Савин дан Глокта — финансист, инвестор и дочь самого пугающего человека в Союзе — всеми средствами стремится к вершине прогнившего высшего общества. Трущобы кипят от ярости, которую не могут удержать даже все деньги мира.
Лео дан Брок всеми силами пытается завоевать славу на залитых кровью границах Инглии. Он хочет победить мародерствующие армии Стура Сумрака и рассчитывает на помощь короны.
Эра машин наступает, но эпоха магии отказывается умирать.
Дочь Ищейки, юная Рикке пытается овладеть даром Долгого Взгляда. Но как изменить открывшееся будущее, когда Первый из магов продолжает играть людьми и государствами, словно марионетками…
Несмотря на попытку в виде подростковой трилогии "Море осколков" отойти от "Земного Круга", Джо Аберкромби вновь вернулся к своему самому известному и популярному циклу. Причем вернулся сразу трилогией, начало которой дает роман "Немного ненависти". В своей излюбленной манере Аберкромби представляет новую страницу истории сквозь призму "Земного Круга", а именно после вестерна "Красной страны" пришел черед промышленной революции по образу и подобию Англии.
Шестерням мануфактур и цифрам счетов не знакомы такие понятия, как милосердие, совесть или доброта. Непрерывный поток изобретений, все более мощные и эффективные двигатели, новые точки приложения и производимые товары — стоит зазеваться, снизить норму прибыли или упустить растущий рынок, и станешь жалким банкротом. Поэтому во главу угла возведена выгода, отрасль жадно впитывает и отдает деньги, в том числе инвестиции банкирского дома «Валинт и Балк», протянувшего щупальца по всему Союзу. Ничего личного, только бизнес!
Савин дан Глокта, приемная дочь архилектора Глокты, достойная ученица своего отчима. В сопровождении весьма преданной и талантливой служанки Зури, она бесстрашно ныряет в рабочие кварталы, блистает на светских приемах, лавирует в деловых кругах, пожирая слабых и налаживая взаимовыгодные отношения с сильными. Савин небезосновательно считает себя отличной интриганкой, но еще никогда по-настоящему не оказывалась лицом к лицу со ужасной смертью. И неизвестно, сломается она или только гибко наклонится в час испытания.
Голод и честолюбие клинков — страсти из года в год пожирающие изнутри вольный Север. Новые воители, старые вожаки — неизменные проблемы. Молодняк восхищенно слушает песни о давних победах и героях, о Логене и Бетоде. Они понятия не имеют о том, какую цену придется заплатить за славу и успех, даже за одну лишь их видимость. Зато гонора, алчности и злобы им не занимать. А вожди уже готовы свести старые счеты, чтобы поставить точку в расколе Севера на Протекторат Ищейки и королевство Скейла Железнорукого.
Стур Сумрак, сын Калдера Черного, грезит о том, чтобы стать вторым Логеном Девятипалым, а еще лучше превзойти его. Превзойти во всем — от побед до кровожадности. Как выясняется, не нужен демон, чтобы творить кошмарные вещи. Достаточно быть полным и абсолютным мудаком. Со стороны Союза о геройской славе мечтает Лео дан Брок, уже слывуший Молодым Львом. Слишком честный и доверчивый, полный самомнения и упрямства, он станет достойным соперником Стуру Сумраку в битве за мост, которую скорее бы стоило назвать состязанием за звание упрямого барана. Впрочем, дать им фору в упорстве может Рикки, дочь Ищейки, обладающая даром Долгого Взгляда, проникающего в будущее.
Роскошь и глупость ходят рука об руку в Адуе, столице Союза, городе белых башен и густого смога. Дворяне ведут политику захвата и огораживания общинных земель, разоренные крестьяне ищут спасения в городах. Лорды жаждут еще больше власти и денег, нищие умоляют о куске хлеба и сухом крове. Когда одни не желают поступаться и грошом, а другие не видят ни единого законного выхода, то результат всегда одинаков — бунт кровавый и жестокий, бессмысленный и беспощадный.
Кронпринц Орсо тщетно пытается стать достойным своего титула, поскольку употреблять наркотик, беспробудно пить и снимать шлюх явно проще, чем осваивать управление государством. Тем не менее, в глубине души Орсо еще тлеет надежда, что он найдет себе цель или человека, ради которых свернет горы и совершит подвиги. Может быть, ей станет любовь некоей Савин дан Глокты? А пока его высочество растрачивает целые состояния, северянин Гуннар Броуд, ветеран войны в Стирии, отчаянно пытается спасти семью от голода и поступать хорошо. Однако при работе на заводах чаша терпения переполнится скорее раньше, чем позже.
Закладывая фундамент новой трилогии, Аберкромби отчасти заимствует персонажей "Первого закона" и "Героев", при этом явно манипулируя ностальгией фанатов; открыто жонглирует отсылками к первой трилогии, то намекая на известные события, как то: роль Баяза в закулисном управлении Союзом или рацион Йоры Сульфура, то с ехидцей переигрывая яркие моменты на иной лад, к примеру, знаменитый поединок Логена в Круге. Учитывая мастерски рассчитанный темп развития сюжета, фейерверк фирменного циничного и мрачного юмора, полный охват событий с точек зрения самых разных персонажей, крайне трудно остаться равнодушным. И пусть перед нами пока лишь завязка семейной саги, пусть мы можем лишь гадать, какие интриги сплетет Байяз для молодых, для пылких и искренних в своем упрямстве, честолюбии, идеализме или прагматичности героев, ясно одно — старый мир будет сокрушен до основания. Грядет эпоха новых ошибок и новых подвигов. Или все же хорошо знакомых старых?
Итог:яркий и динамичный старт семейной саги на фоне социального кризиса и технического прогресса.
Константин Алексеев, известный промышленник и актёр-любитель, приезжает в губернский город Х. Здесь умерла старая гадалка Заикина, которая ни с то ни с сего завещала Алексееву свою квартиру. В день приезда также происходит загадочное ограбление банка: убит кассир, убийца скрылся. На квартире Алексеева уже ждут, и с этой минуты ни одна мелочь, ни один нюанс не окажется случайностью, пустым совпадением.
Ах да, еще один пустяк: на дворе подходит к концу XIX век.
Новый роман Г. Л. Олди историчен и фантастичен одновременно, насквозь пронизан реалиями времени и вечными проблемами. Маски прирастают к лицам, люди, события, вещи – всё выстраивается в единую мизансцену, и если хорошенько аплодировать после того, как дали занавес – актёры, может быть, выйдут на поклон.
На контрасте со вселенским масштабом космических приключений в многотомной саге "Ойкумена", которую Олди недавно пополнили очередной трилогией, "Нюансеры" отличаются тем, что с первых же строк погружают в уютную камерность провинциального быта. Однако не успевает читательское внимание погрязнуть в бездне скуки от засилья стилистических рюшечек, антуражных завитков и дотошной мелочности, как соавторы выводят на сцену главных действующих лиц. Надо сказать, лиц весьма разных сословий и образа жизни, объединяет которых разве что талант к лицедейству. Более того, театр становится не только ключевой метафорой, но также важной частью антуража и сюжета.
Светлый и теплый мир в "Нюансерах" олицетворяет Константин Алексеев, рвущийся душою между тремя стезями: фабрикант-канительщик, глава семейства, актер и режиссер. От темного и холодного мира равнодушно мостит чужим горем и трупами свою дорогу к счастью Миша Клест, расчетливый налетчик и лихой гастролер. А свяжет этих столь разных героев Елизавета Заикина, актриса и гадалка, снискавшая в узких кругах славу великой советчицы, способной не только предсказать будущее, но и повлиять на него. Свяжет намертво, чтобы гибель ее правнука не осталась неотомщенной... Однако не стоит забегать вперед.
В "Нюансерах" Олди воплотили свою давнюю и нежную любовь к театру, которая и раньше пробивалась даже в прозаических произведениях. Список действующих лиц, представленный перед прологом, ненавязчиво намекает, в каком ключе пойдет повествование. Даже обращаясь почти напрямую к читателю, Олди не рушат четвертую стену, поскольку в романе ее и вовсе нет. Сцена-текст плавно перетекает в зрительный зал, обволакивая и вовлекая присутствующих, делая их частью декораций, статистами, мебелью. Не той, что с дверками и ножками, а той, что использовала Заикина в гадании, когда с помощью мелких перестановок, сдвинутых предметов, странных пустячных поступков умудрялась проникнуть взором в грядущее. Подчеркнутая театральность видна и в диалогах, которые будто сами собой срываются с языка или подсказывают нужную позу и жест персонажа, и в мысленных монологах, где словно резвится невидимый режиссер с карандашом, оставляя уточняющие ремарки.
Однако в то же время Олди в романе сполна воздали должное Харькову, любовно прописав краеведческие экскурсы, соединяющие и архитектурные справки, и биографические выдержки, и бытовые зарисовки, и даже готовые этюды для открыток или картин. Причем все это органично сочетается с основными сюжетными линиями, которые петляют по городу, подобно потерявшимся в метель прохожим. В результате у соавторов получилась очень вещная и аутентичная история, где каждая деталь в описании работает на атмосферу, настроение или тональность сцены. Упоминания о Чехове и Шаляпине, Толстом и Тургеневе. При этом история читается влет, почти запоем, с перерывами лишь на то, чтобы посмаковать удачную ремарку или сочное описание. А на заднем плане перелистываются страницы путеводителя по губернскому городу Х в картинках и стихах. Но при всех достоинствах "Нюансеров" не обошлось и без нюансов. По формату книга ближе к повести, чем к роману. При всем мастерстве стилизации отчетливо ощущается отсутствие глобального уровня, уже привычного по другим работам Олди, когда развязка кардинально меняет множество судеб, ломает основы мира. Здесь же по вселенскому холсту пробегает лишь легкая рябь, теряющаяся в чудовищных складках уже стоящей близ при дверех Революции. Впрочем, на контрасте с ней мелочью кажется слишком многое, наверное, чтобы ставить это роману в укор...
Итог:литературно-театральная драма о преступлении и наказании с уклоном в краеведение.
2066 год, Нигерия. Роузуотер – город, построенный вокруг Звезды Полынь. Такое прозвище получил огромный инопланетный объект, доступ к которому преграждает биокупол, непроницаемый для человеческих технологий. Его прибытие изменило Землю: в воздухе теперь парят ксеноспоры, человечество начинает меняться, а США стали закрытой зоной, уйдя в полную изоляцию. В Роузуотере собираются ученые, военные и представители почти всех стран мира, а также отчаявшиеся и смертельно больные люди. Кто-то из них хочет заглянуть за непреодолимую стену. Кто-то жаждет исцеления, ведь Полынь способна вылечить любую болезнь на свете и даже оживить мертвых. Все ждут, что иная жизнь, наконец, ответит на многочисленные вопросы людей. Но она молчит.
Кааро – правительственный агент с криминальным прошлым. Он – последний человек, который был внутри биокупола, и возвращаться туда не желает. Но когда что-то начинает убивать таких же агентов, как он, Кааро придется лицом к лицу столкнуться с собственной мрачной историей и понять, что контакт с внеземным разумом может произойти вне зависимости от того, хотим мы того или нет.
Когда в 2012 году "звезда" Полынь рухнула в Гайд-парке в Лондоне, не прозвучал с небес трубный глас, не поскакали по миру Всадники Апокалипсиса. Человечество с удивлением обнаружило, что отнюдь не одиноко во вселенной, однако попытки британцев сдержать или уничтожить незваного гостя оказались тщетны. Инопланетное существо Полынь погрузилось в земную кору и принялось бессистемно перемещаться между странами, пока не нашло себе приют в Нигерии. Именно там спустя десятилетия разворачиваются события романа "Роузуотер"Таде Томпсона, английского писателя нигерийского происхождения.
Город Роузуотер, возникший вокруг непроницаемого сияющего биокупола Утопии-сити, можно охарактеризовать двумя словами — надежда и ложь. Сюда отчаявшиеся стремятся за исцелением, здесь даже восстают из мертвых, правда, лишь бездушными куклами — реаниматами. В Роузуотере можно повстречать виды инопланетного происхождения, однако знакомство, к примеру, с пузырником закончится плачевно. Даже название города — язвительная шутка, поскольку в первые годы поселение смердело фекалиями и разлагающимися трупами. Впрочем, к 2066 году Роузуотер обзавелся и списанными поездами из Италии, и собственным мэром, и поддерживающими порядок спецподразделениями. Кааро — один из старожилов поселения, сенситив и спецагент, тоже обзавелся кое-какими атрибутами нормальной жизни. Приличная подработка в банке, размеренное сотрудничество со спецслужбой "Отдел 45", узкий круг близких знакомых. Однако хватит нескольких мелочей, чтобы налаженная рутина разошлась по швам.
Вторгнувшись в биосферу Земли, Полынь распространила микроорганизмы, которые назвали ксеноформами. Благодаря им некоторые люди, сенситивы, получили возможность воспринимать чужие мысли и воспоминания, а также влиять на них. Кааро — один из таких везунчиков, способен эффективно использовать устойчивую психическую связь с ксеносферой, инопланетными волокнами похожими, на грибные. Часто легкомысленный и эгоистичный, он может быть дотошным и принципиальным, когда происходящее цепляет его за душу, выволакивая из уютного безделья. Особенно, когда в ксеносфере его преследует гигантская женщина-бабочка с повадками суккубы, спецслужбы чем-то обеспокоены, а у новой пассии весьма разнообразный круг общения. То, как вдумчиво и внимательно Томпсон подходит к прослеживанию жизненного пути Кааро, описанию его взросления и рефлексии, сильно напоминает по своей мейнстримности "Спин" Роберта Уилсона. Более того, действие в "Роузуотере" также построено вокруг вторжения некоей инопланетной сущности на Землю, ее влияния на человеческий социум и науку. Однако у Томпсона фантастический элемент проявляется ярче и сильнее, а также связан не только с Полынью.
Выстраивать в хронологическом порядке логическую цепочку событий, причин и следствий в романе — занятие неблагодарное, а отчасти даже вредное. Томпсон целенаправленно ведет повествование в хаотическом ключе, перемешивая прошлое и настоящее, цельные сюжетные линии с обрывочными интерлюдиями, погружая читателя в туман из намеков и недомолвок, чтобы постоянно поддерживать напряжение. Вопреки ожиданиям, нигерийский антураж в романе лишен какой-то особой экзотики, подается буквально штрихами, слабо влияя на сюжет. Названия племен и старые дрязги между ними, колониальное прошлое и туземные верования. Декорации дополняет типичный для стран третьего мира контраст между трущобами и дворцами, передовыми технологиями и дремучей дикостью.
Временами Томпсон замахивается на планетарный масштаб, например, упоминая самоизоляцию США, которые разорвали все контакты с окружающим миром — боевые дроны в воздухе и на море, электромагнитная аномалия для защиты от съемки со спутников. Но затем автор резко сужает происходящее до личных проблем Кааро и интриг спецслужб, нисколько не учитывая вполне ожидаемые последствия от исчезновения штатов с политической карты. Британский эмиссар лишь единожды инструктирует О45, а про китайцев и вовсе не слышно. Несмотря на прорывающуюся в некоторых эпизодах натуралистичность, в целом "Роузуотер" не смакует мерзости нищей жизни, лишь бесстрастно отражая реалии с точки зрения местного жителя. И несмотря на порой проскакивающие нотки абсурда, финал получился абсолютно логичным и реалистичным.
Итог:мягкая НФ с элементами шпионского триллера и психологической прозы.
В далёком корпоративном будущем каждая космическая экспедиция обязана получить от Компании разрешение, снаряжение и специальных охранных андроидов. Но в условиях реальной экономики безопасность — не самое главное.
На далекой планете команда ученых проводит исследования, а их охранят мыслящий андроид Компании. После того, как он "хакнул" свой модуль управления, он получил свободу и стал называть себя "Киллерботом". Люди его не интересуют и все, что он действительно хочет — это смотреть в одиночестве скачанную медиатеку с 35 000 часов кинофильмов и сериалов. Однако, миссия и сама планета оказываются гораздо опаснее, чем в брифинге Компании. И Киллерботу придется выяснить, что происходит и как он со всем связан.
В далеком будущем на далекой планете участники одной незадачливой экспедиции в один не очень прекрасный момент обнаружили, что кто-то очень хочет спровадить их на тот свет. Однако был у них охранный андроид — Киллербот, причем весьма непростой... В каком-то смысле "Отказ всех систем", первая повесть из цикла "Дневники Киллербота"Марты Уэллс — это история, рассказанная от лица классического волшебного помощника, мысли и чувства которого обычно остаются за кадром. Но не в этот раз. Именно автостраж Киллербот становится главным действующим, мыслящим и чувствующим героем, с помощью сенсоров которого мы и наблюдаем за остальными персонажами.
По аннотации и первым абзацам повести могут возникнуть ассоциации со "Слугами правосудия" Энн Леки, однако здесь же кроется подвох. Уэллс не уделяет особого внимания проработке своей вселенной, ее политической или культурной сферам. Несколько размашистых мазков обрисовывают происхождение конструктов — автостражей и транспортных ботов, юридически бесправных продуктов генетической и электронной инженерии, существ из клонированных органов и механических частей, снабженных относительно развитым интеллектом. Саркастично комментируется алчность страховой компании, которая ради лишнего процента прибыли готова на любые ухищрения: навязать дополнительные пункты в договор, шпионить и воровать информацию у клиентов, экономить на оборудовании и комплектующих.
Среди всех описываемых в фантастике роботов и киборгов, вышедших из-под контроля, "наш" Киллербот, пожалуй, психологически ближе всех к земному обывателю. Взломав свой модуль контроля, он довольствуется относительной свободой в рамках профессиональных обязанностей автостража. А именно: смотреть сериалы сезон за сезоном, самостоятельно принимать решения в критических ситуациях, не сталкиваться с жесткими ограничениями в речи и поступках. Где-то лентяйничать, зная, что предписанные меры предосторожности избыточны. Но все резко меняется, когда его расслабленная идиллия оказывается под угрозой уничтожения.
Вторая повесть цикла, "Искусственное состояние", посвящена уже относительно свободному путешествию Киллербота, который с одной стороны бежит от пугающего неожиданностью и непривычностью настоящего, а с другой — возвращается в мрачное прошлое. Он хочет выяснить правду о трагическом инциденте в своем досье, но попутно сталкивается с излишне инициативным и говорливым транспортным ботом — мозгом космического корабля, затем влипает в историю с тяжбой между компанией-подрядчиком и ее бывшими сотрудниками, находя новые приключения на свои органические компоненты.
Завязка обеих повестей открывала широченный простор для фантазии, однако реализовала их потенциал Марта Уэллс лишь частично. Сюжет предельно схематичен, прямолинеен и опирается на классические человеческие мотивации — алчность, наглость и глупость. Однако Киллерботу недостает ни обаяния, ни утонченности Один Эск "Справедливость Торрена" из трилогии Энн Леки. Фактически он постоянно мысленно ворчит, избегает излишнего внимания со стороны людей, теряется в своих эмоциях и пространно иронизирует, порой не без черного юмора. Такое поведение быстро приедается, а других эмоциональных тонов у автора не припасено. Единственное, что хоть сколько-то оправдывает присуждение повестям целого букета премий — так это описание чувств и ощущений, которые испытывает Киллербот, общаясь с самыми разными людьми — веселыми и настороженными, внимательными и равнодушными, дружелюбными и агрессивными. А также — описание возникающих моральных и этических дилемм. Сперва Киллербот на удивление нервно и неприязненно реагирует даже на искреннее сочувствие, лишь постепенно он начинает доверять и пытаться дружить. Нечто подобное подробно расписывала, к слову, Ольга Громыко в цикле "Космоолухи", но в отличие от него, в истории Марты Уэллс нет комизма и бурлеска. Да и вообще "Дневникам Киллербота" остро не хватает ярких красок и внезапных поворотов сюжета, чтобы удержать внимание читателя, который прохладно относится к этической подоплеке.
Итог:блеклая гуманитарная фантастика с элементами космооперы, посвященная сложным чувствам киборга.
Как мелкий жулик, случайно угодив в городок Малые Вишеры, в одночасье стал классиком русской литературы? Почему в городе запрещено мыть окна? Зачем соседи воруют трехцветных котят? Историк из северной столицы Митя Романов бросает все и приезжает в городок, чтобы написать в заветном бланке регистрации: «Хочу стать ректором университета». Врет, место ректора ему не нужно.
«Тревожные приключения чужака в незнакомом городе — один из моих любимых сюжетов. В эту реку можно войти не однажды, с разными проводниками: с Кафкой, Исигуро или Стругацкими, с Куросавой или Серджио Леоне, но это всегда — удовольствие, потому что каждый раз и город, и герой — другие, новые, и все снова может пойти не так примерно тысячей способов». (Яна Вагнер.)
Судя по отзывам и рецензиям, за последние годы у многих литературных обозревателей в русскоязычном пространстве сложилось весьма специфическое разделение на "большую литературу" и "фантастику", проводимое не по жанровой направленности текста, но по личности писателя. Также многое зависит от того, каким образом представляет книгу издательство. С этой точки зрения авторам "Стеклобоя" повезло. Ольга Паволга, сотрудничающий с интернет-порталами и издательствами фотограф, автор вошедшего в номинанты "Нацбеста" сборника заметок и эссе "Записки на запястье". Михаил Перловский, креативный директор рекламного агентства, закончил курсы театральной режиссуры. В свою очередь Livebook позиционировал роман для продвижения, как современную российскую прозу. Однако в таких случаях сразу возникает подозрение, что несмотря на громкие обещания, в отделе фантастики без труда найдутся более удачные, интересные и оригинальные книги.
Завязка "Стеклобоя" выглядит весьма интригующе. Университетский преподаватель Дмитрий Романов приезжает из Питера в затерянный среди провинциальных дебрей городок Малые Вишеры, где в середине 19 века знаменитый писатель Мироедов таинственным образом обрел свой талант. С первых же глав соавторы щедро рассыпают загадки, связанные со странным поведением окружающих, их обмолвок и оговорок, но одновременно постоянно подмигивают читателю, выдавая прозрачные намеки об исполнении заветных желаний, цене за них и происхождении вишерского чуда. Магия складывается из бытовых мелочей и мимолетных ощущений, то нависая дамокловым мечом, то рассеиваясь в суровом реализме.
Увы, с новизной у "Стеклобоя" категорически не сложилось. Мотивы манипуляций, заветных желаний и столкновения с могущественной сущностью уже чудесно обыграли супруги Дяченко в "Цифровом" и "Медном короле". Причем порой возникало устойчивое впечатление, что некоторые сюжетные повороты у Паволги и Перловского калькированы, настолько предсказуемо и знакомо они смотрелись. Хуже того, буквально за три года до "Стеклобоя" появились на свет "Автохтоны" Марии Галиной, в которых разыгрывалась почти такая же пьеса. Приехавший в провинциальный городок чужак, имеющий туманные цели, проводил загадочные поиски в старинных хрониках, сталкивался то ли с проявлениями магии, то ли с совпадениями, странствовал среди оживших преданий и мифов. Еще забавнее получилось, что, как и "Автохтоны" Галиной, "Стеклобой" также номинировали на премию "Новые Горизонты". Будет интересно сопоставить, как отреагируют члены жюри на лайт-версию старого победителя.
Однако оригинальность выбранной темы — дело десятое, если исполнение выше всяких похвал. И здесь "Стеклобою" тоже особо похвастаться нечем. Изначально соавторы кропотливо и красиво складывают по детальке причудливый витраж повествования, но когда до полноты вроде бы уже остается совсем чуть-чуть, будто спохватываются, что написано еще слишком мало, и разбивают стекло вдребезги новым поворотом сюжета. Перед читателем проносится и сатирическое отражение советской бюрократии, и прозаическое краеведение, и социально-политическая фантасмогория, и стилизация под авантюрную классику... И всякий раз соавторы разрушают почти законченную картину, чтобы завершить роман и вовсе банальным появлением двуликого deus ex machina. Разбитая на осколки история, этакий производственный стеклобой, жалобно похрустывает под тяжестью обманутых надежд.
Вторая серьезная проблема "Стеклобоя" — это главный герой, а точнее его неизменная инфантильность. Митя-Митенька, до сих пор не изживший в себе ни детских страхов, ни подростковых комплексов, пасующий перед трудностями, боящийся ответственности, не способный здраво оценить свои силы и легко бросающийся в бессмысленные авантюры. Пожалуй, ни один другой типаж не смог бы навернуть столько кругов по превратившимся в дьявольские шахматы Вишерам, упрямо набивая шишки на каждом углу. В каком-то смысле наблюдать за ним даже любопытно, но ни малейшего сочувствия Романов не вызывает. Оттого весь раздробленный соавторами на осколки сюжет разворачивается как будто за стеклом, под которым копошатся персонажи-функции, внезапно появляясь, отыгрывая свои реплики и шустро удаляясь, чтобы не мешать новому акту. Конечно, для дебюта "Стеклобой" выглядит достаточно уверенной пробой пера, но чтобы дотянуться до мастеров жанра или хотя бы лучших романов последних лет, книге ощутимо не хватает цельности и серьезности.
Итог:тягучая и рваная мешанина из мистики, городского фэнтези, социальной сатиры и фантасмагории.
облако тэгов
