Книга является непрямым продолжением известного произведения Суэнвика «Дочь железного дракона». Объединяет оба романа исключительно мир, где развиваются события, поэтому для понимания сюжета «Драконов» знакомство с предыдущей книгой не требуется. Впрочем, людей, читавших «Дочь», в новом романе ожидает приятный сюрприз.

Куда важнее окажется наличие хотя бы общих представлений о классической литературе, мифологии и современной культуре. На страницах романа соседствуют эльфы и фейри, драконы и василиски, кентавры и мотоциклы, гиппогрифы и линии метрополитена, магия и сотовые телефоны, мантикоры и троллейбусные линии, герои Шекспира, Киплинга и Эллен Кашнер, артурианского эпоса и «Сказок Матушки Гусыни», персонажи хорватского, карибского, японского и даже зулусского фольклора. Причем, все эти составляющие соединены в единую картину настолько мастерски, что подобное соседство кажется естественным и само собой разумеющимся. По ощущениям мир «Драконов» напоминает Волшебную страну Нила Геймана, в которую пришел технический прогресс.

Сам Вавилон занимает в романе одно из центральных мест. Этот огромный плавильный котел является не только домом для большинства действующих лиц, но и чем-то большим, чем-то объединяющим и выражающим своего рода национальную идею. В городе есть что-то и от его известного библейского прототипа, и от Анк-Морпорка Терри Пратчетта, и от современного Нью-Йорка.

По словам Суэнвика, он специально сделал Вавилонскую башню, центр города, символом всего неправильного, грязного и порочного, что есть в созданном им мире. Одни жители города обитают в нищете, другие погрязли в разврате и коррупции, третьи ведут разрушительные войны во славу отсутствующего монарха, а четвертые ищут способы найти хозяина пустующему Обсидиановому престолу.

И в то же время, несмотря на всю грязь и мрак вавилонского мира, «Драконы» — на удивление оптимистичный роман. Во многом это связано с личностью главного героя. Вилл ле Фей – полусмертный с примесью человеческой крови в мире, где люди являются расовым меньшинством. В самом начале Вилл – еще совсем юноша, спокойно живущий в своей деревеньке, но все меняется в тот день, когда туда приползает сбитый дракон бомбардировочной авиации. С этого момента жизнь Вилла круто меняется – ему суждено стать исполнителем воли дракона и военным беженцем, нелегальным иммигрантом и мошенником, предводителем восстания и помощником политического лидера. В этом плане «Драконы» — классический роман о взрослении и становлении героя, которому суждено найти свое место.

Структура романа напоминает лоскутное одеяло. Отдельные главы истории о Вилле публиковались Суэнвиком, начиная с 2000-хх годов, в качестве самостоятельных рассказов, объединенных общим героем, поэтому стилистически все они серьезно отличаются друг от друга. Здесь есть и детектив, и романтическая история, и философская притча, и авантюрный рассказ о самом большом мошенничестве в истории Вавилона.

Общим во всем романе остается только язык. Яркий, емкий, хлесткий, красочный, наполненный меткими цитатами, удачными сравнениями и замечательными шутками. Больших трудов стоит не растерять все это многообразие при переводе, поэтому отдельно стоит отметить Михаила Пчелинцева, сумевшего практически без потерь передать всю красоту языка Суэнвика на русском.

И теперь можно со всей уверенностью сказать, что не зря именно Аберкромби называют "наследником Мартина". И речь сейчас идет не о схожих авторских стилях, описаниях, созданных мирах, нет, я сейчас говорю о поставленных целях, и методах, используемых для их достижения. Мартин в своем недавнем интервью упоминал, что стремился объединить фэнтези с реалиями нашего мира и как-то обыграть заезженные жанровые клише, Аберкромби в "Первом законе" делает то же самое. С первых страниц возникает впечатление, что главные герои трилогии сотканы из всех мыслимых штампов. Благородный молодой офицер, немного жестокий, надменный и горделивый, но с большим потенциалом; варвар-рубака с далекого севера, простой как валенок; мудрый маг, живущий в башне на берегу озера. Маг встречается с варваром, они вместе пускаются в путешествие, знакомятся с молодым офицером, которому будто бы суждено преодолеть все препятствия и вернуться домой морально переменившимся и с гордо поднятой головой... Как бы не так. Джо старательно копирует все основные жанровые клише, но результат зачастую получается совсем не тот, которого вправе ожидать знатоки жанра. У Аберкромби золушка не станет в одночасье мудрой королевой, убийца не сможет измениться к лучшему при помощи одного лишь своего желания, а мудрый старый маг вовсе не обязан быть добрым дядюшкой или крестной феей.

Образ Байяза вообще получился идеальным. Именно таким и должен быть могущественный волшебник, не одно столетие живущий на свете, преследующий свои цели и ведущий постоянную борьбу с идейными врагами. Более того, именно первый из магов в точности соответствует характеристике, составленной для этого типа персонажей у Мартина. Только если у Джорджа чародеи должны стремиться к власти, то у Аберкромби Байяз и так уже все контролирует, только не публично, а этаким серым кардиналом дергая за веревочки и нажимая на рычаги. И, поскольку магия постепенно утекает из мира, первый из магов учится полагаться и на другие, более современные, но не менее действенные механизмы.

Кроме того, Байяз уникален еще и тем, что он единственный персонаж трилогии, который остался в конце точно таким же, каким был в начале. Менялось отношение к нему других персонажей, сменялись маски, которые первый из магов надевал на публике, излагались новые точки зрения на казавшиеся давно известными события, но сам Байяз остался таким же, как и был. А вот все остальные персонажи на протяжении трилогии неоднократно изменялись, эволюционировали, развивались и пришли к финалу совсем другими людьми.

И именно развитие характеров персонажей можно назвать одним из главных преимуществ прозы Джо. Герои постоянно эволюционируют, меняются под влиянием совершенных поступков, эволюционируют под грузом появившихся обстоятельств. К сожалению, мало кто меняется в лучшую сторону или остается полностью в выигрыше, но ведь мы сейчас обсуждаем темное фэнтези, правда? Кроме того, персонажей Аберкромби регулярно называют мерзавцами, подлецами, негодяями и прочими нехорошими словами, но по сути очень мало кто из его героев однобок настолько, что бы к нему можно было прилепить тот или иной ярлык. У всех действующих лиц есть свои достоинства и недостатки, в шкафу припрятано по несколько скелетов, каждый хотел бы что-то исправить в своей жизни, положить хоть что-то на правую сторону весов, каждому есть о чем жалеть, но ни одного нельзя однозначно назвать героем или негодяем. И, на мой взгляд, это именно заслуга автора, ведь его персонажи получились многогранными, серыми, неоднозначными, другим словом, живыми.

Говоря о том, что единственный персонаж, не менявшийся на протяжении всего романа, это Байяз, я, возможно, слегка покривил душой. В конце романа мы понимаем, что Логен Девятипалый остался все таким же наводящим ужас одиночкой, не имеющим ни друзей, ни особых перспектив в жизни. Девять смертей остался все той же идеальной машиной для убийства, но нельзя сказать, что Логен не пытался измениться. Всеми силами он старался поменяться в лучшую сторону, стремился к лучшему, цеплялся за тех людей, которые могли помочь ему стать другим человеком, но, в конце концов не все в жизни зависит только от одного желания и не каждый получает то, к чему стремится. И ведь нельзя сказать, что автор не давал Логену шансов начать новую жизнь, напротив, практически каждому персонажу был предоставлен шанс что-то изменить, начать все сначала, сделать по-другому. Кто-то этим шансом воспользовался, кто-то его не увидел, кому-то удалось, кому-то нет. Впрочем, история Логена — это вообще отдельная тема. Если с большинством персонажей мы знакомимся, когда они впервые принимают участие в развитии событий, и прощаемся, когда их участие подходит к концу, то история Логена, совершив полный оборот, подходит к тому же, с чего все и начиналось. Даже название финальной главы как в зеркале отражает название первой главы первой книги, ну а последние абзацы...

Если смотреть на структуру построения трилогии, то практически все шансы выпали героям на второй том. В первой книге мы знакомились с героями в привычной им среде обитания или встречали их, когда они, грубо из нее вырванные, стояли на распутье, не имея за душой ничего, кроме старого походного котелка. Во второй части персонажи получают шанс что-то изменить, начать жизнь заново в краю, где никто не вздрагивает от ужаса, услышав твое имя, стать героем без страха и упрека, каким рисует молва или же представить, как могла бы развиться военная карьера одного бравого полковника, не случись с ним одного несчастья. В третьей же, грубо говоря, Джо занимается раздачей призов, и никто не получает того, что заслуживал.

Однако сказать, что финал получился незакономерным или нелогичным, у меня язык не повернется. На протяжении всех трех томов Джо старательно закладывал основы того, что должно было получиться в финале. Некоторые сюжетные ходы, естественно, просчитывались заранее, но никогда нельзя было угадать последствие тех или иных эпизодов — уж слишком старательно Джо маскировал истинную природу вещей. И когда автор в начале третьего тома привел в движение весь механизм, который он так тщательно выстраивал на протяжении всей трилогии, читателям оставалось только вздохнуть и броситься следом за лавиной, поглотившей героев и стремительно несущийся к финишу.

Концовка получилась просто ударной, и хотя после финального противостояния до конца книги остается еще порядка полусотни страниц, темпы повествования замедляются, а уцелевшие персонажи погружаются в беседы о том, как же все так получилось, кто в этом виноват и как всем дальше жить, читается вся книга все равно на одном дыхании.

Резюме: Блистательное завершение отличного цикла. Джо Аберкромби сполна показал, за что же его так хвалят и почему поют такие дифирамбы. К сожалению, трилогия придется по вкусу далеко не всем. Кого-то могут отпугнуть изменения, произошедшие с любимыми персонажами, кому-то рассказываемая история покажется слишком мрачной, а кто-то упрекнет автора в излишней скудости и простоте созданного им мира, но всем остальным романы Джо обязательно придутся по нраву. Ведь изначально поставленной перед собой цели он достиг, ну а выбранные им методы полностью оправдываются жанром, в котором он творит. Всем поклонникам темного фэнтези читать обязательно!

Когда речь заходит о сериалах производства HBO, я думаю, что они порой обращаются к жанру, возможно излишне романтизированному, и такими вещами, как "Рим" или "Дедвуд" спускают его с небес на землю. Были ли в истории или в литературе жанра фэнтези какие-то аспекты, которые Вы хотели отразить в своих книгах или Вы стремились избежать определенных клише?

Да, конечно! Я имею в виду, я большой поклонник Толкина. Я прочел его книги, когда был в начальной и в средней школе, и они оказали на меня огромное влияние. Я читал и другие книги жанра фэнтези до этого, но ни одна из них не полюбилась мне так, как "Властелин колец". И не одному мне. Успех Толкина оказался определяющим для развития современного фэнтези.

Но большинство издателей воспринимало Толкина как фрика — подумаешь, это одна из тех забавных маленьких книжонок, которые появляются время от времени и возглавляют списки бестселлеров по причинам, которые никто не способен назвать. Но никто и никогда не напишет второй подобной книги. И только потом, Лестер и Джуди-Линн Дел-Реи в Ballantine Books опровергли это предположение, опубликовав в конце 70-хх годов "Хроники Томаса Ковенанта" Стивена Дональдсона и "Меч Шаннары" Терри Брукса. Это были первые настоящие попытки последовать по стопам Толкина... обе увенчались успехом. И это привело к появлению множества других имитаторов Толкина.

Будучи поклонником творчества Профессора, я прочитал множество из появившихся книг. Некоторую часть я возненавидел. У меня возникало ощущение, что они пытаются имитировать Толкина не понимая самого Толкина, и в итоге они повторяли его самые худшие вещи. Поймите меня правильно, я люблю профессора, но не считаю его безгрешным. Так что я хотел написать что-то, отражающее не только произведения Толкина, но и книги всех его последователей. И, по сути, я сказал новое слово в жанре, начал новую волну или что-то в этом роде.

Помимо фэнтези я еще читал множество исторических книг. И контраст между этими двумя жанрами в то время был потрясающим. Множество последователей Толкина размещали действия своих книг в псевдосредневековом сеттинге, но по сравнению с настоящим Средневековьем их миры казались Диснейлендом. Ну, знаете, у них там были кисточки, лорды и прочие подобные вещи, но они на самом деле не понимали, на что была похожа жизнь в Средних веках. А потом ты читаешь историческую прозу, которая гораздо мрачнее и реалистичнее, и начинаешь понимать, каково это было, жить в замках или сражаться в битвах с применением мечей и прочего подобного оружия. И я решил совместить реализм исторической прозы с самыми привлекательными чертами фэнтези — магией и ощущением чуда, какое дают вам лучшие книги жанра.

Несмотря на то, что я очень люблю историческую прозу, у нее есть один очень серьезный недостаток — ты всегда знаешь, чем все закончится. Когда ты читаешь о войне Алой и Белой Розы, ты знаешь, что маленьким принцам не суждено выбраться из этой башни. Фэнтези, конечно же, не страдает от подобных ограничений. Вами по-прежнему может двигать та самая сила, которая, я уверен, является одной из главных причин, по которым люди вообще читают, — вы хотите знать, что же будет дальше. Мне нравится этот персонаж, но боже мой, он выживет или погибнет? Я хотел именно такой тревоги за судьбу героев.

В Ваших книгах встречаются довольно сложные ситуации и поведение персонажей. Не только те люди, которые выглядят плохими, могут оказаться куда лучше на самом деле, но и честь порой может оказаться своего рода препятствием.

Да, меня всегда привлекали серые персонажи. Я всегда стремился следовать завету Уильяма Фолкнера, высказанному им во время получения Нобелевской премии по литературе в начале пятидесятых. Он сказал, что единственной вещью, о которой стоит писать, является человеческое сердце, находящееся в конфликте с самим собой. И, я думаю, это правда.

Битва между злом и добром стала определяющей темой множества произведений в жанре фэнтези. Но мне кажется, что, судя по решениям, принимаемым персонажам в таких битвах, в них нет места внутреннему конфликту какого-то конкретного персонажа. Там зло всегда носит черное и уродливо выглядит. Это то, что делал Толкин, но в его исполнении это получалось оригинально, а в руках его последователей превратилось в клише. Все эти оркоподобные существа обязательно носят черное, уродливо выглядят, они подвергались деформации лица или чему-то подобному. Если кто-то выглядит уродом, можно с большой долей уверенности утверждать, что этот персонаж служит злу. А положительные герои у Толкина все как на подбор привлекательные личности, и это тоже стало своего рода клише в произведениях последователей Профессора.

Еще раз хочу отметить, что я люблю Толкина. Не хочу выглядеть человеком, который критикует Профессора. Но в своих книгах я отвечаю на его произведения. Одним из моих любимых персонажей во "Властелине колец" является Боромир. Во многом этот персонаж — традиционный герой. Он — принц, наследник Гондора, он очень храбр, великий воин, и все такое, и тем не менее он поддается на влияние кольца. Однако он умирает героем, защищая невинных. Вокруг него реет эта прекрасная аура величия.

Другим интересным персонажем является Саруман. Белый волшебник, служивший добру практически сотни, если не тысячи лет. Все-таки волшебники — не люди, а майяры, а они живут долго. И все равно, в конце Саруман переходит на темную сторону. Вот два персонажа, в душе которых произошел конфликт.

Боромир в основном хотел заполучить кольцо, потому что с его помощью хотел поступить так, как считал правильным.

Да, он хотел использовать кольцо. Вот такого рода вещи меня всегда и интересовали. Хочу отметить — я прочел множество книг по феодальной истории, истории Рима и так далее, множество работ было посвящено политике тех времен. Я слежу за современной политикой. И знаете, что больше всего меня поражает? Политика — грязное дело. В фэнтези все просто, хороший человек автоматически становится хорошим королем. Так вот, это не так. Хороший человек не всегда будет хорошим королем, равно как и плохой человек — плохим королем. Все гораздо сложнее. Знаете, по своему личному опыту я хочу сказать, что самым хорошим человеком на посту президента США был Джимми Картер. Но я никогда не назову его лучшим президентом в нашей истории. Знаете, доброта это хорошо, но она одна не заставит цветы цвести.

А теперь давайте посмотрим на плохих парней, например, на Ричарда Никсона. Никсон тоже в каком-то роде был плохим президентом, но кое в чем он был очень эффективен. Он покончил с изоляцией Китая и так далее... В своих книгах я тоже показываю что-то подобное. Я хочу показать, как воплощаются в жизнь принятые правителями решения, к каким последствиям они ведут и почему некоторые вещи не срабатывают. Еще раз повторю, это то, что всегда интересовало меня.

Как Вы сказали, поскольку Вы пишете фэнтези, Вы можете направлять историю в том направлении, в котором Вам заблагорассудится. Есть ли что-то, что Вы почерпнули из реального мира, нашей истории, и использовали этот шаблон в построении своего мира?

Мне кажется, я добавил определенный уровень реализма. В фэнтези обычно не нужно заботиться о подобных вещах — они достаточно легко разваливаются. В особенности, если в деле замешана магия. В моих книгах очень мало магии по сравнению с большинством книг жанра. В этом плане я следую по стопам Толкина. Если приглядеться, Средиземье — это очень волшебный мир, в нем много чудес, но очень мало реально используемой магии. Вы когда-нибудь видели Гэндальфа, швыряющегося файерболлами или творящим заклинание? Когда дело доходит до драки, он вытаскивает меч и дерется. Он запускает фейерверки, его посох светится. Ну и все, по сути. Даже магические кольца особо ничего не делают. То же пресловутое кольцо власти единственное, что делает, так это скрывает носителя от глаз окружающих.

Знаете, подобные магические вещи, они же должны помогать добиться власти, но что-то не похоже, чтобы Фродо мог приказывать назгулам, что им делать. Это не работает так просто. Магия непостижима. Магия таинственна. И это именно тот вид магии, который нужен. Я регулярно вижу одну и ту же ошибку в плохо написанных фэнтези-книжках. Авторы делают свои миры излишне магическими. Их миры населяют могущественные волшебники, ведьмы и лорды, способные щелчком пальца уничтожить целую армию... и тем не менее у них все равно у каждого есть армия. Но нужно же уметь складывать А и Б. Если в вашем мире есть человек, способный сказать "Буги-вуги" и отправить на тот свет десять тысяч ваших солдат этой фразой, вы не пойдете нанимать другие десять тысяч!

Но люди не задумываются о последствиях. Их миры населяют могущественные волшебники, а власть все равно принадлежит королям и лордам... почему волшебники не захватили мир? Те, кто обладают большой мощью, всегда стремятся править миром.

Ну и есть еще кое-какие вещи, которые не стыкуются с историей. В каком-то роде я пытаюсь отразить это в своих книгах. Возьмем, например, заранее обговоренный брак. В исторической прозе, фильмах и сериалах мы постоянно сталкиваемся с такой вещью, как договорной брак, причем девочка не хочет выходить замуж за суженого и в итоге сбегает с простым конюхом. Так не бывает. Просто не бывает! Были тысячи, десятки, возможно, сотни тысяч договорных браков во времена Средневековья, и ни одна невеста не сбежала с конюхом. Так не поступали. Этого просто не могло случиться. Да, временами невесте хотелось кого-нибудь другого, но не повод же это сбегать с конюхом?

Мы затронули еще одну мою больную тему. Плохие авторы копируют классовую структуру Средневековья, в их произведениях есть короли, аристократы, торговцы, слуги и все прочие. Но авторы не понимают, что на самом деле означает классовая структура. В их книгах мужественная служанка может отчитывать прекрасного принца. Да он бы отодрал ее по-жесткому, привязал к позорному столбу и приказал закидать ее тухлыми овощами. Вот так делались вещи в те времена.

Я имею в виду, что классовые различия плотно укрепились в сознании людей той эпохи. Люди с пеленок воспитывались с осознанием своего места на социальной лестнице и пониманием своих обязанностей и привилегий. Попытки действовать вопреки сложившимся традициями вызывали конфликты. Я постарался отразить этот момент в своем творчестве.

Источник: http://tunedin.blogs.time.com/2011/04/18/...

Далее: Мартин о Сумеречной зоне и "Остаться в живых"

Романы Джорджа Мартина, литературная основа для нового телесериала производства телеканала HBO "Игра престолов", известны своей моральной неоднозначностью, сложностью и блестящими сюжетными ходами. Но кроме того в них просто потрясающие описания еды — всего домашней птицы в медовом соусе, лимонных кексов и зажаренного вепря... И когда мы договорились об обеде с Мартином, мы встретились в Теколоте Кафе, недалеко от его дома в Санта-Фе. Джордж заказал то, что лучше всего смотрелось в меню — по-рождественски выглядевший буррито с красно-зеленым соусом. Блюдо смотрелось лучшим, что было в меню.

У нас получился очень долгий разговор о его книгах, ТВ и превращении первого во второго. Получившийся разговор я разделил на четыре части. Оставшиеся куски я буду выкладывать в своем блоге на протяжение следующей недели. Первая часть посвящена адаптации романов для телевидения, подбору актеров и опасениям, что сериал, в случае успеха, может догнать Джорджа прежде, чем он закончит все семь книг.

Текст интервью заранее почищен от спойлеров, способных испортить впечатления от прочтения тем, кто еще не знаком с тем или иным аспектом творчества Мартина.

Первым делом я упомянул, что видел оба эпизода телесериала, а Джордж на тот момент не видел ни одного. И я сказал, что особенно мне понравилось, как подобрали актеров на очень сложные детские роли. С этого мы и начали.

Подобрать актеров на роли детей было самой тяжелой задачей. Мы в буквальном смысле просмотрели сотни детишек в поисках исполнителей трех основных детских ролей. Я имею в виду, в основном это были юные актеры. Знаете, вы смотрите на них и понимаете, что это дети, а не актеры. Для них наибольший успех — это выучить свои слова. Их мамы и папы ужасно гордятся тем, что они заучили слова, но дальше этого дело не идет.

Ну или наоборот все впадает в другую крайность. Некоторым детям их папы, мамы или учителя из школьного драмкружка говорят, что важнее всего — подкреплять свою игру эмоциями. Так что эти детишки впадают в другую крайность и начинают излишне переигрывать, они закатывают глаза, гримасничают и все в том же духе, в общем, выглядят абсолютно неестественно.

И вот ты смотришь на все это, смотришь, и в конце концов доходишь до состояния, когда уже готов отчаяться и заявить, что у тебя никогда не получится подобрать здесь подходящих детей — потому что большинство юных актеров здесь родом из ситкомов, а все, что требуется от детей в ситкомах — быть милыми лопухами. В "Игре престолов" же серьезные, драматические детские роли, где от актеров требуется изображать отчаяние, гнев, одиночество и другие серьезные взрослые эмоции. Я подумал, Бог мой, как мы вообще сможем справиться со всем этим. Но затем появляется один из сотни, один из тысячи, и ты думаешь, Бог мой, это оно, и, слава Богу, это прекрасно. Возьмем, к примеру, Мэйзи Уильямс, она играет Арью. С того момента, как я увидел ее, я понял, что мы нашли нашу Арью. Схожие чувства я испытывал, наблюдая за игрой наших Сансы и Брана — эти ребята тоже хорошо играют свои роли. Они потрясающие.

Всех детей в сериале состарили, не так ли?

В сериале состарили всех, не только детей. Посмотрите на Шона Бина, сколько ему, пятьдесят? [В день премьеры "Игры" Бин отметил свой пятьдесят второй день рождения] А Неду Старку по книгам... около тридцати трех, правильно? Ну так вот. Роббу и Джону шестнадцать-семнадцать лет в сериале, а по первой книге им четырнадцать. Так что каждому персонажу накинули годков, я думаю. Самое главное было состарить Дейенерис. В начале книги Дени всего тринадцать лет, и тут-то и начинается вся эта тема с сексуальной жизнью тринадцатилетней девочки. В Средние Века, на которые я опирался, создавая свой цикл, не было ничего особенного в том, чтобы выйти замуж в тринадцать лет. Множество высокорожденных, особенно в аристократических семьях, женщин находили себе мужей в этом возрасте, или даже раньше. Но в наши дни такое поведение неприемлемо, и покажи мы его на экране, нас бы закидали тухлыми помидорами.

Что убедило Вас в том, что именно формат телевизионного сериала наиболее подходит для того, чтобы перенести Ваш цикл на телеэкраны? Раньше, насколько я понимаю, Вы раздумывали над идеей фильмов.

Да, начинали мы с этой идеи. Но с той самой минуты, как мой агент начал показывать мне предложения, как только я сам стал получать запросы от студий, продюсеров и сценаристов, я понял, что мои книги нельзя экранизировать в виде фильмов. Они просто слишком большие. Смотрите, для экранизации "Властелина колец" понадобилось три фильма и сорок с лишним лет, чтобы найти студию, которая согласилась бы снять все три картины. Большинство говорило — "Не, давайте сначала снимем один, а там посмотрим, как пойдет". В лучшем случае это рискованное предложение. В худшем — продолжение твоей истории никто так никогда и не снимет.

И я подумал — вся книга, "Властелин колец", которую Толкин на самом деле написал как один роман, а не три, — она примерно такого же размера, как "Буря мечей". Таким образом, для того, чтобы экранизировать те три книги, что на тот момент были написаны, потребовалось бы девять фильмов. Не всякая студия рискнула бы взяться за подобный проект. Честно говоря, никто не рискнул. Они собирались снять один фильм и посмотреть, насколько успешным он будет. А в одном фильме мы бы гарантированно потеряли 90% персонажей и сюжетных замыслов. Я же сам был сценаристом. Когда нужно адаптировать какую-нибудь книгу для телеэкрана, ты говоришь? Какой замысел? Кто главный герой? Мы сконцентрируемся на нем, на основной сюжетной линии, выкинем всех второстепенных персонажей и все второстепенные сюжетные линии и сделаем из этого фильм. Мало того, что я не хотел такого подхода, так его бы и не получилось, потому что в первых томах я тщательно скрывал, кто же является главными действующими лицами.

Я подумал, что в формате телесериала мы можем добиться больших успехов, но в то же время столкнемся с большими трудностями, например с цензурой из-за обилия секса и насилия в моих книгах. Ну и вообще, сериал должен был быть гораздо более красочным чем все, что показывается по телевидению.

Да, таких вещей, какие делает HBO, во времена, когда Вы начинали работать над циклом, еще не было.

Честно говоря, к моменту, когда моя вторая книга попала в списке бестселлеров, они уже появились. Мое окончательное решение было таким — если мы собираемся экранизировать "Песнь", это должно быть сделано или в духе гигантских эпических мини-сериалов, типа "Сегуна" или "Корней", таких вещей больше не делают, или в формате телесериала.

Ну и еще одним огромным фактором было, что в проект попали Дэвид и Дэн. Когда мои агенты раздобыли для них книги, мы встретились чтобы обсудить проект и сразу же спелись. Знаете, они хотели сделать те же самые вещи, какие собирался сделать я, так что... все остальное — история, позор или что-то в этом роде.

Что меня особенно поразило в Ваших книгах, это то, что главы заканчиваются в той же манере, в которой заканчиваются эпизоды сериалов HBO. Повлияло ли то, что вы писали сценария для телевидения, на то, как вы развивали и структурировали Вашу историю?

Думаю, да, повлияло. Знаете, когда вы работаете для телевидения, вы узнаете, как важно обрывать повествование на самом интересном моменте. В отличие от HBO, для кабельного телевидения необходимо, чтобы зритель вернулся после рекламы. Так что, вам всегда хочется, чтобы повествование обрывалось на моменте какого-то откровения, сюжетного поворота, на напряженном моменте, этакий клиффхэнгер, но каждый эпизод должен на чем-то обрываться. Как называет такие моменты моя жена Пэррис, когда мы смотрим "Закон и порядок" — да-да-да-да моменты. Мне хотелось заставлять людей поглощать страницу за страницей чтобы узнать, что же будет дальше. Так что я специально обрывал повествование на таких моментах.

Клиффхэнгер хорошо подходит для того, чтобы закончить сцену, но это всего лишь один из вариантов ее окончания. Это может быть всего лишь момент... что-то в поведении персонажа, какое-то откровение, концовка главы должна побуждать вас читать дальше, чтобы узнать, что же случилось с этим героем потом.

Знаете, за десять лет на телевидении мне случалось и расстраиваться, и разочаровываться, и раздражаться, но по большему счету, в долгосрочной перспективе я приобрел очень полезный для меня опыт.

Вы написали сценарий к восьмому эпизоду первого сезона "Игры". Какие ощущения Вы испытали, возвращаясь к материалу, над которым Вы работали пятнадцать, двадцать лет назад?

Я просто наслаждался моментом. Это было великолепно.

Я немножко волновался о том, смогу ли я вернуться в прежнюю колею. Я очень переживал, сумею ли я сдать работу в нужный срок. Знаете, последние несколько лет мне не очень хорошо удавалось выполнять работу к установленному сроку. Еще я очень волновался от того, что буду работать над материалом, который создавал в девяностые годы. Ну и еще я очень волновался, вспомню ли я вообще, как писать телесценарии. Прошло уже больше десяти лет с тех пор, как я последний раз этим занимался. Но все закончилось хорошо. Я особо не изменился, перемещался от одной сцены к другой, сокращал тут, вырезал здесь, все как я делал во время моей работы в Голливуде. Я даже уложился в сроки, и это хорошо. Как и то, что я вообще вспомнил, как писать сценарии.

Честно говоря, труднее всего было привыкнуть к новому программному обеспечению.

Я сказал, что не собираюсь доставать Вас вопросами о новой книге, и планирую сдержать свое обещание. Но после того, как Вы упомянули о своей работе над книгами и над тв-сериалом, я не могу не спросить, что же будет, если сериал, желаю ему всяческих успехов, нагонит книжное повествование? Есть ли план Б?

Ну, сейчас это очень волнует поклонников. И пока что не очень заботит HBO. Некоторые вещи зависят от решений, которые делает руководство канала, и я не знаю, какие решения оно примет. Но мы смогли уложить первую книгу в десять часов, и, хотя я еще сам не видел конечный результат, все думают, что получилось неплохо. Так что я очень рад этому факту. Сам-то я надеялся на 12 часов. Знаете, другие сериалы длятся около двенадцати часов, я точно знаю, что "Сопрано" длились двенадцать или тринадцать. Тем не менее, первую книгу уложили в десять часов. Но смогут ли они уместить в десять часов "Битву королей", или для этого потребуется двенадцать. "Битва" будет потолще "Игры", но при должном желании ее еще можно будет вместить в один сезон.

Сложнее всего будет с "Бурей мечей". Это огромная книга, просто гигантская книга. Рукопись "Бури" на пятьсот страниц толще рукописи "Битвы". А сама "Битва" на сто страниц толще "Игры престолов". "Бурю мечей" нельзя уложить в один сезон. Я думаю, нам понадобится два сезона для того, чтобы рассказать эту историю. Знаете, закончить сезон на середине книги, на моменте, где [момент благоразумно вырезали, считайте это был страшный спойлер]. А потом наступает время "Пира стервятников" и "Танца с драконами", которые на самом деле являются двумя половинками одной книги, которая затмевает даже "Бурю мечей". Действие в них происходит одновременно. Материал из этих двух романов нужно перекомпоновать и уложить как минимум в два, а лучше в три сезона, поскольку в них содержится огромное количество материала.

Так что в какой-то момент руководству канала придется сделать выбор — или же растягивать какие-то книги больше чем на один сезон, или же строго придерживаться линии "Одна книга = один сезон". В этом случае они потеряют огромную кучу материала.

Если они выберут второй вариант, тогда, думаю, они сумеют нагнать меня где-нибудь по пути. Но если они выберут тот вариант, на который я надеюсь, я думаю, я успею закончить работу над циклом раньше, чем они меня догонят. Не думаю, что им это удастся, разве что меня в процессе работы собьет грузовик.

Источник: http://tunedin.blogs.time.com/2011/04/15/...

Далее: Джордж Мартин говорит о фэнтези и истории

Добрый день, Вадим! Поздравляю Вас с выходом новой книги! Должен отметить, что на первый взгляд роман существенно отличается от Ваших предыдущих работ. Возможно, некоторых поклонников Вашего творчества может несколько смутить или даже напугать тематика «Последнего адмирала»? Могли бы Вы обрисовать Ваше видение романа, рассказать постоянным читателям, чего стоит ожидать, а на что наоборот, не стоит рассчитывать в новой книге? Чем, на Ваш взгляд, способен заинтересовать «Последний адмирал Заграты» людей, ранее не знакомых с Вашими книгами?

Не думаю, что моих читателей может хоть что-то напугать. Тайный Город, Анклавы, Московская мистика, теперь — Герметикон, эксперименты продолжаются и останавливаться на чем-то одном я не намерен. Могу пообещать, что новая книга будет необычной, интересной и, как вы уже знаете, прекрасно оформленной.

«Последний адмирал Заграты» — очень необычный роман. Очень редко в последнее время можно увидеть книги с цветными и черно-белыми иллюстрациями, некоторые из которых, тем более, не дополняют, а продолжают рассказывать сюжет произведения. Как к Вам пришла идея о создании романа, и насколько трудно было ее реализовать? Многое ли изменилось от первоначального видения книги, или все, более-менее, получилось так, как Вы и рассчитывали с самого начала?

По-моему, вы льстите современному издательскому бизнесу: в последнее время нельзя было увидеть жанровые книги с цветными иллюстрациями, и редчайшие исключения лишь подтверждали это правило. А черно-белых иллюстраций в "Последнем адмирале Заграты" нет, есть арт-вставки, выполненные в виде комикса, и призванные полнее передать тот или иной эпизод, и такого, поверьте, вы вообще нигде не могли увидеть. Это принципиально новый ход в издательском деле, и я рад, что сделали его мы с издательством Эксмо.

Я с самого начала знал, что "Последний адмирал Заграты" должен быть богато иллюстрирован, и счастлив, что мы не просто сказали новое слово в оформлении книг, но и сумели качественно реализовать идею. Я уже держал в руках книгу — она великолепна.

Судя по массивной рекламной кампании, сопровождающей выход романа, в «ЭКСМО» очень рассчитывают на Вашу книгу. А насколько трудно было убедить Ваших редакторов в том, что роман должен выйти именно в таком виде, в котором он вышел сейчас? Расскажите пожалуйста, как протекала совместная работа над книгой?

Оформление романа заняло почти восемь месяцев, работали двое художников: Сергей Атрошенко, которому мы обязаны обложкой и цветными иллюстрациями, и Евгений Гусев, который создавал арт-вставки. Как протекала работа... Были споры, были переделки, были долгие разговоры о Герметиконе, потому что нужно было пропитаться духом мира и понять его суть. Результат, как вы могли убедиться, отличный, а значит, у нас все получилось.

Стимпанком "Последний адмирал Заграты" является в той же мере, в какой "Анклавы" являются киберпанком: общие черты, безусловно, есть, но и только. В "Герметиконе" я постарался развить заложенный в стимпанке потенциал, увести его подальше от приевшейся "викторианской эпохи" и уныло бредущих из книги в книгу "огромных человекообразных роботов на паровом ходу". Пространство, которое предлагает сама идея мира паровых машин, огромно, нужно лишь снять шоры и заглянуть за горизонт. Подумать, "что было бы если...", и мы получаем принципиально новое поле для творчества.

Какие Ваши дальнейшие творческие планы? Продолжите ли Вы работу над «Герметиконом», вернетесь к старым циклам или, наоборот, порадуете читателей еще одной новой вещью? Чего стоит ждать поклонникам Вадима Панова в ближайшее время?

В самое ближайшее время появится второй роман из цикла "Герметикон", который будет называться "Красные камни Белого".

Буквально недавно один из ваших циклов, «Анклавы», стал межавторским. Как возникла идея пригласить в Ваш мир других авторов, и как к подобному предложению отнеслись Вы? Кто подбирает авторов в проект, и какое участие в работе над серией принимаете Вы? Какие еще книги цикла сейчас готовятся к печати?

Я с самого начала решил для себя, что "Анклавы" будут закончены. Я знал, как они будут закончены, и вел историю к финалу. Но когда заканчивал работу над "Хаосовершенством" неожиданно понял, что мне интересно, что будет дальше. Начали появляться замыслы, которые я старательно гнал прочь, но интерес, повторюсь, существовал, и потому, когда появилась идея развить "Анклавы" в межавторский цикл, я согласился.

Первые книги "Анклавов" задали определенную планку, опускать которую ни я, ни издательство не хотим, поэтому авторов мы подбираем тщательно, работаем над книгами кропотливо и выходят они, из-за этого, не очень часто. Но мы считаем, что лучше меньше, но лучше.

Совсем недавно компанией "Мир фэнтези" была выпущена настольная игра по мотивам "Тайного города". Насколько я знаю, Вы присутствовали на презентации и даже сыграли партейку. Какие ощущения Вы испытали от подобного погружения в свой мир, и как Вы вообще оцениваете игру?

Ощущения самые замечательные. Для настольной игры "Тайный Город" был разработан уникальный движок, который подразумевает тесное общение игроков между собой и, соответственно, великолепно передает дух Тайного Города, с его интригами, попытками обмануть друг друга и неожиданными союзами. Другими словами, лично я играю в "ТГ" с большим удовольствием.

Скажите, а как много времени у Вас остается на то, чтобы читать книги других авторов? Что из того, что Вы прочли за последнее время, Вам запомнилось больше всего и, может быть, Вы могли бы порекомендовать лаборантам?

Не буду оригинальным, посоветую прочитать недавно вышедшую книгу Аберкромби "Последний довод королей" — заключительную часть трилогии. Если не читали первые две части — быстренько исправляйтесь

Спасибо! Творческих успехов Вам!

P.S. А в нашей рубрике "Рецензии" вы можете прочитать рецензию на роман за авторством Dark Andrew.