Психологические ужасы получаются у мастера темной литературы Стивена Кинга лучше всего. Почему-то писателю удается блестяще отразить любое отклонение в душевном настрое людей и передать максимальное эмоциональное напряжение при помощи простых и понятных инструментов – правильно подобранных слов. Ни один монстр, порожденный воображением Короля, не в состоянии тягаться с чудовищами в человеческом обличье, созданными этим же самым могучим воображением.

Давайте-ка посмотрим. Писатель попадает в аварию.

Писателя находит одинокая женщина, бывшая медсестра Энни Уилкс. Но вскоре выясняется, что чудесное спасение оборачивается страшным испытанием на прочность – у женщины полный сдвиг «по фазе». Герой превращается в узника с перебитыми ногами.

Таким образом, весь сюжетный каркас романа построен на противостоянии двух личностей. Это маленькая война, в ходе которой выживет только один. Тяжелое, изнурительное психологическое испытание с непредсказуемым концом, замешанное на размышлениях о творчестве и сути самого писательского ремесла, где все далеко не так радужно, как кажется на первый взгляд. Кинг частенько делает главными героями писателей – свое альтер-эго, но интересно, что такие люди получаются у него живыми. Что же касается образа монументальной Уилкс, писатель блестяще проработал ее характер как неуравновешенной женщины со склонностями к насилию. Ужас не в том, что Уилкс терзает свою жертву, заставляя писать очередной мыльный роман из насквозь коммерческой серии. Самое страшное, что такие женщины окружают нас везде – на улице, в транспорте, в очереди за хлебом. С виду милая симпатичная дама может оказаться чудовищем, способным на самые немыслимые жестокости во имя своих бредовых идеалов и согласно своей извращенной системе ценностей.

То есть настоящий ужас – в повседневности. Истинные чудовища ездят вместе с вами на работу и передают за проезд.

В принципе структура сюжета не нова, и во-многом опирается на крайне жесткий роман Джона Фаулза «Коллекционер», который в свою очередь восходит к мифу об Орфее и Эвридике, в той части, где нимфу пленяют в царстве мертвых Аида без шанса на спасение. То есть мифологическая основа сводится к абсолютной власти и свободе одного человека над абсолютным подчинением и заточением другого. Узник и страж. Психология налицо.

Роман читается напряженно, хотя событийный ряд минимален. Вместо обильного драйва или смены декораций читатель путешествует по памяти главного героя, исследуя его личность и изучая мучительницу Уилкс, ее сильные и слабые стороны. Читая строчки о том, как медсестра заставляет героя испытывать невероятные мучения, становится понятно, откуда проистекает основной ужас. Где истоки этого зла. Определенно в прошлом, которое запускает свои щупальца в настоящее и хватает, тащит с собой на дно.

Персонифицированное зло в лице Уилкс понятно и четко преподнесено. Вообще в романе нет полутонов, и это делает его содержательно легким. Поэтому читать «Мизери» можно легко и свободно. А вот осмысливать потом придется долго.

«Кибериада» Лема является наряду с его циклом о Ийоне Тихом и пилоте Пирксе классической серией короткой прозы, объединенной единым пространством, тематикой и стилем повествования. В «Кибериаду» входит не только сама по себе кибериада, но и «Сказки роботов», и приключения забавных роботов Трурля и Клапауция, изобилующие лемовским юмором, бесконечно мудрыми мыслями и сатирой.

Лем любит сатиру. Он прекрасно умеет пользоваться и фантасмагорией, поэтому в отличие от Азимова, который серьезно исследует мир роботов, их психологию и взаимоотношения с людьми, Лем использует разумных машин всего лишь как метафору человека, показывая, что их проблемы ничем не отличаются от наших. То есть Лем попросту рассказывает о людях в обличье металлических машин и, наверно, позволяет себе даже более смелые мысли, чем он смог бы применить по отношению к персонажу-человеку.

Рассказы Лема о роботах ни в коем случае не стоит воспринимать как научную фантастику. Нет здесь и фэнтези. Зато имеется язык сказки и притчи, позволяющий в легкой ненавязчивой, а потому доступной форме донести до читателя сюжет и какие-то идеи. Вообще, форма сказки, древнейший стиль литературы, по механизму своего действия невероятно эффективен. Умело сочетая элементы сказочности и контрастирующую с ней на первый взгляд тему роботов – казалось бы, такой сюжет относится только к НФ – Лем сделал прекрасный цикл рассказов, который любят и ценят не только поклонники его гения, но любители всей фантастической литературы независимо от поджанров.

Что еще можно сказать о «Кибериаде»?

Да собственно ничего. Этот цикл нужно читать, с желанием и удовольствием, от одной прекрасной истории к другой, совершенно не похожей на предыдущую. Простой язык и легкие мотивы делают книгу доступной для всех возрастов – здесь Лем отходит от своей традиционной изощренной и насыщенной манеры повествования, вернее превращает ее в элемент волшебства.

Крайне жесткий по содержанию, этот роман стал дебютом в литературной карьере шотландского писателя Иэна Бэнкса, которого, к сожалению, с 2013 года нет с нами. Уже этим первым своим произведением, вышедшем в свет в 1984 году, Бэнкс очерчивает интересующие его темы – обман, самообман, различные формы жестокости и фатальные ошибки, которые мы делаем в своей жизни. Причем в крайне экстремальных вариантах.

Роман повествует о 16-летнем подростке Фрэнке, живущим со своим отцом-отшельником на острове неподалеку от маленького шотландского городка. Паренек существует в замкнутом мирке дома, полностью погруженный в свои переживания и странноватые игры, способные напугать любого взрослого. В фантазии герою не откажешь – его бурное воображение порождает целый культ, с ритуалами по принесению в жертву насекомых и мелких зверюшек в специальных пыточных механизмах. Венец творения юного инквизитора – Осиная фабрика, сделанная из большого циферблата. Также очень важное место занимают Жертвенные Столбы, с красующимися на них головами убитых животных…

Юный Фрэнк определенно нездоров. Развивается он неправильно, но предоставленный сам себе, конечно же этого не понимает. И деформированная психика подростка порождает все новые и новые изощренные фантазии. Роман во многом состоит из внутренних монологов, воспоминаний героя о шокирующих подвигах – убивать он начал еще в детстве, и нехитрых приключений в повседневности. Холодный ветреный климат острова полностью совпадает по настроению с отчужденным, жестким и немного ироничным стилем изложения истории. Вместе с Фрэнком мы исследуем остров, дом, со всеми его этажами и потайными комнатками, а также шоссе и прибрежный городишко на полторы улицы. Убогая со стороны, эта картина маленького мирка кажется на удивление насыщенной, если смотреть на нее от первого лица. Странным образом каждая деталь, элемент пейзажа или предмет приобретают в тексте смысл, значение, превращаются в активных участников повествования.

Умело нагнетая атмосферу по мере приближения к финалу, Бэнкс завершает свой роман шокирующим, умопомрачительным аккордом, ударив читателя под дых там, где тот совсем не ожидал удара. Получается внезапно и крайне жестоко, связи, которые раньше казались прочными и понятными, рвутся как нитки, пленка лопается, обнажая потаенный смысл, гораздо более суровую истину, чем факты о юном садисте с отклонениями в психическом развитии и явными симптомами социопатии.

«Осиная фабрика» — жесткое чтиво, где мало по-настоящему приятных вещей. Этот психологический постмодернистский триллер исследует закоулки человеческого сознания, тайные причины некоторых поступков и страшные последствия, за которые потом придется нести ответственность. В том числе и перед собой. Несмотря на столь непростое содержание, читается роман легко и быстро – текст написан отличным, выверенным, лаконичным языком с нотками иронии. Читать интересно. Сюжет держит в напряжении и вызывает вполне кричащие вопросы, заставляющие с ужасом, кусая губы, читать о страшных подвигах юного героя и тревожно ожидать, чем же все это закончится.

Так что если говорить об интриге и закрученности сюжета – сделано первоклассно. Финал однозначно способен удивить, и только самый проницательный читатель догадается, что к чему. Вот этим-то шоком открытия текст ценен прежде всего.

Другое дело, что понравится такой текст далеко не всем. Но самое главное, подобные ситуации вполне реальны, имеют все шансы на повторение живьем, как бы это печально ни звучало, а потому необходимы нам для наглядности.

Ричард Адамс — писатель интересный и самобытный. Книг он создал немного, но зато каждая — событие. Все началось с чтения детям сказок собственного сочинения, пока материала не накопилось на приличных размеров книжку. В итоге автор отредактировал свои записи и издал роман-сказку известную в русском переводе как «Обитатели холмов», но на самом деле звучащую как «Корабельный холм». И вдруг книга стала бестселлером. И вдруг ею стали зачитываться миллионы людей по всему миру. И вот уже вышла экранизация, а роман попал в многочисленные списки для обязательного прочтения. Впечатляющий дебют.

В чем секрет успеха романа? Вероятно, в том, что Адамс смог создать цельную историю, объединив в одном тексте сразу несколько магистральных тем и подав все это в сказочном ключе. Однако не следует воспринимать «Обитатели холмов» исключительно как детскую сказку, о нет, эта книга весьма коварна. Дело в том, что хоть персонажи там — милые и пушистые кролики, — сталкиваются они с набором далеко не детских, а вполне взрослых проблем. Тут вам и борьба с естественными врагами, внешними и внутренними, и вопросы социальной иерархии, и борьба за власть, и схватка за выживание, сотрудничество, предательство, ненависть, дружба, смерть, новая жизнь.

В итоге у Адамса вышла многогранная картина на пасторальном полотне английской глубинки, способная по идейному наполнению соперничать с самыми прославленными Большими романами из всех жанров, от реализма до фэнтези. К слову, причислять к фэнтези данную вещь не стоит, потому что здесь нет намеков на волшебство, а единственное художественное допущение — наделение животных разумом и психологией — применялось еще Редьярдом Киплингом сами знаете где (Багира и Балу передают привет, пользуясь случаем). Поэтому «Обитатели холмов» справедливо было бы отнести к великим универсальным притчам, одинаково доступным и важным для понимания как взрослыми, так и детьми наравне с такими вещами как например «Маленький принц» Экзюпери. На самом деле весьма редкий сорт литературы, и писать на таком уровне могут единицы, особенно если учесть, что Адамс с нуля разработал специальный кроличий язык и мифологию. Какое потрясающее погружение в мир!

Здесь нет и не будет ни слова о сюжете, потому что читатель, еще не познакомившийся с книгой, должен испытать и пережить все сам. Но однозначно следует заметить, что Ваше отношение к кроликам после этой книги изменится.

«Средства для похудания!» «Эффективная диета!» «Быстрый способ сбросить вес!»

Знали бы рекламщики, какой зловещий смысл можно разглядеть во всех этих на первый взгляд невинных призывах после прочтения романа Стивена Кинга «Худеющий»…

Роман этот опубликован в 1984 году и рассказывает о мести. О заслуженной мести. Но в отличие от предыдущих вещей Кинга, здесь главным героем становится не мститель, а его жертва – заносчивый адвокат Билли Халлек, страдающий ожирением. Типичный американец, Билли однажды насмерть сбивает выпрыгнувшую под колеса цыганку. На суде, благодаря связям и юридическому опыту, ему удается избежать правосудия, и эпизод с аварией благополучно отходит в его сознании на второй план. Так, мелкая неприятность, из разряда «проиграл выгодный процесс». Ничего бывает. Надо сказать, американцы действительно поглядывают на славянские нации свысока, на цыган в том числе. Но в этот раз Халлек не отделается легко – отец погибшей женщины, Тадуз Лемке, жуткий цыганский барон с гниющим носом, накладывает на адвоката проклятие.

Глупое суеверие превращается для Халлека в серьезную угрозу, когда изо дня в день весы станут снижать показатель массы, а сам адвокат из рыхлой горы плоти начнет превращаться сначала в обычных габаритов мужчину, а затем в живой скелет, с еле прикрываемыми кожей костями. Словно ледник тает на солнце.

В романе очень хорошо отражено одно гадкое человеческое качество – помнить, когда причинили зло тебе самому, и быстро забывать, когда ты сам заставил кого-то страдать. Человека обычно не волнует судьба других, ну да, бывает, можно, в крайнем случае, посочувствовать, но ведь чужая беда никогда не воспринимается нами как своя. И ладно бы так, все порой этим грешат, но когда мы закрываем глаза на горе человека, по нашему мнению второго сорта, которому причинили реальный вред – это уже преступление. Не столько даже нарушающее закон, а скорее из разряда морального дефекта. Актуальная история, особенно сегодня, когда людей сбивают на полном ходу и не только не оказывают помощи, но и едут дальше, будто так и надо.

Кинг включает мистический эффект цыганского присутствия, ведь известно, что этот народ обладает каким-то особенным свойством смотреть на мир. Все было бы гораздо тривиальнее, зашиби адвокат бомжа или даже гангстера, но с цыганами все гораздо хуже – неизвестно, чего от них вообще можно ожидать. Проклятие это не бита и не револьвер, его невозможно пощупать. Но оно работает.

Четко видно: Билли Халлек в начале романа и он же в конце истории – это два кардинально разных человека, даже не внешне, а с позиций мировоззрения. Вместе с лишним весом из него выйдет вся дурь, но коварному барону и этого мало. Когда история достигает своего эндшпиля, Халлеку придется пройти еще один тест на человечность, и Кинг поворачивает сюжет так, что прежнее проклятие покажется настрадавшемуся Билли цветочками.

Наверно кроме добротного ужаса, выдержанного сюжета в романе можно разглядеть такую мысль: человек должен поступать по совести и справедливости. Ну и по закону. А иначе, зачем нужны моральные нормы и правовые законы, если их можно безнаказанно нарушать?

Если вы однажды начнете стремительно сбрасывать вес, не стоит радоваться. Вдруг вы кому-то не угодили? Ведь в каждом из нас есть частица Билли Халлека.

PS. В этом романе есть еще одно полезное свойство: если читать его с начала до конца без остановки, действительно можно сбросить 1-2 кило.

Знакомьтесь, пилот Пиркс.

Герой-одиночка, талантливый пилот космических кораблей, человек XXI столетия, где царит мир и реальное сотрудничество стран, совместно осваивающих Солнечную систему. Пиркс – сводный брат и духовный родственник таких покорителей звездных трасс, как Комов или Горбовский из Мира Полудня братьев Стругацких.

Станислав Лем разрабатывал личность Пиркса наряду с другим своим подопечным, Ийоном Тихим, но в отличие от звездного путешественника из отдаленного будущего, Пиркс моложе, у него не так много опыта, он гораздо скромнее, и вообще представляет собой самого обычного человека, одного из многих, волей судьбы оказавшегося за штурвалом космического корабля. Когда у человека есть мечта, он добьется ее любыми способами. Рассказы о Пирксе – один из вариантов этого распространенного сюжета о взрослении человека. Следовательно, в первую очередь приключения юного талантливого пилота будут интересны молодому поколению, вот та аудитория, для которой Лем писал рассказы.

Приключений у Пиркса выдалось не так много, как у Тихого, но зато количество окупилось качеством. Каждый рассказ из жизни космонавта – это уникальная захватывающая история на самые животрепещущие темы из репертуара научной фантастики, от эмоций у роботов до парадоксов пространства и времени. Глубокие, поражающие воображение рассказы из жизни Пиркса надолго врезаются в память. Например, один из самых потрясающих рассказов во всем творчестве Лема – «Терминус», где исследуется природа искусственного интеллекта. Айзек Азимов со своими роботами на фоне этого рассказа кажется школьником и нервно курит в сторонке.

Истории изобилуют научной и технической терминологией из области космических полетов, астрофизики, техники, теории информации и прочих наук, что существенно обогащает лексикон и эрудицию любого читателя. Вообще надо заметить, что любая литература Лема очень умная, насыщенная и развивающая по своей сути. Его книги буквально напичканы знанием, которое щедро передается в доступной и увлекательной форме читателям.

Рассказы о Пирксе это еще и романтика космических трасс. Тяга к звездам. Сладкое чувство неизведанного, острый вкус опасности и приключений. Словом, все что нужно жаждущему впечатлений читателю.

В 1929 году вышла в свет книга американского писателя Уильяма Фолкнера, повествующая о медленном падении одного из зажиточных семейств американского Юга, унаследовавших колониально-рабовладельческие традиции и стиль жизни. Впоследствии это тематическое направление литературы будут называть «южной готикой», что вполне объяснимо, поскольку нравы жителей южных штатов Америки показываются далеко не в радужном свете. Да и сам писатель был потомком южан, воевавших в Гражданской войне на стороне Конфедерации.

В поле зрения Фолкнера попали четыре дня из жизни семейства Компсонов, показанные с точки зрения многочисленных персонажей романа — по персонажу на каждый эпизод. Таким образом сам роман разделен на четыре части с послесловием и структурно построен очень необычным для того периода способом: хронологически части не последовательны, а в самом тексте используется прием «поток сознания», которые был применен в американской литературе впервые. Перемешанные эпизоды, разные стили изложения от разных персонажей, эффект потока сознания – все это оказывает очень необычный эффект при чтении книги.

Что касается названия, на русский язык роман переводился в советский период как «Шум и ярость», а именно это название больше всего запомнилось и связывается с именем Фолкнера. Второй раз роман переведен под названием «Звук и ярость», что по мнению переводчика И. Гуровой является более правильным и корректным вариантом, поскольку именно так звучит цитата из трагедии Шекспира «Макбет». В любом случае, уже исходя из названия мы можем заключить, что содержимое книги экспрессивно, наполнено эмоциями, переживаниями и страстями.

Фолкнер смело ведет повествование, как от лица мужчин, так и женщин, как от вполне зрелых людей до олигофрена Бенджи Компсона, которого все презирают и издеваются над ним за его неполноценность. Все эти инструменты придают истории дополнительный драматизм и читатель может видеть историю семьи Компсонов, их секреты и страшные грехи, которые прячутся от посторонних глаз за стенами дома. У Компсонов имеется прислуга из негров, небольшое хозяйство, но наследственная линия пресечена смертью одного из братьев и холостым образом жизни другого. В доме процветает жестокость, вероломство, деспотизм старших по отношению к младшим, презрение младших к старшим членам семьи, прислуга смеется над господами, и все держится только из-за живой бабушки. Но семейный фундамент давно дал трещину, много лет назад, она все ширилась и вот, за три апрельских дня 1928 года мы можем наблюдать кульминацию этого печального разрушительного процесса.

Фолкнер создал американскую семейную трагедию, которая по своей значимости сопоставима с «Гроздьями гнева» Стейнбека. Точно так же показан процесс медленного разрушения семейных уз, но не по экономическим причинам, а из-за личных эгоистических амбиций, причем всех без исключения поколений Компсонов, кроме разве что неполноценного Бенжамина и его сестры. Каждый получает по заслугам, судьба зло смеется над Компсонами, и в отдельно взятой семейной драме мы можем видеть все бедствия, которые постигнут Америку в будущем: роман Фолкнера как призма преломляет происходящее на общество, а каждый из персонажей архетипичен, и собирает в себе типичные черты американцев того периода.

Роман трудный, крайне сложно читается, особенно первые две части, но если терпеливый читатель сумеет преодолеть эти литературные кряжи, к концу книги его ждет настоящий катарсис. «Звук и ярость» действительно значимая книга, причем не только для американской литературы, но и для всей мировой литературы в целом.

Роман официально второго после Стивена Кинга мастера в жанре ужасов и мистики Роберта Маккаммона «Участь Эшеров» оказался одним из самых ярких и удачных в его карьере. Взяв за жанровую основу неоготический роман, писатель умело и очень увлекательно воплотил на бумаге историю самой богатой, но и самой загадочной семьи Америки — Эшеров, которые вели свою историю еще со времен основания страны первыми колонистами.

Главный герой произведения — молодой писатель, едва сводящий концы с концами, Рикс Эшер. Этот парень пошел против воли могущественного отца и не стал продолжать его дело — заниматься производством оружия. Узнав о болезни родителя, Рикс возвращается в родовое поместье Эшерленд, чтобы снова встретиться с остальным семейством — братом, сестрой и матерью и решить вопрос о наследстве. Резиденция хранит главную тайну династии, разгадать которую и предстоит герою.

Роман как бы продолжает историю знаменитого рассказа мистера Эдгара По «Падение дома Эшеров», взяв происходящее в нем за основу — как если бы американский классик написал историю на реальных событиях. Сделав такой ход, Маккаммон получил любопытное поле для своих экспериментов и развернулся во всю мощь фантазии, рисуя перед читателем мрачную оборотную сторону могущества и богатства Эшеров, которые страдают от загадочной болезни, уникальной, характерной только для этого семейства, и живут словно бы с постоянным чувством ненависти к окружающему миру, включая даже собственных родственников. Это семья, где отец муштрует сыновей как солдат, а мать наряжает их как кукол, где старший брат издевается над младшим, а повзрослевшая дочь увлекается наркотиками, потому что только они способны дать ей иллюзию счастья.

В такой обстановке психологического напряжения Рикс начинает свое расследование, даже не предполагая к чему могут привести его поиски. А вопросов много. Кто станет наследником династии? Почему наследником может стать только один? В чем секрет фамильной трости Эшеров и кто такой лендлорд? Ответы на все эти интригующие вопросы можно найти в книге.

Кроме основной сюжетной линии в романе присутствует несколько интересных побочных персонажей, как бы символизирующих собой светлую сторону человеческого — в противовес злу Эшеров. Поначалу кажется, что их действия и похождения никак не связаны, но автор умело соединяет линии героев в одну точку.

В плане идейной составляющей роман «Участь Эшеров» фактически полемизирует с кинговским «Сиянием», поскольку тот также написан в неоготическом ключе. Присутствуют как явные признаки жанра — огромный мрачный дом с секретами, так и идейные, скрытые — борьба светлой стороны и темных аффектов. Ну и к тому же сильна мистическая основа — нечеловеческие силы играют людьми как пешками на шахматной доске.

Роман во всех отношениях интересный, захватывающий и жутковатый — в хорошем смысле: таким и должен быть настоящий мистический роман.

У каждого выдающегося писателя есть персонаж, особенно им любимый, продуманный и проработанный до мельчайших деталей. Это почти живой человек со своими достоинствами и недостатками, легко узнаваемый поклонниками творчества писателя и превратившийся в литературную легенду. Таков Шерлок Холмс у Конан Дойла, Алиса Селезнева у Кира Булычева или Макс Камеррер у Стругацких.

Таков и Ийон Тихий Станислава Лема – прославленный космолетчик и исследователь, авантюрист и бесстрашный искатель приключений, духовный преемник барона нашего Мюнхгаузена и знаменитого Гулливера. По совместительству – друг и соратник некого профессора Тарантоги, личности тоже весьма выдающейся.

Лем начинал писать рассказы о Тихом еще с середины 50-х и постепенно его похождения вылились в целый цикл, включающий в себя рассказы, повести и романы, по которым кочует любознательный Тихий, повествующий нам свои захватывающие приключения от первого лица. Неутомимый приключенец, он постоянно попадает в различные забавные ситуации, пародирующие действительность XX века, а также летает по галактике, открывая новые планеты и разумные расы, старательно записывая свои наблюдения в специальный дневничок.

В данную книгу включены два сборника рассказов – «Звездные дневники Ийона Тихого», представляющий собой классический вариант историй, и «Из воспоминаний о Ийоне Тихом», играющий роль своеобразного бонуса-дополнения к основному сборнику. В довесок еще имеются пьесы о профессоре Тарантоге. Все эти сборники включают в себя самые разнообразные истории про Тихого и Тарантогу, очень богатые на сюжеты, идеи и культурные отсылки. Плюс специфический лемовский юмор: каждое приключение читаешь с улыбкой. Написано легким парящим языком, никакой научной тяжеловесности, поэтому можно рекомендовать молодежи – так же, как и «Рассказы о пилоте Пирксе».

«Приключения Ийона Тихого» — прекрасная добрая умная книга, делающая читателя только лучше. Тихий не может не вызвать симпатию. Этот Мюнхгаузен из будущего призван растормошить наше закостеневшее воображение.

«Гроздья гнева» — один из самых драматичных и серьезных романов в большой американской литературе первой половины XX века, затрагивающий темы социальной справедливости, богатства и бедности, капиталистического уклада и семейных отношений. Все очень серьезно, очень жизненно и темы, поднимаемые в книге Джона Стейнбека, эхом отражаются спустя почти три четверти века в современном мире. Здесь нет и следа той легкости, непринужденности, которая присуща американским авторам вроде Фицджеральда в его романах о ветреных повесах вроде «Великого Гэтсби», все диаметрально противоположно. Если Фрэнсис Скотт описывал жизнь богатых слоев американского общества, то Стейнбека заинтересовал быт обычных фермеров из Средней Америки, простых рабочих людей, у которых в Великий кризис 1929 года банк отнял землю в счет погашения кредита и оставил сушить сухари большое семейство.

Фактически, это роман о выживании в капиталистических джунглях, о борьбе за существование, за кусок хлеба. Жестокий естественный отбор, где выживают сильнейшие, слабые и старые гибнут, вроде отца семейства, молодые и сильные выживают и находят себе работу, чтобы хоть как-то прожить день. Ничего возвышенного, никакого пафоса и фальши; суровый быт рабочего класса с его нехитрыми радостями и заботами такой какой есть.

Поднимаются темы взаимоотношений в семье, темы законности и справедливости, которые не всегда идут бок о бок, а порой прямо противопоставляются друг другу – на стороне грабителей выступает закон, полиция защищает угнетателей, а обычный человек становится преступником. Блестяще прорисованы персонажи – волевые, простые люди, вроде Тома, отсидевшего в тюрьме за непреднамеренное убийство, или проповедника Кейси, который с наивностью провинциала рассуждает о добре и зле, о грехе и непорочности.

Быт и жизнь отдельно взятой фермерской семьи переданы с такой реалистичностью, правдивостью и пугающей достоверностью, что роман был изъят из печати в некоторых штатах – и вполне объяснимо. Ведь по сути это произведение содержит разрушительную критику святая святых американского общества – капитализм, который, оказывается, не так уж и идеален, и обратной стороной Американской мечты вдруг стали грязь, голод, бедность, унизительные лишения и даже смерть. Очень опасно, может подорвать веру обывателя в национальную идею. Но роман прорвался сквозь пелену критики и нашел себе достойное место в мировой литературе.

Очень сильная по жизненности и эмоциональному заряду книга, которой весьма повезло с экранизацией – постарался классик американского кино, мастер вестерна Джон Форд. Чем-то «Гроздья гнева» напоминают прозу Джека Лондона и О’Генри – те же темы выживания простых людей в обществе того времени, но гораздо более в драматичных тонах, требующих определенной сосредоточенности и зрелости.

Посадите перед собой мартышку. Дайте ей банан. Пока мартышка жует продукт, раскройте перед ней книгу со стихами Гете о Фаусте и начните читать, прямо с первой главы. Заставьте ее повторить хотя бы первые две строчки. Не получилось? Ничего удивительного. Вы думаете, я шучу, а вот и нет. Теоретически обезьяну можно научить читать и даже разговаривать. Для этого нужно разучить с ней алфавит, заставить распознавать буквы и смысл каждого слова, развивать у нее речевой аппарат. Это чрезвычайно трудная, титаническая работа, с высокой вероятностью неудачи.

Но возможность донести до животного смысл всегда есть.

SETI – это международная программа по поиску внеземных цивилизаций, направленная на анализ космического «шума» — звукового фона, излучаемого космосом в надежде, что из мешанины радиохаоса однажды придет сигнал, осмысленное послание, говорящее о контакте. И такой сигнал приходит в романе Станислава Лема «Глас Господа», действие кторого разворачивается в современных декорациях на Земле, ввиде воспоминаний ученого, работавшего в засекреченном американцами проекте. Люди поймали сигнал, но не знали, что с ним делать.

Сигнал стал фоном, испытанием на прочность для человеческой науки, нравственности, цивилизованности. Где точка отсчета? Как дешифровать послание? Ко его послал – внеземная раса или сам бог? Что послание содержит? Где исходный код? Что вообще надо делать с этой информацией? Ученый размышляет над проблемой и пытается дать свои неуверенные ответы на множество вопросов. Попутно он делится мыслями о природе человеческой науки, о ее убожестве и невежестве политиков и военных, который, вместо того, чтобы предать открытие огласке и общими усилиями работать над проблемой, засовывают ее под сукно, пытаясь создать очередную смертоносную игрушку.

Поскольку роман имеет форму мемуаров, действие развивается неторопливо и автор обстоятельно описывает все нюансы поставленных экспериментов, все ошибки и непредвиденные последствия, все парадоксы и удивительные эффекты, порождаемые загадочным сигналом. Книга насыщена научной терминологией, но Лем даже не пытается ее разбавлять – это не приключенческая история, а философское размышление, лишенное какого-то пафоса, строго сосредоточенное на проблеме Контакта и его последствиях.

Вот что хочет сказать в этой книге Станислав Лем: Бог говорит с нами. Каждый день, каждую минуту Бог ведет с нами разговор и делится сокровенными знаниями. Но мы его не слышим. Мы продолжаем жевать свой банан, остальное нас не волнует.

Французский Алжир. Молодой флегматичный человек совершает в дюнах недалеко от дачного коттеджа убийство по неосторожности. Виновато, вероятно, временное помутнение и прямые солнечные лучи. Но коллегию присяжных и высокий суд такие вещи волнуют только в связи с рассматриваемым делом. Похоже, уголовной ответственности ему избежать не удастся, и никакие отговорки здесь не сработают. Над героем тянется долгое следствие, которое может окончиться для него очень плохо. Суровым приговором, вплоть до смертной казни. Жизнь парня висит на волоске, но поразительно – его это не интересует.

Дело в том, что ему все равно. Тотально, абсолютно, совершенно все равно, ему просто плевать на свою жизнь. И дело тут не в психическом расстройстве, болезни и прочих вещах, нет. Он совершенно здоров. Просто этот человек достиг такой степени отчуждения от внешнего мира, что даже свою собственную судьбу воспринимает как происходящее с посторонним человеком – он сам вынес себя за скобки, сам стал для общества посторонним, уйдя в сознательную изоляцию. Этот парадоксальный эффект стал основным средством объяснения предчувствия смерти у появившегося тогда философского течения экзистенциалистов, во главе с Жаном-Полем Сартром. Человек чувствует грядущую смерть, свою конечность, а следовательно текущее прямо сейчас время, каждое мгновение, заставляющее его переживать свое существование более остро. Переживать каждую секунду. Но вместе с тем, трагедия заключается в том, что от смерти человек убежать не может и это может его окончательно сломить. Есть лишь одно средство – отчуждение.

Наряду с «Тошнотой» Сартра этот роман стал ключевым текстом для философского направления экзистенциализма. Действительно, в произведении очень грамотно суммируется эффект безысходности и заостряется чувство стороннего наблюдателя. Таким образом, непосредственно вовлеченный в действие романа герой тоже добровольно исключает себя из списка активных персонажей, предоставляя событиям течь самостоятельно, своим чередом. Это не отчаяние Кафки, здесь даже не чувствуется нависшая над героем угроза. Центральное внимание уделено его переживаниям, его интерпретации событий, а не самим событиям. Особенно показательно описаны его мысли и чувства во время судебного процесса. Но и на протяжении всего романа он продолжает поражать своим равнодушием. Чего только стоят первые строчки романа, где он равнодушно констатирует смерть собственной матери. Поразительно. И ведь его нельзя назвать отрицательным персонажем. Это обычный человек.

И вот наш герой становится призмой, через которую мы можем наблюдать одиноких смертных людей в их непосредственном приближении. Люди беспомощны. Вот итог всех размышлений героя, всех исканий писателя. Поучается, что мир лишен смысла, ничто не имеет значения, ни жизнь, ни тем более смерть. Наш мир определяется нашим отношением к нему, и если мы равнодушны, то мир пуст, как вакуум. Человек делает мир, придает ему смысл. Нет смысла – нет мира.

Интереснейший роман от французского классика постмодерна Альбера Камю. Произведение-эксперимент в области психологии и философии существования, заставляющее призадуматься о том, как мы живем, и что же нас на самом деле волнует, что стоит нашего внимания, а на чем зацикливаться не обязательно.

Простая и одновременно сложная вещь.

Детство — лучшая пора жизни каждого человека. Пусть со мной спорят до хрипоты, но это правда: все самое прекрасное, самое удивительное и радостное случается с нами именно в начале жизни. Мир ярок, полон красок и удивительных тайн, которые так и хочется немедленно разгадать.

Поэтика детства сквозит в творчестве огромного числа писателей. Много авторов описывали приключения мальчиков и девочек, но лишь единицы сумели сделать это так, что читать превращался в ребенка и забывал про реальный мир. К этим великим одиночкам конечно же относятся Рэй Брэдбери, Марк Твен, Льюис Кэрролл и другие. Есть писатели, создавшие одну книгу, но зато точно попавшие в цель.

Так, о детстве обычного паренька написал Роберт Маккаммон, автор триллеров и произведений в стиле хоррора, создав в 1991 году довольно объемный роман под названием «Жизнь мальчишки». Герой этого романа, школьник Кори Мэкинсон вместе со своим отцом становится свидетелем страшной гибели незнакомого человека в озере — машина с водителем срывается с моста и исчезает в пучине. Это отправное событие — всего лишь первая жемчужинка в цепочке удивительных и захватывающих историй, что развернутся на страницах романа автора. Маккаммон использовал прием романа в рассказах, решив не придерживаться четкой сюжетной линии и представив историям из жизни городка Зефир самим говорить за себя.

А почитать в произведении есть о чем. Тут собраны истории о преступниках-бутлегерах, Ку-Клус-Клановцах, о расовой сегрегации, о подводном чудовище, полетах над лесами и лугами, первой любви и серьезных неприятностях с хулиганами, о бродягах и бомбе в подвале, о невероятном мальчике с волшебной подачей мяча в бейсболе — и многом-многом другом.

Но даже не калейдоскопическая красота является главным достоинством романа. Его основная заслуга — правильно, бережно воссозданное настроение лета и детства, когда у тебя каникулы, и ты можешь творить что хочешь, абсолютно свободный. Это фантастическое ощущение, не сравнимое ни с чем на свете. Именно такое солнечное теплое настроение роднит «Жизнь мальчишки» с «Вином из одуванчиков» Брэдбери, но в отличие от последнего роман Маккаммона написан гораздо жестче и с натурализмом. Если идет драка, то будет кровь, если появляется плохой человек, то не сомневайтесь — он будет творить действительно плохие вещи. Поэтому вторым ориентиром для романа можно назвать повесть «Труп» Стивена Кинга — там тоже четверо друзей, и также они сталкиваются с серьезными неприятностями.

«Жизнь мальчишки» — красивое насыщенное образами и темами произведение, которое составит вам отличную компанию. И лучше читать его летом.

Станислав Лем – это какой-то невероятный человек, уникальный для мировой литературы и фантастики субъект, мудрец и гений, которые рождаются по одному на миллион. Сколько читаю его художественные произведения, не перестаю восхищаться масштабу и глубине его мыслей, идей, концепций. Потрясающая сила интеллекта, совершенная эрудиция, энциклопедические познания, человек-университет, человек-академия и человек-архив в одном флаконе. При всем при этом обладающий здоровым чувством юмора и иронией, включая способность посмеяться и над самим собой, что так отличает великих от прочей массы.

Про Лема можно писать много всего, но сейчас хотелось бы остановиться на одном из его самых известных нелитературных произведений. Речь о «Сумме технологии», фундаментальном философском труде, уникальном произведении научно-популярной мысли, которое раскрывает нам целые пласты возможностей будущего, дает прогнозы, которые начинают с поразительной точностью сбываться уже сейчас. Кем-то очень точно подмечено, что прочтение этой книжки гарантированно увеличивает коэффициент интеллекта на нескоько пунктов. Действительно, книга реально умна, она изобилует массой фактической информации из разных областей наук, а по количеству идей просто потрясает. Целый фонтан. Иногда не укладывается в голове, как человек может рождать подобные мысли – такое доступно наверно одному проценту от всего населения Земли.

Вдвойне поразительно, что научным сообществом книга осталась незамеченной, и скажем прямо – фундаментальный труд Лема высоколобые умники от науки просто проигнорировали, тем самым подчеркивая собственную недалекость и исключительность Лема как мыслителя. Но такова участь гения, быть непонятным и непринятым современниками, зато потомки скажут ем спасибо. Жаль, что поляка уже нет с нами. Кстати, название «Сумма» отсылает к классическому теософскому труду Фомы Аквинского «Сумма теологии», где дается идеологическое обоснование религиозного мировоззрения. Лем как бы перенимает эстафету и делится с нами мыслями о будущем техники, человечества и глобальных проблемах современности. К «Сумме» вышло несколько корректирующих дополнений с учетом изменяющихся реалий, но основной текст продолжает оставаться актуальным и интересным.

Лем сложен для восприятия. Но содержательная сложность окупается захватывающе интересными концепциями фантаста и философа – возможно, одного из самых выдающихся людей современности, Эйнштейна от литературы, за один только роман «Солярис» которого можно ставить человеку памятник. Но лучшее признание – это память и изучение его трудов. Лем всегда будет с нами в своих произведениях.

А «Сумма технологии» лишнее и красноречивое тому подтверждение.

В этом романе поймано и запечатлено на страницах время. Оно буквально ощущается сквозь строчки, физически присутствует с вами при чтении, мягкой, но настойчивой волной накрывает вас во время погружения в сюжет. Вроде прочитал книгу, а кажется – прожил целую жизнь.

Молодой лейтенант Драго командирован в отдаленную крепость на краю великой, бескрайней пустыни, уходящей на Восток. Гарнизону приказано стоять и охранять границу несмотря ни на что.

По ходу действия Драго переносится в новую систему координат: захолустье, медвежий угол, заброшенное место. Ему кажется, что в крепость он попал на какое-то время и скоро он выберется из этой дыры. Надо лишь немного подождать. Крепость коварна. Это ловушка, относящаяся к разряду самых опасных – тех, которые удерживают не физически, а ментально.

Сюжет романа достаточно прост – это магическое взаимодействие человека и места, где реальность действительно искажается, приобретает странноватые гротескные очертания, а время, казалось бы, останавливает свое течение. Но опять-таки это обман. Время вроде бы не идет, но вот читатель переворачивает страницу, а по ходу действия миновал год. Потом другой, третий. Великое время-обманщик, неуловимое, но коварное, постоянно текущее, как река, которая уносит с собой прожитые годы.

На протяжении всего романа герой становится свидетелем этого течения времени. При чтении возникает интересная мысль: некоторые люди предназначены для некоторых мест. И в подобном ракурсе крепость стала для Драго судьбой, от которой невозможно убежать. В этом есть что-то трагическое, но одновременно и величественное. Происходит интересная вещь – на протяжении сюжета сменяется целый временной пласт, хотя кажется, что время в крепости остановилось, как на картине, изображающей горный пейзаж и каменные стены. Тогда как могли миновать все эти годы и даже десятилетия? Поразительно, но ведь мы тоже можем однажды остановиться и спросить себя: а ведь прошел год, два, три? Где я был все эти годы, чем занимался? Ответ в том, что мы не обращаем внимания на время. А вот время наоборот, никогда не забывает о нас и воздает каждому по его заслугам. Говорят же: время все расставляет на свои места. Это истина.

Вот почему с уверенностью можно заявить: главным героем этого магически-созерцательного романа является время, перед которым человек ничтожен. Секунды отсчитывают минуты, минуты складываются в часы, часы составляют дни, дни текут в каскаде месяцев, а те укладываются в годы. Годы идут, неумолимо, без остановки, идут своим чередом в великом повороте колеса времени. Люди приходят и уходят, горы и крепость остаются, солнце все также жарит пустыню, и вот под ворота гарнизона на вороном коне въезжает молодой лейтенант, который думает, что попал сюда ненадолго…

В литературе ужасов есть несколько базовых, классических, проверенных сюжетов, называйте как хотите, в общем, несколько архетипов, когда источником страха являются: вампиры, искусственные гомункулы, ожившие мертвецы и конечно же вервольфы. То есть оборотни. Любой уважающий себя писатель жанра хоррора когда-нибудь в своей карьере должен хоть раз потоптаться на столпах жанра, и желательно так, чтобы оригинально, без цитирования признанных классиков. Сложнейшая задача, гораздо сложнее самостоятельной идеи, потому что требует максимального напряжения сил и фантазии. Начинка-то прежняя, меняется только обертка.

Однажды Кинг уже писал о вампирах, теперь настала пора сказать свое слово об оборотнях. И в 1983 году Стивен Кинг пишет кратчайший роман, можно даже сказать повесть, где имеется интересная сюжетная придумка: все действие разбито по месяцам года, когда активна Луна и соответственно проявляет активность оборотень, терроризирующий маленький американский городок. Самый настоящий цикл, подчиненный извечному природному ритму. В городке по ночам на людей нападет чудовище, но никто не в силах ему помешать. Люди боятся выходить по вечерам на улицу, полагая, что в окрестностях орудует маньяк, но оборотня это не останавливает.

Пока все население, включая доблестную полицию, застыло в ужасе, единственный человек понимает, что происходит на самом деле. Разумеется, в лучших традициях Стивена Кинга, это увечный мальчик-инвалид в кресле-каталке, почерпнувший свои сакральные знания из комиксов. Мальчишка в курсе, что оборотня способно убить серебро и, похоже, он единственный кто сможет это сделать. Так характерный для писателя прием — вкладывать в руки ребенка судьбу мира.

История развивается классически, все сюжетные ходы ожидаемы, но сохраняется некоторая интрига относительно самого вервольфа. Понятно, что это кто-то из местных, но кто? И вот, когда писатель раскрывает нам, кто это, возникает ступор. А значит, Кинг сумел сделать историю не такой уж предсказуемой, а значит, создал поле для догадок. То есть с заданием на тему справился.

«Цикл оборотня» — добротный роман/повесть ужасов на стандартную тему, который будет интересен всем поклонникам жанра и творчества мастера. Произведение настолько типичное, что по нему можно производить калибровку других текстов, а потом возвращать в палату мер и весов хоррора, если бы такая существовала.

На Землю возвращается экспедиция с далеких звезд. С момента отправки звездолетчиков прошло 127 земных лет, для астронавта Эла Брегга полет составил всего лишь 10 лет, но за прошедшие годы человеческое общество изменилось почти до неузнаваемости. Люди вступили в стадию утопического миропорядка, когда каждый гражданин проходит обязательную процедуру так называемой бетризации, подавляющей в человеке агрессию и усиливающие инстинкты самосохранения.

Прибыв на родную планету, астронавт видит повсюду изменения и совершенно чужих ему людей, которые мыслят и чувствуют совершенно не так, как его современники прошлого столетия. Происходит своеобразное путешествие во времени, поездка в один конец – в будущее. Чем больше Брегг исследует новый стабильный мир, тем меньше ему нравится обстановка: люди превратились в домашних зверьков, совершенно лишенных чувства риска, тяги к неизвестному, стимула к познанию новых горизонтов. Таким людям ничего не нужно в их сытом благополучном обществе, они изнежены и спокойны, они счастливы в своем довольстве и ни в чем не нуждаются. Таким людям не к чему стремиться. Они остановились в развитии, а на пришельцев смотрят, как на опасных дикарей. Ну, примерно так, как мы смотрим на дикарей Новой Гвинеи: вроде бы одного с нами биологического вида существа, но безнадежно отставшие в своем развитии.

Лем иллюстрирует интересный эффект: достаточно столетия, чтобы между людьми разных поколений выросла пропасть непонимания и отчуждения. Чего уж говорить о контакте с внеземными цивилизациями, когда мы не можем выстроить диалог с себе подобными! И неприкаянный Брегг пытается как-то найти свое место в этом новом прекрасном изнеженном мире, общается с такими же как и он астронавтами, сильными людьми из прошлого, которые на фоне неженок будущего выглядят атлетами. И как быть с бетризацией? Это все равно что кастрация мозга. Но, дикая для астронавтов, эта процедура выглядит совершенно нормальной для людей будущего: все равно что прививка.

Лем почему-то называл этот свой роман неудачным. Наверно из-за недостаточно яркого художественного выражения конфликта. Мы же считаем, что этот роман своей цели достиг: он показал, что людей способно разделить не только время, но и пространство. Причем эта проблема актуальна. Некоторые люди всегда будут на периферии, будут путешествовать, и обычная жизнь будет казаться им непонятной, ведь большую часть своего времени они проводят в путешествиях. Вывод соответствующий: твой дом там, де ты находишься. А некогда родная гавань может стать чужой. Но если ты, моряк, вернувшийся из далекого плавания, решишь в ней остаться, со временем она станет твоим родным домом.

Вопрос в том, уходить или оставаться.

Проза Фицджеральда наполнена светлой грустью, но легка, как утренний ветерок. В ней нет тяжеловесности собратьев писателя по перу (типа Хемингуэя или Стейнбека), несмотря на серьезнейшие темы, отраженные в его произведениях, главным из которых был и останется классический роман об Американской мечте ревущих 20-х «Великий Гэтсби».

Эпоха джаза, наивности и розовых романтических надежд, когда никто даже не помышлял о грядущем финансовом кризисе, страна процветала, большие города утопали в роскоши, богатые слои населения наслаждались жизнью без каких-то моральных ограничений, утопая в неслыханном разврате, а бедные – своей незавидной участью. Писатель вкладывает свой рассказ в уста неприметного человека, обычного клерка, который работал в одном из офисных зданий Нью-Йорка и однажды познакомился со странным соседом – нуворишем и тусовщиком Джеем Гэтсби, который как истинный филантроп тут же пригласил его к себе на вечеринку. И завертелось…

Мы видим в пространстве романа череду бесконечных вечеринок, богемную жизнь, мир беззаботного веселья, бесконечный праздник, на котором хочется остаться до конца своих дней, и веселиться, танцевать, пить до упаду, до потери сознания, делать это отчаянно и легко, потому что деньги это грязь, за все уплачено добряком Гэтсби, который наблюдает за публикой с балкона, а потом обращает взор к далекому зеленому огоньку фонарика на пристани в противоположном конце залива и думает о той единственной, за которую готов отдать жизнь, и которая, возможно, однажды придет к нему в гости. В нем мощным огнем горит надежда, его сила и его же слабость.

Созданный как порицание низменного потребительского образа жизни, этот роман все-таки написан о великом чувстве – любви, и те, кто видит в нем лишь глянцевую обертку из «красивой жизни», должны понимать, что под ней скрывается горькая суровая правда, способная довести человека до полного отчаяния и разрушить его жизнь до основания.

В 1960-х Лем пишет серию важнейших своих произведений в сфере научной фантастики, где последовательно отстаивает точку зрения, что контакт человечества с внеземными цивилизациями невозможен. Никак. По разным причинам этического, технологического, языкового характера, но основная проблема непонимания – принципиальное отличие разума человека от разума иных. Как следствие – разные типы мышления, философии, взгляды и далее по списку. Чтобы понимать человека нужно быть человеком. Все иные варианты обречены на провал.

И первой попыткой описать неудачный контакт у Лема стал сравнительно небольшой роман «Эдем» о том, как экспедиция из шести землян с символическими именами-профессиями (Доктор, Инженер и т. д.) терпит крушение на неизвестной, но обитаемой планете. Люди пытаются как-то починить технику, о чем Лем щедро рассказывает в мелких подробностях. Забавно читать о перфолентах, ламповых мониторах и прочих архаизмах середины XX века, получается такая ретро-фантастика, очень наивная, но занимательная.

Кроме ремонтных работ земляне исследуют окрестности и обнаруживают неподалеку загадочные сооружения с живыми существами совершенно диких форм. Здесь-то Лем и уходит с головой в подробнейшие описания неизвестных существ, в этот насквозь непонятный мир, совершенно чуждый человеческому восприятию. Читаешь и гадаешь – что автор описывает? С одинаковым успехом любая деталь Эдема может быть чем угодно, но ближе к концу земляне все же придут к некому условному пониманию происходящего.

То есть Лем пытается доказать: можно видеть, но при этом не воспринимать, можно слышать, но при этом не слушать, можно сколь угодно долго описывать загадочные конструкции, явления и существ, но без общей точки опоры вся эта информация не стоит ничего, окажется белым шумом. Вернее, она будет бесполезной, а человек создаст ложное знание, исходя из своего опыта, что по отношению к иному разуму неприменимо и ошибочно, ведь оно не будет иметь с действительностью ничего общего. В корне. Земляне напоминают трех слепцов из притчи, которым дали пощупать слона за разные места, только на месте последнего оказалась цивилизация Эдема. Которая так и осталась неразгаданной.

При всем этом вещь упрощенная, схематичная. Лем только намечает магистральные линии своих будущих проблем и идей, прицеливается, пробует силы, играет мускулами.

«Эдем» — пристрелка Станислава Лема к серьезной теме контакта человека с Иными и его места во Вселенной. Потом будет «Солярис» и «Фиаско».

Во всемирной истории человечества на первую половину XX века выпало рекордное количество всевозможных революций, гражданских войн и конфликтов. Европу трясло в конвульсиях, государственные границы перекраивались по несколько раз, один народ истреблял другой, гибли миллионы людей. Революции в Германии и России, Первая мировая, Вторая мировая, не считая мелких войн и кровавых стычек. Военной теме посвящено огромное количество произведений искусства, написано множество исторических и художественных книг. Выросло целое поколение писателей – потерянных детей войны. Ремарк, Фицджеральд, Гессе и, конечно же, Эрнест Хемингуэй.

Одним из ярчайших романов, написанных им на военную тематику, является знаменитый «По ком звонит колокол», рассказывающий читателю о перипетиях Гражданской войны в Испании. Примечательно, что, имея военный опыт еще с полей Первой мировой, Хему удалось написать яркую книгу не о ней, затронувшей всю Европу, а о раздиравших отдельно взятую Испанию противоречиях между франкистами и республиканцами. Фашизм шагал по Европе, захватывая в свои клешни целые нации. Окончательно утвердившись в Германии, он проник в Италию, и вот, к 1937 году заразил Испанию. Чтобы помочь испанцам в борьбе с франкистами, были сформированы интернациональные бригады бойцов, которые нанимались из разных стран, в том числе из СССР и США. Их задачей было вести партизанскую деятельность.

Герой романа, инженер Роберт Джордан, попадает в глубокий тыл к врагу и получает задание в составе группы партизан подорвать мост через реку. Будни войны, обычное дело. Роберт тщательно готовится к ответственной операции, но постепенно, из стороннего наемника, он превращается в человека, глубоко сочувствующего испанцам.

Структура сюжета очень проста, если не сказать прямолинейна. Хемингуэй лаконичными, односложными фразами, репортажным языком размеренно описывает все происходящее со своим героем, благодаря чему мы имеем возможность созерцать Испанию 30-х годов во всем ее многообразии. Ожидаемо много в произведении испанского языка. Чуть ли не на каждой странице есть выражения, поговорки и ругательства на этом ритмичном экспрессивном языке, что добавляет романы колорита. Несмотря на внешнюю простоту, роман оказывает сильное эмоциональное действие – потому что каждое слово там описывает правду.

Все так и было. Хемингуэй совершенно убедительно рассказывает о событиях той войны, о своих героях и их испытаниях, как если бы сам был там и все видел собственными глазами. Война требует простых слов, потому что за ней стоит смерть. А смерть не терпит фальши выспреных пафосных описаний. И художественный талант Хемингуэя здесь минимален, потому что этого требует сама тема. Образов мало, зато все они на своих местах и действуют очень сильно. Образ колокола, который бьет в набат по каждому человеку в этом мире, навсегда остался в мировой литературе как символ прозы американца. Неотвратимость, судьба настигнет каждого из нас. Вот что хочет сказать своим романом Хем.

Но кроме страшной темы войны писатель поднимает и вопросы отношений между мужчиной и женщиной в этой ситуации. Роберт и Мария, американец и испанка, прекрасно понимают, что в таком мире счастливая жизнь невозможна, но все равно, отчаянно пытаются побороть рок. Есть в романе и другие портреты, весьма красочно иллюстрирующие, как по разному ведут себя на войне люди – одни трусят, другие пьют, третьи замыкаются в себе, четвертые готовы на предательство или бегство. Но война – Великий уравнитель – показывает, что, в сущности, все мы одинаковы перед лицом неотвратимой гибели.

Это понимает Мария.

Это понимает Пабло.

И прекрасно это понимает Роберт, предчувствующий недоброе, но все же идущий на операцию.

А колокол бьет в набат, и гулкое эхо разносится по всей Земле, достигая уха каждого человека. Никто не останется в стороне, когда на порог ступила война.

Сравнительно небольшая новелла «Зов Ктулху» в богатом творческом наследии Лавкрафта по прихоти судьбы стала его визитной карточкой. Вряд ли писатель предполагал, что так получится, тем более с этой вещью. Но история расставила все по своим местам и благодаря высшей справедливости мы можем наслаждаться фирменным языком и приемами автора в этой замечательной, пробирающей до дрожи в коленках истории.

По Земле прокатывается волна необъяснимых диких случаев умопомешательства: людям снятся страшные сны с гипнотическими образами, фанатики совершают жертвоприношения, телепаты и ясновидцы всех мастей сходят с ума от открывшихся им бездн грядущего зла. Параллельно упоминается о землетрясениях и волнениях в мировом океане. Что происходит? Ответ очевидный: пробудился великий Ктулху.

Повествование в новелле Лавкрафт строит своим фирменным приемом — он подает выдуманное как нечто реально существующее, для чего прибегает к документальному, нарочито бесстрастному изложению фактов и событий. Благодаря этому мы с затаенным дыханием следим за хронологией пробуждения великого древнего чудовища — так, словно это происходит в действительности. Словно мы читаем репортаж с места событий. В чем-то предвосхитив жанр романа-катастрофы, автор рисует перед нами образ древнего Зла — настолько древнего, что самая седая человеческая цивилизация покажется по сравнению с ним детским садом.

Здесь кроется еще один фирменный прием автора — отодвигать человека на периферию сцены, уступая место силам, в тысячи, миллионы раз более могущественным и прибывшим из такой бездны космического мрака, что наша планета и все человечество покажутся на этом фоне ничтожной песчинкой — одной из мириадов.

Образ Древних кочует из одного рассказа Лавкрафта в другой, из романа в повести, образуя единый цикл со своей причудливой мифологией под названием «Мифы Ктулху». Чем дольше читаешь текст, тем явственнее ощущается нагнетание жуткой атмосферы — по части создания такого эффекта Лавкрафт настоящий мастер. Атмосфера древнего ужаса постепенно набирает критическую массу, чтобы сдетонировать в нужный момент и обернуться сценой пробуждения древнего чудовища, поднявшегося из морских пучин. В произведениях Лавкрафта не случайно океан и вода — это источник опасности, хранилище древнего Зла.

Лавкрафт создал целый культ, основанный на тщательно продуманном мире — мрачном древнем мире, где правят иные боги и сущности, способные стереть всю нашу расу в порошок одним движением щупальца или что у них там есть в распоряжении. Ощущение собственной ничтожности и благоговейный трепет перед такими порождениями мрака наполняют все произведения писателя, а эта новелла является программной и центральной в его творчестве, являя пожалуй его лучший образчик.

Молодой врач переезжает со своей семьей в провинциальный городок, где устраивается в колледж. Покупает по дешевке дом у дороги с интенсивным движением и знакомится с соседями, милыми престарелыми людьми. Жизнь должна наладиться, но постепенно наш герой узнает о загадочном месте, находящемся в болотах неподалеку от городка. Где-то там есть древнее индейское кладбище домашних животных, куда лучше не соваться.

И когда по нелепой случайности под колеса грузовика попадает их домашний питомец, кот Черчилль, встает вопрос о похоронах, а затем о странном ритуале воскрешения – быть или не быть.

Нет смысла описывать композицию и прочие составные элементы романа Стивена Кинга, потому что этот текст написан в традиционном, классическом жанре хоррора – по сути это одна из самых классических страшных вещей Кинга как писателя ужасов. И между прочим многими ценителями творчества она считается чуть ли не лучшей, даже после «Сияния» и «Оно», по ряду причин.

Пожалуй, можно подчеркнуть одну очень важную идею, заложенную в романе. Она заключается в том, что нужно уметь отпускать то, что уходит бесповоротно. В случае с происходящими в романе событиями – нужно уметь мириться со смертью близких тебе существ и людей. А если ты загадываешь страшное желание вернуть их обратно, то должен осознавать всю степень последствий, которые оно может повлечь. Потому что мертвое будить нельзя, потому что древние силы зла, призванные однажды, не успокоятся уже никогда.

Это история о страшной непомерной цене, которая всегда будет выше, чем кажется.

Ну и по сути это история о человеческом малодушии, очень назидательный текст. И в данном контексте герои сочувствия не вызывают – сами виноваты. Заварил кашу – расхлебывай. Говорили не ходить на кладбище домашних животных, не послушал, пробудил древние силы зла, ну так теперь и не жалуйся. Вот примерно такую отповедь можно было бы дать главному герою романа. То есть «Кладбище» относится к разряду произведений, где главный герой – не очень хороший, исполненный пороков человек, за которым в обычных обстоятельствах читатель не стал бы следить. Никто не хочет ассоциировать себя с плохим. Такие персонажи лучше смотрятся в качестве антагонистов. Однако, подобно рассказу Эдгара По «Черный кот» и некоторым другим произведениям, порочный герой нужен для того, чтобы его наказал не протагонист, а сама судьба или высшие силы. Такие истории – это истории о восстановлении справедливости, провидении, законах кармы, тем более интересные и захватывающие, что запущенный процесс не остановить. Конец предопределен. Грешник будет наказан, что называется, по заслугам.

Еще отметим характерную особенность кинговской прозы: ребенок как источник ужаса или смерть ребенка («Оно», «Тело» и т.д.). Кинг почему-то с легкостью допускает в своих текстах жестокости по отношению к детям, в чем некоторые рьяные критики спешат его обличить как неуравновешенного. Просто отметим это как факт.

В общем, «Кладбище» — сильный резонирующий хоррор в бытовых декорациях с вкраплениями древнего зла. А вот что именно произошло в романе и как, эти подробности можно особо не освящать, поскольку они составляют основную интригу произведения.

Этот роман действительно одна из лучших страшных вещей Короля ужаса Стивена Кинга.

С «Расследования» мы начинаем постепенно узнавать новую сторону творчества Станислава Лема: неимоверно глубокие по смысловой нагрузке тексты, для понимания которых надо реально включать мозг и думать, выдвигать предположения, искать и находить ответы вместе с героями. С «Расследования» Лем включает свой фирменный философский стиль, где один смысл наслаивается на другой, за всем этим делом маячит сюжет и герои, а проблемы, поднимаемые в произведении, настолько специфичны, настолько запрятаны в тело произведения, что их натурально приходится выкапывать, доставать наружу – но тем удивительнее впоследствии эффект от расшифровки. Это как найти клад. Каждый текст Лема – это головоломка, в которой скрыт путь к сокровищу, этакая карта с условными обозначениями, специальными отметками и загадками, которые смогут отгадать только самые-самые одаренные.

Таким образом, литература Лема – это такой элитный куб для избранных; формально он открыт для всех, но по факту многие обнаружат там пестрый калейдоскоп не пойми чего, и лишь немногие смогут разглядеть в этой мешанине пятен графический шедевр – нужно лишь сфокусировать зрение под нужным углом и включить фантазию. И да, мозг, о чем мы уже написали.

Что касается «Расследования», центральная идея этого детективного фантастического романа с элементами нуар – возможность существования бесконечно удивительных на первый взгляд, но объяснимых и реальных с точки зрения природы физических явлений. Какими бы фантастичными они ни были. Представьте, что аборигены увидят с берега своего острова круизный лайнер. Для них этот корабль станет колесницей богов. Представьте, что современный человек столкнется с ожившим трупом. Для него это явление будет из разряда мистики и ужасов. Хотя и там, и здесь объяснение гораздо проще и рациональнее. Каким бы необычным оно ни казалось. Лем говорит о гибкости человеческого мышления, о том, что мы привыкли подстраивать реальность под привычные шаблоны – так легче воспринимать информацию, а все новое и необычное почему-то моментально превращается в разряд «магии», «чуда», «мистики» и тому подобных вещей. То есть, по сути, мы ничем от тех же аборигенов не отличаемся. О чем же конкретно роман, спросите вы? О трупах, которые начинают двигаться. А вот почему это происходит, читайте сами. И сразу: это не роман ужасов.

Вот о чем роман «Расследование» польского фантаста Станислава Лема. Интересная детективная линия, нестандартная задумка, парочка жутковатых моментов и неожиданный финал с парадоксальным объяснением в конце. Книга-загадка. Таких у пана Станислава будет еще много.

Тем, кто любит и ценит жанр ужасов, имя английского писателя Клайва Баркера скажет о многом. Тем, кто мало знаком с жанром, это имя не скажет ничего или почти ничего, возможно, кто-то смотрел «Восставший из ада» по его книге, и на том все знакомство ограничилось. Но все же нельзя обойти вниманием самый знаменитый цикл его книг, который так и зовется – «Книги крови». Причина проста – эти произведения оказали огромное влияние на развитие жанра ужасов и стали у истоков поджанра сплаттерпанк.

Строго говоря, Книги крови состоят из 6 сборников малой прозы, написанных и опубликованных автором в 1984-1985 годы, сразу после чего к Баркеру пришла популярность и автор смог заниматься не только литературным ремеслом но и сесть в кресло кинорежиссера. В каждый сборник входит по шесть-семь рассказов, формально и сюжетно между собой не связанных. Эти истории объединяет нечто другое – скользкая, жуткая, багрово-красная тема кровавости, так или иначе присутствующая в каждой истории.

Следует признаться: Баркер пишет вещи, настолько жесткие и пугающие, что на их фоне меркнут даже классические произведения жанра. В центре внимания автора почти всегда находятся люди с социального дна или безнадежные девианты общества – наркоманы, преступники, проститутки, геи, извращенцы. То есть психика этих людей уже довольно серьезно искажена, а биография полна жизненными испытаниями. Герои Баркера – это люди не всегда законопослушные, хлебнувшие уличной грязи сполна, прекрасно знающие человеческую жестокость и злобу, потому что сами в чем-то такие же.

Но кроме этого автор описывает в каждом рассказе испытания, с которыми предстоит столкнуться его героям. И от созданных Баркером монстров порой кровь стынет в жилах, но чаще – вырывается наружу, в случае с персонажами. Короче говоря, на страницах Книг крови не следует ждать никаких поблажек; автор полностью и осознано исследует природу самого темного зла, какое только можно себе вообразить, и какие только обличия оно ни принимает.

Вместе с персонажами читателям предстоит поучаствовать в жутких экспериментах, прокатиться в подземке с маньяком, увидеть, какова кожа Отцов, почувствовать, что собственное тело отказывается подчиняться вам и испытать многое другое.

Книги крови не состоят сплошь из темных шедевров. Здесь хватает средних текстов, но их разнообразие не позволит заскучать; главное иметь крепкую психику и не бояться вида крови, потому что если вы не вполне владеете собой, лучше вам эту книгу в руки не брать. Кровь здесь течет ручьями, брызжет фонтанами, переливается через край, она всех оттенков и любой консистенции.

Кому-то Книги крови могут показаться отвратительными и мерзкими, и он будет тысячу раз прав. Но иногда каждому следует задержать дыхание и заглянуть в разверстую могилу собственного «Я», чтобы убедиться, нет ли внутри демона. Таковая суровая правда жизни. В этом плане проза Баркера и ему подобных авторов выполняет санитарную функцию – она показывает нам, чего следует по-настоящему опасаться.

Лучшими, самыми жуткими и художественно сильными рассказами можно назвать «Полночный поезд с мясом», «Страх», «Кожа отцов», «Политика тела», «Остатки человеческого».

Книги крови – этапный цикл в карьере Баркера и один из краеугольных камней всего жанра ужасов. Читать следует строго совершеннолетним людям с крепкой психикой.

«Больница Преображения» — удивительная книга, особенно если учесть, что эта сильнейшая по драматизму история написана фантастом и философом Станиславом Лемом, который ассоциируется в сознании большинства читателей в основном с историями про космос и далекое будущее. А тут насквозь реализм, да такой, предельно драматичный, совершенно не содержащий в себе никаких фантастических элементов.

Роман рассказывает о молодом польском враче, который поступил работать в психиатрическую больницу – и все это на фоне Второй мировой войны, когда многострадальная Польша была оккупирована нацистами. В самый ее разгар.

Книжка эта удивляет еще и потому, что по своей смысловой глубине, по поднимаемым вопросам и их отражению в тексте, вообще по литературному уровню присуща зрелому писателю, умудренному летами. Но не тут-то было! Это всего лишь второй роман Лема, написанный им в молодые годы. Поразительно, как ему удалось суммировать свои силы и выдать подобный текст. Иные мудрецы не в состоянии задаваться такими фундаментальными и глубоко драматичными вопросами, что несомненно говорит в пользу гения молодого Лема. Если человек талантлив, он одинаково отлично будет работать в любом жанре, неважно, фантастика это или «большая» серьезная проза, что мы и видим.

Касательно самого сюжета и сути романа, можно сказать, что эта вещь производственная. Не так много здесь сосредоточено событий, зато воспоминаний, размышлений, диалогов и лирических отступлений более чем. И каждый абзац, каждая страница наполнены печалью, безысходностью и невеселыми размышлениями писателя о человеческой сущности, о природе разума и безумия. Каждый пациент Больницы раскрывается перед нами и можно видеть, что больные на поверку оказываются более вменяемыми, чем большинство разгуливающих по миру людей. Сравнение оказалось особенно мощным, если учесть, что конкретная европейская страна, Германия, коллективно сходила с ума, корчилась в приступе массовой шизофрении и помешательства, и с этого ракурса внезапно чувствуешь себя пациентом самой большой в мире психлечебницы под названием Земля.

В таком разрезе основное место действия романа – это особое пространство, меняющее человека до неузнаваемости, возможно даже Чистилище на бренной земле, которое проверяет нас на человечность.

История идет фоном за стенами Больницы и однажды вторгнется в ее пределы, но пока молодой врач жадно впитывает опыт от больных и коллег, пытаясь сориентироваться в этом сложном сотрясающемся от войны мире. Поэтому роман в чем-то схож с работами писателей «потерянного поколения» типа Ремарка или Хемингуэя, такое создается впечатление от прочтения.

«Больница» — бесконечно мудрая книга о трагедии человечества, польского народа, конкретных людей, мудрое произведение на вечную тему, раскрывающее нам Лема как писателя с большой буквы, настоящего мастера слова и властителя, как ни странно, дум. История настолько интересная, затягивающая, потрясающая, что это могло бы быть реальностью.

Еще раз: это не фантастика. Это Литература самой высшей пробы с польским национальным колоритом от одного из лучших фантазеров и философов XX века. Да, еще момент. Есть в романе что-то кафкианское, наверно, от ощущения безысходности, предопределенности, неотвратимого конца.

Человек – это высокоразвитая обезьяна, обернутая в шкурку цивилизованности. Человек кажется духовным, моральным, умным существом, потому что создал культуру и науку, владеет технологиями и умеет управлять машинами. Но поскреби эту шкурку, кинь человека из удобных городских условий в дремучие джунгли без пищи и крова, и он мигом превратится в дикую, визжащую обезьяну, готовую убивать за кусок еды.

И это правда.

И такую правду десятки раз показывают нам замечательные авторы разных исторических эпох и поколений, раз за разом демонстрируя весь разрушительный эффект существования в диких условиях. Обычно в текстах человек попадает в экстремальные условия поневоле – например, в результате катастрофы или стихийного бедствия. Гораздо реже человек ищет дикость сам, и это как раз тот случай, когда осознание своего первобытного начала становится актом волевым, исходящим не извне, то есть под давлением, а изнутри. То есть дикое существование становится потребностью, напоминая возвращение к истокам, к естественному, первобытному, темному, но простому и гармоничному существованию с природой.

Подобную ситуацию описывает в своей едва ли не лучшей и знаменитой повести «Сердце тьмы» замечательный английский автор польского происхождения Джозеф Конрад, мастер приключенческой литературы. В повести идет речь о человеке, который нанялся работать на судовую компанию, возившую слоновую кость по реке в глубинах Африки. Этот человек, главный герой, отправляется на поиски пропавшего коллеги Шульца. Поиски земляка постепенно превращаются в странное, наполненное мрачными видениями и картинами, путешествие во времени, назад к диким первобытным временам существования человеческих племен.

Чем дальше герой забирается по реке к ее истокам, тем больше он отрывается от привычной реальности и погружается в мистический мир черных людей, наполненный звуками барабанов и ритуальных песен. Эта повесть лишена динамики приключенческого жанра, зато в ней с избытком хватает философских размышлений о природе человеческого и сути так называемой цивилизации. Конрад приходит к шокирующему выводу – человек не знает себя. А осознавший эту истину, подобно Шульцу, обречен на существование на задворках мира, где грани правды особенно остры и блестят как поверхность реки. Река в повести – яркий и очень точный образ течения времени, которое в примитивном обществе циклично.

«Сердце тьмы» легло в основу знаменитого фильма Френсиса Форда Копполы «Апокалипсис сегодня», где офицер американской армии ищет пропавшего в недрах Вьетнама сослуживца и к своему ужасу находит его, ставшего маленьким кровавым божком для местного племени.

Отличная вещь, очень атмосферная и глубокая.

Космическая одиссея польского фантаста и философа Станислава Лема, написанная в середине 50-х годов XX века и обладающая всей атрибутикой тогдашней фантастики. 50-е – это ранний Лем, которому еще было интересно писать научную фантастику про космос, про освоение межзвездного пространства и внеземные цивилизации. Писателя волнует проблема Контакта с чужими и будущее человечества – классическая тема для жанра, а каждый профессиональный фантазер должен был в ней непременно отметиться.

В ранние свои годы Лем еще симпатизировал коммунизму, что тоже отразилось в картине будущего мира, нарисованного в романе. Действие происходит в 32 веке, когда человеческая цивилизация объединилась под эгидой коммунистических идей, люди больше не тратят свое время, силы и ресурсы на всякие глупости вроде войны или производства оружия; их основная цель – это культурное и научное развитие, в том числе космическая экспансия. То есть налицо утопия про светлое будущее. Солнечная система уже освоена, но межзвездное пространство пока не покорилось человеку. И вот возникает технология, которая позволит снарядить экспедицию к системе Альфа Центавра за период жизни одного человека.

Сам по себе роман можно назвать производственным: Лем подробно, красочно и увлекательно описывает быт астронавтов на борту звездолета «Гея», различные трудности и проблемы, возникающие в полете. «Гея» — целый маленький мир, замкнутая самодостаточная система, способная существовать долгое время без внешних ресурсов. На борту имеется система жизнеобеспечения, мощный реактор, гидропонная ферма и все, что может скрасить досуг человека, начиная от библиотеки, собравшей все достижения науки и искусства, заканчивая спортзалом, оборудованным по последнему слову техники. Подход основательный, ведь полет будет длиться годы. Стандартная версия межзвездного путешествия того времени была хорошо воплощена Лемом в литературе.

Позже писатель будет критически отзываться о «Магеллановом облаке», впрочем, как и от всей своей фантастической литературе с элементами коммунистической утопии. Тем не менее «Облако» — интересный увлекательный роман, особый взгляд Лема на вопрос межзвездного путешествия и контакта с внеземным разумом. Можно брать все романы на схожую тему, выстраивать в ряд, и «Магелланово облако» займет в нем не последнее место. Есть за что.

Владимир Орлов относится к категории литературных тяжеловесов. Его проза дышит солидной серьезностью большой литературы без причисления к пограничным жанрам. Фактически его тексты стоят на стыке элитной литературы современников, книги которых мало кто читал из широких масс и бронзовеющей литературной классики, авторитет которой вообще не оспаривается, а принимается как данность. И этот процесс будет продолжаться тем интенсивнее, чем больше пройдет времени с момента написания его произведений.

Но мы ведем речь не обо всем творчестве Орлова, а о самом известном его романе, название которого у многих на слуху – «Альтист Данилов». Роман был написан в 1980 году и входит в так называемый Останкинский цикл или Останкинский триптих, и сейчас является классикой отечественного магического реализма и русской литературы XX века вообще. Маркером, отличительной особенностью произведения является его ярко выраженная непохожесть на советскую прозу послевоенного периода с ее «производственным» антуражем и картонным шершавым языком сурового плаката.

По жанровому происхождению этот роман – типичная философская фантастика в стиле поздних Стругацких, действие которой происходит в привычном нам мире, но отдельные его компоненты явно не соотносятся с реальностью. А суть этого явления очень проста. Главным героем является демон в человеческом обличье. Владимир Алексеевич Данилов, демон на договоре, сосланный на Землю за какое-то прегрешение и очеловечившийся настолько, что уже и не хочет возвращаться в свой неведомый небесный мир.

Данилов поэтически описывает приключения Данилова, его похождения на любовном и деловом фронте. Слог автора выше всяких похвал, читать Орлова доставляет большое удовольствие хотя бы из-за удивительного его языка, изящного, умного и бесконечно точного. Стилистика также выдержана автором блестяще, при чтении сразу чувствуется большой практический жизненный опыт и культурный багаж человека, который приступил к письму уже в зрелом возрасте, имея за плечами хороший словарный запас и сформированные взгляды.

Очень специфично автор распоряжается фантастическими допущениями. Фантастическая идея у него не цель, не средства, а органичная часть литературного узора, который писатель создает в своем романе-полотне. И в данном контекст умение демона летать над Москвой, способность перевоплощаться и мгновенно перемещаться в любую точку пространства воспринимается как обычное, само собой разумеющееся дело. То есть – ничего особенного.

Возможно поэтому тексты Данилова, и конкретно этот называют булгаковщиной: сверхъественные сущности у него вписаны в текстуру коммунальных квартир, в очереди и городской ландшафт, становясь атрибутом обыденности. Домовые устраивают посиделки, демон Кардамон впадает в типично человеческую ревность, а сам Данилов не прочь пропустить кружку пива в соответствующем тематическом заведении.

О персонажах можно вообще говорить отдельно и достаточно много. Благо их в произведении много, все они яркие и запоминающиеся. Начиная от главного и заканчивая второстепенными, все они наделены своими характерами, имеют ярко выраженные личностные черты. То есть – живут на страницах.

Что касается конфликта и центральной идеи истории, за всеми мощными достоинствами есть риск их просто не заметить. Но это не значит, что сюжетной линии нет, она есть и даже намекает на детективную составляющую: кто-то украл у Данилова его любимый старинный альт, и герою приходится искать пропавшую вещь, ввязываясь во всякого рода переделки.

А еще в этом произведении есть Синий бык.

В далеком-предалеком 1951 году молодой польский журналист-самоучка, некий Станислав Лем, пишет научно-фантастическую утопию про светлое коммунистическое будущее человечества. Про полет экспедиции астронавтов на Венеру и все связанные с этим путешествием события.

Сам по себе этот роман, конечно, был только первым, не совсем уверенным словом в творчестве прославленного гения, он не претендует на лавры шедевра НФ, не может похвастаться какой-то оригинальностью, и сам Лем много лет спустя будет открещиваться от «Астронавтов», называя их чуть ли не самой худшей своей книгой, которая лучше бы «не появлялась на свет». По многим причинам. И из-за смены взглядов, разочарования в социализме, и по техническим, и по некоторым философским расхождениям, которых со временем становилось все больше и было ясно, что нарисованное в романе будущее вряд ли возможно — все эти милые громоздкие приборы-пережитки вроде ламповых компьютеров, перфокарты, примитивные механизмы навигации как-то не вязались с общей картиной.

Все же роман этот занимает определенное место в наследии Лема, он нужен и важен, несмотря на то, что автор так критически отзывался о нем. Почему нужен, спросите вы? По той же причине, по какой романы Жюля Верна и Герберта Уэллса стоят в списках на прочтение во всех школьных программах по литературе: этот роман предназначен для юного читателя, «формирует» его в правильных, даже не идейно-коммунистических, а морально-нравственных рамках, в русле тяги ко всему духовному, прекрасному, к знаниям.

Поэтому всегда будет уместно сравнение раннего Лема с творчеством ранних же Стругацких – их проза удивительно похожа на определенном этапе. Неважно, что братья позже уйдут в прогрессорство и декаданс, а Лем – в область запредельных философских высот. Их корни уходят глубоко в восточнославянскую систему социализма, это их мировоззрение, их питательная среда, они оттуда вышли. Можно ругать бесчеловечную тоталитарную систему последними словами, справедливо ругать, но социализм несмотря на все это подарил людям на короткий миг Мечту – иллюзию, утопию, которая случится уже завтра, стоит только дотянуться и мы будем жить в прекрасном мире, где все общее, где человек это звучит по-настоящему гордо, потому что он воспитывается в лучших культурных традициях, высоко образован, и так далее, и тому подобное.

«Астронавты» тоже дарят нам такую мечту. Интернациональный состав экспедиции совершает путешествие к другой планете, где предположительно есть разумная жизнь. А по прибытии обнаруживает руины мертвой цивилизации, которая уничтожила себя в радиоактивном пламени глобальной войны. Метафора налицо – в образе венериан мы узнаем себя, доигравшихся до крайней степени землян, которые так же катятся к собственной гибели.

Несмотря на стилистическую и содержательную простоту «Астронавты» умная книга, рассказывающая о быте и месте ученых в обществе будущего, о важности и нужности их работы для общего блага. Ну и конечно это роман-предупреждение.

Пусть «Астронавты» безнадежно архаичен. Но – он необходим каждому, кто интересуется хорошей научной фантастикой, для общего развития. Плюс к тому этот дебютный роман Лема прекрасно иллюстрирует его ранний стиль письма, очень обстоятельное, красочное повествование с массой интересной информации.

В городке Макондо идут дожди. Городок Макондо высыхает от палящего солнца. В городок Макондо приходит наводнение, и двадцатый век лениво утрамбовывает катком времени этот затерявшийся на просторах латиноамериканского материка городок, в который не ведет ни одна дорога. Там живет семейство, большое и шумное, и эти люди будут жить, рождаться и умирать, во всем их многообразии судеб, переплетая свои судьбы с городком Макондо, который оказывается за бортом времени, но в то же время удивительно четко зацепившимся за двадцатый век – как моллюск за свою раковину.

Маркес – это легенда мировой литературы. Один из трех великих латиноамериканских гениев, наряду с Борхесом и Кортасаром. Он настоящий маг, потому что умеет превращать слова в какую-то удивительную материю, в эфир подхватывающий читателя и уносящий на волне воображения в причудливый мир выдуманный этим человеком. Маркес печален, как комический клоун, который вынужден смеяться перед публикой. Ему так горько и плохо, что он смеется, и мы плачем сквозь смех, и смеемся со слезами на глазах вместе с ним. Маркес универсален, потому что охватывает общие, как говорят, библейские мотивы и сюжеты, затрагивающие и волнующие каждого человека. Наконец, Маркес колоритен и аутентичен, каким может быть только поликультурный автор, соединивший в себе черты европейской португальско-испанской культуры и след исконных индейцев, живших на этой земле тысячи лет. Все это Маркес, многоликий и многогранный, и его лучший роман «Сто лет одиночества» — стопроцентно повторяет черты личности автора.

Эта книжка – целый мир, удивительным образом спрятанный под обложкой. Письмо Маркеса производит гипнотическое впечатление погружения в эпоху. Эти его длинные абзацы, которые могут тянуться страницами, и предложения, которые похожи на абзацы, с бесконечными деепричастными и оборотами, но ни капли не надоедающие и не громоздкие, как у Толстого, а бесконечно изящные, плавные, извивающиеся как серпантин, или языческий узор на древней глиняной вазе. Ваза крутится, и узор превращается в бесконечность. Роман заканчивается, но последнее слово легко может встать на место первого – не будет никакой разницы. Вот что поразительно – игра Маркеса в бесконечность, завязанная на саге одной семьи. Что-то здесь есть от классических семейных саг самых известных мировых авторов, от Манна до Джойса, с той лишь разницей, что сюда добавлена изрядная доля сюрреализма и плавной магии. Это называют «магическим реализмом» — действие происходит в обычном мире, но определенные детали постепенно вымывают сюжет из опор реальности, превращая происходящее в трансцендентный трип. В видение, сон, галлюцинацию. Выбирать по вкусу. Такими приемчиками баловался Борхес, но Маркес тоже оказался мастер – и каков! То действие топчется на месте страницами, то со следующей строчки вдруг переносится на годы вперед, но самое фантастическое – читатель даже не почувствует перехода, что позволяет говорить о романе как придуманном с нуля мифе. Он вне времени, он – само время, схваченное умелым охотником и правильно поданное в виде нужных слов.

История семьи и города, история Макондо пронизана светлой печалью, грустью и тоской, но с иронией, щепоткой юмора, который делает блюдо не таким болезненным. Кроме того, этот роман просто прекрасно написан, красивым поэтическим языком, читать его уже удовольствие. Так что, независимо от ожиданий и предпочтений, ознакомиться с текстом стоит. Очень уж солидный культурный багаж он в себе несет.

Повесть входит в сборник Стивена Кинга «Четыре сезона» под номинальным названием «Лето растления», но при этом может рассматриваться как отдельное самостоятельное произведение. Это триллер, и весьма жесткий по содержанию. Уже из названия можно понять, что речь пойдет о неком процессе обучения, но, разумеется, это не учеба в традиционном понимании. Особую специфику истории придают персонажи, особенно один, что вполне могло быть стать причинной обвинения писателя в экстремизме. Но Кинг никогда не симпатизировал преступникам, всегда, с предельной корректностью он анализировал их, как научные образцы и отмечал самые важные моменты в понимании их истинной сути.

Сюжет достаточно прост. Школьник Тодд, примерный ученик и ангел во плоти, находит в своем городке бывшего нациста Курта Дюссандера, немощного старика, который в бытность свою офицером СС массово сжигал евреев в печах и теперь скрывается от правосудия. Юнец шантажирует старика разоблачением и требует рассказывать ему все, что касается службы Дюссандера нацистам. Старику некуда деваться и он вынужден ворошить прошлое. Но чем дальше, тем хуже; пацану этого явно мало, он требует подробностей и заходит в своем фанатизме все дальше. Чем это может закончиться – неизвестно, но начался опасный непредсказуемый процесс. Какой именно? Попытаемся ответить.

Ни для кого не секрет, что нацистская символика обладает очень мощной энергетикой, которая бьет в подкорку сознания и даже способна заразить неподготовленные умы этими опасными идеями. И жертвами такой пропаганды становятся как раз юнцы, школьники, молодежь с сырыми мозгами, не знающая и не понимающая, какую страшную роль сыграл нацизм в мировой истории. Как правило большинство таких затейников наигравшись, переключаются на более насущные проблемы, а вот меньшинство продолжает взращивать в себе опасные идеи. Тодд – именно такой случай.

В повести отражена серьезная проблема: регенерация зла.

Убедительно показано, что процесс обучения, восприятия, познания происходит успешно только тогда, когда ученик в нем напрямую заинтересован. Учится тот, кто хочет учиться. Из первого суждения следует другое. Тодд оказался восприимчив к злу, потому что в нем уже было зерно этого зла. А рассказы Дюссандера всего лишь ускорили превращение маленького негодяя в полноценного преступника. Заметим: мальчишка сам пришел к старику, мальчишка сам заставил дряхлого зубра выложить карты.

Выводы печальны. Зло неистребимо.

Мы можем преследовать нацистов, экстремистов и террористов, наказывать преступников, но поганые ростки все равно прорастают в юных душах, и если такие дети не смогут узнать о зле больше, они сами примутся его творить – по собственному разумению, неумело, нелепо, но злодеяние от этого не потеряют свою суть. Если мальчишка давит птиц, если издевается или даже убивает домашних животных, это опасный звонок. Такой ребенок вырастет в преступника, который примется грабить, насиловать, убивать. Стивеном Кингом описан как раз такой случай. «Способный ученик» — хрестоматийный пример того, как зло само воспроизводит себя.

Надо читать такие истории. Не только из развлечения – повесть выполняет и эту функцию, — но и профилактики ради. Предупрежден – значит вооружен.

Имя Редьярда Киплинга известно всем, ведь это он автор знаменитой «Книги джунглей» о приключениях Маугли, тысячу раз экранизированной истории жизни мальчика в окружении диких, но разумных зверей. Помимо своей визитки Киплинг, заметим очень крупный и признанный на родине в Англии писатель (и поэт), создал еще массу выдающихся вещей жанра приключений и реализма. Один из них – роман «Наулака», повествующий о поиске белым человеком легендарного драгоценного камня в Индии колониального периода.

Роман написан в выдержанном британском стиле и по манере очень напоминает лучшие вещи Конан Дойла. Это все тот же слегка суховатый, но необыкновенно точный и емкий язык, не чуждый образности и поэтики. Читается легко и с удовольствием.

По сюжету некий искатель приключений отправляется в Индию, дабы найти для своей невесты легендарный черный драгоценный камень по имени Наулака. В своем путешествии он столкнется с местными жителями, маленьким раджой и прочими людьми и попытается достичь амбициозной цели. Поначалу создается впечатление. Что читаешь чисто приключенческую историю.

Но Киплинг не таков. Он поднимает в своем романе гораздо более важные вопросы – тему противостояния Запада и Востока. С одной стороны, он показывает нам человека западного типа. Это активный, умный, сообразительный неунывающий покоритель природы, полагающийся на достижения науки и техники и способный свернуть горы ради достижения цели. С другой стороны, это люди Востока – созерцательные, отстраненные, по природному мудрые люди, занимающие пассивную позицию в мире. Люди востока полагают, что сила – это путь дураков, а цели можно добиться и иными путями. Киплинг очень точно изображает таких людей на примере индусов. В его романе они хоть и покрыты пылью, хоть и носят обноски, и питаются плохо, зато живут с достоинством и редким самообладанием, какое западному завоевателю и не снилось.

Здесь же Киплинг показывает их коварство и хитрость, что конкурирует с отвагой и прямолинейностью западного человека. Несмотря на очень серьезную проблему сам сюжет произведения несколько отходит на второй план и теряется на фоне философских рассуждений персонажей. Есть буквально пара ярких сцен, все остальное отдано на откуп размышлениям и описаниям.

В целом роман очень интересен и актуален. Киплинг прекрасно владеет материалом, и написано все так, что веришь каждой строчке и слову. Другое дело, роман прямо не затрагивает судьбы людей, а эволюции персонажей воспринимаются как часть природных метаморфоз.

1960-е. Молодой человек, очень скромный, закомплексованный, но умный (все они такие), однажды видит на улице прекрасную девушку, думает, что влюбляется в нее и, поскольку произвести при знакомстве впечатление не может, решается на самое простое действие – на похищение. Все подготовлено, заранее спланировано, героя ждет успех, но что делать дальше? И к чему может привести эта странная игра в надзирателя и заключенного?

Роман классика английского постмодерна Джона Фаулза считается в его библиографии ключевым произведением по ряду причин.

Во-первых, потому что написан в начале его карьеры и серьезно повлиял на все последующее творчество писателя. Ранний, как следствие простой стилистически, чуть ли не до примитивизма и короткий по объему, этот роман напоминает очень крепкий алкогольный напиток, выдержанный длительное время, тщательно выпаренный и содержащий в одной капле такую дозу, которая способна свалить лошадь. Действие, преподнесенное в форме дневника, развивается стремительно, с документальной достоверностью, и вы не успеете опомниться, как перевернете последнюю страницу.

Во-вторых, «Коллекционер» производит мощный эффект потому, что в нем отлично переосмыслен старый миф об Амуре и Психее. Переосмыслен, переработан и преподнесен в новой, пугающе жестокой оболочке, напоминающей также сказку о красавице и чудовище. Чудовище держит девушку в плену, любит своей странной извращенной любовью, которая хуже ненависти, девушка пытается вырваться, но чахнет на глазах, и этот садистический дуэт ожидает печальный, предсказуемый конец.

Кадр из одноименного фильма

Достоинство «Коллекционера» — в эффекте повседневного зла. В стандартных сюжетах мы привыкли к ярко прописанному злу, которое обозначает свою позицию с самого начала, которое выглядит устрашающе, с клыками и когтями, с прочими атрибутами. Это успокаивает: сразу понятно, кто есть кто. Но мы никогда не ожидаем, что зло спрячется в тихом, унылом интеллигентном очкарике: у нас просто не укладывается в голове, как такое возможно в принципе. Очкарикам полагается протирать штаны в библиотеках, а когда мы наблюдаем, как этот тип спокойно кормит с ложечки девушку, сидящую на цепи в подвале, что-то в нашей картине мира ломается, нас клинит и мы испытываем неподдельный, леденящий ужас. Да, такое зло поистине страшнее, потому что прячется, маскируется как бы под добродетель.

Психологический поединок между Калибаном и его пленницей Мирандой, которую он сравнивает с коллекционной бабочкой, достоен по своему напряжению всяческих похвал. Сюжет совершенно непредсказуем. Книга – это колодки, которые держат нас в подвале вместе с несчастной пленницей, заставляя переживать все те испытания, что выпали на ее долю. Мы с изумлением узнаем в образе скучного Калибана наших друзей, знакомых, возможно даже родственников и – о ужас – самих себя. Этот человек – настоящее чудовище, отвратительное в своей занудной последовательности, одержимое жаждой обладания, собственничества, которое заменяет ему отсутствие любви. Это духовный импотент, не способный ни на что, продукт своего больного времени, отрыжка общества, зацикленного на потреблении и одиночестве.

Все в романе символично. Несмотря на то, что сам сюжет не оригинален, Фаулзу удалось заострить конфликт до максимума: эта книжка – настоящая гильотина. Читать ее страшно. Но нужно обязательно – это книга-лекарство, обязательная для профилактики.

Формально повесть «Баллада о гибкой пуле» (другой вариант — блуждающая пуля) входит в состав сборника Стивена Кинга под названием «Команда скелетов» 1985 года, но эта вещь настолько интересна и своеобразна, что о ней можно поговорить особо.

Редактор журнала Генри Уилсон заводит дружбу по переписке с неким автором, тексты которого весьма хороши. Но писатель утверждает, что это не только его заслуга, у него в машинке живет волшебное существо форнит, что-то вроде творческой музы. Постепенно и сам Уилсон начинает замечать странности со своей машинкой.

«Баллада о гибкой пуле» — история о том, что безумие бывает заразным. В повести очень хорошо передан процесс мутации психически нормального человека в одержимого манией преследования сумасшедшего. Самое забавное, текст нигде точно не говорит, что есть реальность, а что – выдумка. Вообще, здесь Кинг придумал две оригинальные вещи. Это образ гибкой пули, которая символизирует собой сумасшествие. Гибкая пуля может войти в тело в одном месте и постепенно добраться до жизненно важных органов, но когда – неизвестно. Может через неделю, а может и спустя годы. Но человек вынужден жить под постоянной угрозой, перед опасностью в любой момент слететь с катушек. Вторая крайне интересная придумка – форниты, маленькие эльфоподобные существа, которые живут в пишущей машинке каждого автора. Форнит это метафора творческой музы. Его надо кормить и тогда он будет заряжать свое ружье порошком счастья и дарить автору вдохновение. Но если не защищать форнита, его могут убить и писатель навсегда лишится своего дара. А это все равно что лишиться души.

«Баллада» — сплав волшебного и сумасшедшего мотивов, где первый служит причиной второго. Мы видим, как главный герой постепенно теряет точку опоры и скользит по грани реальности, поначалы мы относимся ко всем этим выдумкам скептически, но вместе с рассказчиком начинаем верить в их существование. И вот тогда гибкая пуля достигает своей цели. С этой повести словосочетание «гибкая пуля» стало расхожим для описания медленного, но неотвратимого конца.

Повесть хороша тем, что надламывает реальность, заставляя верить в существование волшебных существ, а такова всякая хорошая фантастика. Кто знает, может в наших компьютерах тоже живут особенные гномы?

Существует особый сорт литературы, который приоткрывает нам целые пласты в знании человека о различных вещах, в том числе и о себе самом. Такие книги удивляют, поражают и даже шокируют, они существуют не ради развлечения, читаются не с целью скоротать вечерок, а нужны как лекарство или витамины. Это настоящая Литература, способная воздействовать на любого из нас, следовательно – менять. Порой прочтение таких текстов мучительно, как проглатывание рыбьего жира, но как известно, последний невероятно полезен, несравненно полезнее, чем подслащенный яд. И горькость суровой правды окупается трезвостью и разумностью читателя на многие годы вперед.

На самом деле их немного, этих трудных мучительных историй, бьющих на по щекам наотмашь. Есть писатели, который работали исключительно в таком ключе. Например, Достоевский. Что ни книга – драма. Но бывают и отдельные, штучные вещи, написанные писателями в порядке озарения, в приступе творческого эпатажа, какого-то экзальтированного состояния, или ставшие известными по воле случая. В принципе, неважно как, важно, что в конечном счете до нас доходит. В этой связи весьма интересен роман английского писателя Уильяма Голдинга, который в очередной раз раскрывает нам глаза на вопрос о «зверином», животном начале в каждом человеческом существе, убедительно показывая, что любое человеческое общество немногим лучше стаи диких обезьян.

Для того, чтобы еще раз провести эксперимент над человеческой природой, Голдингу по сюжету потребовалось устроить крушение пассажирского самолета в небе посреди океана и обрушить его на необитаемый остров. Естественно, затерянный где-то на задворках мира. Робинзонами стали не взрослые люди, а дети, и вот уже история приобретает любопытный поворот, но градус уклона становится круче. Дальше – больше. Невинные детские игры без присмотра старших со временем перерастают в нечто более серьезное и даже опасное, причем оставшиеся в живых очень быстро, почти инстинктивно выстраивают социальную иерархию, и благодаря перу мастера мы можем наблюдать, как из однородной детской среды постепенно выделяются свои лидеры и аутсайдеры, происходит реальная борьба за власть, а ценой в решении вопросов очень быстро становится жизнь. Игры кончились. Крушение унесло жертвы пожирателю мертвых, но мастер над мухами требует новых. И новообращенные жрецы постараются исполнить его злую прихоть.

Голдинг как бы говорит: вот вам человек, а теперь посмотрите, что с ним станет, если поместить его в дикие условия и заставить бороться за свое существование. Ваш хваленый цивилизованный человек моментально превратится в дикое, жаждущее крови животное, в беспощадного хищника, который готов на все ради того, чтобы выжить. Это природа. Порой это шокирует нас, представляется сомнительным, невозможным, невероятным, но это природа, которая заложена в каждом из нас. Стоит только нам оказаться в сравнительно плохих условиях, и наша цивилизованность слетит с нас, как шелуха. А на еще не оформившуюся личность дикое состояние действует еще мощнее, фактически перепахивая человека на всю жизнь. Маугли был первым, дети из романа Голдинга – вторые.

Иными словами, «Повелитель мух» — важный, захватывающий эксперимент на тему разумного и животного в человеке, их соотношения и борьбы. Не все поддадутся жажде крови, что еще раз подчеркивает уникальность каждого человека, а следовательно дает нам шанс на искру разума и возможность стать лучше. Главное, помнить, куда все мы можем скатиться. Тут наверно вопрос в силе воли. Сильный останется человеком при любом раскладе, даже окруженный зверьми. Слабый быстро опустится на четвереньки, и ничто ему уже не поможет.

Данная повесть написана для сборника «Четыре сезона» под условным заглавием «Зимняя сказка». Название имеет особенно символичное значение, потому что по сути эта повесть Кинга – рассказ в рассказе. Мастер сделал литературную матрешку, где за одной историей прячется совсем другая, вложенная в уста одного из героев. Еще один отличительный признак текста: место действия никакая не американская глубинка и даже не город в штате Мэн. Сюжет развивается в Нью-Йорке, в Большом Яблоке в канун Рождества, а главное действующее лицо, пожилой адвокат Дэвид Эдли ведет рассказ от первого лица.

Некогда этот джентльмен стал членом загадочного клуба без названия, расположенного на Тридцать пятой улице в доме номер 249Б. Это элитное сообщество, где собираются выдающиеся представители высшего слоя города, чтобы пропустить стаканчик виски, поиграть в бильярд, посидеть у камина с книжкой, а главное послушать какую-нибудь невероятную историю. Удивительное и загадочное место, здорово напоминающее клуб «Диоген» из произведений сэра Артура Конан Дойла о Шерлоке Холмсе. Место и время действия еще почему-то напоминают такой же клуб из фильма «С широко закрытыми глазами».

В стенах заведения звучат трагичные и шокирующие истории, и одна из них особенно задевает старого адвоката – она-то и помещена в тело повести, она является ядром повести и рассказывает о неком методе дыхания, внедренным акушером-гинекологом.

«Метод дыхания» — несомненно, интересный образец творчества раннего Кинга, который решил ненадолго отойти от натуралистичных ужасов. Но дистанцировавшись от примитивного запугивания, мастер как бы поднялся на этаж выше — в готические покои Эдгара По, особенно это заметно по описанию дома, где находится клуб и по внешности швейцара; оба словно бы вышли из XIX века.

В повести прекрасно передано ощущение тайны. И оно сохранено до конца нераскрытым, позволяя с удовольствием строить догадки и по-своему отвечать на вопрос: что же такое этот клуб? Любителям художника Кларка Эштона Смита тоже будет интересно читать эту вещь.

В итоге, «Метод дыхания» — это необычный ранний Кинг, который делал реалистичные триллеры с сильной психологической основой. Хорошее, интересное произведение.

Все-таки мощная штука сатира. При умелом использовании она превращается в опасное, очень болезненное оружие массового поражения, способное превратить объект насмешки в пустое место. Но когда мы смеемся сами над собой, задача любой сатирической литературы несколько меняется: мы не просто высмеиваем, а проводим профилактику – как не надо делать, чтобы получилось то, о чем в книжке написано. К сожалению, в области политики эти рецепты не действуют: люди постоянно наступают на одни и те же грабли, а история ничему их не учит. Поделом им. Наверно, это такой закон природы, и уже ничего с этим поделать нельзя. Печально.

Поэтому все, что нам остается, читать, смеяться, утирать горькие слезы и восхищаться смелостью, талантом автора. Джорджа Оруэлла нельзя считать фантастом в полном смысле этого слова. Тем удивительнее, что для социальной фантастики, особенно антиутопии, он сделал огромный вклад, гораздо больший, чем работы десятков профессиональных фантазеров. И кроме своего шедевра, главной антиутопии XX века «1984» он написал еще «Скотный двор» — небольшую фантазию на тему перехода власти от человека к домашним животным.

С исчерпывающей достоверностью здесь очерчен политический процесс, который протекает в любом человеческом обществе. Но правда оказывается настолько суровой, что дабы не травмировать чувствительную психику изнеженных читателей, Оруэлл заменил людей на животных – тут есть и свиньи, и коровы, и лошади, гуси и курицы, собачки и кошечки, и даже осел. Метафора налицо.

Завязка достаточно простая – животные совершили революцию и прогнали с господского двора пьяницу-фермера, установили свои порядки, написали что-то вроде конституции и переименовали свою родину в Скотный двор. Отлично, прекрасно, великолепно. Но как жить дальше? Новорожденным государством нужно как-то управлять, решать повседневные проблемы, распределять кормежку, строить мельницу. Административные функции берет на себя парочка свиней, но очень скоро ситуация начинает выходить из-под контроля: свиньи почувствовали власть. Называется, дорвались.

Оруэлл показывает, как все возвращается на круги своя. Любое общество всегда делится на тех, кто управляет и на тех, кем управляют. Неважно, как называется режим – демократия, тоталитаризм, да хоть Федерация домашней скотины, — суть останется одна: меньшинство рулит большинством, для чего хороши все средства – пропаганда, угрозы, пламенные речи, чувство патриотизма и прочее в том же духе. На примере разных животных автор дает нам срез людского общества: рабочие-трудяги (кони и лошади), недалекие домохозяйки (курицы), приспособленцы (подсвинки), карательные отряды (псы) и старики (мудрый ослик), которые переживут все.

В итоге все наблюдаем вечный политический круговорот. Свиньи уже ничем не отличаются от прежнего хозяина. Только непонятно одно – то ли они очеловечиваются, то ли люди все больше скатываются до свинского состояния. В любом случае, очевидно, что общество всегда жило, живет и будет жить по таким законам, и все мы в каком-то смысле обитаем на скотном дворе.

Жесткая злободневная книга, которая будет актуальна всегда.

Роман «Кровавая купель» британского писателя Саймона Кларка – это настоящий гимн хищному началу в любом человеке. Та адовая вакханалия, которая разворачивается на страницах произведения в безумном вихре схваток, способна покоробить даже бывалых любителей ужасов и триллера. Потому что ужас здесь возведен в степень и размазан по полотну планеты Земля в постапокалиптическом приступе вдохновения – жестко, реалистично, без иллюзий и прочей ерунды.

Да, безусловно, данная литературная картина написана художником Кларком с использованием всех оттенков красного, и в объемах краски товарищ Саймон не скупился. Повествование ведется от первого лица, от имени паренька, которому удалось выжить в развернувшейся апрельским днем бойне с участием всего населения его городка. Все произошло по вине взрослых: в какой-то момент что-то сломалось в их головах, и на смену разуму пришла первобытная сумасшедшая жажда убийства, бессмысленного и иррационально жестокого, а оттого еще более жуткого. Взрослые просто превратились в кровожадных тварей, которые набросились на своих детей с единственной целью… а потом они вышли на улицы – искать уцелевших, убивать всех до двадцати лет, бродить по окрестностям и выкладывать странные пирамиды из попавших под руку предметов. Писатель дает предельно четкий портрет этих существ, которые уже перестали быть людьми – живые зомби с пустыми глазами, выполняющие неведомую установку. Непонятно, необъяснимо, страшно.

В отношении уцелевших подростков Кларк тоже невысокого мнения. Унаследовав все людские пороки, молодежь очень быстро дичает и, разогнанная возрастными гормонами, организует банды головорезов, устанавливающие внутри уцелевших жесткую социальную иерархию тоталитарного типа, насаждая насилие. Попав в одну из таких коммун, герой очень быстро понимает, до чего может докатиться любой уличный хулиган, ели в руках у него окажется власть, рожденная винтовкой.

Кларк описывает скитания героя по опустевшим окрестностям, городам и поселкам, в надежде найти хоть кого-то адекватного из уцелевших в этой бойне. Должно быть спасение, хоть одна колония, где еще действуют нормальные социальные законы, а не бандитский беспредел.

Интересна также трактовка причины апокалипсиса. Что свернуло мозги взрослых с резьбы? Кларк, вкладывая объяснение в речь одного из героев, очень доступно излагает эволюционные причины этого резкого скачка. И когда теория доходит до остальных, становится вполне очевидно, что такой расклад может быть вполне реальным – сработают предохранительные механизмы и пар со свистом вырвется наружу. Кто не спрятался – пусть покоится с миром. Аминь.

Реалистичный, жесткий, захватывающий роман, иллюстрирующий еще один вариант апокалипсиса – и его страшных последствий.

«Остров сокровищ» — один из лучших романов в творчестве Роберта Стивенсона, но далеко не единственный его шедевр. Автор написал довольно много приключенческих книг в разных декорациях и с сюжетами в разные исторические эпохи, и по сути стоит у истоков жанра наряду с такими авторами как Рафаэль Сабатини, Генри Хаггард, Джозеф Конрад, но именно «Остров сокровищ» навсегда обессмертил имя Стивенсона и стал его главным романом-визиткой.

Есть искушение назвать произведение морским романом, но это не совсем так. В морском романе основное действие происходит во время плавания (например, «Морской волк» Лондона), однако в «Острове сокровищ» основная драма разворачивается на суше необитаемого острова. Да, этот роман — пиратский в полном смысле слова.

Сюжет произведения очень прост и многие из нас отлично помнят содержание книги. Сделав главным героем мальчика Джима Хокинса, Стивенсон автоматически превратил свой роман еще и в произведение для юношества, где рассматриваются морально-этические проблемы пиратской и обычной законопослушной жизни. Действительно, история предназначалась для юного пасынка писателя, а уж потом пошла в тираж. Но все это идет фоном, потому что основное внимание Стивенсон уделил конечно же захватывающему сюжету путешествия за сокровищами. В тексте прекрасны все персонажи — яркие, фактурные, они отлично передают дух эпохи, а изъясняются так просто и красочно, как мог бы написать только истинный шотландец. Стивенсон максимально унифицирует свой язык повествования, избегая философизмов и громоздких отступлений, а также морализаторства. Все это только на пользу произведению.

В итоге мы имеем классический пиратский роман, отвечающий всем хрестоматийным требованиям жанра — злобные, но симпатичные пираты, отважные английские джентльмены, ловкий и отважный герой, а также сокровища, награбленные и схороненные в тайнике. Не обходится без мертвеца, черной метки и схваток, предательства и ловушек, но мы знаем, что иначе не может быть. Именно этот роман взяли за основу создатели последующих пиратских саг, порой заимствуя целые сцены без изменений. Кроме того, роман породил массу экранизаций.

Прекрасная вдохновляющая книга, лучший образец приключенческой прозы, самый главный пиратский роман всех времен и народов. Крайне рекомендуется для прочтения юношеству для расширения кругозора, но будет хорош и для зрелого читателя, чтобы стряхнуть с себя налет серьезности.

«Замок» — один из немногих неоконченных романов писателя, которые тот успел написать до своего печального конца. Люди умирают, а книги остаются. Рукописи не горят; «Замок» стал контрапунктом в творчестве Кафки наряду с его знаменитым «Процессом», породив массу теорий, толкований и даже целый раздел в литературоведении – кафковедение. Да-да, есть такая наука, исследующая творческий, писательский феномен австрийского автора, который прожил нелегкую, но насыщенную жизнь, полную страданий, метаний, духовного поиска и творчества. Кафка известен как создатель своего уникального стиля, автор в чем-то парадоксальных рассказов и повестей, где градус абсурда зашкаливает и вступает в игру с реальностью, где персонажи словно бы помещены в лабиринт с невидимыми границами, без входа и выхода.

Формально «Замок» — это история о землемере, который прибыл в австрийскую деревню для выполнения некой работы. И для того, чтобы приступить к ней, ему необходимо получить что-то вроде разрешения в местной администрации, которая находится в старинном замке на холме, прекрасно видимом из низины. Но за простенькой фабулой этой пасторальной истории кроются поистине геологические пласты смысла.

Опять автор использует в тексте прием абсурдного, ничем не мотивированного ожидания неизвестности, под разными предлогами заставляющего его героя топтаться на месте и вариться в собственном соку. Образ замка обрастает мифами. Вынесенный за скобки сюжетного действия, замок становится как бы неизвестной переменной в уравнении, иксом, который можно понимать и трактовать на свое усмотрение. Автор поднимает тему бюрократии, бессмысленного и бредового чиновничьего аппарата, который существует сам для себя, и, единожды попав в эту систему, человек вязнет в ней как мошка в янтаре – пытаясь пробиться через бесконечные кабинеты к нужному чиновнику, заполняя бесчисленные заявления, бланки, мотаясь из кабинета в кабинет, в которых сидят одинаковые люди. В коридорах замка можно провести всю жизнь, в бесконечном ожидании на выдачу бумажки, которая, в конечном счете, не будет иметь никакой юридической силы. Чистый, ничем не замутненный абсурд.

Снова не результат, а процесс, не действие, а ожидание и чувство безысходности, от которой натурально задыхаешься. Гидра бюрократии похожа на чудовище, пожирающее целые временные пласты и жизни. Очень актуально, особенно в наших реалиях. Есть два мира – приземленный человеческий с его нехитрыми радостями и как бы возвышенный государственный с его бесконечными правилами и должностями.

Роман не был закончен, но, несмотря на это, уже в написанном тексте имеется четкий посыл автора к читателю – попытка прочувствовать на своей шкуре все «прелести» медлительной, неповоротливой государственной машины, когда разрешения на какое-то действие можно ждать годами.

Поразительно, но Кафке удалось сконцентрировать в тексте целый бумажный мир бесконечных резолюций, согласований и инструкций похлеще наших классиков, описывавших будни русского чиновничества.

Сложный, многогранный роман, который может показаться кому-то скучным.

Знаменитой повестью про оригинальный побег из Шоушенкской тюрьмы Стивен Кинг прославил себя как автор «большой» художественной литературы. Если раньше о писателе снисходительно отзывались как о мастере сочинять страшные, жуткие, ужасные небылицы для подростков, то после выхода сборника «Четыре сезона», куда и входит данная повесть, Кинга смело можно ставить на один уровень с важнейшими американскими писателями XX века вроде Сэлинджера, Вулфа или Фолкнера.

История о несправедливо осужденном банкире Энди Дюфрейне относится к разряду «жизненных», то есть сама наша реальность преподносит сюжеты для подобных произведений. Это драма о человеке, которого лишили всего, приговорив к двум пожизненным срокам. Отняв у Дюфрейна возможность жить на воле, ему подарили кое-что взамен – почти неограниченное время. Тюрьма – это Система. Система ломает человека, неважно, как, но на выходе получается полностью прирученный выдрессированный винтик в государственной машине. Основная задача принуждения – сломать в человеке волю, волю к сопротивлению. Большинство людей подвергаются в режимных учреждениях колоссальному психологическому давлению, не выдерживают и смиряются с положением легального раба. Но Энди сумел сохранить в себе внутренний огонь, может быть из-за внутреннего убеждения в собственной невиновности, а возможно из-за особого склада характера.

Внешне худощавый и щуплый, этот человек сумел доказать, что истинная сила – это сила духа. И рассказчик Ред, еще один пожизненный заключенный, промышляющий спекуляцией, с восхищением описывает жизнь Дюфрейна в Шоушенкской тюрьме, его несгибаемую волю, его борьбу с другими зеками и с администрацией, и его победу. Это не играющий мускулами мордоворот, который способен раскидать по углам «урок» или задавить их авторитетом, вовсе нет. Сила Энди в его спокойствии, интеллекте и самое главное — в человечности. Даже будучи избитым, этот заключенный с порядковым номером 81433 несгибаем, таких, как он, можно победить, но нельзя сломить. Тот случай, когда срабатывает истина «все что меня не убивает, делает сильнее».

Эта повесть – рассказ о том, что каждый человек сам делает свою судьбу. Люди с рабской психикой остаются рабами всю жизнь, даже формально находясь на свободе – это рабы своей работы, своих жен, своих комплексов, постоянно живущие в страхе. А свободный человек остается таковым, даже сидя за решеткой на хлебе и воде. Более того, сильная личность способна вести за собой остальных, вселять в них оптимизм, веру в лучшее, менять этот мир. Потому что можно уничтожить тело, но нельзя съесть душу. В произведении заложено множество важных мыслей на эту тему, у Кинга получилась очень мудрая и жизнеутверждающая история.

По прочтении повести невольно возникают аналогии с другим романом на схожую тематику – «Пролетая над гнездом кукушки» Кена Кизи. Там тоже Система ломает человека, с единственной разницей: место действия не тюрьма, а психушка. И там тоже находится человек, способный бросить вызов машине.

После выхода книги, а впоследствии и фильма «Побег из Шоушенка» 1994 года, Стивен Кинг навсегда избавился от клейма автора ужасов, он доказал, что может создавать универсальные актуальные произведения, которые способен понять каждый человек.

Йозеф К., в отношении которого был возбужден уголовный процесс по обвинению в непонятном преступлении – это собирательный образ нервного гражданина в современном обществе, совершенно не защищенного от произвола государства. С потрясающей, будничной ясностью Франц Кафка рисует нам мир, в котором каждого из нас, если появится такая необходимость, можно задержать по подозрению, привлечь к ответственности и осудить – ни за что. Такие темы особенно актуальны и сегодня.

Этот роман стал определяющим в направлении постмодернистского абсурда, поскольку именно здесь писателем блестяще применен метод «бесконечного отложения» действия, благодаря чему на протяжении всего сюжета создается и нагнетается нечеловечески густое напряжение, тревожное ожидание какого-то события. Но парадокс заключается в том, что в книге ничего существенного не происходит. Весь роман – это ожидание, мучительное ожидание хоть какой-то развязки истории.

Но постепенно с ужасом осознаешь, что название романа следует понимать не в строго юридическом смысле как судебного процесса над отдельно взятым человеком. Все гораздо серьезнее. Кафка показывает процесс «перемалывания» человека в мясорубке государственной машины, способной превратить любого, любого из нас в послушного зашуганного раба, совершенно бессильного перед Системой.

Еще здесь с потрясающей четкостью отражено человеческое бессилие. Ты можешь возмущаться, ходить по инстанциям, пробовать защищать свои права, трясти ручонками с трибуны, и даже оправдываться перед собранием слушателей, доказывая свою невиновность в фантомном преступлении, которого не совершал. Но это не имеет ровным счетом никакого значения. Заочный приговор уже вынесен, и даже находясь на свободе, ты никуда не денешься от преследователей. Система настигнет тебя, поймает и перемелет в труху. Поэтому в «Процессе» важны не сами сюжетные повороты, а то, как они построены и какое создают ощущение. Абсурдная угроза выступает мощным литературным инструментом для введения читателя в состояние катарсиса, погружение его в вязкое чувство тревоги, не самое приятное.

Роман также относят к структурализму, потому что отельные части произведения можно читать как по отдельности, так и в любой последовательности, действительно важное значение имеет лишь начало и конец истории, все остальные эпизоды лишь добавляют атмосферы, раскрывая произведение с разных сторон.

«Процесс» — это тяжелая книга не для удовольствия.

«Процесс» — это роман поколения, знаковое произведение в жанре, и пожалуй что «опус магнум» самого Кафки, позволяющий по-иному взглянуть на систему государственного принуждения, на вопросы взаимоотношения человека и государственной машины, бреда бюрократизма, ущемления прав и свобод.

Но самое интересное заключается в том, что понимать «Процесс» можно по-разному. Это и есть постмодернизм.

Джо Аберкромби – один из ведущих авторов фэнтези, убедительно доказывающий каждой своей книгой, что жанр живее всех живых, но изменился с эпохи Толкиена до неузнаваемости. На сегодняшний день самая известная работа автора – это цикл «Первый закон», куда входят три сокрушительных по драйву и сюжетному напряжению романа о войне, терзающей очередной придуманный мир. Это трехкнижие входит в еще более глобальный цикл «Земной круг».

Итак, в «Первый закон» входит три романа – «Кровь и железо», «Последний довод королей» и «Прежде чем их повесят». Никакого героизма, никакой романтики и сказочного волшебства здесь нет и в помине. Действие разворачивается в мире, охваченном войной, политическими интригами, мелкой родовой враждой и прочими бедствиями, а все его рядовые обитатели пытаются лишь выжить. Технически этот мир примерно похож на позднее европейское средневековье; здесь уже известны шпаги и огнестрельное оружие, и вовсю используются инженерные знания.

Аберкромби ввел в трилогию множество ярких и запоминающихся персонажей, начиная от сурового северянина Логена Девятипалого и заканчивая шикарным калекой-инквизитором Заном дан Глоктой. Герои описаны столь искусно и так ярко, что забыть их невозможно. Что касается главного конфликта, разумеется без волшебства здесь не обходится, но как и в «Песне льда и пламени» Мартина оно идет скорее фоном и лишь в самые редкие моменты появляет себя, причем тоже весьма оригинально.

По жестокости и кровавости Аберкромби превосходит самого Мартина. Если у Мартина натурализм вписан в происходящее параллельно с сюжетом, то у Аберкоромби он является чуть ли не сюжетообразующим. Короче, крови в этих романах очень много. А если обратиться к умению автора создавать сюжетные интриги и напряжение, то тут ему равных просто не найти.

Лучших батальных сцен – поединков и схваток – в фэнтези пока мне не встречалось. При этом язык Аберкромби прост, функционален, но не лишен солдатской красоты, и поэтому читать текст очень легко.

Что касается мифологии и основной темы, тут автор не оригинален. По Аберкромби, людьми правит некий глобальный план, и даже самый искусный интриган и кукловод в итоге становится такой же марионеткой в руках высших магических сил. Неожиданного предательства и помощи можно ждать откуда угодно. Магические силы также нельзя назвать хорошими, да и язык не поворачивается наречь плохими – они просто преследуют свои нечеловеческие цели и устраивают этот мир, так как считают нужным, втолковывая рядовым правителям типа Луфара, что у человека попросту нет свободы – отличается лишь степень его несвободы, и у кого-то она меньше, а у кого-то больше, вот и все.

По части политических козней Аберкромби тоже не подкачал и возвел их на византийский уровень, превращая и без того захватывающее повествование чуть ли не в политический триллер.

Словом, «Первый закон» стоит того, чтобы его прочесть, но со следующими оговорками.

Первое – это жесткое постмодерновое фэнтези, где нет табу и запретных тем. Насилие, ругань, секс – все это вы найдете на страницах романов с избытком. И если вы уже читали Мартина, то помножьте градус натурализма на два.

Второе – здесь нет традиционной героики жанра, все здесь сражаются и выживают как могут, а по части суровости заткнут за пояс любого, даже самого свирепого героя Мартина вроде Сандора Клигана.

Все предельно жестко, цинично, а о справедливости и вовсе речи не идет.

Все как в настоящей жизни.

В европейской литературе XX века существует множество замечательных, гениальных, потрясающих книг. Но, пожалуй невозможно найти среди этих книг более эпической, философски-размеренной и вместе с тем глубоко символичной книги чем «Волшебная гора» Томаса Манна, великого немецкого писателя.

Роман был опубликован в 1924 году, в странное безвременье между двумя мировыми войнами, потрясшими всю Европу и остальное человечество. Точка входа получилась не случайной, Манн полностью отразил подвешенное состояние людей на страницах своего произведения, презентовав читателям молодого человека по имени Ганс Касторп, Этот юноша отправился навестить своего брата в большой санаторий, расположенный глубоко в горных Альпах, близ швейцарского Давоса, но даже представить себе не мог, чем обернется его поездка.

В своем двухтомном, очень объемном и многословном романе автор показывает, насколько меняется хронология и само ощущение жизни человека в зависимости от определенного места.

Так, Касторп, явившийся из большого мира, попадает в замкнутый и самодостаточный мирок санатория, где царят свои законы и по иному течет время. Молодой человек знакомится со всеми его обитателями, познает обычаи и церемонии, негласные правила поведения, а его визит, запланированный на три недели, постепенно затягивается на неопределенный срок. Касторп остается еще на какое-то время, беседуя с различными людьми на самые разные темы и тешит себя мыслью, что все под контролем, и ничего страшного не случится, если он поживет в санатории еще недельку.

Неспешное, размеренное повествование Манна создает здесь поразительный эффект застывшего времени, словно писатель стал Цирцеей, заманившей в свои сети Улисса-путешественника. Касторпу кажется, что прошел день или два, но за пределами санатория проходят месяцы и годы...

Этот удивительный эффект размытого времени, которое превращается во вневременье, роднит «Волшебную гору» Манна с «Татарской пустыней» Буццати, где военный офицер попадает в крепость в ходе длительной командировки. И там и здесь показано, что замкнутое пространство с обитающими в нем людьми живет совершенно по иным законам, и время в нем течет не так, как во внешнем мире – не прямой стрелой, а замыкается на себе в круг или в змея, глотающего собственный хвост, что как бы намекает на бесконечность такого времени.

Итак, Касторп, оказавшийся в мягком плену санатория, вынужден оставаться добровольно-принудительно в его стенах и постепенно становится полноправным членом здешнего общества. Здесь по иному воспринимается смерть – не как утрата, а как освобождение от долгих мук. Здесь иначе воспринимается жизнь – не как активная деятельность, а как созерцательное существование на краю пропасти.

Поместив место действия на гору, Манн символически возвышает своих персонажей над всей европейской цивилизацией, превращая маленькое сообщество санатория в ее миниатюрное отражение. Эта маленькая Европа также населена консерваторами, либералами и декадентами, совершенно по-разному смотрящими на вещи и готовыми бесконечно дискутировать об этом между собой за завтраком, во время утренних и вечерних процедур, во время игры в карты и так далее.

Еще одна важнейшая мысль Манна в произведении – любовь человека к своей болезни. Звучит парадоксально, но взято из жизни – многие люди обожают свои недуги, холят и лелеют их, даже невзирая на то, что однажды от них умрут. Подобное отношение в психологическом контексте вполне можно истолковать как фрейдистскую тягу к смерти, чары Танатоса, или боязнь жизни. Эти больные люди только делают вид, что лечатся. На самом же деле им нравится болеть, и никуда они уезжать из санатория не хотят. Санаторий стал их домом и вотчиной, превращая лечение в затяжную болезнь, в медленную, но странно сладкую жизнь, наполненную не мучительной борьбы равнинного европейца за существование, но расслабленным ожидания неминуемой смерти, которая однажды придет за тобой.

Принятие очевидного и неизбежного роднит персонажей «Волшебной горы» с буддистами Гималаев и привносит во все происходящее неземное спокойствие. Помноженное на удивительное ощущение безвременья оно создает маленький космос, герметичную вселенную, миниатюрный мир, уютный и чистый – то к чему (парадокс!) стремятся многие здоровые люди.

Спокойное лечение в санатории, отдых, размеренное, вдумчивое безделье делают происходящее в романе странно привлекательным. Но это ловушка без шанса выбраться, и чем ближе читатель к концу книги, тем явственнее это ощущается.

Томас Манн написал много замечательных, тонких, прекрасных историй, но «Волшебная гора» по праву считается его лучшим произведением.

Заслуженно.

Джек Лондон умел и любил писать о природе, животных и людях. Героями его произведений, кроме сильных волевых личностей становились также животные, от лица которых шло повествование. В простоте своего существования эти персонажи оказались гораздо лучше и честнее человека, ведь зверь не способен лгать. Следовательно, все происходящее с ним воспринимается как истина, всему происходящему – веришь.

Таков потомок волков Аляски, попавший щенком к человеку, но не забывший своего происхождения и названный Белым клыком. Молчаливый, прекрасный, он нес в себе всю сумму инстинктов древнего хищника и никогда не отступался от своей природы. Лондон простым и понятным языком описывает жизнь Белого клыка, его отношения с человеком, который мог бы стать его хозяином, будь тот собакой, но нет – оба превратились в равноправных партнеров, в друзей, готовых в любой момент прийти друг другу на помощь.

Завораживают в романе и описания природы – суровые, но чарующие пейзажи американского Севера, горные склоны, леса Аляски, поселки золотодобытчиков, индейцев, других волков, которые живут в лесу. Их простой быт дышит самой жизнью, которая наполнена энергией. Все описано в малейших подробностях, люди выглядят живыми, но все же основное внимание писателя в романе уделено волку Белому клыку и его естественному дому, равнинам Аляски.

Сюжет не статичен, и в повествовании встречаются острые моменты, когда жизнь персонажей висит на волоске – именно в таких ситуациях Белый клык показывает, на что он способен, демонстрирует свои настоящие чувства по отношению к человеку-другу. Платит добром за добро.

Прекрасный приключенческий роман о зверях и людях, с простой жизненной философией, который свободно можно рекомендовать подростковой аудитории. Да и взрослым тоже не помешает.

«Куджо» (или «Кадж», кому как нравится), наверно, самый примитивный по структуре сюжета роман Короля ужасов Стивена Кинга. Простенькая проблематика: взаимоотношения рядовых американцев в семье, привязанность мальчишки к собаке, роковое стечение обстоятельств, страх перед смертельно опасным зверем. Ничего сложного.

В центре повествования две американские семьи из провинциального городка. В одной живет тот самый сенбернар Куджо, подхвативший загадочное бешенство. Мать с сыном уезжают к родственникам, а отец-автомеханик, с которым напряженные отношения, остается дома. Он уже обречен, это понятно и вопрос в том, как именно он погибнет. В то время, как собака приканчивает соседа и сосредотачивает свое внимание на отце семейства, блудливая жена Вика Трентона, Донна вместе с малолетним сыном едет к тому самому автомеханику, чтобы починить машину. Естественно, судьбе угодно, чтобы машина сломалась на подъезде к пункту назначения. И оба, мать и сын, остаются запертыми в авто – снаружи бродит взбесившийся сенбернар. Некогда добрейшая собака, сейчас Куджо превратился большую лохматую машину для убийства.

«Куджо» — прекрасный образец привнесения в бытовой сюжет элемента ужасного. Сенбернар – ну какой из него монстр? Кинг отвечает: отличный, первоклассный монстр, если заразить его бешенством от летучей мыши и дать поголодать денек-другой. Вообще, вот этой книгой мастер намечает линию ужасов, где источником страха становится животное, неважно, собака или кошка, или вообще хомяк. Речь, конечно же, об удачном «Кладбище домашних животных» и не очень удачном «Солнечном псе». В этом весь автор. Чтобы получить порцию страха, необязательно оживлять мертвецов или ехать в Трансильванию. Ужасное подстерегает нас рядом, это может быть ваша горячо любимая бабуля, гигантские крысы в штольне, и даже палец, торчащий из раковины! Ну, или как в этом случае, бешеный сенбернар.

Наверно, «Куджо» можно назвать еще и хорошим примером коммерческой одноразовой литературы, написанной сугубо с целью попугать читателя, без особого напряжения и каких-то творческих изысков. На такую тему снимается огромное количество второсортных фильмов ужасов, явно не рассчитанных на широкого потребителя.

Странное дело: при всем печальном конце, при всех лишениях, выпавших на долю женщины и ее сына, большее сочувствие испытываешь к собаке. Жалко собаку, жалко до невозможности, ведь бешенство — это мучительная инфекция, и животные действительно страдают от него. А что касается героини — сама виновата.

Книга неплохо пойдет в отпуске, в командировке или на праздниках. Идеальное развлекательное чтиво в стиле хоррор, позволит читателю слегка пощекотать нервы. Но не стоит предъявлять к роману каких-то завышенных требований. Он самый обычный в творчестве Кинга.

21 год создавал Роджер Желязны свое гениальное творение, свой opus magnum, цикл фэнтезийно-фантастических романов под названием «Хроники Амбера». С 1970 по 1991 год. Десять мини-романов, объединенных в условные блоки по пять произведений в каждом: «Пятикнижие Корвина» и «Пятикнижие Мерлина».

Когда мы говорим о Роджере Желязны, то подразумеваем его «Хроники Амбера». Когда мы заводим речь о Янтарном королевстве, мы сразу понимаем, что оно связано с именем Желязны. В мировой фантастической литературе, пожалуй, нет более изощренно выстроенного мира, в котором так круто переплетались бы целые миры и реальности, как это показано в Хрониках Амбера, так умело были бы соединены между собой жанры фэнтези и научной фантастики, как это сделал Желязны и так хитро, легко выстроена архитектура миропорядка.

Смотрим по пунктам.

1. Хроники Амбера – образец и эталон жанра технофэнтези, пограничного стиля фантастики, где традиционные фэнтезийные атрибуты вроде магии, различных артефактов, древних замков и битв соседствуют с техническими изобретениями, автомобилями и даже компьютерами. На первый взгляд дикая, совершенно невозможная смесь, какой-то странный набор атрибутов, который крайне трудно осознать и принять, но Желязны с легкостью удалось совершить переход из обычной реальности современного мира с его городами и автострадами в королевский лес, прилегающий к замку Амбера, не моргнув и глазом. И ладно бы переход происходил один раз, без нарушения границы между мирами. Нет! Желязны идет дальше, его герои постоянно прыгают между мирами, с одинаковой легкостью пользуясь магическим заклинанием и обычным телефонным аппаратом. Такой прием типичен для фантастики и фэнтези новой волны, которые активно искали новые направления в своем развитии, привлекая инструменты из соседних жанров.

2. Оригинальное мироустройство произведения включает в себя целую сеть миров, центральным из которых является Янтарное королевство Амбер – средоточие порядка, символ стабильности и процветания. У Амбера есть Тени, то есть отражения, и одно из них – Земля. На другом конце мира, на изнанке реальности существуют Владения Хаоса, о сути которых уже говорит само их название. Там нарушаются все мыслимые законы и константы, там дремлют древние силы, жаждущие поглотить Порядок и утопить вселенную во мраке небытия. А между этими двумя полюсами существует огромное количество пограничных королевств и стран, в которых обитают разные расы и существа. Мир Амбера изобилует артефактами, которые Желязны наделил разумом. Каждая часть мира неповторима и уникальна.

3. Персонажи. Желязны воссоздал целую разветвленную династию наследников Амбера, между которыми развернулась безжалостная схватка за трон. Персонажей много, у каждого свой характер и особенности, свои симпатии и антипатии. Своя позиция и философия жизни. Повествование ведется от лица Корвина, наследника престола, которому приходится вступить в противоборство со своими братьями и сестрами, потомками великого Оберона. Все по-королевски – братья и сестры готовы пойти на любую низость, — предательство, отравление, интрига, — лишь бы дорваться до власти и утопить соперника в крови, неважно что он твой близкий родственник. Желязны создал уникальную систему телепортаций между мирами при помощи карт колоды Таро – каждому члену королевского дома соответствует своя карта, сосредоточившись на которой можно вызвать к себе родственника. Поразительная выдумка!

4. Увлекательный сюжет. Словно раскидав гадальные кости в непредсказуемой комбинации символов, Желязны вбросил в пространство романов всех персонажей и позволил им действовать самостоятельно на протяжении всего цикла. Как результат, во всех десяти романах присутствует напряженный сюжет, насыщенный действием и глубокими диалогами, накаченный интригой и детективной составляющей, которая водит читателя за нос в поисках ответа на вопрос: кто? Кто возглавит престол Амбера?

Великолепная по сюжету и изображенному миру сага, новое слово в жанре фэнтези, уникальное и самобытное произведение от мастера-виртуоза Желязны, равных которому до сих пор в мировой литературе не имеется.

Значение Хроник огромно, и до сих пор удивительно, что этот прекрасный фэнтезийный цикл никто так до сих и не экранизовал.

Снова писатель Стивен Кинг обращается к жанру триллера в своем романе «Дорожные работы» 1981 года. На этот раз тема произведения – человек в сложной жизненной ситуации. Кинг пишет полностью реалистичное произведение, посвященное взаимоотношениям обычного человека и могущественной компании.

Представьте: у вас есть дом и офис. В один прекрасный момент к вам заявляется человек в костюме и говорит, что он представитель крупной компании и что компании нужна земля, на которой стоит ваш офис и дом. Все. Это не просьба, а уведомление. Вопрос лишь в том, по-хорошему или по-плохому произойдет отъем земли. И тут вы понимаете, что у вас нет прав. Вы гражданин своей страны, но вы бессильны что-то сделать. Судиться? Жаловаться? Писать в СМИ? Обращаться в муниципалитет? Взывать к Конституции и Декларации прав человека? Это все равно что вычерпывать лопатой воду из тонущего корабля – вода неумолимо зальет трюм.

Вот примерно в такой ситуации оказывается Бартон Доуз, честный американец, работающий в прачечной, которая пошла под снос из-за строительства автомагистрали, пролегающей через весь городок, где он и живет. Дорога лишает его работы, а затем и жены, которая уходит от него. Но мало того, на пути будущей магистрали пролегает дом Доуза и вот уже ему вручают предписание о выселении. Все, его поставили на счетчик.

В такой ситуации Доуз почему-то упрямится, не хочет уступать компании и пытается с ней бороться. Находясь под колоссальным психологическим давлением, он оказывается в тотальном одиночестве. Поразительно: куда-то вдруг испаряется не только жена, но друзья со знакомыми, глядящие на него как на больного проказой; в глазах общества он мгновенно становится паршивой овцой, белой вороной, единственным, кто посмел бросить вызов системе. Все дружеские и приятельские отношения мгновенно забываются, будто их и не было. Доуз обречен драться один. Никто ему не поможет. Известно, что борцы с системой всегда проигрывали, перегорали как лампочки и только в самых редких случаях, почти исключениях, ломали систему.

Роман дает нам увлекательный сценарий личной войны Доуза со строительной компанией. Герою сопереживаешь по простой причине – каждый из нас может оказаться на его месте. И когда все конструктивные способы решения проблемы исчерпаны, отчаявшемуся Доузу не остается ничего иного, как прибегнуть к единственно эффективному инструменту. Последний довод, решающий аргумент, когда тебе уже нечего терять.

И ведь что интересно. Все было бы нормально, идеально и прекрасно, если бы Доуз поступил самым простым образом – прогнулся под компанию. Жил бы он себе припеваючи в другом месте. Но Доуз так не поступил, он захотел отстоять свое право, свою независимость, он, видите ли, посмел перечить компании, каков наглец! И в результате его жизнь пошла под откос, разбившись о непробиваемую стену властно-экономической мощи компании, действующей заодно с местными властями и полицией.

Кинг еще раз доказывает истину – в так называемом демократическом американском обществе права обычного, отдельно взятого гражданина не стоят ни-че-го. Если гражданин встает у кого-то на пути – в прямом и переносном смысле, — его просто отодвигают в сторону. Или сшибают как кеглю. В принципе, это справедливо для любого другого государства с поправкой на местный менталитет и общественно-правовые нормы. К сожалению, одиночка против Системы обречен.

Хороший актуальный роман. Крайне интересен и в чем-то даже полезен.

Никогда, слышите, никогда не обижайте маленьких детей, наделенных сверхспособностями. Иначе будет плохо не только вам, но и всем окружающим.

Стивен Кинг – еще тот хитрец.

Нащупав богатую жилу, тему изгоя и одновременно суперсильного человека, поставленного вне общества, он с азартом принялся вырабатывать материал. На этот раз за основу был взят правительственный эксперимент по тестированию некоего вещества под названием «ЛОТ-6», вводившегося добровольцам, которые за символическую для властей плату согласились рискнуть здоровьем ради науки. Результат – появление необычных способностей, вроде дара внушения у юноши Энди Макги и телекинеза у девушки Вики Томлисон. Молодые люди влюбляются, женятся и у них рождается дочь Чарли. Девочка наделена мощнейшим даром пирокенеза, то есть способностью усилием воли воспламенять предметы. Что не остается без внимания правительства в лице Конторы.

Кинг умело использует здесь два мотива. Во-первых, тему бесчеловечных правительственных экспериментов над человеком, где здоровье последнего интересует ученых меньше всего. Налицо явная отсылка к знаменитому инциденту с веществом MK-ULTRA, вводившемся ЦРУшниками гражданам США в 60-70 годах и его страшным последствиям. Во-вторых, Кинг очень хорошо усвоил еще со времен своего дебютного романа, что, сделав главного героя ребенком (подростком или молодым человеком, неважно), он автоматически настраивает читателя на симпатию к протагонисту. Маленькая девочка – беззащитное, хрупкое существо, которое нельзя обижать, и поэтому любое насилие по отношению к ей воспринимается как абсолютное зло, самое тяжкое преступление. Кинг построил сюжет по линии преследования, и это было очень удачным ходом, потому что прибавило действию книги больше динамики; герои не могут остановиться ни на минуту, они в постоянном напряжении, ожидании погони со стороны сотрудников правительственной Конторы.

Легко сказать, «суперсила». Но за такие способности приходится платить, и отец девочки, Энди мучается от тяжелейшей головной боли при каждом акте гипноза. Боль разрывает его на части, но что не сделаешь ради любимой дочери, которую хотят превратить в подопытного зверька? Хватка у агентов мертвая, однажды убив мать, но упустив беглецов, так просто от добычи они не откажутся, и все указывает на неизбежность прямого столкновения. Невозможно убегать всю жизнь. Даже временная передышка в вроде бы безопасном месте их не спасет.

И когда правительственные агенты все-таки настигнут отца и дочь, когда у девочки отнимут последнее дорогое, что осталось в ее жизни, произойдет неминуемый катарсис. До сих пор удерживая зажигательный дар в узде, она отпустит огненный смерч наружу и тем, кто окажется поблизости, придется только посочувствовать. Да, приходится раскрывать сюжет, потому что этот роман вполне прост композиционно и догадаться о том, чем закончится история, довольно легко, особенно учитывая ранний период в карьере писателя, когда он еще только набивал руку на несложных вещах. Здесь все предельно ясно – обидчики будут наказаны.

«Воспламеняющая взглядом» — книга с динамичным, захватывающим сюжетом, которая читается на одном дыхании, умело держит в напряжении, рассказывает о бесконечной любви отца к дочери, очерчивает проблему не только сверхспособностей, но и ответственности государства за жизнь своих сограждан (впервые в творчестве писателя). Короче, это хоть и несколько упрощенный, но образцовый литературный боевик и триллер в одном флаконе.

Ирландский драматург Джордж Бернард Шоу очень ловко переработал древнегреческий миф о Пигмалионе и Галатее, перенеся действие в Англию своего времени (1912 год) и избрав в качестве персонажей чопорного профессора фонетики, его друга, а так же уличную торговку цветами. В качестве метафоры была использована не слоновая кость – как известно, Пигмалион создал свою возлюбленную в виде скульптуры, — инструментом мастера стала правильная речь и светские манеры. Произносите это правильно! Ударение на «А».

Соответственно, в роли Пигмалиона выступил заносчивый эгоцентрик профессор, а в роли Галатеи – невежественная, но по сути добрая торговка. Услышав ее неповторимый говор на городской площади, наш профессор не смог удержаться и записал себе парочку фраз, а затем на спор вызвался сделать из девушки светскую львицу.

Сказано – сделано. Да только последствия оказались неожиданными. Но важен в пьесе не финал и не последствия, а эффект от игры на контрастах. Старик Шоу подчеркивал потом, что писал злую сатиру на всех обожателей моды, высшего общества и классического «викторианства» с его безмозглым повторением за публичными персонами и возведением глупости в добродетель. Очень актуально, особенно если учесть, что в любом обществе имеется своя так называемая светская тусовка, состоящая из знаменитостей и высших слоев.

В пьесе нет плохих и хороших персонажей, потому что «Пигмалион» — комедия. Читателю должно быть смешно от проделок профессора и выкрутасов его подопечной на светских балах. Действительно, с улыбкой читаются строки про то, как девушка своими словами, но уже исправленным языком, без какой-либо задней мысли повествует о воровстве в бедняцких районах Лондона, а присутствующие с разинутыми ртами выслушивают эту житейскую истину.

Но, как и в любой хорошей литературе, в данной пьесе присутствует серьезная метафора-пародия на современность. Если судить буквально, фокус с торговкой и успешные результаты эксперимента (общество приняло старлетку с распростертыми объятиями) свидетельствуют о том, что для высшего общества вовсе не важны интеллект, начитанность, а манеры играют всего лишь роль ширмы, за которую можно спрятать все что угодно, включая невежество. Достаточно знать несколько правил, в какой руке держать нож и вилку, и дело в шляпе. А это значит, что и низы, и верхи состоят по сути из одинаковых людей, просто одни умеют читать, а другие нет, и переход из одного состояния в другое может оказаться молниеносным – показателен пример отца девушки, в прошлом мусорщика, ныне – нувориша, уже начавшего тяготиться собственным богатством. И самое поразительное в его ситуации, что окружающие воспринимают его мгновенное богатство как данность! Словно так и должно быть!

Вторая смысловая линия пьесы плотно перекликается с оригиналом – связь между творцом и его творением, психология отношений между мужчиной и женщиной, прекрасно иллюстрирующая, что в отношениях следует во всем договариваться, а эгоизм и заносчивость убивает любое чувство. Очень неправильно ведет себя профессор, очень закономерно действует сама девушка, в результате итоги пьесы оказываются совершенно понятными, и ничего удивительного именно в таком финале нет. Все заканчивается так, как и должно. Иногда страсть к собственному произведению может оказаться коварной ловушкой, капканом, из которого очень трудно, почти невозможно выбраться.

«Пигмалион» — классика мировой литературы, лучшее в англоязычной драматургии (после Шекспира), очень тонкое и ироничное произведение с хорошим позитивным зарядом, напоминающее нам о том, что важнее любых светских условностей, социального неравенства, уровня интеллекта и даже воспитания всегда было, есть и остается самое главное человеческое чувство. Без которого не может прожить ни один из нас. Угадайте, какое? Правильно, оно самое.