Аркадий и Борис Стругацкие «Улитка на склоне»
- Жанры/поджанры: Фантастика («Мягкая» (гуманитарная) научная фантастика | Антиутопия ) | Сюрреализм
- Общие характеристики: Социальное | Философское | Сатирическое
- Место действия: Неопределённое место действия
- Время действия: Неопределённое время действия
- Сюжетные ходы: Контакт
- Линейность сюжета: Параллельный
- Возраст читателя: Для взрослых
В некоем условном месте и в не менее условное время (вполне подойдет – «здесь и сейчас») существует Лес — гигантская квазиразумная экосистема, целенаправленно формирующая сама себя. Лес производит огромные объемы пищевых ресурсов, пригодных в пищу, в отдельных местах — даже съедобную почву, по вкусу и по фактуре напоминающую сыр. Лес оказывает тормозящее воздействие на психику, в его границах реализуются экзотические процессы упорядочивания биомассы, включая управление любыми элементами социума, локализованными на его территории.
Для изучения Леса и освоения его ресурсов создано Управление — что-то среднее между базой геологоразведки и филиалом академии наук. Две параллельные линии сюжета: микробиолог, попавший после аварии вертолета в деревню аборигенов, который никак не может вернуться в Управление, и — филолог, специалист по японской прозе, непонятно как и зачем командированный в Управление.
Сюрреалистичный мир, в котором есть место и расплодившимся бюрократам, и самоотверженным ученым–исследователям, и жрицам кошмарного культа партеногенеза, и одиноким философам, безуспешно пытающимся понять этот мир.
Беловой вариант из папки «Чистовики». На его основании в 2009 г. редколлегией Полного собрания сочинений с согласия БНС проводилось восстановление канонического текста повести.
Первая публикация: Улитка на склоне [Главы о Лесе: 2, 4, 7, 8, 11] // Эллинский секрет. — Л.: Лениздат, 1966; Улитка на склоне [Главы об Управлении: 1, 3, 5, 6, 9, 10] // Байкал (Улан-Удэ). — 1968. — №№ 1, 2.
В произведение входит:
|
|
|||
|
|
Входит в:
— антологию «Metagalaktika 6», 1983 г.
— журнал «Смена № 11, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 12, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 13, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 14, 1988», 1988 г.
— журнал «Смена № 15, 1988», 1988 г.
— сборник «Волны гасят ветер», 1989 г.
— журнал «Urania, 1996, № 2», 1996 г.
— журнал «Сибирские Афины, № 2'1999», 1999 г.
Награды и премии:
 лауреат |
Великое Кольцо, 1988 // Крупная форма | |
 лауреат |
Северный клинок / Nordklinge, 2011 // Роман (повесть) | |
 лауреат |
"Сталкер" / Stalker, 2015 // Переводной роман (СССР; повесть) |
Экранизации:
— «Улитка на склоне» / «The Snail on the Slope» 2009, Сингапур, реж: Владимир Тодорович
— «Улитка на склоне» 2017, Россия, реж: Дмитрий Скоропад
- /языки:
- русский (55), английский (4), немецкий (3), французский (2), португальский (1), итальянский (2), шведский (1), чешский (2), эстонский (1), украинский (1), польский (5), словацкий (1), болгарский (3), венгерский (1), сербский (2), японский (1), румынский (1), эсперанто (1), турецкий (2), каталанский (1), сербохорватский (1)
- /тип:
- в планах (1), книги (75), периодика (7), самиздат (2), аудиокниги (4), цифровое (2)
- /перевод:
- О. Бормашенко (2), М. Бронштейн (1), Р. Валла (1), Фуками Дан (1), Л. Дворжак (2), В. Лажуа (1), И. Левандовская (4), Д. Либерти (1), А. Майерс (2), А. Мелконян (3), Т. Петерсоо (1), М. Петри (1), К. Ренстрём (1), Р. Рибо (1), М. Стаменкович (1), В. Стоическу (1), М. Т. П. Перейра (1), М. Токар (1), Н. Фурса (1), Х. Фёльдеак (3), И. Фёльдьяк (1), М. Чолич (2), С. Эрканлы (1), Х. Ялин (1)
В планах издательств:
Издания:
1989 г.
1990 г.
1990 г.
1990 г.
1992 г.
1992 г.
1992 г.
1995 г.
1996 г.
1997 г.
2000 г.
2001 г.
2003 г.
2003 г.
2004 г.
2004 г.
2004 г.
2006 г.
2006 г.
2006 г.
2007 г.
2007 г.
2007 г.
2008 г.
2009 г.
2010 г.
2013 г.
2013 г.
2014 г.
2015 г.
2015 г.
2017 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2018 г.
2019 г.
2020 г.
2021 г.
Периодика:
1988 г.
1988 г.
1988 г.
1988 г.
1988 г.
1996 г.
1999 г.
Самиздат и фэнзины:
2013 г.
2017 г.
Аудиокниги:
2006 г.
2009 г.
2012 г.
2012 г.
Электронные издания:
2016 г.
2017 г.
Издания на иностранных языках:
1972 г.
1975 г.
1978 г.
1979 г.
1980 г.
1980 г.
1983 г.
1983 г.
1983 г.
1984 г.
1984 г.
1985 г.
1988 г.
1991 г.
1994 г.
1996 г.
1997 г.
1997 г.
1999 г.
2000 г.
2002 г.
2007 г.
2010 г.
2011 г.
2011 г.
2011 г.
2013 г.
2014 г.
2018 г.
2019 г.
2019 г.
2020 г.
2020 г.
2021 г.
2021 г.
Отзывы читателей
Рейтинг отзыва
[ 0 ]
Vendorf, 7 марта 2006 г.
Сильное произведение, хотя больше 10 страниц за раз не читается, уж больно силен смысловой прессинг. В целом, вещь не повторима и оставляет много вопросов и недомолвок...
[ -1 ]
Droplet, 19 августа 2008 г.
У Стругацих — это моя самая любимая книга, хотя так до конца и не понятая.
[ -1 ]
DanKri, 15 апреля 2008 г.
Шедевр. Это произведение очень сложно понять, но ощущения после прочтения... их не передать словами.
[ 31 ]
Крафт, 18 ноября 2009 г.
Как много значит для автора и его книг хорошая реклама!
В этом плане «Улитке» и Стругацким очень повезло. По крайней мере, в отношении меня – пропиарили их знатно, хотя и в условиях довольно необычных.
Ночь. Команда «Отбой» прозвучала уже давно, но не для нас троих «счастливчиков», уж и не помню за какую провинность назначенных мыть лестницу центрального входа – широченные мраморные ступени от выхода на чердак через четыре этажа к парадному крыльцу. На этажах потолки под четыре метра – вариации на тему «копать отсюда и до обеда». Спать пойдём, когда закончим. Вся ночь впереди.
Как я потом понял, компания мне в тот раз попалась довольно оригинальная. Обязательные разговоры о «сволочи-старшине», чувстве голода, желании спать и прочих насущных проблемах современности быстро сошли на нет, а на баб (прошу прощения у дам), как это обычно бывало раньше, почему-то не вышли. Вместо этого мои товарищи по несчастью, исходя из понятных им одним ассоциаций, начали увлечённо сыпать цитатами из неизвестной мне книги. По их мнению, это произведение как нельзя лучше характеризовало окружающую нас казарменно-казённую действительность. Казалось, они знают книгу наизусть…
- Я не пью. У меня печень больна! Вот справка, прошу, — Клавдий-Октавиан Домарощинер из Группы искоренения достал из кармана и помахал перед лицом Тузика мятым тетрадным листком с треугольной печатью, исписанным неразборчивым медицинским почерком. Перец различил слово «антабус»…
- Ну, что стоите? Бездельники! Разве для этого вас писали? Доложите-ка мне, как идёт сев, сколько посеяно разумного, доброго, вечного? Каковы виды на урожай? А главное – каковы всходы? Молчите…
- У вас тоже трубки нет? – Есть, как не быть. — А почему вы тогда не слушаете? – А не слышно ни хрена, мы провода перерезали…
- Не везёт Домарощинеру. Возьмёт новую сотрудницу, поработает она у него полгода – и рожать…
…большая картина, изображающая подвиг лесопроходца Селивана: Селиван с поднятыми руками на глазах у потрясённых товарищей превращался в прыгающее дерево….
…У коттеджей стояли какие-то люди в ночном белье с завязанными глазами, и каждый махал сачком для бабочек. Цепь бегущих людей в развевающихся чёрных плащах тащила то ли бредень, то ли волейбольную сетку…
…привез в чемодане малолетнюю любовницу и прячет ее в подвале пекарни… Ким читал эти доносы и одни бросал в корзину, а другие откладывал в сторону, бормоча: «А это надо обмозговать…»…
- Откуда это? – заинтересовался я. Книга была мне совершенно незнакома.
- А ты что, не знаешь? Да это же Стругацкие, «Улитка на склоне». Не читал? – ребята смотрели на меня если не презрительно, то уж жалостливо, это точно.
Наверное после моих слов они даже несколько бравировали передо мной заниями, пересказывая какие-то, особо запомнившиеся им эпизоды. Интересно, что внятно объяснить сюжет и основную мысль книги они не хотели (или не могли). «А помнишь…?» «Ага!» «А вот ещё…» «Ха-ха-ха!» Поскольку я был не в теме, то сначала просто молча слушал, потом принялся хихикать вместе с ними. Под конец мы откровенно ржали в полный голос. Развеселились не на шутку.
Странная реакция наказанных вызывала жуткую зависть часового у знамени на посту №1 и даже привлекла к нам внимание дежурного, выползшего по этому случаю из своего аквариума. Не найдя формального повода придраться к качеству работы, он строго указал нам на необходимость соблюдать тишину в ночное время (чтоб спать ему не мешали) и убыл восвояси. Тем более, что работу к тому времени мы уже закончили. Время пролетело незаметно.
Всё услышанное прочно отложилось в памяти и вызвало насущную потребность приобщиться. На следующий же день я пошёл в библиотеку и взял все книги Стругацких, которые тогда были «не на руках». Ни в эту, ни в несколько следующих ночей выспаться мне тоже не удалось, пока не проглотил запоем всё.
А дальше началось: охота за другими книгами АБС из библиотеки, поиск и воззвания к совести злостных «невозвращенцев», уточнение, что, где, когда издано, у кого есть, кто поможет…
Но это уже совсем другая история...
[ 16 ]
Kriptozoy, 8 марта 2009 г.
Одна из самых любимых вещей братьев Стругацких. Даже не могу объяснить почему. Общее впечатление от этой повести складывается из множества факторов. И девяносто процентов из них положительные. Ну, а оставшиеся десять, это скорее всего уровень моего личного восприятия. Дело в том, что своего собственного АБСОЛЮТНО четкого ответа о сверхидее этого произведения у меня нет, братья Стругацкие сами объясняли замысел своего творения достаточно туманно (может оно и к лучшему), а что касается сотен и сотен разборов, литературных статей и рецензий на эту книгу, которые существуют на сей день, то, хотя я многое для себя уяснил из того, чего в тексте просто не заметил, или же не уловил двойного смысла, но со многим из всего об «Улитке» написанного из научных и литературных трудов, я не совсем согласен. Тем более, что эти статьи, хотя во многом и схожие, во многом повторяют друг-друга и сходятся во мнении о сути задумки этой повести, во многом противоречат друг-другу. Из чего я сделал вывод, что восприятие этой великолепной книги должно быть для каждого чисто субъективным и индивидуальным. Каждый читающий обязательно вынесет из всего этого что-то своё, и впечатления и ассоциации будут весьма различными. В принципе, так оно и есть. Поэтому я не буду вдаваться в подробный рассказ о том, как я понял каждую из частей повести и что я для себя вынес после прочтения этого произведения. Скажу лишь об общем впечатлении от каждой из частей. «Кандид» — читается, как страшная сказка, действие которой происходит в паравселенной. «Перец» — весьма жесткая и колкая сатира на чиновничье общество, но очень и очень интересная.
Люблю читать эту повесть совсем не за сюжет. Она является одной из самых частоперечитываемых у Стругацких вместе с «Хищными вещами века», «Понедельником» и «Градом Обреченным». Только если их я перечитываю за сюжет, за интересную идею, за приключения героев, за фантазию авторов, то «Улитку на склоне» я люблю и обожаю за текст. За язык, стиль, образы, символичность, высочайший литературный уровень и т.д. Когда я перечитываю всю повесть, или выборочные главы, я испытываю настоящее наслаждение. Прямо-таки упиваюсь каждой фразой. Это великолепный источник афоризмов. Думаю, что не сильно преувеличу, если скажу, что практически половина произведения выписана мною в специальную толстую тетрадь, в которую я собираю понравившиеся цитаты из различных книг. Помнится, что когда я впервые читал роман Б.Стругацкого «Поиск Предназначения», то точно также наслаждался каждым словом, как профессор-филолог. Но «ПП» я перечитываю намного реже, потому что это произведение весьма тяжелое и когда хочется скрасить свой досуг и порадовать сердце и душу предпочтение отдается всё же «Улитке».
[ 11 ]
Mishel5014, 17 января 2018 г.
По-моему, эта книга — этапное произведение у Стругацких. Срывание масок, взгляд на мир без розовых очков и подведение итогов.
Очень интересно сравнить ее с первоначальным вариантом «Беспокойство».
Мечта о коммунистическом завтра жестко опускается на каменистую поверхность.
Вместо компании энтузиастов, самоотверженно изучающих новый мир будущего — толпа глуповатых бюрократов и карьеристов, занятых бессмысленным делом вроде расчетов на неправильно работающих калькуляторах. Хвастающихся друг перед другом количеством статей, трясущихся при мысли об увольнении и почему-то усиленно пьющих кефир.
Рай для Весельчака У из «Гостьи из будущего».
Вместо упоенной мечты «А вот в Будущем!...» — циничный и безнадежный скепсис усталых людей.
«А вот выяснится, что ты — гениальный извозчик, а Перец — гениальный обтесыватель кремневых наконечников, а Вася — гениальный уловитель какого-то поля, которое еще и не открыли...» — откровенная мина под мечты об идеальном обществе, в котором каждый — гений.
Еще это книга о всеобщем непонимании всех.
Бюрократы и чиновники не понимают друг друга. Кандид не понимает аборигенов. Мыслящие машины не понимают людей. Славные Подруги вообще не хотят понимать людей, они для них просто козлы.
И даже никакого намека на выход. На попытку как-то понять друг друга. Абсурдный и равнодушный мир.
Мир, в котором умные авторы прощаются со своими иллюзиями молодости.
Финальные итоги будут подведены в другом романе — «Град обреченный».
[ 8 ]
kovalenko910, 9 августа 2019 г.
Повесть «Улитка на склоне» является переработкой «Беспокойства», кое-где воспроизводящей целые эпизоды последнего. Отзыв на «Беспокойство» я уже писал, но здесь не лишним будет повторить краткое содержание, тем более, что отличия кое-где весьма существенны.
Мы снова наблюдаем жизнь научного городка, расположенного уже не на Пандоре, а в некоем неопределенном месте, возможно, на Земле. Городок населен персонажами с говорящими именами и фамилиями. Здесь также занимаются проблемой леса: искореняют, охраняют, изучают и т.д. Здесь также остро переживает свое одиночество и вынужденное бездействие ученый-филолог Перец. А где-то в лесу все томится Кандид, бывший сотрудник научной базы, пропавший без вести.
Если в «Беспокойстве», вполне укладывающемся в историю Мира Полудня, часть, посвященная Горбовскому, вполне понятна, рациональна и буднично-производственна, а неразбериху и путаницу эпизодов с Молчуном-Атосом можно объяснить необъяснимым воздействием инопланетного леса, то в «Улитке» обе части наполнены сюрреализмом. Видно, что авторы в процессе завершения «Беспокойства» ухватили новую концепцию и решили не столько написать осмысленный сюжет, сколько передать свои эмоции.
В этом отношении «Улитка» выглядит куда более цельным произведением, когда миры «там» и «здесь» сливаются воедино, а своеобразным переходным объектом между этим мирами является картина, изображающая лесопроходца Селивана, который то ли обратился деревом, то ли — наоборот — очеловечился (впрочем, оригинал и первые копии уничтожены во избежания двоякого трактования произведения искусства).
Не секрет, что основной идеей произведения является конфликт субъективного и объективного, а если конкретнее, то — индивидуальной этики и объективно-исторического. Чувствуется окончательный перелом творческого пути Стругацких, когда они вдруг словно оказались где-то за границами того курса, каким следовали поначалу. Впервые в полной мере они оценили со стороны идею исторического процесса, который, согласно марксистской философии, есть нечто неизбежное и непреодолимое. Впервые они по-настоящему задумываются над этикой, которая не всегда согласна с этим самым историческим процессом. И хотя робкие попытки предпринимались еще в повести «Трудно быть богом», там они, казалось, признавали неизбежность «исторического прогресса», бессмысленность всякого бунта. Здесь же они готовы противопоставить ему индивида, хоть и слабого, но уже осознающего свою самость. Он словно пробуждается и понимает, что находится в кошмаре.
Основной конфликт повести можно проиллюстрировать цитатой: «Прогресс может оказаться совершенно безразличным к понятиям доброты и честности, как он был безразличен к этим понятиям до сих пор.» И очень важно здесь то, что цитата эта принадлежит отнюдь не Атосу, оказавшемуся в абсолютно чуждых условиях, сметаемому равнодушной рукой «прогресса» и отрицающему этот прогресс по вполне очевидным причинам. Цитата принадлежит Перецу, который вроде бы и должен являться частичкой «человеческого» мира, с его собственным видением прогресса, но уже и не ощущает себя этой частью. Ему равно чужд как мир людей, так и мир леса.
Стругацкие, конечно, задумывались о том, как могли себя чувствовать разнообразные аристократы, конец образу жизни которых принесла революция, не посчитавшаяся с их мнением. Но хорошее произведение парадоксальным образом может включать в себя смыслы, уходящие далеко за горизонт видения автора. Поэтому Стругацкие правы лишь наполовину, ведь революция большевиков заодно разрушила общинный уклад крестьян, практически сделав их рабами и инструментом индустриализации, того самого безличного и равнодушного прогресса. И, что самое горькое и ироничное, их прогресс едва ли считался с интересами конкретного рабочего, уничтожая его во имя рабочего абстрактного, рабочего-символа.
Конечно, это закономерно порождало чувство бессилия и нереальности происходящего. Конечно, об этом не могли не задуматься серьезные авторы. Поэтому неудивительно, что повесть неуловимо напоминает «Историю одного города» Салтыкова-Щедрина, которая была написана в похожих условиях беспросветного мрака, усиления авторитарных сил и застоя. Здесь и сюрреализм происходящего, и полное отрицание какого-либо развития и отсутствие подлинных событий наряду с обычной сменой времени суток и чередой незначащих действий (вчера было так же, как и сегодня, как и будет завтра), и говорящие имена и фамилии одномерных персонажей, ухватывающие именно эту наиважнейшую единственную черту его характера, и злая ирония (а еще иронично то, что годы написания произведений разделяет практически ровно век — 95 лет).
В общем, об этой повести можно много писать, и еще больше можно будет написать после второго, третьего прочтения. Но пока пора остановиться. Печально, что Стругацкие словно отчаянно пытались найти выход из проблемы дихотомии «индивидуальное — общественное», но так и не нашли его. Тем не менее, за поставленные вопросы и искренние попытки ответить на них, ставлю девятку. Рекомендую читать, но помнить, что писатель — не духовный наставник, учитель или кумир, его слова не обязательно принимать (или отрицать) целиком и полностью. Иногда полемика с ним является куда более ценным подарком, нежели готовые ответы и поданная на тарелочке мораль.
[ 8 ]
Dark Man, 4 августа 2011 г.
В первый раз читал 2 с половиной года назад, мозги просто вскипели. Казалось полным абсурдом, непонятной белибердой, лишённой какого-то ни было смысла. Всё запутанно, бездумно, вяло...
Второй раз прочитал на прошлой неделе. И моё мнение кардинально изменилось. Всё на деле оказалось намного проще: весь абсурд и непонятки — изюминка, сама суть произведения. Я не очень разбираюсь в психологическом воздействии книги на читателя, но меня история Переца и Кандида просто «загипнотизировала», вовлекла и не отпускала на всём своём протяжении. Сильная, знаковая вещь для творчества братьев Стругацких, которую надо понять. Хотя нет, не правильно. Которую надо прочувствовать, пережить, словно сон. Ибо понять это не возможно. как и во сне, здесь не существует каких-то правил и законов, не стоит задаваться вопросами почему? и как? Всё принимается как должное
на протяжении всей повести почти ничего не происходит. Перец пытается выбраться на материк, убежать из чиновничьего «университета». И мы легко узнаём в этом самом сатиру, пародию на злобу тех советских дней. История Кандиди, повторяющая историю Атоса, повествует об обратном стремлении выбраться наконец из леса. Всю книгу персонажи стараются что-то делать, всегда торопятся, но это-бег на одном месте, или по кругу. Ничего ровным счётом не происходит и всё время возвращается на круги своя.
Театр абсурда, грандиозная пародия на советскую, да и в какой-то степени на сегодняшнюю действительность поражает воображение. Бессмертное произведение Стругацких наполненно метафорами, алегориями, читать безумно интересно.
Всем почитателям творчества братьев, а также читателям, которых может заинтересовать интеллектуальная проза
10 из 10
[ 8 ]
zmey-uj, 18 июля 2008 г.
Приятно бывает почитать такие вещи, вроде бы просто уводящие фантазию куда-то в другую сторону... А потом, по второму прочтению, раскрываются новые смыслы — и снова море удовольствия!
Поначалу Управление и Лес настолько непривычны, что за удивительными моментами, встречающимися на каждой странице — да что там, в каждом абзаце! — с трудом замечаешь сюжет. Странные исследования, проводящиеся в Управлении, необычная речь деревенских жителей, мертвяки, кефир, шофер Тузик, славные подруги — а Кандид уже побывал в городе и вернулся, и Перец стал директором. А вот потом можно увидеть, что обе части — это не только сатира на бюрократическую систему (Управление) и грандиозная идея эволюции с разделением населения на отсталую Деревню и ушедший вперед Город (Лес). Повесть — это взгляд на всю нашу жизнь, возможно, глазами неких чужаков, которым все покажется таким же сложным и удивительным. Кто-то пытается упорядочить вещи, в которых даже не разбирается как следует, кто-то продолжает жить, словно ничего и не происходит, а в это время где-то творятся события, которые вроде бы и не остановить — или стоит попытаться?
В общем, таких книг хочется побольше, чтобы хоть изредка заглядывать в Неведомое.
[ 7 ]
Atra, 30 декабря 2007 г.
Очень сложная, многоплановая книга, но вместе с тем, очень интересная. Чем? Не сюжетом — ибо сюжета как такового в книге — просто противпоставление двух разных культур, и не просто культур, а даже возможных путей развития человечества. Книга интересна своими мыслями, нелегким, но очень приятным, «заигрывающем» с читателем авторским слогом. Невозможно не преживать (и не размышлять) следя за двумя главными героями — порождениями одной культуры, но волей случая оказавшиеся по разную сторону. Их стремление «к простому человеческому пониманию», их борьба за выживание в своей среде — те ключи, ведущие к пониманию основной мысли авторов.
[ 6 ]
Saneshka, 21 ноября 2014 г.
Честно скажу, меня этот роман пугает. Всегда пугал. Каждый раз я приближаюсь к нему с благоговейным трепетом и смутным беспокойством. Я его не понимаю. И люблю. Не потому, что не понимаю, а потому... да вот не знаю, просто почему-то он меня притягивает. И пугает. Может быть, притягивает именно потому что пугает. Не монстрами из-под стола, не маньяками в кладовках, а иллюзорностью, зыбкостью, которая при этом очень прочна и непоколебима. Так же притягивают меня, наверное, некоторые произведения Лема — «Эдем», «Осмотр на месте», «Рукопись...». Я вообще больше люблю Лема, чем Стругацких. Возможно, потому что Лем чаще вызывает у меня благоговейный трепет, чем Стругацкие. «Радуга» не вызывает. «Жук в муравейнике», «Пикник...», «Страна багровых туч» — нет, все не то.
[ 5 ]
flying_kitten, 15 сентября 2023 г.
Повесть, которую сами Стругацкие называли своим наиболее значительным произведением. Вначале был (со слов авторов) творческий кризис, потом родилась повесть «Беспокойство», действие которой происходит в мире Полудня, но что-то смущало и беспокоило (сорри за тавтологию) и вот уже повесть переродилась, фактически превратившись в два произведения. Претерпев изменения сама, «Улитка на склоне» изменила творчество братьев, стала границей между оптимистическим творчеством «до» и тревожным — «после».
Лес, в который не попасть, но если уж попал, то не выбраться. «Управление по делам Леса», которое Лесом толком не занимается. Самодостаточная и самовоспроизводящаяся бюрократия Управления, самодостаточный и подавляющий разум Лес. Сюрреализм, гротеск и кафкианство, отсутствие чёткого сюжета и масса символов, явных и не очень, которые каждый понимает по-своему.
Повесть очень странная, но при этом обаятельная и влюбляющая в себя, заставляющая думать, представлять и удивляться. Но, правды ради, в этот мир попасть не очень то хотелось бы. :)
[ 5 ]
Gennadydobr, 2 мая 2021 г.
Для меня «Улитка» — гениальная неудача Стругацких.
Она проста и понятна, если смотреть на неё в контексте эволюции писателей.
Уже написан «Понедельник» и задумано его горькое сатирическое продолжение — «Сказка о тройке».
Уже в мире Стругацких появляется зло, и персонифицированное, человеческое, как в «Попытке к бегству», и безличное, равнодушное, как в «Далёкой Радуге».
Уже авторы разочаровались в идее пафосного триумфального прогресса «Полдня» и «Стажёров».
Уже пришёл конец «Хрущёвской оттепели», началось «закручивание гаек» и тихая реабилитация сильного лидера Сталина.
Всё это отразилось в «Улитке».
Институт Леса — жестокая сатира на советскую бюрократию.
Перес — это тот же Привалов, очутившийся в мире абсурда.
А сам Лес — развенчание идеи прогресса, как самоцели.
Конечно, повесть, как это всегда бывает у Стругацких, не сводится только к этой дихотомии.
Кстати, по богатству вложенных в неё идей, мыслей, я всегда считал её романом.
И ещё одно наблюдение.
Здесь авторы впервые отказываются от полных объяснений всего происходящего,
направляя читательскую мысль только намёками. Сапиенти сат.
Не все приняли такой принцип тогда, и не все понимают и принимают его сейчас, как видно из комментариев.
[ 5 ]
artem-sailer, 27 марта 2021 г.
Сложное произведение, понять которое с первого раза, наверное, невозможно. Слишком много получилось наслоений, а также слишком уж много аллюзий, двусмысленностей и недоговорённостей.
Если спросить меня сегодня, о чём эта книга и какой в ней заложен смысл, я начну туманно и путано рассуждать, но в конечном итоге, вероятно, просто разведу руками, пожму плечами. Даже сейчас, по прошествии многих лет и после прочтения почти всего из Стругацких, «Улитка» так и остаётся некой тайной.
Возможно, потому, что непрост был путь знакомства с этой повестью. В юности осилить не смог, бросил где-то на половине, чуть позже прочитал урезанную версию «Беспокойства» в издании https://fantlab.ru/edition951, даже не подозревая, что читаю лишь линию Горбовского. Недавно всё же прочитал полноценный вариант «Беспокойства» и вот сейчас — «Улитка на склоне». Если честно, то теперь в голове полнейшая каша, потому что так и не смог абстрагироваться от нюансов предыдущих версий.
Многие считают, что обе линии повествования независимы друг от друга, не связаны друг с другом. Однако, при некоторой доле вольности и фантазии, можно допустить, что Кандид — это вымысел Переца. Плод его воображения, доведённого до болезненного состояния. Управление и его обитатели настолько агрессивно воздействуют на его психику, что Перец, даже не осознавая этого, начинает генерировать образы и действия, которые воплощаются в реальности посредством психокинетических способностей Леса. Разумеется, фантазии не могут быть точным отражением действительности, подсознательное, по Фрейду, никогда не воплощает всё попавшее в него со стопроцентной точностью. Как раз наоборот — например, наши сны отображают события и переживания дня в таком вот кривом зеркале, если так можно выразиться — в извращённом виде. Отсюда и приключения Кандида — неточная и очень своеобразная копия глубоко внутренних переживания Переца. Но, что характерно, общая идея одна: Перец не может выбраться из Управления, Кандид не может выбраться из Леса, оба имеют чёткое, осознанное и горячее желание, но обоим мешают внешние сюрреалистические обстоятельства. Если откинуть подробности, антураж, то по большому счёту, обе истории будут идентичны. Даже концовка: Перец смиряется со своей участью и принимает должность директора, Кандид понимает, что выбраться не получится, и берёт на себя функцию защитника от мертвяков. И всё это — очень даже хорошо укладывается во фрейдовскую теорию толкования сновидений.