Аркадий и Борис Стругацкие «Трудно быть богом»

Моя читательская карьера началась практически одновременно с началом огромного вала изданий в СССР переводной фантастики и появления новой российской фантастики. Когда еженедельно покупалось по полдюжины книг с яркими обложками, неудивительно, что многие классические вещи советского периода фантастики прошли мимо меня. Долгое время мне хватало Конины, «Фантастического боевика», «Века дракона» и желтой серии «Северо-Запада». Зачем Стругацкие, когда вокруг столько фэнтези и космооперы. Зачем «Мир полдня» когда есть «Принцы Амбера» и «Сага о Вечном Воителе«!?

И только спустя десятилетия стал более разборчив в чтении. Но и тут акцент сместился на качественную, но всё равно современную литературу. И вот, наконец-то, сподобился.

Классика прогрессорской фантастики. Одна из самых известных вещей главных советских фантастов.

Неразрешимое противоречие между Историей-Экспериментом и Историей-Моментом.

Рассуждения о невозможности вытянуть человечество за шкирку в будущее и яростное желание сделать это.

Короткая, умная, интересная вещь.

Надо в пандан к этой повести таки прочесть «Инверсии» Бэнкса.

10(КЛАССИКА)

Богам спешить некуда, у них впереди вечность...

А Богом быть трудно. Трудно, потому что можно только наблюдать. Изменить ничего нельзя. Да и можно ли изменить, то что к переменам еще не готово. Человечество само должно прийти к какому-то прогрессу сквозь кровь и страдания, или уничтожить себя. Боги апеллируют вечностью, дон Румата видит только срез времени размером в десятилетие. Для него всё это кажется диким, а ведь и его народ тоже прошел сквозь это время. Сколько должно быть совершено ошибок, чтобы всё записалось в генетический код человечества? Так ли всё поменялось со времен тёмных веков?! Но вместе с тем все в Мире пребывает в каком то некоем балансе. И даже жизнь на Земле не зародилась бы без этого. Так и человеческий мир балансирует между добром и злом, и не могут они существовать друг без друга. А Бог не есть ли он этот баланс?! Вечная гармония добра и зла. Созерцатель, который лишь поддерживает этот гомеостаз.

Трудно наблюдать за учащимся, совершающем ошибки, уже умеющему, не вмешиваясь в процесс. А ведь дикарь не станет цивилизованным, если ему дать книгу. Книгу нужно суметь прочесть, понять и создать.

Редкое сочетание захватывающего сюжета с детальной прорисовкой «чужой планеты», атмосферы темных веков и колоритных её представителей со звучащими кличками и смысловой нагрузки. Повесть ярко выделяется среди множества фантастических произведений. Таких книг мало. Но были бы они так ценны если бы их было много? Так что всё пребывает в гармонии.

Вот так и строится храм человеческой культуры — с кровью и болью...

Четвёртое, а может быть уже пятое прочитывание/перечитывание этой повести в очередной раз убеждают читателя в универсальности и всевременности идей братьев Стругацких.

Конечно, эту повесть можно просто читать как приключенческую — средневековый антураж, сплошное нищебродство как на уровне материальном, так и в бездуховном, оригинальный внешний мир с занятной топонимикой (Икающий лес и вепрь Ы меня в своё время просто сразили наповал, так с тех пор наповаленный и живу), красивые и качественные положительные и отрицательные герои — приключайся — не хочу!

Однако авторы сумели сформулировать и поставить перед читателями сложные и неоднозначные вопросы.

Можно ли ускорять развитие той или иной цивилизации?

Допустимо ли вмешиваться внешним силам в естественный ход событий в обществе?

Корректен ли вообще принцип мультикультурализма?

Ну и так далее.

При этом сами Стругацкие однозначных ответов на эти свои вопросы не дали. Хотя понятно, что уже сама постановка вопросов такого уровня говорит о гуманитарной и гуманистической направленности их собственных взглядов и убеждений.

Ну и конечно вопросы более личного, так сказать, плана.

Можно ли сидеть и отмалчиваться, если совершается непотребство?

Один в поле воин или всё-таки лучше кучно и организованно?

А если кучно и организованно, то что это за организация должна быть? (и тут мы плавно переходим к понятию политическая партия, программа, устав и прочие политпартийные конструкты).

А если партия, то непременно появляются лидеры и вожди, боевые организации и прочие дела. И встаёт вопрос насилия одних над другими и т. д.

Всё-таки наверное прав Будах, сказавший, чтобы боги оставили людей в покое, да и Арата Красивый по-своему прав. Как ни прискорбно, но добро, привносимое извне, зачастую является злом. Не надо спасать рыбу, плавающую в воде, вытаскивая её при этом на берег, чтобы не утонула. Не надо!

На нашу современную действительность вообще переносы делать не хочу и не буду. Хотя подозреваю, что при обсуждении книги на клубе непременно такое произойдёт — есть у нас горячие головы.

PS А ни одну из двух экранизаций я так и не посмотрел. И вряд ли буду — мне кажется, сложно передать всё стругацкое богатство экранными способами.

Прочитано специально для январского заседания клуба любителей чтения г. Валдай КЛюЧ.

Ненапрасно я оставил «Трудно быть богом» напоследок из библиографии Стругацких. Во многом потому, что это первая их прочитанная мною книга, ещё где-то лет в 12-13, о чём я вспомнил относительно недавно. Тогда книга запомнилась каким-то чуть ли не философским откровением, перечитывая же сейчас крайне внимательно и вдумчиво практически каждую строчку, пришёл к противоположным выводам. Всё же сейчас мне 30, а не 12, и мудрецами авторы не кажутся, а их идеи и философия во многом рассыпаются при тщательном обдумывании. Простите, уж не могу понять тех людей, которые из года в год её перечитывают и чем старше становятся, тем более глубинные какие-то смыслы-переосмысления находят.

Да, во многом это ещё грубоватая с «технической» стороны работа — братья ещё только оттачивают мастерство. Но здесь есть и все их фирменные черты — идеи свободы, гуманизма, прогрессорства и всего хорошего против всего плохого. Да, моментами это донельзя наивно показывается, да и в целом авторы, как и практически все персонажи, даже те, кто является по сюжету чуть ли не умниками и гениями, наслаждаются матёрым крайним идеализмом. Я чуть в осадок не выпал от предложения устранения главного злодея в рассчёте на то, что уничтожение одного человека может что-то изменитть. И это только самый заметный «идеалистический» момент.

К Румате возникают немало вопросов. Дело даже не в его наивности, а в непоследовтельности. Он как-то слишком хаотично решает и меняет своё мнение по вопросу, кто достоин жить, кто не достоин, кто — люди, а кто — жалкая толпа. Ощущение, что у «института экспериментальной истории» кандидаты вообще не проходят никакого психологическоо отбора и подготовки. Чем они там вообще занимаются? Не показана даже никакая историческая работа, к сожалению — сотрудники вообще нифига не работают, ничего не видят и не знают, агентурная сеть у них просто отсутствует. Да и отбитое лицемерие Руматы напрягает — финансировать бесконечным потоком золота откровенного отморозка, который планирует чуть ли не весь мир кровью залить и в душе не ведает, что будет дальше и как надо обустроить мир, чтоб не возникали новые злодеи, — это нормально. А дать ему «молнии», чтоб хотя бы кровопролитие быстро закончилось и скорей установился новый феодализм — это уже ни-ни. Да Румата-Антон вообще не походит особо на «прогрессивного» человека, особенно со своими навязчивыми мыслями псевдоэлитария и размышлениями, кто здесь серая мерзость-толпа, кто тварь дрожащая, а кто, так уж и быть, может человеком называться. Как уже сказал, всё это — следствие глубочайшего идеализма то ли персонажа, то ли авторов. Как же трудно быть богом... великие силы, какое же высокомерие. Неужели Румата не понимал, что он так крут среди окружающих только и единственно потому, что родился в более развитом обществе, которое не так уж давно было таким же дремучим, как и арканарское?

Удивил и авторский взгляд на презренных «лавочников», которые изображаются какими-то прям дегенератами — это странно, учитывая, что на них держалась большая часть благополучия всех этих благородных донов и благодаря их налогам и стала возможной деятельность вообще всех культурных просветителей. Да-да, таким образом именно «серая мерзость» в первую очередь двигала прогресс, а не профессора и поэты. Без их ресурсов вся эта интеллигенция пахала бы на полях, в поту добывая хлеб свой. Можно же было хоть какое-то уважение проявить). Впрочем, это простительно — здесь настолько предельно очевидны параллели с нацистами Третьего Рейха, что послесоветские рассказы Бориса Стругацкого про дона Рэбию и намёки на НКВД-СССР, доверия не вызывают.

А ещё очень удались персонажи. Вот они — круты и интересны безо всяких оговорок. Как достойные в представлениях авторов люди, так и полные сволочи и дегенераты — рассказывается о них так, что волей-неволей интересуешься и переживаешь. Именно герои, а не идеи и сюжет доставили мне наибольшее удовольствие от книги.

P.S. А уж как «щемили»-то Стругацких! Настолько страшно, что эту книгу ещё до перестройки издали общим тиражом более 700К экземпляров.

Трудно быть богом — роман с переизбытком размышлений. Глубоких размышлений.

Стоит сказать, что прежде чем начать читать эту книгу я довольно хорошо ознакомился с творчеством братьев Стругацких. Для себя я выдел их довольно нетривиальный стиль, и знал что ожидать от них дальше. И почему же я тянул с прочтением их самого лучшего произведения?! Потому что самые ПОПУЛЯРНЫЕ романы писателей на поверку оказываются не такими уж и хорошими, как говорят нам рецензии и отзывы. На самом деле писатели угадывают популярную тему, а сами книги оказываются “простыми” , то есть более массовыми. Но в братьев Стругацких я хотел верить. И знаете…Не прогадал!

Пару слов про неоднозначность данных писателей, для полного понимания этого романа. Думаю, многие знают с чего они начинали. С простых фантастических историй, про бравых коммунаров, которые преодолевают испытании судьбы ради общего блага. Эти истории иногда напоминали советскую пропаганду, но стоит знать, что это не было таковым. Точнее это было не просто советская пропаганда.

Со временем писатели росли, экспериментировали, задавали вопросы на извечные темы. Иногда поворачивая на такие извилистые тропинки, что диву даешься.

Одна из этих тропинок — это «Трудно быть богом».

Я искренне не хочу писать тут спойлеры. В данном случае под словом спойлеры я подразумеваю что тут люди пишут замысел этого произведения. А в этой книге весь замысел и есть спойлер.

Что вам нужно знать перед прочтением этой книги:

1. Если вы человек склонный к размышлениям, то вам эта книга понравиться.

2. Событий не так уж и много.

3. Смысл доносится не самим сюжетом, а размышлениями главного героя. (Понимаю и прощаю т к размышления главного героя стоят вашего внимания)

4. Это не типичная книга Стругацких

5. Вопреки всему эта книга сплошной восторг. Атмосфера,глубокий смысл, персонажи. А какой тут главный герой?! Без дона Руматы эта книга была бы не та. Его харизма дала произведению жизни

Ну и конечно немного субьективщины.

Я поражаюсь и восхищаюсь братьями Стругацкими. Они заставляют меня размышлять над сложными вопросами. Они подарили мне вдохновение. Они поражают не закрученным сюжетом, а символизмом и глубиной. Они неоднозначны, но значимы в русской литературе. Я бы посчитал за честь сказать им спасибо за их книги.

Вот все откладывал и откладывал. Все откладывал и откладывал... Вроде бы и должен отзыв написать — ну сам себе должен, а не кому-то еще. А как-то не решаюсь.

Почему? Почему боюсь взяться за отзыв? Самое читанное-перечитанное произведение. Ну если только «Понедельник начинается в субботу» может конкурировать.

Но «Понедельник» — все-таки слегка «игрушечно», а тут — все всерьез.

Наверное, для меня — это навсегда первая позиция в моем личном топе. Что — вот прямо так и самая шедевральная вещь? Ну тут опять же — вопрос о точке отсчета, о выборе системы координат. Сколько мне было лет, когда прочитал впервые — где-то 12-13 лет. И вот для тех времен — это было нечто просто непредставимое. Какое-то потрясение. Тут же не только само произведение важно, но и на каком фоне...

Впрочем, дело не в этом... С той поры утекла туева хуча времени. Многие из тех произведений, которыми зачитывался в молодости... ну и даже лет так в 25-35 — сейчас и по решению народного суда читать не стану. Тут пробовал как-то пару лет назад — ну ничего из фантастики вообще не идет.

Ну а «Трудно быть Богом» — вещь на все времена. По крайней мере, для меня. Ну так и личный отзыв пишу, не претендуя ни на что.

Разумеется, в 12 лет — больше на одно обращаешь внимание, а лет так через 50 — на другое.

Хотя и в 12 лет — тоже не совсем дитем неразумным был... скорее сейчас...

Вот, скажем, Антон — ну что это за главперс? Ну какой он, нафиг, строитель коммунизма? Глубоко рефлексирующая личность, сомневающийся, неуверенный... И тогда не понимал, и сейчас — как такое сомнительное с идеологической точки зрения произведение в свет выпустили? Как можно в чем-то сомневаться, когда старшие товарищи тебе все объяснили и такое важное задание доверили?

На самом деле, если присмотреться и копнуть — чистая антисоветщина. Начиная с самого названия. Слово «Бог» — уже наводит на подозрения. Покушение на основы! Это как сейчас Игил — обязательно нужно упомянуть, что организация, запрещенная в России...

Не слишком ли нетипичные мысли для подростка 12-13 лет? Ну, возможно, теперь я просто более четко формулирую те вещи, которые тогда скорее подсознательно ощущал.

Ну, едем дальше. Так вот, наверное, за 50 лет — это единственная книга, отношение к которой не поменялось от слова «совсем». Вот смотришь на бриллиант, он под разными углами разными гранями переливается. Именно потому — и бриллиант. Что так смотришь, что этак — видишь по-разному, а все равно — ослепительно гениально. Опять же — троекратное ИМХО. Ну вот я — так вижу.

В детстве — больше привлекал динамичный сюжет, и не побоюсь этого слова — любовная линия, что для Стругацких — крайне нетипично. Ни до того, ни после того. Так, в лучшем случае, штрих-пунктирчиком наметать. А тут — кульминация на этом построена. Вот все Антон терпел, чтобы свою работу худо-бедно выполнять. А тут — всего лишь девушку убили. По тем временам, вообще ничего не значащее событие. А он — на высокое партийное задание наплевал, на моральный Кодекс строителя коммунизама болт положил. И пошел полгорода в капусту рубить! А нам такой персонаж авторы тихой сапой пытаются пропихнуть как положительного героя!

Ну а каков, однако, орел наш дон Рэба! Как его авторы угадали! Вот прямо по телику каждый день его бы сейчас мог видеть... Ну если бы телик включал, ясен пень. А так — зачем его включать? Все это прочитал полвека назад в «Трудно быть Богом».

Но это я к чему? Вот такое произведение — сколько раз ни перечитывай, всегда найдешь что-то, что как-то раньше пропустил. Ну и напоследок, всего одна цитата:

«Там, где торжествует серость, к власти всегда приходят чёрные» (с)

Вогнать тысячелетия, эпохи, империи — в одну короткую фразу. Стругацким это удалось.

Найти к чему придолбаться? Мог бы, наверное. Уж за полвека-то «поднабрался культурки как сучка блох», как любил говорить другой блистательный автор. Хотя... а вот и не уверен. К чему другому — без проблем. А вот к «Трудно быть Богом»... Пожалуй не возьмусь. И даже по решению народного суда...

Много лет назад я читал в «Литературной газете» интервью с братьями Стругацкими, которые с детской непосредственностью защищали дона Румату от преследования редких критиков, считавших главгера «Трудно быть богом» этаким надменным плейбоем, суперменом без страха и упрека, примитивным бретером, наслаждающимся своей исключительностью.

- Какой супермен? — недоумевали братья. — Это был по сути несчастный человек, который постоянно мучился своей ролью полу-ученого полу-разведчика.

Его беспокойство, искренность, неистовство и печаль — дона Руматы, все эти великие и обыденные страсти, уверен, внесли вклад в становление и воспитание целого поколения советской молодежи. Мои друзья (и я в с ними) зачитывались романом, трое стали фанатами «ТББ» — цитировали на память целые страницы. Почти все диалоги мы помнили наизусть.

Несколько раз собирались ставить спектакль, распределили роли. Но до профессиональной сценыне дотянули.

Зато в нашем кругу стали крылатыми фразы:

- студно туково и выстребаны обтряхнутся

- как вольготно дышится в Арканаре

- когда к власти приходят черные, торжествует серость

- пусть нам прислуживает не какая-нибудь смазливая вертихвостка, а почтенная пожилая женщина

- Грамотный? На кол тебя! Стишки пишешь? На кол

и тд.

Кстати, о стишках. «Как лист упавший...» вдохновил моего друга на маленькую поэму...

Многие хранят в себе очарование книгой.

Эта книга будет жить вечно.

Вместе с ней — миллионы наших воспоминаний об одном из самых удивительных и трогательных миров, которые когда-то существовали и впечатляли молодежь.

Вторая прочитанная мною книга Стругацких далась еще сложнее, чем первая («Понедельник…»). Опять-таки чистой воды философия. Я не знаю для кого писалась данная книга, а точнее язык ее повествования. По мне так книга показалось довольно скучной и мрачной, кроме того, она мне показалась незаконченной, хотя события пришли к логическому завершению.

Прочитав данную повесть, которую называют культовой, я подумал, что возможно что-то не так во мне, но наличие на различных литературных сайтах и форумах негативных отзывов, немного успокоило меня.

Соглашусь, что тема действительно сложная, и вот я сейчас подобно авторам могу тоже написать целую демагогу по поводу того, почему книга признается не всеми. Можно сказать, что сами авторы обладают некими чертами диссидентов, за это говорит тот факт, что в ранних версиях романа дон Рэба, именовался дон Рэбия с очевидным намёком на Берию. И таким образом сами авторы ассоциируются с ГГ – Руматой, а мы то самое общество, которое описано в книге. Сегодняшние события мира призывают нас делать то, что предлагают Стругацкие (через Румату), но мы их не понимаем подобно тому народу, который описан в повести.

В этом плане мне нравится язык С.В. Лукьяненко (возможно он как раз для нашего времени). Я конечно не всегда согласен с его философией (в последних книгах ее вообще нет, только в ранних), бывает, что все слишком прямолинейно, но по крайне мере это читаемо и понятно, о чем речь. Все-таки это художественная литература, а не философский трактат. А в повести был только один интересный момент – это диалог Руматы и Будаха в 8 главе, а из героев понравилась Кира, которая казалась мне символом преданности и чистоты в том мире. Но если все это писалось ради этого…

Оценку книге давать не буду, так как идея действительно интересная, но если так неинтересно читать, то высоко оценить книгу не могу.

P.S. Возможно стиль Стругацких просто устарел, возможно мне тяжело перестроиться после прочтения других авторов. Но, тем не менее, сейчас даже в научном мире принято называть хорошими учеными тех, кто способен донести информацию доступным языком, чтобы понятно было обычному человеку. И это, наверно действительно ценно.

Трудно ли быть богом? Да нет, богом быть легко, особенно когда за твоей спиной стоит вся мощь развитой цивилизации. Трудно быть человеком. Вот можно сколько угодно оправдывать благородного дона Румату Эсторского. Но выдержал ли он экзамен на звание человека? По всему получается, что нет. А мог ли он поступить иначе? Все таки, наверно, не мог. Ведь есть какая то грань, когда надо выбирать, и выбор неимоверно труден. Почему то вспоминается В.Высоцкий: «...Но мы выбираем деревянные костюмы...» По моему, именно это хотели сказать авторы своим очень непростым произведением.

С одной стороны, роман (всего 150 стр. — но повестью не назовёшь), безусловно, фантастический: типа мы, типа люди, будем в Далёком и Прекрасном Будущем «прогрессорствовать», «поднимая» до своего уровня забытые богом планетки... Таки неся то самое «бремя белого человека»... С другой стороны — чистая метафора 1963 года производства: мы типа все такие в белом и пушистом, типа интеллигенты, типа головой думаем в отличие от вас, сирых и убогих, будем вас учить «доброму и вечному», потому как вы все серость и гниль, лавочники, мещане и так далее, только жрать и спать и ничего более... С третьей — с той самой, с которой авторы не смогли (или не захотели) понять своего замысла во всей его глубине: даже самый конченый интеллигент, тот самый «добрый и правильный», который не станет убивать дикарей, потому что ему их жалко, таких вшивых и необразованных, — в какой-то момент, буквально в секунду, может стать таким же, как они — если только тронут то, что ему принадлежит — в данном случае его женщину — пусть даже она такая же дикарка, как они. Таки все мы «голые обезьяны» — даже те, кто хорошо образован и гуманен по самое не хочу. Не тронь мою женщину — и будешь жить. Тронешь — умрёшь!.. И поэтому финальный вывод (не мой — авторский): совсем не трудно быть богом — трудно оставаться человеком, когда вокруг одни обезьяны... И на руках действительно клубничный сок, а не кровь. Из обезьян кровь не течёт — из них течёт клубничный сок.

Хочется поставить за эту книгу намного больше десятки. Во-первых, за удивительное сочетание мысли и действия, философских диалогов и атмосферы исторического боевика, за прекрасный язык, за чувство юмора, за нелинейное решение героев, за все, что составило основу стиля Стругацких. Во-вторых и в-главных, за прозвучавшие вопросы, на которые так и нашлось ответов. Но тогда, в 1963-1964, ответ на главный вопрос знали почти все, во всех столицах мира. Вмешаться! Осчастливить немедленно! Научить их, бездельников, жить и работать по-нашему!

Теперь мы сами оказались в положении подопытной цивилизации и смотрим на вещи немного под другим углом. Но проблема не исчезла. Как должны поступать представители мощной продвинутой цивилизации при контакте с более традиционным обществом, которое им решительно не нравится в плане способности к прогрессу, или справедливости, или гуманности, или демократии и т.д.? Многие считают, что следует установить у аборигенов правильный порядок. Самим потрудиться или руками местных товарищей. Да, можно дать пулеметы Арате, и он зальет королевство кровью, загубит миллионы жизней, погибнет сам, и в конечном итоге восторжествуют старые порядки, если не худшие. И мы уже не раз на этом обжигались, и наши вечные друзья. Те вообще без счета.

Второй вариант — метод дона Руматы. Помочь тем, кого считаешь надеждой Арканара — известному бунтарю, талантливому изобретателю, великому писателю, гениальному ученому. Спасти их жизни и помочь продолжить работу. Спасти людей удалось, просто людей, и это, в общем, самое главное. Но теперь это уже не те люди, которые способны изменить историю Арканара. Арату такая полупомощь только расслабляет, ему нужно все или ничего. Отец Кабани и Гур Сочинитель тихо спиваются от отчаяния. Что будет с Будахом, неизвестно, но вряд ли он сможет продолжать свои исследования в гостях у великолепного барона Пампы или в другом подобном убежище.

Третий вариант — вариант человека разумного. Дона Кондора. Не лезть ни во что, наблюдать. Но наблюдатели тоже люди. Они не могут спокойно смотреть на окружающее их насилие, несправедливость, нищету. Вот и дон Румата не выдержал после гибели Киры (а кто бы выдержал?), покрошил дона Рэбу и, безусловно, положил начало новой большой резне. Трон пустой, претендентов много. Может быть, лучше вообще без наблюдателей?

Теперь о том, что покоробило еще при первом прочтении, в семидесятых, хотя никак не уменьшило восторга от книги в целом. Дон Румата Эсторский относится к окружающим его людям как к существам низшего порядка. Да, безусловно, они грязные, безграмотные, некультурные, грубые. Многие жестоки, некоторые туповаты. Но ведь нас сюда никто не звал и не тащил силой. С их точки зрения, найдутся изъяны в цивилизации Полудня (и ведь они есть, изъяны).

Через 5 лет, в 1969, вышел «Обитаемый остров». Те же самые вопросы в несколько иных формулировках прозвучали еще громче. Это несмотря на то, что мир Саракша намного страшнее Арканара, и внешнее вмешательство было бы здесь более оправданным. А сомнения все-таки нарастали.

Абсолютно прекрасная повесть, которая оставила самые приятные и глубокие впечатления.

Сюжет заключается вот в чем: есть некая планета, на которую с Земли будущего высланы двести с небольшим разведчиков-исследователей, сотрудников института экспериментальной истории. Отправлены они туда для того, чтобы наблюдать за обществом средневековья и в нужные моменты подталкивать его в правильное русло, особо не вмешиваясь, лишь направляя на путь очеловечивания. Действовать надо скрыто, не явно, чтобы не лишить людей самостоятельного развития — все-таки исследователи здесь в роли наблюдателей.

Чтобы взаимодействовать с обитателями планеты, они выдумывают себе легенды, берут вымышленные имена и внедряются в глубины средневекового строя, аккуратно привнося всякого рода новшества по типу использования носовых платков или упоминаний о необходимости регулярного мытья.

У нас есть главный герой по имени Антон, который для местных жителей известен как дон Румата. Будучи на службе у короля одного из государств, он сталкивается с главным антагонистом повести — доном Рэбой — министром, который пользуется старческой дряхлостью короля и методом интриг и хитрых инсинуаций подрывает общественный строй. Благодаря этому человеку начинаются гонения грамотных: стихотворения поэтов выворачивают наизнанку, и те внезапно превращаются в высмеивателей власти, ученых нарекают помешанными, знахарей выставляют отравителями, короче говоря, искореняют и обесценивают культуру и образование как могут, трансформируя общество в безликий холодный механизм.

Попутно дон Рэба создает армию серых — слепую и верную тупую массу людей, готовых прирезать любого грамотного человека, вплоть до своего родственника. Румата понимает мотивы, но понимает, что без науки и искусства государству не стать доминантным.

И в один момент происходит убийство короля, его место занимает дон Рэба, который уже подготовил армию для распространения щупальцев своей власти. Приходит эпоха репрессий и окончательного дожевывания останков образованности и культуры.

Грусть в том, что Румата не может вмешаться и прекратить бесчинства, отчего страдает и проклинает свою работу. Светлое пятнышко во всем этом — девушка по имени Кира, в которую он влюбляется. Надо сказать, что Кира и вправду подана очень чисто, приятно, и можно посетовать лишь на то, что ее в повести оказалось маловато.

На мой взгляд, соль произведения в демонстрации смены общественного строя, в показе его упадка и деградации. Размышления Руматы напоминают нам о самом важном: о необходимости знаний, культуры и искусства, и это разительно контрастирует на фоне тирана Рэбы, который напрямую заявляет, что при помощи всяких пыточных устройств можно заставить человека верить во что угодно.

Вообще, эта работа невероятно глубока и полна философии. При помощи грамотно выстроенного и продемонстрированного общества, его отдельных элементов или же масс, авторы через детали, эмоции и фразы рассказывают нам... О нас самих. Абсолютно достоверная психология смогла оживить каждого собеседника, с которым приходилось разговаривать главному герою. Частенько авторы пускались в карикатуры, немного гиперболизируя, но тем печальнее было видеть, что от правды это ушло недалеко.

Здесь почти в каждом эпизоде можно увидеть отсылку на тот или иной пласт или типаж людей. И это настолько же жутко, насколько высоко мастерство Стругацких.

Мне очень грустно, что текст на сегодняшний день, спустя полвека, не теряет актуальности и по-своему в тренде. Во всяком случае, отклик он найдет у любого, в этом я уверен.

Знаете, я не очень переживаю о том, что излишне приоткрыл сюжет. Я воспринимаю повесть как философский доклад и повод поразмышлять. И тем для размышлений в небольшом произведении хватит на долгое время. Со своей стороны могу сказать, что вижу некое противоречие в стремлениях дона Руматы. Недаром местный революционер в сердцах сказал ему, чтобы тот уходил обратно и не дарил надежд и не забирал веру в собственные силы.

В этих словах чувствуется боль людей, привыкших надеяться на себя, отрицающих бога и любые надежды на нечто высшее, ведь это ослабляет их натуру и делает личность хрупкой. Мощь диалогов возводит роман в ранг исследований человечества и его несовершенства.

В чем я готов согласиться с этим революционером и к чему я упомянул противоречия: на той же странице, где Румата рассуждает о необходимости государства в науке и культуре, он говорит, что процесс «оцивилизовывания» государства необратим, и рано или поздно правителю осознают потребность в искусстве и прочем.

То есть, получается, что они прилетели наблюдать, а по факту, понимая, что рано или поздно варварские законы и тирания будут искоренены более интеллектуальными подходами, все равно не сдерживаются и бросаются менять то, что им не нравится.

Вряд ли это какой-то там ляп. Скорее, желание показать порывы человеческой души избавиться от проблем быстро и разрешить их как можно оперативнее. Это стремления к лучшему, демонстрация жажды наладить прям здесь и сейчас, и эти стремления, по сути, и могли привести к ослаблению революционной силы местных обитателей планеты, которые, как и говорилось, в надежде на высшее вмешательство теряют хватку и действуют не в полную силу. Так что пылкая речь в адрес Руматы в какой-то степени оправдана.

По итогу мы имеем грустный философский очерк о человечности и ее потери. О надежде и смирении. О серой массе и ярких личностях. Это прекрасный многогранный роман, который, конечно же, надо перечитывать и каждый раз задумываться и открывать что-то новое. Как и всё у Стругацких.

Подробнее — в моём видео-обзоре по ссылке: https://youtu.be/N-3gAUrUYjU.

Данная повесть братьев Стругацких — это крайне интересная вещь, если не сказать больше. Притом интерес она вызывает не только, хотя даже не столько, своим сюжетом, миром и персонажами, сколько рассмотрением особенностей быта этого средневекового мира погрязшего в невежестве через призму сегодняшнего дня и ситуации в обществе стран бывшего СССР.

Пример схожего влияния мне приходит на ум не один, но основной из них — мультфильм «Незнайка на Луне» 90-ых. Его начали создавать еще в Советском Союзе и призван он был продемонстрировать и изобличить враждебный капиталистический строй Запада, явив его в неком карикатурированном виде зрителю. Но вышло так, что за время производства СССР существовать перестал, и мультфильм, данный зрителю, демонстрировал не столько карикатуру на политическую модель развития Запада, сколько почти дословную картину о ситуации в странах бывшего Союза. И «Трудно быть богом» — та же история: созданная в границах процветающего и торжествующего образования, кто бы мог представить, что предречет она вектор развития этих самых границ спустя несколько десятков лет.

Могли ли братья Стругацкие в далёких 60-ых годах предполагать, что их повесть об ужасе необразованности, сопротивлении прогрессу и развитию наук в обществе, ужасающих последствиях сближения церкви и власти, будет просто неописуемо актуальна спустя, только вдуматься, полвека... На самом деле это более чем крайне грустно.

И ведь выход, правильный и точный, не могут дать и сами творцы, чей стоический герой в конечном итоге остаётся в первую очередь человеком, а не богом, сообщая таким образом, что спасти себя можем только мы. А как? Ну, мысли были, но ведь несмотря на свою простоту в их осуществляемость так трудно поверить. Да, страны, сплошь состоящие из кузнецов? (сугубо для тех, кто уже читал)

Ох... Знаете, трудно и горько говорить о данном произведении, пытаясь передать частицу его философии через отзыв — это просто глупо, в конце концов. «Трудно быть богом» надо именно что прочесть, самостоятельно, притом именно что сегодня, в рамках реалий нашего дня. Может быть хоть так получится что-то изменить.

«Трудно быть богом» на МР-3 или что же нам начитал Л.Ярмольник (((((... (издание на Фантлабе — http://fantlab.ru/edition12835 ).

В книжной серии «Миры братьев Стругацких» — уже шесть полновесных томов (по 600-700 страниц каждый) озаглавлены как «Неизвестные Стругацкие». Фактически это «биография» каждой повести, а в советское время под «биографией» подразумевалась редакторская правка или точнее резка по живому авторскому тексту. ТББ как раз имеет минимальную историю вмешательства редакторов в авторский текст, — но Ярмольник это с лихвою восполнил!

Покупая МР3 диск «Трудно быть богом», я обратил внимание на аннотацию: «Л.Ярмольник представляет свою аудио-версию знаменитого романа», но никак не мог предположить, что определяющем словом в этой аннотации будет не «роман», а «свою». Сначала я подумал, что мне вообще достался бракованный диск. А что ещё можно подумать, если напрочь отсутствует пролог, где будущие прогрессоры играют в воображаемой сайве в Гексу Ируканского и жуют воображаемую кору белого дерева от раны, когда «благородный дон поражён в пятку» из не по детски сделанного тяжёлого арбалета.

Что это «не брак» — стало ясно уже в первой сцене аудио-версии (дорога к Икающему лесу): резануло отсутствие знакомых по книге рассуждений Руматы с Киуном о шпионах, почему-то на полу-фразе оказалось оборвано ставшее в народе крылатой фразой «бесшумных засад не бывает». Чем помешал филигранно отточенный авторами абзац: «…Разбойников выдаёт скрип тетивы, серые штурмовики неудержимо рыгают от скверно сваренного пива, баронские дружинники алчно сопят и гремят железом, а монахи – охотники за рабами – шумно чешутся»??? Нет и завершающего сцену эмоционального штриха: «Румата стянул перчатку и с размаха треснул жеребца между ушами – Но, мертвая!, — сказал он по-русски». Зачем убран этот «мостик понимания»: «Румата — он же сразу видно — наш!»

Известна авторская ремарка на черновом проекте ТББ: «Это можно написать весело и интересно, как «Три мушкетёра», только со средневековой мочой и грязью, как там пахли женщины и в вине была масса дохлых мух». Не берусь анализировать какой тематики больше выброшено: грязи, вина или женщин, — но нет вообще доны Оканы с попыткой Руматы ввести в обиход мужское нижнее бельё; нет заключи- тельной части монолога пьяного до синевы отца Кабани, что мол эту горючую воду к пиву подмешивать – цены тому пиву не будет т.д. и т.п.

Полное перечисление и анализ состава выброшенных фраз, абзацев, сюжетных линий и даже эпилога с венчающей повесть «… но это была не кровь – просто сок земляники», — это уже наверное даже не к группе «Людены», а прямиком к психиатору. Короче говоря, сложилось ощущение что Ярмольник читает роман не по книге Учителей, а по сценарной разработке своей роли в фильме «История арканарской резни» Алексея Германа. В принципе – право имеет, но предупреждать же надо!!! А то и к столь долго снимаемому (с 1999года !!!) фильму сразу появляется какое-то настороженное отношение…

Оценка 10 — исключительно любимой книге; Ермольнику — жирная фиолетовая единица с минусом !!!

Р.S. На упаковке диска нет ни одного копирайта, в т.ч. Стругацких или Ярмольника.

Прочитала повесть после восторженных отзывов, включая отзывы российских фантастов. Может быть я не уловила какой-то супер-идеи, которой все восхищаются...но мне не понравилось. Половина повести — описание какого-то беспросветного ужаса жизни Средневековья. На этом фоне наши соотечественники-наблюдатели смотрят свысока и высокомерно на существование обычных людей, казни, политику и т.п....при этом существуют в этом мире в роли высокородных донов. Странная повесть.