Интервью

Ваша позиция несколько не совпадает с позицией участников круглого стола, организованного ЭКСМО на недавней книжной ярмарке. Там они прошлись паровым катком как по пиратам, так и по электронным книгам вообще.

Олег Ладыженский: Ну у меня к пиратам есть ряд претензий. И отношусь я к пиратским библиотекам без уважения по одной простой причине, они так же без уважения относятся ко мне. За что я должен их уважать? Но тратить цвета своей селезенки на борьбу с пиратами и громкий крик о том, как это плохо, я не буду, а почему? Потому что я вижу бессмысленность этих акций. Да, я не люблю пиратов и не слишком их уважаю. Да, я понимаю, что они в какой-то мере гробят рынок, особенно рынок электронных книг, но я не могу предложить никаких запретительных мер, я же не законодатель. А есть старая уголовная пословица. Там, где ты ничего не можешь, ты не должен ничего хотеть. Поэтому мы делаем ставку на тех читателей, которые ценят нас, а мы ценим их. Они уважают нас, а мы уважаем их. Поэтому мы и открываем авторский интернет-магазин, за последний месяц подписали два авторских контракта с новыми интернет-магазинами и сейчас планируем подписать третий. То есть мы пытаемся расширить сферу для тех читателей, которые не то, чтобы согласны платить, а понимают, что автору тоже хочется кушать и нужно платить за электричество.

Дмитрий Громов: То есть мы стараемся увеличить выбор, чтобы читателю было куда пойти и так далее. Чтобы между магазинами была конкуренция – это стимулирует улучшение сервиса и снижение цен. Сильно снижать, конечно же, вряд ли будут, но хотя бы задирать точно не будут. Хотя и сейчас, вроде, особо не задирают. То есть потихоньку нужно выходить на западный уровень, поскольку у них это все развито и очень неплохо функционирует.

Олег Ладыженский: Ну а спорить с хамами, которых на том же Фантлабе в подобных темах выше крыши

Дмитрий Громов: И это при том, что Фантлаб – еще довольно культурный ресурс, и другие по сравнению с ним намного хуже

Олег Ладыженский: Я полагаю, у меня найдутся более интересные дела.

Дмитрий Громов: Нужна позитивная программа. То есть не негатив – давайте все запретим, всех посадим и расстреляем, а позитив. Сделай свое и лучше так, чтобы оно конкурировало с тем, что есть сейчас. Главное – не запрещать другим, а делать свое, то, что мы считаем хорошим и правильным.

Вот что-то подобное я ожидал услышать на круглом столе от ЭКСМО.

Олег Ладыженский: Ну а услышали от нас.

Дмитрий Громов: Ну они уже сделали Литрес, что им еще рассказывать?

Ну Литрес сейчас тоже старается не сидеть на месте, совершенствуют формы оплаты, и так далее и так далее.

Олег Ладыженский: Просто одного Литреса мало. Сейчас вот Векслер открыл свой интернет-магазин, там есть наша страничка. Открывает свой магазин Этногенез, который Поп-Лит, Озон планирует работать с авторами

Дмитрий Громов: С издателями они уже работают, сейчас начинают работать и с авторами.

Олег Ладыженский: То есть постепенно расширяется рынок, будем работать. Если наш интернет-магазин будет хорошо развиваться, мы планируем открыть там страницы наших друзей и соавторов. Андрей Валентинов, Марина и Сергей Дяченко. То есть мы не планируем открывать какой-то большой магазин, но блок своих друзей с удовольствием поставим.

Дмитрий Громов: Хотя если все пойдет хорошо, то может быть и кто-то еще, но пока не будем загадывать. Честно говоря, мы здесь далеко не первые, те же Зоричи сделали свой авторский магазин и вполне им довольны. Так что это вполне нормальное начинание, которое, мы надеемся, поддержат и другие авторы.

Вернемся к вопросам по творчеству. У некоторых авторов можно четко выделить произведения, написанные для подростковой аудитории. Есть ли подобные вещи среди вашей аудитории?

Олег Ладыженский: Сначала нужно определить возраст. Подростковые – это сколько?

Дмитрий Громов: От тринадцати до семнадцати?

Олег Ладыженский: Тогда "Путь меча" – в первую очередь. Он во многом подростковый. То есть, там есть и взрослые темы, но подростки его довольно хорошо воспринимают, особенно те, кто остался подростками до тридцати лет.

Кое-что из "Бездны Голодных глаз", например, "Сумерки мира". Ну, я не считаю рассказы.

Дмитрий Громов: Целый ряд рассказов, да, долго перечислять. Не все конечно, но часть рассказов.

Олег Ладыженский: Но в целом мы работаем для взрослых. Не потому, что не ценим подростков, мы не очень умеем, для детей вообще не умеем писать. Для этого нужен особый талант. Но, как выяснилось, подростки спокойно читают "Ойкумену". Совершенно спокойно.

Дмитрий Громов: Тот же цикл "Чистая фэнтези"

Олег Ладыженский: Подростки читают "Захребетник", "Шмагию". То есть это если с тринадцати, а уж с шестнадцати – спокойно.

Дмитрий Громов: Самым юным читателем, насколько я помню, как нам рассказывали, был молодой человек, который прочел, вот не помню, "Сумерки мира" или "Живущий в последний раз", и ему вроде бы даже понравилось, и ему было десять лет. Но десять-одиннадцать лет – это, конечно, исключение, таких очень немного. Но в целом мы пишем для взрослой аудитории, хотя, как порой выясняется, и более юная публика нас читает и вполне нормально все понимает.

Олег Ладыженский: А потом спустя десять лет перечитывает и говорит: "Смотри-ка, это же совсем другая книга". Мы вообще считаем, что перечитывать – это великое искусство. Я никогда не мог понять, которые глотают по две книги в день, например. Можно выпить бутылку коньяка залпом, но в таком случае кроме головной боли на следующий день ты ничего не получишь. У меня есть ряд книг, которые перечитываешь регулярно.

И при этом некоторые жалуются, что читать нечего.

Дмитрий Громов: Нет времени на то, чтобы прочесть все, что я хотел бы прочитать! Понятно, что выходит много нового ширпотреба, очень много, но даже того очень небольшого процента хороших книг, которые регулярно выходят, хватает на то, чтобы читать, читать, читать и еще времени не хватило.

Вспоминаю комментарии к рубрики "Новинки недели" на Фантлабе из серии "Пустая неделя, ничего интересного".

Олег Ладыженский: Если у тебя пустая неделя, то ты уже всего Диккенса прочел? Всего Бальзака? Да кого хочешь, господи.

Дмитрий Громов: Если брать фантастику, то всего Уэллса, всего Желязны, всего Азимова, который, между прочим, написал 400 книг? Да, среди них есть "Лакки Старры", научно-популярные и детективы, но даже если брать серьезные научно-фантастические работы – читать и не перечитать.

Олег Ладыженский: Мы живем в очень хорошее время. Доступ к музыке, книгам, картинам, то есть, хочешь посмотреть Гейнсборо – пожалуйста, все его работы в интернете, хочешь послушать редчайшие записи Герберта фон Караяна или собрать все альбомы Deep Purple – да пожалуйста. Шикарное время.

Дмитрий Громов: А я себе и живьем собрал почти все, на дисках.

Да и с концертами Deep Purple к нам стабильно каждую осень зачастили.

Дмитрий Громов: Я на их концертах был уже три раза

Олег Ладыженский: Все познается в сравнении. Есть у меня одна хорошая история. Давным-давно, году в восемьдесят шестом или восемьдесят седьмом я вижу, как в магазине "Планета" продается альбом японских гравюр. Такая папка, я помню, а в ней оттиски гравюр, а она не продается, а выставлена только на обмен. А у меня ничего нет, я бедный режиссер, у меня нет ничего, что можно было бы поменять. И вдруг я захожу за три дня до нового года, и вижу, что ее выступили в продажу, и она стоит пятьдесят один рубль, а у меня зарплата девяносто! А на новый год нужно же еды купить, ну хоть бутылочку, а тут пятьдесят один рубль, у меня зарплата девяносто, а у жены вообще зарплаты нет, она только родила. Я прихожу домой и говорю "Ленка…". А она говорит: "Слушай, у нас осталось еще рублей шестьдесят [а до зарплаты еще целый месяц], пошли купим". И вот мы пошли, купили, и она до сих пор этот альбом у меня дома стоит. И я понимаю, во-первых, какая хорошая жена, а во-вторых, какое же было счастье. А сейчас японские гравюры любые, какие мне нужны, я могу найти.

Но эмоций таких уже не будет.

Олег Ладыженский: Эмоций – не будет.

Дмитрий Громов: У меня была аналогичная история, правда, не с книжкой, а с диском. Я большой любитель Deep Purple и всех, кто в нем когда-либо играл. Это было во времена виниловых пластинок, когда CD либо вообще еще не появились, либо еще только-только появились, а винил был в полном расцвете. Я тогда еще работал по специальности, химиком, и часто ездил в командировки транзитом через Москву в Среднюю Азию, в город Бекдаш в Туркмении. У нас в Харькове тогда уже была валка пластиночная, здесь в Москве я тоже нашел место, где торгуют винилом, и я увидел там совершенно редчайшую вещь – сольный альбом Глена Хьюза, которого вообще больше нигде не было. Не в идеальном, но во вполне приличном состоянии он стоил, как сейчас помню, сорок пять рублей, а у меня зарплата была чуть-чуть побольше, сто двадцать рублей.

Олег Ладыженский: Он был инженер, а я режиссер.

Дмитрий Громов: Но тоже в общем-то соотношение похожее. У меня командировочные конечно же были, наскреб я эти сорок пять рублей, хорошо, что билеты во все концы уже были куплены, и туда и обратно. Но командировка-то на несколько недель! Короче, купил я эту пластинку, всю дорогу трясся над ней, чтобы не побить, не поломать и все такое, приехал туда, отработал командировку, и за три дня до отъезда у меня кончились деньги. От слова "совсем", вообще не осталось ничего кроме пяти копеек в Москве на метро, чтобы доехать с аэропорта до вокзала или что-то в этом плане. Я три дня не ел вообще ничего, только пил воду из-под крана и курил сигареты, слава богу полпачки сигарет у меня было. Вот это было все питание. Первый день прошел нормально, на второй очень хотелось кушать, на третий начал привыкать. Но зато купил пластинку. Приехал домой, думал, что слона съем, но даже как-то без него обошлось.

Олег Ладыженский: Теперь таких ярких чувств нет. Все есть.

ОЛ: Ну, во-первых, темное фэнтези – это фэнтези, написанное в реалистической манере, а мы всегда писали реалистические произведения. Второе, это скорее исторический роман про не нашу историю. Вот если представить себе, какой могла бы быть история Европы в двенадцатом веке, только не вполне Европы, поэтому это даже не очень фэнтези…

ДГ: Хотя формально там есть и мечи, и магия, и чудовища, и приключения, и все, что угодно, и короли, бароны, и драконы. Все есть. Присутствует весь формальный антураж фэнтези. Пожалуй, dark fantasy – это совершенно точное определение. Кстати, у нас очень мало кто пишет в этом направлении. Мы вот, например, раньше такого не писали, много всего перепробовали, но только не темное фэнтези. Но мы всегда любим экспериментировать, пробовать что-нибудь новое, а тут задумка очень удачно легла на антураж, так оно, в общем-то и сложилось, так что какой-то изначальной цели написать что-нибудь именно в жанре темного фэнтези мы не ставили, просто так сложилось.

ОЛ: Кроме того, мы попытались в этом романе сделать все, что в нем есть, с двойной подкладкой. То есть, с одной стороны это – фэнтези, а с другой – исторический роман про не нашу историю, со всеми атрибутами исторического романа. С другой стороны, это вроде бы фэнтези, но это книга о науке в то время, когда слова «наука» еще не существовало, и его заменяли словом «магия». Еще нет химии, но есть алхимия, из которой вырастет химия будущего.

ДГ: Еще нет астрономии, но есть астрология, и так далее.

ОЛ: Кроме того, в книге два эпилога. Один происходит через пятьдесят лет после описываемых событий и закругляет весь роман. А второй эпилог происходит через пятьсот лет после описываемых событий и показывает, во что превратилось зерно, посеянное за полтысячи лет до этого. На дворе уже не двенадцатый век, а девятнадцатый, условно говоря. Все уже совсем по-другому.

Последний эпилог написан совсем в другой манере. Более того, может быть, последний эпилог является эпилогом для этого романа, но послужит прологом для совсем иного произведения?

ДГ: С другими героями, в этом же мире спустя пятьсот лет.

ОЛ: Еще одна вторая подкладка.

ДГ: Мы не гарантируем, что это обязательно будет, но мысли такие есть.

Какие ваши ближайшие творческие планы?

ОЛ: Сейчас с нашим коллегой и временами соавтором Андреем Валентиновым мы работаем над новой книгой (она уже наполовину написана), жанр которой мы бы определили как ветхозаветный реализм. То есть в современном городе

ДГ: В наше время, в нашем полностью знакомом, современном, реалистичном антураже

ОЛ: Начинают происходить ветхозаветные события. История Иовы. История Иакова. История Содома и его гибели, я имею в виду не мужеложство и гомосексуализм, а гибель Содома как города, когда чаша господнего терпения переполнилась и все, кранты. Ну и еще пара ветхозаветных историй, когда в наш реалистичный мир вторгается жестокий, непознаваемый Ветхий Завет со своими принципами.

ДГ: Происходит столкновение двух совершенно разных менталитетов и мировосприятий, нашего современного и классического ветхозаветного, про который только читали в Библии и который никто, даже верующие люди, сейчас не воспринимают как реальность. А тут вот совершенно реальные ситуации, в нашем антураже, в нашем времени, в наших реалиях, но ситуации полностью ветхозаветные. Это будут три взаимосвязанных повести, но связаны они будут не сюжетом, а общим принципом – нашего времени и Ветхого Завета, городом, в котором это все происходит. У города не будет название, это может быть любой город. Это может быть Харьков, это может быть Екатеринбург, но место действия будет узнаваемо. И некоторые второстепенные персонажи будут переходить из повести в повесть.

А нет ли у вас в более отдаленных планах каких-либо новых экспериментов и желания попробовать другие жанры?

ОЛ: Мы не очень склонны об очень дальних планах. Как только о них расскажешь, они тут же начинают ломаться. Ну, карма такая.

ДГ: У нас уже несколько раз такое случалось, поэтому мы взяли за правило не говорить о новых книгах, пока не написана хотя бы половина текста, как в случае с нашей ветхозаветной историей, где написано уже чуть больше половины. Поэтому можно не бояться рассказывать, ее мы без вариантов закончим. А вот когда или вообще не начали, или только-только две страницы написали, то у нас уже была парочка таких обломов и мы решили перестраховываться.

ОЛ: Да, мы обсуждаем новые идеи, собственно в поезде по дороге сюда мы обсуждали новый роман, очень активно спорили, пугая проводников, но мы о нем сейчас рассказывать не будем.

Ох, у меня как раз столько вопросов было заготовлено по планам, героически их прокрутим и пойдем дальше.

ОЛ: Собственно, о планах мы уже почти все рассказали. О книге, над которой сейчас работаем.

ДГ: О книге, которая выходит вот-вот-вот, о книге, над которой мы сейчас работаем. И дальше мы тоже будем писать, но пока не будем распространяться на эту тему.

Тогда не совсем по планам вопрос. Нет ли желания написать что-либо сольно?

ОЛ: У нас были сольные работы. У Дмитрия выходил и не раз переиздавался сборник его рассказов и там повесть еще одна есть, у меня неоднократно выходили поэтические сборники и там несколько миниатюр. То есть это регулярно происходит, а больше у нас ничего сольного и нет. А над большой формой мы работаем вместе.

ДГ: Как правило, если идея интересная, мы делаем ее вместе. А если она не зацепила соавтора, то по зрелому размышлению она оказывается не такой интересной даже для того, кто ее предложил. Поэтому проверка на соавторе у нас достаточно четко работает. Может быть, какие-то рассказы, стихи вот Олег пишет, я не исключаю, что какие-нибудь рассказы, миниатюры, может даже повесть небольшую когда-нибудь еще напишу, но все-таки совместная работа лучше. Проза у нас все-таки лучше получается, когда мы пишем вдвоем. Я совершенно четко отдаю себе отчет, что мои повести и рассказы несколько слабее того, что выходит у нас в соавторстве. Я ими вполне доволен, я считаю, что они получились, состоялись, они могут нравиться или не нравиться, я их совершенно не стыжусь и местами даже горжусь, но я отдаю себе отчет, что наше совместное творчество получается более высокого литературного уровня. Поэтому, зачем делать хуже, когда можно сделать лучше?

ОЛ: Скажем так, Олди – это не сумма арифметическая Дмитрия Громова и Олега Ладыженского, это новое качество, как бинокулярное зрение. Мы с Дмитрием очень разные люди, у нас разные вкусы, пристрастия в еде, разные темпераменты, скорость реакции, разные предпочтения в музыке и фильмах. Есть и совпадения, конечно, но в целом мы разные ребята. Поэтому когда мы сочетаемся, то это дает некоторый объем, можно более выпукло и разнообразно сделать персонажа, сюжет построить с двух точек зрения, поэтому мы стараемся не терять эту возможность.

А несовпадение темпераментов не становится причиной конфликтов или недопониманий?

ОЛ: Все конфликты мы сбрасываем на тренировках. Мы уже более тридцати лет занимаемся каратэ, и там-то, на тренировках, все и исчерпывается.

ДГ: Споры и разногласия конечно же есть, по-другому и быть не может, но они никогда не выливаются в то, что каждый уперся рогом, будь по-моему, или никак. У нас обоих одна цель – мы хотим написать хорошую книгу. Мы выбираем то, что лучше, эмоциональнее, ярче, сильнее. А кто это придумал – не важно.

Пока нет. Права на мои электронные книги принадлежат «ЛитРесу», у нас заключен договор, меня он полностью устраивает. «ЛитРес» на сегодняшний день практически единственная легальная площадка, я сам ей пользуюсь и не вижу причин что-то менять. А чтобы затевать что-то самостоятельно, это нужно этим серьезно и долго заниматься, а у меня пока на это нет ни желания, ни времени.

На Западе электронные книги на том же «Амазоне» уже обогнали бумажные. Вам не кажется, что причина, по которой наш рынок электронных книг не развивается такими же стремительными темпами заключается в том, что на Западе это банально проще сделать? Тот же «Киндл» позволяет приобрести новую книгу простым нажатием пары кнопок.

Так у нас есть такие же сервисы. «ЛитРес» называется, он выпускает свои читалки. Вот все эти вопросы «Вот как бы у нас, а вот как бы у нас» вызваны только двумя параметрами: отсутствием информации – ленью, мешающей эту информацию найти и б) сознательным искажением действительности, чтобы отстоять свое право на воровство. У нас все есть. Нет лишь желания покупать книги. И тогда возникают все эти вопли про то, какие писатели плохие, гадкие, жадные, проклятые и так далее. У нас есть все.

Если вы не пользуетесь «ЛитРесом», то даже не представляете, насколько он удобен. Я сам пользуюсь им уже год, возможно даже чуть побольше. Иногда просто нужно прочитать книгу, за которой лень идти куда-то. Я ее покупаю на «ЛитРесе», без проблем. Предельно удобный сервис. К вопросу о том, сколько раз можно покупать электронную книгу. На «ЛитРесе», как в App Store вы купили ее один раз, и она остается за вами. Сколько бы раз вы ни обратились, вы можете скачать ее сколько угодно раз в любом формате. Захотели в epub – пожалуйста, спустя полгода в doc – да ради бога. Все эти рассказы, что у нас этого нет – это сознательное искажение действительности или попросту не владение нужной информацией.

Да, но остается еще такая проблема, как то, что на «ЛитРесе» представлен далеко не весь ассортимент книжных магазинов и практически отсутствует переводная литература.

А вот это уже извините. «ЛитРес» — это официальная легальная площадка. Но это опять же не момент, а обоснование того, почему не нужно платить. На заре основания «ЛитРеса» звучали такие аргументы в пользу того, чтобы не пользоваться его сервисами – мол, он неудобный, потому что трудно заплатить за книгу. Сейчас им предельно удобно пользоваться. Появился следующий аргумент – «А тут не все есть!». А как тут может быть представлено все, если на это все нет прав?

В аптеке вот нет кокаина! Серьезно, нет, а ведь в начале двадцатого века его можно было купить сколько угодно, серьезно, хоть полкило, бери и нюхай! А сейчас нет, а ведь за углом есть, в любом клубе, в любом сортире – есть. А тут – нет! Все эти аргументы в пользу того, что на «ЛитРесе» нет пиратских копий…

Ну а официальные копии? Вот хочет человек прочитать «Танец с драконами» Джорджа Мартина в электронном виде, так как ему в лом таскать с собой тысячестраничный кирпич, что ему делать? На «ЛитРесе» нет книг Джорджа Мартина! Он готов купить, готов заплатить за официальную версию, но ее на русском языке нет, и как ему быть?

Пусть покупает на «Амазоне» английскую версию и читает, как это говорят пираты в ответ на фразу, что из-за них не будет больше хороших переводных книг на русском языке – «А мы будем читать на английском». Читайте на английском, его можно купить на «Амазоне». Все эти споры – по умолчанию отстаивание своего права на воровство. Есть все, и если человек захочет купить у официального поставщика, он пойдет и купит.

Спасибо, Вадим.

Они парят в бескрайней Пустоте, и только цеппели соединяют их… Миры Герметикона. Зажиточные и бедные, сверкающие и провинциальные, и среди них – богатая Кардония, бриллиант чистой воды. Таких планет мало, они независимы и сильны, но у них есть беспощадный враг – Компания, стремящаяся к господству над Герметиконом и не брезгующая никакими средствами на пути к своей цели. Компания поставила Кардонийскую конфедерацию на грань гражданской войны, в разгорающийся конфликт оказались втянуты самые разные силы, и эмиссаром одной из сторон стал знаменитый путешественник Помпилио Чезаре Фаха дер Даген Тур. И пусть он прикован к инвалидному креслу, навыки бамбадао и острый ум никуда не делись. Впрочем, как и скверный характер.

Презентация "Кардонийской рулетки" на 25ой ММКВЯ

Прочитать отрывок из "Кардонийской рулетки"

Рецензия на "Последнего адмирала Заграты"

Вторая рецензия на "Последнего адмирала Заграты"

Рецензия на "Красные камни белого"

Блиц-интервью с Вадимом Пановым #1

Блиц-интервью с Вадимом Пановым #2

Ответ очень простой. Когда я только начинал писать, написал первую книгу, потом вторую, а потом была первая встреча с читателями. Я шел на встречу, волновался, конечно же, я всегда волнуюсь, и я предполагал, что я встречу там своих сверстников, ну как минимум людей своего поколения, ну может быть, чуть помладше, мне тогда было уже достаточно много лет, но все равно молодых людей. Вот такое вот было непонимание происходящего, но уже на первой же встрече я понял, как сильно ошибался, потому что выяснилось, что мои книги читают совершенно разные люди, понимаете, и мужчины, и женщины, и от пятнадцати до семидесяти лет. Я это видел, я это слышал, и потом в интернете на форумах, я понимаю, что меня читают принципиально разные люди, поэтому можно сказать, что я и женская проза, и суровая мужская проза, и фантастика. Ну в принципе можно сказать, что есть такое понятие — хорошая книга. Вот "Унесенные ветром", к примеру, — это типичная дамская мелодрама, но это блестящая книга, одна из лучших в двадцатом веке, и с этим трудно поспорить. Есть хорошие книги, которые читают все, а что касается разделения, с другой стороны, я только что на него вам ответил.

Вы начали писать с двадцати девяти лет. А что вас сподвигло на творческую деятельность? И откуда вы черпаете свои идеи?

Сподвигло... Ну, короткий ответ: мне стало нечего читать, и я решил написать для себя. В принципе, я думаю, любой писатель пишет для себя, потому что только в этом случае получаются книги интересные действительно для всех. Такой забавный случай — если ты пишешь именно для себя, то получается интересно для всех, если начинаешь под кого-то подстраиваться, то получается неинтересно никому, потому что тебе самому неинтересно, и так далее.

Ну, был видимо какой-то... то есть понятно, что этот вопрос типа "Как вы пишете втроем?", на них очень сложно ответить. Откуда берется идея? Отовсюду. Почему начали писать? Потому что в какой-то момент это стало жутко интересно, настолько интересно, что я готов жертвовать на это свое время, а время — это главная ценность, что у нас есть. А раз я стал тратить на это время, я стал стараться делать хорошо, и одно за другим как снежный ком покатилось.

Я прошу прощения, я не успел еще прочитать вашу последнюю книгу...

Так и подмывает пошутить: "Я тоже".

Это к издательству, скорее, претензия, потому что книга только-только поступила в магазины, а за одну ночь ее не прочитаешь. Но я собственно, к чему. После первой книги вы главного героя, извините, роняете с самолета или дирижабля...

Он сам падает.

Как скажете, после второй вы опять-таки где-то там его наверху взрываете...

Не я, не я...

Да-да, я понимаю, террористы. Как оно там будет с третьей книгой? Может, побережете его какое-то время, целым оставите?

Пока? Временно?

Когда я перестану издеваться над героями? Когда они перестанут лезть во все вопросы, которые их не касаются. Раз уж он лезет, куда не просят, то, соответственно, и получает, сколько получится. Тут уж я ничего не могу сделать.

Что касается "Анклавов", то никогда не говори никогда, как говорится. Собственно говоря, межавторский цикл появился именно потому, что мне самому было безумно интересно узнать, что будет дальше. А возникнет или не возникнет у меня желание добавить, мне пока трудно сказать.

Как вас устраивает продолжение вашей темы другими авторами? Насколько вам кажется, что они действительно продолжают вашу тему, потому что ваша тема интересует всех здесь собравшихся.

Давайте сразу оговоримся, что все эти истории произошли уже потом, и, соответственно, все основные темы, которые я показывал в первых пяти книгах, они пока не затрагиваются, не развиваются. А мир — да. Мы с автором обсуждаем новую книгу на уровне синопсиса, проговариваем и обсуждаем, находим общий язык, потом я в обязательном порядке читаю книгу, и если там возникают шероховатости именно по миру, мы их опять-таки обсуждаем. Есть некоторые вольности, то есть это естественно, всегда будет присутствовать, но это уже развитие мира.

Если бы эти книги меня не устраивали, они бы не выходили вообще.

Так уж вышло, что вы цикловый автор, стоит вам написать какую-нибудь книгу, как она тут же становится началом цикла. Когда автор садится писать книгу и понимает, что не укладывается в одну, он начинает писать вторую, третью, так и рождается цикл. На каком-нибудь этапе он понимает, что не сможет писать этот цикл вечно, и рано или поздно придется поставить точку. Например, есть такой норвежский писатель, Ю Несбё, он не фантаст, пишет детективы про сыщика Харри Холе. Я читал его интервью, в котором он сказал, что знал, чем все закончится, еще когда работал над второй книгой (сейчас у него их восемь) и заранее расписал весь цикл наперед. Меня вот интересует мой любимый цикл «Тайный город». Когда надо будет его заканчивать, и на каком этапе вы стали думать о финале, и сколько еще надо ждать новой книги?

Вы не путайте сериалы и циклы. Сериал – это, например, «Анклавы», там было начало, и я знал, что оно закончится, у меня был финал для них, я знал, о чем буду рассказывать и где поставлю точку. Цикл – это книги, объединенные миром, здесь истории могут пересекаться, могут не пересекаться, нет сквозной линии, которая куда-либо вела. Я не читал книги о Харри Холе, но приведу в пример Ниро Вульфа. Это огромное количество книг, и это именно цикл, не сериал, там нет сквозной линии, это просто рассказы о героях, которые становятся близки настолько, что я прочитал всего Ниро Вульфа и с удовольствием прочел бы еще столько, потому что это прекрасно написанные детективные книги.

Что касается того, почему у меня получаются именно циклы, то, как сказал бы Фрейд, ищите ответ в детстве. В детстве мне очень попалась книга Александра Волкова «Волшебник Изумрудного города», потом «Урфин Джюс», «Семь подземных королей», «Огненный бог Марранов», «Желтый Туман» и «Тайна заброшенного замка», и в какой-то момент книги закончились. Вы представляете, какой это был шок для ребенка. Как? Любимые истории закончились! Любимые герои закончились! Видимо, это где-то во мне затаилось, что нельзя так просто взять, и закончить цикл, и с тех пор я бегаю на дальние дистанции.

У меня вопрос по поводу суперсерии «Тайный город», которую обожают, наверное, все ваши читатели. Обращался ли к вам кто-нибудь из наших телеканалов по поводу снять сериал, именно фантастический сериал, а не фильм. Такого в принципе еще никто не делал, даже на российском уровне не было. «Тайный город» очень хорошо может пойти как сериал, и даже отговорки, что российское кино не может конкурировать с зарубежным и зарабатывать деньги, не помогут, поскольку российские сериалы зарабатывают довольно хорошие деньги, потому что в противном случае просто не было бы столько продолжений. Не хотели бы вы заняться именно предложением?

Предложения периодически возникают, но фантастические сериалы по умолчанию требуют больших вложений, чем те же детективы. Ведь почему у нас так много детективов и мелодрам? Потому что если есть история, есть сценарий, то это довольно легко, дешево снимать. А с фантастикой все не так просто, пока мы еще до этого не доросли. Пока у меня нет своего канала, которому я мог бы его предложить.

Вы пробовали себя в разных стилях, «Тайный город» — это городское фэнтези, «Анклавы» выполнены в области киберпанка, «Герметикон» можно отнести к стимпанку, в «Праймашине» вы работали в стиле фэнтези. А вот в каких еще направлениях фэнтези и фантастики вы бы хотели поработать?

Непредсказуемо. Непредсказуемо, потому что я не могу предсказать, что меня настолько увлечет, чтобы сделать на эту тему книгу или больше, чем одну книгу. Идея, концепция «Герметикона» как сочетание паровой эпохи и возможности путешествовать между звезд – это оригинальный ход. Обычный, классический стимпанк я не стал бы писать, мне не интересны викторианские декорации, мне не интересны гигантские шагающие роботы, потому что я в них не верю. Их даже сейчас нигде нет, как ни странно. А вот в полеты через червоточину я могу поверить.

Вадим Юрьевич, книги «Тайного города» построены по такому принципу – идет многоходовый рассказ о различных расах, которые живут в Тайном городе. Будет ли хотя бы одна книга, которая расскажет исключительно о любимых Красных шапках?

Вот, «Головокружение». Собственно, изначально был замысел вообще сделать эту книгу только о Красных шапках, поэтому их там так много, но в какой-то момент я понял, что в одиночку они всю книгу не вытягивают. Драматизма не хватало, то есть сцены-то появлялись, но в какой-то момент стало понятно, что для книги нужно что-то еще. Красные шапки – это, конечно, очень здорово, но их одних мало.

Когда я начал читать «Тайный город», я сразу же выделил для себя Сантьягу, это, наверное, самый герой, именно потому, что он там есть, видимо, какие-то очень интересные люди и относят «Тайный город» к жанру женской фантастики. Если бы все-таки стали снимать фильм, то кто-то мог сыграть Сантьягу?

Вы выделили Сантьягу? Оригинал! Обычно его никто не замечает. Это очень сложный вопрос, потому что отсылает нас к пословице «Делить шкуру неубитого медведя». Какой смысл сейчас обсуждать, кто, если фильма не будет. Пускай я фантаст, но отвечу как прагматик. Может быть, вы видели записи «Гамлета» в исполнении Высоцкого и «Гамлета» в исполнении Смоктуновского, это принципиально разные Гамлеты, скажем так, про внешность я вообще молчу, и по манере исполнения, и по энергетике, которую они прячут в себе, каждый нашел своего Гамлета, а кто из них больше-то похож на Гамлета? Не понятно совершенно, поэтому если человек станет Сантьягой, если мы увидим в нем, что это действительно Сантьяга, то пусть он даже будет белобрысым, веснушчатым и невысокого роста, он будет именно Сантьягой, он его сыграет, потому что важен именно образ, а не только внешность. Но даю слово, это будет не Безруков.

Скажите, а как происходит общение между мирами в Герметиконе? Исключительно путем путешествия на дирижаблях, или еще каким-то образом? Все-таки культура и новости должны распространяться и сообщаться.

Согласен, но здесь вопрос отсылает нас опять же к эпохе. В тот период, даже если брать заодно нашу цивилизацию, то в общем-то не было достаточно устойчивой связи между континентами, совсем уж устойчивой, так скажем. Поэтому нет ничего удивительного в том, что в Герметиконе нет устойчивой беспроводной связи между планетами. То есть почтовые цеппели, но поскольку их много, я думаю, да не то что думаю, я знаю, что сообщение между планетами достаточно развитое.

Да и голубиную почту никто не отменял.

Да, запустите голубя туда, только в скафандре.

Вадим Юрьевич, в завершение темы женского романа хотелось бы услышать из ваших уст ответ, почему у навов нет женщин?

Тут вот какая штука. Для того чтобы ответить на этот вопрос, нужно понять, что такое книги о Тайном городе. Это, в общем-то, документалистика. Они позиционируются как фантастика, чтобы не началась паника. Я пишу о том, что рассказывают мне. Рассказываю истории, которым был свидетелем сам. А об этом навы молчат. Я пару раз закидывал удочки, но бесполезно. У них есть несколько вещей, о которых они помалкивают. А если нав молчит, как-то не тянет разжимать его челюсти ножом.

Фото позаимствованы из фотоальбомов издательства "ЭКСМО". Это последний репортаж о двадцать пятой московской международной книжной выставке-ярмарке, со следующей недели колонка возвращается в обычный режим работы (то есть две-три недели паузы, шесть рецензий, две-три недели паузы, пара рецензий и т.д.), спасибо что читали репортажи с выставки, надеюсь, вам было интересно.