Андрей Савинков (Funt izuma) после серьезного цикла с попаданце в тело Николая I решил взяться за трудную тему — попаданец в Горбачева.
Интереса сюжету добавляет то, что многие помнят вторую половину 80-х.
Но с общей концепцией самого цикла возникают проблемы: история 19-го века относительно понятна, основные кризисы вскрыты, и собрать большую стратегическую интригу/проект — длиной в несколько десятилетий — можно. Да и куча креатива может быть взята из 20-го века. А сейчас 21-й век только на четвертушку развернулся...
В результате Горбачев, внутри которого сидит наш человек, больше напоминает Трампа — союзников прижать, интригу закрутить, риторику поменять.
Понятно, чего делать нельзя, и что делать совершенно необходимо.
Но достаточно ли этого, чтобы пройти кризис перехода к капитализму (реформировать социализм?) и купировать накопившиеся "национальные порывы"?
Я не сомневаюсь, что у героя все получится, только вот там, где автору недостает рациональных комбинаций, он включает белые рояли.
Потому подожду пока автор закончит, а потом напишу рецензию на весь цикл.
Прежде всего следует сказать о сериале немало похвальных слов:
— костюмы кажутся мне нормальными, хорошо сидят на актерах и весьма напоминает гравюры Кало (некоторые);
— поединки вполне реалистичны, оружие в руках актеров не кажется лишним или пластиковым;
— кастинг большей частью удачен;
— значительная часть декораций видится настоящей, не дешевой, а переходы светотени не портят картинку;
— непосредственно игра актеров. Юрий Чурсин — вельможа, боец и полководец в одном лице. В такого аристократа веришь. Евгениий Стычкин — отличный образ человек, который значительная часть актеров попыталась бы воплотить через "таки да", но тут обошлись без одесского акцента (и очень правильно сделали). Антон Адасинский — облеченный властью религиозный фанатик (ничем не хуже лысого колдуна из "Игры престолов", который хотел заточить мать драконов в башне).
Об этом уже сказали самые разные рецензеннты и я могу лишь согласиться с ними.
Уже ради этого небольшой сериал можно посмотреть, хотя бы на перемотке.
Но.
Как и оригинальные книги — сериал остался старательной ученической работой. Не в том смысле, что её сдлелали школьники, а в том, что это произведение, создавая которое, авторы врастали в чужую культуру, копировали чужие образцы и заведомо не пытались привнести ничего своего.
Вторичность как приговор.
Тут нужно произнести известную фразу-дисклеймер "я хочу, чтобы меня правильно поняли".
Если российский автор (или вьетнамский, или польский, или аргентинский) берется за сеттниг условной западной Европы, это не значит, что он обречен соорудить вторичную поделку.
Но чтобы выскочить из матрицы копирования, нужны серьезные усилия:
— найти какую-то чисто психологическую струну;
— или сделать новый шаг в развити жанра, введя принципиально новых геров, дав новый взгляд мир магии или новый проект будущего;
— или попробовать привнести больше реализма, детально передав обстоятельства крестьянской войны и кризиса империи;
— или попробвать в разрушение всех основ, в самую ураганую пародию.
Можно преечислять еще способы, только вот тут недостаточно простого переименования "Торина Дубощита" в "Твердислава" или вообще персонажа с китайским именем.
Но в "Этерне" нет ни-че-го из перечисленного (это мое оценочное суждение). Ну сколько было уже описаний "как бы Земли" с магией, когда завершается старая эпоха и в мир просачивается все больше зла? Если же оценивать исходные книги, да и сериал, в условной координачной сетке, через ближайшие аналогии, то с одной стороны цикл подпирает "Игра престолов", где тоже показаны намеки на кризис всего мира, на магическое изменения вселенной, с другой — "Кесаревна Отрада" Лазарчука, где конец света в мультиверсуме описан очень и очень круто, но автор обошелся без тотального заимствования образов западной Европы.
Сделать фэнтзийный мир, с несколькими европейскими державами, типа XV-XVII вв., добавить магии, нарисовать интригу, дать капельку неоднозначности... "Старо, как моя борода", — реплика одного злого волшебника, которая подходит тут лучше всего.
Я догадываюсь, почему для экранизации был выбран этот цикл романов: стереотипный, но без провалов, текст. Фэнтези. Понятные герои, понятная эпоха, все уже до некоторой степени привычно. Можно попытаться в качественную постановку.
Ориентировались — имхо — на успех "Ночного дозора", который снят по средне-крепкой вещи Лукьяненко, а потом фильмы и книги будто подпитывали друг друга, и еще можно будет со значением поигрывать бровями в сторону "Игры престолов"...
Сделали.
И?
— значительная часть диалогов слишком проста, однослойна, персонажи избыточно повторяют в пересказах уже известные зрителям сведения, или пафосно говорят друг другу то, что должны были сказать еще несколько месяцев/лет назад и триста раз обсудить;
— атаки местных "зомбаков-оборотней" ну слишком уж стереоптипны, съемки сложных батальных сцен — экономны;
— с насилием и эротикой обошлись очень и очень осторожно.
После смоленских вампиров, или "Подслушано в Рыбинске" всем ясно, что городское фэнтези можно снимать в российских декорациях, и это будет оригинальный продукт. Думаю, скоро дальше пойдут: если взять "Священную книгу оборотня", нейронки, и визуализировать эту историю в стилистике аниме, то получится лучше, чем экранизация "Ампир В".
А вот эпического фэнтези действительно мало. Поэтому в качестве отдельных фотографий или коротких сценок — блин, дайте два таких сериала. Но снимите их по другим сценариям.
Итого: вторичный young adult, который демонстрирует возможности актерской школы, декораторов и, отчасти, продюсеров. "Модель-демонстратор". Реконструкторы и костюмеры собрались, и доказали, что могут. Возможно, она сыграет очень положительную роль при следующей экранизации "Злого города" (про Козельск) или какого-то сюжета из российской истории XVII-го века.
Парадоксально, но просторы первобытной Евразии, по которым еще бегают дикие лошади, а люди не распахали все вдоль и попрек — сейчас воплотились в Австралии.
Туда ведь не только кроликов завезли /популяция на пике была 600 млн./
Одичавшие кошки — 20 млн.
Динго (плюс исторически недавно одичавшие собаки) — много, жрут тех же кроликов.
Одичавшие верблюды — до пары сотен тысяч голов.
Полтора миллиона одичавших ослов (!!!).
Одичавшие лошади — 400 тысяч.
В 19-м веке хотели сделать себе полноценное сельское хозяйство, потом пересели на авто, и полпустыни достались одичавшей скотине.
Два простых вывода:
— местной фауне, как музейно-заповедному варианту старой фауны — хана. Уцелеют только виды, которые здесь и сейчас могут отбиться от динго, подраться с ослом за еду и плюнуть верблюду в морду (за судьбу рыжего кенгуру я целиком спокоен, эти смогут и не такое);
— человек, в итоге, обеспечит "исчезновение океанов" для всех возможных видов. И "первобытная фауна" будет там, где просто не ведется интесивная хозяйственная деятельность.
Роман (хотя скорее большая повесть) о партизанах, карателях и перевертышах сорок второго года.
Сам жанр пережил несколько трансформаций.
Начиналось все с казенных статей в газетах и с ярких дневников, вроде "Людей с чистой совестью" Вершигоры.
Потом прошло некое устаканивание, выход на относительно каноническую форму советских повестей и рассказов — с заранее прописанной моралью и расставленными на доске фигурами.
Но проблема была в том, что уровень напряжения и ужаса, который читается по документам той эпохи — мало совместим с любым официозом, да и с публичным дискурсом тоже не очень вяжется (если что, я цитирую одно из высказываний Григория Пернавского о проблемах кино на ту же тему).
Иногда появлялись фильмы — "Иди и смотри" — где где этот уровень ужаса показывали.
Но вот 1990-х и на экранах/в книгах возможна любая чернуха.
В результате пласт литературы разделился на несколько потоков:
— попытки воспроизвести старый советский официоз, порой наивные;
— попытки протащить различные националистические штампы современности (белорусские, украинские), и большей частью это самая тухлая пропаганда;
— поток пошлости и современных потребительских штампов, которые опрокидывают в прошлое, как опрокидывают бочку с нечистотами. Поэтому злобный нквдэшник, ухарь-вор, репрессированный священник — это троица стереотипна до безобразия;
— попытки привнести в старые сюжеты фэнтезийные мотивы, попаданчество, любо мотивы современных триллеров. Этого добра очень много, но оно разного качества;
— работы историков.
Вся эта преамбула нужна для пояснения простой мысли: взять и написать читабельный роман о партизанах сейчас, это значит не споткнуться об одну из куч мусора. У автора большей частью получилось. Он очень старался, живописуя ужасы, не свалиться в тотальную чернуху и людоедство. И способ достаточно простой: протагонист сохраняет человечность.
Выстроена цепочка кошмаров, с которыми сталкивается человек в брянских лесах 42-го. Тут и каратели, и глава Локотской республики, и внутренние разборки партизан, и накатывающее сумасшествие, и фальшивый партизанский отряд. Фактурно показана та социальная катастрофа, в которой существуют местные жители: к общей большой войне добавилась война низового уровня, почти "молекулярная", когда голод и месть толкают людей на преступление, а несколько милитарных структур гребут к себе всех боеспособных, обещая безнаказанность, месть или справедливость. Очень тяжело понять, кто тут свои, кто чужие, за кого надо держаться, от кого отмахиваться, когда надо согласно кивать и поддакивать, а когда бить в ответ. В тексте не проговорено, но показано, что если большое государство исчезает, то единство населения (народа, если пафосно) рвут на части не только в смысле "дай добровольцев и провизии", но и в смысле рождения новых властных структур: каждый новый атаман создает себе дружину, администрацию, пытается строить государство, и самый простой способ обеспечить лояльность приближенных, это повязать их кровью, и чтобы они тоже побольше людей кровью повязали. Чтобы между "своими" и "чужими" была кровь, которую вот так не переступишь: и новая граница проходит там, где атаман просто в состоянии заставить "своих" убивать "чужих", а культурная общность, традиции и вера при этом строго вторичны.
Хорошо чувствуется, что именно этот автор написал "Заступу" и еще целый ряд хорроров, но здесь обошлось без мистики.
Не забывает Белов и про более традиционный триллер, с детективной линией (прописана очень подробно) и батальными сценами (перестрелки, стычки, штурм деревни).
Итого: осовремененная партизанская история, не шедевр, но и не шлак. Из неё можно сделать крепкий сериал.
П.С. Ни разу не фантастика, даже формально, потому отзыв а не рецензия.
Попытался с холодной головой оценить книгу года по версии "Фантлаба".
Зачем обычный читатель — горожанин, с образованием побольше восьми классов и кучей неотложных дел — тратит время на фэнтези? Причем не на книгу, в которой сможет научиться чем-то новому, или вырасти над собой, или проникнуться ароматом иного времени, или… А на вполне рядовую вещь?
Ответ дан уже давно: он получает те ощущения, которых ему недостает в реальности.
Поэтому, если книга вызывает массовый интерес, и рецензиях пишут, что автор ведь не родил ничего нового, все привычно, то эту книгу надо оценивать по двум качествам:
Как хорошо авторы — Пехов и Бычкова — владеют ремеслом? Проще говоря: нет ли тут какой-то дикой раскрутки, когда некоторые книги выстреливают в рецензиях и премиях, а в руки возьмешь – с души воротит?
Завязка, развитие, кульминация – имеются. Темп событий ощутимо нарастает к финалу и последние главы идут в ураганном темпе.
Персонажи – с характерами. Не мертвые наборы стереотипов, а с читаемыми эмоциями и временами могут принимать неожиданные решения.
Мир и система магии – без грубых противоречий. Техномагическое равновесие в королевствах людей относительно устойчиво потому что техника на уровне XVII- XVIII вв.: магические растения надо выращивать, а с существами – воевать и договариваться. Превратить магию в простую разновидность электричества пока не получается.
Словом, это добротный фэнтези-боевик, уже далеко-далеко не первый, вышедший из-под пера этого творческого дуэта. Опыт сказывается, старание проявляется.
Какие ощущения авторы продают аудитории?
— разгадывание относительно несложных загадок, складывание паззла.
Многие не читают детективов, потому что там надо бесконечно решать сложные шарады (Агату Кристи в студию). Другим не нравится литература или кино со сложными этическими дилеммами, особенно если авторы делают выбор особенно тяжелым и ответы неприятными («Созданный в бездне»). Тут нет ничего похожего. По сути, вся история — это последовательность нормально сформулированных загадок и постепенно выдаваемых ответов. Нашли в магическом пространстве непонятную женщину? Вот в разговоре с начальником пояснение, кем она приходится протагонисту, и какие от этого у начальника могут быть проблемы. За ней охотятся? Поначалу будет сказано, кто именно, потом – в чем причина. В этих загадка и разгадках постепенно рисуется структура мира. Тут хорошо соблюден баланс. И даже то, что персонажи иногда говорят друг-другу эту штампованную фразу — «Я поясню, но не сегодня» — оказывается к месту. Потому как эта фраза не дразнилка, как во многих фильмах, а за ней следует хотя бы частичный, но понятный читателю ответ. А сумма ответов ещё не полученных – переносится на продолжение, потому как «Птицеед» лишь завязка цикла.
В романе есть что-то принципиально новое? Город недалеко от врат в опасное магическое пространство. Хорошо продуманный мир на пороге промышленной революции. Вторая половина XVIII-го века – парики постепенно выходят из моды — только с первой железной дорогой. Потому треуголки, камзолы, большая часть городской среды: все это уже сто раз описано и показано. Однако есть дополнения, вроде гигантского зеркала, которое подсвечивает поля магических солнцецветов. Серьёзные проявления магии — их образы легко вспоминаются по фильмам и ярким спецэффектам. А то, как авторы перевернули известную поговорку «дать дуба» — это лучший финт в романе.
— но главная приманка книги — свобода и социальность в одном флаконе
С одной стороны, протагонист откровенно крут. Уникальный специалист, у него много возможностей, хотя и не настоящий волшебник. Он сохраняет самоуважение перед любым собеседником. Он может шутить, тоже практически со всеми своими знакомыми. А ведь этого так недостает обычному горожанину.
С другой стороны, протагонист не маг-одиночка в башне из вонючей кости, он в отряде, и у него там друзья, настоящие. Он аристократ — и у него связи, которые при случае надо поддерживать. Хотя общаться можно и с прохожими на улицах. Мог бы жить в солидном поместье, но живет как мечтает жить большая часть обычных горожан: в просторном пентхаусе с парой серьезных магических артефактов. Удобно, когда этажом ниже хороший трактир.
Он одновременно и семейный человек, который воспитывает племянницу, вспоминает неприятную бабушку, к которой при острой нужде можно заехать, и холостой – у него явно начинается роман с одной волшебницей.
Персонаж не порабощен тем городом, в котором живет, а защищает родной дом, потому что любит его, сросся с ним.
Но, щекоча застарелые рубцы читательских комплексов, роман не может выбраться из жанровых тисков «фантастического боевика». И это очень хорошо видно по «россам»: авторы явно решили, что надо уходить от чистого западноцентризма, добавлять чего-то отечественно-посконного в текст. И добавили иностранцев-россов, с соответствующими именами и гербами: «Снежно-белый конверт, алые вензеля со вздыбившимся медведем, удерживающим в пасти лосося, большая сургучная клякса, малахитовая нитка в ней. Заверения от Ивана и Варвары Устиновых в вечной дружбе, приглашение в посольство в удобное время». Ну, авторы поставили галочку в анкете и дальше поехали. Действовать в тексте все равно будут привычные западноевропейские фэнтези-персонажи, систему образов авторы рушить не собираются…
Итого: ничего удивительного в том, что такая книга считается коллегами-лаборантами лучшей за прошлый год. Добротная ремесленная робота, многим бы так писать. Это не «Граф Аверин» какой-нибудь… Другое дело, что не нашлось вещи глубже и многоплановей. И вот это – уже признак кризиса скорее жанра.
облако тэгов
