Скандинавский шик.

Советую читать 1. Нетопырь 3. Красношейка 4. Немезида (Не было печали) 5. Пентаграмма 7. Снеговик 10 Полиция.

Первые книги немного однообразны, потому что сначала все указывает на подозреваемого №1, затем выясняются новые обстоятельства и появляется подозреваемый№2 и только с 3-й попытки Харри Холе доискивается до правды.

Некоторые романы важны для того, чтобы быть в курсе кто и какую роль играет в жизни Х.Х. (прямо как 2 Икса)

Спаситель и Леопард слишком надуманные и накрученные до неправдоподобия. Призрак написан от лица мертвого юноши и заканчивается очень плохо. Как фильм «Похитители тел», а это расстраивает положительных людей.

В этих трех романах слишком уж невероятные приключения ( испытания) выпадают одному-единственному детективу Харри Холе.

Цикл про Валландера не уступает в запутаннсти и иногда в жестокости, но зато более приближен к реальности и в некоторых случаях более социален, как у Сименона.

Вообще два этих цикла очень похожи по стилистике и по качественному уровню, разве что Несбе больше использует англицизмов.

На редкость странный роман из цикла. Самый неудачный, на мой взгляд.

Дело даже не в традиционной нелюбви к сербам и лояльной «симпатии» к мусульманским албанцам, хорватам и прочим западно ориентированным народностям бывшей Югославии, а в чрезвычайно трафаретном и обманчиво-интригующем приеме, когда в определенный момент все «плохое» внезапно начинает выглядеть почти «положительным».

Никакой психологической обоснованности кроме авторской задумки и нагнетания интриги я не вижу.

Харри, соответственно своей профильной характеристике предполагаемомого прототипа Грязного Харри, свободно перелетает из Хорватии в Осло, из Осло в Берген, ввязывается во все драки и перестрелки, покоряет все женское население, единственный кто проявляет «милосердие» и сострадание и «держит руку на пульсе жизни» всей страны и хорватской организованной преступности тоже.

Единственное, что удовлетворяет, так это связанность с предыдущими и последующими романами и появление некоторых персонажей, играющих главную роль в следующей книге.

О, эта книга свернула мне мозг. Почти.

Совратила мои представления о классных авторах. Потеряны нравственные ( зачеркнуто) потеряны просто ориентиры среди литаратурных авторов. Просто-напросто это мощно:

700 страниц мощного текста, когда вроде бы все ясно и подозрительно логично, затем все логично завершается, но совсем не тем финалом, а основной сюжет разворачивается в отдельной ветке...

Это что-то непостижимое! Как автору удалось настолько тесно связать такое количество достаточно ярких действующих персонажей, со своими довольно отчетливыми сюжетными линиями, вовремя упомянуть тот эпизод или этот, чтобы подкинуть ложных версий, и главное, все настолько хорошо написано, что ни одна линия не провисает, а кажется закономерной и необходимой.

Необходимой для создания интриги — конечно, но также и необходимой для поддержания той атмосферы реальности персонажей. Каждый персонаж получает свое развитие в общей канве всего «сериального цикла».

Скандинавские детективы последних лет, как и скандинавские сериалы (Преступление, например, или Мост) настолько реалистичны, неожиданны и правдоподобны, затрагивают одновременно столько действительно существующих проблем. как социальных, общественных, так и личных, характерных для «героев супер-новейшего времени». немного интеллигентов, немного алкоголиков, в прошлом — бунтарей, в нынешнем времени — активных пользователей Интернета и последователей какой-либо мини-субкультуры, ценителей какого-то глэм, пост-рока или чего-то еще. В общем портрет бесформенного нечто с задатками супер-личности, но не имеющего возможности использовать свои способности на полную мощность. Ибо сейчас время анти-героев, явных, лже или псевдооппозиционеров, главное, чтобы был против чего-либо.

Несбе ухватил самую суть примет нашего времени. Нет одного-единственного положительного и безусловного Героя. Вон, даже комиссар Курт Валландер уже отдал концы.

А на руководящие посты ставят каких-то портретных политиканов.

Очень запоминающийся роман, который, к тому же, удачно экранизирован шведами. Дело в том, что сериал взял основную сюжетную линию цикла — комиссар Курт Валландер и его дочь Линда, плюс подчиненный Мартинссон, но большинство серий не связано с книгами Хенинга Манкеля из этого цикла.

Стиль повествования тот самый фирменный, скандинавский — неторопливый, дотошный, может быть в чем-то мелочный, нудновато-подробный. Детективный сюжет настолько тесно сплетен с характером и бытовыми подробностями жизни комиссара, что происходит полное погружение в аитмосферу чужой страны. Это при том, что действие преимущественно разворачивается в небольшом шведском городке, а не в людном мегаполисе. Если бы герой был похож на Шерлока Холмаса он бы уже давно завыл бы от тоски «Скука! Скука!», стал наркоманом или может даже преступником. Настолько все обыкновенно и буднично тянется в этом Истаде.

Отличительной особенностью цикла является то самое скандинавское отвращение к огнестрельному оружию и насилию. Если в американских детективах свое веское слово говорят «товарищ Маузер» и значительно большой объем описаний уделяется злачным местам Города (Эд Макбейн), на фоне которых полицейские выглядят этакими поборниками правосудия, то у скандинавов (Манкель, Столесен, Несбё) детективы-сыщики не любят оружие (кромеХарри, тот достаточно разбирается в пушках, но не настолько увлечен ими, прсто он увлечен всем, и музыкой, и научно-популярными фильмами о дикой природе и прочими другими неожиданными вещами), герои испытывают неодолимую тягу к выпивке, им не везет с женщинами, здоровье у них не идеальное и характер скверный.

Именно этот роман запомнился эффектной сценой убийства и обнаружения трупов. Это действительно нечто вроде театральной постановки и этот роман о комиссаре выбивается из рамок «социального детектива», каким он был в «Глухой стене» или частично в первой книге «Убийца без лица». Этот роман в большей степени детективный триллер, основанный на психологии серийного преступника, маньяка.

Как водится в сериальных циклах, присутствуют бывшие коллеги главгероя, покончившие с собой или убитые, всякие скрытые скелеты в шкафу, бюрократические накладки и брюзжащее начальство, но присутствует и фирменная скандинавская интрига — описание чувств и переживаний полицейского вместе с физиологическими потребностями ( сходил в туалет, заполнил лотерейный билет, выпил таблетку. перенес начало правильного образа жизни на следующий день и т.д.) описание жестоких сцен убийства, а также наличие нескольких пересекающихся детективных цепочек, «ложный финал», и во всем этакая разлитая атмосфера скандинавской безысходности, как выразилась героиня сериала «Северная сторона» — повсюду чувствуется «присущее шведам чувство вины».

Самым показательным является эпизод в одной из первых книг цикла, когда пьяного Валландера оставливают двое патрульных офицеров и комиссару стыдно, все утрясется, но этот эпизод настолько отличен от лихих форсажных погонь голливудских копов, которые без зазрения совести конфискуют чужие машины, разбивают их, проносятся сквозь торговые палатки и магазинчики и все во имя великой цели — преследования подозреваемого. В Швеции другие законы, как раз высокопоставленные чиновники несут еще большую ответственность за беспорядки во время осуществления своей розыскной деятельности.

Остается только посочувствовать комиссару и погрузиться с головой в очередной скандинавский детектив

Читала 3 повести А.Лиханова (Последние холода, Благие намерения и Высшая мера).

Автор тончайший психоог, а уж как описывает тонкости движения человеческой души!..

Однако именно по этой повести у меня возникло ощущение некоего «когнитивного диссонанса».

Многие из заявленных качеств невести меня вполне привлекают — упорство в достижении поставленных целей, воля, расчетливость, по-своему 2привязчивость» к людям. Не бросила же она мужа, которого в конце концов 2подстроила под себя» и который уже просто не смог бы самореализоваться с кем-то другим?

Хотя может и выщло бы что из него 2мужское».

На самом деле, сейчас часто встречается такое определение на сайтах, посвященных психологии, что матери-одиночки воспитывают зачастую 2однобоких», слишком женственных. не впитавших мужскую ролевую модель мужчин.

Опять же, бабушка «вынянчила» такого неприспособленного приспособленца, а потом «бросила» без поддержки, сам справляйся со своей женой, ты же мужик.

Отсюда и явный перекос, все дальше и больше, в сторону амбициозных устремлений Ирины и вялой апатии и приспособленчеству Саши.

Повествование ведется от лица пристрастного лица. участника семейного конфликта, и это очень заметно. Иногда я думала, что автор на самом деле думает об Ирине все-таки лучше, а рассказчика избрал ради большей правдоподобности.

Но все равно, несмотря на то, что книга интересная, что-то в ней странное, мне кажется, что есть в этой истории чо-то надуманное, показное, как в ток-шоу «Большая стирка» Что-то двигало автором личное, обидчивое.

Стиль непередаваемый, деревенских передовиков-самоучек и одновременно романтиков-шестидесятников.

За это автору отдельная похвала.

Однако, повесть не произвела такого сильного впечатления безусловной правды, как Последние холода и Благие намерения.

Последняя часть книги разочаровала. Впрочем, я многого и не ждала.

Бесконечные перебрасывания ситуаций от «войны» все против всех до «мир и любовь» и «розы вместо винтовок».

Спеклы похожи на миролюбивых абори из повести Лукьяненко «Тени снов». А вы думали у меня не найдется «достойного ответа Голливуду»?

Только Лукьяненко обошелся произведением в 100 страниц и высказался коротко и по существу.

Неискушенного читателя вся эта «новизна» стиля с ПОВ героев может быть вдохновляет, между тем тупое перечисление !бед и несчастий» постигших юных Хлою и Дафниса изрядно надоедают под конец.Автор стремится сгустить атмосферу до состояния «все страньше и страньше».

антивоенный пафос не удался, всякие описания разорванных солдат описываемых «бесчувственным Тоддом» и «бедной на язык и эпитеты» Виолой всего лишь перечисляют виденные ужасы в голливудском боевике. Подлинные трагедии создают авторские оценки, отступления, конфликтные ситуации и проч. Я бы тут вспомнила трагические отношения Равика и Жоан и Ретта Батлера и Скарлетт, более глубокий психологический разбор. Вообще сюжетная линия с «любовью» или подростковой влюбленностью достаточно шаблонна: сначала их поразила «любовь с первого взгляда» (античный роман и Ромео и Джульета), затем то одного, то другого героя похищают, обласкивают. испытывают, они встречают невиданных существ, короче, приключенский боевик, но без каких-то мыслей и идей, потому что на тоддовское «это ужасно» тут же возникает «воодушевление», или «милый. дорогой, любимый, единственный», «любовь оправдывает все» ( посмотрите одноименное кино с В.Приемыховым и О.Машной «Милый, дорогой, любимый, единственный») Ни одна позиция не является авторской или окончательной. Ни одно утверждение не является утверждением, помните эпизод с послом в первой книге «Основание»? За 2 дня пребывания посол не сказал ровно ничего! Каждое высказанное им утверждение опровергалось другими высказываниями.

вот и тут, автор не сказал ничего такого определенного. Немного взял того, немного того и предоставил все додумывать читателю.

С середины Вопросы и ответы главгерои (Виола и Тодд) вызывают у меня откровенное раздражение, так что мой вывод — у Мэра Прентисса стоит кое-чему поучиться. Диверсия с 1017 очень неожиданная и ... скажем так вызывает восхищение.

В принципе интересен Брэдли, гуманист с позицией невмешательства и Уилф. тоже как бы «нейтральный» человек. и Иван.

Очень сожалею об избранной автором манеры повествования и о явно отсутствии систематизированного образования и прогресса у Тодда. В Защите от дурака прогресс был налицо.

Книга скучна, ибо суть одна — Мэр делает подлянку Койл, Койл делает подлянку Мэру, Тодд и Виола страдают и страдают, мыльный сериал. Почти с самого начала книги Война хаоса я пыталась вспомнить более точную и объемлющую характеристику, суть произведения, которое в полной мере вобрало в себя то, о чем пытался нам рассказать на протяжении 4 книг автор.

И эти слова создают как раз именно впечатление, которое пытался воссоздать или произвести автор.

Слова полковника Курца из фильма «Апокалипсис сегодня».

Я видел ужасы… ужасы, которые видел и ты. Но у тебя нет права называть меня убийцей. Ты можешь убить меня, у тебя есть на это право. Но у тебя нет права судить меня. Человеку невозможно объяснить словами, что такое необходимость, если он не знает, что значит ужас. Ужас. Ужас имеет своё лицо… и ужас должен стать твоим другом, иначе он станет твоим врагом, которого ты будешь бояться… злейшим врагом.

...И я думал: Боже мой, это гениально. Гениально. Воля, чтобы сделать это — совершенная, кристально чистая. И я понял, что они сильнее нас, потому что они могли вынести это. Это были не монстры, это были люди… тренированные кадры. У них были семьи, у них были дети, их сердца были полны любви… но у них была сила — сила, чтобы сделать это. Если бы у меня было десять дивизий таких людей, наши проблемы здесь закончились бы очень быстро. Нам нужны люди, обладающие высокой моралью, но в то же время способные мобилизовать свои первобытные инстинкты и убивать без чувства, без страсти, не пытаясь судить… не пытаясь судить. Потому что именно желание судить делает нас слабее и приводит к поражению.

«Сбросьте Бомбу. Уничтожьте их всех!»

Последние слова, которые мы слышим в фильме — повторенные предсмертные слова Курца: «ужас… ужас».

ПС

в чем основная ошибка автора, так это в противоречии насчет отношения к шуму. Если часть мужчин негативно восприняла отсутствие Шума у женщин, то как эту особенность планеты воспримут 5 000 новых переселенцев? Половина пока научится скрывать свои обиды и разногласия, а часть так и не смирится с этим...

А споры из-за женщин или мужей? А различия в психологии мужчин и женщин?

Короче, для тринадцатилетнего подростка цикл приемлимый, так как в основном это фэнтэзи-боевик с некими попытками расширить мировосприятие, но слишком все поверхностно и упрощенно преподается. Хорошо если потом читатель прочитает зрелых серьезных авторов, а если его представление о мире и людях так и застрянут на уровне «один — это все», короче, коммунизм какой-то

Спэковское Небо — это тоже своего рода единоличный диктатор, вроде Вождя из Эквилибриума, или Партия, или Президент, хотя ближе к понятию «племенной вождь». Когда нет сложной структуры общества и нет особых разногласий из-за технологий, Мэр Прентисс — это воплощение анти-Неба, по сути сама идея подчинения-управления одним человеком многими уже таит опасность манипуляции и явление Слияния или Шум не есть абсолютное благо.

Все начинается с чего-то: кому-то кажется необходимым проложить здесь дорогу, а кому-то — сохранить девственную природу участка, кто-то хочет испытывать новые виды транспорта или еще чего-то, а кому-то это не нравится.

И что делать с несогласными? Высылать? Люди не полуживотные, как спэки, они сложнее и изощреннее, поэтому возникли такие города как Прентисстаун, или секты как «Ответ», или люди как Иван, к сожалению автор не ставил задачей исследовать природу манипуляций и единообразия (единения) общностей, он рассматривал только взаимоотношений Тодда и Виолы, как «избранных».

Мне же по душе «маленькие человечки» и «неудачники».

Если раньше человеку не давали альтернативы, по крайней мере, так считают «элита» и прочая верхушка интеллигенции, то есть если вы читали «Четвертая высота» или «Комендант птичьего острова», или Мальчик со шпагой». «Девочки с Васильевского острова», то вам однозначно преподносилась определенная система нравственных ориентиров и общественных (социалистических) ценностей. С другой стороны, прочтите «Ищейки в Риге» и можно узнать о советских русских интересные подробности. То здесь такой составляющей «идеологии» нет, все завуалированно под фэнтези-боевик и все во имя «добра» и «терпимости» и «индивидуальности» героя.

Так что про романтиков-комсомольцев-идеалистов, мечтающих о мировой революции даже неловко вспоминать.

Хотя мне кажется отсутствие некоего объединяющего посыла не очень «есть хорошо».

Не растим ли мы индивидуалистов? Вот было бы забавно, если бы литература, задуманная как погружение в дебри самого себя разъединяла людей.

ПС: в чем основная ошибка автора, так это в противоречии насчет отношения к шуму. Если часть мужчин негативно восприняла отсутствие Шума у женщин, то как эту особенность планеты воспримут 5 000 новых переселенцев? Половина пока научится скрывать свои обиды и разногласия, а часть так и не смирится с этим...

А споры из-за женщин или мужей? А различия в психологии мужчин и женщин?

Короче, для тринадцатилетнего подростка цикл приемлимый, так как в основном это фэнтэзи-боевик с некими попытками расширить мировосприятие, но слишком все поверхностно и упрощенно преподается. Хорошо если потом читатель прочитает зрелых серьезных авторов, а если его представление о мире и людях так и застрянут на уровне «один — это все», короче, коммунизм какой-то

Спэковское небо — это тоже своего рода единоличный диктатор, вроде Вождя из Эквилибриума, или Партия, или Президент, хотя ближе к понятию «племенной вождь». Когда нет сложной структуры общества и нет особых разногласий из-за технологий, Мэр прентисс — это воплощение анти-Неба, по сути сама идея подчинения-управления одним человеком многими уже таит опасность манипуляции и явление Слияния или Шум не есть абсолютное благо.

Все начинается с чего-то: кому-то кажется необходимым проложить здесь дорогу, а кому-то — сохранить девственную природу участка, кто-то хочет испытывать новые виды транспорта или еще чего-то, а кому-то это не нравится.

И что делать с несогласными? Высылать? Люди не полуживотные, как спэки, они сложнее и изощреннее, поэтому возникли такие города как Прентисстаун, или секты как «Ответ», или люди как Иван, к сожалению автор не ставил задачей сследовать природу манипуляций и единообразия (единения) общностей, он рассматривал только взаимоотношений Тодда и Виолы, как «избранных».

Мне же по душе «маленькие человечки» и «неудачники».

Увлекательное прочтение после которого не остается ничего.

Впрочем, вспомнился барон Мелиадус.

Тоже казался так себе человеком, а оказался...одним из вершителей Истории. Именно вторая чаксть мне показалась «наигранной». Описания от первого лица дают весьма зыбкое описание причин перерождения героя, и то, как быстро он меняется кажется мне голливудским трюком. Впрочем, там все очень быстро меняются. От Ивана до таракана, до мэра Прентисса и мужчин-прентиссианцев. Оказывается у них был военно-учебный лагерь и они практиковали умение превращать в оружие Шум. Как они обходились без теток, правда, не представляю. Четырнадцать земных лет... Зная, что вокруг они-то есть.... Смешно получается.

Очень неубедительно звучит «обращение» Дейви-младшего на сторону «добра» и то, что Тодд развязал-таки Прентисса. Типичный голливудский «зачин»: нет, не делай этого! Ты не такой, как они, ты не убийца! тра-ля-ля... Появилась новая угроза и герой ван Дамма, вдруг обретший «второе дыхание» опять начал сдуваться.

Типичный боевик класса «б».

Не знаю, по мне, как раз сейчас не достает черно-белой решительности Толкиена: добро и зло никогда не менялись местами.

и «рано или поздно приходится выбирать какую-то сторону», иначе этот выбор сделают за вас. За Тодда это уже сделали.

«Я сделал ему предложение от которого он не смог отказаться». «Сицилиец ли он»?

ПС: неубедительно звучит тема «прозрения» героя в отрыве от внешних событий и идеологий. Тодд напоминает фантасмагорического персонажа капитана Йоссариана который совершает серию непредсказуемых и немотивированных поступков, потому что он молчал-молчал, а потом — бац что-то сделал, но я не вижу этой причин «избранности» и потенциала этого персонажа, он же туп как пробка и единственный мотив его преображения «мальчик, который не может убивать».

Странник-Джек выглядел поинтереснее.

Повторюсь: увлекательно, легко читается, ненавязчиво.

После прочтения и где-то с середины начинает появляться аналогия с уже прочитанными произведениями, но может это от чрезмерной «начитанности», ХД?

Нарочито «ошибочный стиль» — напоминает первую часть В.Задорожный «Защита от дурака», марафон через полстраны и выживание-бракосочетание, хотя и духовное. — «Туннель в небе», и еще вспоминался почему-то «Ветер сквозь замочную скважину» — тема с мальчиком Томом, отправившемся на поиски лекарства для матери» (эта книга ассоциируется также с «Голосом монстра»), ну и соответственно также всплыло и «Столкновение миров» Страуба-Кинга, Территории и мальчик-Волк, Оутлийская бочка. Странник-Джек.

Впрочем, все вышеназванные книги просто всплывают как некий «фон», но не заглушают идею этого романа. Просто сравниваешь их приключения с приключениями вадага и этого, Дориана Хоукмуна, тоже пол-континента пересекли в поисках чародейских сил и новых технологий.

Короче, если вы не такой же упоротый знаток фантастики и фэнтэзи как я, то вам должно очень понравиться..

Прочитала первую книгу цикла одним махом. Впрочем. как и «Магия инкорпорейтед» Р.Хайнлайна за пару недель до этого или половину книг из цикла 87-й полицейский участок Эда Макбейна.

Книга увлекательная., написана живо, читается легко, от нее не устаешь, интригует.

вот именно такое же ощущение было и от «Впусти меня» и от всяких книг из цикла о Курте Валландаре и просто Хеннинга Манкеля.

В процессе чтения эмоции захлестывают, а потом остается пара фраз и сомнительно оригинальная идея. То есть идея присутствует, но она не настолько жизненно и ясно выкристаллизованна. чтобы запомниться навсегда.

Опять же, Хаула прочитала и забыла. Зато уже в седьмой-десятый-пятнадцатый раз перечитываю то по частям, то по отрывкам некоторые книги Грэма Грина. Сейчас это «Тихий американец». Каждый раз открываю какие-то совершенно поразительные мысли или сравнения или идеи.

Пример: «Наша мирная болтовня, по-видимому, подбодрила солдат; белые голоса — а ведь и голоса тоже имеют свой цвет: желтые голоса поют, черные издают гортанный звук, словно полощут горло, а белые просто говорят — создают впечатление, будто нас много, и отпугивают противника.»

К сожалению каких-то таких мыслей, которые зацепили в перечисленных «развлекательных» книгах нет.

Хотя прочитать стоит. Увлекает, как хорошо снятое кино. время потрачено с пользой.

запомнился сюжет, точнее эпизод с хвалебной одой кошкам, а рассказ довольно скучноват. Сюжет и идея возможно неплохие, но рассказано как-то куцо и немного «моралистично», что может быть лучше кошек и бла-бла-бла.

По сравнению с «Дверь в лето» и целыми страницами восторженных поэтических восхвалений этих пушистых созданий этот рассказ вообще никакой.

А может это «толпа»?

Сначала безумный поступок кучки людей, прозомбированных или еще каким-либо образом сдвинутых, вроде секты Мэнсона, а последние ушли потому что страшно нести груз ответственности, когда вы последние. И стоит ли жить вообще, если известно, что человечества больше нет? Нет ни цивилизации, ни «запасного варианта» — твари по паре...

Робинзоны ощущают за собой где-то вдалеке именно эту громадную поддержку человечества, что где-то есть миллионы других людей, а тут весь мир вымер и тебе не с кем перекинуться словом, ты не увидишь нового лица в течение своей оставшейся жизни, все вокруг будет напоминать о том, как было раньше — цивилизация, компьютеры, кондиционеры и замороженные полуфабрикаты, а сейчас кругом пустыня и все надо начинать с основ, и для чего и для кого? Если известно, что не будет никаких «потом» и «потомков», которым можно передать свой жизненный опыт по наследству.

Бессмысленность существования.

«Вы живете, чтобы продолжать жизнь». В принципе, все существование человечества бессмысленно, хотя можно поспорить , что «мы живем, чтобы дарить радость другим людям», а если никого другого не осталось?

впору задуматься о том, что как важно быть «пригодным» и «быть использованным» хотя бы в качестве посланника с дурацким приветом.

Начало , а именно часть, написанная от лица Нэда впечатлила своим фирменным страубовским стилем, все эти эпитеты, описания, сравнения и нотка обреченности (ну, придется как-то жить с этим) и интригующая деталь — череда приемных родителей, сразу же расположили к себе.

а потом часть, написанная от лица «Мистера Икс» — цинично-эйфористичная, с обращениями к к каким-то Прародителям ( я вспомнила недавно прочитанную «Историю с привидениями» и почему-то подумала, что может и Уондерли всплывет и еще что-нибудь из той тематики. ), выспренный слог и эпизод с убийствами в военном училище — это выбило из колеи и сильно озадачило, поскольку уж очень неприятный тип вырисовывался из этой главы, ну никак он не мог быть «вторым я» Нэда!

Потом, по мере дальнейшего чтения все стало на свои места.

Честно говоря, это настоящая головоломка, «нуар»-фэнтэзи.

Один герой, второй, не менее важный герой, причем до тех пор, когда Икс не произносит фразу «убить собственного сына» неясно, кто есть кто, является ли мистер Икс неким «внутренним альтер-эго Нэда».

Затем довольно логично автор подводит нас к тому, что существует еще и третий «я», и это было захватывающе.

Не знаю, почему все считают вершиной творчества Питера Страуба «Историю с привидениями», самые мои любимые это «Коко» и «Глотка».

«Мистер Икс» тоже стоит в одном ряду с этими романами, уж очень необычная композиция и даже если бы дело было не в конечной развязке, кто кого убил, то само ощущение «головокружительных поворотов» сюжета и характеристики персонажей — одно уже это производит сильное впечатление, а когда все нити вдруг начинают распутываться и сводиться к одной, то это просто сродни нахождению красивого решения заковыристой на первый взгляд, математической задачи.

Как говорится, шестерку накину хотя бы за технику, закрученность сюжета и оригинальность идеи. Жаль, что так мало описано про Роберта и его «душерасщипывающую» историю, и одновременно жалко Нэда.

Три балла за самих персонажей, а еще единицу — «за эстетическую красоту», даже жители трущоб Хэтчтауна описаны в духе «благородных разбойников», живописно, но отнюдь не «рвотно», как у Кинга.

ПС. Лаврафта давным-давно пробовала читать, но не пришелся, попробую взглянуть на него глазами Страуба.

ПС еще — может причина моих восторгов связана с тем, что я сама немного пишу ? Поэтому для меня имеет значение вся эта «кухня» с введением одного персонажа, введением другого и мастерство запутывания-распутывания сюжета?

Ну вот, я и приобщилась к «культовому Сиянию» Кинга.

Первая мысль которая приходит на ум во время чтения — Кинг никого не любит. Такое впечатление, что ему понравились только персонажи «Протоки» и Темной Башни, потому что в этих произведениях автор действительно иногда поэтизирует атмосферу и некоторых героев., здесь же как и «Томминокерах» и «Нужные вещи» и «Безнадега» и проч. персонажи оцениваются как будто механистически, по каким-то параметрам в духе Эквилибриума. Как будто боится обвинения в совершении эмоционального преступления

Кинг умеет только ненавидеть и Кинг пишет сюжетообразующие книги, на лирику и атмосферное описание он не способен.

Начало книги абсолютно не впечатлило, пришлось ткнуться в середину, в конец книги, чтобы ухватить суть что искать и на что обращать внимание.

Потом вычленив в чем концепция романа, чтение пошло, но как с хорошо закрученным детективом, раз сел и читаешь, чтобы узнать кто убийца, кто раскрыл и т.д.

Только вместо убийцы, кто отгадал что с этим отелем не так., что конкретно случилось, что послужило спусковым крючком и проч.

Чисто спортивный интерес.

В общем, Джек и раньше был не очень искренним и дружелюбным типом, Кинг выводит все из психологических травм детства и сексуальной подавленности. Как ни старался автор разжалобить меня (читателя) воспоминаниями об алкоголике-отце Торренса, безумный Джек Николсон остается тем же безумным Джеком Николсоном.

Венди тоже не располагает к себе, то у нее травма от родительского воспитания,, затем выясняется, что она просто потенциальная жертва, и обречена притягивать таких же жестоких плохих мужиков.... Про дружбу с Холлораном Кинг как-то неубедительно по-голливудски наврал.

Мальчик 5 лет. Прямо малыш-герой. Скаут-телепат и умник, мальчик в очках из голливудского блокбастера, из тех, что кличут «док» или Розенберг.

Самое удивительное, что ни один персонаж мне не приглянулся.

Кинг в своем репертуаре, описание «живописных видов» и ландшафтов невыразительны, как рекламные проспекты и малозначительны.

Вот несколько раз писалось «живописный» и «захватывающий дух» обзор в месте где расположен отель, и что? Горы, как горы. Нюши или какого-то другого персонажа нет, чтобы горы превратились « в Гооооры».

Просто ностальгирую по Джеку Лондону. Никак не могу забыть прф.Колдуэлла и описание северо-восточного пассата. Такой же упорный, свежий, сильный, никогда не дующий в полную силу, оставляющий про запас резервы силы., но никогда не использующий их...

Или «ее лицо было, как буря в лунную ночь»... и проч.

Короче, пейзажи у Кинга отвратительные, их нет.

Персонажи. вот что мне нравится в Грэме Грине, так это то, что герой может быть мелким невзрачным мошенников, коммивояжером, воришкой или обманщиком, низеньким, полноватым и неказистым, но Грин пишет так, что ты начинаешь сочувствовать и любить этого человечка.

А для Кинга важны только сколько раз он опорожнил свой мочевой музырь и какой зубной пастой он чистит зубы.

То есть отвратительные детальные подробности типа «тайленол», «окровавленные тампоны», «Котекс», естественно, и всякая ерунда есть, а симпатии, уважения и чувств к персонажам — нет.

На несчастье Стивена Кинга я параллельно читаю «Мистер Икс» Страуба и просто восхищена красотой стиля.. Вообще, описания студенческой жизни и кампусов, и так называемых «пансионов» для писателей у Страуба гораздо запоминающиеся, чем обласканные «Сердца в Атлантиде» и «Земляничное» что-то там, весна.

Меня в очередной раз впечатлило описание скажем так «полового акта» у Страуба. У Мэгги и Майкла Пула или Мэгги и Тино Пумо — это одно, у парня из «Возвращение в Арденн» это другое, а здесь постельная сцена между Сильвией Ф. и главным героем Недом в стиле 70-х, «мы двигались как поршни».

А теперь я читаю у Кинга» Его семя засыхало на ее бедрах». Блевать хочется, честно.

Перед Сиянием на таком же одном дыхании, как говорится прочла пару романов Эда Макбейна.

С Сиянием точно такая же история: хочется установить мотивы и причина и последствия «преступных действий».

В общем я поняла так,

Фильм видела мельком, запомнился совершенно безумный Джек Николсон. но сама суть и идея осталась невнятной.

Но сюжет закручен лихо.

Идея неплоха, но то, как она воплощена мне не понравилось.

Избави меня автор от тошнотворных подробностей американского быта среднестатистической американской семейки.

Книга страшная, но герои не цепляют

повышу до 5

Я схитрила — прочитала этот рассказ после анализа и рецензии Стивена Кинга.

В Пляске смерти использован немного другой перевод и замысел кажется еще грандиознее и ярче.

Без прямого высказывания Кинга и Эллисона: это рассказ о том, как невинные люди сталкиваются с вопиющей несправедливостью, и если не преодолевают ее, то хотя бы заключают временное соглашение, рассказ кажется каким-то незаконченным.

как так? Мы знаем, вы знаете, все знают, но «живые свидетели» на Земле имеют другое мнение...

И вот этот момент необходимо учитывать.

В этом вся суть.

У Эллисона потрясающие идеи, но как бы не хватает какой-то ясной фразы в конце, как две строчки с моралью в баснях Крылова.

И если сравнивать с Воннегутом, то у Воннегута более обостренные и насыщенные контрасты, и еще автор сочувствует героям, а Эллисон немного отстраненный, холодноватый и поэтому концовки неожиданные, но не настолько пронзительные и печальные.

В отстраненности всезнающего наблюдателя Харлана Эллисона есть что-то назидательное, как в библейских сюжетах

Когда прямо не говорится, но дается понять, что здесь есть мораль.

Поэтому рассказ оцениваю на 9. Идея на 12, а незавершенность и недоговоренность снижает оценку.

Страшновато и многослойно.

Как говорил Вл.Крапивин «многоэтажные сны», то есть один кокон, затем другой, под одной тайной скрыто что-то еще...

Но 1 глава с похищением девочки меня разочаровала.Даже отпугнула на несколько месяцев, а после знакомства со стариками втягиваешься и очень жалеешь, что практически все те персонажи. которых ты почти полюбил погибают.

До первого «почти финала» боялась, что зло победит, за якобы «развязкой» читателя ждет настоящий финал и настоящее сражение, когда Дон похищает девочку и неясно сможет ли он уничтожить Зло, воплотившееся в эту форму.

Когда один за другим появляются красивые одинокие женщины, это, конечно, настораживает, но красоту задумки понимаешь только после анализа Кинга в «Пляске смерти».

Прим. Разборы некоторые бывают интересны, но системы и общего принципа подбора рассматриваемых произведений у Кинга я не вижу. про концепцию романа Воннегута он написал «экзистенциальная скука», походя, мимоходом, ну и про Брэдбери тоже написал не очень лестно.

Но вернемся к Страубу.

Трупов в романе, как в последнем акте у Шекспира, и страшновато, когда кажется, что Зло окажется безнаказанным.

Я поклонник хайнлайновского рационализма и для меня неопределенный или слишком безнадежный конец ужасен.

Понравилась книга, но таких бурных восторгов как у Стивена не вызвала, потому что мне больше нравятся про Андерхилла и Пасмора, Коко и Глотка.

Написаны более профессионально и сюжетная линия четкая, ясная, несмотря на попутные ответвления.

Экранизация не впечатлила, впрочем, как и «Останься со мной» по Трупу Кинга.

Ну вот такой у меня вкус.

ПС. июнь 2016

Перечитала. офигенный стиль, разветвленная система повествования, кажется, вот новый рассказчик, уж он-то должен «дожить до рассвета» — а он — раз! — и погибает!

Феерично!

После «Выбора Софи» Стайрона, сама композиция со множеством «фокусов» повествования и флэшбэками уже не пугает, а наоборот, становишься способным оценить красоту задумки.

Благодаря перескакивающему «я» рассказчика, все события освещаются детально и многоцветно, можно даже сказать «кинематографично», однако эта кинематографичность создана литературной композицией и литературными приемами, в кино это было бы неосуществимо. пришлось бы много комментировать голосом за кадром.

То, что зло до конца не оформлено, не классифицированно, как у Сапковского, с выверенными рецептами, «школами» противоядия, а также нетипично действует и нападает — от этого сильнее впечатление хтонического ужаса.

Которое сродни неоднозначным концовкам «Омена» и знаменитому слогану-мему — «Мафия бессмертна».

В противоположность Кингу, злодеяния не описываются подробно, а нагнетают страх за счет атмосферы и внутренних переживаний и флэшбэков. Рачлененкой страуб не особо балуется и посему у него нет готовых напрашивающихся «ответов» — как убить носителя зла — лежащих на поверхности.

роман Страуба вбирает в себя атмосферу 3-4 романов и повестей Кинга, по напряженности повествования

Отчасти присутствует «Роза мареновский» феминизм, отчасти «Оно» и «Нужные вещи». И энергичность повествования напоминает «Жребий»..

Вот американский пример «растекаться мыслию по древу», потому что Кинг сначала обозначает вроде бы одну идею, затем очень издалека начинает описывать какие-то очень отдаленные идеи, приводит ассоциативные примеры из своей жизни или из жизни типичного американского подростка 50-х годов, затем попутно вспоминает каких-то актеров в эссе о книгах или сопутствующую индустрию общепита и макдональдсов и рекламные изображения монстров на упаковках различных товаров, затем окончательно уезжает «в сторону», чтобы потом опять как-то неведомым умозаключением вывернуть к приблизительно заявленной теме.

Причем автор не включает в обзор например, жанр «городские легенды» или этнографические мифы, потому как если для россиян «чертовщина» это Жуковский, святки, былички и Вии из Гоголя, то в США есть уникальный пласт индейских мифов, а также байки переселенцев и проч.

Как-то узко все и субъективно.

Кинг мастер подметить бытовые детали, но таланта аналитика и фундаментального исследователя у него нет.

Почему-то итог книги — автор комплексующий человек с неудержимым желанием высказывать свое мнение по любому поводу и бедная его жена и дети, над которыми он еще и ставит психологические эксперименты.

А вообще, очень сырая книга, точнее сборник обрывочных идей автора вперемешку с личными впечатлениями и вообще, вроде «стенограмма мыслей по одному поводу», т.е. не исследование, а этакий поток сознания на заданную тему.

Роман необычный, но мне показался немного затянутым. в первый раз после примерно пятидесятой страницы, или 80, залезла вперед и в конец.

Очень уж нудно и однообразно описывается «пребывание» Пола у Энни.

Ну да, он сделал одну вылазку, потом попытался спрятать нож, потом его колбасило без таблеток, но все это написано обыкновенным кинговским языком, немного ироничным, по большей части цинично-детализированным, с акцентом на всякие необязательные тошнотворные подробности.

При этом Кинг умудряется описывать все без каких-то крайних эмоций, все у него как-то скептично-цинично-монотонно, вроде бы описывает ужасные вещи, но настоящего ужаса сам автор-то и не испытывает

Может это неудачный перевод, однако, мне кажется, что Кинг, как писатель, злоупотребляет излишней детализированностью, зациклен на самых ничтожных мелочах, наверное, по зодиаку он Дева, ХД )))

Самое забавное, что фильм получился гораздо тоньше и занимательнее первоисточника. За счет чего?

Во-первых, убраны промежуточные персонажи и линии, воспроизведение которых бы не добавило сюжетной достоверности, но увеличило бы хронометраж минимум раза в три.

Во-вторых, множество «именитых» актеров отказались от роли в связи с «незначительностью» фигуры Шелдона на фоне героини Кэти Бейтс. 100% Джек Николсон стал бы воспроизводить муки и лихорадочное полунаркотическое-полубезумное отчаяние Пола, но с этим легко скатиться в дешевый трэш, а уж если следовать книжному «отпиливанию ступни», то это получилось бы либо пародией на Эша Уильямса, либо что-то вроде «Сканирование мозга» или «Резня бензопилой в Техасе».

В фильме высвечен другой аспект противостояния автора и поклонника — оба являются хорошими, просто первоклассными притворщиками.

Одни притворяются, что пишут ради какой-то идеи, ради читателей или еще ради чего-то возвышенного, а подоплека в другом, все иногда пишут ради «имени», ради контракта, ради денег, ради того, чтобы «избавиться» от собственных страхов, вывалить кучу своего негатива на охочих до всякой дребедени читателей и еще умудриться заработать на этом деньги.

Ведь Кинг и сам не скрывает, что часто описывает свои страхи, или книги — это ответ на какое-либо травмирующее событие, вопрос только в том, что кто-то. подобно писателю не помнит чего-то, а писатель запоминает каждый шрам в своей жизни, чтобы рассказать (продать) эту историю.

Это сродни работе детективов из Убойного отдела (сериал о полицейских из Балтимора)

- Дайте мне труп и я докажу, что не зря ем свой хлеб.

Главное, обеспечьте детективу бесперебойную поставку трупов. Вот так и писателю, непрерывно нужна смена впечатлений, а уж настоящий писака может выжать свою книгу из любой человеческой беды или несчастья, взять хотя бы семью Овечкиных, по событию сняли фильм, написано множество статей, или почему популярны авторы «крутых детективов».

Здесь вступает в силу «читательское соглашение» — читатель книги согласен принимать авторский вымысел за некую правду, так как это преподносит ему автор.

Если автор немного притворяется, выдумывая некую «идеальную» с с точки зрения авторского замысла, ситуацию, то и читатель должен пойти навстречу и притвориться, что он верит тому, что предлагает ему в своей книге автор.

Пол Шелдон в фильме не истерик-наркоман, запутавшийся в «правилах Энни», а такой же «ловкач» или «слегка с причудами», потому что в конце концов, он если переживет этот ад, то он напишет книгу, и не просто книгу, а такую, чтобы она принесла множество денег.

То есть, как в фильме «Возвращение в Салем», кто-то всегда «наживается» на чьей-то трагедии или смерти, в творческом плане, сняв фильм или написав бестселлер.

Герой Дж.Каана с самого начала ведет ответную игру, поддерживая иллюзию «обыкновенного писателя», обыкновенного человека. Поэтому героиня Бейтс «выдает» такие естественные реакции, сначала она очарована писателем, она «входит» на его территорию, в мир, выдуманный им. в пространство Мизери Честейн, а потом создатель этого мира безжалостно разбивает все эти выдумки, все эти мечты, которые стали мечтами Энни.

Здесь идет речь об ответственности писателя, когда он описывает мир так или иначе, но настолько велико его мастерство, что миллионы его последователей внимают его слову, что «американские снайперы» в Афганистане делали «правильную работу». или что какие-то народности или расы действительно «хуже» других.

Некоторые писатели или режиссеры создают настолько привлекательный мир, что потребителям (фанам) так и хочется «уйти» или раствориться в придуманном мире.

Если угодно, толкинистское движение и прочие фанатские причуды растут из одного корня. который питает эту самую несчастную Энни Уилкс.

Проведите «линию грез» к романам С.Лукьяненко и вспомните, что для обмана требуются двое: один желающий, чтобы его обманули и обманщик.

Впечатлена,

книга читается на одном дыхании,

в отличие от Страуба все достаточно емко и ограниченно, действие развивается по прямой, словно луч фонаря (луч света в темном царстве и прожектора перестройки, шутка) бесстрастно выхватывает отдельные фигуры, какие-то детали, я не сторонник укладывания в рамки «героев» — эти нужные, эти ненужные, про тех не завершили ветку и т.д.) потому что помню цитату Дениса из романа Лукьяненко: жизнь — это как спектакль без начала и логической развязки, кажется, что что-то закончилось, но что-то только берет начало.

Забавно, что нет долгих предисторий, как потом вошло в привычку у автора, перед глазами неудачная попытка прочесть «Томминокеры», все эти «психологические жизнеописания», которые наверняка Кинг позаимствовал у Страуба или еще кого-нибудь, это не его...

В этом и красота стиля раннего Кинга — «взять след» ( старт) и «дуть» вперед, по прямой, до самого конца, когда читается легко, фразы простые, характеры очерчены несколькими штрихами, скорее даже «образы», а не попытка забраться внутрь Рут Максосланд и поиграть в ее внутренний мир, или бесконечные рефлексии Гарденера и этой... Андерссон, не помню как ее звали.

Краткая точность высказываний вызвала вполне закономерную ассоциацию с определенным жанром — «крутого детектива» и фильмов «нуар».

Чем-то напоминает нео-нуар вроде фильма «Кирпич» и веб-комикс «Блэксад».

Минимум «чернухи-кровухи», есть ряд аллюзий и отсылок, как к возможно «Побегу из Шоушенка», а также необычное построение сюжета: мы видим героев в их «естественной среде обитания», но без пристрастных живописных характеристик и эпитетов, как в «Черном доме», одна-две детали и портрет готов, мы проявляем симпатии к тем или иным героям, а потом когда приходит их «участь» становится по-человечески жаль каждого.

Подобный прием присутствует и например, в трилогии норвежских ужастиков «Замерзшая жертва»(Холодная добыча, Остаться в живых), так что весь метафизический ужас и отчаяние переживаешь одновременно с героями книги, а не наблюдаешь взглядом стороннего или «постороннего» наблюдателя.

В общем, можно найти те или иные литературные огрехи, какие-то еще ошибки и проч., но штука в том, что ты ждешь каких-то эмоций от любой книги и ты получаешь их или нет, может случиться, что что-то иное захватывает тебя, ты начинаешь спорить с автором, но все равно выходит, что автор «зацепил» чем-то.

Вполне возможно, что что-то я упустила из прочтения, что забуду некоторые детали или имена персонажей, но общее эмоциональное впечатление — выше всяких ожиданий, потом еще раз перечитаю, как перечитываю раз за разом «крутые детективы» Рэймонда Чандлера, Дэшила Хэммета и Эда Макбейна.

Часть своего впечатления от книги написала в отзыве на роман «Долгая прогулка».

То, что герой ищет достойного собеседника, или достойного врага, а видит только одного, того самого «идеального золотого мальчика» которым мог бы быть и он сам, не проснись он не вовремя в одну не очень радостную ночь. Ну и достаточно безрадостное детство сыграла свою роль, однако много подростков справляются с похожими или с еще более ужасными трудностями, Луиза Хей, к примеру, та которая написала книгу о том, как быть счастливой.

Автор попытался обосновать причины «ярости» героя, но все это как из учебника по психиатрии глава про фрейдизм.

Это не самое важное, важное, что герой наконец-то честен с собой и окружающими, а потом оказывается, что все остальные одноклассницы лицемерят и по-своему приспосабливаются к тому, что им не очень нравится или они не хотят понимать. Дело не «освобождении» подростков от «навязывания взрослых стереотипов», а в том, что два главных героя, противостоящих друг другу оказываются наиболее близки друг другу по духу, в отличие от «раскованных» одноклассников. Чарльз Дэкер шокирован открывшейся «правдой» о своих одноклассниках, как будто с живых людей сорвали маски и под ними оказались тахины. Здест затронута и идея о Вере, подобной вере отца Каллагэна из «Салемс-лота» и Темной Башни.

Все «играют по правилам» и не пытаются вникнуть в смысл, который им предлагает сама жизнь и взрослое общество, в том числе. А злые дети упорно отворачивают взгляд от правды, приспосабливаются к НОВЫМ ПРАВИЛАМ. получается, они те же Молчальниковы и прочие персонажи-подхалимы из произведений русских классиков.

Как просто «сломать веру» у маловерных, о кэй, у нас новый Босс с большой пушкой и мы все будем теперь играть по правилам этого Босса.

Именно так и поступают ученики.

Именно таким же способом во Вторую мировую войну немецким ученикам внушали, что евреи — не достойны существовать на одной территории с потомками арийцев. И такие же дети послушно принимали новые правила, потому что у «начальства» были «большие пушки».

По сути в этой книге подтверждается советский тезис о том, что капиталистическое общество воспитывает сугубо индивидуалистов-одиночек, принимающих форму флюгера, как выгоднее поступать и говорить, так они и будут делать.

Могу противопоставить замечательную советскую литературу — раннего (до 90-х гг ) Крапивина, «Четвертая высота», «Судьба барабанщика» , «Последние холода» Альберт Лиханов и «Пимокаты с Алтайских» О.Берггольц. а из недавних «Лето с капитаном Грантом», «Ожидание друга» Леонид Нечаев и еще масса других произведений, которые не дошли до нынешних по-читателей «современной коммерческой» литературы.

Если в «Ловце снов» можно провести паралель с Сережей Каховским из «Мальчика со шпагой» ( Не трогать!), то здесь все на одного, толпа против одиночки.

И сам зачинщик «революции» поражен результатом.

Здесь нет такого героя, который бы стал подобно крапивинским мальчишкам отстаивать свою точку зрения, не способны они что-либо противопоставить духу Толпы. а впрочем, Чарльз Дэкер в чем-то похож на Постороннего в одноименном произведении Альбера Камю.

Якобы правдолюб и якобы жертва социума.

А впрочем, мотив известен, как там в «Алых парусах»? Когда не можешь и не хочешь чего-то понять, когда завидно, так и хочется оболгать и извалять в грязи не такого человека, опустить до своего уровня.

Вот и последователи нашлись, воспринявшие только внешнюю сторону события — удовольствие испытываемое Сандрой от публичного «обнажения» своих половых утех, тогда как Дэкер почувствовал отвращение и ужас.

Он одержим манией «чистоты», в то время как ощущал себя запятнанным и оскверненным родительскими взрослыми секретами. Рушился идеал «отца» и «матери», и раз не осталось ничего, то герой хочет ниспровергнуть и другие оставшиеся идеалы, как идеал «положительного, хорошего» золотого мальчика.

Почему для Чарльза так важно унизить Теда Джонса? Потому что Тед — живое воплощение того, кем он мог бы быть при неких обстоятельствах. У Теда тоже есть недостатки и есть жизненные проблемы, может и похожие «травмы» были. но Тед сумел выдержать испытание, он не только имитировал видимость благополучия, он по сути верил в то, что можно и в несчастье находить утешение и не опуститься до скотского состояния.

Героя настолько потрясла произошедшая перемена с одноклассниками, что он решает убить и себя, после того, как был уничтожен и растоптан его единственный «идеал» символ чистоты и того, ради чего стоит бороться за жизнь и существовать в этом мире.

Не зря же так настойчиво повторяется одна и та же мысль: «а сейчас на ней тоже БЕЛЫЕ ТРУСИКИ»? Она была тихая, правильная девочка, НРАВИЛАСЬ ГЕРОЮ ИМЕННО ТАКОЙ, чистой и недоступной, идеалом.

Вместе с Тедом, можно выразиться и так. для Чарльза Дэкера рухнула и Темная Башня.

АПД: Защитникам «детей» и «сломанных подростков», конкретно: evridik, Dentyst, Evil Writer, kathakano, DemienCokbern, tess86, Энкиду, 670739, Гришка, Alraun

ППС: и где вы увидели забитых подростков, которых ломают родители?

Большинство людей не умеет читать книги.

Отзыв №2, спустя время

Прочла уже в бумажном виде, до чего мысли. изложенные на бумаге легче впитываются!

В промежутке пресытилась Кингом, Манкелем, в какой-то мере Страубом без андерхилла и Пасмора, и взялась от нечего делать перечитать «Ярость» и «Прогулку» в бумаге.

Честно говоря, по-новому оценить эти романы мне позволили 2 книги — «Мартин Иден» и «Наш человек в Гаване». После ясного четкого слога Дж.Лондона и вроде бы знакомых, заученных, «простых» описаний Грэма Грина вдруг начинаешь ценить хорошую простую, вроде бы безыскусную живую речь. Так как пишут эти два автора.

Особенно запомнилось описание капитана Сегуры — «маленький человечек держал стул, едва ли не выше его ростом. С лицом, изрытым оспой, словно колонны из песчаника».

Честно говоря, это одни из лучших произведений Кинга. Бахмана-Кинга, потому что «Кинг» это особый фирменный лексикон автора, этот физиологические подробности, гнусности, «сральности» описания и фирменная «драйвово-захватывающая» идея, часто глобального масштаба.

Здесь же автор пренебрег многими «деталями» сюжета, Кинг непременно бы раскатал на пару страниц про повседневную жизнь и генеалогическое древо участников событий, что в «Ярости». что в «Прогулке». хотя узнаваема идея, что все мальчики влюблены в свою мать, и что психологическая травма тесно связана с сексом (вспомним Оуэна Андерхилла и Сюзанну Дин с нелюбовью к посуде)

Здесь нет «закрученного сюжета», однако есть «идея», как ее понимал Мартин Иден и Джек Лондон. Когда хочется показать характеры в таком свете, что приходится выбирать невероятную ситуацию, чтобы раскрыть эти качества в полной мере.

Мне кажется оба романа затрагивают тему того, как иногда бывает сложно полюбить самого себя. Как и в «Столкновении миров» здесь звучат мотивы мальчишеской дружбы на грани любви, не в плане сексуального удовольствия, а любви к другому в котором ты увидел идеального себя. Госпожа Теней не могла вынести своего «ужасного «я», в то время как Чарльз Дэкер не мог вынести своего «идеального», положительного «я» в лице Теда Джонса.

А Питер Макрайвс сравнивая себя с Гарати видит то, каким он мог бы быть не оступись он в тот единственный раз.

Это «белизна» или «чистота» ослепляет, ее свет режет глаз и невыносимо глядеть в зеркало и каждый раз видеть самого себя-неудачника.

Как водится, когда нравятся высказывания автора книга полна заложенных листчков и загнутых уголков.

В этот раз ставлю 9

Роман почему-то показался созвучен романам мистера Страуба — очень атмосферный и очень интимный, личный.

Дело не в схожести описания травм Кинга после аварии, а атмосфере вообще, такое ощущение, что автор в кои-то веки не завуалировал свои мысли и страхи, и не «жил» чужим «я» персонажей, а наоборот, свое детское «я» и потаенные страхи и комплексы все-таки показал наружу, краешком.

Очень болезненно-ностальгически описаны воспоминания персонажей.

Понравился Оуэн Андерхилл. Еще и потому что у Страуба тоже есть Андерхилл-хороший парень.

Кстати, в Томминокерах прямо упоминается роман Страуба «Парящий дракон», может и Андерхилл неслучаен?

Отличная экранизация, только Фриман-Кертис-Курц показался не «комильфо», слишком сдержанный и слишком...афро-американец. Курц — для меня это этакая 100% американская «белокурая бестия», смесь Марлона Брандо и Роберта Дювала, как из фильма «Апокалипсис сегодня», а Оуэн хорош.

Роман интересен самой атмосферой вскрытием болезненно-важных воспоминаний и самокопанием героев. А серые человечки, ну это тот катализирующий фактор, который помогает вскрыть основную суть каждого персонажа.

В фильме есть очень красивая мысль, Даддитс в облике мистера не-Грэя как посланец Разумного Космоса, мистер Грэй — эмиссар Тьмы ( не удержалась от сравнения с Желязны, Создания света, создания тьмы), и в том, что мистер не-Грэй призван уничтожить мистера Грэя есть очень красивая метафора, змея Уроборос, пожирающая саму себя. Так и смысл первого названия, рак пожирает своего носителя, но тем самым пожирает (уничтожает) и самого себя.

Однако, если обратиться к первоисточнику, то автор пишет, что все четверо друзей были пойманы в Ловец снов и существовали (?) по-настоящему только внутри этой системы.

Таким образом, все сводится к тому, что вся сюжетная канва романа и все остальное тоже «прячется» внутри сознания одного человека, в данном случае — в болезненном восприятии трагического происшествии, случившегося с автором.

Ну, если бы Кинг ввел еще пару страниц насчет объяснения назначения «ловец снов», то было бы наверное как одно из жизнеописаний Йозефа Кнехта «Индийское жизнеописание».

...Иллюзия рассеялась, передо мной сидел йог, который произнес только одно восклицание:Мара!

Что-то в этом такое есть

ПС: в фильме более логично объяснено присутствие Даддитса, особенно момент, которого нет в книге «спасать мир?» — «мир спасем в следующий раз», то есть глубже звучит тема того, что Даддитс знал с самого появления на свет, в чем его «миссия». В книге — все есть цепь неслучайных, но великолепно подстраиваемых друг под друга совпадений, в фильме звучит уверенность: родина (обиталище мистеров серых и Даддитсов) слышит, родина знает... И засылает своего агента.

В фильме все концы связываются, а в книге — все неопределенно и зыбко, как расплывающееся сознание писателя, сидящего на болеутоляющем и сомневающегося в смысле жизни вообще, и собственного бытия — в частности.

Уфффф, я почти «добила» Томминокеров, пять раз с разных мест читала. Осталось «за кадром» около 100 страниц когда Бобби начинает копать и до Рут и взрыва ратуши. думаю все-таки соберусь и устраню это «белое пятно».

слишком много «кинговщины» — подробности комплексов Бобби, описание мастурбации Энн и ее характеристика в кинговской манере... Та же тягомотина про Рут и ее ощущения, переживания и всякое-разное копание в белье.

Порадовала финальная сцена с воссоединением Хилли и Дэвида, правда, что стало с их родителями?

Но вот этот момент жуткий, когда грязные черные следы возникают из ниоткуда — мне уж очень напомнил момент из рассказа Брэдбери «Озеро», когда Толли достроила свою часть песочного замка. То есть опять мимо.

Единственное чем горжусь, тем что одолела формально эти 500 или 600 страниц.

Помню фото из журналов, на котором писатель — Джек Лондон кажется великаном из сказочной страны, про таких с неким намеренным поэтическим преувеличением говорят «человек-глыба».

Так вот, Джек Лондон — это человек-великан без таких гипербол и преувеличений, большой и великий как Густавссон из рассказов о Севере.

Большой человек физически, большой души, духовно, гигант по широте охватываемых тем произведений, все упоминают «северные рассказы», рассказы «южных морей», «любовь к жизни», но мне больше всех понравились рассказы про бродяжничество и детский труд на фабрике, Лондон, кстати, тоже на такой поработал.

К дополнительному психотравмирующему фактору можно отнести и неразбериху с неофициальным отцовством довольно известного человека, и статус незаконнорожденного.

Он так и не окончил школы-университета — а стал настоящим мастером слова! По сравнению с мучимым мною уже в пятый раз кинговским романом «Томминокеры», который, как и «Нужные вещи» у меня, что называется «не пошел», язык Джека Лондона — песня!

Да он читается и пишет даже лучше Хэмингуэя. Даже несмотря на расистские теории в «Мятеж на «Эльсиноре» — читать и впитывать именно язык Джека Лондона — одно удовольствие.

Чистый. точный, четкий, образный и лаконичный. Читая «Мартин Иден» сравнивала с «Морским волком». Ларсена тоже сгубила «страсть к книгам»., но товарищ капитан не ставил себе грандиозных возвышенных целей по завоеванию мира, он хотел брать сейчас, силой. Принуждением.

И все-таки что-то в них есть общее, трагичное. Волк Ларсен поздновато открыл «мир книг и знаний», и у него не было наставников, которые развили бы все эти зачатки знаний, и окончательно «вырвали» бы его из родной среды. Волку Ларсену в какой-то мере повезло, он не изменял себе никогда, а Мартин Иден хотя и оставался самим собой. но долгое время увлекался призрачными идеями, обманывался и был обманут.

И оба эти романа напоминают третий — Александра Грина, «Дорога никуда».

Та же самая борьба одиночки, столкновение разных социальных миров и мировоззрений, жажда покорения нового «блистающего» мира. и горькое разочарование от столкновения с действительностью.

«Что?, — спрашивает один из героев Дороги никуда, — беззащитно сердце человеческое»?

Вот именно о такой беззащитности сердца бродячих романтиков-идеалистов эти три произведения.

Он — перепрыгнул самого себя ради Нее, а она — всего лишь продолжала плыть по течению. застыла в своем на своем умеренно-либеральном интеллектуальном развитии.

Скептики, пишущие о «нереальности» и «пафосности» романа как-то не хотят замечать «прыжок в литературу Максима Горького, и того же босяка так и не закончившего университет Александра Грина.Есть такие люди. тот же Ломоносов и Леонардо да Винчи, или Абеляр и Луиш де Камоэнс, которых жизнь основательно побила и помяла. а они все-таки выжили! что само по себе уже фантастический факт! Стали писателями, и притом — мастерами своего дела.

Есть такое выражение «стартовые возможности», у этих людей они были вообще в минусах, а они все-таки пробились «наверх».

Хотелось бы верить словам Грина что «мечта разыскивает путь — открыты все пути». Нет, когда начинает открываться «путь» — всегда слишком поздно.

Ну и лейтмотивом всех этих романов является заглавие книги Александра Грина — все эти творческие метания и попытки пробиться к недостижимой мечте — «дорога никуда».

Читала книгу изд.1992 г «Основание», «Основатели» «Дублеры» Громов-Агранович-Чернышенко

соглашусь с отзывом Deliann о том, что очень трудно воспринимается первые 2 книги, поскольку очень насыщенный информацией текст и отсутствует развитие главных героев. То есть герои есть. но они присутствуют не как живые люди, а как некие исторические личности, способствующие достижению определенной цели.

Любопытно, что если задаться целью, то можно увидеть родословные Томаз Сатт из первого Совета попечителей и его потомок Джорин Сатт, Партия действия, Сеф Сермак и династия Барр.

Приходится несколько раз возвращаться назад, чтобы проверить какую-нибудь деталь, которая потом играет ключевую роль, например, незнание «плана Селдона» Твером и т.д.

Короче, эта такая запутанная головоломка, прямо-таки ощущаешь себя расследователем, из кучи информации пытаешься выудить важные факты и выстроить стройную непротиворечивую теорию.

А еще очень понравились два момента:

- 1. Лорд Дорвин и «смысловая логика», когда оказалось, что посол не сказал ничего

2. Момент с Мулом, когда Первый Спикер устранил причину агрессивности Мула, такое изящное красивое решение!

И конечно же, очень остроумный выход найденный Хардиным и Мэллоу. Экономическая экспансия и новая «научная религия» Дух Галактики.

Очень хочется прочитать продолжение, но пугает другой переводчик.

Великое произведение Айзека Азимова

черт возьми, но почему все так критикуют Вальтера Фабера «внешнего»?

Почему тогда к нему так и тянутся красивые женщины, причем гораздо моложе его, дело не только во внешности.

Его «технократическое «я» притягивает своей стабильностью, этакой «мужественностью» и надежностью.

Да, не видит «поступь вечности» и «застывших демонов» в скалистых громадах в пустыне Талиупаса, не понимает восторг и упоение произведениями искусства, а всегда ли эти произведения действительно «искусство»? К тому же в музеях сложно оценить красоту, созданную по другим канонам, особенно, если эти экспонаты представляют из себя не целое, а осколки и черепки.

Ну ладно, Фабер похож на моего мужа, и часто он не понимает почему я пересматриваю всякие фильмы и что означают всякие «женские метания-молчания» в заумных фильмах.

Но вот эта последовательность, рассудительность и логичность так редко встречается сейчас!

Вторая часть книги меня, конечно, потрясла эмоционально, причем последний раз это было ...давно.

Да. у Фабера «прежнего» тяжелый, сухой характер, невыносимый, но если чуть-чуть смягчить его, то это как раз те люди на которых зиждится прогресс и строится «развитая экономика».

В герое есть некоторые черты Крога из романа Грэма Грина, но там чисто руководитель-воротила, поднявшийся из низов.

Здесь мистер Фабер — инженер.

В этом его суть. Герои-музыканты-художники и гении типа Билла Гейтса и рефлексирующие литераторы (поэты) уже достали.

Честно, хочется простой ясной твердой позиции, мужской прозы и ... логичной «твердой» фантастики, соцреализма и чтобы книга воодушевляла грызть законы термодинамики, механики и прочей физики.

перечитала недавно, за день, без перескоков, а нет, за 2 дня

Помню в 1992 году меня ужасали некоторые описания «жестоких сцен», и упоминания таких «запредельных» с точки зрения классической литературы выражений, как «совокуплялись» и «половые органы». Пер. Гилинского, читала Эльрика и др. циклы в др. (и разных) переводах, но Гилинский — эталон.

Сейчас после статей в интернете, «Пусть говорят» и содержания «по слухам» 50 оттенков — все смотрится даже целомудренно.

А само произведение написано здорово и самое высокоценимое сейчас — благополучный финал эпопеи.

А Кулл и Рин вообще окончательно влюбили именно в эту книгу. раньше меня больше привлекало мрачное очарование Эльрика из Мельнибона.

вот оно, ваше чудо, когда человек способен горы свернуть, открыть какой-нибудь закон физики или вирус, почему не удивляет, когда рассказывают как ради любви выздоравливали тяжело больные, или возвращались черти из каких переделок.

Проявление «чуда», адреналин и эмоциональное напряжение, тут тот же случай, но «повод» — противоположный.

Зато эмоции. переживаемые героем столь же сильны по накалу и страсти, хотя, конечно, фокус с обманной монетой можно рассматривать и с точки зрения морали, но не хочется

Немногие способны чувствовать так и любить, как герои Грина, Аян, например, герой рассказа «Пролив бурь, по-моему это замечательнее, чем относительно «счастливый» конец рассказа «Словоохотливый домовой» — он встретил ее, она полюбила его , и был еще третий, ее муж.» Прямо облегченный курс «Маленькая хозяйка Большого дома», все счастливы и не согрешили, и мораль торжествует, вот этот «счастливый финал» мне кажется как раз неестественным, выдуманным.

Зато уход «в море» Аяна. и «уход» Гольца — наоборот, закономерные поступки.

Мне нравятся странноватые реакции и взгляды на жизнь

Интересная идея, написано увлекательно и необычно, потому что нет «торжества обезьяны» в духе Пещерный лев и начальные минуты из «Космическая одиссея-2001» под звуки «Так говорил Заратустра»

Интересно, Волк Ларсен и Смерть Ларсен — не потомки Красноглазого?

написано довольно неплохо, но эти «расовые рассуждения» тоже коробят

хорошо, что Лондон не дожил до становления нацизма в Германии

красивая фантастическая утопия середины 60-х. Хиппи, трава, «любовь спасет мир» и «розы вместо винтовок».

Очень приятный перевод, например, «Заповедник гоблинов» у меня «не пошел».

Инопланетяне оказались в большей степени «человечными» (гуманными). чем «человеки». И ЦРУ прямо такое, «сказочное», а не как в «Секретных материалах».

Приятная история, только слишком все «просто» — Талисман пропал, тело украли. человечество на грани самоуничтожения, и бац — Талисман найден вместе с величайшим «восприимцем», ЦРУ одумалось, люди просветились, винтовка сработала против инопланетного гада с лазером и все прекрасно, «лучи добра».

Не очень поняла насчет Мэри и ее сомнений в «правильности» выбора, сейчас в моде «любовь, преодолевающая все ментальные и моральные преграды», то есть жили бы да и жили. живут же многие инопланетяне с людьми и чуть ли не размножаются (Экспедиция в преисподнюю, например)

Если бы Томас Мор был фантастом и жил в 20 веке, возможно что «утопических граждан» он тоже сделал бы инопланетянами.

Но написано красиво, и сама идея насчет «долгожительства» смотрителя станции (привет Вырину!) хорошо проработана.

После прочтения книги А.Зверева «Дворец на острие иглы» захотелось перечитать этот роман с новой точки зрения, с новым взглядом, подсказанным литературным критиком.

Зверев подчеркивает, что Голдинг пишет «притчи», а не детектив-триллер-приключенческий роман и т.д. Следовательно, не стоит ждать 2прямого развития сюжета» и предсказазуемости «действия»

Также есть немаловажное замечание, что в романе нет главных героев, здесь каждый герой главный.

Почему язык то чересчур прост, то слишком тяжел ? Очень необычные сравнения и описания той же природы. Никакой лазури и коралловости! И дети описываются немного по-другому. нет ни восхищения ни этакого авторского любования — «тощий, гибкий, с прямыми ногами, как карандаши» (Крапивин), все очень спокойно и как бы отстраненно. Толстый мальчик — просто толстый, светлый (звучит синонимом к светловолосый) солнечный и ловкий, приятный взору, что дети готовы выбрать из-за явной харизматичности беззаботного и вначале достаточно неглубокого, поверхностного Ральфа. Но мы-то знаем, что управление людьми, а детьми особенно — очень тяжелая и неблагодарная работа. В конце концов Ральф приходит к пониманию (прозрению). что без организующего разумного начала и моральных ограничений занудных «взрослых» мир (цивилизация) рухнет.Можно сколько угодно вещать о том. что «дайте детям побыть детьми», что «дети — воплощение невинности и « естественного слияния с природой», но факт остается фактом — социализация в обществе важна, и она должна быть эффективной на 120%, чтобы вырастить внутренний стержень, который позволил пережить десятилетие одиночества Робинзону Крузо, или десятилетиями сидящих в различных тюрьмах политическим заключенным типа Нельсона Манделы.

Опять же всяким пионерам-героям Великой Отечественной войны.

В книге повторяется фраза «мы (вы) же англичане». как залог стойкости духа и неколебимых нравственных устоев. вспомним, что у Лукьяненко идеальным вожаком на Островах становится как раз англичанин Крис с викторианской моралью.

Но в противовес этому утверждению можно почитать романы Ш.Бронте о воспитании такого «стойкого» характера, когда строгость воспитания и неизбежность наказания прямо-таки вменяется в обязанности родителей.

Стиль романа таков, что автор не проявляется как некий «судья» или вообще., рассказчик, поскольку это наложило бы некий отпечаток пристрастности к отдельным персонажам. Оттого и такой «неровный стиль» и несколько 2неглубокое погружение в психологию», и отсутствие детальности описания быта детей день за днем.

Читатель каждый раз видит все глазами того или иного персонажа. видит только то. что в состоянии он заметить или прочувствовать, подумать.

Мы видим лишь штрихи, поверхностное восприятие событий, не выходящее за пределы сознания двенадцатилетнего ребенка, оттого и неделя сливается в неопределенный по продолжительности условный «отрезок времени, за который успели отрасти волосы» . Это американцы показывают оптимистичное кино, где среди группы ребят непременно найдется один вундеркинд-всезнайка, один безукоризненный лидер и боец-силач. Практика показывает. что умность спасает лишь отчасти и в неким условно моделируемых обстоятельствах.

Можно предвидеть все и не быть услышанным, как Кассандра или Хрюша.

честно говоря, кажется, что многие взрослые так и не выросли со времен таких же «детских забав» и игр в войнушку.

Из чего могу заключить, что многие дети приходя в мир взрослых имеют такие же детские иллюзии относительно «незыблемости окружающего их уютного мира» и воспринимают все очень упрощенно.

Другие же так и не смогли успешно «социализироваться». потому что их «упустили», не было твердой уверенной в себе направляющей силы, эдакого Олега Московцева или самого Владислава Петровича (Крапивина). Ну или «идейных» книг и фильмов, типа «Сказка о Мальчише-Кибальчише» и проч.

Почему «Повелитель мух»?

Достаточно ясный намек на склонность человечества создавать себе либо «идолов», покровителей-заступников либо демонов.

Вроде бы разумное поначалу решение — оставить часть добычи Зверю., чтобы задобрить его. Но с другой стороны, зачем «приваживать» или «приманивать» потенциально опасное животное? Значит тут есть религиозная подоплека: Духа надо умилостивить и выпросить себе удачную охоту, пожертвовав своей прядью волос. частью еды или частью своей «цивилизованности»».

Люди сами создали себе культ. божество и первоначальные атрибуты утратили первоначальный практический смыл, и превратились в некий зловещий ритуал, символ. Отрубленная голова — это и есть символ некоего Зверя, окруженный соответствующим ореолом таинственности, ужаса и отвращения. Зверь и приношение этому Зверю властвуют над умами детей, точнее маленьких дикарей. Вначале кровь и убийство свиньи вызывают естественный страх и отторжение даже у Джека. затем одержимость собственным превосходством использует охоту, как очередной символ величия Вождя, как свидетельство его «избранности». Затем создается новая «религия», первые религии тоже были основаны на страхе и человеческих жертвоприношениях. Вспомним хотя бы дионисийские мистерии и библейское «око за око. зуб за зуб», а также символическое человеческое жертвоприношение Исаака.

Слепая вера берет верх над трезвым взглядом и рассудком.

Саймон, скорее не символ «Бога», а Атеиста, человека ищущего ответы на пугающие вопросы, Почему Ральф не пошел до конца и не отправился исследовать логово Зверя?

Почему Хрюша так настойчиво советовал забыть и умолчать об убийстве Саймона «дикарями». Потому что «свет истины» или правды пугает как «верующих», так и неверующих, но лояльных.

Как говорит Грэм Грин, «рано или поздно, приходится принять чью-то сторону».

От наиболее вероятной опасности быть сломленным нашествием «дикарей» Ральфа спасает прибытие английского корабля.

А вот у Лукьяненко в коротком эпизоде с замуровавшими себя на одном из Островов советскими пионерами идет полное разложение вплоть до сексуальных оргий, хорошо хоть до каннибализма не опустились.

Книга интересная. Сравнивать Голдинга с Кингом, при том, что Голдинг написал «ПМ» раньше, чем Кинг свое первое зрелое произведение — смешно.

О, времена, о, нравы!

Видимо упадок продолжается

Очень понравилась книга!

Как и большинство книг автора.

Начинала читать несколько раз. но отвлекалась на другие дела, да и настроиться не удавалось.Слишком примитивные сейчас читатели — и не только, люди склонны интересоваться только книгами, фильмами и людьми, отвечающими определенному шаблону. «Время стрессов и страстей», как говорится. Никто не пытается подстроиться и попытаться понять по-настоящему другого человека, с отличающимся темпом речи, ритмом, системой взглядов. Так уж получается, что люди привыкли к большому потоку информации поступающему ежедневно и им незнаком навык «прислушиваться» к другому человеку, делать усилие и пытаться понять что же означают или иные фразы или реплики собеседника.

Сначала я внимательно запоминала факты и вводных «действующих лиц.». Скрупулезно, как условие некоей задачи, а потом «пошло-поехало-побежало». Втянулась не хуже, чем при чтении «Глотки», «Тайны» и «Коко».

Стиль романа кардинально отличается чем-то, может потому что ведется от лица женщины.

Но узнается фирменный авторский стиль: все эти «разветвления» и побочные сюжетные линии.

Лично мне они не кажутся хаотичным нагромождением. Наоборот, все как в жизни, между тем, как старина Кинг, например, сосредотачивается только на характере пары героев и на их «героической» миссии. Поэтому все его «Розы марены» и тетки из «Громила» или «Игра Джеральда» этакие лихие супервуменши поневоле.

Смахивает на голливудский сюжет.

АВообще пришла к заключению, что Кинг менее склонен вдаваться в поиски метафор и эпитетов и всяких авторских описаний. У него есть такая манера — сводить все к аналогам из американской действительности. Все эти «хриплый голос Бобби Тайлер», «выпила «Тайленол» и «присела за кустиком и обнаружила. что моча ее покраснела от крови». Слишком все «псевдо-реалистично=-натуралистично». Грэм Грин писал о своем первом «шведском романе» (Меня создала Англия), что он не бывал тогда еще в Швеции и думал обилием деталей ( названия улиц, кафе, найденные по справочнику) заполят «пустоту» и незнание города Стокгольма. Не заполнили.

Так вот, Кинг подобно герою Дени де Вито из «Человек эпохи Возрождения» или «Невероятные приключения Билла и Теда» все многообразие мировой истории и тонкости политической ситуации упрощает на манер американского подросткового сленга. «Шекспир написал в «Ромео и Джульете», что один чувак из банды Монтекки запал на деваху...» и прочие «понты».

Как говорят социологи «расставлять «знаки», «якоря», которые символизируют определенный набор черт персонажа — «уровень жизни, образования, честолюбия. Только упомяните, что презираете дешевую косметику «Нивея», а признаете только Лореаль или еще какую-то, элитарную и все, «образ создан». Точно также и Кинг, не утруждает сбея подбором описательных слов, а прибегает к названиям-символам, или сравнениям.

Кинг упрощает и «приземляет» повествование, а Страуб наоборот, имеет не в пример ему богаче воображение и более поэтический язык. Он грубую реальность поэтизирует и повышает до уровня готики,викторианства или тому подобных вещей.

Читала два дня с перерывами на сон и работу. Как только «приняла условия игры» автора, т.е. завязку, все становится простым и понятным, но действие держит в напряжении и ни разу не возникало желания забежать в конец и узнать, чем все закончилось. Наоборот, пару раз поднималась наверх, чтобы уточнить имена и звания того или иного персонажа, так как плохо запоминаю имена.

Несмотря на чистый детективный сюжет ближе к концу романа, у меня не было реакции «героине надо было сделать то-то и то-то», «я бы оглушила его подушкой и убежала бы». Здесь рассказывается история Норы Ченсел и представлено ее внутреннее видение ситуации. Наверное я была очень «мудрой» и всегда пыталась «встать на место» другого человека, как говорят индейцы «пыталась походить в его мокасинах». Главная беда современности — нетерпение.

В общем, книга напомнила жанр кинофильмов «нуар», особенно запутанностью сюжетных линий», однако это плюс книги.

Вот у этой книги действительно остается этакое характерное «послевкусие».

Как и несколько упомянутых мной романов Страуба получаешь несомненное удовольствие и удовлетворение при чтении книга. потому что читаешь не только «эмоциями» скорее узнать справилась ли героиня с поставленной задачей, а приходится следить за множеством деталей, героев, пусть и «лишних». но мне как-то уже говорили, что у меня мышление «расследователя», так что действительно получаешь удовольствия ломая голову над загадкой.

Поставлю 10.

Молодец Страуб, такая редкость отыскать книгу, чтобы не только «переживать» за героя, но и работать мозгами, хотя бы не упускать мелочи и помнить кучу персонажей.

Тренировка.

ПС: в Англии 18 века действительно существовали «клубы адского огня».

Клуб адского пламени (англ. Hellfire Club) — такое название получили в английской историографии несколько закрытых обществ вольнодумцев из либеральных кругов аристократии Англии и Ирландии в XVIII в., которые тайно собирались в различных уголках Великобритании на протяжении XVIII века. Девизом этих кружков была раблезианская фраза Fais ce que tu voudras («Делай что желаешь»). Деятельность клубов не афишировалась, оттого их занятия и состав участников представляют благодатную почву для спекуляций. Философия жизни членов клуба благодаря их девизу ассоциируется как с Франсуа Рабле и его произведением «Гаргантюа и Пантагрюэль» и Телемским аббатством[1], так и с позднейшими философскими и теологическими изысканиями Алистера Кроули[2].

Википедия

Тоже самая любимая книга у Стругацких.

Про сюжет повторяться не буду, а про «нравственный» героический посыл скажу.

Конечно, кто-то считает самыми самыми «выдающимися» книги с тяжелыми внутренними переживаниями и критикой-философией, т.е. внутреннее самокопание. между тем, что сделали общественно полезного такие любители «поразмышлять»?

В американском сериале «Космос. пространство и время» есть интересный ( не знаю, насколько правдоподобный факт), что Ньюотн, оскорбленный нападками Гука, закрылся в своей «усадьбе» и втихомолку рассчитывал свои законы и делал открытия, которые никогда бы не были бы обнародованы, если бы Исаака не «мотивировал» Эдмунд Галлей.

Т.е. одно дело «глубокий мыслитель», а другое — человек, который верит в этого «гения» и заставляет того работать, писать труды, публиковаться, выступать. Как много было случаев, когда одно и то же открытие или изобретение было «забыто», а потом заново «открыто» или «изобретено».

Социологи считают , что в рабочей «группе» должен быть 1 ученый-мыслитель, 1 исполнитель, 1 лидер, 1 энтузиаст-вдохновитель и т.д.

Так вот, «энтузиастов» должно быть больше, гораздо больше, чем сейчас.

Я считаю, что на данный момент у нас вполне созрело (с опозданием на 1-2 поколение чем на Западе) так называемое «общество потребления», к тому же социологи считают, что люди рожденные с 1984 по 2000 годы обладают необоснованными завышенными ожиданиями, например, после выпуска из вуза.

Это яркое поколение индивидуалистов, которое к тому же хватило «лишку» с так называемой «свободой виртуального пространства». Сейчас происходит такой же всплеск «интернет-технологий»

Помните, в 90-е был просто фантастический всплеск книгопечатания, некоторые буквально полгода-год существовали, но было столько всего на книжном рынке!

Сейчас издательств много, но издается «массовое» либо чтиво, включая и «модные» Гейман-Пратчетт, например, и «модное «интеллектуальное», якобы не для «всех» ( это всегда присутствует, желание отделиться «от толпы», перевешивающее действительное чувство, бывает, что и понравилось что-то, но статус «интеллектуала» не позволяет признать это, а Макаревич пример )

Так вот, сейчас нужны люди, которые способны и могут идти на компромисс между своими, «частными» амбициями и интересами и потребностями общества.

Английские леди во время Второй мировой войны активно соревновались в изобретении новых высокопитательных блюд из клея, рыбьего жира и прочих непривычных вещей, посмотрите сериал «Дегустаторы отправляются в...» между тем, современные россияне в значительной части населения не могут отказаться от «престижных» торговых марок.

Смешно, когда уже известно, что бренд «Адидас» обшивается в Малазии и Китае, многие молодые люди наивно хотят найти продукцию производства США, по смехотворным китайским ценам.

Можно конечно, перепечатывать статьи из одного женского сайта на другой, про то, что «женщина должна находить время для себя», «сексуальная жизнь должна быть...» и проч. Это все из воспевания своего «я». Хватит, проехали.

Вот я после практически ненормированного рабочего дня раздумывала : мыть ли посуду в 3 раз за вечер и мыть ли полы на ночь? Так получается, что занимаемся переездом и лечением заболевших детей, так что чтение «СБТ» единственная отдушина, не считая любимого шведского дэта и скандинавских ужастиков.

А ничего не поделаешь — надо!

Вот, допишу и пойду таскать вещи дальше.

И вообще, моя более-менее стабильная семейная жизнь как раз и стабильна потому что я вовремя осознала, что есть такое слово» надо иногда» наступить на горло собственным амбициям, желаниям и проч.

Надо. «Партия»-нужда-необходимость приказала — чем не прекрасный повод взять и сделать то, что надо.

Кстати, в Быкове отчасти узнаю саму себя — склонна сомневаться в собственных силах, а если существуют люди, которые верят в меня, то блин, приходится соответствовать

Такому сейчас не учат нигде.

Потрясающая книга.

Невероятное ощущение, что автор что-то вроде Рэя Брэдбери, только не тот, что описывал «лето двадцать восьмого года, Грин-таун, штат Иллинойс», а что-то вроде и «темного карнавала» и «мать-тьма» одновременно.

Вот уж действительно — Гранд-мастер, а не попсовый «Король ужасов».

Интересно, что авторский стиль в каждом романе разный, возможно «Парящий орел» и «Кубок» , и «Арден» не столь захватывающи как мне показалось, потому что там совсем другой стиль.

Хотя мотивы одни и те же, но как то все немного отличается от обстоятельств приведших персонажей «Глотки» к их безумию.

Хотя все то же — маленький мальчик, насилие, религиозность и совращение малолетних...

И при этом, книга так и пронизана каким-то сверхъестественным гуманизмом и человечностью

АПД: где-то писала, что Страб ткет паутну собственного мира, который становится реальностью.

Во время чтения погуглила в Яндексе «ярды», оказалось, что это сокращение от фр. «монтаньяры». одна из горных народностей, типа тхыонгов, что ли.

Впрочем. как и «бру».

Любопытно было почитать пару «военных мемуаров» американских военных о войне во Вьетнаме.

Но все равно, для меня война во Вьетнаме такая как у Страуба, жуткая и обыденная.

АПД, через 3 года.

Подразделения армий США имею свои эмблемы и девизы.

У дивизии, у полков, у разведрот/они же спецназ или «рейнджеры» или что-то типа этого.

Например, рота F какой-то 173 что ли воздушно-десантной или штурмовой дивизии «Клекочущие орлы», называлась в 1965-66 — «Старые грязные пижоны», затем «Рота глубинной разведки» или LRP, затем LRRP глубинная и еще какая-то разведка. Об этом есть мемуары «Глаза орла» (т.е. разведчики — глаза всей дивизии «Орлов» автор — Гэри Линдеррер

Рота «Б» 229 штурмового батальона 1 аэромобильной див Роберта Мейсона называлась «Сященники» или «Проповедники»

разведчики из разведроты 1 пехотной дивизии (Большая багровая единица) назывались «Черные львы», Кристофер Роннау «Кровавые следы»

Отсюда «карты со слоном», значит полк имел какую-то эмблему связанную с геральдическим слоном, в реальности — не знаю насколько это соответствует действительности.

Во Вьетнам как бы сначала гомоексуалистов не брали, например, Брэд Брекк пишет, как двое черных новобранцев пытались откосить придя на призывной пункт в женском белье, но их раскусили, хотя в реальности могли и забрать, если особо не афищировались

Я-Тук, или скорее Йа-Тук. потому что Йа-Дранг, это вероятно ссылка на убийство мирных жителей в Сонгми, 1968 год

Правда, все прибывающие во Вьетнам новбранцы, возможно кроме КМП сначала направлялись в 90 то ли батальон, то ли часть в Лонг Бинь, а не как указано в книгах

Также непривычно указаны названия многих других мест,

например вместо долина Ашау — Ашу, вместо Ташоннят — Тан Сон Нят и др.

Интересный момент, 24 пехотный полк, но «походка десантника» Майкл пешел на походку д....

Скорее всего не просто пехотная дивизия, а воздушно-десантная

Пивоваренная компания, основанная в Милуоки в реале — Pabst Brewing Company, хотя в других романах, в «Пропавшем мальчике» Тим останавливается в отеле «Форштенеер» что л, «в котором он останавливался, когда они искали родственников М.О.Денглера, хотя Тим вернулся в родной Миллхейвен, Иллинойс, а тот «Форште-р» — из Милуоки

Хотя, если читать все книги, то видно, что автор часто рассказывает элементы одной истории в другой истории как бы «в отраженном варианте».

Еще у Страуба есть фишка насчет «призрачной души» или «следа», который остается после некоторых умерших людей.

Или человек может настолько «развоплотиться» или «продвинуться» в духовном плане, что становится сам на грани призрачного явления. Например «Коко» на кладбище, Мистер Икс и проч.

Я начала читать цикл Голубая роза с конца, так что каждый раз будто читаю новый вариант жизни одних и тех же персонажей.

Но если «Тайна» представляется этаким кинофильмом из 50-х годов, в солнечно-желтых тонах, как на старой цветной кинопленке, то «Глотка» — это синевато-сизые, хмурые тона под непрерывным проливным дождем классических лент в стиле «нуар».

Короче, как толковал про полноту ощущений Брэдбери (УСЛАДА), так и читая Страуба словно открываешь совершенно новый стиль изложения. Как говорил мальчик-нюхач из Веллесбергского цикла Лукьяненко, у Страуба «дым сиреневый и шуршит»..

Воспринимаешь какие-то новые незримые нюансы и оттенки слов, построения фраз, смыслов...

Что-то невероятное.

Цикл «Пасмор-Андерхилл» самое фантастическое приобретение «околофантастической» литературы

Оно само по себе фантастично, потому что не исследует или описывает нечто возможное или невозможное. оно (произведение Страуба) ткет, творит и воображает или смешивает реальность и что-то «из глубины», как у Гарсиа Лорки, De profundis .

Мир Питера Страуба проникает сквозь тебя и в то же время не остается в тебе,а просачивается, как бы ускользая, он настолько «не»-реален, что кажется единственно настоящей реальностью.

Десятку не поставила потому что не дочитала еще «Коко».

Странно, что у Андерхилла не упоминается младший брат, как в Потерянный мальчик, а только сестра. и кто побывал под колесами машины — Пасмор или Андерхилл?

Почему-то вспоминается описание смерти Джейка из Темной башни Кинга, и такое непреходящее ощущение, что Кинг «слизал» этот эпизод и так и не смог обыграть этот эпизод, чтобы тот дотянул до уровня Страуба.

Совершенно фантастический цикл!

Обитель теней и Возвращение в Арден как-то менее потрясли воображение, а это — мечта любителя классического «нуара» и психоделического препарирования подсознания «кровь-кишки» и «все наружу»

Столь незабываемое удовольствие от чтения испытала когда читала «Книга черепов» Силверберга и «Стигматы Палмера Элдритча» и «Снятся ли андроидам электроовцы?» Дика

Пожалуй, присовокупила бы еще 9 в качестве добавочной циферки — 9,9

Интересная статья в предисловии к изданию в серии «Современная проза. Франция».авторства Самария Поликовского, кажется

Вроде как бы Мерсо — Индивидуалист, но индивидуум, не значит, что он есть Личность.

Для меня Мерсо — 100% аналог Печорина, в смысле «герой, где собраны все пороки нашего общества».

Ну все не все, но вот это деградирующее отупление, даже не животное, потому что животное может проявлять заботу о ком-то другом, брачном партнере, например, долго стоять возле погибшего или раненного партнера, а здесь отсутствуют самые первобытные эмоции, те самые неясные движения «души человеческой«!.

Я как раз перед этим увлеклась первобытными людьми — «Борьба за огонь» и экранизация 1981 года...

Так вот, археологи свидетельствуют, что даже первобытные люди птались заботиться о своих умерших сородичах, клали рядом какие-то вещи, подстилку и т.д. Не говоря уже о том, что они испытывали страх и гнев, чувство ликования после одержанной победы и благоговение перед силами природы.

Здесь товарищ не ощущает абсолютно ничего: только животные рефлексы. захотелось есть — поел, захотелось женщину — поспал, заболела голова ( от непривычности к размышлениям!) — лег спать. Все.

Некоторые сравнивают такое «животное восприятие» с «дионисийством» и «языческим восприятием». Вот уж нифига!

Книга написана в 1942, между тем уже прозвучали «свиристели» Хлебникова, брюсовские искания и поистине вакхические «стихи» Константина Бальмонта. Фрейзер не знаю, опубликовал «Золотую ветвь» или нет, короче, язычество оно ведь повествует о слиянии с природой и одушевлении каждой ее части, травы, воды, камня и проч. а здесь язычество какое-то уж очень созерцательно-отсеченное.

Если Человек не осознает себя, как нечто отличное от окружающего мира, то надо радоваться — он един с миром, но тогда любая боль причиненная миру должна отзываться, как его собственная, любой обвал горы, смерть зверька, смерть человека.

попробуем сравнить с дзен (чань) буддизмом.

Опять мимо. В Буддизме главное во-первых, непрерывность круговорота страданий, равно как и жизни-смерти, во-вторых. запрет на убийство даже кузнечиков-букашек, а герой убивает живого человека и по-прежнему ничего не чувствует.

Короче. главная идея повести — неизбежность смерти. Так ее и первобытные люди лицезрели, но они нашли выход: один человек умирает — другой рождается, тот же круговорот, смена циклов, смерть-возрождение.

Да, мне бросилась в глаза намеренная вычурность повествования, потому что вторая часть написана от имени того же «преступника». но по идее не может быть написана им же.

Есть несколько моментов, когда логика героя замещается авторским текстом, потому что не вписывается в предыдущие фразы.

А вообще, такое впечатление. что герой не жил до сего «печального» события. и не существовал как бы,потому что только с этого момента он как будто встряхнулся, стал отмечать не только «поспал-поел-поплавал-поспал с женщиной», а стал д у м а т ь , даже отмечает с непривычки разболелась голова... Короче, раньше голова ему была нужна, чтобы кушать.

Интересно высказывание следователя — «мне необходимо понять то-то». «именно этот момент я не могу понять».

Так уж получилось, что я поклонник Грэма Грина и вот это стремление «понять» и приблизиться к пониманию позиции другого является немаловажным фактором . характеризующим человека.

Мерсо же и сам себя не понимает и не стремится, и других тоже оставляет вне сферы своего интереса.

Его можно было бы счесть «простодушным» наоборот, но он не включен по настоящему в картину мира, как уродливый аппендикс. лишний мазок.

В процессе написания возникла еще одна мысль, из какой-то фантастики, вспомню — допечатаю.

А, почему-то вспомнились 2 момента: самое начало книги В.Задорожного «Защита от дурака». (обрывочный тест: вот это « кошку головой об стену») Герой Камю уж очень напоминает этого Дурачка, но тому простительно — тот действительно несколько неполноценный и умственно отсталый. а здесь... Даже не моральный урод, а человек сознательно отказавшийся и от морали и от разума, и от человеческого общения.

Второй момент — из цикла Гарриссона о Стальной Крысе, когда Джим ДиГриз уверяет: да все полицейские должны быть мне благодарны, что я не даю им скучать, я даю им возможность показать себя и оправдать свое существование»

Получается. что герой вроде как должен радоваться такому событию, которое встряхнуло его сонное оцепенение земноводной амфибии и заставило что-то чувствовать, чего-то желать, за что-то бороться. Тут-то он и обнаруживает себя «человеком» с некими извращенными вывертами сознания, но все-таки человеком.

А да, равнодушие к чужой смерти грузом вины лежит на нем, потому что раз он не верит в Бога. то и не может оправдаться что его рукой руководила либо «рука Бога», либо завладел Дьявол.

в его действительном внутреннем мире нет ни Бога, ни Дьявола, ни Природы, ни-че-го.

Короче, на мой взгляд явный анти-Герой, и Камю придумал его как прообраз некоего пророчества «общества потребления», где люди живут сами не знают для чего, только для животных удовольствий и мыслью о неизбежной смерти всего и всех оправдывают любые, в том числе и свои собственные преступления.

ПС: из Евтушенко: Не люди умирают, а миры!...

из Брэдбери: «вчера. вместе с полковником Фридеем навегда закончилась Гражданская война, тысячи бизонов свалились в пропасть...»

из Грина Александра «Создание Аспера»: легенда будет жить, «голос у него был как корнет-а-пистон и он дал конфету одному маленькому мальчику».

из исландских саг: герои не вечны, но вечна слава Героя!

Вот помер Мерсо и Мари разве что скажет: мы с ним плавали, а потом спали. Даже не «занимались любовью» а «спали». а Селест: Он платил/не платил вовремя

Все.

ПС №2 : апологету Мерсо voroncovamaria : цитата: «Женщине, КОТОРУЮ ИМЕЕТ, искренне говорит, что любви к ней у него нет. «

Вот не буду Мерсо и от души пожелаю, чтобы авторшу все-таки не имели, а хотя бы проявляли минимум такта и вежливости, хотя бы и формальной

АПД: вспомнила — Мерсо часто врет, но не преследуя свой своекорыстный умысел, а как бы это сказать , из-за «лени». Точнее, согласно какого-то закона роботехники и выдержки уголовного кодекса: «когда ... своим бездействием причинен вред другому человеку»

Помните, ситуацию с Раймоном? Раймон попросил Мерсо подтвердить, что «женщина-мавританка обманула его»(Раймона) и Мерсо специально сходил с Раймоном, чтобы засвидетельствовать эту ложь. Потом, когда привратник справшивал «хочу ли я видеть мать?», «хочет ли Мерсо остаться один у гроба» — тот тоже невольно, но врет. Когда ему, Мерсо надоедает какой-либо разговор, со следователем, например, тот тоже соглашается «да, я подождал немного после первого выстрела, а потом выстрелил четыре раза», а на вопрос раскаивается ли виновный, отвечает: разумеется — нет.

Когда Мари спрашивает, хочешь ли ты жениться, тот врет тоже, потому что инстинктивно, чувствует, что такого ответа от него ждут, иначе «перекроют доступ к телу», так что «правдолюб» не такой уж и правдивый.

К тому же, невероятно омерзительная вещь о Мерсо — тот приспособленец. Он врет, что разделяет чужие эмоции и ритуалы, совершая «формальные действия и «сходя за «своего» в обществе не только Мари, но и сослуживцев, Эмманюэля или Селеста. Просто когда те хотят услышать такой ответ, какой они ожидают, например, после похорон матери на вопрос«Трудно ли тебе», Мерсо ничуть не смущаясь подтверждает «да», то есть врет или своим поведением дает понять, что согласен.

Сам Месро неоднократно замечает, что привыкает к любым обстоятельствам — к смерти матери, к ее перезду в богадельню, просто «квартира стала слишком огромной», к арестанской жизни, к ритуалам, когда надо произвести какое-то символическое для сослуживцев, действие, чтобы сойти за «своего», к новой компании Раймона — Мазону и его жене, в конце концов — к «жизни в дупле высохшего дерева».

При нем, Мерсо Раймон избивает женщину и рассуждает, стоит ли ей «попортить лицо», имеется ввиду ножом или бритвой, и Мерсо опять же соглашается-приспосабливается к обстоятельствам

Представим ситуацию, что пришли нацисты и Мари обвиняют в чем-либо, как вы думаете, тот станет активно сопротивляться, страдать из-за ареста своей любовницы? Как-нибудь согласится и после ее ссылки в концлагерь — просто забыл бы о ней. Нет человека — нет проблемы, как говорится.

первое впечатление, вернее — третье и последующее — монотонный бред, или монотонный шумный бред, короче, как и у Поланика — все на одном и том же тоне, перевертывание понятий на противоположные путем простого добавления приставки «не» , напоминает монотонный бубнеж Коклюшкина, потому что когда сплошным потоком, без всякого передыха идут рядами «колкости» или «остроты» или как это еще называют , «шутки», перестаешь воспринимать одну удачную реплику от другой. Слишком МНОГО.

Причем, я даже не могу сравнить этот стиль с абсурдистским мировоззрением Воннегута, ибо у Воннегута есть и скрытая горечь и ироничная грусть, и подлинная трагедия, также не могу сказать. что это сравнимо с «Заводным апельсином» или «Голым завтраком», ибо там тоже есть некая философская составляющая и авторская позиция.

признаюсь, что после 3 неудачных попыток прочесть первые 3 страницы и ообще прочесть две страницы связного текста в самых разных частях романа, мне вдруг захотелось перечитать «Рунный посох» Муркока. только Муркок как-то более комфортен для чтения.

Тем не менее, с пятой или шестой попытки увлеклась не действием, а как сказать, люблю доводить начатое до конца. Потыкалась в середину книги, в конец, уловила так сказать структуру и сюжет книги, вроде бы есть шутки, которые в романе Хэммита или Френсиса Дика делали бы честь автору, поскольку детективный нуар включает в составляющие специально подобранные «убойные» фразы.

Но здесь на этот «британский юмор» уже просто не реагируешь, приелся.

География города напомнила небезызвестный город Ланхмор Фрица Лейбера из Саги о Фафрхаде и Сером Мышелове, редкостное рвение и настойчивость героев, а также обилие специфически «научных» технических терминов — Хайнлайна. Название воскресило заголовок Г.Гарриссона «Пространства!Пространства!», и предсказуемость итога прямо-таки вопиет о том, что точно такой же город с точно такими же «правилами» и точно такой же «стражей» уже был в фантастике! Рассказ Гарриссона «Робот-полицейский» , так что не могу присоединиться к так называемого «сонму восторженных голов критиков, издателей» и прочих рецензентов, как указано на обложке издания.

Вторично.Более того, подозреваю что и Фрай пишет примерно в таком же духе, и Гейман.

Все со стороны выглядит блестяще и ярко, БРОСКО, но подлинного раздумья, как например. в «Утопии» Мора или «Гулливере» Свифта нет.

Это если сравнивать роман с признанными образцами в жанре «сатира». И до Салтыкова-Щедрина это тоже конечно же не дотягивает

Воннегут и Грэм Грин. кстати тоже использующий принцип «столкновения несочетаемого и фантастичного» гораздо человечнее, мудрее и гуманистичнее.

А это так, поделка для тренировки блестящих речей и дискуссий среди «хипстеров» и «золотой молодежи»

И еще , если стиль Хенинга Манкеля мне приелся только на 5 или 6 прочтенной подряд книге, то здесь передоз автора возник сразу же, где-то с 1/4 книги

ПС: еще немедленная ассоциация с Моркоу — это, конечно же, Простодушный!

Так что диву даешься, Терри Пратчетт здесь выступает прямо-таки в качестве «контейнера по переработке чужих блестящих и не очень идей»

Странно, что пишутся отзывы на всякие «поделки» вроде «Замок Хаула», а про эту книгу никого-ничего, как говортся «а вокруг — тишина».

По-моему, вполне абсурдистко-фантастический социальный роман в духе «Пространства!Пространства!«Гарриссона, или «Стигматы Палмера Элдритча» Дика, или даже «Колыбельная для кошки» Воннегута.

Заодно понимаешь суть торгово-рыночных отношений в современном мире, особенно такого понятия, как «ритейлеры».

У нас, кстати, тоже прошлись по городу такие сетевеки, обанкротили мелких лавочников, а сейчас потихоньку задирают цены на продукты и проч.

Как говорил Мэкхит: после понятия» дешево» , должно быть введено понятие «качество» и цены должны стремиться 2все выше и выше».

Пер аспера... к звездам, короче.

Милая мораль свободной, вполне раскрепощенной женщины из 2000-х — это про «свободные отношения» Полли Пичем.

Бог не может наблюдать за всеми, и за крупными грешниками, и за кражей варенья одновременно...

«У нее на душе скопилось столько, что дальше грешить уже было некуда, поэтому Полли не вела счет прегрешениям, все одно — «пропащая душа«!

И еще «картинки с голыми женщинами» Кокса, как это все своевременно, особенно при бурно подогреваемом интересе к «50 оттенкам» ( уж не искусственно ли подогреваемом?)

А ситуация с правительством и саботажем!

Речь господина Пичема перед судом о неисправностях кораблей: ясно первое — преступление было! ...Тем не менее, я склоняюсь ко второму — это несчастный случай!

«Смерть Кокса — благополучное разрешение ситуации для всех, что ж, это вполне себе естественная смерть, потому что после нее все так хорошо уладилось.»

Эта книга — самое фантастическое и фантасмагорическое представление «двигателей прогресса рыночной экономики»,

да по ней надо натаскивать менеджеров и правительственных чиновников, защитников, адвокатов и либералов.

Вполне фантастический и несомненно современный по своей сути роман.

Понравилась больше первой части.

Какой интересный поворот — гг (Софи, Хоул и Кальцифер) были всегда на протяжении книги, но в то же время «их не было».

А какой Абдулла! Как он обхаживает ковер-самолет!

Совершенно фантастичный сюжет и сказочная история.

А «предательство» «солдата»-дольнийца!

Если в «Ходячем замке» больше дается описание «тяжелого нрава» Хоула, то здесь — «столь же своеобразного нрава Софи».

И еще история с братьями-холостяками-женихами и двумя невестами для Абдуллы...

Нет такой запутанности в превращениях Летти в Марту и наоборот, а есть четкое разделение на «мир мужчин», «мир принцесс», «мир Ингарийцев» и «Мир» восточных жителей, откуда Абдулла.

Этакий «фэнтэзийный роман» на тему «школа жизни», похож на романы Джейн Остен, потому что есть множество деталей которые точно подмечены и пригодятся в обычной жизни. как пособие по психологии мужчин и женщин.

Сначала — захватывает, а конец (финал) разочаровывает.

Есть оч. похожий французский фильм «Цена риска» и из новых — японская «Королевская битва». Ну и вроде бы «Бегущий человек», так что интересно «психологическое содержание» романа, а именно — мысли и меняющееся внутреннее состояние героя. его отношение к другим участникам «прогулки».

Конец не вполне устраивает, потому что опять «кинговский», т.е. в виде ловкой увертки, как «возврат путешественника к началу пути» в Темной Башне.

Было бы интереснее, если бы герой, от лица которого ведется рассказ был бы все-таки убит, а победил бы кто-то другой или их было бы несколько. впрочем, доподлинно правила игры не приводятся, так что можно строить догадки, что могло бы быть, да как.

Захватывающий рассказ, вроде триллера, однако стоит чуть «сбавить темп» или отвлечься — и видны явные недоработки сюжета и вообще, построения романа.

Наверное это все же повесть.

Узнала концовку и дочитывать расхотелось, но дочитала, однако уже «не тот сорт колбасы».

Понравился Арт Бейкер и индеец Джо. Хотелось бы узнать чего-то большего о них, но автор, тра-та-та, самоцензура, выбрал главного героя-победителя.

В пику Кингу захотелось перечитать «Повелителя мух» Голдинга и пересмотреть «Королевскую битву». Потому что после них есть ощущение какой-то завершенности, законченной идеи, а здесь материал сыроват.

поставила бы 5,5 или 6 максимум, но это для одноразового прочтения

Самая любимая книга у Хэмингуэя.

Нет ни описания противостояний, ни размышлений о необходимости вести ли не вести войны.

Рассказ — казалось бы простое описание незначительного эпизода из детства героя.

Автор не подводит итогов, ни пишет заключительных выводов, все просто свершается, как что-то свершается в повседневной жизни.

Некоторые толстокожие и бесчувственные пройдут мимо, ничего не заметив, а для некоторых произойдет некий качественный сдвиг в осознании мира.

Хочется заметить, что множество веков человечество не пользовалось схемами и различными психологическими теориями, а вот так а жизненном опыте, путем интуитивного постижения и наблюдательности, создавало тот самый образ цельного человека, естественным образом постигающего сущностную природу бытия, который современные науки старательно растаскали по винтикам, механизмам и типам (тимам), что от живого человека ничего не осталось.

Только персонажи вымышленных миров, маргиналы, социопаты и невротики

Я читала его в «Сельской молодежи», как и версию рассказа Брэдбери «Ночь».

Напоминает Джеймса Олдриджа или раннего Хэмингуэя.

Запомнилось ощущение сумрачного ореола отрешенности, которым описывает автор непроницаемость внутреннего мира Джима.

И восторженную увлеченность любимым делом таких людей как Гельмгольц.

Запомнились иллюстрации из этого журнала.

Самый запомнившийся рассказ из «не фантастического» у Воннегута.

Как и цикл рассказов о Нике Адамсе, или «Джули отрешенный» Олдриджа, Воннегут умеет запечатлеть тот момент, когда «соломинка переломила спину быку».

Как мои любимые писатели которых относят к писателям-реалистам, (Грэм Грин, Джеймс Олдридж), Воннегут видит в повседневных поступках тот самый порог, когда «неимоверное количество обыденности» вдруг позволяет совершить переход в качественное осмысление ситуации.

Не нужно ни возвышенных метафор, ни экзотических путешествий, всего лишь наблюдательность, терпение и способность совершить мысленный скачок.

Мне кажется, мнение, что каждого человека, который с первого взгляда произвел неблагоприятное впечатление, не стоит пытаться узнать «до конца», как советует большинство рекомендаций психологов и публицистов. Сейчас это чуть ли не превращается в обязанность — копаться в человеческом дерьме, чтобы отыскать там какую-то «светлую сторону», нечто такое, что может оправдать все мерзости, сотворенные самым отъявленным негодяем. Ибо сейчас для всякого неблаговидного поступка психологи, психотерапевты или психиатры, даже диетологи и прочие «человековеды» придумали любое оправдание. Неблагополучное детство, генетическая мутация, недостаток какого-нибудь химического элемента, несовпадения с родителями-близкими по типу и темпераменту.

Общество из сборища конформистов, как было при «тоталитарных режимах» превращается в сборище разнузданных эгоистов. Многочисленные соционики. социотипы в серой народной массе «практикующих» ищут подтверждение своей лености, безответственности, нежеланию что-то менять в себе и приспосабливаться к иным обстоятельствам. Я — Баль ( Бальзак), а он — Габен, или Достоевский. У нас разная векторная направленность. Все. Поэтому можно не пытаться преодолеть разногласия , у нас разные тимы — это все оправдывает.

Насколько я помню, в возрастной психологии и психологии личности, существует понятие — стремление к личностному росту. Когда формирующаяся личность стремится преодолевать препятствия, которые иногда кажутся непреодолимыми.

Вернемся к книге.

Книга написана языком, напоминающим мне знаменитую «лурку», или жаргон некоторых завсегдатаев «двача».

Когда разговорный язык и сниженная лексика употребляется в ограниченном количестве, это усиливает впечатление от ее обоснованного употребления, когда же в подобном стиле написано сколько-то там сот страниц — это уже перебор.

Я знаю достаточно примеров в литературе, когда для описания психически не совсем здорового человека, получившего крайне негативный жизненный опыт и психологическую травму, или наоборот, внутренняя жизнь серого непримечательного человека описывается не менее интересно и эмоционально. Наоборот, это производит еще более глубокое впечатление.

Взять хотя бы Сонечку Мармеладову, «Дикие ночи» или «Грендель», даже детективы, написанные от лица маньяка-убийцы. (Экспресс в рай», кажется) А романы Воннегута!

Хотя бы все эти мимолетные упоминания: «Я увидел поры».«ноздри — как кратер вулкана». Да и сам авторский стиль писателя довольно необычный.

Первые несколько абзацев на меня произвел неожиданно пиятное впечатление богатый, красочный, живой разговорный язык автора. Но после нескольких десятков страниц и нескольких просмотренных бегло глав, этот неудержимый поток полугопнической, полуприблатненной «фени», меня разочаровал.

Как бы это сказать, человек не может всю жизнь прожить на одних матах, все время загружая всех своим нудным «словоизвержением» в духе, типа « вставьте парочку выражений с двача».

Мне хватает нескольких минут предварительного общения с таким человеком. Дальше я даю понять, что желала бы перейти на другой уровень разговора. Если меня не понимают, не хотят понимать или сознательно провоцируют — мне просто нечего делать рядом с таким человеком.

Сейчас вы начнете утверждать, что это у него такая защитная реакция, что у него такой детский комплекс, выверт сознания и т.п. Что где-то очень глубоко внутри, он возможно! ранимый и чувствительный человек. Что ж, мы все существа ранимые. Просто если каждый будет вместо того, чтобы бороться с какими-то своими комплексами или недостатками, начнет их тщательно взращивать, лелеять и возводить в культ, то кто же тогда будет выполнять всю действительно необходимую для обеспечения повседневной жизни грязную, скучную работу?

представляете взвод ПВО или флот ВМФ, где начальник отдает приказ, а ему отвечают: «Ты — Баль, я — Наполеон, у меня когнитивный диссонанс от твоих высказываний.

Так вот. данная книга повествует видимо о таком, застрявшем в «веселом» раздолбайском безответственном возрасте «вечного подростка-максималиста». Если у меня не получается так, то мне надо сделать этак, а умеренность и золотая середина — это для «быдла».

Книга специально рассчитана на «гипер» активного по отношению ко всему — отношения к людям, моральным ценностям, сексу, учебе, религии, подростку, или человеку застрявшему в этом «золотом возрасте».

Удачи! Мне такую книгу читать неохота. Сюжет предсказуем, ( благо существует масса литературы и фильмов, даже с Катрин Денев в главной роли. «Дневная красавица» Но там хоть не такой примитивный киноязык) переживаний в принципе — ноль, только животные рефлексы и немного философствования в конце.

Читала несколько дней. Что удивительно для меня, не было желания «забежать вперед» и поскорее узнать, чем закончилось. Домучиваю перечитывание «Черного дома» ( точнее застряла на первых 30 страницах и остальное открываю «методом тыка» и читаю отрывки).

В связи с этим не могу не отметить, что Кинг пишет нарочито «приземленно», этакий «ряженный ковбой», зазывала, который нарочито употребляет сленговые или жаргонные словечки людей «из народа» ( низов).

Насчет книги про Тома Пасмора могу сказать 2 факта:

1 — из-за него я два раза не смогла досмотреть 1 и 2 серии Шерлок ББС 3 сезон. Какой-то ярмарочный балаган по сравнению с этой историей.

2. Страуб пишет как бы задавая новый более высокий уровень чтения, или осмысления ситуации. Остров — это метафора.

Вспомнились прочитанные лет 20 назад строки из Яниса Райниса — Спидола из драмы «День и Ночь» говорит герою «Подымаясь, других поднимай за собою». Заставляй их думать в более широкой перспективе, задумываться о неожиданных аспектах любого дела.

Неожиданное окончание, как в «Лост бой...» — обрывочное, недосказанное.

А что там можно сказать действительно ХОРОШЕГО?

Маловероятно, что Том и Сара создали «счастливую пару», пусть и не брачную, а хотя бы гражданскую.

Так что автор даже щадит наши чувства, давая призрачное утешение на некий «иной» исход.

Да, в фигуре Фуллтона Бишопа, как он скользит по «Райским кущам» есть что-то грэмгриновское, от тонтон-макутов.Точнее от Кровавого стервятника капитана Сегуры.

конечно, не политический детектив и даже не «Доверенное лицо», скорее «Наш человек в Гаване» и «На ярком солнце» с Аленом Делоном,

10

Боже, в рунете пишут одно и тоже — «Кинг — великий и ужасный», «король ужаса». На ум приходит надоевшая избитая фраза Ницше о «подражателе подражателя». Такое впечатление, что все прочитали одну рецензию и повторяют ее на разные лады.

«Талисман» я не осилила, потому что я читала перевод Беймук и Харитоновой ( как Столкновение миров), и к огромному моему сожалению после 1993 года этот перевод не переиздавался и его не найти в цифре, что весьма снижает планку читательского интереса к творчеству Питера Страуба. Хотя народ любит Кинга за доступную простоту и наглядность — ну кто еще кроме старины Кинга будет с таким любовной тщательностью описывать пускающего слюни и срущего в постель старика?

Вот потому -то чтение перевода «Черного дома», который продолжил традицию «старого доброго старины Кинга» вызвало у меня столько затруднений.

Читатели пишут, что чувствуется «кинговский дар» на которого плохо повлиял страуб. Увы, вы плохо улавливаете действительную разницу в авторских стилях Кинга и Страуба.

Взять хотя бы структуру «Дома». Начало и сама схема в первой половине книги — полет над округом Френч-Лэндинг. Описание бледно-желиого рассвета. полей и пчелок-птичек-шмелей.

Нечто похожее есть в описании рассвета в «Молочнике-1». но все это не более, чем «игра» в подражательство. Желание попробовать «сыграть на «чужом поле».

Это абсолютно нехарактерно для Кинга, Кинг любит серые полупустынные городишки, цвета, промозглые острова и прочая муть, нагнетающая ужас и уныние. Напротив все эти романтические «полеты»-описания-рассуждения характерны для Страуба. Также как и «ломающаяся» стуктура произведения, «Потерянный мальчик, потерянная девочка» — яркий тому пример.

Вы встречали у Кинга КРАСИВОГО подростка, юношу, мужчину? До сотрудничества со Страубом? Так, «симпатяга» — самое лучшее отношение к его персонажам. Ловкий, сообразительный и другие качества — это есть, но внешность — этим «заразил» Кинга Страуб. У Страуба большинство «хороших» героев-подростков описано именно КРАСИВЫМИ. «Высокий, чистый лоб, темные волосы, стройная фигура» — таков Джей Сойер. ( Ну, и Марк Андерхилл, разве что Марк носит широкие рубашки и штаны и невысок ростом, в отличие от Джека-Странника) А уже потом буквально этими же двумя словами «высокий чистый лоб» Кинг описывает своего Джейка Чемберрза в Темной Башне. Браво! Почитайте как описывает Кинг молодежь — парни прыщавые, тощие, либо «жиртрест», либо очкастые, все с нездоровым описанием «любитель погонять шкурку» или нечто в этом роде.

На ум приходит парень из «Всемогущий текст-процессор», но и там нет внятного четкого описания ВНЕШНОСТИ героя. Ботан.

Если Страуб тяготеет к отрицательным персонажам, описывая их в «возвышенном духе» , как «бледным» готическим лицам с длинным подбородком или орлиным носом, этакий «граф Дракула» или «Голландец-без головы» жестокий, но обладающей тем не менее какой-то мистической элегантностью или своеобразной злой привлекательностью, то ключевое слово в описаниях большинства характеристик персонажей-злодеев Кинга — «отвратный».

Если Страуб мимоходом делает намеки на ужасные злодеяния отрицательных героев, сводя детальные описания к неким «иносказательным» деталям, по которым читатель сам «воссоздает» остальную картину, Кинг довольно бесцеремонно вторгается в «конфиденциальную жизнь жертвы». Например, описывает как Роза «марена» мочится кровавой мочой в чужом палисаднике. (Оно мне надо? Эти подробности?) или с каким-то нездоровым интересом часто вставляет описания вроде «Мордред родился с «воинственно торчащим крохотным пенисом», «полностью сформированнй торчащий конец» или «он почувствовал что у него стало тесно в штанах», или Чарли Бернстайн — «над известным местом приподнялась простынь». Опять же шестидесятилетние старики в приюте, и в отеле «для бродяг «Нельсон» тоже непременно «гоняют шкурку».

Таким образом мы можем утверждать и еще один факт — описания Кинга предельно физиологичны, и даже ОТВРАТНО физиологичны. В противовес иддилическим настроениям автором 16 века воспевающим буколику, пастораль и принцип «что естественно, то не безобразно». Вот «Любовник леди Чаттерлей» еще написан стыдливо-деликатным языком, Джоана Линдсей тоже более-менее романтично настроена. Кинг сделал своей фирменной «фишкой» именно пренебрежительный нарочито-якобы «простоватый» натурализм деревенщины или городского обывателя

Опять же Страуб упирает на психологические страдания-подозрения-мучения, а Кинг любитель «живописать» каждый синяк, уродство и всякие травмы-ранения и прочие извращения героев.

По сравнению с кинговским «Сиянием» и каким-то жутко натуралистичным романом «Оно». где мне запомнился «шокирующий общественность» эпизод, когда Беверли вспоминает, что она «была» со всеми шестью? пятью? мальчиками. и чего-то там вначале, оторванная рука брата главного героя, кажется. ..Так вот, по сравнению с этим «незаконченно-оборванный» сюжет «Пропавшего мальчика» кажется более трагичным, страшным и рождающим тревогу, волнение и вызывает большое участие. Все думаешь: нашли в доме Калиндара тело Марка? были ли среди фотографий похищенных мальчиков, фотографии племянника Андерхилла?

Перечитала написанное, поняла что пишу что-то вроде «сравнительно анализа» творчества Кинга и Страуба.

Возвращаясь к дилогии: первая часть явно написана Страубом, и ею хочется наслаждаться отдельно, но не получается — влезает старина Кинг со своими «дряблыми ляжками стариков в одном шлепанце», «пивными животами» и всякими другими деталями.

Получается, как в известной басне Крылова — Страуб пытается взлететь «над» суетным существованием жителей городка, а Кинг то и дело возвращает к отвратным трущобным реалиям.

Самое поразительное, что в творчестве Кинга нет ни одного счастливого «неоскверненного» грязью, спермой похотливого постояльца и отягощенного сортирным юмором произведения.

Такой уж Кинг, с ним все воспринимается в грязных подробностях, он всегда видит какую-нибудь «червоточину».Дело даже не в «поступках» героев, а в ОТНОШЕНИИ К ПЕРСОНАЖАМ. Кинг подмечает все нелицеприятное — худобу, костлявость, родинку на видном месте, вставные зубы, кислый запах, потные ноги и изжогу с отрыжкой. На худой конец, если здоровые зубы, подтянутая фигура, то он нездоров психически или моральный урод, или туповат-простоват-недотепа, педант, маньяк-убийца, короче — неприятный тип.

Кстати, насчет идеи с двойниками. Я думаю, что Страубу эта мысль ближе и понятнее, чем Кингу — вспомним, как Кинг посмеялся над «вторым «я» писательницы в рассказе «Большой водитель» (Громила). Да и в «Марене» двойники у него либо «животное начало» либо мистический культ языческих божеств. Нечто выходящее за пределы человеческого «я». Страуб напротив, весьма изящно обыгрывает эту тему в «Лост бой» и «Обитель теней». «Сверхсила» и «сверхчеловек» или некая запредельная сущность» всегда присутствует в человеке — считает Страуб. Иногда — это великий наследник мага, иногда «второй сущности» хватает только на маленького воробышка.

Если говорить об итоговой фразе насчет «сотрудничества» Кинга со Страубом, то могу лишь посоветовать читать одного Страуба и отдельно Кинга.

А вообще — прочтите перевод Беймук -Харитоновой «Столкновние миров» и остальное придумайте сами.

Посмотрела, что оценка «Стигмат» несколько ниже «Убика». подобно выражению Федерико Гарсиа Лорки ( и я опускаю свой кулак на чашу справедливости.. и т.д.) решила написать и свой отзыв

хочу обратить внимание на пару моментов.

1. Стигматы гораздо актуальнее в настоящее время, когда «врачи» или шарлатаны или психологи от Интернета вводят все новые виды «болезней и зависимости»: от компьютерных игр, твиттера, совершения покупок, пластической хирургии и проч. Примечательно, что развивается конкуренция между двумя наркотиками, которые как бы и не наркотики, а некий «совершенный образ жизни». В ходу торговля не столько элементами и аксессуарами, демонстрирующими принадлежность к какому-либо обществу, а само представление «какова идеальная жизнь». Будет ли это «американская голубая мечта о собственном доме, двух разнополых детишках и выплаченная ипотека» или «высокий рейтинг в фейсбуке, отпуск в Таиланде с непременным фотоотчетом в Одноклассниках» либо еще какой-нибудь «православный российский вариант той же американской модели» — можно сказать одно, в наше время активно проводятся массовые манипуляции сознанием человека. Скандал со Сноуденом и манифесты Мэтта Беллами — все смешалось в попытке противостоять «цивилизованной пропаганде».

2. Убик обращается к теме «жизни на грани смерти» в физическом понимании этого выражения. Но существует и другая форма «полужизни» — психическая , если можно так выразиться полужизнь. все эти «хикикомори», боящиеся покинуть пределы своего виртуального мирка, люди, которыми овладевают все новые разновидности фобий — боязнь пропустить важный звонок, боязнь потерять своих «друзей» в соцсетях и потерять рейтинг. Это те же бедные «колонисты» Марса, которые иногда под влиянием чего-то атавистического выезжают на «плантации», а потом идут «досыпать и видеть сон наяву».

Разве это не «фиктивная» жизнь? наполовину выдуманная, агонизирующая, замещающая реальные отношения, наполовину — состоящая из совершения «ритуальных обязанностей» — «метро, работа, сон» ( СОС тоскующего землянина, мюзикл «Стармания»)

Стигматы поразили меня своей сложностью, жестоким реализмом и безысходностью. Безусловно, это более многоплановый роман, чем «психоделика про наркоту». В плане социальной составляющей он напоминает мне роман Г.Гарриссона «Пространства! Пространства!» («Подвиньтесь! Подвиньтесь!») Не все же писать про богачей и финансовых олигархов.

интересный рассказ, но для меня неясно — что именно герой отправил за письмо? Теоретически, конечно, можно предполагать. что надо было голосовать в свое время «активно» за себя самих. Но это настолько неявно, что можно считать единственным, но существенным недостатком работы. И еще фугу. Товарищ пытается этим определить свою судьбу, типа как «битва у камней-свидетелей» у Робин Хобб?

Идейное содержание выше, чем в «Балладе о восточном менте», но «Баллада» явно стилистически завершенней и соответствует форме и содержанию. Так что оценки одинаковые, но стилистика «восточного мента» — бесподобна

Рассказ гораздо больше чем миниатюра для ФИДО. Дело было в 90-е годы, вероятно, так что нужно ориентироваться на людей, которые «вынесли» этот рассказ в «Великую сеть». Значит в рассказе нечто большее, чем пара издевок и коверканье имен.

Для меня почти каждое предложение и «колоритный оборот» отсылают то к циклу про мечи ГенриЛайон Олди (Путь меча и т.д.) то к реалиям СССР периода 90-х.Все эти мимолетные эпитеты — притирания, вместо «парфюмерия», «косметика», типично восточная манера повествования — «обходил светлые улицы, но не пренебрегал и темными»«пещера была темна. как совесть грешника, и длинна, как прегрешения усовестившегося» — даже некоторые сайты, на которых «собраны « всякие «притчи о Ходже Насреддине» не могут блеснуть столь запоминающимся языком и сюжетом. Ибо мудрость писателя состоит в том, чтобы на основе простых, прозаических обрывков типа «пхэсоль» создать нечто большее и превосходящее .

прим. пхэсоль — жанр корейской литературы, «пустяковые речения»

написавшему: «Кроме того, рассказ слишком затянут, и повествование получается как тягучее восточные сладости, сцепливающие зубы. Вот и этот рассказ тянется слишком долго, так, что к концу начинает уже немного и надоедать»

советую почитать для разнообразия «Витязь в тигровой шкуре» или какую-нибудь знаменитую поэму из дивана типа «Фархад и Ширин». В переводе,конечно, даже мне, интересующемуся лексикой и стилистикой трудновато осилить это. Дело в языке, видимо есть нюансы вроде скандинавских «аллитераций» или кеннингов. Рекомендую также исландские саги, можно и «Перечень кораблей» — вырабатывает выдержку и терпение, и «Троецарствие» Ло Гуань-джун

ПС: неплохой стилист С.Л. есть рассказы в духе и «букве» В.П.Крапивина, есть подражание Стругацким (Сказка о тройке), еще это подражание «персидскому»... или Ходже Насреддину.

Кто способен сравниться в новой отечественной литературе с ним?

Шикарная книга. Я когда прочитала — думала «до чего легкий, красивый язык«! Чем-то напоминает «Белую гвардию» — некоторым разговорным языком, но это взгляд совсем с другой стороны.

Раньше у нас такая романтика чувствовалась в многочисленных памятниках комсомольцам-защитникам города (Хабаровска) , строителям «города Юности» (Комсомольска-на-Амуре).

«Веселое было время», патриотичное, и рассказывается об этом с романтичной простотой и напористой ясностью убежденного фанатика.

Да там некоторые предложения, фразы — я чуть ли не наизусть помнила!

юным анархистам-бакунинцам понравилось бы .