В кои-то веки задумываюсь, почему воспоминания фашистов я как-то больше читаю, чем наши источники про Вторую Мировую. Пожалуй, две основные причины. Во-1, читать наше — никакого сердца не хватит. Во-2, наши в изрядной степени политизированы, вполне логично подозревать, что в книгах периода СССР неприглядные факты в отношении наших войск и партии скрывались, а зверства немцев, вероятно, преувеличивались. Немецким же командующим, которые и так проиграли и со всех сторон виноваты, вроде как и терять нечего — наоборот, лучшее, что им остается, это изложить голые факты, не давая никаких моральных оценок.

Мемуары Кейтеля вполне вписываются в эту идею. Вильгельм Кейтель с 1938 по 1945 года занимал пост начальника штаба Верхмахта, то есть с точки зрения табели о рангах немецких вооруженных сил был первым после бога (Гитлера в роли рейхсмаршала). Собственно в боевых действиях Кейтель если и участвовал, то задолго до Второй мировой, а потом прочно засел за письменный стол и всю войну там просидел. С другой стороны, все рейховские документы, все приказы Гитлера шли через Кейтеля — во всяком случае те, которые касались ведения войны, обращения с военнопленными ("Приказ о комиссарах"). По большому счету (хоть он в этом ни разу не признается), Кейтелю на протяжении всей кампании постоянно приходилось идти на сделку с собственной совестью. Немецкие генералы бунтовали против дурных приказов Гитлера (не только бесчеловечных по отношению к русским, но и бесчеловечных или глупых по отношению к немецким солдатам и ведению войны в целом), уходили в отставки, принимали яд и тд. Кейтель ни разу внятно не возразил, не говоря уж о том, чтобы пойти на открытое столкновение. По этой причине, думаю, и сохранил свой пост, столько лет находясь рядом с такой пороховой бочкой, как Гитлер.

В целом вину за все Кейтель возлагает персонально на Гитлера. А себя оправдывает тем, что он был "просто солдат" и просто исполнял приказы — ну вроде как нельзя же их было не исполнять, верно? Честно-честно пытаясь при этом избежать перегибов на местах. Даже ссылается на Клаузевица и общую традицию немецких войск — беспрекословной дисциплины. Комментировать не буду. Нюрнбергский суд вот тоже довод не оценил и приговорил Кейтеля к казни через повешение.

В принципе в тексте нет ничего нового — по сути это компиляция мемуаров Кейтеля, написанных в Нюрнбергской тюрьме, его личной переписки и официальных военных документов рейха (различных планов и приказов). Однако есть несколько интересных деталей относительно общеизвестных событий. Например что в ночь аншлюса Австрии у ряда высших офицеров вермахта была настоящая истерика, потому что ничего было не готово, и неясно было, чем им выльется этот отчаянный шаг Гитлера.

По поводу войны с СССР в частности и зверств немцев на занятых территориях Кейтель говорит, что раз де СССР не присоединилось к международным конвенциям по ведению войны и обращению с военнопленными, можно с гражданским населением и комбатантами делать что угодно — типа сами виноваты. "Нам пришлось взять на себя малопочетный труд объяснить немецким офицерам, воспитанным на иных, "рыцарских", представлениях о войне, что там, где убийство из-за угла стало нормой, а террор против оккупационных властей и гражданского населения считается знаком особой доблести, решительно невозможно обойтись без жесточайших репрессий". Очень хорошо объясняли, видимо, если на выходе получили то, что получили.

Среди немецких генералов есть люди, которые вызывают как минимум уважение, но Кейтель к ним не относится однозначно. Даже без учета всех отягчающих обстоятельств, он как человек производит скорее отталкивающее впечатление. Чего-то совершенно бесхарактерного, не имеющего своего мнения, но всегда радостно готового согласиться с начальством и побежать исполнять, не задумываясь о сути приказа. И да, сидение в кабинете тут скорее отягчающее обстоятельство — боевые генералы хотя бы рисковали своей жизнью вместе с остальными, а за столом ничего кроме недовольства Гитлера не угрожает. Впрочем, после смерти Гитлера Кейтель тоже не то чтобы сильно расстроился — во всяком случае, судя по мемуарам. И вполне спокойно обсуждал с Деницем условия капитуляции Германии, а потом 8 мая лично подписал акт о капитуляции с СССР. Такое впечатление, что у него не было каких-то определенных личных убеждений или личной преданности — он просто пытался держать нос по ветру. Что в обычной жизни, может, и неплохо, но в контексте глобальных исторический событий выглядит очень жалко.

Если бы кто-то меня спросил,
Как я чую присутствие высших сил —
Дрожь в хребте, мурашки по шее,
Слабость рук, подгибание ног, -
Я бы ответил: если страшнее,
Чем можно придумать, то это Бог.

Сюжетом не предусмотренный поворот,
Небесный тунгусский камень в твой огород,
Лед и пламень, война и смута,
Тамерлан и Наполеон,
Приказ немедленно прыгать без парашюта
С горящего самолета, — все это он.

Но если ты входишь во тьму, а она бела,
Прыгнул, а у тебя отросли крыла, -
То то Бог, или ангел, его посредник,
С хурмой "Тамерлан" и тортом "Наполеон":
Последний шанс последнего из последних,
Поскольку после последнего — сразу он.

Это то, чего не учел Иуда.
Это то, чему не учил Дада.
Чудо наступает там, где, помимо чуда,
Не спасет никто, ничто, никогда.

А если ты в бездну шагнул и не воспарил,
Вошел в огонь, и огонь тебя опалил,
Ринулся в чащу, а там берлога,
Шел на медведя, а там их шесть, -
Это почерк дьявола, а не Бога,
Это дьявол под маской Бога
Отнимает надежду там, где надежда есть.

У меня такое чувство, что на самом деле Дяченко пишут все время одну историю — историю о том, как герой борется с собой. С переменным успехом. Борется со своим "не могу" и со своим "хочу", переступая через первое и подавляя второе. В некоторых романах герой безусловно побеждает, в некоторых — проигрывает. Но из всех читанных, пожалуй, самая сложная битва, самый маленький шанс победить были у мальчика Развияра из "Медного короля". В эту победу даже никто не верил, в том числе я — ведь по тексту складывалось четкое ощущение, что авторы мягко подводят нас к необходимости признать поражение. И воображение забегало куда дальше авторских замыслов.

"Медный король" — история раба из низкого, всеми ненавидимого племени, которому, натурально, нечего терять, кроме своих цепей. В самом начале его выбрасывают за борт с корабля, потому что некий почти волшебный город на острове отказывается пускать таких, как он, на свою землю. Последующее — это медленное, неуверенное возвышение героя, шаг вперед, два назад, которое заканчивается много лет спустя, но в том же месте. Заклинание, которому ребенка обучает случайный знакомый, полусумасшедший старик, кажется поначалу какой-то детской ерундой, плодом отчаявшегося воображения. "Медный король, возьми, что мне дорого, подай, что мне нужно". Мальчик использует его, и Медный король действительно забирает — но ничего не дает. Во всяком случае, ничего ощутимого, действительного. Лишь с середины книги становится понятно, ради чего раз за разом повторяется заклинание — Медный король действует, как иные наркотики, даруя кратковременное ощущение свободы, могущества и кристальной ясности происходящего. И, как на наркотик, герой на него подсаживается, со всеми вытекающими. Сначала "выносит из дома" вещи, а потом и люди начинают пропадать.

Правда, все эти маленькие прегрешения с "темным древним богом", каким вроде бы является Медный король, по большей части теряются на фоне разворачивающегося сюжета. Дяченкам удалось создать удивительно интересных персонажей и вполне живой, необычный мир. Мир, в котором смутно царит огромная Империя, которая вот-вот покорит остатки земель, до которых еще не успела дотянуться, в лесах живет людоедское племя, из которого и происходит наш герой, а над озером плывет летающий город Мирте. При этом все это — только красивые декорации, и герой в конце концов, слава богу, не садится на императорский трон — это было бы слишком моветоном. Большая часть действия происходит на окраине Империи, в еще непокоренных землях, над которыми главенствует Замок без названия, управляемый Властелином, опять же, без имени. А в степях вокруг этого замка обитает удивительное племя нагоров, или зверуинов, которые рождаются как в человеческом, так и в тигрино-кентавровом обличье. Один из таких тигро-кентавров и становится другом и спутником героя на протяжении всего романа.

Должна признать, что часть про нагоров кажется мне наиболее интересной, куда интереснее, чем сама история главного героя. Учитывая, что с ним как раз все было понятно с самого начала — так или иначе, это вариация на классическую тему "убить дракона", вне зависимости от реального исхода такой битвы. А вот зверуины — нечто совершенно новое. Племя с удивительной не только физиологией, но и моралью, обычаями и представлениями, при этом все прописано достаточно четко и логично, так что даже в отсутствие прямого указания можно додумать какие-то детали.

История зверуинов тем интереснее, что Замок держится только за счет того, что в его подвале лежит труп построившего его мага-зверуина. Утро-Без-Промаха, который нарушил все мыслимые обычаи, предал и страшно проклял свой народ, и которого тем не менее вполне можно понять. Признаюсь, Утро, который к моменту начала действия уже давно мощи, — мой любимый и самый интересный персонаж в романе (оужас!). Не в последнюю очередь, наверное, потому, что за ним стоит слишком много тайн и авторских недоговоренностей — а с Развияром и остальными центральными персонажами все ясно. Развияр получился "совершенно как живой, хотя и не привлекающий к себе персонаж" — его рабская мораль так и осталась с ним, несмотря на последовательное восхождение по социальной лестнице. Мораль, которая делит всех на тех, кто сверху, и тех, кто снизу. Что делает вполне понятной его ненависть к Мирте — несмотря на то, что про город прямо ничего такого не говорится, создается четкое ощущение, что это — сосредоточие культуры и цивилизации, прямо противостоящее мироустройству самого Развияра. Противостояние парадигм, на идейном уровне.

Хотя надо признать, что я была к герою несправедлива. Постоянно ждала, что вот сейчас он утратит человеческий облик — но он, кажется, за все время действия романа сам как личность не изменился, другое дело, что возможностей у него стало больше. А так он не стал более жестоким, более подлым и эгоистичным, чем раньше. Я бы даже сказала, все его отклонения — в рамках нормы, но мерзкий характер остается мерзким характером. Другое дело, что окружающие почему-то терпели это, вместо того, чтобы осадить его, но в этом и заключался дар Медного короля. К чести авторов, они не пошли по легкому пути и не позволили герою тихо самому скатиться в пропасть, чтобы было бы самой простой и логичной концовкой, сто раз повторенной в сказках. В финале романа куда больше от притчи, чем от сказки: круг замыкается, герой оказывается там, где ему и место, а жизнь продолжает идти. Я так и не смогла заставить себя сопереживать герою, так что финал скорее оставил меня равнодушной. Но то, что было в романе *помимо* истории с Медным королем, зацепило, и сильно.

Фиговый из меня поклонник Набокова) Узнала, что задолго до Кутзее у Набокова тоже была работа под названием Strong opinions, про которую я раньше никогда не слышала. Видимо, и на русский оно не переводилось.

Если у кого вдруг есть эта вещь в электронном варианте — поделитесь, а?

Из всего читанного мной у Стейнбека "К востоку от Эдема" наиболее "программный". Это всеобъемлющий роман, в котором сочетается все то, что встречается в других книгах. В "Востоке" есть отчаяние и скатывание в бездну из "Гроздьев гнева", есть забавное очарование "Консервного ряда", есть по-настоящему жуткие моменты, как в "О мышах и людях", и больше всего — сложных моральных проблем из "Зимы тревоги нашей", которые героям приходится решать по ходу дела, "без отрыва" от повседневной жизни. Больше всего, на мой вкус, от "Зимы", но в "Эдеме" нет этого тягостно-тревожного ощущения, нет безнадежности, — даже когда одни герои опускают лапы, другие продолжают жить изо всех сил.

Про этот роман очень сложно сказать что-то общее, как про "Войну и мир" — в нем слишком много слишком разных героев, событий, судеб, все они переплетаются, иногда ружья выстреливают, иногда просто остаются висеть. Даже война есть, правда, скорее за кадром, ближе к концу романа, но и этого хватает, чтобы на ней успел погибнуть один из героев, навсегда изменив судьбы оставшихся.

Вообще чем больше я об этом думаю, тем больше мне кажется, что сравнение с "Войной и мир" вполне подходит. "Эдем", по сути, тоже — некая вариация на тему семейной саги, правда, семей там две. Линии повествования о каждой сначала идут параллельно, потом соединяются, но полного слияния формата А. женился на Б. не происходит. С другой стороны, зато все, что происходит в романе, выглядит очень достоверно и натурально — даже в тех моментах, которые никак не укладываются в рамки нормы. В каждом стаде есть свои паршивые овцы, а если еще лучше присмотреться, вообще все овцы выходят паршивые, только по-разному. Герои "К востоку от Эдема" за редким исключением — вполне нормальные люди, с некоторыми странностями, может, но в рамках обычного. И только если покопать глубже, как делает Стейнбек, у каждого есть свои шкафы, полные скелетов. Буквально нет практически ни одного героя, у которого скелетов не было бы вовсе — какими бы спокойными, успешными и вообще позитивными они ни представлялись окружающим. При этом своеобразие и количество героев делает странную вещь: если рассматривать жизнь конкретного героя в целом, то произошедшее с ним можно считать как незначительным, так и ужасной трагедией. Но в рамках взаимодействия со всеми остальными это как-то скрашивается, даже слегка нивелируется до степени, которую теоретически человек должен уметь вынести. Я не знаю, как лучше сформулировать это ощущение.

Положим, мне очень жалко Адама с его трагической любовной историей — но в то же время я не могу перестать думать, что неплохо бы ему чуть меньше страдать и чуть больше думать о своих детях. Арона с его глуповатым идеализмом тоже жалко — по, признаться, мне было бы жальче Кейла, если бы Арон остался и постоянно заслонял тому свет. И так — практически по всем героям. Их всех можно в чем-то понять и посочувствовать, а в чем-то другом осудить. За единственным исключением Кейт, пожалуй, — но Стейнбек и сам признается в послесловии, что так и не сумел понять, что ей движет и чего она пытается добиться. Хотя совершенно не исключаю, что такие люди существуют — более того, их в жизни куда больше. И столкновение с ними никому не дает ничего хорошего.

Признаться, я не пыталась разобраться, насколько "К востоку от Эдема" документален и биографичен. Вполне может быть, потому что там упоминается некий Стейбек, за которого вышла одна из девушек одной из двух главных семей. Не думаю, чтобы это имело какое-то особое значение для художественной ценности. Даже если Стейнбек взял некоторые имена и события из архивных документов, характеры, внутреняя мотивация и тд все равно разработаны им, а это как раз и есть самое ценное в романе.

Мне еще очень нравится некий исподволь напрашивающийся вывод из всей истории: о том, что семейная модель и устройство жизни ребенка в семье само по себе еще ничего не гарантирует и не значит для его дальнейшей жизни. В некоторой степени — да, но не то чтобы в значительной. Взять Гамильтонов: при прочих равных это семья почти идеальная, любящие внимательные родители, много детей. А у детей судьбы сложились очень по-разному, и у кого-то вышло повторить это "семеро по лавкам и дом полная чаша", а кто-то фатально провалил такую задачу. Траски, с другой стороны — нечто совсем иное. Любовь и соперничество двух братьев, которое повторяется в двух поколениях — совершенно невольно. При этом один из братьев — всегда Каин, а другой всегда Авель. Но это — только начальная точка для развития отношений, и Стейнбек, разумеется, не читатет морали на тему того, как надо быть хорошими мальчиками. Эти два поколения братьев, их структура отношений, похожи только очень формально, но результаты получаются совершенно разные.

Конец просто восхитителен. Да, и они взялись за руки и убежали навстречу закату. Да, нашли друг друга, хотя еще не совсем даже это осознали. Мне очень нравится такой конец истории, когда встречаются два не слишком хороших и не слишком простых человека. Именно за это я очень любила, помнится, "По эту сторону рая" Фицджеральда. Пожалуй, ни за кого из героев "К востоку от Эдема" я не болею так, как за Кейла и Абру.

Разве что за "китаезу" Ли — это вообще восхитительный персонаж. Ужасно, эмн, теплый. Пожалуй, единственный, у кого, строго говоря, и скелетов собственных нет — не считая его происхождения. И это изрядно выделяет его из всех остальных — Ли кажется гораздо умнее, во всяком случае, мудрее, — но это, думаю, потому, что он просто стоит с индифферентным видом у рулетки и не позволяет втянуть себя в игру под названием жизнь, поэтому и ничего не выигрывает, и ничего не проигрывает. Остальные играют с переменным успехом.

"К востоку от Эдема" удивительный роман — несмотря на то, что в нем не происходит ничего кроме самой обычной жизни маленького провинциального амерканского городка и окрестностей, его не устаешь читать. И в этих картинах самой обычной жизни можно найти все вариации красок и драм. В этом основная прелесть романа и вообще Стейнбека — он открывает глаза на обыденные вещи, при этом не преуменьшая и не преувеличивая их, а просто рассказывая личные истории.