Мультивселенный балаган, или Семейное спасение миров
В жизни Эвелин Вонг наступила черная полоса. Конфликты с мужем Вэймондом и дочерью Джой, пристальное внимание налоговой службы к семейному бизнесу.
А тут еще в тело Вэймонда вселяется его альтернативная личность из другой вселенной, заявляя, что Эвелин, а заодно и всей Мультивселенной грозит жуткая опасность. И только Эвелин может справиться с угрозой.
Тема мультивсленной становится в последнее время все популярнее, некий доктор не даст соврать.
Вышел банальный, изрядно затянутый, но зажигательный, стебовый и замечательно снятый дурдом.
Причудливые съемки становятся главным козырем ленты. После тихого и вялого «семейно-драматического» начала, начинается угарный трешэвый, крышесрывно-абсурдный балаган, сплетающий фантасмагорию и фантастику с боевыми искусствами, продолжающийся с небольшими перерывами полтора часа. Некогда объяснять, погнали! Виды «из глаз», клиповый калейдоскоп других жизней, переносы умений от других версий тебя, безумные «трамплины», необходимые для таких переносов, прикольные спецэффекты, енототуй, фантасмагория поведения персонажей, любопытные иные версии героев.
Отдельная прелесть – боевые сцены, среди которых выделяется первое появление Джобу и ее противостояние с копами. Но и остальные не сильно уступают – использование различных стилей людьми, абсолютно не похожими на бойцов. Фарсовые элементы, вплетенные в экшен. Мопс в качестве кистеня. Преодоление противников «добрым» подходом. Блеск!
Боевые сцены тесно смешаны с черным юмором и откровенным стебом (призы аудитору месяца рулят). Сарказмом, сотворяемым с абсолютно серьезным лицом, Everything пропитан, как пахлава медом. Отсылки к куче фантастических фильмов («Матрице» тоже досталось). Издевки над фантастикой о спасении мира, когда невозмутимые герои патетично бормочут чеканные фразы, боевыми искусствами, семейными отношениями, упущенными возможностями, избранными, забавно обыгранными переносами сознания из тела в тело, нелепыми вариантами развития человечества.
Концепция здешней Мультивселенной построена на бесконечном ветвлении реальностей, происходящих при выборе человеков. Скорее всего при ключевом, ведь при разделении в момент каждодневных вариантов пойти налево или направо, количество реальностей будет и вовсе монструозным.
Актеры максимально стараются соответствовать обстановке.
Эвелин (Йео ). Погрязшая в заботах женщина, крутящаяся как белка в колесе. Не слишком хорошая мать и «так себе» жена. Средне знающая английский язык китаянка, что создает дополнительные возможности для юморных моментов. Человек, переполненный хобби, будто огурец семечками. Столкнувшийся с невозможным, долгое время ничего не понимающий, и не желающий верить в реальность происходящего. Полный ноль, чьи начинания оборачиваются пшиком, неудачница, пускающая под откос свою жизнь. Избранная, принимающая свой крест.
Восхитительное удивление на лице во время первого использования кунг-фу и при виде происходящего вокруг бардака. Энтузиазм новичка, принимающегося за спасение мира. Попытки удержать семью от распада. Нелегкие решения. Йео маладца.
Вэймонд (Ке Кван) – милый, добрый мужчина, воспринимаемый окружающими слабаком. Его решительный вариант из другого мира — аналог Морфеуса, вводящего Нео в курс дела. Способный подсказать неожиданное решение.
Джой (Сюй) – пухленькая доця, живущая в лесбийском союзе с подругой – ужас-ужас для консервативной семьи. Ставшая жертвой материнских экспериментов в другом мире. Потерявшая смысл жизни и моральные ориентиры, ощутив многообразие Мультивселенной. Меняющая стиль и образы, как перчатки.
Дейдра (Кёртис ). Дама из налогового управления – суровый аудитор, лицо безжалостного государства. Демоническая фигура, долгое время олицетворяющая главного противника. Женщина, жаждущая любви и понимания.
Жаль, основной идейный посыл картины оказывается до боли банальным, для такого шикарного обрамления можно было подобрать и посвежее.
Перемелется, мука будет. Все что не делается – к лучшему. Свой, выстраданный вариант судьбы – роднее прочих.
Семья – это главное. Близкие родичи – наше все. Дочерей надо вовремя отпускать, не давить и позволять жить своей жизнью. Мужа – любить. Отцу – не давать портить тебе жизнь. И прочие столь же затасканные околосемейные ценности, лозунги и нарративы. С которыми особо не поспоришь, но и проникнуться ими после столь частого использования в кино и литературе не выходит.
А вот некоторые второстепенные линии порадовали – как та же доброта в виде оружия. Отличная концепция и воплощение не подкачало.
Империя драйгериан с ее долгоживущими жителями-«эльфами». Семнадцать Великих домов, каждый со своим представителем в животном мире. Ее соседи – восточники, обычные люди.
Влад Талтош, владеющий магией и тех и других, вел дела в своем районе в новом качестве лишь несколько месяцев. Что за дела? Да так по мелочи: подпольный игорный бизнес, бордели без лицензии, торговля краденым. И оставить без внимания действия своего помощника, прикарманившего крупную сумму и сделавшего ноги, Влад никак не мог.
Вот только была проблема – место, куда скрылся хитроумный воришка. Гора Тсер, где, если верить легендам, обитает могущественная колдунья, крайне паршиво относящаяся к посетителям.
Взявшись за дело, Влад удостоверился – легенды одновременно правдивы и лживы. Вместе с тем визит на Тсер оказался лишь прелюдией к событиям, связанным с колдунами, Великим Оружием, а главное – смертельно опасной работой, которую на первый взгляд почти невозможно выполнить.
Любому, кроме Влада Талтоша.
Американец с венгерскими корнями Стивен Карл Золтан Браст не шибко популярен в наших палестинах. Меж тем книги Браста неоднократно номинировались на премии Hugo, Nebula и Locus (не получив, правда, ни одной из них) а предисловие ко второй книге Стивена писал самолично Роджер Желязны. «Драгейра» входит в десятку самых объемных фентези-циклов (в нем больше полутора десятков томов (1983 — 2017). Также романы Браста известны кулинарными рецептами, которые автор берет у шеф-повара ресторана венгерской кухни.
Итак, перед нами классическое авантюрное фентези с преступниками, ограблениями, магическими поединками и драками, приправленное щепоткой божественного присутствия и любопытными особенностями мира. Да-да мне тоже вспомнился Скотт Линч с его «Обманами Локки Ламоры».
А когда привыкаешь к подаче материала, выясняется, что ставки в этой игре гораздо выше, чем казалось на первый взгляд.
В целом, увлекательно, читается легко, разве что порог вхождения в текст довольно высок. Поначалу возникает масса вопросов на тему «Кто все эти люди» и «Что собственно говоря, происходит». Браст бросает читателя в омут своего мира, практически ничего не разъясняя. Кто такие драйгериане? Что за понтовый Талтош? Что за звери такие джареги или тсеры?
Зато когда находишь ответы на эти вопросы, мир начинает потихоньку открывать перед тобой некоторые из своих приятных граней. Оставляя еще больше на потом.
Стоит учитывать, что Браст писал свой цикл не в строгом порядке от «А» до «Я». Например «Талтош» — первый по внутренней хронологии, был написан Стивеном четвертым, после «Джарега», «Йенди» и «Теклы».
Никаких тебе пространных описаний города, где происходят события или империи в целом, истории этих земель, социального устройства. Даже драйгериане останутся для нас во многом загадкой. Хотя в некоторые особенности этого долгоживущего народа автор нас посвятит. Как-то в их любопытное посмертие, почитание цифры 17, а также обычай циклично передавать трон империи от одного дома другому, по прошествии некоторого времени, опять же кратного 17.
Вдобавок мы поучаствуем в ограблении, увидим магическую дуэль, понаблюдаем за действием Великого оружия, способного разрушать королевства, познакомимся с котаврами (гибридом больших котов и людей). И отправимся в долгий путь-квест Дорогами Мертвых, где встретимся с великими героями и богами.
Но больше всего времени проведем с Владом Талтошем, увидев его впервые в самом что ни на есть голоштанном детстве. Сего субъекта сложно отнести к хорошим парням. Натуральный криминальный элемент, причем не мошенник по мелочи, и не вор на доверии, а обычный душегуб, то бишь наемный убийца. Отправляющий к богам любого, за кого заплатят. Понятное дело, автор не делает акцента на живодерской деятельности Влада, описывая относительно подробно лишь его первое «дело», произошедшее в 17 годочков. Мало найдется читателей способных сопереживать хладнокровному киллеру. Взамен Стивен знакомит нас с детством-отрочеством-юностью Талтоша, описывая образ вполне приятного человека (если б не профессия). Смелого, неглупого, полного иронии и харизмы. Бабника и мота. Эдакое дитя двух миров, вобравшее в себя ряд качеств и людей с Востока и драйгериан. Ребенок презираемой расы, терпящий плюхи от хозяев жизни с самых младых ногтей. Талантливый ученик своего деда. Юноша, без зазрений совести ступивший на кривую дорожку (впрочем, оценивать действия Талтоша с точки зрения современной морали не есть правильно). Взобравшийся на вершины криминальной иерархии. Впутавшийся в судьбоносные дела, способные оказать влияние на всех жителей империи.
Отдельных вистов Владу добавляет его друг-приятель. Змеиноголовый джарег (по видимому летающий ящер), давший имя Дому Талтоша. Особого описания Лойоша автор (как обычно!) не даст, оставляя читателю поля для воображения. Так что каждый может воображать себе зверушку по вкусу. Причем, Лойош – не домашнее животное, а вполне разумный индивид, способный к мысленному общению, интеллектуальной деятельности, продуцированию идей. Друг и напарник, если коротко.
Также интересно наблюдать за отношениями драйгериан и их соседей – обычных людей с Востока (впрочем, драйгериане также называют себя людьми). Восточники, в прошлом пережившие погромы, нынче обитают в отдельных гетто, редко перемешиваясь с коренными жителями империи. Уроженцев Востока тошнит при телепортации и доступа на Дороги мертвых у них нет (обычно). Люди меньше и слабее драйгериан, обливающих их изрядным презрением. Получающих в ответ такое же. Срок жизни драйгериан исчисляется тысячелетиями, в отличие от короткоживущих людишек. Даже отношение к богам и магия этих двух рас отличается коренным образом. Быстрое волшебство драйгериан. И долгое предметное, ритуальное колдовство восточников.
Тройная структура романа сплетается из двух основных и одной вспомогательной линий. Настоящее с авантюрно-судьбоносным походом, перемежается картинами прошлого Талтоша, а также криминальным сообществом Империи с его таинственной Организацией. Переключения настоящего и прошлого часты, происходят порой в самый неожиданный момент.
Красной нитью через весь роман проходит сотворение Владом некоего непонятного ритуала/заклинания, демонстрирующего нам колдовство восточников… и, в результате, оказывающего важное действие на сюжет.
Хватает в книге намеков на прошлые события, незаконную магию, конфликты между домами, заделов на будущее.
Что логично, перед нами лишь первый кирпичик в огромном здании «Драгейры».
Эрго. Авантюрное фентези с неоднозначным, но харизматичным «криминальным» протагонистом, слабо очерченным миром (по-видимому, пока) и классическим набором инструментов этого поджанра (ограбления, поединки, убийства, магия).
«Если у него идет кровь — его можно убить», или И без Шварца справимся!/Индейская охота
1719. Великие равнины. Нару из племени команчей не собиралась довольствоваться привычным женским местом в патриархальном индейском обществе. Собирательство, готовка, прочие домашние хлопоты.
Ну уж нет! Нару хотела стать великим охотником – и предпосылок у юной скво хватало. Смелость, ум, верный глаз, недурное владение луком и томагавком.
Вот только никак не ожидала Нару, что эти умения ей придется применить не для охоты за горным львом или медведем. А в схватке с неведомым существом, опаснее которого еще не бывало на планете Земля.
«Хищник» со Шварцем стал одним из первых забугорных лент, заполонивших видеосалоны в нашем голоштанном детстве. Оставив по себе долгую и приятную память в юных сердцах. После во франшизе появилось еще 3 фильма (плюс кроссроверы), которые и в подметки не годились ленте 1987 года.
И вот очередная попытка, получившаяся гораздо удачнее.
Действие на этот раз происходит в прошлом, на живописных равнинах американского континента.
Природа становится первым преимуществом Prey. Шикарные панорамы Великих равнин: локация, смешивающая в себе прерии с горами на горизонте, вековечные леса, гранитные предгорья, бурные реки и коварные болота. Обалденная красота, изрядную часть кадров природы из фильма можно без обработки использовать в качестве обоев на рабочий стол.
Вторым преимуществом ленты становится быт индейцев. Давненько нас настолько плотно не погружали в жизнь американских аборигенов. Жизнь стойбища, бурлящая внутри и вовне вигвамов: переноски для малышни, собирательство съедобных клубней, обработка шкур, плетение веревок из коры, приготовление еды и лекарственных трав, нанесение раскраски на лицо, изготовление кремневых орудий охоты, ритуальные напевы, важные для команчей обычаи.
Чертовски атмосферно. Добавляет в блюдо остроты саунд, состоящий из аутентичных мелодий, вовсю использующих барабаны и прочие индейские музыкальные инструменты.
Пастораль местного быта, которая довольно скоро нарушается вторжением горного льва, а затем и более опасного Хищника. Заодно вздергивая неспешный поначалу темп.
Стоит отметить чуть нарочитую, но адекватно показанную цепочку жертв и охотников (порой меняющихся местами), их которых состоит жизнь на нашей планете. А вот художнику-анималисту я премию бы давать не стал – животные выглядят не слишком естественно.
Артисты, изображающие американских аборигенов, изо всех сил пытаются соответствовать атмосфере.
Нару (Мидфандер). Если оставить за скобками общую неправдоподобность идеи (если кто-то слыхал о индианках-охотницах – прошу поделиться), вводящей современную толерантную повестку в быт племени фактически каменного века, где каждый имел свои четко определенные и не пересекающиеся обязанности, Нару хороша. Следопыт и целитель. Целеустремленная, бойкая девица, вместо собирания навязших на зубах клубней, посвящающая время тренировкам с томагавком и прочей акробатике. Усовершенствованию орудий охоты и тренировке верного пса. Умница-собак стал одним из главных героев картины.
Перед нами далеко не терминатор, а обычный человек, не имеющий реального охотничьего опыта. Несмотря на отличную подготовку, когда дело доходит до схватки с настоящим хищником, нашей бой-девице приходится несладко. И прежде чем она сможет развернуться как следует, Нару получит несколько болезненных щелчков по носу. Как в жизни. Ну а то, что везения у героини полные штаны, и со шлейфом роли не сложилось – как-то даже не удивляет. Портит дело разве что пара сценарных косяков – как-то странная для опытного следопыта ситуация с болотом, да попытка сходить с луком на медведя.
Знатно вышел и брат Нару – Таабе – прям идеал индейского охотника и воина. Супербоец-фаталист, не замечающий преград, способный выйти на ратоборство с самым страшным противником.
Даже массовка старается, усердно создавая антураж. Охотники-команчи — немногословные, грубоватые, ироничные парни, отлично работающие командой, великолепно справляющиеся с привычными опасностями. Правда, для непривычных их навыков оказалось маловато.
Трапперы – нарочито отвратные, неопрятные мужланы, вызывающие отвращение и сожаление.
Казалось бы, если Хищника не останавливают пулеметы, какие шансы у индейцев с их каменными орудиями? Не все так просто. Команчи в фильме Трахтенберга, по крайней мере, их лучшие бойцы – это натуральные «боевые машины сами в себе». Кошачья пластика, выверенные движения, сложнейшие акробатические трюки, полновесное использование всех доступных средств убийства, потрясающая воображение меткость. Было бы таких ребят и девчат поболе – у бледнолицых было бы гораздо больше проблем в покорении Америки.
Жаль боевка, которая на первый взгляд выглядит задорно и бодро, снята чертовски сумбурно, в раздражающем стиле, когда подробностей действий противников разобрать не выйдет при всем желании.
Кстати о бледнолицых. Без них, понятное дело, не обошлось. Большая группа трапперов, не преминет сказать свое слово в разгорающейся драме. Те еще козлы, понятное дело, похлеще пришельцев.
А что же Хищник? Старательно ищет самую большую жабу в болоте, демонстрируя в процессе изыски своего богатейшего арсенала. Заботливо сохраняет черепа поверженных врагов.
Не стесняется, когда припечет, использовать невидимость. Насчет кодекса чести у них там видать сложно, хотя какая честь при охоте на животных? И если против зверей невидимость особо не помогает, то для человеков она становится чертовски неприятным сюрпризом.
Эрго. На удивление приятное возвращение в мир Хищника. Шикарная природа, индейская атмосфера, крутая героиня с не менее крутым братом. И хронометраж не раздут, как нынче принято. Лепота.
Стильная история о Функционале или Владыка коллективного бессознательного/Гонка за Орудиями
После долгого заточения Повелитель Снов, один из Бесконечных, возвращается в свое царство.
Его отсутствие не прошло даром. Мир Снов начал разрушаться, а его обитатели — сны и кошмары толпами отправились в Дневной мир. По пути, проложенному Коринфянином – безглазым кошмаром-убийцей.
И теперь Морфею нужно вернуть их обратно, отыскать утерянные символы власти и восстановить свое королевство. Что будет сделать непросто.
А ведь не стоит забывать о других Бесконечных и прочих Силах, к примеру — Люцифере, у которых может быть свое отношение к создавшейся ситуации.
Задолго до того как прославиться «Богами», и даже раньше, чем возникли Знамения, Пыль и Задверье, Нил Гейман зарабатывал на хлеб комиксами. Самым главным из которых (собравшим немало премий и читательской любви) стал Sandman, основанный на изрядно позабытом к концу 80-х персонаже ДС комикс.
Слухи об экранизации «Песочного человека» бродили давно, но начали воплощаться в жизнь лишь к 2020 году.
Sandman от Netflix получился стильным. Тут стильные герои, стильные «иные измерения», даже демоны Преисподней могут похвастаться стилем. Пускай готично-декадансным, но ярким и откладывающимся в памяти.
Сериал делится на две равные части. Первая – классический квест по поиску предметов, сопровождаемый своеобразным становлением героя, обретением силы и его новым знакомством с человечеством. Оставим за скобками, что Sandmanу не одна тысяча лет, и открытия, которые становятся откровением для Морфея (типа того, что есть плохие люди, есть хорошие), людские детишки постигают еще в ясельной группе. Факт остается фактом. Старридж создал свой персонаж безэмоциональным, надменным, холодным, нечеловечески-спокойным – эдакий инопланетянин, «чужак в краю чужом». Посему в то, что Сон Бесконечный слабо знаком с психологическими особенностями человечества (или знал, но за годы заточения позабыл?), поверить сложно, но можно. Хотя вскоре мы понимаем, что на самом деле в гомо сапиенсах Повелитель снов разбирается неплохо (как для могущественного бессмертного существа).
Морфей изящен, изыскано-снисходителен, томен, навевая воспоминания о готах и байроновских типажах. Одинок, хотя способен на любовь и саму странную дружбу (эгей, Гарлинг!). Проявляет себя самоуверенным, жестким, а порой и жестоким правителем. Попервой выглядя слишком добрым, снисходительным и наивным, вскоре заставляет забыть о начальном впечатлении. Да, перед нами не психопат-убийца типа Безглазого, но стоящий вне людской морали Функционал (существо исполняющее функцию воплотителя определенной Силы), устраняющий оппонентов, наказывающий нерадивых и поощряющий отличившихся – самым привычным для себя способом – сном. В отдельных случаях способный повести себя круто, не обращая внимания на персоны, эмоции и былые чувства (барышня из Первых людей подтвердит). В этой же «адской» сцене обратите внимание на еще одну особенность Сна – его внешность отличается в зависимости от того, кто на него смотрит.
Старридж понравился. Понятно, что актерских подвигов от парня ожидать не нужно, но в образ Том попал «на отлично».
Также охота отметить геймановские «истории в истории», запомнившиеся по «Богам».
К примеру, о Лжи и Правде. За нее отвечает Джонни Ди (Тьюлис). Аксакал британского актерского цеха в грязь лицом не ударил. Его Джонни – скромный, неловкий, застенчивый, двинутый большой ребенок с изрядной детской психотравмой. Ненавидящий Ложь и считающий, что мир, в котором все будут говорить правду, станет гораздо лучше. Тема, неоднократно обыгранная в фантастике, и я не припомню описания случая, когда поголовная правдивость становится благом. Однако, Джонни, по-видимому, фантастики не читал, и, получив в руки мощный инструмент, решает воплотить в жизнь свое кредо правдолюба. Мужик, в общем, не злой, но из тех целеустремленных товарищей, которые за свою идею готовы наворотить горы трупов. Социальный эксперимент в кафе любопытен, но предсказуем, демонстрируя уверенность постановщиков, что «правдивые» люди скатятся на уровень «основных инстинктов», и закончатся такие игрища печально. Жаль, с «повесткой» создатели сериала тут (и не только) откровенно перебрали. Неужто людям, чувствующим влечение друг к другу, недостаточно просто дружить, обязательно скатываясь на уровень постели? Вопрос, памятный еще по костнеровской «Мести». Обратите внимание на концепцию «это не ложь, а грезы» — что-то в ней есть.
О дружбе. Трогательный сюжет (начинающийся давно в прошлом), показывающий одиночество Сна, возникновение привязанности и товарищества между существами, на первый взгляд абсолютно непохожими и не имеющими точек соприкосновения.
О сбежавшем кошмаре, жаждущем изменить свою суть — стать вдохновляющим, а не пугающим сном.
Хороши иные измерения, среди которых поближе мы разглядим Царство Сна и Преисподнюю. Королевство Морфея во всей его красе и в состоянии упадка. Колоритный Ад с реками крови, стенами и воротами, со вплавленными в них людьми, падающими метеорами, пеплом, сыплющимся с небес и наглыми демонами. А вот Люцифер/ша (Кристи) (это похоже осознанный прием – показывающий, что гендерные вопросы для Бесконечных на десятом месте) не сильно впечатлила. Как и состязание в виртуальной трансформации (говори «антижизнь» и да здравствует победа?). В отличие от Сна, говорящего «спасибо(г)» демонице.
Вторая часть сезона подымает ставки, развивая линию Вихря снов. А заодно чуть ближе знакомит зрителя с другими Бесконечными (в еще одном переводе Вечными (но не этими), скорее в духе Супернатурал) . Семейство Морфея не совсем боги, скорее Функционалы, воплощающие определенные состояния людей.
Позитивная, улыбчивая Смерть (Хауэлл-Батист) – Держащая за руку, ведь «во время ухода все хотят услышать добрые слова от дружелюбного собеседника».
Яркая, бесполая, коварная Страсть и ее двойняшка — разжиревшее Отчаяние.
Загадочный пропавший из виду Блудный сын. И это еще далеко не все.
В этой семейке существуют определенные правила, например, ни один не может войти в царство другого без приглашения. Не приветствуется проливание крови родни. При этом Бесконечные демонстрируют истинно «амберские чувства» к своим, дистанцируются друг от друга, показывая махровый эгоизм, а порой откровенно вредя сородичам.
Понаблюдать за еще одной, мало известной и незатасканной версией могущественной родни сверхсуществ – интересно.
Имеются в сериале и другие вменяемые второстепенные персонажи, порой серьезно влияющие на происходящее.
Остроухая библиотекарша Люсьен, некогда бывшая кем-то другим, всеми силами сохраняющая распадающийся Мир снов.
Не совсем понятно поголовное увлечение постановщиков острыми ушами, которыми они наделили даже Каина с Авелем.
Очаровательная ведьма Джоанна Константин (Коулман) – экзорцистка-бардачница, уверенная, что ей не стоит заводить длительных отношений, ведь люди вокруг постоянно страдают (немудрено при такой профессии).
Роуз Уокер – непробужденная (до времени) Вихрь снов, неосознанно притягивающая грезы и способная стереть грань между миром Снов и Дневным (реальным) миром.
И это тоже далеко не все запомнившиеся артисты на вторых ролях.
А также приятные ироничные и саркастичные моменты, к примеру, Каин с Авелем («если Каин счастлив – пускай убивает, для чего еще нужны братья?»). Нестандартная Смерть. Съезд серийных убийц, пардон — коллекционеров. А экс-человек, а ныне болтливый ворон Мэтью откровенно играет роль комического персонажа, наподобие шрековского Осла.
Не забывают постановщики поиграться со стилистикой практически каждой из 10 серий. Одни переносят нас в антуражное прошлое, напоминая костюмированные мистические семейные драмы. Другие – отправляют в опасное путешествие по иным измерениям. Третьи возвращают в современные мегаполисы. Четвертые погружают в камерные и кровавые социальные эксперименты. Неплохо. Разве что собственно иллюзорных, сюрреалистичных и фантасмагорических сновидений ожидалось поболе.
Эрго. Стильная готическая история о функционале из не особо известной могущественной семейки. Хорошие актерские работы, фирменные геймановские вставки, вменяемая графика иных миров, приятная ирония, непременная «повестка», ожидаемая предсказуемость. В общем – недурно.
Цветастое фентези, или Магия полного спектра/ Хроматургия в действии
Гэвин Гайл – Призма, самый уважаемый и могучий извлекатель на земле. Человек, знающий срок своей смерти, и то, что отнюдь не он управляет Семью Сатрапиями. Хранящий тайну, которая может перевернуть все вверх тормашками.
Но что будет, если тайна вылезет из-под спуда, а призрак новой большой войны воплотится в жизнь?
Роман увидевший свет 12 лет назад, давший начало циклу, насчитывающему уже 5 книг (последняя вышла на английском в 2019). Обещающий больше чем дающий. Привлекающий внимание любопытной магической системой, из которой, правда, торчат ушки великих, от Джордана до Сандерсона.
С нее и начнем. Здешние волшбари работают с цветом, что делает темное время суток аж никак не их временем (помните про кошек и ночь?). Они способны извлекать один или несколько цветов из спектра, преображая его в люксин – физическое воплощение колдовства. С которым чаровники делают, что их душе угодно: используют как атакующее оружие, средство защиты или передвижения, способ ходить по воде, мягко приземлятся и чуть ли не летать. Прилагаются очки, помогающие вычленять нужный цвет, точнее убирающие ненужные. И различные забавные приблуды типа мускульных усилителей на яликах, позволяющих часами двигаться по воде со скоростью хорошего бегуна (впрочем, тут дело не в волшбе, а в банальной мускульной мощи и умении распределять усилия).
Каждый из магов может использовать один (реже два, совсем редко три) цвет. Есть исключение — Призма. Но о нем позже. Используемый цвет накладывает на колдуна серьезный отпечаток: делая красных извлекателей – вспыльчивыми, а синих напротив – педантами, помешанными на планировании.
К сожалению, имеется у всех без исключения колдунов серьезная проблемка. Чем больше света используют – тем скорее настигнет безумие. Вот и приходится нашему Призме отлавливать свихнувшихся, утративших человечность чародеев, отправляя их на свидание с Ороламом (ну о Призме, как вы уже поняли, позднее). Против чего те, понятное дело, возражают, чем пользуются отдельные жаждущие независимости провинциальные деятели.
Ранее магические центры росли как грибы по всему миру, навлекая на него немало проблем. Однако после появления некоего легендарного то ли пророка, то ли извлекателя, принесшего веру в Единого Оролама – ситуация изменилась. Языческое поклонение богам осталось в прошлом, как и бесконтрольное распространение магии. Отныне извлекателей стараются держать на коротком поводке и гослужбе, связывая клятвой, вовремя изничтожая тех, кто пересек черту. Стараясь собрать максимальное количество юных дарований (коих немало среди аристократии) для обучения в магической школе Хромерии.
Добавляет остроты в сюжет огнестрельное оружие на уровне фитильных мушкетов, кремневых и колесцовых пистолетов, порой способных прибавить шансов в противостоянии с извлекателем.
Творческое использование цветов, включая суперфиолетовый и субкрасный, подробно описанная работа с ними, делает магсистему романа его главным преимуществом.
Тем паче, что с остальными «не сады».
Автор пытается смешать коктейль из Young adult с приключением, намеками на эпик и элементами темного фентези. Выходит коряво.
Молодежная линия поначалу фонтанирует экшеном, старательно следуя всем штампам поджанра: потери, обретение наставника, становление героя, обучение, выбор, опасности. Приключение подается живенько, но не особо захватывает. Эпик нужно собирать по капле. Мир не ощущается, напротив, бросается в глаза общая легковесность сеттинга. Кто кому рабинович? Что происходит на политической карте? Что за Хромерия? Как устроены Семь Сатрапий? Где история локации? Лишь ближе к экватору мы получаем ряд ответов. К этому времени нетерпеливая часть читателей имеет все шансы позабросить излишне плавную «Призму». Заодно Брент старательно подмешивает в блюдо спорную приправу дарк-фентези с неаппетитными и кровавыми сценами, весьма слабо укладывающимися в общую приключенческую канву изложения.
Начинается роман жутко неспешно, за первую треть, несмотря на частую движуху, умудряясь почти не сдвинуть с места общее развитие сюжета. Только ко второй трети ситуация меняется. Завязывается какая-никакая интрига, разбрасываются манки на будущее, заплетается клубок политических разборок и заговоров, раскрываются особенности политического строя, демонстрируются красоты столицы, нестандартные обычаи извлекателей, типа Пакта или Освобождения. Следом нам дарят квестовое приключение в тылу врага и крупную битву. Читать становится интереснее. Тем паче после нажористого нежданчика, за который автору можно даже попробовать простить некоторые «косяки».
Перед нами два основных источника изложения, разбавляемых периодическими вкраплениями от других персонажей.
Кип – «ублюдок» Призмы. 15-летний неловкий, пухлый, сомневающийся, но умный парнишка, чья жизнь переменилась в один миг. Вместо провинциального местечка – столичный город. Вместо безотцовщины — нелегкая ноша бастарда Призмы. Вместо безвестности – сомнительная «слава». Вдобавок талант извлекателя открылся. А тут уж прямая дорога к обучению.
Гэвин Гайл – неглупый, обаятельный мужчина, вызывающий искреннюю симпатию. Сакральный символ, единственный, расщепляющий свет внутри себя. Могучий чаровник, знающий, что коптить землю ему осталось не больше пяти годков. Изобретательный, авантюристичный, смелый. Продукт своего времени, убивающий без зазрения совести и моральных терзаний. Удерживающий баланс магии в мире. До сих пор тоскующий по несбывшейся любви. Полный секретов. Через него автор показывает магические и технологические особенности мира.
Периодически Уикс переключается на второстепенных протагонистов. Тут вне конкуренции две дамы.
Та самая несбывшаяся любовь, или причина Войны Призм – Каррис Белый Дуб. Аристократка, красно-зеленый бихром, боец Черной гвардии – элитного подразделения, охраняющего Призму и Белую – фактическую правительницу империи. Каррис шикарный боец, неплохой маг, бой-баба, которой палец в рот не клади. А еще надежный товарищ и женщина, знающая, что такое настоящая ненависть и искренняя любовь.
И юная Лив Данавис – соседка Кипа, чуть раньше оказавшаяся в Хромерии. Девушка ставшая проходной пешкой в игре в здешней Игре престолов.
Эрго. Начало длиннющего цикла с неплохой системой колдовства и на диво вялым дебютом. Ко второй трети сюжет начинает двигаться, но кроме любопытной системы магии, суперувлекательных решений нам так и не подарит.
P. S. Вдобавок перевод романа, как бы помягче выразиться – не блещет, во! Что добавляет в и без того не идеальное блюдо изрядно песка.
облако тэгов
