Данная рубрика представляет собой «уголок страшного» на сайте FantLab. В первую очередь рубрика ориентируется на соответствующие книги и фильмы, но в поле ее зрения будет попадать все мрачное искусство: живопись, комиксы, игры, музыка и т.д.
Здесь планируются анонсы жанровых новинок, рецензии на мировые бестселлеры и произведения, которые известны лишь в узких кругах любителей ужасов. Вы сможете найти информацию об интересных проектах, конкурсах, новых именах и незаслуженно забытых авторах.
Приглашаем к сотрудничеству:
— писателей, работающих в данных направлениях;
— издательства, выпускающие соответствующие книги и журналы;
— рецензентов и авторов статей и материалов для нашей рубрики.
Обратите внимание на облако тегов: используйте выборку по соответствующему тегу.
Автор: Эрик Дэвис (Erik Davis; г.р.1967) — американский писатель, культурный критик, доктор философии и религиоведения (Университет Райса), бакалавр искусств, отмеченный наградами журналист, известный лектор и подкастер, эксперт по современным мультимедиа, независимый исследователь западного эзотеризма, оккультизма и фантастической литературы. Родился в 1967-ом году. Изучал литературу и философию в Йельском Университете, который закончил с отличием. Является автором семи научно-публицистических книг: "Личность, общество, и спонтанность: Фрейд:Маркс::Юнг:Хайек" (2022); "Высшая странность: наркотики, эзотерика и визионерский опыт в 1970-х" (2019); "Кодексы бродяг: приключения в современной эзотерике" (2010); "Возрождение племени: фестивальная культура Западного побережья" (2009); "Провидческий штат: путешествие по духовному ландшафту Калифорнии" (2006), "Лед Зеппелин — IV (33 1/3)" (2005). Его наиболее известная книга "ТехГнозис: мифы, магия и мистицизм в век информации" (1998) стала культовой классикой по исследованию современных средств масс-медиа, и была переведена на пять языков, выдержав три переиздания. Также Эрик Дэвис автор многочисленных статей и эссе, посвящённых искусству, музыке, технокультуре и современной духовности для многих популярных журналов, таких как: "Arthur", "Salon", "Gnosis", "Rolling Stone", "LA Weekly", "Spin", "Wired", "Village Voice", и других. Он снялся в нескольких документальных фильмах, выступал с многочисленными докладами в крупных американских и зарубежных университетах, проводил семинары, участвовал в различных конференциях по медиа-культуре и на фестивалях медиа-искусств по всему миру. У него брали интервью ведущие информационные компании: "CNN", "NPR", "New York Times" и "BBC". В течение десяти лет вёл популярный подкаст под названием "Expanding Mind" (Расширение Сознания) на "Progressive Radio Network". Награды: 2000 — "Премия Мэгги" от Западной Ассоциации Публикаций (WPA) — "За лучший очерк"; 1998 — "Премия Генри Стронга" по истории американской литературы (за экспертизу творчества писателя-фантаста Филипа К. Дика); 1987 — "Премия Кёртиса" за высокие достижения в области литературной композиции на английском языке. В настоящее время автор проживает в Сан-Франциско.
Говард Филлипс Лавкрафт — американский писатель, известный главным образом своей странной фантастикой — британским и американским поджанром спекулятивного нарратива, который он помог охарактеризовать и, как критик, определить. В своих рассказах Лавкрафт соединил элементы фэнтези, ужаса и научной фантастики в поразительно оригинальную, заразительную и в высшей степени влиятельную повествовательную вселенную. Для Лавкрафтовской странной фантастики характерно увлечение оккультными гримуарами и запретными знаниями; причудливым пантеоном внеземных псевдо-богов, по своей сути, не имеющих никакого отношения к человеческой жизни; ностальгическая привязанность к истории и ландшафту Новой Англии; и сильно расифицированная обеспокоенность человеческим вырождением и атавистическими культами. В отличии от неявного и скрытого сверхъестественного в рассказах о привидениях или в готических сказках, метафизический фон Лавкрафтовских историй — это "космический индифферентизм", уходящий корнями в нигилистический и атеистический материализм, который Лавкрафт подробно исповедовал в своих увлекательных письмах. Эта философская позиция всей жизни привела Лавкрафта к тому, что он принял разочаровывающие силы науки, но также пессимистично предвидел, что наука окончательно уничтожит человеческие культурные нормы и комфорт. Его странные истории были образным отвлечением от этого нигилизма, но их ужас тоже отражал его. Кроме прочего, литературное видение Лавкрафта было усилено яркими, часто кошмарными и весьма подробнейшими снами, которые он видел на протяжении всей своей жизни. Сновидения Лавкрафта, оказавшие решающее влияние на его художественную литературу, можно рассматривать как фантазматическое (образное сновидческое) дополнение к редуктивному* натурализму его интеллектуального мировоззрения (*прим., — "редуктивный натурализм" — попытка объяснения сложных явлений с помощью законов, свойственных явлениям более простым), придающее его произведениям поразительный динамизм, помогающий объяснить их до сих пор сохраняющуюся способность стимулировать нашу мысль, воображение и культурное творчество. (см. С.Т. Джоши, "Мечтатель и провидец: Г.Ф. Лавкрафт в своё время", Liverpool University Press, 2001).
Публикуя свою фантастическую литературу в основном в журнале "Weird Tales", Лавкрафт не был широко читаемым автором при жизни, а его архаизмы и прочие стилистические особенности отпугнули некоторых поклонников "pulp" так же, как они продолжают бросать вызов и сегодняшним читателям. Черпая вдохновение у более ранних мастеров "странной истории", таких как Эдгар По, Артур Мейчен, Лорд Дансени и Уильям Ходжсон, Лавкрафт написал десятки удивительных рассказов и новелл, которые, при всей их непоследовательности и даже противоречивости, удерживаются вместе загадочной интертекстуальной сетью, включающей в себя выдуманную географию Новой Англии — "страну Аркхем"; гримуары, такие как "Пнакотические рукописи" и зловещий "Некрономикон"; космологию со множеством измерений и Царствами Снов; и пантеон названных Варварскими Именами существ, таких как Ктулху и Азатот, более известных как "Великие Древние" или "Внешние Боги". Ещё при жизни Лавкрафт призывал членов своего литературного круга присылать рассказы для собрания, которое он сам неофициально называл в честь одного из придуманных им главных существ, "своей Йог-Сотерией" (Yog-Sothery). После смерти Лавкрафта Август Дерлет, основавший издательство "Arkham Horror" в основном для публикации работ своего товарища и наставника, ввёл термин "Мифы Ктулху" для общего описания этой вымышленной вселенной, которую Дерлет и другие члены кружка продолжали развивать и расширять. Со временем тысячи авторов-любителей и профессиональных писателей по всему миру стали делать то же самое, в том числе многочисленные кинорежиссеры, художники, скульпторы, иллюстраторы комиксов, дизайнеры ролевых игр и игрушек. Произведения Лавкрафта также породили достаточно процветающую и заумную область — Лавкрафтоведение, к которому обращались даже такие известные философы современности, как Грэм Харман и Жиль Делёз. Однако, самая необычная реакция на творчество Лавкрафта, пожалуй, исходила от оккультистов, сделавших его произведения, возможно, самым значительным вымышленным источником вдохновения для современной магической теории и практики, особенно в рамках Магии Хаоса, и различных течений "Пути Левой Руки" и Телемы. (см. С.Т. Джоши, "Тончайшая магия: труды и философия Г.Ф. Лавкрафта", Wildside Press, 1982).
Представление Лавкрафта об оккультизме.
Чтобы пролить свет на Лавкрафтовскую художественную трансформацию оккультизма, полезно концептуально разграничить два потока знаний и практик Западных магических искусств. С одной стороны, есть элитарный поток изученной магии, связанный с образованностью, тайными знаниями и, в определённой степени, братскими орденами — “эзотерическая” культурная ориентация, включающая средневековых монахов, а также, например, Викторианских фри-масонов, увлёченных древне-египетскими мистериями. С другой стороны, существует довольно обширная, аморфная и часто крайне локализированная совокупность фольклора, сезонных ритуалов, траволечений, колдовства и целебных заклятий, связанных с сельской жизнью или сообществами с низким социальным статусом и формальным образованием — эта “народная” колдовская культура во многих отношениях оставила скудные следы в исторических записях, что, в свою очередь, позволило исследователям и оккультистам в равной степени изобретать иногда весьма спекулятивные описания её особенностей — рассказы, которые нередко сами становились частью оккультистской среды.
Наиболее подробное знакомство Лакврафта с Западным эзотерическим течением происходит в его небольшом романе "Дело Чарльза Декстера Уорда", написанном в 1927-ом году, но опубликованном только после его смерти. Относительно свободное от Йог-Сотерии, это произведение также является наиболее тщательной трактовкой Лавкрафтом его повторяющейся темы одержимости предками, а также памятником любви к архитектуре и истории Провиденса. В этом произведении мы узнаём об одержимости молодого Чарльза Уорда и о возможном воскрешении его предка Джозефа Карвена, некроманта XVIII века, алхимика и убийцы-психопата, открывшего искусство использования "необходимых солей" для оживления мёртвых теней. Хотя Карвен и не такой учёный, как многие другие Лавкрафтовские герои и злодеи, он — образованный человек с высокопоставленным статусом. В какой-то момент нам дают краткий каталог библиотеки Карвена, включающий в себя книги по оккультной и натур-философии Парацельса, Ван Гельмонта, Тритемиуса и Роберта Бойля, а также классические эзотерические тексты, такие как "Зоар" и "Герметика". Регулярное включение редких букинистических книг, а так же повествовательного элемента изучения молодым исследователем собственного прошлого и прошлого своей местности, помогали Лавкрафту сосредоточиться на ироничной диалектике запретных знаний. Чарльз Декстер Уорд, например, убит объектом своих генеалогических исследований. Но, возможно, наиболее ёмкое выражение этой диалектики содержится в ролевой игре весьма успешной RPG-франшизы "Зов Ктулху" (Call of Cthulhu) от изд-ва "Chaosium": чем больше персонаж узнает о Мифосе, тем быстрее он приближается к собственному безумию.
В свои каталоги гримуаров Лавкрафт обычно включал копию одного из своих самых известных вымышленных изобретений: "зловещий Некрономикон" — книгу "безумного араба Абдула Альхазреда", посвящённую преданиям и призывам Великих Древних. Включив "Некрономикон" в один ряд с реальными эзотерическими фолиантами, Лавкрафт помогает прислушаться к своему собственному наставлению о том, что для того, чтобы странная история была эффективной, она должна быть придумана "со всей тщательностью и правдоподобием настоящей мистификации". Некоторые читатели, и тогда и сегодня, верили, что "Некрономикон" является реальным текстом, и сам Лавкрафт написал краткую псевдоисторию этой книги, которая, как мы узнаём, была переведена на греческий язык Теодорусом Филетасом, на латынь Олаусом Вормиусом, а позднее, в неопубликованное, фрагментарное издание на английском, сделанное магом Эпохи Возрождения Джоном Ди. Однако, несмотря на игривые отсылки в эзотерическую литературу, Лавкрафт не испытывал достаточного уважения к оккультизму, чтобы непосредственно стать его исследователем; в середине 1920-х годов, когда его "Йог-Сотерия" уже полным ходом была в работе, Лавкрафт признался, что его знания по истории магии в основном ограничиваются "Британской Энциклопедией". Тем не менее, Лавкрафт также говорил, что изученная магия отчасти характеризуется интертекстуальной сетью ссылок, растущей между в основном недоступными книгами с загадочными названиями, — сетью, которая сама по себе может быть расширена с помощью воображения. Наряду с "Некрономиконом", название которого пришло к Лавкрафту во сне, Лавкрафтовские рассказы о Мифосе содержат ссылки на многие другие вымышленные гримуары, такие как "Книга Эйбона" и "De Veris Mysteriis", которые, в качестве примера интертекстуальной сети второстепенного порядка, были придуманы другими писателями из литературного круга Лавкрафта. (см. Оуэн Дэвис, "Гримуары: История магических книг", Oxford University Press, 2010).
Наряду с изобретательным увлечением автора эзотерическим оккультизмом, Лавкрафт также одержимо писал о примитивных и атавистических магических культах, часто состоящих из сельских, маргинальных или обедневших общин, на Западе и за рубежом. Одним из важных научных источников этого видения была книга Маргарет Мюррей "Культ ведьм в Западной Европе" 1921-го года, также сыгравшей важную роль в становлении современного вероучения Викка. Хотя и спорно, Мюррей утверждала, что под жестоким церковным механизмом европейских процессов над ведьмами скрывались реальные остатки до-христианского культа плодородия. Для Лавкрафта, выросшего в шестидесяти пяти милях от места проведения Салемских процессов над ведьмами, видение Мюррей древнего ведьминского культа, включавшего обвинения в жертвоприношении детей, дало ему возможность развить тему архаичной и дикой магической религии, продолжающей сохраняться и в наши дни. Вдохновлённый вымышленными произведениями Артура Мейчена, связавшего колдовство со сказочными преданиями о “маленьких людях”, Лавкрафт также ассоциировал ведьмовский культ с до-арийскими или “монголоидными” народами, что он охотно совмещал со своими расистскими опасениями по поводу человеческого вырождения и иммигрантов. Примерами таких культов в его фантастической литературе являются смешанная секта Вуду из истории “Зов Ктулху” и езидские дьяволопоклонники в “Ужасе в Ред-Хуке”, нью-йоркском рассказе, который обычно не причисляют к Мифам. (см. Роберт Х. Во, "Доктор Маргарет Мюррей и Говард Лавкрафт: культ ведьм в Новой Англии", Lovecraft Studies, 1994).
Хотя Лавкрафт по отдельности переосмыслил эти два потока элитарной и народной магии, он добился собственного уникального видения оккультизма отчасти за счёт их беспорядочного смешения. Например, в “Данвичском кошмаре” Уилбер Уэйтли и его изолированная сельская семья объявляются дегенератами, практикующими странные ритуалы на зловещем холме Сентинел-Хилл, на вершине которого стоит камень, похожий на алтарь, и находятся тайники с древними, возможно, индейскими костями. В то же самое время Уэйтли, которому необходимо точно подобрать слова для одного из своих заклинаний, отправляется за официальным ответом в Мискатоникский Университет, чтобы сравнить латинское издание "Некрономикона" с фрагментарной версией Джона Ди, которой он владеет. В Лавкрафтовском мире изученная магия высвобождает атавистические и до-исторические силы, а не иерархии ангелов или дьяволов; таким образом, он способен изобразить древний, но жизненно важный Путь Левой Руки, свободный от сатанизма и христианской демонологии. С другой стороны, примитивные Лавкрафтовские культы, включая дикие экзотические племена, преследующие антропологическое воображение, характеризуются их постоянной связью с высшими силами Космоса. Впервые Лавкрафт делает этот новаторский шаг в своём знаменитом рассказе 1928-го года “Зов Ктулху”, где он переосмысливает примитивных богов, которым поклонялись посвящённые Вуду и отдалённые “эскимосские шаманы”, как внеземных или межпространственных существ.
Вошедшая позднее в популярную культуру как теория “древнего астронавта” швейцарского исследователя Эриха фон Дэникена, атавистическая научно-фантастическая космология Лавкрафта позволила его вымышленным историям подорвать прогрессивный просвещенческий взгляд на религиозную историю, популяризированный Э. Тайлором и Дж. Фрейзером*, и в то же время поддержать научный курс цивилизации. Дикие мистерии, одушевляющие самые примитивные человеческие культы, больше не являются результатом невежества и невроза, но вместо этого содержат реальные истины о космосе, включая могущественные внеземные сущности и такие измерения реальности, как Эйнштейновское пространство-время и не-Евклидова геометрия, используемые для его описания, которые астрофизика начала XX века только начинала понимать. Наиболее явное переплетение культа ведьм и науки о сверхъестественном происходит у Лавкрафта в рассказе 1932-го года “Сны в ведьмином доме”. Поначалу демонические персонажи, которых фольклорист Уолтер Гилман мельком видит в своих кошмарах и в углах своей комнаты странной формы, кажутся не традиционными как обычно для Лавкрафта: зловещая ведьма Кезия Мэйсон, её явный узнаваемый дух (фамильяр) и “Чёрный человек”, возможно, являющийся самой сатанинской фигурой Лавкрафта. Но Гилман также изучает Квантовую физику и не-Евклидову геометрию, и его кошмары, схожим образом, тоже происходят в “неописуемо угловатом” гипер-пространстве. В этих бурлящих безднах Гилман регулярно сталкивается с маленьким многогранником и массой “разрастающихся сфероидальных пузырей”, в конце концов оказывающихся ни чем иным, как Кезией и её духом-фамильяром. Таким образом, Лавкрафту удаётся "сохранить видимость" сверхъестественного фольклора, наложив его на экспансивно натуралистичный, хотя и не менее тревожный космос.
(*прим., — Первая теория религии приписывается двум британским учёным-антропологам и религиоведам конца 19-го века, Эдварду Б. Тайлору (1832-1917) и Джеймсу Дж. Фрейзеру (1854-1941), внёсшим огромный вклад в изучение первобытной культуры, анимизма, тотемизма, магии, мифологии, религиозных обрядов, народных суеверий и трансформации религиозных верований на протяжении истории человечества. Они приняли эволюционный взгляд на религиозные верования, согласно которому люди перешли от "примитивной" религии к более рациональному мышлению (а именно, к науке). По мнению этих мыслителей религия возникла у первобытных народов как средство объяснения окружающего мира. Они использовали магию для управления силами природы. Собственно религия развилась позже, когда люди стали молиться Богу о достижении своих целей в природе. По мере развития человечества, некоторые примитивные практики сохраняются до сих пор. Магия и лженаука всё ещё практикуются многими "цивилизованными" народами, однако сама религия — это всего лишь устаревший способ объяснения Вселенной. Таким образом, религия и магия являются ложными науками до-логических умов, пытавшихся понять силы природы. Сегодня теория Тайлора и Фрейзера об эволюционной последовательности магии, религии и науки уже не является признанной, оказавшись неудовлетворительной. В настоящее время учёными-религиоведами рассматривается более десяти основных теорий возникновения религиозных верований. Фактически, ни одна из них до сих пор не принята. Однако, все вместе они оказывают большое влияние на понимание религии современными исследователями и широкой общественностью).
Оккультистское восприятие Лавкрафта.
После смерти Лавкрафта его имя и творчество поддерживались Августом Дерлетом и другими членами Лавкрафтовского литературного круга. Но массового возрождения Лавкрафта пришлось ждать до 1960-х годов, когда его рассказы, наряду с произведениями его друзей Роберта Ирвина Говарда, Кларка Эштона Смита и других авторов странной фантастики, начали в доступности появляться в мягких обложках, призванных использовать открывшийся благодаря "Властелину колец" Дж. Р.Р. Толкина, рынок фэнтези для взрослых, а также, возможно, "благодаря" растущему употреблению каннабиса и ЛСД в западном обществе. Неизбежно, экзотическая аура Тёмной магии, которой был наполнен Лавкрафт и лучшие писатели его круга, влилась в "оккультную среду", характеризовавшую большую часть тогдашней контркультурной духовности. (см. Гэри Лахман, "Выключи свой разум: мистические шестидесятые и тёмная сторона Эпохи Водолея", Sidgwick & Jackson, 2001).
В религиозном плане контркультурный дух шестидесятых годов проявляется не столько в интерпретации представителями хиппи практики Дзен или Ведантистского мистицизма, сколько в подъёме явно магических религий: колдовства, сатанизма и язычества, причём последнее самоназвание впервые возродилось именно в контркультуре. Предшественниками этих явлений были: британское вероучение Викка и современная языческая экстатическая традиция Фери, основанная в 1960-ые годы в Калифорнии священником и религиозным поэтом Виктором Г. Андерсоном (1917-2001). Однако любой широкий взгляд на магические течения 1960-х должен учитывать и более мягкие сферы популярной культуры, где циркулировали образы и атмосфера, позже материализовавшиеся в духовную практику. Особенно важным являлся рынок фантастики, созданный огромной популярностью "Властелина колец", ставшего в 1965-ом году хитом университетских кампусов. Такие книжные издательства, как "Lancer" и "Ballantine", также начали переиздавать американскую странную фантастику предыдущего поколения, делая доступными инопланетную некромантию Говарда Лавкрафта и магические сказки Роберта Говарда о мече и колдовстве. Хотя широко-издаваемые комиксы уже давно торговали историями о потусторонних силах, в начале 1960-х годов они приобрели более высокий резонанс; к примеру, Марвеловский "Доктор Стрэндж"*, герой которого — западный маг, тем не менее, черпающий мудрость в восточном Тибете. (*прим., — "Доктор Стрэндж" — супергерой из американских комиксов издательства "Марвел Комикс" (Marvel Comics), исполняющий обязанности Верховного мага Земли и являющийся главным защитником планеты от мистических угроз. Стрэндж был создан во время Серебряного Века Комиксов, с целью раскрытия в "Марвел Комикс" темы магии и введения новых персонажей. Созданный художником Стивом Дитко и сценаристом Стэном Ли, этот персонаж впервые дебютировал в журнале "Strange Tales" №-110 в июле 1963-го года. Входит в "Топ-100 лучших персонажей комиксов всех времён", 38 место по версии IGN). (см. Роберт Прайс, "Говард Лавкрафт и мифы Ктулху", Crypt of Cthulhu №35, 1985).
Первое, явно оккультное присвоение фантастики Лавкрафта можно проследить на примере британского мага Кеннета Гранта, отступнического главы ложи "Новая Изида" и Тифонианского "Ордена Восточных Тамплиеров" (О.Т.О.), одной из наиболее ярких и противоречивых фигур, появившихся из течения Телемизма, начатого Алистером Кроули. В 1970-ом году в журнале "Человек, миф и магия", а два года спустя в своей книге "Магическое Возрождение" Грант утверждал, что благодаря своей удивительной сновидческой жизни Лавкрафт был связан с реальными традициями древней и современной магии; с подобной точки зрения, "Некрономикон" — это "реальная" книга, сокрытая в "Акашических текстах"*, принять которую бодрствующий разум Лавкрафта оказался слишком робким и замкнутым. Особенно Грант был увлечён выстраиванием любопытных сходств между именами и другими элементами Телемических и Лавкрафтианских историй, например, такими как Лавкрафтовский Йог-Сотот и Сат-Тот у Кроули. Во всём этом, как всегда, трудно оценить степень ироничности или дьявольской наигранности самого Гранта. Учитывая его яркое воображение и скупое использование научных данных, тексты Гранта — включающие, в том числе, размышления об актёре классических киноужастиков Бела Лугоши (1882-1956) — уже скребут границы между оккультной оригинальностью и вымыслом.
(*прим., — "Акашические тексты", "книга Акаши" или "Хроники Акаши" — "Акаши" озн. "первоисточник, первооснова" — санскритский термин, заимствованный теософами 19-го века из Индуизма, обозначающий некую первоначальную субстанцию, нефизическую сферу бытия, в которой запечатляются все события нашей жизни. Профессор антропологии Университета Айовы Маршалл МакКузик отмечает, что понятие "Хроники Акаши" придумал австрийский философ, оккультист, ясновидящий и основоположник учения антропософии Рудольф Штайнер (1861-1925). Никаких научных доказательств достоверности существования хроник Акаши не существует. Согласно древне-индийской философии, именно из Акаши возникли базовые природные первоэлементы — огонь, воздух, земля, вода и эфир — все вместе они соответствуют пяти органам чувств человека. Хроники Акаши — это некий "сборник", "хранилище вселенских знаний" или "акашическое поле", в котором содержатся все события, мысли, слова, желания, надежды, грёзы и поступки каждого существа (не только человека), жившего в прошлом, живущего в настоящем и того, кто будет жить в будущем, а также содержится информация о путешествии Души между воплощёнными жизнями и об эволюции личности в целом. При этом Хроники Акаши никого не осуждают и могут стать доступными, поскольку «вибрируют» на особой энергетической частоте. Хроники или записи Акаши имеют трёхмерную природу. Обычно их видят в двумерной перспективе — как видеозапись: верх, низ и боковые стороны. Третье измерение даёт пространственное восприятие глубины этих записей, отражающих события, лежащие "позади" того или иного факта или действия, подобно заднему плану в сценическом спектакле, но в более широкой перспективе. Проникнуть в Хроники Акаши можно в состоянии медитации, экстрасенсорного восприятия или интуитивного видения. Иногда эта информация проявляется в сновидениях. Многие известные личности, в разной степени принимавшие теософскую доктрину, утверждали что они могут использовать Хроники Акаши, среди них: Чарльз Уэбстер Ледбитер, Эдгар Кейси, Анни Безант, Алиса Бейли, Самаэль Аун Веор, Уильям Лилли, Мэнли Палмер Холл, Лилиан Тримонт, Джордж Хант Уильямсон, Рудольф Штайнер, Макс Гендель и Елена Петровна Блаватская. Поскольку существование Хроник Акаши не может быть подтверждено эмпирически, их изучение не относится к области академических научных исследований. Кроме того, ни христианские, ни индуистские или ведийские традиции не содержат упоминаний о том, что их священные тексты основаны на какого-либо рода "хрониках Акаши". Несмотря на неакадемичность Хроник Акаши с сугубо научной точки зрения, они получили довольно широкую популярность в современной культуре, псевдонаучной литературе, оккультизме, эзотерике, жанрах художественной фантастики и фэнтези).
В 1972-ом году также была опубликована книга Антона Шандора ЛаВея "Сатанинские ритуалы", ставшая дополнением к популярной "Сатанинской библии" лидера Церкви Сатаны. Книга включает в себя два Лавкрафтианских ритуала, описанных заместителем ЛаВея, оккультистом Майклом Акино, — это "Церемония углов" и "Призыв Ктулху". В своём введении Акино узаконивает оккультное присвоение Лавкрафта в гораздо менее сверхъестественном ключе, нежели Грант, подчёркивая вместо этого аморальную философию самого Лавкрафта и субъективную, архетипическую и, возможно, пророческую силу его фантазии. Этот аргумент соответствовал языку "психодрамы", которую сам ЛаВей предлагал в качестве не-сверхъестественного объяснения преобразующей силы богохульного ритуала. В качестве прагматического следствия этого конструктивистского взгляда Майкл Акино разработал для своих церемоний бессмысленные ритуальные слова, так называемый "Югготский язык", будто бы основанный на инопланетной речи, которую Лавкрафт приводит в рассказах "Данвичский кошмар" и "Шепчущий во тьме". Эффективность такой гортанной и семантически пустой речи также описана Кеннетом Грантом в его обсуждении Культа Варварских Имён. (см. Дональд Тайсон, "Мир сновидений Г.Ф. Лавкрафта", Llewellyn, 2010).
В рамках Церкви Сатаны ЛаВей основал неофициальный "Орден Трапезоида", название которого отчасти было вдохновлено Лавкрафтовским рассказом "Призрак тьмы", где изображается "сияющий трапецоэдр", некогда использовавшийся исчезнувшим культом под названием Церковь Звёздной Мудрости. Орден Трапезоида позднее станет высшим исполнительным органом Церкви Сета, образованной Майклом Акино, где Лавкрафтианское течение частично интерпретировалось как сила апокалиптической субъективности. Среди прочих известных на протяжении десятилетий Лавкрафтианских орденов, сегодня существуют: Лавкрафтианский Ковен (шабаш), основанный американским оккультистом Майклом Бертье, практиком "гностического Вудона"; Общество Бейта из Цинцинатти (Огайо), медийно-сектанская группа оккультных анархистов, в течение многих лет поддерживающих материалы из так называемых "Оккультных архивов Чёрной Луны" (создательница архивов Мишлен Линден); Эзотерический Орден Дагона (E.O.D.) — секта, вдохновлённая Телемой и Тифонианой, основанная Стивеном Гринвудом, который в 1960-х годах стал магическим образом отождествлять себя с вымышленным Лавкрафтовским героем Рэндольфом Картером; и, возрождённая оккультная группа "Звёздная Мудрость" во Флориде, названная в честь исчезнувшей секты XIX века, о которой говорится в новелле Лавкрафта "Призрак тьмы" 1935-го года — последнем прижизненном произведении писателя, относящимся к Мифам Ктулху. Также, в конце 1970-х Лавкрафтовская магия стала важным, почти сигнальным лейтмотивом для магов Хаоса, чей "пост-модернистский" (и, в значительной степени опирающийся на "Путь Левой Руки") подход к условностям традиционных оккультных систем находит своё резонансное подтверждение в адаптации вымышленной и глубоко антигуманистической космологии, к тому же созданной философствующим нигилистом. (см. Роберт Х. Во, "Монстр в зеркале: взгляд на Г.Ф. Лавкрафта", Hippocampus Press, 2006).
Достигнув интертекстуальной виртуальной реальности, "Некрономикон" в конечном итоге проявился и в физическом мире публикаций. В 1980-ом году издательство "Avon Books", ранее также издававшее Антона Ш. ЛаВея, выпустило для массового рынка (в мягкой обложке) версию книги Альхазреда под псевдонимом “Саймон”. Появившийся в нью-йоркском оккультном книжном магазине "Magickal Childe" Германа Слейтера текст "Саймона", ранее никогда не выходивший из печати, представляет собой практический гримуар с вымышленным обрамлением и ритуалами, в которых смешались древние Шумерские предания и европейская Гоэтическая магия. Менее популярным был "Некрономикон", изданный Джорджем Хэем, мешанина, включающая литературные эссе, сфабрикованные переводы Джона Ди и введение Колина Уилсона. Наиболее достоверная лавкрафтовская версия "Некрономикона", возможно, была написана канадским оккультистом Дональдом Тайсоном и опубликована издательством "Llewellyn" в 2004-ом году. С тех пор Тайсон стал единоличным автором Лавкрафтианы, включая книги заклинаний, разработанную Тайсоном колоду Карт Таро и переосмысленную литературную биографию писателя, сочетающую разумный критический анализ с Юнгианским и паранормальным подходом к стратегии легитимизации Кеннета Гранта. (см. Роберт Х. Во, "Доктор Маргарет Мюррей и Говард Лавкрафт: культ ведьм в Новой Англии", Lovecraft Studies №31, 1994).
Независимо от стратегий, оккультное присвоение Лавкрафта можно частично проследить в интертекстуальной и метафизической динамике самих текстов. Центральная тема, которую известный американский учёный, исследователь НЛО и критик Лавкрафта Дональд Р. Берлесон определяет как “онейрический объективизм” (объективность сновидческой реальности), сама по себе является центральным средством легитимизации оккультизма; с этой точки зрения, оккультисты навязывают уровень объективного сновидения второстепенного порядка текстуальной схеме, которую сам Лавкрафт установил между своими реальными снами и вымышленными мирами. Оккультистов, конечно, можно было бы обвинить в том, что они превратили Лавкрафта-писателя в то, чем он в действительности не является и, более того, порой даже отвратителен. Ирония, однако, заключается в том, что такое сверхъестественное переписывание авторского материализма само по себе вписано в фантастическую прозу Лавкрафта, которая — в отличие от детективной прозы, на которую она иногда похожа, — обычно побуждает читателя собрать воедино ужасающий космический сценарий задолго до того, как книжные и зашоренные главные герои сложат его кусочки вместе. В более широком смысле оккультистов можно рассматривать просто как творцов культуры, сродни тысячам писателей, принявшим Лавкрафтовское приглашение сыграть в игру по со-творческому созданию Мифов. Однако, в оккультистской версии этой игры, игроки рискуют элементом правдоподобия, считавшимся самим Лавкрафтом ключевым компонентом "мистификации". И подобно пустующим референтным (справочным) сетям, лежащим в основе оккультной литературы, такие игры могут жить своей собственной жизнью.
Pubblicato il 23 Aprile 2015 · in «La luce Oscura».
.
Данная публикация является литературной рецензией к изданию книги «Г.Ф. Лавкрафт: Тайный культ» (изд-во «Aradia», 2015), итальянского исследователя эзотерических традиций Анджело Черчи, и в начале дополнена небольшим интервью с автором. Несколько лет назад, поднятая в работе Черчи тема оккультных познаний Лавкрафта и его возможных отношений с секретным культом, породила достаточно обширную волну интересных дискуссий в интернете.
.
Автор рецензии: Данило Арона (Danilo Arona, р.1950) — известный итальянский писатель, эссеист и внештатный журналист. Автор десятка романов и более сорока повестей и рассказов в жанре нуар, фэнтези и спекулятивной фантастики, а так же двух десятков очерков и эссе. В 1970-ые годы был гитаристом итальянской рок-группы «I PRIVILEGE», выпустившей несколько удачных виниловых миньонов-сорокопяток на студии «Cobra Record». С начала 1980-ых увлёкся литературной деятельностью. В течение многих лет занимался фантастикой и мистикой, читал лекции по фантастической литературе и сотрудничал с различными кинокомпаниями в написании сценариев для художественного кино. Написал несколько исследовательских эссе о рок-музыке, а так же об итальянском и мировом жанре фильмов ужасов и некоторых ведущих деятелях этого направления, таких как Альфред Хичкок, Уэс Крейвен, Джордж Ромеро, Стивен Кинг, в том числе об авторах 19-го века Мэри Шелли и Джоне Полидори. Произведения Данило Арона публикуются многими итальянскими издательствами. В настоящее время писатель проживает в родном городе Алесса́ндрия (Пьемонт, Италия).
Автор книги: Анджело Черчи (Angelo Cerchi, р.1966) — независимый исследователь религии и оккультизма, с детства увлекается оккультными тайнами и творчеством Говарда Филлипса Лавкрафта, а также длительное время занимается библейскими и эзотерическими исследованиями, периодически выступая с лекциями. Его обучение — как автодида́кта (самоучки), простирается от знаний Каббалы до ритуальной магии и культа Телемы, проходя через исследования масонского и христианского мистицизма, включая сложный духовный феномен называемый Мормонизмом. Будучи заядлым читателем всех версий «Некрономикона», определяемых им как апокрифические, в 2012-ом году он описал собственную теорию, опубликованную под названием «Г.Ф. Лавкрафт: Тайный культ» (изд-во «Aradia», 2015). Теорию, предполагающую, что во время своих путешествий по сельской местности штатов Коннектикут и Массачусетс Лавкрафт мог встретить людей, практикующих колдовство и вдохновивших его на то, чтобы довести созданный им фантастический мир до зрелости, от которых он также мог получить знания и подсказки, вставленные затем в его сложную фреску фантастического повествования. В 2017-ом году Черчи опубликовал вторую книгу, под названием «Корни Некрономикона» (изд-во «Lanterna Magica Edizioni»), с Предисловием писателя Данило Арона, являющуюся логическим продолжением первого издания. В настоящее время автор живёт и работает в итальянском городе Спе́ция (Лигурия, Италия).
.
«ЛАВКРАФТ и Тайный культ. ИНТЕРВЬЮ с Анджело Черчи» (2016).
автор: Вольф Бруно.
.
Говард Филлипс Лавкрафт — писатель, который больше, чем кто-либо другой, своими историями из Мифоса Ктулху, повлиял на ведущих эзотериков ХХ века, включая таких как Кеннет Грант, Майкл Бертье, Антон Шандор ЛаВей, Майкл Аквино, Венджер Сатанис, и многих других. Если некоторые воспринимают Лавкрафта только талантливым писателем с богатым воображением, то другие вместо этого считают его своего рода «бессознательным магом», чьи литературные произведения находились под неосознанным влиянием могущественных существ. Однако существует и третья возможность, возникающая при анализе некоторых оккультных и малоизвестных аспектов жизни писателя и многочисленных подсказок, разбросанных в его работах. Сам Лавкрафт утверждал, что написанные им рассказы о «сверхъестественном ужасе» (как он их называл) проистекают из его собственных фантазий и, в особенности, из ярких и ужасающих сновидений. Однако не все уверены, что в этом утверждении заключается полная правда. После длительных исследований, итальянский автор Анджело Черчи предлагает свою теорию о происхождении Лавкрафтовской мифологии. Мог ли Лавкрафт знать кого-то, кто, подобно семье Уэйтли из «Данвичского кошмара», владел древними традициями, пришедшими издалека, быть может из тех же мест откуда возникли первоначальные Библейские рукописи? Действительно ли, сельская Америка до сих пор скрывает тайные колдовские культы, как свидетельствовал в 1947-ом году американский фольклорист и этнолог Вэнс Рэндольф (1892-1980) в своей книге «Суеверия Озарка»? Лавкрафт: писатель несомненной фантазии, пророк скрытых реалий... или кто-то ещё? Что, если он вдохновился чем-то или кем-то, чтобы затем изложить свои мифы о Ктулху? Возможно ли что писатель вступил в непосредственный контакт с тайным культом во время своих путешествий по Новой Англии?
Влияние странной и в достаточной степени негативистской мифологии Г.Ф. Лавкрафта на современную культуру хорошо известно. Знаменитый «псевдобиблиум» Некрономикон даже вошёл в народную веру, так что писатели-фантасты с определённой известностью либо публиковали его, авантюрно мотивируя словно некое «открытие» (как Спрэг де Камп), либо же почитали как реальный секретный фолиант из семейной библиотеки деда-масона Говарда, Уиппла Филлипса (как Колин Уилсон), впрочем уже через несколько лет после смерти Лавкрафта «Некрономикон» прочно «осел» в каталогах антикварных книжных магазинов и различных библиотек. Другие авторы-оккультисты — такие как Роберт Тернер, Кеннет Грант или известный английский писатель, критик и историк научной фантастики Дэвид Лэнгфорд (р.1953) — прямо пытались доказать реальность существования культов, посвящённых Лавкрафтианским божествам. Автор Анджело Черчи также посвятил этому книгу «Г.Ф. Лавкрафт: Тайный культ» (2015), которая ни в коем случае не является объёмной, но компактной и при этом крайне плотно насыщенной информацией, а скоро у неё появится продолжение «Корни Некрономикона». Пользуясь случаем я познакомился с автором и задал ему несколько вопросов:
Почему «Тайный культ»?
«Тайный культ» — это моя гипотеза о Говарде Лавкрафте, основанная на интуитивном понимании некоторых элементов его произведений, в первую очередь из так называемого мифоса Ктулху, которые могли быть вдохновлены встречей или несколькими встречами с людьми, живущими в отдалённых сельских районах Массачусетса или Коннектикута, часто посещаемых Лавкрафтом в поисках новостей и остатков колониального прошлого так называемой Новой Англии, страстным исследователем которой он был. Эти люди, вероятно по их собственной просьбе, оставшиеся анонимными, могли практиковать синкретический культ, хранившийся в тайне и содержащий элементы колдовства сродни нео-языческой Гарднерианской Викке (от имени основоположника «Викки», Дж.Б. Гарднера) со смесью древних ближневосточных традиций, определённым образом отфильтрованных в Новом Свете. Следы этих элементов, почёрпнутых у Лавкрафта и разбросанных по всем его произведениям, я выделил благодаря терпеливому сравнительному анализу с основными известными магическими традициями, убедив себя в том, что эта гипотеза может быть не просто фантазией, а вполне вероятной реальностью. Из этих исследований родилась моя первая книга, а вскоре выйдет следующее издание на эту тему, под названием «Корни Некрономикона», дополнительно расширяющее и подтверждающее мои первоначальные интуитивные идеи, открывая новые элементы, такие как так называемый «Дагонизм», термин, созданный биографом Лавкрафта, писателем Уиллом Мюрреем, чтобы дать название Культу, который, как считается, действительно существовал (хотя почти ни у кого не промелькнула мысль о том, что Лавкрафт мог непосредственно знать о нём)».
Каким образом к вам пришла эта идея?
«В следствии того простого факта, что вопреки общепринятому мнению, в отличие от прочих мест Лавкрафт в течении многих лет посещал эти глухие сельские районы, о которых в его произведениях сохранилось бесчисленное количество следов и свидетельств: от сленга, который он использовал при разговоре с сельскими жителями, соответствующего реальным диалектам тех местностей где бывал писатель; до многих элементов, встроенных в ландшафт, например, таких как так называемые «Шумы Мудуса», подземные шумы (предположительно глубинных землетрясений) из реально существующего района в штате Коннектикут, посещавшегося Лавкрафтом, ставшие затем в соответствующем рассказе грохочущими подземными гулами Данвича... Не говоря уже о том, что, по словам тех же биографов, у Лавкрафта оказывается имелось множество друзей и знакомых, которых он приобрёл в тех краях (подробнее об этом упоминается мной в одной из глав), рассказывавших ему о местных традициях и легендах. Почему бы он тогда не мог встретить, допустим, приятелей друзей, познакомивших его с совершенно иными, более древним традициями? Традициями, следы которых, на мой взгляд, сохранились в таких Лавкрафтовских рассказах, как, например, «Праздник» (1923), где главный герой, по случаю ведущий повествование от первого лица, становится свидетелем грандиозного обряда поклонения Великим Древним (даже, если воображение Лавкрафта затем делает этот рассказ сновидческим и фантастическим: но ведь в этом и заключается великий талант писателя — превращать реальные факты в фантастические описания)».
Как бы вы сформулировали данное предположение в обобщённом смысле?
«Я пишу об этом в своей книге: «Если, как мы пытаемся доказать, ядро Мифологии Ктулху в своём зародыше происходит от Тайного Культа, с которым Лавкрафт вполне мог быть знаком, тогда сила различных магических ритуалов, вдохновлённых его произведениями и его «Некрономиконом», и подсознательная, я бы сказал, сублиминальная сила, переданная читателям его литературными работами, приобретает абсолютно иное значение и конкретную магическую силу, прямо проистекающую из реального древнего Культа».
Эта дискуссия ведётся уже давно. И она неумолимо возобновилась снова после выхода первой книги Анджело Черчи «Г.Ф. Лавкрафт: Тайный культ» (2015). С одной стороны, в мощном и неадекватном синтезе находятся защитники Лавкрафтианской догмы, свидетельствующие о чуждости внутреннего мира писателя Провидения к безграничной религиозно-эзотерической «магме», порождённой рядом с его творчеством, прежде всего благодаря литературному созданию «Некрономикона», а с другой стороны — расширяющееся движение, считающее возможным более или менее сознательное соучастие Лавкрафта в некоторых связующих темах его творчества, прежде всего в оккультизме, практикуемом — как во времена писателя, так и сегодня — теми, кого писатель-эзотерик Кеннет Грант удачно окрестил «тёмными культами». В своей первой книге автор Анджело Черчи задаётся вопросом о происхождении магико-ритуальных аспектов, которыми изобилует фантастическая литература Лавкрафта. В новом исследовании корней Некрономикона и Лавкрафтовских знаний, он ещё глубже погружает свой «скальпель» в царство фантастической реальности (но всё же Реальности...).
/Из предисловия Данило Арона к книге «Корни Некрономикона», 2017/.
Говард Филлипс Лавкрафт, знаменитый и, тем не менее, всё ещё загадочный писатель. Прокомментированный и подвергнутый жёсткой вивисекцией культурной критики, которая в Италии, и во всём мире посвятила ему тысячи страниц, так называемый «отшельник из Провиденса», пользующийся большой поддержкой авторов-подражателей, фанатов, и раскрывших свои карты неординарных кинорежиссёров, вдохновляющихся им (Джон Карпентер, Стюарт Гордон, Гильермо Дель Торо, Ридли Скотт, и другие), и даже не подозревающих об этом писателей, находящихся вне всяких подозрений (см. эссе Мишеля Уэльбека «Г.Ф. Лавкрафт: Против человечества, против прогресса», 1991).
И Лавкрафт наслаждается этим всё больше и дольше. В том смысле, что его так никогда ещё не читали, не перечитывали, не интерпретировали и не препарировали, как в последнее время – буквально недавно, в 2015-ом году итальянским издательством «Mondadori» был опубликован новый монументальный и заново отредактированный фолиант «Г.Ф. Лавкрафт. Все истории: 1897-1936» – 1644 страницы – последняя прижизненная работа одного из ведущих итальянских исследователей и переводчиков Лавкрафтовского творчества — Джузеппе Липпи. Причина такой растущей удачи — парадоксальна, и если вспомнить короткую и скудную жизнь писателя – в общем-то проста, хотя и оксюмори́чна: если не считать тех немногих, кто продолжает видеть в нём архаичный, а значит устаревший способ понимания ужаса, Лавкрафт — писатель всё более и более экстраординарной современности – и, действительно, оксюморо́н заключается в том, что мы говорим об авторе, который в своё время, ещё прежде современников, считал самого себя «анти-современным». У меня нет места в этой рубрике, чтобы вступать в растущие последнее время дебаты о связях, возможно, далеко не случайных, между Лавкрафтом и квантовой механикой, я лишь хочу мимоходом, перефразируя Лавкрафта, процитировать то, о чём говорится во введении к книге известного Слове́нского философа и теоретика культуры — профессора Сла́воя Жи́жека (см. «Остальное неделимо. О Шеллинге и связанных с ним вопросах», Edizioni Orthotes, 2012): «... как пророчествовал Говард Лавкрафт в истории «Зов Ктулху», следует опасаться, что в один прекрасный день, возможно, совсем скоро, соединение разрозненных знаний может открыть перед нами ужасающее видение Реальности и нашего шокирующего положения в ней. В этот момент, вопреки философским взглядам Георга Гегеля и Жака Лакана, не станет ли самой милосердной вещью для нас неспособность человеческого разума соотнести собственное содержание?», — хотя я, скорее обратил бы внимание — операция, конечно, не беспрецедентная — на причудливый и мрачный мир так называемой псевдо-библейской литературы, растаскиваемой в течение последних тридцати лет легионами авторов бестселлеров, различными провидцами и мистическими профилировщиками, зажатыми между «кодами» в стиле Дэна Брауна и прошлыми/будущими апокалипсисами. Бескрайнее море названий, среди которых, справедливости ради стоит отметить, существуют имена великолепного качества, такие как у моего приятеля, писателя Марчелло Симони. (прим., — обладатель нескольких престижных итальянских литературных премий, автор популярных исторических романов-триллеров: «Торговец проклятыми книгами», «Остров безымянных монахов», «Аббатство ста преступлений», и других).
Центральным и знаменитым элементом древней Вавилонской Библиотеки являлся постоянно цитируемый и никогда по-настоящему ни кем «не тронутый» Некрономикон, написанный (безумным ли?) арабом Абдул Альхазредом. Столько всего сказано о нём самыми разными авторами, что за прошедшие десятилетия уже стало «истиной», и всё-таки, всегда полезно помнить, что его автор, история, содержание и библиография — всё это, как ни забавно, является их собственными вымышленными изобретениями.
Легенда начинает формироваться когда в 1960-ые годы некоторые читатели и поклонники ужасов, приняв «Историю и хронологию Некрономикона» за правду, отчасти ради забавы, отчасти по наивности, стали разыскивать его копии в книжных магазинах и библиотеках. Некоторые, наиболее активные исследователи фантастической литературы Лавкрафта, вынюхивая хронологию событий пытались понять из каких книг писатель черпал свои знания, необходимые для изобретения этой литературной подделки. Наиболее достоверной и интересной работой, когда-либо сделанной в этой теме, несомненно, является совместный труд Роберта Тернера, Джорджа Хэя, Дэвида Лэнгфорда и Колина Уилсона, под названием — «Некрономикон»: книга мёртвых имён» (1978). Учёные и эссеисты ограничивались относительно узким сектором инсайдеров первой тройки, в то время как тот же автор Колин Уилсон, скончавшийся в 2013-ом году, был весьма эклектичным английским интеллектуалом, успешно делившим своё время между написанием не столь далеко ушедшей от Лавкрафта научно-фантастической художественной литературой (романы К. Уилсона: «Космические вампиры», «Философский камень», «Паразиты сознания») и «пограничной» литературой «нон-фикшн» («Оккультизм: история», «Философия Ассасинов», «Боги иной Вселенной»). Именно общий проект от четырёх вышеупомянутых авторов по расшифровке запретного фолианта, послужил толчком к написанию подделки, — инициатива, которая уже на протяжении более сорока лет продолжает активно порождать всё новые тексты и дальнейшие интерпретации.
Как многим известно, в 1926-ом году Лавкрафт начал писать то, что сделает его бессмертным (и неприкасаемым) в истории фантастической литературы, — цикл знаменитых «Мифов о Ктулху». Своими визионерскими концепциями Вселенной, населённой злобными и непостижимыми божествами способными взаимодействовать с человечеством через сновидения и пространственно-временные врата, Лавкрафт создал направление ужасов резко контрастирующее с интимистическими страхами современников Эдгара По, оказав заметное влияние на большинство авторов того же жанра до такой степени, что сформировал собственную «школу» авторов-единомышленников (Август Дерлет, Роберт И. Говард, Кларк Эштон Смит, Роберт Блох, и среди прочих сам Колин Уилсон), использовавших в качестве философской основы, разработанную им сложную космо-мифологическую систему описания мира, стоящего на краю пропасти инопланетного хаоса, истоки которого теряются в тумане времён. Именно с Мифов о Ктулху в фантастической литературе Лавкрафта начинают прослеживаться очевидные параллели и сходства с немалым количеством аспектов древних восточных религий. Ключ к пониманию изобретённой Лавкрафтом загадочной мифологической системы, временами идеально совпадающей с древнемесопотамской, даёт нам одно из его утверждений:
«Все мои рассказы, даже если они могут показаться не связанными между собой, основаны на фундаментальной легенде, согласно которой этот мир когда-то был населён другой расой, которая, практиковала Чёрную магию, потеряла своё господство и была изгнана, но обитает за пределами, всегда готовая вновь вернуть себе власть над Землёй». (Г.Ф. Лавкрафт).
Именно в основу мифологии предков писатель положил богохульную и запретную книгу, называемую «Некрономиконом», от первоначального арабского названия «Аль-Азиф», о котором он также составил псевдо-библиографическую справку «История и Хронология Некрономикона» (1927). В письме Уиллису Коноверу, от 29 июля 1936-го года, Лавкрафт написал следующее:
«Мы подходим к «ужасным запретным фолиантам», о которых я вынужден сказать, что они, в значительной степени, являются вымышленными произведениями. Абдул Альхазред и Некрономикон никогда не существовали, потому что я сам придумал эти имена. Роберт Блох придумал идею Людвига Принна и его «De Vermis Mysteriis» (Тайны Червя), в то время как «Il Libro di Eibon» (Книга Эйбона) была изобретена Кларком Эштоном Смитом. Покойный Роберт Э. Говард ответственен за барона Фридриха Вильгельма фон Юнца и его книгу «Unaussprechlichen Kulten» (Безымянные Культы)».
Написанное за несколько месяцев до его безвременной кончины и взятое из огромного эпистолярного корпуса Лавкрафтовской переписки, это одно из многих признаний целью которого было искренне ответить на многочисленные вопросы его друзей-литературов о знаменитом запрещённом манускрипте. Из сотен писем, написанных за тридцать лет рабочей деятельности, можно вывести этапы, последовавшие в сознании писателя за созданием знаменитого гримуара. Книга предстаёт как игра между литераторами, начатая самим Лавкрафтом со своего рода исторической хронологии. Лавкрафт признался что настоящее происхождение книги (по мнению целого ряда читателей, когда-то действительно существовавшей) было основано на его сновидении, вызванном из-за прочтения необычной чарующей фразы «во тьме без отражения из бездны...», взятой из «Книги Чудес» (1912) ирландского писателя Лорда Дансени (1878-1957). Также в переписке Лавкрафта мы читаем: «Абдул — мой вымышленный персонаж: когда мне было пять лет, я называл себя так, восхищённый переводом «Тысячи и одной ночи».
Сегодня, как и тогда, на фоне иронии и литературных переживаний, многочисленные вопросы занимают умы энтузиастов и учёных-исследователей Лавкрафтовского творчества. Что, если автор солгал о подлинном генезисе (происхождении) запрещённого фолианта? Что, если сам простой факт его существования в сознании читателей может каким-либо образом привести к тому, что его гнусное влияние распространится на наш хрупкий мир? И, если это была и есть всего лишь обычная игра, то почему она, спустя столько времени продолжает так долго сохраняться?
Пожалуй, в качестве черново́го наброска можно предположить, что произведение, всего лишь «воображаемое», но в течение длительного времени, в какой-то момент имеет способность (силу) «ожить», независимо от того что, в этом плане, изначальная пружина идеи была операцией чистого творчества. Это можно наблюдать в некоторых магических кругах, вдохновлённых оккультным гуру Алистером Кроули, а так же в группах, происходящих от знаменитого ордена «Ordo Templis Orientis» (О.Т.О.), в которых языческие церемонии, инопланетные демоны и, более того, сам Некрономикон, сочетаются с видимой лёгкостью. Так же обстоят дела и с «Эзотерическим Орденом Дагона» Стивена Гринвуда, «Культом Чёрной Змеи» Майкла Бертье и «Храмом Сета» Майкла Аквино.
В частности, внутри «Культа Чёрной Змеи» Майкла Бертье существуют ритуальные методики для установления контакта с «нижней частью Четвёртого измерения», называемой «Вселенная Б», где встречаются «духи других миров». Именно работая с Некрономиконом, среди сущностей живущих во Вселенной «Б», можно «с пользой» связаться с устрашающим демоном Хоронзоном, о котором неоднократно упоминал Алистер Кроули и, которого, можно вызвать с помощью так называемой «мессы хаоса», по крайней мере, так утверждают адепты. Хоронзон — это имя, на котором возможно было бы полезно остановиться. Если, с одной стороны, учёный-эзотерик Стивен Сеннитт связывает имя Хоронзон, которое он называет «одним из наиболее сложных символов западного оккультизма», с примитивным архетипом «демона ветра и чумы, обитающего в пустыне», сочетающего в себе древнеегипетского бога-разрушителя Сета и «лису пустыни» Шугал (первый архетип — это «мужская» часть «Зверя 666», а второй — женская часть «Зверя» с числом «333» — как раз и являющаяся Хоронзоном), а так же знаменитого демона Пазузу (в ассирийско-вавилонской мифологии — повелитель духов ветров), то ни один толкователь Лавкрафтовского «Некрономикона», ищущий параллели для подтверждения его подлинности, сравнивая древне-шумерский пантеон с Лавкрафтианскими божествами Мифоса Ктулху и оккультной магией Алистера Кроули, уже неоднократно приходил к выводу, что Хоронзон, а также, описанное в истории «Данвичский кошмар» огромное «Нечто» и демон Пазузу, в действительности, всегда и везде представляют из себя одно и то же существо.
Однако, разве мы не говорили о плодотворных изобретениях одинокого и прозорливого писателя из Провиденса? Да. Но иногда легенда может материализовываться, особенно если магические группы, использующие различные Некрономиконы с начала 1980-х годов, утверждают что подобные гримуары точно так же работают для призывов (эвокаций), направленных в другое измерение, и что «функционирование» совершенно не зависит от их апокрифического характера и истинных намерений тех, кто их создал.
Выходит тогда, что Лавкрафт — это «бессознательный инструмент», открывающий определённые врата? Автор фантастического повествования, маскирующего реально пережитый оккультный опыт, способный зацепить другие параллельные миры? В мире современного оккультизма все «инсайдеры» в последние годы убеждены, что, хотя Некрономикон и является продуктом фантазии, он наделён своей собственной зловещей и автономной формой существования и способен открыть запечатанную дверь и позволить чудовищным существам Иной Реальности проникнуть в наш мир. На практике, говорят они, Лавкрафт мог интуитивно воспринимать его содержание как результат бессознательных внушений со стороны потусторонних сущностей, воздействовавших на сознание без его ведома. У истоков подобного убеждения также стоял известный британский оккультист Кеннет Грант, один из наследников магической мысли Алистера Кроули. Ниже приводится важнейший отрывок из статьи, в котором Грант иллюстрирует и обосновывает своё мнение об «инопланетном» происхождении Некрономикона:
«Говард Филлипс Лавкрафт скончался в 1937-ом году, но его «Мифы Ктулху», распространённые в непревзойдённых историях о Космическом ужасе, сделавших его одним из величайших современных писателей хоррора, до сих пор ставят вопрос о том, являлись ли они просто фантастическим творением, порождённым галлюцинировавшим разумом малоизвестного (в то время) писателя из Новой Англии, или же они не предвещали никакого зловещего «оккультного вторжения». Согласно устоявшейся эзотерической традиции, когда Атлантида ушла под воду, не все её жители погибли. Одни нашли убежище в иных мирах и измерениях; другие погрузились в преднамеренный и неестественный «сон» и в грёзах прошли свой путь через огромные эоны времени. Некоторые из них проснулись: и сегодня они гнездятся в неведомых безднах и скрытых изгибах космического пространства. Как правило, физический механизм человеческого разума неспособен воспринимать их бесконечные тонкие вибрации, но существуют те, кто знает способы фильтрации данных сообщений до своего осознания. Отголоски этой традиции также образуют одну из главных тем в творчестве Г.Ф. Лавкрафта». (Кеннет Грант).
.
Не ощутимые для всех «тонкие вибрации», Вселенная «Б», «астральный низ» Чётвертого измерения... Неужели мы так далеки от современных диспутов о квантовом сознании и многомерности вселенной? Разве «Вселенная Сновидений» ведущего американского теоретика квантовой физики Фреда Алана Вольфа не отдаёт межпространственными вратами, за которыми проглядывают Великие Древние? (см. книгу «Вселенная Сновидений: расширяющее сознание путешествие в царство, где встречаются Психика и Физика», Ф.А. Вольф, 1994).
.
Я лишь, так сказать, бросаю несколько камешков в этот пруд, и к тому же в хорошей компании. В первую очередь самого Лавкрафта, вспоминающего, что его собственный литературный пантеон основан на «легенде» о том, что наш мир — эоны лет назад — был населён древней расой, практиковавшей Чёрную магию, которая была изгнана за невидимые Врата, но всегда готовая вернуться в Альдикву́. (прим., — «Альдиква» — мир живых существ; «Uni-verso = Aldiquà + Aldilà»; Вселенная/Universo/Uni-verso {uni — соединение, verso — направлений}; Вселенная/Uni-verso = Мир живых/Альдиква́ + Мир потусторонний/Альдила́). Далее, исследователь Анджело Черчи, неоднократно утверждает в своей ранее вышедшей книге «Г.Ф. Лавкрафт: Тайный культ» (2015) о том, что Лавкрафт был гораздо более сведущим в оккультизме, чем можно предположить по его интеллектуальным играм с друзьями-писателями и литературным псевдо-изобретениям, и что он распространял в своих фантастических произведениях подлинные магическо-ритуальные подсказки, которые находят прямую поддержку, с одной стороны, в работах египтолога и фольклористки Маргарет Мюррей (1863-1963), автора таких книг как «Культ ведьм в Западной Европе» (1921) и «Божество Ведьм»(1933), — а с другой стороны, что гораздо более значительней, в трудах известного британского писателя-оккультиста и основоположника нео-языческого учения «Викка» — Джеральда Б. Гарднера (1884-1964), автора книги «Сегодняшнее Ведовство», опубликованной в 1954-ом году и, касающейся тех же самых Лавкрафтовских «магических» тем и оккультных аспектов, изложенных, однако, только спустя 17 лет после смерти отшельника из Провиденса.
Впрочем я нахожусь в компании, не знаю насколько она хороша, тех магических кругов, о которых говорилось выше, а это не только Кроули, Бертье и Аквино; Лавкрафтианская материя циркулирует, совершенно не опасаясь отрицания, от Культа Глубоководных до Космического «Потока 777» — горнила инициатического знания, что предвещают древние Демоны Тени и Подземного мира, названные Лавкрафтом «...такими, как Ньярлатхотеп, ползучий Хаос, безымянный Хастур, чёрная коза Шуб-Ниггурат, повелитель форм Йог-Сотот и великий Ктулху...». Демоны, которые, по мнению религиозно-эзотерического писателя Маурицио Маджони (автора книги «Между магией и сатанизмом», 2001), вовсе не были выдуманы, потому что «Лавкрафт под влиянием Амброуза Бирса, Лорда Дансени, Артура Мейчена, Алджернона Блэквуда и Монтегю Р. Джеймса воспринимал тонкие вибрации — макроскопические Калачакры Хаоса (прим., — калачакра — санскр. «колесо времени» — в буддийской религиозно-мифологической системе «Ваджраяна» — это отождествление макрокосма с микрокосмом, Вселенной с Человеком) — космические вибрационные явления параллельной вселенной «Б» и её тёмных сияющих демонов из ужасающих космических и хтонических мифов Ктулху». И снова Маурицио Маджони: «Эти невероятные ночные видения ужаснули Лавкрафта до такой степени, что он начал подробно описывать их в своих произведениях, реконструируя таким образом зловещий Пантеон Древних». Иначе говоря, картина такова: писатель передаёт через собственную литературу изначальное инициатическое знание, настоящий гнозис, который в дальнейшем подхватывает далеко не единственная американская оккультная группа — среди многих, «Ковен Лавкрафта» Майкла Бертье, «Культ Хаоса Ктулху» и организация «Завет Древних» — с заведомой самоцелью «намеренно генерировать устрашающие и атавистические встречи с потусторонними сущностями, совершавшиеся главными героями Лавкрафтовских историй, исключительно против их воли». И здесь мы на время прекратим бросать камешки.
Принимая во внимание все изложенные здесь теоретические установки, вышеупомянутая книга Анджело Черчи «Г.Ф. Лавкрафт: Тайный культ» выдвигает гипотезу, по-своему подтверждающую солидную магико-ритуальную субстанцию, которой изобилуют Лавкрафтовские произведения. Несмотря на своеобразный имидж, из-за которого большую часть своей жизни писатель провёл отшельником в Провиденсе, начиная с середины 1920-х годов Лавкрафт неоднократно странствовал по американским штатам: Массачусетсу, Вермонту, Вирджинии, Южной Каролине, Мэну, Теннесси, Флориде, Луизиане, Коннектикуту, Нью-Гэмпширу, и даже добирался до само́й Канады. Другими словами, он находился в определённом контакте с так называемой сельской Америкой, в которой на тот момент процветали более или менее скрытые культы и конвентикулы (прим., — «конвентикулы или конвенты» — небольшие и неофициальные, подпольные религиозно-мистические собрания мирян). В особенности в Массачусетсе или же в Коннектикуте, некто, возможно, мог передать Лаврафту очень древние тайные знания, которые находят отклик в работах американского фольклориста Чарльза Годфри Лиланда (1824-1903), написавшего книгу «Арадия, или Евангелие ведьм» (1899), представляющую собой сборник ритуалов и заклинаний, применявшихся группой ведьм-язычниц из итальянской провинции Тоскана, и оказавшей полвека спустя существенное влияние на развитие современного нео-языческого течения «Викка», а так же, что гораздо важней и о чём уже говорилось, в более поздних трудах английского писателя-оккультиста Джеральда Б. Гарднера, большую половину жизни прожившего в странах Юго-Восточной Азии, изучавшего местные религиозные верования и магические практики, и опубликовавшего две книги, впоследствии ставшие центральными фолиантами религии «Викка»: «Ведовство Сегодня» (1954) и «Смысл Ведовства» (1959), где он описывает оккультную традицию, в которую впервые был посвящён в 1939-ом году (британский масонский орден «Братство Кротона», и его ответвление — тайная ведьмовская группа «Ковен Нью-Форест»). В начале 1940-х Джеральд Гарднер познакомился с Алистером Кроули и по приглашению последнего вступил в его оккультный орден «Ordo Templis Orientis» (О.Т.О.), где Кроули почётно принял Гарднера в адепты с IV° градусом посвящения. Несмотря на то, что некоторые журналисты называли Гарднера «аферистом», другие источники утверждали, что несколько его родственников из разных поколений (в том числе он сам) обладали яркими экстрасенсорными способностями, а одна женщина из предков семейства Гарднеров, в 16-ом веке была сожжена на костре по обвинению в колдовстве.
.
Сам Джеральд Гарднер неоднократно утверждал, что его фэнтезийно-приключенческий роман «Помощь Высокой Магии», написанный в 1949-ом году и ставший первым (художественным) образчиком учения «Викка» — был прямой попыткой описать магические традиции под маской литературного произведения, не раскрывая её тайн. Будучи связанным в 1930-1940-е годы обетом молчания, он получил разрешение раскрыть «истинную суть колдовства» только после соответствующей отмены «Колдовского Акта» (Witchcraft Act), вышедшего в 1951-ом году.
Действительно, имеются различные теории об источниках Мифоса Ктулху: талант и живое воображение «отшельника из Провиденса» или теория «бессознательного мага» — возможность, приписываемая Лавкрафту оккультистами для дальнейшей популяризации культа Великих Древних. Однако, если в отношении путешествий Лавкрафта по сельской Америке между 1920-1923 годами и в 1935-ом ядро истины существует, то возникает и извечное сомнение относительно его рациональности или иррациональности. Объективно привлекая внимание читателя, Анджело Черчи сопровождает нас в открытии тёмной стороны писателя-провидца через его рассуждения, сформулированные между путешествиями по Новой Англии, в многочисленной частной переписке и в отрывках произведений. В книге подробнейшим образом рассматриваются некоторые смысловые намёки и межстрочный подтекст таких писателей как Кеннет Грант, Филипс Дженкинс, Лайон Спрэг ДеКамп, а также отдельные фрагменты из произведений «Данвический кошмар», «Морок над Иннсмутом» и «Дело Чарльза Декстера Уорда», подтверждающие гипотезу о том, что Лавкрафт действительно мог вступить в контакт с тайным культом во время переправы в долине реки Мерримак, в штате Массачусетс. В таком случае важно отметить, что роман американского критика, биографа и писателя Герберта Ш. Гормана (1893-1954) — «Место под названием Дагон» (1927), процитированный самим Лавкрафтом в его знаменитом эссе «Серхъестественный ужас в литературе» (1927), имеет очень важные аналогии с произведением «Морок над Иннсмутом».
В этом плане так же заслуживает внимания юношеское эссе Лавкрафта 1921-го года под названием «В защиту Дагона» (In difense of Dagon), в котором, Лавкрафт, защищая эстетику своих произведений впервые формулирует собственные теории фантастического повествования, позднее положенные в основу его «Космического ужаса» (Космицизма). Один из биографов Лавкрафта Уилл Мюррей пишет, что божество Дагон было известно в штате Массачусетс ещё с ранне-колониальных времён. В поселенческой колонии Мерримаунт некогда существовала гора под названием «Маунт-Дагон», а таже «Филистимлянский культ» Томаса Мортона, писателя и юриста, основателя поселения, которого соседи-колонисты открыто называли «язычником», установившим на главной площади языческий «майский столб» и поощрявшим частые народные празднества, по сути создав в Мерримаунте «школу атеизма». (прим., — в итоге, эта колония просуществовала только 7 лет и была намеренно сожжена вооружёнными ополченцами в 1630-ом году; ныне на месте Мерримаунта находится жилой комплекс города Куинси, но память об этом поселении, как прогрессивной альтернативе пуританским и сепаратистским моделям, всё ещё время от времени отмечается там сегодняшними почитателями Томаса Мортона). Кроме прочего, несколько надгробий 17-го века на местном кладбище, которое в поездке посещал Лавкрафт, украшают фигурки Дагона, созданные неизвестным мастером-резчиком, оставившим инициалы «Дж.Н.». О «Филистимлянском Культе» Томаса Мортона из Мерримаунта, Лавкрафт упоминает в письме Уилфреду Бланшу Талману от 24-го марта 1931-го года:
«Эзотерический Орден Дагона (Esoteric Order of Dagon) можно сравнить с названиями трёх обществ в Массачусетсе, наиболее бурно набиравших популярность в 1920-ые годы: Герметический Орден Золотой Зари (Hermetic Order of the Golden Dawn), Орден Восточных Тамплиеров (Ordo Templi Orientis) и секта Эзотерического знания и Мудрости (Esoteric Knowledge and Wisdom Sect)».
Далее Лавкрафт пишет, что сектанты из Ордена Дагона приносят в жертву людей и должны прилюдно отказаться от своей прежней веры, а затем трижды принести клятву Дагону, после чего их тела преобразятся, — что очень напоминает договор с Дьяволом о продаже души.
Как свидетельствует в своей книге Анджело Черчи: «этот культ, завезённый в Америку из старой Англии и имеющий общие корни с «Виккой» (изначально проистекающий из языческих верований древних кельтов и шотландских друидов, поклонявшихся «силам природы»), с которым также, находясь в Британии столкнулся Джеральд Гарднер, имел традиции, переданные из глубокого прошлого, и поклонялся божествам, аналогично зовущимися «Древними» и «Старыми». Эта кельтская религия, тайно передававшаяся среди англо-саксонских крестьян на протяжении тысячелетий, была отмечена странными ритуалами и дикими шабашами, проводившимися в уединённых местах, в густых лесах или на вершинах отдалённых холмов, в Вальпургиеву ночь и в канун Дня Всех Святых, став источником наследия для огромного количества легенд о колдовстве, а также спровоцировав различные гонения на ведьм, из которых Салемский эпизод является главным американским примером. Этот культ практиковал колдовские обряды и, по всей вероятности, с элементами ритуальной магии». Если это так, то, перефразируя тезис А. Черчи, сила различных магических ритуалов, вдохновлённых мифологией Ктулху и запретным «Некрономиконом», приобрела бы совершенно иное значение, чем просто воображаемое или литературное, став ключом к энергии, оперативной и конкретной, передаваемой через письменные страницы современным группам, утверждающим, что они вдохновляются Лавкрафтовским творчеством. В своей книге Черчи предполагает, что Великие Древние, возможно, когда-то действительно призывались под небом штата Массачусетс. (прим., — в современной Америке существует немалая часть почитателей Лавкрафта, которые сегодня уже достаточно уверенно полагают, что писатель мог входить в тайную, возрождённую оккультную организацию «Ритуал масонского Устава Дагона», или нечто подобное).
Возможно кто-то среди упомянутых выше разнообразных эзотерических групп, и сегодня всё ещё вызывает их, используя старые магические ритуалы. В широко известном Салеме до сих пор действует не один Тёмный культ. Как свидетельствует художник и писатель-оккультист Питер Смит, адепт нынешнего возрождённого Эзотерического ордена Дагона, «E.'.O.'.D.'.» (в своей книге «Безымянные Эоны», Logos Press, 1989):
«Сам Лавкрафт, очевидно, оставил нам не совсем удовлетворительное объяснение истинного происхождения Мифов Ктулху, но оно, безусловно, представляет собой огромную ценность для тех, кто в настоящее время практикует тёмные искусства».
Так что гипотеза, выдвинутая Анджело Черчи, приветствуется, потому как, ещё раз процитируем Питера Смита:
«Оккультный опыт Лавкрафта, замаскированный под вымысел, обнаруживает вторжение сил полностью совпадающих с теми символами и архетипами, которые были получены такими оккультными персонажами, как Елена Блаватская и Алистер Кроули, в тот период, когда они сами контактировали с астральными сущностями «из-за пределов».
И здесь на передний план выходит другая, не менее любопытная гипотеза о том, что значительная часть фантастической литературы, вчерашней и сегодняшней, может являться подлинным проводником оккультных знаний.
Самые жуткие культы и секты мира слились в разномастную богомерзкую сущность, и все это – на страницах февральского DARKER! Но будьте осторожны: здесь совершаются жертвоприношения, поклоняются демонам и даже смотрят культовые фильмы!
И лишь истинные фанатики (а заодно и те, кто здесь впервые) могут прочитать у нас:
— рецензии на свежие кинопремьеры «Вурдалаки» и «Звонки», романы Джеффа Вандермеера и Дэна Симмонса, новые альбомы монстров метала Kreator и Sepultura, хит игрового мира «Resident Evil 7: Biohazard»;
— эксклюзивные интервью с режиссером Андре Овредалом («Демон внутри»), актрисой Эшли С. Уильямс («Человеческая многоножка»), писателем Дэвидом Барнеттом, основавшим культовое издательство «Necro Publications»;
— статьи о культе психопатов, секте «иннокентьевцев», киношных ангелах, несвятых комиксах и холодном оружии в видеоиграх;
— рассказы Майкла Циско, Виктора Глебова, Виктории Колыхаловой…
Станьте посвященными!
Будьте осторожны, сектанты DARKER распространили свою богомерзкую деятельность даже на Фантлаб! В качестве жертвоприношений принимаются оценки и отзывы материалам нового выпуска.
DARKER. № 2 ФЕВРАЛЬ 2017
ПОЛНОЕ СОДЕРЖАНИЕ:
СЛОВО РЕДАКТОРА
Фхтагн, ктулхуславные!
Культы, секты – странные, на самом деле, понятия: любая, даже самая крупная религия, в какой-то момент считалась сектой. И любая может однажды ей стать… Как правило, мы боимся сект – в лучшем случае, считая их мошенниками, в худшем – опасными злодеями, но есть в них что-то бесконечно притягательное. А потому и номер, который вам предстоит прочитать, вышел довольно разнообразным.
ТЬМА В ПРОШЛОМ
Материалы из PDF-журнала «Тьма»
Почти мистический триллер
Сегодня кажется странным, что роман Роберта Липаруло «И приидет всадник» в не столь далеком 2009 году называли «самым популярным мистическим триллером последнего десятилетия». Ведь это было десятилетие, когда религиозная тема переживала всплеск популярности после выхода экранизации «Кода да Винчи». Тем не менее pdf-журналу «Тьма» в свое время удалось оценить достоинства этого романа. Сегодня о тайных Смотрителях, ждущих прихода антихриста, вспоминает и DARKER.
ЛИКИ ТЬМЫ
Эксклюзивные статьи
Восхищенные своим несовершенством
Говоря о культах амазонских индейцев, африканских людоедов и религиозных фанатиков всех мастей, можно воспринять их как нечто далекое – мол, не езжайте в джунгли, не влезайте в мрачные храмы, и будет вам счастье. Но ведь есть и такие культисты, что обитают бок о бок рядом с нами, ходят в те же школы и по тем же улицам, и неважно, живете вы в России, Японии, Америке или Новой Зеландии. Речь идет о психопатах, чьим культом служит их собственная личность.
ТЬМА НАД МИРОМ
Эксклюзивные статьи
Мир подземелий (Часть 1)
Бункеры, темницы, тайники… Глубокие подземные крепости и обширные пещерные города. Мерцание огней в современном торговом центре и серые стены доисторических коридоров пирамид. Спасение от ядерной войны или смерть от проклятия фараонов. Кучи костей в катакомбах и толпы людей в метро. Яркий свет и бурная работа в секретной лаборатории или темнота с тишиной в древних пещерных храмах. Крики еретиков в застенках инквизиции и кровавые разборки молодежных банд в подвалах. Таков мир подземелий – созданных человеком и полных тайн.
ТЬМА В ИСТОРИИ
Эксклюзивные статьи
Рукотворные пещеры бога из Балты
Каждый, услышав слово «секта», интуитивно понимает, о чем идет речь. Однако, если начать углубляться в проблематику, быстро понимаешь, что четкой грани между сектой и иными религиозными течениями просто нет. Также нельзя и вычленить какой-то однозначный набор признаков секты. К какой категории относились «иннокентьевцы», чье движение возникло на юге Украины в начале XX века, рассказывает Андрей Гайос.
ТЬМА В КНИГАХ
Эксклюзивные интервью
Дэвид Барнетт: «Найти читателей для новых авторов — это всегда полная задница»
Дэвид Барнетт – писатель, дизайнер, диджей и, конечно же, основатель и бессменный владелец издательства «Necro Publications». За двадцать пять лет существования «Некро» стало ассоциироваться с эталоном хардкорного хоррора. Сегодня Дэвид согласился на интервью для DARKER, и Валентин Мордовченков поговорил с ним об издательской деятельности, темной литературе и многом другом.
Эксклюзивные статьи
Боги забвения
Американский Юг. Сельская местность с одинокими фермами, бескрайние хлопковые поля, огромная сонная Миссисипи, Ку-клукс-клан, расовые законы, флаги Конфедерации. Летописи американского Юга пропитаны страшными семейными тайнами, расизмом, жестокостью и фундаментальной религиозностью. Одним из таких летописцев был великий американский писатель, лауреат Нобелевской премии, Уильям Фолкнер.
Голубая роза
Питера Страуба в нашей стране знают как соавтора дилогии о Джеке Сойере. Может быть, поэтому сложилось мнение, что писатель из Милуоки — «тот же Кинг, только труба пониже и дым пожиже». Илья Пивоваров не стал развеивать предрассудки, а рассказал о цикле «Голубая роза», совсем не похожем на творчество «Короля ужасов».
Проза
Майкл Циско «Жестокость, дочь доверия»
Гровер, Джулиус и Тодд живут, чтобы служить древним богам. Так же, как их отец, как отец их отца и как отцы во многих поколениях до них. Но не подумайте, что это так уж легко: боги требуют жертвоприношений, поэтому братьям пришлось хорошенько наловчиться, чтобы всё проходило гладко. Лауреат премии Международной Гильдии Ужаса предоставил DARKER свой рассказ из антологии С. Т. Джоши «Black Wings: New Tales of Lovecraftian Horror».
Брайан Эвенсон «Культ»
Их отношения изначально были странными и не сулили ничего хорошего. Поставить в них точку смог только удар ножом, едва не стоивший ему жизни. Он пробует начать с чистого листа – и получается, кажется, неплохо… до поры до времени. Рассказ американского автора, номинанта на премию имени Ширли Джексон публикуется с его любезного разрешения. Впервые на русском языке!
Виктор Глебов «Ферма»
Волей случая Антон знакомится с чудаковатым полицейским, который именует себя Хироши и придерживается некой теории пропавших людей. Мол, довольно большое количество людей каждый день исчезает, не оставляя никаких следов, и число их из года в год растет. И Хироши уверен, что этому существует четкое объяснение — так называемая причина «X».
Николай Скуратов «Брат 57»
Когда Никите Логинову исполнилось тридцать, в его жизни наступил переломный момент. Настал час сесть на Корабль вместе с другими Посвященными и улететь отсюда, чтобы больше никогда не возвращаться. Как было предписано Лидером, как завещали Космические Учителя, как хотел его дорогой Папаша…
Виктория Колыхалова «Светлана»
Рыбалка полностью провалилась. Единственный друг подло подвел Максима, сев в обратный поезд по прихоти своей подружки, и ему пришлось самому возвращаться домой, немного не доехав до места. И вдобавок — дождь, бездорожье, бензин на нуле… В конце концов, Максим врезается в покосившиеся ворота, и его встречают странные хозяева — грозный старик и его застенчивая красавица-дочь Светлана.
Евгений Абрамович «Город светлячков»
Таня, молодая женщина с неустроенной личной жизнью, приезжает на сезонную работу в провинциальный городок, который готовится к ежегодному Дню урожая. Трудится она в «детском поселке» — необычном семейном детском доме. Невольно вмешавшись в инцидент на школьной площадке, Таня знакомится с обитателями поселка и проникается к ним симпатией — а в ответ получает приятный, но немного странный подарок…
Михаил Кузмин «Тень Филлиды»
Волею судьбы старику Нектанебу удается спасти от утопления молодую девушку. Та, придя в себя, рассказала, что ее зовут Филлидой и, отверженная юношей по имени Панкратий, она пыталась свести счеты с жизнью. Вскоре успокоившись, девушка решает напомнить юноше о себе и винит его в своей смерти в «прощальном» письме… DARKER вспоминает малоизвестный рассказ эпохи Серебряного века.
Книжные новинки — рецензии
Елена Ершова «Царство медное»
Вэл МакДермид «Анатомия преступления. Что могут рассказать насекомые, отпечатки пальцев и ДНК»
Джефф Вандермеер «Ассимиляция»
Пьер Леметр «Три дня и вся жизнь»
Жан-Кристоф Гранже «Конго реквием»
Перечитываем классику
Враги народа?
В ходе расследования Рогов, главный герой романа Дмитрия Быкова «Оправдание», приходит к открытию, что в сталинские времена существовала сеть особых лагерей, где из заключенных выковывалась новая порода человека. Формировались отряды советских сверхлюдей, супергероев, которые не остановятся ни перед чем ради общей цели. Одним из таких стал дед Рогова… Куда привели поиски героя, проследил Евгений Абрамович.
Сыны бога-паука
Чарльз Нанси кажется вполне обычным молодым человеком. Живет в Лондоне, работает, собирается жениться. Из-за шутливых выходок отца — Ананси, бога пауков религии Вуду — в детстве к Нанси прицепилось прозвище Толстый Чарли. Нанси даже не подозревает об истинной природе собственного родителя. Всё меняется после смерти Ананси… Иван Иванов погрузился в мистическую реальность романа «Дети Ананси» Нила Геймана.
Беспросветная надежда
Роберту Лузаку, подающему надежды поэту, поручают выступить посредником при получении новых рукописей М. Даса, прославленного индийского поэта, уже восемь лет как считающегося погибшим. Знакомые отговаривают Лузака ехать в Индию, а его близкий друг рассказывает леденящий кровь случай с человеческим жертвоприношением, свидетелем которого он стал… Сергей Корнеев слышит «Песнь Кали» Дэна Симмонса, понимая, что и в страданиях есть своя благодать.
Талант не пропьешь
Промозглый Осло. Маньяк, действующий по определенной схеме, соблюдающий свои собственные ритуалы. Запойный алкоголик, расследующий убийства в парах собственного перегара. И скандинавский писатель, в очередной раз опускающий своего героя на самое дно, чтобы тернистым путем возвести в конце концов на Олимп... Вячеслав Ерлыченков делится мнением о детективном романе Ю Несбё «Пентаграмма», пятом в серии романов о Харри Холе.
Читаем на языке оригинала
Дневники мертвых поэтов
Жанр хоррор развивается во многих направлениях: фильмы, книги, компьютерные игры, театральные постановки. Со времен Эдгара По появляются мрачные стихи, но первым, кто совместил монстров и хайку, стал американский поэт Райан Мекум. Поэзия — это не скучно! В этом убедился Олег Хасанов, прочитавший уникальные книги этого поэта.
ТЬМА В КИНО
Эксклюзивные интервью
Андре Овредал: «В кадре должно становиться все страшнее и страшнее»
Норвежский фильммейкер Андре Овредал до недавнего времени был знаком российскому зрителю благодаря добротному фэнтезийному ужастику «Охотник на троллей». Его новая работа «Демон внутри», которая выйдет в российский прокат 23 марта, обещает стать одним из самых необычных хорроров 2017 года. В преддверии выхода фильма на экраны DARKER пообщался с Овредалом по скайпу.
Эшли С. Уильямс: «Мне нравится, когда люди видят мою работу»
Хотя сегодня послужной список актрисы Эшли С. Уильямс содержит преимущественно кино темных жанров, большая часть этих фильмов не снискала популярности в среде поклонников хоррора. На этом фоне многие уже не помнят, что актерским дебютом Эшли была «Человеческая многоножка», где молодой актрисе выпала честь сыграть среднее звено. Сегодня Эшли С. Уильямс любезно согласилась дать интервью для DARKER.
Эксклюзивные статьи
Ангелы апокалипсиса
Самая древняя и устойчивая апокалиптическая теория – собственно, сам апокалипсис, на деле являющийся отсылкой к библейским сюжетам. Там есть все: эпидемии, засуха, потопы, одержимость людей, войны и многое другое. Кульминацией станет битва, в которой схлестнутся силы зла и добра. Причем, если воинственный нрав слуг Сатаны сомнений не вызывает, то во время апокалипсиса за оружие вынуждены будут взяться и ангелы. Айк Варданян подготовил обзор самых мрачных киновоплощений этих существ.
Современная классика ужасов: Культовые хорроры XXI века
Эти фильмы – не просто проходные ленты «на один вечер». Каждый из них оставил свой заметный след в истории жанра хоррора. Их цитируют, пародируют, ругают и возносят до небес. Их рекомендуют заядлым киноманам или смотрят «на спор». И когда, годы спустя, любителей фильмов ужасов попросят вспомнить самые знаковые картины начала XXI века, именно эти картины наверняка будут упомянуты в первую очередь.
Новинки кино и видео — рецензии
«Вурдалаки»
«Призраки Элоиз»
«Обитель зла: Последняя глава»
«Звонки»
«Подношение»
«Сатанинский»
«В тени»
«Похищение»
«Шелли»
«Случайный экзорцист»
«Знакомьтесь, семейка Блэков»
«Сниквик»
Пересматриваем классику
Синтез зла
«Без имени» – старорежимный детективный хоррор, серый, муторный и тягучий, словно гриппозное ноябрьское воскресенье. Атмосфера нагнетается не скримерами и тошнотворными подробностями, а сюжетом, операторской работой и игрой актеров. Атмосфера фильма настолько густая, что ее можно черпать ложкой. Фильм пронизан эстетикой коррозии и разложения. Подробности в обзоре от Игоря Евдокимова.
Мой сын – антихрист?
Режиссер фильма «Зов» с почти императорской фамилией Цезар показывает нам один из вариантов пришествия антихриста на землю. Это история в духе классического «Омена», но со своими интересными находками и со своей собственной подачей. Сразу стоит отметить, что фильм не вторичен. Хоть образ ребенка дьявола всплывал в кинематографе не раз – и до, и после «Зова» – этой картине есть, чем порадовать любителей мистических ужасов.
Между божественным и трюком
Фильм «Повелитель иллюзий» Клайв Баркер снял по собственному одноименному роману, став одновременно еще и автором сценария, и продюсером. Лица многих персонажей в фильме похожи на страшные, искаженные, уродливые или даже карикатурные маски. Как будто это не люди, а лишь злые карикатуры на них, далекие от дружеских шаржей. Есть поговорка «Бог шельму метит». Героев «Повелителя иллюзий», похоже, метит сам Сатана. Подробности – в обзоре от Ирины Беловой.
Слезы индийской богини… или любой другой
«Слезы Кали» – это фильм, сшитый из трех небольших новелл. Магия этой истории парадоксальным образом складывается именно из вторичности и непроработанности сюжета, дешевых спецэффектов, плохонького грима… и маниакального наслаждения, с которым создатели демонстрируют самые кровавые сцены. Картина натурально вызывает ностальгию по тем самым простым и незатейливым фильмам, которыми многие из нас засматривались в детском и подростковом возрасте.
Телеужасы
Зритель как свидетель
«На виду» — история неторопливая, точно рассказанная под чашечку традиционного английского чая. В кадре костюмы по моде 50-х, горбатые автомобили и старая добрая Англия. Вот только чашку чая до краев наполняет кровь. Именно на этом контрасте создатели сериала отлично разыгрывают драму, в которой сталкивается старый спокойный мир с кровавой круговертью, бушующей под ритмы рок-н-ролла. Здесь все просто. Есть преступник. Есть сыщик. Есть Добро. Есть Зло. А больше ничего и не надо.
Бесы бесят
У чикагской семьи Рэнс жизнь пошла под откос. Отец семейства стал умственно неполноценным после несчастного случая, младшая дочь в аварии потеряла лучшую подругу, а Кейси, старшей дочери, не повезло больше всех: она стала вместилищем для злобного демона. Единственный, кто может помочь семье, – местный священник Томас, который, правда, в изгнании бесов полный ноль. Он обращается за помощью к опытному экзорцисту Маркусу, посвятившему этому делу всю жизнь. Обзор сериала «Изгоняющий дьявола» подготовил Валентин Шукайло.
СИМФОНИИ ТЬМЫ
Эксклюзивные интервью
«Septem Voices»: «Мы всегда берем во внимание то, что пишут наши слушатели»
«Septem Voices» — группа родом из Уфы, в музыке которой совмещаются и поп, и рок, и метал. Да и сами музыканты были бы не прочь сыграть на одной сцене и с Оззи, Мадонной и Эминемом. Более того — они всегда подходили к творчеству с размахом: уже в записи дебютного альбома принимали участие 14 музыкантов, включая 5 сессионных скрипок, 2 альта и виолончель. О своем творчестве и взглядах на жизнь рассказал в интервью DARKER Иван Лысенков.
«Some Drugs for Alison»: «Вдохновляемся тем, что творится вокруг»
«Some Drugs for Alison» — группа из Первоуральска с явно провокативным названием. Впрочем, «drugs» в данном случае — не наркотики, а «лекарственные препараты», так как группа считает свою музыку чем-то вроде болеутоляющего. Ну а Элисон — это просто вымышленный персонаж, талисман коллектива.
Музыка — рецензии
Sepultura «Machine Messiah»
Kreator «Gods Of Violence»
The Great Old Ones «EOD: A Tale Of Dark Legacy»
Firewind «Immortals»
Benighted «Necrobreed»
Ain Soph «Kshatriya»
Z'EV «Rhythmajik»
Djevel «Norske Ritualer»
ТЬМА В КАРТИНКАХ
Эксклюзивные статьи
Ежемесячный горн: февраль 2017
В современных комиксах происходит так много интересного, что мы просто не можем не продолжать писать об этом. В февральском «Горне» мы расскажем: чем заняты знакомые Сорвиголовы; что делает Веном на Земле после возвращения из космоса; что будет, если Дэдпул встретит Утку Говарда; как сильные китайцы защищают мир от полчищ монстров; кто будет спасать Россию и всю планету от вторжения Антихриста; и ещё о кое-чём другом.
Девять страхов Хайбории: неканоничные персонажи вселенной Роберта Говарда
Стилистика говардианы, прежде всего, завязана на его характерных и колоритных персонажах, и речь, конечно же, не только о главных героях вроде Конана, Сони, Кулла, Кейна или Брана. Порой значимыми и заметными получались второстепенные персонажи и даже главные злодеи. В обзоре мы расскажем о незаслуженно забытых персонажах миров Роберта Говарда.
Трилогия о суперлюдях Уоррена Эллиса. Часть 3 из 3: Supergod
Black Summer, No Hero и Supergod – условная трилогия комиксов британского сценариста Уоррена Эллиса. Эти истории – особый взгляд на сюжеты о суперлюдях и супергероях, несколько циничный, приземлённый и реалистичный. Мы уже писали о первых двух комиксах, пришло время завершить рассказ о трилогии Эллиса статьёй о серии Supergod.
Орден несвятых комиксов: истории в картинках о сектах и культах
В тематическом номере DARKER вспоминаем, кто на что молился, кому верил и чего добивался, совершая нечестивые ритуалы в сюжетах хоррор-комиксов. Другими словами, мы вспомним десять страшных рисованных историй, где действуют секты, ордена или культы.
Комиксы — рецензии
«Witch Doctor»
«Civil War II»
«Witch Doctor: The Resuscitation»
«Van Helsing vs Frankenstein»
«Атака на титанов. Книга 1»
«Пришествие Галактуса»
«Steam Man»
«Масонство въ его прошломъ и настоящемъ»
ТЕМНЫЕ ИГРЫ
Эксклюзивные статьи
Ужасы нашего поклонения
Если разработчики видеоигр хотят показать что-то безумное и неподдающееся разуму, то они нередко прибегают к различным культам и сектам. Тогда главному герою не позавидуешь. Сектанты неумолимы и безжалостны в своих извращённых стремлениях. Дмитрий Казин не без опасения рассказывает о наиболее известных культах в видеоиграх.
Рай психопатов по ту сторону экрана
В видеоиграх, где жизнь главного героя приходится защищать всем тем, что попадётся под руку, на первый план зачастую выходит холодное оружие. А что, боезапас не требует и бьёт наверняка. Игры – кладезь холодного оружия, о нём и рассказывает Султанбек Аббасов.
ТОП-5 антагонистов в хоррор-играх последних лет
Большинству видеоигр не обойтись без сильного и запоминающегося противника главного героя – антагониста. Именно он зачастую оказывается двигателем сюжета, заставляя персонажа игрока сжать волю в кулак и, несмотря на все трудности, разобраться с гадом. История видеоигр знает немало выдающихся антагонистов, а в последние годы в их полку прибыло – авторы игрового раздела выбрали пятёрку лучших.
облако тэгов
