12. В рубрике «Иностранный рассказ» опубликованы три текста.
12.1. Рассказ американской писательницы Элизабет Хэнд/Elizabeth Hand, который называется в оригинале “Echo” (2005, ”The Magazine of Fantasy and Science Fiction”, Okt.-Nov.; 2006, авт. сб. “Saffron and Brimstrone: Strange Stories”; 2021, авт. сб. “The Best of Elizabet Hand”) перевел на польский язык под названием “Echo” МИХАЛ ЯКУШЕВСКИЙ/Michał Jakuszewski (стр. 17–20). Иллюстрация АРКАДИУША КЛИМЕКА/Arkadiusz Klimek.
Рассказ написан от первого лица. Его героиня живет в одиночестве (лишь с верным псом) на канадском острове. Она ведет вполне самодостаточное домашнее хозяйство, занимается переводом Овидия (питание ее компьютера обеспечивают солнечные батареи), постепенно теряет всякую связь с континентом – там происходит нечто глобальное, но ее это особенно не трогает, она все глубже погружается в воспоминания и тоску по какому-то мужчине, с которым ее связывают теперь только письма – в основном, прошлых лет, которые неведомым образом улавливает ее компьютер. Эхо, да невероятное эхо, но она ведь и сама подобна нимфе Эхо из любимой ею греко-латинской мифологии и поэзии...
И это первая наша встреча с произведениями писательницы.
Рассказ завоевал премию “Nebula”. Он переводился также на итальянский язык, на русский язык не переводился.
Заглянуть в карточку рассказа можно ЗДЕСЬ А почитать об авторе на сайте ФАНТЛАБ можно ТУТ.
12.2. Рассказ писательницы Кэрол Аллен/Carol Allen, который называется в оригинале “Kruptos”, перевела на польский язык под тем же названием “Kruptos/Круптос” МАЛГОЖАТА СТШЕЛЕЦ/Małgorzata Strzelec (стр. 21—22). Судя по всему, рассказ переводился с рукописи. Иллюстрации АНДЖЕЯ ГЖЕХНИКА/Andrzej Grzechnik.
Дома у криптозоолога поселился некий волосатый мужчина. Мужчина как мужчина, неплохо разбирающийся в компьютерах, но с ног до головы заросший волосами. Они с криптозоологом весело проводили время, в том числе и в постели. Главной заботой было, чтобы соседи ничего не заметили. А потом волосатый мужчина взял да и помер…
Ну вот такой вот рассказ, как и почему он оказался в журнале – не хочу даже думать. На русский язык он, к счастью, не переводился, ни его карточки, ни биобиблиографии писательницы на сайте ФАНТЛАБ нет.
В журнале “Nowa Fantastyka” нет никакой информации о писательнице, ее, впрочем, нет и в наиболее популярном источнике такой информации – ICFDB. Последний источник, не приводя никаких биографических сведений, дает для Carol Allen список публикаций из шести наименований – один рассказ в антологии 2008 года (не «Круптос»), четыре произведения стихотворной формы и одно эссе. Учитывая высокую распространенность на Западе сочетания имени и фамилии Carol Allen, нет уверенности в том, что в данном случае речь идет о нашей Carol Allen.
12.3. Рассказ американского писателя Паоло Бачигалупи/Paolo Bacigalupi, который называется в оригинале “Yellow Card Man” (2006, ”Asimov’s Science Fiction”, Dec.; 2007, ант. “The Best Science Fiction and Fantasy of Year”; 2008, авт. сб. "Pump Six and Other Stories”) перевела на польский язык под названием “Człowiek z żółtą kartą/Человек с желтой карточкой” АННА ДОРОТА КАМЕНЬСКАЯ/Anna Dorota Kamińska (стр. 23–40). Иллюстрации МАРЦИНА КУЛАКОВСКОГО/Marcin Kułakowski.
И это первая публикация писателя в нашем журнале.
Рассказ номинировался на получение премий “Hugo” и имени Старджона.
На русский язык он переводился трижды. Под названием «Человек с желтой карточкой» его перевела К. ПАВЛОВА (ант. “Лучшее за год XXIV. Научная фантастика, космический боевик, киберпанк”, 2008). Под названием «Желтобилетник» рассказ перевела В. ЕГОРОВА (авт. сб. “Заводная и другие”, 2014). И, наконец, рассказ перевел под тем же названием «Желтобилетник» В. ГОЛДИЧ (авт. сб. “Алхимик”, 2017).
Заглянуть в карточку рассказа на сайте ФАНТЛАБ можно ЗДЕСЬ А почитать о писателе можно ТУТ.
11. В рубрике «Публицистика» напечатана статья Славомира Дзенишевского/Sławomir Dzieniszewski, которая называется:
КОГДА ИСТОРИЯ ПОЙДЕТ во ВРЕД…
(Gdy historia pójdzie w szkodę…)
Альтернативные видения истории – один из наиболее часто использующихся в научно-фантастической литературе сюжетов. Существует множество произведений, пытающихся дать ответ на вопрос, что случилось бы, если бы история пошла в другом направлении: Колумб не открыл бы Америку, Римская империя не пала, турки победили в битве под Веной, шторм не потопил бы половину флота Ксеркса перед его нападением на Грецию. Такая концепция прежде всего должна предоставить читателю приятное чтение, однако определение «научная» ко многому обязывает. Поэтому стоит задуматься над тем, что в истории возможно, а что – нет.
Вследствие нашего весьма сложного прошлого альтернативные версии истории особенно популярны в польской научно-фантастической литературе. Что ж, давайте начнем с истории Польши и простейшего утверждения: «Бог на стороне больших батальонов». Без соответствующих припасов в виде денег, технологий, оружия и изрядного количества сторонников ни один даже наигениальнейший вождь, а также политик или монарх – не в состоянии будет хоть сколь-либо много сделать. Взять хотя бы сентябрьскую военную компанию 1939 года. Конечно, было бы мило, если бы Польше вместе с западными союзниками удалось бы тогда разгромить Гитлера. Тут возникает, однако, вопрос: как?
Разгромить Гитлера
Каждый в меру разумный военачальник знает, что для того, чтобы иметь шанс на победу над противником на поле битвы, нужно обладать хотя бы единственным над ним преимуществом. И тут уж неважно, будет ли это преимущество в численном составе войска, в его маневренности, вооружении, силе, огневой дальности или качестве разведки. При лучшей маневренности мы можем окружить противника или пресечь линии его снабжения продовольствием и боеприпасами. Преимущество в огневой дальности (например, благодаря господству в воздухе) позволяет прореживать и дезорганизовывать армию противника прежде, чем она к вам приблизится. При наличии лучшей разведки мы знаем, где находятся те или иные воинские части врага и можем нанести предупредительный удар или вовремя подготовиться к обороне. Тем временем в сентябрьской компании практически во всех этих отношениях преимущество было на стороне немцев, а в количестве танков, пушек, кораблей и самолетов было попросту сокрушительным. Немецкая армия была не только более маневренной, лучше вооруженной, лучше скоординированной и управляемой, но также попросту более многочисленной. Более того, благодаря взлому польского шифра, немецкие генералы с самого начала обладали точной и полной информацией о позициях и передвижениях польских войск.
По существу, военная компания была проиграна уже около 7 сентября, когда немецкие войска прорвали польский фронт сразу в нескольких местах. Мобильность немцев и абсолютное отсутствие резервов, которые могли бы залатать прорехи фронта с польской стороны, определили наш проигрыш в войне. Дальнейшее сопротивление, хоть и свидетельствовало о мужестве солдат и хороших способностях офицеров, с военной точки зрения не имело смысла. Единственное удачное наступление в ходе сентябрьской компании, на Бзуре, стало возможным потому, что целая армия «Познань» атаковала две немецкие дивизии.
В балансе всей компании эта битва не имела особого значения. Стоит также сказать, что на западе французская армия смогла перейти в наступление лишь 9 сентября, то есть в том моменте, когда немцы могли уже перебросить на запад часть своих сил с польского фронта, не замедляя наступления.
Словом, без сотворенного Богом чуда, поддержки со стороны космитов или вмешательства армии путешественников во времени у нас в сентябре 1939 года не было ни малейшего шанса на победу. Ни одно естественное стечение обстоятельств не в состоянии было изменить ход компании. Ни долгие и обильные дожди, потому что самого только численного преимущества хватило бы немцам для достижения победы. Ни лучшее использование расшифрованных шифрограмм «Энигмы», потому что недостаточно знать позиции противника, надо еще иметь, чем их атаковать. Ни немедленная помощь союзников, потому что их армии в это время не в состоянии были совершать достаточно быстрые и уверенные наступательные действия.
Такую же ревизию запасов и фондов можно провести и в международной политике. Если мы, придерживаясь примера сентября 1939 года, приглядимся к расходам на вооружение в важнейших государствах непосредственно перед Второй мировой войной (они помогают оценить в определенном смысле боеспособность их армий), то увидим, что пропорции следующие: расходы немцев примерно равны объединенным расходам Франции и Англии. Советский Союз расходует на эти нужды даже больше денег, чем Германия. Расходы Японии, Италии и Соединенных Штатов не превышают и трети французских расходов, а Польша в этом балансе вообще не считается. То есть видно, что государства, подвергающие сомнению тогдашний, принятый и провозглашенный Лигой Народов, порядок, расходовали на вооружение в сумме двукратно больше, чем два западноевропейских государства, считавшиеся гарантами этого порядка. Великодержавная позиция Англии и Франции опиралась в значительной мере на блефе, и можно сказать, что странам Западной Европы удалось выйти из войны победителями и избежать резни масштабов Первой мировой войны главным образом потому, что два тоталитарных государства, Германия и Советский Союз, после раздела влияний в Центральной Европе взяли друг друга за горло.
Польша до разделов
Другой любимой темой, на этот раз не только среди фантастов, но и среди историков, являются размышления над тем, могла ли Польша избежать разделов или восстановить независимость в результате победоносного восстания, как это удалось в XIX веке Италии, Бельгии, Греции и балканским странам. Классикой такого «а что было бы, если бы…» несомненно является книга польского историка Ежи Лоека/Jerzy Łojek “Szanse powstania listopadowogo/Шансы ноябрьского восстания”, в которой он старается доказать, что армия тогдашнего Польского королевства могла разгромить подтягивавшиеся русские военные силы и только бездарность руководителей восстания привела к поражению.
Я не стану обсуждать анализ Лоека, попрошу лишь обратить внимание на пару фактов, которые он упустил из рассмотрения – также связанных с потенциалом обеих сторон.
Во-первых, война, о чем редко кто вспоминает, значительно обременяла Царство Польское (Królestwo Polskie [kongresowe]). Очень скоро появилась инфляция – нормальное явление, если правительство расходует больше, чем ему по средствам. Угроза неплатежеспособности вынудила руководителей восстания временно приостановить работу государственного банка. А Россия тем временем почти не ощутила тяжести войны. Царская империя была в состоянии без особых проблем выставить очередное стотысячное войско, каждого из которых было более чем достаточно для подавления польского восстания.
Вторая и еще более важная проблема вырисовывается, стоит нам подумать о том, а что бы было, если бы восстание все же победило. Что в такой ситуации могло удержать Россию или Пруссию от объявления королевству войны через два, три, пять, десять лет и очередного лишения нас независимости? Иногда стоит думать на два шага вперед. Победа в одной войне еще не означает окончательной победы. Впрочем возможная (короткая) независимость такой неполной, обрезанной Польши была бы весьма хрупкой – достаточно приглядеться к истории небольших балканских государств, которым в XIX веке удалось высвободиться из под турецкого ярма: Греции, Румынии и Сербии. Румыния, например (а собственно, княжества Молдавия и Валахия), еще в течение 40 лет после обретения независимости вынуждена была платить Турции высокую дань. Эти государства регулярно сотрясали схватки между сторонниками разных заинтересованных государств – почти как Жечь Посполиту в XVII веке. Каждое из них находилось во много лучшей ситуации, нежели Польша, поскольку не лежали на главной европейской геополитической оси и претерпели оккупацию только одним государством – клонящейся к упадку Турцией, а значит и завоевание независимости было в их случае гораздо более простым предприятием.
Жестокая правда в том, что из-за высоких потенциалов России и Германии наша страна могла играть в истории какую-то роль только тогда, когда большие соседи были по каким-либо причинам ослабленными. Поражения Жечи Посполитой (разделы, неудавшиеся восстания) проистекали не из польских народных пороков и недостатков – другие нации, от испанской до русской, были не менее сварливыми – но лишь из объективного материального перевеса противников. Жечь Посполита была в действительности значительно более эффективной, чем большинство современных ей монархий. Достаточно сравнить пропорции населения польской национальности к населению других национальностей, входящих в состав шляхетской Жечи Посполитой (примерно 1: 1) с подобными пропорциями между населением метрополии и стран, зависимых от других государств тогдашней Европы. Например, Россия между XV и XVIII веками пару раз погружалась в хаос после поглощения значительно менее населенных территорий.
Жечь Посполита от моря до моря
Допустим, что история развивалась бы так, как нам по душе, и Польша стала бы настоящей, а не карманной лишь, центральноевропейской империей. Лучшим для этого моментом кажется начало XVII века, когда в результате Великой Смуты и победоносной войны российская корона могла достаться Владиславу, сыну Зигмунта III Вазы. Однако, как это уже заметил Павел Ясеница/Paweł Jasenica, в истории, как и в физике, действует закон сообщающихся сосудов – если мы соединим две страны, их хозяйственные уровни начнут выравниваться и, что следует за этим, начнут уподобляться и системные решения. Польский парламентаризм растворился бы в бескрайних российских равнинах, и в обоих странах восторжествовал бы похожий друг на друга деспотизм. Те же универсальные законы, согласно которым температура подогретой воды постепенно сравнится с температурой ее окружения, принудят к постепенному разложению политические институции той страны, которая попытается проглотить больше, чем может. Люди, конечно, более свободны в своих деяниях, и силам энтропии можно до какой-то степени противостоять, но не до бесконечности. Соответственно, большие человеческие массы всегда подчиняются правилам статистики. Объединение стран оказывает влияние на их экономику и, что за этим следует, на ресурсы и силу отдельных политических партий. И вновь я подкреплю свои слова примером из истории Польши: Люблинская уния 1569 года, в результате которой к Королевству Польскому была присоединена Украина, значительно изменила соотношение сил в парламенте Жечи Посполитой в пользу великих магнатских родов, ослабляя в то же время среднюю шляхту, сосредоточенную в экзекуционистском движении. Согласно оценкам историков также уже в том моменте начался постепенный (хотя тогдашней шляхтой не замечавшийся) упадок экономики Жечи Посполитой.
Чрезмерная экспансия раньше или позже приводит в росту трудностей с контролем захваченных земель. Что из этого следует, методы поддержания порядка и сплоченности государства становятся все более жестокими. Проще говоря, недостаточность ресурсов ведет ко все более нервным реакциям империи на все проявления сопротивления. Кроме того, ухудшающаяся экономическая ситуация влечет за собой постепенный отказ от применения т.н. «мягкой силы» (отличных от милитарных способов убеждения), результатом чего становится учащение бунтов. И здесь вновь хорошим примером служит шляхетская Жечь Посполита с неустанно повторяющимися с 90-х годов XVI века и жестоко подавляемыми казацкими восстаниями: Косинского, Наливайко, Тараса Федоровича, Павлюка, Острянина и Гуни, а также Хмельницкого.
Да и упоминавшаяся ранее Русско-польская война 1609–1619 годов не самая славная страница в нашей истории, напомню здесь только о карательных действиях поляков в Китай-городе (районе Москвы – “китай” в названии происходит вопреки видимости не от русского названия великой азиатской страны, а от тюркского “катай”, что значит “крепость”). Столь же черные страницы имеют на своем счету все империи, а, собственно говоря, и каждое государство, кроме, может быть, карликовых европейских княжеств. Это опровергает миф о существовании более высокоморальных и более гуманных народов. В подобных условиях из всех вырывается на волю одна и та же бестия.
Наполеон с пулеметом
Оставим на некоторое время Польшу в покое. Альтернативные версии истории очень часто опираются на предпосылку, что какая-то страна получает в свое распоряжение технологии, опережающие свою эпоху: гениальный изобретатель совершает эпохальное открытие, и римляне изготавливают порох или строят паровой двигатель, а в викторианской Англии появляются компьютеры. Иногда изобретение показывают изнутри: путешественники во времени вооружают армию Наполеона пулеметами, помогают ацтекам создать кавалерию или передают им технологию плавки железа.
Блестящая мысль, потому что научные открытия действительно способны многое изменить в истории, однако в своем оптимистическом запале авторы зачастую забывают о нескольких весьма существенных проблемах.
Первая и наиболее часто встречающаяся ошибка – они не учитывают трудностей с внедрением изобретения. Прежде чем новая технология широка распространится, пройдут многие годы, а иногда даже столетия, как это было в случае плавления бронзы или железа. По многим причинам: во-первых, обычно каждая передовая технология поначалу очень дорого стоит, гораздо больше традиционных технологий. Гутенберг разорился, потому что производство им печатной продукции, хоть оно и было прогрессивным, а сами книги обладали значительно большим совершенством, обходилось ему в гораздо большие суммы, чем работа монахов-переписчиков. Во-вторых, новая технология требует также применения десятков сопутствующих технологий, компонентов, специальных инструментов, наличия квалифицированного персонала и т.п. В-третьих, для распространения новой технологии нужен развитый рынок: какую пользу можно было бы извлечь из компьютеров в викторианской эпохе, когда не существовало соответственных массивов данных, которые могли бы на них обрабатываться? Лишь накопление бюрократической информации во второй половине XX века превратило эти машины в наших необходимых спутников жизни. Говоря научным языком, внедрение нового изобретения было бы весьма сложной логистической операцией, выполнение которой заняло бы десятилетия. Опережающие время открытия, совершающиеся тогда, когда цивилизация не располагает соответствующей им технической базой, просто-напросто забываются. Такое случалось в истории десятки раз.
Продолжим наши размышления: допустим, что путешественник во времени оснастил армию какой-либо страны новым замечательным оружием. Эта страна покоряет врагов, возникает империя, в которой все живут долго и счастливо. В действительности же здесь появляется проблема, связанная с технологической асимметрией: свежеиспеченная империя станет ведущей лишь в милитарных технологиях, но будет отставать в прочих, мирных технологиях, обеспечивающих ее подданным благосостояние. У нее будет только палка, но не будет никакой морковки, то есть упоминавшейся ранее мягкой силы. Не имея ничего, чем она могла бы перекупить недовольных, такая империя будет только убивать их или замыкать в темницах. При всех благих намерениях рано или поздно из такой империи получился бы какой-либо Советский Союз или возникла Спарта с подневольными илотами. То есть, «хотели как лучше, а вышло как всегда». Одной из причин преуспеяния таких империй, как римские или британская были десятки разного рода технологий, облегчавшие жизнь обычным людям: акведуки, дороги, торговые льготы, железнодорожный транспорт, бетон и т.д.
Каждая новая технология несет с собой некоторые общественные издержки или, скорее, побочные эффекты. Установка на фабрике новой прядильной машины чревата увольнениями среди ткачей (хотя клиенты, несомненно, будут рады удешевлению одежных изделий). Лишившиеся доходов люди будут протестовать – примером может служить известное из истории XIX века в Англии движение разрушителей машин – луддистов (названных так по имени их предводителя – Неда Лудда).
Хуже того, если работу потеряют достаточно много ремесленников, снизится покупательная способность населения, то есть новые, лучшие по качеству товары мало кто станет покупать. Это было одной из причин периодических кризисов перепроизводства, известных из истории XIX столетия, когда за периодом устойчивой, казалось бы, благоприятной конъюнктуры следовал биржевый крах, а масса произведенной фабриками продукции не находила сбыта.
Поэтому если бы космиты (или кто бы ни было другой, занимающийся исправлением истории) попытались внедрить новые технологии слишком быстро, что называется нахрапом, указанные негативные следствия превалировали бы над позитивными (такими как рост комфорта жизни, рост продукции) и вместо великолепной эры прогресса мы получили бы лишь эру беспрестанных революций. То есть для обороны идеи прогресса наши космические друзья вынуждены были бы ввести и поддерживать полицейское государство. Такой же механизм лежит в фундаменте столкновения цивилизаций, красочно, хоть и без особого подъема, описанного Самюэлем Хантингтоном (а также многими другими мыслителями, из которых я упомяну здесь только Редьярда Киплинга).
Притворяясь идеальным греком
Last but not least, размышляя над изменением истории, стоит вспомнить о проблеме идеализаций определенных периодов истории или определенных государств. Автор рассказа или книги не обязан быть профессиональным историком, речь сейчас не об этом. Представляемое видение истории обычно опирается на стереотипы, которые ради упрощения внушаются детям в начальной школе.
В обиходной исторической памяти молодого поколения функционирует представление шляхты XVII века как сборища смутьянов и пьяниц, занимавшихся главным образом драками и дебошами.
Не говоря уже о том, что Польше было бы не под силу прокормить около миллиона забияк, такое видение столь же ошибочно, как видение, например, Польши 90-х годов населенной исключительно любителями одеваться в спортивные тренировочные костюмы. Где в таком представлении найдут себе место такие особы, как Арцишевский, Хевелий, гетман Конецпольский, Чарнецкий, Морштын, воевода Кисель? Как правило, общества представляют собой намного более сложные конгломераты, чем их упрощенные образы, замороженные в стереотипах.
Второй пример возьмем из более близкой нам области. В научно-фантастической литературе, как, впрочем, и в произведениях исторической тематики, неустанно возвращается видение Древней Греции, как цивилизации цветущей культуры, рациональной и сложенной из исключительно из философов. И это вновь стереотип, возникший отчасти из того, что античные тексты, дошедшие до наших дней, были пропущены через фильтр средневековых монахов (переписывавших главным образом религиозные сочинения и исторические хроники), а также арабов, копировавших прежде всего научные трактаты. Все литературное богатство античного мусора бесповоротно сгинуло. Кроме того, письменные тексты были доступными исключительно для хоть и широкой, правда, но все же элиты. Не каждый мог позволить себе приобретение переписанных на пергаменте текстов, доступность таковых можно сравнить, например, с доступностью Интернета для массового потребителя, наблюдавшейся несколько лет назад. Большая часть античного мира жила в культуре живой речи. Нужно, однако, помнить, что древние греки имели популистов, религиозных фанатиков и обычных сумасшедших в пропорциях близких к сегодняшним. Их “творчество” не сохранилось в письменном виде, но мы знаем о нем из исторических текстов. Конечно, Древняя Греция дала миру множество философов, математиков и т.д., но не нужно забывать, что жили они на протяжении почти тысячи лет. А если мы примем в расчет еще и арабских ученых, то без труда убедимся в том, что средневековье, которое длилось также тысячу лет, вовсе не выглядит худшим в таком сравнении. Разница между эпохами состоит скорее в том, что в античные времена не было ментальной цензуры, связанной с религией, и в несколько большем распространении в более поздней эпохе просвещения на начальном уровне. Разница в темпах технического прогресса также была несущественной.
Итак, если приглядеться пристальнее к техническим деталям, связанным с попытками изменения истории, легко убедиться в том, что добиться желаемого результата отнюдь не просто, а маневренное поле для демиурга, пытающегося изменить бег событий, гораздо уже, чем мы можем предполагать.
3. Еще одно литературное произведение, иллюстрированию которого ВОЙЦЕХ СЮДМАК уделил особое внимание – «Дон Кихот»Мигеля де Сервантеса.
4. СЮДМАК – скульптор. Да, верно, памятник в Велюне – см. выше. СЮДМАК – посол мира во всем мире. (Боже, как горько писать эти строки сейчас!)
Но вот еще несколько скульптур Мастера.
5. Ну а теперь еще немного графики и живописи Мастера.
6. Тем, кто захочет больше узнать об этом замечательном художнике (и увидеть другие его работы – ибо здесь и в предыдущих фрагментах поста представлена едва малая их часть), стоит заглянуть по следующим интернет-адресам:
7. Тем, кто предпочитает нечто такое, что можно подержать а руках, положить на стол и полистать, могу посоветовать три изданных в Польше альбома.
I. Первый альбом так и называется: “Siudmak”. Его напечатало издательство “Rebis” в 2015 году.
«Альбом разделен на 3 основные части: первая из них посвящена личным вопросам, содержит предисловие автора, краткую биографию и собрание различных текстов о его творчестве. Львиную долю альбома составляют иллюстрации работ СЮДМАКА, которые делятся на три группы: живопись, графика и скульптура. В конце идет описание, список работ и описание проекта мира во всем мире «Вечная любовь», в котором обращается внимание на опасности, возникающие в результате развития цивилизации и призыв стремиться к толерантности, миру и взаимопониманию.
Каждая репродукция картины, графики или эскиза помещены на одну страницу большого формата (альбом имеет размеры 29x332x254 мм): меловая бумага и интенсивные, насыщенные цвета позволяют тщательно изучить одну каждую работу. Большим преимуществом альбома является трехъязычие – и предисловие, и описание каждой из более чем 200 работ приведены на польском, английском и французском языках».
II. Второй альбом носит название “Siudmak. Fantastyczne światy” и издан в 2021 году все тем же издательством “Rebis”.
«В отличие от предыдущего альбома, который был посвящен всему творчеству ВОЙЦЕХА СЮДМАКА, альбом «Фантастические миры» фокусируется на картинах и рисунках, украшающих книги из серии «Дюна». Внутри читатель найдет историю польского издания серии Франка Герберта и то, как получилось, что на обложках этих книг появились работы ВОЙЦЕХА СЮДМАКА. В альбоме содержатся также краткая биография художника и высказывания различных известных личностей о его творчестве художника. Всего в альбоме около 200 иллюстраций. Текст излагается на трех языках — польском, французском и английском».
III. Третий альбом – коллекционный, вдохновленный музыкой Шопена, носит название “Siudmak. Chopin”, и был издан тем же издательством “Rebis” в 2021 году. В размещенном в альбоме критическом исследовании выдающегося польского музыковеда профессора Ирены Понятовской говорится следующее. «В музыке ноктюрнов Шопена мы имеем целую гамму чувств – от любви до предчувствия смерти, отчаяния, жалобы, тоски и горя, которые, по словам самого композитора, определили характер его музыки, особенно ноктюрнов. Этот мир переживаний Шопена определяется самим выбором тональности. [...] Тональность до-диез минор означала, например, жалобу на неудовлетворенную любовь, ре-бемоль мажор – страдание и восторг, ля-бемоль мажор – смерть, ми-бемоль мажор – героизм, любовь и молитву, потому что содержит число 3 (бемол). Затем он отмечен неожиданными модуляциями, диссонансами, орнаментацией мелодии, динамичными и выразительными контрастами, сочетанием лиризма и драматизма, простоты и изысканности». Эти чувства и пытается передать в своем творчестве ВОЙЦЕХ СЮДМАК.
8. Ну и наконец тем, кто хотел бы увидеть полотна, рисунки, эскизы так сказать вживую, дам совет: сходите на выставку мастера – они часто устраиваются по всей Европе и пользуются изрядной популярностью, иногда переезжая из города в город.
Ну вот, например, следы уже состоявшихся выставок.
Словом, следите за рекламой… Мастер не знает русского языка, но прекрасно говорит по-французски, по-английски, разумеется по-польски. Весьма приветлив и общителен, альбом вам подпишет, так что дерзайте... А может быть и не подпишет, если вы не сумеете ответить на некоторые из его вполне резонных вопросов.
Ну и как бы в завершение темы. Вот справка, почерпнутая из «Википедии».
ВОЙЦЕХ СЮДМАК
Войцех Сюдмак/Wojciech Siudmak (родился 10 октября 1942 года в г. Велюнь, Польша) -- польский живописец, график и скульптор. С 1966 года живет и работает во Франции. В 1956–1961 годах учился в Варшавской высшей школе изящных искусств, а затем -- в Академии изящных искусств в Варшаве. В сентябре 1966 года приступил к обучению в Школе изящных искусств в Париже. Он считается ведущим представителем фантастического реализма, сочетающего сюрреалистическое видение с натуралистическим искусством и уходящего своими корнями в сюрреализм, представленный С. ДАЛИ и Р. МАГРИТОМ. С 1988 года проводит серию ретроспективных выставок. Особенно престижной стала официальная выставка на Эйфелевой башне в Париже, организованная по случаю вступления в третье тысячелетие. Художник представлял свои работы во многих музеях Польши и Франции, в Египте, Швейцарии, Германии, США и Канаде. Его работы используются для музыкальных, театральных и кинематографических плакатов. Они стали графическими символами таких престижных мероприятий, как фестивали и киносмотры в Каннах, Монреале или Париже.
1. Журнал “Fantastyka/Nowa Fantastyka” чуть ли не с момента своего рождения внимательно следит за развитием творчества художника. Вот всего лишь несколько напоминаний об этом.
Подробности см. по тэгу «Сюдмак В.»
2. СЮДМАК как иллюстратор. Он говорил об этом в интервью – в основном его работы используются для изготовления обложек фантастических (и не только фантастических – вспомним Бодлера) книг. Кое-что было показано в предыдущих фрагментах этого поста. Но вот еще: Филип Дик
В добавление к сказанному в интервью для журнала «Nowa Fantastyka» – интервью из журнала “Teraz Polska” (Magazyn formacji Polskiego Godla Promocyjnego) (где-то 2017 год, а вот журналиста, взявшего интервью у художника, установить мне так и не удалось), которое называется:
КАК Я ОТКРЫВАЛ КОСМОС
Однажды зимним вечером в начале 50-х годов на церковной площади в заснеженном Велюне я открыл для себя красоту неба и необъятность космоса. Вместе с друзьями и подругами я выходил из храма. Мне было восемь, может быть, десять лет. Я был в восторге от зимнего вида и почти сказочной красоты города. Полная луна освещала небольшие кирпичные здания и домишки, укрытые снегом. Мы бросились в белый пух, чтобы сделать орлов. Следы, оставленные на снегу, выглядели в ночном свете как стая взлетающих птиц. Восхищенный этим видом, я снова погрузился в белый пух с широко распростертыми руками. Я чувствовал себя пылинкой. Я осознал не только необъятность и красоту неба, но и собственную малость. Я почувствовал какую-то невыразимую, окончательную гармонию. Меня охватили восторг и в то же время до тех пор неведомая мне глубокая тревога. Я стал легким и прозрачным, как тонко сотканная шелковая вуаль. Я до сих пор помню тот момент. Я чувствую себя так, как будто это было вчера, буквально минуту назад...
С тех пор видение космоса никогда не покидало мое воображение. Эта тема подсознательно присутствовала во всех моих художественных начинаниях. Я помню, что одной из самых сложных художественных работ моего детства была реконструкция истории жизни Николая Коперника, которую я должен был сделать для школы в Велюне. Тогда, наверное, мои навыки рисования впервые получили более широкое признание. Несколько лет спустя мы стали первым поколением в истории человечества, которое посмотрело на Землю с космической точки зрения. Неужели судьба хотела направить меня через последовательные события в ранее невиданный космос? Может быть, нам, людям, этой самой пыли, стоит посмотреть выше, чтобы увидеть его необъятность, гармонию звезд, единство вселенной и покой, который дает нам величественное небо? Можно повторить вслед за Коперником: «Что прекраснее неба, которое включает в себя все прекрасное?» Каждая новая картина или рисунок — это новая планета, новый мир в галактике художника. Шекспир сказал: «Я могу быть запертым в двух словах и чувствовать себя хозяином мира». Это наше качество, это наша сила и в то же время наша ничтожность.
Символика семерки
В написании фамилии в моем свидетельстве о рождении (Siudmak) оказалась вопиющая ошибка. В те времена правила орфографии людей не больно-то смущали и трогали. А вот фамилия моих братьев была написана правильно: Siódmak. Согласно Гиппократу, число семь высвобождает жизнь и движение. Оно символизирует человека, который, стоя на земле, поднимает взор к небесам и смотрит в неизвестность, смотрит в пространство. По отношению ко мне это кажется действительно точным. В нумерологии семерка определяется как перфекционист, стремящийся к собственному идеалу, постоянно ищущий совершенства во всех сферах жизни. Хорошо, что я не придаю большего значения этим значениям и гороскопам – тяжело идти по жизни с таким багажом.
Творчество и вдохновение
С раннего детства творчество было для меня привилегией, естественным жестом и страстью, которая отличала меня от других. Затем оно стало необходимым для жизни дыханием и придало смысл моему существованию.
Я очарован Ренессансом, потому что это был особый период. Человеческий разум пытался познать и понять Вселенную. Люди умели наблюдать и делать выводы из явлений, которые они обнаружили. Блестящим наблюдателем был ЛЕОНАРДО ДА ВИНЧИ, который сумел своим умом постичь знания того периода, изобретениями опередить развитие техники и технологии на несколько сотен лет. Сегодня это невозможно. Каждое поле деятельности настолько расширилось, что мы можем узнать только фрагменты целого. Последним ученым, обладавшим всеми знаниями математики и науки своего времени, был французский гений рубежа девятнадцатого и двадцатого веков Анри Пуанкаре. В этот же период активно действовала наша блестящая соотечественница Мария Склодовская. В искусстве меня завораживает смысл, содержащийся в произведении, и его интеллектуальное содержание. Я предпочитаю эти ценности пластической декоративности и шаткому, а порой и смешному содержанию теории устаревшего авангарда конца ХХ века.
Я также очарован творчеством Шекспира: «Мы сделаны из той же материи, что и наши сны, и наша несчастная жизнь окутана мечтами». Только гений может передать такое глубокое содержание в одном предложении. Воображение и сон отличаются друг от друга, и хотя я иногда вижу сны, они не связаны с моим художественным выражением. У сна другой язык, другие цвета, другое напряжение. Сны как бы сотворены из другой материи, они не могут быть напрямую переведены в образ. Вот почему я не использую сны. Я работаю и вижу сны наяву. Я думаю, что САЛЬВАДОР ДАЛИ, который ловко теоретизировал и обрамлял мистицизмом свой способ работы, создал большинство своих картин во время бодрствования, часто черпая вдохновение из гравюр БРАЧЕЛЛИ, картин БОСХА и научных теорий. Я немного жалею, что не встретился с ДАЛИ, когда еще была возможность.
Искусство сегодня
Каждый период в искусстве претендует на так называемый авангард, попирающий то, что было раньше. Это довольно глупое и нетерпимое предположение. Авангард рождается на основе прошлого и является ответом на окружающий нас мир в данный момент. Сегодня мы переживаем тотальный крах искусства. Новые технологии вторглись в его пространство и, как обычно, на какое-то время завораживают, опьяняют и лишают трезвого взгляда. В настоящее время существует такое понятие, как продвижение артистов. О создаваемых в настоящее время произведениях много пишут и много говорят для того, чтобы придать им соответствующий коммерческий ранг. Получатель игнорируется, в лучшем случае становится мишенью рекламных кампаний. В академиях изящных искусств учат пользоваться компьютерными программами, но перестают рисовать и, что еще хуже, наблюдать. И таким образом приготовленная визуальная еда переливается из университета в университет, из гостиной в гостиную, из галереи в галерею, из страны в страну. По ходу дела эта еда остывает, и в итоге получается только холодная бурда из повторяющихся решений, нескольких самодовольных гуру и умных и расторопных вкладчиков денег, которые могут проводить искусные транзакции в течение некоторого времени на созданной ими медиа-площадке. Каждый имеет право ошибаться в выборе предлагаемых работ. Однако если нет подлинной страсти, то вложение денег в сомнительный авангард может обернуться финансовой катастрофой для коллекционера. Художник должен отстаивать собственную индивидуальность, а школы должны уважать творческую личность ученика и не навязывать модные, стремительно увядающие тенденции.
Искусство не нуждается в искусственной полемике
Искусство содержит в себе природное разнообразие и стремление к изменению контраста. Художественные круги могут нуждаться в полемике, потому что здесь борьба идет за первенство, а не за ценности искусства. История показывает, что через некоторое время область, в которой доминировало официальное направление в искусстве, превращается в окаменевшую структуру. Бывает, что в историю искусства прочно вписываются новые тенденции. Для того, чтобы другие формы выражения смогли сосуществовать, рождается естественная полемика, которая борется с истеблишментом, чтобы найти себе место. Мне нравится идея, недавно возникшая во Франции, в соответствии с которой в художественных школах должны быть факультеты, представляющие основные направления и формы художественного поиска в искусстве, например сюрреализм, концептуализм, реализм, импрессионизм. Конечно, при условии, что это будут лишь отправные точки для дальнейших поисков, а не пункты обучения манерам. Места хватит всем, и это общение с разнообразием, обмен опытом, может принести больше пользы, чем диплом, который обычно становится чуть ли не копией работ немодного уже профессора.
Фантастика
В фантастическом искусстве реализм является незаменимым шифром, позволяющим передать, а затем облегчить чтение неожиданного содержания изображения. Эта система необходима, потому что воображение — вопреки видимости – не является чем-то широко распространенным. В фантастике ключом, который открывает для нас другие пространства, является как раз реальная форма. Это она позволяет художнику говорить о сюрреалистических вещах, создавая иллюзию реальности.
Я считаю, что фантазия и умение передавать идеи в художественной форме – это подлинный талант, настоящий дар. Я не приемлю навязанные темы. Я не в состоянии иллюстрировать. Я стараюсь наладить диалог с писателем или композитором по избранной им теме. В 80-е годы мои картины вдохновили многих французских писателей-фантастов на создание романов или повестей. Разнородность форм фантастического искусства — это, в некотором смысле, окно, открытое во Вселенную. Без воображения нам будет трудно предсказать развитие в искусстве, экономике или социологии. Что еще хуже, без мудрых предсказаний и предложений мы не укротим безумие и агрессию человека.
Я ношу в себе свой Велюнь
Семейные узы и привязанность к месту рождения и к стране юности определяют национальность. Польша – моя мать, а Франция – моя избранница. Я развивался во Франции на другой почве, открытой культурам мира, поэтому моя работа приняла специфическую форму. Как художник, глядя на картины Земли из космоса, я как никогда чувствую себя гражданином мира. И часто вспоминаю Велюнь. Невозможно забыть о детстве и юности в родном городе, о дурманящем запахе левкоя или незабудок. Или об узком ручье с кристально чистой водой, вьющемся в траве дивно зеленого луга. Разве можно забыть образ печали и слез моей матери, когда она рассказывала о потрясении, которое оба брата испытали от ужасного грохота бомбежек в сентябре 1939 года? По сей день эти раны не зажили. Мрачные воспоминания постепенно поглотились жизнью. Они ушли в историю, для других просто сухой факт.
Я всегда хотел сделать что-то для велюнцев и моего города. Именно здесь мой отец – одним из первых – начал восстанавливать дом из послевоенных руин. Здесь же я пережил самые прекрасные моменты домашнего тепла. Здесь я был свидетелем радости в кругу родных и близких, а также горестей и трагедий.
Проект «Миру мир», скульптура «Вечная любовь» и Премия мира
Однажды, во время моего пребывания в Велюне, я встретил друга моего детства. Он со слезами на глазах вспоминал судьбу своей сестры, которая стала жертвой геноцидных немецких воздушных налетов на город в 1939 году. Она выжила, но мучилась всю жизнь. Велюнь был стерт с лица земли. Многие горожане погибли. Другие выжили, но им пришлось бороться с инвалидностью и болью. Так было с моим братом, страдания которого я наблюдал в течение 60 лет.
Одни плачут, другие, бунтуя, хотят действовать и противостоять механизмам разрушения, чтобы мир не забывал ужасы войн. Обещание, данное ребенком страдающему брату, спустя много лет приняло форму проекта «Миру мир — Вечная любовь». Его частью стала Премия мира. Этот жест терпимости и примирения, обращенный к миру, родился в Велюне, где много лет назад началась Вторая мировая война – величайшая трагедия в истории человечества. Казалось бы, после более чем 70 лет относительной стабильности мир уже обеспечен. К сожалению, это не так. Вспышки террора и агрессии происходят внезапно и повсеместно. Мир является результатом постоянных усилий по поддержанию равновесия между силами добра и зла. Наш долг — приложить эти усилия.
Моя скульптура
Символом проекта «Миру мир» является скульптура «Вечная любовь», которую я изваял в 2004 году на основе картины 1980 года. Памятник был открыт 31 августа 2013 года в Велюне. Трагическая история города придает особое значение посланию о примирении и мирном сосуществовании, обращенному к миру. Почетное покровительство над проектом взял Польский комитет ЮНЕСКО. Скульптура «Вечная любовь» изображает две близкие друг к другу планеты, символизируемые лицами женщины и мужчины. Подвешенные в космосе, они соединяются с орбитами, образуя знак бесконечности.
Мировая эстафета
Проект «Миру мир» предполагает создание в одном из польских городов Музея скульптуры под открытым небом, посвященного теме мира и гармонии. Второй слепок скульптуры «Вечная любовь» будет передан одному из Городов Мира: Хиросиме, Гернике, Чикаго, Женеве и др. В свою очередь, этот выбранный город – как в эстафете – доверит своему художнику создание новой скульптуры на тему мира. После его открытия будут созданы еще два слепка, которые будут переданы следующему Городу мира и польскому городу. Благодаря последующим скульптурам эти специфические звенья комнаты свяжут различные города мира с произведениями искусства.
Премия мира
Ее символом является позолоченная бронзовая статуэтка – миниатюра скульптуры «Вечная любовь». В 2013 году первым лауреатом Премии мира стал Войцех Килар. Статуэтку композитор получил во время торжественного концерта в Кельцкой филармонии. В 2014 году был награжден в Париже польский и европейский дипломат Ян Томбиньский. В 2015 году премию мира получил в Познани французский философ, профессор Реми Браге. Прошлогодним победителем стал Джордж Вайгель – американский писатель, богослов, общественный и политический деятель, автор биографии Папы Римского Иоанна Павла II. Статуэтка была вручена во время концерта в Щецинской филармонии. В 2018 году мы хотели бы вручить Премию мира в Велюне. Это будет пятая юбилейная церемония.
Ближайшие планы
В прошлом году в культурном центре «Атенео» в Мадриде прошла выставка моих рисунков под названием «Дон Кихот – рыцарь будущего». Произведение Сервантеса является самой читаемой книгой в мире, которая содержит необычайный анализ человека эпохи Возрождения, но также и современности. Под маской иронии и остроумия она скрывает правду о человеке, которую когда-то нельзя было раскрыть и выразить прямо. Эта идея является генезисом моей работы. Выставка будет показана в этом году на родине Сервантеса – в Алькала-де-Энарес. Ее следующими остановками будут Мадрид, Варшава или Париж, а приглашающими будут посольства Испании и Институт Сервантеса.
В настоящее время я работаю над рисунками и картинами, посвященными ноктюрнам Фредерика Шопена. Таким образом я хотел бы отдать дань уважения великому артисту, чья музыка сопровождала меня с детства. В течение 10 лет я жил в варшавской «Дзеканьке», где моими соседями были музыканты, актеры и скульпторы. Вместе мы слушали подготовку наших коллег к конкурсам Шопена. Позже творчество Шопена (особенно ноктюрны) было для меня как воздух – неотъемлемая часть жизни. Осенью 2017 года в Культурном центре югендстиля в Праге состоится концерт «Ноктюрнов» Шопена. По этому случаю я представлю свои рисунки и картины.
облако тэгов
