Калейдоскоп фантастики

Я уже писал о произведениях советских фантастов, в которых затрагивается тема путешествий во времени, см.:

Путешествия во времени-1. Советский анабиоз.

Путешествия во времени в советской фантастике-2. Туда — сюда и последствия.

Путешествия во времени в советской фантастике-3. На этом самом месте.

Путешествия во времени в советской фантастике-4. Хронопарадоксы.

Путешествия во времени в советской фантастике-5. Питерская фантастика-1. Житинский, Ларионова.

На Фантлабе все они находятся по тэгу хронофантастика советская.

Продолжаю.

Титульный разворот авторского сборника Ольги Ларионовой "Остров мужества" (Л.: Лениздат, 1971 г.)

Отдельно пишу о намеренно пропущенном мною в обзоре "Путешествия во времени в советской фантастике-5. Питерская фантастика-1" рассказе ленинградки Ольги Ларионовой «Остров мужества» из её одноимённого авторского сборника. Впервые рассказ был напечатан в 11-м номере журнала «Вокруг света» за 1968 год (см. ниже рисунки к данной публикации художника В. Колтунова). А не стал я о нём писать потому, что произведение, на мой взгляд, не очень удалось. Уж слишком много в этом рассказе натяжек. Но раз о нём напомнили, поделюсь своими впечатлениями подробнее…

Заставка художника М. Кулакова к рассказу О. Ларионовой "Остров мужества" в одноимённом сборнике (Лениздат, 1971).

Итак: младший инженер сицилийского научно-исследовательского центра Мануэль Рекуэрдос отправляется на созданной им полукустарной Машине Времени из 83 года космической эры в будущее. А там, в грядущем, – сокрушительный облом: блуждающая космическая туманность через 22 дня уничтожит всё живое в Солнечной системе. Что характерно, потомки узнаЮт о своей неминуемой гибели именно в момент первой остановки Мануэля в будущем. А останавливался наш путешественник в будущем три раза: через 100, 200 и 300 лет (прыгнуть дальше энергии не хватило).

Заставка художника В. Колтунова к публикации рассказа "Остров мужества" в журнале "Вокруг света" № 11, 1968.

Останавливался – это громко сказано, потому что на Машину Времени действует одно из многих ограничений, придуманных автором для этого рассказа: Машина не может замереть во времени, она способна только замедлиться до скорости две секунды в секунду. Таким образом, Рекуэрдос не имеет возможности выбраться из капсулы и размяться-оглядеться. Наспех собранная Мануэлем, действующая лишь благодаря счастливой случайности и везению своего создателя, самодельная Машина похожа на пивную бочку средних размеров. Хрононавт сидит там, скрючившись в три погибели, а ослепительные панорамы грядущего наблюдает через узкую смотровую щель. Безалаберный Рекуэрдос даже фотоаппарат с собой не взял...

Иллюстрация художника В. Колтунова к рассказу О. Ларионовой "Остров мужества" в журнале "Вокруг света" № 11, 1968.

Потомки, узнавшие, что жить им осталось совсем недолго (они в курсе, что Мануэль побывал у них, а, вернувшись домой, восторженно о будущем рассказал и даже кое-что показал), чтобы не расстраивать предков картиной мёртвой Земли, напрягаются и устанавливают в нужном месте сферический экран с киноустановкой, которая обеспечит хронопутешественнику демонстрацию картинок прекрасного грядущего через 100, 200 и 300 лет. Самоотверженный поступок потомков описан предельно пафосно и со слезой. Вернувшись в своё время, как это и зафиксировали учебники истории, Мануэль рассказывает современникам о цветущем и величавом будущем. Те радуются, танцуют и готовы с энтузиазмом прекрасное завтра строить. Чтобы не разочаровывать землян жестокой правдой, которая неминуемо всплывёт при новом хропутешествии, автор буквально через сутки после возвращения из будущего убивает Мануэля в авиакатастрофе, а вместе с ним – уничтожает всю техническую документацию и саму Машину, которую изобретатель зачем-то разобрал и взял с собой в самолёт. Естественно, никто кроме Рекуэрдоса ничего в Машинах Времени не понимает и будущее остаётся закрытым: люди находятся в счастливом неведении насчёт того, что человечеству уготовано существовать всего сто лет. Ну ладно, тут бы и поставить большую и печальную точку. Но нет.

Иллюстрация художника В. Колтунова к рассказу О. Ларионовой "Остров мужества" в журнале "Вокруг света" № 11, 1968.

В финале автор докладывает читателю, что смертельная туманность неожиданно рассосалась (что ж у них там, в будущем, за учёные-астрономы-исследователи, которые заранее всех сограждан похоронили?), человечество не погибло и продолжило процветать. А чтоб не смущать и не путать предков, потомки (уже другие, из более отдалённого будущего) не стали разбирать «потёмкинскую деревню», построенную для Рекуэрдоса. Реальное грядущее ещё краше, чем показали ему в кино, но ведь нужно, чтоб оно совпало с рисунками умирающего Мануэля, которые он собственноручно начертал в госпитале в свои последние часы после авиакатастрофы.

Иллюстрация художника В. Колтунова к рассказу О. Ларионовой "Остров мужества" в журнале "Вокруг света" № 11, 1968.

Уфф!.. Я коротко обозначил некоторые нарочитости, на самом деле в рассказе их больше. А в остальном всё хорошо. В описанном Ларионовой будущем мне особенно понравилась девушка-лаборантка «в коротеньком розовом халатике, пожалуй, чересчур коротеньком, если смотреть глазами жителя прошлого столетия». Девушка в коротеньком розовом халатике, доставившая учёным будущего, которые готовятся позировать любопытному Рекуэрдосу, прильнувшего к смотровой щели Машины, запечатанный конверт с подробной информацией о смертоносной туманности, приближающейся к Солнцу. Девушка в коротеньком розовом халатике, «украдкой оглядывающая собственное отражение, скользящее у её ног по чёрному блестящему полу».

Цитата из рассказа Ольги Ларионовой "Остров мужества": "Если бы трёхмесячный ребёнок увидел мир таким, каков он есть, ему не осталось бы ничего, как сойти с ума от ужаса перед бесконечностью вселенной и кратковременностью существования своего собственного «я». И тогда, чтобы загородить от него этот мир, взрослые вешают над его колыбелью яркую погремушку, которая заслоняет ему бесконечность…"

В своих обзорах путешествий во времени в советской фантастике я уже упоминал произведения ленинградских фантастов: Ольги Ларионовой, Георгия Мартынова, Геннадия Гора. Посвящу представителям питерской фантастической школы, писавшим о хроноперемещениях отдельно и специально ещё несколько абзацев блога. Как-никак, именно в Ленинграде я стал членом секции научно-художественной и научно-фантастической литературы, в которую меня ещё в середине восьмидесятых пригласил тогдашний её председатель Александр Шалимов. Именно в Ленинграде стал я и участником фантастического семинара Бориса Стругацкого. Даже удостоверение имеется. Незамысловатое, но зато с подписью Бориса Натановича:

Я был участником семинара Бориса Стругацкого.

Начну с писателя Александра Житинского. Его повесть «Часы с вариантами», вполне соответствующая рассматриваемой нами теме советских темпоральных путешествий, впервые была опубликована в журнале «Аврора», в 7-м и 8-м номерах за 1985 год. Герой повести Сергей Мартынцев на собственное шестнадцатилетие получает от деда-адмирала чудесные часы, которые (если верить автору) являясь одним из полюсов гравитационного поля, управляют временем во Вселенной и перемещают своего владельца по бесчисленному множеству пересекающихся в этом полюсе временнЫх пространств. Устанавливая механизм часов на нужную дату, можно отправиться как в прошлое, так и в будущее.

Одноименная антология с повестью А. Житинского "Часы с вариантами" (СПб.: Лицей, 1992). Иллюстрация на обложке и внутренние иллюстрации В. Д. Румянцева.

После некоторого количества применений «часовой машины времени» Сергей убеждается, что вмешательство в прошлое с целью устранить какую-либо неприятность, не обязательно ведёт к позитивным изменениям в настоящем, а иногда сопровождается наступлением бед ещё более крупных. Все мы знаем этот проклятый «эффект бабочки». Автор попутно разъясняет читателям и другой эффект: каждый скачок из одного времени в другое порождает новое временнОе пространство. А это, кстати, уже чистая эвереттика. Из моих знакомых фантастов литературным применением теории Мультиверсума (множества параллельных миров, немедленно возникающих, как только мы делаем какой-нибудь выбор) давно увлекается Павел Амнуэль.

Иллюстрация к повести А. Житинского "Часы с вариантами" в одноименном сборнике, выполненная художником Владимиром Румянцевым.

Таким образом, Сергей из повести Житинского перемещается по Мультиверсуму, а его двойники-копии остаются в своих пространствах и живут свою жизнь. Конечно, повесть «Часы с вариантами» не является примером чистой НФ. И это произведение, и многие другие вещи из творческого наследия Александра Житинского я отношу к фантастическому реализму, который так уважал Борис Стругацкий. Применяя фантастическое допущение и ввергая, благодаря этому допущению, своего персонажа в необычные обстоятельства и нереальные ситуации, писатель Житинский вместе с героем размышляет о вещах вполне реальных: о сложности жизни и неминуемости смерти, о радости первой любви и простом семейном счастье…

Александр Житинский. Часы с вариантами. — М.: Волчок, 2022 г. Серия: Не прислоняться. Юность.

К хронофантастике не раз обращалась и ленинградская писательница Ольга Ларионова. Об одном её замечательном рассказе, появившемся в 1967 году в сборнике фантастических повестей и рассказов питерских писателей "Планета туманов", и заставляющем читателя подумать об очевидном, я недавно упоминал в записи «Путешествия во времени в советской фантастике. На этом самом месте».

Иллюстрация художника Б. Стародубцева. к рассказу Ольги Ларионовой "На этом самом месте" в сборнике "Планета туманов".

В романе Ларионовой "Леопард с вершины Килиманджаро", который был впервые опубликован в 3-м выпуске альманаха НФ в 1965 году, а позднее вышел в 1971 году в авторском сборнике Ларионовой "Остров мужества", момент, связанный с темпоральным перемещением имеет сюжетообразующее значение. В процессе эксперимента по засылке автоматического космического корабля "Овератор" через подпространство в звёздную систему Тау Кита, где тот должен был найти планету с оптимальными условиями для развития жизни, похожей на земную, и провести всяческие наблюдения, случился сбой.

Альманах научной фантастики. Выпуск 3. — М.: Знание, 1965 г Серия: Научная фантастика. Иллюстрация на обложке Л. Зоберна.

"Овератор" ушёл не в подпространство, а в "подвремя" (термин я только что придумал, не взыщите) на 170 лет вперёд и вернулся со сведениями о всех жителях Земли, в том числе и с датами их смерти. Это допущение позволило Ларионовой развернуть историю драматических взаимотношений персонажей романа. На мой сегодняшний взгляд, даже чересчур драматических, не все герои доживают до финала.

Ольга Ларионова. Остров мужества. — Л.: Лениздат, 1971 г. Оформление и иллюстрации художника М. Кулакова.

Вспоминая о постоянно преследующем нас в хронофантастических произведениях "эффекте бабочки", я задаю себе (и автору) вопрос — а разве не могло предварительное знание людей о днях своей кончины (да ещё в масштабах всей планеты) привести к глобальному изменению будущего, в том числе — изменению доставленных "Овератором" дат смерти? Но роман не об этом. Кстати, узнать дату своей смерти герои могут, если у них есть такое желание. Можно и не узнавать.

А вот ещё один рассказ Ларионовой, связанный с машиной времени. Называется он "Дотянуть до океана" (1977), первая публикация состоялась в рижском журнале "Наука и техника" (№№ 2 и 3 за 1977 год). Кстати, много лет назад я читал рассказ именно в "Науке и технике". Пытался найти в интернете иллюстрации к журнальной публикации, но тщетно. Да и были ли они? Мне кажется, что были. Вдруг у кого-то есть эти журналы? Всякое случается... Но я отвлёкся...

ДАЛЕЕ И С БОЛЬШИМ КОЛИЧЕСТВОМ КАРТИНОК ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ.

От темы путешествий во времени отойти непросто: достойных внимания произведений более, чем достаточно. Хоть я и пытаюсь ограничиваться русскоязычной фантастикой последних советских десятилетий, вспоминается многое. Да и читатели блога кое-что напомнили, огромное им спасибо!

Рисунок В. Юрлова. к роману "Когда спящий проснется" в сборнике Герберт Уэллс "Война миров. Когда спящий проснется. Рассказы" (М.: Правда, 1987 г. Серия: Мир приключений).

Заодно отдам должное английскому писателю Герберту Уэллсу, с «Машины времени» которого (как основополагающего произведения хронофантастики в целом), я начал свой первый обзор хроноперемещений (см. запись «Путешествия во времени. Советский анабиоз»). Как отмечают мои читатели, в статье с темой «анабиоз» стоило бы сослаться на роман Уэллса «Когда спящий проснётся» (1899), где герой проспал двести лет, а за это время изменился мир и баснословно увеличились финансовые накопления персонажа. Я упоминал это произведение в своём материале о книге советского фантаста Георгия Мартынова «Гость из бездны».

Рисунок А. Говорковского к роману Г. Мартынова "Гость из бездны" (Л.: Лениздат, 1962).

Желание преодолеть время человечество лелеяло веками. Но именно Уэллс эту идею литературно огранил и воплотил в своей книге, указав на два основных признака хронофантастики: фигуру путешественника во времени и некое устройство, которое путешественника переносит. При этом под «устройством» может пониматься всё что угодно. На днях я посмотрел фильм «Воля» (2019), изобилующий временнЫми пятлями, так там герой прыгает во времени, делая себе инъекции некоего препарата, разработанного его отцом. Персонажу нужно лишь сосредоточиться и «почувствовать» время и место, в которое он хочет попасть.

Рисунок М. Салтыкова к роману А. Громовой и Р. Нудельмана "В Институте Времени идет расследование." (М.: Детская литература, 1973 г. Серия: Библиотека приключений и научной фантастики).

На том же самом месте, переносясь в хронокамерах, оказываются и сотрудники Института Времени в фантастическом детективе Ариадны Громовой и Рафаила Нудельмана «В Институте Времени идёт расследование» (1973), где герои тоже петляют во времени. Недавно я вспоминал эту вещь... В доказательство — цитата из этого романа «..Вышел он из камеры тут же, в лаборатории, — ведь камера перемещается только во времени, а не в пространстве». Но верно ли это утверждение?

Кстати, открывая эту книгу, я был настроен благожелательно. Мне казалось, что я готов к возможным недостаткам произведения, которые могли быть объяснены эпохой создания романа и требованиями советских редакторов. Оказалось, что готовился я совсем не к тому… Авторы огорчили меня тем, что ради экспериментальной проверки — будет ли существовать один из героев в будущем, если исчезнет в прошлом, легко допустили убийство человека. Авторам был нужен труп на первых страницах романа – и они организовали смерть (самоубийство) персонажа. Поражает неприкрытое равнодушие к жизни человека: при любом исходе этого мерзкого эксперимента на выходе — трупы (один или два). Толком обосновать добровольную смерть героя авторы, естественно, не смогли, потому что она абсолютно нелогична. Были бы Громова с Нудельманом сейчас живы, я б им напомнил, что для подобных экспериментов вообще-то существуют подопытные крысы и кролики, которых, подчёркиваю, мне тоже жалко...

Рисунок художника Г. Новожилова из журнала "Смена" № 8 за 1969 г. к роману "Кто есть кто?".

Первая публикация романа А. Громовой и Р. Нудельмана состоялась в 1969 году в популярном журнале "Смена". Роман печатался под названием "Кто есть кто?" в одиннадцати номерах журнала (с № 8 по № 18).

Но я несколько отвлёкся... Всех заинтересовавшихся отсылаю к комментариям под моей записью "Путешествия во времени. Советский анабиоз", где я в разговоре с подписчиком Dubon Heeb высказываю свои претензии авторам романа более подробно. Кстати в комментариях к другой записи "Путешествия во времени в советской фантастике. Туда — сюда и последствия" у меня случился резкий спор с оппонентом, отказывавшем хронофантастике в праве называться научной. Должен напомнить, что литературная НФ — это фантастические произведения, сюжет которых строится на развитии событий, ставших возможными в результате ВЫМЫШЛЕННЫХ научных открытий и технологий. В основе НФ всегда лежит некое ДОПУЩЕНИЕ в области науки (от физики и биологии до гуманитарных наук), в том числе и допущение возможности перемещений во времени. Идеи, используемые в НФ — условны. К НФ-идеям, неприменим критерий буквальной научной правды, она всегда метафорична. Добавлю, что для НФ в целом, особенно для НФ советского периода, характерна атмосфера творческого научного поиска. Ещё один признак НФ — изображение социальных последствий тех или иных достижений науки.

Планета туманов. — Л.: Детская литература, 1967 г. Кстати, этот сборник с рассказом Ольги Ларионовой "На этом самом месте" я в 1967 году самолично купил в книжном магазине и храню по сю пору.

Так вот, относительно места. В подавляющем большинстве фантастических произведений хронопутешественники по прибытии в намеченную эпоху вылезают из своих машин времени на том же самом месте в прошлом или в будущем, где в момент старта находился их аппарат. А вы никогда не задумывались, что будет буквально через несколько секунд (хоть в прошлом, хоть в будущем) на том самом месте, учитывая вращение Земли вокруг своей оси, вращение Земли вокруг Солнца и постоянное движение Солнечной системы в космосе? Да что там Солнечной системы! Вся наша галактика с безумной скоростью постоянно куда-то несётся. Этот факт замечательно использовала писательница Ольга Ларионова (нет, не моя родственница, даже не однофамилица, см. мою запись «Ольга Ларионова и её фантастика») в оригинальном рассказе «На этом самом месте» из сборника «Планета туманов» (1967).

Иллюстрация Б. Стародубцева к рассказу О. Ларионовой "На этом самом месте" в антологии "Планета туманов". (Л.: Детская литература, 1967 г.).

Сотрудники Лаборатории ТВП (трансвременных перемещений) в рассказе Ларионовой никак не возьмут в толк, почему фотоаппаратура их хронокамеры-батискафа, забрасываемой на два миллиона лет назад, ничего не фиксирует, кроме черноты, усеянной какими-то светлыми точками...

ДАЛЕЕ ЧИТАТЬ ЗДЕСЬ.