Significant Other (2022, США, реж. Дэн Берк, Роберт Ольсен, 84 мин.)
Как ни странно, в канве кинофильмов 2022 года все меньше позиций из сегмента «хоррор», которые хотелось бы посмотреть промозглым вечером конца ноября. Собственно, фильм «Вторая половинка» был выбран исключительно благодаря обложке, насыщенной лесными массивами и силуэтами туристов с рюкзаками. Именно это и подвигло посмотреть стриминговый фильм, вышедший 7 октября.
Стоит отметить, что задумка фильма была изначально неплохой, ибо добрая половина хронометража в первой половине картины – отвлекающий зрителя маневр.
Молодая пара отправляется в поход по Red Ridge Trail, где парень намеревается сделать своей девушке предложение. Для него, судя по всему, этот шаг дается нелегко, ведь он ждал этого момента 6 лет. Дело, как может показаться, в самой спутнице. Она наполнена комплексами, неуверенна в себе, подвержена паническим атакам, и постоянно принимает горстями антидепрессанты. В предложении, которое было сделано на берегу Тихого Океана, спутнику было отказано, и сопроводилось приступом паники. Так как тема «токсичных» отношений, «абьюзивности» и ранимости отдельных людей в современном социуме очень популярна, то диалоги построены на каких-то психологических интервью, неестественны и сухи. На деле, как это и было задумано – все это сделано специально. Ведь еще в самых первых кадрах нам явственно показали главного антагониста – некого ксеноморфа, прилетевшего на упавшем метеоритоподобном объекте. Но и вся тема с ксеноморфом и изначальным посылом – тоже обман зрителя.
На самом деле, мне совершенно не хочется спойлерить, однако могу заверить, что во второй половине фильма динамика возрастет, а красной нитью идущая тематика неудачницы с детскими психологическими проблемами (это не мое личное мнение – это прямо декларируется главной героиней постоянно) сплетется все же с темой чужого коварного разума. Правда задумка авторов, которая мягко должна была подвести нас к сюжету, весьма далекому от хоррора превратилась в некоторый фарс. И, чтобы не разрушать интригу, я более о нем ничего не скажу.
Однако, не мог не заметить некоторые отсылки в фильме. Во многом сценарий (довольно слабый кстати) инспирирует к таким фильмам, как «Нечто», «Чужие», и даже «Ловец снов», особенно в поведении героев.
Немного о туристической составляющей фильма. Red Ridge Trail довольно популярный пешеходный маршрут выходного дня, некоторое время назад переставший быть самостоятельным, соединяясь с более крупными маршрутами. Красный Хребет получил такое название от заметных выходов железной породы на возвышенностях, тропа довольно хорошо оборудована и имеет интересные смотровые площадки, протяженность основного маршрута – около 15 км. В принципе, ходовая часть занимает световой день, и я несколько не понимаю, зачем на нем делать несколько ночевок. В гайдах утверждается, что маршрут умеренно сложный ввиду подьема на высоты, но на деле – скорее он не категорийный. По мере прохождения туристы могут увидеть редкие образцы флоры и насыщенную фауну, но, безусловно, это не дремучий лес. Маршрут круговой. Герои фильма используют недорогую экипировку, и несут с собой немереное количество лишнего груза, зато не удосужились ни разу натянуть на свою палатку тент, хотя близость океана явно намекает на сырость, зато у них много одежды, которую они часто меняют, ко всему прочему в их снаряжении есть и решетка для приготовления пищи, надувные коврики, куча подушек и посуды, которая чудом умещается в небольших по объему рюкзаках. В целом, как я понимаю, одной из реальных туристических задумок тропы является наблюдение на ней и реликтового гоминоида, но это все завлекающие моменты.
Резюмируя, могу сказать, что фильм вполне скрасит один вечер, но вряд ли кто-то будет его пересматривать
В очередной раз, пролистав мнения критиков на Кинопоиске, понимаешь, что опять и опять люди расставляют акценты не на тех вещах, и большинство статей из-за этого выглядят, как плевки снобов, а между тем
«Тринадцатый воин» (1999)
вполне своевременный и интересный фильм, вызывающий теплые воспоминания, и думаю, что джентльмены за 30 вполне себе его пересматривают. Но речь пойдет не о фильме, как таковом, а о том, кто в свое время меня вдохновил среди персонажей, и это вторая статья такого рода, первая была чуть ниже, и касается фильма «Тумстоун». Итак, несмотря на голливудскую игру Антонио Бандераса, меня в свое время поразил все же Дэннис Стерхой в роли Хергера Весельчака, а если подумать, то если бы не этот человек, картинному Ахмеду ибн Фадлану и не жилось бы на свете. Скальд, иронично шутящий с друзьями, но также и кидающий нидвисы в недругов, одинаково остро делающий выпады и мечом, и острым словом. С первого же просмотра мне очень полюбился этот человек Одина, который с легкостью переживает смерть соратников, потому что все уже предопределено, чем и восхищает поэта-араба. В чем-то он оттеняет подвиги и своего ярла Бульвайфа, и даже, вроде бы, и главного героя Ибн Фадлана. Но, тем не менее, он гармонично и кратко для популярной киноленты показывает повседневность человека, живущего своими ценностями.
Что до историчности фильма, то о ней никто и не говорит. В свое время мы обсуждали этот фильм во время учебы на семинарах по этнологии, на тот момент он был очень свеж. Наверное, и сам, ныне покойный, Майкл Крайтон, когда писал сценарий и его новеллизацию «Пожиратели мертвых» хотел чего-то настоящего и необычного. Поэтому он взял эпос «Беовульф», и смешал его с некоторыми историческими фактами, кое-где приукрасив. Ахмед ибн Фадлан действительно встречался с норманнами в волжских степях, на тот момент в Европе гипотетически могли жить потомки неандертальцев, но конечно не в таких количествах, как показано в фильме, к тому же они одновременно имеют культ медведя, с патриархальным вождизмом, и матриархальный культ палеолитической Венеры с Матерью Венделей. Но сами норманны называют их «вендели», памятуя о венедах, разумеется. Иногда мне приходит на ум, что необузданность этих странных архаических пещерных дикарей, и породила желание видеть неандерталенсис в роли предков европейцев у Варга Викернеса.
Кстати, что интересно, и Хергер Весельчак, достаточно образованный для человека, много пьющего мед, на вопросы Мельхиседека, друга и наставника Ахмеда, на греческом, отвечает все же на латинском. Но это все, конечно мелочи, по сравнению с атмосферой отдельных моментов. И именно поэтому, я и ценю это произведение из тех лет, где больше нет нас…
Tombstone (1993, США, реж. Джордж П. Косматос, Кевин Жарр, 130 мин.)
Наверное, у каждого человека в детстве были герои, которым хотелось подражать и быть на них похожими. В них есть определенный шарм, элегантность, некая аристократичность, которой хочется не слепо подражать, но быть такими же честными, вдохновленными жизнью, либо относиться к смерти иронично и с неприкрытым сарказмом. Так и у меня есть пара киногероев, которые непременно оказали на меня влияние, помимо прочих, но оказываясь необычными образцами того, кем я в итоге стал. Наверное, стоит о них рассказать. Когда мне было лет 9, друг отца, невероятно нелепый и неряшливый, принес мне видеокассету с фильмом «Тумстоун». Это была пиратская копия с плохим видеорядом, но оригинальным переводом Гаврилова. Уникальный фильм, ставший одним из лучших вестернов. И самым запомнившимся мне персонажем стал Джон «Док» Холидэй, в непревзойденном исполнении Вэла Килмера. Его непревзойденный сарказм, лукавство, аристократическая образованность, владение речью, осаживающее неотесанных ковбоев, игра на клавишных, декламация стихов, знание латинского, и, конечно, харизма, покоряющая дам, вкупе с тем, что на момент фильма он показан пораженным туберкулезом, восхитила меня и позволила задуматься о многих вещах уже тогда. Безусловно, предвосхитило многое и то, что персонаж этот не был выдуманным, но абсолютно реальным человеком, прожившим всего 36 лет, и оставившим о себе настолько сильную память, не только как ганфайтер, но и как образованный человек, доктор, что его образ то и дело всплывал в американском кинематографе. Однако, именно «тумстоуновский» Док Холидэй оказался одним из тех, кто мог повлиять на юного поэта. Под звуки «как бы» Ноктюрна «мать его» Шопена.
Хотелось написать об одном, подумал о другом, а по итогу написал вот это.
Christopher Robin (2018, США, Великобритания, реж. Марк Форстер, 104 мин.)
Признаться, перед тем, как посмотрел фильм, зашел на Кинопоиск, в очередной раз, прочитав тамошнее нытье. И, на самом деле, снобы, которые везде ищут подвох, вполне искусны в том, чтобы отбить желание смотреть вообще что-либо. Оговорюсь, что то, о чем я пишу здесь – мои собственные впечатления, которые ни в коей мере не являются критической рецензией.
Ключ к пониманию замысла режиссера должен начаться с названия. Это не фильм о Винни Пухе – это, по сути, психологическая драма, где игрушки из детства становятся проводником к обретению героем самого себя, отринув рутину будней и повседневные заботы. Именно поэтому Кристофер не сильно удивляется говорящему плюшевому медвежонку, будучи уже взрослым менеджером по продаже чемоданов. Лайтовая версия «Трейнспоттинга», вот что это за фильм, скажу я вам. Неслучайно же, на роль главного героя выбрали Эвана Макгрегора, который постоянно крупным планом показывает свой стеклянный взгляд. Я постоянно слышу в молодежной среде модное словосочетание «биполярное расстройство», вот отличный тому пример. Мальчишка, играющий с плюшевыми зверятами все это время таился за маской клерка. Еще аналогий? Легко – «Бойцовский клуб» Паланика, то о чем завуалировано намекают за образами этого романа, очень легко и непринужденно показывается в фильме. Кто-то может найти там и отсылки к Фрейду, при желании.
Еще одним моментом, который оплевывают в отзывах – это потрепанные «страшные», «как из фильма ужасов», «жуткие» плюшевые игрушки, которые «не зашли» нашим зрителям, спешно уводящим своих ребяток с киносеанса. Так если все привыкли к хамоватому советскому Винни-Пуху, разумеется эти персонажи будут диковато выглядеть для них. А ведь это прямые аллюзии к самым первым иллюстрациям книги Милна от Эрнеста Шеппарда 20-х годов, срисованные с настоящих игрушек. Поверьте, они такими и были, и им умилялись не меньше, так что англичане, думаю, прослезились. А как же дубляж? Разве никто не заметил, что игрушки озвучены теми самыми голосами, что были в диснеевском мультфильме, правда, уже второго поколения, но все равно узнаваемыми.
А в целом, фильм неиллюзорно понравится гедонистам – «Порой из ничего выходит множество приятностей» проходит красной строкой через весь фильм.
И вновь зритель становится изначально неподготовлен к сюжету кинофильма только потому, что его название в российском прокате упростили до какого-то клише, возможно даже не досмотрев до конца.
Hunter hunter звучит головоломкой одновременно как игра с старыми английскими словами, как в «Ведьме» (VVitch), так и как некое зоологическое отображение вида, переворачивая смысл – ловец охотников, охотник на охотников. Для примера можно привести также рассуждения библиотекаря Майка Хэнлона в «Оно» С.Кинга, о слове haunt, созвучном слову hunt – «преследуемый» (хищником) и «населенный призраками». Я не филолог, но, разумеется, это очень интересно для стороннего человека.
Зато я люблю поговорить об архетипах. Как и в «Ведьме», мы видим модель семьи, которая не одно поколение живет в лесах, неучтено, без документов и образования, вне социума, но продолжая зарабатывать тем ремеслом, что завещали им предки-трапперы – продажей шкурок добытых животных. Однако даже к моменту событий фильма – а это 1990 г. профессия изживает себя, на место трапперам приходят яппи, для которых жизнь в глуши дань моде, недаром семью протохипстеров показывают два раза. А вот семья охотника живет незамеченной. К несчастью для отца, у него рождается девочка, и он понимает, что будущего для такой модели жизни у его семейства больше нет, ну, а антагонистом здесь выступает жена. Все остальное в фильме, как и в «Ведьме» — лишь отвлекающее, профанное. И чудо-волк, приходящий воровать добычу у голодающей семьи, и маньяк, которому так уютно в глуши творить свои мерзкие дела, и равнодушные работники службы лесоохраны, привыкшие к рутине, и даже сам антураж довольно таки неприятного канадского чернолесья. Это фильм-инициация. Неприспособленная к лесной жизни женщина, неизвестно как ставшая хозяйкой в неуютном доме охотника, не умеющая и не желающая жить в этом неуютном месте с каждой минутой становится все более жесткой, решительной и жестокой. Именно так пробуждаются архетипы, заложенные многими поколениями предков. Ну, и кульминация, о которой так много говорят – разве не похоже в итоге это на своеобразный ритуал-жертвоприношение, после которого приходит катарсис, приправленный каким-то пост-блэк металлом в наушниках. А черного волка возможно даже и нет, он есть в разуме отчаявшегося человека, вовремя приходящий, как Черный Филипп, являясь ловцом тех, кто возомнил себя охотником.