had managed to get her finger into my armpit from the outside.

From ouside the sirt, I mean.

“This slit,” she said. She said, “What’s this doing here? Not that I want for us to overlook this one on the other side over here. Are these gills?” she said. She said, “Are you actially wearing a shirt with gills?”

Well, it turned out I was.

Holes.»

Так сквозь стилистические джунгли прорывается что-то совершенно, по-человечески простое.

Будем надеяться, со следующим сборником Гордон Лиш не будет тянуть еще 16 лет.

Ben Winters

The Last Policeman

Quirk Books, 2012

На Землю летит астероид 2011GV1, столкновение неизбежно, единственное, что неизвестно, — в какую точку планеты смертельный астероид попадает. Осознание скорой гибели радикально меняет поведение людей. Кто-то сразу лезет в петлю, кто-то увольняется с работы и работает над «предсмертным списком» — осуществляет все мечты и задумки, какие можно, пока есть время. Государство сворачивает большую часть своих полномочий. Интернет и мобильная связь почти пропадают, топливо становится вне закона.

Изменения затрагивают и полицию Штатов. В небольшом городке Конкорд сокращают часть отделов полиции, а число детективов сводят к минимуму. Никто не видит смысла расследовать преступления, даже сами детективы. Они пьют кофе и обсуждают надвигающийся конец света. Большая часть полицейской службы сосредоточена на патрулировании улиц.

Смерть страхового агента Питера Зелла поначалу тоже списывают на самоубийство. Его находят повешенным в туалете Макдональдса, вернее «It’s not even a real McDonald’s. There are no more real McDonald’s. The company folded in August of last year, ninety-four percent of its value having evaporated in three weeks of market panic, leaving behind hundreds of thousands of brightly colored empty storefronts. Many of these, like the one we’re now standing in, on Concord’s Main Street, have subsequently been transformed into pirate restaurants: owned and operated by enterprising locals like my new best friend over there, doing a bustling business in comfort food and no need to sweat the franchise fee.»

Однако детектива, прикрепленного к делу, Хэнка Пэлэса, не оставляют в покое некоторые неувязки в смерти Зелла. И пока коллеги советуют Пэлэсу отписать смерть как самоубийство, молодой детектив продолжает докапываться до правды.

Не будучи экспертом по апокалиптической фантастике, не могу с уверенностью сказать, что подобный сюжет уже встречался в литературе в прошлом, но идея мне не кажется новой. Начальная предпосылка романа прямым образом влияет на детективный сюжет. Действительно ли смерть Зелла связана с концом света или были какие-то другие мотивы для самоубийства\убийства? Собственно детективный сюжет – это основа романа, а апокалиптический антураж служит необходимым фоном и топливом для сюжета.

Каждый сюжетный поворот неизменно связан с будущей катастрофой, что позволяет говорить о мастерстве Уинтерса.

Умный детектив, хорошее начало серии.