сабж

В очередной раз убедилась не только в том, что лучше Ехо у М-Фрай ничего нету, но еще и что кроме Ехо все остальное — несравненно слабее, гораздо более проходное. Этот сборничек рассказов — в целом, конечно, во фраевском духе, то есть представляет собой просто гимн эскапизму. Это и не литература вовсе уже, это такой чистый концентрированный эскапизм, что как-то даже неловко становится. Дело в том, что в Ехо рисуется удивительный и прекрасный мир, который идею эскапизма вполне оправдывает, а вот в отдельных "реалистичных" рассказах печальный реал перевешивает, и ужасно жалко становится этих героев-недотыкомок. Дело в том, что они все у Фрая — вполне взрослые люди, даже более, чем взрослые, то есть, по ощущениям, колеблющиеся уже в районе 35-40. И если в 10 лет мечтать о том, что внезапно где-то откроется дивная дверь, за поворотом появится проход в удивительный мир, встреченный на улице странно выглядящий незнакомец окажется кем-то особенным персонально для тебя — это все простительно и понятно, то во взрослом возрасте — уже скорее печально. То есть не то чтобы печально — мечтать-то можно, но это такое shameful pleasure, признаться в котором было бы ужасно неловко. Потому что лет с 20 тебе даются все возможности построить в своей жизни те волшебные замки, которые тебе необходимы, самостоятельно, и если за 15-20 лет самостоятельности ты с этой задачей не справился, а все еще пытаешься убежать от себя и мира... Характерно, кстати, что все не самые молодые герои этих рассказов — одиночки, не просто никакой собственной (созданной) семьи не имеющие, но даже родителей и прочих близких родственников, которые могли бы скрасить их печальное существование.

Сказочные детали, обычно такие милые, местами теряются в каких-то бесконечных банальностях. Герои все время курят и все время пьют кофе. Неудивительно, что у них потом проблемы со здоровьем, хочется сказать, но даже не в этом дело. Все эти эмо-подростковые атрибуты — сигареты, кофе, ветер, кафешки, дождь — не то что оскомину набили, а уже вызывают стойкое отвращение. Есть хоть один эмо-персонаж в этом мире, который бы любил чай с лимоном?!

На самом деле, М-Фрай, конечно, все равно на голову выше коллег по эскапистскому цеху типа Никки Каллен, первым делом потому, что у нее этот эмоциональный exploitation все-таки несколько ограничен рамками здравого смысла. Некоторые вещи сборника очень хороши, к примеру, история про консула, некоторые — гораздо слабее (сюсюкающая история про кошку и дракона вызывает зевоту).

В общем, я несколько опечалена негативным настроем сборника, потому что, несмотря на маленькие приятные вещи в нем, с которым сталкиваются герои, смотришь на них и думаешь: не дай мог оказаться в такой ситуации, не дай бог такую жизнь. Действительно, им кроме чуда ничего и не поможет уже. В данном случае маленькое чудо выступает не как приятная радость, а как единственный просвет в жизни. Как-то этот печальный настрой очень сильно заметен, а я люблю М-Фрая за жизнерадостность и позитивность, так что это — решительное "не то".

сабж

Как-то так вышло, что в школе Гончаров прошел совершенно мимо меня: "Обломова" я читала, конечно, но без особых впечатлений и уж точно без восторгов. А тут слушаю второй роман и оторваться не могу, диво как хорошо! Если уже "Паллада" был довольно забавным, то "Обыкновенная история" просто изумительно смешная. Это такой прекрасный образчик юмора, когда герои не делают смешные вещи, а говорят (и думают), при этом это смешное выглядит не натужным, а очень естественным.

История, действительно, очень проста: в Петербург из деревни приезжает 20-летний юноша — сам еще толком не знает, зачем. Матушка отдает его на попечение петербургскому дяде, который давно уже переехал в столицу, сделал неплохую карьеру, владеет заводом — и с которым никто не виделся много лет. Юноша мнит себя большим писателем, верит в великую любовь до гроба и доводит дядюшку до белого каления своими "искренними излияниями". Собственно, сюжет строится вокруг отношений дяди и племянника — как дядя пытается его научить уму-разуму и как племянник сопротивляется, раз за разом набивая себе шишки. Это безумно комично. Начать даже с первого визита племянника, который, незваный и непрошеный, нагрянул к дяде с "сопроводительным письмом", в котором матушка предписывала дяде, чтобы он на ночь закрывал рот племяннику платком и крестил. Дядя, сроду не ждавший такого гостя, очень достойно справился с вызовом, надо признать. Хотя вообще внезапно нагрянувшие родственники черт-те откуда — это такое милое общее место, и, кажется, никогда не перестанет быть актуальным — сама несколько раз переживала такие визиты родственников, про которых меня предупреждали, что "ты, наверное, их не помнишь, ну так они к тебе приедут на недельку пожить". Сопутствующие эмоции можно представить.

История, конечно, несколько преувеличенная: дядя представлен таким сухим чрезмерно рассудительным человеком, а юный племянник — феерическим восторженным балбесом. С другой стороны, едва ли не во всех репликах дяди я слышу себя, потому что говорит-то он дело, только у племянника не вырос достаточно мозг, чтобы его правильно понимать.

Разумеется, к истории жизни юноши в Питере прилагаются несколько романов, разочарование в писательстве и прочие очень логичные последствия его поведения. Особенно хороши и забавны нападки Гончарова на романтизм и всякие "искренние излияния". В паре мест юноша открытым текстом заявляет кому-то, что он "лучше, благороднее, достойнее, чем все окружающие люди" или нечто в этом духе. При этом в чем же конкретно заключается его хваленое благородство, не уточняется. Было бы смешно, если бы не было так грустно — увы, и по сей день сплошь и рядом встречаются такие персонажи. Не то чтобы я была против "искренних излияний" — но не нужно подменять ими здравый смысл, а также практическую заботу о других людях, как делают очень многие незрелые личности.

Забавен финал романа: дядя и племянник едва ли не меняются местами. Дядя на старости лет осознал, что чем заниматься карьерой, гораздо важнее позаботиться о не слишком здоровой жене, а племянник собрался жениться по расчету — все еще пребывая в полной уверенности, что он "самый самый". Общее мировоззрение его изменилось, а феерическая уверенность (плод огромной маминой любви, видимо) — осталась.

К сожалению, без цитат не передать, насколько забавен этот роман и насколько точны в нем наблюдения за жизнью, отношениями и т.д. Но и цитировать придется пол-текста, лучше советую всем прочитать — изумительная, ничуть не устаревшая вещь.

сабж

В принципе, мне уже, конечно, не особо интересны сатиры на советскую эпоху — в свое время весьма многочисленные и злободневные, а сейчас воспринимающиеся примерно так же, как сатиры на эпоху Анны Иоанновны (я бы почитала, если б нашла, кстати) — исключительно в историческом плане. Печально, в общем-то, наблюдать, как люди исходят ядом, даже если исходят совершенно по делу. И даже если яд хорошего качества и забавный, все равно желчность не красит писателя, а юмориста джеромовского типа я предпочту любому сатирику зощенковского — не за качество, а за оптимизм подхода.

Впрочем, "Москва 2042" довольно забавная, и если снять первоначальные претензии к жанру как таковому, она очень хороша. Сюжет, в общем, прост: советский писатель-эмигрант, живущий в Германии (дело происходит еще до развала Союза), волею случая получает шанс воспользоваться машиной времени, и не выбирает ничего лучше, чем отправиться в Москву будущего, где, как выяснилось, победил коммунизм. Правильно говорят, и я никогда не перестану это повторять к случаю: эмигранты навсегда остаются жить в том времени, из которого они уехали. А ведь у нас с вами, товарищи, есть все шансы дожить до 2042 года, как мы дожили до до июня 2015 — посмотрим, что выйдет, но явно не победивший коммунизм.

Итак, в этой Москве 2042 коммунизм доведен до абсурда, а сама она обнесена колючей проволокой, потому что снаружи — кольца врагов. Все по Ленину, коммунизм проще строить на маленьком пространстве, чем на большом. А дальше — дикая сатира, нечто среднее между 1984 и "Мы", а по сути — все негативные приметы ушедшей эпохи, доведенные до абсурда. Еды нет, зато лопухами кормят практически бесплатно. Все развалено и неблагоустроенно, зато неустанно возносятся хвалы руководству. Признаться, почитав первые впечатления о будущем, я приуныла, что нам и дальше будут описывать газеты, напечатанные прямо на туалетной бумаге, но нет, в романе развернулось очень лихое и забавное действие по свержению одних тиранов и замене их другими.

Надо сказать, что линия с писателем "глыб" Симом, который годами тренировался к тому, как въедет в остатки России на белом коне и объявит сам себя абсолютным монархом. Вообще очень удачная и очень злая пародия на Солженицына вышла, аж посмотреть приятно. Я, честно говоря, питаю к нему глубокую неприязнь и в литературном плане, и в остальных, так что с Войновичем вполне солидарна.

В итоге получается не свержение тиранов, натурально, а история города Глупова, потому что новая власть хоть и кардинально новая вроде бы, а на самом деле просто памятникам поменяют головы и больше ничего не изменится.

В целом — очень забавная сатира одновременно на коммунистов и антикоммунистов, и этим двойственным подходом особенно хороша. Потому что черня коммунизм, обычно люди забывают про обратную сторону, а весь этот хруст французской булки ничуть не лучше, она не менее жутка и комична одновременно.

"To oppose vulgarity in inevitably to be vulgar. You must go somewhere else; you must have another goal; then you walk a different road" (из дневника Эстравена).

сабж

Очень милая научпоповская книжка про современный дарвинизм для начинающих. Не такая веселая, как "Трилобиты" (но они, сдается мне, вообще вне конкуренции), но тоже интересная.

Вкратце: Докинз в довольно-таки популярной форме доносит до читателя дарвинистскую теорию в некотором ее развитии. В самом дарвинизме как подходе никаких сомнений, собственно, не возникает, вопрос лишь в том, что является единицей естественного отбора. По Докинзу единица отбора — это не вид и не отдельная особь, а ген, то есть сравнительно стабильный участок цепи ДНК. Соответственно, отдельная особь — это, как выражается Докинз, лишь механизм выживания (и воспроизводства) для генов как истинных двигателей эволюции.

Докинз излагает свою теорию с различных сторон и очень-очень подробно. Он рассматривает и происхождение видов (и геной), и их вымирание, и взаимодействие генов на уровне отдельных индивидов и групп (например, почему с точки зрения выживания генов слабому детенышу лучше в определенный момент перестать бороться и "с честью умереть"), включая взаимодействие на уровне родичей. К своим выкладкам он прилагает определенную математическую логику, собственно, довольно простую, но все же интересную. У меня сложилось впечатление, что по тщательности своих математических построений и регулярности, с которой он повторяет на разные лады одни и те же примеры (например, расчеты родства) он рассчитывает на туповатого читателя, и даже я не настолько гуманитарий. Но в целом, помимо этого — читать довольно интересно. Не будучи ни секунды специалистом в этом вопросе, должна признать, что выкладки и выводы Докинза выглядят очень логично и убедительно, и по итогам у меня не оставалось никаких сомнений в его правоте. Хотя не могу сказать, чтобы он открыл мне какую-то Америку относительно эволюции и этого мира. Хотя и не скажу, что я часто задавалась вопросом о том, что является единицей эволюции.

Особое внимание, на мой взгляд, заслуживает глава о мемах, которая сильно выбивается из остального текста. Итак, ген — единица эволюции, говорит Докинз, именно ген может сохраниться, когда индивид умрет — в его родственниках и потомках. С другой стороны, развитие человеческой культуры способствовало созданию неких невещественных объектов, которые также сохраняются, когда умирают их создатели/носители, будь то мелодия, картина, идея и тд. Они могут приобретать то большую, то меньшую популярность, могут забываться (то есть умирать) или жить веками (как религиозные идеи). Все это Докинз называет "мемами", не в узком интернет-смысле, а в гораздо более широком, и говорит, что такой мем — это новая единица культурного отбора, как ген — единица отбора естественного. Жаль, что эта тема недостаточно широко раскрыта у него. Мне кажется, культурологам стоило бы за нее ухватиться — если еще нет похожих теорий.

В остальном же — книга интересная, можно порекомендовать неспециалисту для расширения кругозора в этой области, и читается довольно легко.

сабж

Определенно, не самая выдающаяся пьеса Шекспира. К тому же мне сильно не повезло с диктором — местами его речь (особенно то, как этот одышливый подсюсюкивающий старик изображал речь ребенка, то есть Мамилия) вызывала настоящее бешенство. Но и в остальном — для Шекспира как-то неожиданно слабо, персонажи все откровенно картонные. Один плохой король и все остальные — хорошие до отвращения. Страдающая, но покорная Гермиона, Пердита, которую в переводе Левика тактично называют Утратой, принц, которого я уже позабыла, как звать. Жили да были милые люди, король Богемский и король Сицилии, и второй внезапно на пустом месте решил взревновать свою жену к первому. Тут же появляется таинственный ребенок королевской крови, воспитанный пастухами (без этого никак). В эту Золушку немедленно влюбляется местный принц (без этого тоже никак). Ну и заканчивается все, собственно, обретением безумным королем блудной дочери, торжеством любви, внезапным "оживлением" Гермионы, воссоединением супругов и тд. Что забавно, про маленького Мамилия, который умер и не думает воскресать, все как бы забыли, и Гермиона тоже.

Стихи, как всегда, прекрасные, а сюжет откровенно никакой. И действия в нем не так много, а уж оригинальности так и вовсе нет. Хотя, конечно, даже с таким дурацким сюжетом Шекспир впереди многих и многих, и, думаю, на сцене это выглядит значительно лучше, если хорошо сыграно.

Пожалуй, единственный по-настоящему комический эпизод — это как медведь ест дворянина, а наблюдающие пастухи обсуждают, доел он его или еще нет.