Рэй Брэдбери «Вино из одуванчиков»

Необыкновенно добрая, искренняя книга. Если б было больше людей таких же искренних, как эта книга, жить было бы легче. Я вернулась в страну Детства. В свою страну...

Думаю, у каждого из нас есть такое лето (или другое время года — не суть важно), которое мы проносим через всю жизнь. Или, хотя бы, свое «вино из одуванчиков»... Живо вспомнилось, как я в выходные по утрам просыпалась от запаха блинчиков — бабушка спозаранку вставала и начинала их печь, потому что я их очень любила. Каждые выходные! Комната залита ярким солнечным светом, бабушка, блинчики... Тогда, ребенком, я думала так будет всегда... Вернуться бы в то время, хоть на один день... По настоящему счастлив человек бывает, наверное, только в детстве. Но, будучи еще детьми, мы этого не понимаем, мы вообще еще не знаем о счастье. Мы просто живем, узнаем новое, мечтаем поскорей вырасти, потому что взрослым все можно, их никто не ругает, они не ходят в школу, они могут делать все, что им вздумается... Где теперь все это? Как вернуть? Чувство безмятежности, уверенности, радости, беззаветного веселья... Первое осознание своего бытия...

Рэй Брэдбери — мастер слова. Настолько точно передает чувства, особенно детские. Рада, что именно с этого произведения начала знакомство с его творчеством. Спасибо автору за грустные, но счастливые воспоминания!..

Совершенно чудный роман Брэдбери. Как отмечают многие критики, основанный на автобиографичном материале. Роман как бы составлен из отдельных рассказов. Рассказов из жизни небольшого провинциального городка Гринтауна. Временной отрезок, в который Брэдбери впрессовывает весь свой роман, весьма невелик – это всего одно лето – лето 1928г.

Большинство сюжетов рассказов, составляющих этот роман, автор нам показывает сквозь призму восприятия 12-ти летнего мальчишки — Дугласа Сполдинга.

В этом романе поэтическое дарование Брэдбери раскрывается в полной мере. Раскрывается и сверкает всеми мыслимыми и немыслимыми красками. Изумительно сочен и образен язык повествования. И, в тоже время, автор не забывает о том, что ведет рассказ от имени мальчика.

В одном из сюжетов этого романа Брэдбери называет старика, полковника Фрилея, машиной времени. Машиной, на которой можно путешествовать в прошлое. Между тем, сам роман для нас выступает в этой роли – роли машины времени. Машины времени, переносящей нас на 80 лет назад. А Рэй Брэдбери – опытнейший гид-водитель машины времени, позволяющей окунуться в то время без скафандра и громоздкого снаряжения. Достаточно только открыть книгу и – перед нами загорается горячее американское солнце лета 1928г.

В который раз читаю эту книгу, и в который раз ищу «светлое и летнее произведение про детство» воспетое современниками в многочисленных отзывах. Так и не нашел. Первые главы — да, про это. Но большая часть произведения — про восприятие смерти, взросления, старости через призму детства. Грустные рассказы про взрослые вещи, которые воспринимает маленький человек. И взрослому человеку читать эти истории тоже грустно, потому что он по-настоящему знает, насколько может быть больным осмысление этих, казалось бы, нехитрых истин, которые постигает юный герой «Вина из одуванчиков».

Язык Брэдбери, его метафоры, атмосфера просто неподражаемы. Но для меня это атмосфера не летнего рассвета, желтого напитка из одуванчиков и зеленой поляны, а вечерних закатов, грустных размышлений и прохладного напитка с терпкой нотой грейпфрута.

Что тут говорить – культовое произведение. И справедливо культовое, это не какой-нибудь очередной распиаренный и дутый «Бестселлер Нью-Йорк Таймс» про несчастную попаданку, а настоящая книга, которую можно читать и перечитывать. На мой взгляд, в художественном плане – это вершина творчества Бредбери. Так описать теннисные туфли, то самое вино из одуванчиков глазами мальчишки, что первое тебе захочется купить и надеть самому, а второе – попробовать на вкус, чтобы погонять по рту кусочек лета. Да в некоторых современных книгах экшн скучнее, чем описание теннисных туфель, вышедшее из-под пера Брэдбери. Другое дело, что книга — очень страшная на самом деле. Она как калька всей нашей жизни, от рождения до смерти. И пропускать сквозь себя всю трагичность нашего существования, осознавать ее не очень-то приятно.

Гринтаун, штат Иллинойс. Величайший из выдуманных городов в сказочной стране Брэдбери. Провинциальный городок в большой стране от океана до океана, конечно же, имевший свой реальный прообраз – Уокиган. Но подобно тому, как близкие и знакомые писателя постепенно становились героями его произведений, этот город трансформировался в фантастическое пространство, живущее по своим законам.

И снова, как и во многих произведениях писателя, главный герой – ребенок. Мальчик Дуглас Сполдинг, явное альтер-эго Рэя, вместе с братом Томом пытается разгадать секрет напитка, что каждое лето готовит их дедушка – вина из одуванчиков. Дедушка знает и бережет семейные традиции; он мастер своего дела, лучший, кто справится с задачей «поймать и закупорить лето в бутылки».

Но как это происходит? Как понять секрет? Надо фиксировать происходящее. И Дуглас заводит дневник, куда попадают, точно в сокровищницу, не только наблюдения за работой деда, но и все приключения Дугласа солнечным летом 1928 года. Что с ним только ни происходит! Он видит теннисные туфли в магазине, он отправляется к загадочному Оврагу на окраине города, где, говорят, пропадают люди, он наблюдет за работой Машины счастья, беседует с жителями города об их жизни, о прошлом и будущем, узнает, что человек тоже может быть машиной времени, как полковник Фрилей. Много чего видит юный Дуг на улицах и в домах Гринтауна.

Структурно роман – это не совсем роман. Вино из одуванчиков – это калейдоскоп новелл и рассказов, объединенных под одной обложкой общей тематикой и единой мифологией, куда потом войдут другие произведения автора – романы и рассказы, образуя целый Гринтаунский цикл. Объединить рассказы в одно метапроизведение – излюбленный прием Рэя-рассказчика, хорошо сработавший еще с «Марсианских хроник». Здесь тоже все играет прекрасно.

Снова, как и во всех произведениях, над сюжетом превалирует поэтика и образность. Читатель следит за происходящим, параллельно наслаждаясь самим текстом, непревзойденным слогом Брэдбери, который так хорошо умеет передавать настроение. Литература идей работает исправно – и вот мы уже на улицах Гринтауна, увлеченно следуем за Дугом в его приключениях, собираем брызги солнца – одуванчики, чтобы засунуть их в банку и получить пьянящий нектар с незабываемым вкусом жизни, молодости, Лета.

«Вино из одуванчиков» – это квинтэссенция лета, его душа и идея. То есть тот случай, когда ценен текст сам по себе, текст как монолитное произведение с первой до последней буквы. Именно этим романом Брэдбери доказал, что является не просто талантливым фантастом, но и творцом американской литературы в самом широком понимании. Действительно, сугубо фантастического в романе мало, а вымысел играет лишь декоративную роль. И если бы можно было по-настоящему превратить лето в слова на бумаге, Брэдбери прекрасно справился с этой задачей в «Вине из одуванчиков». Вот оно, лето. Просто откройте книгу, и Вы все поймете.

Точно так же, как Пушкин заложил основы Золотого века русской литературы, как Шекспир основал английскую литературную традицию, Брэдбери «сделал» американскую литературу XX века великой, поставив ее наравне с другими. Да, конечно, были авторы до и после него, но Брэдбери остается величайшим поэтом в прозе, уникальным, несопоставимым, особенным автором – мастером-виноделом потрясающих литературных напитков.

Нежно люблю Брэдбери. Но «Вино из одуванчиков» — главное разочарование в его творчестве. Вот честно, уже на половине книги с нетерпением ждал окончания и не надеялся столкнуться с привычным для произведений Брэдбери очарованием. Роман, конечно, содержит немало любопытных мыслей, многое можно разбирать на цитаты, но... скучно как-то. Не цепляет эмоционально. Напоминает какое-то копошение, малозначащую суету. Да, идея романа понятна. И смысла в нём заложено предостаточно. Тем не менее, он (смысл) какой-то очевидный, слишком лежащий на поверхности. Не заставляет задумываться и/или вести размышления уже после прочтения.

Книга наивна. Если это напоминание взрослым о «волшебности» детского мироощущения и взгляда на жизнь, то оно плоское, что ли. Если это ностальгия о детстве, когда и небо голубее, и трава зеленее, и лето солнечнее, то удивляет жанровый формат, выбранный для реализации этой ностальгии. И это не детская литература. А если и так, то далеко не лучший её образец.

Книга состоит из нескольких историй, объединённых единым местоположением (город Гринтаун) и героями, которые так или иначе присутствуют в каждой из историй в главных или второстепенных ролях. Брэдбери славится именно как мастер короткой формы. Поэтому считаю, что лучше бы эти истории были отдельными рассказами. В виде романа эти истории выглядят просто как хроника малоинтересных событий.

Я знаю, какие одуванчики на вкус.

Как только зелёные поляны покрывались россыпью жёлтых веснушек, мы с детворой повторяли из года в год, раз за разом, один и тот же ритуал. Срывали цветок с ножкой подлиннее, засовывали в рот и бубнили про себя какое-то заклинание. Вынув через минуту изо рта обмусоленный одуванчик, мы с гордостью демонстрировали всем причудливые завитки и кудряшки, которые получались из рассеченного стебля. Сок одуванчика горький на вкус, но лишь по началу, в самом конце, что удивительно, он становится сладковатый. То ли это от того, что углеводы ферментами слюны разлагаются до глюкозы, как это бывает с ржаной коркой хлеба, если его долго жевать. А может быть, мы находили тот самый вкус лета, о котором нам хотел поведать Рэй Брэдбери. Хочется верить, что второе.

Городок Гринтаун, в котором, чтобы сохранить вкус лета, научились делать вино из одуванчиков, как будто существует вне времени, вне пространства. В этом городке, мальчику, по имени Дуглас, в первые дни лета приходит откровение: он — живой. Нет, не так: он — ЖИВОЙ! Умение ценить каждую минуту жизни, наслаждаться каждым её мигом, умение, которое приходит к людям в зрелом возрасте, посетило мальчугана в 12 лет. Он вдруг увидел все краски, до этого скрывающиеся от него, услышал все звуки, как бы тихо они не издавались, почувствовал все запахи, что витают вокруг, он пробует вкус времени на язык. Сколько ещё открытий принесёт ощущение полной жизни, сможет ли он справиться с мудростью посетившей его раньше времени и как он ей распорядится?..

Гринтаун славный город. Кроме мудрых не по годам мальчишек, которые умеют смеяться на бегу, делать светильники, набив банку светлячками, хранить снежинки в спичечном коробке до середины лета, определять температуру воздуха по стрекоту цикад и многое другое, там живут и удивительные взрослые. Жители этого маленького городка очень разные. Есть те, которые могут сделать машину счастья или, например, сами стать машиной времени, а есть те, кто верит в переселение и родство душ. Там живут девушки готовые дать в одиночку отпор знаменитому Душегубу, державшему долгое время округу в страхе и женщины, для которых колдовство это не сказки. И конечно старики, не теряющие связи с детством, даже если для этого надо признать, что ты никогда не был ребёнком. Они видят смысл жизни во всём, в качелях на крыльце, в газонокосилке подстригающей траву возле дома, в последнем рейсе трамвая, в беспорядке на кухне и в сборе ненужного хлама. Семьи этих людей нестерпимо уютны и теплы, в них живёт счастье, а потому надобность в машине по его производству отпадает.

Но Дугласу, нашему маленькому герою романа, придётся вкусить и горечи — неотъемлемой части настоящей жизни. Люди, к сожалению, умирают, друзья уезжают в другие города, а он сам тоже осознаёт, что кроме жизни есть смерть и есть потери. Как с этим справиться — будем учиться у этого мальчишки, у его простой, но удивительно глубокой философии.

Роман «Вино из одуванчиков» — книга не простая, её нельзя взять напором, одолеть наскоком. Это всё равно, что мудрость многих лет пробовать понять за один вечер. Эту книгу нужно читать не торопясь, понемногу, небольшими глотками, пробовать как то самое вино из одуванчиков. Отмерьте себе порцию, когда на душе холодает, на сердце ложится иней, а зима метёт не только на улице, но и хочет пробраться в дом, и вот увидите, лето придёт, пусть ненадолго, но этого будет достаточно, что бы вспомнить каково оно — жить по-настоящему.

Здравствуйте дорогие друзья! Сегодня я расскажу вам о прекрасном произведении “Вино из одуванчиков” прекрасного автора Рэя Брэдбери. Предупреждаю сразу данное произведение рассчитано на расслабленное, неспешное прочтение так, что любители “экшона” – проходим дальше.

Итак, перенесёмся в далёкий 1928 год, в один из многочисленных на то время провинциальных городков США. Золотые годы Америки, Великая Депрессия уже близко, но кто ощущает её приближение в возрасте 12 лет?!

Первый день лета… Сколько радости приносит двенадцатилетнему Дугласу это событие. Впереди девяносто непохожих друг на друга дней. Прекрасный сезон, прекрасный возраст… Скажите хорошо ли вы помните лето, когда вам было 10,11,12 лет? Вряд ли. Именно поэтому книга настоятельно рекомендуется к прочтению для тех чьё детство уже потеряно бесследно.

Перейдем ближе к сюжету. Он рассказывает нам историю двенадцатилетнего Дугласа Сполдинга, его брата, семьи, соседей, друзей и немногочисленных жителей городка.

Одна из традиций семьи Сполдингов – делать вино из одуванчиков. Для кого-то это просто напиток, но для Дугласа это собрание воспоминаний о лете, каждый бутыль – мысли о давно прошедшем дне лета 1928. Также юный Сполдинг ведет дневник, записывая в него все открытия, мысли и переживания.

Повествование ведется от лица автора, но переживания героев переданы прекрасно. Детство, показанное Брэдбери не такое “хулиганское” как показал его Твен, и не такое “правильное” каким показал его нам советский кинематограф. Оно реалистично. Детская наивность, глупость, жестокость всё очень реалистично прорисовано.

В книге также можно провести некую параллель между детьми и стариками. Их непонимание друг друга, и в то же время сходство характеров.

Единый сюжет как таковой в книге отсутствует. Рэй просто рассказал нам об одном лете глазами ребенка. Также достоин восхищения тонкий юмор писателя и в тоже время, способность показать трагедию.

Вывод один: читать, наслаждаться и перечитывать.

Без сомнения десять из десяти.

«Вино из одуванчиков» во многом книга автобиографичная, так второе имя Рэя Брэдбери — Дуглас, его отца звали Леонард Сполдинг Брэдбери.

Можно сказать, что эта книга автобиграфична для любого читателя. Разве в детстве не была наша жизнь полна всевозможными чудесными открытиями, пустячными событиями, которые тогда нам казались великими? Все это было и в жизни двенадцатилетнего Дугласа Сполдинга, может только чуть по-другому.

Принято считать, что «Вино из одуванчиков» — история о детстве, для меня же отдельной мелодией в этой литературной песне, стала тема старости и смерти, а точнее ее осознания и примирения с неизбежными жизненными закономерностями.

Я думаю, важно прочитать эту книгу в детстве, лет в десять — тогда человек со всей ясностью понимает, что он не вечен; хочется тебе или нет, но однажды тебя не станет. В мои десять лет «Вино из одуванчиков» мне бы неоценимо помог.

Я думаю, важно прочитать эту книгу, уже будучи взрослым — откровением она уже, конечно, не станет, но поможет вспомнить свое детство, еще раз окунутся в атмосферу абсолютной свободы, которой в полной мере мы обладали только тогда...

Боюсь мой отзыв с оценкой «7» будет смотрется крайне неуместным в этом стройном ряду десяток)

Книгу я хотела прочитать давно. И потому что уважаю творчество Брэдбери, и потому что рекомендовали, и потому что вообще как то было стыдно не прочитать. Прочитать-то прочитала, но не проникнулась... Может надо было читать раньше, может стоило — позже. Вроде всё на своих местах: мысли, заставляющие задуматься, цитаты, какой-то особый «брэдберевский» стиль, но вот... не зацепило. Для меня это вышло не светлое, и тем более не радостное произведение. Может сейчас во мне спит романтик, но высказывания мальчишек «ах, зачем убили Душителя. Теперь нам станет скучно» и маленьких девочек «Нет, вы всегда были старушкой, и никогда-никогда не были маленькой девочкой, а мы никогда не состаримся» вызывают у меня грусть.

Мальчик, в начале лета вдруг понимающий, что он живёт, постепенно осознаёт собственную смертность. И только в этом момент, подобно пещерным людям, впервые осознавшим смерть, становится Человеком.

- Том, послушай что я придумал. Вот мы каждое лето делаем вино из одуванчиков, по бутылке на каждый день. Мы как-будто закупориваем лето в эти бутылки, оставляем частичку солнечного тепла, утренней росы себе на зиму. Но ведь это вино делает только наша семья, а как же другие люди? Ты представь, как переживает зиму Гринтаун. Да что там Гринтаун, весь мир! Ведь это просто ужасно. Но ведь нельзя же сделать столько вина из одуванчиков, чтоб хватило всему миру. И тут я придумал, Том, что надо сделать.

- И что же, Дуг?

- А что если закупорить лето не в бутылки, томящиеся в прохладе погреба, а например в книжные страницы. Вот например даже это лето, лето 1928-го года. Ты только представь, что когда-нибудь, лет через пятьдесят, люди по всему миру будут читать, про то, как жили мы, простые мальчишки: Дуглас и Том Сполдинги. Вот было бы здорово. И мы бы тоже смогли в любое время оказаться здесь, повесить вместе с дедушкой качели, сыграть с друзьями в статуи, покататься на трамвае или сходить к полковнику Фрилею. Это лето, оно бы стало для нас особенным. Что, если эта книга и есть машина счастья, которую пытался сделать Лео Ауфман? Она помогла бы пережить лютые зимы миллиону людей. И пусть за окном бушует вьюга, а все окна покрылись дивными узорами, будто сотканными лучшими швеями из самого морозного воздуха, пусть все дороги запорошило сугробами снега и даже в школу идти не надо, так на улице холодно, но ты открываешь эту книгу и сразу в доме становится уютно и никакие морозы уже не страшны, ведь на душе лето. Я даже название придумал. Пусть она так и называется — «Вино из одуванчиков»

- Ух ты, Дуг, здорово. Но не собираешься же ты её писать прямо сейчас? Ведь пока ты её будешь писать все лето пройдет мимо. Может быть пойдем пока поиграем в мяч?

- Конечно пойдем, Том. Кто последний добежит до Джон Хафа, тот девчонка.

Потрясающая, теплая, близкая книга о Детстве. Не детстве конкретного мальчика в конкретном городе, нет. Просто о Детстве. Когда за каждым углом- тысяча событий, под ногами, облаченными в теннисные туфли (обязательно новые!) – тысяча дорог, а из темного оврага по ночам вылазит Душегуб, чтобы прятаться за каждым углом, когда возвращаешься домой… Когда в стеклянной клетке – не старая кукла, а заколдованная принцесса, зовущая на помощь, а полковник мистер Фрилей – не старик, а машина времени. (а помните это: когда мистер Фрилей умер, в каньон ухнуло целое стадо бизонов… Бр-р-мурашки по коже)

Присмотритесь к этому мальчишке в теннисных туфлях, задумчиво грызущему желтый карандаш «Тайкондерога». Никого не узнаете, нет? И что, не хочется вернуться обратно? Совсем нет? Положите книгу немедленно, и не подходите к ней НИКОГДА, вам не понять ее, равно как и не оценить вкуса напоенного летним солнцем вина из одуванчиков, вина того самого лета, разлитого в бутылки, лета, где ты был молод, и весь мир был твоим.

В этом романе почти нет фантастики, но этого даже не замечаешь при прочтении — все компенсируют яркие образы, делающие из обычного американского городка какой-то новый, незнакомый, необыкновенный мир...

Это роман о жизни. О людях, живущих на этом свете. Каждый из них думает и мечтает о своем, каждый по-своему свят и порочен. Множество историй маленького Гринтауна, собранные воедино образом мальчика, собранного единой мыслью и единым духом... Я представляю стоящее на полках янтарно-желтое, ароматное вино из одуванчиков. В каждой бутылке — капля лета. В каждой бутылке — воспоминания...

____

Пара любимых цитат:

...Она села рядом с ним на качели, в одной ночной сорочке, не тоненькая, как семнадцатилетняя девочка, которую еще не любят, и не толстая, как пятидесятилетняя женщина, которую уже не любят, но складная и крепкая, именно такая, как надо, — таковы женщины во всяком возрасте, если они любимы...

* * *

- ...что вы думаете о нашем подлунном мире?

- Я ничего о нём не знаю.

- Говорят, с этого начинается мудрость. Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь и он по-прежнему знает все — значит, ему все еще семнадцать.

(Р. Брэдбери, «Вино из одуванчиков»)

«Интересно, интересно жить, Ингер. Сколько страха и красоты! А от смеха иногда помираешь! Плакать же — стыдно.»

Александр Грин «Дьявол Оранжевых Вод».

Роман начинается с важнейшего события в жизни двенадцатилетнего мальчика. Дуглас Сполдинг впервые осознаёт, что он живой. Возможно, если бы младший брат Дугласа Том, без причины набросившийся на него в лесу, не заехал ему по зубам, это знание пришло бы к Дугласу позже, но всё равно пришло бы, все дети так или иначе приходят к этому открытию; но куда интереснее в этом эпизоде поведение десятилетнего Тома. Не следует ли этого мальчика показать психиатру? Отец, который всё видел, только смеётся. Так начинается предпоследнее для семьи Сполдингов счастливое лето. В октябре следующего года страна начнёт затяжной прыжок в пропасть экономического кризиса, и одному богу известно, как переживут его герои романа. Но пока до этого ещё далеко, и только страшная жара в середине лета 1928 года (Дуглас едва не умер от солнечного удара) напоминает, что в любой момент может разразиться гроза.

Бессмысленная драка в начале не единственная странность в этом сильно перехваленном романе. Удивляет полное отсутствие негров в городе с населением 26 тысяч 349 человек*. Они там, конечно, есть, но Автор их сознательно в упор не видит даже глазами детей, почему-то не желая касаться расовой проблемы. Нет у него желания портить чёрными мазками картину, напоминающую радостные и яркие пейзажи импрессионистов. Или такая вот мелочь, как домашние животные. В доме Сполдингов есть собака (ни породы, ни клички), до которой мальчикам нет никакого дела, и вообще в городе нет животных, кроме бездомных собак и лошади мистера Джонаса, попавшего в Гринтаун определённо из мира сказок Андерсена. Неужели Автор не знал о той огромной роли, которую играет в воспитании общение детей с домашними животными? И да, скорее всего, не знал, как не знал и о том, какую роль играет в жизни маленьких городков США церковь. Не может такого быть, чтобы у постели умирающей 90-летней женщины не присутствовал священник, но тем не менее его там нет. Не может быть и того, что в населённом пункте, расположенном на берегу большого озера, никто не ловил рыбу с лодки, каковое занятие, называемое рыбалкой, не могло остаться без внимания со стороны мальчишек, а ведь они в сущности не занимаются всё лето почти ничем, кроме бесконечной беготни с воплями по всему городку и редких разговоров со стариками.

А разве не странно выглядит удивительная напряжёнка в городе по части красивых девушек? Самой красивой считается тридцатитрёхлетняя (!) Лавиния Неббс, реальный кандидат в старые девы, а её подруга, которая могла бы с Лавинией конкурировать, только что найдена в овраге, задушенная маньяком. Но эти общегородские мелочи ничто в сравнении со странностями отдельных персонажей романа. Вот какой совет даёт находящаяся в здравом уме при отличной памяти 95-и летняя мисс Лумис журналисту Уильяму Форестеру (своей только что найденной родственной душе), снимающему комнату в доме Сполдингов, — «... постарайтесь умереть, пока вам не исполнилось пятьдесят.» Понять её можно, ведь она упустила в своей жизни главное — любовь, но на основании какого расчёта она желает этому хорошему человеку ранней смерти? Ведь совпасть во времени в будущей жизни можно только случайно. Или по воле бога, в которого они оба не верят.

Ещё более странным кажется главный одуванчиковый винодел и по совместительству глава семьи Сполдингов, который в романе называется исключительно дедушкой**. Предварительно необходимо сообщить читателям то, чего не удосужился сделать Автор. А именно кто такая тётя Роза. Элементарные соображения приводят к выводу, что это сестра матери братьев Дугласа и Тома и что она не приходится дочерью дедушке и бабушке. Когда тётя Роза внезапно разрушает царящую в доме идиллию***, которая держится главным образом на сверхъестественном кулинарном таланте бабушки (один из немногих элементов фантастики в романе****; как бабушка справляется, совершенно непонятно, она умудряется ещё и подметать и мыть пол на веранде, невестка ей помогает, но очень мало), этот замечательный дедушка инициирует совершенно хамское выдворение бедной доброй женщины из дома прямо на железнодорожный вокзал. Хорошо ещё, что о билете на поезд позаботился. А ведь не нужно быть даже трёх пядей во лбу, не говоря уже о семи, чтобы придумать другой, более человеческий способ улаживания конфликта. В связи с этим инцидентом начинает казаться, что дедушка работает в типографии отнюдь не наборщиком или грузчиком, а едва ли не её владельцем. Есть намёк в романе, что и сын дедушки (отец Тома и Дугласа) тоже человек в городе далеко не последний. Семья очень богатая, что ясно уже из сервировки стола (сплошное серебро) и количества едоков за столом, где кроме кучи родственников присутствуют ещё и мимоходом упомянутые нахлебники (!). И сразу после отъезда тёти Розы в ночь с субботы на воскресенье дедушка откалывает ещё одну выдающуюся шутку. В благодарность за возвращение вышеупомянутой идиллии он преподносит бабушке большой и тяжёлый том Шекспира из домашней (!) библиотеки (бабушка вряд ли знала про этот том, ей последние сорок лет не до библиотеки, вся её жизнь прошла на кухне) со словами: «Бабушка, сделай милость, приготовь нам завтра [на самом деле сегодня, т. к. дело происходит в половине четвёртого ночи — примечание моё] на ужин эту превосходную книгу. Я уверен, завтра в сумерки, когда она попадёт на обеденный стол, она станет нежной, сочной, поджаристой и мягкой, как грудка осеннего фазана». Бабушка приняла дар и заплакала от радости. Юмор Брэдбери здесь, возможно, в том, что, по его мнению (и мнению дедушки), из Шекспира можно приготовить любое блюдо, если талант повара равен таланту этого гения. Здесь дедушка слегка реабилитирует себя в глазах читателей, но лишь слегка, поскольку даже шекспировского уровня юмор не может отменить тот факт, что дедушка, мягко говоря, не джентльмен. Пример для внуков, однако. И в один из пасмурных зимних дней, распивая вместе с дедушкой очередную бутылочку вина из одуванчиков, Дуглас скажет — а ведь это тот самый день, когда мы выпроводили на выход с вещами нашу дорогую тётушку Розу....

Всё, что до сего дня написано об этой книге, это только общие слова о счастливом детстве, о мудрых и необычных стариках и волшебных свойствах вина из одуванчиков. Но всё это лежит на поверхности, хотя, конечно, придаёт книге вполне естественное очарование. Особенно если не помнить, в какой благополучной стране живут братья Сполдинги, в стране, где всего-навсего год назад таким же одуванчиковым летом (23 августа 1927 г.) в штате Массачусетс были посажены на электрический стул двое невиновных рабочих (суд присяжных состоял из таких же обывателей, какими населён Гринтаун). Роман Брэдбери многослойный, и кое о чём, не сразу заметном, я уже рассказал. И вот ещё некоторые интересные детали. Во-первых, стакан лимонада. Это тот эпизод, где сначала в доме Лавинии кто-то откашлялся в темноте у неё за спиной, после чего на следующий день из её дома был вынесен труп мужчины, заколотого ножницами. Так вот, стакана там, где видит его Лавиния (на столе на веранде) не должно было быть. Перед уходом из дома в кино Лавиния пила лимонад из высокого фужера (см. ниже) и оставила его на столе. А вернувшись из кино, увидела стакан. Но осознать, что из этого следует, не успела, хоть и начала понемногу догадываться. Из этого стакана мог пить лимонад только тот, кто прятался в доме Лавинии, задушив Элизабет Рэмсел и надеясь, что Лавиния не пойдёт ночью домой через овраг. И это мог быть только Душегуб. Мальчишки же убедили себя, что убитый кто-то другой, в противном случае всё лето полетело бы вверх тормашками, ведь при живом Душегубе гулять по городу ночью гораздо интереснее.

Правду знает только самый умный — Том. Действительно, по ходу повествования не остаётся сомнений в умственном превосходстве Тома над старшим братом. Это замечает и журналист Форестер, который рассказывает историю своих отношений с мисс Лумис именно Тому, а не Дугласу, который присутствовал при их знакомстве в аптеке и принёс журналисту весть о смерти этой женщины.*****

Во-вторых, книги пересылаются по почте без упаковки. Это просто поражает воображение того, кто часто (да и редко тоже) отправляет и получает книги почтой. Как же аккуратны и честны должны быть в США почтовые работники и перевозчики почты! Хотите — верьте, хотите — проверьте. Может быть, это так же верно, как и сообщаемая на следующей странице скорость движения земли (напечатано с маленькой буквы) — «шестьдесят триллионов миль в секунду».

Есть в романе и другие загадки. Например, история с наездом зелёной машины на мистера Куотермейна, чему оказался свидетелем вездесущий Дуглас Сполдинг (кстати, отлично изображённый в 1967 году Юло Соостером). Есть основания утверждать, что этот мистер остался в живых, а вот то, что зелёная машина — электромобиль (это в 1928 году), вызывает большие сомнения и отсылает любознательного читателя к истории этого вида транспорта.

Остаётся объяснить, почему судьба Дугласа (только его, не Тома) не кажется мне благополучной, хотя продавец обуви мистер Сэндерсон не согласился бы со мной. «Чтобы стать мужчинами, мальчишки должны странствовать, всегда, всю жизнь странствовать.» Хорошая мысль, правильная. Но, если в представлении Дугласа к школе тянется тропа «заросшая, капризная, извилистая», «а та, прямая как стрела, — к субботним утренникам, где показывают ковбойские фильмы», то какие же предстоят ему странствия? Те, которые больше напоминают бродяжничество? Настоящие странствия доступны только хорошо образованному человеку и только для такого человека они имеют смысл. Надеюсь, эта мысль тоже понятна.

Можно ещё долго говорить об этой, несомненно выдающейся книге (за «кадром» остались такие любопытные личности, как умершая этим летом 90-летняя прабабушка, чинившая велосипеды и ремонтировавшая черепичную крышу каждый апрель, полковник Фрилей, забывший, на чьей стороне он воевал в Гражданскую войну (!), мистер Джонас с его лечебным воздухом в бутылках, более чудодейственным, чем вино из одуванчиков ...) но сказанного достаточно, чтобы те, кто её ещё не читал, поставили бы жирную птицу напротив её названия. Но, пожалуйста, не очень жирную! Есть по крайней мере ещё две команды, которым Гринтаунские мальчики проигрывают — это команда Тимура Гараева и команда Тома Сойера.

Несколько замечаний по переводу.

Высокий фужер — это в переводе Кабалевской. В переводе Оганяна в обоих случаях — стакан, что вообще обессмысливает интригу. Стакан был, стакан и остался, чего же тогда испугалась Лавиния, увидев его?

Далее: в переводе Оганяна за столом у Сполдингов сидят не нахлебники, а постояльцы, что неправдоподобно. Чего ради эта большая семья станет обедать вместе с постояльцами (квартиросъёмщиками по нашему) т. е. полностью чужими людьми?

Если добавить к этому то, что у Оганяна прозвище маньяка не Душегуб, а Неприкаянный (что за чушь? чем Душегуб не устраивал?!), то напрашивается мысль — как мало нужно затратить усилий переводчику, чтобы превратить давно уже известное читателям произведение в нечто другое, просто таки вынудив читателя обратиться к оригиналу даже при плохом знании английского.

*) Автор приводит эту цифру, разумеется, не на полном серьёзе. Это выглядит как данные на какой-то конкретный день, поскольку в романе количество жителей города постоянно только уменьшается. О городе Гринтауне кроме численности населения и того, что он выдуман Автором, известно совсем мало. Пожалуй, только то, что он находится на берегу озера Мичиган в 80 милях от города Милуоки (штат Висконсин), чего категорически не может быть, т. к. в этом случае он (Гринтаун) оказался бы на территории Чикаго. И ещё — там растут персики, арбузы и виноград, что не удивительно, ведь штат Иллинойс находится на широте Азербайджана.

**) Имена Брэдбери дал только детям и второстепенным членам этой семьи. Это недействующее лицо дядя Берт, тётя Роза и некий Лео, о котором вообще ничего не известно кроме того, что это не изобретатель Машины Счастья, тоже Лео, но не Сполдинг, а Ауфман.

***) Почему сестра не предупредила Розу, что кухня это табу, Автор не говорит, но легко догадаться, что просто не успела, т. к. не ожидала подобного. Случившееся было огромным неприятным сюрпризом для всех, даже для дедушки.

****) Ещё один такой элемент — Машина Счастья Лео Ауфмана, которая очень быстро перегрелась и за ненадобностью сгорела. Оказывается для счастья никакая машина не нужна, счастье — оно в родном доме, любящей жене и замечательных детях. Ну и ещё упоминавшийся выше адерсеновский персонаж мистер Джонас.

*****) Форестер, естественно, не может открыть Тому тайну голубого конверта, мальчик всё же слишком мал для столь низких истин. У читателя же не остаётся никаких сомнений в том, что в письме мисс Лумис сообщила Уильяму о том, что завещала ему своё немалое состояние, а, судя по тому, что она занималась благотворительностью, оно таки и в самом деле вполне приличное. У неё ведь нет наследников и это была её последняя благотворительная акция. Ничего другого тут просто не может быть. И ещё, хочется думать, она написала, что пошутила, пожелав ему недолгой жизни. Ведь она и в самом деле пошутила. Кончалось же письмо просьбой почаще заказывать лимонное с ванилью.

Всё-таки мне кажется, Форестер обманул, конечно не преследуя корыстных целей, несчастную мисс Лумис. Будь он в самом деле таким романтиком, каким ей представился, разве сидел бы он в 31 год в редакции третьесортной провинциальной газетёнки, да ещё в такой жуткой дыре как Гринтаун? Талантливому журналисту, а к мнению мисс Лумис невозможно не прислушаться, открыты все пути. Не верится что-то в его желание подставляться под пули ночью в Марокко.

Чудесная, восхитительная, прелестная, волшебная, удивительная.....

Вот что я слышала об этой книге на каждом шагу. Не спорю, волшебная атмосфера присутствовала, захватывала меня, но через пару предложений разбивалась о чрезмерное количество эпитетов и в целом не очень-то и интересный сюжет. Некоторые истории у меня вообще вызвали отвращение. Сбить человека машиной и быстренько смыться с места происшествия — это нормально? А жалеть, что душегуб мертв, потому что это единственное развлечение в городе? А история про упрямых детей, не верящих, что старики когда-то тоже были детьми, при том, что спустя несколько страниц идет речь о том, что эти самые дети вырастут и состарятся и даже усы отрастят, оставила после себя негативный осадок. Не знаю, может если бы я прочитала эту книгу лет пять — десять назад, у меня сложилось бы другое мнение, но.... это просто не моя книга. А вот «451 градус по Фаренгейту» мне понравился, надеюсь другие произведения автора, если я до них конечно доберусь, меня не разочаруют.