общий занудный вывод 1: Если разобраться, по итогам опять же прийдем к классическому выводу, что зло порождает зло, равнодушие порождает равнодушие и безответственность порождает безответственность. И если взрослые люди, столкнувшись с таким, еще могут как-то справиться, то дети просто теряются.

общий занудный вывод 2: Знаете, бывают такие ситуации, когда делаешь какое-то большое сложное дело. И внезапно рушится самая главная составляющая, самая важная. И от отчаяния, что это произошло, опускаются руки, и ты уже сам доламываешь все остальное, в лучшем случае пускаешь на самотек и заявляешь, что "не очень-то и хотелось". Потому что в это самое важное было вложено больше всего труда, душевных сил и надежд, так что без него, кажется, остальное уже не имеет смысла и ценности.

В "Маленьком друге" та же история. Практически за рамками действия, жутко и бессмысленно убивают маленького ребенка, старшего из троих детей, всеми любимого и обласканного мальчика. А дальше в тексте, через двенадцать лет, мы видим уже обломки семьи, которая этой трагедии не пережила. По той же безумной логике, что если вот так легко можно разрушить самое дорогое, что было у них как у семьи — значит, семья как таковая не имеет смысла.

Населяющие сюжет персонажи — маленькая девочка, ее старшая сестра, их мать, отсуствующий отец, несколько бабок-сестер — только формально именуются родственниками. На самом деле по глубине участия в жизни друг друга и силе чувств друг к другу они скорее сошли бы за просто знакомых. Одинокие бабушки за столько лет слишком привыкли к своему одиночеству, чтобы разделять его с кем-то, и появление внуков — только приятный десерт в их жизни, но отнюдь не всегда желанный. Мать девочек слегка спятила от горя, махнула рукой на свою жизнь и уже почти никак не влияет на окружающий мир. А дети растут в этой атмосфере всеобщего безразличия, как сорная трава.

То, что мы видим в романе, те характеры и отношения — уже результат многолетнего распада семьи. И главная героиня, 12-летняя девочка, может быть сколь угодно умной и самостоятельной, но при этом ее ужасно жалко. Просто по той причине, что классического "беззаботного детства" как такового у нее не было, не было оберегающего ее семейства, которое объяснило бы ей, что нельзя ходить одной по ночам, грубить взрослым и ввязываться в опасные взрослые игры. Харриет — маленькая взрослая, и ее безбашенность — это, мне кажется, не уверенность всех нормальных детей, что в экстренной ситуации прибегут родители и спасут, а элементарное отсутствие жизненного опыта.

И девочка напару со своим приятелем из вполне благополучной семьи ввязывается в опасную игру: втемяшив себе в голову, что ее брата убил один из однокашников, она начинает выслеживать и преследовать его. А однокашник успел за эти 12 лет вырасти в классического отморозка, вора, наркомана и психопата, посидеть в тюрьме и, разумеется, возненавидеть весь белый свет и детей из "аристократических кварталов" в том числе. К тому же у него есть своя семейка, и по всем как на подбор тюрьма плачет горючими слезами. Для мальчика-приятеля это всего лишь захватывающая рисковая игра, но для девочки — реальная борьба не на жизнь, а на смерть. Классический случай борьбы с воображаемым противником, только здесь этот противник персонифицирован, вооружен и очень опасен.

При таком накале страстей сюжет разворачивается очень медленно и вяло. Тихий провинциальный городок, южный штат, визиты к родственникам, быт, быт, пересуды, ненавистный летний лагерь, скука, скука. Все это описано настолько достоверно и точно, что становится очень хорошо понятно, почему ребенок готов был ринуться в опаснейшую авантюру, лишь бы не умереть от тоски и придать своей никому не нужной жизни некоторый смысл. Очень грустно выходит, и да, как ни банально звучит, вот что получается, когда дети растут без любви и присмотра. (кстати, если не ошибаюсь, в "Милых костях" очень похожая ситуация, в книге пожестче, чем в фильме)

"Тавро Кассандры" очень удивило. Признаюсь, я никогда раньше не читала Айтматова, не в последнюю очередь потому, что была свято уверена: советский классик с таким именем должен неизбежно писать нечто убийственно занудное, например, про подвиги киргизского народа на почве сельского хозяйства и борьбы с пьянством, этакий Шолохов с киргизским отливом. Ждала такую, очень, эмн, малонациональную литературу.

А напоролась на гуманистическую фантастику, по странности идей, мягкости повествования и отсутствию прямых выводов сильно напоминающую иные вещи Стругацких.

В основе романа — идея, которая прекрасно бы пошла какому-нибудь американскому фантастическому боевичку. О том, что под воздействием облучения с космической станции на лбу беременных женщин проступают знаки, то самое "тавро Кассандры". И этими знаками эмбрионы сигнализируют, что они не хотят рождаться в этот ужасный мир, и будь их воля, предпочли бы этого не делать. Та еще завязка, согласитесь? Но того, кто ждет массовых шествий и глобальной картины, постигнет разочарование; нет, шествия даже будут, но скорее на периферии текста, для общего фона. А в центре — история ученого, политика и молодого человека из команды политика, переплетение их судеб вокруг и из-за этого страшного открытия и человека, его сделавшего. По сути, всю историю можно свести к этим четверым, при желании даже к этим двоим — советскому ученому, который, находясь на космической станции, посылает на землю таинственные лучи, и американскому ученому, который (себе на беду) поверил ему и начал ратовать за претворение в жизнь его идей.

Такая задумка по своей глобальности и, прямо скажем, бредовости, грозила бы превратить любую серьезную вещь с ее участием в дурацкий фарс. Но Айтматову, во многом, имхо, именно благодаря *камерности* текста, удалось этого избежать. И отлично показать, как можно написать хороший текст на базе самой безумной идеи — нужно только поделить эту безумную идею на ограниченное количество очень живых людей в мире жесткого реализма. Это, безусловно, большой плюс текста. А минус — в том, что за фигурами героев сама идея как-то потусклела и стала незначительной. Замах был силен, но в итоге все закончилось фактически ничем. Фантастическое в романе, и без дого довольно дохлое, растворилось в социальном и психологическом, так и не успев независимо воплотиться в сюжете. А жаль, было бы интересно.

В итоге, мне кажется — чтобы написать трагическую историю про двух непонятых ученых, необязательно было так широко замахиваться и приплетать сюда космические лучи и традегию человека как биологического вида. Остается острое ощущение несоответствия между недотянутой фантастической частью и всем остальным прекрасным текстом. Впрочем, по мере прочтения не могла оторваться, так было интересно, и не в последнюю очередь — потому что текст не подчиняется ни стандартным законам фантастики, ни стандартным законам социальной прозы.

"Пегий пес, бегущий краем моря" — повесть, уже гораздо больше похожая на то, чего я ждала от Айтматова вообще. Замкнутый мирок какого-то северного племени, мальчик, впервые вышедший в море на охоту со взрослыми мужчинами, и, как водится, трагедия. Эпическая история из жизни малого народа, о которой потом будут слагать нерифмованные песни и легенды с большим количеством сложных тропов. Все как водится в эпосе.

Нужно быть большим мастером, чтобы такая история не стала убийственно скучной. Признаюсь, по мере чтения я периодически вспоминала "Старика и море" и все больше опасалась, когда же от тоски засну сидя. Но ничуть не бывало. Потому что при всей эпичности самой истории она написана очень живо и реалистично. Не то чтобы страшно, но пробирает еще как. Несмотря на общее ощущение *правильности* — текст складывается очень гладко, и с героями происходит именно то, что и должно происходить, можно догадаться об исходе уже по первым страницам. Но при всем этом — написано великолепно, плавно, напевно, мягко и очень сильно. Непросто вчитаться, а потом непросто оторваться. У Айтматова удивительный слог, вроде бы простой, но при этом одновременно мягкий и слегка пафосный, слог, каким рассказывают легенды и притчи.

Я купилась на эту книжечку и купила ее, потому что из синопсиса вытекало, что Арреола — еще один из представителей классического латиноамериканского магреализма, к которому я питаю некоторую слабость. С учетом любимого мной Борхеса и не любимого, но уважаемого Кортасара, и в целом неплохого Касареса — решила, что это будет нечто достойное наподобие их.

Увы и ах. Представьте себе помесь Борхеса и Кафки, из которых исключили решительно все, чем хороши эти авторы. У Арреолы *нет* борхесовских интеллектуальных игр и отточенной софистики. Также у него *нет* кафкианского затягивающего безумия. Остается только голый костяк, маленькие рассказы на бредовые темы с бредовыми сюжетами (в этом, видимо, и заключается тот самый пресловутый магреализм), совершенно ничего не дающие ни уму, ни сердцу. У меня от большей части из них осталось только одно впечатление: "Ну и что?!"

Судя по его же собственным словам из интервью и предисловий, Арреола якобы славится своей великой иронией. Но, право слово, на протяжении чтения я не заметила ни одного смешного, ироничного или умного пассажа. А когда утром в метро от тоски закрываешь книгу и начинаешь читать материалы дела, это кое о чем говорит. И тот факт, что Арреола пишет маленькие рассказы, ничуть не доказывает, что он не бездарный графоман. Имею мнение и никому категорически не советую.

ps У меня вот такой http://www.fantlab.ru/edition24058 сборничек, он слегка исписан мной по полям, но в целом вполне еще ничего, и я с радостью обменяю его на шоколадку или творение какого-нибудь прекрасного МТА.

Давно мне в руки не попадалось таких просто ужасно симпатичных вещей)) Читать "Город" — все равно что сидеть в уютном кресле, завернувшись в мягкий плед, с большой чашкой горячего шоколада в руках, и наблюдать за какими-нибудь резвящимися щенятами. Чистейшая книгофильская радость)

А все почему — потому что действие происходит в стране, где все поголовно жители исповедуют культ Литературы вообще и Книги в частности. Что, разумеется, влияет на всю остальную их жизнь, экономику, политику, систему ценностей. Короче, тем, кто читает даже в очереди в супермаркете и не может выйти из любого книжного с пустыми руками — вам сюда

Но мало того, что страна — прелести добавляет еще и главгер, начинающий писатель-динозаврик. Судя по описанию и поведению — ужасно плюшевый, так и тянет схватить и потискать)) К динозаврику прилагаются еще куча разнообразных населяющих этот мир забавных волшебных рас со всякими смешными названиями. В книге "говорящих" слов и названий действительно очень много, и переведена она великолепно. Более того, текст дополняется собственными авторскими иллюстрациями — поэтому очень рекомендую читать именно с бумажного издания, в электронке изрядная часть прелести теряется. К тому же у нашего динозаврика такая умильная морда, что просто умри все живое

Сюжет, в общем, вполне сказочный. Динозаврик приходит в тот самый Город Мечтающих Книг (книги мечтают, разумеется, о том, чтобы их прочитали) — и тут же напарывается на разнообразные приключения, в апофигее приводящие к путешествию по катакомбам Города. Все приключения, само собой, с очень четким букинистическим отливом)) Но при этом ничуть не скучные, а весьма необычные и интересные) Вообще я бы сказала, что это отличная *детская* книжка, которую взрослым *тоже можно* читать. Но, думаю, будь мне лет на пятнадцать меньше, она бы привела меня еще в больший восторг — а так я, признаться, не столько прониклась захватывающими приключениями, сколько безостановочно каваилась от общей книгофильской атмосферы, игры слов, в общем — текста. В формате: ой, динозаврик, кофе, книги, няняня! Истории про муми-троллей сейчас вызывают у меня примерно те же ощущения)

В общем, это прекрасная сказка. Рекомендую всем, кому хочется почитать что-то интересное и необычное, при этом не особо напрягая голову и сердце. Очень *милый* текст, по-другому не скажешь)) Хочется иметь книгу в доме, чтобы читать потом своим детям) Как бы там ни было, а даже при обилии культурологических ссылок и скрытого цитирования мировой классики — все равно роман рассчитан именно на то детское, что есть в читателях)

Вещь интересная, но для Ницше, я бы сказала, довольно слабая. Или, может, это издержи моего персонального восприятия — потому что я как недоисторик никак не могу согласиться с тем, что он говорит про вред истории. Умом понимая, что он прав, все равно буду упорно держаться за свое чувство *самостоятельной* ценности истории — в смысле, ценности как знания, которое просто существует, а не как знания, которое можно использовать для чего-то другого. "Мы, современные, ничего не имеем своего; только благодаря тому, что мы нагружаем и перегружаем себя чужими эпохами, нравами, искусствами, философскими учениями, религиями, знаниями, мы становимся чем-то достойным внимания, а именно ходячими энциклопедиями". И, разумеется, в энциклопедии интересно содержание, но никак не обложка, то есть опять же чужое, а не мы.

Ницше, разумеется, по-своему прав, что накопление бесполезных знаний — вещь бесполезная и местами очень даже вредная. Потому что место в голове и в душе они занимают, но ничего не дают для развития личности и для деяний этой личности. Ну да, история "нужна нам для жизни и деятельности, а не для удобного уклонения от жизни и деятельности", но с каких пор развлечение стало считаться "удобным уклонением"?)

Хотя не могу не согласиться с позицией относительно великих людей и великих деяний: что это как раз люди, которые не оглядываются на историю. Иначе они потратили бы все силы на ее разглядывание и анализ, и на великие деяния уже ничего бы не осталось. Ну да, "каждый деятель любит свое деяние в бесконечно большей степени, чем оно того заслуживает" — иначе он вообще не стал бы этим заниматься! Впрочем, Гитлеру не помешало бы извлечь урок из истории Наполеона, заметим в скобках Впрочем, есть и позитивный вариант такого "оглядывания" — т.н. "исторические люди", в которых обращение к прошлому вызывает стремление к будущему, то есть попытку сделать в будущем лучше и извлечь уроки. "История принадлежит прежде всего деятельному и мощному, тому, кто ведет великую борьбу, кто нуждается в образцах, учителях, утешителях и не может найти такивых между своими современниками и в настоящем". Красиво сказано, но я вижу здесь ошибку: нет пророков не только в своем отечестве, но и в своем времени, современники еще не успели посмертно заслужить авторитет, достаточный, чтобы на них обратил внимание тот, кто ищет великих авторитетов, но ведь после своей смерти они уже не изменятся, следовательно, в истории ищут не столько личность, сколько авторитет, созданный последующим временем. Хотя Ницще очень верно замечает, что если что-то великое хоть раз существовало, значит, оно может повториться и еще раз, что в некоторой степени воодушевляет. При этом "только тот, кто строит будущее, имеет право быть судьей прошлого" — что логично) другим просто не понять.

Как всегда, Ницше выдает очень много разноплановых мыслей на заданную тему, по сути, не объединенных единой канвой. Итак, другой аспект "вреда истории" — вопрос искусства и признания в искусстве. "Искусство может быть убито искусством же", и тут нельзя спорить, потому что все много раз это видели: "авторитеты" от искусства, то есть критики, которые сами никогда и ничего не создают, говорят молодым художникам и авторам: да вы все неправильно делаете, вот смотрите, как делал Рафаэль. А у вас что за мазня? Встали и вышли со своим кубизмом. итд Вот вам и вредное влияние истории искусства на развитие искусства.

Подводя итог — Ницше обложил историю как мог)) и что она по сути "замаскированная теология", и что эти проклятые факты никому не нужны, и уж тем более не образуют в совокупности никаких законов, и что под грузом фактов только задыхается все новое, самая реальная жизнь. И что если человек добродетелен хоть в чем-то, то "потому, что восстает против слепой власти фактов, против тирании действитльного и подчиняется законам, которые не тождественны с законами исторических приливов и отливов". На мой взгляд — Ницше сначала упорно создает себе врага в виде истории, обладающей какими-то специфическими признаками (которые, разумеются, все имеют место — в отдельных случаях и иногда), а потом упорно с ним борется и торжественно побеждает)) Впрочем, он довольно часто так делает, и в деталях его блестящий ум всегда оказывается на высоте, да и наблюдение за процессом борьбы вызывает восхищение и доставляет чисто эстетическое удовольствие читателю.