В этой рубрике мы станем публиковать статьи только о редких и коллекционных изданиях. Разумеется, для таких статей особое значение имеет визуальный ряд, поэтому просим авторов не забывать снабжать свои тексты иллюстрациями.
Издательство "Ладомир" на протяжении многих лет выпускало собрание сочинений Ж. Верна "Неизвестный Жюль Верн".
Издание растянулось с 1992 по 2010 год, поэтому собрать комплект — задача нетривиальная, особенно если искать в хорошем состоянии и оригинальных суперах.
Но время и труд деньги все сделали возможным: недавно я купил последний недостающий том из серии :)
В середине 1980-х гг. в Англии издательством Xanadu была затеяна серия книг "100 лучших..." фильмов, книг, пьес, балетов, и т.п.. Специалисты в области искусства отбирали лучшие по их мнению произведения искусства, и писали об этом справочники. Часть книг имеет непосредственное отношение к фантастике, часть — лишь косвенное, как справочник по фэнтези и справочник по хоррору, некоторые эти справочники внесены в библиографическую базу данных "Лаборатории Фантастики". Данные книги можно рассматривать как рекомендательные списки, адресованные не только новым читателям, но и читателям искушенным, ибо как правило из ста книг в каждом списке — некоторая часть труднонаходима, а четверть даже не переведена на русский язык, но тем не менее это весьма важные (по мысли составителей) книги, составляющие основу жанра. Сегодня мы публикуем отзыв Муркока и Которна на роман, который еще не издавался на русском языке.
Если имя Маргарет Веры Лонг вам ни о чем не говорит, подумайте о Джордже Р. Приди, Марджори Боуэн, Джозефе Ширинге или о Роберте Пэйе. Между 1909 и 1950 годами она была всеми ими, и возможно, кем-то ещё. Под псевдонимами, в первую очередь под псевдонимом Марджори Боуэн, она выпустила более 150 историй о сверхъестественном. Ее талант переплетения исторических событий с колдовством ярко выразился в первом же опубликованном романе, «Черная магия».
Недоверие и недопонимание омрачали отношения между различными христианскими сектами на протяжении всей истории, и Католическая церковь получила свою долю проблем. Прежде всего, папство с его сочетанием безбрачия и духовной непогрешимости создало благодатную почву для спекуляций. Представить себе женщину, вторгшуюся в Ватикан, этот оплот мужского превосходства, представить себе ее женственность, скрытую под расшитыми одеяниями папского престола — это было непреходящей фантазией на протяжении многих веков. Отсюда и легенда о папессе Иоанне.
В пылающей и раздробленной Европе IX века короли и принцы имели власть над жизнью и смертью своих подданных. Но короли все еще преклоняли колени перед Папой. Быть защитником Запада — значит быть защитником веры. Рим, уже не военный диктатор разросшейся империи, был духовным правителем миллионов. По его улицам бродила космополитичная орда солдат, искателей приключений, торговцев, сутенеров, художников и паломников. Он был городом-мечтой западного мира, в особенности в воображении Дирка Ренсвуда, одиноко живущего в полуразрушенном особняке во Фландрии.
Пока Дирк терпеливо прилаживает золотой лист к резному дьяволу, появляются два незнакомца. Бальтазар из Куртре, молодой дворянин, ищущий счастья и приключений, путешествующий с ученым Тьерри, который посещает великие университеты юга. Бальтазар также ищет известия об Урсуле, своей жене, которую он никогда не видел, так как они поженились по доверенности. Дирк говорит ему, что она умерла; ее могила находится во дворе особняка. Из них двоих Тьерри проявляет больше волнения. Бальтазар искренне рад, что он свободен. Вскоре Дирк и Тьерри обнаруживают, что у них общие интересы. Сначала нерешительно, а потом с удивлением и радостью они раскрывают свое увлечение черной магией.
С самого начала их отношения насыщены странной сексуальной энергией. По мере изменения обстоятельств каждый из них становится доминирующим или подчиняющимся партнером, но Дирк оказывается смелее, а Тьерри — нерешительнее. Вынужденные бежать из колледжа, когда Дирк использует колдовство, чтобы убить другого студента, они находят убежище в замке Якобеи, дворянки, к которой Тьерри очень привязан. Дирк, стремясь избавиться от любого соперника в страсти к Тьерри, обнаруживает, что Якобею желает управляющий замка Себастьян, хотя у него есть жена Сибилла.
Выйдя из замка, они встречают монаха, который несет золото, которое он собрал, чтобы основать монастырь. Путешественники крадут деньги, чтобы проторить себе дорогу во Франкфуртский университет, где они могут продолжить изучение черных искусств. Дирка посещает женщина в маске, которая угрожает обнародовать свои знания о его прошлом, если он не использует свои силы, чтобы помочь ей в убийстве мужа. После того, как она уходит, он угадывает ее личность с помощью магии. Она — императрица Запада, Изабо; ее возлюбленный — Бальтазар, который мог бы стать императором. Теперь Дирк начинает различать на горизонте осуществление своих собственных амбиций, которые для Бальтазара — как солнце для свечи.
В прозе Марджори Боуэн поля и города средневековой Европы мерцают в жгучей дымке солнечного света или съеживаются под удушливым пурпурным покровом неестественных бурь. Молнии вздымаются и мерцают над персонажами, когда они разыгрывают сложные партии любви и ненависти. Интерьеры соборов и вилл купаются в роскошном, многоцветном сиянии витражей, отраженном от золота, серебра и хрусталя. Цветы сверкают на мраморе, лепестки рассыпаются по укрытому камышом полу, наполняя воздух томным ароматом. Платья и камзолы, доспехи и чулки сверкают оранжевым и пурпурным, малиновым и зеленым; огромные драгоценные камни сияют в оправах из драгоценных металлов. Это беспокойный, роскошный мир, в котором легко занимает свое место и черная магия.
Мужчины и женщины, населяющие его, испытывают сильное влечение друг к другу, их эмоции и интриги никоим образом не слабеют от экзотической обстановки. Бальтазар прокладывает себе путь к трону и царствует вместе со своей возлюбленной и императрицей, неукротимой Изабо. Дирк, после ужасающей демонстрации сатанинской силы в тени Собора Святого Петра, достигает своей конечной цели — становится Папой. Он решил сделать Тьерри императором, и поэтому Бальтазар должен быть низвергнут. Ад обрушивается на город; преступники беспрепятственно бродят по улицам, неизвестные монстры крадутся в ночи. Изабо и Бальтазар отважно противостоят дьяволу-Папе, прежде чем их отправляют в изгнание. Тьерри, наконец осознавший истинную сущность Дирка, обнаруживает, что всякая власть имеет цену, которую должны платить даже Папы и императоры. Аминь.
Внешний вид и титульный лист первого издания романа:
Английская писательница Габриэлла Маргарет Вера Кэмпбелл (Лонг) (Gabrielle Margaret Vere Campbell (Long)) (1 ноября 1885 — 23 декабря 1952) использовала не менее пяти псевдонимов: Марджори Боуэн, Маргарет Кэмпбелл (Margaret Campbell), Роберт Пайе (Robert Paye), Джордж Приди (George Preedy), Джон Уинч (John Winch), Джозеф Ширинг (Joseph Shearing). Библиографам известно не менее 160 пьес и книг, выпущенных ею за 45 лет творческой карьеры.
В середине 1980-х гг. в Англии издательство Xanadu была затеяна серия книг "100 лучших..." фильмов, книг, пьес, балетов, и т.п.. Специалисты в области искусства отбирали лучшие по их мнению произведения искусства, и писали об этом справочники. Часть книг имеет непосредственное отношение к фантастике, часть — лишь косвенное, как справочник по фэнтези и справочник по хоррору, некоторые эти справочники внесены в библиографическую базу данных "Лаборатории Фантастики". Данные книги можно рассматривать как рекомендательные списки, адресованные не только новым читателям, но и читателям искушенным, ибо как правило из ста книг в каждом списке — некоторая часть труднонаходима, а четверть даже не переведена на русский язык, но тем не менее это весьма важные (по мысли составителей) книги, составляющие основу жанра. Сегодня мы публикуем отзыв о книге, которая еще не издавалась на русском языке.
Позиция 93
МАЙКЛ БИШОП
Кто сделал Стиви Край?
Who Made Stevie Crye?
Мэри Стивенсон («Стиви») Край, молодая вдова, пытающаяся зарабатывать на жизнь как независимый писатель, сталкивается с кризисом, когда ломается ее пишущая машинка. Машинку ремонтирует Ситон Бенек, странный молодой человек, чьим домашним животным / фамильяром является зловещая обезьяна-капуцин; но машинка теперь начинает писать самостоятельно, прерывая повествование собственными дополнениями, вставками, снами и кошмарами. Стиви пытается справиться с хаосом, вызванным воображением пишущей машинки, и убеждается, что Ситон как-то пугающе связан с тем, что происходит с ней. Стиви становится автором художественной литературы и превращает свою реальную жизнь в сказку «Невеста обезьяны». Кульминационный момент — черная шутка, обыгрывающая клише о бесконечном множестве обезьян с бесконечным множестве пишущих машинок. Майкл Бишоп наиболее известен благодаря странным научно-фантастическим книгам, среди которых «Похороны для огненных глаз» (1975), «И странные деревья в Эктабане» (1976), «Украденные лица» (1977), «Малое знание» (1977), «Катакомбы лет» (1979), «Трансфигурации» (1980), «Под небесным мостом» (1982, с Иэном Уотсоном), «Нет врага, кроме времени» (1982, премия «Небьюла»), «Арахна» (1982) и «Зима в Эдеме» (1984). Здесь он обратился к жанру ужасов, создав игривый, остроумный и ехидный роман. Его влияние значительно усиливается благодаря фотографическим иллюстрациям Дж. Поттер.
***
Хотя современный ужас в лучших его проявлениях – по-настоящему достоверное истолкование психопатологии современной жизни, а также воплощение подлинных литературных экспериментов, но все же многие ужасные события в романах ужасов являются в основе своей абсурдными, стоит только об этом призадуматься. Писательский трюк состоит в том, чтобы убедить читателей с помощью мимесиса, убедительного стиля и саспенса (он же страх) думать не своим разумом, своим дневным умом, а своим ночным умом, сновидческим умом. Смешное все еще проглядывает, и некоторые из самых эффективных гротескных ужасов (таких как у Стивена Кинга) фактически используют и передают шутливое смехотворное — прежде чем снова разорвать покров веселья и здравомыслия и совершить мерзости.
«Кто сделал Стиви Край?» удалось опубликовать с большим трудом; крупные американские коммерческие издательства отвергли книгу, поскольку ее невозможно классифицировать и, следовательно, трудно продать. Все дело в том, что это уникальная пародия на сам жанр ужасов, смешная, дикая и убедительно правдоподобная, а не легкомысленно комичная. Благодаря Джиму Тернеру, проницательному редактору «Аркхэм-хауз», «Стиви» наконец появилась в этом старинном источнике лавкрафтианы, на родине всех жанровых ужасов, предшествовавших массовому клонированию schlock-хоррора — и выглядел роман гораздо элегантнее большинства книг.
«Стиви» — это больше, чем пародия. Это мета-хоррор, возможно, первое применение мета-фантастики к хоррору. Это вымысел, который сознательно конструирует себя и критикует себя и свой «приемный жанр»; вымысел, в котором страшные, галлюцинаторные переживания героини создаются для нее испуганной пишущей машинкой, и где происходит бредовое таяние реальности, похожее на самые странные фантастические наркотические грезы Филипа Дика, заканчивающиеся философским сюрреализмом бригады обезьян, стучащих по пишущим машинкам на чердаке.
Попутно мы обнаруживаем восхитительные пародийные моменты, как леденящие душу, так и лукаво глумливые, такие как осада автомобиля Куджо, повторно разыгранная тупым бассет-хаундом, чье слабоумие — это слабоумие «отчаявшегося пассажира из пригорода в час пик». Смешные метафоры множатся, создавая ощущение плутоватого, народного, хотя и более чем серьезного стиля. «А где были сегодняшние Фолкнеры?» — жалуется Стиви, продираясь через книжные обзоры, полные таких названий, как «После рождения» и «Город дрожи», раздраженная видениями писателей, которые «предаются блуду» с ужасами за большие деньги. Возможно, это раздражение и стало одним из мотивов для создания «Стиви», но оно уравновешено авторским юмором, элегантностью, серьезной игривостью и любовью, алхимическим превращением кишечных тем в художественное золото.
Тем не менее, «Стиви» действительно страшная книга, и история имеет острый психологический смысл, даже когда глотает свой собственный хвост (и сюжет). Достойны сочувствия и уважения правдоподобные, странные, трехмерные характеры обитателей маленького южного городка, особенно самой Стиви, мужественной, грустной, печально-добродушной; ее реальность можно разорвать на части, хотя ее плоть и рассудок не пострадают. «Не просто ужасающий, но в корне презирающий цивилизованное человеческое общество», — таков комментарий к рассказу заколдованной пишущей машинки о любимой дочери Стиви, растаявшей в постели, — вот кровавая, «слэшерная» сторона ужаса; и это важное различие. Что же касается спасения, то починка дочкиных выпотрошенных игрушек маленькой девочкой в трансе — заимствованная из пародируемого Диснея так же, как и из «Полтергейста», — описана черной пророчицей как продукт «сублитературных паранормальных энергий».
Вот гуманный, обманчивый калейдоскоп, ставящий под сомнение жанр и рынок, и вымысел, и реальность тоже — но изысканно приправленный человеческой реальностью — и несущий жуткий холод оккультного и незаконного, леденящий кровь, но и согревающий сердце.
ИЭН УОТСОН
Перевод печатается с любезного разрешения А. Сорочана
Источник: Ким Ньюман, Стивен Джонс "Хоррор: 100 лучших книг" (Horror: 100 Best Books, 1998)
Андрей Балабуха. Хоть что-то из того, что не успел сказать… (статья) (памяти В.И.Бугрова)
Андрей Чертков. Памяти редактора (статья) (памяти В.И.Бугрова)
Борис Миловидов. «Всю эту проклятую и счастливую жизнь…» (статья) (памяти В.И.Бугрова)
• Сергей Бережной. Миры великой тоски (статья) (про книги А.Лазарчука)
• блок про Перумова:
Андрей Легостаев. Кто скрывается под псевдонимом «Ник. Перумов»? (статья)
Сергей Переслегин. «Левиафан», бывший «Фатерланд», или Повторение пройденного (рецензия на "Нисхождение тьмы" Перумова)
Наталья Резанова. Мифы Четвертой Эпохи (рецензия на ту же книгу)
Ник Перумов. «Автор устами героя…», или Семь упреков Н. Резановой (ответы на рецензию Резановой)
• Майкл Бишоп "Кому она нужна, эта Небьюла?" (про скандалы вокруг премии, 1989 год)
• Отзывы про "Сидоркон-94" и скандал на нём с премией Странник, статьи Арбитмана, Николая Горнова, Павла Вязникова, А.Лазарчука, Э.Геворкяна и вот эти тоже об этом же:
Валерий Окулов. «Интерпресскон»: частица «иной жизни»… (статья)
Михаил Успенский. Обиженных ведь укладывают спать под нарами, не правда ли? (статья)
Александр Больных. Запоздалые сожаления (статья)
Святослав Логинов. Сор из избы, или История бронзового пузыря (статья)
Василий Владимирский. Зверь пробуждается?.. Зверь умирает?.. (статья)
Ник Перумов. Исповедь аутсайдера (эссе)
Вадим Казаков. Раз, два, три — солнышко, гори? (статья)
Борис Штерн. Открытое письмо (эссе)
• Литературная страничка
Борис Штерн. Правдивые истории от Змея Горыныча (несколько микрорассказов)
Борис Штерн. 1. Наедине с мужчиной (микрорассказ)
Борис Штерн. 2. Киевский торт (микрорассказ)
Борис Штерн. 3. Возвращение милиционеров (микрорассказ)
Борис Штерн. 4. Пан Станислав (микрорассказ)
• Борис Стругацкий, Андрей Столяров. Пейзаж после битвы (интервью). стр. 64-69
В середине 1980-х гг. в Англии издательство Xanadu была затеяна серия книг "100 лучших..." фильмов, книг, пьес, балетов, и т.п.. Специалисты в области искусства отбирали лучшие по их мнению произведения искусства, и писали об этом справочники. Часть книг имеет непосредственное отношение к фантастике, часть — лишь косвенное, как справочник по фэнтези и справочник по хоррору, некоторые эти справочники внесены в библиографическую базу данных "Лаборатории Фантастики". Данные книги можно рассматривать как рекомендательные списки, адресованные не только новым читателям, но и читателям искушенным, ибо как правило из ста книг в каждом списке — некоторая часть труднонаходима, а четверть даже не переведена на русский язык, но тем не менее это весьма важные (по мысли составителей) книги, составляющие основу жанра. Сегодня мы публикуем эпизод, связанный с Кларком Эштоном Смитом.
Позиция в списке номер 44:
КЛАРК ЭШТОН СМИТ
Вне пространства и времени
(Out of Space and Time)
Второй большой сборник, изданный «Аркхэм-хауз», включает разнообразные фантастические произведения, написанные для «Вирд тейлз» калифорнийским поэтом, которого подтолкнул к созданию ужасов и научной фантастики Г. Ф. Лавкрафт. Действие рассказов Смита разворачивается в различных причудливых, фантастических местах: Зотика, далекий континент будущего (описанный в духе «Арабских ночей»), очень похожий на более позднюю «Умирающую Землю» Джека Вэнса; Аверуан, населенная ламиями провинция в средневековой Франции, сотворенная по образцу «Пуактесма» Джеймса Брэнча Кейбелла; Гиперборея, континент воображаемого прошлого, предположительно соседствующий с Хайборией Роберта Ирвина Говарда, где широко распространено поклонение Жабьему богу Тсатоггуа (позднее этого бога позаимствовал Лавкрафт). В издании «Вне пространства и времени» («Аркхэм-хауз») есть восторженное предисловие, в котором Август Дерлет и Дональд Уондри выражают свое отношение к автору. Последующие сборники Смита включают «Затерянные миры» (1944), «Гений места и другие истории» (1948) и «Мерзости Йондо» (1960).
***
Он так и не написал ни одного романа, хотя фрагмент объемом в двенадцать тысяч слов, оставшийся от предполагаемого крупного произведения «Адская звезда», начатого и заброшенного в феврале 1933 года, до сих пор лежит неопубликованным во тьме — возможно, в каком-нибудь сыром подземном склепе под стигийскими водами и затопленными черными пещерами, в которых ползают толстые белые отвратительные черви. Или, может быть, рукопись просто хранится в сейфе в отделении «Банка Америки» в Сан-Франциско.
(Одно прикосновение к запретному плоду его короткой прозы — и я подавлен, поглощен, переполнен. Я чувствую себя пьяным от неподражаемого языка; я наслаждаюсь построением фраз, которые полны бесстыдных барочных выходок и невероятных синтаксических оборотов; они настолько богаты и насыщены визуальными образами, что это граничит с логореей. Стиль кажется пурпурным — настолько, что переходит в ультрафиолетовый спектр. От такого стиля Хемингуэй весь покрылся бы мурашками.)
Смит был поэтом, художником, резчиком по камню и отшельником. И хотя он написал более сотни рассказов, разбросанных по десятку сборников — почти все они были созданы менее чем за десятилетие яростной работы, с начала Великой Депрессии в 1929 году до 1938 года. Его произведения тесно связаны с традициями По, Бирса, Флобера и Бодлера, и хотя Смит был одним из членов выдающегося триумвирата, который доминировал в «Вирд тейлз» (двое других — Роберт И. Говард и Г.Ф. Лавкрафт), но сегодня он практически неизвестен за пределами круга читателей, любящих мрачные рассказы ужасов.
Даже его имя, как и имена его персонажей, кажется, содержит намек на Омара Хайяма и изысканное изобилие эпох, лежащих по ту сторону Времени, мест, лежащих по ту сторону Пространства — Кларк Эштон Смит. Волшебные земли, созданные им, несут в своих именах отзвуки снов о далеком, которые мы сохранили со времен Всемирного Потопа: Зотика, Гиперборея, Посейдонис, Ксиккарф и, конечно же, Атлантида. Теперь его рассказы, как безмолвные песни, недоступны современным читателям, обреченным читать прикрытую бумажными обложками болтовню множества авторов «ужасов», которые воровали из тайника трудов Смита, но запутались в словесной жвачке и Оксфордском словаре; они тщетно и нелепо пытались использовать наименее претенциозные и коммерческие слова, чтобы заменить «урны для кремации», «неназываемое» и «погребальные одеяния асфальтового цвета». Поставщики утомительных клише, неизящных слов и выражений, настолько далеких от изысканности, что они поставили бы в тупик даже самого примитивного вестгота.
Таким образом, наши критические способности систематически искажали кинофильмы, смонтированные как рок-видео, и мы не можем прожить и пятнадцати минут без автокатастрофы. Мы также были сломлены десятилетиями коммерческой писанины ниже уровня Доктора Сьюса, основанной на тезисе: чем проще — тем лучше. (Эйнштейн однажды заметил: «Вещи должны быть как можно более простыми, но не проще»). Ошеломленные, околпаченные, испорченные не смогут насладиться прозой Смита — и об этом можно только пожалеть. Его изысканный стиль и сибаритские, извращенные фантазии для них — то же самое, что Вивальди для подростка, который балдеет от Run D.M.C.: просто белый шум, в лучшем случае непроницаемый.
А жаль, потому что голос Смита был необычным и неотразимым. Я уже писал в другом месте о моей первой встречи с его замечательным «Городом Поющего Пламени». Это встреча, которая глубоко повлияла на мое собственное творчество и ощутимо повлияла на мою жизнь. Был 1950 год, мне исполнилось 16, и я нашел рассказ в антологии Августа Дерлета в школьной библиотеке в Кливленде, штат Огайо… впечатление было настолько сильным, что я украл книгу и не вернул её по сей день. «Семеро сбежавших» Фредерика Прокоша и «Процесс» Кафки убили мою невинность в отношении того, что нужно, чтобы стать писателем, достойным чтения, а рассказы Кларка Эштона Смита выбили из меня всякую невежественную чушь о границах языка.
Я, скорее всего, не стал бы сейчас работать в кино, если бы не получал от Смита урок за уроком о том, как писать визуально. У него есть жуткий способ добиваться миметического эффекта даже в самых загадочных сценах (Странно, что в его работах очень мало слуховых и тактильных ощущений. Я вижу все это, но в тишине.)
Возьмем, к примеру, этот фрагмент из «Последнего иероглифа». Старый и не очень талантливый астролог получил приказ пророков — следовать за ужасным проводником, мумией по «миру душных подвалов и грязных, мрачных, закисших коридоров». Охваченный страхом, астролог отрывается от мумии и пытается вернуться по своим следам через катакомбы.
«Он наткнулся на огромный череп без надбровных дуг, лежащий на земле с глазницами, обращенными вверх; а позади черепа находился покрытый плесенью скелет этого чудовища, преграждавший путь. Ребра зажали сужающиеся стены, как будто чудовище доползло сюда и застряло. Белые пауки с головами демонов и размерами с обезьяну, сплели свои паутины в пустых арках костей. Скелет, казалось, дрожал и шевелился, отвратительные пауки роились над ними, собирались в бесчисленные множества и покрывали каждую косточку. Нюшен со своими спутниками устремился назад; вернувшись к развилке пещеры, он последовал по другому ответвлению».
Даже тот, кто увлекается рэпом и автокатастрофами, может увидеть этот ужас в темном коридоре.
Приведенный выше отрывок взят из одного из двадцати рассказов «Вне Пространства и Времени», первого крупного сборника Смита, опубликованного издательством «Аркхэм-хауз» в 1942 году. Мне было разрешено выбрать только одну книгу Кларка Эштона Смита. Это тяжело. Я выбрал этот сборник, потому что он содержит «Город Поющего Пламени». Одна из моих самых любимых историй, как я говорил ранее. Но там нет «Затерянных миров», и «Мерзостей Йондо», и еще множества того, что восхищает и мистифицирует. Я выбрал «Вне Пространства и Времени», потому что эта книга выбрала меня — прошло более тридцати лет с тех пор, как я впервые прочитал ее — и я её выбрал как символ того, что мы имеем в виду, говоря: «Она создала миры и чувства, которых я никогда не мог найти нигде больше».
Чистой воды чудо, особенно во времена, наполненные белым шумом.
ХАРЛАН ЭЛЛИСОН
Перевод печатается с любезного разрешения А. Сорочана
Источник: Ким Ньюман, Стивен Джонс "Хоррор: 100 лучших книг" (Horror: 100 Best Books, 1998)
облако тэгов
