Л. Лазарев, Ст. Рассадин, Б. Сарнов. Сероводородная Афродита

Пер Гюнт очнулся на инфраультраложе, опутанный проводами импульсных датчиков. Он быстро вышел из состояния анабиоза и уверенно вошел в состояние гаки.

— Начальная фаза экстренного торможения прошла нормально, — проговорила Секса Пил, переглянувшись с Хиной Члек.

— Они тоже тормозят! — воскликнул Конь Блед, пожав руку Тур Непсу.

Пара Нойя удовлетворенно встретилась взглядом с Бур Леском.

Космолет необратимого поля "Оза", или, как он значился в реестре космофлота Земли, "O-Z-1", пройдя расстояние в 616 гобсеков, вышел из сферы излучения Глориа Мунди и на пути к планетной системе Аква Дистиллата неожиданно встретился с неизвестным космическим кораблем.

— Приготовиться к торжественной встрече! Форма одежды парадная! — раздался в инфраультрателефоне сдержанно-мужественный голос командира корабля Дур Шлага.

Пер Гюнт быстро снял с себя гермошлем и набедренную повязку. Хина Члек грациозным движением плеч сбросила хитон из инфраультрамариновой — под цвет ее очаровательных глаз — сверкающей ткани.

Дур Шлаг взял в руки УИСР (ультраинфраскрипкорояль); Пер Гюнт и Хина Члек плавно завертелись в воздухе, целомудренно сплетаясь в сложной череде акробатических фигур. Аккомпанируя себе на УИСРе, Дур Шлаг тихо напевал старинный романс:

Хочу быть дерзким, хочу быть смелым,

Хочу одежды с тебя сорвать,

Хочу упиться роскошным телом,

Над энтропией возобладать.

Это была тысячелетняя традиция, описанная еще в древних книгах*. [См., например, повесть И. Ефремова "Cor serpentis" (Сборник "Дорога в сто парсеков", М. 1959 г.)] Астронавигаторы, встречаясь в космосе, всегда выбирали двух самых красивых членов экипажа — юношу и девушку, — и те, обнажив свои дивные тела, исполняли перед инфраультрателекамерой ритуальный акробатический этюд "Человек — это звучит гордо". Так посланцы разных галактик знакомились друг с другом и узнавали, какие новые причудливые формы принимает подчас разумная жизнь...

Из книги Богомила Райнова "Массовая культура" (София, 1974; рус. пер. — М., 1979, с. 329-330):

"Но вернемся к рассматриваемому литературному жанру и к его английским представителям, число которых к началу этого века устрашающе умножилось. Брем Стоукер (1874—1912) с романом "Дракула", Уильям Хэдгсон (1875—1918) с "Домом на границе", Артур Мачейн (1863—1947) со своей многочисленной продукцией, среди которой стоит упомянуть романы "Великий бог Пан", "Трое обманщиков" и "Огненная пирамида", Элджернен Блэквуд (1869—1951) со сборником рассказов "Невероятные приключения", Эдуард Дэнсани (1862—1936) с его "Историями с привидениями, рассказанными антикваром" [и годы жизни, и название книги — М.Р.Джеймса!] и другие — все это сравнительно известные авторы среди множества других.

Вероятно, с точки зрения приверженцев жанра, каждый из вышеупомянутых писателей обладает неповторимыми особенностями. Но на взгляд неспециалиста, вся эта компания выглядит довольно монотонно. Проклятие, лежащее на героях жанра, похоже, лежит и на авторах, и они, как заколдованные, бродят по скучным коридорам неизменного лабиринта шаблонов: это одинокие зловещие дома, населенные призраками; затонувшие или брошенные корабли, тоже полные призраков; проклятые сокровища, охраняемые теми же призраками; эликсиры, при помощи которых человек видит невидимое; отравленные напитки, превращающие тело в гнилой червивый студень; жаждущие крови вампиры с красными глазами и длинными острыми зубами; черные литургии, бесовские оргии, сделки с дьяволом, заклинания колдуний и чародеек, знамения, молнии и духи лесного, морского, горного и любого другого происхождения.

Так что мы позволим себе пройти мимо всего этого репертуара навязчивых ужасов..."

(Меня в свое время впечатлил тот факт, что в СССР опубликовали рассказ Брэдбери "Изгнанники" — о фантастах, чьи книги сожжены в футуристической Америке. "Ненавистные имена Мэкена, Эдгара По, Кэбелла, Дансени, Блэквуда, Льюиса Кэрролла..." — но у нас-то их просто не печатали, кроме двух очевидных! Что не мешало обличать и самих фантастов, и тоталитарное брэдбериевское будущее. Doublethink.)

"На Украине не существует серьёзной литературы в отрыве от русской традиции. Сама по себе «мова» создана на основе сельских диалектов, обильно разбавленных полонизмами и германизмами. На местных диалектах, как это хорошо известно, отлично получаются лишь вещи сатирической и юмористической направленности".

Глеб Гусаков.

"Был он циник, и был он [censored]".

Первая половина нового романа Галиной — в Журнальном зале (майский "Новый мир").

Рекомендую: хорошая и странная вещь; не то чтобы фэнтези, а, скорее, магический реализм как таковой.

В библиографии не переношу в "опубликованное", пока не выйдет июньский журнал. (Upd: А он уже вышел, только в "Журнальном зале" его пока нет. Всё, опубликовано.)

И, поскольку возникают вопросы, уточняю: beer-party в завершение "Портала" — вовсе не только для пивоманов. Имеется в виду, что это не будет торжественный банкет, а просто хорошие посиделки, где заказать можно все, что приглянется.