облако тэгов
Привет.
Об этом цикле говорят, и говорят много (те, кто знают). И сообщество, которое успело ознакомиться с циклом, необычайно крепкое, дружное, ведет википедию по миру со статьями о персонажах, артефактах, странах, культурах. Автор не дистанцируется от аудитории и плотно общается с ребятами на своих личных страницах. Ребята спорят о сюжете, гадают, высказывают предположения об интригах и кто их плетет. И я не знаю никого, кто бы хейтил цикл или автора или вовсе не остался в восторге.
И кто бы мог подумать, что речь ведется о русскоязычном авторе, который выстрелил первым романом, буквально-таки прогремел им пусть и не на весь Интернет, но в тематических сообществах уж точно. И первый том пенталогии на Фантлабе завоевал премию «Книга года по версии Фантлаб» в 2019-м году, а в 2021-м был номинирован на премию «Интерпресскон».
И речь сегодня пойдет о Романе Суржикове и его цикле «Полари», а именно — о первом томе под названием «Стрела, монета, искра».
 |
|
М.: Для начала следует сказать, что роман назван так в честь трех героев, каждому из которых присуще то или иное слово из названия. В книге 3 сюжетные линии. И каждый раз, читая очередную главу той или иной линии, ты говоришь себе: «Вот она — самая интересная!». И так с каждой линией. Но по началу. Ближе к концу можно начертить в голове пьедестал и расставить сюжетки в порядке убывания интереса.
• Стрела — это Эрвин София Джессика рода Агаты, наследный герцог Ориджин, умный, находчивый, но, как его прозвали собственные подчиненные, элитные воины, неженка. Сам он говорит о себе так: «Я — не рыцарь, не полководец, я — белая ворона». Эрвину предстоит далекая и трудная экспедиция (эксплорада) в неизведанные земли с целью нахождения места для возведения на реке плотины, благодаря которой можно будет добывать искровую энергию (местный аналог электричества). Но об этом позже.
• Монета — это матёрый торговец и искуснейший психолог Хармон Паула Роджер. Ему предстоит очень ответственное задание — продать Предмет одного графа, дабы у этого графа появились деньги на выкуп, чтобы расплатиться за полученную в жены девушку перед одним герцогством, испытывающим финансовые трудности. Брак сей сугубо политический, вынужденный, и герцог помимо выгодных союзников получит еще и деньги, которые так нужны. И именно эти деньги предстоит добыть Хармону Пауле посредством продажи местного дорогущего артефакта — Предмета. Само собой, купцу обещан с этого жирненький процент, и, соответственно, личная задача Хармон как торговца — найти именно того покупателя, который предложит за товар наибольшую сумму.
• Искра — это дочь лорда земель на севере. Минерва Стагфорт. В самом-самом начале ее отца убивают, и она попадает под заботливое крылышко графиней из земель по соседству. Минерва является дальней родственницей императора и гипотетической претенденткой на трон, и, как потом окажется, покушение было совершенно на самом деле на нее. Так Минерва, или Мира, вместе с графиней Сибил отправляются в столицу империи, где начнется линия политических интриг. Будет расследование заговора против как самой Миры, так и императора, будут балы, придворные слухи, изучение родов, опасные беседы, слежки, распутывание деяний, много-много политики и прочего такого Мартиноподобного, и всё это в околодетективной оплётке. Эта линия также отвечает за девочковатость произведения, т. к. героине всего 17, она оказывается в сердце империи, ничего не смыслит, ведь до этого жила в глуховатых северных землях, оказывается в высшем обществе, не знает, как себя вести, не знает тамошних повадок, да и положение у нее весьма островатое, и без союзника, который помог бы морально (поплакаться в жилетку) и в распутывании дела, не обойтись. Так у нее появляется подружка, и вместе с ней нас ожидают как всякие девчоночьи разговоры, так и диалоги-справки о домах, герцогствах, претендентах на трон, слухах, отношении одних к другим и всё это в своем особом тоне, очень достоверном и настоящем. До того настоящем, что некоторые предполагают, будто автор на самом деле женщина — до того правдиво у него показаны женские персонажи. Но автор не скрывает, что консультируется с женой и не только, дабы заиметь корректный взгляд на ту или иную ситуацию и правильно среагировать женским персонажем. Эта линия показалась мне несколько тягучей и не такой резвой и, в сравнении с линией Эрвина, которая всегда читалась шустро, ветвь Миры отличается неторопливостью и иногда наводит легкую скуку, от которой автор, однако, быстро избавлял.
Здесь я по своей излюбленной традиции выскажусь о сюжете коротко, чтобы потом к нему не возвращаться, однако его детали будут видны в дальнейшем. Как становится ясно, у нас есть три основные линии. В первом томе они не пересекаются и служат скорее для ввода читателя в новый мир. А поскольку персонажи у нас самых разных сословий — есть и просто купец, есть и настоящий аристократ-наследник, есть девушка-сирота из глухих земель, которую погрузили в столичную светскую жизнь совершенно неподготовленной, — у нас есть возможность взглянуть на мир и его обстановку, со всеми родословными, со всеми загадками и тайнами, со всей историей с разных ракурсов, с соответствующими отношением, пониманием и восприятием того или иного события/факта. Эти три линии позволят нам собрать общий паззл, чтобы понять, что собой представляет огромный мир с десятками, если не сотнями земель, с таким же количеством правителей и так далее и тому подобное.
• Эрвин был слишком умным и самонадеянным, плел интриги втайне от отца, пусть и действовал на благо будущего своей семьи и герцогства, за что и получил от отца по шапке и был отправлен в эксплораду — исследовать неизведанные земли. Предприятие, мягко говоря, заведомо провальное и невозможное, и Эрвин думает, что отец либо просто решил избавиться от сына, либо решил испытать его и закалить его, чтобы он соответствовал характеру рода. В сопровождении Эрвина — кайры, элитные воины герцогства, и ребятам предстоит непростой путь, полный тяжелых для прохождения локаций, нелегких выборов, утрат, приобретений, и эта линия, пожалуй, для меня самая интересная как раз за счет наличия путешествий и смены локаций, за счет шаткого положения Эрвина среди подчиненных, которые считают его непригодным для таких миссий, неприспособленным к походам, слишком холеным и нежным. Эрвин прикладывает все силы, чтобы завоевать уважение и добиться признания в их глазах. Именно психологические тропки на пути к этой цели вызывают особый интерес: Эрвин то поскальзывается и спотыкается, то забредает не туда, то ходит кругами, и, помимо тягот физических, ему нужно преодолеть тяготы психологические. Сам поход овеян тайной — неизведанные земли, из которых никто не возвращался, легенды местных порубежников, гласящих, что если переплыть на тот берег реки, то тебя уже никогда не увидят, следы непонятно кого на этих новых землях — то ли местных аборигенов, то ли не всё так просто, как кажется. Короче, интерес подогревается со всех сторон.
• Вторая по интересу линия — это монета, то есть линия торговца Хармона. Вот, пожалуй, самое красноречивое описание Хармона: «Хармон Паула Роджер был не из тех, кого волнуют чувства, переживания и прочие душевные материи. "Поступают по велению сердца" обыкновенно те, у кого между ушей манная каша вместо мозгов. Умный человек всегда знает, что он делает и зачем. В том, что делаешь, и в том, что говоришь, должен быть смысл — иначе зачем зря трясти руками и языком молоть, верно?
Хармон Паула всегда поступал по смыслу. Он-то прекрасно сознавал, что делает и для чего. Он колесил по Империи затем, чтобы выручить побольше за свои товары. Нанимал людей, по-своему ловких, но в чем-то порченых, с ущербом — потому, что такие люди обходятся дешевле и служат беспрекословно».
За счет того, что автор умеет в психологию и, как он сам говорил в интервью, имеет соответствующее образование, герои, даже мимолетные и третьестепенные, вышли очень фактурными, богатыми и узнаваемыми. У странствующего торговца всегда найдутся интересные спутники, убывающие и пребывающие, и следить за уютной разношерстной камерной компанией, колесящей по миру и землям, увлекательно. Такая, знаете, большая семья или коммунальная квартира на колесах. Хармон отличный психолог, расчетливый человек, знает, как подступиться к самому колкому и самому шаткому нраву. Например, его стиль общения: «Хармон невольно усмехнулся и тут же исправился, добавил в усмешку печали и сочувствия». Его распоряжения, общение, наставления, как с кем подобает себя вести, какие-то засады, споры на словах, торги, ведение переговоров как с рыночниками, так и с высокими людьми — это всё завораживает. Много в этой линии именно Хармона и его внутреннего мира, у него есть свои цели, и когда он получает для продажи Предмет, он начинает грезить о богатствах; жизнь его меняется, равно как меняются цели, ценности, поведение и отношение к жизни. Хармон очень человечен, психологически уязвим, падок на богатства, вороват, и все его несовершенства заиграют такими яркими красками, что концовка этой линии не то чтобы перевернет все с ног на голову, но заставит распахнуть глаза и почесать голову.
Психология жадности Хармона после встречи с графом и совершенной сделкой — не топорная, будто бы резко перещелкнутая тумблером, а хитрая, аккуратная, постепенная, полная нарастающего самообмана и передергиваний, подмены фактов и самовнушения. Не просто рубящая с плеча трансформация, а изящная, искусная. Вообще, линия Хармона очень обстоятельна, его мысли были бы полезны в средние века, веди он блог: «Письмо — отличная штука. Вместо того, чтобы являться напропалую в жилище вельможи и проситься на прием, напиши письмо. Это сразу покажет и твою образованность, и известный уровень достатка, и уважение к хозяину: ты, мол, не лезешь поскорее со своим делом, а просишь назначить время, удобное доброму лорду. Куда больше шансов быть принятым.».
Третья линия, линия Минервы, пожалуй, менее интересна, но при этом интересной остаётся. Слишком уж много здесь диалогов и переливаний одного и того же, слишком много рассуждений-предположений, слишком много рефлексий и топтаний на месте. Иной раз диалоги из главы в главу едва ли не дублировались, и Мира с подругой частенько обсуждали предыдущие события во всех подробностях, то есть, по сути, пересказывали недавно случившееся. Но эта линия отвечает за политическую обстановку в мире, за отношение к императору, за заговоры и покушения и потихоньку готовит нас к тому, что в следующих книгах всё закипит, будут бунты и свержения. Эта линия нужна, чтобы читатель понимал, как всё устроено и переплетено на самых высоких уровнях, кто тут сволочь, кто хитрец, кто дурак, кто преследует свои цели, кому нельзя доверять. Тут полно интриг, интриг в интриге, предательств, двойных игр и не только. Мира юна, очень умна, и ее нам преподносят как такого Квоута из «Имени ветра» времен его обучения в Университете — всех-то она словесно перехитрит, всех-то она обыграет в стратемы, всех-то она развеселит, все на балу будут судачить только о ней из-за неординарных выходок. В общем, повторюсь, линия отвечает за гениальную девочковатость со всеми вытекающими. В дворцовых диалог, во фразах графинь, банкиров, советников и императора слышится Мартин.
Собственно, сразу же видны два из множества плюсов произведения: цепляющий сюжет без всякого уныния, в том числе за счет поочередности глав, и живейшие герои со своими тараканами, фобиями, ошибками и косяками. Здесь нет стопроцентно верных шагов, точных попаданий и ровнейшего пути. Тут ошибаются, падают, встают, опять падают, и в этом плане автор не дает заскучать и не дает понять, что всё у всех будет круто, потому что ошибки могут подстерегать на соседней же странице. Как следствие ошибок — сюжет и его повороты. Когда герои нестабильны, сюжет нестабилен точно так же. В хорошем плане. Его тупо не предугадаешь. Герои у Суржикова человечны, а это значит, что ничего нельзя знать наперед, каким бы на первый взгляд понятным и шаблонным, типичным ни был герой романа. Всегда найдется что-то такое в характере, что будет держать нас до конца и разуверять все наши предположения.
Если говорить о второстепенных героях, то и они не обижены на выпуклость и детали: даже тот персонаж, которому отведена максимум страница, интересен. А уж кому поболе, то вообще. Например, два проводника Эрвина в эксплораде в неизведанные земли: один задолбал всех воинов своими обычаями и ритуалами, да так, что за ним волей-неволей начали повторять и прислушиваться к его замечаниям. А второй — такой-то дурачок, малец с маленьким объемом оперативной памяти, который способен видеть плюсы и в холодном дожде, и в ползущей неподалеку змее, чей яд смертелен для человека, и в порках, так как после них кожа заживает всё быстрее. И эти персонажи столь живые, что по-настоящему улыбают и умиляют. Видно, что это не просто красивое описание ради идентификации. Герои работают, взаимодействуют с обществом, оказывают влияние и плотно интегрируются в экосистему компании. У всех свой говор, собственный характер и индивидуальность.
Отсюда же идет третий плюс — крутейшая и самая лучшая психология, какую я когда-либо встречал. Тут следует в неизвестно какой по счету раз вонзить слово «достоверный», ибо оно максимально тесно стоит с психологией в романе.
Еще один плюс — отличная визуализация. В мире Полари множество земель, полно локаций, архитектур, ландшафтов, и всё это вроде бы так нам знакомо и не ново, но за счет умения писать и крутого языка даже простоватые виды по типу крепости между двух речек или замка на вершине скалы, напоминающие не то Скайрим, не то игру Ведьмак, не смущали и увлекали. По профессии автор связан с играми, посему неудивительно, что во многих локаций узнаются элементы стандартных РПГ с открытым миром. Но, повторюсь, это не в минус, поскольку мастерство автора позволяет ему писать любую штуку увлекательно и так, чтобы читатель получил чисто эстетическое наслаждение. В этом плане он похож и на «Имя ветра» Патрика Ротфусса, и на «Империю тишины» Кристофера Руоккио.
Здесь мы перетекаем к логичному плюсу — язык. У Суржикова образность такая же ёмкая, как у Юрия Никитина или Стивена Кинга: очень меткие описания, способные показать нам человека одним предложением. Что Кинг, что Никитин делают это профессионально, но Суржикову ближе по духу и подходу все-таки именно последний. Образность, кстати, касается не только внешности и черт характера, но и внутренних состояний, описаний города, погоды, запахов. Умело подобранные слова, сравнения, правильные реакции — в совокупности это дает богатый и нешаблонный стиль повествования, от которого не устаешь, и на каждой странице тебя ждут новые языковые угощения. У Суржикова какой-то певучий язык, музыкальный и яркий. Кажется, что он может написать обо всем, причем так, будто он это всё знает. Да, понятно, что ремесло писателя подразумевает знакомство и изучение тонны справочных материалов, но кто-то, например, может схалтурить и отделаться общими мазками и штрихами, а Суржиков прямо вгрызается в предмет описания, расскажет нам о плюсах-минусах, подкинет житейской мудрости или какого-то лайфхака. Видно, что автор не боится внедряться в новые сферы и обживаться в них, чтобы выдать достовернейшее описание. При этом, автор придерживается стилистики такого дворцового интеллигентного языка, но умудряется не душнить и где-то вставит колкое слово, где-то юморок подкинут, где-то еще какой едва заметный подкол.
Еще один плюс — это мир. Видно, что автор искренне любит своё творение. Мир и внутренние придумки, легенды, предания, наполнение, причем не только людское, но и флора-фауна. А еще древние сказания, религия, артефакты… Мир Полари — это средневековье, тут есть рыцари, графы, герцоги, замки, но в то же время тут есть кофе, железная дорога, книги, газеты, типографии, что закономерно, и за весь технический прогресс отвечает некая искра: что-то в духе электричества. Она приводит в движение поезда, за счет нее можно передавать телеграммы, зарождение которых мы увидим вот прям в романе, она качает воду, она подсвечивает улицы и помещения. Император очень топит за индустриализацию и хочет пронзить материк сетью железных дорог, что, конечно же, не нравится хозяевам земель, которые потеряют свою выгоду от налогов и торговли. Собственно, желание внедрить в мир технологии и полностью перекроить существующий строй является причиной заговоров и недовольств правителем.
Также в мире есть довольно интересная и интригующая штуковина — Предметы. Это артефакты, которые систематически появляются в разломах земли. Это творения богов. Якобы, их посылают на поверхность в мир людской Праматери и Праотцы, сошедшие на землю 18 веков назад. Прародители святые и, похоже, это что-то типа богов или апостолов. Каждая из семнадцати Праматерей является покровительницей того или иного — умирающих, власти, любви и воспитания, ученых и военных. Правда, про Праотцов сказано пока маловато. Так вот, Прародители сошли в так называемый подлунный мир и принесли с собой Предметы, а вместе с ними и знания. Их сошествие зародило знания, религию, философию, науку, прогресс. И каждый век, начиная с их сошествия, они отправляют на землю божественные Дары — где-нибудь в империи разламывается земля, и в образовавшейся трещине, как зернышки граната, можно найти Предметы. Неизвестный материал, странный вид и необычные физические свойства Предметов привели к тому, что они стали не только самой загадочной штукой мира, но и предметом роскоши. Чем большим количеством предметов владеет герцог, тем большее уважение и влияние он может заполучить среди ему подобных. Какие-то Предметы демонстрируются в церквях, иных хранят у себя лорды и графы, ведется опись этих Предметов, есть каталог, Предметы продают-покупают, а вместе с ними и вес в обществе, но никто не может понять, как они работают, хотя и ходит молва, что раньше с ними можно было взаимодействовать, они могли функционировать, и общество нынче силится понять, как работают эти Предметы — положительно ли, отрицательно ли — непонятно. Благо, в романе мы увидим в действии один из Предметов. Я не затронул и трети всего интересного о мире, о религии и философии, но, думаю, и без того ясно, сколь полон и широк мир Суржикова и богат на историю и самые мельчайшие элементы.
И информация о мире, географии, богах и тайнах подается очень дозированно, очень строго и умеренно. Здесь большой задаток для новых сведений, и каждый раз ждешь их, потому что поданные порции скупы, мелки и оставляют интриги, недосказанности, да так, что сам начинаешь строить догадки, покуда тебя не напичкают новыми данными. Иной раз, конечно, случаются огрехи в подаче информации, когда даже самый простой персонаж, например, дураковатый провожатый Эрвина в эксплораде, начинает изъясняться длинными справочными абзацами с канцелярскими вкраплениями, но даже на это хочется закрыть глаза, потому что видна любовность. Так мило, когда этот простофиля-провожатый обильно перечисляет свойства болотной травы и то, как по ней надо ходить, где она крепка, где нет, какому цвету травы не следует доверять.... Тут продуманность в каждой детальке, хоть некоторые пласты информации иной раз выкатываются чуть топорненько, но всякий раз автор очень уместно выгадывает время и нишу для новых сведений — направление беседы, настроение, подобающий собеседник.
Из нестандартного: думаю, вы заметили в начале, что у нас есть Хармон Паула или Эрвин София Джессика. Тут в имена вставляют имена матерей. А еще здешние правящие династии являются потомками легендарных Праматерей с соответствующими чертами характера и внешности, и помимо Эрвина Софии Джессики имя будет звучать полностью так: Эрвин София Джессика рода Святой Агаты.
Очередной плюс романа (с большой или нет — решайте сами) — умение удержать читателя. Заинтересовать. Пожалуй, это совокупный фактор за счет героев, психологии, языка и мира. Да и в целом тут просто ИНТЕРЕСНЫЕ приключения с интересными же целями, с красочными, густыми по атмосфере декорациями, и это не просто статичные картинки для красоты, нет — с ними еще и взаимодействуют, они как-то влияют если и не на сюжет, то позволяют выдать еще порцию справочной информации.
Конечно же, нельзя сказать о юморе. Он офигенен. Наконец-то это не натужные баянистые смехреночки, а настоящие юморные конструкции с острыми на язык героями, с троллингом и поддевками, с уморительными ситуациями и казусами. А кто помнит сцену добычи Эрвином орехов ближе к концу — поймет. Эрвин описывает попытку достать орехи как настоящий подвиг, эпический поход в дальние дали, полный опасности и невзгод. Сцена прекрасна за счет исполнения в виде военной иронии и самоиронии, здравого юмора, граничащего с бредом. Или сцена, как один из подчиненных Эрвиновского кайра забирается на отвесную скалу без страховок и прочего. Стоящий рядом с Эрвином наблюдатель говорит: «Каков! Дерзкий и быстрый, под стать господину!» На что скептик Эрвин, уверенный в неуспехе этого предприятия,отвечает: «Какое имя будет на его могильном камне?»
Или вот совершенно очаровательный монолог: «Он всадил нож на ладонь левее моего сердца. Или пытался убить, или хотел почесать мне грудь — кто знает. Чужая душа — потемки».
Есть во всем этом дворянском языке, велеречивом и дворцовом что-то такое, что подчеркивает юмор и выставляет его совсем в ином, ничуть не менее смешном свете. И здорово, что автор через такую лексику смог продемонстрировать отличный юмор.
Очередной плюс — это честность. Если поход, то он не будет похож на красивые легенды и зрелищные мероприятия, как в фильме «300 спартанцев» Зака Снайдера, например. Никакой героики, никаких вундервафель и никаких непобедимых воинов, в одиночку убивающих сотни вражин. Так, всего одна кабаноподобная тварь может навести шороху во всем отряде, попутно убив нескольких. Не так-то просто справиться со всем, что попадется на пути, и отчасти поэтому путешествия и передвижения интересны, ведь фиаско может поджидать на каждом углу и в чем угодно.
Честность также заключена и в психологии и сопровождается регулярными обманками перед читателем: вот у нас есть молодой наследник-неженка, который странствует с отрядом суровых и привыкших к походам воинов. Они смеются над ним, обзывают, перехихикиваются и глядят то косо, то с презрением. И ты ждешь, как этот неженка начнет матереть, ждешь, как вот-вот мужики зауважают его, но молодой неженка косячит и косячит, утапливая себя всё глубже. И эта игра на ожиданиях не только хороша, но и наглядно демонстрирует, что тут вам не киношные прототипы с шаблонным решением проблемы в шаблонных ситуациях.
Или вот охранник торговца, который нарочито тренируется при девушке из того же отряда торговца, играет мускулами, между ними наклевывается химия, и ты ждешь, когда у ребят всё будет красиво и романтишно, но за пазухой охранник носит портрет дочки графа и украдкой любуется на него, а на пиру пытается при этой самой девушке произвести впечатление на еще одну особу. Неоднозначность персонажей в кои-то веки играет на руку и не перекашивает психотип, а лишь акцентирует, что все мы люди и все мы ошибаемся и никто не идеален.
Или взять ту же Миру и ее истеричные припадки, связанные с покушением на императора. Так оно всё похоже, так… по-девчачьи, так веришь этому. Все тропинки к этой истерики проложены так, что не остается ни сомнений, ни диссонанса такому поведению. Да, она могла отреагировать только так и никак иначе. Я это вижу, я в это верю. По части длинной и размеренной психологии автор большое молодец.
Или взять, например, абсолютно потрясающую сцену ревности, когда одна девушка должна была быть рядом с одним важным человеком, а вместо нее там оказалась другая. И эта девушка ка-а-ак начни психовать, как начни моделировать и слышать их разговоры, что прям мочи нет. И вот она видит, как они сидят, мило общаются, ухаживают друг за другом, а этого нет. Сама представила, сама смоделировала, сама обиделась. Классика!
Снова плюс. И это — забота о читателе. Порог вхождения в роман очень комфортен. Это вам не 1-й том «Малазана» Стивена Эриксона. Автором очень мягко вводит в дворцовые интриги и набрасывает всё постепенно, а не скопом-валом. Сперва мы узнаем о родах, о могущественных личностях и их привычках, и лишь потом столкнемся с ними, когда автор будет вплетать их в общий пучок интриг, нагнетая сюжет. Ты успеваешь зафиксировать и разложить по полочкам всё до того, как запутаешься. В линии Миры будет разгадываться заговор, связанный с покушением, и вместе с ней мы гадаем, кто организатор. Что хорошо: мы разгадываем заговор от лица молодой девушки, которая сама не в курсе обстановки. За счет этого проще погружаться в паутину дворцовых недомолвок, интриг и стратегических ходов. К тому же так куда легче представить себя на ее месте и, так сказать, отыграть роль.
Автор, как и Питер Гамильтон, щедр на небольшие предыстории тех локаций, в каких сейчас окажутся герои — название, почему территория такой формы, откуда тут речка, что здесь за правитель, с кем воевал, почему города выстроены вот так, а не иначе, в чем стратегическое значение места или постройки, чем оно известно, как плодородна земля, что растет, чем торгуют, с кем торгуют, какие тут одежда и культура.
Сто пятидесятый плюс — это обстоятельность и внимание к деталям. Причем, деталям как физическим, так и психологическим. В мире Полари живут очень ушлые люди, они во многом шарят и всегда готовы помочь с советом. И этот пункт очень важен, потому что обстоятельность и детализация в разговорах, например, не только качественно влияет на произведение, но и служит не то чтобы лайфхаком по пониманию людей, не то чтобы справочником, но позволяет быть более внимательным в самой жизни к этим самым деталям и людям.
Немного странно, что почти все названия тут англоязычные, и это касается не только фамилий, но и топонимов, хотя фамилии и земли тут логично идентичны. И если у нас есть такие Праматери, как Ульяна, София, Елена, Агата, то рядом с ними будут Сьюзен, Мириам, Варвара, Людмила, Инесса, а на карте Полари мы обнаружим не только Запределье, Южный Путь, Пастушьи Луга, Мельницы, Закатный Берег или Дымную Даль, но и Дарквотер, Холливел, Ориджин, Нортвуд и прочее. Уверен, автору не составило бы труда сочинить классные аутентичные названия. Но, чую, Роман метит на западный рынок. Кстати, его цикл сейчас переводится для издания за рубежом, так что кто знает, почему он задумал всё именно так. Но мешанинка эта несколько смутила и казалась слишком искусственной и западной. Вот бы проработать ономастику получше, но, видать, это не первостепенно для автора.
Да, тут немного экшена, но автор умудряется передать динамику не только через сражения, но и путём стратегически важных переговоров, танца, исследования. Нерв и напряжение присутствуют в каждом ключевом элементе, и в драках как в носителе экшена уже нет столь острой нужды, поскольку их малое количество компенсируется иными компонентами. Поразительно, но в равной степени динамично и захватывающе описан как танец с императором, полный стратегии, чувств и фактуры, так и игра с ним же в местную настолку, причем, с теми же стратегией и чувствами. И это лишь один из примеров.
В процессе чтения, однако, начинаешь видеть схемы письма и понимаешь, как будет написан очередной абзац и что тебя в нем ждем. Это вовсе не плохо. Автора сравнивают с Джорджем Мартином, но Мартину не хватило главного — завлечь. И языка. И истории мира. Да, у Суржикова тоже много упоминаний родословных, событий прошлого и легенд, но они как-то не забываются автором надолго, а употребляются в повествование довольно споро, так что сам читатель не вычеркивает их. Все элементы и упоминания либо участвуют в процессе, либо молва о них поддерживается на протяжении истории.
А еще в романе имеют место быть стихотворения и песни, довольно забавные и уместные.
По итогу: 10 из 10. Отличное начало цикла, прекрасное вступление в огромный и подробный мир, в котором события начинают бурлить и расшевеливаться. Нет смысла говорить про какие-то там арки героев, поскольку психология не подведет. Каждая из трех сюжетных линий по-своему шокирует, впечатлит, будет «вау», будет локальное завершение квеста мелкого, чтобы начался квест пожестче и помасштабнее. Судьбинушка их ожидает не такая простая и не такая сладенькая. Первый том заканчивается на самом интересном для всех героев. И грядет, чую, многое и масштабное. Произведение изобилует всеми необходимыми компонентами.
Восторг.
Ну а кто хочет глянуть обзор с зачитываемыми кусочками и потратить почти час своей жизни (или полчаса, если на увеличенной скорости воспроизведения, йоу), приглашаю к просмотру: