Ассоциация такая всплыла, потому что только досмотрели Спауна, который мультик. Секс и кровь – это по Кинговской части, а яркость и краткость – Берроузная составляющая. Так же как тексты автора вроде: «Он понял, что зло вершить неправильно и с этого момента встанет на стезю добра». Только что придумала, ага. А очень ведь похоже. Но такого рода примитивные тексты как раз и свойственны Берроузу.

Кинг же, как ни странно, таким не грешит. Странно – потому что сам он признает свое творчество взращенным именно на этих нелепых картинках с такими же глубокомысленными нравоучениями. Что не помешало стать ему серьезным и – не побоюсь этого слова – великим писателем.

Берроуз же остался на комиксном уровне: имеют место быть яркие, доступные картинки с приклеенными диалогами. К пятой книге автор уже начинает бессовестно плодить сущности, но цикл от этого хуже не становится. Сначала кажется, что на Марсе избыточное количество странных существ, но потом мне вспомнился кенгуру и я поняла, что животный мир планеты скорее беден, чем богат. Впрочем, если память мне не изменяет, в первых частях книги автор неоднократно называет Марс умирающей планетой.

В пятой части цикла нам преподносится новый мыслящий обитатель Барсума. Обитатель, некогда поразивший мое тогда еще детское воображение. В первый-то раз я и сама читала Берроуза еще в отрочестве. До/перечитывала уже в Зале Славы, кажись, а первое прочтение даже и не припомню… Прекрасная принцесса волею судьбы, погоды и вздорного характера оказывается за тридевять земель от Гелиума. И видит странных безголовых людей в загонах. Позже, понятно, оказывается, что мыслящие головы типа паучки бегают от тел отдельно и меняют их как перчатки. Рожицы у паучков мерзкие и вместе с телами не смотрятся.

С помощью этих идейно омерзительных существ автор низвергнет идеалы чистого интеллекта. То бишь паучки эмоциям чужды, оттого мерзки и враждебны. В первой трети книги, где принцесса пребывает у них в плену, развенчиваются идеалы чистого разума. Причем развенчиваются душевно, даже у меня за душой защекотало что-то: «А правда, действительно, как же так? Так нельзя!». Чего уж тут про детей говорить? В смысле теоретической целевой аудитории. Воспитательная цель – налицо.

Как бы там ни было, мне такой примитивизм в некотором роде симпатичен в отличии от претензий того же Чужака или Чайки Джонатана. Как же мне эту книгу расхваливали! И горизонты она расширяет и мотивацию рождает и думать заставляет и бла-бла-бла… А мне вот показалось, что и в том, и в другом случае излагаются прописные истины причем фактически без привязки к повествованию. И мне кажется, что каждый нормальный человек на протяжении жизни задает себе те вопросы, которые изложены авторами в этих двух произведениях. Да, это неглупо, кто ж спорит? Но и не истина в последней инстанции – определенно.

Берроуз в этом смысле мягче и, главное, без претензий. Переживания и выводы персонажей ненавязчивы и не претенциозны. Это вызывает симпатию.

Во второй части Шахмат развенчивается самодурство (это автор любит, да) и воспевается рыцарство. Ага, насчет рыцарства. Любимый говорит, что есть такое героическое фэнтези – вроде Сальваторе. Так вот, теперешняя героика – свист художественный рядом с Берроузом. Бедной, несчастной, заблудившейся и впоследствии неоднократно попавшей в плен принцессе грозило как бы вы думали что? Что ее насильно возьмет за себя замуж местный правитель. А она ж ни за что, окромя как по любви, потому у ей для этой цели нож заначен, вона как. Ух, извиняюсь за стиль, но сейчас уже читаю Кысь, оттого чуть юродствую. Прониклась…

Конечно, принцессе и без замужа по ходу чуть не перепал главный паук в супертеле и (попозжа) местная команда рабов-гладиаторов. То бишь предполагаемый изврат в лице паука и почти состоявшейся оргии имел место быть. Но такие варианты принцессой не рассматривались как угроза, потому что нереально. Вот вам и взгляд на мир. Детишкам надо такое читать в виде героики, а не Сальваторе. Правда, девочкам, может и нежелательно – устанет ведь принца ожидать, а еще такого, чтоб спасал… Одно слово – фантастика.

Конечно, с принцессой ничего не случается, на то она и принцесса. Разве что, как и положено в хорошей сказке, она встретила настоящего своего принца, по ходу повествования показав истинные чудеса силы духа.

Оценки.

Оценим?

1. Мир на десятку, поскольку комикс красоты невероятной. Честно стыренные с Земли красные, черные и желтые люди в этой книге не присутствовали, но подразумевались, но снова были показаны барсумские львы – голодные, почти догнавшие сначала героиню, а потом героя, паучки опять же, и героическое царствование с благородными монархами, постоянно побеждающими не очень благородных. Глупо, но мило.

Дифирамбы Барсуму лучше всего удались у Фармера в Создателях Вселенных. Главный герой цикла даже попытался создать маленький мир типа луна на основе прочитанного. Оказалось только, что пять лет для дозревания яиц – это неоправданно долго. И вообще куча биологических несоответствий сделала этого проект практически невоплотимым, к сожалению. Хотя, если верить в биографию Берроуза на фантлабе, товарищ с трудами Дарвина не расставался.

Впрочем, Фармер вообще любитель развенчивать мифы. Чего только стоят плотоядные кентавры вкупе с лекцией о том, что человеческий рот не пережует столько травы, чтоб накормить конское тело. Ну и про прочие внутренние органы, которые должны быть существенно больше, чем предполагается мифологией.

2. Читабельность примерно на восьмерку, несмотря на всю свою неудобоваримость. Классика, однако. За того же не легче пишущего Конан Дойля отвалили 110 енотов – ежели в международном формате считать. Да и за Берроуза букинисты содрали, как за современника. Так что не только я товарища оценила.

Произведение все-таки захватывающее даже с поправкой на детскую наивность, не очень вписывающуюся в мою преувеличенно циничную картину мира.

3. С интригой похуже. Вроде бы как и старался автор, и это видно. Но средневековая сказительная неспешность себя не изжила, потому, конечно, особое напряжение в связи с переживаниями за героев не чувствуется. И сопереживание, конечно, прихрамывает ввиду разницы в мировоззрении.

Больше четверочки поставить не могу. Представляем себе прогулку на лодке по Венеции… Даже если вдруг за лодкой гонятся злодеи (вспоминая недавно пересмотренного одного из Индиан Джонсов), канал – это не водопад, а лодка – не гоночная машинка, нет.

4. Герои где-то рядом с Иваном-царевичем в детстве воспитывались, ага. То есть внутренний их мир и восприятие внешнего где-то на том же уровне и притормозились. «Не вижу зла, не слышу зла…» А говорить приходится, сказка потому как. И не о зле, а скорее о глупости (читай: самодурстве отдельных отсталых личностей) и ситуациях неприятных. Мило, но, конечно, неправдоподобно, оттого четыре.

5. Про идею я уже говорила.

6. Душевность. Верю. Десятка. Это ведь не неаргументированный вызов обществу от Сальваторе, это слившийся образ мыслей автора и персонажей, это восприятие мира не декларируемое для целевой аудитории, а фактическое. Не восстание против зла, а его неприятие, неверие во зло, если угодно.

7. Погружение ничего так, звон мечей слышится, от паучков сбежать хочется, темные туннели ощущаются, равно как и разыгравшая стихия. Вот интересно: как он смог сочетать простоту повествования и идеализированную неправдоподобность героев и их мировоззрения с настолько достоверным погружением? Или это обозначает, что и во мне есть что-то хорошее, а? ;) Или, может, это призыв к тому хорошему, что есть в каждом из нас? Ну что ж, тогда тем более, честь автору, хвала и восьмерка за погружение. Восьмерка – потому, что нырялось мне и поглубже.

Синопсис.

Для контрасту (я вообще стараюсь придерживаться такой системы) после прочла Олдевского Героя. Чувства смешанные, как в том анекдоте. В смысле, как будто твоя теща на твоих же жигулях летит в пропасть. Придется вдаваться в подробности и я уже морально к этому готовлюсь. Скоро на экранах. ;)