Владислав Крапивин «Великий Кристалл»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика )
- Общие характеристики: Приключенческое | Социальное | Психологическое | Философское
- Место действия: Наш мир (Земля) (Россия/СССР/Русь ) | Параллельный мир/вселенная
- Время действия: 20 век | 21 век | Близкое будущее
- Сюжетные ходы: Становление/взросление героя | Путешественники (попаданцы) (в другой мир )
- Линейность сюжета: Линейный с экскурсами
- Возраст читателя: Любой
Бесконечность имеет форму кристалла, каждая грань и каждое ребро которого — своя уникальная Вселенная, причудливо пересекающаяся с другими мирами. Чувствовать другие измерения, переходить из одного в другое, менять предначертанное и противостоять Року могут только светлые и чистые люди — дети и редкие взрослые. «Великий Кристалл», как и всё творчество Владислава Крапивина — это цикл о таких людях, готовых преодолеть множество трудностей и пройти огромные расстояния для достижения светлой цели. Они могут свернуть горы, отправить реки вспять, остановить время, разрушить преграды и создать миры для того, чтобы помочь другим.
цитата Владислав Крапивин... Речь идёт об изначальном цикле, состоящем из семи повестей, связанных общими героями и сюжетными коллизиями. Иногда читатели (а порой и редакторы) склонны включать в цикл о Кристалле другие произведения — по признакам общей тематики.[...]
Первые пять повестей изначального (от «Выстрела...» до «Белого шарика...») цикла сразу были задуманы как целостное произведение, и автор последовательно работал над ними, как над единой книгой. Чуть позже возникли мысли про «Лоцмана», затем — про «Сказки о рыбаках и рыбках».
Содержание цикла: по порядкупо годупо рейтингу
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
||||
|
|
|||
|
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|
|||
|
|
|
|||
|
|
|
|||
|
|
|||
|
|
|||
|
|
+
примыкающие к циклу произведения
В планах издательств:
Издания:
1963 г.
1965 г.
1971 г.
1971 г.
1975 г.
1979 г.
1983 г.
1985 г.
1988 г.
1988 г.
1990 г.
1992 г.
1992 г.
1993 г.
1993 г.
1994 г.
1994 г.
1994 г.
1994 г.
1994 г.
1996 г.
1998 г.
1998 г.
1998 г.
1998 г.
1998 г.
1998 г.
2000 г.
2000 г.
2000 г.
2000 г.
2000 г.
2000 г.
2000 г.
2000 г.
2000 г.
2002 г.
2002 г.
2002 г.
2002 г.
2002 г.
2002 г.
2002 г.
2002 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2005 г.
2006 г.
2007 г.
2007 г.
2009 г.
2009 г.
2009 г.
2011 г.
2013 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2015 г.
2016 г.
2016 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2017 г.
2018 г.
2018 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2019 г.
2020 г.
2021 г.
2021 г.
2021 г.
2021 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2022 г.
2023 г.
2023 г.
Периодика:
1970 г.
1977 г.
1978 г.
1988 г.
1988 г.
1988 г.
1989 г.
1989 г.
1989 г.
1989 г.
1989 г.
1989 г.
1990 г.
1990 г.
1990 г.
1990 г.
1990 г.
1991 г.
1991 г.
1991 г.
1992 г.
1992 г.
1992 г.
2005 г.
2006 г.
Аудиокниги:
2007 г.
2008 г.
2008 г.
2012 г.
2014 г.
2014 г.
2014 г.
2015 г.
Издания на иностранных языках:
1966 г.
1967 г.
1968 г.
1968 г.
1968 г.
1968 г.
1969 г.
1981 г.
1985 г.
1986 г.
2005 г.
2016 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 35 ]
Psychedelicgirl, 16 августа 2016 г.
Суть Кристалла мне напоминает суть Тёмной Башни Стивена Кинга — тот же континуум пространства и времени, квинтэссенция всего, нексус Бытия. С двух сторон Океана почти ровесники, — русский и американец, — Кинг и Крапивин, — увидели одну и ту же Сущность и Основу Мира, за которую у нас боролись Мальчики со шпагой, а у них Стрелки-Рыцари с револьверами-Мечами. У них беспощаднее и злее, психоделичнее, — на каком-то прорыве между духовностью и прыжком веры, на базе Брэдбери или Уолта Уитмена или даже, возможно, битников и Моррисона, — а у нас — это зыбкий нонконформизм беспризорника-аристократа Сани Григорьева из «Двух Капитанов» Каверина, который тоже принял посвящение у «своего Теда» — доктора Ивана Ивановича, тоже не желавшего сдаться «системе». И Саня, и крапивинские мальчишки будут идти и всегда дойдут, — почти точно такие же замученные, — как Джейк Чемберз или Бобби Гарфилд, — тем же самым страшным мещанским окружением, — но их спасёт чистый советский, настоящий нонконформизм, граничащий с эскапизмом, материалистический нереалистичный романтизм, который не приемлет ничего, кроме самого человека и его личного закона чести. И это же спасёт и Роланда, и Джейка, и Эдди, и Сюзанну. И поэтому благодаря всем им мир выстоял, Башня и Кристалл сокрушили зло, а мы выжили.
И пока Кристалл удерживают ещё честные люди, как Роланд Дискейн из Гилеада и Тед Бротинган из Америки, а Тёмную Башню — держит каждый честный русский парень, в простеньких кедах и с рюкзачком, чаще — из бедной семьи и маленького российского городка, но в душе которого не померкли и вечно сияют звёзды и плещутся волны Океана, — Мир не рухнет и мы будем сохранять в себе Людей. И вот где Америка и Россия и встречаются: Стрелок и Мушкетёр, Пионер и Скаут, — в встреча эта может произойти только по закону чести и никак иначе, и она произойдёт обязательно, еще не раз и не два, я верю в это... Как во встречу Крапивина и Кинга. Ведь все мы — Хранители Луча. Это ка-тет.
[ 3 ]
Iggvar, 23 июля 2024 г.
Один из любимых циклов произведений, написанных писателями, сформировавшимися в Советский период истории. И пусть говорят, что «мальчишки Крапивина» слишком похожи друг на друга, это не так. Не совсем так. Если приглядеться, вчитаться, то становится несомненным то, что все они очень разные. Общее в них одно — стремление к Справедливости, желание найти своё место, принести пользу. Спасибо Командору Крапивину за его Героев!
[ 11 ]
Кропус, 14 декабря 2020 г.
Интересно, что хотя каждое произведение из основного цикла является законченным и их можно читать в любом порядке (Некоторое исключение пожалуй представляет крик петуха, на которое замыкаются линии большинства остальных, впрочем сам я читал его, кажется первым), что бы полностью понять подоплёку многих событий надо прочесть и другие книги основного цикла. Наиболее бросающиеся в глаза примеры
Из «Заставы» не очень понятно, как Ёжики совершил переход, если двигался против темпорального кольца, всё списывается на особые способности героя.
Основная повесть посвящённая Яшке, это разумеется «Белый шарик», но что бы подробно узнать его предысторию, надо прочесть «Выстрел» и «Заставу», да и «Лоцмана» не помешает, там о после событиях.
Хочешь узнать, что такое обсерватория «Сфера» упоминаемая во многих текстах, читай «Крик петуха».
Между «Шариком» и «Лоцманом» вообще чуть ли не обратная связь. Хочешь узнать почему «Яшка» вновь зажглась, ответ в «Лоцмане». Хочешь узнать почему братья Скицины ушли в невозвратный рейс наоборот читай «Шарик». Такая связь между книгами, в большинстве случаев явно была задумана автором с самого начала. Только «Лоцман» по его собственным словам изначально не планировался. Но он органично завершает некоторые неясные линии, да и про Дорогу кое-что объясняет.
Жаль, что мы больше ничего уже не сможем узнать, что происходит на других гранях кристалла: нет больше великого визионера.
[ 5 ]
stenny, 29 октября 2022 г.
А.Перес-Реверте не умеет писать о женщинах и тем более от лица женщин.
а Крапивин, упаси господи, не умеет писать от лица взрослого человека. Комплексы какие-то детские.
Если ранние произведения, «реалистичные» более-менее отличаются новизной вгляда, оригинальностью идей, метафорами и стилем, то после 90-х у него старческий самоповтор и идея «фикс» как у Кинга, который даже в «Столкновение миров» совместную работу с Страубом умудрился запихнуть 19 и Темную Башню задним числом. «Черный дом» я имею в виду. Испоганил такую вселенную.
И если признаком Кинга является «сладенький», 19, и другие несколько излюбленных выражений (ругательств), типа дерьмо, джерьмовый, то у Крапивина примерно одинаковые сюжеты, повороты и характеры.
Что интересно, даже мужчины иногда ведут себя и говорят не как мужики, и даже не по-мальчишески, а по-бабски.
Пассажир с «Кобурга» то и дело ведет себя как старая дева и употребляет стародевическое 2Упаси господи».
Ну и вообще, ни один взрослый не ведет себя как взрослый, гражданин общества, государства. Даже ответственность берут за кого угодно, но только не за себя, за свою должность и должностные обязанности.
Яр сбегает со скадера, Глеб из газеты. Олег уезжает из города.
Уважение вызывает разве что Анна Николаевна, которая сказала, что либо отправит Мальчика домой, либо чего-то там еще и сделала.
Все.
Какие гениальные ходы и нетривиальные решения предпринимают герои? Никаких! Ни один не сдал «плохих хулиганов», которые могут привязать человека к трубе теплотрассы или упаси господи совершить какие-то другие действия «про которые нельзя говорить девочке».
Никто не подставил, не обхитрил, как герой «Штопора» Дэшила Хэммета или Филип Марлоу.
Никто не сказал, «О кей, это моя вина, потому что это пацан под моей ответственностью», заплачу, возмещу ущерб.
И что за фетиш на ободранные трогательные коленки, рваные шорты, вылинявшие джинсы и лохматые волосы?
! раз упоминался наглаженный скрипач, который, правда ходил таким только 1 раз , и 2 мальчик был «вежливым» аккуратным сыном, который не верил в сказки, кристаллы и крепость. Скучно же.
Далекие горнисты — отличный цикл, как и «Голубятня», а уже всякие «Лрцман», «Вильсон», «Монитор» и проч. сказки — явственное угасание как у «спящего Джо Байдена»
Сравните мальчишек Алексина, Яковлева или Михаила Коршунова с героями Крапивина. Крапивинские какие-то ущербные, как будто «тормознутые». А если сравнивать с американскими типа «Инопланетянин», Кунц или тот же Кинг, страуб, то контраст еще больший.
В отряде Васи Трубачева крапивинцы плелмись бы в самом хвосте, как слишком оторванные от жизни. Они вечно нацелены на побег куда-то.
Контраст тем более выразительный сейчас, когда можно быть успешным офисным дядькой в модной одежде и это не мешает в о время отпуска/выходные быть классным альпинистом, байкером, кем-то еще, оплачивая свое дорогостоящее хобби.
Михаил Тимин, один из авторов «Тактик Медиа». Выучился на «денежную специальность», но «для души» за свои деньги ходит по архивам, снимает ролики и выпускает книги про Великую Отечественную и не только.
Вспоминается диалог:
- Васкес, тебя когда-нибудь принимали за мужика?
- Никогда! А тебя?
[ 12 ]
Katik140878, 13 октября 2018 г.
Из детства осталось смутное воспоминание о совершенно непохожей на другие, изумительной книге «Голубятня на желтой поляне». И когда мне было лет тридцать мы встретились снова. И первый раз в жизни взрослое восприятие книги ничем не перечеркнуло детское. Я читала её несколько раз и могу сказать- нельзя, невозможно лучше Крапивина объяснить, что такое дружба и каким надо быть человеком!
[ 5 ]
strannik102, 6 сентября 2020 г.
Кристалл Мироздания и обвивающий его серпантин Дороги...
Представленные в этом сборнике семь повестей Владислава Крапивина являются базовым комплектом цикла о Великом Кристалле. Помимо этих произведений разные составители тематических подборок присоединяют к циклу кто ещё пару произведений, а кто-то доводит количество присоединяемых аж до восьми, расширяя тем самым список до 15 пунктов, а то и более. Можно с этим спорить, а можно просто иметь ввиду и при желании познакомиться и с другими примыкающими книгами. Сам я такие соседствующие повести попробовал прочитать — да, связь безусловно имеется и потому читать или не читать другие книжки из расширенного цикла, решать каждому. Я, похоже, с той или иной интенсивностью всё-таки полезу вглубь Великого Кристалла, т. е. потихоньку-полегоньку-понемножечку буду читать ВК и дальше.
Сама идея Великого Кристалла по своей сути является многомерной. Т.е. это и в философском смысле Мироздание имеет многоплоскостность и многовариантность; однако и в физическом, материальном смысле, по мысли Крапивина, Мироздание имеет такую сложную кристаллическую структуру. Или похожую на то, что он описывает в своих повестях. Насколько эта идея соответствует научным представлениям — этого никто не сможет сказать и по сей день , ведь любой земной (да и внеземной тоже) Наблюдатель всегда находится внутри своей Плоскости Мироздания и потому может наблюдать и как-то фиксировать и документировать только внутриплоскостную картину мира, только ту физику, которой отвечает этот мир, эта Грань Кристалла. А тут ещё кстати будет вспомнить про так называемый антропный принцип — правда, это может увести нас в другую сторону, и потому на этом молчок, вспомнили и тут же забыли.
А ещё эта идея хороша тем, что Крапивин создал целый Мир Великого Кристалла, со сквозными героями-персонажами, с перекрещивающимися взаимопроникающими и взаимовлияющими событиями (причём иногда возникает ощущение обратной причинно-следственной связи), с вариациями расширения идеи уже собственными усилиями самого читателя...
Вообще космогонисты давно уже имеют в своём арсенале несколько разных космогонических мирозданческих гипотез — тут вам и пузырящаяся Вселенная, в которой местные вселенные являются каждая отдельным пузырьком; тут и чёрнодырные варианты, когда выходы в другие Миры проходят сквозь чёрные дыры, и нужно пройти сингулярность, чтобы попасть в мир иной (на самом деле всякая привычная физика в этой точке разрушается до основания, и шансов «пролететь насквозь» нет ни у кого, т. е. в «мир иной» попадёшь точно, но это будет уже совсем другое «небо»).
Все эти научные мыслительные игры безусловно увлекательны, и я всегда интересовался этой проблематикой и с упоением зачитывался вполне научными статьями в разных научпоповских журналах. Однако для Крапивина представляемый им мир Великого Кристалла интересен как раз не другой физикой, не иными небесами и созвездиями. Крапивинский интерес в том, что на какой бы грани ВК не находились персонажи повестей, всегда в центре внимания будут понятия морально-нравственные, этические и гуманистические. Не зря ведь главными героями всех повестей являются дети — ребята 9–14-летнего возрастного периода как раз являются самыми чистыми и светлыми душами, теми, которые жадно познают этот мир (и в его физическом смысле, и в социально-этическом тоже), и многое из реальной картины мира не принимают, отрицают — не будем перечислять все наши не совсем чистые взрослые реалии существования, мы их все прекрасно знаем.
По замыслу командора Крапивина именно таким детям, правда наделённым некими особенностями (например, умением переходить из одной Плоскости ВК в другую) и предстоит творить Будущее. Напрямую Крапивин об этом не пишет, но ведь он явно подталкивает своих героев именно к этому — к изменению того никого не устраивающего «порядка» в той или иной Грани, и к совершенствованию таким образом всех населённых миров. А чтобы помочь таким детям, Крапивин придумал и ввёл в этот мир Командоров, т. е. людей, стоящих на страже детей с такими особенностями, всячески их оберегающих и помогающих им всем чем можно. Но прежде всего просто спасающих.
Конечно, образ Командора Крапивиным введён специально не только для развития сюжетов повестей и для придания новых смыслов, но прежде всего это трансформированный Крапивиным образ стругацкого Учителя и Наставника (помните, у Стругацких в их повестях то и дело встречаются эти индивидуальные Учителя и Наставники, посредством которых осуществляется воспитание человека Будущего: «Полдень. XXII век», «Жук в муравейнике» ...). Поскольку и сам Крапивин вовсю занимался воспитанием ребят именно такого возраста, о котором он постоянно пишет в своих романах и повестях, то отчасти этот образ Командора списан им с самого себя — наверное в чуть идеализированном варианте, но всё-таки и с себя тоже. И ещё и поэтому цикл этот обращён не только к подростково-юношеской аудитории, но и к людям более взрослого периода — каждый человек способен стать крапивинским Командором в реальной нашей современной жизни — пусть не для сотен и не для десятков ребят, но тогда хотя бы для нескольких и некоторых — для своих детей и их друзей. Я думаю, что ещё и в этом был смысл этого цикла.
Конечно, по мере продвижения по циклу мы читаем разного Крапивина: сначала это идеалистический романтично-сказочный творец мира ВК, однако постепенно меняются реалии окружающего мира, приходят конец 80-х и начало 90-х, и Крапивин явно страдает от того, как быстро и как решительно всё валится в тар-тарары, как моментально слетает с людей мишура былой (а былой ли?) цивилизованности и приходят времена если не варварства, то падения нравов уж точно. И это заметно и по настрою его последних двух повестей — грусть-тоска и упадничество прокрадываются в энергетику этих книг и заражают этим состоянием и читателя.
[ 2 ]
ИВК, 29 ноября 2021 г.
В параллельные миры и в возможность изменения прошлого категорически не верю, и тем не менее для меня «Великий Кристалл» — шедевр. Суть ведь не в параллельных пространствах и временных парадоксах, это лишь художественные приёмы; суть в, так сказать, крапивинской идеологии — а она в «Великом Кристалле» та же, что и в «Мальчике со шпагой» или «Колыбельной для брата», — и очень мне близка.
[ 20 ]
Egorro, 20 февраля 2013 г.
Семидесятые годы прошлого столетия. Купить книгу любимого автора в магазине сложно или невозможно. В библиотеках их расхватывают быстрее, чем горячий глинтвейн на морозе :). Но к счастью журналы «Пионер», «Юный Техник», «Искатель», «Химия и жизнь» и другие публиковали на своих страницах рассказы и повести любимого жанра. Так состоялось первое знакомство с произведениями Владислава Крапивина. Каждый следующий номер журнала встречался едва ли и не дверей почты. Очередная глава или отрывок читалась неотрывно.
Прошли десятилетия другие авторы и книги вытеснили с книжных полок и памяти Крапивинских мальчишек и девчонок. Но подросли свои дети и я вновь открыл для себя чудесный мир мечты, приключений и сказок. Вновь летал на ковре самолете, поднимал паруса, выступал на утреннике даже сидел за партой. Но уже не сам, а с сыном и дочкой. Так даже интересней ;)
К сожалению, с циклом «Великий Кристалл» я познакомился только сейчас. Оценивать его могу только на основе опыта и десятилетий прожитой жизни. Но и книги, вошедшие в цикл, так же «старше» прочитанных мною в детстве. Истории стали взрослее, сюжеты жестче, порой даже грубее (Гуси-гуси, га-га-га...). Но это не главное! Самое главное в книгах Владислава Крапивина осталось! Осталось то детское умение увидеть чудо даже в самых простых вещах. Умение не только увидеть эту неземную радость и счастье, но и донести ее до нас читателей. Герои автора это разные люди — хорошие и не очень, скупые и щедрые, умные и глупые, мужественные и трусливые. Они разные, но Крапивин мастерски показывает нам, что для любого человека не закрыт навечно Путь. Не все захотят по нему идти, не все захотят увидеть чудо и сказку в казалось бы обыденных событиях. Но путь есть и по этому пути идут Мальчик со шпагой, Ежики и Корнелий Глас. Они не просто идут сами, они зовут нас с собой. Они зовут нас туда где мы сможем услышать тихое — «папа спасибо». Туда где эти простые слова важнее и нужнее громогласных восклицаний о великих достижениях и трудовых подвигах.
Спасибо Автору за то, что Он не только учил нас со страниц своих книг, но и всей своей жизнью показывал, что Сказка и Чудо есть вокруг нас. Надо только открыть душу им на встречу.
[ 25 ]
LENA56, 31 августа 2008 г.
:rev: Между прочим Владислав КРАПИВИН самый популярный русский автор Фантлаба! Даже Стругацких опережает. Обратили внимание на этот феномен?
Вот и захотелось мне немножко порассуждать на эту тему. Оценок у автора существенно меньше, чем у многих других популярных авторов, но оценки практически все высокие — отсюда и лидерство в рейтинге. Получается, всем тем кто КРАПИВИНА читал, книги автора нравились! Причем книги могут быть разные, хотя ГОЛУБЯТНЯ НА ЖЕЛТОЙ ПОЛЯНЕ и ГУСИ-ГУСИ все же выделяются. Значит главное, каждый, кто открывает книгу автора, находит в ней то, что заставляет его вспомнить детство, вернуться в свои детские переживания... А детство живет в каждом из нас и за всеми своими взрослыми проблемами мы продолжаем оставаться детьми.
Мы не спеша взрослеем год от года — мы привыкаем к своему углу — игрушкой с перекрученным заводом — спит наше детство где-то на полу...
... А в глубинах Великого Кристала, который мадам Валентина вырастила в цветочном горшке, происходит много интересного — не пропустите.:shuffle:
[ 14 ]
Bizon, 30 декабря 2012 г.
Я лично Крапивина начал читать поздно. Абсолютно не согласен, что это детская литература. Самое время давать читать Крапивина подросткам в период становления в 13-16 лет. Хотя и позже он читается запоем. Сам я его начал читать с матроса Вильсона, опубликованного в журнале «Уральский следопыт». а потом начал целенаправленно искать книги именно из цикла про Кристалл. На мой взгляд это лучший цикл автора. А книги «выстрел с монитора», «голубятня на желтой поляне», «гуси-гуси» и «застава на якорном поле» должны быть прочитаны обязательно. Такие книги помогают определяться в жизни, делать выбор. У меня когда стало не складываться на работе я сел за Крапивина в очередной раз и сумел сделать новый поворот в жизни: уволился с работы, сменил профиль. По себе заметил тут особенность, что читаю Крапивина сериально: никогда не бывает что прочитал книгу и переключился на другого автора. После первой идет вторая и т.д. Потом перерыв на несколько лет, потом снова. Никогда не надоест, да и еще не все прочитано.
[ 12 ]
orellina, 30 июня 2013 г.
С детства, скорее из юношества прекрасно помню Крапивина, но только сейчас начала понимать всю глубину его повествования. В некоторых местах плакала, что то открыла для себя заново, мне очень нравиться. Писатель раскрывает много тем, одиночество и дружба, достижение цели, самопожертвование. Многое о чем нужно задуматься.
[ 8 ]
dmsl, 8 февраля 2015 г.
Я читал цикл уже будучи взрослым. Этим он выделяется среди череды однозначно детских произведений Крапивина — некоторые его части можно читать и взрослому.
Первая книга — «Выстрел с монитора» — довольно типичная для Крапивина, и вполне детская. Мне она показалась скучноватой. Но вот вторая (Гуси) это эталонный образчик антиутопии, прекрасный, цельный сюжет, с полноценной завязкой, кульминацией и развязкой. Бесспорным шедевром является и третья книга (Застава), хоть и детская, но очень сюжетная и романтическая. В отличии от «Крик петуха» и «Лоцмана», где нет внятного сюжета, хотя есть некоторая атмосфера и, наверно, присущая Крапивину психоделика, которую чувствуют только дети. Другие части не читал, мне они показались совершенно детскими.
В целом, цикл несомненная удача автора и родителям непременно нужно снабжать этими книгами своих чад пока они в нежном возрасте и способны воспринимать фирменный Крапивинский гипноз, непостижимый взрослыми.
[ 11 ]
tatianacair, 23 августа 2011 г.
Детская фантастика для ВЗРОСЛЫХ — совершенно в этом уверена. Читаешь — и живешь вся в параллельном мире, как в настоящем — сердцем, душой. даже разумом (он — скептик — на это время пропадает). Жаль (а может. и хорошо), что встретилась с книгами Крапивина уже совсем взрослой, это как медитация, отдых от мира, в котором живешь. Еще не со всеми произведениями знакома, но буду читать и перечитавать (и перечитываю много лет — Крик петуха, Лоцман, Белый шарик матроса Вильсона, Ковер-самолет ...)Полное осознание того, что все в книгах — ЕСТЬ, где-то там, куда мы еще не можем хотя бы заглянуть (по причине наших ограниченных, — очень надеюсь, пока — возможностей, как грустно знать об этом!). Жаль, что не все дети нынешнего поколения смогут понять эти книги, ведь, как минимум, читая, нужно думать, чувстровать, быть рядом с героями книг. Как хорошо (для нас) что Вы написали эти книги!
[ 12 ]
Леви, 15 июля 2010 г.
Лично у меня произведения Крапивина входят в раздел «совсем не детские книги для детей»
Потому что выход из ситуаций, которые зачастую являются если не стартовой точкой для начала произведения, то непременно «двигателем» всего романа, может найти не каждый взрослый человек.
Даже те произведения, что имеют не прикрытую фантастическую основу, максимально приближены к реальной повседневности.
Здесь ни кто не идеален, а счастливый конец зачастую является следствием больших и тяжелых потерь.
Друзья имеют свойство предавать, злодеи так и остаются злодеями, а не перевоспитываются после встречи с главным героем.
Да и сами главные герой далеко не всегда ангелы во плоти. Они обычные мальчишки и девчонки, которые тоже допускают ошибки, которые растут,, взрослеют, впервые влюбляются, находят верных и преданных друзей, которые не бросят в беде, а наоборот, иногда даже ценой собственной жизни будут защищать тех, кто в них нуждается.
Потому что это – ЖИЗНЬ.
Здесь волшебство тебе не поможет, если ты сам ни чего не сделаешь. Если ты сам ни чего не стоишь.
Не нужно быть особенным, чтобы дружить со звездами. Нужно в первую очередь просто быть человеком.
Любить всем сердцем, дружить искренне, не бежать от опасности, а наоборот мужественно встречать все невзгоды.
[ 15 ]
Сат-Ок, 7 марта 2009 г.
О причинах своего обращения к фантастике Крапивин говорит так: «Наверное, для того, чтобы проверить на прочность, на гражданственность моих «реальных» героев. Фантастика позволяет создать обостренные конфликты, ситуации, когда борьба идет не на жизнь, а на смерть — то есть ситуации в сегодняшней реальной жизни для моих мальчишек редкие, почти невозможные, хотя вполне реальные для мальчишек военных лет, например. Но мне-то важны сегодняшние мальчишки! Вот и сталкиваю их с необычными обстоятельствами. Таким образом, фантастика для меня — это создание экстремальных ситуаций, обстоятельств, в которых действуют сегодняшние реальные мальчишки!»
Цикл о Великом Кристалле. Наиболее известны из повестей, составляющих его: «Голубятня на жёлтой поляне», «Выстрел с монитора», «Крик петуха», «Застава на якорном поле», «Гуси-гуси, га-га-га…», «Белый шарик матроса Вильсона», «Лоцман».
Герои Крапивина – знаменитые «крапивинские мальчики» — полные гордого достоинства изобретательные и беспечные дети с чистыми прозрачными душами. Они приобретают в фантастических повестях необычные способности – лечить людей, дружить со звёздами, легко чуять всякую ложь и лицемерие. А главное – они могут путешествовать по граням Великого Кристалла.
Постижение тайн мироздания здесь достигается без сложных формул и приборов, но усилием благородного искреннего чувства, альтруистического порыва. Более того, этот способ постижения оказывается более органичным, чем иной, инструментальный. Время и пространство в космогонической модели Крапивина теряют определённость, их значимость предельно мала. В повестях о Великом Кристалле время зримо подчинено вечности, а пространство – многомерной беспредельности.
О параллельных мирах пишется давно и много. Но мало у кого структура запараллеленых миров оказалась столь чарующе притягательной.
Великий Кристалл описан во многих произведениях. Разные герои говорят о нём по-разному; наиболее полное описание дано в повестях «Крик петуха» и «Гуси-гуси, га-га-га..». Отец Витьки Мохова – пацана 11 лет, легко преодолевающего мембраны между гранями, – крупный учёный, нашедший научный способ проникновения в сопределье. Он пытается объяснить теорию Кристалла главному герою, а потом появляется сынок и вносит свои коррективы…
Мохов шагнул к панели. В чёрной глубине большого экрана повис зеленоватый, реальный — хоть пощупай — кристалл. Он был похож на полупрозрачный, заострённый с обеих сторон карандаш.
- Представим, что у Вселенной именно такое строение...
Корнелий кивнул:
- Я представил... Но тогда вопрос: почему мы не видим этой стройности в натуре? Галактики — это лохматые спиральные образования...
- Ну, голубчик мой! Вы рассуждаете как мой давний оппонент доктор д'Эспозито. Он хотя и доктор, но полный... простите. Нельзя же представлять модели так буквально. На самом деле данные здесь плоскости Кристалла — это многомерные пространства...
- Да, я понимаю.
- Материальные субстанции возникают именно внутри этих пространств. Это во-первых... А кроме того, даже наука кристаллография утверждает, что в местах нарушения кристаллических структур часто появляются спиральные образования. Как аномалии.
- Следовательно, мы — крупицы одной из аномалий, — усмехнулся Корнелий.
<…>
Мальчишка расставил ноги циркулем, поддернул на боках майку, сунул руки в тесные карманы. Склонил набок лохматую голову.
- А трактовка граней здесь принципиально не та. Число их бесконечно, значит, они должны быть вплотную друг к дружке... — Он выдернул руку, профессионально пробежался пальцами по рядам клавишей. Гранёное кольцо в глубине экрана потеряло свою ребристость, превратилось в круглую баранку. Лишь приглядевшись, можно было рассмотреть на нём частые, как на трикотажной материи, рубчики. Мальчик сказал со скромной назидательностью:
- Во... Грани вплотную, рядышком, значит, их соединение может случиться совсем легко, от одного маленького чиха. Только надо выяснить точно, от какого. Может, просто от желания...
- Великолепный научный термин «чих»! — взвинтился Мохов. — Небось опять с Мишенькой Скицыным занимались несусветным трёпом!..
Только сейчас Корнелий понял, что за сердитостью Мохов прячет громадное облегчение. Что во время всех прежних разговоров седой костлявый человек с бледно-синими глазами испытывал беспрерывную томительную тревогу вот за этого растрёпанного пацана. За сына. За негодного бродягу Витьку.
- Не, это я сам придумал, — скромно похвастался Витька. — Скицын, наоборот, спорит. Как, говорит, тогда быть с Мёбиус-вектором... Видишь, он признал твой вектор... Говорит, ребро-то все равно по прямой не пересечёшь, для перехода получается расстояние, равное одному витку, плюс-минус линия между точками. А виток, говорят, равен бесконечности...
- Наконец-то он сказал умную вещь...
Витька опять хихикнул:
- А в масштабах кристалла что бесконечность, что ноль — всё одинаково. Они сливаются...
Из уст подобного сорви-головы такие парадоксальные фразы могут быть восприняты как безответственные ляпы. И совершенно напрасно. Интуитивно Витька угадывает один из основных постулатов восточной философии, который всё больше находит применение в современной физике и, как это ни странно на первый взгляд, психологии.
Любая пустота таит в себе массу вариантов развития (пример – пустой кувшин, который можно наполнить чем угодно); просветление в буддизме недаром отождествляется с пустотой. Мир по восточным представлениям – майя, иллюзия, виртуальность – всё тот же нуль. Из этого следует потрясающий по красоте вывод: значит, и любая часть нуля – тоже нуль, следовательно, человек может при верном подходе обрести могущество всей вселенной. Эта простая схема – краеугольный камень всех систем психофизического совершенствования, будь то боевые искусства, йога или цигун.
Нуль – это и та неисчерпаемая кладовая энергии, утверждают физики, что заключена в космическом вакууме.
Несмотря на свои поразительные свойства, Великий Кристалл не самодостаточен. Наряду с ним существует ещё понятие Дороги. Дорога – это…
…Путевая полоса, бесконечно протянувшаяся сквозь грани совмещённых кристаллических пространств и хитросплетения темпорального континуума. А может быть, и сквозь межпространственный вакуум... Это обычный тракт — местами асфальтовый, местами мощённый булыжником, кое-где устланный плитами со старинными письменами загадочных цивилизаций. А иногда он — просто песчаный или земляной, с травянистыми обочинами и застоявшейся в тележных колеях дождевой водой. Идёт эта Дорога среди звёзд и миров, идут по ней люди разных времён. Порой встречаются те, кто давно потерял друг друга. Иногда находят то, что нигде в жизни найти не могли. А некоторые идут, зная дальнюю и тайную цель. Может быть, хотят даже отыскать смысл бытия... Сама Дорога бесконечна, и Время на ней бесконечно тоже. И возможно, кое-кто отыщет, что искал, поймёт, что хотел понять...
Какой бы сложной и многомерной ни была природа Великого Кристалла Вселенной, такое понятие, как Дорога, ещё более непостижимо. И в структуре Кристалла места для Дороги нет. Ибо Кристалл замкнут хотя и в бесконечное, но всё-таки в Кольцо, а Дорогу замкнуть нельзя. И если мы хотим иметь пусть и упрощённый, но зримый образ, то должны представить Кристалл, обвитый нескончаемым серпантином снаружи, вне своих граней.
«Функция Дороги абсолютна и милосердна, это последний шанс всякой живой души найти того, кого потерял, что-то исправить, что не сделал – доделать», — говорит Крапивин. Дорога размыкает пусть и колоссально огромную, но всё же замкнутость Кристалла. Однако эта замкнутость внешняя, в то время как внутри него происходит постоянное ветвление, углубление его сложности появлением новых пространств и времён. Дорога же, по сути дела, представляет собой не что иное как Дао – центральное понятие китайской философии. Это тот неуловимый и текучий центр мира, вокруг которого вращается всё мироздание. Это путь всех вещей, выход за рамки любых ограничений.
В отличие от многих современных фантастов Крапивин убеждён, что у человека есть возможность отделить добро от зла. «Добро в мире – изначально, — пишет он. — Оно родилось вместе со Вселенной. Зло возникло просто как отрицание добра и всего мира. Беда в том, что злу живется гораздо легче. У него ведь одна цель: уничтожить добро. А у добра целей две: во-первых, творить, строить, созидать мир, а во-вторых, защищать то, что сделано, от зла. Значит, и энергии нужно вдвое. А её у добра и зла, увы, поровну. Если же добро забудет о творчестве и направит усилия только на войну со злом, то погубит себя. Станет двойником зла».
Как раз в активной постановке данной проблемы заключается сила и непреходящая ценность творчества Командора Крапивина.